Фея Лени

Экстра 1. Расплата за ошибки

Открыв глаза, первое, что увидел Кея – сосредоточенное лицо Бастельфис, склонённое над ним.

– Надо же, очнулся, – заметила целительница, пытаясь поймать расфокусированный взгляд пациента. – А я уже обрадовалась, что на свадьбе будет минус один гость.

– Баст! – возмущённо воскликнул Тарий, однако госпожа де Лакурж полностью проигнорировала его.

– Кея, ты меня вообще слышишь? – Бастельфис склонилась над мужчиной ещё ниже, пристально вглядываясь в его глаза.

– Слышу, – сипло отозвался тот, с огромным трудом ворочая языком. – Что с мальчишками?

– Тоже мне, курица-наседка нашлась, – фыркнула Бастельфис, аккуратно выводя на груди Кеи лечебные руны его собственной кровью. – Целы твои птенчики, не переживай. Ифэй отправила их к себе в комнату под надзором Анастаса. Так что до утра они точно больше ни во что не вляпаются.

– Хорошо, – Кея облегчённо улыбнулся и тут же получил весьма болезненный тычок под рёбра. – Эй! С ума сошла?

– Это ты с ума сошёл! – удостоверившись, что пациент скорее жив, чем мёртв, Бастельфис в силу гадостности характера не собиралась держать скопившиеся эмоции при себе и намеревалась высказать Кее всё, что о нём думает. – Чем ты думал, когда начал ритуал расщепления сознания? Хорошо, что мы успели вовремя! А если бы нет? Что бы сказали Марше? Ты хотя бы представляешь, что она бы почувствовала, когда узнала, что ты умер? А студенты эти твои? Каково было бы им знать, что их декан погиб, спасая их задницы?

– Ну-ну, Бастельфис, ты слишком сурова с нашим дорогим магистром, – мягко пожурила целительницу госпожа Ину, сидевшая на подоконнике, забавно болтая ногами. – Он ещё толком не пришёл в себя, а ты уже его ругаешь на чём свет стоит.

– Это я ещё выбираю выражения!

Кея фыркнул, и тут же скривился от острой боли, пронзившей левый бок.

– Не дёргайся, – посоветовала ему целительница. – Процесс регенерации только-только вступил в полную силу. Как ты вообще умудрился так круто пораниться? Тебя что, какой-то косоглазый идиот перепутал с вампиром и всадил осиновый кол в бок вместо сердца?

– Вообще-то, это был не кол, а рог, – усмехнувшись, поправил Кея. – И принадлежал он деревянному единорогу.

Вспомнив обстоятельства своего ранения, Кея нахмурился и перевёл взгляд на Тария, мирно сидевшего на невысоком табурете справа от письменного стола.

– Тар, ты не мог бы завтра с утра вызвать к себе Алессу Мюр – она учится у меня на третьем курсе.

– Без проблем. А зачем?

– Мы попали в её кошмар, где она в образе маленькой девочки тщетно пыталась бороться со своими страхами, в процессе устроив локальный Апокалипсис.

– Хм, – Тарий задумчиво почесал нос. – По моему предмету у неё твёрдая четвёрка. Странно, что она не сумела справиться со своим страхом.

– Намного хуже, что во сне она ощущает себя беспомощным маленьким ребёнком – в таком состоянии она может стать лёгкой добычей какого-нибудь ментального паразита.

Тарий согласно кивнул – он и сам это прекрасно понимал.

– Я поговорю с госпожой Мюр, – пообещал он.

– И в следующий раз ни шагу из дома не ступишь без переговорного кристалла, – добавила госпожа Ину. – И вообще, господа хорошие, вы уже подумали, как будете оправдываться перед ректором за сложившуюся ситуацию?

Кея мысленно застонал, представив, какую выволочку им всем устроит Фейтман, когда узнает о случившемся.

– А может он не узнает? – заискивающе взглянув на библиотекаря, спросил Тарий.

– Может и не узнает, – с поразительной лёгкостью согласилась старушка. – Заставить замолчать студентов не проблема – взять с них клятву о неразглашении и дело в шляпе. Хайот с Вэртом и сами не заинтересованы в том, чтобы об этой истории узнали посторонние, а Анастас искренне предан наставнику и не станет делать или говорить ничего, что может навредить ему.

– Вот видите! – воодушевился Тарий. – Всё не так плохо.

– Однако, – продолжила Ифэй, проигнорировав его слова, – есть ещё я. И в отличие от студентов у меня имеется определённый шкурный интерес в том, чтобы просветить Фейтмана относительно творящегося безобразия.

– А бутылка коньяка не перевесит чашу весов в нашу пользу? – поинтересовался Кея, прекрасно знавший все слабости женщины.

– Ящик, – категорично заявила Ифэй. – И ты на месяц после окончания учебного года станешь моим личным рабом – поможешь сарай поправить и огород перекопать.

– По рукам, – согласился Кея, довольный, что удалось решить этот вопрос малой кровью.

– Это, конечно, всё очень мило, – вновь подала голос Бастельфис. – Но разве мне не полагается также плата за молчание? Я, вообще-то, как главная целительница, должна докладывать ректору о всех ранениях, полученных на территории академии.

– А с тобой расплатится Тарий, – ответил Кея, не раздумывая. – Уверен, вы сумеете договориться. – Взгляд Кеи скользнул на обручальное кольцо на тонкой серебряной цепочке, выскользнувшее из-под воротника, пока Бастельфис обрабатывала рану на боку мужчины, после чего тот повернул голову к Тарию и спросил с доброй насмешкой: – Я так понимаю, тебя можно поздравить с окончанием холостяцкой жизни?

– Потом поздравишь, – отмахнулся тот. – Сначала доставим тебя домой и подлатаем немного. Кстати, не забудь позвонить жене – она места не находит от беспокойства. Порывалась даже раньше времени вернуться домой, но мне удалось её отговорить.

– За что я тебе безмерно благодарен! – искренне заверил его Кея. – Не нужно ей знать о случившемся.

– Рана даже с учётом моих зелий будет заживать неделю, – заметила Бастельфис. – Как ты намерен скрыть огромную дырку в боку от Марши?

– Никак, – Кея был вынужден признать, что подобное скрыть нереально. – Но давайте хотя бы не станем рассказывать всю историю полностью? Ограничимся обтекаемым несчастным случаем в общежитии.

Бастельфис укоризненно покачала головой, однако, в принципе, была согласна с тем, что Марше не обязательно знать о том, что её благоверный был на волосок от смерти.

– При условии, что следующие два дня ты проведёшь в постели и будешь пить все зелья, которые я тебе дам, – целительница решила воспользоваться ситуацией и избавить себя от волнений по поводу того, что Кея будет игнорировать её предписания.

– Хорошо, – пусть и неохотно, всё же согласился он. – Но это шантаж чистой воды!

– Да, это именно он. С вами же, мальчиками, по-другому нельзя. Порой маленького ребёнка проще напоить лекарствами, чем взрослого, образованного мужчину.