Архипова разморило от жары. Он с тоской смотрел на графин с теплой водой. Перед ним сидели Деев, Троицкий и Доренко из ФСБ. Они все отвечали за безопасность будущего фестиваля. Включая, конечно, Литвинова.
— Литвинов вчера сказал мне, — сообщил присутствующим Архипов, — если что-нибудь случится на фестивале, он расстреляет нас самолично. Вы понимаете?! Год прошел! Целый год и что? Мы не знаем про него практически ничего.
Архипов чувствовал, что ребята не осуждают его.
— Мы знаем, что он молод, интеллигентного вида, неопределенного роста, но не низкий, тонкие черты лица, черные волосы, кстати, неизвестно точно, длинные или короткие. Тонкие пальцы, как у пианиста. Особых примет нет. Архипов достал несколько автопортретов.
— Все они довольно разные, но те, кто его видел, не могут в точности сказать, где он больше похож. Одни говорят — этот, — он показал портрет молодого человека с восточными чертами лица, одни — этот, — следующий портрет был погрубее. — И так далее. Какой прикажете развешивать? Все молчали.
— До сих пор мы не нашли ни одного трупа. Где они? Это ведь не муравьи, чтобы — топнул и нет. Их надо прятать, закапывать, топить… А люди то у нас — любопытные…
— Мы не можем утверждать, что они трупы, — сказал Деев, — пока мы их не нашли. Архипов молча согласился.
— А это, кто мне скажет, что это? — в порядке, как они прибывали, он разложил нарисованные на отдельных листочках БУКВЫ. — ИК, ФН, АТ, это то, что мы думаем, инициалы, а дальше буквы с именами уже не сходятся — Н и Е, И и Т, А и В, И и Л. Люди ичезали, но с другими именами. Или одна буква совпадает, другая — нет.
— Может это девичьи фамилии? — предположил Троицкий.
— Черт его знает.
— Ладно, — сказал Деев. — Может статься, что буквы — так, отвлекающий маневр.
Архипов сложил их и бросил в ящик стола. Восемь человек. Шестнадцать букв.
Но людей исчезло гораздо больше, правда, не всех он брал на свой счет, но разбираться времени не было.
Они придвинулись друг к другу поближе и принялись разрабатывать систему безопасности фестиваля.