Феникс для несносного дракона

Глава 15. Аканта

Любимая притча всех безруких стажеров. ОНО САМО!

Вот я сегодня оплошала. Дернул меня нечистый пройти сквозь оранжерею. Думала, что тут всё как у людей — редкие растения, капризные к условиям экзотические цветы. А на деле какой-то фильм ужасов. Откуда я могла знать, что эти высокие пальмы людоеды? Ладно, как мне потом объяснили, они не едят людей. Ни людей, ни драконов, ни магов. Но вот эти растительные щупальца, которые назвали усиками, меня очень напугали. Какие там усики? Усища! Они как потянули меня вверх, я заорала благим матом, насколько мог выдать нежный голосок Аканты.

А потом всё случилось само! Я вдруг вся загорелась, от чего запаниковала еще больше, не сразу поняла, что хоть и в огне, но вреда мне нет никакого… За исключением одежды. Она сгорела дотла, как и оранжерея. Дальше огонь не распространился, стояли какие-то заслоны, это мне тоже объяснили… потом.

— Где он! — взревел ректор, я его еще не видела, только слышала. Меня обернули в чью-то мантию, когда нашли голопопую посреди золы.

Я не виновата! Я думала, что меня сейчас сожрут! И вообще не понимаю как загорелась. Вот тут в голове и сложилась картинка.

Феникс = огонь. Огонь = феникс. В сказах было так. Получается, здесь Фениксы это тоже олицетворение огня?

Нельзя было меня переселить в тело нормальной девушки? Человеческой?!

Надо мной возвысилась тень.

— Я не виновата! Оно само!

— Восстанавливать! Всю ночь будешь приводить здесь всё в порядок! Линдей!

— Да, ректор.

— Ты проследи за тем, чтобы эта… эта… — глаза его в гневе сверкали, он даже не знал каким эпитетом меня назвать, смотрел на меня не то ошарашено, не то в бешенстве. Никогда не ругался что ли?

— Я слышал. Прослежу.

Потом всех отогнали от оранжереи, накинули на нее полог невидимости и тишины, да и у всех интерес пропал, как только ректор вышел. Все сразу вернулись к своим делам.

— На двери ведь таблица, для кого? В это время года альхерии особенно активны. Нельзя использовать магию возле них. — говорил спокойный голос.

— Я не хотела. Я думала оно меня сожрет.

— Альхерия? Сожрет. Умоляю тебя, невинней этого цветка в Лампосе нет никого.

— Цветка? Да оно ростом в три этажа. Невинней? Что еще за Лампос?

— Эх, откуда ты? Лампос, далекая южная страна, покрытая непроходимыми лесами, там обитают альхерии и многие другие виды опасных растений и животных.

— А-а, ясно, джунгли на максималках. — буркнула я. И прежде, чем он спросил, о чем я, опередила застрявший в его глазах вопрос. — А можно я пойду оденусь, перед тем как вам помогать.

— Я могу выдать тебе форму.

— Я бы, конечно, не против робы, но помыться мне бы тоже не помешало, я вся в золе. Но от формы я не откажусь, потому что у меня нет ничего рабочего.

Для работы с землёй.

— Хорошо. Я открою портал, ты переместишься к общежитию, не идти же тебе вот так.

Он сделал несколько пассов рукой и передо мной возникло небольшое марево. А потом в этой дымке ясно прорисовалась дверь в башню. Я смело шагнула в нее, оказавшись у общежития, быстро поднялась в свою комнату, не обращая внимания на шепотки и взгляды. Что-то народу здесь явно поприбавилось.

Когда вернулась в оранжерею, приуныла. Она занимала огромную площадь, как я могла спалить всё до золы? И что теперь? Мне дадут лопату, всё разгребать?

Почти так и случилось. Смотритель Линдей дал мне робу, я тут же переоделась, обрадовалась, что не придется пачкать платье. В рабочем комбинезоне, резиновых сапогах и перчатках по самые локти я принялась за работу сгребала золу, очищая землю, потом отмывала сажу и копоть с дверей и плитки. Стены каким-то образом самоочистились. Сдается мне, что и я могла не вручную всё отмывать, но, видимо, физический труд — моё наказание.

Феликс меня поддерживал, но он дух, лопату ему не вручишь. Кто бы знал как трудно отмыть сажу и копоть с дорожек! До глубокой ночи, я буквально на коленях отмывала всё это. А когда закончила, села прямо на землю и с большим облегчением глянула на свою работу, смотритель меня “обрадовал”.

— Ну вот, осталось посадить и успеть вырастить альхерии до начала церемонии. Вставай.

— А это не может подождать? По расписанию церемония будет проходить в главном зале.

— Всё должно быть безупречно. Будет проверяющий из дворца. Ни одной проволочки, иначе подведем ректора.

— Что ж тогда он сам не радеет за свою оранжерею… Нет, я понимаю, я виновата, я и разгребаю последствия. — я поймала взгляд смотрителя и поторопилась уточнить. — Но в целом это нужно ректор, мог и пригнать побольше помощников.

Устала неимоверно. Смотритель лишь цокнул языком, типа ишь чего удумала и развернулся, кидая мне мешок, наполовину заполненный, как оказалось минуту спустя, семенами.

Я поднялась и поплелась за ним. Оставшееся до утра время я ползала по земле втыкая каждое семечко на расстоянии строго сорока сантиметров, для этого мне даже выдали размеченную ленту. Смотритель предупредил, если расстояние окажется неверным, он не сможет связать заклинанием все семена и они не прорастут. Пришлось стараться. Закончили на рассвете.

— Теперь дело за мной.

— И как вы заставите их вырасти за несколько часов?

— А это у же с помощью магии. Ты на какой факультет поступила? Если целительский то будете изучать и проводить здесь много времени.

— Но мы ничего не сажали, кроме этих альхерий.

— Всё остальное вырастет из земли. — странно ответил, как будто мы не в землю сажали эти семена. — Я маг, могу выращивать любые растения, но только те, которые могут сами по природе своей произрастать из этой земли.

— А-а, то есть альхерии не местные, поэтому их понадобилось высаживать?

— Быстро учишься. Так на каком ты факультете?

— На боевом. — кисло ответила ему.

— О, понятно… — задумчиво произнес.

Что там ему понятно, одному богу известно.

— Я буду заряжать кристаллы, а ты каждый воткнешь рядом с семенем, который посадила.

Я уставилась на него во все глаза. Неужели нельзя было сразу кристаллы вместе с семенами взять? В моих руках снова мешок. Я засовывала кристальные камешки в те места, где были семена. А Линдей проходил следом и что-то магичил.

Солнце поднималось выше, я уставала всё больше, когда мы закончили, в Академии уже во всю кипела жизнь.

— Можешь идти. — довольно сказал смотритель. А радоваться было чему, перед нами нами росли ввысь самые разнообразные растения, те, что дальше уже подтянулись выше, те, что ближе, с которыми мы закончили позже всех, только-только проклевывались из земли.

— С ума сойти… волшебство. — я с восторгом смотрела на всё это действо.

— Ты еще успеешь переодеться на церемонию.

К черту церемонии. Я пойду спать!

Ой, кажется я сказала это вслух, Линдей посмеивался, глядя на меня.