Файтин!

Файтин третий

Время действия: раннее утро следующего дня.

Место действия: дом мамы ЮнМи. Комната сестёр. На расстеленной на полу постели, накрывшись с головой одеялом, додрёмывает проснувшийся попаданец.

Лежу. Просыпаюсь. Сожалею о вчерашнем. Об упущенном компьютере. Это ж, блин, не меньше пятисот долларов придётся теперь потратить! Плюс звуковая карта — шестьсот. Итого — тысяча сто. И более чем уверен, что вряд ли удастся ограничиться лишь этой суммой. Наверняка понадобится что-то ещё. Думаю, тысяча двести — тысяча триста долларов в итоге и уйдёт. Это, считай, два месяца работы! Уй… блин! Что бы мне было вчера рот закрытым не подержать? Выпендрился… Теперь придётся заплатить за выпендрёж…

ЧжуВон — работодатель. Всякий наёмный работник должен стойко переносить идиотизм своего начальства! Это мне ещё в институте подробно объясняли. Переводчик — работа с людьми. А там среди них всякие попадаются. Ну и что, что он считает ЮнМи за дуру? Я-то знаю, что он сам дурак. Зачем мне нужно было вчера пытаться донести до него это знание? Что я с этого намеревался получить? Плюшек? Ага, ватрушек! Получил…

Хорошо бы было, чтобы ЧжуВон не оказался "злопамятной скотиной". Всё равно ему этот комп не нужен. Выкинет ведь. Может, поговорить с ним об этом? Ещё раз извиниться? М-м-м-м… Как-то не вижу я этого разговора. Получится, что я выпрашиваю. Та ну! Зато песню буду не должен. Во всём есть свои плюсы и минусы…

Так, ладно. Лежи — не лежи, а вставать всё равно придётся. Сегодня у меня с утра пробежка, к обеду — поход на любимую работу… Потом занятия… Вечером нужно будет сделать врачу тест, заколебал он уже меня ними… И ещё, хотел сегодня поискать в сети информацию о местных музыкальных конкурсах для молодых исполнителей. Прогресс в исполнении у меня есть, пора бы уже думать о том, где и как заявить о себе. Всё запланированное я сегодня сделаю, если ЧжуВон опять чего-то не придумает…

Всё, встаю! Ура, начался новый день!

Время действия: не совсем раннее утро этого же дня

Место действия: загородное имение семьи ЧжуВона. ЧжуВон, сидя за столом, разглядывает фотографии, переданные ему начальником охраны. Сам СанУ почтительно стоит рядом, ожидая решения наследника.

— Хорошо получились, — говорит ЧжуВон, имея в виду снимки, — Особенно замочки…

СанУ молча делает лёгкий поклон, как бы говоря — "фирма веников не вяжет".

— Вот эту, эту и вот эту — принимает решение ЧжуВон протягивая СанУ выбранные фото.

— Да, господин, — снова кланяется тот, беря фотографии, — Где их разместить?

— Передайте в KBS World 24, - на секунду задумавшись говорит ЧжуВон, — Продайте, чтобы всё выглядело по-настоящему. Оттуда их уже растащит вся остальная жёлтая пресса. Деньги, полученные от продажи, используйте по своему усмотрению.

СанУ молча кланяется.

— И скажите им, что это неизвестная девушка приехала из-за границы. Из Англии! И узнайте, когда они это пустят в эфир. Нужно будет показать бабушке.

— Будет сделано, господин ЧжуВон, — кланяется СанУ.

Время действия: ещё попозже в этот же день

Место действия: в том же доме. Му Ран разглядывает фотографии, переданные ей СанУ.

— Он попросил вас сделать фото своей прогулки с этой девушкой и передать их в новостное агентство? — разглядывая фотки, переспрашивает бабушка.

— Да, госпожа, — делает полупоклон СанУ.

— Ох, шельмец, — качает головою бабушка, — И место-то какое ещё выбрал! Гора Намсан. Ты только подумай!

Начальник охраны молчит с бесстрастным выражением на лице.

— Ну, хорошо, — говорит бабушка, возвращая фотографии СанУ, — Сделай так, как он просит. Думаю, ничего страшного в этом нет.

— Да, госпожа, — кланяется начальник охраны.

Время действия: вечер того же дня

Место действия: дом мамы ЮнМи. Юна в комнате сестёр сидит на полу, держа на коленях ноутбук.

Сижу, есть хочу. Я вообще последнее время постоянно есть хочу. А если точнее, не есть, а ЖРАТЬ! Не ужинаю, в обед и завтрак ем мало. Но на тушке ЮнМи это сказывается мало. Минус пять килограмм на фоне постоянных мыслей о еде. Вчера приснился эротический сон. Будто я, точнее, ЮнМи, лежит голая, в ванной, полной борща. Такого ярко-красного, наваристого, с желтоватыми кружочками жиринок по поверхности! Проснулся со ртом, полным слюны…

Как эти женщины постоянно сидят на диете? А я и не знал, что это так трудно! Отвлекаю себя от мыслей о еде загружая свой мозг мыслительно-познавательной деятельностью. Вот, нашёл в сети приглашение на конкурс молодых композиторов. Читаю положения о проведении, пытаясь понять — смог бы я в нём участвовать или нет?

"… Целью конкурса является поддержка композиторского творчества, создание и формирование высокохудожественного репертуара для симфонического оркестра, формирование условий для создания музыкальных произведений о Корее, корейском народе, стимулирование интереса к истории и культуре страны… "

Гм… Симфонический оркестр? Вот так сразу целый оркестр? Круто бабки пляшут! Что-то, похоже, патриотическое, раз оркестр и "стимулирование интереса к истории". Но под такое дело должны давать гранты… Читаем дальше.

"… Условия участия в конкурсе… "

О! То, что меня интересует!

"… Участниками конкурса могут быть граждане РК[6], занимающиеся композиторским творчеством на профессиональной основе… "

Гм… Я занимаюсь творчеством на профессиональной основе, или нет? Пожалуй, нет… Хотя, это как посмотреть…

"… Конкурс проводится без возрастных ограничений… "

Отлично! Просто отлично!

"… Для участия в конкурсе необходимо представить сочинение любого жанра и любой формы для камерного или симфонического оркестра (тройной состав, максимум 2 фагота, 4 валторны, 2 трубы. Возможно использование флейты-пикколо, кларнета-пикколо и бас-кларнета, английского рожка, контрфагота. Национальные инструменты — 4 каягыма, 2 аджена, 2 чангу, 3 сэнхван, 5 тансо). Продолжительность композиции — от 5 до 15 минут. Сочинение должно быть связано с культурой и/или историей Кореи… "

Пф-ф-ф… Ну, для моего KingKorga, такой состав инструментов — ничего страшного, при записи только потом просто нужно будет тщательно свести на компьютере звуковые дорожки… Компьютере, которого у меня, кстати, так и нет! Я его вчера "проужинал", показывая свою потрясающую "индепенденс"… Блин!

"… Для участия в конкурсе необходимо представить:

а) заполненную заявку на участие в конкурсе (доступна на сайте филармонии);

б) копию удостоверения личности;

в) письменное согласие на публичное исполнение произведения, которое представлено на конкурс;

г) партитуру и голоса (и, если возможно, запись) сочинения, которое представлено на конкурс;

д) копию диплома об окончании высшего либо среднего музыкального учебного заведения, либо справку из среднего или высшего музыкального учебного заведения… "

Диплома?! Какого ещё диплома?! Где я им его возьму? Да даже хотя бы справку?! ЮнМи не в музыкальной же школе училась! У-у-у-у-у, как это достало! Везде диплом! А почему они про TOEIC ничего не написали? Глазам своим не верю! Наконец-то в Корее нашлись те, кому он не нужен! Аллилуйя!

Это конечно смешно, с TOEIC, но с дипломом-то, что делать? Поступить в музыкальную школу, дабы иметь потом основания для участия в конкурсах? Хм… Школа школой, но мне туда совсем не хочется. И вот почему. Мама и онни взялись смотреть тут новую дораму, начавшуюся на ТВ. Я тоже в неё периодически свой нос сую по своей старой привычке смотреть всё, что бубнит с экрана не по-русски. Так вот, там по ходу развития сюжета главная героиня часто вспоминает, как над ней издевались в школе. Я раз на это посмотрел, два посмотрел, потом вспомнил дорамы с подобными сюжетами, которые видел в своём мире, вспомнил девочку из школы ЮнМи, покончившую с собой… И пришла мне в голову весьма нерадостная мысль.

"Слушай, Серёга", — сказал я сам себе, — "А ведь к бабке, как говорится, не ходи, но роль школьного изгоя достанется тебе! Ну, сам посуди — выпускной год, класс уже, за столько лет совместной учёбы, "сыгранный, притёртый". И тут появляешься ты — не знающий правил и весьма странный. Как думаешь, что будет?"

А что? Вполне себе возможная ситуация! Хотя последнее время мама с сестрой усиленно обучают меня корейскому этикету, но пока это практически голая теория. Её ещё нужно научиться применять. Причём, не тогда, когда вспомнил или захотелось, а "на автомате", не думая. Так, как это делают местные. Пока у меня не станет с этим более-менее нормально, "ежу понятно", что я успею совершить в школе массу ошибок под внимательными глазами одноклассников. А если они ещё узнают, что у меня амнезия — точно решат, что я "с приветом". Стопроцентно в изгои запишут! Даже золотой сертификат тут не поможет. Наоборот, только хуже может сделать. "А, дурачок, так ты английский лучше меня знаешь? Ну, на тебе за это в морду!" И будет у меня не учёба, а каждодневная баталия. Сколько я там продержусь в таком режиме? И вряд ли стоит рассчитывать на то, что я обзаведусь там друзьями. Может, и обзаведусь, но думаю, это будет не быстро. С девчонками нужно говорить "о девичьем", в котором я не петрю, а если я полезу общаться к парням, то это тоже будет не комильфо. Те же девочки решат, что я отбиваю у них их любимых оппа, и тут-то мне капец полный и придёт! В борьбе за парней девочкам жалость к соперницам неведома. Это я точно знаю, видел. Побьют, может быть даже и ногами, как говорил один известный авантюрист. Мне сейчас это нафиг не нужно. Следует помнить о руках и о лице ЮнМи. Теперь мне следует беречь не только руки, но и его. А после пары драк, после жалоб родителей, руководство школы вспомнит, что у меня — "справка"… Выгонят к чертям собачьим! Или в школу для трудно воспитуемых дебилов переведут. Вот это "праздник" будет на нашей улице, так "праздник"! Представляю, что станет с мамой и СунОк после этого… Оно кому-то такое надо? Стопудово уверен, что нет. Поэтому лучше мне в школу не попадать. Ну его к лешему, как говорится! Пусть без меня грызут гранит науки!

… Но, тогда выходит, что у меня не будет "справки" для конкурса? И что? Заявиться в комиссию так, без нужных документов? Уже немного зная корейцев, у меня возникают большие сомнения в успехе такого предприятия. При их уважении к порядку не уверен, что меня там пустят дальше порога. А если и пустят, то у них будет "железное" основание для снятия меня с конкурса в любой момент или невыплату призовых денег по его окончанию. Кто-нибудь из обиженных-проигравших жалобу напишет на нарушение правил и всё — моя песенка будет спета. Подарю кому-нибудь классную мелодию. "За так". Мне вылезать на публику с какой-нибудь "фигнёй", смысла нет. Нужна будет вещь, с которой можно будет реально рассчитывать на призовое место. А если выгонят — то хитовая мелодия "уплывёт" в чужие руки. Доказывай потом, что это твоё и тебя обокрали. Ни денег, ни известности…

М-да… Как всё сложно. Похоже, тут действительно без образования никуда тебя не пустят. Нет диплома — "свободен"! Что ж, придётся придумать, как "обрулить" этот момент… А пока я это придумываю, нужно будет узнать, сколько стоит зарегистрировать здесь права на песню и как это делается. Никогда таким вопросом не занимался и даже не знаю, с какого бока подступиться к его решению. Может, дядю подключить? Пусть какого-нибудь толкового адвоката посоветует или юриста. Из тех, кто этими вопросами занимается. Здесь должно быть всё без сучка и задоринки, ибо речь пойдёт о больших деньгах. Чтобы потом не было бесконечно жаль…

Как же жрать-то хочется! И кругом — одни препоны…

Время действия: следующий день

Место действия: неширокая автомобильная дорога. В красной спортивной машине с открытым верхом едут ЧжуВон и ЮнМи.

Класс! Погода отличная, с работы слинял, машина — супер, дорога стремительной лентой летит навстречу, даря новые впечатления. Справа от неё, в поле, что-то жёлтенькое цветёт, небо голубое, весна. Чем не праздник души?

Вчера ЧжуВон в отеле не появлялся (хорошо быть директором!), а сегодня, как только я пришёл на работу, вызвал к себе в кабинет и сообщил, что едет к хонде, ну, и я вместе с ним… Ну, к хонде, так к хонде. Знать бы ещё кто это, чтобы хоть что-то понимать, но выбора нет. Едем! И, главное, никаких последствий нашего ужина в ресторане, когда я раздельный счёт стребовал. Думал, что ЧжуВон мне хоть что-то по поводу произошедшего скажет, ан нет! Даже полсловечка не сказал. Как не было ничего. Лицо держит? Ну ладно, я не против. Объяснения — всегда напряг.

ЧжуВон сообщил секретарше, что он со мною едет по делам и поэтому нас до вечера не будет. Поклонившись своему директору, сонбе проводила нас озадаченным взглядом и, похоже, что-то там себе подумала. И явно не то подумала! Вечно эти бабы что-то себе придумывают!

Спустились с ЧжуВоном на лифте. Внизу, на стоянке, нас ждала ярко-красная спортивная машина с открытым верхом. Не та, на которой он ездил раньше.

— Садись, — небрежно бросил мне ЧжуВон, открывая себе водительскую дверь.

— Это тоже твоя? — восхитился я, подходя к машине с другой стороны.

— Почти, — ответил тот, — Брат раньше на ней ездил. Иногда беру, когда не жарко и можно ездить с открытым верхом…

Кучеряво живут в семье ЧжуВона! Хорошая машинка. Тоже из семейства Феррари, но модель, которую назвал мне ЧжуВон, на слух мне неизвестна. Может, тут она есть, а в нашем мире их не выпускают? Может и так, хотя, если честно, в таких дорогих машинах я особо не разбираюсь. Смысл разбираться, если денег нет, чтобы купить? Машины я люблю, но отнюдь не автофанат, знающий точное количество клапанов и гаек в каждой модели…

Внезапно из-за края холма, который мы миновали, открылась голубая водная гладь.

— Вау, море!! — неподдельно восхитился я.

Оказывает всего час с небольшим от Сеула и ты уже на море! Класс!

— Ты и моря никогда, что ли, не видела? вздрогнув от моего восторженного вопля, покосился на меня ЧжуВон, — Ни в музеях не бывала, ни моря не видала?

— Давно была на море, — пояснил я свою радость от встречи, — Забыла уже, как оно выглядит…

ЧжуВон покачал головой, как бы говоря — "ну надо же"!

— ЧжуВон, — обратился я к нему, — А куда мы едем?

— Я же сказал — к хонде!

— А кто это? Или, что это?

ЧжуВон озадачено подвигал челюстью, глядя на дорогу и о чём-то соображая. Потом уверенно повернул руль вправо, направляя машину в придорожный карман.

— Рассказывай, — приказал он, остановившись и выключив двигатель.

— О чём? — немного растерявшись от такого развития событий, спросил я.

— Кто ты такая? — повернувшись ко мне и внимательно глядя на меня, спросил ЧжуВон.

— В смысле? — переспросил я, чувствуя лёгкий холод в животе.

Неужели он догадался?

— Я хочу знать, почему ты не знаешь о хонде?

— Ну… я знала… просто забыла… хе-хе…

Я нервно хихикнул.

— Будешь врать — высажу, — пообещал ЧжуВон и секунду спустя добавил: — А автобус по этой дороге не ходит, пойдёшь пешком. Тут далеко.

— Я не вру, — глядя на парня честными глазами, сказал я, — Я действительно забыла!

— Что-то ты много забыла, — не поверил моим словам ЧжуВон, — Не помнишь, кто такие хонде, не знаешь как называются горы вокруг Сеула, не знаешь самых простых правил поведения… И при этом хорошо говоришь на нескольких иностранных языках. Что это значит? Может, ты шпионка?

Блин, обвинения в шпионаже мне ещё не хватало! И чёрт меня дёрнул спросить про этих хонде! Приехал бы, да увидел, кто это! Не терпелось! Язык чесался спросить! В чём дело, я же не был таким болтливым раньше?! И что теперь ему говорить?

— Я жду ответа, — напомнил о своём существовании ЧжуВон.

Я прокрутил в голове несколько вариантов возможной брехни, посмотрел на лицо ЧжуВона и понял, что сейчас вряд ли они прозвучат убедительно. Вот просто хребтом почувствовал это. Пожалуй, лучше будет сказать, как есть.

— Видишь ли, ЧжуВон-оппа, — решившись, начал я издалека, — У меня есть некая, скажем так, проблема. Со здоровьем. Я могу об этом рассказать, если тебе интересно, но у меня будет условие. Прошу, чтобы это осталось между нами. Хорошо?

— Ну, допустим, — кивнув, согласился ЧжуВон.

— Понимаешь, не так давно, я попала в автомобильную аварию…

За пару минут, я, честно глядя ему в глаза, рассказал ЧжуВону свою грустную историю.

— Опять врёшь? — не поверил мне он, когда я закончил говорить.

— У меня справка есть, — сразу выложил я свой главный козырь, — Могу принести.

— Принеси, — кивнул ЧжуВон, — И что, тебя врачи просто взяли и выпустили из больницы? Зная, что ты ничего не помнишь? Не могу в это поверить!

— Никто не знает, что такое память, — вздохнув, сказал я, — Врачи надеялись, что когда я попаду в те места, где жила и училась, то это будет дополнительной стимуляцией для мозга, и я всё вспомню. Некоторым людям такое помогло. Мне — нет.

— И ты так об этом спокойно говоришь? — поразился ЧжуВон.

— А что мне теперь, плакать, что ли? — спросил я и добавил, — Слезами горю не поможешь.

— Пф-ф-ф… — выдохнул ЧжуВон, обдумывая и снова обратился ко мне, — И ты ничего не помнишь из того, что было с тобою до аварии. Ничего-ничего?!

— Уку, — отрицательно помотал головою я, — Что-то, кажется, порою всплывает, но вот если специально задуматься и попытаться целенаправленно вспомнить — не помню. Я из-за этого в школе экзамены сдать не смогла. Оставили на следующий год.

— А как же твой английский? — прищурился на меня ЧжуВон, — Как ты можешь говорить на нескольких языках если нечего не помнишь?

— Не знаю, — пожал я плечами, — Я раньше их учила, но так хорошо у меня никогда не получалось. А теперь — получается. Врачи это тоже не могут объяснить. Может, что-то улучшилось в голове?

ЧжуВон снова с минуту посидел, обдумывая услышанное.

— Ну, ты даёшь, зверёныш, — слегка ошарашено сказал он, запуская двигатель машины, — Я думаю, почему ты такая странная. А у тебя, оказывается, амнезия! Почему ты мне сразу не сказала?

— Не хотела выглядеть "странной", — ответил я.

— Ха! — фыркнул ЧжуВон, — А как, по-твоему, ты сейчас выглядишь?

— Тоже не совсем как все, — согласился с ним я, — Но лучше так, чем все сразу будут знать, что я потеряла память.

— Чем лучше-то?

— Люди могут подумать, что я сумасшедшая и не захотят со мною общаться, понимаешь?

— А ты точно не сумасшедшая?

— А ты как думаешь? Ты ведь общаешься со мною каждый день. Сам не можешь решить?

— Ты странная, — подумав вынес вердикт ЧжуВон, — Но, пожалуй, не сумасшедшая.

— Вот видишь, — с облегчением сказал я, — Ты меня знаешь и у тебя есть мнение обо мне. А если сказать о таком человеку, который меня не знает? Наверняка он просто не станет иметь со мною никаких дел.

— Но, согласись, — помолчав возразил ЧжуВон, — Забыть почти всю свою жизнь… Это не совсем нормально.

— Представь, — предложил я ему, — Что ты начал забывать. Забыл, что было неделю назад, месяц, год, два… В какой момент ты станешь ненормальным?

— Мм-м-м, — задумался ЧжуВон, — Ну, наверное, есть какая-то общепринятая граница… Хотя, я видел в своей жизни несколько достаточно странных людей. Причём, это были люди, которые зарабатывали большие деньги. И никто их в больницу насильно не отправлял. Наоборот! Это были весьма уважаемые бизнесмены…

— Я тоже буду зарабатывать большие деньги! — пообещал я.

— Ха! — глянув на меня, с насмешкой в голосе отозвался на это ЧжуВон, — Школу сначала закончи. Без аттестата тебя никуда не возьмут.

— Посмотрим, — сказал я.

— Ну, посмотри, — разрешил он мне.

Некоторое время опять ехали молча.

— Постой! — нарушил тишину ЧжуВон, — Получается, что ты сейчас видишь море первый раз в жизни?

— Да, — кивнул я, — Получается, что многие вещи я вижу первый раз в жизни…

— Холь! — высказался по этому поводу мой спутник хлопнув правой ладонью по рулю.

Ещё некоторое время ехали молча. ЧжуВон о чём-то думал. Я смотрел на дорогу и на море, тоже размышляя, правильно ли я поступил, рассказав ему о своей амнезии? Ну, наверное, пришла пора это сделать. ЧжуВон не дурак, возможно, он раньше просто не обращал внимания, но несуразностей в конце концов накопилось столько, что он не смог их уже игнорировать. Врать дальше? Можно было и так, но понятно, что это уже откровенная лажа будет.

Внезапно ЧжуВон свернул к обочине и достаточно резко остановил машину. Вынул телефон и набрал номер.

— Сон У, — спросил он в трубку, — ты уже сделал то, что я просил?… Сделал?.. Просто ситуация изменилась. Можешь это отменить?.. Ушло в разные? Хорошо, понял тебя… Ладно, пусть остаётся так. Всего доброго, Сон У.

ЧжуВон снова вывел машину на дорогу. Через некоторое время он притормозил у какого-то зелёного памятника, изображавшего сидящую женщину в маске для подводного плаванья и с какой-то круглой штуковиной в руках.

^{Памятник корейским ныряльщицам}

— Смотри, — сказал он, кивком головы задавая направление, — это памятник корейским женщинам-ныряльщицам, хонде.

Женщины-ныряльщицы? У нас, в "нашей" Корее их зовут — хенё. А тут, значит, хонде? Вот же шь! Оказывается, всё просто! Я опять, "лопухнулся". А эта круглая штуковина, что у женщины на памятнике в руках — это сетка-ловушка, а сзади — буй, который показывает проплывающим мимо лодкам, что где-то тут работает человек.

— Хочешь, могу тебе про них рассказать, — обернувшись ко мне, предложил ЧжуВон.

С чего это он так подобрел? На жалость пробило, что ли? Ну ладно, пусть расскажет. Может, услышу то, что не знаю. Миры-то разные!

— Хочу, — кивнул я и поблагодарил, — Спасибо, ЧжуВон-оппа!

— Хонде — это женщины, которые добывают из моря морские деликатесы, — начал свой рассказ ЧжуВон, снова выезжая на дорогу, — Ракушки, трепанги, ловят осьминогов, каракатиц, рыбу, если получится. В общем, всё, что сумеют поймать. Работают без аквалангов. Маска, ласты, гидрокостюм, сетка, буй ну и крючок для отрывания ракушек от камней. Вот всё, что у них есть с собою.

— А почему без акваланга? — полюбопытствовал я, — С ним же удобнее.

— Акваланги запрещены, — сказал ЧжуВон, — Если их разрешить, тут лет через пять на дне пустыня будет. Выловят всё.

— А, ну да, — сообразив, кивнул я.

— А так, — продолжил мне рассказывать ЧжуВон, — Природный баланс особо не нарушается. Тем более, что ныряльщиц становится с каждым годом всё меньше…

— Почему? — опять задал я вопрос, — Улов падает? Экология?

— Дело совсем в другом, — бросив на меня внимательный взгляд ответил ЧжуВон, — Раньше, в 60-х годах, ныряльщиц было очень много. Спрос на морепродукты был весьма высок, а их промышленного производства тогда ещё не было. Хонде хорошо зарабатывали. Строили на полученные деньги дома, отправляли детей учиться. Часто бывало так, что ныряльщицы, а не их мужья содержали семьи…

— А что, разве мужчины этим не занимались? — удивился я, — Это ведь было прибыльно?

— Ну, ты скажешь! — удивился в ответ мне ЧжуВон, — Хонде — это чисто женское ремесло!

— Почему? — не понял я, — Разве мужчины этим не могли заниматься?

— Потому, что… — начал объяснять мне ЧжуВон и замолчал.

— … Потому, что это женская работа! — секунд через десять выдал он мне объяснение и добавил, — Если бы ты всё помнила как надо, то таких глупых вопросов не задавала бы! Понятно?

— Понятно, — не став спорить кивнул я.

Хотя совершенно было не понятно. Что, табу, что ли, на этот вид деятельности для мужиков наложен? Странно. Работа не из лёгких, опасная. Но только женщины. Очень странно.

— А что было дальше? — спросил я у ЧжуВона.

— А дальше случилось то, что не могло не случиться, — неторопливо ответил он, внимательно глядя на дорогу, — Дочери ныряльщиц, получив образование, не захотели возвращаться из городов в рыбацкие деревни. Оказалось, что можно зарабатывать и без ежедневного риска. Без каждодневных многочасовых погружений в холодную воду с последующим отогреванием у костра. И они не вернулись. Матери остались без смены. Им некому было передать свой опыт и умение. Количество ныряльщиц стало сокращаться. Потом началось промышленное выращивание моллюсков и всего остального, за чем охотятся хонде. И их стало ещё меньше. Потом в Корею завезли цитрусовые. Климат острова Чеджу, который раньше больше всего был известен своими ныряльщицами, оказался превосходным для выращивания мандарин. Сейчас на нём полно плантаций, которые дают их владельцам годовой доход, сопоставимый с доходом ныряльщиц. Но это работа на земле, без риска утонуть. Поэтому люди Чеджу стали заниматься больше выращиванием мандарин, чем морем. Теперь мандарин — символ острова. А хонде совсем почти не осталось. Слышал по телевизору, что их не больше трёх тысяч на всю Корею…

Мда… Грустная история технического прогресса. Как говорится, "за всё нужно платить"… Причём, зачастую платит тот, кто совсем "не при делах" этого прогресса.

— … Правительство принимает меры, — продолжил рассказывать ЧжуВон, — Пытается сохранить это занятие… Хотя бы для туристического бизнеса, потому, что туристы очень любят хонде… Школы ныряльщиц, льготные кредиты на открытие кафе, частично оплачивают им лечение из бюджета… Но пока мало что получается. Работа опасная, тяжёлая, ею нужно заниматься всю жизнь. Неточность в бумагах можно исправить, а море ошибок не прощает. Мало желающих платить жизнью за ошибку. Да и заработки в профессии сильно упали. На берегу можно больше заработать… Средний возраст хонде приближается к 60-ти годам. Лет через десять они могут совсем исчезнуть…

Мда… печаль…

— Поэтому, — сказал ЧжуВон, аккуратно поворачивая руль, — Пока есть возможность, нужно поесть настоящих морепродуктов…

— А что, потом не будет? — спросил я, — Ведь выращивают же их промышленным способом?

— Если бы ты попробовала и тех и других, то таких бы глупых вопросов не задавала… Выращенные на фермах — это совсем не то, что выросшие в море. Любой человек тебе это подтвердит! Так что у тебя сегодня уникальный шанс, зверёныш, попробовать настоящее. Купишь потом в Сеуле выращенных промышленным способом и сравнишь. Думаю, сразу всё поймёшь…

Н-нда? Деликатесы? Звучит заманчиво! Деликатесы всякие я люблю!

Время действия: тот же день

Место действия: Большая палатка, защищающая своих посетителей от солнца. Внутри — несколько столиков, за которыми сидят люди, приехавшие отведать морских деликатесов. За одним из столов сидят ЧжуВон и ЮнМи, ожидая, когда им принесут заказанное.

Сижу, жду, когда мне принесут заказанный мною "морской коктейль". Трепанги, мидии, креветки, осьминоги и какие-то водоросли. Никогда ничего подобного не ел. Наверное, будет очень вкусно. Однозначно — жить у моря классно! Жалко, что в Москве моря нет… Тут такой воздух! Искупаться бы ещё, но ЧжуВон сказал что ещё холодно, не сезон. Ладно, подожду. Тут всего-то до моря час с небольшим ехать! Успею за лето накупаться. А тут интересно! Прошлись по рыбацкой деревушке. Видели команду ныряльщиц, вернувшихся с промысла. Уставшие аджумы, в возрасте, все в чёрных гидрокомбинезонах. Да, судя по их лицам — работёнка у них ещё та. Не в офисе бумажки перекладывали…

^{Корейские ныряльщицы}

ЧжуВон рассказал, что работают хонде всегда бригадами от пяти до пятнадцати человек. В одиночку работать "настоятельно не рекомендовано". Море, как известно, шуток не любит. Опасности бывают самые разные — от ядовитых рыб (их немного, но бывают), до внезапно налетевшего шторма, коварных морских течений и еще многое другое. Кроме того, малейшее недомогание под водой может очень быстро привести к летальному исходу. В прошлом году на острове Чечжудо было два случая гибели ныряльщиц, несколько лет назад такая же трагедия произошла и на Чхучжадо. С одной стороны, сами ныряльщицы в подавляющем большинстве своем далеко не двадцатилетние девушки — то есть организм может не выдержать нагрузок, а с другой — иногда подводит азарт: увидела какую-то ценную раковину на глубине, попыталась нырнуть чуть подальше или когда уже кислорода не хватало — и все…

… Говорят, что практически у каждой из них раз в неделю случается полуобморочное состояние. Приходится тут же выныривать и отлеживаться на поверхности воды, держась за шар-поплавок, либо на берегу, если до него не так далеко.

Вот из-за всего этого они работают группами, чтобы могли быстро прийти на помощь. Во главе всегда есть старшая и самая опытная ныряльщица — помимо ловли она занимается также и тем, что следит за безопасностью — все ли из коллег остаются в поле зрения, не оттаскивает ли течение кого в сторону, не "хмурится" ли небо и так далее…

— Откуда ты всё это знаешь? — спросил я ЧжуВона, проводившего мне развёрнутую экскурсию.

— У моей бабушки есть подруга хонде, — помолчав, ответил он, — Когда я учился в школе, мы часто ездили к ней в гости.

— А-а, — кивнул я, — Понятно.

У бабушки-олигарха есть подруга-ныряльщица? — подумал я, — Надо же!

… Ещё говорят, что ныряльщицы могут погружаться на глубину до 20 метров и задерживать дыхание на несколько минут. Однако, обычно "стандартная" глубина работы составляет не более пяти метров. Как пояснил ЧжуВон — нырять на большую глубину особого смысла нет, так как меньше времени остается на сам процесс поиска ракушек и прочей добычи, да и видимость с глубиной ухудшается.

В деревушке, куда привёз меня ЧжуВон, было много туристов. Как корейцев, так и иностранцев. Поэтому одна команда хонде работала неподалеку от берега, видимо, напоказ. Немного понаблюдали за тем, как они ныряют. В один момент из воды вынырнула аджума, держа в выпрямленной вверх руке приличного такого по размерам осьминога. Круто! Все, видевшие это, даже захлопали.

^{"Корейская русалка" с добычей}

Потом, после лова, ныряльщицы обрабатывают добычу и несут продавать на небольшие мини-рыночки или в ресторанчики, которых в этой деревушке полно. Вообще, людей было много.

^{"Корейская русалка" продаёт улов}

— Здесь людно, — сказала я ЧжуВону, имея в виду количество туристов, — Похоже, место пользуется спросом.

— Просто конец весны, — ответил он, поняв, что я имею в виду, — Летом ловля запрещена. Сезон размножения. Летом у хонде отпуск. Вот все и стараются поесть напоследок…

Удивительно! Лето — самый сезон, а ловля запрещена. О будущем заботятся. Молодцы вообще-то корейцы! Порядок у них есть…

— Ваш заказ, — ставя передо мной большую миску, сказала аджума-официантка.

Ух ты, красотень-то какая! Щас попробую! Стоп! А чего они… ШЕВЕЛЯТСЯ?!

Время действия: тот же день

Место действия: там же. ЮнМи, округлившимися глазами смотрит в свою тарелку. ЧжуВону его заказ ещё не принесли.

— Чего застыла? — спрашивает её ЧжуВон, — ешь!

— ЧжуВон, — пригнувшись к столу, испуганным шёпотом обращается к нему ЮнМи, — Они… шевелятся!

— Правильно, — кивает тот, — Они и должны. Это показывает, что они свежие. Бери, макай в соус и в рот!

— Э-э-э, — открыв рот, "зависает" над своей тарелкой Юна, наблюдая круглыми глазами за протекающей в ней жизнью.

— Вот глупая! — откровенно смеётся над нею ЧжуВон.

В этот момент за столиком рядом раздаётся громкий смех. Юна поворачивается туда. Три корейских девушки громко смеются, смотря, как их четвёртая подруга пытается съесть маленького живого осьминога. Серенький осьминожик, с большими испуганными чёрными глазками, видимо решил бороться за жизнь до последнего. Он удрал из тарелки и теперь его убийца, под хохот подруг, отдирает его, присосавшегося присосками, от стола. Наконец у неё это получается, но жертва выворачивается и, растопырив щупальца, серым летающим зонтиком шлёпается среди тарелок. Девушки с визгом и хохотом отшатываются в стороны. Рассердившись, хозяйка осьминога протягивает руку и рывком отрывает его от клеёнчатой скатерти. Схватив его обеими руками, она несколько раз растягивает его в стороны за голову и щупальца, потом макает в соус и, сморщившись, словно ест лимон, засовывает его себе в рот. Секунду из него торчат трепыхающиеся щупальца, затем девушка всасывает их в себя и начинает усиленно жевать.

Наблюдавшая за всем этим квадратными глазами ЮнМи меняется в лице. Позеленев, она прижимает ладонь к губам и, с надутыми щеками, пулей вылетает из-за стола. Подняв брови, ЧжуВон изумлённо смотрит ей вслед.[7]

Время действия: тот же день

Место действия: небольшое кафе рядом с университетом СунОк. Большие стеклянные окна. Пол и стены — приятных, уютных для глаз оттенков. За одним из столиков сидит СунОк с тремя подругами, одна из которых сидит, уткнувшись в планшет.

— У-у, СунОк получила за тест по английскому высокий бал, — говорит одна подружка другой.

СунОк улыбается с довольным видом и подносит к губам светло-коричневый картонный стаканчик с кофе.

— Наверное, онни очень хорошо позанималась, — отвечает вторая подружка первой и с лукавым выражением на лице делает предположение, — Может, она нашла себе хорошего титчера?

— Ой, наверное, — мгновенно сориентировавшись, подхватывает тему первая, — Молодой красавчик, который только что вернулся со стажировки из Америки!

— Он доктор… — с мечтательностью в голосе говорит первая.

— … И прекрасно знает английский язык… — добавляет вторая.

Замерев, СунОк держит стаканчик у рта переводя взгляд с одной подруги на другую, в зависимости от того, кто говорит.

— И они вместе занимались… — делает большие глаза первая.

— Наедине! — уже хохочет вторая.

— Эй, эй, вы что, смерти себе хотите?! — восклицает СунОк, ставя кофе на стол, — Что вы тут такое выдумываете?!

— Ой, онни, а разве это не правда? — смеётся первая, — А мы думали, что так было на самом деле! Кто же тебе так помог с занятиями?

— Мне помогла моя сестра, — с гордостью отвечает СунОк.

— Твоя тонсен?[8] — удивляется собеседница.

— Да. Она ведь сдала TOEIC на 999 баллов!

— Ой, ты же говорила об этом, прости, я забыла! Как у неё здоровье? Она ведь была нездорова? — спрашивает первая подружка.

— Спасибо, — кивает СунОк, — У неё всё хорошо. Она уже нашла работу. Работает помощницей секретаря исполнительного директора отеля "Golden Palace". Этот отель принадлежит "Sea group corporation"…

СунОк сообщает от этом с видом — "ну как бы между прочим и так оно и должно быть".

— У-у-у… — с лёгким оттенком зависти в голосе отзывается её подружка, — Это очень хорошее место! Устроиться в таком молодом возрасте на работу в такую компанию — это хороший старт.

— Да, — с гордостью за сестру соглашается с ней СунОк, — Моя ЮнМи молодец. Если она будет упорно трудиться, то сделает хорошую карьеру.

— Ну, не обязательно делать карьеру, — вступает в разговор первая подруга, — В таких отелях полно шикарных мужчин с деньгами. На её месте я бы лучше нашла там себе хорошего мужа!

Услышав такое СунОк хмурится.

— Рано ей ещё об этом думать, — говорит она, — Ей сначала нужно получить образование, а потом уже думать о замужестве. Иметь профессию — это всегда хорошо.

— А иметь богатого мужа — ещё лучше! — фыркает ей в ответ подружка.

— ЮнМи этим не занимается, — строго говорит СунОк, — Она правильно думает о будущем и много работает…

— О, нет, оппа! Как ты мог! — неожиданно громко восклицает третья подруга, до этого не участвовавшая в разговоре и смотревшая что-то в своём планшете, — Что же теперь мне делать? Сброситься с моста?

— Это она о ком? — спрашивает СунОк первую подружку, — Всё о Лён Хи?

— Нет, — говорит та, — Она вычеркнула себя из фанаток Лён Хи, когда объявили, что у него помолвка с Марокканской принцессой. Теперь она фанатка Ким ЧжуВона.

— Ким ЧжуВона? — неприятно поражается услышанному СунОк, — Но ведь он же…

— Что он? — хочет услышать окончание незаконченной СунОк фразы подруга.

— Ну… ф-ф-ф — несколько растеряно отвечает ей та, — Ну, он же принц, а… а она…

— СунОк, ты сегодня какая-то странная, — говорит ей подруга, — Когда нашу СонДам останавливала такая мелочь, как разница в уровнях? Она решила выйти замуж за богатого мужчину и следует своей мечте. Лён Хи сошёл с дистанции, следующий по списку — ЧжуВон. Не понимаю, чему ты удивляешься? Ты что, первый раз видишь СонДам?

— Да нет, — мнётся СунОк, пытаясь как-то объяснить своё удивление, — Просто мне вдруг пришло в голову, что это очень странно. Стремиться к тому, что никогда не получишь. Разве может девушка нашего круга выйти замуж за такого богача?

— Всё нормально, СунОк, — отвечает ей подруга, — Это как в спорте. Бег с барьерами. От одного к другому, одного к другому. И каждый — сбиваешь. А потом, на очередном, падаешь вместе с барьером на землю. Встаёшь, отряхиваешься и, уже не спеша, уходишь с дорожки. Наша СонДам пока ещё бежит.

— А ты? — интересуется у второй подруги первая, — Ты уже не бежишь?

— Я теперь реально смотрю на жизнь, — нахмурившись, отвечает ей на вопрос та.

— Как он только мог?! — снова восклицает Сон Дан, — Ничтожество!

— Ого! — удивляется вторая подруга и интересуется, — И что же он такого сделал, что превратился в ничтожество? Объявил о помолвке?

— Нет! Его видели на горе Намсан с девушкой! Они вешали там замочек!

— Пф-ф-ф… — говорит вторая подружка, — Смирись, СонДам. ЧжуВон — это не твой уровень. Не сомневаюсь, что эта девушка — очередная принцесса ангельской внешности.

— А вот и нет! — восклицает Сон Дан, — Совсем обычная внешность! Вот, смотрите!

Она разворачивает свой планшет экраном к подругам.

— Ничего особенного! Я гораздо красивее!

Внезапно захлебнувшись воздухом, СунОк издаёт невнятное восклицание, узнав в улыбающейся с экрана девушке свою тонсен.

Время действия: тот же день

Место действия: загородный дом семьи ЧжуВона. Бабушка и начальник службы безопасности. Только что, закончив читать, бабушка кладёт лист бумаги на стол.

— Как нехорошо, — говорит она, неодобрительно качая головой, — Всё становится совсем по-другому.

— Да госпожа, — почтительно склоняет голову СанУ.

— Больная девочка… — размышляет вслух сама с собою, бабушка, — Ведь скажут, что воспользовался ситуацией… И где он её только нашёл, такую? Кругом полно здоровых — нет, он выбрал именно эту… Ну, ЧжуВон, ты у меня получишь!

Начальник охраны почтительно и молча наблюдает за мыслительным процессом госпожи.

— Так, СанУ, — говорит бабушка, приняв решение, — найди этого разгильдяя и отправь его ко мне. Пусть расскажет все подробности, что там у него с этой девчонкой!

— Да, госпожа, — кланяется начальник охраны.

— И постарайся побыстрее погасить шумиху в СМИ. Если нужно, пусть наш пресс-секретарь сделает заявление.

— Да, госпожа…

— Можешь идти.

СанУ кланяется и выходит из комнаты.

— Надо же, — говорит вслух бабушка, вновь беря со стола листок принесённый СанУ, — Амнезия… А как она тогда умудрилась сдать английский с таким отличным результатом? Что-то здесь непонятное…

Время действия: вечер того же дня

Место действия: дом мамы ЮнМи. ЮнМи ужинает в зале, сидя перед низким столиком с едой. Делает она это как-то несколько странно — пристально разглядывая то, что собирается положить в рот и предварительно тыкая в это палочками. СунОк ещё не пришла с учёбы.

Сижу, жую. Сегодняшняя поездка к морю принесла мне просто массу впечатлений и не скажу, что исключительно позитивных. Вот, ужинаю, пытаясь восстановить душевное равновесие. Эти корейские деликатесы… Бр-р-р-р-р! Да чтоб я их ещё раз в рот взял? Да ни за какие коврижки! Вообще, до сегодняшнего дня, я не считал себя брезгливым человеком. С парнями, бывало, шутили, когда ели. Ну, дурацкие такие шутки — про опарышей, глистов и червей. Чтобы у сидящих с тобою за одним столом аппетит отбить. Но вот как-то не помню, чтобы на кого-то из нас когда-то это действовало. Ели так, что только за ушами трещало! А тут… Наверное, одно дело произносить слова, а другое — видеть, как оно шевелится и извивается во рту. Фу! Пакость какая! Меня реально чуть не вывернуло с этого зрелища. Выскочил из палатки на воздух, продышался, вроде отпустило. А так желудок уже в горле был. Точнее, его содержимое… М-да…

Возможно, такая сильная реакция опять связана с проблемой "моя душа помноженная на тело ЮнМи"? Что-то где-то усилилось, умножилось и пошло вразнос? Может быть… Может быть… Никто мне точно не скажет. А есть я тогда больше не смог. Просто не рискнул зайти в палатку, в ту, где мы с ЧжуВоном сидели. Было ощущение, что если я ещё раз увижу эту поедательницу осьминогов, меня точно вырвет. Не стал искушаться, как говорится. Пошатался по улице, подождал, пока ЧжуВон поел и, не солоно хлебавши, поехал с ним обратно в Сеул. Натощачок. Да ну его нафиг, такую экзотику! Я лучше по-простому, чего-нибудь, не шевелящегося…

Вернулся из поездки, тут аппетит разыгрался. Вообще-то я по вечерам не ем, стараясь согнать лишний вес. Маму ЮнМи это страшно огорчает: её дочь голодная! Всё старается накормить, поесть уговаривает. Знаю я теперь, почему ЮнМи такая разожратая корова. Кто в этом виноват. А есть к концу дня обычно хочется, спасу нет. Сегодня чувство голода навалилось вообще запредельное. Аж скулы ломит, как говорится. Я сначала не понял, с чего это меня так "плющит", а потом вспомнил, что обед-то мимо меня пролетел! Вспомнил и решил, что если немного поем, то ничего страшного не случится. Сумма поглощённых калорий будет среднестатистической дневной. Вот, ужинаю, стараясь не нажраться. М-м-м-м, какой рис вкусный! Рис. Просто рис.

О! СунОк пришла, — думаю я, услышав звук хлопнувшей входной двери, — онни сегодня тест по английскому сдавала. Интересно, что получила? Мы с ней прилично потратили времени, готовясь.

Быстрый звук шагов и в дверном проёме появляется онни. В верхней одежде и вид и неё такой, как будто за нею гнались. Остановившись, сестра ЮнМи вытаращивается на меня, как вообще не пойми на что. Замерев, с палочками в руке, я озадачено смотрю на неё, пытаясь понять, что случилось.

— Ты что натворила, идиотка!? — восклицает онни.

Ещё не зная, где я опять облажался, но по одной лишь экспрессии сказанной ею фразы, я понимаю, что вечер томным не будет.

Время действия: тогда же

Место действия: дом мамы ЮнМи, зал. СунОк и ЮнМи.

— Ты что натворила, идиотка!? — экспрессивно восклицает СунОк.

— Что? — озадаченно глядя на неё в ответ, не понимает ЮнМи.

— Что?! Ты ещё спрашиваешь?!

— А что?

— Что?! Вот что!

СунОк быстро достаёт из сумки висящей у неё на плече ноутбук и, раскрыв его, суёт под нос своей тонсен.

— Вот это — ЧТО?! — требует она ответа у ЮнМи.

ЮнМи с удивлением смотрит на экран, на котором она, улыбаясь, протягивает руку к большому замку, висящему на "стене любви". Рядом с ней лыбится ЧжуВон, протянув руку туда же.

— Что это? — с удивлением спрашивает Юна, переводя взгляд с экрана на сестру.

— Ты меня спрашиваешь?! — подпрыгивает от возмущения та, — Это я тебя спрашивать должна, что это такое?! Совсем дурочка? За чёболя замуж решила выйти, дурёха?! Замочек повесила?! Ты вообще, представляешь, что ты натворила?!

— Что? — совершенно не понимающе переспрашивает ЮнМи.

— Не понимаешь, что теперь будет с твоею репутацией?

— А что с ней будет?

— Что будет?! Да все люди станут говорить, что ты мошенница, которая решила выдать себя за англичанку, чтобы подцепить богатого оппу!

— Англичанку? — вообще потерялась в обрушившихся на неё обвинениях Юна.

— Да!

— Почему это я вдруг стала англичанкой?

— Потому, что по телевизору так сказали! ЧжуВон встречается с англичанкой! А на фото не англичанка, а ты! Что будет, если тебя узнают?! Сразу все поймут, что это неправда. Что ты не та, за кого себя выдаёшь! А что станут говорить о нашей семье?! Ты об этом подумала?! Скажут, что наша мама воспитала обманщицу! Об этом ты подумала?!

Юна хмурится, пытаясь осмыслить услышанное.

— Бред какой-то, — через три секунды резюмирует она итог своего осмысления.

— Бред?! Бред?! Что, журналисты всё выдумали?! Откуда тогда у них эти фотографии?! Говорила, что отношений у тебя с ним никаких, а сама на свидания ходишь? И врёшь мне, глядя прямо в глаза?! Да как у тебя только совести хватает так поступать с сестрой?! Неблагодарная!

— Стоп, — говорит Юна, выставив вперёд ладони, — Онни, стоп. Давай всё спокойно обсудим. Объясни мне с самого начала, что за журналисты и откуда это фото?

— Тянешь время, чтобы придумать, что соврать?! Не прикидывайся! Ты всё прекрасно поняла! Сегодня показали в новостях репортаж, в котором рассказали, что ЧжуВон повесил с девушкой замочек на горе Намсан! И эта девушка — ты! Ну?!

ЮнМи озадаченно чешет в затылке.

— Да ничего мы там не вешали, — говорит она, — Я просто подошла посмотреть. Замок там был интересный. Большой. Я просто посмотрела.

— Н-да? — с недоверием глядя на сестру язвительно произносит СунОк и интересуется, — А что вы там вообще делали?

— Я — сопровождала босса, — глядя честными глазами отвечает Юна, — Что там делал ЧжуВон, я не знаю. Он мне не говорит. Сказал — поехали, ну, я и поехала. Кажется, он хочет сделать какой-то проект. Самостоятельно. Отдельно от семьи. Ездит, смотрит. Сегодня на море были. Смотрел, что и как продают из морепродуктов. Какой там сервис… Чего?

Юна вопросительно смотрит на СунОк.

— Правда? — пристально глядя своей тонсен в глаза, спрашивает СунОк.

— Ну да, — убедительно кивает та, — Какие замочки? Ты что?

— Тогда… скажи… — медленно произносит онни, всё так же, не отводя взгляда от глаз ЮнМи, — Что это на тебе… за одежда, в которой ты на фотографии? Я у тебя такой никогда не видела!

От этого вопроса ЮнМи замирает с отвисшей челюстью, не зная, что ответить. СунОк неотрывно смотрит на неё, ожидая ответа.

— Это моё дело, — наконец говорит Юна, — Тебя это не касается.

— Не касается?! Ах ты, идиотка мелкая! Сейчас ты у меня получишь!

У подпрыгнувшей от возмущения СунОк "срывает крышу". Завопив и сжав кулаки она бросается на сидящую на полу и никак не ожидавшую такого развития событий Юну. Начинается натуральная драка. С криками, визгами и тасканием за волосы. На шум прибегает перепуганная мама. Через пару минут ей удаётся растащить дерущихся дочерей.

Время действия: чуть позже

Место действия: дом мамы ЮнМи, небольшая ванная. ЮнМи разглядывает себя в зеркало.

Осторожно прижимаю пальцем прогрессирующий синяк на правой скуле.

— Тс-с-с, больно…

Блин! Больно! СунОк — ненормальная! Драться полезла. Разве девушки так себя ведут? Впрочем, это Корея. В целях воспитания старший может поколотить младшего. Это тут норма. В школах, вон, только сейчас задумались об отмене физических наказаний. Чего уж тут говорить о бытовом, семейном насилии? Как переводчик, с гордостью могу сказать, что принял участие в старинном, национальном обычае… Вот, чёрт! Такое ощущение, что у меня стало меньше волос…

Блин! Больно! Как я завтра на работу пойду с побоями на лице? СунОк — идиотка! Зачем было так кулаками махать?! Ну, стукнула раз, ну два… Обозначила бы, так сказать, свою позицию… Но нет, пока я соображал, что делать, отдубасила так, что мама не горюй! И спине досталось и по бокам попала… А кулаки-то у неё тяжёлые… Я с чего-то решил, что иметь старшую сестру или брата — это хорошо. Но смотрю сейчас на свою разукрашенную физиономию и думаю — ну его к лешему! Лучше быть единственным ребёнком в семье…

— Идиотка! — слышу я крик СунОк из маленькой кухни, — У тебя телефон звонит! Возьми трубку!

— Ну, доченька, успокойся, хватит! — слышу я бубниловку мамы. Она там всё СунОк успокаивает.

Сама идиотка, — думаю я, — Да и вообще? Побили меня, а успокаивают её! Что за жизнь? И кому я там, нафиг, понадобился, в такое время? "Этому", что ли? Ну, а кто ещё может мне звонить?

Бросив ещё один взгляд на своё отражение в зеркале, вздыхаю и, прислушиваясь к точкам в своём теле, посылающим "сигналы боли", отправляюсь на кухню за телефоном. Естественно, пока я до него дошёл, он уже звонить перестал. Беру трубку, смотрю, "кто меня домогался". Ну да, "этот". Что там случилось? Может, звонил по поводу фотографий? Надо перезвонить…

— Добрый вечер, господин ЧжуВон, — говорю я, набрав его номер, — Вы звонили?

Говорю, сам смотрю на онни. Та, демонстративно не смотрит на меня, но вижу, что немного наклонила голову и прислушивается. Блин, ну и сеструха у ЮнМи!

— Да, зверёныш, — отвечает озабоченным голосом мне ЧжуВон, — Есть некоторые трудности. Меня, когда я был на горе Намсан, журналюги поймали на камеру. Сфотографировали вместе с тобою. СМИ сейчас раздувают сплетню, что у нас есть отношения. Ты уже знаешь об этом?

— Да, я уже знаю, — вяло говорю я.

— А что так уныло? — с иронией в голосе интересуется ЧжуВон, — Ты же хотела стать айдолом. Вот тебе прекрасная возможность попасть в информационные сообщения. Прочувствовать на себе, что значит быть участником скандала!

— Я рада, — всё так же без энтузиазма говорю я.

— По твоему голосу этого не слышно, — хмыкает ЧжуВон и переходит на деловой тон, — В общем, так. Держи язык за зубами. Никому ничего не говори. Если тебя поймают журналисты и попытаются взять интервью, говори одну фразу: "Без комментариев"! Поняла?

— Да, господин ЧжуВон, — говорю я, — Поняла.

— Ты ещё с ними не сталкивалась, — говорит он, — Поэтому молчи. Завтра я тебе расскажу, что нужно делать и что говорить. Поняла?

— Спасибо, сонбе, — благодарю я.

— Всё, давай, до завтра, — заканчивает он разговор.

— До свидания, господин ЧжуВон, — прощаюсь я и отключаюсь.

Держу телефон в руке и молча смотрю на маму.

— Кто звонил? — спрашивает мама, поворачиваясь ко мне.

— Шеф, — коротко отвечаю я.

— Юна, доченька! — всплёскивает руками мама, — Что у тебя с лицом?

А то прямо никто не знает! Вот просто только с лунного модуля все выгрузились, а тут я! И что у меня такое с лицом?!

— Как ты завтра пойдёшь на работу?

Мне тоже это интересно…

— Нужно сделать компресс! Сейчас я принесу настойку!

Мама торопливо подхватывается, встаёт и выходит из комнаты. Я провожаю её взглядом, потом смотрю на СунОк и натыкаюсь на её взгляд.

— Лгунья! — припечатывает она меня.

Пойду я, нафиг, отсюда, — думаю я и поднимаюсь на ноги, — Похоже, мне тут ещё не всё высказали…

— Эй, куда пошла?! — кричит мне в спину онни, — Я с тобою разговариваю!

— Ты обещала всегда быть на моей стороне, — стоя уже в дверях, оборачиваюсь я к ней, — Помнишь?

Онни секунду сидит, потом выдыхает, ссутуливает спину и отводит взгляд в сторону.

Ну и денёк сегодня, — думаю я, не став больше ничего говорить и "шоркая" тапками по коридору в сторону лестницы на второй этаж, — безумие просто какое-то. Так, ладно, это проехали. Сейчас нужно посмотреть, что там написали про меня и ЧжуВона. И попытаться понять, чем мне может это грозить? Не на пустом же месте СунОк кипеж подняла?

(чуть позже. Мама и СунОк)

— Ма! Почему ты ничего ей не сказала?! Как будто ничего не случилось?!

— СунОк, дочка, успокойся. Успокойся и внимательно послушай, что я тебе скажу. Мудан сказала, что вокруг ЮнМи будет очень много мужчин. Её предсказания начинают сбываться. Я думаю, Юна будет первой невестой Кореи. И с этим ничего не поделать, потому, что это судьба…

— Ма-а! Ты что, обезумела?! Что ты говоришь такое?! С ума сошла?!

— Как ты с матерью разговариваешь, негодница?! Сейчас получишь у меня!

— Да ма! Ушам своим не верю! Как можно так сильно верить в гадание?!

— Глупая девчонка! Я верю не в гадание, а в своих дочерей! Мудан лишь укрепила меня в этом. Поэтому пойди и помирись со своею сестрой. Посмотри, как сильно ты её побила! Перестань её ругать и всегда будь на её стороне. Когда-нибудь, она обязательно поможет и тебе. Юна добрая девочка и она тебя любит.

— Ма-а… Я просто не знаю, что сказать…

— Вот и не говори, раз не знаешь! Лучше вспомни о том, что твоя сестра больна и доктор велел заботиться о ней. Как можно меньше нервных напряжений, он сказал. Забыла?

— Прости, мама. Я действительно забыла об этом.

— Нехорошо забывать о том, что член семьи болен.

— Мама, прости. Это моя вина. Я виновата. Прости.

— Не забывай об этом. Всё, хватит болтать. Пойдём, поможешь мне.

— Хорошо.