Фастфуд – Это Чудо

Глава 32. Три брата

Малой шмыгнул носом, когда гроб заколотили и на верёвках начали спускать в дыру в земле. Саня хмурился, а моё лицо оставалось каменным. Я не знал, как правильно себя чувствовать, поэтому велел Системе мотнуть химические процессы в моём мозге таким образом, чтобы я ощущал себя и мир, как предпочитал чувствовать их всегда — свободным от эмоций совсем.

Тогда в лесу новость стукнула меня по башке и заставила присесть на корты. Я подобрал какую-то палочку и рисовал ей на земле узоры.

— От чего? — уточнил я у Санька.

— Острая сердечная. С похоронами мы разберёмся, но ты хоть поприсутствуй. Малой просит.

— Поприсутствую. Семью надеюсь не зацепил с собой?

— Нет. Маша хотела детей к своей маме отправить и со мной поехать, но я запретил.

— Правильно сделал.

— Давай тогда. Когда будешь?

— Позже вечером, я сейчас в области.

— Понял.

Не то, чтобы у меня были какие-то нерешенные комплексы на тему материнско-сыновских отношений, но я на минуту подзавис. Я помню маму разной. Хорошей матерью в моём детстве, конченной алкоголичкой в отрочестве и относительно сносной женщиной в юности. Обида за себя и за братьев и злость, вызванная её предательством, не позволяли мне относиться к ней, как к нормальной матери в настоящем, но она всё же скопила горстку хороших материнских поступков. Она отыскивала бабки, чтобы купить Малому зимнюю обувь, ходила отмазывать меня у директора школы, и даже отправила пару раз бабло Саньку в столицу, когда он был ещё бедным и голодным студентом.

Но сколько бы я ни пытался её обелять, все месяцы и годы, проведенные ею в беззаботном для себя и хуевом для нас алкогольном забытье, перебивали все плюсы, которые я ей напридумывал в своей башке.

В последнее время она вела довольно нормальный образ жизни, если сравнивать её с её версией в периоды, когда она была на абсолютном дне. Но, кажись, призраки твоих ошибок догонят и прижмут тебя везде. В том числе и посаженное в прошлом здоровье ебанёт тебя в настоящем.

Из нас троих только Малой так никогда и не плюнул на неё, продолжая навещать и завозить продукты. Благодаря ему она, может, и продолжала попытки выбраться. Но не успела или, наоборот, опоздала.

На кладбище были только мы и несколько подружек с соседками. Все они проронили одинокую слезу и бросили щепоть земли в могилу, провожая в последний путь рабу божью Ирину.

Вместо поминок мы втроем поехали в мамин дом.

— Барахло, наверное, раздать надо, а ценные вещи вывезти, пока никто не залез, — говорил Саня, шагая по комнатам.

— Надо же! — восхитился я. — Телек не продала, чайник, микроволновку тоже. Ценила она всё-таки твои подарки, Малой.

— Ты же знаешь, что в последние годы она старалась, — буркнул всё ещё злившийся на меня Серый.

Пусть злится. Главное, чтобы он берёг себя, а там пока целый и здоровый пусть хоть всей своей тушкой ненавидит мою.

Мы прошли на кухню, где Саня разлил по рюмкам водку.

— За маму, какая бы она ни была, — сказал наш старший брат. — Спасибо, что родила нас друг другу и даже немного вырастила.

Хмурая троица выпила, не чокаясь. Мы повспоминали всё хорошее о ней, что могли, выпивая время от времени. Саня в какой-то момент отставил рюмку, напомнив, что ему ещё за руль в дальнюю дорогу.

— Менты тормознут — наберёшь, — сказал я ему.

— Ты, Бостон, лучше давай расскажи нам поподробнее, что нам угрожает и как так вышло, что ты влез в такую передрягу. Четыре отнятые жизни, развозившие гуманитарную помощь. Зачем, Бос? Я всегда думал, что ты живёшь по справедливости.

Я со стуком поставил рюмку на стол.

— Слушайте побольше телек, блять! Гуманитарка уже была спизженной. Менты перевозили её, чтобы потом сбыть.

— Вор у вора дубинку украл, — вздохнул Саня.

Он опустил свои обычные лекции о моём образе жизни, чему я был рад. Мне хватило Малого, уже высказавшегося по этому поводу. Сам Серый тоже молчал, не начиная нового раунда бичевания.

— Ты сам убил кого-то из них? — тихо спросил Малой.

— Нет, — покачал я головой. — А какая разница? Я и не помешал лишить их жизней.

— И что теперь? — спросил Саня. — Тебя найдут и посадят?

— Посадят — это ещё полбеды. К моему и вашему ёбанному неудобству среди везущих груз был младший брат Вагита Валова. Слыхали, может, о таком? Ну вот у этой рожи куча ресурсов, поэтому нужно поостеречься. Приглядывайте друг за другом.

— Я остаюсь в городе, — заявил Малой.

Не удержавшись, я тяжело посмотрел на него.

— Серый, сейчас не время для твоего вызывающего поведения.

— Да мне плевать! Ты сам меня всегда учил никого и ничего не бояться.

— Я и не боюсь, — усмехнулся я. — Но иногда в дракона лучше не тыкать копьем, хоть ты в принципе и в рот его ебал.

Малой хлопнул по своим коленям и встал из-за стола.

— Если этот Валов правда такой крутой, то он всё равно найдёт нас, если выйдет на тебя. Чего бегать? Тем более надо разобраться с мамины пожитками.

Серый, слегка покачиваясь, вышел из комнаты.

Я открыл было рот и одновременно поднялся, чтобы пойти следом и устроить ему протирочку мозгов, но Саня коснулся моего плеча и покачал головой.

— Хуже только будет. Не привяжешь же ты его к батарее, чтобы не высовывался?

Налив себе ещё стопку и бахнув её, я вышел вслед за Малым. Он стоял на крыльце и осматривал огород.

— Серый, — начал я. — Я понимаю, что временами подставляю тебя под неудобняк, но это происходит только из-за того, что я пытаюсь тебя сберечь.

— Сберечь? Бостон, я давно перестал осуждать тебя. Я видел, как тяжело тебе пришлось. Я помню, как ты тащил меня на себе, когда у Сани для помощи не было возможности, а у мамы желания. Я понимаю, как ты оказался в этом болоте. Но у тебя было столько шансов вылезти, но ты продолжаешь плавать с крокодилами. Как мне тебя оправдывать?

— Не надо меня оправдывать, — устало сказал я. — Понимания мне достаточно. Не хочу винить во всём природу, но мне чувствуется, что на деле-то виновата действительно она. Я такой, какой я есть. Не могу даже представить себя в твоём мире — где-нибудь в офисе за компом, решающим проблемы. Я решаю другие проблемы, в других офисах и по другим методичкам. И соскочить с этого уже не могу.

— И вот к чему это приводит, — грустно усмехнулся Малой. — Тебе угрожает смерть, если Валов выйдет на тебя. А может, и мне. Может, и Сане, и его семье.

Мои зубы сомкнулись и пальцы против моей воли сжались в кулаки.

— Этого не произойдёт, — сказал я с уверенностью. — Просто не подставляйтесь сами, когда я пытаюсь прикрыть вас и разгрести своё дерьмо.

— И всё же я останусь, — твёрдо сказал Малой.

— Тогда хотя бы съедь со своей квартиры на время, — попросил я. — Сними какую-нибудь хатку на окраине, где документы не потребуют. Это выиграет время в случае жаришки.

— Не первый год замужем. Точнее, в твоих младших братьях.

На том мы и условились.

Мы вернулись в дом и до вечера копались в маминых вещах, натыкались на свои старые игрушки и разбирали фотографии. Уже смеркалось, когда мы покинули дом и разбрелись каждый по тачкам. Малой должен был вернуться завтра и продолжить разбор вещей. Саня подкинет его, а потом отправиться домой. Дома его ждала семья, хотя мои племяши уже будут давно спать, когда он доедет до столицы.

А я оседлал Корыту и отправился в свою почти пустую квартиру, где меня, однако, ждали мои друзья.

Перефразируя слова из песни классика: «Пока есть в кармане коробка с бургером, значит, всё не так уж плохо на сегодняшний день».