"Фантастика 2025-138". Компиляция. Книги 1-20

Оксана Букия Серебряный. P.S Глава 1

P.S.

Когда первая эйфория прошла, Димостэнис почувствовал вновь застилающий сознание страх. Он вернулся. Только вдруг все было неверно? И он не смог рассчитать правильный путь возвращения. Или неправильно истолковал схему Карты, отданной ему Майвелом и сделал изначально ошибочные выводы. Или вообще неправильно понял наставника. Или…

Он вернулся! Но сколько прошло времени?! Что сейчас происходит на Элиасе? Дождалась ли его Олайя? Сколько аров его сыну? Что с Элени? Сможет ли он вновь увидеть друзей? Всех тех, с кем он прошел бок о бок столько бед, катастроф, сражений. С кем стоял под сенью знамени перемен. С кем они вместе стремились в новую жизнь. Строили будущее для себя и своих детей. С кем искали правильные дороги и делали выбор. Раз за разом. Каждый божий день. Чтобы однажды увидеть новый Элиас.

Димостэнис поднялся на ноги. Огляделся вокруг. Он стоял на опушке небольшой поляны, поросшей пожухлой травой с редкими вкраплениями уже увядающих цветов. Вдали блестела в свете лучей Таллы лента реки. А на ее берегу стояла маленькая деревушка. С другой стороны, был виден редкий лиственный лесок.

Дим выдохнул сквозь сжатые зубы. Такой пейзаж мог быть в любой точке Элиаса. Кроме, может быть, Каменного материка. Впрочем, что он может знать сейчас об этом мире? Который за столько аров стал уже почти чужим.

Переход был долгим и тяжелым. И ни о каких маяках речи быть не могло. Он почти уже не чувствовал бьющую вокруг энергию, просто следовал схеме, которую всегда держал в голове. Дим заставил уйти импульс. Позвал серебро и зашел во внутреннее пространство своего мира.

Здесь все было ровно и спокойно. Поддерживался баланс, безупречно переплетались потоки стихий, создавая четкий защитный купол над Элиасом. Не чувствовалось лишь серебра Таллы. Нет, в глубинных слоях оно конечно же было. Но здесь в основании щита все держалось на четырех энергетических столпах.

С этим стоило разобраться.

Димостэнис подобрал лежащий в траве рюкзак со своим главным сокровищем и пошел в сторону деревни. Поляна заканчивалась узкой, полностью раздолбанной дорогой в рытвинах и колдобинах, залитых мутной, серой жижей. Видно, недавно шли дожди. Судя по прохладе, разлитой в воздухе, как раз Элиас был в преддверии сезона непогод.

В одной из таких ям торчала застрявшая задними колесами телега, которые пытался вытащить молодой мужчина, безбожно орущий на лошадь, чтобы та не ленилась, скотина недобитая, и помогала ему тянуть. В самой телеге надрываясь орал младенец.

- Помощь нужна? – спросил Димостэнис, поняв, что кроме этой троицы никого больше не было.

Мужчина от неожиданности вздрогнул и выпустил из рук колесо, которое с мерзким чавканьем упало назад в жижу. Повернулся на нежданного помощника и удивленно застыл, глядя на незнакомца. И Дим только сейчас осознал, как он выглядел в глазах этого человека. С довольно короткими для этого мира волосами, одетый в рубашку, галстук и темно-серый костюм.

В своих странствиях по мирам Карты он выстроил схему своих передвижений так, чтобы все время быть в высоко развитых технологичных мирах, ничем не напоминающих ему Элиас, чтобы не бередить душу, не тревожить память и не причинять себе дополнительной боли. И подобная одежда стала чем-то между рабочей робой и защитной формой. Поэтому, когда он пришел на последнюю встречу с Коллегией Первых он даже не подумал одеться во что-либо, соответствующее миру, куда он собирался. И сейчас в полной мере понял насколько нелепо выглядел.

- А ты сможешь? – с сомнением спросил мужчина.

Дим хмыкнул.

- Иди к лошади и тяни ее вперед. Я буду толкать.

Парень еще раз бросил на него непонятный взгляд, но сделал, что ему сказали. Дим вновь отодвинул импульс, постоянно стучащий в груди и призвал серебро. Для себя он уже давно решил и сделал выбор. Как только он вернется домой – откажется от дара Хранителя. Сделает то, о чем ему рассказал Майвел. Перестанет обращаться к импульсу и не будет подпитывать ауру. На его век ему хватит серебра, а большего ему не надо.

Серебряные линии поползли по рукам, накрыли кисти. Как будто и не было стольких аров разлуки. Дим схватился за обод и с силой дернул его наверх. Грязь с досадой всхлипнула и отпустила свою добычу. Он взялся за второе колесо, но в это время лошадь почувствовала легкость и рванула вперед, вывозя телегу на более ровный участок дороги. От неожиданности Дим потерял равновесие и едва не растянулся на освободившемся месте в луже.

Выругавшись сквозь зубы, весь в грязи он пошел следом за телегой.

- Спасибо, - растерянно произнес мужчина, грязной рукой почесывая затылок. – Шустрый ты.

- Да уж, - скептически ответил тот, оглядывая себя. – А ты что один? Где мать? –поинтересовался Дим, имея ввиду орущего младенца.

Мужчина дернулся, будто только сейчас услышал и полез в телегу, неловко беря на руки ребенка, пытаясь успокоить.

- В деревню побежала, за подмогой. Было ясно, что вдвоем не справимся.

- Ясно.

- Как тебя отблагодарить? Может, со мной в деревню? Отмоешься и одежу тебе какую справим. Ты вроде парень нормальный.

Сказал мужчина таким тоном, ясно давая понять, что нормальный человек в подобных нарядах ходить не может.

- Ты мне лучше скажи, сколько аров прошло после войны?

- Так, - собеседник снова почесал затылок, - три ара, два минора и двадцать три дня.

От этих слов внутри Дима разлилась патока, запечатывая дыру в его душе, из которой до этого мига не преставали хлестать страх и паника.

- А сэтов и мен? Не считаете? – уже весело спросил он.

Парень бросил на него обиженный взгляд.

- Это у вас городских, - поставил он печать на Дима, - все легко. Все уже забыли. А мы люди попроще, мы и мены считаем. Сказать?

Димостэнис растерянно кашлянул.

- Тяжело пришлось? – уже серьезно спросил он.

- Будто сам не знаешь, - буркнул мужчина.

- А ты расскажи.

- Да что рассказывать. Разруха, голод, Талла своим теплом не балует. То дожди, то вьюги, то мороз среди Варны. Мужиков на полях нет, бабы стенают, дети умирают.Мы тоже не знаем куда деваться. Империи больше нет. Дома нет. Кому служить не понятно. Пока князь наш, правда тогда еще не наш был, не сообразил и предложил нам присягнуть на верность ему и его Благословенной земле. Вот мы и остались. Разбрелись кто куда. Правда больше по деревням и селам, в городе нас-то не принимали особо. Да здесь на земле и лучше. Дома пустые стоят. Всем, кто работать и землю пахать хотел, всем свой надел давать стали. Селяне сначала зыркали и сторонились, а потом вроде пообтерлись, попривыкли. Бабам-то и ласка нужна мужская, и поле помочь засеять, и урожай собрать. Так и живем. Я тоже избранницу нашел. Вот, уже второй, - в заключение речи мужчина, гордо посмотрел на чуть успокоившегося малыша.

Димостэнис попытался переварить свалившуюся на него информацию. Ясно было пока, что он отсутствовал три ара, сейчас он в Мюрджене и Эардоре по обыкновению придумал и воплотил в жизнь свою очередную безумную идею, которая сработала и дала толчок к новой жизни, как всего княжества, так и людей, живущих в нем.

- Мы - это имперцы? - осторожно спросил он. – Князь перетащил в Мюрджен имперцев?

Парень уже откровенно смотрел на него как на умалишенного.

- Ты что с Таллы свалился?

Дим хмыкнул.

- Вроде того. А подробнее расскажешь?

Селянин какое-то время смотрел на него и на его лице отчетливо видны были следы борьбы.

- Круис, - наконец произнес он, - садись в телегу, поедем ко мне. Нечего Марку заставлять зря бегать. За стол сядем, поговорим, как нормальные люди. Одежу тебе справим. Тебя звать-то как?

***

Димостэнис покинул село, одетый, как «нормальный человек», накормленный и заполнивший в голове часть пробелов, которые у него образовались за время его отсутствия. По крайней мере ту часть, которую могли восстановить этот селянин - бывший имперец и его семья, добродушно пригласившая разделить с ними стол за небольшую услугу, которую он оказал и которая ему ничего не стоила.

На душе было легко и спокойно. Он ощущал свое серебро, силу и знал, что в любой момент может войти в Тонкий мир, и Элиас его примет. Но ярче всего он ощущал внутри себя нити, которые сейчас стали его путеводным маяком. Нити, которые тянули за собой и вели к единственной конечной цели всей его жизни. И сейчас избавившись от страха и паники первых мен, Димостэнис чувствовал их силу. Уняв бешено стучавшееся сердце, он открыл проход и пошел туда, куда они манили.

Этот дом Дим узнал сразу, хотя и не был здесь уже больше чем целую жизнь. Дом, который подарил ему еще князь Иасион и, о котором он забыл почти сразу, как покинул Мюрджен. Цветущий, благоухающий зеленью и цветами район для знати по соседству с имением правящих князей.

Дверь в дом была открыта, но Дим не решался в нее войти. Оказавшись здесь, он как-будто лишился того стержня, который вел его все эти ары и помогал преодолевать все трудности, встающие у него на пути. Сейчас он чувствовал лишь гулко стучащее сердце и ватность во всем теле.

Димостэнис беспомощно обернулся, словно ища поддержки, и увидел сидящего среди цветов и травы маленького рыжеволосого мальчика, который увлеченно переставлял деревянные лошадки и о чем-то интересном им рассказывал. На негнущихся ногах, словно они были сделаны из того же материала, что и эти лошадки, он подошел к малышу.

- Привет, - тихо произнес Дим.

Мальчишка поднял голову, демонстрируя россыпь веснушек на слегка вздернутом носике.

- Ты пришел к маме?

Димостэнис кивнул.

- И к тебе.

- Мы не знакомы, - резонно заметил малыш.

- Димостэнис, - представился гость.

Мальчик хлопнул несколько раз светлыми ресницами.

- Меня тоже так зовут.

- Вот и познакомились, - Дим сглотнул, вставший в горле ком, - а сколько тебе аров?

Малыш склонил голову, сосредоточенно считая пальчики.

- Три, - мягко ответил за спиной родной голос.

Наконец сердце перестало стучать. Наверное, оно всего-навсего остановилось. Димостэнис медленно повернулся.

Олайя просто подошла к нему. Как будто он вернулся с верховой прогулки или ходил в соседний дом, навестить друзей. Легко положила ему руки на плечи.

- Ты вернулся? – она подняла на него глаза, в которых он успел увидеть океан тоски и одиночества, разлитый по ее душе.

- Да.

Олайя подняла руки и провела по его волосам, щекам, слегка зацепила пальцами губы. Вернула ладони на плечи.

- Навсегда? – голос не удержался, дрогнул.

- Да. И теперь наконец смогу выполнить свое обещание – сделать тебя счастливой.

- Наконец ты хотя бы это понял: без тебя счастья нет.

Дим мягко притянул ее к себе.

- Ни счастья. Ни жизни. Ни смысла.

Она уткнулась ему носом в грудь. Димостэнис втянул в себя незабытый запах ее волос.

- Теперь все будет хорошо, златовласка.

***

Утро следующего дня Дим встречал на веранде, читая дневник Олайи. Вчера общение особо не заладилось. Конечно же она много рассказывала ему о сыне, о своем занятии и о том, что у нее есть своя лавка и о своих успехах, но ничего не говорила о себе и о том, как она жила эти ары. Когда же он спросил, она ответила, что столько всего произошло, что сложно это просто рассказать.

- Я общалась с тобой каждый день. Все, что со мной произошло, все свои переживания, мысли, любые, даже самые незначительные события, я записывала вот здесь, - Олайя положила перед ним тетрадь, - для тебя. Думаю, так правда будет легче и тебе, и мне.

Поэтому, когда Талла только-только осветила небосклон, он не без сожаления покинул теплые объятия и погрузился в чтение. Он должен был узнать о ней все. Чем она жила эти ары, чем дышала, с кем общалась. Чтобы подстроиться под ее жизнь. Чтобы она снова приняла его.

Он так увлекся этим занятием, что не сразу почувствовал ауру еще одного человека. Дим поднял голову и улыбнулся. По дорожке, ведущей к дому, между клумбами с цветами шла Элени. Олайя уже поздно ночью схватилась за голову и сказала, что совсем забыла, что ее сегодня ждали во дворце на ужин.

- Завтра с утра твоя сестра будет здесь.

Элени всегда была красавицей. Маленькой девочкой в бантиках, кружевах и рюшечках, с милой мордашкой, способной найти ключик к любому сердцу. Стройной, гибкой девушкой с копной русых волос и большими серыми глазами. Даже в деревне на краю земли, где они с Энтони прятались от всего мира, в самой простой одежде, без всех благ, вычурных причесок, украшений она притягивала к себе взгляды.

Сейчас она была великолепна. Роскошна. Величественна. Несмотря на утренние сэты – довольно сложная прическа на длинных волосах, драгоценности, красивое платье с необычно длинными рукавами, закрывающими кисти рук. В сердце кольнула давняя боль. Но Дим смог закрыть в себе эти переживания. Элени выглядела счастливой, довольной жизнью и уверенной в себе женщиной.

Пока он любовался сестрой, она уже дошла до двери дома и подняла руку с явным намерением переполошить всех его жителей.

- Ваше Светлейшее Высочество, - Димостэнис поднялся на ноги и отвесил самый светский поклон, который на данный момент смог вспомнить и способный воспроизвести. – Позволите ли вы в столь ранний сэт поприветствовать вас и заверить…

Договорить он не успел, к тому же понял, как опрометчиво поступил, склонившись перед ней в реверансе. Всегда импульсивная и эмоциональная Элени не изменила себе и в этот раз. В несколько длинных шагов оказавшись рядом и чуть не сбив его с ног, повисла на нем, с такой силой сжав руки на его шее, что едва не придушила.

- Я знала, знала, знала, - повторяла она, не отпуская его, - знала, что ты обязательно вернешься. Я так тебя ждала!

Потом она и плакала, и смеялась, и бегала вокруг него, а потом наконец села, взяв его за руку, словно боялась, что он вновь исчезнет.

- Вижу, у тебя все хорошо, - мягко произнес Дим, протянув руку и тыльной стороной ладони, погладив сестру по щеке. – Ты выглядишь очень счастливой.

- Сейчас да, - не стала она отрицать очевидного. – Но по началу все было очень сложно.

Элени положила ладонь на рукав платья, под которым должна была быть вторая кисть.

- Не думала, что когда-либо смогу смириться с этим. Трудно ощущать себя калекой.

Дим поморщился. Элени слегка грустно улыбнулась.

- Из сказания слов не выкинешь. Что есть, и я приняла себя новую. Благодаря Олайе и конечно же моему Яну.

Теперь сестра улыбнулась уже по-другому и в этой улыбке Дим увидел все те чувства, которые она испытывает к своему избраннику.

- Правда, не знаю, как он меня выдержал. Я постоянно плакала, закатывала истерики, отталкивала его, прогоняла, говорила, что никогда не стану его избранницей. Но он всегда приходил и был рядом. А я даже не думала, что и без моих выходок ему безумно тяжело и вместо поддержки, я лишь добавляла проблем.

Элени опустила глаза, но Дим успел заметить тень тревоги. Взял сестру за руку.

- Я потеряла дар.

- Насколько я знаю, это всегда было лишним звеном для тебя.

- Я все потеряла. Не только руку. Я пустая внутри. Я даже не могу дать ему наследника.

- Он же об этом знает?

- Конечно! Я же не могла о таком молчать.

- И?

- Сказал, что у него уже есть наследник. И что, по его мнению, один - это лучше, чем какое-либо другое количество. Что не будет конкуренции. Ни сразу, между детьми. Ни потом между их потомками. Вроде как у его рода с бывшим правящим Домом Эйлин.

Димостэнис хмыкнул про себя. Как всегда – очень оригинально.

- Ему виднее, - вслух произнес он. – А насчет дара, не знаю обрадую я тебя или наоборот огорчу. Но дар в тебе есть. Я имею в виду тот самый дар, который нам с тобой достался от нашей мамы.

Элени нахмурилась.

- Этого не может быть. Я помню импульс, который был у меня в груди. Но не ощущаю его больше.

- Дорогая моя сестренка, последние ары своей жизни я только и занимался тем, что находил в людях похожий дар. Находил, взращивал, укреплял, создавал новые грани. Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Твой я почувствовал, как только ты появилась на той тропинке. – Дим указал рукой на место, где увидел сестру. – Он у тебя слабый. Потому что ты не подпитываешь его энергией и ауры нет по той же причине. Но если ты захочешь это исправить, ты знаешь, что я всегда рядом.

Элени задумчиво смотрела вдаль.

- Умеешь ты все с ног на голову ставить, любимый братик.

Открылась дверь, на веранду вышла Олайя и позвала их завтракать.

***

Найти энергетику места, куда Димостэнис собрался было совсем не сложно. А еще легче энергетику людей, живущих на этой земле. Девэра зашел в Тонкий мир, прощупывая потоки, оплетающие вулкан, проверил печати. Здесь все было мертво. Дальше все было так же мертво. Пришлось вернуться назад и искать место, где начиналась жизнь.

Масштаб работы, которые провели Проходящие за прошедшие ары был велик. Оставалось лишь удивляться их умению, настойчивости и энтузиазму. Они отвоевали у Мертвых равнин огромный кусок территории и теперь земли юга вновь стали плодородными и пригодными для жизни.

Серебряный нашел место, где живые, наполненные силой стихий потоки упирались в еще неожившее пространство.Вплел нити серебра, наблюдая, как оно расползается по внутреннему миру, как нащупывает самые тонкие места, заполняет собой, как стремится туда, где еще возможна жизнь. Да, он удовлетворенно улыбнулся. Вместе они справятся гораздо быстрее.

Димостэнис вышел из Тонкого мира и едва не налетел на Миладу и Трависа. Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Потом оба как по команде склонили головы.

- Девэра.

- Вы еще в ножки мне бухнетесь и землю поцелуйте, - иронично фыркнул он.

Потом ломая все стереотипы это мира подошел к Миладе и обнял свою верную помощницу. Протянул руку Травису.

- Рад вас видеть.

Димостэнис оглянулся. Вокруг них уже начали собираться люди. Его народ.

- Рад видеть вас всех, - громко сказал он. – И уверен, на этот раз у нас обязательно все получится.

***

Оставалось еще одно дело, на которое Димостэнис пока не мог решиться. Надо было встретиться с князем Эардоре. Уже прошло более двух семидневий, как он вернулся, но каждый день находил себе столько неотложных дел, что никак не мог вырваться из их пучины. Сам же князь на встречу тоже не спешил.

И Дим его прекрасно понимал. Временный союз окончен. Совместных дел никаких нет. Проблемы исчерпаны. Димостэнис лишь чувствовал, что обязан поблагодарить князя Эардоре за то, что тот исполнил его просьбу и позаботился о его семье. Что ни Олайя, ни его сын ни в чем не нуждались и были в полной безопасности все эти ары.

Поэтому едва Талла известила о начале нового дня, Димостэнис решил, что хватит откладывать и перекладывать на другой день то, что он должен был сделать уже давно. До резиденции князя он добрался по Тонкому миру, но уже по дворцу перемещался как любой другой человек. Так как решил, что не совсем будет этично свалиться князю на голову без предупреждения, да еще не зная, что в данный момент тот делает.

В приемной рабочего кабинета правителя его встретил секретарь. При появлении Димостэниса он нахмурился и потянулся к одной из тетрадей, лежащей на большом столе.

- Приветствую, - Дим учтиво склонил голову, - могу я видеть его светлейшее высочество?

- Приветствую, - секретарь ответил подобным поклоном и сразу ткнулся носом в тетрадь, - простите, вам назначено?

- Нет, - довольно улыбнулся Дим. Его маленькая хитрость все же удалась. Кто же является в гости к правителю государства, заранее не предупредив о своем приходе? – Но, если его высочество сейчас не может меня принять, не могли бы вы просто сообщить ему позже о моем приходе?

- Отчего же, девэра? Для меня большая честь и радость принять столь высокого гостя, наконец-то решившего оказать мне огромную честь своим долгожданным визитом.

Знакомый, полный насмешки голос, заставил Дима слегка досадливо сжать губы и повернуться. На пороге своего кабинета стоял князь Эардоре. Как всегда, безупречно выглядевший и не изменившийся ни на йоту за прошедшие ары.

- Хард, - обратился Янаур к секретарю, -нам две кафы, пожалуйста. Мне как обычно, а девэра, насколько я помню любит без сахара и с корицей. Или у вас поменялись вкусы?

- Меня устроит, - светски улыбнулся Дим, подражая манере князя.

- Спасибо, что нашли время для меня, ваше высочество, - произнес гость, когда дверь за их спинами закрылась, отсекая от остального мира, - мне Элени сказала, что ваш день обычно расписан по менам.

- Как я уже сказал для такого высокого гостя, я всегда могу освободить любое количество мен.

- Я надолго не задержу вас. Хотел лишь поблагодарить за то, что вы сделали для моей семьи. Мне Олайя рассказала о вашей заботе.

Янаур иронично скривил губы.

- Вам меня благодарить не стоит. Я ее должник до конца моей жизни. К тому же для меня общение с ней было радостью.

- Да, она говорила, что считает вас своим другом. К тому же вы стали восприемником моего сына перед Богами.

- Олайя оказала мне огромную честь, предложив участвовать в этом обряде, важном для любого человека.

Распахнулись двери, и прислужники принесли кафу и подносы, заполненными разными сладостями. Правда, после той патоки, которую они с князем друг на друга успели вылить за эти несколько мен, ничего сладкого уже явно не хотелось.

Пили кафу. Сосредоточенно смотря в свои чашки. Слава Богам, они были довольно маленькими. Дим еще никогда не был рад, что любимый им, к тому же безупречно сделанный напиток, заканчивается через несколько глотков.

- И что будешь делать теперь? – обычным своим голосом спросил князь.

Димостэнис поставил чашку на стол и, позволив себе чуть расслабиться, откинулся на спинку стула.

- Хочу навестить своих старых друзей. Начну с Рогдара. Мы с Олайей уже обговорили, когда отправимся, чтобы не попасть в самые сильные морозы.

- Тебе уже говорили, что они заново отстроили город?

- А как же Эшдар?

- Эшдар – святыня и оплот нашего нового мира. В нем столько серебра, что никто не сомневается в том, что тот выстоит, какая бы вдруг не случилась катастрофа.

Димостэнис улыбнулся, вспоминая свой первый настоящий опыт в роли девэры, и чего ему стоило создать этот оплот.

- Почти все рогдарцы остались на севере. Теперь это их дом. Дарис стал военным везерем при главе республики. Кладис по-прежнему со своими ребятами парят в воздухе. Только теперь они еще открыли и летные школы. Сейчас все правители хотят иметь у себя на службе подобные отряды. Только, как однажды объяснил мне Кладис, дело это не быстрое. Диких ярхов они приучать не умеют, а выращивать своих – долгий процесс.

Мюрджен вряд ли чувствует подобное неудобство. Дим сам видел ярхов с наездниками, парящих над Антаклией.

- Мне Элени сказала, что ты тоже сел на ярха, – вслух произнес он.

- Воспользовался твоим советом, - легко склонил голову князь - И знаешь, что я узнал? Оказывается, когда летишь на ярхе, не обязательно все время уворачиваться от потоков ветра и закрывать лицо от хлещущих порывов. Можно защищать как себя, так и второго наездника, если с тобой кто-то летит.

- Правда?! – изумился Димостэнис. Для него самым главным было, когда он летал с князем, чтобы тот с ярха не свалился, а вот об удобствах последнего он не задумывался. Не нянька поди, а Эардоре не младенец.

- На севере так же заправляет Смайлс?

- Конечно, - легко пожал плечами Янаур, - недавно были новые выборы. Но для нашего даже нового мира это всего лишь формальность. Люди еще не научились по-настоящему избирать себе правителей.

- Лиха беда начало!

- Возможно, ты прав. О том, что в этом мире возможно королевство неодаренных мы даже предположить не могли.

- И как?

- Сложно списать их заслуги в победе в прошедшей войне. На данный момент - это самое большое государство по территории на Элиасе. Но шактов в бараках они не закрывают, если ты это имеешь ввиду. Свобода. Равенство. Единство. Этих постулатов в новом мире никто не отменял.

Димостэнис кивнул. Новому миру всего три ара. Он как маленькое дитя, которое радуется каждому пришедшему дню и не видит ни в ком врагов. Но дети вырастают. Становятся настороженными, недовольными собой и окружающими подростками. Превращаются в перенасыщенных жизнью взрослых. И начинаются зависть, злоба, вражда. Войны. Смерти.

- Ты собираешься навестить Фельсевер? – нейтральным тоном поинтересовался Янаур.

- Конечно, - мягко улыбнулся Дим, чтобы не выдать другие эмоции, - думаю, меня Рамир пустит. Очень хочется повидаться с ним.

Глава князя стали жестче. И если еще несколько мен назад их беседу можно было назвать дружеской, сейчас испарилось даже это эфемерное ощущение.

-Ты же понимаешь, что Скалистое государство основной добытчик персти.

Дим поцокал языком.

- Разве в Мюрджене подобных мест нет?

- Два, - не стал отпираться Эардоре, - но это ничто по сравнению с Фельсевером. Но они закрылись и не идут ни на какой контакт. Чем они живут? Что у них на уме? Что они собираются делать?

- Думаю, ты сможешь решить эти проблемы.

- А если они решат, что им кто-то угрожает? И что лучше править миром, чем сидеть в тени?

Дим пожал плечами.

- Что ты от меня хочешь?

- Поговори с Рамиром, он должен перестать себя вести как ребенок.

- Нет! – резко ответил Серебряный. – Я больше в этом не участвую. Меня не интересует политика, ваши междоусобные дрязги, я не собираюсь вмешиваться ни в какие мирские дела никаких государств.

- И что же ты будешь делать, девэра? – ехидно протянул Янаур.

- Ты правильно сказал, князь. Я – девэра, я буду охранять наш мир. В ближайшее время вместе с Проходящими мы собираемся оживлять земли Элиаса, которые сейчас не пригодны для жизни. Таких территорий довольно много, и людям не хватает мест для жизни. Еще я собираюсь воспитывать сына, любить и заботиться об Олайе. Так что планов на мой век хватит.

Правитель Мюрджена пристально смотрел на собеседника. В его глазах разгоралось пламя непримиримости и злости.

- Я вмешаюсь, если вы вновь начнете войну и приметесь разрушать наш мир, - Димостэнис не отводил взгляда.

- И что же ты сделаешь в данном случае? Встанешь на чью-либо сторону? Которая тебе покажется более правой?

- Нет, - уже жестко отрезал Димостэнис, - как Хранитель этого мира, я буду пресекать и наказывать. На мою жизнь войн хватит.

Он поднялся, показывая, что разговор окончен. Князь неисправим. Он никогда не будет тем Орифом, с кем у них когда-то зародилась настоящая дружба. Он - правитель, он - политик, он тот, с кем им никогда не договориться.

- Я тебе не верю, - догнал его голос Эардоре, - что ты сможешь жить как простой обыватель. Так не получится.

Дим резко обернулся. Уже очень много аров назад, в прошлой, а может быть даже в позапрошлой жизни, ему нечто подобное сказал Аурино. Но сейчас он уже не тот Дим, который позволил уничтожить себя. Сейчас он сможет отстоять свое право жить, как он хочет, свой выбор и свою свободу.

- Жизнь покажет, кто из нас прав, - князь тоже встал и вышел из-за стола. – Но я рад, что ты вернулся. Тебя многим не хватало. Даже Талла и та пропала без тебя.

Димостэнис скривил губы.

- Кстати, как поживает та самая блондинка, которая прибежала к тебе на свидание, забыв одеться?

Эардоре присел на краешек стола, широко улыбаясь.

- Теперь она на свидание с Зелосом ходит, - фыркнул Дим, - или куда он там ее определит. Но на тот момент, как она представилась, ей было уже аров двести или около того. Ей уже не шли такие платья.

Князь на мгновение замер, переваривая услышанное, а потом искренне расхохотался.

- Вот женщины – изменчивые создания!

Потом подошел к Диму, остановившись в нескольких шагах.

-Меня зовут Янаур, для старых друзей можно просто Ян.

И протянул руку.

Какой же Эардоре все-таки паршивец. Не мог не восхититься очередным ходом князя Дим. Наглый, беспринципный, самоуверенный. Который найдет любой способ добиться своего. Убить его надо было, когда он сам об этом просил.

- Димостэнис, - не мог не улыбнуться он в ответ. – Для старых друзей можно просто Дим.

***

Тихо приоткрылась дверь детской комнаты. Вышла Олайя.

- Я сделаю твой любимый травяной напиток? Посидим на веранде?

Димостэнис кивнул. Она уже было ушла, когда он схватил ее за руку и притянул к себе.

- Я так больше не могу, Лала. Я сойду с ума. Скажи, что не так?

А не так было все. Вернее, ночами все было невероятно волшебно. Когда гасились все огневики и комната погружалась в темноту. Наполненную прикосновениями, запахами, шепотом, горячими признаниями. А днем эта связь обрывалась, и они отдалялись друг от друга. Они разговаривали, занимались сыном, вспоминали прошлое, обсуждали будущее, но и он, и она чувствовали, что нити, соединяющие их друг с другом, не связали в то единое целое, каким они всегда были.

- Я очень тебя люблю, Дим, - она попыталась высвободить руку.

- Я знаю. Но есть что-то, что тебя гложет. Прошу тебя, не молчи.

Какое-то время она стояла, опустив голову, и Дим уже думал, что не дождется ответа.

- Ты изменился. И очень часто ведешь себя странно. Когда ты входишь в комнату, ты прикасаешься рукой к стене, будто что-то хочешь сделать, потом с досадой морщишься и зажигаешь огневики. Тебя не устраивает как течет в купальне вода, и ты можешь несколько раз пройти мимо чаши, в которой варится кафа, когда хочешь ее приготовить, даже не видя ее. Тебя раздражает, что лошади едут медленно и дороги какие-то не такие. И много других мелочей, ты даже не замечаешь. Ты скучаешь по тем местам, где был? Тебе лучше было там?

Димостэнис едва сдерживал стон отчаяния, когда она все это ему говорила. За столько аров, проведенных вне Элиаса у него выработались определенные привычки. Зажигать свет, нажимая на выключатель в стене, включать воду в кранах, варить кофе в кофемашине и многое другое. Но он любил этот мир, и злился, и досадовал на себя за то, что отвык от него и теперь надо ко всему приучаться заново. А она все восприняла не так.

- У тебя глаза другие, Дим. Сколько аров прошло?

И хотя Олайя не уточнила свой вопрос, он понял, что она имела в виду. Только вот, как ей на него ответить? Не легко признаться любимой женщине, что аров тебе уже… очень много.

- Здесь прошло три ара. А у тебя сколько? – уточнила Олайя, неправильно истолковав его молчание.

- Около тридцати.

Она ахнула и отвернулась, скрывая слезы.

- Без меня, - прошептала она.

Димостэнис оставил ее, а когда вернулся в его руках был тот самый рюкзак, который был с ним, когда он пришел на Элиас. Он достал из него свое главное сокровище. Бумажный альбом.

-Что это?

- Как-то я гулял по одному городу и увидел художницу, рисующую на улице. К ней подходили люди и заказывали рисунки. Кто-то описывал на словах, кто-то приносил фотографии, э-э-э, другие маленькие рисунки, когда она рисовала свои. Я постоянно наблюдал за ней и видел, как красиво и умело она все это делает. Я решился и тоже подошел к ней.

Димостэнис протянул ей альбом. Олайя аккуратно открыла первый лист. Там была изображена рыжеволосая девушка среди голубых скал. На другом листе было прозрачное озеро с голубыми цветами на его берегах и рыжеволосая девушка, в задумчивости смотрящая на его воды. Спальня, свет Таллы падающий в окно и рыжие волосы, разметавшиеся по белой подушке. Золотистый ярх со своей верной наездницей на спине. Женщина с волосами спелой пшеницы, держащая на руках младенца.

Олайя перелистывала лист за листом. И он видел, как подрагивают ее пальцы. И слезы, застывшие на ресницах.

- Ты всегда была со мной. Ты помогала мне идти к цели и бороться. Если бы не ты, я бы никогда не дошел.

- И ты не забыл? – она подняла на него глаза.

- Для этого не хватит даже вечности.

Олайя нежно дотронулась до его щеки. И Димостэнис понял, что теперь все будет хорошо.