Эй, влюбись в меня! Том 1

Глава 70 — Что?

Алкоголь в привычной форме способствовал сближению двух совершенно разных людей. Острые углы сглаживались, язык развязывался, а простой интерес к собеседнику сменялся магнитным притяжением. Франческа умело преподносила своё фигуристое звериное тело, попутно подразнивая и расхваливая мои физические данные, а также результат, показанный мною на отборочном.

В игривой форме уворачиваясь от вопросов о том, как к ней попали записи, Медоед случайно цепляет тему моих сестёр, получая прямо в лоб законный вопрос. Слегка захмелевшая Цивини некоторое время щурясь косится на меня, а после, прыснув смехом, заливает в себя ещё один шот виски, седьмой по счёту…

— Пару лет назад твоя полоумная Катрин во время отборочных прямо на арене в окружении наставников и почётных гостей посмела оклеветать мою семью, обвинив нас во всех смертных грехах человечества. Данный инцидент очень сильно ударил по имиджу Цивини, акции наших компаний рухнули, а на отца даже завели дело, благо инспекторы Цитадели быстро поняли, что всё это лишь глупая чушь… Множество давних партнёров нашей семьи отвернулось от нас в тот год, поставив Цивини в неловкое положение.

Напрягая глаза, уши и собственные силы, на свой страх и риск зацепился за ментальное поле Медоеда. Пытаясь проверить Франческу на лживость, неожиданно осознал тот факт, что она даже и не пыталась врать. В её эмоциональном фоне чувствовалась обида, стыд, гнев. И ни намёка на возможное увиливание и обман.

Медоед верила в то, что говорит.

— А ведь когда-то я считала сестёр Кэт достойными героинями и соперницами. Не обижайся, Александр, но, похоже, именно зависть испортила твоих сестёр, — усмехнувшись, сказала беловолосая.

— Зависть? — непонимающе переспросил я.

— Верно. — Утвердительно кивнула она. — Наше знакомство берёт своё начало ещё с того момента, когда я была на втором курсе и впервые прибыла в Новый Сеул для участия в международных тестах. Тогда мы впервые повстречались с Катрин и Анной. В тот же день я со своей командой одержала первую победу над ними. Мой стиль боя сразу не понравился Катрин, однако она с достоинством приняла своё поражение и даже сделала правильные выводы. Мы как-то после занятий встречались, говорили о всяком, недолго, правда… Ну а после групповых тестов начались одиночные, где по какой-то неведомой причине мне вновь пришлось сражаться против Тэнов, но только теперь уже Анна стала моим соперником. К её сожалению, у сильной менталистки против устойчивого к ментальным атакам Медоеда, то есть меня, шансов изначально не было. В привычной для себя форме я быстро завершила поединок, оставив твою сестру отдыхать на песке. После этого всё и началось.

Шёл турнир несколько дней, твои сёстры постоянно мелькали в поле зрения моих охранников. Не придавая этому значения, я сражалась, тренировалась, отдыхала… И в последний день, перед финальным поединком, сильно пожалела о том, что не приказала засадить их за решётку за вторжение в личную жизнь и слежку. Перед боем их подруга, с которой мне и предстояло сражаться, получив от Катрин некую бумагу, перед всеми достопочтенными гостями полила меня и мою семью грязью, тем самым вывела меня из себя и спровоцировала на большую глупость.

Зрители отвернулись от Медоеда. Занятой отец, нашедший время в своём графике для того, чтобы поболеть за свою дочь, краснея от стыда, сидел на трибуне. В тот день на песках Колизея осталось не только моё поражение, но и честь всей семьи Цивини. Потом уже, вникая во всё и строя теории, я поняла, что, возможно, всё это было создано специально для удара по нашей семье врагами, в списки коих попали и Тэны, что, словно послушные собачки, желая отомстить той, чьих высот им никогда не достичь, пошли на поводу у закулисного кукловода.

Они вели себя, как пешки, своей же рукой записали меня во враги, и я ответила им той же монетой. Ты можешь злиться на меня, Александр, можешь защищать своих сестёр — это правильно, если ты и вправду считаешь себя мужчиной и защитником собственного рода.

Слова Франчески не вязались с её действиями и поведением в целом. Этакий божий одуванчик в лице опасного зверя. Наверняка она лгала мне, но почему я не мог это почувствовать, неужели и вправду моя сила, которую она поначалу ощутила, не могла оказать какого-либо на неё эффекта?

— Хочешь сказать, ты белая и пушистая? Всё по правилам, всё по закону?

— Что? Я разве похожа на ту, кто живёт по закону? — расстегнув ещё одну пуговку, спросила Медоед. — Моя жизнь — мои правила, мальчик… Я никогда не была идеальной, но твои сёстры, надо отдать им должное, научили меня правильно относиться к незнакомцам. С осторожностью и готовностью. Буду честна, поначалу я просто хотела увести у них смазливого мальчика, что по воле случая попал в окружение молодых героинь. После, узнав, кто ты, мне захотелось набить всем вам троим морду за обман и то чувство стыда, что мне пришлось испытать. Ну а теперь… — Наши взгляды вновь пересеклись. Ловкие пальцы Франчески без труда расстегнули пуговицу моего учебного пиджака.

— Семейство Цивини называют одним из влиятельнейших и опаснейших в городе. Франческа, твой отец преступник. — Подпитая Медоед, скалясь, всё активнее начинала приставать, забывая, где мы находимся. Пользуясь её заинтересованностью, кося под правильного и ничего не смыслящего мальчика, как можно мягче продвигал в охмелевший ум свои вопросы.

— Само слово «власть» преступно, Алекс. Чиновники, политики, судьи, да даже местные управляющие, что сейчас таращатся на нас с тобой. Всех их можно купить, дай им нужную сумму, и они отвернутся, нарушат собственные правила, тем самым оставив нас с тобой наедине. Щёлкнув пальцами, я могу сделать так, что здесь останемся только ты, я и этот виски… Хочешь?

— Всё, чего я хочу, так это чтобы люди данного города могли спокойно жить, работать и отдыхать, не боясь нападения и того, что место их работы превратится в поле боя. — Пользуясь случаем, пытаюсь прощупать почву и узнать о судьбе Агаты и её заведения. Мои слова цепляют Франческу. Лишь на секунду задумавшись, девушка переводит взгляд в сторону одного из ринувшихся к нам охранников.

— Идеалист в Геройской академии, думала, такое только в книжках… Произошедшее с твоей подругой и то, что было после, всего-навсего ошибка, в результате которой возникла причинно-следственная связь. Этот вопрос уже улажен, ей сполна всё компенсируют.

Один из охраны передал Франческе телефон, на экране которого мельком заметил контакт, именуемый «Папочкой». Ещё минуту назад казавшаяся пьяной и глумливой, Медоед тут же собралась, превратившись в ту стеклянно трезвую копию самой себя. Голос её был резким, слова чёткими, а ответы прямыми и немногословными. Причиной столь внезапного звонка стало обиженное молодое трио, чьих родителей не обрадовало поведение Франчески. Мелкие паршивцы уже успели нажаловаться, в ответ на что влиятельные личности, словно им нечем заняться, принялись лезть в дела своих чад. Разумеется, все эти миллионеры желали подложить под Франческу одного из своих отпрысков, и теперь из-за меня всё стало чуточку сложнее.

— Кажется, у тебя проблемы? — опустив тот момент, что Медоед просто играла в пьяную барышню, спросил я, глядя на хмурое лицо Франчески, что, отдав телефон прислужнику, думала, как действовать дальше.

— Никаких. — Поднявшись, потянулась та, а после, застегнув рубашку до самой верхней пуговицы, взглянув на меня, добавила: — Поднимайся, нам нужно ехать…

— Куда?

— Знакомиться с отцом… — словно и сама не ожидала, что подобное может произойти, почесав за ухом, растерянно ответила Франческа.