Эспер 23 века

Глава 2

Запах машинного масла. Как же я его ненавидел. Именно поэтому старался всегда ездить только на новых моделях автомобилей, у которых не было странного запашка в салоне.

Но разве теперь я мог сетовать на это?

Я десятилетний пацан из рода Волковых. Только не в прошлом, а настоящем. Интересно, как вообще ведут себя дети? Поэтому и не знал: что мне сказать, как себя вести правильно. Я уже и не помнил, как проходило моё детство.

Пытался заглянуть в обрывки собственных воспоминаний, когда, выглянув из окна, смотрел на сменяющиеся картинки городского ландшафта. И тут я понял, что-то опять не так.

Город совсем другой! Не то, чтобы он сильно изменился, но что-то раньше я не припомню витающих в небе небольших островов. Да и вообще дома были каким-то другими. Их архитектура сделана не в современном, а скорее немного средневековом стиле. В моё время тоже такое было, но не так часто и не так много. Хотя роботы, что перемещались из одного угла улицы в другой, чтобы выполнять роль людских помощников, так и остались. Да и сам город не играл красками, оставался в серости и унынии. Здесь часто шли дожди. Раньше мне это даже нравилось. Сейчас почему-то сильно угнетало.

Чуть приспустив веки, я раздумывал о своём переселении в новое тело, которого не знал до этого. О младшем сыне Сергей ничего мне не рассказывал. Да и… сколько времени с моей кончины вообще прошло?

Я заметил, что на лице Сергея появились лишние морщины, а у Марии была прядь седых волос, которую я раньше не замечал у девушки. Значит, всё же время прошло. И, возможно, немало.

Сколько же мне всего предстоит узнать? Понять в чём заключается сила бесцветного камня, который в меня поместили. Понять, кто я вообще такой и как себя вести. Не буду же я снова хладнокровным мафиози, который вырезает людей на право и на лево.

Я опустил взгляд на свои руки. Они были маленькими. Да ими даже нож в руки не возьмёшь, не то что пистолет.

— Что такое, милый? — с улыбкой спросила у меня Мария, повернув голову на заднее сиденье машины, где я сидел. — Что-то не так?

Да, не так. Я мелкий пацан, сын своего брата, который считал меня врагом народа. Вокруг всё иначе. Да у нас летающие города в небе! Я просто охреневаю и до конца понять не могу, куда именно я попал. И вообще, это точно мой мир?! Хотя… Язык тот же, люди те же, город вроде… Но что-то… Эх, ладно.

А ещё меня всегда бесила эта любезность. “Милый”, “дорогой”. Терпеть не мог эти нежности от других людей. Даже от собственной жены, которую похоронил перед тем, как сам отправился на… кхем… в это тело. Всё время терпел, чтобы не обижать её. И что… теперь снова?

Я молча качнул головой, просто не зная, как и что именно мне отвечать, а Мария поджала губы и обеспокоенно посмотрела на Сергея, который был за рулём автомобиля.

— Дорогой, он до сих пор не разговаривает, — произнесла она. — Может, наймём ему личного врача?

— Он столько пережил, — ответил ей Сергей. — Не стоит раньше времени паниковать. Скоро он снова привыкнет и вернётся в норму.

— Надеюсь.

А я вот уже ни на что не надеюсь. Ощущение, что это похоже на какой-то дурной сон. Да и голова периодически побаливает.

Вообще, если уж меня решили вернуть обратно, то могли бы дать какую-нибудь инструкцию. Как в фильмах или книгах: появился бог и дал выбор или наставление. Мол, ты прожил достойно, вот тебе награда. Хотя, с учётом того, как именно я жил до этого, может молчание со стороны высшего разума и есть моё наказание?

В особняк Волковых, в котором я воспитывался в детстве, мы прибыли за полчаса. Удивительно, но кроме апгрейда в виде автоматических дверей и оснащения всякой новейшей техники, в нём вроде ничего не изменилось. Это с какой-то стороны очень успокаивало. Значит, мир всё же мой.

Только, они хоть бы ремонт сделали, а то я даже издали видел трещины на фасаде, которые образовались ещё при мне. Давным-давно. В те времена, которые я всё ещё смутно помню.

Когда мы проехали вдоль пышного сада, что расстилался у особняка, машина остановилась у центрального входа. Выйдя из салона вместе с моими новыми родителями, как бы смешно это не звучало, двери открылись и на пороге появился дворецкий.

По глазам, которые двигались механически, я понял, что это робот. Ну а, судя по тому, что его было не отличить от человека, видимо, какая-то новая модель. Раньше я с такими никогда не сталкивался, что довольно странно, ведь как глава преступного мира, мне приходилось иметь дело с новейшими технологиями. Почему? Чтобы быть на шаг впереди своих врагов и всегда учитывать их методы при новой облаве.

— Михаил, — обратился к дворецкому Сергей, на что тот вежливо поклонился ему в знак приветствия своего хозяина. — Проводи, пожалуйста, Романа в его комнату и покажи ему всё. Он до сих пор плохо себя чувствует, поэтому…

— Брати-и-ик! — внезапно возник писклявый девичий голос за спиной Михаила.

Все удивлённо уставились в сторону, откуда доносился топот маленьких каблучков, чётко отбивающихся от мраморного пола.

Что-то мне это не нравится. Совсем не нравится. Я даже сделал пару шагов назад, на всякий случай.

Внезапно из-за спины дворецкого, прямо на меня, налетела маленькая белокурая девочка, которая, сбив с ног, тут же повисла на шее.

— Брати-и-ик! — снова закричала она, да так громко и прямо в ухо, что казалось вот-вот, и я оглохну.

— Екатерина, прекрати! — строго произнесла Мария, на что девочка надула губы и посмотрела на мать. — Твой брат только-только вышел из больницы. Ему нужны покой и тишина.

— Но я так соскучила-а-ась! — протянула девчонка, прижимаясь своей щекой к моей. — Братик же, вернулся!

— Я понимаю, но отпусти его! — снова приказным тоном обратилась к ней Мария. — Ты не видишь, ему всё ещё нехорошо.

Нехорошо мне было скорее от приторно сладкого запаха, который шёл от Екатерины. Ощущение, что девочка съела целый завод по изготовлению сладкой ваты и, в добавок, облила себя с ног до головы духами с запахом конфет.

Я и без того не любил сладкое, а тут его было настолько много, что хотелось прикрыть нос рукой или блевануть. Только вот девчонка, которая продолжала висеть у меня на шее, никак не давала мне этого сделать.

— Бра-а-атик! — тёрлась об меня сестра. Ну, отлично. Теперь у меня была одна цель: нужно было придумать, как отмыться от этой вони. — Я так скучала. Я даже комнату твою убирала всё время, пока ты был в больнице. Ты же поиграешь со мной? Правда, правда?

— У тебя ещё старший брат есть, — отметил с улыбкой Сергей. — Только ты с ним почему-то никогда не хочешь играть.

— Он вредный и мерзкий, — сморщилась девочка. Ну, зато искренне ответила на вопрос, несмотря на суровый взгляд родителей, после её фразы. — Фу!

— Не смей так говорить, Екатерина! — грубо обрубила её Мария. — Он твой брат! К тому же наследник нашей семьи.

От этих слов девочка ещё больше скривилась, я же просто ждал, когда с меня уже слезет эта маленькая тушка. С учётом того, что сил во мне почти не было. Ощущение, что тело, словно свинцовое. Тяжело, да и слабость давила.

Наконец-то Мария, схватив за руку Екатерину, быстро поднялась девочку так, что та отцепилась от меня. Я же смог подняться на ноги и стал отряхиваться от пыли и грязи. Не то, чтобы её было слишком много, просто слишком любил аккуратность. Причём во всём.

— Мам, — обратилась внезапно Екатерина к Марии. — А почему братик со мной не разговаривает? Он что, обиделся? — внезапно она стала шмыгать носом, а в уголках глаз скапливалась влага. — Я что-то сделала братику?

— Нет, — уже успокаивающим тоном произнесла женщина. — Просто он после больницы, ему до сих пор не здоровится. Я же говорила тебе.

— Он что, теперь стал дурачком? — неожиданно поинтересовалась девчонка.

Я скривился. Значит, она нападает ни с того, ни с сего на людей с криками и воплями, а дурачок здесь я. Ну, замечательно.

— Не говори так, — снова начала хмуриться Мария. — Просто ему сейчас тяжело. Скоро он снова станет самим собой.

— Значит, он со мной поиграет, как только станет снова самим собой? — обрадовалась Екатерина.

— Да, — мило улыбнувшись, кивнула в ответ мать. — Конечно.

— Ура! Братик будет со мной играть!

Да, вот только у меня об этом почему-то забыли спросить. Я, конечно, понимаю, что толком не имею право голоса, но всё же — я и сам в праве решать, что мне делать. А играть с детьми, я как-то особо не планировал.

Не думайте, не то, чтобы мне не нравились дети, просто я совсем не знал, как с ними взаимодействовать. Конечно, они милые, да и вырастают быстро. Но я предпочитал общаться с людьми, которые уже выросли из возраста, когда разговаривают с игрушками и наливают невидимый чай в маленькую чашку. Но самое печальное, это когда взрослые, во время таких игр, им ещё и потакают.

А потом проблемы с психикой, полное отсутствие принятия реальности и прочие проблемы. А если этот человек ещё и эспер, то всё… считай, пропавшая душа.

Вообще, эсперы — забавный народ. Люди со сверхъестественными способностями, энергию которых питает камень внутри тела, всегда странные. Ну, как. У каждого человека есть свои тараканы в голове, так вот у эсперов их был целый рой. Так ещё казалось, что самки этих самых тараканов каждый день плодятся, рождая всё больше новых.

Если взглянуть на статистику, то каждый второй из них имеет какую-нибудь свою характерную “фишку”. Например, Павел — наш бывший врач мафиозной группировки. Этот ненормальный только и мечтает создать какого-нибудь Франкенштейна, втихаря экспериментируя над телами людей.

Органы — его страсть. А с появлением такого направления, как робототехника, это превратилось в произведения искусства. Его личного искусства. Создание идеального киборга стало для него мечтой всей жизни. Он даже мне помог при создании личного робота, несмотря на то, что я и сам мог бы легко справиться с задачей.

Но его знания по анатомии помогли мне завершить помощника, который сейчас, даже неизвестно, где именно находился. И, кстати, интересно: кто глава новой мафии? Есть ли она вообще после моей смерти. Нужно было как-то это выяснить.

Ну а, пока…

— Братик, я проведу тебя в твою комнату! — снова набросилась на меня Екатерина, только в этот раз ухватилась за руку и потащила к широкой лестнице, что располагалась по центру зала первого этажа. — Тебе, наверное, пока сложно одному.

Вообще-то, нет. Но кого это сейчас волнует, я прав?

— Только аккуратнее, Екатерина! — предостерегла её мать. — Рома ещё…

— Да, да! — выкрикнула небрежно девчонка так, словно пыталась отвязаться от Марии. — Я знаю! Мы будем осторожны.

Жаль, что я в этом не был уверен. Во всяком случае, с ней я точно не ощущал себя в безопасности, скорее наоборот. Было очень нехорошее предчувствие, которое терзало меня на протяжении всего нашего пути до моей комнаты.

Когда одна из высоких белоснежных дверей открылась перед моим носом, а Екатерина, остановившись, широко улыбнулась и пригласила меня рукой внутрь, я перешагнул порог и первое, что почувствовал это ту самую приторно сладкую вонь. Но если это зловонье ещё можно было как-то проветрить, то розово белые тона комнаты, уже вряд ли можно было как-то исправить.

Что. За. Фигня?

Это точно моя комната? Больше похоже на какой-то кукольный домик для “Барби”, а не спальню. А ещё я едва заметно, но всё же уловил носом кошачий запах. Не то, чтобы мне не нравились коты. Скорее я был не против, что они существуют где-то вдали от меня. В другой Вселенной, например.

Если уж и говорить про животных, то я больше предпочитал собак. Хотя, наверное, многое зависит не столько от вида животного, сколько от его характера, ума и…

— О! — воскликнула Екатерина, пока мой глаз подёргивался от “модного” оформления, видимо, сделанного специально для меня моей сестрой. — Акакий!

Ак… кто?

Я удивлённо посмотрел на девчонку, которая радостно наклонилась вниз. Опустив за ней взгляд, я увидел огромный пушистый комок, который проходил мимо нас, но был замечен цепким взором Екатерины. Судя по тому, как он пытался удрать от неё, это уже был не первый случай, когда ему не удалось тихо прошмыгнуть мимо девочки.

Когда она взяла его на руки (хотя с учётом того, что ростом он был почти с неё, то я был не уверен, кто кого поднимает), его недовольная морда посмотрела прямо на меня. Ощущение, что его не только Екатерина замучила, но и сама жизнь. Таких унылых и обиженных на весь мир морд я ещё никогда не видел.

— Смотри, братишка! Смотри! Акакий так рад тебя видеть! — восклицала девочка, на что кот лишь, кажется, больше скривился.

Ну, с учётом того, что у него такое имя, то я не удивлён, почему у него такой скомканный вид, словно он работал шахтёром без выходных и перерывов.

На её слова я лишь молча кивнул и прошёл в комнату, чтобы внимательнее осмотреть местный интерьер. Даже не потому, что думал, как мне тут всё переделать, а чтобы понять, как жил тот самый Рома, в тело которого я вселился.

Всё было таким огромным, что даже непривычно. Это тело настолько маленькое, что даже кровать мне была по пояс. Непривычно, да и странно. Мой разум оставался при мне. Никаких воспоминаний от пацана не было. Не было и того, что тело содрогалось от воспоминаний или чего-то подобного, как это часто описывалось в книгах.

Меня словно просто поместили в маленький пустой сосуд, которым как-то ещё нужно было научиться управлять. Точнее, сделать так, чтобы никто не понял, что со мной что-то не так.

Конечно, можно было спокойно списать на травму после того, как я перенёс кому, но всё же какие-то повадки должны были остаться. Поэтому и стал внимательно осматривать вещи, которые находились в комнате.

Только вот, ничего, кроме дорогой одежды, я не нашёл. Единственное — это закрытый ящик стола, на котором был сенсорный дисплей для ввода пароля. Когда я стал его внимательно разглядывать, Екатерина удивлённо отпустила Акакия, который быстро устремился вдоль коридора, пока его свободу снова не ограничили, и подошла ко мне.

— Ты даже пароль не помнишь? — поинтересовалась она у меня. — Ты говорил, что держишь там что-то секретное. Поэтому мне всё время было интересно, что там. Ты сказал, что расскажешь когда-нибудь. Но потом, — она тяжело вздохнула, а глаза наполнились грустью. — Та авария… Но, — она тут же широко улыбнулась. — Ты вернулся, я так рада!

Авария? Так, значит, сын Марии и Сергея попал в аварию? К сожалению, в больнице мне так и не удалось узнать, что со мной, точнее с ним, случилось. Поэтому вся надежда оставалась лишь на воспоминания близких.

Авария…

Отчего-то в голове всплыли воспоминания о том, как в детстве я потерял лучшего друга. На моих глазах его сбила машина. В тот день, помню, я чувствовал себя не просто разбито, скорее мне казалось, что я во всём виноват. Я должен был пойти за ним. Но в тот день я остался жив, а мёртвое покалеченное тело никогда не забуду. Рука, что свисала с капота. Кровь, что медленно стекала на асфальт.

От этих картинок мне становилось не по себе. В мафии я насмотрелся на всякое, да и терял многих. Но почему-то именно этот фрагмент из памяти заставлял сердце сжиматься и испытывать боль не только моральную, но и физическую. Где-то в груди.

— Ай! — внезапно воскликнула Екатерина, схватившись за сердце. Я удивлённо посмотрел на сестру, взгляд которой снова становился стеклянным. — Как больно…

Я округлил глаза, глядя за происходящим. А девочка, не понимая, что происходит, начала тереть рукавом своего платья глаза, отчего те стали набухать и краснеть.

— Ничего страшного братик, — заверила она меня. — Просто почему-то стало так грустно, что даже сердце защемило.

Чего? С чего бы ей стало грустно? Она только что, широко улыбалась мне. С чего такая резкая смена настроения? Может ли быть, что…

Я внимательно посмотрел на Екатерину и наклонил голову вбок. Это поведение было явно ненормальным, а значит, что-то явно повлияло на девочку. Может, сила камня?

Так. Надо подумать. Что только что произошло? Я зашёл в комнату, встретил потрёпанного жизнью кота. И? Нет, не то. Воспоминание из детства о смерти друга?

Может… психокинез?

Его активация заключается в воздействии на что-то за счёт силы мысли. Посыла не было, а значит, это не то.

Может… биокинез?

Воздействие на организм. Похоже. Но я не почувствовал никакого отклика внутри тела. Нет, нет. Не то.

Может… контроль памяти? Если это так, то первая стадия должна быть передача слепка памяти. Камень внутри меня, если верить врачам, был бесцветным, а значит, это больше всего подходило под способность.

Ладно, стоило проверить.

Прикрыв глаза, я откопал в воспоминаниях свой первый поход в магазин игрушек. Первое, что попалось на глаза: огромный бежевый медведь в жилетке и шляпой на боку. Я помню, как долго просил его у родителей, но те сказали, что если я чего-то желаю, то сам должен достигать своих целей. Это было первое нравоучение от них, поэтому воспоминания для меня было довольно ярким, как и сам образ плюшевой игрушки.

— Братец, ты чего? — внезапно спросила у меня Екатерины, выведя из воспоминаний.

Не сработало. Девочка никак не отреагировала на образ, который только что сформировался в голове. Значит, мимо.

Если это не то, но реакция была, то может, что-то менее глобальное. Например, передача эмоций. Что-то вроде обратной эмпатии?

Я тут же откопал в своих воспоминаниях первый попавшийся забавный фрагмент. Я вспомнил, как мой хороший знакомый, который учился со мной, больше всех заливал про здоровый образ жизни. Говорил, что только так можно чего-то достичь. В здоровом теле — здоровый дух, и прочая фигня. Как же было забавно, когда он получил нагоняй от ректора за то, что тот застукал его с бутылкой виски прямо на лекции, хотя тот тщательно пытался её спрятать. Мы ещё долго шутили на эту тему, отчего на губах проскальзывала невольная улыбка.

Сейчас, я уже не так ощущал это веселье, но тогда — это было забавно. Я вспомнил об этом чувстве. Вспомнил и эмоции, которые тогда испытывал. Неважно, какой именно фрагмент, главное сейчас было ощутить нечто подобное и посмотреть, что будет с девочкой.

— Аха-ха-ха! — резко схватилась за живот Екатерина, смеясь во весь голос, отчего я резко открыл глаза. — Забавно! Извини, — пыталась успокоиться девочка. — Почему-то стало весело.

С каждым моим воспоминанием и испытанием определённой эмоции, у девочки менялось настроение. Словно неожиданная перемена погоды: то пасмурно, то солнечно, а теперь, кажется, туман.

Я наблюдал за Екатериной, начиная понимать, что это не просто совпадение, а закономерность. Её настроение меняется в зависимости от моих эмоций. А значит, тот камень, который в меня поместили способен передавать мои чувства? Никогда бы не подумал, что в этом теле, мне достанется такая сила.

Ещё пару раз испытав различные эмоции и понаблюдав за сестрой, я лишь доказал свою теорию. Бесцветный камень, первого уровня, был уже способен на такое. Что же будет, если я получу остальные и снова достигну последнего, третьего уровня?

— Ого! Да тут веселье, я смотрю! — внезапно послышался голос у порога. — Давно не виделись, Роман. Как жизнь?