Эпидотряд

Эпилог

— Здравствуй, здравствуй, дружище!

Инквизитор Ордо Маллеус по имени Лазар Карно Вимпфен сидел в кресле посреди гор оборудования и стеллажей с записями, похожий на старьевщика. И улыбался, глядя на Криптмана сквозь очки. Инквизитор был радушен, приветлив и вежлив без малого до приторности. И очень странен.

Внешне охотник за демонами походил на аколита, севшего шутки ради в кресло господина. Пожилой, довольно-таки неряшливый, как человек настолько занятый, что может и рад бы следить за собой, но лишен такой возможности. Обширная лысина подкрадывалась к макушке и убегала на затылок, оставив над ушами неровные пряди седых волос. Бородку и усы хозяин, кажется, пытался более-менее подравнивать, однако неумело и давно. Глаза, наполовину скрытые припухшими веками скрывались за очками, насколько мог судить Криптман, стекла были настоящие, с внушительными диоптриями. На тощем теле висел технический комбинезон, такой же старый как владелец, долго и кропотливо модернизированный под хозяйские нужды. К плотной ткани серо-коричневого цвета были приклеены какие-то детали, коробочки и подсумки, в разные стороны торчали разъемы и штепсели. Из-под шейного обруча выныривала прозрачная трубочка капельницы, вонзившая хоботок иглы с клочком пластыря в шейную артерию. Над ушами инквизитора помимо жиденьких прядей болтались витые проводки вокс-гарнитуры, не просто обрезанные, а оборванные, словно их перегрызли.

— Выражаю почтение и…

— И все прочее тоже, — Лазар небрежно махнул ладонью. Пальцы на перчатке были неровно обрезаны. — Кидай папку… ну, куда-нибудь, сам глянь, где не упадет. Будет настроение, почитаю. Садись.

Фидус едва удержался от того, чтобы пожать плечами и выполнил указание. Найти место для сидения оказалось непросто и, в конце концов, молодой инквизитор освободил один из стульев, положив прямо на клепаный пол связку очень старых бумаг, желтых и ломких от времени. Стул, как и все здесь, включая хозяина комнаты, производил впечатление вещи, сделанной второпях, строго для выполнения конкретной задачи — просто, грубо, функционально, ни капли внимания к внешнему виду и тем более какой-то гармонии.

— Ну что же, — Лазар потер ладони, шурша грубой тканью. — Вот и свиделись. Кстати, я знал твоего отца.

— Многие знали моего отца, — Фидус поджал губы.

— Ершистый парнишка, — улыбнулся тонкими губами Вимпфен, и жеваные провода качнулись по бокам головы в такт движению. — Колючий. Это мне нравится.

Криптман, готовый произнести энергичный спич насчет того как ему надоели сравнения бездарного потомка с великим отцом, закрыл рот и удивленно посмотрел на старого мудреца.

— Внесем ясность, — деловито сообщил Лазар. — Меня обязали расследовать происшедшее в Порту на правах этакого стороннего наблюдателя, который здесь ни к чему не привязан и смотрит на все новым взглядом. Скорее всего не найдет ничего, но может и наоборот. Тебя, соответственно, настоятельно попросили поработать со мной, и ты счел разумным согласиться. Сие показывает, что устойчивая репутация скудоумного эпигона, коей ты устойчиво пользуешься, по крайней мере, в первом приближении неверна.

Фидус плотно сжал губы и уставился на лоснящуюся под лампой макушку инквизитора.

— Ты воспринимаешь меня как епитимью, — продолжил, как ни в чем не бывало, Лазар. — Этакий способ как-то наградить тебя и одновременно убрать из Ордо Еретикус подальше. Во избежание… — Вимпфен неопределенно покрутил пальцами в пустоте. — Того и этого. Верно?

Фидус молча кивнул. Из-за стопки бумаг высотой по грудь Криптману вышел, переваливаясь на коротких лапах, удивительный зверь. Он походил на кошку, но длиной около метра с очень длинными ушами и "бородкой", завязанной в аккуратную косичку. Длинный мех некогда был оранжевого цвета, сейчас же он переливался всеми оттенками уныло-коричневого, отлично маскируя зверя на фоне кабинета. У зверя выпали усы, с одной стороны пасти торчал длинный загнутый клык. Как будто для симметрии кот был еще и одноглаз, причем синий шарик светился отраженным светом на той стороне морды, где отсутствовал клык.

Животное посмотрело на Фидуса, и молодой инквизитор чуть вздрогнул. Криптман слышал о джиринксах, но впервые видел такого. Криптман знал, что эльдарские коты не разумны, однако… взгляд ярко-синего глаза с треугольным зрачком казался очень странным. Не по-звериному внимательным и оценивающим.

— А, вот ты где, Хорус, — Лазар явно обрадовался. — Иди сюда, скотина.

Криптман лишь покачал головой, воздерживаясь от комментариев. Джиринкс, переваливаясь при каждом шаге, добрел до хозяйского стула и полез на колени Лазара, цепляясь крючковатыми когтями. Животное двигалось с трудом, преодолевая не то боль, не то старость плоти, но делая это крайне целеустремленно.

— Да, — весело ответил старый инквизитор на невысказанный вопрос. — Удивительно вредная тварь, так что я назвал его под стать характеру.

Хорус, в конце концов, забрался на колени хозяина, посмотрел на гостя с таким видом, что Фидус почувствовал себя самым ничтожным и презираемым созданием в галактике. Джиринкс зевнул, демонстрируя набор длинных, но прореженных минимум на треть зубов и заерзал, устраиваясь половчее. Свернувшись, эльдарский "психокот" оказался удивительно компактным и удобным для поглаживания. Лазар не преминул начать гладить и чесать наглую скотину за ушами.

— Я к нему привык, — улыбнулся инквизитор. — Гнусное животное, но мы столько повидали вместе… Учти, он мочится в ботинки тем, кого не любит. А не любит Хорус всех, так что береги обувь.

— Откуда он? — спросил Фидус, чувствуя себя глупо, как взрослый на утреннем чтении молитв школьниками "во славу доброго дедушки Императора".

— Подарок эльдарской ведьмы, — пояснил Вимпфен. — У нас был роман, который перерос в совместное расследование. Или наоборот… сложно сказать, все было… сложно. С эльдарами всегда так, удивительная раса, они самые простые вещи превращают в ритуал немыслимой запутанности. Я был молод и… скажем так… неосторожен. Впрочем, надо сказать, получилось хорошо. Во всех смыслах. Согласись, не каждый может сказать, что надавал Хорусу тапком по морде.

— А… — Фидус кивнул.

— Но мы отвлеклись, — деловито сказал Вимпфен, продолжая гладить осквернителя обуви. — Что там было раньше?..

— Епитимья, — подсказал Фидус. — Которой меня подвергли.

— Да, точно.

Лазар усмехнулся, и Криптману на мгновение стало не по себе. Очень не по себе. Сразу вспомнилось, что у сидящего напротив смешного и неряшливого деда нет в биографии громких дел, спасения целых секторов, битв с чемпионами Хаоса и прочих великих деяний. Зато по числу рядовых, незнаменитых и завершенных расследований Вимпфен один из первых в своем Ордо, если не первый. Человек-комбайн, прозванный "Дробилкой Императора" за целеустремленность и неизменную выдачу результата в любых условиях.

— Так вот, — продолжил Вимпфен, как ни в чем не бывало. — На самом деле ты вытащил счастливый билет в светлое будущее.

— Правда?

— Ага. Просто по молодости и глупости еще этого не понял.

Криптман снова промолчал. Лазар почесал непомерно длинное ухо джиринкса и с внезапной серьезностью продолжил:

— Скажем так, твой перевод в наш Ордо действительно был ссылкой. Точнее компромиссом. Это факт. А вот то, что я обратил на тебя внимание, это удача. Благодеяние, можно сказать.

— Благодарю, — задрал подбородок Фидус. — Я готов пасть на колени, лобызая пятку благодетеля.

— Хорошее намерение, — благосклонно кивнул старик. — Но мы же не на Сеферис Секундус, обойдемся без этих глупостей. Итак, дружище, я внимательно ознакомился с твоим делом. Повторюсь, я знал твоего отца. И мне было интересно, почему его потомок столь далек от успеха.

Фидус сжал челюсти, промолчав.

— Не скрипи зубами, — посоветовал Вимпфен. — Я не пытаюсь тебя оскорблять. Сейчас мы говорим строго по делу и очень предметно.

Старик шевельнулся, меняя положение. Хорус недовольно приоткрыл глаз и молча вонзил когти в бедро хозяина, демонстрируя недовольство.

— Я же говорю, подлая тварь, — констатировал Вимпфен, дернув кошачье ухо. — Когда-нибудь сделаю из него коврик. Или чучело, пока не решил. Да… так вот. Криптман-старший был очень скверным человеком. Таких обычно называют разными словами наподобие "мудак" и прочими нелицеприятностями. Однако он был эффективен. Крайне эффективен. Да, можно спорить о методах и сопутствующем ущербе, но твой предок добивался целей, и они были настолько значимы, что даже штабеля трупов, которые Фидус громоздил в процессе, выглядели очень умеренной ценой. А уж в тандеме с нравственным лишенцем Шметтау Криптман был непобедим. Что же в тебе не так?..

Фидус-младший решил, что вопрос риторический, ответа не требующий, так и оказалось.

— Все на поверхности, — задумчиво произнес Вимпфен. — На поверхности… Ты неплохой инквизитор, мой юный друг. Действительно неплохой.

— Многие с вами не согласились бы, — с неожиданной для самого себя горечью вымолвил Криптман.

— Да в жопу многих, — с великолепным безразличием отмахнулся старик. — Хороший следователь должен смотреть в корень, видеть суть вещей. Я хороший следователь, потому что я всегда смотрю дальше и глубже.

Фидус опять почувствовал, как скользит вдоль позвоночника холодок. Под немигающим взглядом за толстыми стеклами становилось неловко и тревожно, как насекомому в пробирке.

— И я вижу твою суть, — продолжил Вимпфен. — Непотизм далеко не столь уж плох, как думают многие. У него есть весомые достоинства. Однако есть и недостатки. Родственные связи могут привести на подходящее место неподходящего человека. Или привести человека подходящего, но… слишком рано.

— Рано?

— Да. У тебя есть все задатки и возможности, чтобы стать отличным защитником Дома, который построил Он.

Лазар осенил себя аквилой, Криптман повторил его движение словно тень.

— Но ты слишком рано стал инквизитором. Слишком рано оказался прикрыт славной тенью отца. Ты сейчас будто имаго, которому лишь предстоит раскрыть широкие крылья и воспарить к солнцу.

— И?.. — неопределенно вымолвил Фидус.

— И я могу тебя научить.

— Не понимаю, — честно признался Фидус. — Разве у меня есть выбор? Насколько я понял, моя ссылка в другой Ордо, младшим помощником, есть обязательное условие для того, чтобы некоторые моменты… были забыты.

— Объясняю, — скупо улыбнулся Вимпфен. — Что делает инквизитора бичом врагов Империума? Это знания, склад характера и опыт. Три ноги, на которых всегда основывается любой успех. А в твоей табуретке одна ножка отпилена. Пока отпилена.

Лазар переплел пальцы, внимательно глядя прямо в глаза Криптмана.

— Опыт, вот главное, чего тебе не хватает. Ты слишком рано отправился в самостоятельный полет. И предсказуемо споткнулся. А неудачи в начале пути ломали куда более сильных людей. Такие травмы души, они как плохо сросшиеся переломы. Ты можешь встать на ноги, но ходить все равно до конца жизни будешь с костылями.

Фидус откинулся на спинку из толстой проволоки, опустил руки по бокам, стараясь быть сдержанным и непроницаемо хладнокровным. Впрочем, юноше начинало казаться, что старый инквизитор читает его как открытую книгу с печатными буквами.

— Всего лишь опыт… — Вимпфен сделал упор на "всего лишь", умудрившись вложить в два коротеньких слова бездну смысла, начиная с иронии. — Вот, что нужно тебе, чтобы срастить поломанные кости души. Избавиться от комплексов. Оставить за спиной неудачи. Опыт закалит, укрепит, научит. И даст команду, что пройдет с тобой бок о бок через десятилетия. Команду, без которой ты ничего не стоишь, уж поверь мне.

Вимпфен вздохнул и поправил очки.

— Все знают прославленные, грозные имена великих инквизиторов… однако за успехами каждого из них всегда стояли незнаменитые, неизвестные люди, верные аколиты. Если ты хочешь добиться успеха, тебе нужна команда сподвижников.

— У меня есть свита, — мрачно сказал Фидус, ожидая насмешку и готовый к ней. — Теперь есть.

— Кажется, не все согласились отправиться с тобой?

— Не все. Некоторые решили остаться пурификаторами.

— Забавный паноптикум, — хмыкнул Вимпфен. — Каторжники, ублюдки, штрафники.

— Люди, которым я могу довериться. Я видел их кровь и раны, а они видели мои. Мы пошли в ад, бок о бок, и, когда придет час, отправимся вновь.

— Мне нравится это "когда". Обычно говорят "если". И да, это дорогого стоит, — внезапно и очень серьезно согласился старик. — У тебя хорошая свита.

— А… — Криптман осекся.

— Битые жизнью, но не сломленные. Привыкшие к риску. Готовые учиться. Расчетливые, но с каплей правильного идеализма. Более-менее сработанная команда. Они хороши. Многие инквизиторы начинали с меньшего. Я начинал с меньшего.

Вимпфен склонился вперед, аккуратно, чтобы не потревожить дремлющего кота.

— Но так же как ты лишь заготовка будущего инквизитора, так и они всего лишь болванки для резца. Который со временем — быть может! — выточит из них настоящих аколитов. Верных, боевитых, энергичных. Опытных. Кроме того их очень мало, а для твоей войны потребуется армия.

Инквизиторы — старый и молодой — помолчали, думая каждый о своем. Джиринкс так же молча дремал, не удостоив лысых обезьян даже взглядом и тем более мурчанием.

— И что дальше? — осторожно спросил, наконец, Фидус.

— Я дам тебе все, чего не хватает Криптману-младшему, — спокойно пообещал Вимпфен. — Отшлифую таланты твоей сбродной компании. И, в числе прочего, помогу добрать команду. Поделюсь своими специалистами. Исправлю то, что испортили твои наставники, ослепленные ярким светом имени "Криптман". Я сделаю из тебя настоящего инквизитора.

— Я не понимаю, — честно признал Криптман. — Это похоже на сделку, не так ли?

— Все верно.

— Я получу эффективную практику одного из опытнейших следователей Ордо Маллеус. И команду, которая станет достойными спутниками в будущих свершениях. Так?

— Да.

— Но в чем ваш интерес? Что я могу дать взамен?

— Ответственность. И самоотдачу.

— Поясните.

Лазар помолчал, затем без особого почтения спихнул с колен эльдарское животное. Джиринкс громко и недовольно заорал, дернул коротким хвостом и, переступая на слабых лапах, убрел в тень дальнего угла комнаты.

— Я знаю твой фетиш, — без обиняков сказал Вимпфен. — Миф, который отравил жизнь твоего отца и возможно приведет тебя к столь же печальному завершению.

— Это не миф, — набычился Криптман. — Я видел их собственными глазами.

— Или не "их". Или не видел, — едва заметно улыбнулся Вимпфен. — Но это не важно.

— ?

— Видишь ли… — Лазар задумчиво провел кончиками пальцев по трубке капельницы, вливавшей капли некоего эликсира в жилы инквизитора. — Я выбрал тебя не потому, что испытываю жалость к твоей почти загубленной карьере и жизни. Не от почтения к персоне твоего покойного отца. И не для того, чтобы обогатить нашу службу еще одним талантом, который надобно раскрыть и отшлифовать. Ты здесь потому, что знаешь…

Вимпфен сцепил пальцы в замок. Уголки губ инквизитора опустились вниз, придав лицу выражение сардонической печали.

— Ты знаешь… или полагаешь, что знаешь, каково это — быть единственным хранителем истины. Пастухом, что видит во тьме алчный блеск волчих глаз. Зрячим среди слепых.

— Вы… тоже? — только и сумел выговорить Фидус.

— Что?.. О, нет, конечно же, нет. Я не верю в тайных ксеносов, которые много лет остаются в тени, никем не узнанные и не раскрытые. Или, если точнее, я верю в то, что подобные ксеносы могут существовать. Почему бы и нет, в конце концов? Уж кому лучше нас, инквизиторов, знать, сколь велик мир за пределами наших знаний и границ. Сколь глубока тьма за пределами света Императора. Я просто не верю в их опасность, как верил твой отец. Подобное невозможно математически, враг такого уровня рано или поздно уже проявил бы себя.

— Но тогда… — Фидус поморщился, не в силах скрыть разочарование.

— Главное, — Лазар вытянул руку, показав пальцем на Криптмана, будто взяв того на прицел. — Что в них веришь ты. Видишь ли…

Старик откинулся в кресле, словно устал от долгой беседы.

— Твои ксеносы могут быть правдой. Могут быть заблуждением. А мой враг существует. Он материален, страшен, смертельно опасен. И он всегда в тени, невидимый, неслышимый… Я знаю о его существовании, но, в отличие от вас, Криптманов, мне хватило ума не кричать об этом на каждом углу. Потому что слово без доказательств не стоит ничего и вместо пользы оборачивается ущербом.

— Зачем я вам? — прямо спросил Фидус.

— Мне нужен помощник. Тот, кто понимает мои беды и способен искать там, где прочие лишь недоуменно отвернутся. Взамен я сделаю из тебя настоящего инквизитора. И помогу с твоими… — Лазар хмыкнул. — Ксеносами, когда мы завершим мои дела. Как видишь, все просто.

Фидус помолчал, сжимая краешек металлического сиденья онемевшими пальцами. Минуту или даже больше юный инквизитор напряженно думал под взглядом старика, холодным и проницательным.

— Это займет время, — негромко сказал, в конце концов, Криптман. Прозвучало одновременно и как предположение, и как утверждение.

— Годы, — кивнул Вимпфен. — Я занимаюсь этим делом уже пятнадцать лет и пока столь же далек от успеха как в тот день, когда…

Он умолк, не закончив фразу.

— Годы, — повторил Фидус. — Но я не могу потерять столько времени…

— Да, — пожал плечами Лазар — Или можешь. Сколько искал твой отец? Кстати, не преуспев. Если твои ужасные враги существуют, они скрываются, как паразиты, в теле Империума десятилетия, быть может, века. Лишний год, два, десять или полвека не погубят Дом Императора… наверное. Зато дадут тебе опыт, мудрость, силы и возможность, наконец, сделать тайное явным, вытащить его из тени на свет. А когда мы закончим с моим делом, я помогу тебе так же, как сейчас ты станешь помогать мне. Два инквизитора в неустанном поиске лучше, чем один.

— А если я не соглашусь? Если я не хочу терять время и готов рискнуть?

— Дверь прямо за твоей спиной. Мой курьерский корабль доставит тебя в любое место, какое укажешь.

— Могу ли я… — Фидус поперхнулся, кашлянул и качнул головой, будто пропихивая через глотку комок горячего воздуха. — Рассчитывать на помощь? Хотя бы малую?

— Криптман, — поморщился Лазар. — Не торгуйся. Ты не в церкви, а я не отпускаю грехи перед Императором за скромное пожертвование. На моих плечах огромная ответственность. И великий долг, который, увы, могу нести только я. Твоя ценность для меня лишь в том, что тебе это чувство знакомо больше чем кому-то иному. И в том, что у тебя неплохие задатки, которые я могу заточить под мои задачи. Менее опытный специалист или аколит для меня бесполезен. Более искушенный и перспективный инквизитор станет проявлять излишнюю инициативу или просто мешать, считая поиск бесполезным. Условия я тебе назвал. Ты либо соглашаешься, либо нет. Решай.

Криптман молча встал и прошелся извилистой дорогой между рабочих стеллажей, наваленных папок со старыми отчетами, ящиков неопределенной функциональности с полустертыми символами на крашеном дереве и металле с пятнышками ржавчины.

— Еще раз, — Фидус остановился и развернулся к собеседнику, щелкнув пальцами. — Мы занимаемся вашим… делом. До победного завершения, долго и самоотверженно. Вдвоем.

— Да.

— И после этого мы занимаемся уже моей заботой. Столь же упорно и самоотверженно. С привлечением всех ваших ресурсов.

— Да.

— И я рискую погибнуть задолго до того. Или закончить жизнь в бесплодных поисках того, чего нет.

— Да, — повторил в третий раз Вимпфен. — Мой враг существует. Но, разумеется, вполне вероятно, что наших жизней не хватит на его разоблачение.

Криптман тяжело вздохнул и хотел что-то сказать, но Лазар опередил его, мягко сказав:

— Не спеши, друг мой. Я даю тебе выбор. И ты многое получишь, если пойдешь моей дорогой. Очень многое. Но свернуть с пути или шагнуть назад не удастся. Будь уверен, у меня много способов заставить тебя соблюдать наш договор, буде такой окажется заключен. Поэтому выбирай мудро.

— Да… — снова вздохнул Фидус. — Почему все так неизменно сложно?

— А ведь все казалось простым и ясным, не так ли? — улыбнулся Вимпфен. — Увы, когда ты сражаешься с тенями, приходится опускаться во тьму и драться с повязкой на глазах. Знать своего врага и биться с ним лицом к лицу это роскошь, которой мы удостаиваемся очень редко.

— Компромиссы, договоры, шаг назад, чтобы сделать два вперед.

— О, если бы все было так просто, — снова улыбнулся старик. — Но, пожалуй, ты уже понял принципы нашей работы. Остальное дело практики.

— Кто наш враг? — спросил Фидус, четко выделив слово "наш", и Лазар едва заметно качнул головой, показав, что принял выбор молодого коллеги.

— Справа от тебя, вон в том шкафчике, — указал Вимпфен. — Верхний лист на красной папке.

Криптман покрутил рисунок, изображающий серо-белый череп с глазами. Мертвая голова была разделена пополам вертикальной чертой, цвета симметрично чередовались по обе стороны от линии — белый глаз с черным зрачком, черный глаз с белым зрачком и так далее. На лбу черепа красовались две единицы, а над макушкой повисла типичная звезда, похожая на шипастое колесо. Хотя… нет, не типичная. Фидусу понадобилась пара мгновений, чтобы понять — в этой звезде не восемь, а десять лучей. Криптман вопросительно глянул на Вимпфена.

— Череп и одиннадцать? Малал? Ложный бог Хаоса?

— Да, именно он.

— Малала не существует, — сумрачно сказал Фидус, явно жалеющий о согласии поучаствовать с Лазаром в его крестовом походе.

— Ну почему же, — с легкой иронией отозвался Вимпфен. — Все абстрактное, так или иначе, может оказаться вещественным. Например, я уверен, ты никогда не видел Императора. А Он есть.

Фидус машинально осенил себя аквилой, выпустив листок. На лице молодого инквизитора все явственнее проступало разочарование.

— Бог отступников, ренегатов, отщепенцев, — продолжал Вимпфен, которого, судя по всему, искренне забавляла реакция коллеги. — Он существует ровно в той степени, насколько в него готовы поверить. Но ты прав.

С неожиданной легкостью Лазар встал, и Фидус подивился, насколько быстро и легко двигался старый инквизитор, похожий на мумию в скафандре.

— Да, ты прав. Мой враг слишком умен, чтобы прятаться. Вместо этого он скрывается на виду. Прикидывается одним листком в огромном лесу.

Вимпфен подошел к Фидусу и наклонился за рисунком. Подержал листок в руках с выражением сосредоточенной, застарелой ненависти на морщинистом лице.

— Кто он? — спросил Криптман.

Вимпфен немного помолчал, испытующе глядя на Фидуса, будто решая, достоин ли тот приобщиться тайн. А после заговорил:

— Много лет назад один мой агент был убит. Казалось бы, что здесь удивительного?.. Неприятно, да. В какой-то мере унизительно, да. Но таково наше ремесло. Инквизиторы, увы, гибнут часто, аколиты — постоянно и во множестве. Но был один странный момент…

Вимпфен аккуратно сложил лист, взгляд инквизитора был устремлен в сторону Криптмана, однако Фидус готов был поклясться, что старик глядит сквозь собеседника, в далекое прошлое.

— Он был начинающим аколитом и занимался столь же мелким, незначительным делом, которое идеально подходило его квалификации. Обычное натаскивание новичка, прежде чем начать его более специализированное обучение. Враги его уровня воспользовались бы традиционным оружием — яд, нож, пуля, удавка, пытки до смерти и так далее. Но агент был убит страшным, изощренным способом, который указывал на великое мастерство в колдовских практиках. Прежде чем утратить разум окончательно, бедняга успел вымолвить два слова. Только два. Я предположил, что агент случайно прикоснулся к чему-то бОльшему и стал его жертвой. Я начал искать. Поначалу, чтобы принести возмездие тем, кто осмелился умертвить слугу Императора, пусть даже слугу малого и ничтожного. А затем уже всерьез…

Вимпфен криво улыбнулся и провел кончиками пальцев по трубке капельницы.

— После первого покушения.

Глаза старого инквизитора оставались холодными.

— Именно первого? — даже не столько спросил, сколько утвердительно заметил Фидус.

— Да. У моих врагов нет ничего. Ни имени, ни прозвища. Только символы, которыми они время от времени пользуются, запутывая следы. Знак фальшивого божества и такая же фальшивая звезда. Полагаю, это разбросанные крошки, что уводят по ложному следу. Насмешка надо мной.

Резко поджав губы, Лазар уточнил:

— А также над всеми нами.

— Да… — мысль Фидуса заработала, перебирая варианты, стараясь верно истолковать туманные речи нового патрона. — То есть это не еретики? Не хаоситы и демонопоклонники?

— Они все вместе и ничего отдельно из перечисленного тобой. Они те, кто готов надеть любую маску.

— Мне напоминает описание Официо Ассасинорум, — позволил себе мрачную шутку Фидус.

— Истинно так, — без тени шутки согласился Вимпфен. — Судя по тому, что видел я, они столь же изощрены и смертоносны. Как минимум. Только цели преследуют не столь благие.

— Но о ком же мы говорим? — потерял, наконец, терпение Криптман.

— Ахинея из двух слов, — вновь повторил Вимпфен. — Не единожды они всплывали, однако неизменно сопровождались ужасающими преступлениями. А, кроме того, проявлением холодного, невероятно расчетливого интеллекта. Последний раз мои сети уловили эти слова год назад, вместе с упоминанием Ледяного Порта. И, как видишь…

Тут инквизитор криво усмехнулся, не закончив фразу.

— Уловили эти слова?.. — спросил Криптман, понимая, что жребий брошен.

— "Corrigendum errorem". Исправляющие ошибку.

КОНЕЦ