Эльф для ведьмы. Жезл Плодородия

31

Утром оба принца в сопровождении десяти стражей Леса отправились за невестой Анарэля. И к вечеру следующего дня были в Вирносе. Стражей разместили в трактире, предупредили, что уезжают вдвоем за женщиной и ребенком. Шел снег, поднимался ветер и фонари желтыми пятнами виднелись сквозь метель. Анарэль быстро шел, подбадриваемый холодным ветром и жаждой встречи с любимыми. Иларианэль описала так точно, что даже в такую метель было не трудно найти дорогу. Вот дом. Занавешенные окна светятся, а из труб валит дым. Сердце пропускает два удара и начинает бешено стучать. Взглянув на брата, он открывает железную калитку и проходит к двери дома. Постучал условным знаком в дверь, несколько секунд спустя послышался шум отодвигаемых запоров, и дверь открылась. За порогом стояла Иларианэль и изумленно смотрела на пришедших, но потом спохватилась и жестом пригласила войти. Захлопнув дверь и заперев на все засовы, она кинулась на шею принцу.

Я не могла поверить своим глазам, за мной пришли оба принца. Заставив себя оторваться от Анарэля, поприветствовала наследника и пригласила в гостиную. Они разделись в прихожей и прошли внутрь дома. Первым зашел Анарэль. Иссиль играла с Малем недалеко от камина. Он остановился и негромко позвал:

— Иссиль, я приехал.

Дочь резко обернулась на его голос, соскочила и с радостным визгом помчалась к отцу. Анарэль подхватил малышку на руки и прижал к себе, целуя и что-то шепча. Анкалимир улыбался. Оба принца прошли и сели на диван, Анарэль стал знакомить Иссиль с дядей. Я же пошла на кухню и принялась срочно готовить ужин на четверых, одновременно сервируя стол в трапезной. Конечно, до эльфийских поваров мне как пешком до Белроу, но ужин получился неплохой, главное, оба мужчины и дочь были сыты до отвала. Девочка кочевала с рук отца в руки дяди и обратно, но категорически не хотела сидеть отдельно, исключение сделала только во время ужина.

После ужина обратно переместились в гостиную. Я села подле Анарэля, на руках которого уже засыпала дочь, и попросила рассказать их, как удалось убедить Владыку. Посмеиваясь, наследник рассказывал, о пылкой речи Анарэля, о том, как он, Анкалимир, убеждал отца, и как на сторону младшего сына встала мать, которой не терпится увидеть внучку. Любимый только улыбался, одной рукой прижимая к себе уснувшую Иссиль, а другой рукой меня. Закончив рассказ, Анкалимир спросил:

— Иларианэль, ты действительно думаешь, что тебя преследует Аманис?

— Ваше Высочество, я не знакома с Аманис, но с уверенностью заявляю, что меня преследует эльфийка, которую я видела во сне и в трактире несколько дней назад. Она вела разговор с наемником обо мне, сомнений нет. Также я уверена, что она и ее банда уже выследили вас. Скорее всего, они решат, что вы утром поедете в деревню или укромное место. Но то, что вы приехали в Вирнос, они уже знают и готовят нападение. Я это видела во втором сне, о котором рассказывала Анарэлю. Да и сама та женщина говорила, что дороги прослеживаются ее соглядаями.

— Тогда, как мы должны поступить?

— Я, Ваше Высочество, могу лишь предложить, а Вы решите, насколько это разумно. — Оба принца согласились. — Рано утром схожу к подруге, попрошу ее присмотреть за домом (я оплатила за дом на месяц вперед), забрать котов, мои вещи, которые не возьму с собой, продукты и опять все сложить в чулан, если только хозяин не захочет вернуться домой. Как только вернусь, вы отправитесь и предупредите стражей, что выступаем рано утром (до рассвета) и опять вернетесь сюда, «без хвоста». Я за завтрашний день успею уложить нужные пожитки, подготовить еду, чтобы ехать целый день без обеда до самого вечера. Так мы выиграем несколько часов: пока они будут искать нас в деревне, пока будут нагонять в дороге, мы опередим их, — затем я обратилась к Анкалимиру, — Ваше Высочество, разрешите называть Вас по имени в неофициальной обстановке и на ты?

— Разумеется, — он улыбнулся, — мне будет приятно такое теплое общение.

— Так, — продолжила я, — вот, что я хочу сказать, Иссиль будем везти по очереди: вначале я или Анарэль, а под вечер ты, Анкалимир. Объясняю, — заметив недоуменное лицо наследника и недовольное Анарэля, — во сне на нас напали, и Анарэль, защищая нас, был тяжело ранен. Дочь была на моих руках, защищаться я не могла. Удар шел целенаправленно на меня и ребенка, задача — уничтожить. К сожалению, сон не досмотрела и проснулась. Я рассудила так, что никто не подумает нападать на наследника (у них цель другая), поэтому Иссиль будет безопасно с тобой, Анкалимир. Пусть рядом с тобой будет трое Стражей Леса, — сказала я, обращаясь к наследнику. Потом повернулась к Анарэлю, — прошу тебя, не рискуй жизнью ради меня, Иссилиэль нужен хоть один родитель, и только ты в состоянии признать законность ее рождения. Я буду защищаться, но если кто-то из вас будет ранен, то вы должны будете немедленно покинуть бой и исчезнуть в темноте. Я знаю, бой будет ночью. Анкалимир, возле Анарэля должен быть тот, кто сможет вынести его из боя, защитить и доставить домой.

Оба принца были возмущены даже предположением «бросить» меня в случае серьезной опасности. Тяжело вздохнула, как же трудно объяснять:

— Я не говорю бросить, говорю, что, если будет смертельная опасность для вас и ребенка, то оставляйте меня. Убить Аманис не сможет и не прикажет, если только случайно в бою. Она хочет замуж за Анарэля, поэтому в самом бое ее не будет, чтобы «не испачкаться», я уверена. Но отслеживать бой где-то неподалеку она должна.

— Почему ты так уверена?

— Потому, что я знаю, как развернутся события. И моя задача — не допустить смерти никого из вас и защитить дочь. В Дубовом Лесу под защитой Владыки ей ничего угрожать не будет, даже если ее и не будут любить, но и обижать никто не посмеет. А я всего лишь человек, — обнимая сильнее Анарэля, — который сделает все, чтобы защитить своих эльфов. — И рассмеялась. Только смех вышел горький. Я встала и пошла готовить постель Анкалимиру. Быстро застелив, прошла в свою спальню и, разложив кровать для дочки и мою постель, вернулась к мужчинам, они тихо что-то обсуждали и резко замолчали, как только вошла. Анарэль отдал мне ребенка и сказал, чтобы ждала его в спальне. Пожелав спокойной ночи, удалилась в свою спальню.

Анарэль даже мысли не мог допустить о том, чтобы бросить любимую среди врагов. Сейчас обсуждая предложение Иларианэль, он считал ее доводы о том, что ребенка надо везти по очереди, разумными, но при этом обсуждал примерную тактику боя. Кто должен находиться возле наследника, защищая обоих, а кто должен быть рядом с ним и защищать его женщину. Обсудив и немного поспорив, оба принца отправились спать. Только Анкалимир грустно улыбался сам себе: «Мне придется обнимать свои коленки, в отличие от брата». А Анарэль, едва войдя в спальню, попал в объятия своей женщины, которая давно уже соскучилась и ждала с нетерпением. Иссиль спала, а Иларианэль лежала.

Принц вошел тихо, но я услышала. Тихо позвала: «Анарэль!» И услышала такой же тихий ответ: «Сейчас, любимая!» И действительно через несколько секунд присоединился ко мне. Обняла его. Мы соединили губы в долгом-долгом поцелуе. Положила голову на плечо любимого, чтобы губы могли касаться его шеи, а свободной рукой обхватила его тело. И тоже обнял меня, время от времени зарываясь лицом в мои волосы. Для нас просто лежать в объятиях друг друга — это уже большой счастье. Мы молча наслаждались счастьем, надеясь, что оно теперь будет постоянным. Я поняла, что сработало зелье, которое должно было или подтолкнуть, или оттолкнуть принца. Возможно, я потупила как последняя эгоистка, но больше не намерена отдавать моего принца кому-либо, раз это зелье стало связующим для нас: теперь у него больше не может быть женщин, как и у меня мужчин, либо вместе счастливы, либо одиноки. Даже в постели с другими у нас больше никогда и ничего не выйдет. Виновата, что не дала выбор ему, но и жить без него я тоже уже не могу.

Мои губы потянулись к его, слегка сжала руку на его талии, коснулась бедром сокровенного, он выдохнул и прошептал:

— Решила меня подразнить? Не получится! Буду требовать сатисфакции за соблазнение.

— А кто отказывается от возмещения ущерба? Я с полным «за», — и запустила руки под рубаху. Мы еще немного дурачились, потом «доигрались» до полноценной любви, когда закрывали друг другу рот поцелуями, чтобы наши стоны не разбудили дочь и наследника за стеной.