Элка и Повелитель Тьмы. Подстава для темного.

Глава 7 «Первая часть Мерлезонского балета»

«Первая часть Мерлезонского балета»

Чем больше я живу на свете, тем больше понимаю — человек такая скотина ко всему привыкающая. К хорошему она, конечно, привыкает быстрее. Но если к нему прилагаются серьезные проблемы, то вполне можно сократить их до маленьких неприятностей.

Я всю жизнь чего-то боялась. Сначала равнодушия отца и мачехи, смерти бабушки, насмешек сверстников. Потом Лёниного недовольства, разлада наших отношений. И всегда от кого-то зависела.

Я привыкла так жить.

Я сама позволяла страхам управлять своей жизнью.

Это была моя личная зона комфорта.

Из которой меня вышибло словно пробку из бутылки шампанского. Причем эта пробка прилично так долбанулась о потолок и…прозрела.

Я всегда боялась остаться одна без Лёни, а оказалось, что одной-то гораздо лучше!

Моя жизнь теперь не связана с постоянно ноющим мужиком, который к тридцати годам уже отрастил себе «ленивый» живот.

И солнышко светит!

И птички поют!

И травка на кладбище вон как переливается в обрамлении утреннего инея.

А само кладбище?

Да ж это просто санаторий для души!

Тихо, спокойно, никто на мозг не капает. Лежат себе покойнички и отдыхают.

А самое главное я теперь постоянна занята. Труд облагораживает.

Раннее утро. Еще даже солнышко толком взойти не успело, а я в старом пуховике и Веркиных ватных штанах, вооружившись ведром краски и кистями иду в сторону ворот, которые сегодня намеревалась покрасить.

Иду. Довольная такая. На могилки любуюсь.

И тут сзади раздается замогильное:

— Здрасти-и-и.

Я так и подпрыгнула от неожиданности, уронила ведро и оно, покатившись по траве, открылось, разливая краску по траве. Хорошо хоть зеленая. Не так заметно будет.

Оборачиваюсь. Стоит долговязый тощий пацан лет двадцати в козырной кожаной куртке, с диким ирокезом на голове и хитро скалясь, явно ждет, что я сейчас в обморок тут грохнусь.

Нашел, чем испугать называется. Мня после адской красоты Евдокии Прокофьевны мало чем проймешь.

— И вам не хворать молодой человек, — окинула парня пристальным взглядом и улыбнулась от внезапно пришедшей на ум догадки, — Константин, если не ошибаюсь?

Он кивнул и смешно насупился, явно раздосадованный тем, что шалость не удалась.

Хотя как не удалась? Целое ведро краски испортил!

— Вы как раз вовремя! Помогать будете, — с этими словами сунула в его руки, сплошь в наколках, кисть с валиком и деловито пошла обратно в контору, — Пойдемте, я вам краску выдам.

— З-зачем? — чуть заторможено отозвался парень.

— Как зачем? Ворота покрасите.

— Я, вообще-то, занимаюсь только покойниками, — решил мне напомнить Костик.

Вот молодежь ленивая пошла. И не волнует его, что вот уже вторую неделю моего пребывания здесь в качестве директрисы ни одного усопшего клиента так и не поступило. Только живые шастают. Кому помянуть, кому веночек на могилку поправить.

— Знаешь, Костян, есть такая хорошая житейская мудрость, — доверительно произнесла я, внимательно глядя на лихой ирокез парня, — Кто не работает, тот не ест. Мы сегодня с Иванычем мясо жарим по-французски на обед. Так что…делай выводы…

И пошла за новым ведром краски.

— Элла Аркадьевна!

Притормозила и обернулась.

— Давайте помогу ведро донести, а там покажите, как красить, а то я не очень-то умею.

Смекалистый малый. Ирокез состричь, наколки свести и приличный человек из него получиться. Безо всяких сатанинских замашек.

К обеду я уже успела сделать некоторые выводы относительно Костика и пришла к решению, что он отличный малый, если абстрагироваться от его ирокеза. Может парень и находил свой облик пугающим, но у меня он не вызывал ничего, кроме приступа смеха, который я тщетно пыталась удержать в себе, когда Костя испачкал свое «чудо» парикмахерского искусства в зеленой краске.

Нет, я честно предлагала ему на голову шапочку или косынку, предвидя нечто подобное, но так ведь не налезло же! Не знаю, чем Костя там заливает свой причесон, но это точно что-то на основе суперклея.

К обеду уставшие, но довольные мы завалились на второй этаж, где Ванек уже начистил картошечки, отбил мяско.

— Может, Вере позвонишь? — неуверенно спрашивает рогатик, пока я старательно оттираю растворителем выбеленные пряди Костика.

И смотрит так расстроенно, так жалобно. Пожалеть бы его, но сам виноват.

— Нет, Вань. Дай ей остыть и осознать.

Эванар вздыхает и с кислым видом идет обратно на кухню.

А все дело в том, что он прокололся и засветил перед Веркой свои очаровательные рожки. Представляете, что было с моей подругой, когда я в двух словах призналась, что Ваня у нас не совсем местный?

Сначала Вера попросила водки, а потом, вспомнив, что кормящая мать, отодвинула алкоголь и осуждающе уставилась на меня:

— И я из-за тебя вот этому…, - она не смогла найти слов, поэтому изобразила на голове рога в комплекте со страшней рожей, — детей доверила.

— Что-то ты до этого была всем довольна, — напомнила ей я, заставив подругу покраснеть, понимая мою правоту.

За ту неделю, что Верка безвылазно шила тут шторы они с бесом подружились. Более того я бы сказал, что почти влюбились, потому как Ванька время от времени бросал на девушку задумчивые взгляды и вздыхал. И Вера, я больше чем уверена, уже присмотрелась к нашему рогатому красавчику. Но окончательно ее покорило то, что он обожал ее малышей. С удовольствием играл, носил на руках и всячески развлекал, пока мы были заняты делами.

Бес вообще по натуре флегматик. Не зря он по профессии бухгалтер, потому как что бы разбираться в ней нужно воистину адское терпение. И его, в смысле терпения, хватало на горластых близнецов с лихвой. Верка у нас на кладбище, почти как на курорте побывала. Знай только — шей себе шторки.

Посвежела, похорошела, заулыбалась.

И все же узнав правду испугалась и сбежала.

Признаю, сначала стало обидно, но потом я трезво рассудила, что если бы мне было куда податься, то и я бы в первый же день умчалась, не разбирая дороги.

Сидит себе, наверное, бедная Верка и гадает: то ли мы сектанты, то ли вурдалаки. И еще не известно, что хлеще второе или первое.

Обед удался на славу.

Но, похоже, только Костик по-настоящему его оценил — слопал половину противня мяса и даже тарелку облизал. Мы же с Эванаром вяло ковыряли вилками свои порции. Бес, видимо, страдал по бессердечной Верке, а я размышляла, как быть с образовавшимися запасами бутылок в подвале, которые время от времени пополнялись совершенно не постижимым для меня образом. С каждым днем их прибавлялось по нескольку штук, несмотря на то, что я исправно запирала хранилище на амбарный замок.

Бес в ответ на мое недоумение просветил, что хранилище пополняется автоматически, через специальный артефакт, который есть у каждого «тайного агента» Наитемнейщего царства.

— Вот это вы продуманные, — почти восхитилась я, но проблема перегрузки хранилища от этого не решилась.

По какой-то неизвестной мне причине второй Хранитель не явился в срок за очередной партией. И это было более чем странно. Ваня говорил, что Вольдемарыч в таких делах крайне педантичен.

Пока я думала, какое помещение можно организовать, как дополнительный склад, небо заволокло темными тучами.

Пронзительный удар грома и тишина, нарушаемая только негромким:

— Тук-тук-тук…

— Это что? К нам кто-то пожаловал? Может Виктор Вольдемарович?

— Почта пришла! — обрадовался Ваня, заглядывая куда-то мне за спину.

Обернулась и в немом изумлении уставилась на черного ворона, который клювом мерно постукивал по оконному стеклу.

Рогатик открыл окно и, взяв птицу на руки, осторожно освободил от небольшой бечёвки на шее, к которой был привязан маленький кусочек бумаги.

Бечевка расплелась, и на стол упало несколько пухлых свитков с печатями.

— Отец письмо прислал! — радостно сообщил Ванек, хватая самый большой свиток и нетерпеливо его разворачивая.

— Вот у кого счастье, — с набитым ртом заметил Костя.

Голодный студент все никак не может натрескаться.

Я же с интересом уставилась на птицу, которая выглядела как-то странно.

— А почему не сова? — само собой вырвалось у меня — память услужливо нарисовала в воображении белую сову Гарри Поттера.

— Они у нас дохнут, — ответил Ваня, углубляясь в чтение, — не выдерживают нагрузки.

Бес иногда сама непосредственность. Как ляпнет что!

Присмотрелась к ворону получше. Весь какай-то ободранный, взъерошенный, перья торчат. Ощущение что вот-вот копыта…тьфу ты… лапы отбросит, но держится, как солдат на боевом посту.

Молча встала из-за стола и, достав пластиковую крышку для банок, положила туда немного мятой картошки. Подумала и во вторую налила воды. Поставила угощение перед птицей.

Ворон, до этого сосредоточенно смотревший в одну точку, скосил один глаз в сторону импровизированных мисок.

— Угощайся, — я подтолкнула крышку поближе, и каково же было мое удивление, когда птица попятилась, хотя явно была голодна.

— Это ворон из стаи Его Темнейшества, — прокомментировал действия нашего черного почтальона бес, — Им запрещено питаться, пока не выполнено задание.

— Что за бред! — возмутилась я, и Язва вторила на заднем фоне, грозно тряся кулаком, — Он же доставил почту.

— Нет, — покачал головой Эванар, — Ему еще ответы нести.

— Что-то чем больше я слышу про это ваше Темнейшество, тем меньше мне хочется с ним знакомиться, — расстроенно буркнула я, — Не Повелитель, а изверг какой-то. Зачем же так издеваться над птицами?

— Эх, а я бы познакомился, — мечтательно выдал Костя.

Я скривилась. Кто, о чем, а вшивый о бане.

— Зря ты так, — вновь отрываясь от чтения, посмотрел на меня Ваня, — Их так воспитывают не просто ради забавы. Это элементарные правила безопасности всего, что касается почты Повелителя. Вынужденный, но вполне оправданный метод.

— Фашистский какой-то метод, — резюмировала я, с жалостью глядя на Ворона, который всеми силами старался не смотреть на крышки с едой.

Только душу бедолаге растравила. Но ведь не знала же…

— Кстати, а вот и приглашение на бал, — рогатик протянул мне самый тонкий свиток, — Открой. Оно среагирует только на адресата.

Посмотрела на свиток как на змею, но все же взяла. А что мне еще делать. Хочешь, не хочешь, а на прием идти надо. Хотя бы ради того, чтобы обсудить с Повелителем мое переполненное хранилище.

Осторожно, словно выдергиваю чеку из гранаты, ломаю черную печать и разворачиваю рельефную, шуршащую бумагу, на которой были наколяканы какие-то непонятные мне иероглифы.

— По-басурмански не разумею, — протянула Ваньку свиток.

Тот быстро перевел содержание, и я с ужасом поняла, что времени на сборы-то уже и не остается. Бал состоится уже в следующую ночь, а у меня ни платья, ни туфлей, ни прически.

— Вань, а как мне выглядеть…ну… так, что б не посрамить честь отечества?

Ваня растерянно посмотрел на меня и пожал плечами.

Понятия не имею. Все предыдущие хранители были мужчинами.

Вот ведь засада! И спросить не у кого.

— Стоп! Мы же должны прибыть вместе с Виктором Вольдемаровичем. Я правильно понимаю? — и после кивка беса, продолжаю мысль, — А если его нет, то это что же получается? Мне одной через переход ваш идти?

Ваня смотри на меня как баран на новые ворота, а Костик глухо хохотнув, говорит:

— Готовьтесь, Элла Аркадьевна. Надеюсь, вас не тошнит в самолетах?

Капец. Тут впору не бальное платье покупать, а бронежилет с парашютом. Кто знает, что меня ждет там… на неведомых дорожках.

****

Я никогда не умела нормально ходить по магазинам, выбирать вещи. Мы с шопингом две параллельные прямые. Причем наличие денег на эту особенность никак не влияло. Просто у меня нет вкуса. Я отлично готовлю, с легкостью создаю уют в доме, но собственный внешний вид всегда хромает на одну ногу, а второю подволакивает.

Стою посреди торгового центра, карман жжет первая зарплата, а глаза лихорадочно бегают по витринам, не зная с какой стороны подступиться к этому в принципе простому делу.

В роли главного консультанта по стилю у меня сегодня Костик, который вызвался сделать хорошую скидку в именитом бутике. У него там однокурсница работает.

Что я ждала от своего бального платья?

Сложный и первый вопрос, заданный улыбчивой девушкой по имени Аля. Той самой, что однокурсница.

Прохожу мимо витрины, вдоль ряда шикарных вечерних туалетов и от всей это пестроты в глазах рябит.

Аля видит мою растерянность и с профессиональной улыбкой, говорит:

— Давайте, начнем с вот этого, а там как пойдет? Хорошо?

Как я ее понимаю. Особенно после стольких лет работы продавщицы.

Невольно ловлю себя на мысли, что никогда в жизни не смогу вернуться к этой работе и приложу все усилия, чтобы выбраться из вечной полосы неудач и проколов.

Это мой шанс.

Это мое будущее.

И чтобы меня не ждало за Вратами, нужно быть готовой к любому повороту событий.

Решительно вскидываю подбородок и, собрав всю волю в кулак, иду в примерочную, оставив в торговом зале Костика, который явно чувствуя себя неуютно среди дамских нарядом, между тем не забывает бросать в сторону Али слюновыделительные взгляды.

Я понимающе хмыкнула, глядя, как девушка нарочно игнорирует парня и скрылась за шторкой готовиться к экзекуции.

Первые наряды, которые приносила мне Аля были, бесспорно, хороши. Особенно понравилось одно длинной в пол, с открытыми плечами, нежно-кораллового цвета.

— Вы такая хрупкая, воздушная, — с некоторой долей зависти заметила Аля, — Вам очень идет.

Я же смотря на свое отражение в зеркале, и вправду, не могла не заметить, что изменилась. Чуть поправилась, посвежела. Кожа утратила прежнюю бледность. Вот что значит чистый кладбищенский воздух!

Повертелась, покрутилась, оценивающе глянула на тонкий струящийся до самого пола шифон и вынесла вердикт:

— Красиво, конечно. Но не подходит. Нужно что-то более практичное и удобное.

— Удобное? — девушка на мгновение задумалась, — А как насчет брючного костюма?

Моментально вспомнились пиджаки, в которые так любил наряжать меня Леня.

— Не, — скривилась я.

— Ну, пожалуйтса! Примерьте! Я уверена, что вам очень пойдет.

— Эх, ладно. Неси.

Признаться, когда Аля сказала про брючный костюм, ожидала увидеть бесформенно нечто, которое моментально превратит меня в тощую тетку неопределенного возраста.

А оказалось…

— Аля, ты прелесть! — восторженно выдохнула я, ошарашенно рассматривая свое отражение в зеркале, — Это…просто…

— Бомба, — подсказала, стоящая за моей спиной девушка.

Кто бы мог подумать, что обычные зауженные брюки и короткий приталенный пиджак на две пуговицы сделают из моей угловатой фигуры почти «песочные часы». Или дело в ярком насыщенном красном цвете, который выгодно оттенял строгую черную рубашку классического кроя?

Парадокс, но в такой одежде я выглядела хрупкой, женственной и одновременно дерзкой. Даже ненавистные кудри не портили образ.

Посмотрела на ценник и ахнула:

— Ни чего себе вы на костюмчиках зарабатываете!

Итальянское белье моей бывшей работадательницы просто дешевый ширпотреп по сравнению с этим.

— Я вам скидочку сделаю, — моментально нашлась Аля, — Еще и на туфли останется.

Кстати да! О них-то я и не подумала.

Еще полчаса мучений, и я вышла на парковку к нашему катафалку счастливой обладательницей костюма, удобных ботильонов на устойчивом хоть и высоком каблуке и шикарной красной помады, которую Аля презентовала мне как подарок:

— Это будет завершающим штрихом, — мягко сказала она, протягивая мне презент.

— Ох, какая яркая…

— Вам в самый раз.

Ну, раз так…то, определенно, стоит попробовать.

До старта у Врат осталось всего три часа.

Сейчас начищу перышки, наглотаюсь валерьянки, чтобы уподобиться удаву, и ждите гостей Ваше Темнейшество!

***

Время неумолимо отсчитывало минуты, приближаясь к часу «Х» и с каждым мгновением я понимала, что зря надеялась на старую добрую валерьянку. Тут явно было нужно что-то получше, а может даже и покрепче градусов на сорок потому как мандраж все нарастал.

— Элла, ты там как? — раздался за дверью голос Иваныча.

- Готова, — хрипло отвечаю и сделав три глубоких вдоха выхожу из своей комнаты.

Замираю в дверях, на мгновение смущаясь от пристальных и явно оценивающих взглядов коллег. Если Ванек смотрит чисто профессионально, то Костик с мужским интересом. Будто только увидел.

- Ну, вы Элла Аркадьевна даете! — отвешивает столь странный комплимент парень, заставив меня еще больше покраснеть.

- Отлично выглядишь, — подбадривает рогатик.

Странно…и приятно…принимать комплименты. Не привыкла я к ним.

- Спасибо. Чувствую себя, прям Золушкой перед балом, — пытаюсь пошутить я.

Мужики шутку мою не оценили. Один просто сроду не знает кто такая Золушка, а второй завис где-то в районе моей задницы, которая как оказалось все-таки есть!

- Идем? — бес по-джентельменски помогает мне одеть теплую куртку из старых запасов и вручает свиток с приглашением, — Не потеряй, врата настроены на приглашение. Они автоматически перенесут тебя во дворец Повелителя.

- Ага, — киваю я и крепче стискиваю заветный кусок пергамента.

На улице разыгрался ветер.

Стоя в центре Врат, я ежусь от жалящих порывов и внимаю последним указаниям Эванара. Правда половина проходит мимо ушей из-за панического страха перед неизведанным.

Единственное, что я смогла уяснить из лекции рогатика — «никуда нельзя». Самая лучшая тактика встать столбом в неприметном уголке и поменьше обращать на себя внимание. Тогда, глядишь, и вернусь домой целой и невредимой.

-…и умоляю — забудь ты про хранище. Боюсь Его Темнейшество не оценит твоей инициативы. А лучше вообще не попадайся ему на глаза. Целее будешь.

- Типа, не трогай — оно и вонять не будет, — философски заметила я в ответ на Ванин инструктаж.

Бес с укоризной посмотрел на меня и, в последний раз пожелав удачи, вышел из эпицентра Врат.

Неоновые огни мерцают чуть ярче, мягко пульсируя, словно подстраиваются под ритм моего дыхания. Воздух на доли секунды замирает в легких, легкое жжение ключа в районе локтя и перед глазами все рябит и смазывает картинку, искажая реальность.

Шквалистый ветер сменяется неподвижностью, невесомостью, вакумом.

Сознание охватывает дикая, неконтролируемая паника, когда я понимаю, что не могу сделать вдох. Открываю рот в немом крике и …падаю…

Словно кукла на веревочках срываюсь с пальцев кукловода и лечу в пропасть, захлебываясь уже самым настоящим криком. Машу руками, пытаясь осознать, почувствовать реальность. В голове возникает понимание, что полет рано или поздно кончится и я разобьюсь на смерть…