В одну из дождливых ночей, когда на улицах не было ни одной живой души, в двери дворца робко постучали, собаки, обычно рычавшие на всякого незнакомца, завиляли хвостами и бросились к входу. Магнус открыл и, промокшая насквозь, королева вошла в холл. Анна отклонила все расспросы, сказав, что прибыла по собственному желанию, без попутчиков и по важному для неё делу, о котором расскажет, когда немного передохнёт. Пока она согревалась в тепле у огня, Магнус старательно избегал смотреть в её сторону и, сосредоточившись на языках пламени в камине, ждал объяснения этого удивительного происшествия. Потом королева робко и неслышно подошла к нему и, бросившись на колени, стала просить о чём-то невероятном:
- Магнус, я вижу, что ты единственный кому я не безразлична в этом странном Мире, пожалуйста, не дай мне сгинуть здесь в нелюбви. Илорен не замечает меня, а Терхенетар ненавидит, моя жизнь стала пыткой. Век мой короток и даже прислуга не спешит ко мне привыкать, дни в этом удушливом безразличии и презрении к моей человеческой слабости невыносимы мне.
Ужас, сковавший его, был настолько сильным, что Магнус не сразу догадался поднять королеву. Но, опомнившись, он пообещал сделать для неё всё, что будет в его силах. И снова оказался в сиделках, когда беглянка забылась беспокойным сном.
Простите, Ваше Величество, что мой рассказ слишком длинен, но вы должны узнать, почему Магнус пошёл на подобный шаг, несмотря на то, что всю свою жизнь был предан вам всей душой.
Конечно, на следующий день, он привёз королеву обратно в Фьелу, хотя её решимость покинуть Мир любой ценой, была, казалось, ещё сильнее, чем накануне. Анна твердила, что веды рассказали ей о том, что она жива и может вернуться домой, если выйдет из ворот. Кто говорил ей об этом, она не призналась, только твердила, что это сработает, если она пойдёт с Привратником. Напоследок, когда он помогал ей выйти из экипажа, Анна шепнула что спрыгнет с замковой стены, если он ей не поможет. С тем он и вернулся домой.
Впоследствии Магнус стал наведываться во дворец по разным делам и узнал от одной из вед под большим секретом, что слова Анны правда и это смогло бы вернуть её в прежний мир. Так у них начал зреть безумный план. Меня мой друг посвятил в детали для того, чтобы я ждал у ворот и смог защитить королеву, если что-нибудь пойдёт не так. И я стал пособником во всей этой истории.
Когда день побега наступил и, стоя перед боковой дверцей, мы прощались, Магнус просил меня принять его должность и позаботиться о собаках, которые стояли за нашей спиной, страшась подходить близко к воротам. Потом они вышли и дверь с щелчком захлопнулась за спинами беглецов. Не выдержав, я открыл её и на меня сразу обрушился полный ужаса вопль Анны и крик Магнуса, звавшего её в тумане, клубившемся от самого входа. Я пошёл на его голос, выхватив палаш из ножен, но, к сожалению, он мне не понадобился. В этой белёсой мгле шла страшная борьба, до меня доносились глухие удары и крики Магнуса, звавшего королеву, но ответа не было, только собаки, услышав призывы хозяина, ринулись на помощь. Я нашёл тело Привратника и принёс его обратно в наш Мир. Когда я выбежал, чтобы найти девушку, туман отступил от ворот, и тропа вед чётко обозначилась в нём. Я звал Анну, но ни звука не было вокруг. Все собаки растворились в тумане, и я не пошёл на поиски, а вернулся к Магнусу. Там, с окровавленными руками и умирающим Привратником на них, меня и нашли. Последнее, что он прошептал, было имя Урсулы, видимо это она сказала им обоим об этом способе, но мне грозила казнь за убийство, и тащить её с собой на эшафот я не хотел.
Возможно, именно тогда в Мир проникли их убийцы - воины, когда я блуждал в тумане, стараясь подкрасться к невидимым врагам.
Это я не рассказывал до сих пор никому, не желая запятнать имя друга. А вам я обязан жизнью, только вы поверили в мою невиновность и оправдали, когда толпа требовала казни. Надеюсь, вы не считаете теперь своё решение ошибкой.
Илорен, слушая Морта, вспоминал, как поведение Анны осуждали во дворце и замке, как Магнуса начали сторониться, но он этого даже не замечал. Не заметил бы и король, если бы Терхенетар не посоветовала образумить эту парочку и заставить их хотя бы внешне соблюдать приличия. Если бы знать к чему приведёт его безразличие, насколько невыносима жизнь королев. И среди всего этого мрака правды, сходившего лавиной на его беззащитную голову именно сейчас, когда было поздно и не нужно, Илорен чуть не взвыл от мысли о том, что доверил Урсуле Елизавету.
- Морт, если ты знал о том, что эта веда постоянно нарушает правила, то почему не сказал мне. Ведь она повинна в гибели твоего лучшего, единственного друга? А сейчас, возможно, губит самое дорогое мне существо - король схватился за голову, облокотившись на колени.
- Простите, Ваше Величество. Я всегда оправдывал Урсулу, да и как можно заподозрить веду в злом умысле? Для нас они как ангелы, которые жертвуют собой всякий раз, выходя в этот мрак, чтобы привести новую претендентку. А Урсула самая милая из всех них, неужели нельзя простить ей маленьких слабостей. Вряд ли она намеренно запутала Магнуса. Урсула единственная, кроме вас, кто не сторонился меня, не называл королевским псом, хладнокровно убившим друга и королеву.
Последние слова Морт вытолкнул из себя с большим трудом и, закатив глаза, трудно задышал, непроизвольно гримасничая от приступов лихорадки, сотрясавшей обессилившее тело.
- Морт, я прощаю тебя и очень благодарен за твоё мужество. - Илорен сжал руку Привратника и тот ответил на пожатие. Он попытался произнести что-нибудь ещё, но не мог. Тогда, умирающий начал трясти головой из стороны в сторону, глядя в глаза короля склонившегося над ним, с трудом он выдавил из себя:
- Урсула... не виновата... пожалуйста.
- Не переживай, мы найдём их, и она сама всё расскажет. С ней не будут строги. - Илорен выдавил улыбку, надеясь хоть немного ободрить страдающего. И это ему удалось, Морт притих и безмятежно посмотрел на правителя своими синими глазами. Молчание длилось несколько томительных минут, спустя которые Илорен всё-таки закричал над мёртвым телом от боли, ярости и бессилия.
13.
Елизавета тем временем отчищала нижние этажи башни. Засучив рукава и повязав голову платком, она бодро напевала, орудуя шваброй на лестнице, спиралью спускавшейся в недра земли. Самра дала ей факел, который она переносила от скобы к скобе, освещая себе пространство для деятельности. Так девушка спускалась всё ниже и ниже и ниже и наткнулась на дверь. Лиза сначала не хотела открывать её, зная, что любопытство небезопасное качество. Но убедить себя в том, что она обязана прибраться абсолютно везде, не составило для неё особого труда и вот дверь со скрипом отворилась внутрь и на девушку немедленно обрушился шквал ветра, потревоживший, правда, только слух. Из полумрака вышла ещё больше позеленевшая от гнева Самра и, топнув босой грязной ступнёй по камню, знаком показала Лизе, чтоб уходила отсюда. Не ожидавшая таких нападок, девушка привередливо ответила на все эти эмоциональные всплески пожатием плеч и словами:
- Сами указывают на работу, сами прогоняют, не давая её сделать, ещё и шипят в догонку. Пфф!
Самра догнала и примирительно показала Елизавете, чтобы та шла обедать, а она сейчас догонит и улыбнулась, что по замыслу предполагалось, видимо, мило, а по исполнению едва не довело Лизу до паники в тесном коридоре, освещённом лишь светом единственного факела.
Проходя мимо распахнутых дверей, Лиза остановилась подышать свежим воздухом, но, вобрав его полные легкие, так и замерла - по аллее к башне двигались мужчина и мальчик.
"Должно быть это друзья Урсулы, проживающие по соседству со мной" - подумала Елизавета и тут же смутилась и покраснела. В мужчине, который с отрешённым видом вёл за руку семилетнего на вид мальчугана, она узнала героя своих последних снов. " Странное совпадение и, тем не менее, это друзья моего тюремщика" - подумала Лиза, и встретила пришельцев лишь холодным взглядом, удалившись к себе, чтобы освежиться перед обедом. Знакомство не состоялось.
Умываясь, перед тем, как переодеться в одно из платьев, предоставленных ей Урсулой, Лиза слышала, как соседи поднялись следом за ней в свои комнаты. Ей стало неловко за своё поведение.
Чуть позже, накрывая на стол, она уже ругала себя последними словами за хамство и глупость, ведь у мужчины можно попробовать что-нибудь выяснить, а ребёнок тем более не заслужил такого отчуждения. Настроившись исправить свои промахи, Лиза добавила приборов и поднялась наверх, чтобы пригласить незнакомцев к обеду.
Первой к столу прибежала из подземелья Самра и, увидев дополнительные приборы, с удивлением посмотрела на Елизавету.
- Приехали мужчина и мальчик, которые живут в комнатах по соседству.
Урсула говорила, что бывшая веда не любит общества, но то, что отразилось на лице Самры сейчас скорее походило на ужас мунковского крика. Девушка пробежалась из угла в угол, схватилась за голову и подозрительно покосилась на Лизу, та отступила, готовая ко всему. С лестницы донёсся детский голос, громко и нечётко говоривший что-то и Самра выбежала из маленькой столовой, а чуть позже в неё вошёл сам малыш и его взрослый друг с интересом слушавший малопонятную смесь звуков. Уловив удивлённый взгляд Елизаветы, незнакомец дружелюбно пояснил:
- Мальчик глухой и, судя по всему, от рождения. Сюда он попал со своим недугом, положенным природой, хотя порой столько наслушаешься от людей, что невольно позавидуешь ему, и несчастье покажется даром, не правда ли?
Лиза неуверенно кивнула и поспешила сгладить своё поведение в холле.
- Ваш приезд стал для меня такой неожиданностью, что я, возможно, была более неприветлива при первой встрече, чем желала. Всё же я здесь больше узница, чем гостья и ко всему отношусь настороженно. Как зовут вас и мальчика?
- Меня зовут Арчибальд, а этого малыша Гор. Самый искренний из всех, кого я когда-либо видел, даже для ребёнка в нём очень много от ангела. Вам незачем нас бояться, мы хоть и не узники, но и не тюремщики. Я простой учёный и прорицатель, а Гор всего лишь глухой мальчик, который путешествует со мной, скрашивая одиночество. Урсула была так добра, что позволила поселиться тут некоторое время назад. Отпустить вас мы не сможем, так как магию вед не может побороть простой человек, мне очень жаль.
- Меня зовут Елизавета. - Представившись, девушка пожала руку Арчибальду и, улыбнувшись более ласково, Гору.
- Я - Гор - громко представился мальчик, широко улыбнувшись Лизе, чем окончательно развеял все её сомнения о новых знакомых.
Узница, оказавшаяся за хозяйку, пригласила всех к столу и в немного напряжённой, но больше приятной обстановке, которую делал особенно тёплой мальчик, громко хваливший всё, что ел и постоянно благодаривший за угощение.
После обеда мужская половина вернулась к себе, а Лиза снова принялась за уборку. Так пролетел день, но Урсула в обычное время не появилась. Самра очень волновалась и постоянно выбегала во двор, гремя своей цепью. Лиза тоже сидела на лестнице и вглядывалась в сгущающиеся сумерки, но тщетно. Подходило время ужина. В этот раз трапеза прошла уже более непринуждённо, Лизу обещали научить жестовому языку, а Гор окончательно покорил её сердце, предложив помощь в уборке.
Самра, не дождавшись Урсулы, больше не выходила из подземелья и Елизавета решила спуститься к ней, чтобы узнать, не принести ли ей ужин прямо туда, но дверь оказалась заперта, а на попытки дозваться её, затворница не ответила, только цепь гремела где-то внизу.
В гостиной уже сидели Арчибальд и Гор, погружённые в чтение книг. Когда вошла Лиза, учёный поднял голову и, улыбнувшись, пригласил занять место рядом с ним. Девушка приняла приглашение и села в кресло, в котором обычно сидела Урсула.
- Вы очень понравились Гору, хотя он вообще дружелюбен, но редко заговаривает с незнакомыми. Многие звуки не даются ему, и речь мальчика порой звучит непонятно.
Елизавета посмотрела на увлечённого чтением ребёнка. Гладкие каштановые волосы не длинные, но с непослушной косой чёлкой, прикрывающей большой выпуклый лоб, тёмные, почти чёрные раскосые глаза, обрамлённые густыми короткими ресницами, курносый нос на круглом личике по бокам от которого размещались два больших немного оттопыренных уха. Гор даже не заметил её появления, детское личико было максимально сосредоточено.
- Мне малыш тоже очень понравился, да и кому он может не понравиться? - улыбнулась Лиза, зачарованно глядя на мальчика.
- В мирах достаточно сущностей, которые не любят детей. Рад, что вы не относитесь к их числу. Как вы попали в плен к Урсуле, и какая за вами вина? - пристально разглядывая её, спросил Арчибальд.
Елизавета замялась с ответом, не зная можно ли довериться незнакомцу. Ей безумно хотелось поделиться с кем-нибудь тем, что с ней произошло за последнее время, а к тому же спросить совета. Проницательно глядя на внутреннее противоборство девушки, учёный мягко улыбнулся и произнёс:
- Не терзайтесь, я могу рассказать вам о своём знакомстве с ведой, а потом, узнав, откуда я и кто, вы сможете лучше понять - достоин ли я вашего доверия. - Я встретил Урсулу, возвращаясь из одного древнего и очень несчастного мира по тропе среди тумана, держа на руках Гора, чтобы он не споткнулся и не потерялся в этой мгле. Урсула почти несла на себе какую-то девушку и совсем выбилась из сил, так как ноша была больше неё. Тогда я предложил донести девушку, если она понесёт малыша. Мы добрались до ворот, но что-то пошло не так и туман не рассеивался, как должно было быть, по словам нашей общей знакомой, так что мы не видели двери, в которую могли бы войти, а на ощупь везде попадалась скала. Тогда я решил попробовать уйти вместе с Гором, оставив обитательницу нового мира со своей ношей, и это сработало. Как только я отошёл, туман последовал за мной. Меня всегда интересовали новые места, особенно такие защищённые, не пускавшие в себя каждого встречного и уж тем более не затягивавшие в себя кого попало, как совсем пропащие миры. Тогда я крикнул Урсуле, чтобы она вернулась к нам, когда сможет, а сам приготовился ждать и стал думать о том, как преодолеть барьер. Вскоре дверь снова отворилась и мы с Гором пошли к ней, туман, как и в прошлый раз, окутывал нас с мальчиком. В проёме показались юноша и девушка, но стоило им сделать шаг наружу, как дверь захлопнулась за ними и мгла снова подступила к самому основанию скалы, скрыв всё окружающее пространство. Потом стали раздаваться крики и я пошёл в ту сторону, держа Гора позади. Мне никто не встретился по пути, но зато дверь оказалась открыта и мы спокойно вошли в неё. Урсула описала мне путь в свою башню, и я нашёл это место. С тех пор мы обретаемся здесь, лишь изредка покидая свою обитель для путешествий. Жаль только ту юную пару, что открыла нам путь. Время на тропе для нас движется очень медленно и я даже предположить не мог, что крики во мгле принадлежали той самой девушке, которую я нёс, помогая Урсуле, она сказала оба погибли. Ну, а теперь я требую откровенность за откровенность.
Елизавета всё же сомневалась в том, стоит ли говорить этому человеку о себе.
- Вы можете не бояться меня, Ваше Высочество. Ваши изображения и словесное описание уже во всех уголках королевства, так что даже если портрет кто-нибудь не заметит, то серые глаза, тёмно-русые волосы, прямой нос и пухлые губы заметит каждый и не потому, что подобное сочетание здесь редкость, а потому, что именно в вас это сочетание выглядит единичным. Таким, которое может искать король, таким, за любовь которого он готов потерять любовь всего остального Мира.
Говоря всё это, Арчибальд пристально смотрел на девушку своими чёрными глазами, в которых даже зрачки были не видны. Лиза потупилась и покраснела под этим взглядом.
- Я пока только претендентка и Урсула говорила, что я не могу стать королевой...
Яростный удар кулака по подлокотнику заставил Елизавету замолчать и, удивлённо глядя на собеседника, девушка пыталась понять, что могло так вывести его из себя. Арчибальд сидел, глядя в огонь, и молчал, не обращая внимания на неё. В этот момент к ней подошёл Гор и потянул за собой из гостиной. Когда они поднимались по лестнице, мальчик, стараясь говорить тише, произнёс:
- Думает, не надо мешать. Спать пойдём.
Спальни мальчика и учёного располагались напротив её комнат, туда малыш с серьёзным видом и отправился, пожелав девушке спокойной ночи и поклонившись на прощание.
Так закончился третий день Елизаветы в плену у сумасбродной веды. Перед сном она хотела запереться, но не смогла найти ключей, а спускаться в подземелье к Самре было бесполезно.
14.
В то время как Самра и Лиза ожидали во дворе Урсулу, она, облачившись, по традиции, в чёрный плащ с капюшоном, надвинутым на лицо и полумаску, заняла место в скорбной процессии, стараясь быть поближе к главным участникам. Узнать в толпе её было невозможно, а сама она очень хотела видеть ряд гробов и лицо Терхенетар.
В столице жизнь остановилась, и никто не сетовал на задержки. Часы заката были облачены в глубокий траур по убитым. По всему городу были развешены чёрные флаги, люди надели церемониальные одежды и вышли, чтобы проводить гвардейцев и вед. Все недомолвки и сомнения были забыты, так как к тем, ради которых они вышли на переполненные улицы, всё это уже не могло иметь ни малейшего касательства.
Во дворце Илорен облачался в белоснежный плащ, расшитый золотом и белую маску, его одеяние означало благодарность своим подданным, покидавшим его, их светлое прошлое и будущее. В замке Терхенетар и веды надели ярко-красные плащи и маски, символизировавшие память об ушедших, которая никогда не угаснет в Мире.
Первыми, на колесницах, ведомых пони, ехали четыре ребёнка. Огненно-рыжая девочка в алых одеждах стояла в красной колеснице с рыжей лошадкой, держа в руках плошку с трепетавшим на ветру язычком пламени. Мальчик, с копной тёмно-каштановых волос в зелёном облачении и коричневой колеснице с гнедым пони, держал в руках плошку с зелёным ростком. Девочка, с волосами цвета льна в светло-голубом одеянии, держала в руках плошку, в которой был только воздух, стоя в белоснежной колеснице с белой лошадкой. Русый мальчик, облачённый в тёмно-голубые одежды, держал в руках плошку с водой, стоя в синей колеснице, с запряжённым в неё светло-серым пони. Следом за ними на повозках везли закрытые гробы. Илорен под руку с Терхенетар ехали, стоя в коляске, за ними на колесницах парами ехали веды. Все остальные двигались полукругом по бокам и сзади на почтительном расстоянии. Гвардия шла вместе с народом, после долгого совещания было решено не выставлять охрану, чтобы не омрачать церемонию недоверием к гражданам ещё сильнее.
Все собрались. Процессия двинулась из города на кладбище, которое долгое время принадлежало исключительно королевам. Дети запели старинную песню, с которой хоронили ещё Паолу. Все сопровождающие подхватили её, только в этот раз каждый в ужасе представлял, как его понесут тем же путём, но без тех же почестей, если сбудутся пророчества, слухи о которых уже распространились по всему королевству. Ближе прижимались люди к своим родным, заботливей помогали споткнувшимся и впервые думали о том что ждёт их после смерти. Вся вера этого Мира заключалась в легендах вед, все они говорили о духах, которые смотрят на них, помогают или наказывают.
- Духи оставили нас! - высоким срывающимся голосом крикнул кто-то из толпы. Никто не одёрнул его, не сказал ни слова против, только ниже опустились головы бредущих вслед за свершившимся приговором. Злодейство свершилось, и кровь была пролита, процесс похорон стал пророчеством для каждого из присутствующих и они это понимали теперь и старались принять.
Когда все слова были произнесены и лучи заходящего солнца коснулись мёртвых лиц, обагряя их, людям дали возможность проститься с покойными. Среди небольшого числа желающих Урсула подошла к гробу Кармиллы и, пряча под маской удовлетворённую улыбку, наигранно смиренно кивнула лицу, изуродованному в битве с воином, когда цыганка заслонила ему проход, ведший в комнату, укрывшую Елизавету и Урсулу. Рядом раздались заглушаемые рыдания, осторожно повернув голову, веда увидела красное одеяние, но из-за капюшона она не могла понять кто это. Девушка наклонилась к лицу сначала Марго, а затем Кармиллы и зашептала молитвы на языке своей родины, положив ладошки на их застывшие руки. Это была Мириам, Урсула подалась в неконтролируемом порыве, чтобы обнять и утешить подругу, но, увидев этот жест, кто-то из вед заслонил рыдающую сестру от незнакомца. Боясь разоблачения, беглянка быстро отвернулась и хотела уже уйти, но её внимание привлёк гроб, который обходили стороной все, кроме Илорена, стоявшего у него в самом начале церемонии, даже гвардейцы, прощавшиеся с товарищами, игнорировали это место. Урсула подошла к нему и чуть не выдала себя возгласом, но вовремя зажала рот рукой. Она в ужасе смотрела на бледное лицо и копну чёрных волос, которые впервые за всё время, что она знала их обладателя, были тщательно причёсаны и уложены. Этот тихий, спокойный и всеми нелюбимый человек, легенду о звероподобной жестокости которого она лично поддерживала, не заслуживал места в этом ряду. Впервые ужас от всего того, что она делала, ледяной волной окатил её сознание, а Мириам всё также плакала в нескольких шагах, и, повернувшись к кому-то, сквозь всхлипы полушёпотом произнесла несколько раз имя Урсулы и разрыдалась так, что её пришлось увести. Церемония прощания завершалась и, наклонившись к бедному Морту, посмотрев в его безмятежное красивое лицо, она прошептала "прости меня", поцеловала и, не сдержавшись, взъерошила ему волосы.
Возвращаясь в башню, Урсула смахивала слёзы, не понимая, отчего они могли появляться у неё. "Это оправдается. Это такая же необходимость, как смерть Анны и Магнуса, как... Ах, Лиза, достанется же мне за тебя" - она съёжилась от последней мысли, но потом снова стала вспоминать похороны: возглас отчаяния, раздавшийся из толпы, и плач Мириам не только по мёртвым, но и по ней, ведь бедняжка думает, что Урсулу пытают, а может уже убили". А Морт, сколько ненависти он выдержал, сколько недоверия и оскорблений. Как я надеялась, что смогу рассказать правду, когда всё закончится, смогу отблагодарить его за молчание. Бедный добрый Морт, всё это время бывший изгоем из-за меня. Но зачем убили Марго?" - Урсула недовольно сморщилась и уже не выпускала из головы эту мысль, затмившую все остальные.
В башне её возвращение заметила только Самра, всё это время не спавшая в ожидании друга. Она рассказала о прибытии Арчибальда и Гора, и веда, ещё не дослушав шелест доклада, стала стремительно подниматься, перескакивая ступеньки, на третий этаж и вбежала в комнату прорицателя, который явно этого не ожидал и мирно почивал, не заперев дверь. Зато Урсула, закрывая её за собой, хлопнула так, что все в доме, кроме маленького Гора, счастливо посапывавшего в своей постельке, подскочили и пробудились. Лиза, выглянув на шум, услышала только негромкое переругивание в комнатах напротив, но слов разобрать не могла, так что вернулась в постель и, свернувшись клубочком, засопела так же сладко, как Гор, так сладко, как может сопеть только по-настоящему честный человек с чистой совестью.
Утром она проснулась бодрая и отдохнувшая. Вышла на улицу и с удивлением обнаружила во дворе мальчика, который счастливо обнимал Самру и от волнения больше обычного искажал слова, так что понять его было практически невозможно.
- Доброе утро - бодро пропела Лиза и улыбнулась своим соседям.
Самра что-то прошелестела, а Гор вежливо поклонился и также пожелал ей доброго утра. Идиллия была нарушена и девушке здесь были не рады. Наверху распахнулось окно, из которого высунулась Урсула и крикнула:
- Лиза, приготовь мне ванну, а затем займись завтраком, хватит прохлаждаться.
Елизавета почувствовала, как жаркая волна зародилась внутри её слабого тела, волна которую невозможно вместить в такой оболочке и требующая немедленного выхода, независимо от последствий. Она влетела в комнату веды и прокричала:
- Я тебе не прислуга, так что не смей мне приказывать!
- Иначе что?
- Ни-че-го, - уже спокойнее ответила Лиза - ты не можешь заставить меня быть здесь чернавкой. Я не голодна, готовь сама.
Сказав это, она ушла в свою комнату и села у окна. Во дворе Самра и Гор стали играть в прятки, счастливый смех малыша долетал до девушки как из другого мира, в котором все, кроме неё дружны.
- Кхм - тихо раздалось за её спиной.
Лиза резко повернулась к двери и увидела там Арчибальда.
- Простите, что без стука, но если Урсула услышит, что мы общаемся, то станет ещё злее - заговорщицким шёпотом сказал он.
- Почему Гор стал вдруг таким отчуждённым, я его обидела? - задала она вопрос, который крутился в голове, когда учёный вошел.
- Он обижается на всякого, кто вводит меня в задумчивость, как произошло во время нашей беседы прошлой ночью. Я в такие минуты ни на что не реагирую, а он считает, что расстраиваюсь. Я скажу ему, чтобы не дулся. - Улыбаясь, прошептал Арчи. - Вы пойдёте завтракать?
- Нет, спасибо. Что из моих слов вас так поразило? Надеюсь, это не из-за моей нецарственности - с иронией прошептала Лиза.
- Нет, ваша царственность не нуждается в атрибутах, она уже заключена в вас - эту фразу он сказал уже нормальным голосом и снова обжёг Елизавету взглядом. - Только, боюсь, не натворила ли Урсула чего-нибудь непоправимого, у неё сложный характер, хотя она и добра, но всё интерпретирует по своему, надумывает себе обид и тяготеет к мести. Надеюсь, она не навредит никому, в том числе и себе.
- Ну, уж о ней точно не стоит беспокоиться, скорее она весь этот Мир по клочкам разнесёт. Она просто всех ненавидит за то, что ей здесь стало скучно. Зачем она меня приковала?
- Не знаю, но постараюсь выяснить. Только, очень вас прошу - не горячитесь, тогда я смогу всё у неё узнать и помочь вам, а если её раздражать, то добиться чего-либо от Урсулы будет невозможно.
- Я попробую, спасибо.
Арчибальд поклонился и вышел, прикрыв за собой дверь. Через некоторое время смех на улице стих, а на лестнице послышались шаги. Веда вошла без стука и с привычной ухмылкой встала в проёме, насмешливо глядя на Лизу.
- Сказочная принцесса откажется от добровольного заточения и спустится к завтраку самостоятельно или мне придётся тащить Её Высочество? - издевательским тоном спросила она.
- Не стоит утруждаться, моё высочество уже по горло сыто этой башней и смена мест едва ли сможет это скрасить.
- И, тем не менее, из соображений гуманности, я вынуждена проследить, чтобы моя пленница хорошо питалась. Хотя бы за это меня нельзя будет судить. - Последнее прозвучало вполне серьёзно. Урсула примирительно протянула Лизе руку. В животе у девушки предательски заурчало и ей ничего не оставалось, кроме как взять протянутую ладонь и последовать за взбалмошной ведой. Самра в этот раз тоже сидела за общим столом рядом с Гором. Все были веселы и встретили девушек, которые вошли, держась за руки, радостными возгласами. Завтрак прошёл так, словно в этой столовой собралась любящая семья.
Елизавету на весь день освободили от всех забот в награду за предыдущие дни, когда она помогала Самре. Сегодня она была предоставлена самой себе и решила прогуляться по окрестностям, благо цепь позволяла ей отойти от башни на приличное расстояние, чтобы забыть о ней, а местный ландшафт не изобиловал корягами и прочими помехами.
15.
Фьела гудела от новой находки: тела глав гильдий были найдены в Долине Тумана. Двенадцать тел развешенных за ноги на деревьях неподалеку от Башни Ведьмы. Тринадцатым трупом была веда Катарина, пропавшая без вести несколько дней назад. Девушка отпросилась у подруг, желая помочь Госпоже Ведьме, и уехала в столицу, следом за Марго и Кармиллой. Сейчас она сидела прямо под трупом главы гильдии ювелиров. Их обнаружили веды, когда ранним утром отправились в Башню, чтобы проверить всё ли украдено и не оставил ли преступник каких-нибудь улик.
В городе царила паника, вечером намечались новые похороны, а Совет хранил молчание. Командировка министра информации в народных устах превратилась в побег, а наступающую осень многие считали началом очередного межсезонья, так как претендентка скорее всего тоже мертва, а новую ждать слишком долго, чтобы нынешнее поколение ещё смогло увидеть яркие краски Мира. О невозможности отправиться за новой королевой никто ещё не проведал.
Совет же заседал с тех самых пор, как веды вернулись во дворец и доложили о своей находке. Страх перед Долиной парализовал новобранцев, хотя никто из них не мог быть тенью, но зато все они были суевернее любой тени. Гвардейцы наоборот состояли на две третьих из теней, но рвались выполнить долг, не веря в возможность сгинуть в тумане. Рисковать же ими, да ещё усугублять панику исчезновениями, никто не хотел. Какое-то время пришлось тратить на отбор кандидатов и за телами отправились уже тогда, когда в зале Совета Терхенетар схлестнулась с Вёльфом и Илореном. На её стороне не было в этот раз никого, а министры хранили злорадное молчание. Тщеславие Терхенетар было так велико, что она не заметила, как умудрилась всех отстранить от себя. Даже веды в последние сотни лет предпочитали держаться вдали от Госпожи Ведьмы, в Гирфентейне. Но сегодня был тот день, когда она знала, что права, права как никогда прежде за все тысячелетия своей жизни. Сегодня она боролась за всех против кого-то невидимого, кто сводил её Мир с ума, прямо на старческих глазах, а слушать её больше никто не хотел.
- Хорошо, Генрих. Давайте позовём сюда вед, и пусть они тоже принимают участие в Совете...
- Нет! - рявкнул Илорен - Больше ни одной из этих лицемерных лгуний я не потерплю рядом с собой нигде, кроме похорон.
Все с удивлением посмотрели на него, а король продолжал:
- Магнус и Анна были введены в заблуждение Урсулой, которая многократно нарушала правила, Башню обокрала тоже веда. Веды знают все тайные ходы в городе и именно в одном из них исчезает претендентка, а сегодня они случайно находят трупы глав гильдий, а рядом с ними очередную веду и уверен она причастна ко всему этому. По мне, так этот список более чем достаточен, чтобы перестать сомневаться в ком наши проблемы.
- Илорен, опомнись...
- Нет, Терхенетар, ты опомнись. Когда ты видела их последний раз всех вместе до вчерашнего дня? Когда ты по душам беседовала с ними? Ты уже давно не знаешь этих девушек и не можешь ручаться за них. Я настаиваю на том, чтобы взять их под домашний арест и допросить. Уверен, что большинство из оставшихся не имеют никакого отношения к происходящему, но кто-то готовил весь этот кошмар не один день и это не простые жители и даже не аристократы, это тот, кто "ведает" и ты это знаешь, но пытаешься не замечать.
- Хорошо, - опускаясь на свой стул, севшим после спора голосом, сказала ведьма - допроси вед, но не казни никого, прошу тебя, это же безумие.
Вёльф сел рядом с Госпожой Ведьмой, взял её руку и произнёс, стараясь говорить как можно мягче:
- Мы не можем оставить поведение этих людей без наказания, даже длительное заточение не может служить для них достаточной мерой. Они затевали смуту и не раскаялись. Если мы этого не сделаем, то это будет самой непростительной слабостью, которую мы совершили. Завтра же все станут жить по своим правилам, а, судя по тому, что происходит, это будут намного более кровавые правила, чем те, которые сейчас предлагаем мы.
- Как только первая голова слетит с плеч по вашему приказу, это место перестанет быть Миром, а станет банкой с пауками, которые первым делом сожрут всех нас, а потом примутся друг за друга. Оставьте всё как есть и ваши руки хотя бы будут не запятнаны кровью.
Илорен и премьер переглянулись за её спиной, она почувствовала единство присутствующих против себя. Шаманке захотелось стащить это проклятое дряхлое тело, как жестокий карнавальный костюм, даже если придётся распарывать его ножом прямо на себе. Терхенетар встала и усмехнулась тому, что ещё недавно её так радовала солидарность Генриха и Илорена, а теперь они говорят с ней как с впавшей в маразм дурой, с мнением которой можно не считаться. Госпожа Ведьма пошла к выходу, но у двери резко повернулась и выражение лиц, которые она увидела, ясно говорили о том, что её уход уже давно ожидается и, мягко говоря, ударом ни для кого не станет.
- Хорошо, господа, больше я не стану утомлять вас своим присутствием на Совете.
Терхенетар ушла. Больше о времени заседаний её никто не оповещал.
Ничего не подозревавшие веды были задержаны, как только въехали во внутренний двор. Им прочитали приказ Совета о домашнем аресте и допросе, который состоится завтра, затем конвоировали по комнатам. Терхенетар не разрешили поговорить с ними.
Перед церемонией похорон им было велено вести себя естественно, но не переговариваться, к девушкам приставили несколько стражей в обычных церемониальных костюмах. Слух о заточении вед разнёсся по городу и люди, выглядывая их красные плащи в окружении охраны, удовлетворённо вздыхали и приговаривали, что этих ведьм давно пора бы допросить, никто кроме них не мог протащить сюда воина. Кто-то возражал, что они же первые и страдают от всей этой кутерьмы, и это смиряло недоброжелателей, но ненадолго. Все были напуганы и очень хотели определить источник опасности, а колдуньи подходили на эту роль как никто другой.
Терхенетар не сказала Илорену ни слова, только перед расставанием, не глядя на него, объявила о том, что будет присутствовать на допросе девушек лично. Затем ушла в замок, куда вернулась после утреннего совета, не желая оставаться под одной крышей с ними.
Допрос вед вёлся министрами. Терхенетар встречала каждую девушку объятиями и словами поддержки, которые не смогла выразить ранее из-за приказа короля. Илорен и Генрих не посмели запретить ей этого, хотя было заметно, что Совет считает подобную встречу подозреваемых неприемлемой, несмотря на их статус. Веды были спокойны и вежливы, но отвечали односложно и все указывали на неосмотрительность их задержки в Фьеле, когда в окрестностях города детей могут появиться воины. В их поведении угадывалось безразличие к делам Совета, которое они не могли скрыть, а, скорее всего, даже не старались. В доказательство своей непричастности все говорили о том, что не покидали Гирфентейн уже долгое время и тому есть многочисленные свидетели. На вопрос знают ли они кого-нибудь, кто мог бы подслушать их разговор о Башне и её тайниках, все отвечали, что никогда не говорили об этом даже между собой. Если бы речь шла о ком-нибудь другом, то можно было бы дать человеку настойку, заставившую рассказать правду, но просить её приготовления у главных подозреваемых никто не собирался. Когда комнату покинула Мириам, которую допрашивали последней, Терхенетар заняла её место и обратилась к удивлённым министрам и королю:
- Сегодня утром, когда я послала за Лораной, одной из моих горничных, оказалось, что она сбежала. В её комнате я нашла пузырёк с красными чернилами, именно такими испачканы последние страницы моей Книги. Она могла подслушивать всё, что я обсуждала с ведами в замке. Я собрала всех, кто знал её в лицо, и отправила их на розыски, а если вы будете столь любезны, что вернёте ведам свободу, то все потайные ходы будут осмотрены.
Несмотря на то, что в поисках служанки участвовали все, кто мог, в городе и окрестностях её не нашли. Ещё один день тревог и волнений покидал этот Мир и женщины, перед сном всматриваясь в свои вечно молодые лица уже старательно находили изъяны, неизбежно настигающие с возрастом.
Терхенетар пригласила своих любимиц, с которыми так мало виделась в последнее время и повела их в свой висячий сад. Она показала им юрту, рассадила их вокруг себя и рассказала о своём доме и племени, в котором жила. Посмотрев на лица оставшихся в живых девушек, сказала:
- Я давно перестала уделять внимание вашим талантам и вашему труду, простите. Я получала подробные письма от Кармиллы и Марго обо всём, что происходило в Гирфентейне, и всегда видела в вас свою опору, хотя редко говорила об этом. Время в нашем Мире бежит быстрее, чем в других, но теперь оно замедляет свой ход. Несмотря на это, моё подошло к концу. Я не знаю, каким он будет, но весьма скоро я вас покину навсегда.
- Ты можешь поехать с нами в Гирфентейн. Лучше быть среди друзей в этот момент. - Предложила Махтаб.
- Я должна была сделать это намного раньше, а теперь уже поздно. Нет, родные, мой конец придёт не от болезни или старости, я умру насильственной смертью. - Веды удивлённо переглянулись и заговорили все разом, но Терхенетар продолжала, повысив голос. - И, чтобы вас не коснулась та же участь, я прошу вас уехать обратно в город детей и готовиться к осаде. Приготовьте максимум провизии и запасите воды, постарайтесь укрепить защитные сооружения. Мальчики скоро начнут расти, им нужно будет выйти в Мир, а вы должны сделать всё, чтобы из них не сделали изгоев, как из воспитанников ведьм и постараться выторговать свои жизни. Кто бы ни руководил всем этим кошмаром, он не хочет, чтобы в Мире остались свободные люди. Все теперь будут принадлежать к какой-нибудь касте или организации. Они дробят общество, раскалывают его, чтобы у каждого был свой интерес, лишь бы у всех не было ничего общего, кроме постоянных требований, сотрясающих воздух. Я узнала об этом не в книге, я увидела это вокруг. Схема слишком заманчива, чтобы могла не сработать. Сейчас, когда жизни обретают границы, всем хочется стать кем-то большим, чем прежде, более нужным и важным и все эти кружки по интересам дадут им иллюзию значимости, борьбы за те идеалы и ценности, отсутствие которых не мешало им в вечности, но об этом люди уже не вспомнят. Мы сейчас не имеем авторитета, но это может быть только временным помутнением и вокруг вас могут сплотиться люди, а если вы выстоите, то сможете победить нашего врага, кем бы он ни был. Хотя это маловероятно, так что просто торгуйтесь за свои жизни и будущее мальчиков, больше вы не сможете сделать.
- Почему такие мрачные прогнозы, чего мы ещё не знаем? - удивилась Тереза.
- Совет собирается провести публичную казнь.
И вновь, ошеломлённые веды заговорили все разом:
- Это же окончательно всё разрушит, это именно то, что нужно для победы наших врагов. Кому в голову пришла подобная нелепость? Если людей убьют по приказу властей, мы окончательно скатимся к худшему, что было в нашем мире. Тогда мы пойдём по тому же пути. Это окончательное решение? Что теперь будет, книга пишет об этом?
- Книга пишет о том, что после пролития крови Мир потеряет своё бессмертие и станет таким, как тот, что покинули его обитатели. Но кровь пролилась уже не раз, а Совет уверен в том, что сейчас необходимы самые жёсткие меры, чтобы восстание не разгоралось. Такие люди как барон давно уже заскучали и жаждут власти. Если их сейчас отпустить они воспримут это как трусость, да и держать бешеную собаку на привязи, когда остальные уже замерли в стойке и готовы наброситься на правителей при малейшем послаблении, действительно глупо. Единственное, что охладит пыл толпы это демонстрация силы и воли короля, а так же равенства перед судом.
- То есть ты оправдываешь это безумие? - загнав брови под огненную шевелюру, спросила Агата.
Терхенетар с нежной грустью посмотрела на неё и отрицательно помотала головой.
- Ну, разумеется, я не одобряю это решение. За это была изгнана из Совета и больше не присутствую на заседаниях. Но я понимаю их логику, а своего варианта у меня нет. Я хотела попросить вас погадать на королеву и на Урсулу, где они могут быть. То место, которое выпадает мне, совершенно пусто, по крайней мере, мои гонцы говорят, что там ничего нет, кроме деревьев. Может, если Елизавета найдётся, это сможет хоть отчасти нормализовать ситуацию.
- А мне кажется ей лучше вовсе пропасть, все несчастья начались именно с неё. - Сказала Алита.
- Может ты и права, милая, даже, скорее всего и потому девочку действительно желательно найти как можно быстрее живой или мёртвой и убедиться в этом. Вы сможете выполнить мою просьбу? Завтра рано утром вам надо уезжать. Завтра день показательного суда и казни.
Девушки кивнули в знак согласия. Терхенетар оставила их, поцеловав каждую на прощание. Все свои ритуалы они проводили на природе, но рисковать и выходить за пределы резиденции Госпожа Ведьма им запретила, и для гадания выбрали висячий сад. Веды пошли к воде и там сели в круг, скрестив ноги и взявшись за руки. Девять молодых, красивых женщин в одинаковых зелёных платьях, расшитых растительным узором с изображением той травы, которую они собирали. Девушки смотрели друг на друга и крепче сжимали ладони соседок в сильно поредевшем кругу. Не сговариваясь, но, чувствуя, как усилилась за последнее время их связь друг с другом, они произнесли:
- Клянусь быть верной своим сёстрам ведам, клянусь защищать детей, клянусь не забывать никогда, клянусь сделать всё, что от меня зависит, чтобы помогать нуждающимся. Я не предам.
Солнце зашло и сумерки затопили всё вокруг, но они ещё долго сидели молча, словно боялись потеряться в темноте. Но вот Абангу произнесла:
- Надо приступать. Сегодня участвовать будем все. Карту я положу в центр круга, а те, кто не проводил ритуалов, просто думайте об Урсуле и королеве.
Веды, которые обладали даром, приступили к приготовлениям, а Мириам, зажмурившись, шёпотом повторяла имя подруги и сжала в руках медальон, подаренный когда-то Урсулой с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
Вскоре ритуал начался и, в свете свечей, заблестели глаза, сосредоточившие всё своё внимание на карте, лежавшей перед ними. Веды, снова взявшись за руки, задали вопрос. Янтарный камешек блеснул и покатился от ворот к лесной чаще в ночи пути от столицы. Никаких сомнений быть не могло, гадание было совершенно чистым. Но, для надёжности, те, кто практиковал магию, разошлись в разные стороны для проведения ритуала в соответствии со своей традицией. Остальные отправились обратно в юрту, где для них были расстелены постели, но никто не ложился, ждали остальных.
В середине уютно горел очаг. Веды расположились вокруг него и тихими голосами стали обсуждать всё случившееся с ними за эти дни.
Мириам сидела, обхватив руками колени, и немного раскачивалась, сосредоточенно вглядываясь в языки пламени.
- Значит, мальчики теперь начнут взрослеть? А что станет с нами? - потерянно спросила она.
- Ну, пока нас никто не гонит от них, многим мы ещё нужны. - Ответила Махтаб.
- Главное, чтобы не было бойни из-за суда. Для людей это может стать последней каплей. - Оглядывая подруг, сказала Тереза.
- Мы раньше не замечали веков, а теперь отсутствие девочек так долго тянется. Как думаете, во дворце нам ничто не может угрожать? - Выглядывая из юрты в ночь, поинтересовалась Агата.
- Если мы им помешаем, то можем сбить концентрацию и только всё испортим, да ещё девочкам можем навредить - ответила Линг.
- Думаете, Урсула ещё жива?
- Не знаю, Мириам, но, судя по всему, когда она найдётся Илорен всё равно сдерёт с неё шкуру.
- И поделом, она точно причастна к тому, что происходит.
- Махтаб, как ты можешь так говорить о сестре? - возмутилась Мириам, её подбородок задрожал.
- Ах, Мириам, ну сколько можно реветь из-за Урсулы? Ей действительно придётся долго оправдываться перед всеми, чтобы доказать отсутствие злого умысла в своих действиях, да и это может её не спасти. По крайней мере окажись она в руках Илорена сейчас и гореть ей синим пламенем, как и грозилась толпа. - Раздражённо сказала Агата и задёрнула полог, скрыв зелень сада, чернеющую во тьме.
- Мне больше жаль Терхенетар, к нам она всегда была искренне добра. Книга же может ошибиться, судьбу можно изменить. - Задумчиво проговорила Линг - Она так изменилась, больно смотреть на то, как её сила тает на глазах, а вместе с ней тает и уважение окружающих. Даже прислуга стала вести себя чуть ли не вызывающе.
- А Госпожа Ведьма, которая раньше могла и за меньшие огрехи выкинуть из резиденции, даже не обращает на всё это внимания. - Продолжила Тереза. - Может, Терхенетар нам что-то недоговаривает? Она так и не сказала о чём написано в Книге. Не верю, что ей вдруг стало так безразлично всё вокруг.
- Ну, нас бы она не стала подставлять - неуверенно протянула Линг.
- Почему бы нет? - удивлённо спросила Агата, подняв брови. - Её не сдадут ни Илорен, ни тем более Вёльф. А вот мы можем рассчитывать только на лояльность Госпожи Ведьмы и её заступничество, так что если она захочет нас зачем-нибудь подставить, то ничто ей не помешает.
- Это и на неё отбрасывает тень.
- В том всё и дело, что сейчас мы и есть её тень, которая находится под подозрением у всех, благодаря Урсуле и Катарине. Я смогу чувствовать себя спокойно только дома, здесь мне тревожно как никогда. Новых людей больше не появляется в Мире после смерти Анны и Магнуса и за королевами теперь не нужно ходить, так что и мы больше не понадобимся. Всюду, кроме Фьелы, есть дома с врачевателями и учёными. Мир на самом деле давно стал меняться, только рядом с Терхенетар всё ещё оставалось застывшим. Теперь он исторгает её, а вместе с ней и нас, как хранящих ненужные знания, которые делают этот Мир лишь тенью мира человеческого. Нам не жить, также как и нашей Госпоже. Мы - якорь, приковавший огромный лайнер к малюсенькому берегу, а Терхенетар - кормчий, предлагающий пассажирам гулять там по очереди и не больше двух человек.
- Не слишком ли мрачно, Агата?
- Скоро узнаем.
В юрту ворвалась Велеса и с порога заявила:
- Её нужно убить, как можно скорее. Агата, ты хорошо стреляешь и едешь со мной.
Вопрос ещё не был задан, когда ответ пришел вместе со стремительно вошедшей Абангу:
- Елизавету, претендентку, хотя я даже не знаю, на что может претендовать это существо.
Следующий вопрос также застрял в горле, а ответ произнесла Аврора:
- Она управляет воинами и вокруг неё всё чёрное. В Гирфентейне случится что-то ужасное, нам придётся разделиться.
- Никогда ещё мои видения не были такими чёткими. Она избавиться от Терхенетар, а затем возьмётся за нас. Мы должны убить её. Я видела Урсулу, бедняжка была совсем бледная и даже не могла говорить. Не знаю, когда случится то, что я увидела, но нужно поторопиться. - Присоединилась к сёстрам Алита.
Затем они вчетвером разом произнесли:
- Кто-нибудь, позовите Терхенетар.
Агата стремительно выскочила и побежала через висячий сад в дворцовые апартаменты ведьмы, где она расположилась на эту ночь, чтобы быть поблизости от своих любимиц. Через двадцать минут они вернулись в юрту и, попросив всех соблюдать очерёдность и спокойствие, шаманка стала выслушивать видения, которые посетили девушек. В целом оказалось, что у всех четверых ответы были чёткими, а видения ясными, так что сомнений быть не могло в том, что Лиза не просто претендентка, а какое-то зло, проникшее сюда в человеческом обличии. На вопросы вед о том, что говорится о Елизавете в Книге о нашёптывании, Терхенетар отвечала, что сведения скудные и, судя по всему, большая их часть на залитых чернилами листах.
- Вы уверены в том, что видели? Боюсь, эта девушка всё равно станет королевой, так как свадьба состоится и претендентка изменит судьбу королевства.
- Боюсь, эта девушка не может стать королевой. - Сказала Абангу - В моём видении к Елизавете обращались как к Госпоже Ведьме.
16.
А тем временем в башне все спали после наполненного событиями дня, в который Лизу общими усилиями обучали языку жестов, потом все играли в прятки с Гором и ходили купаться. За этот день девушка успела почувствовать себя в этом маленьком мирке почти уютно. И даже готова была согласиться на жизнь здесь, в этой чудесной компании, только без оков, которые с неё по-прежнему не снимали. Жаль было лишь расставания с Илореном, но у него, скорее всего, скоро уже будет новая претендентка, кто бы что ни говорил. С Арчи она уже была на "ты" и переход этот обеим сторонам дался с той поразительной лёгкостью, которую умела создать вокруг себя Урсула, когда ей этого хотелось. Вечером, перед камином, Елизавета пыталась объясняться с мальчиком, и порой он звонко смеялся над её оплошностями и поправлял, читая по губам, что она хотела сказать. Самра не приходила в гостиную, хотя всё остальное время, за исключением нескольких отлучек в подземелье, была вместе со всеми. Гор скоро начал зевать и Арчибальд понёс малыша в комнату. Когда он вышел, Лиза спросила Урсулу, куда та уезжала.
- На похороны, в Фьелу. Кармилла и Марго погибли, а также наш общий знакомый Морт.
- Они погибли там, где мы оставили их?
- Не все. Марго и Морт умерли от яда просочившегося в их кровь с ранами.
Урсула говорила медленно и тихо, задумчиво глядя на Лизу. Потом оглянулась на вход и быстро зашептала:
- Когда мы видели Морта, ты говорила, что он был галантен и мил, какого цвета были его глаза, один из них был чёрным как сама тьма?
- Да, - так же шёпотом ответила Елизавета - я обратила внимание на то, что у него разный цвет глаз и один из них действительно был чёрным, как у Арчибальда. Почему это важно?
- Это уже не важно. Его глаза закрылись навсегда, а мои оказались слепы от усталости.
Веда была в отчаянии и судорожно сжимала подлокотники кресла.
- Прости, Лиза, что втянула тебя во всё это. Если я ещё смогу, то попробую освободить тебя, обещаю.
Урсула улыбнулась, но настолько вымученно, что её собеседнице стало сильно не по себе.
- О чём ты говоришь? Ты можешь отпустить меня прямо сейчас, просто расколдуй кандалы.
- Просто расколдуй? Лиза, я не умею колдовать, я же тебе говорила. Я могу приготовить травы и не более того.
- Но кто тогда меня держит здесь? Самра?
- Нет, не Самра и не Гор. У Морта, как у всякого, кто является тенью хоть на треть, были синие глаза. И, как всякая полутень, он подвергался влиянию больше людей. Когда ты видела его, это был не Морт, а ...
- Урсула, о чём ты рассказываешь? - никогда Лиза не умела скрывать своих чувств и поэтому резко заинтересовалась пейзажем за окном. Именно это рычание, полное угрозы, услышала она перед вратами Мира Теней. Она пыталась незаметно восстановить ритм сердца, которое трепетало перед непонятной опасностью. Если веда говорила правду, то Арчибальд ей врал и, более того, у него есть на неё какие-то планы, раз он держит её. Но Урсула, с тех пор как вернулась из Фьелы и обнаружила здесь Гора и Арчи, ни разу не заговорила с Елизаветой о том, что её ждёт, а на все просьбы продолжить рассказ отвечала категорическим отказом, отговариваясь ленью. Учёный всегда был рядом с ведой, и Лиза решила подождать, когда он уйдёт и оставит их наедине, полагая, что именно его присутствие сковывает Урсуле язык.
- Лиза, - Арчибальд подошёл к задумавшейся девушке и заглянул в её лицо - почему ты так взволнована, что случилось?
- Я расстроилась из-за смерти Морта, Привратника. Он был добр ко мне, когда я попала сюда, и умер, защищая нас, - потупившись, ответила Елизавета.
- Да, мне тоже жаль этого юношу. Но о нём ходят чудовищные слухи и, если хоть треть из них правдива, то можно лишь с облегчением вздохнуть.
- Это ложь. - Отрезала Урсула.
Арчибальд удивлённо повернулся и спросил:
- Ты уверена в том, что говоришь?
- Да, Арчи, я в этом уверена.
Лиза почувствовала грозу, но намеревалась остаться и выяснить, что все пытаются скрыть от неё. Урсула тяжело дышала и смотрела на учёного с вызовом, тот, в свою очередь был холоден и спокоен.
- Елизавета, будь любезна, оставь нас наедине. - Попросил Арчибальд.
- Я не уйду, пока мне не скажут, кто и почему приковал меня тут. Что за игру вы затеяли и где мой листок с ролью? - Чувствуя прилив адреналина, без тени дрожи спросила Лиза и, в душе, сама собой восхитилась.
- Твоя сила в импровизации, милая, - мягко ответил учёный - хоть она и не всегда уместна, именно о твоей судьбе я хотел поговорить с Урсулой, но при тебе она, наверняка, постесняется говорить мне правду. Поверь, до нашего знакомства я больше всего на свете желал, чтобы ты стала королевой Мира Теней, поэтому, как и обещал, решил выяснить, почему ты здесь, а не в объятиях правителя.
- Выйди, Лиза. Нам действительно нужно обсудить, что делать дальше, а при тебе я не стану говорить.
- Тогда снимите цепь хотя бы.
Ответом ей были холодные долгие взгляды, с которыми веда и её сообщник ожидали, когда Елизавета покинет гостиную. Девушка вышла и, закрыв за собой массивную дверь, приложила ухо к замочной скважине, но Урсула и Арчи говорили слишком тихо, единственное, что она смогла расслышать это окрик Урсулы:
- Лиза, не будь ребёнком, уходи!
С досадой пнув дверь, Елизавета удалилась.
Когда она вошла к себе, то увидела Гора, сидевшего спиной к входу, у окна. На подоконнике перед ним стояла свеча, и лицо мальчика отражалось в темноте ночи, притаившейся снаружи. Малыш что-то тихонько напевал, болтая ногами под сиденьем высокого стула. Елизавета пошла к нему, увидев её отражение рядом со своим, Гор спрыгнул и обнял девушку.
- Что-то случилось? Почему ты не спишь? - медленно подбирая жесты, спросила она.
- Изза, я заболею скоро. - Жалобно ответил малыш. - Я иногда очень сильно болею, за мной Арчибальд присматривает. Я болел здесь недавно, но оправился, а сегодня мне снова стало плохо.
- А что у тебя за болезнь?
- Не знаю, но Арчи сказал, что ты мне поможешь. Он сказал, что ты теперь всё время будешь с нами. - Гор радостно заглянул в лицо Лизы, которая, улыбаясь мальчику, всё глубже проваливалась в нору загадок и недомолвок, уже не чая выбраться из неё. Но сейчас девушка гладила шелковистые волосы и смотрела в доверчивые чёрные глаза, не показывая своё недоумение и страх перед неизвестностью. А Гор достал из кармана серебряный браслет, к которому было подвешено множество миниатюрных фигурок человечков. Мальчик протянул ей украшение и сказал:
- Этот браслет защищает от врагов, так мне сказал Арчи, когда давал его, но у меня совсем нет врагов. Я решил подарить его тебе, чтобы ты не передумала из-за того, что мы много путешествуем и можем оказаться в опасности. Ты будешь под защитой.
Гор говорил всё это как обычно - старательно и, порой, неверно выговаривая слова, отчего его речь казалась ещё более трогательной. Елизавета готова была сбежать вниз и снова потребовать объяснений, но прекрасно понимала, что никто не собирается ей ничего разъяснять, а здесь останется обиженный ребёнок.
- Милый, я смогу постоять за себя, лучше оставь амулет себе и я буду спокойней, зная, что он тебя бережёт.
Хмурясь и читая её ответы по губам больше, чем по неловким жестам, Гор отрицательно помотал головой и упрямо повторил:
- У меня нет врагов, а если найдутся, то Арчи меня защитит. А про тебя он сказал, что Лизу и кошка домашняя в угол загонит, возьми. - И мальчик надел браслет на запястье покрасневшей Елизаветы, которой не польстила такая характеристика.
Вдруг совсем перехотелось спорить и выяснять что-либо и, поблагодарив Гора за заботу, девушка повела его спать. На площадке явственно раздавались отголоски громкого разговора, происходившего в гостиной, но слова были не понятны. Уложив мальчика в кроватку и поцеловав его перед сном, Лиза вернулась к себе и заплакала. Браслет, подаренный ребёнком, не имел замка, он просто соединился у неё на руке, и снять его не было никакой возможности. Так она и засыпала с неснимаемыми браслетами на руке и ноге и сознанием своей абсолютной беззащитности перед любым развитием событий. Ей врали все и все говорили, что врут только другие, а они лишь изредка искажают действительность. При этом её судьбу все решали где-то за её спиной, и посвящать Лизу в свои планы не собирались. С этими тяжёлыми мыслями девушка попыталась уснуть.
А Урсула и Арчибальд обсуждали нарушение договорённостей противоположной стороной.
- Урсула, что ты сделала с Елизаветой? Я столько времени потратил на поиски хотя бы похожей на Софию, а нашёл такой клад. Я помог тебе найти этот клад в другом мире, она была совершенно здорова и не могла умереть. Она должна была стать королевой.
- Отравила я ваш клад. Надо сказать, бедняжка сильно мучилась, прежде чем ослабла настолько, что можно было уверенно предсказать скорую гибель. Здоровье и, правда, было крепкое. Теперь она одна из нас - ни живая, ни мёртвая, застывшая в некогда безмятежной вечности, как муха в янтаре.
- Твоя нелепая, глупая месть этому корольку только за то, что он не любил твоей сестры, которую именно ты затащила сюда, подвела тебя и только тебя, моя милая. Мои планы ты не порушила, как тебе, наверное, мечтается сейчас.
- Да, мечтается. Ты обманул меня. Ты обещал, что никто не пострадает, что умрёт пара гвардейцев и чёртова цыганка. Ты убил моих друзей.
- Я подправлял свой план после тебя, и если это стоило кому-то жизни, то винить в этом нужно лишь тебя, Урсула. Ты никогда не задумывалась над тем, сколько зла принесло твоим близким то своеволие, которое заменяет тебе талант, ум и характер.
- Переходишь на личности?
- Нет, подвожу итоги нашей дружбы. Елизавета могла бы сейчас развлекать Илорена, а мы устроить переворот, пока они любуются красотами Мира Теней в своём путешествии. А теперь ты растревожила это сонное королевство, и ловец жемчуга действительно начал хвататься за власть.
- По крайней мере, Лиза теперь веда и он не сможет жениться на ней.
- А зачем ему? Она всегда может быть под рукой и без этого.
- Терхенетар не допустит.
- Её никто не станет слушать, по сути, только Илорена ещё уважают и хотят видеть своим правителем, а он скорее откажется от престола, чем от своей мечты. Слова ведьмы против желания короля ничего не значат уже очень давно.
- Но как же традиция? Король обязан её исполнить.
- Да, но теперь придётся заставить его это сделать. Неизвестно кто займёт его место, когда Илорену захочется бежать со своей возлюбленной. А так же придётся возиться с Лизой, чтобы она послушно выполняла мою волю и действительно не сбежала.
- Ты можешь заставить её, как и многих других.
- Это хорошо для одного - двух заданий, а её помощь будет нужна мне намного дольше.
- Зачем она тебе? - зло спросила Урсула.
- Скоро узнаешь. Лучше скажи мне, что ты успела наболтать ей про меня?
- Ничего, мы говорили про Морта.
- Я бы не хотел, чтобы она меня боялась и не доверяла. Елизавета должна была стать ключом во дворец, а ты снова всё испортила. Чего ты добиваешься всё время?
- Справедливости.
- Ммм, вот оно что. А тебе какую? Даже в этих стенах их, как минимум, четыре и, по двум из них, болтаться тебе на ближайшем суку. Ты наделала глупостей, Урсула, и придётся расплачиваться за них, даже я не смогу помочь тебе теперь.
После этих слов Арчибальд вышел, а Урсула пошла к Самре, чтобы увидеть того, кто её действительно любит и не обвиняет ни в чём. Она рассчитывала всех спасти и примирить, но потом, когда будут наказаны те, кого она ненавидела. Сейчас она придумывала способ избавиться от Елизаветы и дать ей сбежать, чтобы насолить своему сообщнику и отнять у него возможность проникнуть во дворец. Этого пункта их договора веда всегда особенно боялась и давно придумывала всё возможное, чтобы сорвать осуществление плана Арчи.
17.
Перед воротами резиденции проходило прощание Терхенетар со своими ведами. Последние напутствия сказаны, и все девушки уже в сёдлах застыли перед Госпожой Ведьмой.
- Может, всё-таки поедешь с нами? - спросила Махтаб.
- Нет, мои хорошие, постараюсь убедить Совет ещё раз. Езжайте и да хранят вас духи.
Веды кивнули и развернули коней в сторону большой дороги. Небо ещё было тёмным, и полоса горизонта лишь едва обозначилась вдали. Было решено разделиться и Махтаб, Линг, Мириам и Тереза отправились в Гирфентейн, а Агата, Алита, Велеса, Аврора и Абангу отправились на поиски Елизаветы.
Терхенетар стояла на мосту до тех пор, пока последняя из вед не скрылась за поворотом. Затем, тяжело опираясь на свою палку, она пошла во дворец, чтобы поговорить с Илореном.
Когда она подошла к покоям короля, чтобы передать что хочет говорить с ним об очень важном деле, с другой стороны туда же подходил Вёльф.
- Генрих, что ты здесь делаешь в такую рань?
- У меня встреча с Его Величеством перед заседанием Совета. А ты?
- А у меня важные новости для него, может, вы уделите мне несколько минут вашего внимания?
- Ну, меня могла бы не спрашивать, я готов посвятить тебе всё своё время.
- Не преувеличивай.
Стражи, дежурившие перед дверью последнее время, встали при виде премьера и ведьмы. Гвардейцы, предупреждённые накануне о раннем визите, распахнули двери королевских покоев, и Генрих с Терхенетар увидели Илорена, который спал за столом, положив голову на руки. Они не стали окликать его, Госпожа Ведьма подошла и всмотрелась в утомлённое лицо, впавшие глаза, окружённые тенями, морщинки у переносицы.
- Он совсем измучился - шёпотом сказала Терхенетар, с нежностью глядя на знакомые черты.
- Да, он почти не спит в последнее время и стал такой кровожадный, чуть что сразу грозится всех казнить - ухмыльнулся Генрих.
- Вёльф, ты первый в моём кровожадном списке - просыпаясь, просипел Илорен. - Здравствуй, Терхенетар, что-то случилось?
Последняя фраза была сказана столь пренебрежительно, что ведьма, желавшая подготовить свою речь и рассказать новости как можно более дипломатично, резко выпалила:
- Да, твоя Елизавета нашлась в глухом лесу в компании воинов. Это она причина всех потрясений, происходивших в последнее время. Я предупреждала тебя, что с ней что-то не так, но ты не хотел слушать, так что теперь, как и много лет назад, мы все пожинаем плоды твоей глупости и эгоизма. Девчонка владеет чёрной магией.
Сон мгновенно слетел с короля и сейчас он ошалело глядел на разъярённую Терхенетар. Вёльф, усевшийся с другого конца стола тоже был изумлён до крайности, но не без удовольствия отмечал и переменившееся отношение возлюбленной к королю, сейчас она его ненавидела. Но тем временем в себя пришёл Илорен и срывающимся голосом спросил:
- Где она?
- В глухом лесу, далеко отсюда. Но больше я ничего не скажу тебе, теперь она не твоя проблема и можете никого не казнить. - Сейчас Госпожа Ведьма чувствовала себя победительницей, она и её веды по-прежнему охраняли этот Мир и спасали его от злодейства, а себя от незаслуженной клеветы.
- Да, я ждал чего-нибудь подобного - задумчиво пробормотал Илорен, но скорее себе, чем собеседникам. Он ходил по комнате и тёр виски пальцами, словно пытался избавиться от головной боли. Потом остановился, оглянулся, приходя в себя после потрясения, и, схватив Терхенетар за плечи, испуганно спросил:
- А где веды?
- Уехали в Гирфентейн - внутренне сжавшись, ответила ведьма. В глазах Илорена было что-то такое, отчего даже её проняло холодом, это было не сумасшествие, а наоборот твёрдая решимость и уверенность.
- Все?
- Почему ты спрашиваешь, что случилось? Не пугай меня - резко попросила Терхенетар, зажатая в его руках.
Вёльф, не решавшийся вмешиваться в устоявшиеся отношения между правителями, услышав эту интонацию, перебрался поближе, чтобы иметь возможность немедленно придти на помощь в случае необходимости и был поражён увиденной в их лицах ненавистью, терзавшей этих двоих по отношению друг к другу. В самых сладких мечтах Генрих не мог бы представить ничего более зачаровывающего, но сейчас это не радовало его, потому что именно сейчас им всем нужно было быть вместе и выступать единым фронтом. Но он не решался сказать ничего. Это не смогло бы исчерпать их усталость от вечного тихого противостояния, которое велось веками между властолюбивой Госпожой Ведьмой, презиравшей всякого, кто не ценил Мир Теней и безразличным ко всему ловцом жемчуга, который так и не сумел стать королём, а был лишь заложником собственной благодарности за спасение и чувства вины за то, что привёл сюда живых. Они сейчас впервые не прятали свои чувства, которые давно искали выход.
- Терхенетар, я приказал следить за ведами и если они попытаются причинить вред Елизавете, то будут убиты на месте. Надеюсь, ты не отдавала опрометчивых распоряжений на этот счёт?
Ведьма побледнела и стала вырываться из рук короля, но он не пускал.
- Прекрати, отпусти её! - Возмущённо крикнул Вёльф и попытался отнять его руки от плеч Терхенетар. Тогда Илорен позвал охрану. В комнату вбежали четверо и застыли на пороге, увидев, как премьер и Госпожа Ведьма борются с королём, а он в свою очередь произнёс:
- Отведите Госпожу Ведьму в её покои, с этой минуты она отправляется под домашний арест по подозрению в планировании покушения на жизнь претендентки на престол, так же арестовать любую веду, которая попадётся вам на глаза. - Потом, обращаясь только к ней, тихо проговорил - ты не сможешь предупредить их и позволить уйти от заслуженного наказания, Терхенетар. Позже я зайду к тебе.
Генрих незаметно пожал её ладонь и кивнул, давая понять, что будет делать всё возможное, чтобы решить эту ситуацию как можно скорее, но вряд ли ведьма заметила, казалось, она вообще не до конца осознавала происходящее. Илорен передал её из своих рук в руки охраны и, слегка трусившие, стражи повели Госпожу Ведьму в замок.
Вёльф подождал пока процессия выйдет, затем посмотрел на короля. Тот стоял с непроницаемым лицом и смотрел на двери, затем развернулся к премьеру и будничным голосом произнёс:
- К сожалению, я не смогу присутствовать на суде и казни, ты заменишь меня.
- Ваше Величество, не кажется ли вам, что сажать Терхенетар под замок...
- Это не менее верное решение, чем казнить мятежников и предателей. К тому же для неё это будет и полезно и безопасно. Веды продолжают копать себе яму, так что изолировав Терхенетар от них, мы сможем её оправдать. Если конечно она согласиться отказаться от своих любимиц и признать их вину.
Вёльф не стал продолжать разговор, а быстро составил документ, по которому перенимал все полномочия короля, пока тот будет отсутствовать.
- Я доверяю тебе, Генрих, надеюсь, ты оценишь это - пристально глядя в глаза премьера, сказал Илорен и наклонился к столу, чтобы подписать поданную бумагу. Затем поставил свою печать и передал её премьер-министру.
- Я благодарен тебе за доверие, Илорен, - поклонившись, искренне ответил Вёльф.
- Что же, до встречи.
- До встречи, Ваше Величество.
И они разошлись в разные стороны: премьер-министр к Залу Совета, а король к Госпоже Ведьме.
Перед покоями Терхенетар он ещё раз проинструктировал охрану, относительно домашнего ареста и приказал не впускать и не выпускать никого без его ведома. Затем вошёл к ведьме.
- А, наш правитель, чем обязана?
- Покажи на карте, куда мне ехать?
- Пойми, эта девушка не та за кого себя выдаёт, её нужно уничтожить.
- Мне надоело это слушать, Терхенетар! - сорвался Илорен, потом провёл рукой по глазам и тихо, но напряжённо продолжил, - так что избавь меня и просто назови место. Возможно, я успею спасти хотя бы жизни ведам. Я не блефую - их убьют, всех.
Ведьма пристально посмотрела на него, потом, презрительно скривившись, подошла к карте, мозаикой выложенной у неё на стене и показала то место, где находилась будущая королева. Илорен достал свёрнутый экземпляр дорожной карты и отметил его, потом ни слова не говоря, вышел и вскоре уже скакал спасать свою невесту.
Вёльф провёл время до суда в хлопотах. Заседание совета он ограничил до одного часа, всё остальное время у него заняли личные дела.
На главной площади уже приготовили эшафот, на котором были поставлены гильотина для барона и по четыре виселицы по бокам от неё для людей более низкого происхождения, таково было распоряжение монарха. Проходя мимо этих сооружений, все трепетали внутренне, надеясь на благополучный исход и в то же время испытывая некоторую потребность в кровавом завершении этого дня, в который, как и во все предыдущие жизнь набивала себе цену чередой похорон и ожиданием казней.
- В конце концов, это из-за таких вот мы теперь все должны страдать - говорили одни горожане, поощряя решение правительства относительно нераскаявшихся бунтовщиков.
- И правильно - вторили другие, - вон Привратника пожалели, и теперь он напустил к нам монстров вместе с этими сумасбродными ведами.
- Ах, не произносите при мне это слово, - отвечали третьи, - вот кого надо бы первыми возвести на эту сцену.
Так рассуждала толпа, стоя неподалёку от здания суда, построенного когда-то для решения бытовых вопросов особенно эмоциональной части населения, склонной к активной гражданской деятельности. Только во время рассмотрения дела Морта здесь звучало слово убийство, но это было очень давно и в тот раз присутствовали и сам король и Госпожа Ведьма, а дело рассматривал Совет. С этого дня подобные преступления становились частью стандартной судебной практики и решались обычным составом судебной коллегии, которая выглядела бледнее преступников, страшась необходимости вынести смертный приговор.
Итак, всё было готово. Заняли свои места обвиняемые, судьи, присяжные, зрители, обвинитель и адвокат. Слушание началось, и кто-то упал с подоконника в окно, неподалёку от присяжных, втиснутый напиравшей с улицы толпой, не успевшей занять места в зале. Напряжённую тишину разорвало нервным смехом присутствующих, оплошавший зритель, которому невозможно было ни найти места внутри, ни вернуться на подоконник, уже занятый кем-то другим, был выведен охраной. Главный судья, неестественно грозно хмурясь, постучал молотком и призвал к соблюдению приличий, строго посмотрел на уверенных в своём праве "форточников", безмятежно торчавших в окнах и начал слушание. Обвинитель степенно поднялся и сделал трагичное лицо, как на театре, а потом заговорил:
- Господа, соотечественники, друзья и соратники, обращаюсь к вам со словами сочувствия. Ибо есть среди нас те, кто покусился на наши устои, на всё то доброе и светлое, что составляло нашу бессмертную жизнь. Эти люди, которые сидят перед нами на скамье подсудимых, вероломно напали на двух молодых женщин и юношу...
В народе попереглядывались, припоминая что "юноша", по общему мнению, был убийцей и бывшим гвардейцем, а одна из молодых женщин была ведой и не самой популярной в народе, но в целом обличительная речь удовлетворяла, и никто не стал прерывать.
- Напали, как дикари, с подручными орудиями, посреди города и это при том, что одна из женщин была нашей будущей королевой, а значит и гарантом процветания нашего Мира. Помимо прочего, были совершены и другие нападения и есть все основания полагать, что это действия одной подпольной организации, поставившей своей целью уничтожение нашего Королевства. Все мы знаем о тех ужасных событиях, которые произошли в последние чёрные дни, не стану повторять то, что каждый из нас и без того обсудил многократно с друзьями. Напомню лишь, что именно с этих ужасных нападений началась гибель нашего вечного беспечного счастья. - На последних словах у обвинителя проступили слёзы, у него месяц назад родилась дочь, названная Аетерна (Вечная) и об этом знал весь город. И многие всхлипнули на последних словах и зааплодировали ему, выражая сочувствие и солидарность.
Но тут слово взял барон, не обращая внимания на призывы судьи дождаться, когда его спросят.
- Я скоро могу лишиться даже той призрачной надежды на ваше вечное беспечное счастье, которая ещё теплится в этом Мире и городишке, к населению которого я имею честь не принадлежать, так что не собираюсь ждать. - Громко, как всегда, проговорил Магор. Его слова ожидаемо вызвали негодование, но голос барона без усилий перекрывал этот шум. - Я узнал о происхождении наших любимых правителей, так вот малоуважаемая Госпожа Ведьма была деревенской шаманкой из какой-то горной глуши в мире людей, а Илорен всего лишь ловец жемчуга.
Не известно, какой реакции ожидал барон, но вместо осуждения горожане с восторгом приняли эти новости. По толпе бежал восхищённый шёпот: "по королю всегда было видно, что он обычный парень, всегда добрый и каждому улыбается на празднествах", " если бы был одним из этих, особенных, то этот горлопан избежал бы заслуженной участи", " зато ведьма какова, сколько гонору в деревенской шаманке, да ещё титул себе такой придумала - Госпожа, вот её бы к этому обличителю в пару". Всем нравилась мысль о том, что правитель человек из народа, это словно приближало их самих к трону и Илорена полюбили ещё сильнее, а неприязнь к барону только усилилась.
Магор с презрением оглядел толпу, и взгляд его задержался на безразличном ко всему лице Вёльфа, сидевшего в первом ряду и разглядывавшего росписи потолка. Судья, с трудом добившийся тишины в зале, ещё раз попросил подсудимого соблюдать порядок, если он хочет иметь возможность оправдаться перед судом и спасти свою жизнь. Но барон и в этот раз перебил увещевания и громко произнёс:
- Я не собираюсь оправдываться. Моя судьба уже решена и все здесь ждут необычайного зрелища нынче вечером. Я признаюсь в том, что нападение на очередную безродную смертную на площади было совершенно по моему наущению, это я подпоил и натравил на неё людей. И считаю, что поступил правильно. Король сделал из дворца базар, над нами стоят простолюдины, не знающие толк в государственном управлении, поэтому ничего не делается для процветания мира и возвращения ему первоначального вида без всяких смертных и вед, которые тащат сюда подружек, в то время как мы задыхаемся тут в пыли. Все, кто хочет вернуть золотой век должны восстать...
- И занять место рядом с тобой? - крикнули из толпы.
- Ну, кто-то всё же избежал наказания, так как происшествие в здании гильдий это уже не моих рук дело. Я никого не убивал, хотел только припугнуть. И не одобряю кардинальных мер, но считаю, что Илорен и Терхенетар должны уйти и передать власть более сведущим людям.
- Довольно, барон, мы учтём ваше признание. - Сказал судья. - Может кто-нибудь хочет последовать примеру барона и чистосердечно во всём признаться?
Слуги, верные своему господину до самого конца, сказали, что разделят его участь, какой бы она не была. Все они отказались от защиты. Напоследок, Магор произнёс, обращаясь к присяжным:
- Но помните, что этот выбор останется на вашей совести. Ваши правители спрятались, побоявшись смотреть нам в глаза, переложив ответственность на горожан. Ибо знают, что сегодня нас казнят за их слабость и трусость.
В зале прошёл взволнованный гул. Последние слова барона попали в цель. Отсутствие Илорена и Терхенетар в такой важный момент многим казалось странным.
Присяжные удалились, а судья пригласил премьера в свой кабинет и дрожащим от волнения голосом, теребя парик и пряча глаза, спросил:
- Ваше превосходительство, я всё понимаю, воля короля и мятежники и королева, но может не стоит так строго. Просто неразумные... Ну, можно ли за некоторые заблуждения так наказывать?
- Если бы эти люди занимали свою вечность чем-нибудь более мирным, нежели организация вооружённых нападений, то их заблуждения никого бы не смущали. Кто-то всё же совершил убийства и они до сих пор на свободе, может это сообщники наших неразумных подсудимых сговорились сразу после заключения под стражу товарищей? Никому не хочется прибегать к подобной мере, но строгость наказания должна заставить остальных понять всю серьёзность подобных действий и оградить нас от бунта, который может вспыхнуть в любой момент.
- Я не знаю смогу ли приговорить к смерти, это же так чудовищно.
- Вам придётся.
На этом разговор закончился и премьер вышел на улицу, чтобы вдохнуть свежего воздуха и ещё раз представить последствия сегодняшнего дня, когда новости об этом разлетятся повсюду. " Никто не верит в казнь и не поверит, пока эта компания не умрёт и их тела не увезут к братской могиле, вырытой за городом. Без церемоний и прощаний, без памятников и эпитафий. Чтобы о них все забыли, как о страшном сне. Вот тогда сказка закончится, и Мир начнёт взрослеть по-настоящему". Вдруг он подумал о Елизавете и Илорене, пожелав ему про себя удачи неожиданно для себя самого, улыбнулся и вернулся в зал.
Присяжные объявили обвинительный вердикт, и судья зачитал приговор. Только после этого настоящее волнение прошибло преступников, и они стали озираться, словно ожидая окончания спектакля, который не собирался заканчиваться. Казнь была назначена на тот же вечер и все разошлись по своим делам до заката. Взволнованный Рамси вместе с верным охранником Гвидо тенью следовал за своими единственными девятью заключёнными, которых конвоировали гвардейцы. Он даже попытался подкупить присяжных, чтобы узников приговорили к длительному заключению в тюрьме, вместо казни, но безрезультатно. Теперь он старался отвлечь всех рассказами о праздничном ужине, на котором они будут весело кутить назло всем чёрствым людям, пусть и в последний раз. Узники ожидаемо не отвечали на эти попытки. Для последней трапезы была выбрана небольшая таверна, в которой приговорённых уже ждали семьи и близкие. Охрана оцепила здание, притихшие Рамси и Гвидо с тоской наблюдали за сценой прощания, заняв места в углу, чтобы не мешать и при этом не упускать никого из виду во избежание возможных недоразумений.
К барону допустили только семью - жену - тихую скромную женщину с опухшим от слёз лицом, двух дочерей и трёх сыновей, похожих на него и внешне и, судя по решительным жестам и той ярости, с которой они шёпотом спорили между собой о чём-то, по характеру. К его вассалам так же приехали жёны с детьми, но эти только тихо укоряли супругов и отцов, стараясь держаться подальше от семьи сюзерена. Расслышать можно было лишь причитания женщин, которые постепенно образовали отдельный кружок и стали обсуждать свои тщетные попытки вызволить мужей из заточения и безрассудство, с которым те соглашались на смерть.
- Мне кажется, что на этот шаг правительство не пойдёт. Просто попугают, и может ещё подержат в заточении, но потом помилуют - сказала жена барона, всхлипывая.
- Да-да, я тоже так думаю. Ведь не могут же у нас, в нашем светлом и добром Мире по-настоящему казнить. И все в этом уверены - поддержала её жена одного из вассалов, но при этом старалась не смотреть в глаза баронессы, злясь на её мужа за опрометчивые слова на суде, обратившие толпу против подсудимых.
Рамси тоже не верил в серьёзность происходящего, с Мортом всё было похоже, только не заходило так далеко, но он и вины не признавал. В целом атмосфера в таверне сложилась скорее деловая, чем сентиментальная, осуждённые отдавали последние распоряжения и старательно избегали обсуждения предстоящего вечера. Никто не стремился объединиться в этот решительный момент и предаваться маленьким житейским радостям. Все хлопотали, разбившись на маленькие группки.
Тюремщик тихо прошептал своему помощнику:
- Неужели им до сих пор важна аристократичность? Какие они суетливые в эти последние минуты.
- Дети барона станут мстить, сейчас договариваются о том, как это сделать - спокойно ответил Гвидо и, отвернувшись от арестантов, грустно улыбнулся своему старому другу.
Так они и сидели, пока не подошло время отправляться к месту казни. И единственный тюремщик даже обрадовался, когда все эти разговоры были закончены. Сегодня на площади не было лотков, и народ толпился не просто из любопытства, а из какого-то другого, более глубинного и древнего чувства. Это была непреодолимая тяга к острым ощущениям, чувство собственной безопасности, сознание своей невиновности, сочувствие и осуждение и, конечно же, страх, пригвождающий к месту, вместо того, чтобы гнать отсюда.
Вот приговорённых возвели на эшафот и расставили по местам. Всё было таким же, как всегда и только страшные орудия казни в мягком свете вечера щекотали нервы. Вот на балконе ратуши показались министры и замерли, глядя на жуткое возвышение. Высоко в небе пролетела стая птиц и многие провожали их взглядами, пока глашатаи повторяли текст приговора. Вот барона связали, положили на живот и закрепили голову, остальным набросили петли на шеи. В парке неподалёку ветер прошелестел в кронах деревьев и палачи в чёрных масках подошли к рычагам орудий. Толпа отпрянула и истошные крики "Помиловать!" заглушили скрип приведённых в действие механизмов.
18.
На дрожащей ладони Урсулы была кровь, лицо её осунулось и тяжёлое хриплое дыхание звучало оглушительно в тишине, наступившей после чудовищного приступа кашля, который только что сотрясал её тело. Арчибальд тихо произнёс:
- Лиза, пожалуйста, спустись вниз, проверь, как там Самра.
Елизавета в ужасе смотрела на скорчившуюся в кресле веду и не сразу пошла исполнять его просьбу. Медленно она покинула комнату, в которой ещё пару минут назад Урсула пыталась казаться весёлой и отвлекать всех от серьёзных мыслей. Гор заболел, и Арчибальд никого к нему не пускал и ни с кем не разговаривал. Лиза, попытавшаяся заговорить с ним и с ведой несколько раз за прошедший день, наткнулась буквально на грубость и оставалась в привычном неведении.
Девушка спустилась на первый этаж, лишённый окон и освещённый только светом факелов и, увидев, что цепь Самры спускается в подземелье, пошла вниз, предупреждая громкими окриками о своём вторжении. Никто не откликался и, уже не осторожничая, в раздражении, Лиза быстро спустилась к заветной двери и, громко постучав, тут же сама распахнула её и вошла. Самра дрожала в углу, на соломенном тюфяке, помимо которого здесь были стул и небольшой столик, с лежавшей на нём стопкой книг. Несчастная смотрела на вошедшую мутными, ничего не видящими глазами и едва слышно прошелестела ей что-то. Елизавета присела, чтобы быть с ней на одном уровне, но, из последних сил, Самра махнула кистью от себя и покачала головой, после чего, тихо застонав, опустилась на своё ложе и закрыла глаза. Лиза оглядела помещение, предварявшее круглую площадку, по периметру которой кольцом располагались камеры, но не стала его исследовать, а зажгла для Самры факел и повернулась к выходу, когда за спиной раздался громкий нетерпеливый окрик:
- Эй, там, лешая! Может, и мне свет зажжёшь? Когда ты меня кормить собираешься?
Кричала девушка и явно не пугливая. Лиза повернула обратно и стала оглядываться в поисках ключей, но их нигде не было видно, зато решётка, ведущая к камерам, была заперта только на засов. Елизавета аккуратно открыла её и вошла, держа факел перед собой на вытянутой руке.
- Кто вы? - дрогнув голосом, спросила она, оглядывая темницу.
- Я здесь, помогите, - изменившимся голосом произнесли из темноты по правую руку от Лизы, и она направилась к девушке, вышедшей на свет из глубины одного из отсеков, отделённых друг от друга широкой каменной стеной, а от свободы толстыми металлическими прутьями. - Меня похитили из родного дома и привели сюда, меня зовут Виктория. Я не видела никого, кроме уродливого существа, которое приносит мне еду. Пожалуйста, помогите мне.
Серое лицо, давно не видевшее солнечного света и не чувствовавшего прикосновения свежего ветерка, спутанные тёмные волосы и большие зелёные глаза, в которых одновременно были и недоверие и отчаянная надежда и страх перед возможным ухудшением участи.
Елизавета совершенно растерялась и со страхом смотрела на такую же похищенную девушку, потом спросила:
- Расскажите, как оказались здесь, только подробно, - сорвавшимся от чего-то голосом спросила она.
- Я гуляла со своей собакой, когда ко мне подошла молодая девушка и спросила, не хочу ли я править в заколдованном Мире, куда она меня может перенести прямо сейчас. Она была одета только в лёгкое платьице, хотя на дворе была зима. Подумав, что это розыгрыш, я ответила, что мне нужно только заскочить домой, чтоб забрать свою волшебную палочку и кольцо всевластья и я готова. Она усмехнулась и сказала, что всё это мы подберём прямо на месте, и набросила на меня какую-то старую тряпку. Когда я выпуталась из неё, то увидела, что на мне надета белая хламида, а рядом всё та же девушка. Она взяла меня за руку и повела через туман, вскоре я потеряла сознание и очнулась уже здесь, где видела только зелёное чудовище, не умеющее говорить. Вы знаете, где я? Вы мне поможете?
- Как давно вы здесь?
- Не знаю, здесь не видно солнца и у меня нет никакой возможности записывать и даже говорить с кем-нибудь, кроме того существа. Но, если судить по еде, то больше месяца.
- Вас не усыпляли и не травили при переходе?
- При переходе? Нет, просто накинули тряпку... хотя, та девушка действительно бросила мне что-то на лицо, я не знаю, но меня не пытались отравить... пока.
Лиза догадывалась, что Урсуле удалось каким-то образом затащить сюда их обеих, при том почти одновременно, если верить их рассказам о разнице во времени. Хотя Терхенетар говорила, что эта разница сокращалась. Кашель, донёсшийся оттуда, где оставалась лежать Самра, заставил Елизавету очнуться от несвоевременной задумчивости. Она спросила, не видела ли Виктория куда "леший" прячет ключи?
- Они возле решётки, на стене справа.
Лиза обернулась и протянула к ним руку, но в этот момент вбежал Арчибальд и, увидев ключи, схватил их сам, потом увидел узницу и отрывисто бросил Лизе:
- Кто?
- Претендентка, смертная, - не колеблясь, ответила Елизавета.
- Потом, сейчас нужно лекарство для Урсулы и Самры, пойдём. - Он схватил девушку за руку и потащил за собой, Лиза обернулась и сказала:
- Я вернусь, подождите.
Виктория коротко кивнула и ответив:
- Спасибо, я не уйду никуда, - слабо улыбнулась.
На лестнице, Арчи остановился, развернул Лизу к себе лицом и, взяв её за плечи, начал объяснять:
- Что-то произошло в столице, что потрясло устои всего Мира, это ещё можно исправить, что бы там ни говорили шаманки, но в данный момент всё рушится и к нашим подружкам вернулись их смертные недуги, сейчас судьба пытается их догнать в этом закутке, в котором они когда-то так удачно спрятались от неё. Мы можем постараться всё исправить, но ты обязана слушаться меня во всём беспрекословно. Согласна?
- Да, что мне делать? - девушка отвечала без всякого энтузиазма, желая лишь поскорее выполнить задание.
- Сейчас тебе нужно пойти в лес и найти там растение, которое сможет улучшить состояние Самры и Урсулы, а так же маленькому Гору. Сегодня его приступы были особенно тяжелы, и я использовал весь свой запас на компрессы.
- Как выглядит растение, и где я найду его?
- Вот образец, этот чахлый цветок я сорвал у колодца, растение лишь облегчит их муки, но больше я ничего не могу сейчас сделать. Искать его нужно около воды, иди к реке и возьми с собой факел скоро стемнеет. Вот сумка, набери хотя бы половину. - С этими словами, он одел на Лизу сумку из кожи и, обняв, прошептал на ухо - нас с тобой ожидают трудные времена и лучше доверять друг другу и держаться вместе, ладно?
- Что это за браслет и почему мы теперь вместе?
- Очень сильный оберег для тебя, но он обязывает тебя оберегать своих друзей: Гора и нас всех.
- Давно мы дружим?
- Лиза, сейчас не подходящее время, - начиная злиться, ответил Арчибальд.
- Сними его с меня, я не хочу вас защищать, а Гору, я уверенна, никто не причинит вреда.
- К сожалению, хозяина для браслета выбирает мальчик и тот, кому он его оденет на запястье, сможет расстаться с ним только в двух случаях: либо после смерти, либо его снимет тот, кто когда-то изготовил, а я не знаю где этот человек. Судьба ребёнка напрямую зависит от этого оберега. Я не буду от тебя ничего скрывать, клянусь. Но, чтобы всё поправить, мне нужна твоя помощь.
Арчибальд с мольбой смотрел на задерживавшую его Елизавету, она кивнула, но перед уходом сказала:
- Я очень надеюсь, что ты не станешь потом избегать разговора снова.
- Я поклялся, Лиза.
Девушка побежала в лес. Цепь, к которой она уже настолько привыкла, что забыла попросить, чтобы учёный её снял, звенела при каждом шажке и порой цеплялась за корни и траву. То, что при свете дня и во время спокойной прогулки не замечалось, в данный момент предельно выводило из себя и, казалось, что все эти препятствия высунулись из земли лишь сейчас, когда ей нужно было очень быстро сбегать в лес и вернуться обратно в башню. Она пришла на берег, когда солнце уже скрывалось за горизонтом, и зажгла факел заранее, воткнув его в землю рядом с собой. Растение, которое просил Арчи, было здесь повсюду, но росло у самой воды пучками, и было разбросанно на расстоянии друг от друга. Собирая его, Лиза основательно промокла и устала от выпутывания цепи из прибрежных зарослей. Когда сумка была наполнена наполовину и девушка, стоя по колено в воде, тянулась к маленькому островку, чтобы нарвать последнюю партию и вернуться домой, на реке впереди показались пузыри. Елизавета схватила, сколько могла цветов и вышла на берег, потом обернулась и посветила факелом на озеро ровно в тот миг, когда над водой стало показываться плечо, которое она сначала приняла за корягу. Оцепенение перед медленно вышагивавшим воином, который поднимался из воды, прошло, когда за ним стали подниматься другие, такие же, как он, а за спиной раздался топот конских копыт на дороге. Всё ещё сжимая в руках пучок лечебной травы, Лиза, как не жутко ей было сделать это, повернулась спиной к монстрам и побежала в сторону башни, попутно зовя на помощь. Хруст веток и хриплое дыхание множества изувеченных грудных клеток говорило о том, что они следуют за ней. Цепь постоянно цеплялась и обезумевшая от страха девушка бросалась её распутывать, не выпуская из рук злосчастного пучка целебного растения, мешавшего ей. Но вот справа замелькали факелы и зазвучали женские голоса, просившие откликнуться. Видимо, проезжавшие путники услышали призывы о помощи и теперь искали Елизавету. Она кинулась к ним, чтобы предупредить и, по возможности, передать весточку во дворец. Падая, отцепляясь и снова поднимаясь и со всей возможной быстротой двигаясь навстречу помощи, она крикнула:
- Я здесь! - и помахала факелом, привлекая внимание. - Осторожно, здесь воины!
Первая, кого увидела Елизавета, была огненно-рыжая девушка в зелёном платье, в котором ходили все веды, только с разрезами по бокам. В руках она держала лук с наложенной на тетиву стрелой. Подобное везение казалось невероятным и радость переполнившая Лизу, совершенно отвлекла её от приближавшейся сзади опасности. Она узнала Агату по описанию, данному Урсулой. И, широко улыбаясь, рванула к ней, желая поскорее рассказать о том, что произошло и просить помощи, но предательская цепь снова зацепилась за какой-то корень, торчавший из земли. Лиза упала, выпустив в этот раз и цветы и факел, в гаснущем свете которого, приподнявшись, увидела, как Агата выпускает в её сторону стрелу. Свет померк и в темноте раздался крик:
- Я нашла её, она здесь!
" Прям над ухом просвистела, хорошо, что факел погас. " - Думала тем временем Лиза, боясь пошевелиться. Сразу после этого выстрела девушка оглянулась, уверенная, что сзади появился воин и стреляли в него, но там ничего не было. Стрела немного оцарапала кожу у неё на голове, а Агата, судя по звуку, уже приготовила следующую. Со всех сторон к ней двигались соратницы с факелами. Надо было действовать очень быстро, но говорить что-либо она боялась - веда могла попасть, ориентируясь на голос, а разглядеть в кромешной темноте цепь и начать греметь ей, было тем более опасно. Елизавета решила говорить, пока её плохо видно и можно оттянуть момент, но решение это было запоздалым. Кто-то уже бесшумно подкрался со спины. Маленькая ручка мягко взяла её за волосы и резко рванула, запрокидывая голову назад, чтобы приставить нож к горлу. С трёх сторон вышли другие веды с факелами. Елизавета узнала каждую и вспомнила, как сочувствовала этим девушкам, как они заочно уже понравились ей, и как её всегда подводило неумение разбираться в людях.
- В лесу воины, нам нельзя здесь оставаться - сказала она твёрже, чем могла надеяться.
- Где Урсула, что ты с ней сделала? - спросила Абангу, пропуская её предупреждение мимо ушей.
- Здесь, в башне неподалёку. Мы можем пойти туда, и я всё вам объясню.
- Мы и без того всё знаем и к тебе в логово не пойдём, - сказала Агата - ты прикажешь своим монстрам привезти Урсулу сюда.
- Кому?
В этот момент, казалось, весь лес затрещал и на поляну, где происходил допрос, вышли воины. В лесу, при свете факелов они внушали непреодолимый ужас и сейчас они двигались со всех сторон к группе девушек. Агата попыталась отстреливаться, но существа заслонялись своим правым громоздким плечом, от которого стрелы веды отскакивали.
- Прикажи им остановиться! - закричала на Лизу Алита, нажимая на кинжал и побелев от страха и ненависти к своей пленнице. - Прекрати это! Скажи им, чтобы уходили! - Она дёргала опешившую Елизавету за волосы при каждом восклицании. Понимая, что единственным доказательством беспомощности будет её демонстрация, Елизавета крикнула:
- Уходите! - звонкий голос страха перекрыл хруст и хрип, которые издавали существа. Но после её крика на несколько секунд воцарилась тишина, а затем воины стали отступать, возвращаясь в лесную глушь. Веды снова повернулись к Лизе, и девушка очень пожалела об этом. Омерзение, которое выражали молодые красивые лица, при взгляде на неё, ощущалось физически.
- Я не знаю что ты такое, - тихо проговорила Велеса - но под одним небом с тобой нам не жить больше ни минуты. Алита, мы найдём Урсулу, но её нужно убить немедленно, пока она не призвала свою помощь обратно.
- Нет, что я вам сделала? - в ужасе и со слезами спросила Елизавета. - Я...
- Молчи, что бы ты не попыталась соврать, веры тебе не будет, так что если есть у тебя тёмные боги, которым ты отдашь свою чёрную душу, молись им! Алита, сделай это, и уйдём отсюда - сказала Абангу.
Веда занесла нож над оголённой шеей Лизы и второй раз за последние минуты просвистела над ухом полумёртвой от страха девушки стрела, вонзившись в грудь Алиты. Оружие выпало из её руки, а сама несчастная рухнула вслед за ним на влажную землю и застыла. Со всех сторон зазвучали голоса:
- Сложить оружие! Именем короля, вы арестованы! В случае сопротивления нам приказано вас убить!
Веды совершенно растерялись и на время забыли про свою пленницу. А испуганная Елизавета вжалась в землю, не зная чего ожидать от вновь прибывших, и тихонько отползала в темноту, куда не доходил свет факелов, тут кто-то схватил её за ногу и она, едва не закричав, оглянулась и увидела, как Арчибальд возится с браслетом у неё на ноге. Что он делал, разглядеть было сложно, но скоро она была свободна и смогла скрыться вместе с ним, но очень быстро и под громкие окрики гвардейцев, которые тут же пустились в погоню.
19.
Илорен скакал весь день практически без передышки, он останавливался только затем, чтоб сменить лошадь и напиться воды. Все мысли его были о том, что может случиться, если он опоздает и веды смогут оторваться от гвардейцев, или Терхенетар солгала. Пока все, кого он встречал на постоялых дворах, отвечали ему, что видели и тех и других, но на последней остановке, перед закатом, когда до цели оставалось совсем немного, зайдя в таверну, чтобы набрать воды в флягу, король увидел своих посланников за кружками с элем. Они о чём-то болтали и не обращали внимания на входящих, так что не заметили своего правителя.
- Что вы тут делаете, где веды? - Илорен уже представлял самое худшее, и даже гнев замер в нерешительности, уступая чувству страха.
Военные вскочили со своих мест и побелели так же сильно, как правитель. Начальник отряда ответил, отводя глаза:
- Мы потеряли их, Ваше Величество. Всё вокруг обыскали, но ведьмы, как только заехали в лес в паре километров отсюда, сразу как сквозь землю провалились.
- Я знаю то место, куда они должны направиться, собирайтесь. - Король понимал, в лесах гвардейцам найти колдуний нереально, тем более что их задачи всегда были намного проще и не требовали ни внимательности, ни осторожности. Скорее всего, что, заметив погоню, веды спрятались и переждали безрезультатные поиски, а затем продолжили свой путь. Но это не оправдывало расслабленное веселье в такой момент, так что король добавил - и если что-нибудь случится с девушкой, то вы ответите за это головой. Все. Вперёд.
Когда гвардейцы во главе с королём проскакали несколько километров, отделявшие трактир от отметки на карте Илорена, то сразу услышали странный хруст. Казалось, будто по лесу бродит толпа народа, но никого не было видно. Только в глубине, на прогалине, горели факелы. Туда правитель и повёл своих людей. Они шли тихо, стараясь не привлекать к себе внимания. Скоро между деревьями стали заметны зелёные платья вед. Девушки стояли вокруг чего-то или кого-то, кого не было видно, но все они смотрели на этот предмет. Начальник отряда подошёл к государю, державшему в руках заряженный арбалет, и шепнул ему на ухо:
- Ваше Величество, может ну его, кажется у них тут ритуалы какие. Помешаем, так они нас заедят потом.
- Не заедят, они прямо отсюда должны отправиться в подземелье к Рамси. Обходите их полукругом, только тихо.
Хватать их, не зная, где может быть Лиза, Илорен не хотел, он думал, что сейчас происходит гадание и затем уже веды пойдут к тому месту, где находится девушка. Но вот одна из них посторонилась и взору предстала картина, за день измучившая его воображение: Елизавета беспомощная и заплаканная стояла на коленях, а над ней собрались ведьмы с ненавистью шипевшие ей что-то, одна из них держала голову жертвы запрокинутой и занесла над ней свой кинжал. Не секунды ни раздумывая, Илорен прицелился и нажал на спусковой рычаг. На этот сигнал со всех сторон стали выходить гвардейцы, и на время Елизавета потерялась из вида. В суматохе ареста он подошёл к тому месту, на котором девушка стояла на коленях, когда Арчибальд её уже увёл. Бросившись на голоса своих людей, кричавших ей вслед приказания остановиться, король скоро увидел, как они бегут обратно, с белыми от ужаса лицами, даже не глядя на него. Илорен остановил одного из них и потребовал от него объяснений.
- Тттам... ввоиины. Ммного, весь лес кишшшит.
- А девушка, как же она, как вы могли её бросить? - он схватил беднягу за грудки и тряхнул его.
К ним подбежал другой гвардеец, менее впечатлительный, но тоже заметно трусивший того, что находилось за его спиной.
- Ведьма управляет ими, она сказала им расступиться и эти твари разошлись, омерзительно дёргая своими жуткими головами, если эту опухоль можно так назвать. А затем, пропустив её и мужчину, сомкнули ряды и уставились на нас чудовищными мордами. Эти существа охраняют бесовку.
- Думай, о ком говоришь! - крикнул король, отпуская первого и наступая на этого солдата. - Тебе, верно показалось. Её утащил какой-то колдун, а вы даже не попытались ей помочь.
- Воля ваша, Ваше Величество, нам теперь можно что угодно приписать, да только я говорю, что видел. Она крикнула "расступитесь" и эти расступились и пропустили их в башню. А мужчина рядом стоял и обнимал, а она голову ему на плечо положила и так они в башню и ушли.
- В какую башню?
- Там, поглубже в лесу, башня, Ваше Величество. - Встрял оклемавшийся первый солдат. - В неё беглецы и ушли и эти монстры вокруг той башни стоят и охраняют.
- Принесите мне факел - приказал Илорен, всматриваясь в ряды деревьев. Когда ему подали требуемое, монарх добавил - никому за мной не ходить, ждите здесь.
- Но, Ваше....
- Это приказ.
Он пошёл в том направлении, которое ему указали гвардейцы, и вскоре вышел к аллее, ведущей в башню. Илорен медленно приближался к стене воинов, стоявших неподвижно, словно они оцепенели в безволии. " Интересно, это дисциплина держит их или чья-то воля руководит каждым движением монстров". Охрана не проявляла никакого интереса к нему, некоторое время король стоял в двух шагах от них и с опаской ждал реакции, но её не последовало. Спрашивать у воинов что-либо было явно бессмысленно, и Илорен громко крикнул:
- Елизавета, это Илорен! Я здесь совершенно один и без оружия, я хочу поговорить с тобой!
Вскоре после этого воины зашевелились и открыли проход, по которому к нему подбежал мужчина и, поклонившись, произнёс:
- Ваше Величество, простите, что являюсь вместо Лизы, но после вероломного нападения вед ей совсем плохо. Я дал бедняжке успокоительного отвара и отправил отдыхать. На неё сегодня свалилось слишком много.
- Я хочу увидеть её и забрать с собой. Кто вы?
- Меня зовут Арчибальд, но моя личность сейчас не так уж и важна. Вы можете остаться в башне на ночь, а завтра утром девушке будет легче. К тому же, сегодня выяснилось одно очень важное обстоятельство, которое касается напрямую вас и Лизы. Можете пригласить сюда своих гвардейцев, для ведьм у нас есть камеры, можете посадить их туда.
- А как же ваши "гвардейцы"? Могу ли я доверять вам?
- Выбор за вами, а я не настаиваю. Эти существа оберегают не меня, а Елизавету, которая теперь едва ли в ближайшее время захочет покинуть свой новый дом, если её не уговорить.
- Хорошо, я останусь в башне, но один. Я отдам приказ своим людям и вернусь.
- Я подожду вас, - с поклоном ответил Арчибальд.
Илорен пошёл обратно на дорогу. По пути к нему присоединились солдаты, во главе с начальником отряда, ослушавшиеся приказа и следившие за ним. Остальные уже были в сёдлах. Окружённые веды казались абсолютно бесчувственными, тело Алиты весело на её лошади, поводья которой были в руках Абангу. Девушки смотрели вперёд, ничего не говоря и не двигаясь. Король подошёл к ним со словами:
- Мне жаль, что пришлось прибегнуть к крайним мерам, но винить в этом вы можете только себя. Покушение на жизнь будущей королевы это серьёзное преступление и всех вас ждёт суд. О вашем сговоре мне уже известно. Надеюсь, вы не усугубите своей вины и не попытаетесь сбежать или причинить вред гвардейцам?
- Нет, мы не причиняем зло - мы лишь хотели его искоренить. - Ответила за всех Велеса. - Мы не станем сопротивляться и уж тем более вредить ни в чём не повинным людям. Вы убили ту, которая пыталась всех спасти от проклятья, которое несёт в себе Елизавета и настанет день, когда мы все за это заплатим.
- Ваша расплата настанет много раньше, так что не забивайте себе больше голову этим, а попытайтесь насладиться относительной свободой по пути в замок.
- После того как ты убил нашу сестру? - дрожавшим голосом спросила Абангу, не сумевшая сдержать слёз, брызнувших из её глаз. - Не путай нас с собой, готовым уничтожать всех, ради своей похоти...
- Замолчи! Как вы смеете высказывать мне претензии после всего, что натворили ты и твои чёртовы сёстры? Это вы прокляты ненавистью ко всему, что дорого простым людям, как и ваша Госпожа.
Илорен в негодовании отошёл от них и, взяв под уздцы своего коня, сказал начальнику, что ночь проведёт в башне.
- Марек, я передал всю полноту ответственности премьер-министру Вёльфу. Бумага с приказом об аресте и заключении в подземелье у вас есть, так что при приезде покажете её и отчитаетесь ему.
- Ваше Величество, прошу вас, возьмите меня с собой или кого-нибудь из ребят. Одного нам вас оставить невозможно, - с мольбой обратился к нему гвардеец.
- Я должен понять, что здесь происходит и как договориться с теми, кто управляет монстрами. Если это ловушка, то вы, даже если пойдёте со мной все вместе, не сможете противопоставить ничего этим существам. А так, по крайней мере, моя совесть будет чиста хотя бы в том, что рискую я только собственной жизнью.
- А если они вас околдуют там?
- Не смогут, у меня есть оберег, - улыбнувшись, ответил король и, пожелав всем спокойного пути, пошёл к ожидавшему его Арчибальду.
Дрожь, охватывавшая его при мысли о том, что Терхенетар и веды были правы и эта девушка не та, за кого себя выдаёт, всё больше напоминала отрезвление. Ведь она могла быть в сговоре с Урсулой, и все эти совпадения могли быть не случайны. Чем ближе он подходил к чудовищному оцеплению, тем явственней для него было собственное безумие. Он вспомнил слова ведьмы, сказанные ему когда-то в ответ на ту же фразу, которую он сказал на прощание Мареку: " Твой единственный оберег это твоё непомерное самомнение, но когда-нибудь ты поплатишься за него".
Арчибальд стоял на том же месте, и, чем ближе король подходил к нему, тем сильнее было в нём ощущение сошествия в ад, готовый распахнуться за дверью башни. Но отступать было поздно, Илорен шёл между рядов исковерканных воинов немного впереди своего провожатого, так что не мог видеть улыбки на его губах. Шарканье тяжёлых подошв за спиной возвестило о том, что ряды сомкнулись.
" Нет, она просто не может быть злом. Это всё чушь, она просто попала в эту переделку из-за проклятых законов этого мира, возведших вокруг неё множество правил, требований и придирок тогда, когда она ещё не проснулась после перехода и стала такой же заложницей презренных разбойников, как София, их орудием. " - Думая так, Илорен прибавил шагу и на ступени лестницы уже вбежал, на ходу распахнув перед собой тяжёлую входную дверь.
- Где она, я могу убедиться, что с ней всё в порядке? - обернувшись, спросил он у Арчи.
- Да, если конечно не будете так шуметь и волноваться, здесь много больных.
- Больных? - с недоумение переспросил король.
- Да, Ваше Величество, больных.
- Сколько всего здесь человек?
- Четыре девушки, три из которых веды, а четвёртая будущая королева, я и очень больной мальчик.
- Хорошо, всё это потом. Отведите меня к невесте.
- Как будет угодно Вашему Величеству. - Покорно ответил Арчибальд и отвёл его на третий этаж, в спальню Елизаветы.
В комнате горела одна свеча, в свете которой едва угадывались очертания стройной фигуры, сидевшей на краю постели. Илорен рванулся вперёд и прошептал:
- Елизавета.
Девушка обернулась и, поднявшись, вышла на свет. Это была не Лиза. Тёмные волосы, лукавый взгляд зелёных глаз и более смелые, раскрепощённые движения.
- Добрый вечер, Ваше Величество, - также шёпотом сказала она - меня зовут Виктория. Лиза только что уснула и не стоит тревожить бедняжку, я побуду с ней сегодня. Боюсь, что она испугается, когда проснётся ночью.
- Да, конечно, спасибо, - удивлённо и расстроено ответил правитель. - Я только взгляну на неё и уйду.
Виктория, в свою очередь, с недоумением посмотрела сначала на короля, затем на Арчибальда. Илорен взял свечу, подошёл к изголовью, где на подушке покоилась голова Елизаветы, и стал всматриваться в свои любимые черты. Но вот они исказились и, поморщившись от света, девушка отвернулась от него.
- Ваше Величество, вы разбудите её, пойдёмте в гостиную, - мягко попросил Арчи, подходя сзади.
- Да-да, конечно, - неохотно отрывая взгляд от силуэта спящей, ответил король и позволил увести себя, кивнув на прощание Виктории.
В гостиной было темно, свет исходил только от горевшего в камине огня. Пока Арчибальд возился с приготовлением кофе, Илорен предавался размышлениям о грядущем разговоре с Елизаветой, который должен был решить его судьбу. Из глубокой и мрачной задумчивости его вывел голос прорицателя, сказавший:
- Ваш кофе, Ваше Величество.
Илорен посмотрел на предложенную чашку, как на ядовитого паука, перехватив этот взгляд, учёный поспешно добавил:
- Здесь никто не причинит вам вреда, наоборот - судьба всех нас зависит от вашего милосердия. Большинство из оказавшихся под этой древней крышей лишь жертвы обстоятельств. Можете спокойно пить.
Король кивнул, но к чашке не притронулся.
- Почему эти чудовища охраняют Лизу и что это вообще за существа?
- Эти существа бродят между мирами, здесь они оказались случайно, приняв чужое обличие. Скоро мы узнаем, какой облик они приняли для вашего Мира.
- Как?
- Где-то пропало очень много людей.
- Как ты управляешь ими?
- Надо просто чтобы Лиза приказала им слушаться того или иного человека.
Илорена резануло то, что этот чужак всё время говорит о Елизавете как о близкой знакомой. Арчибальд провёл с ней намного больше времени, чем он и теперь девушка, вероятно, доверяет ему сильнее. Резче, чем хотел, король спросил:
- Так кто же ты?
Арчи не сдержал ухмылки, его глаза блеснули. Впрочем, он тут же стёр с лица лукавую гримасу и смиренно произнёс:
- Я путешественник, только между мирами, также занимаюсь прорицанием, поэтому многое видел и знаю. Меня всюду сопровождает один мальчик, но сейчас он сильно болен. Сюда нас привёл случай. Такой же случай наградил Елизавету браслетом, на который идут эти создания, поэтому они и слушаются её, несмотря на тот ужас, который внушают бедняжке.
- Откуда у неё браслет?
- Подарок Гора, моего мальчика. Он нашёл его, когда мы были в предыдущем мире. Там я встретил старика, который рассказал мне ужасную историю о воинах, превращённых в монстров, разгуливающих всюду в поисках того, кто проклял их, желая снять своё проклятье. Возможно, именно эта безделушка привела нас к вашим вратам. Этот старик имел неосторожность внушить малышу, что вещь является оберегом, а я не стал разубеждать его, не думал, что он так распорядится своим сокровищем. Этот браслет теперь неотъемлемая часть девушки - его не снять. Даже если отрубить ей руку, то он окажется на другой. Она связана с ним, а значит и с его рабами до своей смерти, после которой он снова исчезнет вместе с монстрами, которые окажутся в другом мире в ожидании нового хозяина, а он обязательно появится хоть через тысячи лет.
- А можно ли убить их?
- Разумеется, на браслете висят фигурки, которые изображают человечков, это схематичные изображения жертв проклятия, когда одного убивают его фигурка пропадает, и оберег становится чуть меньше, стягиваясь на запястье владельца.
- Значит, чтобы избавиться от тварей надо убить Елизавету?
- Боюсь, что так.
- И всё это из-за тебя и твоего ребёнка?
- Это её единственный шанс выжить здесь. Теперь её никто не тронет. - Арчибальд впервые ответил Илорену неприязненным взглядом. - Самый верный способ защиты.
- Ты считаешь, что быть гарантом существования этих уродов в нашем Мире, это достаточно безопасно? Теперь она мишень номер один.
- Если не рассказывать людям о происхождении её власти над воинами, то её будут уважать и бояться.
- Её и без того стали бы уважать, только не страх, а любовь могла пробуждать она в сердцах своих подданных! - поднявшись, крикнул Илорен.
- Не стоит горячиться, Ваше Величество, - вернулся к прежнему мягкому тону Арчи, - так распорядился Случай и мы не властны это исправить. Но есть ещё одно заблуждение относительно Елизаветы, которое необходимо озвучить.
- Что ещё?
- Вы, вероятно, знаете, что, бывшая поначалу колоссальной, разница во времени между миром смертных и Миром теней постепенно сокращалась и теперь течение его почти идентично?
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ