Его Сиятельство Граф Андреев. Книга III

Глава 9

Британская Королева после короткого сна пила двойной экспрессо. Можно было и магией взбодриться, но кофе приносило больше удовольствия от жизни. Даже такой тяжелой, которая у любого правителя. Попутно она на своем лэптопе просматривала переписку на своей почте. Где-то она стояла в копии письма, где-то писали уже ей.

В один из моментов она получила письмо с красным цветом маркировки. Открыв его, она выпила кофе залпом и стала листать присланные фотографии. На них было изуродованное тело лорда Рассела Кимберли. Он был распят на по среди какого-то богато обставленного помещения, скорее всего отеля или виллы. Распятие — одна из традиционных казней в Древнем Риме. У него были связаны ноги к деревянному столбу и пробиты гвоздями. Руки растянуты по деревянной перекладине и также прибиты гвоздями. Crux Commissa, так называется использованный Т-образный столб, который был поставлен по среди помещения. Большое заблуждение, что для распятия нужен крест Сrux Immissa, римляне чаще использовали первое, чем второе. Крест использовался римлянами если казнь была на скорую руку, например, пиратов развесить по столбам на побережье. У Crux Commissa была съёмная горизонтальная балка patibulum, именно её и несут на себе осужденные на смерть перед казнью, и на неё же и приколачивают руки. На ночь казненных снимали, а утром их снова вешали, дабы продлить их агонию. Сама казнь занимала несколько дней. Однако в этот раз всё произошло быстро, распятый лорд быстро умер от инфаркта, осложнённого дегидрационным шоком и асфиксией (в следствии уменьшения количества крови, которая распространяет кислород по телу, а не прямому удушью).

Виктория Девятая набрала на своем iOrange телефон главы Форин-офиса. В его подчинение была Интеллидженс Сервис, и именно он прислал отчет по местонахождению своего коллеги.

— Да, Ваше Величество. Слушаю вас.

— Доброе утро, Найджел. Это где?

— Мальта. Закрытый клуб для самых-самых. Он… его владелец. Через подставные лица, конечно.

— Что он делал на Мальте? Разве он не должен был быть в Мумбаи? Или вы все думаете, что я запомнила только первую букву названия? — зарычала королева.

— Он приземлился на Мальте вчера в обед. О причинах никому не докладывал. Все, кто был там, мертвы. Мощная поддержка взломщиков, записей нет, сеть лежала на острове часа три. Работали… орден убийц. Какой из них, не знаем. Сразу дюжина по почерку. Ничего не понятно, ни цель, ни заказчик. Единственное, ясен показательный момент.

— Нам что-то хотели показать? Кто так смеет?

— Не нам. Всем. Кимберли кого-то сильно обидел. И это единственная ниточка. Кого он мог обидеть? — сказал глава Форин-офиса.

— Найджел, надеюсь, это был риторический вопрос, а не меня спрашиваешь?

— Это была постановка задачи, Ваше Величество.

— Вот и разбирайтесь. Кто-то важный был убит еще?

— Гостей не было.

— Вот и хорошо. Постарайтесь пока скрыть смерть лорда Кимберли, потом ему организуем падение где-нибудь над морем. Не мне учить как это делать, когда нужно замаскировать чью-то смерть.

— Беру это на карандаш.

— Лично проследи за выполнением. Косяки сейчас не нужны. — отключила она телефон и посмотрела на вошедшую дочь. — Что у тебя?

— Ваше Величество…

— Элизабет, мы наедине. — жестко отрезала недовольная королева.

— Прошу прощения, мы на работе.

— Я всегда на работе, даже если сны вижу. Даже если занимаюсь любовью. Это не означает, что мы не можем общаться по-семейному наедине, сколько раз говорить?

Принцесса Элизабет второй ребенок королевы. У неё есть старший и младший брат. Она вторая в очереди на трон, хотя по факту третья. Установилась традиция, что трон по очереди занимает король и королева. Королева почти всегда берет имя Виктория, а король остается с именем при рождении. Поэтому она может занять трон только при обстоятельствах, которые могут оставить её единственной наследницей.

Восемнадцатилетняя принцесса пару лет назад узнала тайну традиций королев, берущих имя Виктория при коронации. После этого она стала холодно общаться с королевой, отказываясь её называть матерью.

— Виктория, мои люди засекли телефон Маэда Юки.

— И где она?

— Сейчас, без понятия. Вчера… знаю, информация прокисла. Своих буду отчитывать, да и сама виновата, не проконтролировала. В общем, вчера телефон включился на пять минут, В Гиноване. Это Окинава. В районе военной базы. А потом перезагрузился. Мы видим, что он в сети, однако уже не видим где. А еще… пятнадцать минут назад она звонила очень интересному контакту. Он принадлежит Элеттре Росси. Очень странно. Они никогда не общались. Между ними нет пересечений. Как и между их родами. Да, они совместно владеют акциями некоторых фирм, но не участвуют в них никак. Только купоны стригут. Особенно Росси.

— Звонок, конечно, не прослушали? — программы, разработанные Сумераги, с недавних пор мешали британской разведке прослушивать телефоны. Просто раз, и они даже не могут отследить местоположение телефона, не говоря уже о том, чтобы записать разговор.

— Нет. Это невозможно. Если бы звонок осуществлялся не через чосонский аппарат и без применения программ клана Сумераги, то смогли бы попытаться через телефон Росси, правда бы они узнали, но помешать не смогли. Единственное, мы точно знаем, звонок был, и его длительность.

— А где логируется эта Росси? И кто она? — уточнила королева.

— Одна из внучек патриция Джероламо Росси, Светлейшая Венеция. По истории перемещений за неделю часто бывает в Рейхе, но сейчас в Венеции, у себя дома.

— Чем известны Росси?

— Инвестиции, финансы, консалтинг, аудит. Доли в производствах, огромные. Даже в наших корпах мажоритарные доли имеют. Олдмани всё же. Не стремятся захватывать контроль, но объем подконтрольных средств такой, что делает их очень богатыми. Старая семья, еще с Рима сохранились.

— Рима? Совпадение?

— По поводу распятия? Нет, не поэтому звонила, я уверенна. По поводу металла. Росси владеют значительными долями в Rhein-Stahl. Маэда Юки звонила по этому поводу, не иначе.

— Крупнейший металлургический концерн Рейха? Сколько процентов? — нахмурилась королева.

— Семнадцать. — огорошила принцесса королеву.

Королева грязно выругалась и связалась с одним из личных помощников. Потребовала достать телефон патриция.

— По Киото что?

— Ничего интересного. Наш человек в их поместье мало что может сказать. Заперлась у себя, всю ночь смотрела ханьские мультики. Депрессует и мало ест.

— Может японские? — поправила королева.

— Нет, как раз-таки ханьские. Она их смотрит на ханьском. Наш человек забирал недоеденную еду и мельком увидел.

— Нда, занятно… Депрессия. Психолога на дом вызывали? — спросила глупость королева.

— Это же японцы. Психологи для простых людей, элиты должны быть выше этих проблем. — усмехнулась принцесса. — Это у нас любят на кушетке потрещать за пять тысяч фунтов в час о мелочах.

— Но депрессия есть.

— Видимо. Либо просто взяла отпуск. В любом случае, она не работает.

— Хоть какая-то хорошая новость. И, дочь, хватит на меня смотреть как на угрозу. Тебе ничего не угрожает. Мое решение продиктовано лишь тем, что твои братья неуправляемые ушлепки, и недостойны трона. Ты не будешь Викторией. Только твоя дочь. О… а вот и телефон. — стала набирать она патриция из Венеции.

Джероламо Росси зашел в комнату внучки с задумчивым видом, держа телефон. Ему только что позвонила британская правительница и начала говорить с ним о том, в чем он ничего не понимает.

— Что такое, дедушка? — спросила Элеттра, которая занималась своими ногтями. Покрывала лаком. Через полчаса ехать в аэропорт, как раз подсохнут.

— Да… мне только что… целая Королева Британии позвонила. Лично. Стала спрашивать про РейнСталь. И про возможные контракты с Маэда. А я не понимаю. Вот пришел узнать, в чём дело. — поинтересовался старый патриций.

— А, хочет, чтобы мы не продавали ей? А что обещают? — загадочно улыбнулась девушка.

— Партию магических кристаллов. Хороших. В обход санкций. Бесплатно… — с удивлением выдал старый патриций.

— Соглашайся. Нам это нечего не стоит. Ведь я с Маэда Юки вообще не об этом говорила. Быстро. И получаса не прошло. Уже тебе позвонили. Надо защиту связи улучшить.

— А о чём? И как ты вообще с ней связалась?

— Она сама связалась. Просила поддержки с кальмарцами. Ей действительно нужен металл. Но не немецкий, а скандинавский. Так что, ты понимаешь, тут полная… слово такое русское есть, халява. С неба упало! Дар господень. Как интересно получается. Я подружилась с Лэйлой, она познакомила с Андрэ, тот дал мой номер Маэда Юки, корпоратке из Японии. Она спровоцировал британскую стерву дать нам взятку за то, что мы и не думали делать или не делать. Офигеть, помолюсь за здоровье всех причастных, кроме взяткодателя.

— Я сперва подумал, она хочет претензию выставить по поводу твоих дел на Мальте. — напомнил дедушка внучке о произошедшем ночью.

— Так надо было. — отмахнулась Элеттра. — И вообще, британская разведка не в курсе, кто стоит за орденом.

— Или у них нет доказательств и лишь косвенные предположения.

Действительно. Кто-то же должен за пауками, змеями и прочими убийцами стоит. Конечно же, такие предположения есть. Вот только нужны политические причины, нужный повод, а самое важное, возможность преподнести всё это в нужном виде. Как много людей знают о пауках? В основном в высшем свете. А теперь обвинить в связях с пауками кого-то из верхнего списка самых богатых и влиятельных. Какие будут первые мысли у элиты? Конечно же: «а если нас также по беспределу обвинят во всяком непотребном?» Все помнят охоту на ведьм, инквизицию и костры с еретиками. Такого количество ложных доносов не было никогда в истории человечества. Никто особо не хочет повторения.

Естественно, Британская Королева знала о возможной причастности Росси к одному из североитальянских орденов убийц. Но, только возможной, и возможно, даже не главной роли. Да и какой-то нищий граф, чей отец в прошлом нанес военное поражение на поле боя. Да он вряд ли бы понял, чьи люди его пытались убить. Да и вообще, где нищий русский граф, а где убийство британского министра в его доме руками ордена убийц? Даже мысль такая — уже ересь. Даже в шутку британцы шутить не будут с их странным чувством юмора.

Поговорив еще немного о событиях на Мальте, Элеттра поспешила в аэропорт. Она очень хотела встретить Андрэ, который для неё уже был всем. Ради него она уже пошла на политическую расправу. А теперь она хочет награду и похвастаться в успехах по освоению сферы света.

Корпорация в Азии — вещь, совершенно отличающаяся от того же в Европе. В Европе всё просто — крупное юридическое лицо с долевой формой собственника и отделенного от него управления и нацеленное на извлечение прибыли. В Азии не обязательно крупное, не обязательно с долевой собственностью, с признаками ордена и секты, имеющее в качестве основной цели какую-то миссию — где извлечение прибыли — способ эту миссию обеспечить, и вообще не в прибыли дело, главное — это то, какое место занимает корпорация.

А еще — корпорация — все, кто в ней трудится, как когда-то в Европе, когда это было способом профессиональной организации, а не извлечением прибыли. Большая семья. Причем в прямом смысле понимается. Если твои дети, родители, твоя половинка — маленькая семья, твоя корпорация — БОЛЬШАЯ семья. Ведь в Азии не принято увольняться. Увольнение, особенно для японцев, чосонцов и хань, это хуже смерти. Многие из тех, кто по каким-то причинам был уволен из корпораций, уходят из жизни. А само увольнение по инициативе корпорации — это само по себе редкость. Просто стараются не прибегать к такому. Директора могут понизить до стажёра, но не уволить.

Далее — азиатская корпорация — не обязательно юридически одно целое. Даже в случае дзайбацу, зачастую части системы ассоциированы так или иначе с дзацбацу. А кэйрэцу и вовсе так устроены. Стоит небоскреб, в нем сидят люди, и рулят сотней компаний из разных секторов экономики в качестве горизонтально интегрированной ассоциации. Дзайбацу отличается от кэйрэцу тем, что это семейная корпорация и имеет четкую вертикальную структуру. Во главе стоит какой-то клан. Максимум два или три, да и те связаны общим происхождением. Примерно тоже самое чосонский чеболь, само слово чеболь означает денежная семья, во главе всегда семья основатель, хотя и имеет ассоциированные с ней перекрёстные горизонтальные структуры, но они без вертикально интегрированного объединения производств под именем основателя ничто. Все (за исключением игрушек для детей клана) дочерние компании в дзайбацу или чеболе создаются в интересах материнской компании, как правило это крупное производство, а не небоскреб в центре Токио или Пусана.

На следующий день после покушения на внучку, наследницу клана Маэда, глава клана Маэда Рюдзин проводил чайную церемонию в своем поместье. На нем присутствовал его старший сын с супругой. По традиции разливала супруга сына. Маэда Хидэёси часто спорил с отцом о том, что традиции — старые предрассудки, но никогда не нарушал традиции чайной церемонии, хотя определенно его супруга имела не последнее место в обществе, но чайной церемонии это не касалось. Но сейчас он и сам сидел притихший, слушая по телефону разговор деда и внучки. Вот кому было чихать на все традиции, так его старшей дочери. Всегда делала что хотела. Вот только упрекнуть её в этом было невозможно, все что бы она не делала, в итоге было на благо.

— Почему я должен был на людях обнимать не свою внучку, а куклу с лицом внучки? Ты не имела совесть предупредить⁈ — рычал в трубку старший Маэда. Юки позвонила с неизвестного телефона, поэтому её не сразу взяли.

— Но ведь ты сразу понял? Дедушка, прости, так было нужно. Телефон у меня известный, звонок бы увидели. Расшифровать бы не получилось, но факт звонка… В общем, для всех я в депрессии.

— И смотришь какоё-то ханьское говно.

— Что? Хана смотрит свои мультики на моем телевизоре? Ай, ладно, пусть люди думают, что у меня есть хоть какие-то слабости.

— Почему ты не можешь изобразить депрессию сама? — негодовал старый Маэда.

— Потому что в нашем доме есть крот. Двойной. Но от того я не доверяю ей еще больше. Не пойму на кого больше работает. Сливает только то, что скажут куноичи.

— Кто⁈ — потребовал выдать старый Маэда.

— Чтобы она промочила бетонные башмаки в Ёдо-гаве? Дедушка, не смейся. Это без всякой пользы. Куноичи держат её под контролем. Сливают через неё со всякой хренью дезу.

— Ладно. Тут понятно. А в целом, зачем тебе куда-то туда? Ты под личиной можешь побыть дома.

— Потому что. Хочу отдохнуть. Может у меня действительно депрессия, а чего доброго, ПТСР? Может у меня «взгляд на две тысячи ярдов»? Может у меня боевая психическая травма?

— У тебя одиннадцать связанных друг с другом предвыборных кампаний! Какие травмы? У тебя полно работы.

— Я позвонила Аяке, она сольет семь из одиннадцати.

— И что она хочет за это? Такие вещи не делаются просто так. Даже от друзей. Междусобойчик требует того, чтобы в кружку денег бросили. — спросил дедушка.

— Пришлось обещать два ящика сакэ стянуть из твоей коллекции.

— Сакэ? Молодежь… Ладно, я ей направлю два ящика. О Ками, как так вообще? Серьезные вещи измеряют в сакэ. По поводу войны как?

— После такого удара им потребуется перегруппироваться. Скорее всего иберийский флот поможет. Но это примерно пять дней. Зная иберийцев, может и семь. А моими силами пока командует один ССОшник. Калмык. А у британцев плохо с азиатскими лицами, им что калмык, что японец, что малайа. У них будет несколько совместных операций с моими. В ближайшую неделю мы можем всё оставить на ССО. Кроме того, теперь они серьезно опасаются вмешательство в войну Сиама и Малайи, а за ними могут подтянутся и другие страны региона, у которых есть счеты к ним. А заодно и могут вспыхнуть беспорядки в Лузонии. В общем, интенсивность боевых действий будет снижена.

— Так как раз стоит их давить! — воинственно заявил Маэда Рюдзин.

— Дедушка, цель быстрой победы? — спросила с сарказмом Юки.

— Дать решительный отпор ненавистному врагу! Чтобы знал, как соваться на чужую территорию так нагло! — гордо осветил свои мысли старик.

— А помучить? А истощить? Занять его? Мы не древние самураи, что отрезали головы врагам, преподнося их своему даймё. Есть такая штука: экономика. А еще общественное мнение. Их народные массы должны почувствовать проблемы, вызванные неудачами в жопе, по их мнению, мира. Это для нас это задний огород. Для них неизвестно где, и там гибнут их парни, молодые под час, а еще, что важнее, там просаживаются миллиарды фунтов, реалов и ливров. Ведь что может быть ближе к сердцу европейского бюргера, чем его кошелек?

— Дочь права, нужно вызвать недовольство. — вмешался отец Юки. — Как политик говорю, очень важна поддержка населения. Мы тратим на эту войну крохи. Самая большая статья расходов — пенсия по гибели и ранениям. Клан от такого не обеднеет. А вот у них уже утонуло несколько кораблей. Причем серьезных. Да и гибнут в основном наемники не с нашим гражданством. Полно хань и чосон, а также самих шривиджайцев. Они сами виноваты, что выступили в тяжёлом весе.

— Хм… тут ты прав… И дочь твоя права. — согласился старик. — Ладно, будем истощать противника, пусть думают, что мы слабее, чем есть, а они тем временем истощают свои силы. Юки, а теперь, куда ты полетела? И с кем?

— Вот еще. Вы туда пришлёте охрану. Она меня засветит. Не надо. Там будет охрана. — обнадёжила девушка.

— Если ты к графу, который тебя спас, то какая там охрана, Юки-тян? — с сомнением спросил дед.

— Самая профессиональная. Пауки Арахны. Он лично договорился с ними. Охранять будут якобы другую особу. По факту меня.

— Я что-то не знаю о твоем спасителе? Досье неполное? — удивился дед.

— Сама хочу знать о нём больше, но любое досье на него… слово есть такое русское, туфта. Ближайший аналог у нас чушь собачья ( яп. soreha de tara me desu).

— Я начинаю за тебя беспокоиться всё больше.

— Так, мне нужно отключаться, заходим на посадку. Позже поговорим. — отключилась она.

Маэда Рюдзин отставил в сторону чашку чая и посмотрел на Хибики:

— Сакадзуки-сан, принеси нам пожалуйста сакэ.

Из-за того, что кланы Сакадзуки и Маэда не думали, что их дети по-настоящему поженятся, они не обсуждали брачное соглашение между детьми. В итоге Сакадзуки Хибики не поменяла фамилию и не перешла в клан Маэда. Из-за того, что Сакадзуки кадзоку, а Маэда — купцы, дети не могли получить фамилию Сакадзуки. Однако позднее появилось устное соглашение, что, если один из детей захочет заняться политикой, клан Сакадзуки примет их и даст имя. Но этого так и не случилось. Сто касается людей со стороны, их не смущал факт того, что Сакадзуки Хибики не сменила фамилию. Ведь она из кадзоку, а Маэда купцы. Да, богатейшие. Но купцы.

Пошлепав в соседнюю комнату деревянными сандалиями гэта, Сакадзуки Хибики принесла оттуда бутылку охлажденного сакэ и несколько деревянных чашек масу. В отличии от чая, сакэ должен разливать мужчина. Причем себе наливать не может. Мужчины налили друг другу. Старший Маэда выпил перед всеми, занеся чашку на уровень глаз. Его же сын отвернулся.

— Ты чего? — спросил старший.

— Да чосонцы. Начальник и его начальник поклонники чосонской культуры. Каждую пятницу напиваемся соджу. Привыкли мы в коллективе к этому ритуалу. По началу было сугойно. Потом привыкли.

— А, понимаю. Говорил я тебе, не иди в политику, спиться можно. Дочь твоя вся в тебя, вот же непослушная девчонка. Самая достойная из всех. При этом никакого уважения к традициям и старшим. Она даже суффиксов не использует в речи. Эх… — вздохнул дед. — Хоть бы кто был из мальчиков хоть в половину достоин.

— Так уж нет…

— Из мальчиков нет. Есть из девочек Саяка-тян, но все в клане знают, что она белый тигр.

— Отец, не называй так пожалуйста кузину. Это оскорбительно. Тем более это ханьское оскорбление, в двойне грубо. — поморщился Маэда Хидэёси.

— Хм… Ты прав, она не заслужила подробной грубости. Да и не её вина, что она бесплодна. Тем не менее, за ней не пойдут. Черт, если что случится с Юки, на корпорации можно ставить крест. Как мы так молодое поколение то потеряли? Несколько десятков детей в клане и лишь один стоящий претендент… И она пользуется этим. Черт побери. Она фактически уже перехватила управление в корпорации. Я, когда пытаюсь сделать всё как председатель правления всей группой, она влезает и начинает тыкать мне в ошибки. Я злюсь с высоты опыта и возраста. В итоге она оказывается права, а я теряю лицо.

— Ну так отдай ты уже ей пост формально. Пускай управляет корпорацией.

— Я надеюсь, что хоть кто-то появится из наших юношей. Нельзя отдавать девушке это.

— А моё поколение? — спросил Хидэёси.

— Проблемы это не решит. Только боковые семьи что-то могут. Но они на то и боковые. Никакой преемственности. Никто не поймёт, если я буду их продвигать на главные позиции. А прямые потомки моего отца… Всё молодое поколение, кроме двух девочек, ущербное. Да и то здоровая полностью только одна… Мы должны не потерять следующее поколение. Этим должны заняться все вы, пока девочка будет себя всю отдавать работе во имя клана. Она сама пошла на это. Никто даже не заикался. Она с пелёнок будто выбрала путь и следует ему. И за это ей прощают все.

— Один момент… — вмешалась жена Хидэёси, вдруг налив себе сакэ сама.

— Да, Хибики? — удивился старший Маэда, удивленно смотря на то, как она себе наливает.

— Мы простим ей то, что она влюбилась в него? Ну, графа того, к которому сорвалась. — она подняла масу и сказала: — Кампай!

— Хибики, ты чего?

— Ты мне не наливаешь, сама налила.

— Какого ёкая ты вообще…

— Того. Хидэёси, вы дерьмо обсуждаете, пока там наследница клана не пойми с кем. Что мы вообще о нём знаем? Я не против, если дочь интрижку заведет. Но, мужа должна выбрать из достойного рода.

— Чем графский род не достойный? — удивился старший.

— Я про… Это должна быть семья из нашего круга общения. Что ей может дать русский дворянин средней руки? Детей? У них странные правила родовых войн. И почти все дворяне бедны. Пыль в глаза бросают и бряцают оружием друг перед другом.

— Лицемерие. — фыркнул Маэда Рюдзин.

— Я про то, что она может выбрать любого, но достойного. Она наследница богатейшего клана. Не меньше великого князя, если ей хочется мужа из русских аристо. Но лучше выбрать японца. На крайний случай, чеболя чосонского. Хотя, наверное, даже лучше чосонца. Кимов наконец прибрать. Или Чхве. Хотя, нет, не Чхве. У них наследник по слухам в яой подался. А у второго наследника дело висит о коррупции. Отмоется или нет, неизвестно.

— Хибики, прекрати. У дочери своя голова. Она получше нас знает.

— Гормоны, черт побери. — фаркнула она на мужа.

— Вот давай сначала присмотримся.

— Так, стоп! — рявкнул Маэда Рюдзин, разлил обоим сакэ, дождался пока нальют ему и медленно выпили. — Обоим запрещаю лезть! Внучка умная. Парню восемнадцать. По отчету от куноичи, он грохнул электрика тридцать пятого ранга. Одним ударом. Мы потеряли группу куноичи, охраняющих нулевой объект. Не слабых. А он не только вытащил её, но и смог нанести им урон. Вы оба не смотрите на этот факт. Впрочем, вы и не знаете о нём. Она, возможно, влюбилась в спасшего её мужчину. Но, если и так, в очень сильного мужчину. Иногда это важнее денег и влияния. А временя нынче… нервные и волнительные. И вообще, если это так, я рад, что она наконец себя ведет так. Она живой человек. Зачем ей какие-то гомики на вроде Чхве Сонвана, или слюнтяи, типо Мицую Сатору. Да, последний отличный интриган. Но это что, полезно? Хорошо, что она кем-то нормальным заинтересовалась. Найдите мне представителя кадзоку, кэйрэцу, дзайбацу или чеболя, который бы вот так спасал девушку из беды. Один лишь Фудзивара-доно. Вот только он занят принцессой. Аяко-Найсинно так или иначе войдет в дом Фудзивара. А больше никого, кто сравниться с нами по богатству, влиянию, силе. Разве, что Романовы, но, они на континенте. Пусть лучше выберет того, кто не сможет использовать нас для того, чтобы сравняться с нами. А мелкие глупости мы сможем обеспечить. А вот с какими-нибудь Сумитомо придется делиться. Мы самый богатый и влиятельный род, причем не из кадзоку происходим. Как франки называют их корпоратов, nouveau riche? Мы для большинства кадзоку эти нувориши и парвеню. Для твоих родителей, Сакадзуки-сан, мы такие же подражающие безманерные выскочки. Ей сложно найти себе пару. Кадзоку считают нас выскочками. Другие выскочки хотят оторвать от нас кусок влияния. Зачем делиться, если можно обменяться с теми, кто может дать силу? В общем, я отправлю Хатори. Формально он туда поедет по своим делам якудза. Как там зовут местного оябуна? Ай, не важно. Короче, на месте присмотрится к мальчику.