Эффект Домино (СИ)

Глава 13.

Зона теней

После рейда Рэкса Домино с Азатом остались в буквальном смысле на пепелище. Когда они, выждав, пока генштабовцы разъедутся, вернулись в лагерь, хоть кого-нибудь живого пришлось искать с фонарями. Бойцы Рэкса явно отвели душу на их банде, в очередной раз доказав, что, когда дело доходит до мести, ГШР становится ничем не лучше МД: всё, что можно было сломать, было сломано и вдобавок догорало едким бензиновым пламенем, половина состава банды полегла там же, где до неё смогли дотянуться, вторая половина поспешно сбежала в неизвестном направлении, а рабов, конечно же, и след простыл. Обшарив весь лагерь, аурисы нашли лишь пятерых соратников: всё ещё парализованного Крайта, истекающего кровью Хлыста, захоронившегося между разломанными ящиками новичка Шакалёнка, недалеко от него - Тима, явно обрадовавшегося их появлению, и мрачно протирающего ствол автомата немногословного и вечно хмурого хаена Палаша. Количество крови на его одежде говорило о том, что просто так генштабовцам он не дался, и оставалось только догадываться, как ему удалось выжить.

Совет был недолгим. Пока Хлысту перевязывали раны, Крайт очухался, а Палаш закончил с оружием, так что вдохновенную речь Азата об их возможных последующих действиях выслушали все пятеро - и очень внимательно. Общий смысл её сводился к тому, что в жизни случается всякое, особенно когда существуют неотслеживаемые предатели, и не стоит ставить крест на хорошей идее, пусть некоторым и пришлось заплатить за неё жизнью. Это Север, всем известно, на что они шли. И необходимо идти дальше. Радужным перспективам - например, зашибанию барышей на наркотиках или присоединению к другой известной банде - Азат посвятил больше всего времени, и к концу его речи даже всё ещё слегка ошарашенный произошедшим Домино поверил, что жизнь стала только лучше. Остальные, кажется, прониклись тоже. Крайт, судя по всему, в принципе не собирался оставлять их одних, Шакалёнка увлечь было как раз плюнуть, раненый Хлыст так или иначе пока зависел от них - некоторое время колебались только Тим, резко заскучавший после упоминания наркоторговли, и Палаш, который и до этого как будто существовал отдельно ото всех.

Но в итоге согласились и они: что, в конце концов, им ещё оставалось? Найдя три машины на ходу (одной из них оказался джип Азата, который явно не брали никакие превратности судьбы), жалкие остатки Братца Лиса - а отныне просто группа Сена и Йена - отправились ночевать подальше от места бойни.

Домино с Азатом эту ночь тайком от соратников решали, на что теперь нацелить фокус, и всё-таки выбрали попытку присоединиться к той самой банде, на борьбу с которой и готовили свою недавно кончившуюся армию. В составе семерых человек их шанс втереться в доверие, а значит ещё на ступень ближе подобраться к Зебастиану, ощутимо повышался, и грех было им не воспользоваться. Потом, если всё удастся, можно будет вернуться к триангу, пока их чуть ли не единственному источнику заработка.

Но прежде стоило получить на руки хоть какие-то деньги. Генштабовцы, конечно, разорили общак в лагере, так что Домино с Азатом поутру, оставив товарищей на временной стоянке в пятидесяти километрах от Хайрова, уехали вдвоём дальше на север, к одному из своих немногочисленных тайников за наличными.

Стоило только выйти из круга людей, как Домино вновь замкнулся на себе. Он пустым взглядом смотрел на бегущую мимо степь, даже не размышляя, не вспоминая - просто пребывая внутри той самой тяжести, которая образовалась на его сердце с появлением Рэкса. Он ведь и забыл о его существовании, всё это время воспринимая ГШР, место, куда он когда-то стремился, как нечто отвлечённое и ничего не значащее более для него, преступника, идущего своей, пусть и неправильной дорогой, и этот неожиданный, режущий глаза всполох света совершенно ослепил его. Конечно, поздно было сожалеть о содеянном, нет в мире никого, кроме него и Азата, но почему же он никак не может избавиться от этого образа, стоящего перед внутренним взором: разочарованно, горько и как будто сочувственно смотрящего на него Рэкса?..

- Опять закопался? - Азат ткнул его в предплечье, и Домино вздрогнул, возвращаясь в реальность. - Неужели я сказал тебе недостаточно? Почему ты переживаешь? Как подросток в переходный возраст, честное слово...

- Недалеко мы от них ушли, - возразил Домино.

- Ну не знаю. Мне вот двадцать два, подростком я был лет до семнадцати. Детство кончилось, не находишь? Мамочке уже не поплачешься.

- А ты жесток.

- Я честен и смотрю правде в глаза. Что мои, что твои родители умерли. Мы совершенно одни, осознаёшь? И если из-за каждой мелкой неприятности распускать сопли, многого не добьёшься.

- Мелкой неприятности?! - Домино задохнулся. - Всё, чего мы достигли, разметали по брёвнышку!

- И что? А ты разве не этого хотел? - хитро улыбнулся Азат.

- Это, прости, в каком смысле?!

- Да в том самом. Ты хотел избавиться от лагеря и этой оравы головорезов, как буквально вчера ты выразился. Всё! Хлоп - и нету! Полная свобода действий, и даже ничего делать не пришлось! Ну чем плохо? Вовремя ты этого хиддра выловил, надо признать.

- Знаешь, твой оптимизм меня иногда откровенно пугает. Тебя вообще ничего не берёт. На моей памяти ты выходил из себя лишь один раз по-настоящему - когда я сказал, что остаюсь в Рей-Денне. Ты серьёзно считаешь, что из любой задницы можно найти выход?

- В этом весь сакральный смысл задницы, - хохотнул Азат.

- И я в самом деле для тебя так важен? Почему ты согласился тогда поехать со мной? Чёрт подери, я же почти ничего о тебе не знаю! - Домино в избытке чувств сжал кулаки, пристально глядя на брата, и тот опять рассмеялся.

- А что обо мне знать? Было бы что рассказывать! Вырос в обычной неблагополучной семье. Отец всегда пил и бил мать. Деньги у нас появлялись только благодаря ей, и то он быстро пропивал их. Это ведь только там, от Великой равнины, всё у всех хорошо, а у нас-то... Я большую часть времени жил на улице, там и пропитание себе добывал, шатался вместе с такими же беспризорниками. А как отец сел на иглу и матушку с собой потянул, вообще перестал дома появляться. Так они там и скопытились, в моё-то отсутствие. Да и город был даже для Севера не очень: в нём заправляли Мйоте и бизнес свой строили на наркоте... Я всегда был один. И как-то, знаешь, очень рано понял, что если из-за каждой оплеухи заморачиваться, жизнь тебя съест и не подавится. Всё, чего мне хотелось, кроме еды и денег, это хотя бы одного человека, который никогда меня не бросит. Таким стал ты, хотя и не без усилий, надо признать.

- Но почему ты всё-таки поехал со мной?

- А какая разница, где находиться в тот или иной момент времени, если тебя всё равно никто нигде не ждёт? Мне хотелось передохнуть от постоянной драки за кусок хлеба, и Рей-Денн показался мне неплохим местом для этого. А после можно было и вновь начать драться.

Домино покачал головой. Ему всё равно не верилось, что такая простая причина может быть единственным объяснением для столь резкой смены жизненной линии. Как вообще можно ни к чему - совершенно ни к чему - не привязываться? Никогда не бояться что-то потерять? Даже этот лагерь...

- Неужели тебе совсем не жаль лагеря? Ты много сил в него вложил, - заговорил он, и Азат пренебрежительно отмахнулся.

- Именно. Чуть не начал от него зависеть. Чем что-то - или кто-то - становится тебе ближе, тем больнее, когда ты этого лишаешься. Хватит, отболело у меня уже всё, что только могло.

- То есть и по мне скучать не станешь?

Азат закатил глаза.

- Про тебя я уже всё сказал, и ты вроде сам в начале этого разговора заметил, что расстраивался я всего один раз.

- Но мы же такие разные! От меня у тебя только проблем прибавилось.

- Правда, что ли? А я бы назвал это перспективами. У нас взаимовыгодное сотрудничество, направленное на достижение общей цели. Лучше связки и пожелать нельзя.

Домино промолчал. Он не понимал Азата, точнее не принимал его аргументов, но, наверное, домашней собаке никогда не побежать в ногу с лесным волком. Разве что можно заточить зубы, чтобы в нужный момент суметь помочь. А что, интересно, сделает волк, если собака вдруг решит после долгих изнурительных забегов вернуться домой? Просто загрызёт или раздобудет горящую ветку, чтобы подложить её на порог этого дома - чтобы некуда стало возвращаться?

Что-то было в этой мысли, заставившее Домино неосознанно напрячься и взбудоражившее смутное воспоминание, но оно не успело оформиться, потому что Азат вновь хлопнул его по руке.

- Тебе надо просто меньше думать, брат! - весело проговорил он. - Горе от ума, знаешь такую поговорку? Забей на всё и просто иди к цели. А цепные псы пусть и дальше брешут на нас из-за прутьев своей клетки!

- Пожалуй, - слабо улыбнулся Домино, мимолётно подметив, как кстати оказалась применённая Азатом метафора. Но он прав, как всегда. Думать надо о будущем: в конце концов, им ещё восставать из пепла назло всем врагам.

Оставшуюся дорогу до тайника они обсуждали стратегию по внедрению в выбранную банду и оценивали достоинства и недостатки оставшихся ждать их товарищей. Очевидно, пока главной опорой стоило сделать Крайта и Палаша - с моральной и физической стороны соответственно. Домино искренне сожалел о смерти Болиголова, его верного соратника в деле наркодилерства (его изрешечённое пулями тело они нашли одним из последних), - хорошо, хоть все данные, собранные за четыре года, находились в интернет-хранилище и уничтоженный ноутбук, имевшийся у него при себе, не стал ещё одной неприятностью. Теперь на место Болиголова аурис наметил Крайта. Из Палаша должен был получиться хороший телохранитель: хаены, почти все наёмники, работали в любых структурах ради личной выгоды - но зато на них действительно можно было положиться. Умелые, неистовые бойцы, по рукам и ногам связанные собственным, остальным расам непонятным кодексом, они свято блюли так называемый "закон службы" и всегда делали всё возможное, чтобы исполнить свой долг. Но и стоили очень, очень дорого. Палаш прибился к ним сам, лишённый мочки правого уха, что означало, что из семьи его за какие-то грехи изгнали, и так же легко мог уйти, как только кто-то предложит ему место потеплее, - так что в первую очередь нужно было убедить его, что у них всё идёт отлично. И для начала хотя бы возвысить над остальными.

Забрав деньги и прикупив провизии и ещё несколько необходимых вещей взамен потерянных, аурисы отправились в обратный путь. Домино возился с новоприобретёнными гаджетами, настраивая ноутбук и планшет под себя, и совершенно забыл и про время, и про свои переживания. Джип уже приближался к месту их стоянки, когда сотовый ауриса завибрировал, сообщая, что ему звонит один из его давних подельников, перекупщик Куарт, распространяющий трианг на северо-западном направлении.

- Слушаю, - ответил на звонок Домино, и преувеличенно радостный голос Куарта сразу резанул его слух.

- Как жизнь, Йен? Я по делу. Как у тебя с запасами?

- Чего конкретно?

- О, ну "змейки", конечно! Я нашёл тебе ещё одного клиента с большими такими аппетитами. Жаждет партию в два раза больше той, что ты мне обычно поставляешь. Интересует?

- Допустим, - Домино залез в планшет, который уже полностью удовлетворял его требованиям, чтобы проверить остатки в двух запасниках. - Когда?

- В ближайшее время. Он как раз в Сангаре, недалеко от меня, завтра планировал уезжать. Проверенный человек, я с ним уже работал, не думай.

- А цена?

- Ну пока как у меня, а там как пойдёт. Так что мне ему сказать, друг?

- Скажи, к вечеру буду. Куда подвозить?

- Я тебе скину адресок на почту. Спасибо, друг! Ждём!

Куарт отключился, и Домино убрал телефон, начиная прикидывать лучший путь между тремя намеченными точками.

- Куда собрался? - поинтересовался Азат.

- Новый клиент в Сангаре. Хочешь со мной?

- С удовольствием. Час посидим и поедем. Он за триангом?

- Точно так.

- Ну и чудненько. Жизнь-то налаживается, а?

Домино усмехнулся. Он всё ещё удивлялся тому, что не приносящий совершенно никакого видимого вреда трианг был запрещён ГШР, - хотя клиенты подсаживались на него конкретно, как ему сообщали дилеры: люди не могли отказываться от вещества, дарящего им силы жить несмотря ни на что. Этакий антидепрессант-стимулятор без побочных эффектов, кроме разве что одного - непомерно высокой цены. Ну так за удовольствие всегда приходилось дорого платить.

Их новая стоянка была под покровом леса, в чаще недалеко от крутого склона Дракона. Пока Домино и Азат ездили, остальные уже окончательно обустроились, раздобыв, очевидно, в соседнем поселении и брезент для навеса, и выпивку, которую сейчас глушили - все, кроме забывшегося беспокойным сном раненого Хлыста, двадцатитрёхлетнего сухопарого хорона, бледного из-за потери крови. Пил даже Палаш, но, кажется, по чуть-чуть, определённо ради самого факта, а не результата. Домино, достав привезённые лекарства, отошёл к Хлысту, а Азат принялся разгружать машину.

- Я посмотрю, вы тут не скучаете, ребята, - дружелюбно сказал он собравшимся у костра, и Тим, опрокинув в себя остатки бутылки, хмуро спросил:

- Может, мы хоть теперь узнаем, кто твой советник, Сен?

- А что его узнавать? Зовут Йен, искренне предан нашему делу.

- Лицо, Сен. Хотите нашей преданности - предоставьте ответное доверие.

Азат, склонив набок голову, смерил изучающим взглядом так и не сводившего с него глаз пестроволосого сильвиса и крикнул в сторону:

- Йен, подойдёшь к нам потом без платка?

- Да без вопросов, - отозвался Домино, сразу поняв, в чём дело, хотя и не слышал разговора. Тим расслабился.

- Сколько будем тут сидеть-то? - поинтересовался он.

- Не думаю, что долго. Как только Хлыст очухается, так и поедем к нифирийцам. Кстати, мы к вам на час. Надо опять отъехать, получить расчёт за порошок, к вечеру вернёмся.

- Помощь не нужна? - поднял голову Палаш, и Азат на мгновение задумался.

- Да, пожалуй, нет, нас и так там будет двое. Охраняй лучше лагерь, у нас тут, в конце концов, раненый.

- Как скажешь.

Азат присел к ним, чтобы поставить жариться мясо. Подошёл Домино, обтирающий руки, и все у костра уставились на него.

- Так вы близнецы? - первым сказал Шакалёнок, восемнадцатилетний тамас, оказавшийся в их банде по чистой случайности.

- Не в бровь, а в глаз! - похвалил его Азат, не оборачиваясь. - Брат, вся провизия там, возле большого дерева. Хлеб достанешь?

- А мы-то всё гадали, кто этот загадочный советник, - хмыкнул Тим. - Неплохо придумано. Оставите фишку?

- Это пока под вопросом.

- И чем вы отличаетесь?

- Я добрее, - усмехнулся Домино, возвращаясь к костру с двумя буханками ржаного хлеба, и Азат саркастически фыркнул. - А ещё у нас разделение обязанностей. Сен по части рабов, а я - наркотиков. Но обращаться к каждому можно по любому вопросу и имени. Мы не принципиальные.

- Ясно...

Следующий час они вместе готовили обед и подробнее обсуждали банду Нифиря, лагерь которой, по последним данным, находился на противоположном конце Севера, у горной цепи Гадюка. Домино с Азатом надеялись узнать о них больше в Сангаре, так что поездка пришлась вполне к месту. Когда закипела похлёбка в котелке, тоже добытом в отсутствие аурисов, Шакалёнок вызвался накормить Хлыста и убежал с миской, поспешно дуя на горячий суп. Хотя бы частично сгладив всеобщее напряжение после стремительного сокращения банды и вынужденного сотрудничества людей, которые раньше друг друга знали только по именам, Домино и Азат оставили лагерь на Палаша и с куда более лёгкой душой поехали в Сангар.

По адресу, присланному Куартом, находился готовящийся - и явно уже давно - к сносу двухэтажный дом на пустынной улице самой окраины города. Сангар и сам выглядел брошенным: из когда-то заявленных двадцати тысяч населения здесь осталась от силы половина и та почти не была заметна. Домино и Азат знали, что наибольшую власть Зебастиан приобрёл именно над северо-западом степей, подмяв под себя всё подножие Гадюки, - спаслись лишь те городки и посёлки, которые в силу расположения были прикрыты разрозненными частями гор - вроде Ириоса. Но конкретно в Сангаре людей Зебастиана почти не было, может быть, потому, что особого интереса этот город не представлял: в нём была всего-то одна небольшая фабрика да почти выбранный соляной карьер.

Сам Куарт в Сангаре только проживал, а вещества толкал в других местах. Домино считал его крайне удачным приобретением: перекупщик за многие годы наработал отличную клиентскую базу и не проходило месяца, чтобы он не вышел ещё на кого-нибудь, как он сам говорил, "завлекательного". Поэтому в его честности аурис не сомневался ни секунды, и даже его непривычно бодрый голос и неожиданное место для встречи не возродили в нём ни малейших подозрений.

Перекупщик, тоже аурис, блёкло-рыжий, в стандартно не цепляющем глаз сером костюме ждал их у единственного подъезда. Он как будто нервничал, то и дело двигая выставленными за пределы карманов большими пальцами, но приблизившимся братьям улыбнулся открыто и радостно.

- Приветствую, друзья, - аурис бросил любопытствующий взгляд на скрывшего пол-лица платком Азата и отворил подъездную дверь. - Мой клиент ждёт нас внизу, в подвале. Наверху, знаете, небезопасно.

- Зачем вы тогда вообще сюда попёрлись? - сухо осведомился Азат, по глазам которого Домино понял, что его брату что-то очень не нравится. Куарт заюлил:

- Я предлагал ему что получше, уж поверьте. Но он любитель максимально защищённых мест, нда... Идёмте.

Он первый шагнул в чёрный зев подъезда, и Домино двинулся следом, походя успокоительно хлопнув Азата по плечу. Он не мог видеть выражения его лица из-за платка, но был почти уверен, что тот недовольно искривил губы.

По щербатой лестнице они трое спустились в подвал, к приоткрытой металлической двери, всей в потёках застарелой ржавчины. Куарт толкнул её, открывая, и как-то незаметно пропустил аурисов вперёд, в тёмное помещение, пахнущее сыростью, пылью и почему-то железом. Где-то монотонно капала вода.

- Какого... - раздражённо начал Азат, но тут в подвале вдруг вспыхнул свет. Они обнаружили себя под прицелами четырёх солдат в защитной форме и с известными им повязками на рукавах - там на чёрном фоне скалился белый волк. Куарта и след простыл.

- О, не судите его строго, - раздался спокойный голос с противоположного конца подвала, и Домино с Азатом синхронно вскинули головы. В окружении ещё троих автоматчиков к ним вышел улыбающийся вельк лет тридцати, с коричнево-серыми короткими косами, меж которых виднелось пустое место для ещё двух, холодными бледно-жёлтыми глазами на узкоскулом землистого цвета лице и в такой же форме, как и остальные, только более новой. При первом же взгляде на него Домино понял, кто это, и сердце его рухнуло куда-то вниз, лишь едва слышимым ритмом пульса убеждая его, что это всё - реальность.

- Чего только не сделаешь и кого только не сдашь, когда тебя берут за горло, - Зебастиан вдруг рассмеялся. - Судя по вашим глазам, вы знаете, кто я. Взаимно, Сен и Йен. Платок только уберите, а то мои бойцы ножиком могут и промахнуться.

Азат беспрекословно стянул платок, и Зебастиан приятно удивился.

- Надо же. Над кем-то можно так здорово подшутить... Впрочем, кажется именно этим вы и занимались, молодые люди? Пока некие бунтари из ГШР не выместили на вас своё бессилие. Что ж, могу сказать, мне тоже повезло, что вы выжили. Я, признаться, был удивлён, когда узнал, что кто-то на Севере распространяет "гидру", а со мной не делится. Не стыдно?

Он совершенно не изменился, Домино именно таким и запомнил его с той последней встречи, когда у ног велька лежал мёртвый отец ауриса, - тогда Зебастиан был так же насмешлив, спокоен, холоден и полон чувства собственного всемогущества. И тем невероятнее казался тот факт, что он Домино не узнал.

- Молчите... - вельк удовлетворённо качнул головой. - Понимаю. Все молитвы уже вспомнили? А я вот подумал, что не буду выпытывать из вас источник возвращения "гидры" на нашу грешную землю. Слишком много возни. От вашей банды и осталось-то с гулькин нос. Так что предлагаю присоединяться ко мне. Взаимовыгодное сотрудничество, как вам? Только прежде ответьте: почему вы всё-таки с такими сумасшедшими идеями сразу ко мне не пришли? Армию против меня, что ли, собирали?

Домино с Азатом переглянулись, и, увидев в глазах брата отчаянную мольбу, Домино понял, что вести переговоры придётся ему. Он откашлялся и на удивление самому себе спокойно ответил:

- А ты юморист, Степной Волк. Мы просто нарабатывали каналы сбыта. Чтобы потом прийти к тебе на более высокую позицию. Куда ж ещё?

- Вот как, - Зебастиан одобрительно хмыкнул. - Тоже ничего себе причина. Ну и отлично, можете считать, почти добились своего. Будете в подчинении вот у него, - он кивнул правому от себя солдату, и он стукнул прикладом о закрытую дверь в трёх шагах от себя. Та немедленно отворилась, и в комнату шагнул хмурый хетт старше Зебастиана лет на пятнадцать. - Знакомьтесь: Орельен Таэссон. Бывший начальник оперативного отдела ириосского отделения Генштаба, если кому интересно. Одна из моих правых рук. Орельен, эти перспективные молодые люди на твоей совести. Общайтесь, а я поехал.

Он прощально и покровительственно улыбнулся Домино и Азату и вместе со своими телохранителями покинул помещение через ту же дверь, через которую вошёл Орельен. Хетт устало посмотрел на аурисов.

- Через десять минут чтобы были на Садовой, двадцать три. Мик проводит.

Ближе всех стоящий к Домино кейер почти дружелюбно осклабился и подтолкнул его прикладом автомата на выход. Последний раз обменявшись с Азатом взглядами, пока ещё ошеломлёнными, аурис послушно дёрнул на себя ржавую дверь и зашагал вверх по осыпающимся ступенькам.

В кафе, до которого Домино так и не запомнил, как они добрались, явно знакомые с Орельеном и его охраной официанты усадили всю компанию за самый дальний стол. Орельен только бросил им: "Как обычно", - и, пока общий набор несли, мерным голосом зачитывал аурисам их будущую жизнь. Ему потребовалось ровно пятнадцать минут, за которые Домино и Азат узнали, что отныне они относятся к одной из его групп, отвечающих за наркотрафик, и в ближайшее время должны предоставить детальный список всех клиентов, с коими уже наработаны отношения. Месторасположение их лаборатории хетта не интересовало - главное, чтобы она всегда была в "конвейере". О любых затруднениях они обязаны отчитываться руководителю группы - им выступал его сын Юстис, с которым они познакомятся сегодня же вечером, когда соберут весь свой скарб и бывших товарищей и приедут на постоянное место жительства, где произойдёт распределение их бойцов по другим отрядам. И само собой, если кто-то из них двоих желает быть занятым в иной сфере, тоже следует сообщить этим же вечером.

Пока Орельен скучным и словно бесцветным тоном рассказывал эти несомненно важные вещи, Домино наблюдал за ним и его окружением, чтобы составить правильное впечатление о начальстве и в дальнейшем выработать необходимую линию поведения. Он почти уже отошёл от потрясения - второго за какие-то сутки - и в новую реку нужно было войти с наименьшим количеством брызг. Орельен - очевидно, из тех, кто предпочёл своей организации Степного Волка из соображений силы или выгоды - был почти полной противоположностью Зебастиану и как будто совершенно не заинтересованным в их бизнесе - казалось даже странным, что Волк сделал именно его одним из своих советников. Они, в конце концов, принесли им трианг, самый дорогой наркотик в мире, а его полумёртвые тёмно-карие глаза выражали только усталость. Хотя, кажется, он был исполнительным и надёжным, этот примерно пятидесятилетний хетт с наполовину поседевшими волосами и сухими узловатыми пальцами, раз Зебастиан доверил ему один из основных источников прибыли. И Домино не хотелось знать, что он сделает с ними за неподчинение: похоже, всех ниже себя Орельен воспринимал обыкновенными шестерёнками в их отлаженном механизме и в любой момент был готов заменить отработавшую своё деталь на новую. Любопытно будет посмотреть, как он общается с сыном.

По окончании разговора Домино с Азатом поехали обратно, обрадовать соратников сменой руководства - и заодно убедиться, кто пойдёт за ними до конца. Азат шумно ликовал почти всю дорогу, торжествуя так легко доставшуюся победу: изнутри им будет намного проще подточить несущие колонны помоста Зебастиана, а они попали туда столь малой кровью! Домино же опять угрюмо молчал, размышляя о самой природе их фантастического везения и о том, что им делать теперь, когда весь их ранее, на выходе из Рей-Денна, заготовленный план окончательно полетел ко всем чертям. Что бы сказал Шона? И как расценивать этот провал вследствие появления Рэкса - действительно как негаданную удачу или как очередное предупреждение? Домино совсем не был уверен, что готов ходить под Зебастианом так скоро: он шёл на Север совсем не за этим...

Но что, в конце концов, им ещё оставалось? Опять начинать всё сначала, как будто и не было этих трёх лет? Столько работы псу под хвост... Азат уже строил планы, как их новое руководство оценит его собственные списки клиентов в работорговле, и Домино не решился портить ему настроение. Разве не за тем они всё это начали?..

Их пятеро товарищей встретили сообщение о входе в ряды Степного Волка с недоверием, но не без радости. Крайт немедленно выразил готовность помогать любому из них в любом деле, и Домино, воспользовавшись случаем, пригласил его к себе. Также за наркоторговлю выступил и Палаш, почти потребовав включить его в "силовое сопровождение", остальные же с облегчением отошли к Азату, чтобы вернуться на уже проторённую дорогу. Погрузив всё на машины, бывшая группа Братца Лиса в приподнятом настроении отправилась обратно на северо-запад - на этот раз к самому подножию Гадюки, в город Элевейт, ранее подконтрольный МД, а теперь - Степному Волку.

А дальше всё закрутилось. Домино и Азат взяли курс на постепенное сближение с Зебастианом, чтобы однажды, как и завещал Шона, ударить в самое сердце, а потому приходилось вдвойне внимательно следить за своими словами и поступками - чтобы ни одному человеку даже на секунду не подумалось, что они что-то замышляют против Зебастиана. В какой-то момент Домино ощутил, что буквально тонет в этом болоте лжи, образовавшемся вокруг них, и это оказалось неожиданно тяжело - так откровенно лицемерить всем подряд. Раньше они были отдельно ото всех и имели право никому не объяснять своих действий, теперь же все кому не лень считали каждый их шаг. Но хуже всего, конечно, был не полицейский надзор никому не доверявшего Зебастиана, а само осознание того, что они самоотверженно служат своему злейшему врагу, имея в качестве оправдания лишь довольно отдалённую перспективу воздать ему за всё наболевшее.

Однако из него вышел неплохой вождь - это не заметил бы только слепой. Система, выстроенная на вечно бунтующем Севере Зебастианом, уже функционировала сама по себе и, кажется, без особых усилий с его стороны и поэтому не рухнула бы, даже уничтожь невидимая сила половину его соратников. Подобное было невероятно: неплохо разобравшийся в истории Севера по книгам из Рей-Денна и некоторым рассказам очевидцев Домино тщетно пытался представить, какой же харизмой и умом надо обладать, чтобы за столь короткое время усмирить все присущие данной территории противодействующие потоки.

Здесь всегда были войны. Заселение Севера началось всего-то около ста пятидесяти лет назад, чуть раньше колонизации Декка и Столлии, и туда ушли за приключениями все несогласные с режимом и жаждущие своей, неподконтрольной правительству жизни. Здесь обустроились своенравные веры, которым не дали автономии на Великой равнине, здесь образовали свои кланы непокорные аурисы, также желавшие существовать особняком от цивилизации, здесь осели охотники за лёгкой наживой... Ну а поскольку контролировать столь большую территорию, позволявшую комфортно жить лишь в предгорьях и возле немногочисленных выходящих на поверхность подземных источников, было тяжело, здесь же обосновались и бонзы криминала. ГШР и МД по большей части только выпускали на Севере пар, когда не могли решить свои проблемы в крупных городах без масштабного кровопролития, так что их власть существовала постольку-поскольку. Поэтому никто и не мешал аурисским кланам постоянно грызться за спрятанные в недрах необъятной степи сокровища - им лишь обеспечивали номинальную поддержку. Наверное, искоренить здесь преступность можно было лишь методичным отстрелом каждого подозрительного лица и выставлением блокпостов на каждые пять километров лет так на семь - на что находящиеся в противостоянии ГШР и МД, конечно, не могли пойти. Так что для остальных жителей Милотена Север оставался этакой теневой зоной, приезжать в которую стоило лишь на свой страх и риск.

Но неужели поголовного уничтожения одного из основных кланов - претендентов на власть оказалось достаточно, чтобы вот так легко подчинить себе Север? Все, с кем так или иначе пересекались Домино с Азатом в своём новом стане, боготворили Зебастиана - и видимых причин этому не было. Если не считать Кирсте, степи были захвачены им почти бескровно: большинство он просто купил, причём в основном обещаниями, остальные пришли сами - из бандитов ли или прямо из Генштаба и из-под руки не менее харизматичного Мессии. Как так вышло? Домино внезапно обнаружил белое пятно в объяснениях Шоны, касающихся Зебастиана, и теперь постоянно гадал, не знал ли этого их наставник или просто не посчитал нужным рассказывать, исходя из каких-то своих соображений.

Наверное, ему было бы намного проще, если бы он изначально пошёл за своей местью в ГШР. Погружаясь в мир Зебастиана, Домино всё больше втайне опасался, что в итоге они не смогут сделать с его невероятной властью ровным счётом ничего.

Впрочем, пока всё шло неплохо. Благодаря триангу и бесконечной преданности Домино и Азат за какой-то год так продвинулись в иерархии подчинённых Зебастиана, что докладываться начали непосредственно Орельену, а не его сыну, вечно хмурому и дёрганому молодому хетту. Азат обзавёлся своим собственным кругом доверенных лиц, вместе с ним служивших на ниве работорговли, и, похоже, как и всегда, откровенно наслаждался ситуацией. Они теперь виделись реже, но всё равно оставались в связке, и пару раз Домино даже пытался поделиться своими ставшими за это время только сильнее переживаниями. Услышав в очередной раз совет не беспокоиться из-за мелочей и просто плыть по течению (повезло однажды, повезёт ещё!), Домино неожиданно резко ощутил вновь охватившее его одиночество.

На исходе лета следующего года, выдавшегося особенно сухим и жарким, Домино и Азат получили приглашение сопровождать Зебастиана на большом банкете в городе южной оконечности Гадюки, и это была несомненная победа. Степной Волк собирал в особняке одного из своих преданных сторонников всех значимых союзников, просто чтобы лишний раз показать им, как он их ценит, и попадание в этот список говорило много о степени его доверия. Домино специально для этого случая подготовил миниатюрную фотокамеру для фиксации всех важных в их деле лиц и собственную память - чтобы по возвращении перенести в хранилище максимум узнанной информации.

Они получили право приехать в любое время с шести до восьми вечера, но, конечно, постарались появиться почти вровень с Зебастианом. Особняк, по виду напоминавший тот, где они познакомились когда-то с Троем, только раза в полтора больше, тоже стоял на отшибе города, почти на склоне гор, утопал в садах и имел столько охраны по периметру, что сюда, пожалуй, им пробраться не удалось бы без приглашения. И тем приятнее было осознание, что ты тут по полному праву.

Однако Домино всё равно было неспокойно. Он предоставил общаться Азату, а сам держался чуть позади, внимательно оглядывая всё вокруг с самого входа. Конечно, никто здесь не знал их до Зебастиана - но всё-таки, всё-таки...

Народу хватало - и во всём этом блеске представительных господ и роскошных дам только Азат чувствовал себя как рыба в воде. Он раскланивался со знакомыми, целовал руки особенно симпатичным девушкам, заигрывал с их матерями - куда только девался уличный уголовник? Благодаря тому что Азат отвлекал всё внимание на себя, Домино успевал сфотографировать показавшееся ему интересным и вычленить нужные слова из происходящих вокруг разговоров. Первая стадия банкета - фуршет - проходил в центральном огромном зале, в одном из концов которого, в окружении беломраморных лестниц со второго этажа, на стеклянной веранде располагалась ВИП-зона, где должны были принимать Зебастиана. Домино и Азат почти дошли до противоположного конца, где стояли закуски из морепродуктов, как на плечо Домино легла рука, вынуждая повернуться.

- Какие люди, - поприветствовали его, широко улыбаясь, и Домино дёрнул Азата за локоть, разворачивая его от столов к себе.

- Трой?! - не веря своим глазам, спросил тот, и хорон, отрастивший себе за три года длинные волосы, носимые в хвосте, демонстративно склонил голову.

- А вы неплохо продвинулись по карьерной лестнице, мальчики, - заметил он. - Поделитесь секретом успеха? Впрочем, я же тоже тут, не утруждайтесь.

- Вот в чём я не сомневался, так это в том, что и ты будешь в доверенных Степного Волка, - усмехнулся Азат.

- По мне так заметно? - Трой самодовольно поправил лацкан идеально выглаженного белого летнего пиджака с серебристыми пуговицами и снизил голос до заговорщицкого шёпота. - Тут есть ещё ваши старые знакомые. И мой вам совет как друга: постарайтесь не попадаться им на глаза.

Он мотнул головой в сторону центра зала, и Домино, присмотревшись, увидел там Джошуа Гилессона, их первую жертву, а рядом с ним - основательно похорошевшую с тех пор дочь Арлету и внушительного вида ещё одного хетта, державшего девушку за талию.

- Рядом с Арлетой её муж Аит, - представил не перестававший лукаво улыбаться Трой. - Всё ещё хочет найти тех, кто обчистил его тестя, хотя тот и продолжает настаивать на всей глупости этой затеи. Бонзы Зебастиана все как один заверили его, что своих людей они к Джошуа не подсылали: слишком уж незначительная цель, так что он пылает жаждой мести.

Сердце Домино билось где-то в пятках, хотя и нельзя было сказать, что он испугался - скорее, лихорадочно продумывал план действий в столь нестандартной ситуации. Забывшись, он всё так же смотрел на троицу хеттов, и Арлета, наверное, почувствовав столь пристальный взгляд, обернулась в их сторону. Бокал с вином выпал из её пальцев, брызгами и осколками разлетевшись у ног в атласных туфельках, и Домино понял, что положение критическое.

- Нам надо поговорить, - резко сказал он Азату, и тот согласно кивнул.

- Мы отойдём, Трой, - подмигнул он хорону - Трой лишь понимающе улыбнулся и не спеша двинулся вдоль столов с закусками. Азат поймал первого же пробегавшего мимо официанта: - Где здесь уборная?

Получив подробный маршрут по коридорам, аурисы торопливо пошли к ближайшему выходу из зала - по счастливой случайности, именно отсюда удобнее всего было добраться до гостевого туалета. Там, встав у углового писсуара и убедившись, что, кроме них двоих, никого в уборной нет, Домино озабоченно спросил:

- Что делать будем?

- Кто поверит бабе? - презрительно фыркнул Азат.

- Ты про этого Аита слышал что-нибудь?

- Краем уха. Он не по нашей части, да и ходит в основном по восточной стороне. Хотя, говорят, боятся его как огня.

- Так что он может и поверить, - мрачно резюмировал Домино, и Азат задумался.

- Возможно... Ладно. Давай покажемся на глаза Зебастиану - он уже в ВИП-зоне, я видел. А там сошлёмся на неотложные дела и смотаемся отсюда. Нет тела - нет дела.

Дверь туалета щёлкнула, открываясь, и аурисы оцепенели, увидев, как в помещение вошла Арлета. На губах её блуждала нехорошая и как будто чуть безумная улыбка, совсем не вяжущаяся с общим образом хрупкой красивой девушки в коктейльном платье. Оглядев аурисов с ног до головы, она хмыкнула:

- Вы даже в туалет вместе ходите, вот это командная работа! Держите друг другу, да?

- А ты, наверное, знаешь, по какой причине девушки на вечеринках заходят в мужской туалет, - осклабился Азат. - Почему ты ещё не на коленях, детка?

- Даже не знаю... Может, потому что у меня есть вот это? - с сарказмом отозвалась Арлета, на мгновение приподняв юбку и из-под чулочной подтяжки вынимая на свет божий пистолет. Изменившиеся лица Домино и Азата явно доставили ей удовольствие. - Теперь-то мы поговорим как деловые партнёры?

- Это о чём же? - с вызовом осведомился Азат, и Домино успокоительно положил ему руку на плечо. Взгляд Арлеты ясно говорил ему, что девушка сейчас в том самом состоянии, когда с гранатой бросаются под танки.

- Да, заткни его, он меня раздражает, - одобрила хатти. - Слушайте сюда, вы двое. У вас появился шанс спасти свои никчёмные шкуры. Через пятнадцать минут в этот зал ворвётся пара десятков фанатиков МД, которые будет стрелять во всё, что движется. И готовых сдохнуть, но перебить как можно больше волчат Большого Папочки. До него самого они, конечно, не доберутся, не тот уровень. И, вполне вероятно, что выживет мой законный супруг, потому что таких, как он, никакая чума не берёт. А мне позарез нужна его смерть - и папы заодно. Убьёте их - сделаете одолжение и мне, и себе. Потому что, если Аит останется, я вас ему сдам. Расклад ясен?

- Какая суровость! - восхитился Азат. - А если мы тебя сдадим раньше? Пойдём сейчас и предупредим всех, а?

- Долго будете объяснять, откуда узнали о покушении, - притворно сожалеюще цокнула языком Арлета. - А Зебастиан заканчивает слушать после третьего "и так получилось, что". Стреляет сразу. Ещё вопросы?

- Что ты надеешься выиграть? - спросил Домино. Хатти передёрнула узкими плечиками.

- После его смерти я получу все наши заводы и активы. И уеду с этого проклятого Севера навсегда под крылышко Мессии.

- Это на тебе так токсикоз сказывается? - Азат кивнул на её слегка выступающий под платьем живот, и Арлета вспыхнула.

- Тебя это вообще не касается! Так что выбираете? Считаю до трёх.

Домино успел прежде Азата.

- Мы согласны. Иди.

- Отлично, - она тем же отточенным движением спрятала обратно пистолет и в один шаг исчезла за дверью. Азат вне себя от возмущения накинулся на Домино:

- С какого хрена ты пошёл на поводу у этой ненормальной?!

- С такого, что она права, - раздражённо закатил глаза тот. - Сам же сказал: нет тела - нет дела. Пошли, времени совсем мало.

Азат не стал спорить, лишь презрительно фыркнул. Покинув уборную, они быстро отыскали Троя, чтобы посоветовать ему заранее укрыться в каком-нибудь незаметном месте, и через толпу двинулись к ВИП-зоне.

Зебастиан сидел за центральным столиком с Орельеном и Аитом. Джошуа удивительным образом обретался неподалёку, на местах попроще, за линией охраны, образующей вокруг Волка ровный неприступный круг, и Домино вновь охватило нехорошее предчувствие по поводу не прекращающей стоять к ним передом фортуны. Завидев аурисов, Зебастиан, блистательный, как всегда и особенно - на фоне серого и угрюмого Орельена, приветственно улыбнулся:

- А вот и молодые кадры! Аит, знакомься, мои верные соратники - Сен и Йен. Мальчики, вы, наверное, не знаете: это ещё одна моя правая рука - Аит Хариссон. У меня рук много - и все правые! - он рассмеялся хрустальным смехом, и Домино на мгновение стало жутко. - Присаживайтесь к нам и расскажите Аиту поподробнее о вашей находке.

Охрана по одному только его знаку поставила аурисам резные мягкие стулья, и Домино с Азатом опустились на расшитые золотом сиденья. Они оба мысленно считали минуты, чутко прислушиваясь к звукам из центрального зала. Аит, холодноглазый расовый эталон, возраста Троя, с вежливым интересом рассматривал их, как будто ища различия. Чувствуя, что пауза затянулась, Домино заговорил:

- Особо нечего рассказывать. Трианг - наркотический стимулятор психической деятельности. Идеально подходит людям, которые год собираются, чтобы мусор выбросить.

- Или завоевать мир, - усмехнулся Зебастиан. - Не интересует, Аит?

- Я подумаю, - пообещал хетт. - На своей половине я пока о нём не слышал. Как встречу пользователя, оценю риски.

- О, никаких рисков, правда, мальчики? - с подтекстом улыбнулся Зебастиан. - В этот раз избавиться от него будет куда сложнее...

Официант поставил перед Домино и Азатом тарелки с закусками и налил белого игристого вина в бокалы, но те уже не смотрели перед собой. Время подходило. Максимум полминуты, и...

Звон разбиваемого стекла ударил гонгом по ушам собравшихся, и почти все гости ВИП-зоны вскочили со своих мест, оборачиваясь на центральный зал. Одним из первых взлетевший Домино увидел самое начало: как во взметнувшееся разноцветное море одежд и криков влились чёрные потоки людей с автоматами, секущих перед собой очередями всё попадающее в обзор, а потом охрана Зебастиана бросила его на пол, и осталось только слушать.

Прошло невыносимо долгих десять секунд - и стекло разбили и на веранде, только в этот раз свои: Домино увидел бегущих мимо них бойцов из охраны внешнего периметра, устремляющихся на месиво в зале. Скольких преданных сторонников Зебастиан лишится в результате этого самоубийственного рейда агентов МД? Самые преданные сейчас были в относительной безопасности - под столами ВИП-зоны, но количество падающих то и дело защитников заставляло беспокоиться. Аурис мельком глянул на Зебастиана, сосредоточенно прислушивающегося к происходящему и с каждой секундой мрачнеющего, на тут же сидящего Аита, которого ещё каким-то образом надо было застрелить, и тут стрёкот автоматных очередей в их зале затих. А тот, что был в главном зале, начал приближаться.

- Похоже, пора доказать свою верность, - хмыкнул Аит и вынырнул из-за стола. Поняв, что иного шанса может и не представиться, Домино по наитию - даже не осознав, что именно он собирается делать, - последовал за ним, оставив Азата прикрывать Зебастиана.

Встав на ноги, аурис поднял ещё в процессе выхода из-под стола одолженный у уже мёртвого охранника автомат с почти полным магазином и развернулся в сторону зала одновременно с Аитом. Оттуда к ним уже спешили четверо выживших захватчиков в полной амуниции, и Домино бездумно нажал на спусковой крючок, второй раз в своей жизни готовясь убивать или быть убитым.

С такого расстояния агентов спасли бронежилеты, а вот "волчатам" Зебастиана пришлось спешно уклоняться от выпущенных в их сторону пуль. Перекатившись за соседний стол, Домино увидел в поле зрения Джошуа неподалёку и, живя одной лишь интуицией, созвучно со следующим залпом врагов, прошедшим поверх его головы и, наверное, кинувшегося в другую сторону Аита, осуществил свой - Джошуа в спину. Потом отполз от знакомой агентам траектории, вновь вскочил, чтобы выпустить ещё одну очередь - точно по приблизившейся к нему двойке. Те свалились, судя по полившейся из-под шлемов крови, получив травмы от собственной смявшейся под пулями защиты, и Домино, развернувшись, выстрелил последний раз - по Аиту, только что скосившему тем же приёмом оставшихся двоих. "Минус один конкурент", - механически отметил про себя аурис, и автомат выпал из его ослабевших пальцев.

Со стороны зала запоздало прибежала часть охраны - с безумными, распахнутыми в животном страхе глазами. Но больше не от кого было охранять, поэтому они кинулись поднимать всё множество правых, левых и чёрт знает каких рук Зебастиана - и самого хозяина, уже выбиравшегося из-под стола с помощью услужливого Азата.

- Зажгли, надо признать, - заметил вельк, в мёртвой тишине обозрев выживших и скопление трупов в обоих залах. Его глаза выискали замершего в отдалении пожилого сильвиса, под его взглядом побелевшего от ужаса. - Фред, какого чёрта? Это твой город или где? Почему Аит, - он ткнул пальцем в сторону лежащего в кровавой луже хетта, - мёртв, а ты жив?!

Сильвис только хватал ртом воздух, и Зебастиан оскалил зубы в улыбке, живо напомнившей Домино его последний день с семьёй.

- У тебя есть шанс исправиться. Чтобы к завтрашнему утру ставки МД в этом городе не было - физически. Я приеду посмотреть на твои успехи, не разочаруй меня.

Фред осел на пол, держась рукой за грудь, а Зебастиан уже буравил взглядом одного из охраны.

- Есть выжившие?

- Среди захватчиков - нет, - немедленно отрапортовал тот. - Среди наших - вон идёт часть. Раненых перевязывают слуги. Точное число пока неизвестно.

Зебастиан повернул голову в сторону центрального зала, из которого к ним уже подходили оставшиеся в живых, заляпанные чужой кровью гости. Трой поддерживал бледную как смерть Арлету, и Домино испытал облегчение, увидев его живым.

- Вам повезло, господа и дамы, - поприветствовал их Зебастиан. - А особенно стоит благодарить троих моих соратников, завершивших этот инцидент. Жаль, один из них погиб - но как герой. Остальным - моя личная благодарность, - он поклонился по очереди Домино и Азату, остолбеневшим от такого жеста, и укоризненно посмотрел на Орельена, немигающе уставившегося на него. - А ты бери пример. Тоже мне приближённый.

- Я не телохранитель, сэр, - возразил Орельен. - Неужели было бы лучше, чтобы меня застрелили, как Джошуа?

Зебастиан неопределённо дёрнул бровью, опять поворачиваясь к толпе, чтобы держать речь, а Домино вдруг с холодом, сжавшим его сердце, осознал, что у него был отличный шанс в один момент избавиться от Зебастиана, - и он им отчего-то не воспользовался.

Этот вопрос неотступно преследовал его следующие две недели. Всё складывалось так, что лучше и пожелать было нельзя: Зебастиан после случившегося проникся к ним с Азатом таким доверием, что в открытую прочил их на место безвременно почившего Аита, как только они наберутся достаточно опыта. Стан советников Степного Волка разделялся надвое: одни отвечали за новобранцев в его "организации", другие - за более старшее поколение, бывшее на его стороне ещё на заре его воцарения над Севером, - такое место занимал Орельен уже, как понял Домино, четыре года за какие-то явно только совсем приближённым известные заслуги. Его слушалась "старая" гвардия Зебастиана, четверть которой полегла во время столкновения с агентами МД, за "молодую" же должен был стать ответственным Аит, быстро вскарабкавшийся по карьерной лестнице за счёт фанатичной преданности и отличной хватки. Сами того не зная, Домино и Азат избавились от прямого конкурента во власти, а не только в развитии наркотрафика, и это, конечно, было более чем на руку. Если бы только не все сопутствующие обстоятельства...

Раз за разом Домино, как в тумане с тех пор выполнявший все свои обязанности и ориентирующийся в ситуации только благодаря ноутбуку, прокручивал в памяти эпизод от встречи с Арлетой до финального заявления Зебастиана и задавал себе вопросы. Почему он так легко согласился на это нечестное, но крайне выгодное убийство и не менее легко, даже не задумываясь, совершил его? Почему не выстрелил вместо этого в самого Зебастиана? Ведь никто бы не заметил: Домино специально встал тогда в такое место, чтобы прячущиеся за соседними столиками не увидели, кто стреляет в Аита и Джошуа. Застрелить после Зебастиана Аита - и всё, их борьба со Степным Волком завершилась бы там же, просто и безнаказанно. И уже неважно, что было бы с его сторонниками потом, главное, что Домино достиг бы наконец той цели, ради которой он когда-то выжил.

Почему же он этого не сделал? Почему без оглядки переступил своё неприятие к убийству по отношению к человеку - даже двоим, - который не представлял для него явной угрозы, и не догадался пустить пулю в спину главному супостату, его злейшему врагу? У него ведь не было тогда в голове ни единой мысли - одна лишь решимость выстоять в перестрелке и выполнить обещанное Арлете ради собственного душевного спокойствия. Да, не догадался. Но почему? Неужели в какой-то момент за эти четыре года процесс завоёвывания Севера стал для него важнее результата? И что же теперь - занять место Аита и оставшуюся жизнь прислуживать Зебастиану? Если не убил тогда, какой смысл убивать потом?

И когда он всё-таки успел перейти эту грань собственной морали, чтобы убийство - хладнокровное, подлое - не вызвало в нём и намёка на угрызения совести? Всё его поведение там, в ВИП-зале, скорее подобает Азату - а он, кстати, не встал вслед за Аитом, Домино успел первым. Это работорговля, трианг и иже с ними? Он просто перестал воспринимать людей людьми - у него они, как у Зебастиана, лишь шестерёнки, служащие удовлетворению его потребностям? Можно ли так быстро пасть на самое дно?..

Азат, конечно же, открыто восхищался им. Иногда Домино казалось, что рядом с ним присутствует олицетворение всего худшего в нём самом - или, может, итог того, к чему он должен прийти? - и ему смутно хотелось бежать без оглядки от этого человека. Он говорил всегда правильные вещи: о выгоде, о цели и средствах, о войне - и как тошно от этого было! Во время жизни в собственной банде он совершенно забыл о том, что ситуацию следует анализировать не только с точки зрения Азата, поэтому сейчас, когда всё внутри опять с живой силой всколыхнулось, ему было даже тяжелее, чем после встречи с Рэксом. Как будто каждый шаг ближе к достижению смысла подаренного судьбой существования клеймом отпечатывался на душе, заставляя её кровоточить. И всё больше Домино казалось, что, когда живого места на ней не останется, он и сам упадёт замертво.

Все эти вопросы и самокопание в конце концов так измучили его, что, когда Инай в день, предшествующий их стандартной ежемесячной встрече, не ответил ни на один из двадцати звонков, Домино заподозрил худшее и решил отправиться в лаборатории, не дожидаясь даты. Орельен, узнав, куда они с Азатом и Крайтом собираются, назначил им сопровождающего из своих: находясь так близко к Зебастиану, утаивать местонахождение лаборатории уже было нельзя. Получив все указания, они вчетвером выехали в вечер и ночью уже были в городке Сетте.

Постовой на КПП пропустил их машину без вопросов, и у Домино немного отлегло от сердца. Оставив машину на стоянке, он со всей группой поспешил к домику, где обычно обитал Инай, и, достигнув его, тёмного и тихого, как и остальные строения, громко застучал в дверь.

Заспанный Инай появился на пороге через пару минут и, судя по всему, не сразу поверил собственным глазам.

- Ты почему трубку не берёшь?! - накинулся на него Домино - Инай с щелчком челюстей зевнул, и аурис едва сдержался, чтобы не убить его вдобавок к тем, о ком помнил все эти две недели.

- А, это... Да у меня телефон поломался, я и не думал, что ты звонить будешь. Ты вроде завтра должен был приехать? - он лениво почесал за ухом.

- Да какая разница, когда я должен был приехать?! Ты всегда должен быть на связи, партнёр хренов! Что угодно может случиться, какого чёрта, ты со своим телефоном... - Домино задохнулся, вне себя от злости, и Инай успокоительно выставил ладони.

- Ну всё, всё, не убивай меня, окей? Один раз слажал за четыре года, что сразу лаять-то? Кстати, да, а я ведь хотел тебе сам позвонить...

- Ещё лучше!

- Ну прости, прости. Раз ты приехал, тогда слушай, - Инай по-хозяйски облокотился на косяк, и Домино заметил краем глаза, в каком изумлении посмотрел на него самого орельеновский сопровождающий. Убить Иная захотелось ещё сильнее. - Мы в этом году дату встречи сдвинули, а до меня только вчера дошло, что в этом месяце она попадает на мой день рождения. Юбилей - сорок, а? - только в следующем году, но всё-таки. Перенесём, может?

- Я уже приехал, - мрачно напомнил Домино, закуривая: он знал, что недавно бросившему Инаю это как ножом по сердцу. - Давай разберёмся со всем сейчас, и завтра я тебя оставлю в покое, именинник.

- Ну не! - рассмеялся Инай. - Давай по-другому. Вы останетесь до завтрашнего вечера, там и рассчитаемся. А поутру поедете. Приглашаю вас на вечеринку! Сен, Йен, Крайт и... э-э-э... не имею чести быть знакомым...

- Гарольд, - сообщил соглядатай Орельена, и Инай расплылся в улыбке, с ног до головы рассматривая этого невысокого, ниже его самого, сильвиса, щуплого и напоминающего мелкую собачонку с большим самомнением.

- Очень приятно, Гарольд! Ну вот и договорились, да, господа? Сейчас я оденусь, стукнусь к распорядителю, чтобы он вам комнатку подобрал, и...

Он резко замолчал от раздавшегося позади скрипа двери. Все собравшиеся в тишине пронаблюдали, как на крыльцо выходит отчаянно зевающий Брутус в мятой футболке и шортах - и останавливается наравне с Инаем, чтобы недовольно посмотреть на него, нарочито игнорируя остальных.

- Где ты ходишь? Просыпаюсь - тебя нет. Хоть бы сказал, что уходишь! Ночи всё-таки холодные, - капризно проговорил Брутус, и Домино с Азатом переглянулись, потом адресуя Инаю пристальный взгляд. Тот извинительно заулыбался.

- Ночи и правда холодные... и тёмные, - не совсем понятно объяснился он и мягко развернул племянника лицом в дом. - Иди, нечего тебе здесь стоять. Я через десять минут вернусь.

- Я засёк, - многозначительно фыркнул Брутус, прежде чем удалиться. Инай немедленно перестроился обратно.

- Пару секунд, - пообещал он и тенью скрылся в прихожей.

- Я даже не хочу знать, зачем они ночуют вместе, - выразил общий шок Азат, отворачиваясь от дома к Домино. - Так что, остаёмся? Тебе не помешало бы слегка отвлечься.

Аурис в ответ лишь передёрнул плечами, и Азат довольно кивнул.

- Вот и чудненько. После того весёлого бала мне не хватало чего-нибудь менее... сногсшибательного.

Инай выскочил и правда спустя короткое время - уже не только в джинсах, но и футболке с курткой. Предложив гостям присесть пока на недалеко стоящую скамейку, он убежал будить распорядителя и по возвращении с ним, тоже сонным, сообщил, что завтра об их пробуждении узнает сам и сделает всё, чтобы им было чем заняться до начала праздника. Распорядитель отвёл аурисов, риза и сильвиса в близко расположенный домик о двух комнатах, застелил кровати и, дав свой контактный номер, откланялся. Уже успокоившийся Домино, насильно отключив мысли, рухнул спать.

Встали они поздно - на часах было уже двенадцать, и только-только прошедшее зенит солнце успело основательно подогреть воздух. Выйдя на душную, как это бывало перед близившимися в сентябре дождями, улицу, вся компания во главе с Домино, за время своих визитов уже выучившего месторасположение основных объектов посёлка, направилась в столовую, где на завтрак, обед и ужин собирались шахтёры. Распорядитель, которому отзвонился первым проснувшийся Азат, пообещал, что к их приходу трапеза будет готова, и было приятно ощущать себя столь важными гостями.

В столовой их стол как раз накрывали, и Домино с удовольствием следил за быстрыми и точными движениями девушки, устраивающей им завтрак. Это была симпатичная велька, лет на пять-семь старше него, с забранными чёрным ободком каштановыми волосами по плечи, начинающими золотиться при попадании на них света, тёплыми чайными глазами, высокой грудью и крутыми бёдрами, которыми она то и дело как будто случайно задевала его, сидящего с самого краю стола. Когда она убежала за кофе, Азат подтолкнул Домино под бок.

- Кажется, тебе будет с кем развлечься сегодня, а?

- Иди ты, - беззлобно отозвался аурис, уже всерьёз рассматривающий эту возможность.

По окончании завтрака велька скрылась на кухне, и Домино не стал её дожидаться. Ему захотелось побыть одному в этом тихом городке с самыми обычными людьми, у многих из которых были семьи и дети, поэтому он оставил Крайта и Гарольда на Азата, а сам не торопясь пошёл от столовой в противоположную от КПП и дома Иная сторону.

Тут и правда было хорошо - особенно под уже не таким, как, например, в июле, жарким солнцем, и Домино с радостью отвлёкся от всего, что давило на него, хотя бы на день погружаясь в атмосферу обычной, не связанной с криминалом жизни. Он знал, что в посёлке есть и школа, и церковь, но сегодня была суббота, так что почти все жители высыпали на свежий воздух, отдыхая кто как умел. Кто-то прогуливался парами или сразу семьями, в основном с совсем маленькими детьми, одна многочисленная мужская компания оккупировала единственный на весь посёлок бар, то тут, то там бегали разновозрастные дети, гоняясь за собаками или друг другом. Центральная улица упиралась в здание администрации, в котором Домино и Азат "подписали" первый договор с Инаем, и от него аурис свернул за линию домов, к шахтам, расположенным в полукилометре отсюда, совсем рядом со склоном возвышающейся на полнеба горы.

Здесь располагались личные огороды и одно пастбище чуть поодаль, на котором паслись две рыжих коровы, четыре козы и примерно с десяток овец. Пастораль, да и только - и не подумаешь при взгляде на всё это, что в тех же местах находятся лаборатории учёных Мессии-Дьявола, в которых по заказу местных баронов делают запрещённый наркотик. На какой-то миг Домино стало пронзительно грустно от осознания того, что подобные этому городки с его появлением превращаются чёрт знает во что - как будто он просто не заслуживает мирной и честной жизни, но тут он различил стоящих за одним из небольших сарайчиков знакомых, и мысли немедленно вернулись в своё русло.

Это были Брутус и, насколько он помнил, Ове, вельк, один из тех детей, кого Домино часто встречал в окружении племянника Иная. Судя по резким голосам, они ссорились, и Домино сделал пару шагов к ним и заодно в укрытие, чтобы послушать разговор, не боясь быть замеченным. Брутус в этот момент схватил Ове за плечи и, сменив тон на более мягкий, горячо заговорил:

- Ну что в этом такого? Никто не узнает, клянусь тебе! Пойдём, обещаю, тебе понравится! Пожалуйста!

Несмотря на последнее слово, он не просил, он требовал. Домино за последний год не имел возможности нормально рассмотреть Брутуса - что уж говорить о его товарищах - и сейчас видел, что он очень похож на Иная. У них было одинаковое породистое лицо, остроугольное, с готовыми в любой момент презрительно искривиться тонкими губами, глаза на котором сверкали раскалёнными угольями - хотя ни зелёный, ни карий цвета этому не способствовали. В свои годы - а Брутусу было где-то одиннадцать - этот аурис уже явно привык получать всё, что он хочет, и Ове рядом с ним выглядел встрёпанным воробьём, даже будучи крупнее из-за своей расовой принадлежности. Он резко скинул его руки с плеч и оттолкнул от себя, так что Брутус налетел спиной на стену сарая и поморщился от боли.

- Да мне плевать, понял? - грозно сказал он. - Не дождёшься! Ты можешь делать что хочешь, фантазии хватит, не сомневаюсь. А при мне даже не заикайся! Я не такой, как ты, и не собираюсь таким становиться!

- Боишься, что ли? - ухмыльнулся Брутус. - Почему? Дядя говорит, в жизни нужно стремиться к новому.

- Про своего дядю лучше вообще помолчи, а то скажу кому надо обо всех его противозаконных делишках, - Ове видимо передёрнуло от отвращения.

- Я посмотрю, как ты это сделаешь! - рассмеялся аурис и опять подошёл к вельку совсем близко. - Ты мне друг или нет? - вкрадчиво спросил он. Подобно Инаю, настроения у него были переменчивы как ветер.

- Да у тебя вообще нет друзей, как ты этого не понимаешь! - сорвался в крик Ове, и аурис, спав с лица, отступил от него на шаг.

- Ладно, - холодно ответил он, - раз так, терять мне нечего. Пойду к Дилану: его и просить не надо, можно просто заставить. Он, в отличие от тебя, возражать не будет.

Брутус нарочито медленно двинулся мимо Ове, очевидно, давая ему последний шанс передумать. И угроза подействовала: в тот момент, когда Домино вспомнил, как этот вельк всегда защищал сильвиса-альбиноса Дилана от главного в их недружной и даже запуганной группе, Ове дёрнулся и схватил недалеко ушедшего Брутуса за руку, разворачивая его к себе.

- Не трогай его, - глухо сказал он, не поднимая глаз. - Я сделаю. Пошли.

- Ну пошли, - Брутус торжествующе улыбнулся и, обняв велька за плечи, повёл куда-то дальше за дом. Домино не стал их преследовать, хотя предчувствие чего-то нехорошего и даже фатального белым маревом повисло у него перед глазами, разом убив все приятные ощущения от посёлка и населявших его людей.

Но кто он, в конце концов, чтобы вмешиваться в их жизнь? Выкурив сигарету и почти не почувствовав вкуса, Домино пошёл искать своих, чтобы отвлечься на что-нибудь, что позволит ни о чём больше не думать.

Из товарищей аурис нашёл в беседке в углу центральной улицы только Крайта и Гарольда и от последнего сразу получил в лоб вопрос о лабораториях. Ничего иного не оставалось, кроме как вести обоих к старшему Сетте, тем более что Инай, по словам Крайта, уже успел утащить Азата знакомиться с "весёлыми девушками" и на воссоединение с ними надеяться в ближайшее время не приходилось.

В лабораториях Рогеро битый час в подробностях рассказывал благодарному слушателю Гарольду всё о процессе изготовления трианга и сопутствующих ему веществ и о затратах на него, после чего пригласил пришедших отобедать вместе с ним и его женой. Трапеза больше напомнила Домино какой-то научный мини-коллоквиум, но он был благодарен аурисам за то, что они на определённое время заняли Гарольда, избавив самого Домино от его бесконечных въедливых расспросов.

Остаток дня они провели шатаясь от одной компании к другой и у каждой выпивая минимум по стакану за здоровье Иная. Кажется, шахтёры полагали его благодетелем, позволившим им не сниматься с насиженного места в поисках новой работы, и Домино впервые с другой точки зрения взглянул на свою собственную деятельность, связанную с этим городком. Оказывается, достаточно легко построить своё счастье на несчастье других: пока запад степей подсаживался на трианговую иглу, маленький шахтёрский посёлок за его счёт растил своих детей, и чувствовалась пугающая неотвратимость в том, как судьба распределяла свои блага для разных людей, одинаково не виноватых в происходящем.

К вечеру, вопреки разлившемуся по крови хмелю, Домино закопался ещё больше и уже искренне жалел о том, что приехал к Инаю, не дождавшись его звонка. Он, наверное, решился бы бросить всё на Азата и сбежать от Сетте обратно к Зебастиану, если бы Азат, как всегда, вовремя не оказался рядом.

- Опять ты один, - он возник из ниоткуда, когда Домино в тишине и темноте курил уже вторую подряд сигарету под навесом закрытого магазина в противоположном от здания администрации конце центральной улицы. - А там, между прочим, праздник в баре. Пошли, может?

- На фига? - без особого интереса спросил Домино, и Азат закатил глаза.

- Как же ты мне надоел! Когда ты только расслабишься? Сколько можно закапываться из-за всего подряд? Иди найди себе симпатичную девчонку и отвлекись наконец! Когда у тебя в последний раз женщина была, аскет?

- Ты будешь сейчас мои проблемы на недотрах списывать?

- Эта причина устраняется проще всего. Там полно девушек без мужиков, хочешь, познакомлю? Тебе какую расу подобрать? Будет старше семнадцати, обещаю!

- Отстань, а?

- Так, ладно, - Азат сел на низкую скамеечку у дверей магазина и, вытянув вперёд ноги, лёг плечами на стену. - Есть ещё одно предложение. Трианг.

- Что? - Домино воззрился на него в недоумении.

- Вколи себе трианг. Ты же сам знаешь, что он безопасен, зато какой эффект! То, что надо, чтобы жизнь без твоих усилий стала ярче.

- Главное правило дилера - не употреблять самому, забыл? - Домино потушил сигарету о столб навеса, и Азат встал, чуть пошатнувшись.

- Если надумаешь, бар там, - заговорщицки подмигнул он и, махнув рукой в неопределённую сторону, шагнул обратно в ночь. Глядя ему вслед - отбрасывающему невероятно чёрную длинную тень в жёлтом свете единственного фонаря, - Домино облизнул губы и потянулся рукой за пачкой сигарет. Готовый инъектор с триангом, который ему во время демонстрации вручил Рогеро, лежал, он это знал точно, в другом кармане - и тем удивительнее оказалось то, что вместо сигарет он достал именно его.

Несколько секунд Домино неотрывно смотрел на инъектор, ничем с виду не отличающийся от обычного медицинского, и вспоминал его внутреннюю структуру: три не соединяющихся резервуара с бледно-голубой, ярко-салатовой и прозрачной жидкостями, которые при нажатии единовременно впрыскиваются через три крохотных иголочки. Эффект на сутки, как говорил Инай, сутки, способные полностью изменить человека. Он, конечно, достиг этого в своё время и без наркотиков, но не укладывать же опять мёртвыми четверть города, чтобы вновь захотеть жить? Решившись, Домино снял куртку и, тут же ощутив зябкий холод обнявшей его ночи, проколол себе кожу на предплечье, нажимая на поршень. Триангу не требовались вены для распространения по организму - сплошные достоинства у этой дряни...

В голове прояснилось почти сразу же, Домино даже не успел спрятать опустевший инъектор. Ему вдруг стало так легко, как не было уже давно - а может быть, и вообще никогда, и, усмехаясь, он задал себе извечный вопрос Азата: действительно, сколько можно переживать из-за пустяков? Ведь всё отлично, удача благоволит ему, именно ему, не Азату, не Азат же так лихо втёрся в доверие к Зебастиану - причём дважды за какой-то год! Не Азата отпустил Рэкс Страхов, единственная имеющая вес угроза их начинанию, - и не Азат смог выжить в той бойне, которую так самонадеянно устроил Зебастиан, волк в овечьей шкуре. Зебастиан даже не подозревает, какой зверь сейчас осторожно подкрадывается к нему со спины, из его собственной стаи...

Домино рывком отошёл от столба и со ступенек крыльца спрыгнул на пыльную улицу. Энергия переполняла его, и пока единственной возможностью выпустить её было зажечь с какой-нибудь раскрепощённой девушкой. Например, с той велькой с завтрака. Может, она встретится ему в баре? Или кто-нибудь вроде неё?

Как он дошёл до бара, Домино и сам не заметил - очнулся от скачущих в голове идей, только когда непосредственно приблизился к его зданию, напротив которого уже развернули дискотеку и выставили множество столов для всех желающих отметить день рождения Иная. Самого Иная, равно как и Азата, видно не было, а сидеть внутри музыки, которую Домино слышал даже от своего места уединения, пусть и на самой грани слуха, ему пока не хотелось - по крайней мере, без подруги. Так что аурис прошмыгнул в бар.

Очень близко к стойке за одним столом сидели Крайт и Гарольд, приветственно помахавшие ему стаканами с пивом. Здесь хотя бы было относительно тихо - поразительная звукоизоляция для сельского заведения. Домино, оглядываясь и в табачном дыму почти не различая лиц, прошёл к стойке и подозвал бармена. Пока тот смешивал ему коктейль, аурис опять обернулся, чтобы присмотреться к имевшимся в баре девушкам, и встретился взглядом с вдруг подошедшей к нему знакомой велькой.

- Это ведь ты, да? - весело спросила она, усаживаясь на соседний к нему стул, - короткое зелёное платьице открыло большую часть бёдер, и Домино, переведя взгляд на её лицо, спросил:

- В смысле: я?

- Ну вас двое было почти одинаковых тогда, за завтраком, это же ты сидел с краю?

- Ну да. Коктейль?

- Давай, - велька поставила на пустой стул справа свою крохотную сумочку и положила на стойку одну руку, вторую спуская по собственному колену, и Домино с удовольствием проследил за чуть сместившейся в глубоком декольте грудью.

- Как тебя зовут? - поинтересовался он, получая от бармена свой коктейль и придвигая его к вельке.

- Холли. Я тут в столовой работаю - ну, ты уже понял, наверное. Раньше не работала, только за сыном присматривала да по хозяйству, а потом случился обвал в шахте, муж погиб, и пришлось выходить на работу.

Домино вскинул брови, оценив эту душещипательную историю, выданную ему в стиле "как я вчера сходила за хлебом", и качнул головой.

- Вот как, сочувствую. Я, кстати, Йен. Это, конечно, псевдоним, но у нас, бандитов, у всех псевдонимы, по-другому никак.

- Всё-таки вы бандиты, да? - Холли понизила голос до заговорщицкого шёпота. - У нас разные про вас слухи ходят, но никто толком не знает, какие у вас дела с Инаем. Он, если ему надо, будет молчать как рыба.

- Бандитские дела, - улыбнулся Домино. Ему откровенно нравилась эта глупенькая девочка перед ним, точно старше его, успевшая уже родить сына и потерять мужа, но, похоже, ничуть не поумневшая. Пришла искать приключений... или спонсора? А что, он не отказался бы от такой игрушки - только без сына, конечно.

- Я не буду дальше расспрашивать, - хихикнула велька, делая глоток коктейля. - Инай - непредсказуемый и опасный тип, и племянник у него такой же. После разговоров с ним мой сын вечно ходит мрачный и озлобленный...

- Твой сын дружит с Брутусом?

- Да, с детства, они одногодки, хотя моя воля, они бы вообще не общались: злой он мальчик, нехороший... Так вы что, на день рождения к Инаю приехали, да?

- Случайно. Вообще по делам, - отозвался Домино, размышляя, как тесен этот городок: вот так, с ходу, снять себе на ночь матушку этого несчастного Ове... На что же он всё-таки согласился, спасая Дилана, и откуда такой благородный защитник у столь легкомысленной мамочки?

- Ну понятно, - сверкнула белоснежными зубками Холли и как будто походя положила свою ладонь ему на колено. - Нравится тебе у нас? Я выросла в Бёрне - тоже вроде небольшой город, в предгорье опять же, но там было шумнее и суетливее как-то...

Надо же, это весь мир - тесный как удавка. Домино с удивлением признался:

- Я тоже из Бёрна. Но города поменьше всегда вызывали у меня ощущение недостаточности. А здесь - неплохо, да: зелень, всё такое...

- Из Бёрна, серьёзно? А в какой школе ты учился? - она уже гладила его по колену, и Домино не понимал, к чему эти вопросы, когда можно просто пойти уединиться для главного. Но девушек же надо завлекать...

- В шестой. А ты?

Велька склонила набок голову, задумчиво вглядываясь в его лицо.

- Там же... слушай, а не ты был тем первоклассником, который звенел колокольчиком на "Первом звонке"? Хотя о чём я, аурисов у нас всегда было много...

- И правда, звенел, - припомнил с усмешкой Домино, не посчитав данную информацию опасной - и зря.

- Ну надо же! А я тебя помню: ты был такой хорошенький мальчик! - всплеснула руками Холли. - Я стояла тогда в первом ряду, у меня, кстати, седьмой класс начинался. У тебя так волосы потемнели, надо же. Я ещё тогда подумала, какой непривычный цвет для ауриса, но, когда узнала, кто ты... Стоп, подожди, - она замерла, озарённая. - Так ты же Домино Кирсте! Ты выжил?! Как?!

Внутри у Домино что-то дрогнуло, обрываясь; краем глаза он увидел, как в их сторону резко обернулся Гарольд, а за ним и Крайт, с запозданием - мог и не услышать. Кто ещё слышал? Бармен отошёл на другой конец зала, больше поблизости адекватных людей нет. Значит, Гарольд. Домино приложил палец к губам, подмигивая Холли и одновременно свободной рукой доставая сотовый.

- Это тайна за семью печатями, я расскажу попозже, - улыбнулся он, выставляя на телефоне будильник на следующую минуту. - Ты, кстати, что делаешь этой ночью? Не хочешь пройти прогуляться?

- С удовольствием, - в тон ему ответила велька, смотря на него с неподдельным восхищением. Домино допил свой коктейль, незаметно от него когда-то образовавшийся на стойке, и притворно вздрогнул, когда телефон в его руке зазвонил. Тут же посерьёзнев, он встал.

- Слушай, мне звонит очень важный человек. Сделаешь мне пока одолжение? Вон того сильвиса, - он чуть мотнул головой в сторону стола Гарольда и Крайта, - можешь вывести через задний вход, пока я разговариваю? Только не говори, что я попросил, тому, кто рядом сидит, лучше не знать. По его поводу, скорее всего, звонят, - Домино тряхнул телефоном. - Сделаешь?

- Без вопросов, - выдохнула Холли, явно обрадовавшаяся возможности поучаствовать в тайне. Домино кивнул ей и, не оглядываясь, отошёл к противоположному концу стойки. Чёрный вход в баре, он знал, находится ближе к Холли.

Отключив будильник и прислонив для вида телефон к уху, аурис размышлял, как лучше сделать то, что должно. Вот уж правда - одни проблемы от женщин. Алекта, потом та аурисса-рабыня, теперь эта велька... Чёрт её дёрнул его узнавать, сама себе яму и выкопала. А заодно и Гарольду. Он Домино, конечно, никогда особо не нравился, но чтобы убивать... Ещё и объясняться перед Зебастианом и Орельеном.

Так что лучше: пистолет или нож? Музыка, может, и громкая, но могут и услышать. А потом сможет он - сразу обоих? Холли, если не заткнуть первой, наверняка визжать будет. Впрочем, надо смотреть по ситуации.

Он оглянулся. Холли и Гарольда уже не было, а Крайт неотрывно и непонимающе смотрел на него. Этот точно не побежит сдавать, значит, с ним разобраться можно потом, если он всё-таки услышал. Спрятав телефон, Домино зашагал мимо так и не решившегося его окликнуть риза к чёрному входу.

Нож аурис достал, уже толкая от себя ведущую на задворки бара дверь. Ни скрипа, ни шороха, они не обернулись, стоящие как раз так, как ему было максимально удобно: по правую руку Гарольд, напряжённый как струна, по левую, чуть подальше, Холли, её хватит шок от того, что она сейчас увидит, и она не будет кричать - а потом просто не успеет...

Домино ещё заметил, как его рука поднимает нож, угрожающую тень, сверкнувшую одним-единственным зловещим бликом в свете едва дотягивающегося сюда фонаря, - а затем ощутил себя в реальности, когда с правой руки его капала тягучая чёрная кровь, стекая по опущенному ножу вниз, на землю. Холли лежала со вспоротой грудью в трёх шагах от него, распахнутыми в предсмертном ужасе глазами мёртво уставившись в небо, а тело Гарольда приподнимал непонятно когда оказавшийся тут же Инай, улыбающийся так беззаботно, как будто он поливал клумбу.

Кто-то ещё маячил на крае зрения, Домино резко повернулся и увидел Крайта, с тем же недоумением, что в баре, наблюдавшего за происходящим.

- Точно не хочешь помочь, Йен? - спросил Инай, останавливаясь, и Домино скинул куртку, чтобы протереть ей нож и руки. Потом бросил её в сторону ауриса, и тот понимающе фыркнул. - Ясно. Ну окей, договорились. Что я, никогда такого же не делал? А вот он тебе живым нужен? - он кивнул в сторону Крайта, и риз поспешно проговорил:

- Я могила, веришь, Йен?

- Верю, - с незнакомой себе интонацией ответил Домино и остановил взгляд на Инае. - А вот насчёт тебя не уверен...

- Давай без поспешных решений, - голос ауриса немедленно стал бархатным. - Хочешь баш на баш? Я где-то год назад так же, как ты, грохнул тут не тех людей. Пятнадцать человек - и все отборные агенты Мессии. Чего ради своей тайны не сделаешь, да? У тебя теперь тоже есть на меня компромат, так что не убивай меня, царевич, я тебе ещё пригожусь!

Кто-то другой, не он, не Домино, покровительственно кивнул Инаю и сверху вниз посмотрел на Крайта.

- Пошли, он разберётся. А с тобой нам поговорить надо.

Крайт торопливо кивнул, и Домино, внутренне поражаясь тому, как ему всё равно на только что случившееся, повёл его за собой прочь от бара и улиц. Страх Крайта он чувствовал кожей - и это чувство ему нравилось.

Когда они отошли достаточно далеко, Домино закурил и спросил:

- Сколько ты слышал?

- Если ты о том, что кто-то из вас двоих является Домино Кирсте, - осторожно начал Крайт, - то это я слышал, да. Только я впервые засомневался в том, кто передо мной. Йен - это ведь тот из вас, кто триангом занимается? А ты на самом деле Сен, верно? Или... нет?

- Так похож?

- Никогда не думал, что Йен способен на подобное. Но, наверное, я мало о вас знаю. В связи со всем услышанным, - он подобрался, - мне многое стало понятно о том, зачем вам была нужна эта банда и союз с Зебастианом. Я буду молчать. Я в первую очередь за вас. Конкретно, за Йена. Если Йен против Зебастиана, я тоже против. На меня вообще можете рассчитывать в любом случае.

- Ты правда всегда нас различал? - полюбопытствовал Домино, обдумывая сказанное. Крайт пожал плечами.

- Ну конечно! Вы совсем разные по манере поведения, хотя внешне - ну, на первый взгляд, пожалуй, - очень похожи. Особенно когда скрыта половина лица.

- Мне всегда было интересно, почему ты, несмотря ни на что, идёшь за нами? Какие ты преследуешь цели?

- Вы кажетесь мне перспективными, а старые выпендрёжники слегка подзадолбали, - хмыкнул Крайт. - Я и к Трою пошёл тогда, потому что он молодой и себе на уме. Вопрос только: если ты, Домино, хочешь снести Зебастиана с пьедестала, почему не убил его тогда, во время стычки с МД? Судя по рассказам, момент был подходящий.

- Веришь, сам задаюсь этим вопросом, - Домино сделал последнюю затяжку и выбросил сигарету во тьму. - Но, по-моему, это погоня за украшательствами. Так было бы слишком просто - взять и застрелить его. Он отнял у меня всё, и я намереваюсь сделать то же с ним, неважно, сколько времени и сил это потребует. Сейчас я это наконец понял.

- Ну тоже ничего себе причина, - одобрил Крайт. - Тогда последний вопрос и пошли чего-нибудь выпьем. Когда вы нашли Хлыста, тяжелораненого... почему вы не оставили его там же? Зачем потащили за собой, хотя всё и так было более чем хреново?

Домино открыл рот и тут же закрыл его, вдруг осознав, что не знает ответа на этот вопрос.

- Наверное, мы просто ещё недостаточно безжалостные, - после паузы сказал он и рассмеялся. - Надо срочно исправлять! Что ж, идём обратно в бар? Надо ещё придумать, почему шавка Гарольд не вернётся домой.

- Нашёл проблему, - хохотнул Крайт, и Домино понял, что наконец нашёл человека, с которым можно обсуждать всю ту метафизику, что слишком уж часто приходит ему в голову.

Уже под утро, когда праздник и с ним вместе силы Домино подошли к концу, хотя желание быть в движении и осталось, и он, рухнув в кровать, почти сразу провалился в тягучий, как кисель, сон, ему приснилось, что он мечется по лабиринту из огромных фишек домино. За ними не было видно ни неба, ни выхода, и от каждого случайного его прикосновения они падали, увлекая за собой всё это странное сооружение, - и в то же время поднимались на рёбра другие, уже лежащие плашмя, открывая новые проходы и просветы. Этому не было ни конца ни края - а потом одна из них, завершающая длинную цепочку, вдруг накрыла его собой, и он проснулся в холодном поту и с колотящимся в нервном припадке сердцем.