Эберрон: Дело О...

Знал я эти фонарики. Радиус поражения тридцать футов, возможен направленный выброс, применение только в экстренных ситуациях.

– Неужели я настолько плохо выгляжу? – позволяя рассмотреть себя получше, поинтересовался я и расстегнул на груди рубашку.

– Господин д’Медани! – Холишарп картинно схватился за сердце и бросился отпирать замки. Хорошие, к слову, замки. – Откровенно говоря, не очень-то вы выглядите.

– Д’Эстальду, – я поморщился. Грязный, окровавленный, заявился посреди ночи… Я бы себя на порог не пустил. – Мне нужна смена одежды, горячая ванна и деньги на телепорт до Шарна.

– Вам нужно отдохнуть, – Холишарп справился с замками, пропустил меня и снова тщательно их запер. – И не спорьте со мной.

Спорить мне не хотелось. Ремесленник провел меня в дом, усадил в гостиной на диван и сунул в руки что-то горячее, с восхитительным запахом.

– Розочка, детка! – крикнул он в глубину дома.

Спустя несколько секунд из коридора появилась прелестная юная эльфийка, на которой, кроме кружевного фартучка, не было ничего. Я попытался галантно встать, но тут же рухнул обратно.

– Мои девочки о вас позаботятся, – промурлыкал Холишарп. – Они у меня умнички. Увидимся утром, господин д’Эстальду, желаю вам хорошо отдохнуть.

– Зовите меня Давиен, – слегка заплетающимся языком сказал я.

Белокурая Розочка и ее рыженькая сестра аккуратно подхватили меня под руки и куда-то повели.

Кажется, я уснул еще в коридоре.

– Что, сюда?! – Эш с сомнением посмотрел на винтовую каменную лестницу, уходившую в темноту. Ступени, стершиеся и грязные, доверия не внушали.

Шард пожал плечами. Вернее, забавно дернул крыльями, попытавшись изобразить пожатие плечами.

– Других спусков тут нет.

– Он имеет в виду, – осторожно пояснил Джастин, – уверен ли ты, что нам действительно надо вниз?

Имп склонил голову набок, прислушался и кивнул.

С того момента, как агенты оказались в Шарне, он все время чувствовал, в какой стороне находится Цветок. Связь была нестабильной, и, к тому же, в лабиринтах улиц и этажей Города Башен направление само по себе значило не очень много, но это было лучше, чем ничего.

Эш вздохнул. Он второй раз в жизни был в Шарне, и чем глубже агенты спускались, тем меньше ему нравился город.

Главный телепорт Транспортной Гильдии располагался на верхних уровнях Центрального Плато, в самом деловом округе города, обладавшем весьма впечатляющей архитектурой. Удобные и красивые, но без излишней роскоши и вычурности, возведенные лучшими архитекторами Хорвейра мосты, балконы, переходы, лестницы и галереи вызывали у любого приезжего путешественника восторг и благоговение. Поначалу Полу, Джастину и Кианне даже приходилось силой тащить за собой остальных агентов, которые глазели по сторонам, как последняя деревенщина. Но цель их путешествия находилась на нижних уровнях города, и агенты довольно быстро покинули богатые и деловые районы Центрального Плато, спустившись в Нижнюю Дьюру.

В Дьюре смотреть было не на что. Район Золотых Ворот, куда привел агентов Шард, несмотря на свое претенциозное название, был обыкновенными трущобами. Оттого, что лачуги здесь не жались к земле, а лепились гроздьями вокруг мостов, лестниц и опорных башен, привлекательнее они не становились. Жители Нижней Дьюры тоже отличались от той разномастной, яркой толпы, которую можно было встретить в центральных районах: сохранив расовое и национальное многообразие, они, тем не менее, умудрялись выглядеть похожими как близнецы, одетые в лохмотья и с мрачными, неприветливыми лицами.

Городское освещение в бедных районах работало едва-едва, ни о какой уборке или ремонте зданий тут даже и не вспоминали, а патрули Стражи ходили вооруженными до зубов группами по восемь человек, порой отличаясь от местных бандитов только форменными нашивками на рукавах. В Нижнем Шарне смотреть надо было не по сторонам, а на свой кошелек.

Впрочем, никто из местных не был достаточно отчаянным, чтобы попытаться доставить агентам неприятности: оружие в руках Пола, Терезы и Леона говорило само за себя.

– Мы уже спустились до самого низа, – разглядывая лестницу, заметил Леон. – Еще долго?

Шард фыркнул.

– До самого низа еще очень далеко. Тут подземных этажей едва ли не больше, чем надземных. А еще есть магмовые озера… – он зажмурился, точно мысль о спрятанных в невообразимой глубине под городом озерах раскаленной магмы была ему приятна. – Впрочем, – продолжил имп, – туда нам точно не надо. Я думаю, Цветок сейчас где-то на нижних уровнях Глубин. Я знал бы точнее, если бы кое-кто не порвал бы его на тряпочки и если бы в этом городе было чуть поменьше магии.

– Если бы кое-кто заранее хоть немного думал головой, – завелась Кианна, – и объяснил бы мне, что к чему, всем было бы проще жить.

Имп снова тряхнул крыльями, изображая философское пожатие плечами.

– Там внизу есть что-нибудь опасное? – поинтересовался Эш, влезая в начинающуюся перепалку.

– Разумеется, – в монотонном, невыразительном голосе Пола явственно слышалась ирония. – В основном бандиты, отребье и разнообразные отбросы. Если спуститься ниже, на границу Зубьев, то там живут всякие твари, которые жрут все, что шевелится. – Он ненадолго задумался. – Некоторые способны переварить даже варфоржеда. Ну и вряд ли нам будут рады, когда мы доберемся до места.

– Насколько я помню, мы должны не драться, а произвести разведку, – продолжая сверлить импа ядовитым взглядом, сказала Кианна. – Хотя нам до сих пор не сообщили, что мы ищем.

Шард сделал вид, что не слышал, легко поднялся в воздух и повис над лестницей. Потоки воздушной магии, порожденные близким соприкосновением реального мира с Лазурным Небом Сирании, облегчали полеты и все, что с ними связано. Без этой помощи большую часть Города Башен даже не построили бы, несмотря на все искусство магов и архитекторов. Как шутили местные жители, в Шарне летают даже утюги. Имп был склонен верить этой поговорке – за время, проведенное в этом городе, он успел близко познакомиться с парочкой летающих сковородок и одним летучим котелком.

В любом случае, сейчас эта особенность Шарна была как никогда кстати – импа вовсе не вдохновляла перспектива идти пешком по Глубинам.

– Ну пойдем уже, что ли? – Шард сделал изящный кувырок в воздухе.

Первым, как всегда, отозвался Пол. Он отвинтил навершие со своей причудливо выглядящей булавы и раздвинул телескопическую рукоятку так, что получился удобный металлический посох. Затем посмотрел на грязные, заплесневелые ступени и достал из кармана значок «Механики Шарна против коррупции и разгильдяйства». Привинтил значок на нагрудную пластину, поудобнее перехватил посох и двинулся вниз, по лестнице, разделяющей Нижнюю Дьюру и верхний уровень Глубин.

Первое, на что всегда обращаешь внимание, попав в Шарн из любого другого места, это местный воздух. Даже на верхних уровнях, где всегда ветрено, все равно ощущаешь, как чудовищно много живых существ окружают тебя. Я провел в Городе Башен в общей сложности треть жизни, и отношусь к запахам много терпимее большинства моих соплеменников, но к воздуху Шарна я никогда не привыкну.

Девочки господина Холишарпа оказались обладательницами массы талантов. Ночью меня мучили кошмары, прощальный подарок Извратителя, но прелестная Розочка, сертифицированный целитель и специалист по нетрадиционной медицине, успешно их победила, и остаток ночи я спал как убитый. Утром я чувствовал себя здоровым и отдохнувшим и очень жалел, что у меня нет времени на то, чтобы погостить у ремесленника еще несколько дней. Взамен лохмотьев, в которые превратилась моя одежда, Холишарп отдал мне старые вещи Нориана д’Медани. Камзол оказался широковат в плечах, постоянно топорщился и собирался в складки, и к тому же вышел из моды лет десять назад, но в остальном… могло быть и хуже. Альтернативой была лишь одежда самого господина Холишарпа, а бархатная жилетка с золотым шитьем и лиловые шелковые перчатки – это определенно за гранью добра и зла. Предшественник Кианны был неравнодушен к унылой темно-зеленой гамме, так что мне весьма повезло родиться зеленоглазым.

От центрального телепорта я направился прямиком в район Драконьих Башен, стараясь держаться поближе к балконам и галереям – привычки выливать помои в окно у жителей верхнего Шарна не было, зато со стороны залива надвигалась серьезная гроза. Летом в Городе Башен всегда грозы, несмотря на то, что городской Совет платит Дому Лирандар бешеные деньги за контроль над погодой. Сами Лирандар утверждают, что причина этого в сложных процессах, вызванных аномальным напряжением магических потоков и тонкими межпланарными связями. Остальные же уверены, что все объясняется много проще.

Драконьи Башни видны практически с любой точки Шарна. Тринадцать уносящихся к небесам каменных столпов, символы величия Домов и зримое отражение их мощи. Каждый Дом, согласно многовековой традиции, имеет представительство в Шарне, пусть даже более чем в половине случаев это имеет только политическую, а никак не экономическую прибыль.

Разумеется, любому Дому и его Гильдиям мало одного здания, пусть и размером с городской квартал. Вокруг каждой резиденции обычно разрастается довольно большой анклав, в котором Дом располагает свои второстепенные службы и жилища для не самых высокопоставленных, или не занятых постоянной работой в Гильдиях, сотрудников.

В анклаве Дома Фиарлан находилась и моя Академия. Все дороги и места вокруг нее я до сих пор помнил как свои пять пальцев и был, если честно, не очень этому рад. Кое-что все же следует забывать. По многим причинам я старался по возможности избегать Шарна, некогда лучшего и самого близкого мне места на земле, а теперь чересчур наполненного лишними и малоприятными воспоминаниями. Я раздраженно одернул камзол, который снова пошел отвратительными складками, искренне пожелал Нориану д'Медани похудеть и прибавил шагу.

Чем темнее становилось предгрозовое небо, чем ближе я подходил к резиденции Дома Медани, тем поганее становилось у меня на душе. Мой план все же сработал, пусть и не в полной мере так, как я предполагал, но предусмотренные планом события завершились. И теперь я снова понятия не имел, что делать дальше. Где-то на нижних уровнях Города Башен находились останки моего несчастного Цветка, который зачем-то понадобился тут Луису. Я в достаточной мере поверил в возможности своих агентов, чтобы поручить им разведку, но если мое предположение верно и все происходящее как-то связано с проектом «Джаггернаут», боевые взаимодействия более чем вероятны. При всех несомненных достоинствах оперативников Сыскной Гильдии, на шестерых моих ребят будет вполне достаточно одного Луиса, даже без Защитников.

Единственно верным решением было обратиться к местному представительству Дома Медани за помощью и боевой поддержкой.

То есть к Адросу.

На мостовую упали первые капли дождя, и я свернул под укрытие ближайшей галереи, где уже собралось изрядно народу. Пожилая, богато одетая гномка, сопровождаемая двумя телохранителями и слугой с ярко расписанным зонтом, с интересом покосилась на мой камзол. Во взгляде ее была отчетливая ностальгия. Мне захотелось ее убить, но вместо этого я вежливо улыбнулся и протиснулся мимо нее вглубь толпы.

К любому месту в Шарне ведет несколько путей, это непреложный закон этого города. Из этого следует, что, если знать дорогу, большинство препятствий можно обойти.

Район Драконьих Башен я знал превосходно, так что добрался до резиденции Дома Медани, почти не промокнув.

Впрочем, это было слабым утешением – я предпочел бы оказаться под любым дождем в любом виде, хоть в костюме времен становления Галифарской Империи, лишь бы не видеть Адроса д'Медани, главу резиденции Дома и Гильдии в Шарне. Я поднялся по ступенькам главного входа в резиденцию, отчаянно стараясь выбросить из головы личные отношения и думать только о важности моего дела, толкнул дверь с неизменным василиском, сделал шаг внутрь, и…

– Дави, привет! – едва не столкнувшись со мной в дверях, высокий черноволосый юноша, тем не менее, светился искренней радостью с легкой примесью удивления. – А ты мне сегодня снился…

– Привет, Реми, – я закрыл дверь, пожал протянутую руку. Реми был, пожалуй, единственным из местных обитателей, кто действительно рад был меня видеть.

Впрочем, Реми был рад видеть почти всех. За то время, что я не был в Шарне, он заметно повзрослел и стал еще больше напоминать Барона.

– А сон был хороший, или как обычно? – поинтересовался я, проходя в приемную и стараясь не смотреть на ту стену, где висело огромное зеркало в тяжелой, богато украшенной раме. Реми смутился.

– Я не делал толкования, прости. Не придал значения. Если хочешь…

– Нет, не нужно, – я усмехнулся, давая понять, что пошутил. – Не беспокойся. Все ужасное со мной сегодня уже случилось, мне достался этот камзол.

– Тебе идет зеленое, только крой немного странный, – Реми подарил мне одну из своих ослепительных, солнечных улыбок и сходство с отцом улетучилось.

Я ни разу не видел, как Трелиб смеется. Впрочем, не я один.

У Барона было четверо признанных детей, Реми был младшим и самым многообещающим. Талантливому, похожему на отца не только внешне, но и характером, мальчику предрекали стать блестящим специалистом и даже называли вероятным преемником Трелиба. Однако на Испытании у Реми обнаружился пророческий дар, и через два года после окончания Войны он принял посвящение в Глас Ауреона, специальный орден внутри Дома Медани, структуру с неясной функцией и страстью к таинственности. Как отнесся к этому Барон, я могу только предполагать, но точно известно, что Глас Ауреона он никогда не любил. Сам же Реми, похоже, был напрочь лишен способности огорчаться происходящим с ним событиям и все воспринимал с завидным оптимизмом.

– Адрос в городе? – стараясь, чтобы вопрос прозвучал небрежно, осведомился я.

– Разумеется, – Реми кивнул.

Я мысленно выругался, но свернул в сторону кабинета главы резиденции. Совершенно ненужные, паршивые воспоминания выскакивали из-за каждого угла, цеплялись за каждую деталь этого слишком хорошо знакомого интерьера. Рудники Аргонессена, девять лет прошло!

Реми, почувствовав мое настроение, извинился и оставил меня наедине с галифарскими королями и их народными титулами, которые в очередной раз тщетно пытались привести мои мысли в порядок. Коридор, по которому пролегал мой путь, кончился вместе с галифарской династией.

– Джарот Последний ир'Винарн, – тихо пробормотал я себе под нос и усмехнулся. – «Неудачник».

С прошлого раза дверь кабинета определенно смазали, так как открылась она быстро и бесшумно. Адрос был на месте, сидел за столом и работал. При виде меня его брови поползли на лоб.

– Господин д'Медани, прошу извинить за вторжение. У меня крайне важное и срочное дело, требующее вашего вмешательства, – произнес я спокойным и твердым голосом, слегка обозначив необходимый по этикету поклон. – Вопрос касается интересов Дома.

– Интересов Дома? – протянул Адрос, справившись с удивлением и откидываясь на спинку кресла. – Неужели региональное представительство на Аэренале снова испытывает нехватку кадров?

Я ничего другого и не ждал.

– Возможно и так, но я здесь не за этим. У меня операция в Шарне, и мне требуется содействие.

– Я не давал разрешения на операцию в Шарне никому, и уж тем более – тебе, – Адросу надоело прикидываться, в конце концов, от этого разговора мы оба не получали ровным счетом никакого удовольствия.

– Мои действия санкционированы личным приказом Барона. И у меня мало времени, – поскольку просить его о чем-либо представлялось мне делом бессмысленным, я решил надавить. – Господин д'Медани, я советую вам принять мои слова об интересах Дома всерьез.

– Ты облажался, – задумчиво констатировал Адрос, глядя мимо меня. – Причем сильно. Если уж решил прийти ко мне. Что тебе нужно?

– Деньги, доступ к арсеналу. И, возможно, боевая группа.

– А меч Святой Тиры тебе не требуется? – мой давний недруг в притворном удивлении поднял бровь. – Что за операция? Что ты на этот раз пообещал Трелибу?

– Тебя это не касается, Адрос. Это наше с ним личное дело.

– Ну, в таком случае я, пожалуй, предоставлю тебе право лично с ним разбираться, – он с паскудной улыбкой наблюдал за тем, как я теряю терпение. – Я ничего тебе не дам, Эстальду. Знаешь, почему? Я тебе не верю.

– У меня очень мало времени, – повторил я бесцветным тоном, – и я не могу сказать, что сильно огорчен утратой вашего доверия, господин д'Медани. Я надеялся, что вы осознаете важность операции для Дома, но раз это вас не интересует, справлюсь сам. Если это все, то…

– Сядь, – в голосе начальника шарнского офиса отчетливо лязгнул металл. Я убрал руку от двери и обернулся. Адрос сидел за столом, все еще откинувшись в кресле, и пристально смотрел на меня.

Не то, чтобы я сильно рассчитывал на помощь, но вполне прогнозируемая издевка неожиданно сменилась почти неприкрытой угрозой. Опускаясь на стул для посетителей под тяжелым, немигающим взглядом Адроса, я внезапно понял, что приходить сюда было ошибкой. Оставалось понять, где я просчитался.

– Девять лет назад я сказал, что не хочу видеть тебя ни в этом здании, ни в этом городе, – не сводя с меня глаз, начал Адрос. – Не думал, что у эльфов такая короткая память. Сегодня ты заявляешься сюда и имеешь наглость требовать от меня помощи. Либо ты действительно настолько зарвался, что решил, будто я стану тебе помогать, либо… – он жестко усмехнулся и подался вперед, – я вижу две возможные причины. Первая – ты в очередной раз провалил операцию и хочешь спихнуть свою неудачу на того, кто попадется под руку. На своих сотрудников, которые недостаточно компетентны, на Адроса д'Медани, который не дал тебе требуемых ресурсов, на Драконов, которые создали несовершенный мир. Потому что в этот раз тебе не отмыться, Эстальду, верно?

Я пожал плечами.

– Если все именно так, а я почти уверен в этом, – продолжил Адрос, – то как ты верно заметил, я обязан соблюдать интересы Дома. То есть оставить тебя здесь и заняться расследованием твоей деятельности. Которая по неизвестной мне причине именуется в документах канцелярии «службой Великому Дому Медани».

– Мы теряем время, – я снова пожал плечами. – Одно письмо Барону, и это обвинение не будет стоить ничего. Он знает, зачем я здесь, и этого достаточно.

Адрос нехорошо улыбнулся и, протянув руку, щелкнул по изящному бронзовому колокольчику, что стоял на краю стола. На колокольчике блеснула личная печать Меррикса д'Каннит.

– Это подводит нас ко второму варианту. Который представляется мне гораздо менее реальным, я бы даже сказал, гипотетическим. Но, как преданный сын своего Дома, я обязан рассматривать любую угрозу, даже если она маловероятна. Предположим, что некий гипотетический проситель блефует, рассчитывая, что ему поверят и исполнят просьбу. Поскольку прикрываться именем Барона и некой секретной миссией – это даже для… гипотетического просителя с его известной всему Дому репутацией – чересчур. Я даже боюсь предположить, для чего кому-то могли понадобиться ресурсы Гильдии в Шарне. И не связано ли это с теми событиями, которые вот-вот должны произойти в городе? – последнюю фразу Адрос произнес, очень внимательно глядя мне в глаза.

Что мне оставалось делать? Я еще раз пожал плечами, демонстрируя все свое отношение к Адросу и его гипотезам.

– Слишком много слов. За это время я дважды мог бы написать письмо.

– Писать буду я, – отрезал Адрос. – И можешь быть уверен, что я в любом случае сделаю все, чтобы на этот раз ты получил то, чего заслуживаешь.

Бесшумно открылась входная дверь – прибыл тот, кому предназначался звонок бронзового колокольчика.

– Реми, составь компанию господину д'Эстальду, – тон Адроса сменился с ядовито-угрожающего на спокойный и деловой. – Я вынужден ненадолго отлучиться. Проследи, чтобы он не покидал этого кабинета… не вставал со стула и ничего не трогал. Эстальду, если ты… впрочем, я полагаю, ты и сам все понимаешь.

Я, разумеется, все понимал. Справиться с Реми в целом было бы несложно, но причинять вред сыну Барона?

Адрос подхватил со стола какие-то бумаги и вышел, оставив меня с ощущением, что я снова по кончики ушей в первосортном дерьме.

По мере того, как агенты спускались вниз, продвигаясь к своей цели, вокруг становилось темнее и жарче. Ниже уровня моря Шарн официально считался нежилым, но это всего-навсего значило, что на этих этажах не работали городские службы. И шарнская стража, и уборщики, и даже ремонтники старались без очень серьезной нужды не соваться в Глубины, поскольку обитали здесь те, кому либо не хватало денег на нормальное жилье, либо светила виселица. Это если считать только разумных существ. Естественный свет не проникал под землю, а городское освещение, если где и было, давно перекочевало в дома местных жителей. Взамен фонарей население Глубин украсило полуразрушенные улицы грудами мусора. Это, а так же обвалившиеся перекрытия и лестницы, сильно затрудняли движение – через них приходилось карабкаться, ежесекундно рискуя провалиться или застрять, но найти обходной путь, без препятствий, было совершенно нереально. Возможно, местные знали такие пути, но при виде хорошо вооруженных людей, пришедших сверху, жизнь в Глубинах замирала, недружелюбно наблюдая за путниками из каждой темной щели, и агенты решили не тратить время на поиски проводника.

– Кажется, мы уже близко, – сообщил Шард, зависая над очередной лежащей на пути отвратительной кучей мусора. Она перегораживала узкий переулок почти целиком.

– Отрадно слышать, – отозвался Джастин, поднимаясь на кучу и стараясь не упасть. Освещением агентам служили небольшие шарики света над головой Эша, это было все же лучше, чем ничего. – Мне до смерти надоело… а, чтоб тебя!

Оступившись на скользком камне, Джастин неловко взмахнул руками и шлепнулся вниз, подняв фонтан жидкой, вонючей грязи. Отходы, помои, сгнившие доски, отработанное машинное масло и только драконы знают, что еще… Ремесленник чуть не задохнулся от густого, смрадного запаха. Пол спрыгнул к нему, помогая встать – варфоржеды не ощущают запаха, да и грязь их не очень волнует.

– Говоря о серьезном деле, я вообще-то планировала, что буду расследовать любовные интрижки высокопоставленных особ, а не шляться по помойкам, разыскивая неизвестно что, – вздохнула Кианна с другой стороны кучи. – Ну скоро вы там?

Джастин стер с лица грязь, выругался и вдруг почувствовал, что его не может шевельнуть ногой. Словно мусор внезапно обрел собственную волю и не захотел отпускать его.

– Ах ты дерьмо! – Джастин с силой рванул ногу, все с тем же результатом.

И вдруг огромная груда мусора пришла в движение.

В руках Пола появился меч. Варфоржед с силой рубанул по куче, рассекая ее на две неравные части, но ожившую помойку это не остановило. Во все стороны брызнула грязь, обдавая тех, кто еще умудрялся оставаться относительно чистым. Наверху пронзительно заверещал Шард. Одна из половинок выпустила щупальце, скрученное из всего того, что даже местные жители посчитали непригодным для использования, и хлестнула им обидчика. Пол с трудом устоял на ногах.

Терезин двуручный меч тоже с легкостью разрубил монстра пополам. С тем же успехом – полуорка добилась лишь того, что врагов стало трое.

– Эта дрянь ядовитая! – крикнул Пол, видя, как от нагрудной пластины, в которую пришелся удар щупальца, поднимается легкий дымок. – Кислота!

Он угостил свою часть кучи еще одним ударом, который снова поделил ее пополам. Звуки с другой стороны монстра дали ему знать, что остальные агенты подключились к делу. Перемежая заклинания нецензурной бранью на аргонессенском диалекте, Эш запустил в кучу сгустком пламени. Все, что могло гореть, вспыхнуло, и в переулке стало значительно светлее. Кианна безуспешно тыкала мусор рапирой, а Леон увеличил поголовье монстров еще на одного. Всего за несколько секунд схватки у каждого агента образовалось по одному, а то и по два противника, и было абсолютно неясно, наносит ли им оружие хоть какой-то вред.

– Не рубите! – наконец сообразил Пол. – Бейте их дубинами!..

С дубинами дело пошло веселее – монстры перестали делиться на части, зато каждый удар еще сильнее раскидывал мусор по переулку. Все агенты почти сразу оказались с ног до головы залиты грязью и кислотой, а вонючий, жирный дым от заклинаний Эша застилал глаза и нещадно драл горло. Тереза, отбросив меч, топтала противника сапогами, и небезуспешно, Шард сверху швырялся в монстров обломками кирпичей, вытащенными из расшатанной кладки зданий, а Пол пытался отогнать особо целеустремленную часть кучи от Джастина. Тот забрался на второй этаж, спасаясь от противника, но оказалось, что по стенам монстр лазает быстрее, чем ползает по земле.

Меньше чем за минуту все было кончено. Кучи мусора разных размеров, обгоревшие и растоптанные, валялись тут и там по всему переулку, Джастина наконец сняли с карниза, а огонь потушили.

– Проще было дать ей сожрать нашего ремесленника, раз он ей так понравился, – мрачно пошутил Эш, брезгливо оттирая заляпанный вонючими пятнами балахон. – Это сколько ж дерьма надо было сюда вылить, чтобы оно ожило?...

– Что у нас еще сегодня по плану? – ядовито поинтересовалась Кианна, ни к кому не обращаясь. – Обещанные твари, которые могут переварить даже варфоржеда, кончились, так что мы можем дальше идти дракон знает куда, искать дракон знает что, выполняя приказ свихнувшегося придурка, который сам не знает, что делает!

– А мы в общем-то уже пришли, – сообщил Шард, предусмотрительно держась в десятке футов от полуэльфки. – Нам вон туда. – В указанном импом направлении переулок расширялся, превращаясь в дорогу, и сбегал вниз, заканчиваясь у большого приземистого здания. Вопреки всем местным обыкновениям, через запертые ставни на окнах пробивался свет, а очищенное от мусора пространство перед входом указывало на то, что здесь часто ходят люди.

Шард ненадолго задумался, затем поднялся еще на несколько футов – так, на всякий случай, – и добавил:

– Можете уже перестать влезать в драки с чем попало и наконец заняться разведкой.

Адрос вернулся быстрее, чем мне бы хотелось, и прямо таки светился злорадством и самодовольством.

– Я связался с Башней Инквизиции, – сообщил он с порога. – Все как и следовало ожидать. Барона нет в Роате, и никто не знает, ни где он, ни когда вернется. Можешь начинать делать вид, что удивлен.

Мое феерическое везение в очередной раз было на высоте. А я-то наивно предполагал, что хуже, чем уже есть, мне быть не может. За спиной у Адроса недвусмысленным намеком маячили двое охранников резиденции. Я промолчал.

– Плохо удивляешься, я тебе не верю. А еще говорят, что у Фиарлан это в крови. Постарайся теперь изобразить оскорбленную невинность: канцелярия имеет к тебе ряд вопросов, и любезно предоставила мне право узнать на них ответы. И попробуй соврать что-нибудь более убедительное, чем секретное задание Барона.

Что ж, это по крайней мере было предсказуемо. Канцелярия хотела моей крови уже девять лет, и с их стороны было бы непростительно упускать такой случай. И поскольку я был абсолютно не готов к этому разговору, нужно было найти способ его избежать. Без особой надежды на успех я в последний раз попытался решить вопрос миром:

– Адрос, шестеро моих агентов сейчас в Глубинах. И у них действительно мало времени. Если шарнскому отделению наплевать на интересы Дома, то хотя бы не мешай мне.

– Ты уйдешь отсюда, Эстальду, только когда я тебе позволю, – ровным тоном произнес Адрос. Похоже было, что он для себя уже все решил. – И на этот раз Барон тебя не прикроет. Это мой город, фиарланский ублюдок.

Я размял пальцы, стараясь делать это незаметно. С таким же успехом можно было пытаться жрать колбасу незаметно от голодного Шарда. Лучший следователь и дознаватель Сыскной Гильдии видел меня насквозь.

– Только дай мне повод, Эстальду, – улыбнулся Адрос. Улыбка вышла на редкость паршивой. – Доставь мне удовольствие, я давно этого жду.

Один из охранников переместился мне за спину. Ничего не понимающий Реми обалдело таращился на нас. Его видение мира не включало в себя столь экзотические явления, как конфликты внутри Дома – юноша искренне любил всю окружающую действительность, и она отвечала ему взаимностью. Я очень хотел решить некоторые принципиальные разногласия с главой шарнской Гильдии, но делать это в присутствии сына Барона даже мне казалось несколько… неправильным.

– Реми, у тебя, кажется, были какие-то дела, – Адрос пришел к тому же выводу. – Я больше тебя не…

Договорить он не успел. Снаружи раздался дикий грохот – словно башни города наконец вспомнили, что нормальным камням полагается падать вниз, а не висеть в воздухе. Стены Башни Василиска вздрогнули, еще раз бухнуло, похоже на раскат грома, и с жалобным прощальным звоном разлетелись в мелкое крошево безумно дорогие оконные витражи. В кабинет тут же ворвались неистовые потоки воды и ледяной ветер – за всю свою жизнь в Шарне я не помнил таких гроз. Похоже Лирандар в самом деле решили саботировать свои погодные контракты.

– Сидеть! – рявкнул Адрос, поворачиваясь ко мне. Я опустился обратно на стул, с которого вскочил, и демонстративно сложил руки на груди. Глава шарнской резиденции не выглядел удивленным, даже напротив, он ждал чего-то в этом роде. Интересно.

– Что ты об этом знаешь? – прищуренные глаза Адроса д'Медани оказались чересчур близко ко мне, а узоры на его щеке заиграли лазурными бликами.

– Ничего.

Старшая Марка Предупреждения дарует своему носителю истинное зрение, позволяющее, помимо всего прочего, отличать правду от лжи. У Адроса был не лучший выбор – или поверить мне, или не поверить своей Марке. Но я в самом деле понятия не имел, что здесь происходит.

– Это же твой город, – спокойный тон давался мне с некоторым трудом, но маг, не умеющий владеть своим голосом – весьма вероятный кандидат в покойники. – Откуда мне знать, что творится в твоем городе?

Мой позвоночник плавился под тяжелым взглядом, выворачивающим наизнанку. Все чувства в один голос вопили о смертельной опасности, и я склонен был с ними согласиться. В конце концов, то, что Шарну вдруг приспичило развалиться на куски, ничего не меняло в наших взаимоотношениях с Адросом, а напряжение в кабинете сейчас можно было продавать Дому Ориен в качестве двигателя для поездов.

Второй охранник все еще стоял у меня за спиной, но при определенной доле везения…

Адрос усмехнулся и выпрямился.

– Поговорим позже, Эстальду. У меня срочные дела. Реми, пригляди за ним, – он жестом подозвал охрану и вышел за дверь.

Когда снаружи лязгнул запираемый замок, я наконец вспомнил, что умею дышать.

– Ты что, боишься? – с сарказмом уточнила Кианна.

– Я?! Боюсь?! – от возмущения имп чуть не задохнулся. – Да я лучший разведчик Гильдии! Спроси хоть самого Барона!

– Тихо ты, лучший разведчик, – шикнула девушка. – А раз не боишься, почему бы тебе не сходить? Как через волшебную арку невидимым летать, так легко, а как на разведку…

– И вовсе я не боюсь, – пробурчал Шард, на сей раз значительно тише. – Просто мой хозяин…

– Твой хозяин – придурок, – отрезала Кианна. – И я надеюсь, ты хоть немного умнее его. Ну что, идешь, или я сама?

Вместо ответа имп повернулся, фыркнул и пропал из виду. Едва слышный шорох крыльев подсказал агентам, что Шард направился в сторону вражеской базы. У невидимого и незаметного демона теоретически было даже больше шансов, чем у профессионалов Сыскной Гильдии, особенно если учесть, что для Кианны это было первым серьезным делом.

Теоретически.

Меньше чем через полминуты над всей здешней частью Глубин разнесся долгий, сочный звон и отборная шарнская ругань – такая, какую мог бы издавать некий демон, влетевший на полной скорости в торчащую из стены прочную стальную балку. Все агенты за исключением Пола примерзли к камням мостовой. Варфоржед высунулся из-за угла и схватил барахтающегося на земле Шарда за шиворот.

Кианна посмотрела на импа долгим выразительным взглядом. Если бы Шард был художником, он мог бы вдохновиться на написание весьма реалистичного портрета Кхибера в его первозданной ярости.

Не считая потревоженных глубинных крыс, в доме и вокруг него все еще было тихо. Агенты слегка перевели дух.

Демон встряхнулся, буркнул:

– Ну, я пошел.

И снова исчез. На сей раз ему удалось миновать все препятствия на пути к зданию и ни во что не врезаться. Он подобрался к двери, безуспешно ее подергал, сунулся в запертые окна. Снаружи не было видно ничего. Шард вздохнул и полез на крышу, где единственным доступным импу безопасным входом торчала каминная труба.

Вначале раздался грохот, точно что-то маленькое не удержалось на краю трубы и упало вниз. Затем несколько последовательных ударов, пока это маленькое считало причудливые изгибы дымохода. И в довершение всего шум, какой издает нечто маленькое, шлепаясь на каминную решетку и роняя ее на стойку с лопатками и щипцами. И, разумеется, все это сопровождалось изощренными комментариями на непереводимом диалекте нижнего шарнского.

Джастин присвистнул. Кианна выругалась и спрятала лицо в ладонях. Эш заржал.

За исключением тех звуков, которые производил Шард, внутри дома по-прежнему царила гробовая тишина.

Уже нисколько не скрываясь, демон прошлепал к входной двери и отпер засов. Кианна опустила руки, беспомощно оглянулась на остальных и короткими перебежками вбежала в дом.

Изнутри здание выглядело причудливой смесью казармы с лабораторией. Разбросанные в беспорядке вещи указывали на то, что здесь длительное время жили люди, не очень склонные к жесткой дисциплине. Спальные мешки вперемешку с остатками еды, одеждой и оружием валялись прямо на полу, оставляя посередине небольшой проход. Сейчас здесь не было ни души, но судя по количеству спальных мест, на базе обитало несколько десятков живых существ. Причем обитало, по всей видимости, довольно долго не покидая ее.

Помимо этого, Кианне на глаза постоянно попадались то обрывки бумаги с чертежами и малопонятными записями, то инструменты с неясным предназначением, то предметы явно магической природы.

Стараясь больше не шуметь, Шард и Кианна прошли по коридору мимо еще нескольких комнат, отличавшихся друг от друга только размерами, и одной большой кухни, и очутились возле массивной, крепкой двери. Одна из створок была приоткрыта – оттуда доносилось легкое поскрипывание. Полуэльфийка осторожно заглянула внутрь.

Помещение, размером в добрую половину всего дома, с высоким потолком и грубыми, лишенными отделки каменными стенами, почти на треть было завалено бумагой и инструментами. У стены стояла парочка верстаков и одна вертикальная доска, на манер тех, что стоят в университетах. Возле этой доски, погруженный в глубокую задумчивость, расхаживал тощий сутулый человечек и что-то меланхолично выписывал. В ушах у него виднелись затычки.

Шард обернулся к Кианне:

– Значит так, сейчас будем нейтрализовывать опасность. Я его зачарую, а ты… на всякий случай, заряди арбалет.

Скользнув в щель между створками двери, демон мигом оказался возле ученого. Тот, погруженный в свои собственные мысли, ничего не заметил. Шард дождался, пока Кианна поднимет арбалет и прицелится, и вежливо подергал человечка за штаны.

Тот с выражением крайнего изумления уставился на крылатую красную тварь, невесть как появившуюся у его ног, и вытащил одну затычку.

– Давай так, – бодро предложил демон, – ты нас не видел, а мы тебя не тронем. Идет?

Совершенно ни в чем не убежденный ученый набрал в грудь воздуха… и обмяк, пришпиленный к доске арбалетным болтом. Шард укоризненно посмотрел на Кианну, но промолчал.

В дальней стене зала зияла широкая, футов тридцати в ширину, дыра, ведущая в темный горизонтальный тоннель. Еще одна, почти такая же, была пробита в полу, и колодец от нее уходил почти что вертикально вниз. Оттуда тянуло горячим воздухом.

Некоторое время подумав, Шард уверенно ткнул пальцем в колодец.

– Иди, зови остальных, – махнула рукой девушка.

Кем бы ни были здешние жители, вряд ли они покинули базу очень надолго. Значит, надо было спешить.

Охрана покинула кабинет вместе с Адросом, оставив нас вдвоем. Реми смотрел на меня почти виноватыми глазами.

– Думаю, все объяснится, – не очень уверенно сказал он.

Я ободряюще улыбнулся и положил сплетенные пальцы на колени. Реми не обратил на это внимания, и мне стало почти стыдно за то, что я собрался сделать.

Буря продолжала заливать водой адросов кабинет. Если стекло выбито, это значит, что как минимум один из охранных контуров не действует. Интересно, как далеко простирается паранойя главы шарнского Дома?...

– У нас с Адросом в некотором роде фатальное взаимонепонимание. Проще говоря, он мне не доверяет.

Юный пророк кивнул с несчастным видом.

– Реми, я понятия не имею, что у вас происходит, – еще немного подвинуть правую руку, и главное, смотреть собеседнику в глаза. То, что никогда не прошло бы с Адросом, с этим мальчиком было проще простого. – Я в Шарне три часа. Моя группа в Глубинах, и мне действительно была нужна помощь.

– Я тебе верю, – извиняющимся тоном пробормотал Реми. – Отец… тебе верит, значит, и я тоже… Но я не могу… ты ведь понимаешь, приказ.

– Понимаю.

Сын Трелиба снова кивнул. Я прикинул расстояние до окна и попытался восстановить в памяти схему защиты наших крупнейших отделений, благо их было не так уж и много.

– В Шарне последнюю пару недель было неспокойно, – немного помолчав, продолжил Реми. – Адрос нервничает, мы постоянно в повышенной готовности… Я предсказывал проблемы, но ничего конкретного не увидел. – Мне показалось, или в его голосе отчетливо послышалась досада? – От меня вообще толку нет. Отец меня видеть не хочет, выслал сюда, чтобы я не мешался ему в Роате. Адрос не доверяет мне серьезные дела. Трина хочет, чтобы я всему научился сам. Знаешь, иногда я так тебе завидую…

Я чуть не поперхнулся:

– Мне?!

– Ты был на войне. Тебе дают вести собственные дела! И отец тебя… любит, – последнее прозвучало намного тише. – А я… кто обо мне знает хоть что-нибудь, кроме того, что я баронский сыночек?

– Разумеется, гораздо лучше быть фиарланским ублюдком, – вот только этого еще не хватало. Вместо того, чтобы заняться своими проблемами, я, конечно же, брошусь утешать этого ребенка. – Реми, твоя тетка, великая пророчица Трина д'Медани уже три десятка лет рассказывает всем и каждому, что меня следовало утопить в Заливе Наследников, вместо того, чтобы принимать в Дом. Посмотри на меня и скажи, что она не права. И заодно подумай, стоит ли мне завидовать.

Реми сосредоточенно закусил губу и прищурился. Его взгляд расфокусировался и подернулся дымкой пророческого транса.

Для того, чтобы вернуться обратно в сознание, ему потребуется время. Значит, у меня будет около двух секунд.

– Тьма и серебро, – в отличие от воплей уличных пророков голос Реми не звучал глухо и замогильно, всего лишь чуть серьезнее и суше обычного. – Пепел и пожар. На тебе тень древнего Зла, опасайся мира снов. Ни к кому не поворачивайся спиной. Ты уже проклят. Твоя душа не принадлежит тебе. Драконы не спят…

Хоть бы раз, для разнообразия, пророк предсказал бы мне баронский титул, безбедную старость и удачу во всех начинаниях.

– Чего ждал Адрос? – ровным тоном, стараясь попасть в ритм его голоса, спросил я. – Кто напал на Шарн?

Раз уж ему так хочется поговорить, пусть говорит. Пророки Гласа Ауреона зачастую не в полной мере контролируют состояние транса. Если я не ошибся, то тут все куда хуже, чем я смел надеяться. Но таких совпадений не бывает.

– Изумрудный Ко… – Реми испуганно вздрогнул, понимая, что ляпнул непоправимое. Выбалтывать секретные сведения тому, кого твой начальник несколько минут назад чуть не приказал убить на месте, определенно не способствует карьерному росту.

С лица юного пророка мигом слетело сосредоточенно-отсутствующее выражение, но я уже вставал со стула, закончив соматический рисунок заклинания. Надеюсь, после сегодняшнего дня он научится не выпускать из вида руки противника.

Два коротких слова, и поднятая в ответном жесте рука ударяется о непроницаемую защитную полусферу, прочную, как честь паладина Дол Арры. Изнутри.

Прекрасное заклинание. Защищает почти от всего, но с одним недостатком. Полусфера почти не мобильна, и мальчик будет сидеть в ней достаточно, чтобы я успел уйти.

Реми смотрел на меня со злостью, досадой и отчаянием, красный, как геральдические цвета своего Дома. Рудники Аргонессена, как же он похож на Трелиба… за исключением того, что с подобными эмоциями Барон был совершенно не знаком.

Я одернул ненавистный камзол Нориана д'Медани, подошел к окну и выглянул наружу. Мой любимый Город Башен окатил меня ледяной водой и непроглядным мраком. По крайней мере, я с чистой совестью выброшу эту одежду.

О том, что в кабинете Адроса была использована магия, уже должны были узнать, так что сильно я свое положение ухудшить не мог. Я пробежался взглядом по рабочему столу и остановился на магическом самописце Дома Сивис, выполненном целиком из золота и драконьего камня. Несколько тысяч у скупщика в Нижней Дьюре, больше мне и не надо, а потом Адрос сам, если захочет, выкупит свою игрушку.

Буря, выбившая стекло, сделала за меня почти всю работу. Осталась сущая мелочь. Возле стены, на освещенной подставке у Адроса уже лет сорок стояла уникальная статуэтка с Ксен'дрика, изображающая двух сцепившихся в вечной схватке изначальных Драконов. Награда от Лорда-Мэра Шарна за блестящее раскрытие сложнейшего политического дела. Насколько я знал, Адрос ей весьма дорожил. По странному совпадению, она почти идеально подходила для моих целей.

Я аккуратно поднял статуэтку за постамент и высунул в окно. Два бесцветных языка пламени вырвались из оконной рамы, облизали добычу и погасли, оставив на подоконнике небольшую лужицу расплавленного золота. Разумеется, такие примитивные ловушки были только малой частью защитной системы, но все самое интересное срабатывало при попытке открыть или разбить окно. Тот самый великолепный витраж дварфийской работы, остатки которого хрустели под моими ногами. У Дома Кундарак есть над чем подумать.

Мне очень хотелось оставить Адросу еще какой-нибудь подарок, но это было бы крайне нерационально, посему я ограничился тем, что вернул статуэтку на место. Благодарственная надпись под обугленным, бесформенным куском металла смотрелась неплохо. Глава шарнского отделения будет в бешенстве.

Если меня и моих агентов все же постигнет неудача, лучше, если у Адроса д'Медани будет пара дополнительных поводов искать меня. А если нет, то мне по меньшей мере станет приятно.

Помахав Реми на прощание рукой и уповая на то, что в шарнском офисе стоит пусть усиленная, но все-таки стандартная охранная схема, и никаких сюрпризов не будет, я перелез через окно и спрыгнул вниз. Тревожно зазвенел контур защиты от проникновения и тут же потерялся за очередным раскатом грома.

За десять футов до земли – точнее, до уровня мостовых Центрального Плато, – мое тело, подхваченное магией, потеряло вес и аккуратно опустилось на камни. Без кольца, защищающего от неприятных последствий падения с высоты, ни один житель Шарна не выйдет на улицу. А я вырос в Городе Башен, и некоторые присущие ему привычки остались со мной на всю жизнь.

Я огляделся. В паре сотен футов от места, где я приземлился, виднелся источник того самого дикого грохота, что прервал наш с Адросом увлекательный разговор.

Часть анклава Дома Лирандар, вместе с верхним причалом и доками, превратилась в груду камней. Чуть поодаль валялись искореженные останки воздушного корабля – очевидно, башня рухнула в момент приема очередного рейса. Или, возможно, корабль упал на башню, не сумев причалить.

В свете того, о чем проговорился Реми, эти камни выглядели весьма паршиво. И что было особенно неприятно лично для меня, между моим делом и проблемами Дома Лирандар наметилась прочная связь.

Изумрудный Коготь.

Единственным поводом для радости было то, что я опять оказался прав. И снова надо было торопиться. У меня оставалось в лучшем случае четверть часа, чтобы покинуть верхние районы Шарна.

Спрятавшись за простеньким маскирующим заклинанием, я быстрым шагом направился в сторону ближайшей лестницы вниз. Настало время проверить, как дела у Кианны д'Медани и ее группы. Но сначала стоило наведаться в одну небольшую магическую лавку, хозяин которой не обременен излишними принципами и не задает вопросов.

Глубинная саламандра зашипела, отчаянно дернула хвостом и замерла, рассеченная надвое точным ударом меча Пола. Твари устроили себе гнездо прямо в магмовой луже, и агенты ни за что не заметили бы их, если бы одна из саламандр не выпрыгнула из лавы прямо на идущего впереди варфоржеда.

Обычно на этих уровнях Шарна было недостаточно жарко для саламандр и огненных элементалей, вроде той, что встретилась агентам чуть ранее. Но тоннель, по которому пролегал их путь, вероятно, был когда-то частью старой системы коммуникаций: по ним раскаленная лава из нижних бассейнов поднималась наверх, чтобы отапливать древний город. По большей части лава отсюда давно ушла, но кое-где остались небольшие углубления в скале, заполненные текучим каменным огнем.

Твари с одинаковым успехом грызли и адамантин варфоржеда, и кожаную броню Терезы, но, по счастью, были достаточно медлительны. Вскоре все обитатели гнезда разделили участь первой саламандры. Тереза вытерла пот и вполголоса выругалась. Леон поморщился, услышав богохульство, но сил на спор у него не оставалось. От сухой, удушливой жары не страдали только варфоржед и имп.

– И какие психи тут живут? – поинтересовался Эш, избавляясь от остатков верхнего балахона, безнадежно испорченного летящими во все стороны брызгами лавы.

– Тут никто не живет, – сообщил Пол. – Парой уровней ниже начинаются Зубья, там горны, кузницы и все такое. Живые внизу долго не выдерживают, только варфоржеды. А еще ниже будут лавовые озера, и я надеюсь, что так глубоко нам спускаться не придется.

– А по-моему, тут очень даже ничего, – отозвался Шард. Он сидел на выступе скалы и болтал ногами над лавой. – Когда-то тут жили гоблины. Потом вымерли. Я так считаю, зря вымерли, я б на их месте тут остался… Ну что, вы уже выдохлись или дальше пойдем?

Кианна смерила импа долгим взглядом. Тот отодвинулся подальше от края скалы.

– Далеко еще? – тяжело вздохнул Эш. Ему уже перестал нравиться Шарн.

– Почти пришли. Связь правда нестабильная, но нам еще идти не больше часа.

– Ну тогда двигаем, – Эш вздохнул еще тяжелее.

Кианна покачала головой.

– Нет. Скорее всего, там еще одна база, и вряд ли на ней тоже никого не будет. А мы… кто-то еще на что-то способен?

– Я способен, – невозмутимо произнес Пол. – Варфоржед может драться восемь часов подряд. А я дрался сегодня не больше трех, да и то с перерывами.

Джастин состроил кислую мину.

– У меня все на исходе, и к тому же, после той кучи дерьма у меня до сих пор руки трясутся. Может, мы отдохнем? – без особой надежды предложил он.

– Я вообще не помню, чтобы нам приказывали нападать на какие-то базы, – выделяя каждое слово, сказала Кианна. Она, прищурившись, наблюдала за импом. – Кажется, речь шла о разведке. Не пора ли нам вызывать подкрепление сверху? Может, стоит обратиться к местному представительству Гильдии – я уверена, они смогут нам помочь?

Шард почувствовал себя неуютно.

– У нас секретное задание, – старательно отводя глаза, начал имп. – Мой хозяин, то есть, мой друг, у него немного изменилась ситуация, и разведка…

– Там, наверху, что-то случилось, – вспомнил Эш. – Наверняка им сейчас не до того.

Шард облегченно перевел дух, а Кианна подарила эльфу ядовитый взгляд, который, впрочем, остался незамеченным.

– Я думаю, если бы Давиен мог обратиться к местному анклаву, он бы так и сделал, – рассудительно сказал Пол. – Тут много Домов замешано, похоже, так что я бы не рискнул. Справимся сами, делов то.

– Вы предлагаете ему поверить? – скептически поинтересовалась девушка. – Он же нам ни слова правды не сказал, использовал нас втемную, а теперь хочет, чтобы мы себе шеи свернули?

Шард протестующе пискнул, но под взором Кианны тут же сник.

– Ну не поворачивать же, – все так же спокойно возразил Пол.

Полуэльфка нахмурилась.

– Мне это не нравится, – отчеканила она. – Я хочу знать, во что мы лезем.

– Я тоже, – виновато потупился Шард. – Честно-честно, если бы я знал, я бы тебе все сказал. Там где-то должно быть то, что мы с моим другом ищем. Понятия не имею что, но если увижу, сразу тебе сообщу. Идет?

– Отличное задание, – Кианна усмехнулась. – Иди туда, не знаю куда. Ладно, Шестеро с вами, мы идем дальше. Но потом я обо всем доложу Барону, потому что так нельзя. Спроси своего хозяина, чего именно от нас хочет?

– Сейчас… – Шард обхватил голову руками и сосредоточился. – Он говорит… вот же срань Драконья, сколько ж в этом городе магии… говорит, найдите себе место для отдыха, спрячьтесь и ждите сигнала. Говорит, будем драться.

Кианна возмущенно фыркнула.

– Ага, мы будем драться, а он отсидится и явится на готовенькое? Опять?!

– Не совсем, – задумчиво протянул Шард. – Кажется, на этот раз наоборот. Кажется, драться теперь будет он…

Вряд ли мои преподаватели из Академии Дома Фиарлан могли предположить, что старательно вдалбливаемые всем ученикам основы сценического мастерства пригодятся мне в жизни намного меньше знаний о нижних уровнях Шарна, которые я получал, прогуливая те самые основы. Я был далек от мысли о том, что смогу долго бегать от Адроса в его городе, но пока что Сыскная Гильдия в Шарне была занята другим, и это время стоило использовать максимально эффективно.

К сожалению, ниже уровня поверхности я никогда не спускался, посему телепортация к моей группе оказывалась делом довольно рискованным, а рисковать сейчас было нельзя. Разумный выход оставался всего один, и мне он не нравился.

Выделив агентам время на отдых, я тут же лишился связи – паршивец Шард свернулся калачиком на берегу очередной магмовой лужи и захрапел. В его снах никогда не содержалось ничего привлекательнее батонов колбасы и остывающих каминов. Я оборвал эмпатическую нить, не разделяя пристрастий своего фамилиара, и тоже попытался выспаться. Безуспешно, впрочем – кошмары Извратителя захватили мой разум сразу же, как я закрыл глаза. Стоило родиться эльфом и не видеть снов, чтобы какая-то тварь все испортила… Помучавшись недолгое время, я махнул рукой на естественный отдых и вернулся к испытанным средствам – стимуляторам. В глубине души еще жила слабая надежда на то, что меня вдруг посетит озарение и я придумаю что-то получше очередного самоубийственного бреда, который планом назвать можно было только из вежливости.

Я прикрыл глаза, дожидаясь, пока полулегальные ксен'дрикские травы восстановят силы и вернут четкость восприятия. Об опасностях привыкания или чрезмерного употребления задумываться было уже поздно – вряд ли это будет иметь значение, если я провалю дело.

Гениальная идея приходить не спешила. Единственной альтернативой тому, чтобы подергать за хвост Нижнего Дракона, оставалось поручить то же самое моим агентам. Что в случае неудачи нисколько не прибавляет мне шансов.

И как тут не торопиться… Я в который раз оглядел свой скудный боевой арсенал. Похоже, что на этот раз моим лучшим ресурсом буду я сам. Весьма рискованно доверять исход важного дела такому записному неудачнику, но что поделать.

Я размял пальцы, открыл книгу заклинаний и принялся за работу, стараясь не думать о том, как сладко, должно быть, спит сейчас мой фамилиар.

Все, что до сих пор казалось набором несвязанных совпадений, постепенно обретало смысл. Спрятанная под Шарном база организации, к которой имел отношение Луис, оговорка Реми и рухнувшая башня анклава Лирандар складывались в мозаику, ни для кого, кроме меня, впрочем, не имеющую смысла.

Через шесть с небольшим часов все было готово. Если бы я имел привычку бояться неслучившегося, меня наверняка трясло бы от мысли о том, куда собрался влезть.

Невидимый, неслышимый и незаметный для большинства известных мне средств наблюдения, я поймал слабый, прерывистый сигнал своего едва живого маяка, раскрыл портал и…

– Только полный идиот на твоем месте пришел бы сюда, на что-то рассчитывая. После всего, что ты сделал, – голосом, целиком состоящим из сарказма, сказал Луис д'Денеит.

Мое сердце успело пропустить один удар, пока до меня не дошло, что Луис обращался не ко мне. Я замер и перестал дышать.

– Лу, кончай дурить, – отозвался его собеседник, глядя сквозь меня на развалившегося в кресле командора Клинков. Луис выглядел паршиво – несколько ссадин и синяков, двухдневная щетина и пятна высохшей крови на разодранной рубашке. Брони и оружия при нем не было, запястья сковывала внушительная стальная цепь в палец толщиной, а вокруг валялись пустые бутылки из-под дешевого валенарского. На столе рядом с креслом, помимо еще одной бутылки, пустой наполовину, валялись останки моего Цветка, испускающие слабенькое мерцание и окончательно увядшие. Мое настроение взлетело в небеса – похоже, на сей раз в самом большом дерьме оказался не я.

Собеседник Луиса, молодой темноволосый полуэльф, модно одетый и вооруженный длинным прямым мечом, раскурил сигару и задумчиво выпустил к потолку изящное колечко. Только последний тролль из распоследней провинции не заметил бы отпечатанных в каждом его жесте и каждой черточке лица фамильных признаков Дома Лирандар.

Повисло тяжелое молчание. Луис глядел на полуэльфа исподлобья, тот курил и не торопился продолжать разговор. Табачный дым нещадно драл мне глотку, а ведь полуэльфам приходится всего вдвое лучше, чем мне, на что только некоторые не пойдут ради образа… В отношении Дома Лирандар я со своими родичами был на удивление единодушен.

– Признайся уже, что проиграл, – наконец сказал полуэльф. – Все равно все будет так, как я хочу, но в одном случае я избавлюсь от проблем, а ты будешь жив и свободен. И может быть, я даже никому не скажу о том, что Луис д'Денеит случайно ударился головой и временно потерял рассудок. Иначе твоим лучшим выходом будет лавовый бассейн, предатель.

– Предатель? – Луис скептически поднял бровь. – Неужели. Диран, ты уничтожил анклав собственного Дома, и называешь меня предателем?

– Коготь не прощает предательства, – хищно улыбнулся Диран, – но то Коготь, а не я. В конце концов, мы оба решили поиграть в одну и ту же игру, только я выиграл, а ты нет. Потерял хватку. Увы, случается и с лучшими из нас. Лу, через несколько дней я буду старшим капитаном шарнского анклава, сразу как мы отдадим морю всех тех, кому не повезло оказаться сегодня в Башне. Посмотри себе в душу и ответь честно, что никогда не стал бы делать ничего подобного, даже если бы это гарантировало бы тебе место Ширина. Я понимаю, тебе обидно, что я тебя обошел, но давай вести себя как взрослые люди.

Упивающийся своим сомнительным триумфом полуэльф Диран совершенно не походил на взрослого кого бы то ни было. Луис смерил его презрительным взглядом в область моего левого плеча.

– Ты просто боишься, что когда сюда явятся старшие посвященные Ордена и не найдут здесь ни меня, ни остальных, они начнут задавать тебе вопросы о том, какую пользу Когтю принесла смена власти в Доме Лирандар в Шарне.

– Им хватит того, что у руля окажется полноправный Брат Ордена. К тому же я расскажу, как командор Луис пытался похитить джаггернаут и сорвать операцию, и у них отпадут вопросы.

Они сказали это. Я едва не выдал себя, услышав наконец подтверждение того, что все это время был прав.

– Диран д'Лирандар, ты ходишь по краю и скоро упадешь. Слишком много власти куда хуже, чем вовсе никакой. То, что ты сделал с джаггернаутом, было ошибкой, и Орден весьма скоро поймет это, – Луис по-прежнему вел себя так, словно это он стоял с мечом над избитым и скованным противником, а не наоборот.

Диран поморщился, бросил сигару на пол и растоптал брызнувшие во все стороны искры.

– Разговор зашел в тупик, Лу. Много слов, а итог один – ты проиграл. Даже если меня вскоре выкинет за борт, тебе от этого легче не будет. Завтра весь Орден узнает, что ты предатель – хотя Шестеро тебя разбери, я хотел по-хорошему. Верно говорят, что Дому наемников верить нельзя. Что с тобой сделает Коготь и твой гильдмастер, я не знаю, но вряд ли мы еще встретимся, так что прощай, Лу.

Быстрой походкой, характерной для тех, кто много времени проводит на борту корабля, морского ли, воздушного ли, Диран вышел из камеры. Дверь захлопнулась с тяжелым грохотом, оставив у меня неприятное дежа-вю.

Луис несколько секунд невидяще смотрел в пустоту, прямо сквозь меня, а я судорожно размышлял, что же мне теперь делать. Выражение отчаянной решимости на лице моего врага подошло бы записному игроку в карты, продувающему последние медяки и все еще продолжающему надеяться.

Наверное, мне полагалось испытывать злорадное удовлетворение. Или желание разделаться с беззащитным врагом, ударив исподтишка мощной боевой магией. Или хотя бы обычную ненависть. Хоть что-нибудь. Но… я не чувствовал ровным счетом ничего, кроме усталости и досады на то, что легкие пути снова закрыты. Убить Луиса на месте не хотелось, к тому же это была бы крайне нерациональная трата заклинания, уйти незамеченным не представлялось возможным, и что делать?

Придя к какому-то невеселому выводу, Луис жестко усмехнулся и одним глотком допил оставшуюся бутылку валенарского. Затем взглянул на дверь, и сопровождаемая коротким ругательством бутылка полетела вслед Дирану д'Лирандар.

Военные рефлексы сработали безукоризненно – я рухнул на пол, уходя от атаки и сбивая заклятье невидимости, и только когда бутылка с сочным хлопком ударилась о дверь, разлетаясь по всей камере, понял, какой же я кретин.

Луис глядел на меня с выражением безграничного удивления. Со стола, который я задел при падении, медленно кружась, слетел алый лепесток. Я поймал его, растер между пальцами, развеивая заклинание. Вздохнул, поднялся и мысленно сосчитал до десяти, гадая, какой из дурацких вопросов Луис задаст первым.

На счете «семь» он очнулся.

– Ты еще жив?

Я пожал плечами:

– Как видишь. Несмотря на все твои старания, – я протянул руку к Цветку. Лепестки задрожали, растворяясь под моими пальцами.

Луис, прищурившись, смотрел на это. Затем понял.

– Надо было ее убить, – сказал он, очевидно, имея в виду Кианну.

– Был бы тебе крайне обязан, – в тон ему произнес я.

Разговор выходил идиотским. И к тому же бессмысленным.

– Что тебе тут нужно?

А вот и дурацкие вопросы. Луис начал тянуть время, значит пора следить за ним внимательно.

– Что такое джаггернаут? – игнорируя Луиса, вопросом на вопрос ответил я.

Он в картинном удивлении вскинул брови.

– Ты не знаешь?! Ты до сих пор и вправду не знаешь?! Шестеро, в вашем Доме все такие… профессионалы?

Я ждал, стараясь не упускать из виду его руки. Изумрудный Коготь придерживался крайне устаревшей точки зрения на то, что именно стоит позволять опасным пленникам – по мне, так несколько фунтов металла, пусть и в форме цепи, ни к чему хорошему привести не могут.

– Если ты был наверху, то должен был заметить, что этот безумец, – кивок в сторону двери, – сделал с собственным Домом. Это и есть джаггернаут. Маленький летучий корабль, который питается чужими элементалями. Если бы я знал, что ты двенадцать лет над этим бьешься… мог бы просто спросить.

Трата заклинания постепенно начала казаться мне не такой уж нерациональной.

– Если хочешь, можешь на него посмотреть, – продолжал Луис. – По коридору налево, третья лестница наверх. Должен там стоять, если наш бравый капитан не вздумал еще что-нибудь разрушить.

Это и в самом деле имело смысл – в доверху заполненном всевозможной магией Шарне драконова уйма всего держится на элементалях. Подъемные платформы, система подачи воды, сами центральные башни, в конце концов. Для террористической организации, вроде Изумрудного Когтя, такое оружие было подарком судьбы. Удивительно одно, если Луис нашел его девять лет назад, почему им решили воспользоваться только сейчас?

– Теперь у него энергия целого летучего корабля, – все так же спокойно, точно речь шла о меню за завтраком, говорил Луис. – Должно хватить на что-то посерьезнее, чем один корабль и Драконья Башня. Возможно, порт. Или подъемник поважнее… Я лично планировал уронить вниз Небесный Город, но на это, я боюсь, сил еще маловато.

Я представил себе, как платформа Небесного Города рушится вниз, на Верхний Шарн. Видя выражение моего лица, Луис усмехнулся.

– Хочешь стать героем, рыженький?

– Хочешь пойти к Кхиберу, Луис? – огрызнулся я.

Мой первоначальный план – тихо и незаметно сделать все, что в моих силах, казался все более и более призрачным с каждой минутой. Даже полный безумец вроде этого Дирана д'Лирандар будет осторожным после того, как на его власть совершили покушение. И дернули же Драконы этого денеитского кретина предавать свой Орден в самый неподходящий момент. Теперь к джаггернауту так просто не подобраться, его наверняка будут стеречь, а это значит, что надо прорываться через охрану, а это почти наверняка значит, что я один не справлюсь. Остается подключить моих ребят и надеяться что нам повезет.

Мне повезет. Смешно.

Пожалуй, настало время жалеть, что я не отдал дело Адросу.

– Если ты не заметил, он меня и так уже заждался, – Луис неопределенно хмыкнул. – Сегодня, завтра… Впрочем, у тебя есть шансы меня обогнать. Бреланд отличные статуи ставит своим героям, засмотришься.

Я позвал Шарда, безжалостно вытаскивая его из колбасного рая, и направился к двери, чувствуя, как сзади сгущается напряжение.

Взгляд командора Луиса буравил мне спину. Пальцы почти непроизвольно сложились в любимый рисунок. Нерационально, но я давно этого хотел.

– Ты не пройдешь один.

Я вздохнул.

– Я знаю, сколько их, – из его голоса исчезли веселые нотки. – И знаю, куда идти. И очень хочу раскроить кое-кому череп.

– Я должен тебе верить? – поинтересовался я, по-прежнему глядя на дверь.

Тишина. Шестеро, какой бред. Интересно, ему кошмары снятся? Извратитель ведь и его пометил…

– Можешь меня нанять, – фыркнул Луис. – Старший офицер Гильдии Клинков, расценки стандартные почасовые. Профессиональная этика Дома Денеит заслуживает больше доверия, чем бывший террорист Изумрудного Когтя, не так ли?

Я обернулся и посмотрел ему в глаза. Похоже, он действительно хотел кого-то убить. Что ж, тоже повод, не хуже прочих.

– Меня зовут Давиен д'Эстальду.

Луис кивнул и протянул скованные руки. Как у него все просто… Отгоняя от себя настойчивое и до боли знакомое ощущение «по-уши-в-дерьме», я щелкнул пальцами – и язык пламени расплавил металл, в несколько секунд превратив кандалы в блестящую лужицу.

Можно было обойтись и менее драматичным и болезненным способом, но так определенно было приятнее.

– Вот об этом ты пожалеешь, – сообщил Луис сквозь зубы. – Потом.

Я уже вышибал дверь.

Кианна застыла на краю крыши, прислушиваясь к доносящимся снизу звукам. Затем жестом поманила остальных.

База Изумрудного Когтя находилась в пещере, из которой отходило несколько таких тоннелей, как тот, по которому агенты пришли сюда. Большинство тоннелей вело вбок, но один уходил вертикально вверх, и точно под ним в крыше была проделана равная по размерам дыра.

Судя по тому, что было видно сверху, под тоннелем находился большой ангар, вроде того, в котором Кианна наткнулась на ученого с затычками в ушах. В углу ангара стояло нечто, накрытое большим куском ткани, по виду парусом. Из-под парусины торчали незнакомые никому, включая Джастина, части механизмов. Вокруг стояло человек десять охраны – разных рас и национальностей, но одинаково хорошо вооруженных и неприятно выглядевших. В дальнем углу ангара ошивалось еще десятка полтора.

Когда все агенты собрались на крыше, Кианна вопросительно посмотрела на Шарда.

– Ждем, – пискнул имп. Он сильно нервничал, царапая когтями наплечник и нагрудную пластину Пола. – Когда он их отвлечет, вы должны бежать к этому, – он махнул рукой в сторону механизма под парусом, – залезать внутрь и поднимать его в воздух.

Агенты переглянулись.

– То есть, ты сказал, взлетать? – уточнил Джастин. – А как?

Имп беспомощно развел руками.

– Если бы я знал, я бы сам все сделал, и ты был бы не нужен, – не очень уверено заявил он. – Может, надо парус поставить?

– Тихо! – прикрикнула девушка. – Слышите?

Из глубины базы донеслись постепенно усиливающиеся звуки боя. В основном вопли и глухие удары. Охрана всполошилась – первый отряд встал плотнее, готовясь отражать нападение, а остальные побежали на звуки, на ходу доставая оружие.

Когда примерно половина из них оказалась в коридоре, ведущем в сторону боевых действий, им навстречу с шипением и треском ударила цепная молния. Криков стало больше.

– Пора, – решила Кианна. – Вперед.

Пол спрыгнул вниз, врубаясь в ряды охранников, на долю секунды от него отстала Тереза. Эш свесился с крыши вниз и швырялся магическими стрелами в тех, кого мог увидеть. Десять против шестерых это не такое уж плохое соотношение, когда на вашей стороне варфоржед.

Просочившись мимо дерущихся, Джастин рванул к парусу, дернул его вниз, открывая то, что было спрятано, и на секунду потерял дар речи.

Изящная, определенно ремесленного происхождения металлическая лодка с рулем и небольшими крыльями по бортам, закрытая сверху стеклянным куполом – очень похожая на летучие корабли, только без элементального кольца. На корме лодки располагался постамент с прозрачным шаром трех футов в диаметре, в котором до половины плескалось что-то, что Джастин определил бы как «жидкий огонь». Внутри купола просматривалось два широких, мягких сиденья. Юноша оглянулся на остальных, уцепился за край купола и рванул его вверх.

Купол поддался на удивление легко и плавно. Джастин забрался внутрь, ошалело глядя на кнопки, рычажки и ручки, в избытке украшающие внутренности лодки.

Затем положил руки на большой полированный рычаг, торчащий из пола – ему почему-то показалось, что рычаг имеет самое прямое отношение к управлению лодкой.

Рычаг лег в ладонь так легко и удобно, точно они были сделаны друг для друга. Джастин зажмурился, сосредотачиваясь, затем снова открыл глаза, пытаясь посмотреть на все заново.

Вот этот рычаг вниз. Ручку на три деления вправо. И нажать здесь. Это же так просто…

Джаггернаут вздрогнул, жидкий огонь внутри прозрачной сферы вскипел и забурлил, и с низким, пульсирующим гулом лодка оторвалась от земли на несколько футов.

– Прыгайте! – заорал Джастин, перекрикивая гул элементальной сферы. – Давайте!

Пол легко запрыгнул внутрь, втащил Терезу и Кианну, с другого борта забирался Леон. Джаггернаут ощутимо просел, но продолжал набирать высоту, хотя и не так быстро.

В стену напротив коридора ударила еще одна цепная молния. Почти сразу же где-то взорвался фаерболл.

В кабине лодки агенты, лежа друг на друге, старались не мешать Джастину и не загораживать обзор.

– Еще… одного… он не поднимет! – выдохнул ремесленник, направляя джаггернаут в дыру в потолке. Через нее свешивалось встревоженное лицо Эша.

– Я могу спрыгнуть, возьмете его! – дернулась полуорка.

– Нет, я сам! – крикнул с крыши Эш, разобравшись, что к чему. – Удачи!

Разбежавшись, эльф подпрыгнул, уцепившись за стенку – и проворно пополз наверх, словно паук, довольно скоро скрывшись из виду.

Кианна выглянула наружу, насколько ей позволяли это чужие ноги. Все, что она успела увидеть, пока джаггернаут не вылетел из ангара – это вбегающих навстречу друг другу культистов и Давиена с кем-то еще, залитых кровью и вымазанных сажей, но пока вполне живых и относительно невредимых.

Шард заверещал, делая попытку пробиться наружу к хозяину.

– Сиди ты! – девушка придавила импа к полу. – Без тебя справятся.

Шард заскулил, но успокоился. Джастин, безостановочно ругаясь, выруливал в сторону вертикального тоннеля. Джаггернаут выл и трясся – и некоторым внутри его хотелось сделать то же самое.

– Сейчас врежемся, – совершенно безумным голосом сообщил он. – Сейчас врежемся. Вот сейчас… мы…

С громким хлопком джаггернаут прыгнул вверх, разминувшись с краем тоннеля на пару дюймов, а затем плавно и бесшумно заскользил дальше, повинуясь каждому малейшему жесту Джастина.

Ремесленник был абсолютно, совершенно, полностью счастлив.

Луис шел через врагов как… нет, нож сквозь масло – это неверное сравнение. Как очень хороший и очень злой боец через толпу не очень хороших и очень напуганных бойцов. Мне, в общем, доставалась легкая часть работы.

Тело Дирана д'Лирандар осталось где-то в первой трети длинного коридора, в таком виде, что я бы лично его взялся опознавать только по одежде. На остальных командор Луис столько времени не тратил – нашей задачей было отвлекать внимание и наводить панику. Вообще поразительно, как легко поддаются панике те, кто так любит эту самую панику сеять. Не думал, что в рядах Изумрудного Когтя так много трусов.

Впрочем, как оказалось, я о численности этого Ордена вообще имел довольно превратное представление. Проводив взглядом свой джаггернаут с моими агентами на борту, мы снова оказались втянуты в боевые действия – и на сей раз легкой победы нам не светило.

Я выдохся, Луис тоже двигался медленнее и чаще пропускал удары. Еще немного, и пора будет сматываться.

Одно из главных правил боевого мага – всегда помнить о том, что твои ресурсы не бесконечны. Выдавив из себя всю магию до последней капли, ты остаешься беззащитным. Беспомощным. И чаще всего, умираешь, когда до тебя наконец добираются разозленные потерями противники.

Поэтому ты всегда должен иметь подготовленный путь отхода. А лучше несколько.

Второй вариант был для меня непозволительной роскошью, но совсем забыть о страховке я бы не смог.

Второе правило, которое довольно часто приходит с опытом – твой путь отхода тоже может оказаться опасным. Поэтому выходить из боя нужно не тогда, когда ты уже пальцем шевельнуть не можешь, а несколько раньше – на тот случай, чтобы если что, у тебя был запасной вариант, ну и так далее.

Возможно, меня подвело то, что я уже десять лет так не развлекался – похода в гости к Извратителю все-таки не достаточно. Может быть, сложилось все вместе, несколько суток без сна, в постоянном напряжении, с неудачами – и я, как следствие, утратил контроль.

В любом случае я повел себя как полный идиот.

…Луис достал еще одного противника, особо настырного, провел ладонью по лицу, вытирая кровь, и обернулся к следующим. Пользуясь передышкой, я выпустил в ближайшего все стрелы, что у меня оставались, и активировал портал телепорта. Недалеко, на нижние уровни Шарна – готовить что-то более основательное времени не было.

– Уходим, – уже плохо соображая, что и кому я говорю, я нырнул в портал и растянулся на полу. Вставать не хотелось, хотелось прямо там остаться навсегда.

Сзади из портала вывалился Луис, тоже нетвердо стоящий на ногах.

Но с оружием и в сознании.

До меня потихоньку начал доходить смысл моей ошибки.

Луис шумно выматерился. В целом, я был с ним согласен. Затем обратил внимание на меня.

Приближающийся звук шагов. Давиен, какой же ты кретин.

– Давиен.

– Что?

Удар рукояткой меча по затылку погрузил меня в милосердную тьму и избавил, по крайней мере, на время, от жгучего и мучительного стыда.

Второй раз за неполные сутки меня приводили в чувство, пиная сапогами по ребрам. Я уже начинал ощущать в этом некую глобальную несправедливость. С трудом открыв глаза, я обнаружил, что лежу там же, где и раньше. Плохо обструганные доски пола тут и там были покрыты уже подсохшими пятнами крови.

– Доброе утро, ублюдок, – поздоровался Луис откуда-то сверху и врезал мне еще раз. – Я ведь обещал, что ты пожалеешь.

Я уже жалел. Голова раскалывалась, словно внутри нее резвился взвод варфоржедов, лишенные магии пальцы мелко и противно дрожали, наспех подлеченные Розочкой травмы решили о себе напомнить, а Луис вознамерился сделать из меня отбивную.

Проблема Луиса заключалась в том, что, несмотря на выгодное положение, он почти ничего не мог со мной сделать. Мои агенты были вне его досягаемости, и настолько откровенное убийство члена Великого Дома, да еще и на территории Бреланда, не сошло бы ему с рук, даже будь он Бароном. И мы оба прекрасно осознавали двойственность этой непростой ситуации.

Моя же проблема сводилась к тому, что рамки этого самого «ничего» были все же весьма широки. И это, к моему большому сожалению, мы тоже понимали оба. А я так еще и ощущал на собственной многострадальной шкуре.

– Девять лет, рыженький, – спустя некоторое время командор Клинков все же утомился, хотя голос звучал по-прежнему бодро и весело. – У тебя было девять гребаных лет, а ты так ничему и не научился. Все еще считаешь себя самым умным?

В тот конкретный момент я считал себя кретином, но Луису об этом знать не следовало. Надеясь, что дальше по программе будут только вербальные издевательства, я осторожно приподнялся и сел. Мир сделал пару оборотов вокруг своей оси и успокоился – и меня тут же захлестнула тоскливая безысходность, прекрасно известная всем магам, когда-либо доходившим до пределов своих возможностей. Все остальное рядом с этим – не более чем мелкие неприятности, хотя я все равно предпочел бы обойтись без побоев.

Я привалился спиной к стене и позвал Шарда. Варфоржеды в голове исполнили национальный даргуунский танец вприсядку, угрожая расколоть ее пополам. Луис, с интересом наблюдавший за моими действиями, решил продолжить разговор:

– Джаггернаут…

– Ты никогда больше его не увидишь, – перебил я. Хотя бы в чем-то я его переиграл.

– …можешь оставить себе, – закончил Луис и пожал плечами. – Он мне не нужен. Откровенно говоря, я сам хотел от него избавиться. Слишком много проблем.

Если подумать, то это было довольно разумным решением. Потерявший значительную часть шарнского анклава и репутации Дом Лирандар не успокоится, пока не скормит рыбам тех, кто к этому причастен.

«У тебя, кажется, неприятности, о великий повелитель цветочков», – ехидный голос Шарда внутри моей несчастной головы не сильно уступал по эффекту луисовым сапогам.

– Собственно, вопрос заключается в том, чего я в таком случае хочу, верно, рыженький?

«Мы сели в лесу. Никто понятия не имеет, где именно», – продолжал тем временем мой имп, образуя с командором Клинков чудесный дуэт. – «Можем пытаться дотянуть до Роата, но ты же понимаешь, никаких гарантий. Так что ты бы заканчивал развлекаться и помог…»

– И чего ты хочешь? – без особого энтузиазма осведомился я, отмечая непривычную пустоту в перевязи и на поясе, там, где должны быть свитки и расходные компоненты. Шестеро, он мне все карманы вывернул, так профессионально делать обыск даже в нашей Гильдии не каждый умеет.

– Нет, ты и впрямь ничему не научился, – Луис довольно осклабился. – Знаешь, самому тупому новобранцу обычно хватает пары месяцев. За девять лет даже до эльфа бы дошло, что нырять с головой в дерьмо – не самый лучший способ вести дела.

В голове раздался противный тоненький смешок.

– По-твоему, это я в дерьме? – игнорируя Шарда, я насмешливо поднял бровь. – Джаггернаут у меня, твой гильдмастер и твой Орден уже наверняка поделили твою голову, и это не говоря о Лирандар…

– И провались они все к Кхиберу, – кивнул Луис. – Завтра же я вытру о Ширина ноги и выйду из Гильдии, а Орден пусть делает что хочет.

– Только избавь меня от задушевных разговоров, умоляю, – я все еще пытался ощутить в себе хоть какую-то эмоцию, кроме отупелого безразличия и легкой злости на себя. Тщетно. – Так чего ты хочешь?

Варфоржеды в голове построились в боевой порядок и пошли на штурм крепости Велдаррен. Меня повело. Только бы не потерять сознания, иначе опять сапогами по ребрам…

– Мой Барон, хоть он, конечно, редкостный старый мерзавец, очень ценит личные заслуги перед Домом, – Луис помолчал, вспоминая что-то не очень приятное. – Я стал лейтенантом Клинков в девятнадцать. Капитаном в двадцать четыре. Командором в двадцать семь. Сейчас мне тридцать три, ты понимаешь, что я имею в виду?

Я, разумеется, понимал. Во внутренней иерархии Гильдии Клинков выше командора только гильдмастер. Пост, давно и прочно занятый Ширином д'Денеит, который не собирался умирать и, по слухам, не терпел конкуренции.

– Я получал звания в подарок от Ордена и поначалу был доволен. Сейчас вижу, что за легкую дорогу наверх приходится расплачиваться, но поздно. Девять лет назад здесь было бы два молодых сопливых щенка, не видящих дальше своего носа. Один щенок остался, но второй вырос и кое-что понял. Возможно, было бы лучше, если бы я был как все, но назад не вернешься, остается вперед.

Я проглотил «щенка». Драконы с ним, даже если это и так, у этого есть обратная сторона. Я намерен прожить пять сотен лет, а для него жизнь уже идет к закату. Впрочем, надо признать, что я действительно прокололся как щенок.

– Ты хочешь стать гильдмастером? У тебя нет шансов.

– Я хочу стать полезным Барону. Он терпеть не может Ширина и найдет способ меня отблагодарить.

– Джаггернаут ты не получишь, – я совершенно не видел в сложившейся ситуации иной возможности выслужиться перед Бароном.

– Я уже сказал, мне он не нужен. Ты плохо слушал, рыженький. Мне нужен заговор.

Что?

Заметив мое замешательство, Луис снова довольно ухмыльнулся.

– Щенок… Полоумный ублюдок Диран поставил на уши половину Шарна. Лорд-Мэр сейчас роет землю и требует крови виновных. Дом, который найдет ему виновных, будет в почете. Твоя дурацкая игрушка – отнюдь не главный приз в игре, так что можешь ее забрать, но информация…

– И как давно ты решил кинуть Коготь? – меня внезапно кольнуло нехорошее предчувствие.

– Пару дней назад, – фыркнул Луис. – Это был спонтанный план.

– Неужели. Он тебе, случайно, не приснился?

Горячий ветер с запахом пожара. Бесплотный древний кошмар. Извратитель. Тот, что извращает помыслы.

Луис открыл было рот, но осекся на полуслове. Значит, я прав.

– Я хочу знать все, что знаешь об этом деле ты, – подрастеряв прежнюю уверенность, сухо процедил командор Клинков. – Потом ты поклянешься мне, что Медани не распутают дело, и выйдешь отсюда. Или не поклянешься – и тогда выйду я, а ты останешься здесь. Кроме тебя, мою историю некому будет опровергнуть. В любом случае, заговор раскроют Денеит – у тебя нет выбора.

Я представил себе лицо Адроса.

– Так уж и быть, я тоже готов поклясться, что о джаггернауте никто не узнает, – добавил Луис.

«Если он тебя убьет, мы сообщим Барону, что случилось», – пообещал мой фамилиар почти серьезным тоном.

Шестеро, как же голова болит.

– Я, Давиен ир'Эстальду, клянусь тремя извечными Драконами… – древняя формула звучала торжественно даже здесь.

Луис меня не убьет, отрешенно подумал я. Меня убьет Барон.

-…И будут мне в том свидетелем все тринадцать лун….

Закреплять клятву нельзя сидя, услужливо подсказал внутренний голос.

Я поморщился и рывком встал на ноги. Мир закачался. Варфоржеды в голове, громыхая и топоча, бросились на финальный приступ.

«Адрос сделает из твоего черепа вазочку для цветочков», – не унимался внутренний голос.

Я пожал руку Луису, заканчивая ритуал клятвы и действуя словно во сне.

Ради этого я вышвырнул на помойку девять лет жизни?...

Давиен, какой же ты кретин.

Спустя девять с небольшим часов я оказался там, где прятались мои агенты с джаггернаутом. Кианна шипела и всем своим видом выражала мнение о полной моей некомпетентности – не выходя, впрочем, за формальные рамки субординации. Я делал вид, что не вижу ее намеков. Она – что ей плевать на мое мнение. Полагаю, остальных это развлекало.

«Чужих» элементалей, которые джаггернаут использовал в качестве топлива, хватило в обрез до границы Бреланда с Трейном. Некоторое время я всерьез раздумывал, а не сжечь ли какой-нибудь из ориенских поездов, но не решился. База Сыскной Гильдии к северо-западу от Роата приняла нас, прикрыв от внешнего наблюдения корабль и разместив у себя мою группу. Оттуда я, не мешкая, рванул в столицу, на душе было муторно, но винить в этом, кроме себя, было решительного некого. Впрочем, как всегда.

В непримечательное каменное здание, носящее пафосное имя Башня Инквизиции, я входил, ожидая всего сразу – и приговора, и награды. Секретарь Барона подарил мне долгий непонятный взгляд, но пропустил в кабинет без лишних слов.

Трелиб снова сидел за столом, работая над чем-то, и снова, казалось, был слегка недоволен тем, что его отрывают от дел. За плечом Барона, на дальней стене, висел старый гобелен с геральдическим василиском – тварь смотрела на меня и гнусно ухмылялась. Никогда не понимал, почему на всех гербах Домов такие монстры – один другого гаже. Я собрал в кулак всю свою наглость.

– Я достал вам его, – твердо сказал я, глядя прямо в глаза своему Барону. – Как и обещал.

Трелиб смотрел на меня и молчал. На сей раз я был одет в превосходно вычищенную, идеально сидящую на мне одежду, а волосы убрал в безупречную «кортскую свечу», но под этим взглядом все равно чувствовал себя растрепанным и измазанным чернилами.

– Смею ли я надеяться, что не разочаровал вас? – я почувствовал, что краснею.

Непроницаемое лицо Барона на мгновение тронула усмешка. Не сводя с меня глаз, он взял со стола распечатанный конверт.

– Адрос д'Медани прислал мне письмо. И я, некоторым образом, в замешательстве. Что ты об этом думаешь?

Не то, чтобы такой поворот событий стал для меня сюрпризом, но окружающий мир разом лишился своей привлекательности. Я взял протянутый листок бумаги, как собственный смертный приговор, и проглядел несколько первых строчек. Где-то глубоко, придавленная насмешливо-спокойным взглядом Барона, изрядно подзабытая за последние пару суток, шевельнулась застарелая ненависть. Благословляя традиционное эльфийское воспитание, чуть ли не главной добродетелью полагающее умение держать лицо, я отчеканил:

– Я думаю, что лорду Адросу стоит быть повнимательнее к своим секретарям.

Трелиб вопросительно поднял бровь. Сейчас проверим, судят ли победителей.

– Они допускают постыдные оплошности, записывая его слова. У них получилось «господин д'Эстальду» вместо «фиарланский ублюдок». Это не вполне…

На какую-то долю секунды я был уверен, что бури не избежать, хотя лицо Барона оставалось совершенно непроницаемым. Затем он вздохнул, отвернулся и потер виски.

– Нет, ты меня не разочаровал, – он забрал у меня письмо, аккуратно убрал в конверт. – Считай, что я подписал твою просьбу о переводе в оперативный состав. Доволен?

Мне тут же стало стыдно. Кончики ушей пылали, как лирандарские маяки – оставалось радоваться, что под прической их не видно.

– Если бы ты поменьше внимания обращал на орфографические ошибки, и побольше – на суть письма, ты бы заметил, что представительство Дома Медани в Шарне весьма обеспокоено текущей ситуацией и выражает надежду на то, что мы можем ее как-нибудь прояснить.

Мне показалось, что василиск на гобелене снова ухмыльнулся.

– Давиен, все хотят знать, что произошло с анклавом Лирандар. Что я должен им ответить?

– Ваша милость, я…

– Подставился и подарил Луису Денеит почти выигранную партию. Я знаю, – кивнул Трелиб. – Остается радоваться, что нам досталось хотя бы то, что досталось, а то ведь мог бы и это упустить.

Я проглотил идиотский вопрос и мысленно выругался. Барон Медани знает все.

– Буду надеяться, что ты осознал свои ошибки, хоть это и весьма наивно с моей стороны. Я не спрашивал тебя о том, что произошло и как именно произошло. Я спросил, что, по-твоему, я должен ответить Адросу?

– Я… не знаю, – мне стоило больших усилий не отвести глаза, но это было бы катастрофой.

– А стоило бы знать, когда приносил клятву, – все так же спокойно и без тени гнева констатировал Барон. – Я же говорил тебе, что ты слишком торопишься. Мальчик мой, у тебя впереди пять сотен лет, куда ты спешишь?

Затаенная горечь в голосе Трелиба выбила меня из равновесия вернее, чем осознание того, что он совсем на меня не злится, хотя я дал для этого массу поводов.

– Вам не обязательно держать мои обещания, – я ровным счетом ничего не понимал.

Трелиб вздохнул.

– Это дело не принесло бы нам ничего, кроме проблем, – терпеливо, словно ребенку, объяснил он. – Чем реже мы напоминаем остальным, как глубоко мы зарылись в их грязное белье, тем лучше. Раз Денеит хотят – пусть занимаются поисками истины и получают свои ордена. Если бы там был только Коготь… – Барон неопределенно махнул рукой. – Ты представляешь себе, что будет, если Трелиб д'Медани обрадует Дом Лирандар вестью о том, что их анклав уронили они сами?

Я обалдело смотрел на Барона.

– Очень мало кто хочет, чтобы все тайное становилось явным, кому как не тебе это знать. Считай, что меня все устраивает. Впрочем, это не отменяет того факта, что ты подставился как… новичок.

Я еще раз выругался про себя, надеясь, что Барону есть чем заняться помимо чтения моих мыслей.

– Кстати, о новичках. Свою группу можешь оставить себе, вы, кажется сработались.

Барон подвинул к себе стопку тонких папок, взял верхнюю, раскрыл.

– Эшнелл д'Сауткелл. Что ты о нем можешь сказать?

Бездарный, бесполезный, да к тому же еще и глуп.

– У него есть потенциал, – осторожно сказал я. – Я думаю, команде он нужен.

– Джастин? – заглядывая в следующую папку, спросил Трелиб.

Напрочь отсутствует стратегическое мышление и совершенно не способен шагу ступить без своих игрушек.

– Он хороший профессионал, – без запинки ответил я, опуская все остальное.

Трелиб, не меняя выражения лица, открыл третью папку.

– Пол?

В нем самомнения больше, чем адамантина.

– Инициативный член группы, – я решил не отступать от схемы. – Очень инициативный, это ценно.

– Тереза?

Тупая упрямая орка.

– Она… У нее слишком радикальная позиция, ваша милость. Иногда создает группе определенные трудности, но в целом она хороший боец…

Все так же спокойно Барон кинул досье Терезы отдельно от остальных и взял следующую.

– Леон ир'Мендем?

Самоуверенный идиот. Как, впрочем, и все клирики.

– Я не уверен, что…

Трелиб кивнул, слушая то ли меня, то ли свои мысли, и папка Леона шлепнулась на стол рядом с Терезой. В первой стопке осталось всего одно досье. Я призвал на помощь все свое воспитание.

– Кианна д'Медани, – чуть медленнее, чем предыдущие, прочитал Трелиб и поднял глаза на меня.

Идиотка. Дилетантка. Безмозглая курица.

– Она неплохой командир, – выдавил я. – У нее есть авторитет, и группа ее слушает. Инициативная и решительная. Существуют небольшие проблемы с субординацией…

Барон усмехнулся.

– Значит, вы точно должны сработаться.

– Ваша милость, я не…

– Возьмешь эту группу в подчинение, – игнорируя возражения, перебил Трелиб. – Других все равно не дам, к тому же у них хороший потенциал. Забирай их с базы и отправляйся в Шарн.

Мне показалось, что я ослышался.

– Шарнский офис нуждается в помощи в связи с критической обстановкой в городе. Адрос просил кого-нибудь прислать. Других свободных сотрудников у меня сейчас все равно нет.

Я вздрогнул.

– Он… откажется.

Взгляд Трелиба стал жестким, в голосе зазвенел властный металл.

– Что ж, – с нажимом произнес Барон, – если он откажется, тогда можешь заняться чем-нибудь еще. Но только если он откажется. Считай это наказанием за свои выходки.

Я упрямо стиснул зубы, сделал шаг назад и отвесил безупречный, хоть в учебники по этикету вставляй, глубокий поклон.

– Слушаюсь, мой Барон. Разрешите мне идти?

– Опять торопишься, – глядя мимо меня, сказал Трелиб и снова вздохнул. – Иди.

Закрывая за собой дверь баронского кабинета, я ощущал стойкое, непреходящее дежа-вю.

Вечером того же дня это же чувство привело меня в «Королевскую охоту», самый дорогой и скандальный кабак Роата. Движимый стойким желанием напиться до беспамятства, я потребовал отдельный столик и графин дварфийский «камнеломки». В непотребно трезвую голову лезли воспоминания о том, как девять лет назад один рыжий щенок пришел в этот кабак перед ссылкой на Аэренал и сделал то же самое. Тогда ему, впрочем, хватило двух стаканов, чтобы по приезде в Шарн все еще нетвердо стоять на ногах. Встречал меня лично Адрос д'Медани – за первые же пять минут мы умудрились довести друг друга до холодного бешенства, да так основательно, что на Аэренал я уезжал чуть ли не под конвоем. Тогда мне казалось, что испортить отношения еще сильнее невозможно.

Нет предела совершенству.

Я налил себе «камнеломки». Мощнейший из известных разумным расам Хорвейра алкогольный напиток. Кажется, в Сайре ее потребление было строго запрещено, а в Элдине за это до сих пор взимают штраф. Хорошо, что я не в Элдине, а в демократическом Бреланде, где каждый имеет право пить все, что ему вздумается согласно высочайшему указу короля…

Дверь таверны распахнулась от сильного пинка, я вздрогнул от неожиданности, чуть не пролив свой стакан, и обернулся.

На пороге стоял командор Клинков Луис д'Денеит, мрачный и злой, в кольчуге и при оружии.

– Валенарского! – рявкнул Луис, оглядывая зал. Я размял пальцы, прикидывая возможную стоимость ущерба. Внутри постепенно закипало раздражение – я всего-навсего хотел выпить…

Луис наконец заметил меня, довольно усмехнулся и направился к моему столику, положив обе руки на пояс с мечами.

– Я занят, – дождавшись, пока он подойдет, я демонстративно поставил стакан.

Луис сплюнул на пол, отстегнул клинки, бросил их на лавку напротив меня и упал рядом.

– И этот стол тоже занят, – добавил я, когда командор Клинков щелкнул пальцами, подзывая трактирную служанку с кувшином валенарского.

– Не дергайся, рыженький, все тебе будет. Просто я еще слишком трезвый. Что празднуешь?

– Повышение, – скривился я и глотнул «камнеломки». Внутри пронесся огненный шторм, дыхание перехватило, а душа сделала робкую попытку отделиться от бренного тела и вознестись.

– Надо же, какое совпадение, – фыркнул Луис. – Я тоже.

Половина зала украдкой поглядывала на нас, некоторые из чистого суицидального любопытства, остальные – из профессионального интереса. Помимо честных карманников и девочек для развлечений, я насчитал минимум трех человек из ордена Королевских Фонарей – жалкой пародии на нормальную государственную разведку, единственной целью которой было прикрывать работу Дома Медани. Я помахал одному из «фонариков» рукой, тот смутился и уткнулся в кружку.

– Ну что, ты вытер о Ширина ноги? – поинтересовался я. Телом постепенно начала овладевать благостная лень.

Луис посмотрел на меня так, что я чуть не подавился.

– Барон Бревен выслушал меня, забрал отчет и велел убираться к Драконам. Сегодня мне пожаловали звание лорда-инспектора, личного баронского ревизора с особыми полномочиями. То есть, переводя на нормальный язык, я должен быть шилом в заднице у Ширина, чтобы он не слишком расслаблялся. С командования всем, чем только возможно, меня сняли. Барон ждет не дождется, пока Ширин меня прирежет, чтобы поймать его за руку и выгнать с поста. Ширин меня близко не подпустит, потому что твердо уверен, что меня послал Барон… Весело, а?

Я пожал плечами:

– У меня не лучше.

Луис мрачно осушил кружку и грохнул ей о стол, требуя еще.

– Слушай, можно задать вопрос? – осведомился я, катая в руках стакан. На вселенную снизошло спокойствие, которое бывает только после принятия внутрь жидкости, которая, по слухам, используется для протравки драконьего камня. – Зачем тебе нужен был Цветок?

– Чтобы эта дрянь поднялась в воздух, ей нужна была энергия. Все, что угодно, обладающее сильным магическим потенциалом, – Луис сделал неопределенный жест. – Мы искали подходящие варианты… Я не успел. И в итоге облажался, – небольшая пауза, нарушаемая только постукиванием кружки. – А Диран успел. Ну и Кхибер с ним. А зачем ты приказал своей девчонке его порвать?

Я промолчал, сделав вид, что чрезмерно занят «камнеломкой».

– Эй, рыженький…

– Меня зовут Давиен д'Эстальду, – медленно, с расстановкой произнес я. – Запомнил?

Луис ответил мне тяжелым взглядом. Затем так же медленно кивнул.

– Ну что, пошли выйдем? – я оглядел затаивший дыхание зал.

Лорд-инспектор Дома Денеит шумно прикончил валенарское, подхватил мечи и неровной походкой направился на улицу. Я последовал за ним.

Если верить докладу «фонариков», в ту ночь мы с Луисом нанесли городу невосстановимые потери в количестве шести деревянных и каменных строений. Вполне возможно.

На следующий день я в сопровождении моей группы отбыл в Шарн, служить на побегушках у Адроса. Луис уехал проводить инспекцию дальних гарнизонов и исчез из моей жизни почти на год.

Почти каждую ночь мне снились кошмары – порой эти видения бывали столь мучительны, что я просыпался, отчаянно жалея, что уничтожил ключ к обиталищу Извратителя.

А в те частые дни, когда у меня не было насущных дел, я вспоминал картину, которую видел мельком, глазами Шарда. Я думал о чертеже, который рисовал ученый Когтя перед тем, как его проткнул болт Кианны. Я снова и снова восстанавливал его перед внутренним взором… И уверенность в собственной правоте крепла и ширилась.

Проект «джаггернаут» еще не был закрыт.