Дым и зеркала

Глава 10

Тони был рад, что завывания Хартли заглушали практически все звуки, издаваемые Ли. В непроглядной тьме столовой ничего не было видно, и ему, к тому же приходилось удерживать отбивающегося крановщика.

— Что здесь происходит?

За светом от второго фонаря в комнату проследовал раздраженный вопрос Тины. Тони откинулся назад и зажал руки Хартли коленями. Вой прекратился, а крики Ли превратились в тяжелое дыхание. Наверно, это был Ли…

Возможно, это была Бренда.

— О черт. — В тихом замечании Эми было столько ужаса, что Тони ухитрился извернуться и посмотреть на женщин, столпившихся в дверях и не отрывающих взгляда от Ли, на коленях которого лежала Бренда. Тони видел только его спину и ее ноги, но Ли казался совершенно сломленным, а Бренда — слишком неподвижной.

— Сколько крови! — Брианна протиснулась между Эми и Тиной. — Она умерла?

— Я не… Она… Не могу… — Ли помотал головой, встряхнув волосами, и еще крепче обхватил тело.

Не Бренду.

Тело.

Эми сдвинулась вперед — Питер, Зев и Адам подошли из холла. Зеву хватило одного взгляда на сцену, и он сразу утащил девочек из столовой.

— Я уже все видела! — возмутилась Брианна.

— Тогда не надо мешаться под ногами, — спокойно ответил ей Зев. — Эшли, Мэйсон остался в кругу. Может, посидишь с ним, а то он один.

— У нее сердце не бьется, — прошептала Эми, пока Эшли уходила. — Все случилось слишком быстро, Ли. Ты ничего бы не смог сделать. Ей перерезали сонную артерию. С такими ранами истекаешь кровью быстрее чем за три минуты.

— Откуда ты знаешь?

Тони практически слышал надежду в голосе Ли и заметил, как тот слегка расслабился и собрался. Может быть.

— Видела по телевизору. — Эми откинулась на пятки, и Тони увидел ее лицо над темной линией плеча Ли. Почему-то пурпурные волосы и сильно накрашенные глаза заставили ее слова казаться убедительнее. Это была смерть. Готки знали все о смерти. Ведь так?

— Там была такая же ситуация, — торжественно продолжила она, — только там стреляли, и жертвой стала не костюмерша. Но рана такая же. Истекла кровью меньше чем за три минуты. Ты ничего… — Она сжала его плечо: черные кончики ее ногтей исчезли под его пиджаком, — не мог сделать.

— А почему Тони ничего не сделал? — протянула Кейт. — Он тут у нас в курсе всей ситуации.

Она права. Я знаю, что происходит. Я разговариваю с призраками. У меня все эти сверхъестественные силы. Я должен был пойти за Хартли.

— Але, — выдавила Эми сквозь стиснутые зубы, — он сидит на преступнике.

— Поздновато, как мне кажется. И я думаю…

— Да никого тут не колышет, что ты думаешь! — Не поднимаясь и не отпуская плеча Ли, она обернулась. — Питер!

Тони мог только представить выражение лица Эми, судя по реакции Питера.

— Да. Конечно. Ээ… Кейт, помолчи, ты делаешь только хуже. Ли, отпусти Бренду. Надо унести ее и положить около Тома.

— А что делать с Хартли?

И в очередной раз Тони оказался в центре внимания.

Хартли, прижимающийся правой щекой к полу, скосил на него налитый кровью глаз.

— Клейкая лента.

— Кейт, не… — Питер осекся, и Тони прямо услышал, как все обдумывают предложение. — Вообще-то, неплохая идея.

Когда в столовую зашел Маус, Хартли перестал вырываться. Не было смысла, учитывая их размеры. А Хартли сам по себе никогда не был буйным алкоголиком. Тони сдвинулся, позволив Маусу перевернуть крановщика и безо всяких усилий замотать лентой, приклеив руки к бокам.

— Ну почему ты это сделал? Почему ты это сделал? — не прекращал стонать Маус, начиная обматывать ноги Хартли. Тони, решив, что он тут больше не нужен, поднялся и отошел. Он не понимал, почему Маус так на него покосился. Он был не уверен, что хотел это понимать. Оператора тени захватывали дважды.

Если сорвется Маус, нам крышка.

— Почему он это сделал? — Тина провела ладонью по лицу, стирая слезы и не подозревая, что она сейчас вторит Маусу. — Они же с Брендой даже никогда не разговаривали.

— Это был не он, — устало напомнил Тони. Адам и Ли подняли Бренду — Эми прикрыла ее лицо и вспоротое горло пиджаком Ли. — Это был дом. Все, что здесь происходит сегодня, — не наша вина. Существо в подвале нас использует. Управляет нами.

— И мы ничего не можем поделать?

— Только выжить до утра. — Он даже не заметил, что вцепился в собственное горло, пока Кейт не нахмурилась, глядя в его сторону. Заставил себя опустить руку. Сунул обе в карманы — на всякий случай.

— Вы ему рот не заткнули, — заметил Питер, когда Маус рывком сначала поставил Хартли на ноги, а потом закинул его на плечо. Клейкая лента зловеще скрипнула.

— У него нос заткнут.

— Боитесь, что он задохнется?

— Ну и бог с ним, — пробормотала Кейт. Маус согласно проворчал.

— Так, все. Это уже последняя капля! — Тина высморкалась и повернулась к молодой женщине. Слова прозвучали с определенной интонацией, доступной только монашкам и офицерам. — Мне надоело твое поведение, юная леди. С этого момента ты будешь говорить, только если у тебя появятся конструктивные предложения. В противных случаях ты и рта не откроешь. Все понятно?

Казалось, даже дом ждал ответа Кейт.

Тони ходил в католическую начальную школу, и ему до сих пор помнились уроки, прошедшие под пристальным надзором старших монахинь. Судя по всем, у Кейт тоже оказался непроизвольный рефлекс, вбитый в голову сестрами Мариями Магдалинами этого мира.

— Да, мэм. — Как ни странно, она выглядела почти умиротворенной, проходя за Тиной.

Она понимает, кто тут главный, понял Тони, пропуская Мауса. Он поднял обе свечи — его и Хартли — и стал ждать, пока из комнаты не выйдет Питер с фонарем.

Но режиссер продолжал смотреть на темную лужицу на полу, будто не замечая, что остальные уже ушли. Он покачивал фонарем, завороженный отражением пламени. Через несколько секунд он вздохнул:

— Слишком много крови. Нам нужно больше реализма.

— Питер?

— Может, ты и знаешь, что происходит, но ты за это не отвечаешь, Тони. — Он понизил голос, говоря слишком тихо для того, чтобы его услышал хоть кто-то, не стоящий почти вплотную. — Я отвечаю. За это мне и платят большие бабки.

Питер, как и Тина, рассуждал разумом. Она не могла сдерживать всех одна. Он не мог оступиться.

Тони фыркнул.

— ЧБ платит большие бабки?

Тот вздрогнул и посмотрел на Тони, а потом тоже фыркнул.

— Ну, относительно. Пошли, им нужен свет.

Они положили Хартли в кругу из соли; он угрюмо рассматривал потолок. Пару свечей оставили горящими, чтобы Питер смог донести фонарь до столовой. Второй фонарь затушили, чтобы не тратить керосин. И все последовали за телом Бренды в гостиную.

Они положили ее около Тома. Ли отпустил ее плечи и распрямился; его руки заметно дрожали. Адам вернулся к остальным, а он остался стоять около нее, повернувшись спиной к остальным. Свет от фонаря отражался на белой рубашке, делая ее похожей на сигнальный огонь.

Я должен пойти к нему. Ему надо…

Только Тони понятия не имел, что ему было надо.

Сцену прервал Мэйсон. Мэйсон, который сделал эгоизм краеугольным камнем своего характера, прошел вперед, встав плечом к плечу с Ли, и предложил ему сигарету.

Ли посмотрела на его руку, потом в лицо и почти улыбнулся.

— Спасибо, не курю.

— Отлично. — Он убрал сигарету обратно в карман пиджака. — Потому что это последняя.

Почти улыбка превратились в настоящую, блеснули зубы, и Ли покачал головой.

— Сволочь.

— А я-то думала, что самыми чувствительными должны быть геи, — пробормотала Эми на ухо Тони. Он почувствовал тепло ее дыхания на коже.

Он бы предложил ей укусить его за задницу, но учитывая расстояние…

Когда Ли повернулся, он как будто попытался что-то найти. Или кого-то. Его взгляд на секунду остановился на Тони, и в эту секунду на его лице мелькнуло… облегчение? Тони слишком отвлекся на темное пятно, выделяющееся на белой рубашке, чтобы быть уверенным. Когда он снова поднял взгляд, Ли уже отошел от тела, а Эми наоборот пошла к нему. Зев сжал его руку. Быстро. И отпустил.

— Кто-нибудь произнесет прощальные слова над телом? — спросила Эми, стаскивая оставшиеся два кольца.

— Над Томом никто ничего не говорил, — заметил Адам.

— Ну да, но с Томом все получилось внезапно

— А этого мы ждали?

Приподнятая бровь Эми послужила достаточным ответом. Она подождала.

— Ладно, я сама. — Глубоко вдохнула. Посмотрела вниз, на трупы. В ее руке звякнули кольца. — Для живых смерть — это неприятно. Для мертвых — это просто еще одна остановка в путешествии. Удачной дороги.

— Это было… — начала Тина.

— …Глупо, — закончила Эшли. — Потому что никуда они не уйдут. Они пойманы домом, как и другие умершие.

— А ты можешь лучше?

— Я этого не говорила.

— Тогда помолчи.

— Сама помолчи.

— Девочки… — В голосе Тины прозвучало явное предупреждение. У Тони в голове эхом отозвалась фраза «прямая и явная угроза».[16]

Эми закатила глаза и опустилась на одно колено, приподнимая край пиджака Ли с лица Бренды и опуская на глаза покойницы кольца.

— Если еще кто-нибудь к ним присоединится, — пробормотала она, — и будем молиться, что серебряные столовые приборы тоже действуют.

Накаркает, подумал Тони. Судя по выражению на лицах остальных, они думали о том же. Вот только этого еще и не хватало.

Его внимание привлекло движение в дальнем конце комнаты, и он повернулся, предполагая, что увидит Кэсси и Стивена. Но вместо этого увидел только серый контур зеркала. Когда после съемки сцены с приемом Питер приказал счистить с него слой лака, Тони ухитрился смыться. Вообще, учитывая размеры помещения, его удивило, что свет фонаря достиг другого края. А с другой стороны, может, и не достиг.

Движение в зеркале было никак не связано с движением в комнате. Фигуры предлагали что-то другим фигурам.

Чай. Маленькие пирожные. Лица, неразличимые на таком расстоянии, возникали и пропадали. Чашки поднимались, опускались и падали на ковер, когда тела начинали биться в судорогах.

— А мы его так оставили?

Вопрос Эми заставил его так быстро повернуть голову, что он едва не свернул себе шею. Левая рука Тома была вытянута вдоль его тела. Пальцы изогнулись так, что изгрызенные ногти указывали на потолок. Правая ладонь лежала на бедре. Под брезентом его голова немного повернулась вбок. Тони не помнил, как они его оставили.

— А кто присматривался-то, — пробормотал Адам, более или менее озвучивая мысли Тони.

— А было бы клево, если бы он начал здесь разгуливать, — вздохнула Брианна. — Про зомби вы еще не снимали.

— Будет через серию. — Эми не подняла взгляда.

— Что, правда? — Мэйсон не казался особо довольным. Тони его не винил. Все это хождение мертвецов с поднятыми руками было слишком просто спародировать. С тех пор, как Сара Полли[17] сразилась с армией живых трупов, зомби стали использовать где только можно — по крайней мере, с канадской стороны границы.

— Когда я уезжала из офиса, сценаристы заканчивали последнюю версию серии.

— Питер…

— Не сейчас, Мэйсон.

Наконец определившись, Эми кивнула.

— Так он и лежал. Я уверена.

Она почти казалась уверенной.

И лучше этого ждать ничего не приходилось.

— И тебе удачной дороги. — Она легонько прикоснулась к плечу Тома, встала, одернула свою футболку с Хэлло Китти и направилась к двери.

— Ладно, возвращаемся в круг и на этот раз останемся в нем.

— Брианна, Эшли, пойдем. — Зев подтолкнул девочек вперед. Остальные последовали за ними, шагая медленно, как плакальщики, бредущие с похорон. И в принципе, решил Тони, так оно и было. Эми не ошиблась — Том застал их врасплох, и они не столько оплакивали его, сколько боялись за себя. По Бренде они скорбили.

Тони посмотрел на опущенные плечи Ли, понял, что гадает, насколько тот скорбит, и почти возненавидел себя за это.

— Тони?

— Да. Извините. — Он поторопился, чтобы нагнать Питера и Адама.

— Ну здорово, — пробормотал первый помощник. — Теперь у нас есть собственный морг. Как будто нас наказывают за то, что мы впариваем аудитории очередного клыкастого сыщика.

— Слишком крутое наказание за плохие сериалы, — вздохнул Питер.

— Девятая серия.

— Даже за это.

Тишина, встретившая их в холле, давила еще сильнее, чем раньше. Оцепеневшие люди ждали. Эми стояла на коленях около Хартли, остальные держались за внешней стороной круга.

Питер протолкнулся вперед.

— В чем дело?

Голос Эми потерял большую часть своих интонаций.

— Он мертв. Похоже, его стошнило, и он захлебнулся.

— Ты уверена?

— Я часто смотрю «Следствие ведет Да Винчи». — Она поджала губы. — К тому же, это очевидно.

— Фууу, его стошнило. — Но даже Брианна потеряла интерес после такого.

— Ладно. Так, ладно. — Было заметно, что Питер постарался взять себя в руки. — Сэйлин, Пэйвин, отнесите его в гостиную к остальным. Нет, и не начинайте, — добавил он, когда звукооператор собрался спорить. — Мне иногда кажется, что вас тут вообще нет. Эми…

— Сережки. — Она подняла руку к четырем серебряным колечкам в правом ухе. — Сейчас будет.

Сордж пошел впереди с фонарем, за ним последовала Эми. Потом понесли тело. Никто ничего не сказал. Никто не пошел за ними.

— По крайней мере, это была его собственная рвота, — задумчиво выдал Адам, когда тело проносило мимо него.

Тони бы засмеялся, просто не смог бы удержаться, но в этот момент загорелся свет, и завизжал горящий Карл.

Часть влаги на лбу Грэхема была дождем. Но большая часть — нет. Тяжело дыша, он откинулся назад и покачал головой.

— Все еще ничего. Они там, я их чувствую, но такое чувство, что они не понимают, где я.

— Дом. — Из уст ЧБ это прозвучало как обвинение, а не как вопрос.

— Да, конечно, наверно. И что? Я ничего не могу поделать. И мне нужно пиво. — Он начал подниматься, но Генри, положивший руку ему на плечо, этого не позволил.

— Когда мы закончим, можете напиваться до упора. — Генри протянул вторую руку над медиумом. — Попробуйте снова, пока я прикасаюсь к дому.

— И что это даст?

— Мы притягиваемся, потому что похожи.

— Угу. Ладно. — Грэхем взглянул, как бледные пальцы приближаются к тому пределу, который позволял дом. — Он вас просто отбросит.

Карие глаза потемнели.

— Пусть попробует.

— Хотя бы с Карлом заканчивают быстро. — Кэсси потерла руки, проводя пальцами над потеками крови, но не задевая их. — Хочу выбраться из этой ванной.

Стивен фыркнул.

— Это не из-за Карла, а из-за его матери. И надо было выбрать такой способ… Люди не всегда умирают, даже если выкалывают себе глаза спицами.

— Думаю, уж оно-то убедилось, что она мертва.

— Ну да. — Он сел на край ванной. Кровавые брызги ярко проступали на фарфоре и краске. — Тебе не показалось, что в этот раз все пошло быстрее?

— Карл?

— Время между ним и нами.

— Не знаю. — Кэсси подняла руку и легонько прикоснулась к своему отражению в зеркале. Ее лицо было целым, и это зрелище ей никогда не надоедало.

— Мне показалось, что быстрее. Наверно, оно стало все ускорять, чтобы еще сильнее надавить на них. Хочет, чтобы они сорвались. В смысле, мы едва пришли в себя после смерти, и раз — мы снова здесь. И еще двое умерло.

— Знаю. — Ее глаза были… были… — Стивен, какого цвета у меня глаза?

Ее брат пожал плечами и одним отточенным движением поправил голову.

— Не знаю.

— Голубые?

— Точно.

— Серые?

— Как скажешь.

— Стивен!

— Карл прекра… — Стивен резко подскочил. — Ты чувствуешь?

Кэсси нахмурилась и отвернулась от зеркала.

— Это Грэхем. Мы ему нужны.

— Это не только Грэхем! — С расширившимися глазами он протянул к ней руку и продолжал тянуть даже через секунду, когда оказался в кухне. — Как мы здесь оказались?

Около стола проявлялся и исчезал молодой парень, под головой которого расплывалась лужа крови.

— Кэсси, смотри! Колин выбивается из последовательности!

— Грэхем такого никогда… — только отсутствие у них материальных тел не дало им врезаться в стенку около задней двери, — не делал.

Она резко развернулась к двери. Какие-то части ее тела двигались быстрее, чем другие. Ноги невесомо колыхнулись, пытаясь поспеть за остальным.

— Все, мы здесь. Хватит кричать!

Энергия текла по его руке, парализуя мышцы в мучительной агонии. Дом старался оттолкнуть его. Он старался не разрывать контакта. Плоть страдала.

Горела.

И мерзла.

И плавилась, стекая с костей.

— Есть, они тут.

Генри слышал голос, но не разбирал слов. Знал, что они важны, но не помнил почему.

Теплое прикосновение к обеим рукам. Теплое и болезненно крепкое.

Медленное и ровное биение человеческого сердца прямо над ухом привело его в чувство. Он слышал циркуляцию крови. Чувствовал мягкое человеческое дыхание. Чувствовал крепкие мышцы под собой, рядом, вокруг. Чуял дорогой одеколон на теле. Открыл глаза.

Он лежал на коленях ЧБ, в его руках. Это было неожиданное положение, но удивительно безопасное — что оказалось удачным, поскольку сдвинуться из него в данный момент представлялось невозможным.

— Что произошло?

ЧБ улыбнулся. В уголках темных глаз появились морщинки. Но прежде чем он успел открыть рот, вмешался другой голос.

— Вас как трясло в этом красном свете. Ничего не было слышно, но казалось, что вы кричали. Босс ухватил вас за руки, а красный свет его отбросил. Ну и вас заодно.

Крис. Генри смог повернуть голову и увидел трех членов команды, смотрящих на него сверху вниз. Стиснув зубы и сдерживая тошноту, самую сильную за последние четыреста с чем-то лет (отличный способ держать Охотника на привязи), он снова повернул голову и посмотрел на ЧБ.

— Вы знали, что дом вас оттолкнет.

— И решил захватить вас с собой. — На таком небольшом расстоянии его голос будто грохотал в широкой груди.

— Тогда понятно, почему у меня болят руки.

— Разумеется.

— Я бы не смог высвободиться сам. — Отрицать это не было смысла.

— Я это предположил.

— Вы в порядке?

— От него осталась выбоина в грузовике с генератором.

— Это мой генератор, мистер Синх, я буду оставлять там выбоины, если захочу.

— Конечно, босс.

— И почему вы трое по-прежнему здесь? Вы ничем не можете помочь.

После долгой паузы Генри услышал, как кто-то переминается на мокром гравии. Крис откашлялся.

— Ну, тут творится какая-то странная хрень, и мы хотим посмотреть, чем все закончится.

— К тому же, — добавила Карен, — в этом доме наши друзья. То, что мы ничем не можем помочь сейчас, не значит, что наша помощь не потребуется потом.

— Похвально. Но пока рекомендую вам не простаивать под дождем.

Ах да. Дождь. Он стал уже такой привычной частью жизни на Западном побережье, что на него никто уже не обращал внимания. Генри стер брызги, проведя щекой о гладкую ткань плаща ЧБ.

— Если что, мы будет в трейлере, шеф. — А потом уже гораздо тише, уходя, с легким намеком, — думаете, они хотят побыть наедине.

ЧБ пошевелился. Последнюю фразу он не расслышал, понял Генри. Наверно, к лучшему. Ему было удобно приходить в себя в таком положении — пародии на страсть, и ему не особо хотелось, чтобы его откладывали в сторону и шли разбираться со слишком болтливыми работниками.

— Старый Арагот начинает меня здорово раздражать, — сказал он через несколько секунд.

— Вы чувствовали его силу. Тони сможет с ним справиться?

Генри мог соврать и заставить ЧБ поверить ему, но это все они уже проходили весной.

— Надеюсь.

— Если он спасет моих дочерей…

Осторожно сев, Генри посмотрел на ЧБ, рассматривающего ночное небо и не стирающего капли дождя с темной кожи. Почувствовав пристальный взгляд, бывший полузащитник опустил голову и посмотрел на вампира. Генри не видел никаких обещаний в его темных глазах, никаких бесполезных попыток торговаться со смертью, как пытались многие другие.

— Если он спасет ваших дочерей? — мягко переспросил он. С любопытством.

ЧБ пожал широкими плечами.

— Я скажу ему «спасибо».

— Ладно…

Они повернулись к смотрителю, переключая внимание на него.

— …Кэсси и Стивен передадут вашему другу Тони, что он должен подойти к двери и забрать свой ноутбук, но прямо сейчас они этого сделать не могут. Их снова затянуло в ванную, и они должны дождаться конца проигрыша.

— Проигрыша? — Генри осторожно поднялся на ноги. Когда он пошатнулся, теплая рука сжала его локоть и помогла устоять.

Грэхем пожал плечами.

— Да, так это называет Тони. Смерти, собранные домом, повторяются снова и снова — они усиливают зло…

— Арагота.

— Да хоть его. — Он снова пожал плечами. — От этих проигрышей вырабатывается достаточное количество темной энергии, чтобы свести с ума даже самого здравомыслящего человека. Так зло действует всегда — обрушивает на вас всякие страшилки, пока вы не ломаетесь. Только обычно оно это делает медленнее, потому что у него больше времени.

— И мои девочки сейчас среди всего этого? — Хватка ЧБ усилилась. Был бы ЧБ смертным, ему бы не поздоровилось. — Среди насильственных смертей, происходящих снова и снова.

— Что-то вроде того. Но на самом деле нет. Пока только Тони их видит.

— Пока?

Усевшись на крыльце, расставив ноги и прижавшись спиной к нижней части перил, Грэхем пожал плечами третий и последний раз.

Когда Тони открыл глаза, он по-прежнему видел тело Чарльза, накладывающееся на Зева. Он протянул руку и осторожно отвел звукорежиссера немного левее.

— Что?

— Лучше тебе не знать.

Зев подумал и кивнул.

— Ладно.

После того, как тело Хартли унесли, все начало налаживаться. Тина поделила корзину еды, которую она принесла из гримерки Мэйсона, и все молча сели есть. Все были так увлечены чем-то нормальным вроде еды, что Тони сомневался, что они заметили его отсутствие в этом мире.

— Тони! Ты должен идти к задней двери!

Он подпрыгнул, когда перед ним внезапно появились Стивен и Кэсси. И снова подпрыгнул, когда Кэсси схватила его за руку — от холода у него пошли мурашки по коже от рукава футболки до запястья. Пока они говорили, перебивая друг друга, он мерз все сильнее.

— …И если Люси читала журнал, то она сможет рассказать тебе, как бороться со злом.

Одновременно со светом прозвучал крик, и из теплицы раздался влажный хруст отрубаемых конечностей.

Тони, дрожа, обхватил себя руками и стал ждать. И ждать.

Насколько он помнил, старуха все делала тщательно. Рубила на части. Зарывала. Это сейчас лопата шумела? И, наконец, ела крысиный яд.

В этот раз, когда вернулась освещенная фонарем и немного пахнущая потом и рвотой лестничная площадка, из ниоткуда появилась Эми и дала ему пощечину.

— Ай!

— Извини. — Только она не казалась виноватой. Напротив, немного разочарованной, что ей не надо бить его снова. По крайней мере, у нее прошло это оцепенение, возникшее после смерти Хартли. — Мы думали, в тебя что-то вселилось.

У него заныла щека.

— Я пережидал очередной проигрыш!

— Ну да. Теперь-то мы это знаем.

— Я об этом говорил, — заметил Зев.

— Я хотела поколоть тебя булавками, — из-за булочки улыбнулась ему Брианна. — Но Зев сказал, что нельзя. Зануда.

Только Зев? Хотя глупый вопрос, если смотреть на предыдущие события.

— Ну, и что они сказали?

— Сказали? — Если второй проигрыш не отличался от первого, то садовник потерял сознание довольно быстро, а старуха разрубала его на куски молча.

Эми закатила глаза; у нее дернулась рука.

— Призраки, которых ты слушал прежде, чем отошел в другую реальность.

— А, они!

— А они, — ехидно передразнила она. — К сообщениям с той стороны надо относиться серьезно! Колись!

— Мне надо пройти к задней двери.

Кейт фыркнула.

— Ага, еще чего не хватало.

— Мой друг — Генри, — пояснил он кивнувшему Зеву, — принес мне мой ноутбук.

Кейт снова фыркнула, на этот раз еще и скривившись.

— Конечно, ведь сейчас нам только пасьянса не хватало.

Арра предсказывала будущее по пасьянсу. Но упоминать об этом не стоило.

Тони шагнул в сторону, чтобы Эми не стояла между ним и остальными.

— Грэхем Бруммель, смотритель, — медиум. — Когда никто, услышав это, не стал в него ничем кидаться, Тони продолжил. — Он сказал Кэсси и Стивену, что один из призраков, погибших во время жизни Крейтона Каулфилда, может знать, как справиться с существом из подвала. Мне нужен ноутбук, чтобы понять, как поговорить с этим призраком.

— Зачем? — Питер скрестил руки. — Ты же и так спокойно разговариваешь с этими братом и сестрой.

— Потому что смотритель — их кузен, он смог заставить их снова проявиться, вытащил их от… ээ…

— Смерти? — подсказала Эми.

— Да, смерти.

— Значит, на твоем ноутбуке установлены программы, позволяющие разговаривать с мертвыми. — Таким тоном Питер разговаривал только когда сталкивался с недоснятыми сценами, невыученными диалогами и статистами в целом. — Везет, Тони. На моем только стандартный видео-плеер.

Было очевидно, что без объяснений они его не отпустят. Сбежать бы не удалось — свет угас до конца, и за изогнутой линией из соли простиралась абсолютная темнота. Конечно, Тони мог дождаться очередного проигрыша и пробежать по освещенным коридорам прошлого, но, учитывая, что окружающие балансировали уже на грани, он не был уверен, что переживет эту попытку. Ему очень не хотелось играть главную роль в следующей связке убийство/самоубийство.

С другой стороны, объяснение ему симпатий не принесет.

— Мы ждем, Тони.

Хотя откровенно враждебно выглядела только Кейт, даже Эми, Зев и Ли — трое, которые до сих пор были на его стороне — уже начинали проявлять нетерпение. Вернее, Ли до сих пор выглядел разбитым, но нетерпение уже тоже показывалось.

Мы знаем, ты что-то скрываешь.

Рассказывай.

Он глубоко вздохнул. Том погиб, Бренда тоже, и Хартли, так что по сравнению с этим…

— Арра оставила мне ноутбук… Свой ноутбук. На нем остались уроки. По волшебству.

— Еще раз? — первой не выдержала Эми. У окружающих на лицах крупными буквами было написано неверие.

— Арра была волшебницей. — Ему пришлось глубоко вздохнуть, чтобы закончить. — Я волшебник.

— Гарри Поттер, — провозгласила Брианна.

— Гэндальф, — добавила ее сестра.

— Выдумки, — не выдержал Мэйсон. Сордж пробормотал что-то на французском — что-то явно нелицеприятное.

— Это случаем не какой-нибудь эвфемизм для гея? — спросил Адам.

Теперь уже Тони изобразил на лице неверие.

— Чего?

— Потому что это мы все и так знаем.

— Нет. Волшебник. Как Гарри Поттер, — он махнул рукой в сторону Брианны. — Как Гэндальф, — в сторону Эшли. И, наконец, в сторону Мэйсона. Семь слов. Из кармана Мэйсона вылетела зажигалка и шлепнулась в руку Тони. — И это не выдумки. — Он перекинул ее обратно актеру, который инстинктивно поймал ее, а потом выронил на пол. Ага, она вся в волшебных микробах. — Арра говорила, что это просто один из способов управления энергиями.

Брианна ринулась за зажигалкой.

— Я тоже хочу управлять энергиями!

— Этому не каждый может научиться.

— А я не каждая!

— Пусть Тони потом тебя проверит, — предложил Зев, отбирая у нее зажигалку.

Эми уперла руки в бока.

— Значит, Арра была волшебницей?

— Да.

— И ЧБ знал?

— Да.

— И ты волшебник?

— Типа того.

Она с силой хлопнула его по руке.

— Так какого черта ты мне не рассказал?

— ЧБ не хотел, чтобы все выплыло наружу. — ЧБ не говорил прямо, что Тони не может об этом никому рассказывать. Просто тут они были в полном согласии. Он оглядел круг людей, рассматривающих его. — Знаете, как могут странно вести себя из-за этого люди?

— Из-за чего?

— Ну, если им рассказать, что ты волшебник…

— А логика тут есть, — согласно пробормотал Сордж, кивая.

— В каком месте? — огрызнулась Эми. — Ау! Дом с привидениями! Люди умирают! Думаю, ради такого ЧБ бы разрешил тебе сказать…

Танцевальная музыка заглушила ее последние слова.

Зажегся свет.

Отлично. Бальный зал.

Прежде чем он смог определиться, что ему делать — и стоит ли встать самому перед дверьми на случай, если Брианна снова выскользнет — он услышал смех, доносящийся из гостиной.

Это определенно было плохо.

Бренда и Хартли, танцуя, выскользнульнули в холл. Бренда по-прежнему была вся в крови, как и Кэсси со Стивеном. Хартли избавился т клейкой ленты и двигался на удивление легко. Том неловко волочил ноги за ними — переломанные кости определенно ему мешали.

Да кто вообще придумывает правила для этого бреда?

Оба мужчины несколько смущенно посмотрели на него, проходя мимо.

— Пошли, потанцуем с нами, — мурлыкнула Бренда, выглядывая из-за плеча Хартли. — Позволь музыке подхватить себя и унести отсюда.

— Еще чего! — рявкнул Тони.

— Я не с тобой говорю, придурок.

О черт…

Он обернулся и едва смог рассмотреть прозрачные силуэты Кейт, Мауса, Ли и Мэйсона. Захваченные тенями. И Брианна, чей возраст делал ее уязвимой для другой стороны. Для той стороны, на которой в данный момент находился он.

— Не выпускайте никого из круга! — Он кричал достаточно громко для того, чтобы заглушить музыку. Чтобы его услышали даже за криками, раздающимися в реальном мире. Чтобы его услышали по ту сторону границы. Чтобы поняли, что он не шутит. — Если понадобится, сядьте на них!

— Лииии… — пропела Бренда. — Ты же хочешь быть со мной? Ты мне должен — ты позволил мне умереть.

— Не прокатит, — зарычал Тони, встав между ней и актером.

Она улыбнулась, оскалив красные зубы.

— Он мой, а не твой.

— Тебе придется пройти через меня, чтобы получить его.

— Через тебя…

Он не сдвинулся с места, когда призраки, танцуя, приблизились.

— …Как скажешь.

— Танцы! Мы все должны пойти танцевать! — Широко улыбнувшись, Мэйсон схватил Эшли за руки и начал ее кружить. — Все будет хорошо, если мы пойдем танцевать.

Она попыталась высвободиться.

— А Тони сказал…

— Да что знает этот Тони, он тут всего-то помощник.

— Отпусти!

— Мы пойдем т… ВОЮ мать!

Когда через него прошла рука Стивена, было холодно. Но это оказалось намного холоднее, почти как боль, у которой есть температура. Осколки льда в его крови. Неконтролируемая дрожь. Вкус меди во рту — он пытался снова начать дышать.

У Тони подкосились ноги, и он ударился коленями о деревянный пол. Он согнулся, охнул от боли и ухитрился вздохнуть. Уперевшись руками в пол и откашливаясь, он поднял взгляд и увидел, как Том выходит из холла. Бренда и Хартли танцевали за ним.

— Нет! Нечестно! — На лице Бренды отражалась внутренняя борьба с манящим танцем. — Я бы могла его заполучить!

Зов бального зала оказался слишком силен. Кэсси и Стивен были в безопасности в своей ванной. Это было их место. У Бренды и Хартли еще не было проигрышей, которые бы закрепили их в столовой, а Том… Да кто его знал.

Он слышал протесты Бренды, пока свет не померк. А потом он снова согнулся, откашливаясь и дрожа на краю круга света от фонаря.

— Тони?

Эми. Рядом с ним. Тони повернул голову, не в силах выпрямиться. Эми опустилась на одно колено и рассматривала его так, будто она была сапером, а он мог взорваться в любой момент.

— Все живы? — кашлянул он.

— А ты-то как?

— Я первый спросил. — Это была не совсем улыбка, но, кажется, она оценила.

— Ну, Мэйсону немного досталось. Он напугал Эшли всеми этими «пошли танцевать», и она дала ему по яйцам. Ты знал, что она играет в футбол?

Тони не знал.

— Ну вот, так что скажу тебе, на воротах ему не стоять. Маус свернулся в клубок. Зев поднял Брианну на руки, чтобы она не смылась. А остальные последовали твоему совету и сели на Ли и Кейт. Кстати, это настоящее свинство, что я тут единственная без экстрасенсорной чувствительности.

Может быть, Тони приподнял брови. Ему все еще было так холодно, что сам он точно не знал.

— У тебя вообще никакой чувствительности нет.

— Иди к черту. — Придвинувшись ближе, она подхватила его под руку. — Ты совсем ледяной. Что случилось?

— Призраки. Бренда, Хартли и Том. Бальный зал позвал их, и Бренда с Хартли протанцевали сквозь меня.

— Протанцевали?

— Кажется, это был тустеп.

— Да откуда тебе знать, как выглядит тустеп?

— Танцевальный клуб. — Он постарался не виснуть на ней всем весом. И ему это почти удалось.

— Танцевальный клуб для геев? — прокряхтела она, помогая ему приподняться.

— Ну так. Я ходил со своим бывшим.

— Да уж, иначе зачем бы… А что там на полу?

Когда Тони поднял левую руку, на полу блеснуло серебро. Эми не дала ему наклониться вперед.

— Ты нос сломаешь. Я возьму.

Четыре кольца. Две сережки. Металл слегка заиндевел.

— Кажется, они больше не работают.

— Да что ты говоришь. Уберу-ка я их подальше. — Верная своему слову она сунула их в карман штанов и встала. — Ладно. Пора подниматься.

— Мне и внизу неплохо.

— Что, на карачках поползешь к задней двери, а, мистер Мерлин?

А, точно. Задняя дверь. Тони вздохнул и дал ей поднять себя на ноги. Дрожь никак не проходила, но если не считать оставшегося озноба он чувствовал себя неплохо. Ему не хотелось поворачиваться и снова все выслушивать — ругань, шепотки, обвинения, нытье — но он знал, что выбора не было.

— Фонарь мне не понадобится.

Разговоры прекратились. Кейт фыркала на Сэйлина и Пэйвина, пока они ее не отпустили. Маус продолжал лежать на полу в позе эмбриона — Тони это вполне устраивало. Лучшая реакция из возможных для парня, который однажды в кулачном бою одолел медведя. Конечно, у Мауса был перевес — у медведя-то кулаков не было, но с этим можно было поспорить. Сордж стоял около Мауса. Покрасневший Мэйсон все еще успокаивал пострадавшее достоинство. Зев, присматривающий уже за обеими девочками, смотрел покровительственно. Ли сидел между Питером и Адамом; его ресницы слиплись в черные треугольнички. Окровавленная рубашка валялась рядом. Но увы, кровь Бренды просочилась и через нее, запачкав белую футболку, которую Ли носил под рубашкой.

Черт! Где Тина?

А потом он увидел ее у двери, с мокрыми от слез щеками она смотрела на Эверетта…

— Эверетт что…

Она покачала головой, не поднимая взгляда.

— Он все еще дышит.

Ну, ура. Только стоит ли плакать из-за этого?

— Тебе не понадобится фонарь?… — напомнила Эми, пихая его острым локотком.

— А, да. Проигрыши проходят чаще, так что я буду идти, пока горит свет.

Питер покачал головой.

— Один ты не пойдешь.

— Питер…

— Тони. — В его улыбки не было и тени юмора — и совсем мало терпения. — Перефразирую, чтобы ты понял. Один ты не пойдешь.

— Ладно. Эми…

— Она остается здесь. По тем же причинам, что и раньше. Ли…

— Ну уж нет, он… — На ногах не стоит. Но Тони не мог этого сказать.

Когда он подошел поближе, Питер понизил голос — не настолько, чтобы их не слышали, потому что сейчас им только секретов и не хватало, но чтобы хотя бы создать иллюзию уединенности.

— Ли надо чем-то отвлечь. Он не должен сидеть тут… — Питер подобрал слова, — и думать. К тому же, он ходил с тобой при каждой выползке, и вы всегда возвращались. Сейчас мне это кажется хорошим знаком.

— Да, конечно, но…

— Возьмете фонарь. — Чуть громче, чем обычно. Режиссерская громкость. — Заберешь свой ноутбук. А потом придумаешь, как вытащить всех нас отсюда.

Даже Тома, Бренду и Хартли? Этого он тоже не мог сказать.

Может, Питер понял все по его лицу.

— Всех нас, — повторил он. — На выход. Ли! Ты идешь с Тони.

Тот поднялся, подталкиваемый голосом Питера, тем, что Питер всегда говорил, что им делать.

Тони сдался. Даже с ускорившимися проигрышами они вернутся задолго до того, как снова оживет бальный зал.

— Ты уверен? — тихо спросил Тони, когда Ли подошел к нему.

— Питер прав. Мне надо отвлечься.

— Возьмешь фонарь?

— Конечно.

Они уже добрались до столовой, прежде чем Тони понял, что им надо было пойти другим путем. Он замер на пороге, но Ли ухватил его за руку и потащил за собой.

— Это просто комната с кровью на полу. И все. — И если бы еще он не цеплялся за руку Тони так, что в ней прекратилась циркуляция крови…

Тони добавил это ко все удлиняющемуся списку вещей, которые нельзя было говорить вслух.

— Она бы стала злиться из-за крови.

Она. Бренда. Быстрый взгляд в сторону темной подсохшей лужицы.

— На полу?

— Нет. На рубашке.

— А… Точно.

— Она всегда ругала нас, чтобы мы не пачкали одежду. С бюджетом, выделяемым ЧБ на гардероб, можно позволить только по одному набору костюмов.

— Ну, если придираться, это она ее запачкала.

Ответный смешок прозвучал несколько истерично, и Тони решил, что перешучивание, свойственное парням, пока лучше отложить. Когда они проходили кладовую, он внезапно вспомнил о своем рюкзаке, который оставил там почти сразу после рассвета и забыл.

— У меня есть футболка, если хочешь переодеться.

— Что?

— Ну, из… — Он махнул в сторону крови Бренды.

— А, да. Спасибо. — Ли двигался совершенно не так, как обычно, — совсем не плавно. Он поставил фонарь на гранитную стойку. — Как же я хочу, чтобы этот чертов ребенок уже заткнулся!

Плач Карла уже давно отошел на задний план, и его можно было игнорировать, как все они игнорировали шум дорожного движения, музыку в лифте и провинциальных политиков. Но он все равно оставался убедительным оправданием.

Тони вытащил из-под стойки рюкзак и достал из него черную футболку.

— Наверно, будет немного мала, но она чистая. — Он выпрямился. И замер. Ли стянул свою футболку, скомкал ее и стал оттирать пятно на коже. Свет фонаря бросал тени во впадины и золотил выступающие мускулы. Ли удалял с груди волосы воском — для сериала; иначе на пленке от них возникали искажения — но Тони без проблем мог представить темные завитки, которые там были.

Ему снова было тяжело дышать.

Хотя, с положительной стороны, холодно определенно не было.

— После работы я собирался на спектакль с Генри, — поспешно сказал он, неловко протягивая чистую футболку.

— Генри? — Ли поднял голову. — Твой друг?

— Теперь просто друг.

Странный диалог. Даже скорее тяжелый.

Что здесь вообще творилось?

Он продолжал протягивать футболку. Ли смотрел мимо нее с… Тони понятия не имел, как можно назвать такое выражение, но взгляд зеленых глаз был пугающе пристальным.

А потом он оказался стоящим спиной у стойки; гранитный край вдавился в поясницу. Пальцы Ли обхватили его голову почти слишком сильно, как раскаленные клещи, рот прижался к его рту отчаянно и всепоглощающе, и его тело очутилось совсем рядом, и под руками Тони оказалось внезапно очень много гладкой горячей кожи, и господи, люди реагировали на смерть на редкость странно! Тони знал: худшее, что он может сделать, это ответить, но он-то не был мертв, и он ответил…

И загорелся свет.