Американский коллега парапсихолог, известный самой неширокой аудитории, Алекс Строэн присутствовал на испытаниях новейшей степени защиты информации. В целом он остался доволен, но хмурая физиономия мешала казаться ему самым счастливым человеком. Состояние Алекса заметили компетентные лица и задали естественный вопрос:
– Отчего такая удручающе пессимистичная мина?
Пришлось отвечать:
– В России идёт какое-то движение материи, неподконтрольное системе ГК!
– Ну и что? Там один компьютер на сто тысяч человек, откуда угроза системе глобального контроля? Чего опасаться?
– Именно этого, именно неподконтрольности! От этих русских можно ожидать чего угодно!
– Ваша задача, – мягко напомнили ему, – определить: чего ожидать от этих русских! И сроку вам на всё про всё… Совсем немного. Надеемся, вы поняли?
Он понял. Вся система ПРО, то есть ГК, непригодна для использования в России. На её территории в последнее время кто-то создаёт сильные помехи, чувствуется рука Траши Ламы!
Из космоса сделать ничего нельзя. Что ж, если гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе! Алекс Строэн решил послать в Россию Левую руку – агента Орвила Янга. Подготовка людей Алекса была превосходной, но этот сотрудник выделялся уникальной коммуникабельностью с этими русскими. Взять хотя бы Ичкерию.
– Вы католик? – спросил босс Левую руку.
– В общем-то, да.
– Тогда возьмите с собой крест, пригодится.
– Вы думаете?
– Орвил, я не думаю. Я приказываю!
Орвил Янг повиновался. Начальству, как известно, виднее. Он получил инструктаж и несколько дней на подготовку к командировке в страну медведей, лаптей и самоваров. А ещё: колдунов, ведьм и домовых!
Задача ясна: обнаружить источник помех энергетическому полю и уничтожить его. При отсутствии такой возможности: остаться целым самому, вернуться и подробно доложить о происках этих странных русских.
Алекс Строэн задумался. Чего хотят русские? Показать мускулы, потрясти ядерной дубинкой? Глупо и бессмысленно. Тогда что? Так или иначе, русские решили играть в свою игру. И Траши Лама тут совсем ни при чём. Очень бы хотелось в это верить, очень.