тивого» Экклезиаст 8:1—17

ГЛАВА 12

– Дорогой мой человек, – протянул Акульев, вальяжно устроившись в кресле. – Что скажешь?

– Чувствуется вмешательство, шеф! – доцент Якушев вскинул острый подбородок

– Ощущаю, – согласился профессор, – не рановато ли? Вы-то, милейший Яков Яковлевич, что на это скажете?

Акульев включил экран монитора. Якушев внимательно смотрел на самого себя в передачке. Звука не было. Для чего шеф показывает картинку? Что-то надо уловить. Якушев напрягся.

– Всё! – Акульев отключил экран. – И что?

– Ничего, – как-то виновато произнёс доцент.

– Да вы что? – вскипел профессор. – Как это, ничего?

Сам он не смотрел на экран, наблюдая за реакцией подчинённого. Теперь быстро прокрутил изображение, нашёл место передачи сигнала, затормозил изображение.

– Чёрт побери! – выругался Акульев

На экране не было точек. Абсолютно никаких!

– Где система защиты?

– В смысле?

– В том самом смысле! – вскипел Акульев. – Как могло получиться?!

Якушев не знал, о чём речь. Он стоял навытяжку, как оловянный солдатик. Осталось только рявкнуть: «Йес, сэр!» Глядя на него, Акульев рассмеялся.

– Ладно-ладно, – похлопал он по плечу доцента. – Откуда тебе это знать?

Якушев кивнул и улыбнулся в ответ. Похоже, шеф поменял гнев на милость – перешёл на ты.

– Запись стёрта!

– Что за запись?

– Передача сигнала.

– И ничего нельзя сделать?

– Разве мы не сотрудники института паранормальных явлений?

– Сотрудники, – согласился доцент, не понимая, куда клонит шеф?

– Вот и поднапряжёмся!

– Яволь! – Яков Яковлевич понял.

Коллеги разошлись по своим апартаментам. Якушев сел в кресло и прогнал прочь все свои мысли. Он постоянно прокручивал в голове ход телепередачи. Мысль плавно перетекала от фразы к фразе: от первой до последней. Зацепки никакой! Доцент проделал то же самое ещё раз. Теперь медленнее, ориентируясь на самые незначительные колебания воздуха. Он в точности воспроизвёл всё произошедшее с ним на студии. Но чего-то не хватало. Яков Яковлевич прокручивал всё заново и заново, вспоминая реакцию ведущей и её суфлёра. Наконец, поймал!

Вот оно! Дикторша почему-то перестала внимать поучениям своего хахаля по служебной необходимости, а начала говорить от себя. Якушев поначалу не придал этому никакого значения, но теперь сообразил.

В эфире произошло едва заметное колебание, что-то проникло в него. Ведущая отреагировала на подсознании. Иначе и быть не могло! Девушка с интеллектом среднеафриканской обезьянки уловила сигнал. В этом нет ничего удивительного. Известно: крысы смываются с корабля, животные убегают из лесу перед пожаром, землетрясением, потопом.

Реакция ведущей неожиданна. Она заявила протест! Это значит: поступила информация, побуждающая к действию. Возможно, с агрессией.

К сожалению, парапсихическая методика доцента не позволяла определить подробностей: ни кому адресовался сигнал, ни что именно содержал. Якушев перестал напрягаться и пошёл в кабинет шефа.

– Фёдор Федотович, – обратился он к Акульеву. Профессор кивнул, приготовившись слушать.

Яков Яковлевич подобрался и доложил по-военному, коротко и понятно.

– Ясно, – заключил профессор, прикрыв веки, – наша методика никуда не годится!

– Почему?

– Да потому! Потому что! Что вы узнали, милейший Яков Яковлевич? Это же муть! За такие способности ты не заслужил и хворостинки от костра инквизиции! Какой же ты колдун?

– Как же, – замялся доцент. – Мы ведь не колдуны и не маги.

– А простые копрофаги*! – весело прервал подчинённого профессор. – Ладно, не серчай, дорогой! Мне удалось записать кое-что в памяти. Пока её никто не стирает. Пока.

– А вы допускаете?

– А что допускаете вы, дорогой? Что вообще вы имели в виду под вмешательством?

– Америка.

– Как это банально!

– Банально, но факт! К нам направлен шпион с целью выяснения причин аномальной активности.

– Странно. Что же ему надо?

копрофаги: копрос – кал, фагос – пожирать (греч.).

– Он занимается твёрдым шанкром, ещё какой-то ерундой. Парень способный: скоро выйдет на нашу Контору.

– А то они про нас ничего не знают!

– Как это ни странно, ничего! Америка перестала считать Россию потенциальным противником. Подзабыли.

– Скоро напомним, – Акульев хлопнул в ладоши. – Всему своё время! Надеюсь, меры приняты?

– Да. Все системы заблокированы.

– Гарантии?

– Сто пятидесяти процентные! – отчеканил Якушев и тут же поправился: – Правда, такие гарантии может дать только идиот, но это так!

– Ладно, – отмахнулся профессор, занятый другими мыслями. В абсолютной надёжности охранной системы он не сомневался. Ни один человек никогда не сможет что-то узнать внутри конторы! Только вот, куда делась запись с экрана?

– Извините шеф, а кого вы имели в виду под вмешательством?

– Да я понятия не имею! Ты определил место и время передачи сигнала, так?

– Да.

– Вот. А сам сигнал где?

– Виноват.

– Ни в чём ты не виноват! Сигнал был на экране. Кстати, ты его верно поймал. Но он исчез!

– Америка? – осторожно повторил свою версию Якушев

– Нет.

– У них техника!

– А у нас мысль! Ощущаешь разницу?

– Так ведь, запись стёрта с экрана, не из головы!

– Им не придёт в голову лезть в наш допотопный компьютер! У них подобное барахло утилизировано сто лет назад!

Древность техники конторы гарантировала целостность информации. Новые и суперновые технологии не способны выудить информацию. Взломать систему Конторы современным методом невозможно. Это так же, как попробовать вскрыть гробницу фараона взрывчаткой: ни фараона, ни гробницы не получишь!

– Тогда, кто стёр запись? – Якушев перешёл на шёпот. – Наши люди?

– Почему не все маги страны под контролем? – спросил профессор.

– Мы работаем всего-ничего, шеф.

– А это ты попытайся объяснить спонсорам!

– Я всегда! – Якушев отдёрнул полы воображаемой гимнастёрки.

– В твоих ораторских способностях я не сомневаюсь, – шеф окончательно подобрел, но щёки его покраснели от гнева. – А где Лошадь, мил человек? Почему шанкром занимаются уже американцы, а мы до сих пор ничего не знаем? А?!

– Лошадя нигде нет. Пропал бесследно, но ищем, а шанкр – это уже готово! Завтра же доложу подробно в письменной форме!

– Шанкр завтра, а Лошадь, полагаю, послезавтра?

– Яволь!

– За американцем ведётся наблюдение?

– А как же!

– Изучен?

– Почти.

– Опять недоделки?

– Он сам не знает, чего ищет.

– Мне неинтересно, что он знает, а чего нет! Что за личность?

– Пока уловлены только профессиональные мысли.

– И?

– Не знаю. Он сам недоумевает. Судя по его мыслям, приехал с пустой целью, исключительно по прихоти босса.

– Алекса?

– Точно. Алекса Строэна, директора Центра парапсихологии и парамедицины.

– Чушь!

– Что?

– Что?!

– Что именно, чушь?

– Парапсихология и парамедицина!

– Нельзя недооценивать противника, – заявил Якушев, цитируя шефа.

– Вот именно! Слушай, Яков Яковлевич, а кем ты раньше был?

– Аналитиком, – не чувствуя подвоха ответил доцент.

– И куда делся твой аналитический склад ума? Почему ты запросто читаешь мысли, но совсем не анализируешь добытую информацию? Я буду этим заниматься? Или, может быть, Настя?

– Я всё понял. Это такая же Контора, как у нас.

– Тоже ищут национальную идею? – улыбнулся профессор.

– Нашу идею! – поправил Якушев

– Да плевать им на нашу нацию и её идею! Это и есть тот самый центр ГК!

– Тот самый? – переспросил Якушев. Его напугала и одновременно возбудила близость врага. Одно дело знать, что где-то там за океаном есть центр глобального контроля, с которым следует бороться и победить. Другое дело, когда враг ненамалёванный! Пусть даже представлен безобидным супершпионом.

– Да, – подтвердил шеф.

– А при чём тут Лошадь?

Этого вопроса, пожалуй, задавать не стоило!

К сожалению, доцент не мог читать мысли шефа и поплатился за свою беспечность. Акульев не выдержал бесцеремонной тупости подчинённого! Он схватил увесистую пепельницу и швырнул в лоб доценту!

Разноцветные круги в глазах – вот что успел увидеть Яков Яковлевич перед тем, как потерять сознание.