Дворянство

Глава 18

Не знаю, что это за патроны такие были. Или же новинка вооружения, но я отчётливо видел трассеры пуль. Смотреть на это со стороны было не то чтобы странно… казалось, словно всё происходящее не может быть реальностью. Будто я сейчас смотрю кино, и режиссёр для удобства зрителя подсветил эту часть происходящего.

Тот самый человек, который одними ладонями то ли оглушил, то ли убил охрану, с места запрыгнул на вершину охранной башни. И даже для меня это было мощно, а ведь я думал, только симбионты физического типа могут даровать такие возможности, но, похоже, и маги как-то приноровились к подобным «фокусам». Стрелок наверху выпустил в него целую обойму, но пули, словно сквозь тело проходили — с такого расстояния толком непонятно было, что именно там происходит.

Гортанный предсмертный крик эхом разошёлся по территории близстоящих зданий. И в эту же секунду один из троих внизу упал замертво.

— О, а вот и первый пошёл, — довольно облизнувшись, продолжил комментировать происходящее кот. — Ярослав, дождёмся, когда попрыгунчик уйдёт вглубь территории, и выдвигаемся.

Я ошарашенно посмотрел на торчащие из кустов уши. Как-то у него всё просто выходит… тут людей убивают, а Кактус на всё это больно по-философски смотрит. Можно сказать, что его это и вовсе не трогает.

Тем временем маг спрыгнул с вышки, приземлившись на крышу одноэтажного здания. По велению рук этого человека крыша, а точнее, её материал, начала деформироваться и разъезжаться в разные стороны. Скрежет стоял такой, что уши глохли. А он, словно Моисей, так и держал разведённые в сторону руки, пропуская через себя очередную автоматную очередь.

Прошли лишь мгновения, когда заработала пронзительная сирена. Для Кактуса это и стало командой: «начали». Что он, собственно говоря, и озвучил просто мысленно.

Кот вылетел из кустов, а я, натянув чёрную маску на лицо, так, чтобы скрыть нижнюю часть, вслед за ним, не сразу осознав, что охрана могла заметить нас. Но на моё счастье кот был достаточно наблюдательным, чтобы дождаться подходящего момента. И у нужного здания не было той самой пятёрки вооружённых людей.

В отличие от кота, который замер около забора, примеряясь для прыжка, я прыгнул сразу, с разбегу. Приземлился и тут же посмотрел за спину.

Пушистый толстяк деловито вертел задницей в разные стороны, придавая своей тушке нужный разгон. Увы. С первой попытки у него не получилось. И глядя на всё это, я еле-еле подавил в себе желание засмеяться. Да и ситуация была не из тех… так скажем. В общем, не располагала.

— Иди сам, — буркнул он, после третьей попытки перелететь забор. — У меня что-то не получается.

Бросил ему комментарий, мол, возьми разбег побольше, вернулся всем вниманием к помещению охраны. На моё удивление, двери были заперты не только на навесной замок. С моей-то силой он переломился у самой дужки, но…

Увы и ах, дверь закрыли на ключ.

«Что это ещё за система безопасности? — спросил я сам себя. — Замок повесили для пущего внушения?»

«Что-то не так? — тут же отозвался кот. — Ярик, давай побыстрее! Тут уже двоих убили, пока ты с дверью ковыряешься».

Волшебное слово «убили», подействовало как хороший пинок для ускорения. Церемониться более не стал. Ударом, в который внёс не только человеческие способности, но и свои новоприобретённые преимущества от симбионта, снёс дверь с петель. Получилось весьма эпично.

Вот и получилось, что я замер с вытянутой ногой, в то время как охранник, которого чудом не прибило дверью, завис с лапшой во рту и поднесённой к лицу тарелки. С последней еда уже медленно валилась на пол, но мужчина этого не замечал, уставившись на меня.

Внутри же никого быть не должно было!

Пыль, которую подняла дверь и стала ключевым фактором для несколько нестандартного решения. Это дало мне ровно одну секунду, чтобы взвесить человечность и волшебное слово «надо».

«Ну… он же моего лица не видел? Я же в маске как-никак».

Не давая мужчине опомниться, залетел в помещение, сгрёб его в охапку и, что есть силы, приложил головой о небольшой столик, с увесистым телевизором. А уже после, убедившись, что он потерял сознание, начал осматривать полки.

Удивительным, пожалуй, было то, что…

— Ихор⁈ — удивлённо пробормотал себе под нос, глядя на подложку, в которой стоял десяток пузырьков с тёмно-желтоватой жидкостью.

Очень знакомые пузырьки, которые я уже однажды добывал, но в другом месте.

Вот их-то я сгрёб в руки и начал вертеть головой с большим остервенением, в поиске подходящей сумки. Пожалуй, подготавливаться к подобному заданию нужно было более осознанно. Но на моё счастье, сумка из-под респиратора, который зачем-то тут находился, пришлась мне по душе. Как и для скромной коробки, в которую эти пузырьки и переложил, тщательно обматывая каждый тканью из ящика с ветошью. Ещё не хватало, чтобы они разбились по пути — будет слишком обидно.

И уже после пополнения своего, получается, этак месячного запаса еды, ухватился за ручку единственного в помещении ящика синего цвета, с нужной мне цифрой. Он оказался малость тяжеловат, а вот после его более детального осмотра на миг задумался, стоит ли вытаскивать его вообще отсюда.

Уж и в игры я играл, и фильмов всяких насмотрелся, чтобы с подозрением отнестись к эмблеме «техногенной опасности», которая прямо выделялась на корпусе ящика. На память, увы, пришли не самые лучшие примеры, но после мыслей кота: «Остался последний!», я, не задумываясь, рванул в сторону выхода.

На выходе из здания, где хранился нужный мне ящик, меня встретил лишь прохладный ветер, а когда я приготовился к прыжку, у самого забора в меня начали неожиданно стрелять.

Уже будучи в прыжке через трёхметровую сетчатую махину, очередь прошлась по тому месту, где я стоял. И как только тело начало по инерции падать, плечо прорезала острая боль. Из-за этого я слегка замешкался и упал на землю, но быстро вскочил на ноги, понимая, что задерживаться ни в коем случае нельзя.

Кот, встретивший меня в кустах, в трёх метрах от забора, кричал только одно:

— Бежим! Слышишь? Бежим!

До городских высоток добрались через полтора часа. Тщательно заметая за собой следы, петляя и путая возможное преследование. Только вот к этому времени я стал совсем плох. Несмотря на то, что крови было весьма мало, рана горела и зудела. А слабость… была не совсем естественной, как мне казалось. Впрочем, в меня раньше и не стреляли из огнестрела.

Кот трижды за весь путь осмотрел мою рану. Столько же раз сообщил мне, что пуля не прошла на вылет и, как мне показалось, тешил себя только одним…

Ну, не в него же попали, в конце концов? А я, типа, и потерпеть могу! Вот ведь блохастый засранец! Но, разумеется, ему про это говорить я не стал.

Бродили ещё некоторое время по тёмным переулкам, затем, конечно, пришлось забиться в укромный уголок. Остановились возле заброшенного одноэтажного здания через дорогу от городской цивилизации. И то только после того, как пушистый осмотрел всю территорию на наличие возможных врагов.

Силы почти полностью покинули тело, и единственное, что я смог нормально сделать, это позвонить тому самому ветеринару.

На моё удивление, трубку никто не брал. Хотя названивал я долго…

— Думаешь, решил отдать тебя на убой, а сам и отправил этих магов? — прочёл мои негативные мысли Кактус. Сил скрывать свои предположения просто не было.

— Откуда я знаю, — слабо прошипел я. — Твой же знакомый, не мой…

Кот что-то невнятно пробормотал, навострил уши и чуть приподнялся на задних лапках. Выглядывая с лёгкой низины в сторону дороги. Думал, что кто-то идёт к нам, но оказался не прав.

Мимо заброшки попросту проехала машина.

— Тебя нельзя оставлять в таком состоянии, — вновь заговорил он. — Знаешь какого-нибудь врача, который бы принял на дому? Или частного хирурга?

Его вопрос донёсся как будто из другого пространства. Разлепил налитые свинцом веки, понял, что котов перед глазами уже двое… и лишь выдавил из себя невнятное: «Нет, откуда?».

Умные мысли по большей части всегда приходят под конец. Помнится, отныне я работник независимой организации носителей симбионтов. Которые, как меня заверял Виктор, всегда помогут мне даже в самой тяжёлой ситуации. Пусть я ещё не успел с ними наладить связи, но ведь они сами приняли меня в свои ряды.

— Говори им, где мы находимся, — сказал я, еле-еле перебирая пальцами по экрану смартфона. Кот и без пояснений прекрасно понимал, про кого я, правда, оставалось надеяться, что мысли у меня в этот момент не путались, и он действительно понял, что я хотел донести. — Геолокаци…

Силы, окончательно покинули тело, вместе с пульсирующей болью в плече. Организм попытался защитить меня от шокового состояния, попросту выключая сознание.

Я не видел снов, не слышал голосов. Словно попал в какую-то пустоту. Такое состояние было не один раз в моей жизни, которое сопровождалось всегда одним… сотрясением мозга. И просыпаться после такого стресса для организма, было всегда тяжело.

Как и сейчас.

Голоса, а затем и «острый» для закрытых глаз свет появился так же неожиданно, как и моё «выключение». Хотя нет, выключился я более плавно.

Сначала всё было как будто из вне. Не рядом со мной и вообще, не в моём пространстве. Но очень скоро сами голоса стали приближаться до тех пор, пока мозг не пришёл в норму. А вместе с этим вернулась боль.

Правда, была она не такой сильной, как раньше.

Лежал на животе, поэтому моя попытка встать, была провальной ещё в самом начале. Увы, я не сориентировался в пространстве и попросту изогнулся, лёжа на кушетке. Отчего боль в плече стала невыносимой и стреляющей.

— Эй, успокойте его! — раздался знакомый женский голос.

И после него боль усилилась до такого состояния, что хотел кричать. А я, между прочим, весьма хорошо переносил боль. Как мне казалось до этого. Но не такую, которая была сейчас. Сложилось впечатление, словно каждый миллиметр тела откликался на отверстие в плече…

— Молодец, Виктория, — старческий голос также был знаком.

Следом в рану что-то залили, а спустя минуту, меня перевернули.

Привыкнуть к свету было тяжело, как и к отсутствию боли. Мне потребовалось всего ничего, чтобы понять… а боль-то ушла. Да и глаза можно открыть…

Передо мной стояло три человека: Виктор, Виктория и неизвестная мне девушка с несколько озлобленным, как мне показалось, лицом. И чего она на меня так смотрит-то?

Она стояла позади моих знакомых, но и первая, кто пошла на контакт, как мне показалось. Сблизилась с кушеткой, достала фонарик из нагрудного кармана своего чёрного комбинезона и посветила в глаза.

— Реакция есть, он точно пришёл в себя.

При этом её лицо действительно выражало некоторое отвращение ко мне. Правда, мне лишь казалось, ибо потом начался полноценный допрос. Но уже не здесь.

Виктория протянула мне верхнюю одежду всё с таким же доброжелательно-вежливым выражением лица, как и всегда. А затем, меня на чуть шатающихся ногах проводили из непонятного помещения с кучей света и белыми стенами, на этаж повыше.

Вот уже там, только по оформлению я понял, что нахожусь в кафе.

Судя по лестнице, по которой мы поднялись, мы были всё это время в подвале, а в зале меня приветливо встретили «свои».

Во главе стола, к которому меня вели, сидел владелец этой организации, а на столе сидел уже знакомый мне кот. Шевелил усами, что-то говоря вслух старику. Тот лишь улыбался и качал головой.

Что это получается… он рассказал ему, кто мы есть на самом деле? Он ведь не собирался этого делать!

Мои глаза принялись хаотично осматривать обеденный зал на предмет синего ящика, а также моего запаса еды. Но ничего подобного на склянки с жидкостью и в помине не было.

Замерев около стола, после короткого кивка Эдварда, сел напротив, посылая коту свои мысли. Но тот не отвечал на них. Вместо этого он, прищурившись, смотрел на меня. И как мне показалось, улыбался. А вообще, возможно ли по морде животного понять человеческие эмоции? Впрочем, у Кактуса мимика была как раз очень живая.

— Ярослав, — громогласный голос Эдварда Тойвовича привлёк к себе внимание. — Я рад, что у тебя получилось выжить. Однако скажи мне, пожалуйста, стоила ли игра свеч?

Его вопрос прозвучал несколько странно. Понимая, что от Кактуса ничего путного я не услышу, ибо он, судя по всему, решил меня игнорировать, я качнул головой.

Жеста главе этого места, похоже, было мало. Поэтому спустя некоторое время я добавил:

— Да. Стоила того, моя сестра… — начал было я, но старик со шрамами на лице, перебил меня.

— Юноша, если мне не изменяет память, я объяснял вам, что вы теперь член нашего небольшого тайного общества. А значит, имеете право на любую посильную нам помощь. Или вы считаете, что мы бы не смогли найти достойного целителя для вашей младшей сестры? Или вы думаете, что антидот в чемодане, который вы добыли, был равноценен тому, что должен был дать врач вашей сестре?

Учитывая, как синий чемоданчик охранялся, скорее всего, оно того не стоило. Но у меня не было времени на подумать. И это…

Эдвард Тойвович тоже учитывал.

— Твоя добыча отправлена и доставлена адресату лично в руки. Ещё один момент, — он покосился на кота и не очень добро пробормотал: — Нельзя так поступать со своим учеником. В первую очередь нужно думать о его безопасности, а ты, Миша, сам видел, куда вас загнал этот слабак.

Они что, знакомы⁈

Словно прочитав мои мысли, старик продолжил разговор.

Оказалось, что Михаил, который сейчас вполне откликался на имя Кактус, был весьма известным наёмником. А Эдвард Тойвович не раз делал заказы на цели, с которыми бы не справились его работники. И был ещё один немаловажный факт…

Он знал, кто я и что я. А уж тем более, как я получил силу. Да и Мишу он сразу узнал. Только вот…

— Учеником? — вслух удивился я. — Мы о подобном даже не договаривались…

Кактус раскрыл свои огромные, зелёные глаза и открыл было свою пасть, но Эдвард в несколько издевательской манере похлопал его по голове. Сделал это мягко, но весьма настойчиво.

— А это просто не в его манере. Миша у нас, можно сказать, отъявленный одиночка. Просто он до конца не смог свыкнуться с мыслью, что отныне он завязан с тобой. Но, видимо, и не знал, что ровно до тех пор, пока ты не сможешь развиться до определённого порога.

— В каком это смысле? — удивился я, расслабляясь в кресле.

— В прямом. Ты — носитель симбионта, если ты помнишь. Так сказать, вашего общего. И без твоего тела та самая часть, что находится отдельно, умрёт. А вместе с ней и Миша. Но лишь после того, как ты станешь сильнее, симбионт окончательно приютится в твоём теле, делая твоего пушистого друга независимым. И вы более не будете связаны друг с другом.