Дворянство

Глава 15

Если можно было сказать, что меня определённо не покидала удача, то, пожалуй, я готов был кричать о ней, только страшно было спугнуть эту полосу везения. До возвращения домой, казалось, ничто не было способно испортить моё настроение. Ведь…

Я получил работу, с немалым… да нет, можно честно сказать — с большим доходом при весьма скромной «отдаче», так ещё и попал в общество мутантов! А это значит, что я в скором времени, наконец, смогу всё для себя разузнать, стать сильнее и не навредить случайно другому. Ведь у них по-любому отработаны обучающие программы для тех, кто не хочет выделяться на фоне обычных людей, иначе о носителях симбионтов уже давно знали бы.

А главное — я в безопасности. Ну, не это ли нужно для счастья?

Кот, правда, почти всю дорогу хихикал, очень громко «думая» о груди Виктории. Изредка, правда, он старался отсудить мой пыл очередной колкой фразой, но, фактически, у него не получилась.

«Они думают, что ты носитель симбионта физического типа, — не успокаивался он, топая за мной по лестнице на третий этаж. — Понимаешь? Насколько их главарь, оказывается, слабак, что даже не почувствовал в тебе аномалии девианта!»

— Оно и к лучшему, — парировал я полушёпотом. Говорить вслух всё же пока оставалось более привычным, чем мысленно.

Как раз к этому моменту я прошёл мимо курящего соседа, который очень часто любил по какой-то причине выходить на лестничную площадку вместо балкона. Привычно сделал ему замечание, что вонь от его гадости по всей квартире, но Петрович лишь, как обычно, пожал плечами и продолжил своё дело. Ему всегда было наплевать на мнение окружающих, и никакие доводы его, казалось, не трогали.

«О, человеческое самолюбие в полной красе, — тут же забурчал Кактус, но уже у меня в голове. — Я бы не терпел. Сразу показал ему силу!»

«Ага. А потом разгребать последствия. Нет уж», — слегка резковато ответил я ему, так как приходилось проходить через очередной клуб дыма и дышать этой гадостью мне не хотелось.

«А ты не убивай его, Ярослав. Припугни, так он и пить перестанет! — рассмеялся в ответ на это кот. — Тем более в таком состоянии ему мало кто поверит, чтобы он там не плёл про тебя».

Вечер провёл в тренировке, всё также гонялся за «белкой» в лесу, развивая свою скорость до неестественных, для пусть и тренированного, но человека показателей, а уже к самой ночи, приятно удивился от капнувшей на карточку сумме аванса.

Только вот гадал про себя, насколько это было правильным… Но всё равно сразу же заказал себе новую дверь. До полуночи искал в точности, похожую на ту, что погрыз кот. На моё счастье, выбор был попросту огромным и с этим проблем особых не было.

И далее… сладостно проспал до самого утра. Жаль только, что будильник я не успел застать, ибо какая-то усатая, толстая кошачья морда соизволила орать. Да так, что я когти выпустил, думая, что в квартире враг. Даже сам не понял, как я так инстинктивно приноровился действовать.

Первым делом, спросонья запустил в Кактуса тапком, не вспомнив о том, что он не простой кот. Вызвал при этом массу удивления у животного, в которого тапок всё же попал, а затем… по мне прошлись бранной речью, как локомотивом по рельсам.

Такого наслушался, аж уши в трубочку заворачивались, но и подметил кое-какие фразы, которые раньше не слышал.

— Ты бы это, — я пригнулся, глядя в разъярённые глаза и чуть приоткрытую пасть с несколькими рядами зубов. — Выдохнул бы.

— Ярослав, ты… — он выгнул спину, поднял хвост и зашипел. — Сволочь! Ты хоть представляешь, для чего я орал? Ты знаешь, что такое кошачье желание и как сложно подобное контролировать?

Так он что… загулял⁈ Теперь хоть понятно его поведение ну и, конечно, я знал, про что именно Кактус говорил. Я же всю жизнь был кошатником. Это осенний или весенний период, когда кот… не может без противоположного пола. По-простому оно называется обострением. Но я не учёл немаловажный фактор, о котором и знать-то толком не мог.

— Я орал для того, чтобы выгнать из себя этот нервный всплеск. Не хватало мне ещё все внимание тратить на этих… кошек. Понимаешь, о чём я?

В ответ лишь закивал, одновременно зевая.

— Вот как-то так, — он явно намекал на то, что я только что сделал. — Как сон прогнать зевком, понимаешь?

— Ну? — я и так чувствовал себя не совсем уютно, так он ещё и лекцию решил устроить.

— Чем дольше рёв, тем сильнее отпускаешь этот стресс. А ты, морда бандитская, перебил мою попытку его убрать.

— А всё почему? — тут же ответил я. — А потому что нечего орать по утрам. Это ты жалуешься на свои повадки, к которым не был готов. А я человек. Мне сон нужен. Тем более что в универ сегодня идти! Вот если бы не твоя течка, или как ты там ее называешь…

— Течка у кошек, — нервно перебил меня он.

— Я бы спал ещё лишние полчаса.

До института я добрался за пятнадцать минут, учитывая то, что даже не вспотел за время этой короткой пробежки. Эту особенность я обнаружил ещё вечером, во время своего спринта. Если можно было верить на слово Кактусу, то у обладателей симбионтов физического типа со временем проявляются различные особенности, и мне попалась самая бесполезная.

На вопрос, а что тогда полезное могло быть? Ответ был… уничтожающим и весьма грустным.

Например: крылья, шипы, которые увеличивают аэродинамику, или что-то стреляющее. То есть, предмет в теле, который давал больше пассивный эффект.

Вот насчёт крыльев я искренне пожалел. Не так давно думал о них, и как было бы классно иметь их. Но, увы, не судьба. С другой стороны, крылья людям не даны, да и ладно. Зато я теперь бегаю и прыгаю, как не каждый олимпийский чемпион может.

На первом занятии я откровенно зевал, стараясь не издавать и звука, чтобы не привлечь к себе внимание преподавателей. Ани не было на первой паре, что было удивительно. А вот Вадим… я не знаю.

Конопатый из семейства Рыжих вёл себя очень странно. Как и его спутница. Был дёрганный, психованный, то и дело оборачивался по сторонам, словно искал кого-то. А в момент, когда преподаватель позвал его, тот и вовсе зажал уши и лицо.

Всё же момент с его преображением… сказывался и на мне. Я хоть и понимал, что Кактус, очевидно, прав, но… попросту не хотел в это верить. А не верить очевидным фактам — это не про меня.

Хотя, так называемая правда была налицо. Всю жизнь стоял за здоровое тело, здоровый дух и нет алкоголю и прочей гадости, но… видел я подобное поведение. Много роликов в своё время было просмотрено и сейчас, увы, это было очевидно.

Единственное, что никак не складывалось с поведением Вадима и не объяснялось, например, новым, возможным пристрастием к чему-то запрещённому или его девушкой — это мертвенно-бледное лицо. Оно было как мрамор. Идеально белым, а его веснушки смотрелись как грязь на лице. Отталкивающе. Так что я пытался вбить себе идею, что кот был прав.

Долго мой старый друг так не просидел. Буквально на половине занятия, не дожидаясь пятиминутного перерыва, о котором сообщил преподаватель, Вадим вскочил и выбежал из аудитории, на ходу сшибая дверь ногой.

Возмущений было целый вагон. Я был в полном шоке, как и все остальные от действий рыжего, который себе подобного никогда не позволял. Гадая про себя, когда он явится назад, гонял всякие мысли о… мутациях, которые могли произойти с ним. Считал минуты. А время предательски долго тянулось, и Вадим так и не вернулся.

Увы, после того как пара закончилась и я отправился его искать, я его так и не нашёл. Прошерстил весь первый этаж, второй. Туалеты. Позвонил раз тридцать, если не больше. Но ответа не было.

На занятия возвращался со смешанными чувствами, понимая, что пора нагрянуть в гости. И чем быстрее я это сделаю — тем лучше для него. Если он реально начал меняться и становиться другим существом…

Уж очень не хотелось терять такого друга. Хоть, он и ведет себя уже не как друг, а как чёрт пойми его, что. Но даже несмотря на все его… изменения, верить в то, что мне сказал Кактус про Вадима, мне никак не хотелось…

— Да что за день-то сегодня такой? — едва слышно пробубнил себе под нос.

Я никак не мог отвести глаз с подруги Вадима в буфете. Девушка стояла в очереди примерно в её центре. Но не сам факт её присутствия без рыжего привлекал внимание, а то, что она нервно теребила в руках телефон и то и дело, дёргала головой то вправо, то влево.

А повадки были такими же, как и у Вадима… и тут её словно кипятком ошпарило. Она резко дёрнулась и замерла, будто о чём-то задумалась.

Видя такое, я не стал стоять в стороне. Слова о том, что мир не должен знать, а уж тем более «воспоминания» о том, что могут сделать дикие… заставили меня действовать.

Подбежал к блондинке, ухватил её за руку и потащил за собой подальше от чужих глаз, чтобы потом было меньше вопросов. Она первые пару шагов даже не сопротивлялась, но вот дальше… Для её телосложения, в ней была какая-то чудовищная сила.

Дотащил её до «угла» в столовой, где обычно стояли резервные столы да стулья для них. Ухватил за плечи и постарался посмотреть в зрачки. Пройти, так скажем, первый этап своих догадок. Но она буквально рыкнула, резко сбросила руки со своих плеч и раздражённо посмотрела на меня.

— Ты кто? Ты себе что позволяешь⁈ — у неё злобно сверкнули глаза. — Совсем обалдел⁈

Я наконец-то увидел её зрачки. Я почувствовал силу и понял. Всё… понял. Она схватила моё запястье, которое я поднёс к её лицу, чтобы убрать чёлку с глаз, и оно хрустнуло. Пусть и с трудом от неожиданности, но виду, что мне больно, не подал. Отошёл в сторону почти сразу же. А вот эта девушка…

Только теперь я в полной мере понимал, что она была голодной. Ей было больно. Она держалась, но это было то же самое, что было со мной.

Неужели она тоже дикая? Но… как же так.

От раздумий отвлёк телефонный звонок. Смартфон противно играл установленную по умолчанию мелодию в кармане, я же пообещал себе в тысячный раз сменить рингтон. С некоторым трепетом ожидал увидеть Вадима в вызове, но это была мама.

Не совсем то время для разговоров… Да и эта девица увидев, что я отвлёкся, тут же сбежала, но не отправляться же за ней теперь в погоню.

— Да, мам? — приветливо заговорил в микрофон.

Последнее время наши звонки стали особой роскошью. Мы общались крайне мало, созванивались, ну… если не соврать, раза два в неделю, не больше. Возможно, мне не хватало её голоса. Как и не хватало отца, брата и маленькой сестрёнки. Но я очень, повторюсь, очень хотел жить самостоятельно, и всё для этого сделал.

А наш последний конфликт как раз был на этой почве. Моя самостоятельность беспокоила маму. И она, несмотря на все запреты мне не помогать, дать самостоятельно двигаться, пришла к моей квартире с тремя тяжёлыми пакетами.

На все вопросы, мол, зачем? У меня есть деньги! Мам, я справляюсь! Она лишь пожимала плечами. Говорила, что волнуется за меня, и у неё кровью сердце обливается. Пожалуй, про неё можно было сказать, что у неё синдром излишней опеки. Однако…

В общем, мы сильно поругались. Нет, криков не было, был лишь неприятный осадок в груди. Как у неё, так и у меня. И последние три недели мы лишь пару раз обменялись сообщениями, не больше. Тем более я всегда мог сослаться на занятость по учёбе.

Даже отец не звонил. А тут…

— Катя болеет… — в её голосе чувствовались нотки зарождающегося плача. — Мы не знаем, что делать…

На все вопросы, что, в общем-то, случилось, она поведала странную историю.

Катю укусил одноклассник. Причём сделал это с особой жестокостью.

Учитывая, что я знал почти весь её класс, так как водил её в школу раньше… просто не мог себе представить, кто из этих божьих одуванчиков так обозлился на неё. Но дело было в ином.

В её школу перевели нового ученика. Откуда-то с востока. Вроде бы даже первые дни вел себя спокойно: отличник, умник, и вообще молодец, но затем его, как подменили.

Когда мама произносила слова: дёрганный, нервный, постоянно твердил, что за ним следят, я хотел грязно выругаться, но сдержался.

Что за день-то сегодня такой? Два случая за один день, и ещё один — неделю назад? Что-то я сомневался, что четырнадцатилетний юнец будет баловаться с чем-то подобным.

— Он укусил её. Очень глубоко. И с тех пор никто не видел ни его, ни его семью. Странно всё это… — мама резко замолчала и начала всхлипывать.

— Мам, — я хотел попросить её не плакать, но увы. В такие моменты её было сложно остановить. — А врачи что говорят?

— Говорят, что обычный грипп. Ярослав, но ей больно, ты понимаешь? Больно. Ей снятся страшные сны, она словно усыхает… я… я…

Дальше она не смогла уже. Ревела в трубку, отчего у меня кошки на душе когтями скребли. Уж что-что, а семья для меня была той самой ахиллесовой пятой.

— Мам, какое лекарство ей нужно?

— Никто не говорит. А обычные средства не помогают. Я не знаю, что делать… не знаю…

Кот, встретил меня у подъезда и весьма внимательно выслушивал всё то, что произошло за сегодняшний день. Он несколько раз ткнул меня носом в собственное: «Не верю», обругал за то, что я прицепился к Ане, а про сестру… ну, не смог не промолчать.

Нашёлся, тут… пророк хвостатый.

— Умрёт, — без эмоций ответил он. — Укушена диким, это же очевидно, сам уже наверняка понял. Такое редко когда лечится обычными средствами, так что просто молись, чтобы не мучилась. Ну, или тоже станет дикой, если в неё попали частички симбионта. Тут даже не знаешь что и лучше.

Вот такого от него я никак не ожидал.

— Ты про мою сестру говоришь, Каткус, — злобно посмотрел я на него в ответ. — Если знаешь, что можно помочь, так скажи, как мне это сделать⁈

Кот озлобленно клацнул зубами около моих пальцев. Как бы грозясь его откусить, но затем как ни в чём не бывало принялся вылизывать лапу. Смаковать и невнятно бормотать.

У меня появилось лишь одно желание — треснуть ему в этот момент по башке, чтобы перестал выкобениваться, но он и сам понял, что, возможно, перегнул.

— Есть у меня один знакомый врач. Правда, он в ветеринарке работает. Но люди тоже животные, верно?

— Ты издеваешься⁈ — вскрикнул я.

Тут же послышались недовольные возгласы от прохожих. Что-то бормотали про браконьерство и плохое воспитание, но я был на пределе.

— Она что тебе, собака⁈

Отрезвляющий, монотонный голос того, кого раньше звали Михаил, начал постепенно все мне объяснять.

Суть была простой. Да, его знакомый действительно ветеринар. Однако у него есть корочки медицинского работника.

Для него что люди, что животные — одно и то же, просто ему с животными проще, а с людьми он порой огрызается.

Он сможет прийти и осмотреть мою сестру, дать заключение. Самое главное — он девиант. И очень, очень умный. Если её укусил дикий, то, возможно, есть шанс спасти её. Пока сердце не остановилось или пока зараза не проникла в её ген.

— В ген⁈