Дверь в небо, или Жизнь напрокат

3

Вот так меня занесло сюда. Иначе не скажешь.

Улица меж тем стала шире. Мы перемещались между домами, заходили в подъезды, а выходили на других улицах. Сначала я пытался запомнить дорогу, чтобы сориентироваться. Но вскоре потерял счет поворотам и перестал об этом думать. Я понял, что умом не понять по какой траектории мы движемся, после очередного перехода, когда, последовав за Стивом через портал в приземистом трехэтажном домике сияющего розового цвета, я задержался на пороге, прежде чем закрыть за собой подобие двери. Сразу за ней была другая улица, как будто одну декорацию сменили на другую. Я оглянулся на улочку, по которой мы только что шли, и почувствовал, как начинает кружиться голова. Разделенные дверью-переходом улицы расходились под прямым углом друг к другу. Причем, та, на которой в ожидании меня стоял Стив, уходила вверх так, что он висел надо мной вверх ногами.

Стив использовал порталы для нелинейных переходов, чтобы нам быстрее добраться до места назначения. Мое непривыкшее к таким фокусам сознание проявило свою неготовность к новому восприятию головокружением.

Не задумываясь, как окажусь вниз головой и чтобы при этом не шмякнуться, я шагнул вперед. Внезапно изменилась перспектива: дома перевернулись, и я очутился рядом со Стивеном. Голова еще слегка кружилась, но я крепко стоял на ногах. Впредь буду закрывать за собой двери, не оглядываясь, чтобы привыкнуть быстрее, — решил я для себя.

Люди на улицах облачились в одежды самых разных фасонов и расцветок. Я подозревал, что одеты они были и раньше, но я этого не мог видеть.

— Стив, а почему на других улицах люди ходят без одежды?

— Дима, это развоплощенные люди, — поправил меня Стив.

Я заметил, что он всегда стремился к точности, видимо, пытаясь таким манером полнее передать суть или подвести меня к определенным выводам. — На самом деле на них нет одежды. Она без необходимости. Твое подсознание для удобства избрало такую форму, чтобы показать твоему сознанию разницу между сущностями. Ты обвыкаешься на тонком плане, и соответственно картина мира вокруг тебя усложняется. Если быть точнее, она остается прежней, потому что в ней есть все, но ты, начинаешь воспринимать ее как более сложную, начал видеть детали, до настоящего момента тобой не замечаемые. В физическом мире, к слову сказать, законы те же самые, но за счет того, что он статичнее, то изменения в мировоззрении людей происходят гораздо медленнее, чем это совершается с тобой в невидимом мире. Одним словом, здесь инерция меньше.

Я посмотрел на Стива. На нем теперь была синяя бейсболка «Los-Angeles Lakers» с задней частью-сеточкой, малинового цвета футболка с пацифистским кружком и под ним «PEACE», затертые джинсы и кроссовки.

— Стив, ты в пору пребывания на Земле хипповал?

— Было дело. Я воспроизвел тот вид, который мне нравился на Земле — улыбнулся он, сообразив почему я задал вопрос, и не упустил возможности дать пояснения, — Твое сознание начало обрабатывать дополнительную информацию, которую ты воспринимаешь визуально. Хочу, чтобы ты понял одну вещь, на мой взгляд, очень важную для тебя и в этом мире, и в том. Ты знаешь все обо всем всегда! Подсознательно ты владеешь всей полнотой информации, какая только может быть. Но ум сужает ее в той степени, в какой ты готов к ее восприятию. Он действует как фильтр. Ты видишь то, что способен обработать на своем уровне развития, а остальное не улавливаешь.

— Это как если смотреть на солнце без очков, невооруженным глазом, то можно ослепнуть, — предложил я свою интерпретацию.

— Верно, — подтвердил Стивен.

— А ты на мне одежду видишь?

— У меня другое восприятие, не человеческое. Чтобы отличить тебя от другого, мне не нужно видеть твою одежду, даже твое лицо.

— А как же мы тогда друг друга понимаем?

— У нас всех один родитель. И я смотрю по-другому. Вижу в тебе больше, чем ты о себе сейчас знаешь. Какой можно сделать вывод?

Я наморщил лоб. Стивен терпеливо ждал результатов мыслительных процессов, отразившихся на моем лице. Я вопросительно взглянул на него, чтобы он подсказал.

— Вывод такой, — многозначительно произнес мой спутник, не замедляя шаг, — открываясь новому, ты расширяешь диапазон восприятия информации. Ты видишь больше и понимаешь глубже происходящее вокруг тебя и внутри тебя.

Слова я понимал, но смысл сказанного в моей голове не укладывался. Это очень перекликалось с тем, что я много раз читал в книгах, но только сейчас я начинал постигать, что хотели до читателя донести авторы.

Стивен посмотрел на меня и изложил по-другому:

— Ты смотрел на солнце в черных очках и видел его в черном тоне. Надев очки с черно-красными стеклами, ты будешь иметь возможность видеть солнце уже в черных и красных тонах. Солнце всегда одно и тоже, но ты можешь смотреть на него по-разному. Как человек ты смотришь на все как бы через очки людей. Когда полностью откроешь свой разум, ты будешь смотреть на мир не искаженным, не затемненным очками взглядом. У меня таких очков нет.

— Так сознание расширяется только после смерти?

— Конечно, нет. Многие отбрасывают очки, находясь на Земле. И их имена ты наверняка знаешь.

Стивен смотрел на меня, оценивая произведенный эффект по выражению моего лица. Меня осенило. Как будто в голове щелкнули тумблером. Потрясающе ясно я увидел, как это работает в моей жизни. Если снять очки, через которые ты привык смотреть, то многие проблемы автоматически снимаются. Они исчезают вместе с очками. И, разумеется, я знаю имена тех, кто видел мир таким, каков он есть — они увековечены на иконах.

Мне захотелось смеяться — настолько просто выглядело теперь то или иное мое поведение в разных ситуациях, казавшееся раньше необъяснимым. Носим очки и забыли о них!

Некоторое время мы шли молча. Я смотрел по сторонам, отмечая, как много нового появилось с того момента, как я очутился здесь. На домах и в воздухе я мог теперь видеть буквы. Я мог их читать, но также как в баре, я пока не понимал смысла. Похоже, как и в физическом мире, кругом все было увешено рекламными вывесками. По крайней мере, я так оценил по их виду — они имели разные шрифты, разное цветовое наполнение, были и мигающими, и сверкающими. Одни переливались, другие искрились. От вывесок исходил разный энергетический фон. Я начал улавливать, что вблизи одних домов чувствую себя более комфортно, чем у других.

В одном переулке, через который лежал наш путь, царило необычайное оживление. В портале большого здания, ощетинившегося множеством антенн на покатой, мерцающей золотистым цветом крыше, влетали ежесекундно сущности с пустыми руками, а вылетающие несли разноцветные подарочные коробки различных размеров.

— Стивен, что здесь происходит? — осведомился я, разглядывая открывшееся зрелище.

— Это почта.

Моя голова тотчас повернулась в сторону собеседника. Не ослышался ли я?

— Это почта, — повторил Стивен. — Здесь получают сообщения из физического мира.

— Как?! — мое изумление не поддавалось описанию.

— Когда человек уходит из физического мира, его родные и близкие думают о нем. Энергия их мыслей и чувств никуда естественно не пропадает. Она улавливается и собирается в этом здании. Там энергия обрабатывается в удобную форму и затем пересылается адресату.

— Выходит, чем дольше о человеке помнят, тем больше он энергии получает в потустороннем мире. — подумал вслух я.

— Безусловно. — подхватил Стивен. — Подумают о человеке, и на тонком плане он получит телеграмму. Вспомнят о нем с любовью, и энергии хватит на целую посылку. В зависимости от силы и видов испытываемых чувств получаются разные отправления. Многие посылки из физического мира от живущих людей помогают восполнить и накопить запас энергии для перехода на более высокий уровень. А некоторые послания получатели брать не хотят.

— Почему?

— Например, оставил человек после себя на Земле только боль и зло. Как о нем будут вспоминать люди?

— Я думаю, не очень хорошо, — ответил я.

— Поэтому и посылки получатся соответствующие, с негативной энергией. — снова заговорил Стивен. — И начинаются у адресата проблемы. Не хочет он получать посылку, а приходится. Так здесь почта работает: послание ты обязательно получишь. Оно тебя рано или поздно найдет.

Мы обогнули почтовое ведомство, занимающее целиком квартал, и свернули на соседнюю улицу. Мелодия, наполняющая пространство поменялась, как будто сменили пластинку. Количество прохожих заметно возросло.

Неожиданно дома расступились. Нашим глазам открылся вид на чудесный сад. Посреди этого сада уходило в небо Древо Жизни, как назвал его Стивен, и то, что мне напомнило огромный торнадо из скрученных спиралей. Хотя по ощущениям, шли мы достаточно долго, Древо выглядело таким же далеким, как и в начале пути.

Стивен ступил в сад и пошел впереди по извилистой дорожке среди пышных кустов с ярко-желтыми цветами. Махнул за собой рукой, чтобы я не отставал. Я ускорил шаг и догнал его. Несмотря на значительность пройденного пути, я не чувствовал ни малейшей усталости. Ноги шли по теплому камню дорожки, почти не касаясь их. Вопреки моим представлениям о силе тяжести.

Я шел, озираясь по сторонам. Все вокруг потрясало своей красотой и яркими контрастными красками чудных цветов. Слева от дорожки я увидел деревья, похожие формой на кокосовые пальмы. Они росли из одной точки, как ветки куста. Их гладкие стволы выгибались в разные стороны от центра и имели темно-красный оттенок. Листья сверкали золотом.

С другой стороны дорожки росло дерево с массивным оранжевым стволом, все усыпанное цветами. Цветы были сочно-зеленые, а сами листья на дереве ярко-желтые с синей изнанкой. Буйство красок, не иначе.

В кронах слышалось пение и щебет невидимых птиц. Передо мной на дорожку сел белоснежный хохлатый попугай. Как настоящий, из физического мира, но на четырех лапах. Я присел перед ним на корточки и протянул руку, как будто собираясь его чем-то угостить. Попугай взъерошил хохол, резко прыгнул в мою сторону и зарычал как собака. От неожиданности я отпрянул и сел на зад.

Попугай с важным видом продефилировал мимо меня, покосился напоследок через плечо глазом-бусиной и, взмахнув крыльями, упорхнул меж деревьев.

Я поднялся на ноги и пошел вперед. Через десяток метров, за кустом, дорожка раздваивалась. Стивена нигде не видать. Я остановился в нерешительности. По какой ветке идти, чтобы не разминуться?

К счастью, навстречу кто-то шел. Двое. Похоже, гуманоиды. Я решил подождать, когда они подойдут, и тогда смогу спросить, не попадался ли им навстречу мой приятель. Используя паузу, я срочно обдумывал описание Стивена, по которому они сразу смогли бы его опознать.

Приближаясь ко мне, фигуры превращались вовсе не в человекоподобных, как я того полагал. Оба имели рога, копыта и горящие алчным огнем глаза. Один, что повыше, вместо носа носил короткий хобот, с присвистом втягивающий воздух. Я заметил под хоботом клыки. Встречные больше походили на бесов или демонов, чем на людей.

Облик незнакомцев не внушал желания о чем-то их расспрашивать. Я сделал вид, что определился с выбором направления и пошел по другой дорожке, в противоположном от них направлении. Через два десятка метров она сворачивала за кусты. Дойдя до поворота, я искоса глянул назад. И похолодел. Бесоподобные увязались за мной, а Стивена рядом не было.

Как только куст скрыл меня из их поля зрения, я пустился по дорожке наутек. Бежать было удивительно легко, но я почти не продвигался вперед. Чем сильнее я бежал, тем медленнее перемещался, как будто страх пригвоздил меня к земле. Времени раздумывать над возникшим феноменом у меня не было. Я беспомощно огляделся: где же Стивен? Преследователей отделяло от меня теперь не более метров пятнадцати. Они шли вразвалочку, веря в неизбежность своего успеха. Я тоже перешел на быстрый шаг и жутко обрадовался, что смог тем самым увеличить расстояние от бесов.

Дорожка снова убегала в заросли. Я шел, оглядываясь назад, и с ходу налетел на Стивена, идущего навстречу. Он остановил меня за плечи.

— Как ты вовремя, — вымолвил я, запыхавшись.

Он посмотрел мне за спину и сосредоточил взгляд. Я обернулся. Бесы замерли на месте увидев Стивена, и тотчас сошли с дорожки, скрывшись в чаще.

— Я же тебе говорил, чтобы ты не отставал, — пожурил меня иномирец. — С тобой все в порядке?

— Да. Зазевался. — согласился я с укором в свой адрес. — А кто это такие? Неужели это те, которыми на Земле пугают маленьких непослушных детей?

Стивен в ответ засмеялся.

— Да, их можно назвать теми, к кому люди посылают друг друга в гневе, — продолжил он мой иносказательный оборот. — Тут всего полно, но на других уровнях. На этом уровне с такими вибрациями долго не задерживаются.

— И что им от меня было нужно?

— Универсальная ценность: твоя энергия. Поэтому держись со мной рядом.

Происшедший случай заставил меня трезвее взглянуть на мир, в котором я очутился волею судеб. Райские кущи таили в себе опасности и нужно быть на чеку, если хочешь целым и невредимым вернуться назад. Я проникся к Стивену еще большей симпатией и доверием. Ведь неизвестно, чем могло бы все закончиться, не появись он так своевременно.

— Спасибо, Стив. — поблагодарил я спасителя от монстров.

— Принимается, — улыбнулся он в ответ. — Пойдем. Мы почти на месте.

Стивен вывел нас на поляну. Люди в красивых расписных одеждах, взявшись за руки, водили хоровод вокруг костра, полыхающего посреди. Они не обратили на наше появление никакого внимания: были целиком поглощены действом. Мы тихонько встали на окраине и наблюдали за происходящим. Мой проводник по миру иному никак не комментировал, что здесь вершится, и я пытался понять самостоятельно, что стоит за этим танцем.

Люди танцевали под аккомпанемент собственного пения, эхом разносящегося по саду. Их движения были слаженными, синхронными, как будто мы смотрели выступление ансамбля народного танца.

Они остановились, расположившись вокруг костра. Из числа танцующих вышла женщина. Она обходила вокруг огнища и обнимала каждого на своем пути. С некоторыми о чем-то шепталась и переходила к следующему. Замкнув таким образом круг, она приблизилась к костру, воздела руки к небу и, закрыв глаза, стояла так некоторое время. Сияние вокруг ее тела усилилось. Женщина стояла в коконе ослепительного света. К ней подлетели два молодых человека в серебристых одеждах. Раньше я их не замечал. Они как будто сошли с неба.

Встав по обе стороны от женщины, они взяли ее за руки и подвели к огню. Не дойдя двух шагов до костра, эскорт остановился, а женщина продолжала движение и вошла в пламя.

Я остолбенел и уже собирался заткнуть уши, чтобы не слышать душераздирающих криков самоубийцы. Но странно. Никаких криков не последовало. Костер, приняв тело женщины, вспыхнул голубым пламенем, взметнул выше деревьев ярко-белые языки, и в ту же секунду потух. На месте, где он был, я не увидел ни углей, ни золы. Даже легкого дымка не видать. Люди тоже вели себя, странным, на мой взгляд, образом. Вместо того, чтобы плакать и скорбеть по усопшей, они собрались в центре поляны на месте, где только что полыхал костер и принялись обниматься. Вокруг них образовался такой же ореол.

Они стояли так и о чем-то переговаривались. О чем они объяснялись, я не смог разобрать — мы отстояли слишком далеко, чтобы слышать их тихую речь. Закончив общаться, люди стали расходиться. Одни полетели, другие разошлись. Кто порознь, кто группами по двое-трое человек. Среди принимавших участие в ритуальном танце, я увидел нечеловеческую сущность — антропоморфное создание с яйцевидной головой и телом зеленого цвета. Оно полетело к деревьям, в противоположную от нас сторону.

— Стив, что это было?

— Ты не понял? — ответил вопросом Стив, явно удивившись. — Пойдем, еще посмотрим.

Мы пересекли поляну вслед за последними из уходящих людей и через перелесок вышли на открытую местность. Удивительно, как быстро и неожиданно поменялся ландшафт. Вдалеке я видел синие горы с различимыми снежными шапками на вершинах. А за горами Древо жизни. Теперь я мог оценить в сравнении с вершинами каким гигантским и далеким оно было. Я подумал, что оно так же призрачно и недостижимо как вечно убегающая линия горизонта.

Мы очутились на берегу неширокой фиолетовой реки. Она бежала по равнине в сторону гор, делая крутые изгибы. Вода светилась из глубины и переливалась разноцветными огнями, как будто на поверхности рассыпали блестки, а на дне реки по всей протяженности установили прожекторы. При ее незначительной ширине, река как видно, была глубока. Так как по всей ее длине, что я мог охватить взглядом, входящие в воду люди, отходя от берега на несколько шагов, исчезали с головой. От них оставались лишь круги, расходящиеся к берегам плавными волнами. Так же как на поляне, входящие в реку прощались с провожающими, шептались с ними. Так же их за руки брали летающие юноши и подводили к водной кромке. Ни один из погрузившихся в пучину, по моим наблюдениям, назад на берег не вернулся.

А мы стояли на берегу достаточно долго. Обычный человек под водой столько времени не выдержит. Но здесь возможно все. У меня сразу возникло несколько объяснений: либо в реке вовсе не вода, либо местные жители умеют дышать под водой, либо они людьми вовсе не являются. Я подумал, что все три объяснения могли бы одновременно быть истинными. Внезапно меня посетила мысль, которая раскрывала, на мой взгляд, суть странных массовых ритуалов с исчезновением людей и я поделился ею со Стивеном.

Тот созерцал происходящее с восторгом, всецело отождествившись с наблюдаемым процессом.

— Стив, здесь так хоронят людей? — отвлек я его.

Стив повернул голову ко мне и улыбнулся:

— Вроде того, если допустима такая аналогия. Ты прав, в общем-то: это момент перехода из тонкого мира в физический. В тот момент, когда чей-то дух отсюда уходит, на Земле рождается человек. Духовная сущность получает тело для проявления в физическом мире.

— А кто те парни, что провожают каждого, подводя его к воде?

— Парни… — Стив задумался, как объяснить мне их функции, — Те парни из администрации.

Он улыбнулся. Я рассудил, что понимаю, о чем он говорит, и не стал уточнять.

— Скоро и я приду на Землю, — сказал иномирец мечтательно.

— Заглядывай в гости, — пошутил я.

— Почему бы и нет? — засмеялся Стивен.

Мы присели на травку прямо в том месте, где стояли. Вдруг в пространстве между нами появились два узких азиатских глаза с отрешенным взглядом. Я опешил:

— Стив, что это такое?

— Это практик. Кто-то, сидя на Земле в медитации, заглянул в тонкий мир. В последнее время пришельцы появляются все чаще. Вот ты, например. Миры сближаются, граница между ними истончается. Скоро физический и тонкий мир встретятся. И на каком уровне они соединятся, зависит от живущих. Выбор за вами. Поэтому и я скоро отправляюсь на Землю, чтобы увеличить шансы человечества на счастливое будущее. Как такое пропустить…

Глаза повисели несколько минут, поворачиваясь по сторонам для обзора. Как только они остановились на мне, я замахал рукой медитирующему как в объектив видеокамеры. Мне показалось, что глаза расширились от удивления и в тот же миг они исчезли. Наверное, после моих выкрутасов практикующий на Земле выпал из состояния и сразу потерял связь с тонким планом.

— Я думаю, что ты уже готов еще раз попробовать увидеть свою метку, — сказал Стивен.

Он еще раз подробно объяснил мне порядок перемещения в физический мир и предложил начать.

Я скрестил ноги по-турецки, положил руки на колени, выпрямил спину и закрыл глаза. Стивен подсказывал мне что делать, а я повторял за ним.

В этот раз у меня получилось. Я быстро вызвал перед мысленным взором образ своего физического тела, настроился на него и почувствовал уже знакомое ощущение, что меня за волосы вытягивают наверх из моего нынешнего тела. Как научил Стивен, я не сопротивлялся движению, а наоборот, еще глубже расслабился. В голове что-то вспыхнуло. Меня потащило сильнее.

— Дима, у тебя получилось. Окей. Выходи.

Я остановил процесс, как велел мой наставник: ощутил себя сидящим рядом с ним здесь, на травке, в своем тонком теле. Движение прекратилось. Я открыл глаза.

Передо мной на траве лежал маленький ключ с резной бородкой, похожий на те, которыми запирают комоды или шкафы. Я взял ключ в руку.

— Это и есть метка? — спросил я.

— Да, твое сознание выбрало удобную для тебя форму ключа. Фактически, так оно и есть, это твоя отмычка в физический мир, зафиксированные в визуальном символе настройки на твое материальное тело. Теперь для того, чтобы вернуться в свое физическое тело тебе достаточно взять ключ в руку, расслабиться и вспомнить земной мир.

Тут ко мне пришло осознание, что я не испытываю особой радости по поводу успешного опыта с меткой. Если теперь можно вернуться назад, то настало время уходить. А мне хотелось еще побыть в этом удивительном мире, пообщаться с моим новым другом.

— Стивен, а я смогу сюда еще раз придти? — с надеждой спросил я.

— Несомненно. Ты был здесь уже много раз.

— Я имею в виду не тот момент, когда проживу свою жизнь в физическом мире, а как сейчас.

Стив понял, что я имел в виду осознанные внетелесные перемещения.

— Конечно. Я думаю, что можешь. Ты ведь один раз сумел. Значит, получится еще.

Из слов Стивена я понял, что он не особо разбирается в деталях, как это достигается, но на всякий случай спросил:

— А каким образом мне это сделать? Как это происходит?

Стивен не понял вопрос. Он считал, что поскольку я здесь, то умею выходить из своего материального тела. Но в том-то и загвоздка, что я вышел и не знаю, как это получилось. Когда я объяснил ему, что меня вынесло неосознаваемым мною способом, он сделал логичное предположение:

— Вероятно, тебе нужна такая же метка, но для тонкого тела.

То, что нужна метка для тонкого тела, я понимал и сам. Как почувствовать, увидеть, услышать ее? На эти вопросы иномирец ответов не знал. Он знал все, или очень многое, про этот мир, но про физический мир многие знания утерял вместе с человеческим сознанием во время перехода сюда в тысяча девятьсот семьдесят четвертом году.

— Ладно. Разберусь. Будет чем на досуге заняться.

Странное существо человек: еще час назад я чувствовал себя на грани между жизнью и смертью, а сейчас не хочу уходить отсюда. Как в песенке — лучше нету того света!

— Ну что, тебе, вероятно, пора возвращаться. — Стивен поднялся с травы.

— Да, видимо пора. Хотя мне здесь очень нравится, и жаль расставаться. Я рад, что с тобой познакомился.

Последнее было, по-видимому, лишним. Стивен прекрасно чувствовал мое настроение без слов, но я хотел таким образом выразить ему симпатию, сказать, что считаю его другом.

Мне показалось, что иномирец тоже несколько расстроен моим уходом.

Я протянул ему руку для прощального рукопожатия. Стивен улыбнулся и протянул навстречу свою.

— Надеюсь, мы когда-нибудь где-нибудь увидимся. — с плохо скрываемой печалью произнес я. — Спасибо тебе за все, Стив.

— Тебе тоже спасибо. Мне было приятно общаться. Скоро увидимся. Я буду на Земле.

Я понимал, что он говорит в большей степени благие пожелания. Сжимало чувство, что мы больше не увидимся, и это придавало моменту особую грусть. Пускай не увидимся, но пусть знает, что у него есть друг.

— Жаль, что нет бумаги, — вслух произнес я. Я не был уверен, что здесь вообще есть бумага. — Стивен, когда будешь на Земле, напиши на ternov@e-mail.ru

При этих словами я начал пальцем рисовать в воздухе свой электронный адрес. И буквы вспыхнули, как будто я вычерчивал волшебной палочкой. Стивен легко мог прочитать написанное.

— Что это такое? — спросил он, видя не знакомые символы.

— Это мой адрес электронной почты.

Иномирец, конечно, не знал, что такое электронная почта. Он был на Земле в семидесятых годах: тогда еще интернета не было.

— Когда будешь на Земле, ты узнаешь что это такое. У нас сейчас все пользуются электронной почтой. Сейчас просто запомни мой адрес.

— Окей. — кивнул головой он. — Спасибо. Я запомню и напишу.

Мы улыбнулись, еще раз пожали друг другу руки и я сел на траву, приготовившись к возвращению домой.