Дважды рождённый

Глава 10

Вот сидим и переглядываемся в комнате. А что остается делать? Нас заперли, и эти утырки о чём-то спорят в другой комнате. Слышно плохо, так как в элитном жилье звукоизоляция отличная, и двери капитальные, сделанные из толстой древесины, а не ДСП. Высадить такие — весьма сложно, даже если бы было кому. Но нас тут трое, две девушки и я. Вот думаю, и как мы вляпались в такое дерьмо?

И ведь день начался как обычно, и ничего не предвещало такой жопы. Утром с Верочкой позавтракали и пошли в Универ. Я решил сделать перерыв в занятиях и всё-таки попытаться претворить планы в жизнь. В Универе мы сорвались со скучной философии, и пошли разыскивать Хайди.

Татьяна сказала, что у них кажется лабораторные на кафедре биохимии. Сама пойти с нами не смогла, так как должна была присутствовать на паре. Ну, так мы и сами с усами и пошли в другой корпус, где размещается кафедра биохимии. Чтобы не брести в обход всего периметра, решили пройти через столовую, благо двери в неё были как с улицы, так и из самого главного корпуса.

Черт, знал бы где упадешь, так и соломки бы подстелил. Но мы быстро миновали столовую и прошли далее на кафедру, чтобы уточнить, в каком помещении проходят лабораторки. Заглянув в двери убедились, что Хайди на месте и попросили её выйти в коридор для беседы.

Наверно, она удивилась, что незнакомая девушка с ребенком хочет с ней поговорить, но вышла без задержки. Мы отошли к окошку, и Верочка посадила меня на подоконник, чтобы удобнее было разговаривать, а сама отошла на несколько шагов. Я её просил понаблюдать, чтобы наш разговор не подслушивали, и она остановилась у дверей аудитории.

Я поздоровался с Хайди и спросил, давно ли она встречалась с Мартиной? Не виделись ли они летом? Сказать, что та удивилась — это еще не сказать ничего. Она и так была застенчивой и малообщительной, а тут и вовсе язык проглотила. Только смотрела на меня изумленными синими глазами, а они стали огромными и чуть затуманенными. Не будь она такой застенчивой, то и c парнями у неё был бы полный порядок.

Пришлось переспросить ещё раз, чтобы лёд тронулся и дал трещины. Но вразумительной речи ещё не добился, а только рот открывался и закрывался беззвучно. Пришлось рявкнуть, чтобы привести в чувство, и она смогла рассказывать.

Они виделись в Германии, так как Мартина не смогла забрать с собой все свои вещи, когда срочно уезжала. Вот Хайди летом и отвезла их ей. Пришлось ещё раз подтолкнуть её речевой процесс, спросив, как там дела и всё ли у Мартины благополучно? Почему не приехала продолжать учёбу?

Тут на меня вывалился целый ворох новостей, что Мартина сейчас занимает ответственный пост в союзе свободной немецкой молодежи, и её наградили за активное содействие в сборе помощи пострадавшим от урагана «Бхола». Теперь она занимается именно этим направлением, и стала очень большим человек у них. а награду ей лично вручал Эрих Хонеккер. Пришлось даже слегка заткнуть этот фонтан красноречия наводящим вопросом, переписываются ли они, и есть ли у Хайди её адрес?

Та восторженно ответила, что, несмотря на такой взлёт карьеры, Мартина утверждала, что они подруги и надо продолжать поддерживать переписку и дружбу. Было видно, что это сильно польстило Хайди. Ещё бы, скромная девушка без связей и особых достижений, а тут подруге удалось так замечательно изменить свою жизнь. Это и саму Хайди делало значительнее в собственных глазах, а у неё и с самого начало чувствовался недостаток уверенности и сниженная самооценка.

Я выказал радость, что её подругу так высоко оценили на родине, но та осталась всё той же доброй, весёлой и замечательной Мартиной. Попросил обязательно в следующем письме передать ей привет от старого знакомого, который поручил мне это, и обязательно в письме написать, что это — «das ist fantastisch!», и Мартине небывало повезло.

Но только я собирался распрощаться и попросил разрешение подойти через пару недель, чтобы узнать ответ, как всё и завертелось.

Эти придурки, отмороженные на всю голову, заметили нас и поспешили окружить. А затем грубо поволокли к выходу в сторону столовой. Там к ним присоединился их главный долбодятел. Правда, я успел крикнуть, что нас похищают, и многие головы в столовой повернулись в нашу сторону. Этот дебил заткнул мне рот потной ладонью, которая еще и воняла никотином, и они потащили нас дальше на выход.

Если бы рот был открыт, я бы пояснил, что они совсем берега потеряли, похищать немецкую студентку из учебного корпуса в разгар лекций. Но там где мозги раздавали, они даже и в очереди не стояли. Так они и тащили нас до дома этого ушлёпка. Не знаю, под какими веществами они ходят на пары, но иначе трудно всё объяснить. Разве что ореолом вседозволенности и всепрощения сопровождавшим их с самого детства.

Главарь похитителей

Девушки с самого нападения были заторможенными, и это вовсе не странно, учитывая, что Хайди по натуре — очень застенчивая и мягкая, а Верочке мы только начали прививать характер.

Когда нас наконец-то втолкнули в пятикомнатные хоромы и открыли мне рот, я и выдал им все расклады.

— Вы соображаете, что творите? Или уверены что папаши отмажут от любых неприятностей? Но это такие неприятности, что вам не отмыться. Только что, в самый разгар дня вы силой утащили из Университета немецкую студентку, гражданку ГДР. Половина присутствующих в столовой это видели. Последствия вам поведать, или сами в состоянии сообразить?

— Да заткните этому недомерку хлебальник! Чего он развыступался, — произнес главарь.

— Только попробуйте прикоснуться к моему сыну и я не знаю, что с вами сделаю. — вступилась на мою защиту Верочка.

А Хайди немного очухалась, и произнесла.

— Я гражданика ГДР и учусь в Университет. Меня будут искать, если я не вернуться на лабораторные.

— Слышь, Пётру, а она кажется не врет, я видел её на торжественном собрании в группе иностранных студентов. — подтвердил один, более сообразительный.

— Да плевать, мало ли куда она ушла с занятий. Не дрейфь раньше времени.

— Нет, Петру, она без вещей и учебников. Сразу задумаются, куда она подевалась, не произошло ли что-то непредвиденное, а затем станут искать.

— Да и пусть ищут. Университет большой.

— Ты не понял, этот шкет заорал в столовой и их видели с нами. Начнут расследовать и сразу узнают, где искать.

Пожалуй, этот парень еще не разучился ворочать мозгами, остальные только стоят и бычат, а главаря зациклило на одной мысли. Тут я решил подкинуть дровишек в костер.

— Приятно хоть от кого-то слышать разумные речи. Это, между прочим, международный скандал, то есть союзного уровня. И головы полетят только так. Я понимаю, что скандал, от похищения мамы и меня, ещё можно было бы замять, но тут уже иностранка из дружественной нам социалистической страны.

— Да суньте вы что-нибудь в рот этому шпендику. Долго ещё слушать его разглагольствования? А лучше запрем их в комнату прислуги, пусть там и сидят.

И вот сидим втроем, а девушки скисли и приуныли. Чтобы поднять им настроение я решил их приободрить.

— Успокойтесь и дышите спокойней. Все будет хорошо. Они, конечно, беспредельщики, но один разумный присутствует. Рано или поздно, но до всех дойдет, что тут пахнет очень дурно, а именно международным скандалом. Да и сокурсники Хайди, скорее всего, уже заметили, что она долго отсутствует, а вещи остались на месте. Выплывет, что нас видели в их компании. А такие придурки, просто органически, не могут быть незаметными: «Понты — это их всё!»

— Я не знайт, что такое мог происходить прямо в Университет.

— Ничего, скоро ты будешь смеяться над этим приключением, и рассказывать дома, как тебя похищали. Наверно смотрела фильм «Кавказская пленница», так что мы в сходной ситуации. Всё будет нормально, либо они сами одумаются, либо приедет милиция или КГБ. Тут, даже не похищение члена партии, в соседнем районе.

— Но видно, что у них родители не из простых, и смогут их оградить от суда и следствия. — не утерпела Верочка, и вставила свои пять копеек.

Вот и успокаивай их после этого. Пустая затея.

— Ма, ты не сравнивай с твоим случаем, никому не ведомой школьницы, пришедшей в гости к подружке добровольно. Тут сработает вековой пиетет крапивного семени перед иностранцами. Уж слишком он прочно засел за столетия среди чиновного племени, ведь все века они заглядывали в рот европейцам.

Молчание несколько затянулось после последних фраз, и девушки сидели съёжившись в тягостном раздумье. Надо было срочно спасать ситуацию. Анекдоты не подойдут, Хайди их может не понять, и тогда я решил растормошить их песней. Предложил всем спеть. Дома я научил Верочку некоторым песням и решил начать с самой весёлой. Мы с ней запели, я едва слышно, а Верочка всё уверенней и бодрее. А я жестами подбадривал Хайди, чтобы она присоединялась к народному творчеству:

«Ты казала у понэдилок пидем разом по борвинок

Я прышёл тэбэ нэма пидманула пидвела

Ты ж мэнэ пидманула ты ж мэнэ пидвела

Ты ж мэнэ молодого с ума розума звела

Ты казала у ви второк поцелешь разив сорок

Я прышёл тэбэ нэма пидманула пидвела

Ты казала у сэрэду пидэм разом по черэду

Я прышёл тэбэ нэма пидманула пидвела

Ты ж мэнэ пидманула ты ж мэнэ пидвела

Ты ж мэнэ молодого с ума розума звела»

Мы даже не закончили припев, как дверь распахнулась, и влетел рассерженный хозяин.

— А ну все заткнулись! Вам ещё и поётся?!

— А чего делать в гостях, если хозяева заперли, и на нас никакого внимания не обращают. Хоть журналы бы предложили полистать или музыку поставили, А то сидим, скучаем.

Такой наглости от малолетки, он явно не ожидал, и долго не мог разразиться гневной тирадой.

— Если ….. не заткнётесь, то вставим кляпы и заставим заглохнуть… вашу мать, не мешайте думать.

— А чего думать? Надо трясти![77]

— Ты …… еще повы…….. тут. И вовсе заткнешься навсегда.

— Тогда уж точно, не миновать цугундера. Тут на днях приезжает комиссия из Министерства Просвещения СССР. И как раз по нашему поводу. Будут решать, как дальше организовать образование уникального младенца.

Пока я дискутировал с угрёбком, остальные из его компании подтянулись и стояли за дверью в коридоре.

— С кого спросят, куда подевался ребёнок и почему пропал среди бела дня? Тут вся милиция будет стоять на ушах и бегать как заведённая, а то и комитетские подключатся. Масштаб неприятностей оценили? Не хухры-мухры, а пропажа иностранной студентки и вундеркинда.

При последнем слове Хайди оживилась, услышав родную речь, и я решил добавить немецкого, вывалив все свои познания.

— Алярм, верботен! Нигилистендинамиттеатеркестхенсшпренгунгсаттентэтсферзухунген![78]

У Хайди даже проскользнул смешок от этого бессвязного набора слов. И я ей подмигнул, чтобы она тоже присоединилась ко мне, толкнув немецкую речугу.

И она не замедлила начать говорить довольно долго. Естественно, никто из присутствующих ни хрена не разобрал.

Но некоторые — явно впечатлились, что и видно было по их вытянувшимся физиономиям. Они начали морщить свои лобики, понимая, что это ж-ж-ж неспроста. И чего тебе жужжать, если ты не пчела? Да тут еще и неправильные пчёлы, уж слишком борзо себя ведут.

— Петру, давай их отпустим. Пока действительно не приехала милиция. — заикнулся разумный.

— Заткнись, мы ещё не выяснили, кто были те напавшие. А приедет милиция, сдадим их милиционерам, как членов банды. Пусть допросят, надо найти тех двоих.

— Мозги совсем пропил? Члены международной бандитской группировки, с участием немецкой студентки? Самим не смешно? Делириум тременс или паранойя?

— Нет, тогда те двое подвалили неизвестно откуда, я даже заметить не успел. Так откуда девчонки их могут знать? — продолжил разумный.

— Они свидетели, пусть их допрашивают, почему они сразу свалили? Обязаны были дождаться приезда милиции.

— Так этот шкет, как раз и требовал тогда её вызвать. Ты что не помнишь?

— Ничего не хочу знать, пусть с ними разбираются, пока не выяснят, кто были те напавшие.

— Ты же сам одного ударил, но не попал. А потом всё пропало. — бормотал глас разума.

— Какая разница, я хочу, чтобы их посадили, и эти сучки должны их знать.

— У вашего Петра, точно паранойя в стадии обострения, и папашка от суда его отмажет справкой. А остальным это не светит. Ни один суд не поверит, что в дурдоме был день открытых дверей. Подумайте о себе и меньше с ним общайтесь, оно конечно не заразное, но кто знает, почему, попав в дурку, многие потом получают диагноз на всю жизнь?

— Вы как хотите, а я сваливаю отсюда, — опять встрял разумный. — Потом по судам затаскают, а это совсем не весело, зачем нам это? Отпусти этих тёлок, да и пусть бегут на занятия.

— Вали, если очко жим-жим. Я тебя в квартире не удерживаю, только потом больше не подваливай, раз бздишь. А они, как только их отпустим, накатают на нас телегу, и тебя не забудут.

— А давайте накачаем их водярой, и они потом всё забудут. Скажем, что они были пьяные и сами к нам напросились в гости, — влез ещё один хитрован, — Хотели с нами развлечься.

— И это всё, что родил убогий мозжечок? — прокомментировал, я сей гениальный план — И ребёнок тоже был пьян и приставал к парням? Я смотрю, вы все заканчивали учебное заведение для особо одарённых.

— Слушай, мамаша, проследи чтобы рот у твоего щегла был закрыт, а то всем кляпами позатыкаем рты.

— Выходит, мы напросились к вам в гости — на жёсткий секс с плетками и прочими милыми штучками? — тряхнул я познаниями из фильмов будущего. — Забавненько, забавненько.

— Заткни пасть! — взъярился вожак, но волю рукам не давал.

Держит марку перед шестерками. У самого наверно медвежья болезнь на подходе. Самурай, блин восточный! Опасается потерять лицо.

Как же это похоже на эту золотую молодёжь. Гонор и самомнение, трусоватость и стайный эффект. Надеются на вожака, что того родаки отмажут. Его-то будут отмазывать, а не за счёт ли остальных? Интересно, им в голову такая простая мысль постучится ли?

Когда выхода нет, кого-то приносят в жертву. Для того то они и нужны, и это не бэты, а какие-нибудь гаммы.

А вообще-то понятно, почему у них такой союз получился с криминалом спустя двадцать лет. Ботают на одной фене и понятия схожие. Работать западло, а кинуть лохов педальных или обуть стадо — так это фарт. Вот и полез этот тандем затем руководить всякими Газпромами и прочими нефтедобывающими холдингами и компаниями. Возглавил банки и стал выводить средства из страны.

Пока гоп-компания между собой разбиралась, я решил не вмешиваться. Посмотрим сколько у них мозгов на всю кампашку. Но сообразивший первым, увидел, что его не слушают, повернулся и скрылся из виду.

— Канай отсюда ссыкло, и больше ноги твоей чтобы не было в этом доме. — вдогонку гаркнул главарь. — А вы кончайте гнилой базар, менты сюда не посмеют сунуться. Иначе, батя им такое устроит, что небо в овчинку покажется

— Не, ты не думай Петру, мы с тобой. — сказал хитрожопый, — Но нужно с этими телками что-то решать. Если эту немку станут искать, то весь город перевернут. Зачем нам хипеш? Может отпустить их, и пусть чапают на свои лекции. Влить им водяру в глотки, и потом пьяным никто не поверит.

— Вован кончай базар, а забздел — так проваливай вслед за Михой. Шкету, ты тоже водяры зальёшь? А он базлает больше тёлок.

— Да кто ему поверит? Он даже свидетелем выступать не может. Мало ли чего наплетет. А вечером твои родаки заявятся, что им рассказывать будешь?

— Да они в комнату прислуги никогда не заходят, а этих свяжем и хлебала заткнём. А ты Нику чего всё время молчишь? Давайте думайте, как дальше будем действовать.

— Петру, ты же знаешь, что мы не мастаки. Ты говоришь, а мы делаем. — вступил молчун — Вот и решай, а за нами дело не станет.

— Хоть вы нормальные пацаны, а не дешёвки ссыкливые. Боишься не делай, делаешь не бойся. Кто не рискует, тот и не банкует.

— Думайте быстрее, а то мне в туалет захотелось, а в комнате я не вижу таких удобств. Да и гостей положено хоть чаем напоить, если по нищете у вас к нему ничего нет. И хоть книжек дайте, если в доме есть хоть одна.

— Нику, принеси им журналы из моей комнаты и несколько книг, а потом проводи мамашу со щеглом в туалет. Пусть запасутся терпением. А мы тем временем пойдем и обсудим всё с Вованом.

Ну вот послабления режима я добился, они чувствуют свою принадлежность к высшей касте, но опаска ещё присутствует. Олигарх, в будущем, просто распорядился бы закопать разговорчивого на пару метров под землю, поболтать с червями.

У этих острастка ещё есть, недаром в следующем году разразится скандал с южными республиками, на пике которого и взлетел Иуда Шеварднадзе[79]. Он-то просто освобождал места для своих доверенных людей, обязанных лично ему, и готовил основы личной власти в Грузии.

А центральные власти купились на эту дешёвку, и позволили прочим горбачёвым идти тем же путём, и создавать личные кланы во власти. К тому времени Политбюро уже изрядно подряхлело и впало в маразм. Вот и позволили подлым приемом с царским сервизом отодвинуть Григория Романова[80] с его позиций в Политбюро. Черный пиар и дворцовые перевороты[81] эти суки никогда не чурались применять против своих противников.

Все эти грязные методы прихода к власти разрушителей я неоднократно описывал в своих заметках, направленных в Москву, но думаю не мне открывать членам Политбюро, как делаются такие вещи. Мне у них учиться и учиться, но перекрыть возможность такой подковёрной технологии привода к власти деструктивных сил, должны были бы озаботиться.

И меня более беспокоят не коммунистические догмы, проповедуемые народу, а именно благо всего этого народа, в один миг оказавшегося среди обломков некогда могучего лайнера. Куда там размазывать слёзы и сопли, наблюдая гибель Титаника в фильме? Катастрофа страны унесла более 30 миллионов жизней и оставила кучу тлеющих войн.