Душехранитель (Книга 1)

Телохранитель не слушал его, прохаживаясь по комнате взад-вперед беззвучными шагами. Рожа продолжала болтать:

- Поражаюсь тебе, брат-звездочет, тебе и твоему терпению... Я бы уже давно заскучал среди этих приматов, повально больных амнезией... А у ВАС ТАМ твои похождения еще никому не надоели? Впрочем, "звездный странник" - звучит вполне в ВАШЕМ духе... Расскажи-ка мне, Ал, что там про меня еще придумали за это время твои нематоды... то есть, извиняюсь, твои приматы? Снова увлекаешься коллекционированием, добрая ты душа? - в какое-то мгновение на место рожи заступило лицо необыкновенной красоты, но холодное и бездушное, как лед. - Подумал бы лучше о себе. С твоим упорством можно любую гору опрокинуть, а ты, дурачок, иной раз семейную идиллию боишься нарушить или детишек напугать! Мелочный ты, кудесник! Мелочный и нерешительный. Не такого я тебя знал... Помнишь, как мы с тобой реки вспять поворачивали? Ты только приюти - повернем и сейчас, братишка! А еще лучше, пусть меня приютит твоя Танрэй! Ну, не терпится мне от ее имени чмокнуть тебя в твой точно подогнанный зад! Такой уж я сентиментальный, Ал!

- Долго ты будешь тянуть резину? - поморщился Саша.

- О-о-о-о! Ал - значит "постоянство"... Ты постоянен в своей глупости, звездочет... Поцелуй меня, и я потороплюсь...

- Если ты сейчас не начнешь, я уйду, Тессетен...

- Ой, боюсь, боюсь! Слушай, а ты гораздо интереснее в своем мире... А сестричка-обезьянка - в своем, потому что только здесь она такая тепленькая, пухленькая, душистая - и ни хрена не помнит!

Саша повернулся к двери.

- Не торопись, чародей! Просто я давно ни с кем не разговаривал. Наболело, надо полагать. Тебе ли не знать, после нашей-то ладьи, братец!.. Ладно, лови!

Телохранитель сделал три шага до кровати, склонился над кривлявшимся уродом и прикрыл глаза. Чудовище прогнулось и зарычало...

...Игорь и родственники Шурика услышали сверху рев, перешедший в мальчишеский крик. Супруга Хозяина торопливо перекрестилась и схватилась за сердце.

- Шурочка! Да что же с тобой такое?! - прошептала она.

- Пойду взгляну, - решил Хозяин, но Супруга и Гарик повисли на нем, как елочные игрушки.

- Не надо, Митенька! - уговаривала она.

На ступеньках послышались шаги. Тяжелые, спотыкающиеся. Пошатываясь, прижимая к губам носовой платок, точно его сильно мутило, Саша спустился вниз по лестнице. Глаза его были пусты, как никогда, в полутьме коридора было заметно, что под кожей скул катаются желваки. Он указал на сумку.

- Но тут... эт самое...только она... - Игорь вытащил оттуда большую куклу дочери Иванченко.

- Танрэй! - прохрипел Саша не своим голосом и грубо выхватил игрушку из его рук.

Едва он отнял платок ото рта, по коридору разлился невыносимый смрад. Вцепившись в куклу, телохранитель вылетел на веранду. Гарик - за ним.

- Эй, Сань! Ты куда?!

Тот оборотился, пряча куклу за себя. Жуткое, перекошенное лицо его вдруг приняло нормальные черты, и в нем узнавался Саша:

- Мне нужна лопата... И - дождитесь меня! - произнес чистый голос телохранителя.

- Тетя Клава! - едва слышно позвали со второго этажа.

Супруга Хозяина и сам Хозяин ринулись наверх.

Было уже почти совсем темно. Игорь посмотрел на часы. Саше уже пора бы вернуться. Надо сматывать удочки, пока не поздно. И он пошел на поиски телохранителя. Неужели и от него, от Гарика, тоже так несло после пребывания в той вонючей комнате?! Кошмар на улице Вязов! В камере атмосфера и то приятней...

Тут ему почудилось, что где-то невдалеке лопата звякнула обо что-то твердое с характерным звоном и скрежетом.

- Эй, Сань! Ехать пора! - осторожно высматривая телохранителя за кустами и стволами фруктовых деревьев, окликнул его Игорь. Никакого ответа. В это время с той стороны подул слабый ветерок и донес невнятный шепот - всего несколько звуков, затем ветер изменил направление, и шепот стих.

Гарик постоял еще. Суеверный страх держал его на месте, но ведь нужно было отыскать приятеля...

Поплутав по саду, Игорь вернулся к коттеджу.

Саша сидел на ступеньках крыльца, бессильно согнувшись и упершись локтями в колени.

- Блин, Саня?! Где тебя носит?

Телохранитель поднял голову. На веранду вышел Хозяин с ручным фонариком.

- Заходите в дом, что же вы здесь?!

Игорь подсел к Саше. Никаких следов омерзительного запаха не осталось, только в гранитных глазах телохранителя в свете фонарика читалась смертельная тоска.

- Товарищ экзорцист! Саша!

Последний закашлялся, сплюнул в сторону и потер пальцами горло:

- Дайте воды... Гарик, нам нужно как можно быстрее быть у твоего общежития...

Супруга вынесла стакан воды и подала Саше. Хозяин вызвал из "Волги" своего шофера. Телохранитель глотал воду из стакана, и рука его подрагивала от слабости. Гарику казалось, что ведет он себя слишком неправдоподобно: явно переигрывает парень. Что-то тут не то...

- Услуга, как говорится, за услугу, - сказал Хозяин. - В случае необходимости рассчитывайте на мою помощь и на мои связи... Я знаю многих влиятельных людей, которые выручат вас, попади вы в затруднительное положение. Долг красен платежом.. Так что я считаю, одними деньгами моя благодарность не выразится до конца... Денег мало... вы для нас такое сделали...

Шофер возник у веранды в ожидании распоряжений.

- Доставь их в лучшем виде... Если ему, - Хозяин кивнул на Сашу, - требуется медицинская помощь, то в городской больнице...

Телохранитель заслонился от него рукой и встал:

- Нет. Спасибо... нам надо быстрее в город...

- Слышал, что тебе сказали? - этот вопрос был обращен к водителю, и тот кивнул.

*********************************************************************

За два квартала до общежития "Волгу" обогнала сигналящая пожарная машина.

- Скорей за нею! - Саша придвинулся стеклу, вглядываясь в темноту за перекрестком..

- Светофор, - пожал плечами шофер. - Мы-то без мигалки... А что, мы тоже на пожар спешим?

- Проклятье! - телохранитель распахнул дверцу и выскочил из машины.

Светофор лениво замигал. Водитель перегнулся через правое сидение и захлопнул раскрытую Сашей дверь:

- И впрямь как на пожар! - усмехнулся он. - Пожалуй, он будет на месте раньше нас...

Игорю снова подумалось, что раньше Саня никогда себя так не вел. Странным - был, но таких вещей не выделывал: не его стиль. Свихнулись они от своих погонь и блуканий, и Рената свихнулась, и Саша. Оба.

Когда "Волга" вывернула из-за магазина перед общежитием, глазам Гарика и шофера представилась жуткая картина: с балконов четвертого и пятого этажей валил дым, из некоторых окон - тоже. Скорее всего, горело все в коридорах.

На четвертом этаже, прижавшись к заваренной до самого верха решетке (её составляли средней толщины полые трубы из поржавевшего, давно не крашенного железа), стояла женщина. Звон лопающихся стекол вызывал у нее ужас, при каждом новом хлопке она вздрагивала и вскрикивала, и Гарик узнал голос Ренаты. Не понимая, в чем дело, он испытал внезапный прилив отвращения к этому ничтожному, затравленному дымом существу. Жалости не было ни грамма, хотелось смеяться от презрения. Она была ЖИВАЯ, такая же, как и он. Она испытывала те же низменные ощущения, её плоть точно так же могла умереть, сгинуть, сгореть. В ней не было и тени того неподвижного достоинства, которое придумал Игорь...

- Что тут творится? - спрашивал он, расталкивая зевак. Что стряслось, блин?

- Какой-то алкаш, говорят, с четвертого этажа, поджег свою комнату! - со злостью ответила пожилая женщина. - Всех бы пьяниц к стенке, сволочей!

- Ребята молодые совсем, - поддержал её прохожий в кепке. Погибнуть же могут. Ц-ц-ц-ц!

- Да уж типун вам на язык! - вмешалась третья сердобольная участница зрелища. - Туда уж бригада поднимается...

- Проводка, видать, погорела: тёмно! - продолжал мужик в кепке. - Могут и не найтить, в темнотище-то!

- Типун вам!..

Дальше Игорь их не слушал: он увидел Сашу, стоящего возле пожарных, которые растягивали брезент, и бросился к нему. Тот был полностью увлечен происходящим на балконе, и ничто вокруг его не интересовало.

- Постарайтесь раздвинуть решетку! - говорил он Гроссману.

- С ума сошел? - "капитан Немо" закашлялся. - Ее только орудийным залпом, в упор...

- Сколько вас?

- Трое. Третья - Рената... И она еле на ногах стоит...

- Гните прутья...

Игорь различил в клубах едкого дыма и темноте длинного Николая и крепкого, коренастого "добровольца". Тут в окне, выходящем на балкон, лопнуло раскалившееся стекло. Зацепленная осколком рената завизжала от боли и страха, и дым повалил интенсивнее.

- Саша! - еле слышно проскулила она.

Телохранитель был в отчаянии. Он оглянулся на гарика, но тот развел руками. Саша дернул плечом и снова вскинул глаза к Ренате:

- Я иду! - он рванулся к ступенькам крыльца.

Игорь повис на нем:

- Рехнулся?!

Телохранитель стряхнул его с себя, как котенка.

- Кажись, поддается! - кряхтя, сообщил "доброволец".

- Дышать только нечем, - добавил кашляющий Гроссман.

Гарик заметил, что Саша, сжав кулаки и стиснув зубы, вдруг зажмурился и что его прямо затрясло.

Откуда-то из недр здания послышался звук, точно кто-то ударил камнем по металлу. Затем - жуткое шипение.

- Сейчас их там найдут, - сказал один из пожарных.

- Скорее, мы здесь решетку разогнем, - утешил Ник.

Дым стал гуще и, как ни странно, белее.

- Чего там у вас? - крикнул Гарик.

"Доброволец", похоже, оглянулся:

- Видать, водопровод пробило. Ни шиша не видно, только вместо дыма пар валит! Нам тут чуток осталось...

- Сейчас, не боись! - сказал Гарик, оборачиваясь к Саше, но не увидел оного, лишь опустив глаза он нашел телохранителя. Тот сидел на корточках, зажав ладонями голову, и, если бы не ствол дерева, на который он оперся, неизвестно, смог бы Саша удержаться в вертикальном положении. - Эй! Ты чего?!

Телохранитель поднял глаза и тут же вскочил на ноги. На карнизе стояла Рената, с наружной стороны ухватившаяся за решетку мертвой хваткой.

- Прыгай! Прыгай же! - завопили со всех сторон.

- Не-е-ет! - завизжала девушка, когда Гроссман попытался отцепить ее руки. - я боюсь высоты, я лучше сгорю!

Короткая борьба с Ником - и она пошатнулась. По толпе пронесся короткий полувздох полувскрик, а пожарные, топоча сапогами, перебежали на место ее возможного падения. Наивные! Оторвать Ренату от решетки было невозможно.

- Она не выталкивается! - пожаловался Гроссман.

Протиснувшийся между прутьями "доброволец" спрыгнул в брезент и уже внизу пробормотал: "Ну и дура!"

- Рената! Прыгай! Доверься мне, я - твой телохранитель.

Она затрясла головой и обняла решетку обеими руками:

- Я не могу! Я умру!

- Рената! Это не последний полет!.. Слышишь?

- Я боюсь! Я БОЮСЬ!!! Гроссман, прыгай, я не стану! Я лучше сгорю!

- Послушай, дружок! - злорадно, явно что-то замыслив, приступил к ней Николай, - а как твоя знаменитая арахнофобия? Еще в действии, надеюсь?.. Смотри, а что тут у меня есть!.. - и он протянул ей висящего на паутине громадного черного паука, тоже уносившего все свои ноги от огня.

Удивительно, как раскаленные пламенем стекла не вылетели напрочь, но теперь уже от воплей Ренаты. Увидев дергающуюся в воздухе членистоногую тварь, она отправилась в свой первый полет, едва не ставший последним, потому что ее угораздило слишком сильно оттолкнуться, и пожарные чудом подгадали под место ее падения. Видимо, каким-то шестым чувством его определил Саша, потому что, схватив край брезента, он поволок за собой всех остальных. И все же Рената сильно зацепила его по руке каблуком своей туфли.

Показавшемуся на карнизе Гроссману зааплодировала вся толпа. Подбодрив их театральным жестом, Николай дождался, когда Саша заберет Ренату и когда пожарные расправят брезент, а потом виртуозно, будто делал это ежедневно вместо утренней гимнастики, прыгнул вниз.

- Как ты этого достиг? - кивнув на Ренату, спросил Гарик.

- Кто ее не знает - не поймет, - скромно пожал плечами любимец публики.

В это время Саша, после заключительного своего броска с Ренатой на руках похожий на выжатый лимон, вытирал ладонью и губами ее перепачканное сажей и слезами лицо, а она дико рыдала.

- Вы можете поехать с нами, - склонясь к ним, сказала фельдшер из "скорой".

- Нет! Нет! Нет! - Рената спрятала лицо у Саши на груди.

Тот подтвердил ее отказ, и фельдшер отошла. У девушки на самом деле был только чуть-чуть расцарапан висок, остальное довершала копоть.

- И когда ты научишься слушать?.. - не то мечтательно, не то обреченно произнес телохранитель.

За пять дней...

Помощник Главного Жреца склонился над чашей и прикоснулся губами к влаге мутноватого напитка - наверное, это было так, ведь сказать точно нельзя: его голову скрывал низко опущенный капюшон черной хламиды. Что-то прошептав, Помощник передал сосуд сидящему рядом черноглазому колдуну в немесе, который был еще настолько неопытен в своем деле, что умел лишь зажигать огонь на расстоянии и вызывать бурю с грозой в засушливые места Верхнего и Нижнего царства.

Жрица подумала о том, что же произойдет, если третье, Главное, кольцо распадется?.. Эти мысли рождались у нее не сами по себе, их пригнал магический напиток, словно весна - стаю ибисов в долину Нила. Чаша завершала третий круг, и это был подготовительный этап - пролог основного действа..

- А как же я?! - и в третье кольцо втерся некто новый, служитель самого низшего ранга; голова его была обмотана белой полотняной тканью, бедра закрывала белая же повязка, серебристый воротник окружал горло. Только старшим дано было надевать темное, старшим да ученикам колдунов Гелиополиса...

Окружившие костер служители культа, положив ладони друг другу на плечи, плавно скользили вокруг бассейна и под ритмичные звуки барабана в нужные моменты колдовских фраз одновременно падали ниц и кланялись воде.

- Варо Оритан! - наконец произнес высокий черноглазый колдун над пламенем священного костра, охраняемого Помощником Верховного Жреца, жрицей и Белым служителем. И тогда Внешний круг распался и отступил к колоннам. Их было восемнадцать человек.

- Варо Нетеру! - распался средний круг и стал по периметру водоема. Их было девять человек.

Из-за колонн донесся шум. Жрица знала, кто это - служители культа Тессетена, Черного Горизонта, верные и безжалостные псы Темного Брата. Помощник Верховного Жреца выхватил атаме.

- Не сейчас, - промолвила жрица. - Главное кольцо нельзя разбивать сейчас!

Капюшоноголовая тень замерла, склонив голову возле поднявшего руку над водой колдуна. Белый служитель смятенно озирался, боясь нарастающего гула извне. Их осталось трое...

А жрица прыгнула в воду. И было так... Сегодня все должно было получиться. Теперь - или никогда...

Мир начал переворачиваться, Четвертое Солнце гибло под ударами воинов Темного Брата.

Колдун припал на одно колено, Белый вцепился в колонну. Помощник Главного бросился в ирреальное пространство, стремясь отвоевать время, которое замерло и которое готовилось взорваться.

Девушка вскинула руки к воспарившей над водой птице порождению сущностей, близких по духу. Слабая посказка, почти неуловимый намек - эти капли, опадающие с огненных крыльев...

Птица запела и ринулась в раскаленное небо.

Действие магического напитка заканчивалось. Феникс вот-вот рассыплется обгорелым прахом...

Нет, чуда не будет. Существо Солнца погибнет снова, как погибало тысячу тысяч раз...

Проклятые саламандры были уже здесь. Они переполняли помещение и кишели во всех углах. Их была тьма, и прибывали еще новые, а все по той причине, что вместо того чтобы охранять священное пламя, служитель в белом спасал свою оболочку, хватаясь за колонны и трусливо скуля...

И тогда черноглазый колдун, возведя сорок огненных плотин, остановил течение времени в ирреальном пространстве...

Рената не сразу поняла, что проснулась. Перед ее глазами еще мерцали сполохи костра и сталь магического клинка загадочного Помощника. Только встретившись взглядом с дымчато-серыми, непрозрачными глазами Саши, она определила, где находится - все в том же гостиничном номере Ростова. Телохранитель гладил ее лицо слегка согнутыми фалангами пальцев. Он был задумчив.

- Поцелуй меня, - шепнула Рената и потянулась к нему.

Он прижался губами к ссадине на ее виске и спрятал лицо в рыжих волосах, разбросанных по подушке.

- Я так боюсь тебя потерять... - сказала она. - И в каждом сне как будто теряю. Безвозвратно... Это неправда?

Саша не ответил. Рената только сейчас заметила, что он уже совсем одет и готов уходить.

- Куда ты? Побудь со мной чуть-чуть, ты все время убегаешь...

- Мне кое-куда нужно съездить... с Игорем. А потом я хочу договориться с Анютой и отвезти тебя к ней...

- С Анютой?..

- С моей сестрой. Я ведь говорил уже, что она здесь живет?..

- Кажется, да... Говорил...

Саша поцеловал ее в губы и поднялся:

- Поспи еще, малыш... - он хотел было набросить поверх ее одеяла плед, но тут в двери постучали.

Послышался предупреждающий голос Николая:

- Эй, гарны дивчины и бравы хлопцы! Я дико извиняюсь и прошу меня не душить!

Рената натянула одеяло до самого подбородка. Выпустив плед, Саша пошел открывать.

- Я, конечно, дико извиняюсь, - повторил Гроссман и, ворвавшись в номер, без предисловия ринулся к окну; телохранитель едва-едва успел поймать падающую со столика вазочку с искусственными маками. - Вы гляньте только, что наделал этот идиёт!

- Который из вас? - уточнила Рената, дотягиваясь до халатика и набрасывая его на себя, пока Ник не успел повернуться..

Саша облокотился на подоконник рядом с Гроссманом. Тут уже и заинтригованная Рената не смогла не присоединиться к ним. Сквозь заднее стекло их джипа, припаркованного у "черного входа", в салоне просматривалось что-то, очень смахивающее на голые женские ноги.

- Это мертвая француженка или живая англичанка? - фразой из анекдота осведомился телохранитель.

- Ни то, ни другое. Ваше дебильное создание с нестандартной ориентацией этой ночью совершило налет на витрину магазина одежды... Петлюра недоделанный, мамой клянусь! Зачем вы дали ему ключ от машины?

Саша пожал плечами, а Рената ответила что-то невразумительное насчет того, что им было не до Гарика: дали, дескать, чтобы отстал.

- За диагноз я точно не уверен, граждане, но на некрофилию все это очень даже тянет. Кто за то, чтобы положить его в стационар с мягкими стенами? Голосуем! - Ник заранее поднял обе руки.

- У всех есть свои маленькие слабости... - снисходительно повела плечами девушка.

- Ладонька, что у тебя с глазами?! Если она - маленькая, то я водопроводный кран!

- Когда не молчишь, ты, скорее, сливной бачок, Гроссман!.. - она отошла к зеркалу, чтобы не наговорить ему еще кучу "комплиментов".

Не обратив внимания на ее колкость, Гроссман воззвал к здравому смыслу телохранителя:

- Шура, неужели ты хочешь, чтобы, кроме всего прочего, нас объявили во всесоюзный розыск?! Пусть он выкинет это из машины! Меня он не слушает. Кроме того, мои соседи решат, что я -голубой: этот ваш придурок сегодня ночь напролет драпал от кого-то на своем диванчике, и при этом так грохотал, что его не мог не слышать весь квартал! Знай я это раньше, ни за что бы не согласился на такое подселение, черт его возьми!

- Я поговорю с ним по дороге, - кивнул Саша и протянул ему "глок". - Пусть это будет у тебя. позаботься о Ренате...

- А ты, если срочно понадобятся санитары, позвони 03! посоветовал Ник.

***********************************************************************

- Вам назначено? - уточнила секретарша помощника мэра, поражая своей неземной красотой все, что двигалось и дышало. И таких в приемной было несколько человек.

- Это ко мне, - возникая в дверях, сказал Кудряшов и немного удивился, узрев рядом с Андреем коротко стриженного парня с оттопыренными ушами и физиономией прохвоста. - Прошу, пропуская их вперед, он посторонился.

Секретарша пожала плечами и на вертящемся кресле отвернулась к своему компьютеру, тут же забыв о посетителях.

Кудряшов уселся за стол и пригласил садиться Андрея и его спутника. Пожалуй, решил помощник мэра, в прошлый раз он ошибся в своей оценке (хотя это был нонсенс: Пал Васильич Кудряшов ошибался крайне редко): у Скорпиончика было все в порядке с актерским дарованием, и теперь "мальчику" было для чего-то выгодно изображать из себя вежливого и законопослушного гражданина.

- Да, да, я слушаю вас...

- Павел Васильевич, я хотел обратиться к вам за содействием. Больше не к кому... - на этот раз голос Андрея был чистым, без хрипотцы, хорошо поставленным. - Детали, если вы пожелаете...

- Нет уж! Увольте! - улыбнулся Кудряшов, многозначительно кивая на множество папок. - Предпочтительней было бы услышать конкретную просьбу...

Скорпион-младший, кажется, был слегка удивлен:

- Хорошо... Э-э-дело в том... в том, что нам нужна охрана для безопасного отъезда из вашего города...

- Охрана от кого?

- Только что я звонил своей сестре Анне и узнал от нее, что их квартиру кто-то обыскивал - благо, что в отсутствие хозяев. У меня есть все основания полагать, что этот обыск связан с нашим приездом в Ростов. Наше здесь пребывание потенциально опасно и для нас, и для тех, кто с нами связан...

Кудряшов нисколько не удивился. А вот говоривший запнулся, не замечая ответной реакции на столь серьезное заявление. У любого человека это вызвало бы дополнительные вопросы. Тем не менее помощник мэра продолжал внимательно слушать, даже сделал нетерпеливый жест.

- Сейчас у нас временное затишье, но боюсь, что это не может продолжаться долго. Павел Васильевич, я планирую уехать отсюда завтра же... точнее, сегодня ночью, ближе к рассвету... Можем мы рассчитывать на сопровождение?

Спутник Андрея покосился на него, словно удивляясь смелости такого заявления.

- Ну, почему ж не можете? - радушно улыбаясь, Кудряшов развел над столешницей руками с короткими, широко расставленными пальцами. - И это все?

Андрей кивнул.

- Я сделаю все, от меня зависящее. Если вам не сложно, позвоните мне сегодня вечером, часов в девять. Мы обсудим с вами подробности...

Слегка оглушенные его сговорчивостью, визитеры поднялись.

- Благодарю вас, - сказал Андрей.

- После, после... До вечера, - помощник мэра нажал кнопку селектора: - Катюша, пригласите!

Садясь в автобус, телохранитель процедил сквозь зубы:

- Что-то здесь не так...

- Что? - вскинулся Игорь, потому что и сам ощущал, что это какая-то путаница.

- Как в сказке про волшебную палочку... Даже не стал уточнять, кого мы опасаемся... Если под этим ничего не кроется, то ростовский помощник мэра - самый экстраординарный чиновник, которых я когда-либо встречал...

- Я подумал, что он был... ну, занят... не до нас, как бы...

Саша покачал головой:

- Ты сам в это веришь? Я тоже. Этот человек вел себя так, словно знаком с нами. И - одновременно - ничего о нас не знает. А это уже наводит на определенные размышления...

- Какие?

- Эзотерические, Гарик, эзотерические...

- Ну, ты, блин, загнул!..

*******************************************************************

- Жди меня на стоянке.

Андрей хлопнул дверцей "Ландкрузера". Серега врубил магнитофон на полную и, дергаясь под музыку, закурил. Когда босс так говорит, раньше, чем через двадцать минут он не вернется. Андрей не курит и терпеть не может, когда кто-то делает это в его присутствии. Интересно, долго еще им с этим диктатором колесить по стране? Свою "штуку" он уже получил, но Андрей пообещал еще столько же за дальнейшее сопровождение. Да за такие "филки" даже Квазимодо мог бы рассчитывать на победу в конкурсе красоты, с условием, что Серега был бы председателем жюри. Все недостатки шефа скрывались и терялись в заманчивом хрусте буржуйских кредиток...

Тут парень увидел, что из "Мерседеса", стоявшего неподалеку, выглянул какой-то тип и поманил его пальчиком. Серега не прореагировал: если ему нужно - он сам подойдет. Тип сам не подошел, вместо него это сделал здоровяк-молодчик из того же "Мерса".

- Зазнался, что ли? - усмехнулся он, останавливаясь возле "Крузака" с Серегиной стороны.

- Какие проблемы?

- Да никаких, - молодчик сунул руки в карманы брюк. Непыльная работа нужна?

- В смысле?

- В смысле - платим десять штук баксов только за то, что ты передашь мне одну вещь, которую раздобудет твой шеф...

- Это что за вещь, которая стоит такие бабки?!

- Дискета. А с боссом твоим, если обижать тебя вздумает, мы разберемся... Ну что, по рукам?

Серега поскреб в затылке. Заманчивое предложение... Значит, Андрюша охотится за какой-то дискетой... Видно, важная штуковина, если такой фраер самолично гоняется за нею по стране.

- Я подумаю...

- Только делай это быстрее, водила, сроки поджимают. Не ты - так найдем кого-нибудь другого. Обидно будет, угу?

И молодчик вернулся в "Мерседес", оставив Серегу в серьезных раздумьях.

Тем временем Андрей вошел в шикарно отделанный зал ресторана. Сидящие за одним из столиков поприветствовали его кивками и пригласили к себе.

- Давно в Ростове? - спросил его пухленький, добродушный на вид мужичок в расстегнутом пиджаке; у него была впалая грудь, но сказать того же про живот было нельзя - в общем, угадывалась выправка бывалого солдата.

- Семен Макарович, если не ошибаюсь?

Андрей, по-видимому, ошибался редко. Толстяк расплылся в улыбке:

- Знаю, знаю, с чем вы! Что за день сегодня? Что ни час, то звонок "сверху"! Этак вы всех наших ребят разберете на свои нужды!

Флегматичный сын Константина Геннадьевича тонко улыбнулся не без самодовольства, конечно:

- Ребят у вас, я полагаю, на каждого ростовчанина по душе будет... не прибедняйтесь. Да еще и кормить чем-то нужно такую ораву... Что ж теперь, товарищ подполковник, "черный нал" допускаем? Коррупция в рядах доблестной милиции? Ой-ой, разве так бывает?!

Семен Макарович едва не подавился:

- Да вы что? - понижая голос, воскликнул он и огляделся: беззастенчивый Скорпион говорил слишком громко, а ведь вокруг сидело немало людей, и на шутку это было мало похоже. Вот же еще гаденыш всем на голову! Двадцать девять лет всего - и такая пакость желторотая.

Андрей рассмеялся:

- Ладно, Семен Макарович, все свои, все в курсе... Ничего особенного, чего не знал бы десятилетний пацан, я не сказал... У меня к вам дело. Необходимо бесшумно и неофициально задержать несколько человек...

- Кто они?

- Гости города. Незваные. Так, фуфло... Джип "JM Grand Cherokee", номерной знак "А 106 ЧЕ"... Машина в ужасном состоянии, на нее трудно не обратить внимания...

- Ну, на "Гранд Чероки" вообще трудно не обратить внимания... - вставил свое слово спутник Семена Макаровича, тоже ярко выраженный майор или подполковник органов. - Как здоровье батюшки, Андрей Константинович?

- Не жалуется.

- Ну и слава богу.

- Итак, мы сработаемся?

- Конечно. Разделите с нами скромную трапезу... - и Семен Макарович сделал знак официанту принести третий прибор.

*****************************************************************

Рената вытащила пудреницу и провела поролоновой губкой по лицу. Заменявший ей телохранителя Гроссман с удовольствием наблюдал за бывшей женой.

- Обожаю, когда ваша братия "поправляет макияж", как это у вас называется... - сказал он, прищелкивая языком. - Это так сексуально - то, как вы заглядываете в маленькое зеркальце, а в особенности, если, делая это, жуете жвачку. От этого я просто торчу...

- Ну и торчи, - ответила Рената, тут же прекращая прихорашиваться и переключая телевизор на другую телепрограмму. - Только не в моем номере, пожалуйста...

- Твой актерчик поручил тебя мне, так что извини, ладонька. А что, слова "Я тебя охраняю" возбуждают тебя больше признания в любви?

Он, как всегда, зацепил больное место. И без того мучимая болью в вырванном несколько часов назад зубе, Рената оскорбилась: правда уколола ее. Этот чертов лицедей в байроновской рубашке романтично-черного цвета действительно никогда не говорил, что любит девушку. Ренату повело, семя раздора быстро дает ростки. Она почти физически почувствовала, как скатывается на несколько ступенек вниз по крутой лестнице. А ведь это были такие трудные ступеньки, так тяжело давался ей подъем по ним! Девушка перестала понимать то, что еще минуту назад не подвергала сомнению. Мысли Гроссмана, его мировоззрение, принципы стали ее мыслями, мировоззрением, принципами, заполнив ее всю - от макушки до кончиков пальцев на ступнях. А ведь и верно! Как не по-человечески ведет себя Саша! С его стороны это - вызов всем общепринятым устоям. Рената подумала, что раз уж он спит с нею, то мог бы хоть однажды потрудиться сказать ей приятное, то, что она хотела бы от него услышать (пусть даже это ложь, какая разница?!). Что за мужики пошли? Она, значит, всю душу перед ним нараспашку - а он прячется!..

- Убирайся, Гроссман! - разъярилась она.

- Ну, ладно тебе! Я ж пошутил! Уже и пошутить нельзя? Где твое чувство юмора, дорогая?

- Ненавижу, когда люди говорят всякие гадости, а потом удивляются, что на них обиделись, и ссылаются на чувство юмора! Уходи вон!

- Только если ты пообещаешь никуда не смываться...

- Куда я могу смыться с дыркой на месте зуба и полным ртом крови?! А от лидокаина я едва жива, ты прекрасно знаешь, как я переношу такие вещи! И все это, по-твоему, располагает к прогулкам?!

- Тогда ничего не ешь. И не пей.

- Иди отсюда. Я хочу побыть одна, а от твоей физиономии у меня дергает челюсть...

И Рената свернулась на кровати. Главное, что теперь одной проблемой меньше. И одной больше: пора, все-таки, разобраться с Сашей на нормальном, земном, уровне. А то он мастер утягивать за собой в поднебесье и задуривать мозги... Надо выпытать у него тайну перевоплощений и прочих штучек. Наверняка он использует недюжинный дар гипноза. Все в конце концов имеет логическое объяснение, главное - найти его...

Тяжелая дремота оборвалась с тихим щелчком дверного замка. Рената подняла голову с подушки. В номер скользнул телохранитель и присел к ней:

- Как ты, малыш?

- Никак! - буркнула она и оттолкнула от себя его руку. Уйди!

Саша спокойно отошел. Ренату это тоже не устроило:

- Я хочу навестить свою подругу, - сказала она. - В отличие от некоторых, она будет мне рада...

Он покачал головой:

- Нельзя. Мы ее подставим.

- Чтобы я подставила Марго?! Что ты несешь?!

- Из-за нас у нее будут проблемы. Ты этого хочешь? телохранитель серьезно посмотрел на нее.

- Считаешь себя умнее всех?! - взорвалась девушка. Думаешь, раз ты весь такой загадочный, то я должна заглядывать тебе в рот?! Дурой меня выставляешь, а сам скользкий, как слизняк - ничего в глаза не скажешь! Лицемер!..

- Что на тебя нашло?

- Ничего. Мне все надоело. Либо говори правду, либо отвяжись! Мы звезд с неба не хватаем, куда нам, грешным, до вашей мудрости?!

Саша устало вздохнул и снова сел возле нее.

- Какую правду ты хочешь услышать? О чем?

- О том, что... о том, зачем ты со мной, если я такая дура, какой ты меня считаешь?!

- Я никогда не считал тебя дурой.

- Нет, считал! И не только я это вижу. Твоя высокомерная улыбочка - она такая же, как у Артура, а он ненавидел меня всей душой...

Тут черты его лица внезапно изменились, и Рената, вздрогнув, напряглась. Глаза Саши потемнели, да и весь он неведомым способом стал другим, похожим на... О, нет! Это мираж!

- Он никогда тебя не ненавидел! - раздраженно бросил телохранитель. - И ты дура, если еще не поняла этого! - и голос тоже был не его. - Это ты вечно выставлялась перед ним, кукла американская, за человека его не считала!

- Нет, нет... - прошептала Рената побледневшими губами и отодвинулась, но Саша, точно взбунтовавшееся отражение, последовал за нею, пока не схватил за руки и не придавил к дивану. Карие глаза с опущенными уголками метали молнии:

- Стал бы он умирать за тебя, если бы от тебя ненавидел! Артур придумал бы что-нибудь интереснее... Дура ты, идиотка, которая плюет на собственное мнение, на свою душу, в угоду чужому злословию! Малолетка, не способная думать своими мозгами, решиться на самостоятельный поступок! Вот кто ты после этого!

- Отпусти! - Рената попыталась бороться с ним, но Саша рывком отдернул ее руки и пригвоздил их к постели с двух сторон от туловища, да еще и навалился сверху.

- Слушай! - крикнул он, точно боясь, что ему не хватит времени высказаться. - Слушай, тебе этого больше никто не скажет, а ты хотела правду, и мне нет резона щадить твои нежные чувства! Может, хоть это выведет тебя из младенческого неведения! Когда он... я... когда я подошел к тебе в тот раз... я... Узнал тебя. И не поверил... Целая вечность - восемнадцать человеческих поколений - и вдруг ты оказалась рядом, до этого не замеченная, а теперь находившаяся в смертельной опасности... Смерть стояла за твоей спиной, - короткая борьба, мимически отразившаяся на его лице, и наконец победило выражение темноглазого красавца с бархатным южным взглядом: - Дай же мне сказать, я долго терпел! Ей это не повредит, она хотела знать! И я хочу поговорить с нею в последний раз - разве это преступление?! - борьба прекратилась, и печальные карие глаза смягчились: - Он сделал над тобой и над нами все, что необходимо было сделать, он взял это на свои плечи... так не мешай, помоги ему, Попутчица! И... прости, если что было не так... Хочу, чтобы ты знала: я не ненавидел тебя, а... совсем наоборот... Прощай, - обняв ее (изумленная, потрясенная, близкая к разгадке, но боящаяся поверить, она не сопротивлялась), он тихо спросил: - Можно?..

Губы Ренаты затряслись, на глаза навернулись непрошеные слезы:

- Артур... Мой бедный верный Артур... - прошептала она.

Он взял ее за подбородок и, прикрыв глаза, поцеловал. Руки его подломились, сил больше не было.

Когда ресницы распахнулись, на девушку смотрели серые непрозрачные глаза Саши. Рената теперь почти не чувствовала его веса. Он опустил лицо и спрятал его в рыжих волосах возле уха девушки:

- Прости... С ними со всеми так трудно... Они такие разные, но каждый имеет право поставить точку по-своему...

Телохранитель поднял голову. В глазах его стояли слезы:

- Я очень сильно напугал тебя, маленькая?

- Да... и нет... - ее охватила целая гамма чувств под взглядом ласковых, совершенно серых глаз Саши. - Значит, скоро я умру?

- Нет. Ни за что. Ты будешь здесь любой ценой, теперь или никогда...

- Но... какова цена?.. - Рената, впрочем, поняла, о какой цене он только что сказал.

- Жить - еще не значит жить, умереть - не значит умереть. Мягче воды ничего не бывает, но, ударившись о ее поверхность, можно разбиться насмерть. Вода точит камни. Иногда надо быть мягче воды, упорнее воды, терпеливее воды... в этом заключается сила Звездного Странника. Как жаль, что ты утратила это тогда и теперь не в состоянии понять своей не взрослеющей душой... Ведь нам обоим было бы легче, захоти ты вернуться на этот Путь...

- Если ты знаешь, то можешь предотвратить это и не платить заказанную цену... Можешь? - она встряхнула его за плечи.

- Могу. Но не буду.

- Почему?!

- Потому что я - вернусь, а ты - нет! Потому что сейчас мы в точке невозврата... потому что обод давно должен стать осью, ступицей - и забыть о Колесе, полосующем Дорогу...

- Но что же делать?! Что мне делать?!

- Тебе? Жить...

Она обняла его - крепко-крепко:

- Без тебя - не хочу. Правда. Нет.

Саша провел ладонью по ее лицу:

- Не зарекайся, малыш...

За четыре дня...

Воздвигнув сорок огненных плотин, черноглазый колдун впервые за свою жизнь приостановил течение времени. Ничем больше он помочь не мог. Посмотрев на жрицу, маг понял, что она благодарна ему и за это. Ее глаза теряли свою янтарную прозрачность, в их глубине клубился серый туман. Эта странная метаморфоза поразила его. Девушка изменилась, сильно изменилась с тех пор, как он увидел ее впервые - а как же давно это было!.. Колдун подошел и взял ее за руки...

Она выскользнула из его ладоней и взлетела по ступеням, озаренная прощальными лучами Четвертого Солнца. Он слышал фантомный мотив, и жрица тоже его слышала. Теперь она очутилась на предпоследней ступеньке огромного зиккурата. Сбросив мантию, она осталась в наряде для Встречи Рассвета - нежно-голубом, легком, как утренние облака, почти не видимом на ее загорелом безукоризненном теле. Густые волосы цвета полынного меда упали на плечи тяжелой волной, освобожденные от золотой короны из соколиных крыльев со змеей.

И тогда девушка начала танец...

Николай проснулся. Часы показывали половину третьего. Тревожное чувство мешало ему. Ник ненавидел затяжные, дождливые ноябрьские ночи именно из-за этой тоски, непременно охватывавшей его без особых причин. Но теперь, увы, причин для тревоги было предостаточно...

Гроссман заложил руки за голову и поглядел в потолок. Хлюпая по лужам и раскисшему грязному асфальту, где-то рядом с гостиницей проехала машина. Свет ее фар, спроецировавшись на оконное стекло, отразился на белой известке потолка, и этот "искусственно-солнечный" зайчик пополз-пополз, пока не очутился на обоях стены и не затерялся за шкафом. Странно, что сегодня этот помешанный спит младенческим сном: не брыкается и не вопит на всю гостиницу.

В голову лезли мысли о рыжеволосой жрице... Как хорошо запоминается этот повторяющийся сон! Так время от времени приходят воспоминания о прошлом, настолько далекие, что уже нет уверенности, было это или не было... Но жрицу он помнил. Впрочем, Рената часто снилась ему, иногда в совсем уж немыслимых обличьях, и только разумом Николай догадывался в таких случаях, что это - она. Именно разум и сопротивлялся, когда Ник всем сердцем стремился к бывшей своей спутнице, с которой им оказалось не по пути. Именно разум приказывал ему отойти теперь. Все и всегда он делал по воле разума, даже "безумствовал" разумно. А сейчас...

Ник попытался уснуть, ведь до отъезда еще целый час, а ему что собраться, что подпоясаться - как тому нищему. Но едва он закрыл глаза, как тут же представил, что сейчас ЕГО Рената с другим, да не просто так, из прихоти, вредности или "чтобы доказать", а по велению души и сердца. Увы... увы... как бы он ни хорохорился и не издевался над ними, то, что эти двое чувствовали друг к другу, мог не заметить разве только слепоглухонемой паралитик. И кто из них, спрашивается, проиграл, в их вечной борьбе огня с водой?! Он остался голым королем, а его непокорная королева счастлива с придворным трубадуром... Дурак, дурак... только теперь он понял, что потерял. Как он не видел в ней души, когда она безраздельно принадлежала ему, ему и только ему?! Где были его глаза, когда вместо личности он созерцал "раковину", с виду пустую и безжизненную, вход в которую был закрыт и не привлекал к себе внимания, так что не слишком-то хотелось туда заглядывать, терять на это время и силы?! Он думал, что, обладая ее телом, он изучил ее всю, но не знал того "Сезам, откройся!", что впустил бы его в перламутровые створки... Черт, а теперь, пожалуй, уже поздно!...

******************************************************************************

- Не оглядывайся! - прошептал Помощник Верховного жреца, когда их окликнули, и повлек жрицу за колонны.

- Нужно вернуться и встретить Пятое Солнце! - она, как всегда, упиралась. - Я боюсь Дракона!

- Там нет Дракона - и он есть везде, и там, и здесь! Имя ему - Слепота, - он до боли сжимал ее запястье. - Скорее!

- Там еще никто не был, а кто был - не возвращался! Я не поверю, пока не придет мой черед! Я не смогу вернуться оттуда!

- Я с тобой, мы вернемся вместе, - и Помощник, схватив ее на руки (он не должен был делать этого, пока она сама не поняла бы необходимость такого шага!), шагнул в ирреальное пространство.

Жрица закричала от ужаса и спрятала лицо на плече Помощника, в его черной хламиде. Перед ними расстилался город... Не Гелиополис - неизвестный город, такой же солнечный, с такими же холмами на горизонте и сверкающей вдали гладью сине-зеленой реки... Но коробки построек, летающие аппараты, странные механизмы - все это являлось приметой чужой цивилизации, иного, изощренного, но идущего в тупик разума. Это уже было, это в точности повторялось... "Заря, свет которой отливал на..." Это уже было, было!..

У подножья горы на берегу ручья сидел старик, глаза его были обведены сурьмой до самых висков, волосы - перехвачены лентой, одежды отливали золотом.

В голове жрицы всплыло страшное слово "всегда". Она плотнее прижалась к своему Проводнику, и оба поклонились Учителю. Тот лукаво, но добродушно улыбнулся, зацепил ладонью воду и плеснул на учеников. В действиях старца таилась подсказка, но девушка была разлучена с тем, что в их мире называли мышлением. Ее мозг хранился в глубокой пещере, в отдельном саркофаге, и обрести его можно было лишь посредством невероятных усилий, лишь переступив неизведанную черту. Впрочем, как и получить тело...

Рената открыла глаза и прищурилась от яркого света ночной лампы. Саша, как всегда, полностью одетый и готовый в любой момент сорваться с места, как перелетная птица, сидел рядом, поддерживая девушку под голов и гладя ее золотистые волосы.

- Который час? - спросила она: за окном было темно.

- Три часа...

- Я чувствую себя совсем разбитой...

- Извини, - опуская ресницы, сказал телохранитель, - теперь я ничем не могу тебе помочь...

Что-то в нем было не так. Впрочем, в нем всегда было что-то не так, но по-другому. Раньше, будучи вместе с Сашей, девушка ощущала еще чье-то присутствие, словно кто-то стоял за его спиной, нисколько им не мешая, а даже как бы охраняя их покой, помогая уйти из этого жестокого и беспощадного мира. И только теперь, когда это чувство пропало, Рената поняла: что-то в нем стало не так. Они сидели в полном одиночестве и смотрели друг другу в глаза.

Саша выглядел усталым и еще более постаревшим. Или так только казалось из-за его нечеловеческой бледности и отрешенного взгляда мутноватых глаз? Ведь он проспал пять часов кряду, и для его выносливого организма это было бы достаточно...

- Ты куда-то уходил? - догадалась Рената.

- Да, наверное... - телохранитель по-прежнему смотрел вниз.

- Посмотри на меня, - прикоснувшись к узкому подбородку Саши, девушка мягко приподняла его лицо.

Он невесело усмехнулся, покривив краешки печально изогнутых губ. Впервые он показался Ренате настолько красивым, спокойным и задумчивым.

- Ты - самый лучший... - чувствуя, что вот-вот расплачется, она погладила его по щеке.

Взгляд его снова окаменел, как раньше. Саша вернулся и подмахнул слезу на ее щеке:

- Ты что?

- Я просто дура... Я многое узнала вместе с твоим появлением в моей жизни... Я поняла, что не знаю ничего и что хочу узнать... но...ты словно песок: сыплешься сквозь пальцы, не удержать... Я никогда не смогу говорить на твоем языке, думать твоими мыслями, чувствовать твоей душой... Полная безысходность - знать, что я никогда не смогу быть с тобой единым целым... Не смогу БЫТЬ ТОБОЙ...

- Со мной? - переспросил Саша, как будто ослышался.

- Тобой!

Вначале он промолчал. Рената закрылась руками. Плечи ее судорожно вздрагивали.

- Зачем тебе это? - голос его звучал, точно он был где-то далеко-далеко...

- Затем! Только так я смогу тебя удержать!

Саша покачал головой:

- Так - не сможешь... Это не выход, это только вход, прелюдия... конец тоннеля слишком далеко, а поезд - близко, он поцеловал ее. Поцеловал и поднялся: - Нам пора ехать, малыш... Нам пора ехать... нас ждут.

- Кто?

- Ник. Он ждет тебя. Выпей воды.

Рената взяла из его рук стакан с водой.

Прогревая мотор, Николай докуривал "Мальборо". Слава богу, что Шура втолковал этому "идиёту", чтобы он избавил их от дурацкого манекена. И вообще, за каким чертом, спрашивается, Гарик поедет с ними?! Здесь и так слишком много лишних...

Гроссман подергал себя за цепочку браслета и посмотрел на часы. Начало четвертого. Хорошо, дождь прекращается...

Тут в дверях гостиницы появились Саша и Рената. Придерживая ее под локоть, телохранитель огляделся, и только после этого они подошли к машине, стоявшей под сенью полуоблетевшего каштана.

- Ну, и где же ваше сопровождение? - спросил Ник и выбросил окурок в окно.

Саша пожал плечами:

- Может быть, Кудряшов передумал... Или забыл. Что ж, возможно, мы обойдемся и без прикрытия... Будем надеяться.

И он открыл дверцу перед Ренатой. Гроссман криво усмехнулся:

- А где ваш извращенец? Он как, по лестнице спустится или с парашютом прыгнет в окошко?

- Вот он идет, не скучай! - отозвалась девушка, поудобнее устраиваясь на заднем сидении и с недовольством поглядывая на Гарика, из-за которого ей придется потесниться.

- Пра-а-ативный! - высоким голосом пропел Николай.

Игорь помахал им рукой. В это время из-за угла выскочила патрульная милицейская машина, и все они одновременно подумали: "Ну, вот и сопровождение!" Но два оперативника интересовались только Гариком: они скрутили его и в два счета пристроили к стене для обыска.

- Жми, - сказал Саша, и Ник вдавил педаль в пол.

Рената с сочувствием проводила взглядом удаляющегося Гарика.

Тот обреченно посмотрел на блюстителей порядка, охлопывающих его со всех сторон, и вздохнул. "Залететь" на такой ерунде - это вполне в его духе. И дернул же его черт лезть за той куклой в магазин!..

- Ну что, эт самое!.. - пробормотал он. - Грузите сухари бочками!

- Не повезло товарищу экзорцисту, - сказал Гроссман, когда джип уже выскочил на проспект. - Но, как сказала бы бесподобная Роза Давидовна, дуракам-таки закон не писан. Может, выпутается...

********************************************************************

Гостиницу покинул наряд из трех человек. Один подошел к начальнику, ожидавшему в автомобиле, и отрапортовал:

- Нам сообщили, что объект уехал пять минут назад.

Гармошкой сморщив кожу на лбу, капитан развел руками:

- Ничего не понимаю. Нас должны были дождаться...

Он извлек рацию и принялся вызывать начальство. Остальные, загрузившись в машину, ждали решения капитана.

*********************************************************************

- Хорошо, сделаем, Семен Макарович... Сделаем. Уже выезжаем, - Лепетченко махнул своим парням, и те забились в "уазик" с синей полосой на борту.

Проследив за их отъездом из "Ландкрузера", Андрей покосился направо, в сторону Сереги, не удостоив его прямым взглядом:

- Трогай. Но не мечись, соблюдай дистанцию.

- Понял, - буркнул парень, хотя на самом деле не понимал ничего во всех этих Андреевских "рокировках".

**********************************************************************

- Вы должны оказаться там раньше всех и перетряхнуть "Чероки" буквально по запчастям! - слышался из трубки низкий, срывающийся на хрип голос толстяка-Котова. - Я на тебя рассчитываю, Оскольский. Если программа "Саламандр" окажется в наших руках до них самих, я в долгу не останусь, всех премирую сполна, а человек я, ты знаешь, щедрый...

- Я работаю над этим, Иван Григорьевич...

- Ну, давай, - и гудки перекрыли Котовское урчание.

Оскольский положил трубку на "базу", потянулся и посмотрел на часы. Режим, режим... нельзя с его сердцем так засиживаться у компьютера. Котову хорошо: у них там, в Н-ске, уже седьмой час, все порядочные люди давно на ногах. А здесь только начало четвертого. Один инсульт был - мало, Оскольский? Видно, мало: еще захотел... Задали, прямо сказать, ему работы с этой "трехголовой ящерицей". Но не "достать" конкурента, когда карта сама идет в руки - это не по-деловому...

Оскольский набрал какой-то номер:

- Дмитрий! Спишь, что ли?!

- Ну, а ты как думаешь?! - недовольно ответили на том конце.

- Ты парнишек построил? Они готовы?

- Да, звони этому, Обухову Кириллу, он теперь правит бал, я умываю руки. И не звони мне больше среди ночи, Борис Афанасич, Христом-богом тебя заклинаю! - и молодой нахал бросил трубку.

Оскольский извлек электронную "записнушку" и раздобыл номер Кирилла Обухова.

**************************************************************************

Гроссман с вопросом в глазах посмотрел на Сашу:

- Опа! Гаишник! Таки останавливаться?

У Ренаты закололо в груди от вида помахивающего полосатым жезлом инспектора. Она почувствовала себя подопытным кроликом, который наблюдает за приближением пьяного студента со скальпелем в руке. Только этого им сейчас и не хватало...

- У нас есть выбор? - двинул бровью телохранитель, и ник притормозил у обочины.

Постовой попросил их выйти и внимательно взглянул на телохранителя.

- У меня приказ подзадержать машину "Гранд Чероки" "А 106 ЧЕ"...

- Как это - подзадержать? - удивился Гроссман, убирая назад невостребованные "права". - Вы нас арестовываете или что вы хотите этим сказать? - волнуясь, он невольно начинал изъясняться на языке своего детства и не замечал этого.

- Подробностей я не знаю. Скорее всего, вам просто придется подождать...

Троица переглянулась. Ничего не поделаешь. Саша оперся о капот и закурил. Качать права в их положении опасно.

Минут через десять к посту подъехало два милицейских микроавтобуса. Местечко для поста, конечно, было выбрано отменное: рядом с городской свалкой. К джипу подошел человек средних лет с капитанскими погонами. Лоб его избороздила гармошка морщин:

- Отряд специального назначения прибыл, Андрей Константинович, - сказал он Саше.

Тот явно удивился:

- Кто?!

Капитан сверился с номерами:

- Ну да, все верно... - минутное сомнение от замешательства Саши покинуло его. - Возвращайтесь в машину. Мы следуем за вами как прикрытие... - и без дальнейших объяснений он пошел к своему микроавтобусу.

Рената и Николай ошеломленно посмотрели друг на друга. Взгляд Гроссмана откровенно выразил мысль:: "А еще говорят чудес не бывает!.."

Саша на этот раз почему-то сел на заднее сидение, к Ренате.

- Кому это ты представился Андреем... как его?.. - спросила она.

- В том-то и дело, что никому... - пробормотал телохранитель, тщетно разыскивая ответ на тот же вопрос.

- Даже если тебя с кем-то спутали - кому от этого хуже?! весело отозвался Гроссман, а веселила его сама ситуация: побитый грязный джип имел шикарный эскорт - два микроавтобуса, да еще и четырех мотоциклистов. "Ни фига себе - сервис! подумал Ник. - Типа, мы - правительственные шишки... А ничего он, этот Ренаткин хахаль, работать умеет"...

- С кем нас могли спутать? - Рената не могла ума приложить, как все так ловко обернулось.

- Нас не могли спутать... - Саша поджал губы, помолчал и добавил. - Мы были остановлены из-за того, что они четко знали наши номера и марку машины...

- Мистика, ага! - хохотнул Ник и, проникаясь прелестью происходящего, включил магнитофон: - "Самоубийца, ну что же ты де-е-елаешь?"

- Гроссман, только не пой: тошнит!

- Ну, так давай, легче будет! - Николай был в хорошем расположении духа.

Темнота сменилась светом: они въехали в тоннель под железнодорожным мостом. Отсветы фар встречных автомобилей и внутреннее освещение, попадая на избитые бока джипа, превращали его в результат творения скульптора-авангардиста (или, скорее, сюрреалиста).

Внезапно две машины впереди головного автобуса сопровождения притормозили и объехали какое-то препятствие. Препятствием была стоящая поперек дороги "Волга" с "уазиком", на борту которых красовалась синяя полоса. Прямо в Николая из автомата целился парень в пятнистом комбинезоне. От неожиданности тот впечатал в пол педаль тормоза, и джип дернуло. Недолго думая, Ник, лавируя между мотоциклами, дал задний ход. В свою очередь мотоциклисты, вильнув, объехали "Чероки" и застопорившийся микроавтобус и первыми открыли огонь по неприятелю, от которого должны были охранять пассажиров "драгоценного" джипа.

Незнакомцы из "Волги" и "уазика", а также те, что давно покинули вышеназванные машины для захвата, ответили тем же. В тоннеле началась такая пальба, что у Ренаты заложило уши. Зажав голову руками, она "клюнула" носом в колени телохранителю и больше не поднималась.

В это время по дороге со встречным движением, сильно нарушенным в этой неразберихе и куче мале, проехал японский верзила-"Ландкрузер". Он развернулся прямо на том уровне, где на другой стороне, на встречной полосе, стояли "Волга" и "уазик", и помчался объезжать перекрытия. Водителя вседорожника "Тойоты"нисколько не беспокоили чувства тех, кто сидел за рулем проезжающих машин. А их чувства можно себе представить: любой ошалел бы при виде черной махины с включенным дальним светом и мигающими в аварийном режиме "поаоротниками"; хорошо еще, что дизайн данной модели не предусматривал осветительной техники на крыше, иначе картинка вырисовывалась бы еще более впечатляющей. На немыслимой скорости, уважительно объезжая только грузовики, "Ландкрузер" несся прочь из тоннеля, как на пожар.

Гроссман едва успел пригнуться, как по лобовому стеклу прошла автоматная очередь.

- В гробу я видел такие разборки! - заорал он педали сцепления (видимо, в тот момент она была для него воплощением вселенского зла) и начал решительные действия.

Джип вырвался из тисков, получив еще пару-тройку вмятин, и тут со стороны встречной дороги из-за перекрытий по нему, по эскорту, по людям из "Волги" и "уазика" начали пальбу еще какие-то незваные гости. Ситуация становилась все запутаннее и сложнее, теперь все ориентиры потерял даже телохранитель.

- Жми на газ! - он решил идти на крайние меры, вытащил пистолет и высунулся в левое окно.

Пока две команды - из микроавтобусов с мотоциклами да из "Волги" с "уазиком", - похожие друг на друга, как "близнецы-братья", все больше входя во вкус, дуэлировали друг с другом, Саша попытался отбиться от третьей, ориентированной на супер-идею задержать "Чероки" во что бы то ни стало. А Гроссман молился об одном: чтобы им не продырявили колеса.

Царапая боком бетонные плиты перекрытий, они проскочили мимо "Волги" и стрелков. Может быть, им не суждено было выпутаться из лап этой загадочной третьей команды, не приди им на помощь "Ландкрузер". Из его темного салона кто-то размеренно палил из крупнокалиберного обреза. Желающих проехать под этим мостом отчего-то становилось все меньше и меньше. Странно, может, светофор сломался?

Основательно потрепанный джип г-на Сокольникова вылетел на мокрую трассу, сотавив позади кашу из машин и неизвестно чего добивавшихся людей.

Рената выпрямилась и открыла глаза. Саша затолкал "глок" за ремень и запахнул пиджак.

"Ландкрузер" же, распугав почти всех в радиусе километра, развернулся и поехал было за ними, но через какое-то время свернул к обочине.

*******************************************************************

Серега отдышался. Так и поседеть можно. Вот, кто такой Андрей! Просто бандит, зато настоящий, как в Чикаго или в Нью-Йорке... Раньше Серега не верил, что такое может быть и здесь. В своей деревне он знать не знал, что будет не только свидетелем, но и участником натуральной "стрелки". Аж дух захватило!

- Кто тебе сказал останавливаться? - бесстрастно осведомился Андрей, кладя под ноги обрез винтовки.

- Ё-моё!.. Да у меня, Андрей Константиныч, руки трясутся! Позвольте - отойду чуток...

- Ты - слабонервный? - кажется, на этот раз в голосе босса появился интерес.

- Я? Нет.

- Тогда трогай...

- Но... мне никто не говорил, что так будет!

- Тебе никто не говорил и того, что так НЕ будет. Повторение такого сюрприза - и ты увидишь меня во гневе... Трогай.

Стараясь не смотреть в лицо шефу с его ядовитыми, слегка ввалившимися от усталости глазами, Серега завел машину.

**********************************************************************

Гроссмана сменил за рулем Саша. Посмотрев на часы, он сказал, что к вечеру они достигнут Таганрога. Это мало кого утешило, ведь было только три тридцать утра.

- Там мы будем вынуждены бросить машину, - телохранитель взглянул на панель управления, и было заметно, что он с трудом подавил вздох.

- Шайтан! - оглянувшись, протянул Гроссман привязавшееся к нему словечко. - Шур, ты видишь?

- Вижу.

Преследователи не позволили себя забыть: все тот же "Ландкрузер", а с ним на пару - "БМВ". Японский джип напористо теснил к обочине джип американский, а из "БМВ", целясь в колеса "Чероки", начали стрельбу. Саше не оставалось ничего, как свернуть с шоссе. Оба джипа, подпрыгнув, перемахнули на траву. "БМВ" покидать дорогу не стал - ехал параллельно джипам по асфальту.

"Ландкрузер", заезжая то справа, то слева, аккуратно тыкался бампером в машину беглецов, намекая, что будет хуже.

Впереди, точно назло, был вырыт котлован. Саша, перекрутив руль, выдернул джип влево, и они проскочили почти над самой ямой, так близко к ней, что правое заднее колесо, слегка забуксовав на откосе, сбило вниз ком слежавшейся глины и на секунду зависло над пустотой под испуганный вскрик Ренаты. Вседорожники вылетели наверх, и к беглецам, как назойливая муха, тут же прилепился "БМВ". "Японец" вернулся к прежней тактике и возобновил тиранию покалеченного "янки". "Чероки" держался на честном слове, на ресурсах души своего искореженного металлического организма. И держался он долго, но в конце концов преследователи добились своего: джип Сокольникова сорвался с дороги и, кувыркаясь, полетел вниз.

Николай раскрыл глаза и обнаружил у себя под мышкой странно изогнутое туловище Ренаты. А голова бывшей жены, казалось, не могла принадлежать живому человеку: слишком уж нелепа была поза, как у изломанной куклы.

- Зашибись! - сказал Гроссман и встряхнул ее.

Рената тихо застонала. Выпутывась из ремня безопасности, Саша оглянулся:

- Вы живы?

Джип стоял среди кустов, некоторые подмяв под себя и оставив там, где катился, след из оголенной земли.

- Рената! - телохранитель рывком перевесился к ним и приложил ладонь к ее горлу.

- Жива она, жива! - прохрипел Гроссман, забыв об ушибленном затылке и приводя в чувство Ренату.

- Позаботься о ней! - Саша раскрыл дверцу и бросил возле Николая пистолет: - Если придется стрелять - отстреливайтесь.

- А ты?

- Ждите меня вон в том леске. Не вернусь через пять минут уезжайте в Таганрог.

Выскочив из машины, он махнул рукой Нику. Тот перебрался вперед и с трудом, но все-таки завел джип.. Прямо по полю "Чероки" рванулся к лесополосе.

Припадая к земле, хватаясь за пожухлые стебли и корни кустиков, Саша выкарабкался на дорогу.

Уезжающий джип обстреливало пять стволов - он вычислил их на слух. Несмотря на полную темноту, выглянув, телохранитель различил две фигуры, стоящие позади "Ландкрузера", и еще несколько -тех, что вели беспрерывную стрельбу, прячась за капотом "БМВ".

Саша выскользнул из-за пригорка, для подстраховки прокатился по земле, не уверенный, что его не заметили, и, возникнув за спиной одного из ближайших противников, которые стояли у "БМВ", удушающим захватом передавил ему сонные артерии, а его рукой застрелил второго, потом выдернул из-за ремня свой пистолет, продолжая, пока обойма не опустела, стрелять по остальным.

Вовремя сообразив, в чем дело, пятеро оставшихся в живых скрылись за "Ландкрузером".

Саша сломал шею своему пленнику, который, будучи раненным своими же подельщиками, начал слабо трепыхаться в его руках. Бросив его, телохранитель рванулся было к пистолету его напарника (у первого "магазин" опустел сразу после Сашиного выстрела: тот исстрелял всю обойму перед захватом), как вдруг жуткая боль обожгла его ребра. Прижав локоть к боку, молодой человек упал на одно колено. Стрельба прекратилась. Мгновение затишья - и возле Саши возник темный силуэт. Ударив телохранителя в висок рукоятью своего пистолета, незнакомец хрипловато произнес:

- Мой выход...

Вселенная закрутилась, уменьшилась до точки и рухнула в черную дыру.

- Вы не убили его? - спросил кто-то.

- Вряд ли, - и, присев, Андрей тем же жестом, что Саша несколько минут назад, приложил два пальца к горлу телохранителя. - Я стрелял вскользь. Он нам еще пригодится. Он ваш.

Сын Константина Геннадьевича выпрямился, скинул плащ в руки кому-то из спутников и, поежившись от холода, набросил на себя поданный им же пиджак телохранителя.

- Проинструктируйте моего шофера! - не оборачиваясь, сказал он и пошел к лесу..

- Поосторожней там, Андрей Константинович!

Андрей усмехнулся: уж себя-то он, надо думать, не забудет! К тому же, теперь там осталась только эта тупая стерва и ее верзила-муж, расфуфыренный двухметровый красавчик, знающий только правила ночных клубов, компьютеры и то, как покорить дамское сердечко.

Входя в лесок, Андрей предусмотрительно растрепал волосы и пробежался.

************************************************************************

Рената была не в состоянии думать о чем-либо. Вывихнутая ключица доставляла ей невыносимую боль, но девушка не подпускала к себе Николая, который предлагал вправить сустав.

- Не трогай меня! - повторяла она при каждом движении Гроссмана в ее сторону.

Джип стоял в самой чаще, все двери его были настежь раскрыты, так что слышно было любой звук

в радиусе пятнадцати метров.

- Рената! Николай! - вдруг позвал хрипловатый голос, сопровождаемый звуком шагов.

Девушка напряглась:

- Кто это, Гроссман?!

Тот выхватил, но, приглядевшись, тут же опустил пистолет:

- Это Шура. Ну, слава богу! - он выкарабкался из машины.

Тяжело дыша, подтанцовывающей поступью телохранитель подошел к нему. Рената подумала, что он ранен, потому что Саша всегда ходил по-звериному бесшумно. Еще больше она встревожилась, когда он, согнувшись, уперся ладонями в колени, опустил голову и перевел дух.

- Саша! Ты что, ранен, Саша?! - забыв о больной ключице, девушка кинулась к нему.

Их глаза встретились. В первую секунду он как будто удивился. Такое ощущение, что Саша ожидал чего-то другого. Впрочем, луна и свет фар могли исказить что угодно и кого угодно.

- Все о'кей, - тихо сказал телохранитель и покосился на Гроссмана: - Машина на ходу?

- Чем-то цепляет землю, а так ничего... - Ник заглянул под колеса. - То ли подвеска, то ли еще какого-то хрена...

- Черт с нею. Загружайтесь, ехать надо... - и Саша сел за руль.

Рената не могла понять, что здесь не так. Голос? От Саши можно ожидать и не такого... Как и ритмика речи: для него изменить такую мелочь - это раз плюнуть. Только вот зачем? Наверное, это не всегда зависит от него...

Джип немного пошел юзом, но затем выправился и, громыхая чем-то под брюхом, пополз и медленно набрал скорость.

- Кто это такие? - спросила девушка.

- Не знаю, - как обычно, телохранитель был неразговорчив.

- Много их было?

- Достаточно.

- И тебе так и не удалось узнать, что им нужно?

Саша внимательно поглядел на нее через плечо:

- Что ты имеешь в виду?

- Как - что? Не верю, что никому из них ты не приставил пистолет к виску. А в таком положении любой объяснил бы, чего он хочет...

- Какая ты кровожадная, - усмехнулся Николай, пытаясь очистить кожаные брюки.

Саша дернул плечами и отвернулся. Джип спотыкался, как рейсовый городской автобус. Выругавшись сквозь зубы, телохранитель остановил его и вышел посмотреть, в чем дело.

- Вот дерьмо! - послышался его подсевший голос. - Надо ставить запаску!

Николай, подумав, что у него что-то со слухом, уставился на Ренату, но та, придерживая ноющую ключицу, высунулась в окно:

- Ты же ее уже поставил вместо старой!

- Ах, черт! - телохранитель шлепнул себя ладонью по лбу, а затем пнул ногой "полетевшее" колесо. - Совсем забыл! Есть конструктивные предложения или поедем на жеваной резине?

Пожав плечами, Гроссман посмотрел на бывшую жену: может, не ему одному бросается в глаза странное Сашино поведение? С каких это пор Шура стал выносить подобные проблемы на общий совет?! Ведь он сам всегда возился с джипом, как с живым существом, недаром "Чероки" все больше и больше походил на него. Только о Ренате он беспокоился сильнее, чем об их железном коне... Пнуть "Чероки" для Шуры было бы равносильно тому, что ударить подопечную.

- Попробуем поставить старое? - нерешительно проговорила Рената. - Может, до Таганрога дотянем?

- Хорошо! - Саша приблизился к дверце с левой стороны: Ник, займись!

Окончательно обескураженный, Гроссман вышел из машины и отправился к запаске:

- Может, господа хорошие, вы-таки соизволите выйти и подышать свежим воздухом?

Саша и Рената отошли в сторону. Телохранитель сел на какой-то пенек, она пристроилась у него на коленях.

- Что у тебя? - он кивнул на плечо девушки.

- Очень болит ключица... Это не перелом? - она расстегнула пуговицы на блузке и раздвинула ворот.

Саша поморщился и потер глаза. Рената заметила, что ему трудно смотреть, трудно фокусировать взгляд.

- Что у тебя с глазами?

Он не боялся: в такой темноте она не смогла бы заметить линзы, из-за которых он чувствовал себя так, словно ему в глаза насыпали песка.

- Обычная пыль. Чепуха, - Саша прощупал кость ключицы. Вывихнуто у плеча. Хочешь - вправлю...

- Это очень больно?

- Будет больно.

Телохранитель усадил ее на пенек. Девушка зажмурилась, и он дернул ее за руку. Стиснув зубы от адской боли, она тихо взвыла, но не заорала.

- Молодец, - похвалил ее Саша, оглянувшись на Ника, который кряхтел и пыхтел у джипа.

Он снова усадил Ренату к себе на колени и осторожно спросил:

- А как ты думаешь, что в этом "дипломате"?

- Ты что, с Луны упал? ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЮ!!! Сколько раз еще я должна это повторить?!

- Ну... лишний раз не помешает...

- Да я бы все отдала, что еще не потеряла, лишь бы узнать, что в этом "дипломате"!

Саша слегка приподнял брови: она продолжала его удивлять:

- И ты вернула бы это хозяевам?

- Ни минуты не задумываясь!

- А если это... дает тебе преимущества, такие, что ты смогла бы вернуть все, что потеряла, и даже с лихвой?

- Я очень устала... Ты выбрал не самое лучшее время и место для своих репетиций или шуточек... Мне ничего не надо... кроме того, чтобы меня оставили в покое и мы с тобой могли куда-нибудь уехать... - она обняла его и бессильно положила голову ему на плечо.

Саша рассмеялся, и смех его звучал странно: не то с облегчением, не то с иронией.

- Что ты смеешься? - простонала Рената.

- Просто... я думал о тебе хуже...

- Ты? Обо мне?! Почему?!

Ник, чертыхаясь, возился с домкратом. Не ответив на вопрос Ренаты, Саша окликнул его:

- Эй, приятель! Ты хоть знаешь, как это делается?

- Знаю! - буркнул Гроссман. - Не пальцем деланный!

- Ну, так покажи себя!

- Зачем ты его так? - удивилась Рената, словно сама никогда ничего подобного не делала в отношении Ника.

- Я выразился достаточно лояльно... Вообще-то, с бывшими мужьями моей женщины в другом месте и другой ситуации я разбирался бы иначе...

Рената округлила глаза и стала похожа на ту наивную соплячку с фотографии:

- Когда ты успел стать таким ревнивым?!

- Всё течет, всё меняется, - Саша снова потёр слезящийся глаз.

- Да что там у тебя?! Дай, посмотрю!

- В такой темноте? Ну, посмотри, - он поднял лицо к небу, но в этот момент туча закрыла луну.

- Нет, вообще ничего не видно... Поморгай, если это соринка, она должна вытечь со слезой... Давай я поцелую твои глаза...

Рената коснулась губами его век. Руки Саши крепче сжали ее тело, скользнули под блузку. Не только голос, но даже запах кожи и волос у него теперь другой. Пиджак еще напоминал прежнего Сашу, а вот остальное... От него теперь веяло одеколоном, дорогим, импортным, но скрывающим Сашину индивидуальность, неповторимость. Табак, мята, что-то мистическое, древнее - куда-то все это улетучилось. Н-да, раньше было лучше...

Дальше - больше. Будто соскучился, он стиснул ее в объятьях, поймал губами ее губы, и все это - как будто впервые. С Сашей всегда - как будто впервые, подумала она, но здесь что-то не так. Сейчас она не "улетает", остается на земле. Он ДРУГОЙ! Не то, чтобы более смелый - просто более властный. Он подминает под себя всю ее волю, а раньше всегда уступал ей её законное место. И целует по-другому: впивается в губы, точно жалом... И рука его так больно сжала грудь, что Рената вскрикнула. Саша тут же убрал ладонь и стал помягче.

- Ты всегда такая? - переводя дух, спросил он.

- Какая?

Телохранитель не ответил, скользнул пальцами ей под юбку. Какой-то он сегодня сумасшедший... Ведь всегда безошибочно угадывает ее состояние, ее желания, а теперь точно глухой и слепой: думает только о себе. Ведь ясно же, что она безумно устала, что ей не до таких игр.

- Саша! - Рената отвела его руку, но телохранитель упрямо повторил наступление. - Саша! Всё!

Он опомнился, прикрыл глаза, потом поправил на ней одежду:

- Извини... Теперь я знаю, почему от тебя торчали в Челябинске...

- Почему же? - впервые Саша поднял эту тему, и Ренате стало интересно.

- От тебя, уралочка, можно потерять последние мозги... Вот как он, - и телохранитель кивнул на Гроссмана, завинчивающего болт.

- Сейчас отдаем швартовы! - словно услышав его реплику, крикнул Ник. - Кстати, можете садиться, граждане...

Саша с явной неохотой выпустил Ренату и пошел следом, как прирученный зверь.

Несмотря на перестановку колеса, джип по-прежнему брыкался и упрямствовал, словно норовистый скакун, вместо руки хозяина ощутивший чужую руку. Саша ругался сквозь зубы, но терпел самовольство этой развалины. Рената же так устала, что заснула на заднем сидении.

**********************************************************************

Телохранитель очнулся. Он лежал в каком-то автомобиле, на заднем кресле, связанный по рукам и ногам. Все желание освобождаться у него исчезло с приливом жгучей боли, возникшей под ребрами, когда он чуть-чуть пошевелился.

- О! Здрасьте! Смотри, покойничек ожил! - обернувшись на Сашу, сказал шоферу жующий жвачку парень в кожаной куртке. - А ты говорил - "ласты склеил"... Вон, как огурчик... маринованный...

- Сейчас приедем! - голосом, который не обещал ничего хорошего для Саши, отозвался тот. - развяжи его, что ли...

Подогнув под себя ногу, парень охотно развернулся в кресле и толкнул телохранителя в плечо.

- Ну, чего?! - разминая жвачку, спросил он и активно заработал челюстями. - Эй!

Превозмогая боль и слабость, Саша поднял голову.

- Ну, привет! - парень хохотнул так же, как хохочут, рисуясь друг перед другом, ублюдки, промышляющие всякими гадостями.

Мышцы сдались, и Саша снова лег.

- Чего не здороваешься? - на этот раз парень стукнул его кулаком в поддыхало, почти возле раны. - Больно, что ли?! Ой? Да? - он повторил маневр.

Телохранитель стиснул зубы.

- Ладно, ты его сильно не дрючь - посоветовал шофер. - Он и так мне своей дерьмовой кровью все чехлы заделал... Лучше спроси, пока ожил, а то еще сдохнет...

- Ага! Мухтар, так куда вы запрятали ее, а?

К Саше не сразу вернулась способность дышать и, следовательно, говорить. Кроме того, он почувствовал, что по животу потекла быстро остывающая струйка крови: рубашка уже не впитывала ее.

- Кого?

- Забыл, что ли, Мухтар? - игриво переспросил тот, намахиваясь, и захихикал, когда Саша прикрыл глаза и напрягся в ожидании удара. - Дискету! Куда вы ее засунули?

Только тут телохранитель соединил концы с концами. Ну, конечно! Что же еще они могли таскать за собой, такое маленькое, что оно поместилось бы в кармане?!

- Дискету... - медленно заговорил Саша, и оба парня навострили уши. - А дискету я теперь засуну в твою задницу, даже если ты будешь очень сильно отказываться...

Парень втыкал в него кулаки, пока тот не потерял все чувства.

- Ты руками-то не маши! - сказал шофер. - А то голова дурная...

- Угу, ногам покоя не дает...

- Во-во. Бешеной собаке сто верст - не крюк. Это я о нашем новоявленном шефе... Как тебе Андрюшенька-душенька-румяные-щечки?

У того рефлекторно выдвинулся средний палец:

- Вот так он мне! Я бы и этому, - он небрежно кивнул на Сашу, - все конечности переломал только за то, что они с этим питерским мудилой на одну рожу... Походу, Мих, они близнецы... Не поделили чего-то братцы-кролики, что ли? Ненавижу этого белоручку, и папашу его крутого ненавижу!

- Ну что, высказался? Впрочем, тут я с тобой солидарен... За работу, твой живучий мальчик снова зашевелился...

Саша открыл глаза и сплюнул кровь, скопившуюся во рту. Жующий парень развернулся и снова занялся его персоной.

**********************************************************************

Утомившись бороться с раскуроченным джипом, телохранитель молча вел его и не обращал внимания на творимые им заскоки. Настежь открыв со своей стороны окно, Ник курил, а Рената крепко спала предутренним сном.

- Опа! - сказал Гроссман, когда фары осветили перегородивший дорогу автомобиль.

Саша свернул к обочине и едва не нырнул в кювет.

- Колесо не выдюжит, Шура... И нас они сверху подстрелят.

- Вижу. Рената, - он оглянулся и пождал губы; девушка с трудом проснулась и явно пожалела об этом. - Рената, посмотри: твоя "сидушка" часом не съемная? Если там есть полость - держи пистолет и полезай туда, поместишься... Что, Коль, отобьемся? Саша подмигнул Гроссману.

Ник помог Ренате поднять подушку кресла. Под нею была черная пустота, пропахшая пылью и бензином.

Со стороны машины к ним направлялись какие-то люди. Телохранитель резко сдал назад.

- Тут что-то мешает! - прошептала Рената, пытаясь уместиться под явно не предназначенным для этих целей сидением и натыкаясь на какой-то большой твердый предмет с острыми краями.

- Упаковывайся скорее! Что там тебе мешает? - Ник настойчиво придавил Ренату "сидушкой".

Та взвизгнула от боли: не с ее вывихом проделывать такие трюки. Но все-таки ей удалось сложиться пополам и замереть на дне, и, хотя Рената была очень миниатюрной женщиной, больное плечо ее упиралось во что-то жесткое. Осторожно переведя дух, потому что воздуха было совсем мало, Рената выпростала руку и ощупала мешающий предмет. Кожа, холодная металлическая застежка... Потом уже память выдала следующую картину: высокая девушка с короткой стрижкой и волосами цвета красного дерева быстро приближается к джипу с... о боже!.. с "дипломатом" в руке! Значит, спрятать его Даша все-таки успела, а мозг Ренаты зафиксировал этот момент, но в результате потрясения информация потеряла доступность и была загнана в глубокое подсознание... Девушка втянула в себя пыльный воздух и отдулась. Всё. Полдела сделано. Теперь они спасены. Теперь они с Сашей смогут уехать и спокойно залечить все раны, нанесенные событиями этого месяца. Она станет нормальным человеком, отдохнет, приведет себя в порядок... О, как она мечтала об этом! И телохранителя она никуда не отпустит. Он ей нужен не только для того, чтобы беспрестанно защищать ее, рискуя собой. Они обманут ополчившееся против них время, они во что бы то ни стало будут вместе...

Пока опьяненная радостью находки Рената предавалась иллюзиям, телохранитель и Николай выпрыгнули из машины. Вытащив из-за пояса пистолет с глушителем, Саша пробормотал:

- Сюда бы "дробовичок"...

Двигаясь напролом, ни секунды не давая врагу на то, чтобы опомниться, он стал стрелять. Гроссман подстраховал его из "глока", но Саша вполне обошелся бы и без него. Гибко бросившись на землю, он мгновенно заменил использованную обойму, а потом как ни в чем не бывало продолжил наступление. Телохранитель был как заговоренный: пули летели мимо него. А может, это было результатом его невероятной расторопности или умении тормозить время, как в одном из фантастических рассказов Уэллса...

Когда Саша дошел до машины неприятеля, те двое, что оставались в ней, были похожи на решето. Другие плавали в крови. Из-за автомобиля вывернул черный "Ландкрузер", и Серега, высунувшись в окно, в каком-то заторможенно-отмороженном состоянии глядел на трупы. Рядом с водилой сидел еще один парень, он-то и показал Саше большой палец, а после провел ребром ладони по горлу. Телохранитель махнул рукой, и тогда черный джип, ловко развернувшись, отъехал и скрылся в темноте.

- Что ворон ловишь? - бросил Саша Николаю, судорожно сглатывавшему при виде поля боя. - Отвинти у них запаску, нам она подойдет...

- Ага... - в оцепенении кивнул Гроссман. Через минуту смысл сказанного дошел до него, и он отправился за колесом.

Саша распахнул заднюю дверцу и поднял сидение. Рената, как пружина, разогнулась и тут же спросила:

- Все живы?

- Не все. Вылезь...

- Как?! А Гроссман? - она приготовилась было зарыдать, но увидела бывшего мужа, который откручивал запасное колесо с чужой машины и, переведя дух, взялась за ручку "дипломата".

- Сюрпри-и-з! Отгадай, что это?

Саша не поверил своим глазам.

- Это - он самый! Представляешь? Мы столько скитались без денег, ты столько гробился, чтобы их найти, а все это время в нашей машине как ни в чем не бывало лежали двести с копейками "лимонов". Держи! - она отдала ему чемоданчик и, выбравшись из своего укрытия, стала отряхиваться от пыли. - Такое могло произойти только со мной!

Телохранитель быстро расправился с замками. Тут подошел Николай, двумя руками держа под мышкой снятую "запаску".

- Чего радуетесь? - пробурчал он.

Саша средним пальцем указал на "дипломат".

- Ты уверена, - обратился он к Ренате, - что не будешь претендовать на содержимое и просто так - ну, по доброте душевной - отдашь им все содержимое?

- Теперь пусть только попробуют его у меня не взять!

Гроссман пошел за домкратом, но Саша окликнул его:

- Ник! Бросай это дело! Отсюда надо убираться! Позже переставишь, падай-ка за руль.

Телохранитель забрался на заднее сидение, к Ренате, и раскрыл "дипломат". Пятидесятитысячные купюры, заполнявшие основной отсек, его не интересовали. Он поочередно сунул руку в два маленьких отделения на крышке и разочарованно поморщился.

- Что ты там ищешь? - Рената вытряхивала пыль из волос.

- Динамит, - ответил Саша и обнаружил, что подкладка на верхней крышке немного отстает; пальцы нащупали плоскую коробочку из стеклопластика..

Это был диск. Скорее всего, тот самый... Но девчонка и оба ее спутника, похоже, не знают об ее существовании. Это даже к лучшему: меньше знаешь - дольше живешь. Но теперь-то уж помощники Андрея, эти законченные деграданты, наверняка просветили парнишку о том, что именно они намерены найти. И зря. Почему-то Андрей заочно уважал этого одиночку: он чувствовал в нем что-то свое и вдобавок ему нравились достойные противники. А посему Скорпиона-младшего совсем не захватывала идея лишить жизни свой прототип. Пожалуй, если эти скоты еще не замочили его и ничего ему не выложили о диске, Андрей отпустит его на все четыре стороны, изобразив, будто пристрелил, и оставив где-нибудь на обочине. Там уж все зависит от живучести телохранителя - бог ему судья, как говорится. Хороший охранник, долго продержался. Что ни говори, он заслужил право быть вместе со своей девчонкой...

- Поехали, - хрипло приказал Андрей Нику, бросая дискету в один из отсеков и застегивая "дипломат".

********************************************************************

Саша почувствовал, что его схватили подмышки и волокут из машины. Боль в ране уже потеряла свою резкость, он привык к ней, и даже ноющее отбитое нутро, поврежденная рука и висок не доставляли телохранителю мучений: Саша настраивал себя на худшее. Он открыл глаза. Парень со жвачкой бросил его в пожухлую траву. Упираясь ногой в землю, у машины стоял мотоциклист, потом подъехал еще один. Налетели злые вороны...

- Ну, когда начнем говорить? - парень причмокнул своей жвачкой.

- Развяжи... - едва слышно выдавил телохранитель.

- Где дискета? - парень пихнул его ногой в бок.

- Развяжи его, - сказал один из мотоциклистов. - Он не жилец.

Тот выплюнул резинку, подошел и перерезал веревки. Морщась от боли в затекших суставах, Саша поворочал кистями.

- Мы не смогли найти "дипломат"... - телохранитель привстал на локте. - Если бы вы сказали сразу, что вам надо, а не начали играть во "взрослых дядей", все выяснилось бы в самом начале...

- Врать - не мешки ворочать... Ну, ты меня достал! - и парень, идя на поводу у своих садистских наклонностей, пнул Сашу в живот.

Телохранитель захлебнулся кровью и бесчувственно откинулся на землю. Оглянувшись на молчаливых наблюдателей, тот наклонился над ним:

- Ну вот... Теперь, сдается мне, я его уделал...

В эту секунду, наделив движение всей энергией своей боли, Саша рывком схватил его за чуб и, дернув на себя, коленом помог перелететь через голову и с размаху шлепнуться на спину.

Мотоциклисты отреагировали двумя очередями из автоматов, но Саша прокатился по траве, выхватил у своего мучителя пистолет и прострелил одному из них ногу. Наставив дуло на голову своей жертвы, телохранитель поднялся:

- Я хочу видеть ваши руки! - сказал он уцелевшему мотоциклисту и шоферу, который суетливо пытался спрятаться в машине. - Если вы двинетесь, головы лишатся двое! Руки! Жить хочешь? - Саша перевел взгляд на заложника; покряхтывая, тот мелко закивал. Телохранитель поднял голову и качнул подбородком в сторону шофера и мотоциклистов. - тогда скажи об этом им...

- Ребята, не двигайтесь!.. - туго, через силу, выдавил тот.

- Не слышу! Громче! И добавь, что стреляю я быстро!

- О-он быстро стреляет, мужики... Уберите пушки, а?..

Саша прикрылся им, как щитом. Мотоциклист процедил сквозь зубы что-то вроде "козел" и бросил свой автомат на землю. Его напарник пытался остановить кровь, хлеставшую из ноги, а шофер поднял руки над головой.

Все так же укрываясь за спиной бывшего своего мучителя, Саша приблизился к ним и поднял брошенный автомат. В этот момент шофер выхватил из кармана пистолет и получил пулю в лоб. Телохранитель перекинул ногу через сидение мотоцикла и рванул педаль; мотор взревел. Саша оттолкнул от себя заложника:

- Всем оставаться на местах!

Он вывернул на тропинку и растворился в темноте. Со времени ее пленения прошло не больше часа...

На поляне теперь слышались только стоны подбитого мотоциклиста. Сашин мучитель сидел в траве и сначала дико хохотал, а после, взявшись за голову, с досады зарыдал, не представляя себе, что скажет после происшедшего "питерскому белоручке" Андрею Константиновичу.

*********************************************************************

Джип окончательно взбрыкнул, и Гроссману пришлось свернуть с дороги, чтобы спрятаться в кустах на обочине. Андрей вышел, затем протянул руку и, вытащив из замка зажигания брелок с ключами, положил их в карман пиджака.

- Теперь, пожалуй, займемся колесами, - сказал он.

- Да? А я думал, любовью, - мрачно сострил Николай.

- Правильно, именно ею тебе и предстоит заняться. Но с колесами.

Раньше в этом месте телохранитель предпочел бы промолчать, подумал Гроссман, но требованию подчинился. Рената, измученная постоянными перетасовками, вышла на свежий воздух: её совсем сморило в машине.

- Я не хочу убивать зря, - вдруг заговорил Андрей, снимая с сидения "дипломат" и вытаскивая из кармана пистолет с глушителем, - тем более, женщину. Такой вот у меня бзик, если хотите. Поэтому, Рената, очень тебя прошу: не двигайся, пока я не уйду!

- Но... ты что, Саша?! - когда ее взгляд встретился с черным дулом пистолета, она полностью утратила весь набор слов.

- Очень прошу и его, и тебя: стойте спокойно!

Андрей пятился, переводя пистолет с остолбеневшей Ренаты на растерянного Ника.

- Так ты... - начала она и не договорила.

- Не шевелитесь! Если вы меня вынудите, я могу и поступиться моими принципами.

- Эй ты, подонок! - Гроссман дернулся было к нему, но Андрей выстрелил в землю у его ног.

Рената взвизгнула, не поняв, что это предупредительная мера, и схватилась за голову. Андрей рывком перехватил "дипломат" из-под мышки в руку, но при этом поломанные замки не выдержали и раскрылись. Купюры посыпались на землю. Андрей отшвырнул их ногой, захлопнул "дипломат", повернулся и скрылся в темноте.

Реакцией Ренаты было полное бессилие. Ноги ее подломились, она села на землю, глядя в одну точку.

"Неужели... неужели... - вертелось в голове. - Саша - и так сделать?! Да это и близко не Саша! Пусть так не бывает, но это - не Саша!.."

Ник привалился к машине и дрожащими руками вытащил сигарету.

- Не может быть... - хрипло сказал он и кашлянул. - Тесть никогда не ошибался в людях, не из таких был наш батя... Что-то здесь не так...

Услышав про отца, Рената снова взялась за голову. Душа рвалась на две части: она не могла подумать на Сашу всего того, что видели глаза; с другой стороны, все было против телохранителя - и то, что он последним говорил с ее отцом, и то, что каким-то чудом они все время выходили из переделок без потерь... пока не нашелся чемодан... Черт!.. Это НЕ Саша - и всё тут!

- В этом надо будет разобраться... - Ник зажал в зубах сигарету и заглянул в машину, чтобы пошарить рукой под рулем и на резиновом коврике: - Нас можно поздравить: он унес ключи! Но нет, как говорят, горя без добра: у нас есть деньги и, самое главное - мы живы! Между прочим, это большой плюс, ладонька...

Рената покачивалась из стороны в сторону, глядя в пустоту. Гроссману она напомнила умалишенную.

Тут послышался нарастающий гул мотора. Самое невероятное, что кто-то ехал по этим зарослям на мотоцикле. Гроссман выудил из кармана на кресельном чехле Сашин пистолет, о существовании которого Андрей, скорее всего, не знал.

Девушка подняла голову, и ее осветил свет мотоциклетной фары. Кто-то выскочил из темноты на их полянку.

- Еле вас нашел... - послышался слабый Сашин голос.

Телохранитель уронил тяжелый мотоцикл и, едва переставляя ноги, потащился к машине, точнее - к сидящей у самого колеса Ренате.

Девушка не шевелилась. Гроссман сделал шаг в его направлении, намереваясь задержать. Этого не потребовалось: Саша споткнулся, подломился и упал на колени. Упершись ладонями в землю, он посмотрел на Ренату и, кажется, шепнул что-то "Таня" или созвучное с этим именем слово. Мышцы в последнем порыве напряглись под искромсанной в клочья рубашкой и позволили ему оттолкнуться в сторону подопечной. Затем не выдержали и руки, и Саша ничком упал в пожухлую траву.

Ник оглянулся на бывшую жену. Та в оцепенении сидела на прежнем месте и широко открытыми глазами безо всякого выражения смотрела на телохранителя. Махнув на нее рукой, Гроссман подошел и перевернул безжизненное тело, а после исследовал Сашину одежду в поисках оружия. Пиджака, отметил он, нет. Рука попала во что-то мокрое. Лизнув палец, Ник понял, что это кровь. Изодранная рубашка местами походила на картон.

- Он ранен, - сказал Гроссман, чтобы как-то вывести Ренату из прострации. - Слышишь?

Она опустила лицо, стиснула виски коленями, а уши ладонями и зарыдала. Ник подумал, что лучше уж пусть будет истерика, чем транс, и занялся Сашей, собираясь перетащить его в машину, чтобы осмотреть рану. Телохранителя ранили давно: материя успела высохнуть и прилипнуть к телу. Это говорило об одном: тот, кто перед ними сейчас - настоящий Саша.

Рената с трудом поднялась с земли, но ее помощи не понадобилось. Неизвестно, как Саша мог не то, что кого-то охранять, но вообще передвигаться: Гроссман почти не ощутил его веса, точно взял в руки нечто нематериальное.

Девушка склонилась над Сашей, которого Ник осторожно уложил на заднее сидение.

- Господи... - прошептала она, прикасаясь ладонью к его раскаленной щеке. - Как я могла сомневаться?! Это Саша... Саша... Ник, достань скорее аптечку...

- Готово, - Ник подал ей коробку с медикаментами и вытащил канистру с питьевой водой.

*****************************************************************************

Рассвет наступил неожиданно, словно белая кошка, запрыгнувшая из темного окна.

Положив голову телохранителя себе на колени, Рената время от времени смачивала водой полотенце и протирала его пылающий лоб. Возможно, он и помнил то, что ночью рассказали они с Николаем, когда сознание ненадолго вернулось к нему, но теперь Саша был в полузабытьи, не бредил, но стонал и часто просил пить.

Ник сменил уже третью повязку на его ране, но теперь и четвертая пропиталась кровью. Рената плакала.

- Осталось два бинта, - заглядывая в аптечку, сказал Гроссман.

- Кровь не останавливается... - шепнула девушка. - Надо что-то делать... иначе он умрет... - она зарыдала.

- Прекрати, прекрати. От твоих причитаний ему легче не станет...

Тревожный рассвет сменился угнетающим утром. Дул северо-западный ветер, обещая ледяную морось или даже снег.

Саша открыл глаза. Взгляд серых зрачков теперь был яснее, чем ночью. Рубашку, превратившуюся в заскорузлые от крови лохмотья, пришлось снять, но у него был такой жар, что замены ей пока не требовалось. Рената склонилась над ним:

- Сашенька, пожалуйста, держись!.. Я не смогу без тебя...

Он положил раскаленную ладонь на ее руку. Он всегда успокаивал ее этим жестом. Она снова заплакала от жалости к нему. Он слегка повернулся и прижался щекой к ее животу. Девушка погладила его по волосам и, всхлипывая, кулачком вытерла слезы.

Чтобы приободрить их и себя, Николай сказал:

- Ну вот, Шура, не все тебе нянчиться с нами... Теперь пришла наша очередь, а ты отдохни. Считай, что ты в отпуске...

Краешки некогда упрямых губ слегка дрогнули в попытке улыбнуться. Саша поднял руку и обнял Ренату за талию. Она чувствовала, что их близость удерживает его на этом свете, и готова была сделать что угодно, отдать все взамен на его жизнь.

- Мы отвезем тебя в больницу... - шепнула девушка.

- Не нужно. Я хочу быть свободным... На мне все заживет, как на собаке...

- А теперь хорошая новость, ребята. Кроме кучи денег я нашел в траве вот это, - и Гроссман, как веером, помахал дискетницей с лазерным диском внутри. Ни подписи, ни вкладыша.

- Угу... это он... - прохрипел Саша. - Почему он здесь?

- Наверное, этот ублюдок вытряхнул его вместе с бабками и в темноте не заметил этого...

- Значит, он вернётся? - испугалась Рената.

- До сих пор не вернулся. Может, они еще не хватались?.. предположил Ник. - Но все равно пора двигать отсюда: колесо я сменил, теперь всё в порядке и все в сборе...

- Ты сменил колесо?! - удивленно улыбнулся телохранитель. Нонсенс!

- Да, я такой! - Ник с гордостью повернулся к рулю и тут же чертыхнулся: - Я же ж совсем забыл, что эта сволочь увела у нас ключи!

Саша повернул голову:

- Ты что, никогда не заводил машину без ключей?!

- Представь себе, никогда! Как-то не доводилось, знаешь ли!

- Там, - телохранитель неопределенно махнул пальцем, - в замке зажигания надо закоротить провода.

- А... - Николай, немного повозившись, проделал это, и машина заурчала. - Ну, с твоими наклонностями и способностями я тебя к своей тачке и близко не подпущу! - пошутил он.

Джип медленно выехал на дорогу, цепляя кочки покалеченным дном.

- Осторожней! - умоляла Рената, чувствуя, как при каждом рывке напрягается от боли Сашино тело.

Раненый снова забылся лихорадочным сном. "Чероки" наконец ощутил под колесами асфальтовое покрытие и радостно покатил, точно стараясь загладить свою вину от тех толчков, которые заставил вытерпеть пассажиров, и словно намереваясь наверстать упущенное время, которое ушло на "переподковку".

- Ну уж теперь я им все припомню... - пробормотала Рената.

- Как ты себе это представляешь? - уточнил Ник, взглянув на ее отражение.

- Я подложу им свинью, и в этом мне поможет их диск...

- А ты научилась обращаться с компьютером?

- Нет, в компьютере я до сих пор, как ты выражаешься, полный "юзер"...

- "Юзер" - это "пользователь", а он хоть чуть-чуть шарит в программах. А ты - "чайник".

- Но ты ведь нет! - Рената сильно постаралась состроить ему глазки.

- Я - пас. И тебе не советую, девочка моя...

- Гроссман, во-первых, они убили моего отца! Они застрелили моих телохранителей. Они искалечили мне и Саше всю жизнь. И, в-четвертых и последних, они его едва не убили! Не будь пижоном, Гроссман!

- Ты чокнутая. Нас сотрут в порошок.

- Нас и так сотрут в порошок. А вот если мы подложим им свинью, то я хотя бы умру с чувством, что не зря жила на этом свете, что не сунула голову в петлю, как овца безответная... Так-то вот!

- Тоже мне, бунтарша!

- Ник, я сделаю, что пожелаешь! Только... помоги мне! Я никогда тебя не просила, а теперь прошу!

Гроссман тяжело вздохнул, но ничего не сказал. Они молчали часа полтора, потом девушка задремала: её совсем укачало от неровного хода загнанной машины. Проснулась она от того, что телохранитель зашевелился, пришел в себя, испуганно схватил Ренату за руку и перевел дух:

- Ты здесь? Слава богу!.. Мне приснилось, что тебя... увезли...

Девушка дала ему попить и сменила высохшее полотенце у него на лбу. Саша прижался губами к её руке, затем снова спрятал лицо у нее на животе, под складками блузы.

- Я скоро верну тебе твою душу, - прошептал он.

Рената погладила его по волнистым светло-каштановым, сильно потускневшим волосам и увидала несколько поседевших прядок.

- Что он там бормочет? - спросил Гроссман. - Бредит?

- Не знаю...

- Посмотри в аптечке. Может, там есть какой-нибудь антибиотик.

Ренате показалось, что Саша тихо и слабо засмеялся. Когда она взглянула ему в лицо, чуть отстранившись и расправив блузку, он уже спал или был без сознания.

*********************************************************************

Ночью шеф запрыгнул в "Ландкрузер", бросил пыльный дипломат на пустое переднее кресло, а сам остался сзади.

- Где эти? - спросил он.

- Звонили минут двадцать назад, сказали, что какой-то телохранитель сбежал, а перед этим прикончил какого-то шофера и ранил Байкера... Сказали, будут искать...

Андрей набрал номер.

- Мне нужен Вадим... А, это ты... Бросьте телохранителя, черт с ним... Да, диск у меня, можете возвращаться. Все, отбой, - и, отключив телефон, откинулся на спинку кресла. Возвращаемся в Ростов... Доберемся до города - разбудишь...

Шеф спал крепко, как никогда. Серега поглядывал на "дипломат", но посмотреть, что там внутри, не решался. Когда до города оставалось километров десять, ему приспичило покурить и сбегать до ближайших кустов. Было уже почти светло, шоссе ожило, поэтому проделывать все это у дороги парню показалось неудобным. Машина все время была на виду, Андрей же спал, как убитый.

При въезде в Ростов он пробудился, взял "дипломат" и стал что-то искать. Наступила грозная тишина.

- Зачем ты останавливался? - наконец спросил Андрей.

Чувствуя себя в чем-то виноватым, Серега ответил, что по нужде.

- Где диск?

- Я не брал. Честно. Даже не прикасался...

- Не изображай большего дурака, чем ты есть. Куда ты его дел?

- Да не трогал я ваших вещей! На кой они мне сдались?!

Андрей прищурился. Простофиля совсем не прост, как хочет казаться. С удовольствием продаст, купит и снова продаст. Разве только на этот раз не с тем связался.

- Только вчера ты разговаривал с людьми Котова... И очень мило, насколько мне известно...

Серега вспомнил о типе в "Мерседесе". Отказываться было бессмысленно, но ведь он и правди не успел ни о чем с ними договориться, да и диск он в глаза не видел! Откуда шеф мог узнать о том злополучном разговоре?! Глаза у него на затылке, что ли, или мысли читает?!

- Клянусь вам, чем хотите: не брал!

- Сверни здесь, - Андрей указал на берег реки.

Вдалеке шел катер, по набережной шмыгали собаки. Рабочих на берегу еще не было.

- Зачем?

Ни слова не говоря, Скорпион-младший приставил дуло пистолета к его затылку и спустил курок. Кровь брызнула на переднюю панель и на лобовое стекло, труп ткнулся в руль, зацепив сигналку, и та ответила резким гудком. Андрей вышел, вышвырнул его из машины (собаки испуганно шарахнулись в разные стороны) и, отъехав подальше, стер кровавые следы.

За три дня...

"Чероки" добрался до Таганрога уже после полуночи.

- Саша, ты спишь? - Рената склонилась над раненым.

- Нет.

- Саша скоро должна быть гостиница. Тебе придется надеть рубашку Ника и войти... Ты сможешь? - она подняла голову. Послушай, Ник, он не сможет... Не стоит над ним издеваться. Вдруг снова кровь польет? Может, дотащим его на плечах?

- Не надо! - телохранитель привстал на локте. - Этого мне только не хватало...

Он выпрямился, скрипнул зубами, сел и отдышался. Рената подала ему одну из запасных Гроссмановских рубашек - тоже черную, чтобы не было видно, если повязка промокнет снова. Саша вдел руку в рукав и сделал жест, что хочет передохнуть, прежде чем вденет вторую. От чудовищной слабости он окончательно превратился в тень. Рената закусила губу, чтобы не расплакаться. Ник посмотрел на нее и подумал, что она выглядит немногим лучше Саши: бледная, измотанная, под глазами - синие круги, веки набрякли, губы распухли и полопались - смертница, и только. Лопнувшая под носом венка, ближе к щеке, походила на капельку крови. Один Гроссман держался. За день он зверски устал, но это была здоровая усталость - хотелось есть и спать, хоть сутки, хоть двое, лишь бы никто не трогал.

Телохранитель оделся. Рената набросила на него куртку (на улице сыпал снег с дождем) и расчесала ему волосы.

- Ну вот... Сможешь идти?

Он запрокинул голову и сидел так до полной остановки. Затем под сочувствующим взглядом Гроссмана самостоятельно выкарабкался из джипа и распрямился. Телохранителя слегка пошатывало, но Рената взяла его под руку. Саша поднял лицо к небу и с вызовом посмотрел в затянутую тучами черноту, откуда сыпалась колючая ледяная крупа. Девушка запахнула на нем куртку. В этот момент на небольшом участке видимого между домами неба тучи раздуло, и в этом разрыве проступило созвездие Ориона с его гордо вздернутым левым плечом, отмеченным маленькой алой звездочкой - сейчас был как раз очень хорошо заметен ее цвет - и широким шагом: Охотник преодолевал небесный путь, невзирая на препятствия. Рената подумала, отчего же эта звезда такая алая? Все остальные - белые, холодные, злые...

Гроссман указал пальцем в сторону круглосуточной коммерческой аптеки, вывеска которой светилась зеленой чашей на соседнем здании. Девушка не прореагировала. В ее голове вертелось: "Заря, свет которой отливался на..." Она, как от наваждения, не могла избавиться от этой фразы.

- Ты помнишь? - спросил Саша, когда ветер с новой силой, задернув занавес из туч, бросил им в лицо колючий снег. - Ты ничего не помнишь... Это было бы слишком просто... а так не бывает...

- Сашенька, держись! - прошептала она, обнимая его за талию. - Ник, у него бред! Зачем ты так далеко остановился?!

- А как ты думаешь?

Администратор встретил их безучастным взглядом, лишь на секунду дольше задержав его на темной фигуре Саши.

- Мест нет, - сообщил он.

- Прошу вас, Евгений Миронович! - прочитав его имя на табличке, взмолилась Рената. - Хоть одноместный! Это вопрос жизни и смерти!

- Девушка, ничем не могу помочь!

Телохранитель покачнулся.

- Саша! Стоять! - шепнула она, поймав неодобрительный взгляд администратора. - Гроссман, ну ты же умеешь с ними, с такими, разговаривать!

- А я и не знаю, чего ты полезла. Мямлишь что-то себе под нос! Идите, сядьте вон там, сейчас всё сделаю.

Девушка почти донесла Сашу до кресел с откидными сидениями. Минут через пять к ним подпорхнул Николай.

- Второй этаж, лифт не работает. Дядя Жека выдал для Саши следующее: "Не умеешь - не пей!" Так что если ты сейчас затянешь песню - если хочешь, конечно - никто не удивится... Ник оглянулся и щитком приложил руку к губам: - А может, даже подпоет... Чего не сделаешь за хороший куш, правда?

Саша кивнул, поднялся и, придерживаясь за Ренату и Ника, на обе ноги хромая, потащился к лестнице.

Администратор покачал головой.

Между пролетами телохранитель притянул к себе Ника:

- Коля. Первым делом - купи надежную сигнализацию для машины.

- Первым делом я куплю тебе лекарства...

Саша устало зажмурился:

- Никакие лекарства не помогут, пока я не вытащу пулю.

Рената испуганно вскрикнула, и даже Гроссман не удержался от удивленного возгласа:

- Так у тебя там пуля?!

- Конечно. Поэтому займись джипом пока я буду заниматься собой...

Рената выпроводила Гроссмана в аптеку. Саша подал ей пинцет.

- Что делать?! - перетрусила она, думая, что он заставит ее лезть в рану.

- Прокипяти или хотя бы оботри спиртом...

Девушка все сделала, но не смогла смотреть, как он будет это делать. Впрочем, Саша и сам прогнал ее из комнаты. Рената сидела над ванной и сплевывала слюну, накапливающуюся от бесплодных спазмов в пустом желудке. Ей казалось, что она умрет, так было плохо. Едва она представляла, что он там делает с собой этим жутким пинцетом, её выворачивало наизнанку.

В конце концов, он тихо позвал ее. Вздрогнув, девушка вошла. Отдыхая, Саша лежал боком на подстеленных газетах, обильно измазанных кровью. Рядом валялся пинцет и сплющенная после удара о ребра пуля, тоже все в крови, которая уже не хлестала, а вяло текла из раны: чтобы завязать ее, у телохранителя не хватило сил. Как раз вовремя появился Гроссман с лекарствами и антисептиками.

- Ну что? Сыгранем в шесть рук, Шура?

Когда все закончилось, Гроссман прибрался в номере, а Рената укутала Сашу в номере. Его сильно знобило, и он отключился не сразу:

- Не забудь о сигнализации, Ник!

- Ну, какая, Шура, посреди ночи сигнализация?! Может, мы-таки поедим да отоспимся, а все остальное - завтра?

- Спрячь его. Найди чехол или гараж...

- Ладно, ладно! Спи уже! Рената, пойдем, купим чего-нибудь. Пусть поспит спокойно. Пока ты рядом, он по инерции будет дергаться...

- Нет! Я останусь!

- Иди, - попросил Саша. - Ник прав: вам надо держаться вместе...

Гроссман подхватил безвольную Ренату под руку и вывел в коридор. Закрыв глаза, телохранитель улыбнулся и прибавил:

- Привыкайте...

За день...

Андрей был в Таганроге. Его позавчерашнее возвращение на то место, где он в послений раз видел Ренату и Ника, привело к нулевым результатам. Обследовав всю территорию полянки, Скорпион-младший с досадой пнул расплющенную консервную банку.

- Не хотел я этого делать, - покачивая головой, проговорил он позавчера и вернулся в свой джип, - видит бог: не хотел... Но, видно, придется!

И молодой человек громко хлопнул дверцей.

Теперь он был в Таганроге и вновь занялся поисками. Выйти на беглецов пока не удавалось. Тогда Андрей выспался и стал думать, как бы он поступил на их месте и в их положении.

- Что бы такого сделать плохого? - приговаривал он после каждого нового шага в этом направлении.

*****************************************************************************

Рената оторвала голову от подушки. Саша стоял у окна и, обеими ладонями упираясь в подоконник, смотрел на улицу.

- Зачем ты встал?!

Он оглянулся:

- Там приехал Ник...

- ну и что? Ты-то для чего поднялся?!

Саша пожал плечами:

- Понял, что в состоянии это сделать - и сделал...

- Сумасшедший... Тебе отдыхать надо, успеешь напрыгаться...

- Не успею. И времени жалко... Столько осталось не...

Тут в номер влетел Гроссман:

- Опа! А чего это ты подскочил?! Граждане, аут! Мы едва не пролетели: после всех этих приключений я чуть не забыл пароль тестя, представляете себе?!

- "Медиум", - спокойно сказал телохранитель.

- Ты тоже знаешь?!

Саша кивнул. Рената взбила подушку и села. "Похорошела, подумал Гроссман, глядя на ее свежее личико с ожившими янтарно-зелеными глазами. - И слава богу!"

- Гроссман, скажи лучше, что это за программа?

- Ну... как тебе объяснить?.. Это программа, при помощи которой работает большинство важных систем, управляющих делами корпораций этих недоносков - базы данных, бухгалтерия, кое-что еще, весьма, скажу я вам... Без нее им не поможет никакая "Галактика" и иже с нею. Твой батя каким-то образом добрался до нее и переписал на диск, а оригинал уничтожил, так что они остались как без рук... Но вовремя спохватились... Не думаю, конечно, что это так глобально, иначе у них все давно бы уже развалилось, еще месяц назад. Дурное дело - нехитрое...

- А можно сделать так, чтобы программа вроде бы работала, но в то же время запорола им все к чертовой бабушке? - не вдаваясь в непролазные дебри программирования, спросила Рената.

- Ну вот, Шура, я же говорю: аморальная кровожадная женщина, - Ник открыл банку пива. - Кто будет? Никто? Ну и зря!

- Так можно или нет?

- Все можно, граф Монте-Кристо...

- Как?

- Для этого существуют вирусы...

- Ну, так накорми их вирусами до отвала!

- Для этого существуют антивирусные программы.

Рената скривила губы:

- Фи-и-и, Гроссман! Ты, разве, когда что-нибудь приятное скажешь?!

- Скажу. Есть еще эксклюзивные вирусы - лично мой, например... Его присутствие сразу не выявишь, пока программа не будет хорошенько протравлена. Его последствия вылезут на свет божий день на третий, четвертый, а то и на пятый работы.

Девушка даже хлопнула в ладоши:

- Чудненько! Оружие возмездия! Саш, что ты на это скажешь?

- Тебя это действительно интересует? - придерживая повязку, он сел в кресло. - Если ты хочешь просто отомстить - отдай дискету их конкурентам...

- Конкуренты - такие же сволочи! Обойдутся! Я хочу, чтобы они знали, чья рука нанесла удар. А конкуренты первыми убьют нас.

- Это не исключено, но и не обязательно. А вот наши "друзья" сделают это непременно, если вы пустите вирус.

- Зато я доведу папину затею до победного конца, и пусть не думают, что его убийство сойдет им с рук...

Саша развел руками:

- Тогда зачем ты спрашиваешь мое мнение?

- Просто так. Интересно вдруг стало... Ну что, компьютерный гений, ты сделаешь это?

Гроссман кивнул.

********************************************************************************

Рушинский чертыхнулся: пока у "пакостника" оставалась последняя жизнь, гейм не мог быть выигран. Стражи Виктора Николаевича стойко держались, но его антипод снова добрался до очередного фрагмента фрески, и никто не смог его остановить. Сраженные солдаты лежали у хранилища, а "пакостник" нырнул в темноту коридора и исчез.

Рушинский записался на этом уровне, выключил игру и пошел к автомобилю, который подали к подъездной дорожке его особняка.

День последний...

Андрей вошел в офис. Какой-то мужичок по-украински спросил, кого ему нужно.

- Мне нужен Николай.

- Так вин уихав. Зробил, що хотел, та уихав... Пара годын буде, як пийшов...

- Куда?

- Та я ж откуда знаю?

Скорпион-младший вернулся на вахту, где его ждали парни Вадим и уцелевший мотоциклист. Они держали под прицелом двух смертельно напуганных бабулек-сторожих. Андрей махнул рукой и вместе с подельщиками вышел из учреждения.

- Ну что, Андрей Константинович? - заискивающе спросил Вадим.

- Ничего, - Андрей достал мобильный телефон и набрал какой-то номер.

************************************************************************

- Билеты готовы, - входя в комнату, сказал Гроссман. Держите, - он протянул конверты Ренате и Саше.

Телохранитель пусто взглянул на него прозрачно-серыми глазами и поджал бесцветные губы.

- В девять вечера? - спросила Рената. - До девяти еще два часа... Не знаю, я совсем не в восторге от вашей идеи лететь в Одессу.

- А от идеи ЛЕТЕТЬ вообще? - уточнил Гроссман.

- Ой, на это мне уже наплевать!..

Саша опустил ресницы и улыбнулся. Ник уставился на телохранителя:

- Ба-а-а, Шура! Как ты это с нею сделал?! Я полсостояния истратил на психологов, чтобы они вылечили ее знаменитые фобии, а ты...

- Клин клином вышибают. А что диск?

Ник вытащил коробку из внутреннего кармана куртки:

- Не плачьте, граждане, вот ваш диск, испорченный по всем правилам. Как вы намерены его возвращать? По почте перешлете?

- Может быть... - Саша поднялся со своего кресла и подошел к окошку. Двигался он уже вполне прилично - сдержал обещание.

- Надо собраться, - сказала Рената, скалывая на затылке волосы и озираясь в раздумьях, с чего начать сборы.

В номер постучали. Телохранитель выхватил пистолет и, сделав знак Ренате и Нику уйти с открытого пространства комнаты, шагнул к двери.

- Кто?

- Горничная. Евгений Миронович просил передать какому-то телохранителю Саше, что его ждут на телефоне... Я не ошиблась, есть такой?

- Да, спасибо.

- Что передать?

- Я иду.

Ничего не сказав ни Ренате, ни ее бывшему супругу, Саша вышел.

- Кто это? - спросила девушка, и Гроссман недоуменно пожал плечами.

Саша подошел к стойке администратора и снял трубку.

- Это служебный телефон, - веско заметил Евгений Миронович. - Я не хотел бы...

- Да, я понял, - телохранитель приложил трубку к уху: Слушаю... Да... - телохранитель долго молчал, внимая говорившему, безучастно скользя взглядом по окружающим предметам. - Хорошо.

В трубке загудело, и Саша положил ее на рычаги.

- Да, да, я все понял! - заслонясь ладонью от приготовившегося к произнесению возмущенной тирады Евгения Мироновича, предупредил он. - Больше не повторится!

Он устал. Он очень устал. Каждая ступенька давалась ему с трудом.

- Кто это был? - Рената ждала его между пролетами.

Саша не успел ничего придумать и поморщился:

- Так, ошиблись...

- Перестань, я не маленькая! Это были опять они?

- Он.

- Что ему нужно?

- А ты не догадываешься?

- Так каким образом он хочет его заполучить?

- Мы встречаемся через полчаса, и я возвращаю ему их диск, вот и все...

- Где вы встречаетесь?

Телохранитель внимательно посмотрел на нее.

- Это неважно.

- Ты никуда не поедешь! Я знаю, почему ты так говоришь: собрался подставиться. Ни за что!

- Нет уж. Теперь-то я не собираюсь подставляться, успокойся. Теперь я тебя никому не отдам.

- Правда?

- Правда, - Саша обнял ее за талию и поцеловал в рыжие волосы. - Поэтому все будет в порядке. Я вручу ему диск и вернусь к вам...

- Мы поедем все вместе.

- Нет. Вы будете ждать меня в машине возле водохранилища.

- Мы поедем все вместе! - заходя в номер, возразила Рената.

- Вы о чем? - собиравший чемоданы Ник обернулся.

- Отдавать дискету мы поедем все вместе! Понятно?! - Рената намертво вцепилась в воротник Сашиной рубашки.

Телохранитель посмотрел пустым взглядом и мягко отвел ее руки от себя:

- Эта тема для обсуждений закрыта.

- А если они тебя...

- Когда я вернусь, мы сядем в самолет и улетим отсюда... Что, Ник, скучаешь по родному городу?

- А? - Николай, погруженный в свои мысли, точно очнулся. Саша набросил куртку.

- Пообещай, что вернешься! - Рената встала в дверном проеме.

- Да, да, вернусь, - он попытался сдвинуть ее, но сил было мало, а у Ренаты они удвоились от отчаяния.

- Нет, ты так не уйдешь! Поклянись самым святым, что у тебя есть, что вернешься! Слышишь? - впившись в косяки, девушка не двигалась с места.

Саша положил ладони ей на талию и шепнул:

- Я клянусь тобой, что вернусь. Пусти меня...

Рената заметалась между выбором. С одной стороны, Саша всегда держал данное слово. А с другой... Она не могла ошибаться, она предчувствовала что-то страшное... Николай не мешал им.

- Собирайся, - тихо сказал телохранитель.

Она сорвалась и убежала в душ. Николай услышал, что она плачет, и выскочил вслед за Сашей.

- Шура! Иди сюда! - Гроссман поймал его за рукав и затянул в холл с пальмовой кадкой посередине. - Ты туда не пойдешь. Один не пойдешь, понял? Может, за время знакомства ты-таки решил, что со мной нужно нянчиться, но меня так и раздирает переубедить тебя!

- Не бросай Ренату, - попросил его Саша, - даже если она будет гнать тебя... Вы нужны друг другу больше, чем думаете.

Николай схватил его за плечи, чтобы встряхнуть и образумить, но снова почувствовал, что прикоснулся к чему-то призрачному, ускользающему, словно телохранителя уже здесь не было.

- Прекрати! - почти крикнул он. - Она не простит мне тебя!

- Ты ни при чем. Ей нужен не тот, кто обещал охранять, а тот, кто по-настоящему любит. Ради нее ты бросил все...

- Ты - тоже! - Гроссман ткнул в него пальцем.

- На этом пути нет ничего такого, чем нужно дорожить. Мне нечего бросать. То, что нельзя найти ТАМ, не стоит ровным счетом ничего. Ровным счетом - ни-че-го... - Саша отторгнул Гроссмана и попытался пройти.

- Нет, ты подожди! Я не хочу быть собакой на сене! Она не простит мне твоей смерти, я знаю! Ну? Вместе? Да?

Саша поджал губы:

- Я сказал: нет. Третий лишний!

- Это я - лишний. Обещай без дураков, что вернешься, иначе я тебя свяжу и силой увезу в аэропорт!

- Хорошо! - телохранитель с досадой взмахнул руками. - Я вернусь, ждите меня до восьми у водохранилища! И хватит обещаний на сегодняшний день!

Он сделал шаг в коридор, но Ник снова окликнул его. Тот обернулся, и Гроссман не узнал его лица, настолько оно было пустым и бесцветным, настолько искажал его сильно проступивший на скуле шрам от выстрела.