Духодар

Глава 9. Бешеное родео

Вас будили самым неприятным способом из всех возможных? Ха, как бы не так! Думаете, холодная вода в лицо или кукареканье супового набора на рассвете худшее что может быть? А вот ошибаетесь, товарищи! И похлеще бывает…

Револьд проснулся от того, что волны бьют его по щекам, а вода заливается в нос, уши и рот. Он едва не захлебнулся, пытаясь дышать. А перед глазами только бушующая водная стихия и ничего более! Попытка пошевелится провалилась сразу же: все тело стягивали крепкие веревки. И голову не поднимешь — затылок сразу упирается в шероховатую кору. Ну прямо рай какой-то, не находите?

А в голове шепот. Оглушительный прямо, только вряд ли он проникает через уши: с таким шумом вокруг разве будет слышно тихий голос? Маяк Тиммера! Да он вообще замолчит когда-нибудь? И ежели бы что путное говорил, а то слова все незнакомые. Какая-то Абракадабра из букв. Это что, пытка какая-то?

Револьду все же удалось собраться с мыслями. Вспомнить, как он попал сюда, получилось не очень. Зато из памяти выскочили слова старика: «Поздравляю, ты в логове людоедов, сынок…». Выходит, его схватили? Затем связали… но зачем было держать Револьда над водой? Это ж бред какой-то. Еду в воде не готовят, если, конечно, это не кипящая вода. А уж волны реки Горячей если и обжигали, то неприятным холодом. Какому шутнику пришло в голову дать ей такое название? Ни ума, ни фантазии.

Впрочем, не о том думать сейчас надо. Рев еще раз попробовал вылезти из веревок. Ни в какую. Мастерски его привязали, ничего не скажешь. Лучше бы так же ответственно в своих лачугах порядок наводили, олухи…

— Хэй! — крикнул Револьд с надеждой, может откликнется кто, — мне кто-нибудь объяснит, чего я над рекой-то делаю? Каюсь, сам вызвался с вашим Варином на промысел по утру выйти, но не так же! Я вообще в рыбалке ничего не смыслю!

Однако надрывается парень зря. Шум волн и ветра легко гасят звуки его голоса. А река все сильнее с ума сходит. Словно кто-то баламутит ее, чтобы и волны большие были и течение бешенное. Глупость, конечно, разве можно рекой управлять? Такое, наверное, даже духодарам не под силу.

Стоп! Духодар! Револьд осмотрел себя и поежился. Почти до гола раздели, гады. То-то ему так холодно. Да, ежели так пойдет дальше, Рев долго не протянет: холодный ветер и вода сделают свое дело. Получается тапперт с вещами у этих извергов. Хотя нет… Он же книгу Гислину отдал. Точно-точно, тот еще пытался понять, его это творение али нет. А дальше? Ничего не помнит Револьд дальше. Вот ни картинки в памяти нет.

Это что же получается? Его в лачуге Гислина схватили? Не радостная новость, однако. Теперь даже сложно представить, где сверток с Кистью. Могли и людоеды захватить или дед успел припрятать. Скорее всего так и валяется на полу хижины: никто же не знает, насколько она ценна. Придется за ней вернутся. Хо-хо, очень оптимистично, похвалил себя Револьд.

Странно, ему показалось, или волны и правда потеплели? Вот они бьют его по телу, а он даже не чувствует. Скверно… Похоже переохлаждение начинается. Так еще чуть-чуть повисеть и все, окоченеешь по полной. Может у местных метод такой свежее мясо хранить? Да нет, глупо: стухнет за пару дней. Тьфу, разве можно так про себя говорить, подумал Рев. Уже похоронить себя успел.

Что это там, на дне? Револьд внимательно всмотрелся в глубину реки. Тени какие-то, большие. Так, только без домыслов, успокоил себя парень, а то еще на придумывает себе каких-нибудь крупных речных хищников. Да и, в конце концов, не мудрено, если ему это просто мерещится. В таких условиях чего только в голову не придет.

А тени тем временем, похоже, приближались. С каждым мгновением они становились все больше и принимали очертания. Лица. Человеческие лица! Мерзкие какие-то, рыхлые, вся кожа в рытвинах. Отвратительные существа.

И самое неприятное, что шли они явно по его душу. Револьда сковал ужас. Это что же получается, его привязали сюда как обед для этих противных товарищей? Какая честь, слов нет. Чего же себя так не привязали, изверги? Нет, вы на такое не пойдете. Все лучшее — гостям, да?

Вот это существо, что поближе других, очертания знакомые какие-то. Нужно попытаться вспомнить: вдруг это важно. Тем более, что надоедливый, сводящий с ума шепот наконец-то замолчал. Давно бы так, а то прям никакой жизни с ним. Точно! Тварь в воде очень напоминает картинку из книги. Только прозрачная очень, словно копия из воды. Но как такое может быть? Наверное, это просто совпадение и все.

— Револьд! — раздался крик над головой. Герб, дружище, ты здесь! Какое облегчение, — мы тебя вытащим! Держись там! Пень трухлявый, это что еще за водяные с тобой? — в голосе парнишке сквозило удивление. Рев мысленно выругался. Он, конечно, культурный, ученый и все такое, но как тут сдержишься-то? Нашел время для бесед, чудак!

— Да снимите вы меня отсюда уже! — заорал Револьд в ответ, возвращая мысли Герба в правильное русло. Сверху застучали ботинки, каждый шаг которых отдавал в голову. Затем веревка в некоторых местах начала ослабляться.

— Разрежь веревки, Герб, — послышался другой голос, на этот раз, похоже Бифа, — слушай, старик, я тебе мешать нам не советую. Вы тут своей ерундой сами занимайтесь, без нас.

Затем Биф почему-то закричал. Да что у них там происходит? Веревка в некоторых местах настолько провисла, что Револьд наконец смог вздохнуть полной грудью и попробовал освободиться. Ему это удалось. Почти. Ноги совсем не хотели вылезать из пут. Теперь Револьд висел вниз головой и как сумасшедший дергал ногами. Не помогает. Парень бросил взгляд вниз.

— Стойте! Не режьте веревки. Я же прямо к ним упаду! И сам вылезти не могу, ноги не пролезают! — заорал ученый, наблюдая, как из воды уже показались головы этих уродцев с ненормальным количеством конечностей, голов и прочими чудесами природы. Они неумолимо приближались, не сводя с парня глаз. Голодные, наверное, или еще чего задумали, неприятного. Кто знает, чего от таких ждать. И не надо ждать, надо высвободить ноги как-то и быстрее деру отсюда.

— А как же мы тогда тебя вытащим оттуда? — поинтересовались сверху, — бревно втроем нам и не сдвинуть. Варин, снова эти рехнувшиеся! Энто по твоей части, сам знаешь. Хватит вырываться, дед. Я тебя предупреждал.

— Кажется, придумал, — раздался довольный голос Герберта, — я иду к тебе, Рев, держись.

Еще чего не хватало, подумал ученый. Как будто от него здесь будет толк. Еще сорвется ненароком, а за него отвечать потом придется. Веревки натянулись: сын кузнеца спускался по ним вниз, к Револьду. Лишь бы не порвались бы, а то вдвоем на корм уродцам пойдут. Прямо пир будет, вот уж местные людоеды обрадуются.

— Герб, твой отец меня по головке не погладит, если узнает, что ты жизнью рискуешь… — начал было Револьд, но затем кинул взгляд вниз и заорал:

— Чего ты там мешкаешь? Вытащи меня отсюда скорее!

Отвратительные существа поднялись из воды уже по пояс и почти вплотную доставали до Револьда. От их близости ощущения ну совсем неприятные. Рев сразу же почувствовал, как ему все надоело. Вот бросить все, махнуть рукой на этих чудиков из воды, на друзей сверху, на Кисть и книгу. На все. И просто закрыть глаза и уснуть. И чтобы никто не будил, а то получит по макушке. Тишина, покой, радужные сны… Замечательно.

— Револьд! Да очнись ты! На, хватай фляжку. Бери, тебе говорят! — раздался крик совсем рядом с ухом ученого. Герберт наконец добрался до товарища и пытался привести его в чувство.

Зачем, подумал Рев, все еще сбрасывая остатки наваждения. Впрочем, какая разница? Раз говорят, значит надо. И ежели не сделать, то не отстанут же. Так и будут назойливо шуметь на ухо, как комары. Все, взял он вашу фляжку, теперь оставьте его. Нечего честным людям отдых портить.

— Теперь бежим! Скорее! — снова Револьда отрывали ото сна. Ну хорошо, побежали, раз уж вы так настаиваете, подумал ученый. Он, между прочим очень быстро бегать может. Хотя, как он побежит? У него же ноги застряли в этих вредных веревках.

Револьд от удивления выпучил глаза. А вот и не застряли. Более того, нет у него ног больше. Да и рук. Вообще ничего нет, только туман вокруг, белый и густой. Эка невидаль. Что за шутки, в самом деле?

Рядом раздался смех Герберт.

— Есть, сработало, — произнес довольно парнишка.

— Давай наверх, — перебили его сверху, — а то до тебя доберутся.

Что правда, то правда. Речные люди сдаваться не собирались. Они уже полностью вылезли из воды и стояли на ее поверхности. Хотя их водяные лица явно выражали удивление: куда это добыча подевалась из-под носа? Рев усмехнулся и попробовал двигаться. Оказывается это легко, всего-то подумать надо. Захотел вперед — будет тебе вперед, хочется крен влево дать — и уже повернул. Замечательно. Только вот ветром сносит. Ветер, как известно, с туманом плохо дружит. Разгоняет его, да и дело с концом. Так что осторожнее надо. С ветром-то.

— Разлетался, Тропа тебя побери, — выругался Биф, стоя на бревне и наблюдая за ученым, — дуй сюда уже, чудо-призрак.

Он все еще держал какого-то старика подмышкой, хотя тот и пытался всеми силами вырваться. Силенок деду явно не хватало. Сбоку, карабкаясь по веревкам, показался Герб. Повезло, что живой. Кто их знает, на что способны эти странные ребята снизу.

На краю бревна у самого берега Рев по широкой спине признал Варина. Староста махал руками, раздавая тумаки людям, что на бревно спешили залезть.

Стоп! Что-то тут не сходится… Гислин говорил, что Варин людоед, а Биф дежурный по свежему мясу, так сказать. Чего ж они тогда Револьду сейчас помогают? Кому верить-то?!

— Народ, я долго так не продержусь, — крикнул Варин, — они прут и прут. Я ж не железный все-таки. Вон, в синяках уже весь. А еще они между прочим кусаются!

Старосту и правда здорово теснили. Ему пришлось немного отступить, да и двигался он помедленнее, часто пропускал атаки жителей.

— Чего это с ними? — удивленно поинтересовался Рев, — с ума сошли что ли?

Биф лишь отмахнулся.

— Не сейчас, — он осмотрелся, словно оценивал что-то. В голове его одна за другой рождались идеи и тут же сгорали. Ну если мало у них шансов выбраться отсюда живыми? И ведь ничего полезного в голову не лезет. Пробиваться с боем с бревна на берег, а потом ноги в руки? Не выйдет. Варин вон едва дышит, а остальные, кроме Бифа, не бойцы. Тут и гадать не надо: повяжут да и дело с концом. Прыгать в реку то же не улыбалось. Там не только рыбы обитают, а еще и монстры водяные, Тропа их побери. Отпадает. А духодар в туман всех не превратит, так что и тут тупик… Засада прямо.

— Биф, — окликнул его Герб, — не хочется тебя отвлекать, но… — он указал на веревки. По бревну карабкались те существа из воды. Пока что им так и не удалось перекусить, а голод, как известно, не тетка. Раз еда сама себя на блюдечке не подает, значит пора за ней самим сходить. А там может и пир получится.

— Настойчивые, — сквозь зубы прошептал Биф. Ну ничего. Раз так уж хочется до кого-нибудь добраться, то ловите подарочек. Старый? Не вкусный? Дареному коню, как говорится, в зубы не смотрят. Надобно ценить то, что есть.

Старик не ожидал. Он никак не думал, что так скоро увидится с теми, кому поклоняется. Кувыркнувшись по бревну, дед всем своим весом разнес водяных в тучу брызг и бултыхнулся в воду.

— Думаю, мы выигрались маленько времени, — усмехнулся Биф и повернулся к сыну кузнеца, — Герб, а ведь у меня для тебя есть работенка. Сможешь бревно на воду спустить, а?

Ну а чем не блестящая идея? Других выходов все равно нет. Или пан, или пропал, как говорится. Вон и Гербу идея понравилась — сразу за дело принялся. Главное сейчас — скорость. На «долго» времени совсем не оставалось.

Биф, довольный задумкой, нашел глазами Револьда. Ученый завис недалеко, но с удрученным выражением.

— Биф, я узнал его… Ты только что Гислина этим тварям на растерзание отдал… — с трудом произнес Рев.

Биф пожал плечами.

— Не знаю, Гислина или нет. Мы с ним не знакомились и пиво не пили. А что такого? — удивился он, — с такими как он только так и надо…

— Вот что ты за человек, а? — возмутился ученый, — ничего у тебя святого нет. Чувствовал я, что с тобой не все просто. Связался с людоедами и несчастных им скармливаешь. А теперь еще и бедного старика к водяным сбросил. Как же я жалею, что знаком с тобой.

После всей этой тирады Биф выглядел озадаченным. Впрочем, чему удивляться. Повисел человек на бревне, померз, а теперь бредит. Обычное дело. Главное, чтоб не спятил, а то еще тащить придется.

— Полегче, братец, — предупредил Биф, — у нас в Грилмуф за такие обвинения знаешь, чего можно получить? — он показал кулак, — и откуда такого бреда понабрался, чудак… Уж чего-чего, а бедным этот твой дед не был. Жрец водяных, вот он кто. А насчет людоедов, то здесь, на Промысле давно нет их. Все благодаря Варину, он энто дело пресек. До него да, промышляли, ну тут уж ни он, ни я совсем не причем.

Револьд почувствовал облегчение и неловкость одновременно. Как-то не очень хорошо получилось. Конечно, Биф мог и соврать, но разве не они с Варином его сейчас с бревна сняли? Ежели они ему вреда желают, какой смысл помогать-то. Ладно, придется поверить на слово.

Обстановку разрядил Герб. За что Револьд его сразу же мысленно поблагодарил.

— Эй, держитесь крепче, я тут кой-чего натворил, — обеспокоено произнес парнишка, — не знаю, получится иль нет, но попытка не пытка, правда?

Бифу такой подход не очень понравился. Парню, конечно, хотелось выбраться отсюда, но зачем же спешить из огня да в полымя? Может как-нибудь аккуратнее?

— А ты уверен… — начал было он, но договорить не успел. Из огромного бревна по середине и по обоим концам с громким треском вылезли толстые корни и сразу же уперлись в мостки. Доски прогнулись, но выдержали. Бревно медленно поднялось и начало раскачиваться. Выглядело оно сейчас как деревянный конь с всадниками на спине. Только вот всадники совсем не рады были оказаться на таком коне.

— Ох не нравится мне все это… — пробурчал Биф и припал к шершавой коре, обхватив ствол руками насколько мог. Пальцы уцепились за неровности, а сердце спряталось в самых укромных уголках души. И вытащить его оттуда будет ой как не просто. Бревно раскачивается и каждый раз Биф чувствует, что сейчас сорвется. Вот сейчас! Уф, едва удалось пальцами удержаться. Еще один такой взмах и Биф точно отправится в полет. Не хотелось бы, но видимо придется. Бревно большое, ему виднее.

— Сейчас прыгнет! — крикнул Герб и зажмурился. Из коры возле Бифа и Варина вылезли ростки и прижали их бревну. Такая импровизированная страховка. И Биф был ей рад. Потому как он еще ни разу не прыгал вместе с бревном. Да и на бревне. Вообще с бревнами в своей жизни никаких дел не имел. И как оказывается зря. Надо было готовиться.

— Кто прыгнет?! — закричал Варин, который вообще не понимал, чего тут творится. Никто ж не объяснил старосте, что у Герба есть дар дружить с растениями. Да и некогда объяснять. Действовать надо, причем срочно. Так что ответа Варин так и не услышал.

Бревно сильно накренилось назад и потом с резким свистом устремилось в сторону реки. Корни оттолкнулись от мостков, выломав доски, а с самого края бревна посыпались жители, словно листья по осени. Некоторые повезло свалится еще на берегу, а вот другие стремительно плюхались в воду и только водяным известно, что с ними будет дальше. Думается, водяные не упустят возможности встретить гостей подобающе.

На расстоянии метров десяти бревно наконец-то окончило свой удивительный полет и плашмя вошло в воду. Именно вошло, потому что все, кто сидели на нем, сразу же погрузились в воду. Биф отчетливо видел, как в рассыпную бросились рыбы и насколько стремительно приближается дно. Вот и оно! Толчок заставил больно ударится носом. Ох, Герб, Биф тебе еще припомнит. Ничего не продумал и сразу действовать. А ежели покалечил бы кого? У Бифа, между прочим, запасного носа нет. Зато есть увесистый подзатыльник. Всеобучающий! Специально для таких вот недалеких экспериментаторов…

Но как известно, дерево не тонет. Если, конечно, не провалялось под водой целые годы. Бревно, по-видимому, вспомнило об этом и исправило ситуацию. Разрезая толщу воды, оно вынесло на поверхность ошеломленных, но все еще живых товарищей. Больше всего в шоке был Варин. Бывалый рыбак, он осматривал бревно как диковинную рыбу, пытаясь определить, где у нее голова. Хотя и хвост как-то не обнаруживался. Во дела-то…

— Все здесь? — осторожно поднимая голову, поинтересовался Герберт, — да, вроде…

— Герб, ты нас всех чуть в Глубинные Пещеры не отправил! — возмутился Биф, с трудом освобождая пальцы из коры. А чего удивляться? Не каждый день прыгаешь на бревне в реку. Пальцы и не так онеметь могут. По крайней мере все цело и на месте. Как ни странно, даже голова.

— Ну живы же… — неуверенно парировал сын кузнеца. Хотя понимал, что выжили они чудом. Надо было привязать всех ростками заранее. Подумать, как в воду врезаться получше… Хорошая мысля приходит опосля, как известно. Чего теперь-то веревки накручивать?

— Говори за себя, — пробурчал Варин, придерживая руками живот. Да, с таким выпирающим предметом сложновато прислонится к шершавому бревну. Да еще и без рубахи. Бедный староста отбил себе все, что возможно, пока гарцевало бревно. А сейчас тяжело втягивает воздух. Долина Дольменов, только бы ребра были целыми!

— Сначала говорите «выручай, Герб», а затем «что же это ты натворил», — надулся сын кузнеца, — ну вас… Чтоб я еще хоть раз помогать вам решился.

Биф вздохнул. Дети — такие дети. Все они сразу в штыки воспринимают. Слова не скажи: потом обида на обиде будет.

— Ладно, — обратился он к Гербу, — в принципе, молодец ты. Тут никто даже спорить не станет. Вытащил нас из заварушки. Не знаю, чего бы с нами было, ежели не ты. Просто будь осторожнее в следующий раз, братец. Договорились?

Герберт вроде кивнул, хотя все еще сидел насупившись. Демонстрировал, что все равно пока обижается. Для порядку, так сказать. Переставать сразу обижаться нельзя, не принято так. Вот у него друг в Грилмуф есть, так он вообще по обидам рекордсмен. Как-то на родителей обиделся и есть отказывался. Целую неделю продержался, между прочим! Исхудал знатно. Герб ему яблоки да хлеб таскал, пока не видит никто. Вот это Герб понимает — мастерство!

— Ты там как, Варин, держишься? — Биф переключил внимание на старосту, — живой? Сейчас бы кружку эля… Мигом тебя на ноги поставили бы.

Варину с виду становилось все лучше. Он даже усмехнулся на слова товарища.

— Это ты прав, друже. Ничего и не такое вытворяли. Похоже, старею я, — усмехнулся Варин, — а ты, смотрю, держишься.

Биф в ответ показал ему свои застывшие пальцы.

— Ну да, — улыбнулся он и они засмеялись.

— Что-то не так… — подал голос Герб. Прошла всего минута и обида уже была забыта. Ну какой смысл дуться на публику, ежели все равно никто не смотрит? Лишняя трата времени, в самом деле. — Мы ничего не забыли сделать? — поинтересовался он.

Биф пожал плечами. Чего они могли забыть? Да даже если и забыли, возвращаться на промысел не вариант. Съедят, как пить дать, съедят. Что они, в конце концов, дураки — к людоедам возвращаться? Главное, что все здесь, все на месте. Все? Точно все?

— Револьд?! Где Револьд?! Тропа тебя побери, опять?! — воскликнул Биф и остервенело стал оглядываться. Да что ж такое-то! Второй раз теряется уже. Что за бестолковый парень. Вечно на проблемы натыкается, словно притягивает их. А ему, Бифу, вытаскивать его приходится. Это же не дело!

— Незачем так кричать, — раздался голос сверху, — здесь я. За вами следом летел. Здорово ты Герб придумал с бревном, однако.

Биф сморщился.

— А раз здесь, чего отмалчиваешься? Мы не для того тебя спасали, чтоб ты опять где-нибудь застрял, — проворчал он, — забавно ты смотришься… в тумане. Прям это, статуя из сахарной ваты. Ты давай подальше пари, ладно? А то как-то не хочется тобой дышать.

— Да я бы и рад уже обратно, в нормальный вид, да не знаю как, — удрученно откликнулся Револьд. Ему и самому уже поднадоело, что его туда-сюда ветер гоняет. Никакой конкретики. А ученые так не любят. Ученым надобно чтобы все четко было, по делу. Всякие метания — это не про них.

Биф насмешливо посмотрел на парящего ученого.

— Герб, уж поведай нашему воздушному путешественнику как с фляжкой обращаться. А то он, бедный, с неба на землю спуститься не может. Страдает…

— Прекрати, Биф, — перебил его Револьд, — помог бы лучше, чем ерничать. А то я тебе эту фляжку куда-нибудь запихаю, — конечно, эта фраза от тщедушного ученого прозвучала не очень-то и страшно… Но если уж достал этот остряк? Любит над людьми поизголяться. Дай только волю.

Герб их не слушал. Его внимание привлекало кое-что посущественнее. Парнишку беспокоило, что вода под бревном становилась все грязнее и что дна не видно уже совсем.

— Варин, это что? — окликнул он старосту, — откуда грязь-то?

Ежели кто и знает, что не так с водой, то только местный рыбак. Он же тут все проплавал, реку наизусть знает. Варин некоторое время разглядывал воду, затем зачем-то бросил взор вдаль, вниз по реке, насколько глаз хватало.

— Долина Дольменов! — закричал он, — нас течением в Старое болото несет! Герб, вытаскивай нас отсюда!

А что Герб? Он же не волшебник какой-то. Корни бревна со всей возможностью стали грести обратно, да разве справятся они с течением-то?

А Биф сидел и думал, что все-таки зря он так часто ругается. «Гиблая тропа, гиблая тропа…» Накликал, олух.