Дух и прах

Глава 28

Что. За. Черт.

Никто не шелохнулся. Слышался только звук падения осколков стекла и хриплое дыхание Карсона, словно только что вынырнувшего из глубин океана. Члены братства стояли с отвисшими челюстями и пялились на гигантскую фигуру с головой шакала, возникшую на пороге комнаты подготовки к мумификации.

Джонсон опустился на одно колено. Остальные братья последовали его примеру и склонились перед тем, кто раньше был профессором Оостерхаусом.

Что я обо всем этом думала? Что нам это не сулит ничего хорошего.

– Братья, благодарю вас за верность. Ваша преданность будет вознаграждена. – Голос Шакала оставался профессорским, но с мрачноватым оттенком и отзвуком загробного мира. – Все, что имею, я разделю с вами, и мы вместе начнем новую династию, чье правление продлится бесконечно долго.

– Спасибо, мой повелитель, – сказал Джонсон, поднимая голову.

Остальные парни повторили его реплику. Их потрясение уменьшилось до опасливого трепета, и сюда же примешивалось нечто похожее на предвкушение и алчность.

Карсон с большим трудом поднялся на ноги и неверяще уставился на Шакала. Затем взглянул на меня поверх голов приспешников, стоявших на коленях.

– Дейзи, что ты наделала?

– Ничего, – выдавила я испуганно.

Вот только я явно что-то сделала.

– Ты открыла дверь в загробный мир и освободила меня, – ответила величественная фигура. – Я умер человеком с бренным телом и огромными познаниями. А вернулся богом.

Ого. Это уже даже не просто кощунство, а какая-то высшая степень высокомерия.

Неужели перед нами настоящий бог? Именно так и можно было подумать, глядя на него. Но другим своим зрением я видела Оостерхауса. Не того седобородого профессора, который просил меня открыть Завесу, а моложе. Загорелого блондина в хорошей физической форме – обнаженный торс, льняная юбка, ниспадающая складками и массивные золотые украшения, как у древнеегипетских жрецов или фараонов.

Он излучал жизненную силу, и я осознала, что смотрю вовсе не на отпечаток Карла Оостерхауса. Он был слишком значительным, слишком настоящим. Я смотрела на нечто более реальное. На его дух. Его душа вернулась из загробного мира.

Этого не должно было произойти.

Но произошло. Это случилось, и это плохо.

Джонсон встал с колен и жестом показал остальным последовать его примеру.

– Что нам делать с этими двумя? – спросил он, имея в виду нас с Карсоном.

Шакал Оостерхауса повернулся ко мне:

– Дейзи Гуднайт, ты присоединишься к нам? Подумай, сколько всего удивительного ты сможешь свершить, объединив наши силы. Я слышал твой разговор с юным Магуайром и знаю о твоем желании изменить мир.

Он ошибался. Мир неидеален, но менять его согласно собственным представлениям – это не выход. Я хотела решать проблемы, а не создавать новые, так что ответила:

– Отвалите, профессор. – Профессорские попытки прельстить меня бесили, потому что все это время он со мной играл. А больше всего моя внутренняя идеалистка ненавидит, когда злоупотребляют ее добросердечностью. – Будь вы богом, то и сами открыли бы Завесу.

По Шакалу – настолько цельному, насколько возможно ввиду отсутствия тела – прокатились волны ярости. Сквозь стук адреналина в ушах, я слышала людей, бегущих на шум. Оостерхаус тоже услышал, и гнев его сменился злорадной усмешкой, что намного хуже.

– Моя девочка, ты нуждаешься в доказательствах? – спросил он. – Я предоставлю их в благодарность за твой вклад в воссоединении моего духа.

Затем выпрямился и вдохнул древнюю пыль, которая кружила в воздухе после разрушений. Фигура Шакала увеличивалась, грудная клетка раздувалась. Мои чувства обострились все разом, словно шелк скользнул по коже, и я осознала, что бывший профессор вовсе не дышал, а всасывал отпечатки двадцати трех человеческих душ.

Пыль закручивалась вокруг него воронкой, он поглощал ее, становясь больше, ярче. Затем невероятно долго выдыхал все это обратно, возвращая жизнь в высушенные трупы по всей комнате.

Они зашевелились, закачались, как мачты в бурю, и поднялись из своих стерильных музейных могил.

Ветхие, рваные бинты тянулась за ними словно шарфы. Резкими движениями покойники вырвались из своих коконов, выбрались из ящиков и открыли саркофаги. Миньоны братства убрались с пути, и ожившие мертвецы прошаркали из зала в вестибюль. На весь музей зазвенели крики до смерти напуганных детей, охранников, посетителей.

Трое мертвецов схватили Карсона. Сражаться с ними было невозможно – их держали не хрупкие сухожилия или высушенные мышцы, а магия. Мумии разбили стажеру нос, вцепились в руки и ноги, обездвижив его – а дальше я не видела, так как другие двинулись в мою сторону.

Я отшатнулась, крик ужаса словно наждачной бумагой ободрал мне горло. Я испугалась не их цепких рук или иссохшей плоти. Я не боялась прикосновения праха или древних тел, но прикосновение душ, заточенных внутри этой мерзости, извращало все, во что я верила.

Мертвецы окружили меня, и я ощутила пойманные в ловушку души. Собранные силком, пережеванные и выплюнутые. Лишенные надежды на загробную жизнь, которую они ожидали тысячелетиями. Преобразованные Оостерхаусом в своеобразный источник питания.

Нет, не Оостерхаусом. Черным Шакалом.

Он выглядел как профессор, но горящие могуществом глаза были пугающими и чужими. Может, и не бог, но уже и не фантом.

– Я дам тебе еще один шанс, – начал он, пока ожившие мертвецы удерживали меня на месте крепкими, словно дуб, костями. – Покорись, Дейзи Гуднайт, и стань частью моего Братства. Я предпочел бы видеть тебя свободной, а не порабощать твой дух.

Карсон боролся с мумией, которая вцепилась в его горло костлявой рукой:

– Ты, сукин сын, не смей. Отпусти ее. Я сделаю все…

Он вдруг захрипел, и на один ужасный миг мне показалось, что у него что-то сломалось – шея, гортань или другая важная, но крайне хрупкая часть тела. И тут Джонсон, выступив вперед, оборвал вновь открывшего рот Карсона одним лишь жестом:

– Молчать. Твоя роль окончена. Больше ты нам не нужен.

Стажер все больше синел из-за безжалостной костлявой руки, вцепившейся в его горло. Затем с силой рванул мертвую плоть, и она раскрошилась под ногтями, но живой мертвец все равно не разжал хватку.

Как противостоять чему-то, что невозможно остановить?

«Используй нас, Дейзи».

Я вздрогнула, услышав слаженный хор голосов местных духов. Сотни фантомов – ученые, преподаватели, хранители архива – пропитывали стены музея так, будто само здание взывало ко мне.

Они ощущались, как свежий родник среди грязной магии в комнате. Я потянулась навстречу, и он проник в меня, не стремительно нахлынув, а медленно просачиваясь, поддерживая и укрепляя призрачной прохладой, напоминая, кем я по сути являюсь.

Я Дейзи Гуднайт. И никакой восставшей бездарной копии Бориса Карлоффа меня не победить.

Мой дар нашел каналы, соединяющие Шакала с удерживающими меня мумиями. При помощи новой силы я оборвала связи, словно тонкую нить, и мумии рассыпались, превратившись в огромную груду пепла. Магия покинула их, а хрупкие останки не смогли выдержать физическое напряжение.

Джонсон повернулся, словно собирался остановить меня, но замер пораженный, и я успела отпихнуть его к стене одним движением. Взмах в сторону оживших мертвецов, удерживающих Карсона, – и они разлетелись, словно куча листьев от порыва холодного ветра.

Стажер осел, хватая ртом воздух – всего лишь на наносекунду, – затем бросился на Джонсона, поднял его и впечатал в выставочную стену так, что посыпалась штукатурка.

– Где Алексис? – тряся его, требовал ответа Карсон.

Джонсон сопротивлялся, но это был неравный бой. Головорезы братства, казалось, не могли решить, стоит ли спасать вожака. Что касается остальных мумий, об их передвижениях свидетельствовали вопли из других залов.

Черный Шакал просто рассмеялся над нашими усилиями. Он излучал могущество, украденное у духов.

– Схватите девчонку, – приказал он колеблющимся миньонам. – И встретимся в месте, которое вы для меня подготовили.

Я не могла позволить ему испариться. Шакал все еще был просто духом, сверх-привидением, созданным путем соединения фантомов и души. Я несла за это ответственность. И, что хуже всего, я отделила его часть от каменного шакала. Я не могла позволить ему исчезнуть и нанести удар по Чикаго или даже выбраться за его пределы. Изо всех сил я ухватила материю души Оостерхауса, стиснула части человека, который превратился в Черного Шакала. Я не знала, как бороться с самозваным богом, но знала, как обращаться с частичками духа. Переплетая отпечатки Оостерхауса с этим местом, я могла привязать и существо, которым он стал. Он, казалось, догадался о моих планах.

– Остановите ее, – приказал своим приспешникам.

Братья не двинулись, возможно, потому, что не видели, что я делаю.

– Идиоты! Схватите ее! Вырубите! – рявкнул Шакал.

Они бросились ко мне, но Карсон толкнул Джонсона им под ноги, будто кегли сбивая двоих и отфутболивая третьего в пустой саркофаг. Пятеро на одного! Понятия не имею, как стажеру это удавалось, но он удерживал всех нападавших на расстоянии от меня.

– Не знаю, что ты там придумала, солнышко,- сказал он, захлопывая крышку саркофага и оставляя приспешника в ловушке, – но сейчас самое время действовать.

Я воспользовалась всеми своими силами, чтобы привязать Оостерхауса, а с ним и Черного Шакала, к фундаменту гигантского музея. Я опустилась до подуровня, где ученые «ботаны» проводили свои дни, ночи и счастливую загробную жизнь. Их фантомы ослабли, но все еще оставались могущественными, и они захватили и связали сущность Шакала с основанием здания.

Шакал крутился, сила его ярости передавалась приспешникам, ошеломляя их. Это подарило нам с Карсоном несколько секунд, чтобы обрести почву под ногами. Не помню, как упала, но когда я, пошатываясь, приняла вертикальное положение, то обнаружила порезы на руках и коленях от разбросанных по полу осколков.

– Идем, – поторопил Карсон. – Пора выбираться отсюда.

Я прижала окровавленную руку к раскалывающейся голове:

– Надо вывести всех из музея. Не знаю, что попытается сделать Шакал, чтобы освободиться. Я его привязала, но его магия по-прежнему сильна. А тут целый чертов арсенал призрачной энергии.

– Не думаю, что придется кого-то уговаривать эвакуироваться, – заметил Карсон под аккомпанемент эха раздающихся то тут, то там воплей.

Шакал понял, что мы убегаем. Он раскинул руки, и члены братства поднялись на волне нового потока энергии. Джонсон, чей нос, очевидно, был сломан, взглянул на Карсона потемневшими глазами, в коих плескалась жажда убийства.

– Братья, носящие мою метку, – провозгласил Шакал, словно жрец у алтаря. – Я – хранитель источника душ. Все, что я имею, – ваше. Возьмите это и используйте.

А затем сделал еще один бесконечный выдох, подобный тому, с мумиями, и влил силу в приверженцев. Необузданная мощь, необузданная энергия, в десять раз более мощная, чем я когда-либо ощущала. И она продолжала расти. Казалось, ей не было конца. Откуда она берется? Не от чего-то в этой комнате, а словно из какой-то бездонной пропасти…

«Я – хранитель источника душ».

Эта мысль заставила меня вздрогнуть. Да ладно, небось, еще одно преувеличение.

– Взять их, – сухо приказал Шакал. – Если не получится привести живыми, просто верните книгу.

Члены братства направились в нашу сторону. Общая сила, которую Шакал отдал им, потрескивала, словно статическое электричество, покалывая кожу и заставляя волосы встать дыбом.

– С удовольствием, – самодовольно улыбнулся Джонсон и сплюнул кровь.

Карсон схватил меня за руку и потянул:

– Пора. Бежим.

Я уже бежала.

Мы с Карсоном, преследуемые расхитителями гробниц, неслись через выставочные залы: повсюду обрывки старинных льняных бинтов, зацепившиеся за опрокинутые предметы; разрушенная экспозиция забрызгана кровью; впереди кричат перепуганные дети, а позади слышится звук погони.

– Поторопись, – крикнул Карсон, словно мне нужно было повторять дважды.

Мы прорвались в холл, но Джонсон наступал нам на пятки. Я оглянулась и увидела, как он распростер руки точно так же, как когда швырнул в нас дух вулкана. У меня мелькнула мысль о магическом наводнении, которое он использовал против Карсона, и в это самое мгновение стена воды возникла из ниоткуда и сбила меня с ног.

Я врезалась в Карсона, и мы в потоке воды устремились в зал, натыкаясь друг на друга и переплетясь руками и ногами, пока не врезались в стеклянную витрину.

– Мы должны перестать сталкиваться подобным образом, – прохрипела я, едва выплюнув полный рот морской воды стажеру за плечо.

– Не могу этого обещать, – ответил он, слезая с меня, как только волна схлынула. – По крайней мере, пока не выберемся отсюда.

Получился отличный дополнительный стимул, помимо естественного желания выжить.

Карсон рывком встал на ноги, помог подняться мне, а тут и Джонсон подоспел: туфли хлюпают по мокрому полу, в глазу светится жажда убийства. В том, который не заплыл.

– Каково тебе исполнять приказы мертвеца? – спросила я.

– Меня устраивает, если они совпадают с моими желаниями.

Он снова толкнул поток воздуха, и я задержала дыхание, готовясь к очередной волне. Но ничего не произошло. Последнее наводнение израсходовало остатки этой призрачной магии. Надвигалось что-то другое.

Я напряженно ждала, пока хищное рычание за спиной не заставило кровь быстрее заструиться по венам от страха. Карсон рядом со мной напрягся.

– Я позволю вам убежать, просто смеха ради, – сказал Джонсон с ухмылкой, исказившей распухшую губу.

Кошачий рык прозвучал достаточно близко, чтобы зубы у меня застучали от страха, сердце забилось быстрее и возникло желание уносить ноги. Собственно, как и у Карсона. Но мне хватило времени прочитать табличку на витрине позади нас: «Львы-людоеды из Мфуве».

Нечто вроде тени высвободилось из установленного экспоната. Оно встряхнулось, словно пробуждаясь от дремоты, затем прыгнуло сквозь стекло и грациозно приземлилось на кафель.

Я не понимала, что зависла, пока Карсон не схватил меня за руку, выводя из шока и заставляя двигаться. Мы рванули к лестнице, поскальзываясь на мокром полу. Цокот когтей по мрамору не отставал, и, обернувшись, я увидела золотисто-зеленые глаза, пылающие украденной силой. Очертания были неясными, но зубы и когти светились. Призрак из магии и духов его жертв, созданный для убийства. Перепрыгивая через две ступеньки за раз, я держалась рядом с Карсоном.

– Эти когти, – спросил он, когда мы спустились, – такие же реальные, как кажутся?

– Не хотела бы узнать наверняка, – выпалила я. – Вулканический пепел был достаточно реальным. И вода…

Фразу я не закончила. Мы добрались до главного зала на первом этаже и увидели полный разгром. Я как-то раньше не думала, могут ли мумии передвигаться по лестнице, но теперь получила ответ на этот вопрос. Без четких приказов живые мертвецы взбесились, охотясь на экскурсантов, терроризируя детей. Просто… хватая людей. И любого, кого хватали, уже не отпускали.

Учителя удерживали мумий на расстоянии при помощи зонтиков и сумочек, пытаясь провести учеников к дверям. Сотрудники музея перекрикивали шум просьбами типа «соблюдайте спокойствие» и «организованными группами проследуйте к выходу». Но попытки поддержать порядок были обречены на провал.

Когти льва заскрежетали по ступенькам лестницы. Мы с Карсоном разделились, отпрыгнув в разные стороны, поскольку в зал, с ревом, пробравшим меня до костей, ворвался зверь. Он напал на ближайший движущийся объект – мужчину, сцепившегося с одним из живых мертвецов – и свалил обоих одним сильным ударом, разорвав человеку ногу и кромсая древнего мертвеца на конфетти.

Толпа кричала, создавая оглушающее эхо в огромном зале. Напуганные люди прорывались к дверям с невообразимой скоростью.

– Эй! – завопил Карсон, пытаясь привлечь внимание животного.

Лев, рыча, отвернулся от толпы и сфокусировался на стажере с вполне конкретными намерениями.

– Займись мумиями, – велел мне Карсон, уже отступая. – А я позабочусь о льве.

И рванул в одну из боковых галерей прежде, чем я выяснила его планы. Я подбежала к жертве льва; его кровь ярким пятном выделялась на белом мраморном полу. Я сняла с себя шарф и перевязала мужчине бедро, останавливая кровотечение.

– Это был лев. – Его голос звучал плоско от шока. – И… и…

– Да, – просто ответила я.

Хоть я и не видела членов братства, но догадывалась, что они неподалеку, поддерживают энергию, циркулирующую в мумиях. Как иначе им удалось бы оставаться сильными так далеко от Шакала?

– Полиция! – прозвучал крик. – Всем сохранять спокойствие и…

Коп замер на полуслове, как только увидел кровавую бойню в зале:

– Что за…

Остальное потонуло в грохоте закрывающихся защитных дверей. Мгновение спустя, тяжелые ворота оставшегося выхода стали медленно опускаться.

Полицейский вопил кому-то по рации, чтобы открыли ворота.

– Быстрей! Быстрей! Быстрей! – кричали остальные и отправляли раненых через уменьшающийся просвет на свободу.

– Парню нужна помощь, – позвала я.

Коп и один из посетителей музея подняли мужчину и практически понесли его к двери. Какая-то мумия бросилась следом; канаты власти, которые связывали ее с Шакалом и Братством, засияли перед моим зрением. Я стояла так близко, что просто ухватила их своими экстрасенсорными руками и разорвала.

Мумия рухнула и тут же рассыпалась в прах.

Магическая паутина, оживившая останки, завибрировала. Мертвецы медленно повернули ко мне лица с ничего не выражающими пустыми глазницами. Меня засекли. Должно быть, один из братьев отдал им новый приказ.

По крайней мере, они оставили в покое невинных. Краем глаза я видела, как охранники и полицейские помогают выбраться шокированным посетителям, но в основном пристально следила за живыми мертвецами, которые теснили меня к гигантскому скелету тираннозавра.

Мумий было так много. Мои способности не могли дотянуться до всех…

Если только я не позволю им подобраться очень, очень близко.

– Дейзи!

Кажется, я услышала свое имя, прозвучавшее из толпы около дверей; но среди криков, воплей и скрежетания механизма защитной двери, я не могла быть уверена и не стала отвлекаться от приближающегося живого трупа, чтобы убедиться.

Магия вокруг идущего мертвеца изменилась, канаты власти истончились, становясь тоненькими тесемками. Мне не представится момент лучше, чтобы оборвать их. Я с силой захлопнула сверхъестественную дверь между Шакалом и мумиями, отрезая их от его контроля, освобождая использованные тела.

Без магии они раскрошились и растрескались. Высохшая ломкая кость и выжженная плоть превратились в руины и пыль вокруг меня.

– Они были бесценны! Бесценные экспонаты! – Истеричная женщина в деловом костюме вышла из укрытия, излучая негодование.

– И даже больше, – ответила я, слишком уставшая, чтобы сердиться. – Они были людьми.

С ней подошли парень в халате и женщина в очках. Стандартные чудики, как на подбор.

– Брось, Марго, – сказал Халат. – Давайте выбираться отсюда.

С жутким лязгом охранные двери окончательно захлопнулись. Марго закричала, замолчала, затем вновь вскрикнула, когда еще одна группа отставших во главе с охранником показалась из другого крыла здания.

– Вы тоже не смогли выбраться? – спросил охранник.

Я позволила остальным отвечать на его вопросы, а сама забеспокоилась о Карсоне. Казалось, он знал, что делает, когда убегал, но его не было так долго…

Разъяренное львиное рычание раздалось из крыла справа от меня. Я повернулась в ту сторону – затем в другую, поскольку еще один рев ответил на первый. Звуки отзывались эхом в огромном зале, но я не сомневалась, что явилось еще одно животное.

– Этот из африканского зала, – заметила женщина в очках.

– Сколько здесь львов-людоедов? – не удержалась я от вопроса.

– Три, – ответила она, пока наша группа собиралась вместе. – Один из Мфуве и два из Цаво.

Марго закричала снова, когда первый лев, казавшийся еще больше, чем раньше, выскочил из отделения древностей Американского континента. За ним выбежали мерцающие тени полудюжины коренных американцев с копьями, способными пронзить мохнатую шкуру мамонта.

Позади них, прихрамывая и опираясь на копье, показался Карсон. Пока клан пещерных жителей гнал рычащего зверя в другой конец главного зала, стажер подошел к нам, не выпуская их из вида.

– Рада тебя видеть, – сказала я, что было огромным преуменьшением, но я не хотела его отвлекать. – Ты нашел новых друзей?

Он кивнул, не отрывая взгляда от антропологических явлений:

– Как и ты. Какова ситуация?

Я мельком взглянула на плотную группку отставших:

– Полагаю, пойманы как крысы в ловушку.

– Нет сигнала? – Марго крутила свой телефон со все возрастающей истерикой. – Как здесь может не быть сигнала?

Халат просто посмотрел на нее:

– А как здесь могут быть мумии?

– Они знают, что внутри остались люди, – заверил охранник.

Он пытался подбодрить, но мои «они» отличались от его. Мир снаружи знал, что мы здесь, но это знало и Братство.

От рычания теней волосы у меня на затылке зашевелились. На сей раз никто не закричал; все застыли, сдерживая дыхание.

– Сомневаюсь, что мы сможем удерживать их на расстоянии, – произнес Карсон, и под «мы» он подразумевал нас с ним. – Необходимо место, где мы могли бы укрыться и придумать новый план.

– Но где? – прошептала я. – Это место кишит предметами, наполненными духами.

– Как насчет библиотеки? – спросила Очки. У нее висел бейдж, но разобрать имя мне не удавалось. – Существует наземная линия, читальный зал запирается. И если все станет совсем плохо, хранилище с редкими книгами герметично и непробиваемо.

– Звучит прекрасно, – сказал Карсон. – Дейзи, веди и проследи за всем. Я задержусь – могу удерживать большого льва на расстоянии от вас по крайней мере пару минут.

– Кто назначил детей главными? – потребовал объяснений пожилой мужчина, у которого на лбу было написано «пенсионер-путешественник».

Он и его спутница были единственными из нашей семерки, кто не носил бейджики.

– У вас есть идея получше? – поинтересовался спокойный мужчина с бородкой как у Моргана Фримена. – Я со своей стороны отказываюсь страдать от научной невероятности.

– Тогда идем, – решил охранник, и мы направились к лестнице, подальше от рычащих львов.

Пожалуйста, пусть не окажется, что я веду всех из огня да в полымя. Фантомы соблюдали определенные границы… но это были не обычные тени. А оружие, созданное из духа, воспоминаний и магии.

Пожалуйста, Господи, не дай мне оказаться той самой научной невероятностью, которая всех нас погубит.