Дракоши

Укрощённый Майлз Фор-Косыгин и ультиматум автору

— Ну, если услуга за услугу… Только помни — там в доме еще один твой слизняк, если со мной что-нибудь случится, его прямиком кровавой гэбне отнесут, понял? — спросил я в шар — Засеките время, десять минут. Если не выйду на связь — бегите в компетентные, стучите по органам там. Время пошло!

Шар начал тускнеть, через несколько мгновений он казался уже темнее окружающего пространства. Я сел на воображаемый табурет, положив ногу на ногу- со стороны такая поза, конечно, могла показаться странной — приготовился слушать. Рот, скрипя, подкатился еще ближе ко мне. От него тоже воняло тушёными в моче спичками!

— В чем дело-то? — так как Рот ловко читал мои мысли, говорить, не требовалось, я просто внимательно на него посмотрел.

— Когда мы тебя отпустим, попробуй догадаться, как мы размножаемся! — неожиданно услышал я.

— А что тут думать? Трахаетесь, небось, как драконы!

— Не угадал. Мы лишены половых органов.

— Почкуетесь, бедняги?

— Тоже нет… — Фиолетовые губы Рта как бы сложились в некое подобие улыбки.

«Чушь какая-то! Что это он со мной в загадки играть принялся? Сфинкс что ли? А что, может они меня потом найдут и…того, если не отгадаю?» — строго говоря, Рту эти мысли не предназначались.

— Сфинкс отпускал только того, кто разгадает загадку, — серьезно объяснил мне Рот, — а тебя мы сначала отпустим, не беспокойся. Если не разгадаешь — тебе же хуже, в том плане, что ты просто лишишься нашей поддержки и дружбы, которую ты получишь в своем мире, если отыщешь правильный ответ.

— А вам-то зачем это: загадку какую-то загадывать, да еще, если отгадаю, потеть-напрягаться — мне помогать?

— Считай, что это каприз…

— Но чтоб отгадать, я ведь должен знать о вас хоть что-нибудь!

Показалось, что Рот вздохнул: из него опять посыпались редкие искры.

— Это довольно долго рассказывать. Но ты прав. Мы — порождения людей и законные их наследники во всех мирах!

— Маловато сходства будет с родителями! — поддразнил я его, но торжественный тон чудища не оставлял поводов для сомнений.

— Мы рождены людьми, — уверенно повторил Рот, — ты находишься в мире, где материализуются и персонализируются (это более точное слово) в материальной форме любые вымыслы людей, подобно как в вашем мире осуществляются выдумки Иного Интеллекта, игра которого и породила человечество. Мы — одна из самых древних людских выдумок, поэтому мы лучше обжились здесь и без труда справляемся со все возникающими в нашем мире плодами ваших фантазий. Другие известные Драконы земли — Нидхёгг, уставший грызть у вас ясень, и отменно выдуманные, но третируемые в людских сказаниях Змей Горынч, — Рот манерно дохнул пламенем, — Змей Горыныч и Грендель охотно участвуют в нашей селекционной программе. Туповатые Смауг и Алкаголон дали психогенетический материал для развития наших качеств. Странные добротой к людям драконы с какого-то Перна были успешно перевоспитаны.

— Бедная флейтистка Минелли, — пожалел я любимого литературного персонажа детства… И задумался о Терминаторах и супер-героях.

То ли Рот не прочитал мои мысли на этот раз, то ли прочитал их слишком хорошо, но очень в тему добавил:

-..А Фафни, более известный как Фафнир, обучил иные неординарные антропоморфные мечтания людей, что материализуются у нас, обращаться в драконов. Так удобнее. Целесообразнее и продуктивнее.

— Теперь нам даже проще — люди изобретают машины лишенные собственной воли, каких-то трасформеров и боевых роботов, а ими может управлять и специальный дракоша… Хотя совсем недавно тут появилось Оружие Абсолютного Истребления, придуманное каким-то американцем, но мои маленькие сотоварищи его быстренько ликвидировали. А подчинять остальные ваши фантазии нам ничуть не менее сложно, чем Дуболомов Урфина Джюса. То ли дело — прошлый век, один Гоголь доставил нам немало хлопот. Его Вию пришлось даже нейтрализовать зрение…

— А как же Ла Каталина? — быстро спросил я.

— Пока мы ее еще не обуздали, — скривился Рот, — честно говоря, этот Кастанеда доставил нам много беспокойства ее удивительными плясками, и пока мы ее еще не обуздали, но уже в самом ближайшем будущем ее постигнет судьба всех этих ваших не до конца придуманных Бэтмэнов и нахальных утят, гамма-мишек и нахальных мышат.

— А это, ну то, что хотело меня оцарапать и придавило-таки парочку твоих опричников?

— Стопроцентная бдительность возможна лишь теоретически. А с распространением на Земле наркомании в нашем мире и вовсе никто не застрахован от внезапной персонализации самых невероятных порождений находящегося под наркотическим воздействием воображения.

— Значит, меня чуть было не прикончил глюк какого-то наширявшегося эстета-подпольщика?

— Я же обещал, что все будет объяснено…

— Так вам же тогда хана скоро — мало ли какая мерзость кому привидится после хэша?

— На самом деле это не так уж и страшно для имеющейся у нас организации самообороны. Тем более, ты пока видел лишь две генетические мутации дракош, но не все такие! В этом мире мы подчиним себе любой кошмар, порожденный недремлющим разумом и воображением ваших, впадающих уже в старческое слабоумие создателей. К тому же большинство из них, что очень удачно, наплоены скепсисом и пророчат угасание людской цивилизации, хэ-хэ! — можете не верить, но Рот скривился в сарказменной улыбке, — на нас работают лучшие умы, которые только существовали в сознании писателей. Вот профессор Тарантога, которого мы храним и бережем, разрабатывает для нас краску темноты, другие… Впрочем, это лучше увидеть!

Лёгкое кружение пространства визуально определить было нельзя, но я понял что как-то мы начали перемещение в этом сумрачно-лиловом пространстве.

— Стой! А как же десять минут!!

— Не беспокойся, время течет с различными скоростями…

— ЧТО!? То есть, я тут до старости могу за те десять минут, что для ребят пройдут? Не хочу, не буду!

— Не беспокойся, — казалось, Рот развеселился, — ты сможешь прервать экскурсию, когда захочешь.

И почему я не заорал «уже хочу»? Слаб человек, батюшка сказанул бы лучше.

Внезапно мы оказались перед явным муляжом космического корабля. На муляже висело невероятное количество контейнеров с ракетами странной и зловещей фаллической конфигурации. И, — зеркало гиперболического типа ужасающего вида, но неясного предназначения. Разве, по аналогии — та самая ловушка для фаллических боеприпасов?

Я успел испугаться:

— Не волнуйся, — вновь утешил Рот, — технику эти писатели продумали хуже, чем персонажей, смело можешь подойти и заглянуть в иллюминатор!

«..И важно ступая, спустился со скал»… то есть — вульгарно подошел все по тому же мерцающему лиловым пространству, уплотняющемуся под моими ногами.

Мимо ─ почему-то — верхушек шпилей готических соборов, один из которых был полупрозрачным и полым, с почерневшими от времени балками строительных лесов внутри, а второй — засранным голубями, а, возможно, концентрировавшимися вокруг второго шпиля юркими молчаливыми химерами с глазами честных политиков.

Я миновал эти чудеса английской и французской готики, подошёл к иллюминатору на вершине боевой рубки космического корабля, заглянул внутрь.

Покраснел.

Там творилась порнография. Не просто для взрослых, а для извращенных взрослых: странного вида карлик с искривленным позвоночником и большой головой, в одном усыпанном звездами и блюдцами неведомых мне орденов сером кителе, пыхтя, сношал на схемах сражений высоченную и здоровенную блондинку. Вообще-то сексуальную, но, во-первых, без одного глаза, а, во вторых — присутствие карлика отбивало мысли об эротике напрочь.

— Ты шутишь надо мной, чудище?

— Увы, нет. Маленький человечек является одним из самых гениальных интуитивных тактиков космических сражений и финансовых махинаций, когда-либо изобретенных человечеством. Но он не мог результативно работать, все требовал для удовлетворения человеческих инстинктов то служанку и инструктора Элен, то командора Элли Квин, а то и вовсе какую-то то ли Катерину то ли Екатерину. Мы немного ошиблись, решив подобрать по типажу крупной, сильной женщины еще одну героиню, победительницу галактических битв. Нет, кое-какие планы войны они нам составляют… но в промежутках, а эти промежутки весьма коротки.

Меня неожиданно вштырило: скрестить Майлза фор Косыгина с Честью Харрингтон, да любой писатель фанфиков в реальном мире отдал бы за самую идею и право её разработки и руку и сердце любимой, и жену… — да все отдал бы, за исключением авторских прав. А у дракош — несмотря на Рот, буду называть их так, — эти герои были такими, какими их придумали в оригинале, если я верно понимал специфику здешней материализации, — вышла такая похабень.

Хм. Я вспомнил, что Майлз был реально озабочен крупными бабами, подумал, что Дракоши всё же не рубят в психологии: нельзя удовлетворять гения, удовлетворенный гений будет… удовлетворяться пока не надоест.

— Ценная мысль! — почти с удивлением вновь просканировал меня Рот и я хотел было прикусить язык, да всерьез задумался: как бы прикусить извилины? Шапочку из фольги напялить, авось экранизирует все сто герц колебаний мозга?

— Странно, — не отозвался на последнюю мысль Рот, — наш консультант, работающий сейчас над селекцией Дракош Суперьор, как он выражается, считает, что только при полном удовлетворении потребностей происходит качественный скачок.

Что-то мне в этом спорном утверждении показалось смутно знакомым. Но впасть в изучение склероза я просто не успел. — Мимо нас со Ртом, пробежал узнаваемый персонаж в валенках и тулупе, с нечесаной бородой: из застрявших в этих богатых подбородочных колтунах крошек органики можно было бы начесать на легкий ланч. Но я не был столь голоден. И сохранял остатки брезгливости.

Что интересно, персонаж пронесся мимо нас без почетной охраны дракош. Я уловил несколько слов:

— Только, значится, удовлетворяющий потребности дракоша сможет стать, если ан франсэ, воистину Суперьор! И ежели неудовлетворенный электрически Дракоша сможет аккумулировать больше электричества для разрядов, то, удовлетворенный полностью, сможет произвести переход количества энергии в качество, а новое качество порождает новые возможности и интервалы количественных изменений, нэспа?

Консультант был мной опознан.

— И у Стругацких попёрли, а как же интеллектуальное ноу-хау и прочее авторское право?

Хотя, почему не бунтует такая гордая Хонор? — подумал я, и сам же себе ответил: а когда ей, если Майлз настолько озабочен? В книгах-то она особо экстатически геройствовала в те периоды, когда мужика не было…

Чтоб скрыть свои мысли насчет того, как повезло перспективам селекции Дракош с их воистину матерым разумом на позиции шефа проекта, я быстро спросил о давно беспокоившем меня вопросе:

— А где же у вас тут место для добрых мечтаний филантропов и гуманисток?

— Конечно, в нашем мире они так же реализуются и персонализуются, но… Что они могут? У них недостаточно воли к победе. Взять тот мир, откуда явился к нам Амбросий Амбросиевитш, — на иностранный манер сказал Рот, — положительные герои положительно глупы и большей частью безлики, а вот еще один ёмко созданный персонаж, автор чудного афоризма «я уважаю эти идеалы пусть и не понимаю их», отлично работает у нас министром охраны смежных пространств.

— Тю, — я даже обалдел, интересную цитату они выискали у дона Рэбы, — и не боитесь такого министра?

— О, но тут для него нет возможностей карьерного роста, а мы можем многое!

— А вы что можете?

— Мы можем воплотить наше предназначение — доминировать не только над своим, но и над вашим миром! Дети всегда неизбежно становятся сильнее родителей, когда те стареют, и справедливо наследуют отмирающим. Люди ведь тоже, насколько мне известно (скромная улыбка фиолетовых губ), собираются подчинить себе в будущем создавший их Интеллект. Мы же значительно моложе вас.

— Значит, это вы и надо мной собираетесь доминировать?

— Нет. Наши миры совмещаются довольно редко — существуют специальные даты совмещений миров, когда граница истончается, это нам помогли установить некоторые мечтания Анаксагора, Якова Брюса, Резерфорда, а чуть позднее и Рика Декарда и таинственного Унабомбера, — и этот наш визит все еще лишь разведка, не слишком часто мы являемся в ваш мир по проделанному нами тоннелю.

— Всегда в одном и том же месте?

— Да, преодолевать эзотерический барьер можно только в определенных точках, там, где его внутренняя структура наиболее растянута. Мы не можем сменить место, хотя в позапрошлый переход здесь у нас произошло несчастье…

— А, кого-то поймали? Ты говорил… Но куда же он делся?

— Да, мы потеряли бдительность. Наш первый выход показал, что точка пробива эзотерического барьера находится в безлюдном месте с малопригодными для жизни человека условиями. И вдруг во второй раз мы наткнулись на большое скопление людей, каменные дома. Наш младший товарищ был схвачен и изуверски казнен — его оглушили и ещё живого выпотрошили и поместили в замкнутое стеклянное пространство со спиртом. Люди отнесли его в специально построенный дом на берегу реки. К счастью тогда вы еще не могли совершить все необходимые исследования, но нам пришлось позаботиться о том, чтобы тело нашего несчастного сотоварища не сохранилось до тех пор, когда человечество смогло бы сделать роковые для нас выводы.

— И что вы сделали?

— Пожар, в огромной постройке над рекой недалеко отсюда, где люди собирали то, что им удавалось заспиртовать в стекле, произошел маленький локальный пожар.

— Это уже статья! — пригрозил я ему за давний поджог питерской Кунсткамеры в семнадцатом, в тыща семьсот семнадцатом, и задал вопрос — А прошлый переход?

— Он почти ничего не дал. Но зато в этот раз мы исполнили все, что нужно.

— Выходит, вам нужно было только задать мне загадку?

— Тебе или кому-либо иному из людей — неважно

— Зачем?

— Такова наша прихоть.

«Неплохая прихоть, ради которой они готовы жертвовать сотоварищами», — подумал я забыв, что вполне мог бы и высказаться вслух.

— Ну хорошо, ты прав. Это действительно важно для нас. Не скажем, чем. Но если ты разгадаешь нашу загадку, мы будем до конца твоей жизни оказывать тебе всякие полезнейшие бытовые услуги.

— Штаны стирать мне будете?

— Ты немного не так меня понял. Одну из наших услуг мы окажем тебе даже сейчас, еще до того, как ты серьезно подумаешь над ответом, — Рот причмокнул, и рядом с первым, потускневшим шаром, засиял второй.

— Смотри!

Я заглянул в шар и увидел самого себя, лежащего на асфальте с проломанной башкой и вывернутой неловко левой рукой. Вокруг валялся битый кирпич и мелькали толстые зеленоватые мухи

— Неужели эти твари меня так и кончат? — подумал я.

— Это — как ты прекратишь свое существование, — живо откликнулся Рот, — не с нашей, разумеется, помощью.

— Где это? — закашлялся я.

— Этого я не знаю, смотри сам. Где-то в вашем мире… Я могу ответить тебе лишь на вопрос «когда?» — по вашему исчислению времени, это произойдет через двое с половиной суток.

— Произойдет?! — Я загрустил — Все, десять минут кончаются, давай, шар включай. Я теперь тороплюсь, мне еще необходимо успеть на похороны скопить. И насчет загадочки твоей подумать надо. Ну, спасибо, обнадежил ты меня! Бюро добрых услуг! — плюнул я.