Драконы и ведьмы

Глава 23

Лукас

Комнату озаряло пламя магических факелов, что еще с вечера закрепили повыше от пола. Те не чадили, давали мягкий и ровный свет. Лишь только немного колебалось пламя под порывами теплого южного ветра, даруя волшебство игры теней на каменных стенах. Стол украшала корзина спелых плодов. Гроздья бананов необычного фиолетового оттенка, крупные оранжевые апельсины, веточка спелого винограда, яблоки размером и формой с большую морковь. Но то, что яблоки, это мной определено было точно. Лукас одно уже разломил и даже рискнул насладиться источающей ароматный сок мякотью.

После обеда к морякам заглянула девушка в сопровождении стражи. Мило узнала, как обстоят дела, женаты ли эти мужчины. Дождавшись отрицательного ответа, девушка смело шагнула к заложникам, наложила ладони поочередно каждому на виски и нараспев что-то коротко нашептала. С тех пор стража отчего-то стала изъясняться даже между собой на чешском. Чудны дела! Перед ночью принесли ужин из нескольких блюд, соответствующих запросам дажебалованного гурмана. Мясо, наваристый суп, свежий салат, запеканка. Все аккуратно разложено, и подано на небольшом столе.

— Я бы и сам лучше не приготовил. Только разве что мясо. Но это, похоже, дичь.

— Не знал, что ты говоришь на румынском.

— Да я и не говорю. Это ты перешёл на чешский.

— Я ни слова не знаю на чешском, поверь. Это ты и охрана перешли на румынский.

— Тут все с вечера болтают на чешском, уж мне-то, хорош, заливать, Джинджер. Я не куплюсь.

— И не покупайся, я ничего не продаю. Только ответь мне на вопрос, если ты, я и все вокруг говорим на одном языке, то что?

— Что?!

— То нас заколдовали. Та девица, помнишь, накладывая ладони, что-то шептала. Она — ведьма.

— Хорош шутить. Или ты думаешь, что ведьмы существуют? А первая, которая к нам сегодня заглядывала — тоже ведьма, по-твоему?

— А то нет?

— Откуда ты только берешь эти бредни?

— Полку при входе видишь? Ту, на которой нам оставили карты?

— И шахматы.

— Как она, по-твоему, появилась, из воздуха выросла? Ее ведьма наворожила.

— Да она ее просто выдвинула из стены, я сам видел.

— Я тоже, только есть одна небольшая мелочь.

— Ну?

— В стене паза нет. Полка есть, на стене она на чем-то держится, а паза, куда ее можно было бы задвинуть, нет.

— Шутки шутишь? Заскучал без дела? Я ведь сейчас схожу и проверю!

— Сходи и проверь. Кстати, над едой я прочитал молитву из тех, что помню. Еда настоящая, тут без злого колдовства обошлось.

— Смешной ты, а если б была заколдована?

— Бабушка говорила, что даже на помои можно навесить такие чары, что всем будет казаться, будто это еда для гурманов. Так что поводов для шуток тут нет. А молитва старая, древняя, из тех, которые давно позабыты. Даже я ее толком не понимаю, но еда снова стала бы тем, чем на самом деле она является.

Сорок минут спустя

— Я вообще не пойму, на чем она держится! Ты прав, паза тут нет или он неглубокий. А полка будто вклеена в стену.

— Я говорил. Сядь, доешь ужин..

— Что-то не хочется.

— Ешь, силы нам пригодятся.

— Я вот что еще подумал.

— Ну?

— Факелы совсем не чадят и не прогорают.

— Тоже заметил? А еще у них пламя не жжется. Но это именно пламя, спецэффектов тут нет.

— С чего ты взял, что они не горячие?

— А посмотри наверх? Видишь, над пламенем паутинка?

— Так она высоко, и не должна сгореть.

— Может и так, но от теплого воздуха должна бы болтаться. Помнишь, в школе учили, теплый воздух поднимется вверх, а она висит на месте и не колеблется.

— Я понял! Просто в питье нам мешают какую-то дурь, наркотик. Вот и все.

— Думаешь? Хорошо, если так.

— Надеюсь, совсем ты мне голову задурил.

— Той ночью не полезли, так давай хоть этой выглянем в окна, как охрана уйдет из коридора.

— Высоковато. Хотя, если снять матрасы, поставить кровати одну на одну, то достанем. Только пролезть не сможем.

— Тоже не факт, кладка-то старая, вполне можно пошевелить какой-нибудь камушек.

— Они тут немаленькие. Если выдернуть, то два.

— Вот и я про тоже, только кадета жалко бросать одного.

— Команду судна тем более.

— Их не спускали на берег, похоже, только нам так повезло.

Интересен принцип выбора, из всей команды неженатых только трое, ты, я да кадет. А ведьм интересовал только этот вопрос. Почему, как думаешь?

— Понятия не имею. Ты мне лучше скажи, если мы оба под дурью и ловим глюки, то откуда в моей голове завалялась мысль о яблоке в форме моркови?

— Не скажу, но в моем глюке оно выглядит ровно так же.

— Это потому, что мы вечно вместе торчали на палубе, вот и насмотрелись одного и того же.

Корш

Древнее колдовство, подвластное золотому дракону осуществилось, а это может значить только одно, сердце избранной озолотилось искрой великой силы — она тоже алчущая золота! Золото, драгоценные камни и другие богатства, все это ей небезразлично, она жадная до сокровищ! Как же мне повезло! Ведь в роде людском попадаются, хоть и изредка, те, кто безразличен к такому. Как же я опасался, что моя избранница будет с таким ужасным недостатком! А пальцы этой красотки дрогнули, когда прикоснулись к изумруду! Сжался кулачок-то, сжался! Сам собою! От вида изумруда не смогла устоять, даже в узелок не смогла опустить! Вот же чудо! Вместе будем перебирать рубины в лучах уходящего солнца, а сапфиры с утра, алмазы рассмотрим в обед, когда солнце входит в зенит, они тогда ярче всего играют своими чудесными гранями.

— Избранная, — выдыхаю я ей в гриву смоляных волос, что пахнут пряностями и черносливом.

— Где мы? Куда ты меня перенес?

— Этот дом я построил для тебя своими руками, — немного соврать бывает полезно и нужно, тем более в такой важный в жизни золотого дракона момент.

— Для меня? А как мы сюда попали?

— Я перенес нас обоих сюда колдовством, как только понял, что у тебя такое чудесное сердце.

— Ты — тсказочный джин?

— Я вполне настоящий д…,- стоп, ведьмы предупредили не говорить про дракона так сразу, — Не джин, в общем.

— А кто?

— Мое имя — Корш.

— А я Изольда. Как тут прекрасно! И что, этот дом теперь мой?

— Всецело.

— А где мы сейчас? В какой стране? Или мы не на Земле? Но где тогда?

— На моей родине, тут очень красиво и рядом никто не живет, как ты и хотела.

— А единороги? Они и вправду существуют?

— Конечно!

— Настоящие? Живые?

— Улетал — были живы, рыхлили газон. Но ты знаешь, они не вполне надёжны. Могут сдохнуть, где-то застрять. Если что, я принесу тебе новых.

— Честно? Покажешь мне их?

— Сначала покушай, потом я тебя взвешу. Надо следить за фигурой.

— Я толстая?

— Да! Это так прекрасно. Я должен быть уверен, что ты не похудеешь.

— Не похудею, это точно, даже если меня совсем не кормить. Я пыталась, ничего не помогает.

— Какая прекрасная новость! Но поужинать все равно необходимо. Потом поспишь, и мы выберем тебе диадему. Ты любишь рубины или сапфиры?

— И то и другое. А что дороже?

— Какая прелесть! У меня все камни дорогие! Выбирай любые. Но к рубиновой диадеме есть браслеты и колье. Правда они запылились немного, патина выступила кое-где.

— Я протру. Ты мне их подаришь?

— Алчная моя! Будем владеть ими вместе! Но я должен еще кое-что у тебя спросить перед тем, как надеть диадему. Можно?

— Спрашивай.

— А сковородки ты, точно, не любишь?

— Я вообще не люблю готовить.

— Сокровище, а не избранная! Пойдем смотреть, что нам оставили на кухне. Я готовился, но не смог проверить, что именно нам принесли.

— Идем.

— Ой, сколько всего! Полтуши кабана!

— Оторву руки этим хамам! Половина всего-то! Когда у тебя стресс, и ты можешь похудеть! Кощунство!

— Я столько не съем. Мне достаточно пары ломтиков мяса.

— И не похудеешь?

— Нет.

— Я абсолютно счастлив! Скажи, а по тому рынку ты очень будешь скучать? Скоро запросишься навестить свой прилавок или вовсе захочешь вернуться?

— Я? Да ни за что! Только если к сыну. Он совсем взрослый, но перед Новым годом, зимой, можно было бы заскочить в гости.

— Мой идеал! Кушай! Смотри, а тут в кастрюльке какие-то мелкие птички на вертеле.

— Копченые перепелки! Кабан твой, мне птичек! Я их обожаю!

— Не смей!

— Почему?

— На тебе нельзя экономить. Ешь все! Я завтра еще принесу!

— Тут еды на роту голодных солдат, мне хвати на месяц.

— Как скажешь, счастье мое.