Дракон старой ведьмы

Глава 15 Великая сила «трич»

Утром, после легкого завтрака, отряд вышел в путь. Хозяйственный, невзирая на свой помятый и ободранный вид, держался молодцом: шел по лесу с важным видом, насвистывая себе под нос что-то веселое, будто по королевскому парку гулял! Чувствовалось, что у Бони хорошее настроение, и это было неудивительно, потому что Хозяйственный славно выспался и вкусно поел. И был готов сейчас к любому подвигу: хоть с колдуном каким-нибудь еще разок схватиться, а хоть и с самой Великой Змеей силами померяться! Запросто.

Тимка, позевывая, брел позади Хозяйственного, стараясь не оступиться на случайных бугорках и не свалиться в кусты. Он, похоже, еще толком не проснулся, хотя и умылся холодной водой, и поел, и даже успел немного поругаться с Хозяйственным – умываться в походах Тимка не считал нужным. А Боня – считал. И Тимке пришлось уступить Хозяйственному, тем более что Боня, ни к кому особо не обращаясь, пригрозил не подпускать к скатерти-самобранке всяких заспанных грязнуль. На что дракон-невидимка, только что нацелившийся стащить со скатерти кусок пирога, обиженно заявил, что он не заспанный и не грязнуля. Он – дракон! А драконам можно все. Что именно – «все», Огник не уточнил, но и Боня не стал выяснять. Он только извинился перед драконом и объяснил, что категорическое заявление относилось лишь к некоторым мальчишкам, а не к некоторым драконам. После чего Огник подобрел и принялся за пирог, а Тимка нехотя пошел к ручью умываться.

Сейчас Огник летел над лесом, указывая Боне с Тимкой нужное направление. Так как самого дракона, конечно же, видно не было, Тимка перед походом предложил как-нибудь сделать Огника видимым, хотя бы на время. Покрасить его грязью, что ли… Или привязать к лапам для пользы дела что-нибудь яркое и заметное. Обнаженный «трический» меч, например. Хозяйственный, едва услышал это Тимкино предложение, чуть в обморок не упал от негодования – свою любимую сабельку он не доверял никому! Даже знакомым драконам и даже для пользы дела.

А Огник не на шутку испугался, что его и впрямь могут насильно измазать грязью, или того хуже – заставят таскать в лапах опасный молниевый меч. Он чуть не дал деру после таких Тимкиных слов! Хорошо, что Боня сразу же завозмущался, а то бы они долго искали себе нового провожатого – дракон так и сказал Тимке, когда Хозяйственный наконец перестал ругаться. И сам же предложил другой вариант – он, Огник, будет сигналить путешественникам с неба зеркальным листом от сосновой пальмы. Тем более что опавших листьев вокруг было пруд пруди! На том и порешили: Боня по-быстрому сплел из травы крепкую бечевку и привязал зеркальный лист к лапам Огника – чтобы дракон не устал держать стекляшку в долгом полете. После чего Огник улетел.

Тимка мимоходом глянул на небо: над лесом все кружилась и кружилась яркая дневная звезда, то улетая вперед, то возвращаясь назад. Огник явно расшалился – солнечный зайчик все время так и норовил прицельно попасть Тимке прямо в глаза. Тим погрозил кулаком в небо:

– Эй ты, лазер с хвостиком, хватит меня слепить! И так на ходу сплю, ничего не вижу. А еще ты… – Тимка отвлекся от дороги и тут же оступился. И конечно, упал в кусты, как и предполагал.

– Ну вот, – Хозяйственный вернулся и небрежно выдернул мальчика из зарослей, словно созревшую репку из земли. – Кончай ворон в небе считать! Еще в овраг упадешь.

– А что, здесь и овраги где-то есть? – настороженно спросил Тимка и огляделся.

– Будешь в небо пялиться, обязательно найдутся, – пообещал Боня. – Они, овраги, ротозеев страсть как любят, – и пошел дальше, изредка все-таки тоже поглядывая в небо. Потом остановился и уставился на облака, что-то выискивая среди них взглядом.

– Чего смотришь? – спросил Тимка, останавливаясь возле Хозяйственного. – Овражий указатель ищешь? Так его там нету.

– Не-а, – Боня протер глаза и опять стал внимательно смотреть в небо. – Ищу этот… как его… глазер с крылышками. Который тебя напугал. Кстати, а глазер – это кто? Одноглазый колдун, да? Великанский такой, с рогами и хвостом?

– По-твоему, лазер – это колдун? – опешил Тимка, потом схватился за живот и захохотал.

– Так, похоже, что глазер – не колдун. И не великан, – сделал верный вывод Боня, разглядывая хохочущего мальчика. Он небольно щелкнул Тимку по лбу, чтобы тот больше не дурачился, и пошел дальше. Тимка вприпрыжку побежал следом за Хозяйственным, на ходу распевая нарочно противным голосом что-то вроде: «Нам не страшен глазер-мазер! Где ты ходишь, глупый блазер…» – и прочую ерунду. Хозяйственный иногда оборачивался и грозил мальчику кулаком, а Тимка в ответ строил ему рожи – изображал из себя страшного глазера.

Вот так весело они и шли дальше по бесконечному лесу, пока путь им не преградила река – широкая, полноводная. Глубокая.

Боня первым вышел на пологий берег, скинул рюкзак и немедленно уселся на теплый песок, радуясь неожиданному привалу. Тимка неторопливо подошел к реке, нагнулся и макнул в воду палец.

– Холодная, – недовольным голосом сообщил он, вытирая палец о куртку. – Мокрая.

– Да ты что? – удивился Хозяйственный. – И сильно мокрая?

– Сильно, – вздохнул Тимка, вспомнив утреннее умывание.

– Вот незадача-то, – усмехнулся Боня, – ну все у тебя сегодня не так, как надо! То с утра пораньше, видите ли, полоскаться заставили, то дракона грязью измазать не дали, то у тебя злобные глазеры но небу летают, то ни с того ни с сего ты в кусты падаешь. А теперь ко всем несчастьям и вода вдруг мокрой стала. Оби-идно!

– Обидно, – согласился Тимка, не оценив шутку. – Нам же через нее перебираться надо! А у меня по расписанию на сегодняшний день никаких переплываний речек нету. И вообще я уже сегодня от воды чуть не пострадал.

– Как это? – заинтересовался Хозяйственный. – Почему не помню?

– Утром. Когда чуть-чуть без завтрака не остался, – пояснил Тимка, присаживаясь рядом с Боней.

– А, ну да, – сочувственно покивал Хозяйственный. – Действительно. Было дело. Слушай, ты, чуть не пострадавший! Чем переживать по резным пустякам, лучше подзови-ка сюда дракона. Хватит ему по небу беззаботной пташкой порхать, пора бы и отдохнуть. Тем более что мне с ним посоветоваться надо.

– Сейчас, – Тимка резво вскочил и старательно замахал над собой руками. – Огник! Сюда! Ко мне, ко мне!

Однако дракон продолжал летать высоко над речкой, все так же попыхивая с высоты зеркальным листиком.

– Огник, ко мне! – бесполезно надрывался Тимка, от усердия подпрыгивая на месте. – Огник, к ноге! Место! Сидеть! Лежать! Фас! Фу!

– Он что, только на собачьи команды отзывается? – удивился Боня. – Надо же.

– А я драконьих команд не знаю, – огрызнулся Тим, – какие помню, те и кричу.

– Тогда попробуй покискискать, – любезно предложил Хозяйственный. – Может, он кошачий призыв услышит?

– Хорошо, – покорно согласился Тимка и, раздувая щеки, громко зашипел:

– Кш-ш-с-с! Кис-кис! Кися, кс-кс-кс-кс!

Но дракон не обратил внимания и на эту попытку, по-прежнему продолжая висеть в небесной синеве.

– Так, – сдерживая улыбку, глубокомысленно процедил Боня, – у нас в запасе еще есть «цып-цып», «гули-гули», «брысь», «но-о» и «тпру-у!». С чего начнем? – Похоже, происходящее очень развлекало Хозяйственного.

– С «цып-цып», – запыхавшись, решил Тим. – Все же птичья подманка! Авось и услышит. Главное, погромче цыпцыпать!

Хозяйственный все-таки не выдержал и расхохотался в полный голос.

– Да ну тебя, – обиженно проворчал Тимка, – сам же попросил, а теперь смеется. Не буду больше кричать! Сам зови, раз такой умный, – и демонстративно улегся на песок, задрав ногу на ногу.

Хозяйственный звал Огника долго. Очень долго. По-всякому. Даже изобразил на берегу танец умирающего лебедя, надрывно при этом крякая и визжа – видимо, так в Бонином понимании должны были умирать настоящие лебеди. Но дракон никак не отреагировал на это захватывающее представление. Зато Тимка оценил усилия Хозяйственного как надо: от смеха он вскоре начал икать. Пришлось Боне прекратить свой призывный танец и минут пять отпаивать мальчика холодной речной водой.

Наконец икота прошла. Тимка успокоился, но попросил Хозяйственного больше так не делать – не крякать, не квакать, не кукарекать. И главное, не танцевать! Потому что он, Тим, больше такого зрелища не вынесет и может стать от него полным смеховым инвалидом. В смысле – надорвется от смеха.

Хозяйственный уныло сидел на рюкзаке, изредка поглядывая на резвящегося в вышине дракона, и с мрачным видом швырял в речку камушки, вслух считая разбегающиеся по воде круги. Оставалось только одно: терпеливо ждать, когда в конце концов дракон соизволит обратить на них свое высокое внимание. Идти наугад Боня не хотел, а перебираться через реку, не посоветовавшись с Огником, не имело смысла. Возможно, что речку вовсе и не нужно переплывать… может быть, по ней надо сплавляться на плоту, вниз по течению. Что, конечно же, было бы гораздо предпочтительнее, чем топать дальше по густому лесу пешком.

Тимка поглядел на печального Хозяйственного, на моргающий в небе солнечный огонек, молча достал из кармана стальной свисток и дунул в него. Пронзительный свист резанул Боню по ушам.

– Что, опять? – Хозяйственный в панике вскочил с рюкзака. – Опять свистулька?!

– Угу. А что делать, – пожал плечами Тимка, – надо все-таки хоть как-то дракону о нас напомнить, – и задрал голову к небу.

Хозяйственный поспешно огляделся: он ожидал с секунды на секунду появления каких-нибудь пакостей, вредных и неприятных. И был готов немедленно кинуться в реку, чтобы там искать от них спасения.

Но время шло, а пакости не появлялись – ни вредные, ни неприятные. Боня облегченно вздохнул и тоже посмотрел в небо. А там творилось что-то странное и непонятное. Тревожное.

Все небо, насколько было видно, покрылось громадными багровыми кляксами. Кляксы колыхались на ветру, как огромные плоские медузы на мелководье; из клякс вниз опускались заросли черных веревок-щупалец. Вот среди этих живых зарослей и находился, судя по вспышкам зеркальца, дракон Огник. И то, что Тимка раньше принимал за простую шалость, на самом деле оказалось совсем иным – дракончик отчаянно сигналил им зеркальцем, взывая о помощи.

– Слушай, а чего ты в этот раз наделал? – нервно спросил Хозяйственный, озабоченно рассматривая кляксы из-под козырька ладони. – Что это за фиговины по небу плавают? И что с нашим драконом?

– Чего-чего, – Тимка торопливо развязал рюкзак и достал из него летающий тапок. – Надо же, именно сейчас свисток с пользой сработал! Он сделал видимыми этих поганых медуз, вот чего, – Тим вскочил на тапок, на ходу выдергивая из ножен костяной кинжал.

– Стой! – Боня бесцеремонно сдернул Тимку с тапочка. – Ты куда собрался?

– Огника спасать! – Тим нетерпеливо ткнул кинжалом в небо. – Не видишь, что ли? Они же его заживо жрут!

– Не сожрут, не успеют, – Хозяйственный похлопал себя по ножнам ладонью. – Предоставь это дело специалисту! То есть мне. Ты лучше в других медуз постреляй, пока я дракона выручать буду. Только чур – в меня не попади! А то превращусь в летающий памятник самому себе, – с этими словами Боня решительно встал на тапок, выдернул из ножен «трический» меч и, набирая скорость, взлетел в небо. С сияющим клинком в руке, в развевающейся на ветру куртке он походил на бесстрашного ангела мщения! Сурового и беспощадного ангела, летящего на дырявом тапке.

Тимка выхватил из ножен камень. Старательно прицелясь, он выстрелил в ближайшую к нему медузу: плоское багровое облако внезапно перестало колыхаться и затвердело. На секунду замерев в воздухе (Тимка невольно вспомнил застывших в полете иглоклювых птичек), замороженная медуза накренилась и, ныряя из стороны в сторону, стремительно понеслась к земле. Уже над деревьями медуза сделала последний кувырок и с шумом упала где-то среди деревьев на том берегу.

Тимка стрелял и стрелял, ни на миг не отвлекаясь от своего занятия: медузы сыпались с неба одна за другой, как насмерть подбитые летающие тарелки. Треск поломанных деревьев доносился со всех сторон, медузы падали в лес как попало – и на том, и на этом берегу. Одна из них чуть не спланировала на самого Тимку, но, к счастью, не долетела до него, свалилась неподалеку от мальчика в реку и успешно затонула.

– Ну, вот и все, – с невозмутимым видом сказал Тим, когда последняя медуза рухнула в лес, где-то далеко-далеко за рекой. – Обалденный у меня сегодня медузопад получился! Да-а, жалко, что никого с видеокамерой рядом не оказалось. Вот кадрики были бы! Куда там «Звездным войнам»… И Хозяйственного тоже неплохо было бы на видео заснять – как он в небе медузу колбасит. Кстати, а как там Боня? – спохватился Тимка и поискал взглядом Хозяйственного.

Хозяйственный, как верно подметил Тим, в это время колбасил медузу молниевым мечом, носясь вокруг нее на летающем тапке. Медузе колбаситься вовсе не хотелось – она трепыхалась, вяло размахивая черными веревками щупалец и все норовила удрать от Бонифация. Но Боня позволить ей такого никак не мог – дракончик все еще находился у медузы в плену. А потому Хозяйственный вихрем носился вокруг живого облака, понемногу отрубая от его краев то там, то сям здоровенные багровые куски. Разрубить чудовище одним ударом Боня опасался, так как мог ненароком задеть и невидимого Огника.

Медуза постепенно уменьшалась. Держаться в воздухе ей явно становилось все труднее и труднее – медузу бросало туда-сюда, точь-в-точь как дырявый воздушный шарик. Да и груз в щупальцах все ощутимее тянул медузу к земле… Неожиданно щупальца разошлись в стороны – зеркальный листок безжизненно вывалился из них и сияющей гирькой полетел к земле. И упал на берегу, неподалеку от Тимки.

– Огник! – в ужасе воскликнул Тимка, со всех ног бросаясь к зеркальцу. – Ты живой? Тебя не съели? – мальчик подбежал к листу и упал перед ним на колени.

– Живой я, живой, – пропыхтел голосок над головой у Тима, – не съели меня, лишь чуток пожевали… Нас, драконов, не так просто слопать! Даже эдакому чудищу, как то, которое меня поймало. Их, между прочим, частенько используют во время войны как противодраконьи ловушки. Но чтобы такие здоровенные! И так много! Никогда раньше столько не видел. Думаю, воздушные ловушки на очень большого дракона поставлены были… Хм, интересно, откуда они здесь взялись? Ну ладно, потом разберусь. Одно мне только непонятно – с чего вдруг ловушки видимыми стали? Это неспроста!

– Неспроста, неспроста, – отмахнулся Тимка. – После объясню. Ты мне скажи – а они что, живые, эти ловушки?

– Еще какие живые! – мрачно ответил дракончик. – Живее всех живых! Если бы вы не помогли мне, то через пару часов спасать некого было бы… А зеркальный лист у меня оторвался, когда я от этих гнусных щупалец удирал. Ох и едкий у них сок! Всю травяную веревку в труху разъел, пока я с ними боролся. Ладно, хватит болтать – сейчас я в речке быстренько ополоснусь, чтобы пакость эту с себя смыть, и полечу на подмогу к Хозяйственному.

Тимка мельком глянул вверх.

– Можешь не торопиться. Там, похоже, и без тебя уже управились, – мальчик встал и отряхнул колени. – Разве что слетаешь и какое лишнее щупальце у медузы откусишь, на память.

– Обойдусь без такой памяти, – проворчал дракончик и, судя по всплеску, отправился купаться.

Хозяйственный не тратил времени даром: от мерзкой медузы остался лишь маленький летающий холмик с пучком неровно обрезанных щупалец. Остальные куски и кусочки колдовского облака медленно уплывали за верхушки деревьев, уносимые легким ветерком. Боня сделал крутой разворот, нырнул под медузу и, убедившись, что в щупальцах больше ничего не блестит, взлетел повыше. Его молниевый меч заработал как автоматический измельчитель – через минуту все, что осталось от багровой медузы, уже летело по ветру красной невесомой крупой. Боня не стал ждать, пока остатки медузы уплывут за лес, – он вогнал меч в ножны, развернул тапок по направлению к Тимке и лихо, по спирали, спустился к нему вниз. Хозяйственный завис в метре над водой, подбоченясь и азартно сверкая глазами.

– Видал, как я ее уделал? Вот он, настоящий бой, которого я так долго ждал! Король-разрушитель спасает из лап летучей нечисти благородного дракона! Хотя, вообще-то по-правильному обычно спасают не драконов, а от драконов… А, какая разница! Главное, что спас.

– Слушай, король-терминатор, – Тимка уставился на летающий тапок изумленными глазами, словно впервые его увидел. – Я вот что думаю: а ведь не должен был тапочек тебя выдержать! Как это ты ухитрился на нем так здорово летать?

Улыбка сползла с лица Хозяйственного. Он со страхом взглянул себе под ноги.

– Ой, и впрямь! Я же впопыхах забыл, что он меня не может поднять… – и в этот миг тапок разом просел, словно до того Боня был невесомым, а сейчас к нему полностью вернулся его вес. Хозяйственный не удержался на тапке: с коротким воплем он кувыркнулся через голову и упал в воду, подняв фонтан брызг.

– Ну, Тимофей! – истошно заорал Боня, рывком выныривая из воды. – Ну, вредитель! Не мог напомнить мне про этот заразовый… тьфу!.. заразный тапок над теплым песочком, а не над холодной водой! Вот я сейчас вылезу, я тебе…

– Боня, а ты ведь плывешь, – задумчиво сказал Тимка, разглядывая с бережка плавающего кругами Хозяйственного, – натурально, плаваешь! По-собачьи.

– Я – плаваю? – поразился Хозяйственный и стал озираться, словно умение плавать зависело от того, что он сейчас увидит. – Я – плаваю?! Ур-ра, я плаваю! – и от радости, вместо того чтобы грести, Боня замолотил руками по воде и, конечно же, чуть не утонул. Хорошо хоть, что здесь уже было неглубоко, Боня всего лишь нахлебался водички, но радости у него поубавилось. Хозяйственный вылез на берег, нарочно фыркнул на Тимку холодными брызгами и, вполголоса чертыхаясь, разделся до трусов.

Боня разложил свои вещи сушиться на песке и, раз уж получилась такая внеплановая стирка, решил заодно помыть и «трический» меч. Тем более что ножны и рукоять меча оказались заляпаны едким соком багровой медузы. С ножнами Боня управился быстро, но когда дело дошло до самого меча, то здесь произошло совершенно неожиданное!

Хозяйственный, помня, как кусанула его молния в прошлый раз, вооружился перчаткой-прихваткой, осторожно взял меч за лезвие и, стоя на берегу, сунул длинную рукоять в воду, где и принялся ею энергично бултыхать, смывая липкую красную слизь. И почти сразу тонкое гладкое лезвие выскользнуло из Бониной руки – замечательный, уникальный «трический» меч рыбкой ушел на дно реки.

– Ой, – бледнея сказал Хозяйственный, – ой, мамочки! Моя сабелька!!!

На Боню было жалко смотреть – наверное, сожри его летучая медуза, и то он не выглядел бы таким несчастным. Тимка подбежал к реке и сунулся было в воду, но куда там! По ногам прошла неприятная дрожь, словно мальчик наступил на электрический провод.

Высокий столб воды и пены рванулся к небу из речки, как будто под водой взорвалась глубинная бомба.

– Ой-е-е! – пронзительно взвизгнул кто-то с вершины водяного столба. – Уй-ю-ю-й! Спасайтесь! – продолжал верещать знакомый голосок, быстро приближаясь к берегу, – против меня применили боевое, незнакомое колдовство! Там… там… – невидимый дракончик в панике носился вокруг Тимки: голос Огника звучал у мальчика попеременно то в одном, то в другом ухе, как в стереонаушниках. – Я за рыбой охотился, и вдруг! Меня чуть не убило, представляете? Ужас, просто ужас, что под водой творится. Меня сначала всего затрясло, а потом взяло и вышвырнуло из реки. Меня, боевого дракона! Как котенка! – Дракончик постепенно успокоился и неожиданно уселся Тимке на плечо – мальчик почувствовал его птичий вес. Наверное, Огнику на Тимкином плече показалось сейчас куда как безопаснее, чем на земле.

– Меч! – не слыша драконьих жалоб, простонал Боня, протягивая руки к воде. – Вернись! Ну вернись, я очень прошу, – и молитвенно сложил ладони у груди.

Словно услышав Бонины причитания, вода на поверхности реки забурлила, пошла пузырями, и среди шапки пены вдруг мелькнула черным поплавком рукоять меча.

– Сабелька! – завопил Хозяйственный, приплясывая на месте от восторга. – Тричик мой! Нашелся, дорогой! – и без оглядки кинулся в воду. Как кинулся, так и выкинулся обратно, словно Боне дали хорошего пинка под зад. – Заколдована! – взвыл Хозяйственный, рысью отбегая от коварной воды и дрожа всем телом. – Речка заколдована! Кусается.

– Точно, заколдована. Причем сильнейшим боевым заклятием, – добавил дракон. – Я-то уж в них разбираюсь! Называется «потрясуха». От слова «трястись». Гномье колдовство, факт! Значит, все, пропала речка…

– Да вы чего? – заорал Тим и со злостью топнул ногой. – Какое заклятие? Какая потрясуха?! Это молния свое электричество в воду выпустила, не понимаете, что ли?

– А-а, вон оно что, – сразу успокоился Боня, – конечно! И как же это я про молнию забыл, не понимаю. В ней же великая энергия «трич», ха! Ух ты, моя сабелька! Нда-а, трич – это сила.

– Ого, – уважительно сказал дракончик. – Никогда о такой не слышал. А она очень опасная?

– Как видишь, – Хозяйственный с гордостью повел рукой в сторону речки, словно творившееся на ней безобразие было его личным достижением.

Вода в реке – не вся, а лишь пятном метр на метр – продолжала бурлить, точно в нее сунули гигантский кипятильник. Из кипящей воды к небу шел пар; рядом с пятном из речной глубины медленно всплывали оглушенные электроразрядом рыбины и спокойно продолжали плыть вниз по течению. Брюхом вверх.

– Эх, сколько добра зря пропадает, – неодобрительно заметил Огник, – я за одной рыбиной ого-го сколько гонялся, а тут нате, бери сколько хочешь! И взять нельзя, тричем пристукнет, – дракончик огорченно вздохнул. Следом за ним завздыхал и Боня.

– Вы, обалденные специалисты по магии, – рассмеялся Тим, – нечего вздыхать! Короче, Боня, – тебе нужен меч?

– Нужен, – коротко ответил Хозяйственный и с надеждой глянул на Тимку.

– Будет тебе меч! – важно сказал мальчик. – Огник, лети за саблей. Возьмешь ее за ручку и принесешь сюда. Можешь не бояться, ничего с тобой не будет. Только в воду не ныряй!

– Точно? – напряженным голосом спросил дракон. – Гарантируешь, что меня тричем не затричит?

– Чтоб я лопнул, – серьезно ответил Тимка. – Сто пудов гарантии! И вообще, кто здесь в тричестве лучше меня разбирается?

– Никто, – согласился Хозяйственный – Ты у нас здесь один такой, гениальный. Огник, я знаю Тимкины обещания с три короба, поэтому будь осторожен. Очень осторожен!

– Ладно, – сказал дракон. С Тимкиного плеча исчезла тяжесть, послышалось удаляющееся хлопанье крыльев.

Меч плавно поднялся над рекой. Едва только голубой клинок вынырнул из воды, как та сразу перестала кипеть и успокоилась.

Меч летел к берегу: его черная рукоять здорово напоминала маленькую космическую ракету, а сияющий под ней клинок – атомное пламя. Тимке на секунду даже показалось, что это вовсе не Бонин меч летит к ним, а корабль микробных инопланетных захватчиков. Разумных вирусов гриппа, например. И сейчас они ка-ак захватят его, Тимку, в плен, отчего он сразу заболеет и начнет кашлять и чихать… В носу у Тимки от этих мыслей немедленно засвербило.

– А-апчхи! – рявкнул Тим и вытер нос.

– Будь здоров, – рассеянно оказал Хозяйственный, не поворачиваясь к мальчику – Боня как раз протянул руку к подлетевшему мечу и взял его за рукоять, прямо из воздуха.

– Чхи! Ура! – прогундосил Тимка, вытирая нос. – Корабль злобных вирусов попал в надежные руки! Чхи! Знаменитый супермен Хозяйственный против… апчхи-и-и!

– Ага, – сказал Боня, бережно пряча меч в ножны, – объявляю привал. И обед. У нашего гения, похоже, голодный чих начался! И шарики за ролики закатились, от того великого чиха.

Хозяйственный поозирался по сторонам:

– Огник, большое тебе спасибо! Жаль, что тебя не видно, а то я с удовольствием пожал бы твою мужественную лапу.

– Всегда рад помочь! – прозвучал издалека ответный крик. – Я тут, пока рыбы еще не очнулись, тоже пообедаю. Хоть какая-то будет польза от вашего трического колдовства, – со стороны реки донесся шумный всплеск.

– Ну вот, вроде бы все и при деле, – Боня подкрутил усы и подмигнул Тимке:

– Один рыбу ловит, другой чихает. Только я бездельничаю. А расстелю-ка я лучше скатерочку! Ты не против, суп… супремен?

– Апчхи, – ответствовал супремен Тимка. – Апчхи.

Что означало – он не против.

Хозяйственный расстелил скатерть, трижды стукнул по ней кулаком: оказавшиеся на полутарелках сладкие полублинчики с творогом пришлись очень кстати. Чай в получайнике тоже пригодился – Тимка жевал блинчики, запивая их крепким чаем, и смотрел на реку, облака. Было тихо и спокойно.

– Хорошо-то как! – помолчав, сказал Бонифаций. – Душевно и радостно. Как будто я в отпуске, на рыбалке… Эх, давненько я с удочкой не сидел! Тимка, ты любишь рыбалку?

– Апчхи, – подтвердил Тимка.

– Будем считать, что мы на рыбалке и есть, – глубокомысленно изрек Хозяйственный. – Только удочки дома забыли. – Боня лег на спину, подложил руки под голову и протяжно зевнул. – Полежу-ка я полчасика, – сказал он и закрыл глаза.

А Тимка сидел на теплом песочке, и ему было хорошо. Отчего – непонятно, но хорошо. Душевно и радостно было, как сказал Боня.

– Апчхи, – заявил Тимка очень довольным голосом.

– Эт-точно, – сонно согласился с ним Хозяйственный. И захрапел.

Так они и продолжали рыбачить без удочек – Боня, лежа на спине, и Тимка, швыряя в воду мелкие камушки.

Лишь Огник шумно плескался в воде – он-то не рыбачил!

Дракончик просто обедал.