Дороги Сонхи

Глава 4. Огрызок

Дирвен сам не ожидал такого эффекта. Эта неприглядная штуковина, похожая на уродца из царства насекомых, ввергла в бессознательное состояние не только Наипервейшую Сволочь и двух его сволочных приятелей. Ученики господина Арнахти – нангерец Ручди и полунангерец-полуларвезиец Квельдо, тоже где стояли, там и скопытились.

Повелитель амулетов пару раз изумленно моргнул, но тут же взял себя в руки. Чуток перестарался. Ну, бывает. Артефакт оказался мощнее, чем он предполагал. И бьет не точно по цели, как «Медный кулак» или «Каменный молот», а по площадям, как «Веселый град» или «Пчелиный горох». Может, надо было использовать его в комбинации с «Прицелом Зерл»? При условии, что они совместимы, а то бывает у некоторых артефактов несовместимость, и тогда результаты непредсказуемы.

У него не было времени как следует изучить добытый в подземелье артефакт. Так он и скажет, если Арнахти что-нибудь вякнет по поводу своих учеников в дурацких масках, которые валяются без сознания за компанию с противником. Тут Дирвен спохватился: старик же не знает, кто он такой, достаточно будет сослаться на свою неопытность в этих делах.

Арнахти вовсю его торопил: он-де уже приготовил нужное зелье, пока Гвенгер с Барвилой ходили добывать артефакт, а у этого зелья ограниченный срок, надо действовать поскорее, иначе скиснет. И уже на следующее утро послал карету за «экскурсантами». После вылазки в подземелье зверски хотелось спать, а когда отправились к пещере, старик по дороге долго и нудно инструктировал его и своих учеников, повторяя одно и то же, вперемежку с заверениями, что в случае неудачи задаток он вернет. Чтобы не выходить из роли, Дирвен покорно слушал, про себя костеря дотошного маразматика последними словами. В результате времени на изучение артефакта осталось чворк наплакал: пока сидел в засаде в «выставочной пещере» с окаменелыми иномирскими гадами.

Барвила под удар не попала, успела сбежать. Вернулась вместе с господином Арнахти. Дирвен тем временем вволю отвесил пинков Наипервейшей Сволочи и заодно обнаружил, что долговязый парень в надвинутой на глаза нангерской шляпе – не кто иной, как Кем из Абенгарта. Он слышал о Фингере Кемаско, амулетчике Тейзурга, но увидеть того вблизи ни разу не доводилось. Наверняка это он и есть.

Ругаться по поводу своих учеников старый маг не стал, только сокрушенно вздохнул и послал Барвилу за кучером с носилками. А сам извлек из карманов заношенной мантии что-то вроде дамских сеток для причесок, с бусинами и прочей декоративной дребеденью, и обмотал головы всем трем пленникам.

– Чтобы не очнулись раньше времени, – пояснил он озабоченно. – Сейчас они не опасны.

Дирвен уловил исходящий от сеток магический фон. Ясно, артефакты из группы тех, что предназначены для оглушения и обездвиживания противника.

Потом началась морока с перетаскиванием беспамятных тел из пещеры в глинобитный домишко на склоне горы. Внутри были дощатые лавки и стол, все это серое, ветхое, шаткое. Пахло лежалым тряпьем и мышами. По углам навален какой-то хлам, на полках запыленная утварь, а на столе ждет своего часа медный кувшин с зельем.

Пленников и учеников сложили в ряд на полу. Кучера и вторую девицу маг отослал, велев ждать снаружи. После того как он похлопотал над Ручди и Квельдо, те начали подавать признаки жизни. Барвила присела возле них, положила каждому руку на лоб и принялась плести какие-то чары.

– Сейчас я все сделаю, – заверил Арнахти Дирвена. – Встаньте сюда!

Дирвен встал около Эдмара, которого оттащили в сторонку от остальных. Жаль, из-за сетки не видно подлой рожи Этой Сволочи. Хотя ничего интересного, он же без сознания.

Что-то напевно бормоча, старик окропил из кувшина сначала Дирвена, потом Тейзурга, потом снова Дирвена, после чего объявил:

– Вот и все! Я выполнил свои обязательства. Единственное, хочу попросить вас кое в чем мне помочь…

– Заклятье правда снято? – перебил клиент.

– Не сомневайтесь, все получилось, – заверил Арнахти. – Я понимаю, что вам не терпится убедиться в этом на деле, и я специально пригласил сюда девушку…

– Эту, которая в карете с ними приехала? Сойдет!

– Нет-нет, Пандьеда блюдет себя для замужества. Я пригласил для вас другую девушку, крестьянку из деревни неподалеку, она ждет в соседней комнате. Можете проверить, так сказать, свои вернувшиеся способности. А потом обсудим мою просьбу, я готов заплатить вам за помощь…

Не дослушав, Дирвен выскочил в коридорчик и рывком распахнул заскрипевшую дверь. Темноватая комнатушка с топчаном, застланным тюфяком, а на тюфяке сидит девица, миловидная, румяная, с роскошной гривой черных волос до пояса. Тонкая рубашка до пупа расстегнута, и видны налитые груди. Одарила его озорной улыбкой – ясное дело, ей не привыкать.

Арнахти не соврал, все получилось в наилучшем виде. Да так забористо, как давно уже не бывало. Поимел ее несколько раз подряд. Она так и не согласилась снять шнурованные ботинки и полосатые вязаные чулки – уперлась и ни в какую. Зато под юбкой у нее ничего не было. И сразу видно, что поимелово ей в охотку. Не то, что какая-нибудь плаксивая барышня или шлюха из борделя. Вдобавок от нее приятно пахло – свежестью ледниковых речек и горных трав.

Когда она выскользнула за дверь, даже не застегнув на груди пуговки и не заплетя косу, Дирвен раскинулся на тюфяке в счастливой истоме. Эх, надо было спросить, как ее зовут, из какой деревни… Но Арнахти наверняка знает.

Старый маг заглянул вскоре после того, как девица ушла, и завел речь о том, что Тейзург – несомненное зло, и коли уж им довелось его захватить, они обязаны положить конец этому злу. Не согласится ли Гвенгер принять участие в этом опасном, но благородном деле?

Будь у нее выбор, Тунанк Выри уже мчалась бы прочь отсюда, куда глаза глядят. Если эти могущественные маги вырвутся из пут, всем несдобровать, и ей в том числе. Но господин Арнахти спас ее от охотников за кисточками, и она поклялась верно ему служить.

Оклемавшиеся Ручди и Квельдо двигались неуклюже, как пьяные. Вместе с Дирвеном они перетащили пленников в карету, достаточно большую, чтобы все поместились. Пандьеда со слезами на глазах упросила господина Арнахти отпустить ее: она тут больше не нужна, она вернется в город пешком, а может, кто подвезет. Бледный Шамдье уселся на козлы, трясущимися руками взялся за вожжи. Подневольные помощники знали, кто такой Тейзург, и если б не требование благодетеля, не ввязались бы в такую авантюру.

В карете мучаха забралась на сиденье с ногами, натянула юбку на коленки. Она не хотела ничем оскорбить захваченных магов, пусть даже те без чувств – мало ли, как дальше все повернется. Арнахти глянул на нее укоризненно, но ничего не сказал. Сам он, не церемонясь, поставил ноги в поношенных сапогах из телячьей кожи прямо на пленников, которых уложили на полу, и погрузился в раздумья.

Квельдо и Ручди благоразумно устроились по углам. Зато Дирвен наступил на грудь и на живот Тейзургу, да еще напоказ вытер грязные подошвы о его одежду. Тунанк Выри содрогнулась. Если он узнает, как его провели… А ведь узнает, рано или поздно.

Распутать заклятье Тейзурга старый маг не смог. Раздраженно бросил, что здесь не один месяц пришлось бы повозиться, и ладно бы ради достойной цели, а то ведь из-за сущей ерунды. Поэтому Дирвена он попросту обманул, а тот и не понял – он ведь заезжий. Уж местный-то сразу бы догадался, кого ему подсунули! Варейна – горная дева, с ними только у покойника не получится. У нангерцев про это и сказки, и песни есть, да он тех сказок и песен никогда не слышал.

Труднее всего было уговорить Варейну надеть неудобные для нее ботинки, на которые маг навел уменьшающие чары. В городе он оказывал такие услуги богатым дамам: на самом деле туфли большие, но благодаря колдовству ножки в них выглядят миниатюрными. Вот и здесь он применил этот трюк, а повелитель амулетов не заметил подвоха. Без ботинок фокус не прошел бы: ступни у горных дев крупные, поросшие бурым волосом, с когтистыми пальцами – сразу видно, что нелюдь. Господин Арнахти подарил Варейне за помощь коралловые бусы и бочонок меда.

Ох, что будет, когда Дирвен узнает правду...

Путешествие оказалось долгим и тягомотным. Тряска по каменистым горным дорогам, ночевки в прилепившихся на склонах «домиках странников», а порой и под открытым небом, если очередной домик занят, однообразная экономная кормежка, холодина по ночам.

Одеяла и еду старик доставал из кладовки, но не из той, где побывали Дирвен с Барвилой, там продовольственных запасов не было. Чай, сухари, копченая нангерская колбаса худьякьяги, которая за пределами Нангера считается деликатесом, а здесь ее жри не хочу, в каждой деревне делают по собственному рецепту. Твердая – зубы обломаешь, надо нарезать тонкими кружочками. У здешних придурков даже есть боевой танец с этими колбасами-дубинками, отплясывают осенью на празднике плодородия. Так-то она вкусная, но старый жмот мог бы выдавать порции и побольше.

И опять никакого поимелова. К Барвиле один раз подкатил – та начала отнекиваться и блеять что-то вежливое, жалко моргая, а после Арнахти объяснил, что ей ничего такого нельзя из-за телесного недуга. Ну и ладно, не больно-то его и тянуло на этот цыплячий скелетик. Так и сказал – погромче, чтоб услышала, пусть ей тоже будет обидно.

Давно бы уже расплевался с этой несуразной компанией, но, во-первых, ему надо уйти от ищеек и где-то отсидеться. Старикан хотя бы по этой части не промах – вовсю наплел скрывающих и запутывающих заклятий. А во-вторых, они же захватили Наипервейшую Сволочь, и если бы еще разок… Как подумаешь об этой мерзопакости, так в жар кидает.

Пленники были целиком опутаны сетками, которые Арнахти тоже добыл из своей кладовки. Три неподвижных продолговатых свертка, словно запасы паука. Маг сказал, что в этом состоянии они в воде и пище не нуждаются, и укрывать их на ночь от холода незачем.

Ручди и Квельдо беспрекословно выполняли все распоряжения своего учителя. С первым из них Дирвен, когда надо было перекинуться словечком, упражнялся в нангерском языке. А второй по непонятной причине старался держаться от него на расстоянии: и не садился рядом, и на ночевках норовил устроиться так, чтобы между ним и Дирвеном лежал кто-нибудь другой. Как будто побаивался или брезговал – или то и другое вместе.

Сперва Дирвен предположил, что он из тех, кто во время правления Властелина Сонхи перешел на его сторону, а потом дал деру от Ложи. Вот и перетрусил, когда появился неизвестный амулетчик – вдруг это ларвезийский агент, который выслеживает сторонников короля Дирвена?

Если так, можно будет ему открыться.

Спросил про него у Барвилы, но та сказала, что Квельдо уже лет восемь живет в Нангере, а в ученики к господину Арнахти пошел шесть лет назад. Тогда непонятно, чего он от Дирвена шарахается, как от заразного. Хотя если он сбежал из Ларвезы из-за каких-то неприятностей с Ложей, может, до сих пор опасается, что за ним явятся агенты Крелдона?

Наконец доехали до усадьбы в горной долине, соединенной с внешним миром извилистым проходом в скалах. Унылое местечко, но для схрона на пару месяцев сойдет.

«Что случилось? И где я сейчас?»

Голова разламывается, мышцы затекли, все тело ноет. Вдобавок сознание плывет, это хуже всего. Даже не плывет – бултыхается, как медуза в закрытой банке.

Хантре кое-как разлепил веки. Глазные яблоки ныли, заодно со всем остальным. Взгляд сфокусировался не сразу. Темная каморка, небольшое окно под потолком, за решеткой сквозит тусклая белизна. Дверь тоже с зарешеченным оконцем. На полу грязный тюфяк – на нем-то он и лежит. В углу ведро с проржавелой крышкой.

Потолок от стенки до стенки затянут паутиной. Или сурийским веревочным кружевом. Или ни тем, ни другим, а магической сетью, и пока находишься под этой дрянью, ты бессилен.

Тейзург где-то рядом. Возможно, в соседней камере. Насчет Кема неизвестно, но, скорее всего, он тоже здесь. И надо же было так по-дурацки вляпаться…

Прошло сколько-то времени, и послышались тихие шаги, на дверном окошке приподнялась шторка. Он разглядел бледное лицо с острым веснушчатым носиком, блеск испуганных глаз. В следующее мгновение лязгнул ключ в замке, дверь открылась.

– Я принесла вам воды и каши.

Девушка из «выставочной пещеры». Та, которая выглядела нездоровой и держалась в тени. Поставила на пол миску и кружку – не перешагивая через порог, что логично, ведь тогда она тоже попадет под воздействие этой пакости на потолке.

– Где мы находимся? – голос звучал еле слышно, как после затяжной простуды.

Не ответила. Только смотрела печально и виновато, словно хотела извиниться.

Дверь закрылась. Потом снова лязгнул замок – где-то поблизости, а потом еще раз. Похоже, остальных держат в соседних помещениях.

Он с трудом сел, но тут же завалился набок. И уже после этого вспомнил и окаменелости, которые им показывали в пещере, и свой «забытый сон о прошлом», и внезапную догадку насчет припрятанного демоном иномирского артефакта.

Много лет назад, впервые попав в эту потаенную долину, Тунанк Выри почувствовала себя в безопасности. Никакие охотники за кисточками сюда не доберутся. Господин Арнахти здесь полновластный хозяин, лишь он знает дорогу, а если кто попробует проникнуть в его владения извне или без спросу отсюда уйти – заблудится на целую вечность. В придачу неподалеку есть места, где из-под земли время от времени выходит удушающий газ, и если туда забредешь, прямиком угодишь в серые пределы. В окрестностях сохнут на солнце и мокнут под дождями полторы дюжины скелетов – все, что осталось от чересчур любопытных и настырных.

Нехороших людей в усадьбе нет. Четверо учеников, которые живут тут почти безвылазно и возятся по хозяйству, да старая повариха. Тьека гоняет Тунанк Выри с кухни, потому что где мучаха – там беспорядок: вовсе не хочешь сделать не так, но само собой получается, что жестянку с чаем поставила на пол возле помойного ведра, а недоеденную оладью положила на доску для разделки мяса. Но в остальном повариха не злая. Парни тоже неопасные, своему учителю во всем послушные – они маги невеликих способностей и рады-радешеньки, что могущественный волшебник взял их в ученики.

А теперь дела плохи: господин Арнахти привез сюда пленников, от которых добра не жди, да еще заманил к себе на службу Дирвена-амулетчика. Если хотя бы десятая доля того, что о нем рассказывают, правда – он тот еще бедокур. Тунанк Выри отсоветовала бы своему покровителю с ними связываться, но кто же будет спрашивать совета у мучахи?

И еще одна причина, из-за которой ей в последние три года было неуютно в этой усадьбе. Омураки. Покровитель отыскал их невесть где, приручил и держит в загоне. Тунанк Выри старалась лишний раз о них не думать, от одной мысли об этих кошмарных тварях ее пробирала дрожь.

Неизвестно, откуда они взялись. Господин Арнахти говорил своим ученикам, что они не демоны, но при этом в них присутствует отголосок демонического начала, словно кровавая нить, вплетенная в обычную пряжу. В давние времена волшебный народец был другой и обитал отчасти в людском мире, отчасти в Хиале – может, и омураки из таких?

Упоминаний о подобных существах Арнахти в книгах не нашел. Зато сумел определить, что у них есть Предназначение. Неведомо какое, но есть. Он сумел взять их под контроль и ломал голову над тем, для чего они предназначены, однако до сих пор в этом не преуспел.

На одном из нангерских языков «омура» означает «туман в сумерках». Жители горных деревушек назвали этих тварей омураками, потому что те чаще всего появлялись в сумеречную пору. Таскали овец и до полусмерти пугали все живое одним своим видом. Горцы обратились за помощью к магам, и господин Арнахти якобы изгнал эту напасть в Хиалу, а на самом деле увел тварей к себе в усадьбу.

Загон для них устроили в стороне от жилых и хозяйственных построек, возле отвесной скальной стены, белесой, как пасмурное небо. Плетеный забор через каждую дюжину шагов увешан запирающими артефактами, чтобы чудища не отправились гулять по долине.

Пищи им, несмотря на внушительные размеры, требовалось немного. Ели они что угодно: мышей и насекомых, ягоды и грибы, овец и коз, яйца, падаль, объедки с кухни. Человечиной тоже не брезговали. Однажды им бросили на растерзание вора, который попытался украсть у господина Арнахти старинную книгу по заказу другого мага. Омураки жрали его несколько дней, уже бездыханного – несчастный почти сразу умер от ужаса.

Тунанк Выри старалась не подходить лишний раз к их загону, да ее туда и не посылали. За этими кошмарными существами присматривали ученики. Она слышала, как те докладывали, что твари в последнее время стали проявлять беспокойство: ходят туда-сюда, хлещут длинными крысиными хвостами, принюхиваются. Что их растревожило, непонятно. Господин Арнахти велел повесить на ограду дополнительные обереги и непрестанно наблюдать за омураками с вышки – хлипкого двухэтажного домика возле загона, с площадкой под навесом вместо крыши. Мучаха испугалась, что ее тоже назначат дежурить, но эту обязанность распределили между учениками, да еще Дирвена припахали. Она мечтала о том, чтобы покровитель поскорее разгадал тайну омураков, а потом раз и навсегда от них избавился, чтобы долина снова стала безопасным местом.

Очередная насмешка Рогатой Госпожи: эта горная усадьба оказалась скучнейшей дырой. Если бы Дирвена отправили сюда в ссылку, он бы все разнес и вырвался на волю, но раз это убежище, приходится терпеть.

О пиве можно забыть до лучших времен, Арнахти его не жалует. Если себя он время от времени «балует красным винцом», как он сам это называет – так и хочется презрительно сплюнуть, то его ученики должны быть трезвенниками. «Гвенгер» ему не ученик, но старикан заопасался, что остальные нахватаются от него дурного примера и отобьются от рук.

Маг он все-таки не самого последнего разбора – Дирвен сделал этот вывод уже здесь, в долине, хотя поначалу думал, что как волшебник Арнахти плюнь да разотри. С этим хмырем надо быть начеку, в такого плюнешь – растереть-то, может, и не получится.

Зато он не догадывается, кто такой «Гвенгер» на самом деле. Хотя нельзя быть уверенным на все сто. Так или иначе, от остальных нангерских магов он особняком, у него свои мутные интересы.

Насчет женщин тоже никак. Хворая Барвила и повариха Тьека – грузная седеющая тетка с усиками над верхней губой. Вторая хотя бы вкусно готовит, это примиряло Дирвена с ее внешностью, но для поимелова обе не годятся.

И до Наипервейшей Сволочи не доберешься. Он уже прикидывал, как обезвредить сторожевые артефакты, для повелителя амулетов это посильная задача, но там еще и заклятья… Хотя в паре с толковым магом получилось бы. Да и без мага получилось бы – если б не риск, что поднимется трезвон и Арнахти примчится выяснять, что происходит.

Зато он узнал, что похожий на мерзкого гада артефакт был изготовлен для сельскохозяйственных нужд. Здешний огород одолевали насекомые-вредители, но с помощью «Королевы роя» этому положили конец: все жуки-гусеницы организованно выползли наружу, и их склевали налетевшие тучей птицы – и те, и другие подчинялись «Королеве». Вдобавок с ее помощью можно управлять домашним скотом и обитателями курятника. Арнахти пояснил, что приведение объекта воздействия в бессознательное состояние – одна из функций этого артефакта: когда идет стрижка овец и коз, важно, чтобы те не сопротивлялись, и здесь «Королева роя» воистину незаменима. Ну, а то, что она таким же образом погружает в беспамятство людей, даже магов, можно считать непредвиденным дополнительным эффектом. Она позволяет взять под контроль и прогнать стаю волков, поэтому нечего удивляться заложенной в нее мощи. При этом заряд расходуется на диво экономно, этот артефакт – истинное сокровище!

Арнахти доверительно признался, что он пока не успел в полной мере исследовать «Королеву роя», все откладывал да откладывал, но теперь наверстает упущенное. Для начала он потребовал, чтобы ученики изобразили волчью стаю. Тех было четверо, в придачу он позвал кучера Шамдье и велел привести Кема. Гвенгера тоже попросил принять участие в эксперименте. Нет-нет, амулеты снимать не нужно, просто сделайте одолжение – встаньте рядом с остальными. Представим себе, что вы преследующие меня волки…

Что было дальше, Дирвену запомнилось смутно. Он двигался и что-то делал, а в голове сплошной туман, как будто это не его голова, как будто он вовсе без головы… Потом обнаружил себя на огороде с тяпкой в руках, на ладонях кровавые мозоли. И остальные рядом. Во придурки, они все тут вскопали и сорняки повыдергали, как охочие до работы крестьяне!

Чувствовал он себя прескверно, и был в этом не одинок. Кто-то из учеников сблевал прямо на кочан капусты. Кем с физиономией цвета прокисшего творога уселся на землю, его мотало как тряпичную куклу. Шамдье растеряно озирался, а потом всхлипнул и утер слезу.

Неподалеку за грядками маячила Барвила, глядела на них с опаской, зябко обхватив руками плечи.

Один Арнахти был в восторге и воодушевленно рассуждал о том, что «Королева роя» позволит превратить Нангер в цветущую страну, покончить с волками, найти управу на нерадивых работников, увеличить заготовки овечьей и козьей шерсти, спасти урожаи от крючконосиков, бурокрылов и схляпней. Эксперимент удался, он всем благодарен за участие. Тьека напекла оладий, и сейчас все смогут дружно подкрепиться, а после вернутся к своим обычным занятием.

– Сколько прошло времени? – заплетающимся языком спросил по-овдейски Кем.

– Два с половиной часа, – снизошел до ответа господин Арнахти. – Пойдем с нами. Я вижу, что ты неиспорченный молодой человек, хотя и попал в дурную компанию.

Ха, да это же взломщик отпетый, ухмыльнулся про себя Дирвен.

Он уже знал от Куду и Монфу, что один из трех арибанских амулетов у него спер в тот роковой день Фингер Кемаско, амулетчик Тейзурга. А сейчас заподозрил, что в его тайник в Исшоде тоже свалился Кем, за компанию с Эдмаром и рыжим. Физиономия была другая – видимо, какой-то особо хитрый грим, зато рост, сложение, осанка, походка – ну, вылитый он! А Дирвен поверил и великодушно отпустил этого служителя Ланки на все четыре, еще и денег дал… Ничего, зато теперь свиделись.

Делиться своим открытием с Арнахти он не стал. Старик не внушал ему доверия. Два часа пакостного состояния, когда ты себе не принадлежишь, и тебя контролирует кто-то посторонний – не многовато ли будет?

Надо уносить отсюда ноги. И забрать с собой «Королеву роя». Незачем оставлять ее Арнахти.

Покровитель велел Тунанк Выри присматривать за Кемом, беседовать с ним о чем угодно и по вечерам докладывать – как он себя вел, что говорил. От этого будет зависеть его дальнейшая участь. Господину Арнахти нужен взломщик, но пока неизвестно, можно ли доверять Кему. Если он покажет себя хорошим молодым человеком, девица Барвила поспособствует его бегству, после чего он угодит в ловушку и окажется на волосок от гибели. Тут-то и явится благодетель, который спасет его, подлечит и возьмет к себе на службу, попеняв за непослушание. Если же выяснится, что нутро у него гнилое, он сгодится для экспериментов. Тунанк Выри бояться нечего, без амулетов он не опасен.

Порадовавшись, что ей не придется присматривать за Дирвеном, мучаха осторожно спросила:

– А что будет с остальными? Без них ваша усадьбы была таким прекрасным местом…

И без омураков тоже. Но об этом она сказать вслух не рискнула.

– Я понимаю твою тревогу, – вздохнул покровитель. – Мне и самому не нравится, что приходится держать их здесь, пусть даже под заклятьями. Но больше негде. Мне нужны деньги, артефакты и прочие ценности, которыми владеет Тейзург. Он должен всё мне отдать, и как только это произойдет, я запечатаю его сущность в долговременную ловушку, которую мы надежно спрячем. Он до сих пор не сломался, но я еще не познакомил его с моими омураками… Когда он увидит, что им на растерзание брошен тот, кто ему всех дороже, его сердце дрогнет. Я приберег этот аргумент на крайний случай. Пусть наша долина защищена от… – Арнахти сделал паузу – не назвал, от кого, но Тунанк Выри догадалась, что он имеет в виду Великого Северного Пса. – Все же без необходимости лучше не перегибать. Пока я использую другие методы, но если больше ничего не останется, нас выручат омураки. Я все же надеюсь, что он капитулирует раньше.

– А Дирвен? – дрогнувшим голосом спросила Тунанк Выри.

Ей все это было очень не по нраву.

Маг нахмурился и ответил, вперив в нее строгий взгляд:

– За Дирвеном я сам наблюдаю, здесь твое участие не требуется. Возможно, он и дальше будет мне полезен. Ты же видела, он подвластен «Королеве роя», как и все остальные, и никакие амулеты ему не помогут.

Мучаха торопливо кивнула несколько раз подряд. Этот ужасный чужой артефакт не имел над ней власти – покровитель уже проверил. «Королеву роя» создали, чтобы управлять людьми, а она из народца. И все же, наблюдая за экспериментом, она ощутила что-то невыразимо отвратительное, невыносимое… Оно не могло до нее дотянуться, и все равно она содрогнулась. Но она не хотела рассердить покровителя, поэтому сказала:

– Прошу простить меня, господин Арнахти, я привыкла бояться, как и все мое племя. Я исполню все, что вы приказали.

– Ступай, – устало произнес маг, вроде бы удовлетворенный тем, что услышал.

Медуза в банке. Умирающий комок слизи. Океан остался в прошлом, из банки не выбраться.

Это неправда. Это всего лишь то, что пытаются ему внушить.

Если разорвать в клочья паутину, затянувшую и потолок, и все горизонты в придачу – наваждение рассеется. Только до потолка не достать. И спалить эту дрянь не получится. С ним была саламандра, притворявшаяся золотым браслетом на запястье, но она исчезла. Хантре подозревал, что Риии сейчас не в лучшем положении, чем он сам. Когда он отсюда выберется, надо будет ее найти.

Большую часть времени он пребывал в оцепенении и чувствовал себя агонизирующим комком слизи. Раз в день это воздействие ослабляли, чтобы он съел миску каши и выпил кружку воды. Тогда Хантре вспоминал, кто он такой, что случилось… Но вспоминал на короткий промежуток времени.

Когда он уловил, что кто-то пустил в ход древний иномирский артефакт – тот самый, спрятанный демоном-союзником – он попытался вырваться из застенка. С тех пор ему не позволяли долго находиться в полном сознании.

Кем интересовался судьбой своих спутников – мучаха отвечала уклончиво: их отпустят не раньше, чем Тейзург отдаст господину Арнахти то, что должен отдать. Расспрашивал о долине и ее обитателях – тут она тоже говорила лишь о том, о чем можно и нужно говорить. Про учеников ничего лишнего. Кого как зовут, сказала, а чем они занимаются – не ее ума дело. Притворилась, будто не знает, кто такой Дирвен: мол, юноша по имени Гвенгер страдает недугом, который неприлично обсуждать вслух, и обратился к господину Арнахти за помощью.

Когда Кем спросил про повариху, Тунанк Выри рассказала, что господин Арнахти – благодетель Тьеки. Соседи обвинили ее в наведении порчи, якобы она из мести подбросила им какую-то дрянь, полученную от сумасшедшей ведьмы. От расправы ее спас маг, проезжавший через их городишко. Благодарная Тьека пошла к нему в услужение, больше ей некуда было пойти. И кучера Шамдье он тоже однажды выручил, и Пандьеду, и сама Барвила ему жизнью обязана – ее матушку, тетку и сестер сгубили злые люди, а она уцелела по милости господина Арнахти.

О себе мучаха говорила скомкано, показывая, что ей тяжело и неприятно об этом вспоминать, да он и не стал выпытывать подробности. Сощурился, призадумался, а после спросил:

– Кто навел порчу на соседей Тьеки?

Тунанк Выри моргнула в замешательства. Она-то знала, кто, но Кему какая разница?

– Неизвестно… А чего ты вдруг об этом, ты разве бывал в Цубьяде?

– Не бывал. Но сильный маг мог бы выяснить, кто виноват. Странно, что он этого не сделал.

– Наверное, он торопился, – не понимая, куда клонит собеседник, пробормотала Тунанк Выри.

– А почему у Шамдье на той дороге сломалось колесо?

Мучаха снова растерялась:

– Колеса же иногда ломаются на дорогах…

– А почему сбежавшая от Пандьеды девочка провалилась именно в тот сугроб, над которым нависала снежная голова?

– Ну, такое тоже иногда бывает… – промямлила мучаха, словно оправдываясь.

– А почему с твоими близкими случилась беда, когда рядом оказался твой благодетель?

Тунанк Выри от его речей разволновалась хуже некуда. Словно в тот раз, когда на исходе месяца Чайки, едва проснувшись, отправилась погулять на речку, все еще схваченную льдом, да на радостях, в солнечном сиянии, не заметила, куда забрела – а под ногами хрустит, того и гляди ухнешь в гиблую стынь… Ее тогда выручил отчаянный прыжок в сторону берега. Человек на ее месте провалился бы, но мучаха и весит меньше, и скачет так, что тягаться с ней могут только сойгруны да горные девы.

То же самое чувство внезапной беды.

– Так вот ты кто, – заметил Кем, глядя вниз, мимо ее острых коленок, скрытых под юбкой.

Она тоже глянула – и обмерла: из-под подола высунулся беспокойно подрагивающий кончик хвоста.

– Ой… – только и смогла она вымолвить.

– Не бойся, я никому не скажу. Арнахти знает, а остальные нет?

– Еще кое-кто знает.

Она вспомнила о том, что находится под защитой покровителя. Да и Кем не похож на свирепых охотников за кисточками. Хотя кто его разберет, он же амулетчик. А еще одной посвященной в ее тайну была повариха, тоже по случайности увидевшая хвост.

– Ты подумай, о чем я спрашивал. Кто навел порчу на соседей Тьеки, почему у повозки сломалось колесо, почему так вышло с девочкой, за которой присматривала Пандьеда. И как получилось, что плохие люди добрались до твоих родственниц, хотя вы же умеете прятаться и убегать, я читал про ваше племя.

Тунанк Выри молчала. Как будто хрустит под башмаками лед, негромко, но страшно, и в этот раз никакой прыжок не спасет, потому что до берега как до луны. Нет больше никакого берега.

– Ты ведь уже знаешь ответ на все эти вопросы, – добавил Кем.

Бледный, осунувшийся, похожий на простуженного долговязого школьника. А внимательные светло-серые глаза, по-мальчишески пытливые, как будто в самую душу заглядывают.

От господина Арнахти мучаха ничего не могла утаить, где ей противиться его заклятьям. Все как есть выложила.

Покровитель некоторое время пребывал в задумчивости, с суровым и печальным выражением на лице, потом недовольно произнес:

– Жаль. Такая была возможность… Я надеялся, что он не совсем испорченный юноша, а он оказался вконец испорченный. Забудь о том, что он тебе говорил. На, съешь конфетку.

Он достал с полки знакомую ей жестянку с облезлым узором, с натугой открыл крышку высохшими старческими пальцами, и пока Тунанк Выри жевала сахарную подушечку, сотворил какое-то колдовство. После этого смятение улеглось, ее охватило привычное чувство благодарности.

Кема тем же вечером вернули в темницу. А Тунанк Выри до утра не покидало ощущение, что она забыла что-то важное. Неприятное, но важное. Или не очень важное, но забыла. Хотя с первыми лучами солнца это прошло. Поводов для тревоги и так хватает – омураки, Дирвен, опасные пленники господина Арнахти. Незачем что-то еще выдумывать.

Дирвен уже второй час торчал на вышке возле загона с самыми отвратными на свете тварями. Долину накрыли водянисто-серые сумерки. Похолодало. Горы, как потекшее желе, постепенно сливались с унылой небесной хмарью. Скоро его сменит один из учеников старого мага – то ли Савендье, то ли Курочди, уже все их дурацкие имена выучил. А пока он злился и изнывал по глотку пива, потому что выносить соседство этой жути на трезвую голову – такая радость, что хоть вешайся.

Омураки словно были созданы для того, чтобы внушать ужас, омерзение и желание оказаться от них подальше. Величиной с лошадь, с вытянутыми зубастыми мордами выходцев из ночных кошмаров, после которых просыпаешься в холодном поту. Тощие, как будто не сегодня-завтра сдохнут, но при этом подвижные, текуче-гибкие. Их шерсть смахивала на клочья зыбкого тумана, по земле волочились длиннющие голые хвосты вроде крысиных. На лапах серповидные когти: один взмах, и кровища фонтаном, кишки наружу.

Сейчас их толком не рассмотришь – скользящие в сумерках бледные тени. Четыре пары мертвенно светящихся глаз как будто плавают сами по себе тусклыми шариками-светляками.

В дальнем конце загона, возле естественной скальной стенки, у них был сарайчик, однако им в этом сарайчике не сиделось. Все четверо пришли к загородке и вытягивали шеи в сторону усадьбы, порой тоскливо подвывали – негромко, но от их воя бегали по спине мурашки и позорно сводило живот.

Для таких случаев на наблюдательном пункте имелось ведро с крышкой. Сдаешь дежурство сменщику – вынеси за собой, неподалеку специально вырыли выгребную яму. А без этого никак, иначе караульщики все бы тут засрали: омураки внушали животный ужас, когда впору опростать кишечник и мчаться прочь сломя голову. Арнахти не задумывался о том, что его ученики от такой ежедневной вахты рано или поздно рехнутся?

Паскудные твари проявляли беспокойство, и если б не загородка с удерживающими заклятьями, наверняка рванули бы к усадьбе. Зачем – чтобы всех там сожрать? Так их же не морят голодом, в загоне гниет недоеденная репа и куски сырого мяса. И вода в корытце есть – ее наливают снаружи по желобу, чтоб не заходить лишний раз на их территорию. А им все равно неймется. Хотя почему неймется, этот маразматик, затеявший на старости лет поиграть с огнем, объяснить не может: мол, вы наблюдайте, наблюдайте, пока еще не набралось достаточного материала для выводов.

Сменил его Курочди, крепко сбитый нангерец с физиономией прилежного ученика. Чернявый, бровастый, нос картошкой – с Савендье они похожи, как родные братья, поначалу Дирвен их путал. Ручди моложе всех остальных и выше ростом, а Квельдо родом из северных провинций Ларвезы, волосы у него посветлей и пожиже, чем у местных, и черты лица тоньше. Все они из тех посредственных магов, которых Дирвен в грош не ставил: Повелитель Амулетов с толково подобранным арсеналом такую публику уделает в хлам, не особо напрягаясь.

Зато старичок-благодетель – шкатулка с двойным дном. Похоже, что по силе он не уступает Суно Орвехту или Шеро Крелдону. И насчет дырявой кладовки голову заморочил: наверняка это была обманка, то-то не хранилось там ничего ценного.

Зачем? Да затем, чтобы заезжий амулетчик изловил для него «Королеву роя»! Которая вовсе не сбежала от Арнахти, а никогда ему не принадлежала. Тогда получается, что он знал или хотя бы подозревал, кто такой Гвенгер из Овдабы? Неспроста же именно к нему подкатил… Дирвен хотел припереть к стенке Барвилу, но та почуяла жареное и всячески избегала разговора наедине.

И тогда получается, что у Дирвена больше прав на «Королеву роя», чем у кого бы то ни было, ведь это он ее раздобыл.

Когда придет время уносить отсюда ноги, «Королеву» он заберет с собой. А после… Уничтожить? Или все-таки оставить, вдруг пригодится?

Взяв волшебную лампу – неказистый фонарь в жестяной оплетке, Дирвен сходил с ведром до выгребной ямы, потом не спеша направился к усадьбе. Наблюдения за омураками полагалось записывать в амбарную книгу, да еще устно отчитываться перед маразматиком-исследователем, и по дороге он презрительно кривился – надоела ему эта тягомотина хуже свербежа в заднице.

Окошки светились вдалеке, в густеющем сине-сером сумраке. Время ужина, но после двух часов с омураками аппетита чворк наплакал. Он решил прогуляться. Пусть сперва рассосется холодный ком в животе, иначе кусок в горло не полезет, даже если это стряпня Тьеки.

Долину накрыла темень, но у него «Луногляд». Убрел довольно далеко и от загона, и от усадьбы. Впереди вроде бы кустарник, а за ним журчит речка. И ни одного придурка рядом.

Дирвен улегся на мягкую траву, закинул руки за голову. Что, если он, используя «Пятокрылы», сбегает однажды ночью до ближайшей деревушки?.. А после скажет Арнахти и остальным, что пошел вечером прошвырнуться по долине, не рассчитал время, не нашел в потемках обратной дороги, и пришлось заночевать под открытым небом – хорошо, что был с собой теплый плащ. Никто же не знает, что у него «Пятокрылы». Но сначала надо выяснить, где находится ближайшая деревня, а то будешь носиться всю ночь по горам и вернешься назад «ни пирога не поев, ни мёду не выпив», как говорят в Овдабе.

«Жаворонок на связи. Дежурный, вы меня слышите?»

«Жаворонок, я Пряха, слушаю тебя. Давненько не выходил на связь, коллега, что случилось?»

Дирвен едва не подскочил. И с чего ему такая дрянь мерещится, как будто он снова на службе у Ложи… Хотя почему – мерещится?! Это же его «Крик альбатроса», один из самых мощных амулетов дальней связи, уловил чей-то обмен мыслевестями! Пряха – старая магичка из доверенных людей Крелдона, ее вся Ложа знает. А этот Жаворонок – не иначе, шпион, затесавшийся среди учеников Арнахти?

«Не было возможности раньше. Важная информация для Большого. Существование Огрызка подтвердилось. Сейчас Огрызок у Нетопыря. Здесь Угробец, это он достал Огрызок, после того как Нетопырь привлек его к себе на службу. Нетопырь захватил Язву, Рыжего и Язвиного взломщика. Огрызок может ввергнуть в бессознательное состояние даже сильного мага, они были захвачены с его помощью. Также Огрызок берет под контроль группы людей и управляет ими, как единым организмом, противиться этому невозможно. Первый эксперимент Нетопырь поставил с нами, это длилось недолго. Потом он проделал то же самое с двумя ближайшими к его гнезду деревнями. Там население уже трое суток находится в невменяемом состоянии и повинуется всем его приказам, даже самым нелепым. Под воздействием Огрызка люди ведут себя, как насекомые. Пряха, здесь кто-то есть! Меня выследили...»

Дирвен уже был на ногах и отразил магический удар «Незримым щитом». Если б Жаворонок не заметил его присутствия, он бы затаился и выждал, когда шпион уйдет. Похоже, тот работает в одиночку, и любой посторонний для него противник. Вдобавок мог определить, что идет перехват мыслевестей, вот и ринулся в атаку.

Новый удар. Нехило бьет, но куда ему против повелителя амулетов!

Большой – это Крелдон, Нетопырь – старичок-исследователь Арнахти, Язва – Наипервейшая Сволочь, кто же еще. Насчет Рыжего тоже можно не ломать голову. А кого эти гады называют Угробцем? Да тоже ясно, кого... Одно слово, гады.

Квельдо, это же наверняка он, не собирался отпускать живым ненужного свидетеля. И скорее всего, уже догадался, с кем имеет дело. Дирвен тоже не собирался отпускать его живым – ну совсем без надобности, чтобы на пятках повис агент Ложи.

Кончилось тем, что Жаворонок нарвался. И он все же оказался не настолько никчемным магом, как старался выглядеть для Арнахти и остальных: в ходе поединка у Дирвена половина боевых артефактов разрядилась.

Добил его контрольным ударом «Каменного молота», так что череп хрустнул. Пожелал, как положено, добрых посмертных путей, чтобы у покойника никаких претензий.

Когда подошел забрать трофейные амулеты, изрядно удивился: это был вовсе не Квельдо, а Савендье. Или Курочди умотал с поста возле загона, чтоб отправить донесение в Аленду? Эти двое похожи, а у Жаворонка голова проломлена, лицо в крови – поди разбери, кто из них.

В усадьбе заметили бы отсутствие Савендье, поэтому скорее уж Курочди. Хотя мало ли, под каким предлогом Савендье мог отлучиться – допустим, старик послал его за травами, которые нужно собирать именно в этот час безлунной ночью.

Кто бы он ни был, труп надо спрятать. Дирвен не собирался докладывать об этом происшествии Нетопырю. К крухутакам не ходи, тот с самого начала был в курсе, кто такой «Гвенгер».

Чтобы не капала кровь, замотал разбитую голову Жаворонка его же плащом. Задействовав «Тягло», взвалил ношу на плечи, активировал «Пятокрылы» и «Круговерть».

Ему всего-то и нужно выбраться за пределы долины и найти ущелье поглубже. Не угодив по дороге в расставленные Нетопырем ловушки, но амулеты вовремя предупреждали об опасностях и защищали от враждебной магии. Прошел, как нож сквозь масло.

Избавившись от тела, Дирвен уже собирался повернуть назад – добытый из-под земли артефакт надо забрать с собой, когда заметил в темноте огоньки. Далековато, но для «Пятокрылов» это не расстояние.

В нангерских горных поселениях сложенные из камня дома тесно лепятся друг к дружке, а внутри этого массива лабиринт улочек, двориков, тупиков – незваный гость в два счета заблудится. Но только не Дирвен с «Верным провожатым», запоминающим дорогу. С помощью «Ключа Ланки» он без труда проник в крестьянскую твердыню. Пахло дымом, овечьей шерстью, колбасой худьякьяги, сушеным навозом. А пиво у них есть? И вот бы тут нашлась какая-нибудь вроде той, с которой его свел Арнахти возле пещеры Очьемьят…

Час поздний, но в одной из построек окна светятся – чего им не спится? Перед тем как отправиться на поиски годной красотки, Дирвен решил туда заглянуть.

Дверь приоткрыта. Он подобрался к проему и замер в тени. Что здесь происходит?!..

Похоже, в этот зал с низким закопченным потолком набилось все население деревушки от мала до велика. Может, у них праздник? Так для веселья чересчур тихо. Или кого-то хоронят? Опять же причитаний и молитв не слышно.

Они заняты делом: сидят и что-то перебирают. Или только изображают работу? Один точно перебирает, перед ним мешок с крупой, а остальные впустую повторяют его движения. В тусклом свете масляных ламп Дирвену показалось, что выражения лиц у всех одинаковые. Моргнул несколько раз, присмотрелся – и вовсе не показалось, они и впрямь одинаковые: глядят сосредоточенно, лбы наморщены, рты приоткрыты.

Дирвен вошел и громко поздоровался. На него никто даже не посмотрел. Только мышь, подъедавшая с полу рассыпанную крупу, шмыгнула под стол – она тут выглядела самой разумной.

Эти придурки живые или покойники? Как будто живые… По крайней мере, дышат.

Вспомнился доклад Жаворонка Пряхе насчет экспериментов с Огрызком. Значит, вот почему они такие... Ну и пакость!

Желание враз отшибло. Несколько минут назад лишь об этом и думал, и молодые девчонки здесь были, но теперь его охватило отвращение. Когда они с Хеледикой пробрались в пещеру шепчущего народца, чтобы увести оттуда маму, зачарованные пленники пшоров так же выглядели… Хотя нет, не так же: у тех все-таки были разные выражения физиономий, и двигались каждый сам по себе, а здесь как будто одна сущность находится сразу в сотне тел. И это сотворил с ними Огрызок? Или «Королева роя», как называет этот артефакт Арнахти? Пакость, иначе не скажешь.

Дирвен как пришел, так и ушел – тихонько, ничего не трогая. И лишь потом, удалившись от мерзкой деревушки на пару шабов[1], осознал, что его едва ли не трясет.

Всю дорогу он размышлял о том, как поступить с Огрызком: уничтожить или оставить себе? Отвратная штука, его нутро буквально вопило, что от такой штуки надо избавиться, да так, чтобы ничьи загребущие руки до нее больше не дотянулись. А с другой стороны, это же силища: кто угодно или вырубается с гарантией, или подчиняется тебе беспрекословно… Причем подчиняется даже после того, как артефакт унесли на изрядное расстояние. Это шанс вернуть корону и трон – или в Ларвезе, или где-нибудь еще. Он по праву король, он вернет себе королевство, неважно какое, и всех заставит с собой считаться. Приняв окончательное решение, Дирвен мстительно ухмыльнулся.

Когда они с Жаворонком сражались, Арнахти мог уловить магическое возмущение. И вдобавок недосчитался двоих – своего якобы ученика и так называемого Гвенгера. Значит, надо действовать быстро: пришел, взял, ушел. Весь арсенал при нем, деньги зашиты в пояс и рассованы по карманам нательной безрукавки. Едой можно разжиться в любой деревушке. Главная опасность – это если полоумный Нетопырь пустит по его следу омураков… Аж нехорошо стало от этой мысли, но Дирвен тут же подумал, что Арнахти еще не настолько их выдрессировал: усвищут в горы за беглецом, и лови их потом. Вряд ли станет рисковать, раз они такие ценные.

В долине темно и тихо. Никакой суеты с фонарями.

Специально сделал крюк мимо загона с гнусными тварями. На втором этаже домика светится окно, кто-то маячит на площадке. Дирвена сверху заметили, окликнули по-нангерски. Это Курочди, до сих пор торчит на посту, хотя прошло больше двух часов. Значит, Жаворонком был Савендье. И он же должен был сменить Курочди, но никого уже не сменит, потому что ушел в серые пределы.

– А что случилось? – спросил Дирвен по-овдейски. – Я прогуляться хотел, да заснул на траве, продрог как собака.

Савендье хватились, раз он не заступил вовремя на дежурство. Исстрадавшийся Курочди послал мыслевесть учителю, а сейчас решил, что Гвенгера для того сюда и прислали.

– Ладно, я подежурю, пока этот раздолбай не нашелся, – недовольно процедил амулетчик. – Отлынивает, кому сюда охота. Я уже чуток выспался, хоть согреюсь.

Что ему это даст? Все будут думать, что он на вышке около загона, а он в усадьбу за Огрызком – и прочь из этой унылой долины. Выигрыш во времени.

Курочди ринулся вниз по лестнице, звякая дужкой ведра. Бодро сбегал до выгребной ямы и обратно, и вот уже его фонарик мерцает в темноте, удаляясь по направлению к усадьбе.

Дирвен рванул туда же параллельным курсом без фонаря, ему и «Луногляда» хватит.

В усадьбе не спали. Услышал из коридора, как на кухне Барвила рассуждает дрожащим голоском: несчастного Савендье, наверное, растерзали омураки, они только и ждут случая всех нас сожрать, подошел слишком близко к загородке, а его хвать – и затащили внутрь.

– Не болтай глупостей, вертихвостка, – отозвалась повариха, ее голос тоже звучал встревожено. – Может быть, он горную деву встретил да приглянулся ей. Найдется жив-здоров, вот уж ему достанется от господина Арнахти…

– В нашу долину нет ходу горным девам, господин Арнахти об этом позаботился, – возразила Барвила.

Ха, да какая из нее вертихвостка! Барышня-сухарик на побегушках у старого придурка, больше она ни на что не годится.

– Там ограда такая, что тварь никак башку не просунет и человека к себе никак не утащит, – веско заметил Шамдье. – Нет, здесь что-то другое случилось. Может, маги пойманные чего-то наколдовали.

Благодаря языковому амулету Дирвен понимал то наречие, на котором общались между собой домочадцы Нетопыря, хотя болтать по-ихнему пока не выучился. И языковой амулет у него предпоследний, надо будет раздобыть еще. Они после активации в подзарядке не нуждаются, но при этом одноразовые – закончился срок, можно выкидывать.

Арнахти и его учеников на кухне не было. И Огрызка в ближайшем радиусе не было – ясно, что Нетопырь таскает его с собой, чтобы никто не прикарманил.

Поднявшись на спрятанную под навесом галерейку чердачного этажа, Дирвен вскоре разглядел оттуда приближающиеся огоньки: идут обратно с шариками-светляками. Куда ходили, можно не гадать – на то место, где умер Жаворонок. Поскольку Дирвен применил «Круговерть», вряд ли они выяснили, кто был там еще, и куда делось тело Савендье.

С другой стороны тоже приближается огонек – это плетется вымотанный после затянувшегося дежурства Курочди, у него же нет «Пятокрылов».

Нужно подождать, когда старик отправится на боковую, и забрать Огрызок. А перед этим, чтобы побольше неразберихи, чтоб они не сразу поняли, за кем кидаться в погоню… Выпустить пленников?.. С Наипервейшей Сволочью и рыжим этот фокус не пройдет – там такие охранные заклятья, что проще у куджарха из пасти добычу вырвать. Но есть еще Кем – вот и пусть удирает, благодаря своего покровителя Ланки и отвлекая на себя внимание преследователей.

Дирвен слышал, как Курочди доложил учителю, что около загона дежурит Гвенгер. Старый пень, не проявив никакого снисхождения, отправил его записывать наблюдения в амбарную книгу, а остальным велел отдыхать – с первыми лучами солнца они пойдут искать Савендье.

Прошмыгнула к себе в комнату Барвила. Лампа на кухне погасла. До рассвета не так уж много времени.

Усадьба напоминала здешние деревушки: кучно поставленные жилые и хозяйственные постройки в один-два этажа, наверху галерейки под навесами, внизу дворики и мощеные проходы меж каменных стен. Только окна как в городских домах, но рамы давно облезли и рассохлись. Ну и мебель подороже, хотя сплошное старье – прошлый век, если не позапрошлый. И у деревенских почище, а здесь прибираться некому: повариха на кухне хлопочет, Барвилу с тряпкой или веником Дирвен никогда не видел. За скотиной ученики убирают, но дом вконец запущенный.

Он уже изучил тут все, как свои пять пальцев. Прокрался туда, где держали Кема, обезвредил охранные заклятья, открыл замки «Ключом Ланки».

Пленник спросонья испуганно уставился на него, задрав белесые брови.

– Живо вставай, – велел Дирвен шепотом. – У тебя руки-ноги целы?

– Да…

– Считай, тебе повезло. Я тебе кое-что дам с собой, и метись отсюда куда подальше. Хотя гад ты, конечно, редкостный. Это ведь ты спер у меня королевский медальон?

Взломщик не ответил. Сидел, ссутулившись, на грязном тюфяке и настороженно глядел на визитера снизу вверх.

– На, – Дирвен швырнул ему шнурки и теплую куртку. – В карманах есть кое-что нужное, чтоб у тебя были шансы уйти. И шевелись, если не хочешь тут сгнить!

Кем начал шнуровать ботинки.

– В пещере тоже был ты? Я тебе еще полный мешок золота позволил унести, а ты гадом оказался.

Снова промолчал.

Наконец нетвердо поднялся на ноги, надел куртку. Сипло спросил:

– А они?.. Их тоже выпустишь?

– Только тебя.

– Ты знаешь о том, что Хантре спас твою маму? Он ее из Аленды в безопасное место отправил, иначе бы ее убили. Сейчас с ней все в порядке.

– Знаю, – прошипел Дирвен, зло скривившись. – Что я могу сделать, если там такие заклятья, что амулеты их не берут? У меня в арсенале нет того, что могло бы с ними справиться. А ты уматывай. Пошли, до дверей провожу. У тебя в кармане «Скоробег» – почти израсходованный, но на сколько-то хватит.

– В мешке было не золото, ­– неожиданно сказал Кем.

– А что тогда?

– Шнырь.

– Какой еще Шнырь?

– Мой друг.

– Ребенок, что ли? Вы совсем придурки, что на такое дело ребенка с собой взяли?

– Он был из народца.

– Да разве можно дружить с народцем?.. – Дирвен аж оторопел, услыхав такое.

– Можно.

– Ну ты придурок… А почему был – дружба, что ли, закончилась?

– Он погиб.

Дирвен лишний раз убедился, что всякий, кто свяжется с Наипервейшей Сволочью, через некоторое время так или иначе становится чокнутым. В Абенгарте Кем выглядел здравомыслящим парнем, а теперь – ну ни в какие ворота.

Лясы точить некогда, спровадил его поскорее до выхода и отправился в опочивальню к Арнахти.

Огрызок рядом. За стенкой. Или за двумя-тремя тонкими стенками.

В комнате пахло какой-то гнилью, пряностями, мышами, несвежим бельем. Темнота напоминала чернильную жижу, даже «Луногляд» не помогал, хотя так не должно быть. Дирвен подался назад, к дверному проему, да было поздно – он уже потерял опору и проваливался в эту зыбкую чернильную тьму…

Покровитель поднял всех на ноги еще до рассвета. Квельдо и Ручди потащили в темницу опутанного магической сетью Дирвена, который попался на попытке выкрасть «Королеву роя». Заодно обнаружили, что Кема след простыл. Господин Арнахти устало махнул рукой – ему не уйти, не настолько он силен, чтобы миновать все ловушки. Ясно, что выпустил его Дирвен, но это была дурная услуга.

Не выспавшаяся Тьека гремела на кухне посудой. Курочди, с лицом мрачнее тучи, торопливо завтракал вчерашними оладьями – ему было велено отправляться к загону и наблюдать за омураками, которые остались без присмотра. Тут же Шамдье вслух рассуждал о том, что сейчас выгонит пастись овечек и козочек, а потом возьмется за лопату и пойдет наводить порядок в хлеву. Тунанк Выри догадалась: это он решил напомнить хозяину, что у него хлопот по горло, чтобы его тоже не послали караулить окаянных тварей.

Господин Арнахти еще ночью выяснил, что Савендье убит магическим способом, но куда делось тело, неизвестно. След закручен, ворожба не помогла. Судя по всему, это работа Дирвена, которого можно будет допросить только вечером – раньше не очнется. Покровитель приказал мучахе сходить на то место, где пролилась кровь, и поворожить своим способом, вдруг ей что-нибудь откроется.

Шагая по росистой траве под светлеющим серым небом, Тунанк Выри пыталась обрадоваться: Дирвен больше не опасен, его будут держать взаперти, и все амулеты у него забрали… Но эти размышления ничуть ее не успокаивали. Она кончиком хвоста чуяла, что самое страшное еще впереди.

[1] Шаб – мера длины, около 1,3 километра.