Дороги, которые...

23. СНОВА ТЕПЛО

ИЗНАНКА ПАМЯТИ

Новая Земля, Белый Ворон, Мраморная каменоломня, 32.04 (августа).0055

Антон

К прошлому воскресенью заказ не успел, но Антоха вышел из положения, прихватив на свидание большую коробку конфет, принятых весьма благосклонно. И вот теперь Таля неожиданно поставила его в тупик.

Тем, что наотрез отказалась принимать его подарок.

— Нет! Нет! Даже не уговаривай меня! — она краснела и сердилась.

— Да что такого-то? Это же просто серёжки?

Обед был уже скоро, начали собираться, и Антоха вспомнил про припасённую коробочку. Но реакция оказалась… бурная. И на его взгляд — странная.

— Это не просто серёжки, как ты не понимаешь, Антон⁈

— Да что с ними не так-то?

Таля соскочила с кровати и забегала по комнате. Плюхнулась обратно.

— Послушай, послушай меня! Когда придёт твой отец — погоди! — не дала она вставить ему слово. — Так вот! Когда придёт твой отец, я — я! — не хочу, чтобы обо мне говорили, что меня купил богатенький мальчик! Ты понял⁈ — она внезапно заревела.

В дверь постучали:

— Таля, у вас всё нормально?

— Да!!!

— Нет! — одновременно с ней ответил Антон. — Лиза, не уходите! Минутку, пожалуйста, — он натянул трусы, рассудив, что в доме терпимости для приличий этого более чем достаточно, и открыл дверь.

Она оглядела их строго и даже придирчиво.

— И что тут у вас?

— Да вот, — Антон протянул ей коробочку, — подарок хотел девушке сделать.

Лиза развернулась, удивлённо поднимая брови:

— Таля?..

— Что? Что — Таля? — ну прямо фабрика слёз.

— Так, Антоха, дай сюда, — Лизавета бесцеремонно сгребла коробочку у него из рук. — Забирай барахло, иди, в столовой оденься, там никого нет — и подожди, понял? А мы тут по-девчачьи побалакаем.

Дверь за ним захлопнулась, провернулся ключ.

Ну зашибись! И что это было?

— А ну, одевайся живее! Напугала парня до икоты! И лицо умой! — староста отошла к окну, открыла коробочку.

А хорошее золото, и камни чистые — свет как играет! Выбирал по каталогу, поди.

Лиза аккуратно прикрыла крышечку длинного футлярчика, села рядом с уже одетой рёвой на кровать.

— Ну, ты чего? Сколько раз мы уж с тобой говорили-переговорили — и вот опять! Было и прошло, быльём поросло! Из-за одного урода всю жизнь себе перекурочивать…

Таля шмыгнула носом и отвернулась к смятым подушкам.

— Не хочу я, чтобы меня покупали. Опять.

Ой-й-й… Пора уже ставку психолога брать с этими девками…

Минут через пятнадцать Лизавета вышла в общую гостиную, села напротив Антона за стол. Она явно не знала с чего начать, нервно тёрла пальцы, крутила надетые по случаю воскресенья кольца — работы-то нет. В смысле — грязной работы. Ну, вы поняли. Кстати, кольца были настоящие, с камнями даже, ни разу не бижутерия.

— Короче, Антоха, ты на неё не обижайся. Испугалась девка, запаниковала. Ты ж знаешь, как Талька сюда попала?

Антон недоуменно пожал плечами.

— Ну, хоть что-то она о себе рассказывала? — в свою очередь удивилась Лиза.

— Как цыгане её украли…

Историю Талэйты он узнал давно. Не в первую их встречу, конечно — во вторую, когда они начали осторожно делиться кусочками своих жизней. Антона тогда аж мороз пробрал.

…Что это был за городок — бог весть! Один из многих городков или даже посёлков, разбросанных по границе Серых Земель. Заезжий табор продавал китайский ширпотреб и всякое, то ли выменянное, то ли спёртое в других таких же посёлках, тощий парень показывал фокусы и глотал огонь, бабы раскладывали карты и обещали снять порчу, а напоследок, уходя из поселения, заглянули в крайний двор и скопом устроили хозяйке «гадание». Мало того, что спёрли три больших головы сыра и ковёр, сохнущий на верёвке, так ещё и утащили двух играющих в садике девчонок.

— Руки у них вонючие были, пахли овчиной, на всю жизнь запомнила, — голос Талэйты стал блёклым, невыразительным. — Затолкали нас в кибитку и рты зажали. Мать из ворот выскочила, кричит, а они ей: «Туда, туда побежали, беги, догонишь!..» Юбка у неё была синяя, джинсовая. В щель между тряпками видно было. И рубашка такая, в клеточку. А лицо забыла, представляешь? Сестрёнку через два дня на жеребёнка сменяли. Она маленькая совсем была, наверное, и того не помнит…

Лиза выслушала историю, словно сверяя со своими данными, покивала:

— А дальше?

Антон смотрел на неё, не понимая.

— Ну, парень, ты даёшь! Не за то же ей срок дали, что она из дому украдена была? Э? — Лиза с изумлением покачала головой. — Ну мужики-и-и… Короче, одиннадцать лет ей стукнуло, табор посчитал, что пора — и решил продать её в бордель где-то на границе с Междуречьем. Решили — продали. Не в курсе, были ли там ещё деньги или какое барахло, но одно знаю точно — хозяин борделя приёмному папаше лично вручил золотые серьги, прямо там, на крыльце заведения… Фу, молодой человек, ну что за слова в приличном месте!

Антон перестал материться и с досадой на себя выдохнул сквозь зубы — ну мог бы, мог бы ведь поинтересоваться!

— Извините.

— М-гм. Видишь, какие у неё… ассоциативные связи, — он потрясённо уставился на Лизу, а она вздохнула, достала из шкафчика чекушку с саламандрой и три маленьких коньячных рюмки. — Что, не ожидал таких слов услышать? Тут, братец мой, расслабляться вообще нельзя, мало ли кто за молодой мордашкой скрывается. Так вот про бл*дюшник этот. Ты, Антоха, сильно кислое лицо-то не делай. Талька сбежала в тот же день. Говорят, воткнула любителю девочек вилку… воткнула, короче. И ушла в окно. Добралась до Большого Базара, прибилась к местной шпанячьей банде. Воровали в основном жратву. Но как-то спёрли не у того человека — или что ценное, я уж не знаю — и тамошняя стража начала за ними охоту. Кого-то взяли. Остатки с Междуречья перебежали сюда, в Белый Ворон, балбесы. С месяц покуролесили — их и повыловили всех. Кого куда, а Тальку к нам прислали.

— Сколько ж ей было? — обескураженно спросил Антон.

— Лет тринадцать тогда. Выхватила десятку общественных работ за мелкое воровство. Картошку по огородам копали да кур таскали, дурачьё, нет бы попроситься в приёмыши.

— Все мы, Лиза, задним умом крепкие, — Антон оглянулся; в дверном проёме прислонившись к косяку стояла Таля. В серёжках! — Кто ж знал, что тут законы такие.

Лиза махнула рукой.

— Ладно, молодо-зелено. Садитесь рядком, хлопнем по маленькой, за ваше счастье. Сегодня я разрешаю.

АЛЬПИЙСКИЕ ЛУГА

Новая Земля, южные отроги Хребта Большого Дракона, 37.04.0055

Денисовский отряд

Утром Лиззи, инспектировавшая соседние валуны на предмет санитарно-гигиенических интересов, вернулась с известием, что «видела кустики!». Ван, важно помогавший Коле готовить завтрак (ну, кто-то же должен мешать эту кашу, правильно?) согласно покивал:

— Так и есть, начинается спуск. Только это не кустики, а деревья. Карликовая берёза, скорее всего. Или сосна.

— Ой, правда?.. Прямо настоящие деревья?.. Девчонки!!! Пошли, что покажу!

Ван усмехнулся, покрутил головой. Забавные.

Дорога, действительно, начала забирать вниз — сперва едва заметно. Потом всё сильнее. К тому же, почти кончился уголь, запасённый у сербов, запас картошки уполовинился, да и консервов стало заметно меньше. Лошадки, тянущие фургон, бежали веселее, и Коле частенько приходилось пользоваться тормозом, чтоб не шибко под гору разгоняться.

Иногда погода стремительно менялась, с гор опускались серые холодные облака, оседающие на всём мелкими капельками. Одежда становилась сырой, а воздух — промозглым. Пахло осенью.

Три дня шёл дождь, дороги стали скользкими и местами ужасно раскисшими, так что лошади еле ползли. Сок втайне психовал, что отряд теряет драгоценные дни, но поделать ничего не мог.

Так или иначе, кусок высокогорных лугов наконец закончился.

Теперь картинка словно отматывалась в обратную сторону. Сперва начали появляться пятна карликовых берёз, постепенно сменившихся настоящими кустами. Через пару дней пошли и деревья — поначалу изредка, потом небольшими группками, а потом и рощицами. Южных неженок здесь, конечно уже не встречалось. Из деревьев Марина уверенно узнала дуб и каштан. Высокие, похожие на серые столбы деревья с широкими листьями оказались буками. Стало попадаться много не особо пуганой живности: олени, зайцы, самые разные птицы, даже лисы! Однажды Сок показал ей гнездо маленьких осенних зайчат, спрятанное под кустом. Маринка умилилась, но трогать не стала — вдруг мать не подойдёт потом?

Всё было ещё зелёное, зрелой зеленью позднего лета, но по ночам чаще и чаще слышались протяжные крики перелётных птиц. Иногда тянущихся на юг клиньев было так много, что Марине казалось, будто воздух гудит от их крыльев.

Остатки тракта превратились в направление, и скорость их движения опять упала. Ван говорил, что они делают километров по пятьдесят, и для такой дороги это вовсе неплохо, но Коля переживал и в который раз пересчитывал продукты, что-то черкая в своём блокноте.

НЕ ПОРТИМ УДОВОЛЬСТВИЕ

Новая Земля, Белый Ворон, Мраморная каменоломня, конец августа 0055

Антон

На третьей неделе августа каменоломня несколько сбилась со своего привычного ритма. Все более-менее опытные рабочие ушли в помощь инженерам, и Бе́ндеру пришлось перекраивать бригады.

Прошло несколько дней, и в разрезе наметилось несколько больших (реально, очень больших) блоков разных форм, посреди которых сахарно блестела вовсе уж здоровенная и главное — высоченная громадина. Антон, как-то раз, ещё в первые дни, услышавший брошенную старостой кому-то из зэков фразу: «А подумать? Или умственное упражнение мгновенно приводит вас к истощению?», — тоже старался ей следовать. Больше смотреть, помалкивать и думать, а то ведь недолго и на зубоскальство нарваться. Скучно мужикам бывает — оборжут с ног до головы.

Но назначение мраморных кусков такого размера он никак угадать не мог. Да даже малый из них вряд ли получится взгромоздить на телегу — лопнут рессоры ведь! Не говоря о самом кузове. Это если кран ещё поднимет.

Поначалу он ждал, что блоки всё же разделят на более мелкие, транспортабельные — но тогда непонятно было: ради чего затеялась вся эта суета с крупногабаритной вырубкой? Работа меж тем близилась к завершению, вернулись большинство подсобников, бригады восстановили свои прежние составы, и стало ясно, что делить заготовки на куски помельче никто не собирается. В перерыве, когда сидели вокруг бочек с кружками, он всё-таки не выдержал и спросил.

— А, так ты не видел ещё! — с предвкушением потёр руки Червончик. — Послезавтра барон их забирать приедет, посмотрим представление!

— Ша, мужики! — махнул рукой Лось. — Не портим удовольствие! Пусть это будет наш маленький сюрприз!

Не вполне было понятно — кому должен доставить сюрприз удовольствие, но больше ни в тот день, ни в следующий, ничего сказало не было. Старички периодически ухмылялись между собой, мол, — вот приедет барон — увидят, но молчали, как рыба об лёд.

К вечеру накануне приезда краны немного растащили меньшие по размеру блоки, расставили их в каком-то одном ведомом им порядке. Интересно всё же, на чём и главное — как их повезут?

«Приедет» — это было неправильно сказано.

В назначенный день недалеко от рабочей площадки каменоломни в воздухе засветилось синее пятно, быстро превратившееся в портал. Времени до перерыва оставалось ещё с полчаса, но Бендер свистнул и все потянулись к бачкам с водой. Из портала тем временем вышло человек тридцать в рабочей форме.

Кто-то спросил: а что, мол, происходит-то?

— Когда тяжи работают, не положено под ногами копошиться, — пояснил Бурый, — зашибут ненароком, а доктору потом тебя из лоскутков собирать.

— Говорили же, барон будет? — громко удивился Бритва.

— А ты не видишь, что ль? Вон он барон, вон и сыновья его, глаза-то разуй!

Антон встрепенулся. Ни один из людей на площадке не был похож на того железного великана, что выносил ему приговор. Хотя — с чего он взял, что барон всегда и всюду должен ходить в доспехе? А без своего железа он, должно быть, выглядит как обычный человек. Наверное.

— Да вон он! — подтверждая его мысли, показал направление Бурый. — С начальником рядом. Чернявый.

Справедливости ради, надо было сказать, что рядом с явившимся в разрез начальником колонии стояло несколько человек, но именно одному из них невысокий парень объяснял что-то, указывая в планшетку. По жестам можно было предположить, что они обсуждают, куда бы подвинуть готовые блоки. Непонятно.

— Который, не пойму я? — не унимался Бритва. — Чернявых вон, пятеро аж.

— Неужели не узнаёте? — рассеянно спросил Бендер, наблюдая за происходящим у блоков. — Что ж вы, милейший? Ведёте себя словно дремучий провинциал…

— Да мы его и не видали, — слегка обиженно ответил Бритва. — Хотел глянуть, какой он хоть из себя, а вы пальцы гнёте.

— Сейчас картина прояснится… О! Лёд тронулся, господа присяжные заседатели!

На площадке началось движение. Часть людей столпилась с края, часть — разошлась между блоками, напомнив со стороны муравьёв, обследующих куски сахара.

Интересно всё-таки, на чём они повезут… На краю карьера распахнулся здоровенный портал, почти с Измайловский размером! Словно в мире прорезали дыру, выходящую на округлую каменистую площадку над морем. Солнце играло в волнах россыпью ослепительных бликов.

— Серебряная Гавань! Так я и думал! — резюмировал Бендер.

Тем временем из стоящей у портала группы выдвинулся невысокий парень, и по его взмаху над одним из блоков засветилась стрелка, а с другой стороны портала обозначился призрачно светящийся прямоугольный силуэт. Похоже, это типа указатель — что-куда. А дальше двое мужиков подхватили этот блок и понесли в портал. Следом засветился второй кусок, третий…

Старички, видя отпавшие челюсти новеньких, довольно заржали. Новеньким — сюрприз, стареньким — потеха.

Парень, разводящий все эти танцы, семафорил разноцветными стрелками — видать, чтоб люди не путались. Наконец освободился проход для самой здоровенной глыбы.

— Ну что, Бритва, дождался? — Бурый кивнул в сторону площадки. — Вот он, сам барон!

Несколько людей-муравьёв засуетились, помогая пристроить одному из них на плече кусок, способный придавить добрую сотню-другую таких человечков. На площадке назначения засветилась метка по центру.

Это будет скульптурная группа — понял Антон, — большая фигура в центре и восемь по краям, поменьше. А может, из этой громадины вырежут что-то типа часовни, по размеру вполне подходяще. И место было очень красивое.

— Кажись, место богам посвятить хотят, — словно откликаясь на его мысли, высказался Фломастер.

— Не исключено, мой юный друг, — согласился Бендер, происходящее действо привело его в философское состояние.

Барон Белый Ворон поставил мраморный блок на отведённое ему место, подправил, словно это был кусок пенопласта. Вот и остальные заготовки заняли свои места. Все находившиеся в разрезе свободные вышли на строительную площадку и некоторое время перемещались по ней, что-то обсуждая. Зэки, старички — в особенности, с жадностью вглядывались в открывшееся портальное окно. Наконец сотрудники каменоломни вернулись в разрез, рамка портала начала стремительно уменьшаться, пока не превратилась в точку. Исчезла.

Антон поймал себя на том, что продолжает напряжённо смотреть туда, где только что были видны плещущиеся волны, но голос Бендера не дал ему надолго остановиться на этой мысли:

— Всё, господа, концерт окончен. Не вешать нос, у каждого из нас есть возможность побывать в этом храме! Минус в том, что случится это нескоро, зато есть очевидный плюс: к этому моменту он точно будет достроен! Напоминаю, что хотя по поводу задержки и будет скидка, желательно приблизиться к выполнению нормы. Вперёд, господа, наступил психологический момент для трудового подвига!