Нити судьбы. Дорога жизни 2

Глава 29

Ароматный запах доносился и до второго этажа. Лайя, которая смогла заснуть только под утро, с трудом приоткрыла глаза и стала осматриваться. У себя в комнате? Как попала сюда? Она же ждала возвращения Тэруми и Чонсока внизу… Причина её нахождения здесь смотрела на неё спокойствием синевы глаз.

– Тэруми?! – вскочила Лайя, вспоминая.

– Вернулась два часа назад, – сказал Фенрис.

Лайя рванула из комнаты, не беспокоясь, одета или нет. Быстро сбежала вниз, перепрыгивая через ступеньки, и замерла. Тэруми раскладывала кашу по тарелкам, а Чонсок помогал расставлять. Это так резонировало с тем, что произошло вчера, что Лайя разом ощутила груз выматывающих душу переживаний, которые терзали до этого. Ноги подкосились, и она устало опустилась на пол.

– Ты где была? – тихо спросила Лайя.

Тэруми скользнула осуждающим взглядом по ней и нахмурилась.

– Во-первых, где надо, там и была. Буду я ещё перед малявками отчитываться. Во-вторых, вернись в комнату и оденься, нечего сверкать голыми ногами перед чужим мужчиной.

Лайя всматривалась в неё и пыталась определить: злится или нет? Вроде же шутит… И как теперь себя вести… Это так странно… Сестра?

– Скажешь это вслух и больше меня никогда не увидишь, – предупредила Тэруми, догадываясь об одолевавших Лайю мыслях.

– Много чести, – показательно фыркнула Лайя, испытав в душе волну облегчения, что им не придется обсуждать непростое прошлое и искать там родственную любовь.

Тэруми указала зажатой в руке ложкой на лестницу, намекая, что нужно вернуться и одеться. Лайя посмотрела на свой вид и ойкнула. То-то Чонсок старательно отводит глаза. Лайя потянула короткую рубашку вниз, словно это могло прикрыть её бедра, и побежала наверх.

Завтракали в молчании. Лайя и Тэруми вели себя сдержанно и всячески старались избегать друг друга. Чонсок и Фенрис – настороженно, нужно было быть готовыми на случай, если их эмоциональные спутницы выкинут что-нибудь травмоопасное.

– Чонсок – данхне, – сказала вдруг Тэруми, вот так просто между одной порцией еды и другой.

Фенрис от неожиданности уронил ложку, а потом тихо рассмеялся.

– Нам конец, – просто и весьма серьёзно проговорил он, когда приступ иронии прошёл.

– Кто такой данхне? – Лайя не понимала, что происходит, но смотря на реакцию Фенриса, начинала нервничать.

– Сын Повелителя, – тем же тоном, но с усмешкой, ответил эльф. Предвкушая вопрос, он сразу добавил: – Да, того самого, правителя империи Азуриан. Если переводить на нашу систему управления, то данхне – это наследный принц. К слову, ещё и единственный. У Повелителя Азуриана только один сын.

Теперь ложку выронила и Лайя. Она в ужасе уставилась на воина, что сидел напротив неё, потом перевела взгляд на делающую вид, что её здесь ничего не касается, Тэруми.

– Ты не могла выбрать кого-нибудь поскромнее?! – когда до неё дошло, возмутилась Лайя и стукнула по столу. – Сын Повелителя? Серьёзно?

– Ты, я тоже смотрю, не в селянина влюбилась, а да и не в простую ищейку, а в кайнариса, в любимчика Инквизитора! – огрызнулась Тэруми.

– Но ка-а-а-ак?! – недоумевала Лайя. – Как такое возможно?!

– Тебя что конкретно интересует? – ехидно спросила Тэруми. – Как встретились? Как влюбились? Как поцеловались?

– Не ерничай мне! Из-за тебя нас всех убьют! – сердилась Лайя.

– А из-за тебя нас типа не убьют?!

– Не сравнивай, ты украла принца!

– А ты ведьма!

– Сама ты ведьма!

– Я не ведьма!

– Дамы, – произнес Чонсок, успокаивающим голосом, – а можно потише произносить нежелательную информацию?

Лайя и Тэруми пристыженно замолчали, бросая друг на друга злобные взгляды. Чонсок вдруг улыбнулся.

– Украла принца… – повторил он слова Лайи и засмеялся, сначала тихо, а потом всё громче и громче, до слёз.

– Не смешно, – буркнула Тэруми, а потом не сдержалась и тоже захихикала, настолько забавно это звучало.

Вскоре все затихли, и за столом воцарилась уже менее напряженная обстановка. Допивали чай в тихой задумчивости. Лайя понимала, что невежливо, но не могла отвести глаз от Чонсока. Это же что-то нереальное!.. Она сидит за одним столом с почти коронованной особой! Да что там сидит, она с ним и лежала рядом, и танцевала, и целовала… Последнее сразу вызвало смущение.

– Почему раньше не сказали? – спросила Лайя.

– А что бы это изменило? – перевел на неё взгляд воин.

– Всё! Я танцевала на балу с принцем! Если бы знала заранее, то впечатления и эмоции были бы ещё ярче!

– Придётся пригласить тебя на ещё один бал, – добродушно улыбнулся Чонсок, говоря ей.

– А вот не угадали! – сердито сказала Тэруми. – Бал только через труп Лайи.

– Обычно говорят «только через мой труп», – поправила её Лайя.

– Я так и сказала «через твой труп», – парировала танэри, делая вид, что не понимает.

– Ты такая противная, до невозможности! – рассердилась Лайя.

– Кто бы говорил… «танцевала с принцем», – перековеркала её Тэруми. – На месте Фенриса я бы давно нашла себе менее ветреную даму сердца!

Вскочили на ноги одновременно, начиная несерьёзную потасовку. Фенрис и Чонсок облегченно выдохнули, радуясь, что потихоньку всё возвращается в прежнее русло.

– Я схожу к Питу, заберу зелья, завтра ведь уже в путь, – сказал Фенрис. – Присмотришь за ними?

Чонсок кивнул.

***

Фенрис очень сильно спешил обратно. Он прекрасно понимал, что если Тэруми и Лайя снова решат выяснить отношения, то Чонсок их не сможет остановить. Обе слишком сильные. Он вчера чуть Лайю удержал. Пришлось даже причинить боль.

В дом Фенрис почти ворвался, а, застав на первом этаже только читающего Чонсока, недоуменно замер. Догадавшись о причине волнения эльфа, азур проговорил:

– Они сначала подрались, потом помирились, затем покричали и пообзывали друг друга, потом поплакали и пообнимались, а после ушли наверх о чём-то шептаться.

Оба непроизвольно замерли, прислушиваясь.

– Что-то слишком тихо, – испуганно прошептал Фенрис.

Чон перехватил беспокойство и подскочил. Они вместе взбежали по лестнице вверх и распахнули дверь первой спальни. Тэруми и Лайя мирно спали, обнявшись. Обычно серьёзные и суровые лица мужчин расплылись в нежных улыбках. Каждый мысленно обнял свою даму сердца и поцеловал взглядом, а после они тихо закрыли за собой дверь, не желая никого разбудить. Понимали, что ведьма и танэри прошлую ночь толком не спали.

***

Покинули пределы города тихо и без происшествий, как и спланировали ранее. Грегори ждал в условленном месте с лошадьми. При виде азуров он нисколько не удивился. Хоть ему никто не говорил про них, после Фенриса в компании ведьмы его в принципе мало чем можно было удивить.

Азуры и Фенрис забрались на лошадей легко и ждали Лайю, которая делала вид, что поправляет сумку, хотя на самом деле она решалась забраться в седло. Она умела ездить верхом, если это можно было так назвать, но очень это не любила. Матушка Элеонора знала о её неприязни к этим дивным созданиям и особо не настаивала, тем более что для леди уместнее брать экипаж. А после, уже в самостоятельной жизни, Лайя просто игнорировала такой способ передвижения.

Первым догадался, что не так, Чонсок.

– Тебе помочь? – спросил он.

– Нет, всё нормально, минутку…

– Так, животинка, – пробормотала Лайя своей лошади, – давай договоримся, ты ведёшь себя смирно и проблем не будет. Просто небольшое путешествие…

Лошадь чувствовала нервозность наездницы и суетливо перебирала ногами.

– На мою садись, – сказала Тэруми, спрыгивая на землю, – она какая-то меланхоличная, я люблю поживее.

Лайя благодарно улыбнулась и забралась на предложенную лошадь.

Чонсок был рад снова ехать верхом. У себя на родине он всегда был в окружении каких-то людей, а за пределы дворца его сопровождала охрана. Он мог всё и не мог ничего. Иногда, на прогулках, пуская свою лошадь в галоп и ощущая, как от дикой скорости, отчаянно треплются его волосы, развевается одежда, Чон представлял, что он ветер и может лететь, куда ему захочется, без всяких условностей, правил и обязанностей. Нет, он не обманывал себя ни на миг, знал, что придётся вернуться, где снова начнет соответствовать возложенным на него обязательствам: хороший сын, отважный воин и будущий Повелитель. Но тот миг принадлежал только ему.

Каким он был вне своего положения, вне приставки данхне, Чонсок никогда не задумывался. Он никогда не думал, чего хочет на самом деле, просто старался играть уготованную роль более достойно. А сейчас посреди дороги, в чужой стране, где его никто не знал, он вдруг понял, что… свободен! Сумасшедшие чувства заполнили, опьяняя сильнее любого крепкого вина.

Он обернулся, желая разделить невообразимость момента с самым важным человеком в своей жизни. Знал, что ей не потребуется ничего объяснять… Тэруми поймала его взгляд. Блеск родных глаз, любовь и понимание, были вершиной переполнявшего его счастья. Тэруми улыбнулась и слегка кивнула Чонсоку. Он ответил ей радостной улыбкой, отвернулся, слегка наклоняясь, пришпорил коня и пустил его в бешеный галоп. Мимо пронеслась Тэруми, обгоняя. Чонсок снова ускорился, догоняя.

– Й-ох-х-х-х-хо-о-оу-у-у-у, – закричала Тэруми, мчащаяся рядом.

– Й-и-и-и-и-ха-а-а-а-а, – закричал в ответ Чон.

У него получилось! Он может летать! Он теперь ветер!

Лайя с завистью смотрела на стремительно удаляющихся азуров.

– Хочешь так же? – проследил за её взглядом эльф.

– Я тогда убьюсь. Я с лошадьми не очень-то дружу. Только основы знаю.

– Могу научить, – предложил Фенрис.

– Есть что-то, что ты не умеешь? – с любовью глядя на него, она протянула руку.

Он подъехал поближе и принял её протянутую ладонь.

– Есть, – заулыбался Фенрис, – вот это, например, никогда не пробовал… – Он наклонился в её сторону, Лайя потянулась к нему. Их губы соприкоснулись. Лошадь нервно дернулась, и девушка чуть не свалилась. Испуганно ойкнув, Лайя сразу выровнялась в седле. Фенрис засмеялся. – Пожалуй, повременим с такими трюками.

Лайя и Фенрис размеренно ехали по дороге, наслаждаясь безветренной погодой и осенним солнцем, тихо переговаривались. Азуры как умчались куда-то, так и не вернулись. Но поводов для переживания особо не было: дорога прямая, не потеряются, а если развилка, то подождут.

Лайя не сразу поняла, что произошло. Она видела, как лошадь Фенриса вдруг запнулась и начала заваливаться. Эльф среагировал мгновенно, выпрыгивая из седла и приземляясь на ноги. Лошадь под ней хрипло всхрапнула, пробитая чьей-то стрелой, и начала падать, увлекая её за собой. Лайя не успела перегруппироваться и больно приложилась боком об землю с высоты. Фенрис подбежал, помогая ей подняться. Засвистели стрелы, пролетая мимо девушки и врезаясь в ноги эльфа. Он со стоном упал. По его штанам сразу разлилась кровь. Лайя сложила пальцы в нужную композицию, накидывая на него защитный купол – заклинание, которое совсем недавно выучила, сработало отменно – и обернулась, ища врага.

– Так и знал, что Инквизиции нельзя доверить важное дело. Самому надо было решить вопрос, – раздался такой до боли знакомый голос офицера королевской армии. Лайя вскинула лук, смотря на человека, которого меньше всего ожидала увидеть. – Прошлый элемент неожиданности теперь не сработает, принцесса, – зловеще заулыбался Свэн. – Мои люди убьют тебя не раздумывая.

В девушку нацелились лучники. Она опустила свой лук, понимая, что ничего не может сделать. При виде этого у офицера королевской армии улыбка стала ещё шире. Он сделал шаг в сторону, чтобы рассмотреть лежащего на земле эльфа, которого закрывала собой Лайя, и презрительно добавил:

– И на это ты меня променяла?

– Тебе же нужен только я, отпусти девушку, – сказал Фенрис, смотря прямо на него, стараясь не морщиться от боли.

– Я сам решу, что с ней делать, – зло прошипел офицер, а потом уже спокойнее добавил: – Но ты уже об этом не узнаешь. – Свэн поправил мундир, дал сигнал атаки. Стрелы, ударяясь о невидимый купол, падали возле Фенриса, не причиняя вреда. Все замерли в нерешительности. Свэн озадаченно рассматривал едва различимое защитное поле. – А говорили, что маг без посоха не колдует…

«Где же вы? Тэ, прошу тебя, услышь меня, помоги… Тэ… Чон…» – мысленно взывала Лайя. Глупая надежда, что танэри услышит её сердцем, а может почувствует интуицией, отчаянно билась, заменяя здравый смысл.

– У меня есть идея! – довольно произнес Свэн, и Лайе при этих словах стало плохо. – Давай так, маг. Ты снимаешь купол, а мы её не тронем.

Тело девушки покрылось мурашками, холодя кожу. Свэн ведь несерьезно? Он же не будет её пытать? Лайя всматривалась в некогда любимое лицо и не узнавала его. От любви до ненависти один шаг, но не такой же.

Свэн дал отмашку. Полетели стрелы, но опять упали на землю возле ног Фенриса, не достигая цели.

– Ты, видимо, не понял серьёзности моих намерений, – зло, но вместе с тем разочарованно произнес Свэн. – Прострелите ей плечо.

Стрела врезалась девушке в плечо. Лайя вскрикнула, пошатнулась, хватаясь за раненую руку. Лицо Свэна перекосилось, словно от муки. Он невольно подался вперёд, словно собирался помочь ей, но быстро справился с порывом и указал солдату на эльфа. Одинокая стрела опять не достигла цели. Свэн прикрыл глаза и какое-то время стоял неподвижно, собираясь с духом.

– Второе плечо, – скомандовал он наконец.

– Защита не моя! – закричал Фенрис. Свэн открыл глаза и удивленно посмотрел на него. Фенрис с мольбой в голосе попросил: – Лайя, сними защиту! – Она испуганно обернулась к нему, отрицательно мотая головой. Фенрис посмотрел ей в глаза и одними губами прошептал: – Верь мне.

Она верила. Купол рассеялся. Эльф, закричав от усилия и боли, перекатился, скрываясь за телом своей убитой лошади. Стрелы просвистели рядом, врезаясь в то место, где только что лежал Фенрис.

Два всадника на огромной скорости приближались, внося сумятицу в отряд Свэна. Лайя воспользовалась неразберихой и вскинула лук, целясь. Рука стремительно немела и почти не слушалась, но сил всё равно хватило, чтобы сделать несколько выстрелов и вывести из боя лучников. А ещё часть солдат Лайя заключила в огненное кольцо, делая их пленниками тёмного заклинания.

Свэн оставил свой отряд отражать натиск азуров, а сам побежал к Лайе. Она видела его приближение и могла бы бросить кинжал, но… почему-то медлила. Свэн резко затормозил, вырастая перед ней и смотря безумными глазами на залитое кровью плечо, на зажатый во второй руке кинжал и на тёмные полосы на коже, которые проявились от колдовства. Потребовались секунды, чтобы пришло осознание.

– Ведьма, – в ужасе выдохнул он.

– Да, – сказала она, невольно делая шаг от него.

– Но… как? Это невозможно! Я бы знал… я бы… – Он пытался справиться с осознанием непоправимого, пытался найти хоть какую-то зацепку и ухватился лишь за спасительную ненависть. – Дьявольское отродье!

Он подскочил и со всего размаху ударил её по лицу. Лайя отлетела, заваливаясь на спину и ударяясь головой об землю. Фенрис что-то закричал и стал ползти в её сторону, волоча за собой отказавшие ноги. Свэн заметил, поэтому развернулся и направился к Фенрису. Пересиливая боль, Лайя рванула к Свэну, оттаскивая его от эльфа. Последовал ещё один удар.

– Я всё равно убью его, – сквозь зубы процедил Свэн ей в лицо. Он сел сверху, не давая подняться, и вцепился в горло, начиная душить. – И тебя убью, исчадье ада! Ты обманула меня, втёрлась в доверие к матушке…

– Она знала, – прохрипела Лайя, отчаянно цепляясь за ускользающее сознание. Хватка Свэна ослабла, и Лайя смогла сделать судорожный вздох. – Матушка Элеонора с самого начала знала… – Свэн от её слов отпрянул и замотал головой, отказываясь верить. И, прежде чем он решил, что она врёт, Лайя добавила: – Поэтому и прогнала. Она испугалась, что даже если ты узнаешь правду, то захочешь остаться со мной.

Свэн отодвинулся от неё, не переставая мотать головой, отказываясь верить, не желая слышать.

– Прости… – выдохнула Лайя. Вот она это и смогла сказать. Правду. Было так больно, но вместе с тем так легко. – Я не могла поступить тогда иначе, я слишком сильно любила тебя.

– Ты врёшь… – сдавленно проговорил он, но глаза выдавали его. Он верил. – Матушка не посмела бы… Она же видела, как я…

– Не вини её. Она хотела счастья сыну. Спустя годы я поняла, что решение было верным.

Подбежал Чонсок и направил меч на Свэна, предупреждая, что лишние движения ни к чему хорошему не приведут. Тэруми опустилась возле Лайи.

– Ведьмочка, ты как? Говори, что делать… И скажи Чону, что тех, кто в круге остался, можно убить… Он мне не разрешает… Может, хоть тебя послушает.

– Не нужно их убивать, Свэн пообещает не преследовать нас, – тихо сказала Лайя, поворачивая к нему голову.

– И ты поверишь его слову? – Тэруми с недоумением посмотрела на неё.

– Свэн… – позвала Лайя ошеломленного мужчину, который ничего не видел перед собой, пребывая явно не здесь. – Пообещай.

Голубые глаза офицера обрели осознание. Свэн встретился с её зелеными, в которые хотел когда-то смотреться вечно.

– Ты не должна была решать за нас двоих. Ты должна была мне сказать, – столько горечи в этом было, столько пережитой боли, столько разбитых надежд.

Слёзы покатились по лицу Лайи, но она их не замечала:

– Я посчитала, что так будет лучше, – сказала с грустью Лайя. От её слов Тэруми дернулась и зажала рот рукой, сдерживая возглас.

– Это было не тебе решать и не матушке.

Эти слова превратили расстояние, которое между ними было, в непреодолимую бездну, перекрывая по силе всё, что было до: и хорошее, и плохое. Лайя смотрела на Свэна, забывая о физической боли, которая жгла тело после всех полученных травм, и проваливалась в спасительное опустошение. Мысли текли отрешённо, с безразличием задавая вопросы, на которые никто никогда не сможет дать ответ. А был бы у их любви другой финал? Или в итоге их пути всё равно бы разошлись. Просто гораздо позже…

Свэн поднялся и ушел к своим людям, что были ещё пленниками заклинания. Тэруми провела его глазами. Смена эмоций в её карих глазах не подлежала определению. Танэри повернулась и холодно сказала Лайе:

– Ты не имела права решать сама, – повторила слова офицера Тэруми, и Лайе показалось, что азурианка говорила сейчас их не ей.

Имела она права или не имела, Лайе было уже всё равно. Последующие часы она вообще плохо помнила. Вылечить раны спутников, немного подлатать себя… Как уходил с оставшимися солдатами Свэн, как отлучались азуры в поисках своих лошадей, что во время сражения убежали прочь – Лайя не видела. Зелья, которые она выпила, расслабили и вызвали сонливость. Позже Фенрис помог ей забраться на лошадь, и сел сам, обнял, прижимая к себе. Родной запах и тепло любимого принесли чувство безопасности, Лайя погрузилась в сон.

***

Фенрис впервые ехал с кем-то на лошади вдвоем. С Лайей у него много что было впервые. Знает ли она, как много значит в его жизни? Знает ли, что она и есть его жизнь? Как бы он бы хотел защитить её от всех бед, от жесткого мира, чтобы ей больше не пришлось страдать или получать ранения, чтобы ей больше не нужно было сражаться. Она столько раз подвергалась опасности из-за него, из-за того, что его ищут. Даже сегодня, ничего этого не было бы, если бы не он.

Она что-то сонно пробормотала, ерзнула, и, не открывая глаз, коснулась поцелуем его шеи и снова затихла. Милый, неосознанный жест вызвал у него внутри прилив грустной нежности. Такая сильная и ранимая одновременно. Вот только у всего есть предел… Как много испытаний сможет выдержать эта удивительная девушка, прежде чем сломается, прежде чем сгорит от несправедливости мира? Он, конечно, будет оберегать её до последнего своего вздоха, но может так статься, что и этого окажется недостаточно.

– Ты должна пообещать позаботиться о своей сестре, если я не смогу, – сказал он Тэруми, что ехала вместе с Чонсоком на лошади.

Услышав такое определение Лайи, Тэруми вздрогнула, а после резко повернула голову. В карих глазах вспыхнул гнев, но тут же погас, сменяясь беспокойством.

– Так говоришь, словно собрался умирать, – настороженно произнесла Тэруми.

Фенрис спокойно смотрел на неё, ожидая обещания.

– Она ведьма! Скорее уже она меня защитит, – возмутилась танэри, а потом тут же ужаснулась от того, что сказала, от того, что допустила саму мысль, что они могут остаться с Лайей одни. – И разумнее было просить об этом у Чонсока.

Фенрис и это оставил без внимания, встретился только взглядом с воином. Их молчаливый разговор вызвал у Тэруми дрожь плохого предчувствия.

– Ты должна не дать ей скатиться во тьму, – сказал Фенрис, спустя паузу, – пообещай.

– Обещаю! – в сердцах выкрикнула Тэруми и отвернулась. Страх, который поднял внутри эльф, всколыхнул душу. Хотелось скорее уже закончить разговор.

Возглас разбудил Лайю.

– Что ты обещаешь? – сонно пробормотала девушка.

– Что отрежу твоему эльфу уши, чтобы он больше не смог так высоко прыгать! – зло проговорила танэри.

– Тогда я то же самое сделаю с Чоном, они ему всё равно не нужны, да он и прыгать не умеет, – пробурчала Лайя, снова прикрывая глаза.

– Что за разговоры, женщины?! – недовольно пресек их Чонсок.

– Прошу меня извинить, Ваше высочество, – тихо сказала Лайя, уютнее устраиваясь в руках Фенриса.

– Учись почтению у сестры, – наигранно пожурил воин Тэруми, за что получил сильный удар локтем по ребрам. Чонсок шумно выдохнул, а после тихо засмеялся.

– Вы с Фенрисом специально издеваетесь? Какая она мне сестра?! – разозлилась Тэруми.

– Поддерживаю вопрос, – согласилась с танэри Лайя. – Такая змеюка не может быть мне сестрой.

– Вот именно!.. Стоп… Что?.. Кто ещё кому не может быть, ведьма!

– От такой и слышу, и вообще дай поспать, – тихо проворчала Лайя и широко зевнула. – У меня болит плечо, а ещё горло, голова и бок… Я всегда знала, что у Свэна хорошо поставлен удар, не думала только, что когда-нибудь испытаю это на себе… Какая ирония судьбы…

Лайя тихо хмыкнула и опять провалилась в сон.

Когда она снова открыла глаза, то с удивлением обнаружила, что солнце клонилось к горизонту. Почувствовав, как бережно её обнимает рука Фенриса за талию, прижимая к себе и не давая упасть с лошади, Лайя блаженно улыбнулась.

– Как твои ноги? – спросила она, поворачивая голову и оставляя легкий поцелуй на шее.

– Как будто ничего не было, – отозвался Фенрис, не скрывая своего удивления в голосе. Способности Лайи к его исцелению до сих пор были главным чудом.

– Пока мы вместе, нас не победить, – вполне серьёзно сказала Лайя и подтянула его руку к себе, поцеловала тыльную сторону ладони, а потом прижала к своей груди.

– Я тебе говорил, как сильно я тебя люблю? – тихо спросил он, нежно касаясь губами её виска.

– Нет, – улыбаясь, соврала Лайя.

– И не скажу. – Он поменял свои руки, ловя её пальцы своей рукой с серебристыми узорами. – Я покажу.

Привычное тепло разлилось по их рукам, сплетая их магию, разливаясь по венам счастьем, любовью и нежностью.

Тэруми с Чонсоком немного ускорились, чтобы быть подальше от единения ведьмы и мага.

– Надо им сказать, чтобы больше так не делали прилюдно, – заворчала Тэруми, вдруг смущаясь. – Черт, это так интимно выглядит, вроде ничего такого, но то, как её кожа после этого светится и это его выражение лица. Словно они любовью занимаются на своём этом магическом уровне.

– Скорее всего, так и есть, – ответил Чонсок. У Тэруми побежали мурашки, а воин, словно почувствовав это, добавил: – Так и скажи, что завидуешь.

– Вот если бы и я обладала даром, а не только рунами, то смогла бы тоже с тобой такие штучки проворачивать, – подшутила над ним Тэруми.

– О нет, ты же знаешь, как я отношусь к магии, избавь меня даже от дум в такую сторону, – ужаснулся Чонсок.

– Ханжа, – буркнула Тэруми. Чон положил руку на её пресс и резко прижал к себе, слегка прикусывая за шею. Тэруми чуть подернула плечом, вынуждая его прекратить это щекотное, но вместе с тем волнительное прикосновение. – Воздух королевства делает вас раскрепощенным и несдержанным, мой Повелитель.

Последнее шутливое замечание воин оценил, но по-другому…

– Мне нравится, – прошептал он ей в ухо, волнуя горячим дыханием, от которого по телу Тэруми пробежали волны томления. – Скажи ещё раз…

Она хотела съязвить и даже для этого обернулась, но взгляд замер на губах Чонсока, и слова сорвались сами:

– Мой Повелитель…

– Чтобы показать тебе, как сильно я тебя люблю, мне не нужна магия, достаточно просто остаться с тобой наедине, – тихо говорил он, не переставая смотреть на её губы.

– Чон, мы не одни… – напомнила она скорее сама себе.

Чонсок ослабил объятия и спрятал своё лицо в волосы Тэруми. Она глубже задышала, гася вспыхнувшие желания. Немного придя в себя, она, наконец-то, смогла сказать:

– Вот об этом я и говорила! Их открытые проявления любви будоражат, действуя и на нас с тобой опьяняюще…

***

Хоть её спутники были против, в придорожный постоялый двор Лайя всё же пошла сама. Доводы девушки были разумны: азуров ищут, да и Фенриса тоже, следовательно, её личность отступила у Инквизиции на второй план. Взяв одну из лошадей, Лайя подъехала к невысокому одноэтажному домику, одиноко стоящему недалеко от деревни, прямо на дороге. К столбу у входа было привязано несколько лошадей, что говорило о других путниках, находящихся внутри заведения. Лайя оставила свою лошадь и уверенно вошла внутрь.

Фенрис ожидал её снаружи, прячась в тени, из-за угла посматривая на вход. Тэруми увязалась следом и сейчас нервно постукивала пальцами по кинжалу на поясе. Чонсоку пришлось в одиночестве ожидать остальных в лесу.

– Почему она так долго? Что там можно столько делать? А вдруг что-то случилось? – волновалась танэри.

Фенрис никак не реагировал на неё, не сводя глаз со входа и прислушиваясь к звукам внутри, жестом давая знак умолкнуть. Наконец-то Лайя вышла, а за ней два крупных мужчины. Фенрис напрягся, готовясь в случае необходимости защитить, но лицо Лайи было спокойным, и поэтому успокоился и он, наблюдая из укрытия. Один из мужчин снял со своего плеча сумку и закрепил её на седло лошади Лайи. Второй протянул ещё одну, и девушка перекинула её через плечо.

– Может, всё-таки вас сопроводить? Такой очаровательной леди опасно находиться на дороге одной.

– Вы и так слишком добры ко мне. – Лайя смущенно улыбнулась, одаривая кокетливым взглядом, но лишь на доли секунды, чтобы мужчина не посчитал это кокетство за знак согласия. – Если бы не ваша щедрость, то у меня не было столько угощений для тетушки. – Она в знак благодарности слегка дотронулась до плеча мужчины. – К тому же мои братья уже выехали навстречу, так что не смею больше вас отвлекать.

Тэруми знала о силе женских уловок и тоже весьма успешно ими пользовалась, когда была на службе, особенно в начале карьеры. Но у неё это было скорее, как способ развлечься. Заполучить какого-нибудь танэри, в полном смысле этого слова, она всё равно не могла себе позволить из-за рун. Но легкий флирт… Почему бы нет? Ну забавно было ещё подразнить какого-нибудь хорошенького гвардейца. Других, невоенных мужчин она не воспринимала. Использовать женские уловки с целью получить что-то важное? Сведения или тайны какие… Хммм… Есть способы понадежнее. В общем, флирт – это просто веселая игра. И вот сейчас, глядя на ведьмочку, Тэруми начала задумываться, что стоило бы пересмотреть прежние убеждения.

Взгляд Тэруми коснулся эльфа и замер. Фенрис с совершенно спокойным лицом стоял, слегка ухмыляясь, наблюдал за общением своей возлюбленной с чужими мужчинами.

– Ты не ревнуешь? – не смогла смолчать удивленная Тэруми.

– С чего бы? – пришел черед удивляться эльфу. – Ревность – глупая эмоция, я же знаю, что Лайя любит меня. К чему тогда это?

– А чего тогда ко мне ревновал? Ну, когда думал, что я Тэмин.

– Тогда я ещё не знал, что она меня любит, – спокойно пояснил эльф.

– Гениально, – театрально закатила глаза Тэруми.

Фенрис криво усмехнулся, всем видом говоря: «Так и есть».

Как только Лайя оказалась спиной к своим кавалерам, улыбка сползла с её лица, а выражение глаз и лица стало снова собранным и серьёзным.

– Да уж, женское коварство не знает границ, – с восхищением прошептала Тэруми, провожая ведьмочку глазами.

Лайя сделала небольшой крюк и вернулась к месту встречи, где ждал её Чонсок. Там уже были и Тэруми с Фенрисом. Скользнув в надежные руки любимого, Лайя на мгновение прижалась к его телу. Тэруми уже забралась в привезённые сумки и по-хозяйски делила еду: мясные рулеты и свежий хлеб. Все уселись прямо на землю и стали увлеченно жевать. Лайя заворчала, вспоминая таверну:

– Трактирщик – старый козел! Не хотел продавать мне еду, твердил что-то про какие-то нормы, мол, другим путникам не хватит! Как будто у него тут много людей бывает!

– Как переубедила? – поинтересовалась Тэруми, поблескивая ехидством в глазах.

– За меня вступились другие, отдав свою «норму», – пояснила Лайя.

– Вот дурачки, – усмехнулась Тэруми. – Просто диву даешься глупости мужчин, и как они покупаются на ужимки и жалостливые взгляды, ну или на эти игры в защитников и слабых жертв?!

Чонсок замер и перевёл на неё взгляд. Сложно было судить, что именно там было отражено.

– Не смотри на меня так, – сразу же сказала Тэруми, не испытывая ни малейшей тени вины за сказанное. – Я никогда с тобой не флиртовала.

– Почему? – вдруг спросил воин.

Все устремили на неё взгляды, тоже заинтересовавшись. Тэруми на миг растерялась.

– Ну ты данхне… – наконец-то сказала она.

– И что? – взгляд его стал испытывающим.

– Как с тобой можно флиртовать? – недоумевала Тэруми.

– Другим это не мешало, – чуть усмехнулся он, припоминая десятки восхищенных и призывных взглядов, что раньше окружали его каждый день. В число этих восхищенных входили в том числе и другие танэри женского пола.

– Поэтому и не флиртовала! – психанула Тэруми, тоже вспоминая о его пассиях и о своих сослуживицах, которые мечтали разделить ложе сына Повелителя. Правда, чаще ими двигали не чувства, а амбициозные желания достичь более высоких должностей за счет полезной связи.

– А если был бы обычным человеком? – поинтересовался он.

– Слушай, ты необычный человек, а я необычная девушка. Гадать, что было бы, глупо. Сначала ты раздражал меня, а потом, когда я поняла, что… – Она оборвала себя на полуслове, понимая, что чуть не призналась в любви при всех. – Ешьте. Нам ещё нужно найти, где заночевать!

Чонсок вдруг бережным жестом коснулся её щеки, а затем наклонился и поцеловал в губы. Тэруми сначала растерялась от неожиданности, а потом внутренне сжалась, смущаясь проявления нежности при других.

– Это так романтично, – с умилением смотря на них, произнесла Лайя, – принц и его служащая… Та, кто должна была его защищать, стала той, кого хочет защитить он…

– Выпей зелья какого-нибудь, – огрызнулась Тэруми, – тебя, видно, хорошенько приложили головой в прошлый раз…

– А мне нравится, – сказал, улыбаясь, Чонсок, – потому что Лайя права.

Тэруми с укором на него посмотрела, щеки стремительно заливала краска. Чонсок больше не стал ничего спрашивать и говорить, снова пряча их отношения и чувства от всех, оставляя сокровенное для моментов, когда они наедине.

Забрав остатки еды и свои вещи, они привязали лошадей подальше от дороги, уже ночью они пробрались в деревню, выбрали более крепкий с виду сарай и обосновались там. Лайя забрала окровавленные после последней стычки штаны Фенриса и ускользнула. Под прикрытием танэри она забралась внутрь одного из домов и, распылив сонный порошок, оставшийся ещё от Иримэ, на и без того спящих хозяев, открыла дверь Тэруми. Она проскользнула внутрь. Они неярко зажгли лампу.

– Поверить не могу, что так готовилась и собиралась, а вторые штаны эльфу ты не взяла! – в очередной раз зло прошептала танэри.

– Он обычно невредим, вот и как-то не подумала… И вообще, не шипи на меня, змеюка, он собирался сам!

Тэруми заперла дверь и уселась, не сводя глаз со спящих хозяев.

Мысль, что окровавленную одежду можно постирать и привести в нормальный вид, пришла девушке случайно, когда она у аптекаря Трекании увидела специальный состав, который растворяет кровь. Конечно, у зелья были другие варианты применения, но Лайя усмотрела ещё и такой, очень полезный в быту. И вот, как назло, выдался случай опробовать.

Таз и ещё не до конца остывшую воду Лайя нашла в ванной. Несмотря на надежность сонного порошка, девушка старалась не шуметь. Быстро наполнила емкость, бросила туда штаны Фенриса и свою одежду, которую после боя сменила на новую, вылила туда купленную жидкость из флакончика. Когда красные пятна стали растворяться, освобождая ткань и возвращая ей первоначальный цвет, девушка восторженно тихонечко захлопала в ладоши, а затем выскочила к Тэруми, устремив на неё сияющие глаза:

– Там настоящее волшебство!

Тэруми криво усмехнулась, глядя на её восторг:

– Давай скорее, пока эти не проснулись. Ты же не хочешь, чтобы они пострадали? Им будет грустно осознавать, что они умерли за чистые штаны эльфа.

– Не проснутся, – успокоила её девушка, но всё равно поторопилась.

Она закончила стирку, быстро обмылась сама, потом замела все следы пребывания и, стащив немного еды, погасила лампу и тихо покинула дом. Тэруми поспешила следом. Забираясь обратно в сарай, Тэруми и Лайя обнаружили эльфа, укутанным в свой плащ и мирно дремавшим на сене. Чонсок дежурил недалеко от двери. Фенрис приоткрыл глаза и посмотрел на Лайю:

– Получилось?

– Да! – засияла девушка и продемонстрировала ему одежду. Он одобрительно кивнул, поднимаясь:

– Какой дом выбрали?

Лайя и не подумала, что можно было взять Фенриса с собой. Ему же тоже нужно было отмыть тело от крови.

– Совместный поход не дал бы гарантии, что мы с тобой управились бы быстрее, чем порознь, – с нотками иронии добавил Фенрис, угадывая её ход мыслей и смущая Лайю скрытым намеком.

Тэруми цыкнула и скривила губы.

– Третий от нас и иди уже, – бросила ему танэри, – а то сейчас и Чон пойдет мыться, и мы вообще до утра спать не будем.

Воин показательно встрепенулся, и все тихо засмеялись. Тэруми по-хозяйски взяла его за руку и потянула в сторону сена на случай, если эта идея и вправду покажется ему привлекательной.

***

К утру штаны, естественно, так и не высохли. Фенрис морщился, натягивая их, и пару раз что-то бормотал на эльфийском, явно не очень приличное. Тэруми предусмотрительно молчала, прекрасно понимая, что колкие шутки для неё закончатся плохо, и никакой Чон не поможет. Воин предпринял попытку ещё раз предложить свою сменную одежду, но Фенрис отказался.

Лошадей они застали в целости и сохранности на том месте, где и оставили прошлой ночью, и сразу же отправились в путь. Путешествие верхом оказалось комфортнее, чем Лайя могла предположить. Даже учитывая то, что они ехали по двое, за день они преодолевали достаточно большие расстояния. Размеренный ход часто укачивал Лайю, и та периодически проваливалась в сон. Спокойные дни благотворно сказывались на самочувствии девушки. Находясь почти без движения, тело понемногу восстанавливалось, хоть и не так быстро, как она хотела.

Монстров не попадалось, разбойников тоже – сказывалась близость Башни Инквизиции. Поэтому они ехали по основной дороге, сворачивая в лес перед населенными пунктами. Пару раз, почувствовав чужую магию, им пришлось срочно скрываться и давать небольшой крюк в сторону. Но прямых столкновений, благодаря чутью эльфа, удалось избежать до самого города. В итоге, как и предсказывал Фенрис, дорога между Треканией и Кардо прошла относительно безопасно.