Дорасти до неба

Глава 16

Я сидела, как на иголках. И с каждой прошедшей минутой этих иголок становилось все больше. В конце концов, минут через десять, я не выдержала. Надела свои ботинки, как следует их зашнуровала и открыла дверь.

Снизу доносились голоса, и разговор шел явно на повышенных тонах. Вернее сказать, один из собеседников просто орал на другого. Слов было не слышно, но на разговор с клиентом это было не слишком похоже. Я прикрыла дверь, и стала осторожно спускаться вниз, стараясь не шуметь. Ну да, прежде, чем с криками «кийя!» вламываться в помещение, стоило тихонько послушать, о чем идет речь. Вот только внизу, в тамбуре, стоял невидимый сверху охранник. Он меня не услышал, он меня увидел. И гаркнул:

- А ну пошла обратно!

Ненавижу, когда мне хамят. Мужик, конечно, при исполнении, но, кажется, там, в мастерской, страсти накаляются, а этот крокодил мне мешает. И очень хорошо, что куртка у него расстегнута, а я стою на ступеньках.

- Н-на, козел!

Я уже говорила, ботинки у меня тяжелые. И вот таким тяжелым ботинком я профессионально припечатала охранника в солнечное сплетение. Он согнулся, не в силах ни вдохнуть, ни… охнуть, а я спокойно подошла ближе и добавила ребром ладони по горлышку. Так, вполсилы, чтобы только отключить минут на пятнадцать. Охранник беззвучно стек по стене. Я на всякий случай откинула двумя пальцами левый борт его куртки. Так я и думала: пистолет. Трогать его, вообще-то, не стоит, это железная статья. Ну а что, если этот бычок придет в себя и начнет палить во все стороны?

Я пошарила в карманах охранника, нашла относительно чистый платок и, обернув им ладонь, вынула пистолет из кобуры. Куда его девать? Да вот в урну, что стоит тут же рядом. И платок туда же. Так, этого от опасных железяк избавили. Но ведь есть и другие! И это - железный повод сотворить каменную кожу. А пока идет отходняк от магии, послушать, что происходит в мастерской.

Я приложила палец к сонной артерии охранника: живой. Задвинула засов на входной двери, чтобы никто посторонний не вошел, и подкралась к внутренней. Приоткрыла чуток, и принялась слушать.

Один голос, незнакомый, то кричал, то уговаривал. Другой голос, как раз-таки знакомый, говорил в ответ только: «нет», «не знаю», «не помню», «не скажу». Та-ак, это что хотят выбить из моего парня?

- Есть у тебя еще этот порошок? - спрашивал незнакомец.

- Нет, - отвечал Ромка.

- А где ты его взял?

- Не скажу.

- А еще такие ножики у тебя есть?

- Нет.

- А этот откуда?

- Подарили.

- Кто подарил?

- Не скажу.

Раздался звук удара, затем еще один. В ответ – сдавленный стон. Ну, суки, вы у меня за все ответите! Вот только еще несколько секунд, чтобы слабость окончательно ушла.

- Не скажешь?

- Не скажу.

- Серый, давай его руку в пресс.

Ну все, мне однозначно пора вмешаться.

Я пинком распахнула дверь.

- И что здесь происходит?

В мастерской находились четверо: Ромка, изрядно побитый, два охранника-мордоворота, и еще один мужичок в шикарном прикиде. Я его узнала: один из тех костюмов, что давеча заявились к Санычу. Не самый главный, так, на подхвате, но однозначно из той кодлы. Костюм меня тоже узнал.

- Во, сама пришла! Считай, половину работы за нас сделала. Сейчас мальчик твой нам все расскажет, а потом мы тебя с собой заберем, повеселимся. Леха, погляди за нашей кралей, только осторожно: она каратистка.

Охранник, которого назвали Лехой, ухмыльнулся:

- С голой пяткой, да на саблю!

Сунул руку за полу куртки и достал оттуда нунчаки. Крутанул восьмерку, грамотно выполнил пару перехватов и уставился на меня. А я, изобразив испуг, сделала пару шагов назад и, упершись в стену, быстро развернулась и дернула вниз рычаг рубильника.

Наступила темнота. Практически, полная. И тишина, почти абсолютная. Я присела у стены, заняв стратегическую позицию: рядом рубильник и дверь, мимо меня никто не пройдет. Меня сейчас не видно: черные джинсы и черная футболка – отличная маскировка. А вот бандитов было слышно и, когда их силуэты оказывались напротив окна, даже немного видно.

- Вот сучка! – выразил свои эмоции один из охранников.

К сожалению, стоял он далековато, и потому сразу ответку не получил. Зато второй, тот, который стоял поближе, с нунчаками, решил подсветить себе телефоном. Вот только не учел пары вещей: чтобы включить фонарик нужно секунд на десять переключить внимание на экран смарта. И в это время он ничего не будет ни слышать, ни видеть. Зато свое положение в пространстве обозначит весьма конкретно. И не дам я ему эти десять секунд.

Удары снизу, когда одна из рук опирается на пол, у меня всегда получались очень хорошо. После первого удара хрустнул, переламываясь, коленный сустав, и бандит заорал от боли. После второго удара хрустнула височная кость, и он замолчал. Надеюсь, навсегда. А у меня появилось оружие, которым я неплохо владею. Кто-то из бандитов попытался прокрасться мимо меня, получил нунчаками по темечку и тихо сложился. На этот раз я не сдерживалась и била в полную силу, так что, скорее всего, и этот больше драться не будет. Надеюсь, у Ромки хватило мозгов отползти куда-нибудь в угол и там затихариться. А то я еще его по ошибке отоварю.

Осталось найти и прикончить третьего. И ситуация у нас сейчас была патовая. Мы друг друга не видим, не слышим и, соответственно, не можем атаковать. Сидеть так до утра? Ну уж нет! Надо что-то придумать. Но вот придумать-то я ничего и не успела.

- А-а-а-а!

Кто-то закричал, я дернулась на крик, и тут же услышала голос Ромки:

- Получай, с-сука!

Что-то хрустнуло, костюм – это теперь было ясно – заорал еще сильней, а Ромик долбил и долбил чем-то свою жертву, выкрикивая:

- Получай! Получай, гад!

Я метнулась к рубильнику, включила свет. Костюм уже даже не стонал, а Ромка все долбил и долбил его каким-то здоровенным гаечным ключом.

- Хорош, - крикнула я ему, - наши победили. Остановись, а то потом придется всю мастерскую от крови отмывать!

Помогло. Парень разжал руку, тяжелый ключ брякнул на бетонный пол, а сам Роман, видимо, выплеснув всю свою злость, тяжело опустился рядом, опершись спиной о станину молота. Я обошла всех троих, проверила: готовы. Еще не холодные, но скоро застынут. И тут вспомнила: ё моё! В предбаннике же еще один валяется в отключке! Я бодро кинулась туда. Пусто. Наружная дверь распахнута настежь, машины бандитов не видать. Вот сволочь! Он же сейчас всю банду сюда приведет! Я захлопнула и заперла дверь и кинулась к обратно в мастерскую.

- Ромка! Ромка!

Кузнец сидел, привалившись к станине, и явно находился в прострации. Ну да, сперва адреналина хапнул по самое небалуйся, а потом сбросил все в едином порыве.

- Ромка! Ромка! Хорош, выходи из ступора, пора шевелиться, если жить хочешь.

Он повернул голову, глянул на меня мутными глазами.

- Тась, я ведь сейчас человека убил.

- Не человека, а конченную мразь. Вот он бы тебя не пожалел. Выпытал бы все, что ему нужно, а потом кончил тебя прямо здесь и инсценировал несчастный случай. Так что действовал ты строго в рамках самозащиты. Ясно?

- Ясно, - вяло ответил он.

Черт! Надо как-то его растеребить. Но как?

- Ты знаешь, где твой этот заказчик живет?

- Знаю.

- Далеко отсюда?

- Полчаса езды.

Полчаса – это, скорее всего, спокойно ехать на груженой ромкиной «четверке». А тот на джипе, да и гнать будет, как бешеный. Минут двадцать, не больше. Двадцать минут туда, двадцать обратно, еще какое-то время уйдет на то, чтобы доложить начальству и поднять братву. Максимум, час. И минут десять уже прошло.

- Вставай! Рома, ну вставай же! Надо трупы увезти отсюда.

- Зачем?

- Да ты пойми, один бандит убежал, и самое большее через час сюда припрется еще десяток, а то и два. И тогда нас уже ничто не спасет. Обоих этим твоим молотом расплющат. Да поднимайся же! Не смогу я сама все сделать, силенок не хватит.

В ответ – все тот же тупой безразличный взгляд. Ну все, достал.

- А ну встал! В конце концов, ты мужик или тряпка?

Это было, конечно, из разряда запрещенных приемов, но сейчас на кону стояла как минимум жизнь. Даже две жизни. И ведь сработало! Ромка скрипнул зубами, зло на меня поглядел и поднялся. Уже хорошо! Ну, не случится у нас неземной любви, да и ладно. Зато живыми останемся.

- Подгоняй свою машину к дверям. И еще: сиденья задние сложи, и пол застели чем-нибудь: брезентом или, к примеру, пленкой.

- Разберусь, не маленький.

- Обиделся? А и фиг с тобой. Сейчас ты не в себе, а как нервы успокоятся, как мозгами снова пользоваться сможешь, еще извиняться прибежишь.

Понятное дело, я это вслух говорить не стала. Так, про себя подумала. Дождалась, пока за Ромкой закроется дверь, и принялась разбираться с трофеями. Деньги – берем. Оружие – не трогаем. Документы – тоже. А вот очень интересную тетрадь, которая нашлась в кармане у костюма, фотографируем, скидываем фотки в облако и стираем с телефона. Нельзя такую вещь у себя оставлять, за нее точно убьют. Что до следов, то их почти что и нет. Небольшая лужица крови около молота, но я ее сейчас раз тряпочкой – и уберу. Пылью присыплю, и никто не увидит, никто не найдет, разве что собака.

Я убиралась, а сама все думала: можно ли было обойтись без крови, без трупов. И по всему выходило, что нет. Бандиты, они и в Африке бандиты. Хоть в трениках «Адидас» с тремя полосками, хоть в костюмах от Версачи. Саныч сказал правильно: слова «нет» они не понимают. А я бы добавила: они вообще слов не понимают, только силу. Допустим, я бы их побила и битыми на улицу выставила. И что? Они бы снова пришли, только не в четвером, а вдесятером. Затоптали бы толпой. А то словили бы где-нибудь тишком, или ночью в квартиру бы залезли, да в постельке бы меня сонную спеленали. То же и с Ромкой. Сейчас я его отбила. Но я ведь не всегда буду рядом! Сам он парень не из трусливых, но умений нужных у него нет. С одним еще как-то смахнется, а двое его скрутят как щенка, и все, что им нужно из него добудут. Если же бандиты пошлют человека со спецподготовкой, то ему и одного хватит. И какой вывод из всего этого можно сделать? А только один: надо продемонстрировать плохим мальчикам свою силу, и продемонстрировать максимально жестко. И я даже знаю, как.

Убитых бандитов грузили в машину вместе. Ромка продолжал хмуриться и на меня старался не смотреть. Ну да что поделать, никуда тут не денешься. Он себя не переделает, а я себе и такая нравлюсь. Погрузились, оделись, дом заперли, поехали.

Неподалеку от города был заброшенный карьер, городские власти его под свалку определили. Ну и большинство пропадавших в городе людей, скорее всего, в этот карьер и попадали. Там, конечно, был официальный въезд, с будкой и сторожем. Но кроме него было еще и множество дорог и тропинок. Знающий эти места человек мог запросто попасть к карьеру, не привлекая к себе излишнего внимания. А места эти, как оказалось, мы оба знали. В этот карьер мы трупы и покидали. А как отъехали подальше, так я попросила Ромку остановиться. Вроде бы, он уже в норму пришел, а прежде, чем что-то делать дальше, надо как следует объясниться.

- Ром, - начала я, - вот ты сейчас злишься. А на кого? На себя или на меня? Только не торопись отвечать, подумай как следует, себя послушай.

Он думал минут пять. И я чувствовала: парень действительно пытается осмыслить произошедшее и определиться в ситуации.

- На нас обоих, - ответил он. - На себя, за то, что повел себя как ребенок, и на тебя, за то, что ты это видела. И, наверное, за то, что оказалась сильнее меня.

- Честный ответ. Но ты одновременно и прав, и не прав.

- Это как?

- Ты оцениваешь свое поведение в нестандартной ситуации на основании классических стереотипов: мужик должен быть сильным, должен обо всем заранее думать, все предусматривать, защищать свою женщину и все такое. А женщина, соответственно, должна быть слабой, трепетной и с благодарностью принимать мужское покровительство. Так?

Немного поколебавшись, он ответил:

- Ну, так.

- Но ты не берешь в расчет, - продолжала я, - фактического положения дел. Ты ведь знаешь, что я долго занималась единоборствами?

- Знаю. Да ты и сама это говорила.

- Вот только твое знание было абстрактным. А чтобы добавить конкретики, я тебе сейчас кое-что расскажу. Готов слушать? Так вот: у меня по каратэ, как сказал тренер, черный пояс, шестой дан. Я могу хоть сейчас пойти помощником учителя, молокососов тренировать. В фехтовании у меня тоже кое-что наработано, но там просто нет человека, который мог бы четко оценить мой рейтинг. Мой рост всех сбивает с толку, во мне начинают видеть слабого ребенка. Но я не такая. По абсолютному значению силы я, конечно, здоровенным качкам проиграю. Может, и тебе тоже, мы с тобой силой не мерялись. Но вот если оценивать меня в относительных показателях, то для своего роста и веса я развита в физическом плане не хуже спортсменов-олимпийцев. А, может, даже и лучше. Если же учесть скорость реакции и специфические бойцовые навыки, то у нас в городе не так много найдется мужиков, которые смогут мне противостоять в схватке один на один.

- Ты это серьезно? – недоверчиво спросил Ромка.

- Абсолютно. Просто мне не часто приходится доказывать свою крутость на деле. Сегодняшний инцидент - это не то второй, не то третий случай за последние десять лет.

Я не стала упоминать, что все эти случаи произошли буквально за последний месяц.

- Но в нашей ситуации это неважно, - завершила я свою речь.

- Почему это?

- Потому, что я на достижение своего нынешнего уровня потратила двенадцать лет. Просто задумайся: двенадцать лет постоянных тренировок.

- Ну да, внушает, - признался Ромка после некоторой задержки.

- А ты ведь тоже слабым не являешься. Просто твоя сила, она заключается в другом. Ты идешь другим путем.

- В смысле?

- В самом прямом.

Тут я решила немножко приоткрыться. Поверит – хорошо, не поверит – тоже неплохо. Но встряхнется наверняка.

- Мне одна богиня сказала, что я иду путем воина. А твой путь, скорее всего, называется «путь мастерства» или как-то еще в этом духе.

Бедный парень аж закашлялся. Пришлось бить его по спине. А что? Пусть ощутит на себе силу слабой женской руки.

- Про богиню – это ты сейчас пошутила? – спросил Ромка, едва вновь обрел дар речи. Про путь, что показательно, ни слова не сказал. Видать, согласен.

- Ничуть. Хочешь, поклянусь?

- Да нет, не надо. Но ты мне должна будешь ответить на несколько вопросов.

Я едва не фыркнула: «должна!» Когда это я задолжать успела? Но парень пришел в норму, и даже обрел готовность к осмысленным действия.

- Давай сперва с нынешней ситуацией разберемся. А уж когда у нас появится хотя бы час спокойного времени, тогда и поговорим. И у меня, к тебе, между прочим, тоже вопросики имеются.

- Договорились. Вопрос на вопрос.

Он подставил ладонь, я хлопнула сверху своей ладошкой.

- Ну, что теперь делать будем, Таисия, идущая путем воина?

Он так это спросил, что я на секунду почувствовала себя там, у Мирланды. Но быстро оправилась от шока и скомандовала:

- Едем в травму, будем снимать побои.