Дом Империал

У него были темные волосы, как у Даркенов.

— Лаус избавит нас от контроля людей. Мы более развитые существа, и нам негоже зависеть от грабберов.

На короткое время повисла тишина. Я что, должна аплодировать, или что? Учитывая, что я, как бы, относилась к грабберам, этого вряд ли бы он дождался.

— Что вам нужно? — спросил Чейз. Выглядел он очень раздосадованным. Взгляд его так и замер на группе, стоявшей напротив деревьев. Все мужчины, без рубашек, в коричневых штанах. Совсем молодые, на вид лет двенадцать. Хотя несколько из них казались старше нас.

Нам нужны два хранителя тайны, — ответил другой член сопротивления, — Лаусу они нужны живыми. Возможно, они пригодятся, чтобы забрать Старзлайт с Земли.

Ну уж нет. Я точно знала, что Марсил и Чейз смогут о себе позаботиться, так что в этот раз я буду сражаться. Даже если мне и суждено умереть.

— Следуйте за нами, не сопротивляйтесь и все будет хорошо, — отозвался один из группы Роял. На мужчинах были боксеры, на женщинах бикини. На их коже еще поблескивала вода. Чешуйки то пропадали, то исчезали. Я бы даже позалипала на это зрелище, но при других обстоятельствах — не тогда, когда меня опять, блин, пытаются похитить.

— Ой, ну прям как с детьми: пойдем, деточка, в моем фургоне много леденцов! Но я уже не маленькая, так просто меня не заманишь! — возмущение так и переполняло меня, поэтому ляпнула первое, что в голову пришло.

— Уложу тебя в кроватку на дневной сончас, — развеселился Чейз.

Я пожала плечами и глянула на ребят из сопротивления, которые ближе всего стояли ко мне.

— Да нет, скорее послевечерний сон.

Марсил тоже решил вставить свои пять копеек:

— А может, назовем это просто инопохищением и успокоимся, а?

Я несколько раз кивнула, будто всерьез обдумывала его слова:

— Хм, пожалуй да, инопохищение подходит, особенно учитывая, что вы инопланетяне. Дааа… Лучше и не придумаешь!

Наконец мы перестали заниматься этим развеселым словоблудием и встали спина к спине, чтобы ни с одной из трех сторон на нас внезапно не напали.

— Уж лучше тебе, граббер, заткнуться нахрен, — прошипел один из сопротивленцев-империалов. Они постепенно подбирались к нам, — Мы не раз говорили ему не якшаться с вашей братией. Но он не слушал.

На его лице заиграла гадкая ухмылка, и тут я его узнала. Да это же тот парень, который в коридоре пытался драться с Дэниелом.

— Он же тебя придушит, — сладко улыбнувшись, сказала я, — надеюсь, ты со всеми уже попрощался.

Еще одна презрительная ухмылка.

— Ради дела некоторые из нас готовы и умереть.

Я хмыкнула, глубоко вздохнула, ощущая, как внутри меня начинает клокотать огненная энергия.

— Да, ты прав, некоторые из нас готовы.

Я сделала выпад, языки пламени тут же заструились по телу, воздух нагрелся от жара. Огненный заряд ударил прямо в группку Империалов, собиравшихся уже меня схватить.

Особого вреда я им не причиню, ведь у них такие же, как и у меня способности. Оставалось надеяться, что благодаря связи с Дэниелом я окажусь сильнее. Нужно всего лишь выиграть немного времени, чтобы сбежать обратно на территорию Лейтсов.

Послышались крики и шипение кожи. Я тут же втянула огненный поток. Потребовалось несколько секунд, чтобы мозг осознал, что передо мной уже и нет тел, а только кучки пепла. О нет. Нет, господи, нееет. Дикий крик вырвался из груди.

Я обняла себя руками, огонь тут же исчез внутри меня.

— Я убила их, я убила их, — вновь и вновь всхлипывала я. Так и не могла отвести взгляда от ужасной картины. Вспомнились старые подростковые фильмы про вампиров. Будто я всем им вогнала осиновый кол в грудь, и от них остались только угли.

— Калли, нужно возвращаться в деревья. Можешь бежать?

Я отскочила, когда Чейз прикоснулся к моему плечу.

— Не трогай меня, — не отрываясь от кучек, вскрикнула я.

Оверлорд Лейтсов проследил за моим взглядом и, не успела я снова отпрянуть, как он обнял меня и притянул к себе.

— Ты сделала это, чтобы защититься, — твердо сказал он, — они бы забрали тебя. Ты ни в чем не виновата.

— А что если я причиню вред и тебе? — задыхаясь, с трудом проговорила я, — даже не представляла, что сожгу их дотла.

Он покачал головой:

— Но ведь мы последние часы провели вместе, и все в порядке. Ты сама вызвала эту силу? — я кивнула, — ну вот видишь. Скорее всего, это благодаря Дэниелу. Не встречал никого, кто бы лучше себя контролировал, чем он. Знаешь, пожалуй, единственный раз, когда он не выдержал — это когда тебя из школы в тот раз увели.

Его слова достигли сознания. Да, теперь я смертельное оружие. Но ведь оружие само по себе не опасно. Просто теперь нужно еще более внимательно следить за собой, чтобы те, кого я люблю, не пострадали.

— Теперь можешь двигаться? — я кивнула. Мне удалось отступить от него и выпрямиться. Сердцебиение и дыхание пришли в норму, но я не могла без содрогания смотреть на останки Империалов. Чейз подтолкнул меня к противоположной стороне платформы.

— Где Марсил? — спросила я. Империалов я убила, но оставались еще три группы. Так где они?

Ответ не заставил себя ждать. Когда мы обогнули яркий шар транспортера, я увидела одного Даэлайтера, который противостоял внушительной группе. Марсил бился яростно, атакуя их вспышками молний и порывами ветра.

Когда мы были уже в нескольких шагах, кто-то ударил его в висок, от чего он упал. Я тут же дала тому Даэлайтеру по голове с ноги. Чейз тихо зарычал. Я почувствовала волну какой-то энергии, услышала треск древесины… Наверное. А когда повернулась на звук, рядом стоял уже не он.

На его месте стояло существо в десять футов в высоту и четыре в ширину. Кожа коричневая, похожая на кору деревьев. Гибрид. Ага, теперь-то я знаю, что они имели в виду.

Я, не отрываясь, смотрела как его руки-плети с размаху ударили рядом стоявших Даэлайтеров. Ногами-корнями он тоже атаковал врагов, связывая и обездвиживая их.

— Убирайтесь немедленно! — прорычал он. Это уже не тот невозмутимый воин, стоявший рядом со мной. Голос этого же существа звучал зловеще, от него содрогалась не только огромная металлическая платформа, но и моя душа. Я вперилась глазами в его лицо. Золотистая бронзовая кора-кожа, такого же цвета пугающие глаза, неровный с виду нос, линия рта. Да это самое крутое и, одновременно, самое пробирающее до костей, зрелище, которое мне доводилось видеть.

Марсил снова поднялся и присоединился к битве. Я заняла позицию позади, никому не давая обойти нас. Если что, я уже знала, что владею огнем, но это на крайний случай. Только если других вариантов не останется. На сегодня хватит смертей.

— Зачем Лаус вас всех сюда послал? — пытался он выбить признания из одного из Даркенов, — в вас, ведь, не течет кровь оверлорда, ваша сила ничто по сравнению с нашей, у вас, ведь, нет шансов.

И тут в толпе нападавших промелькнуло знакомое лицо, но оно тут же исчезло из виду, я толком не успела его разглядеть. Но этого мгновения было достаточно, чтобы я пропустила следующую атаку. Краем глаза я увидела, как блондинка из Роялов кинула чем-то в Марсила. Штуковина летела быстро, как пуля. Вот только что она была в руке у блондинки, а в следующее мгновение уже торчит у Марсила в груди.

Я закричала, кинулась к нему и постаралась поймать. Он оказался слишком тяжелым, чтобы удержать, но хотя бы придержала голову, и он не ударился о платформу. За спиной Чейз молниеносными движениями рук и ног, а точнее, плетей и корней, валил сопротивленцев.

На платформу ввалилось еще больше Даэлайтеров. Теперь такие снаряды были в руках у многих.

— Чейз, — Охрипшим и срывающимся голосом заорала я, — у них еще больше оружия! — одна рука лежала на груди Марсила, чтобы хоть чуть-чуть уменьшить кровотечение.

Он махнул плетями, бросив остававшихся нападавших на деревья. Гэлинта крепко-накрепко скрутили их ветвями.

Я же повернулась к Марсилу. Нужно понять, как его спасти. Рука потянулась к длинному серебристому предмету, который глубоко впился в его грудь. Попыталась потянуть за торчащий край, но он показался таким хрупким, что пришлось остановиться, чтобы ненароком не сломать.

— Легрето, — с трудом выкашлял Марсил.

Я резко переместила взгляд с торчавшей из его груди штуки на него.

— Вода? Чем она поможет? — в яростном отчаянии спрашивала я, не могла понять, чего он хотел.

Чье-то тело плюхнулось рядом, и я без раздумий врезала ему в висок.

— Оу, — прорычал Чейз, упав на задницу.

Какое-то время он, морщась, двигал челюстью. А я как чумная извинялась:

— Ой, прости, прости, не знала, что это ты…

Он только покачал головой и встал рядом, тоже глядя на Марсила. Кровь рекой выливалась из раны. Я попыталась схватиться за кончик снаряда, но он будто таял на глазах, теперь из груди торчал лишь маленький краешек.

— Что происходит? — надламывающимся голосом заорала я, — его щеки побледнели сильнее.

Он был все еще в сознании, но взгляд начал стекленеть.

— Знаешь, как ему помочь? — спросила я Чейза, который стоял, бессильно опустив руки, тупо глядя на тело друга. — Он сказал «легрето», — не унималась я, — сделай что-нибудь!

— Не могу, — в его голосе звучало отчаяние, — Против этого оружия мы бессильны. Оно сделано при помощи легрето и камня Старзлайт. Когда снаряд попадает в тело, образуется кристалл, который, глубоко врезаясь в тело, разрывает жертву изнутри. Изготовление этого оружия запретили сотни лет назад. Считалось, что технологии потеряны. Вообще не понимаю как…

Ожерелье Эммы. Благодаря этому осколочку камня Лаус теперь обладает целым новым арсеналом. Ох жаль, что не получилось тогда отобрать у него Старзлайт. Ведь еще тогда догадывалась, что благодаря ему, Лаус получит огромное превосходство.

Но уже было поздно. Для Марсила все кончено. Мне захотелось орать и рыдать. Я нагнулась, взяла его за руку.

— Все будет хорошо, — прошептала я и крепко сжала ее.

Он последний раз сжал мою руку, потом его тело напряглось и дернулось. Рот раскрылся, и он издал нечеловеческий вопль. Он крепко, до боли, сжал мою руку, но мне было все равно. Хотелось утешить его. Муки и борьба продолжались очень долго, но, в конце концов, он замер, кожа похолодела. Глаза закрылись, из носа и уголка рта вытекли тонкие струйки крови. Я изо всех сил закричала. Казалось, мою грудь придавило тяжеленной плитой. Слезы потекли по щекам.

Чейз взревел. На его зов со стороны территории Лейтс к платформе устремились маленькие животные — что-то среднее между птицами и пушистыми кроликами. Они отреагировали на его боль. От этого я зарыдала только сильнее, слезы и сопли ручьями текли по лицу.

Не могу поверить, что это действительно происходит.

Он не может умереть.

Я приложила два пальца к его шее, чтобы прощупать пульс и удостовериться. Надо же, за последние двадцать минут, он уже второй, кому я прощупываю пульс. Ничего. Я стала перемещать пальцы — глухо.

— У вас пульс такой же как у людей? — спросила я умолкшего Чейза. Он все так же стоял рядом, опустив голову.

— Да, — бесцветным голосом ответил он, — Мы совместимы с вами. Внутреннее строение немного отличается, но очень похоже.

В последних словах послышались нотки ярости.

— Можешь передать сообщение Дэниелу и остальным? — я все еще не собиралась сдаваться.

Он вздохнул и поднял глаза. Все то же идеальное модельное лицо.

— Как только я понял, что мы в ловушке, тут же послал сообщение. Но они, ведь, на Земле, им нужно добраться до транспортера. Будут здесь в любую минуту.

«Опоздали всего на мгновение» — повисли его мысли в воздухе. Ведь я и сама так думала. Может, Марсил и не был настолько близок Дэниелу как Чейз и Лексен, но они явно ценили и уважали его. Поэтому все будут скорбеть вместе с семьей Лексена.

Мой взгляд остановился на остатках сопротивления. Только сейчас поняла, что Чейз тоже нескольких убил — скрюченные тела валялись в лужах крови неподалеку от деревьев, которые все еще держали оставшихся в живых. Внутри разгорался адский пламень. Я с трудом сдержалась, чтобы не взорваться и не сжечь тут все к чертям.

— Сначала их необходимо допросить, — спокойно сказал Чейз, — нужно узнать как можно больше о Лаусе, его планах, и о том, кто еще в этом сопротивлении. Во всех наших домах завелись предатели, и если мы их не вычислим, смертью Марсила не ограничится.

Понятно: не торопись их сжигать, Калли.

Я встала на колени и снова взяла руку Марсила. Хотелось, чтобы он знал, что мы здесь, с ним. Никогда не была набожной, но верила в душу. Я верила в судьбу, в то, что в мире гораздо больше, чем мы видим. Так что, пусть его сердце и не бьется, дух все равно может быть где-то рядом. И я буду с ним.

Закрыла глаза и уже не обращала внимания на затекшие колени и все остальное. В этот момент все мысли были посвящены мужчине, который отдал жизнь за меня, когда я не могла драться. Он настоящий герой, и его нужно проводить надлежащим образом.

Глава 16

Меня позвали по имени. От этого голоса сердце екнуло, а внутренности подпрыгнули. Собственно, это первое, что долетело до сознания. Этот голос вспыхнул надеждой, лучиком света в океане скорби, в котором я находилась. Все так же с закрытыми глазами я сидела рядом с Марсилом, держа похолодевшую руку. Вокруг сгустилась тьма. Но не та, в которой я мысленно блуждала, лежа в том резервуаре. В отличие от той, эта тьма была полна печали и высасывала все соки из жизни. Никакой надежды, ни малейшей возможности счастья.

Если сегодня я и поняла что-то, так это то, что тьма — это не отсутствие света. Настоящая темнота начинается, когда пропадает надежда. Надежда на то, что однажды все изменится к лучшему, что свет вернется.

Открыв глаза, я увидела Чейза. Он сидел напротив меня и сжимал другую руку Марсила. Мы оба разделили с ним последние мгновения его жизни и проводили дальше.

— Ты оказала ему должное почтение и достойно проводила, — сухо сказал он.

Я качнула головой и повернулась в другую сторону. Дэниел торопился к нам.

— Мы подвели его, — пробормотала я.

Дэниел возник передо мной раньше, чем я успела сказать хоть слово. В его глазах буквально горели огоньки. Это зрелище помогло мне еще на шажок выбраться из пучины черной безысходности, горе никуда не делось, но я постепенно возвращалась.

— Ты в порядке? — его волнение было настолько сильным, что казалось, пропитало весь воздух. Вероятно, он хотел ко мне прикоснуться, но по какой-то причине удерживал себя от этого: его руки были нерешительно опущены.

— Я да, — срывающимся голосом отозвалась я, — но вот Марсил заплатил слишком высокую цену, — сердце сжалось, я с трудом сдержала слезы.

Наконец, он перестал бороться и мигом притянул меня к себе. Его грудь нервно вздымалась. Только сейчас я поняла, как близок он был к срыву.

— Только подумать, стоит на секунду отвернуться, как тебя уже пытаются убить.

И это правда. За столь короткое знакомство, он уже не раз спасал мне жизнь. Мало того, меня похищали прямо из-под его носа. Он достал почти потерявшую память меня из того ужасного резервуара, а теперь, вот, я сижу рядом с трупом одного из его друзей. Ведь мы все знали, на его месте могла бы лежать я. Даже если Лаусу я нужна живая — на войне всякое бывает.

Округу огласил гортанный рев Лексена, от чего огромная платформа задрожала. Выброс его энергии был огромен.

— Эмма? — Хоть он на меня конкретно и не смотрел, я, все же, ответила:

— Ее задело взрывной волной, но она жива. Стар должна доставить ее в дом Даркен.

На его лбу и щеках проступили чешуйки. Все предусмотрительно отшатнулись.

Лексен рухнул рядом с братом. Налицо читалось полнейшее опустошение. Боль была настолько глубока, что, казалось, следы от нее останутся навсегда. Похоже он уже никогда не будет прежним. Это событие изменило его.

Он положил обе руки на мертвую грудь Марсила.

— Как это произошло? — жестким голосом коротко спросил Дэниел. Вспоминал ли он сейчас момент, когда пропал его старший брат?

— В него запустили снарядом из легрето, — с трудом проговорила я, — какой-то водяной кристалл, созданный с помощью камня Старзлайт. Он погружался глубже и глубже в его плоть. А потом разорвался.

Тем временем больше Даэлайтеров окружали нас. Я узнала только нескольких, остальных же видела впервые. Отец Даркен с удрученным видом опустился рядом с сыном.

— Марсил, нет… Сынок…

К ним присоединился Джеро. Он присел у головы Марсила. Все трое, они положили руки на его тело и склонили головы. Сил смотреть на это не осталось — слезы так и застили глаза. Я отвернулась и вперилась взглядом в никуда.

Гнетущую тишину нарушил Чейз:

— Калли пыталась его спасти. Она все это время держала его за руку. Он ушел не в одиночестве.

Никто не проронил ни слова. Наконец, старший оверлорд поднял глаза. Его висок украшали такие же символы, как у Лексена. В лице угадывались черты всех трех сыновей.

— Благодарю за то, что достойно проводила Марсила, — постаревшим голосом сказал он, — мы никогда не забудем этого.

Слезы еще сильнее полились из глаз, я только, молча, кивнула — слов не было. Дэниел поднял меня на руки и прижал к себе. Впервые я ему не сопротивлялась. Силы кончились, душа болела, тело ныло, от переживаний сердце рвалось на части.

— Нужно отнести Калли в Империал, — услышала я голос Дэниела. Не знаю, кому он это говорил, ведь я уткнулась носом в его шею, и даже головы повернуть не могла, — она истощена, ей необходима подзарядка.

Невнятные голоса в ответ. Что-то о прощальной церемонии. Но мы двинулись вперед и я, видимо, отрубилась, ведь очнулась уже в кровати Дэниела. Тут же в сознание ворвалась пестрая толпа воспоминаний, и я потерла горящие глаза. По ходу, передо мной стояла великая цель наплакаться за всю жизнь, а сколько себя помню, я и ревела-то всего несколько раз.

Я села на кровати и уставилась на руки, по кусочкам собирая себя заново. К счастью гнетущая тьма, эта изматывающая, высасывающая все силы депрессия, наконец, отступила. Да, теперь я поняла, что отчаяние и безысходность — точный знак того, что слишком долго я не находилась в контакте с Дэниелом или этой землей. Сначала пропадала надежда и ощущение счастья, затем ухудшалось психическое и физическое состояние. Одно за другим приведет, в конечном счете, к смерти.

Как хорошо, что рядом со мной мужчина, который сделает все, чтобы я не перешла в мир иной.

Окон в комнате не было, не понятно, какое сейчас время суток. Но и без этого я чувствовала, спала я очень долго. Одна за другой меня догоняли яркие картинки: стирание памяти, кучки пепла, оставшиеся от тех Даэлайтеров, умирающий прямо на моих глазах Марсил. Блин, ну как столько много дерьма могло произойти за такое короткое время, а?

— О, уже проснулась.

Я вскинула голову. Дэниел стоял в проеме, подпирая широченным плечом косяк. Он внимательно смотрел на меня.

— Как Эмма? — скороговоркой спросила я.

Он скрестил руки.

— В порядке физически, но неимоверно расстроена из-за Марсила. Даркены надеются в скорости провести прощальную церемонию, но не уверен, что это получится, пока не разберемся с Лаусом.

Не уверена, что готова к этому. Ну хотя бы не нужно тут же все решать. Но неимоверно хотелось поддержать новых друзей и почтить того, кто сражался рядом со мной.

Надеюсь чуть позже смогу найти в себе достаточно сил, чтобы присутствовать там.

Я положила руку на ноющую грудь и уставилась на него. С трудом сдерживалась, чтобы не прыгнуть ему на руки. А ведь вчера я могла его потерять. Смерть Марсила так сильно подействовала на меня не только потому, что он хороший парень и не заслуживал такого конца, но и потому, что на его месте мог оказаться Дэниел. И я так и не смогла бы сказать ему, как сильно его люблю, и показать, как много он для меня значит. И он бы так и не узнал, что, несмотря на все дерьмо, которое произошло за последнее время, он — самое лучшее, что случилось со мной за восемнадцать лет жизни.

— Тебе что-нибудь надо? Хочешь, могу принести что-нибудь поесть.

До смерти хотелось кофе. Но было желание куда сильней: я хотела Дэниела.

Он приблизился. Я так и не могла сказать ни слова.

— Поговори со мной, Калли, — его голос зазвучал тревогой. — Блин, мне так жаль, что тебе пришлось пережить все это в одиночку. Я снова подставил тебя. Но теперь я здесь и помогу во всем разобраться.

По какой-то необъяснимой причине, из океана эмоций поднялась злость.

— Не хочу я об этом говорить. Разговорами Марсила не вернешь. Слова не воскресят тех говнюков из сопротивления, которых я нечаянно превратила в кучки праха. Ничего не изменить, не оживить маму, не отменить того, что нагородил Лаус. Болтовня бесполезна.

Даже не заметила, как вскочила. Я шагнула к краю кровати. Он нежно взял меня за руку и немного подался вперед. Затем прижал наши ладони к груди. Как только я встретилась с ним глазами, весь гнев испарился так же быстро, как и появился. Я чувствовала лишь переполнявшую любовь.

— Прости, Кэл. Хотел бы я забрать твою боль, — его глаза на мгновение закрылись, будто он боролся с нахлынувшими эмоциями, — и еще стоило бы извиниться за то, что отобрал у тебя волю, когда связал наши души. Тогда я сделал это, потому что другого выбора не было. Но теперь начинаю понимать, что это вообще единственное, что я мог сделать. Просто без тебя у меня нет ничего.

Я медленно моргнула, затем еще. Дыхание стало порывистым и частым.

— Я люблю тебя, — не задумываясь, сказала я, — никогда такого никому не говорила. Моя душа и сердце принадлежат лишь тебе.

Я бы никогда в нем не разочаровалась. Даже несмотря на всю пережитую боль, любовь того стоила. Теперь-то я по-настоящему поняла слова Эммы о том, что она бы ни за что не согласилась бы менять настоящее, несмотря на будущие страдания. Дэниел отпустил мою руку и прижал свои губы к моим. Со вздохом я провалилась в поцелуй. Он прервал его быстрее, чем мне того хотелось бы, но все же, наши губы соприкасались.

— Я люблю тебя, Калли, — от его шепота у меня опять потекли слезы.

Много лет я пыталась представить каково это, услышать такие слова. Но, как и в случае с дорогими машинами, это нужно ощутить в реальности.

— Мы разделяем сердца и души друг друга, — заговорил Дэниел, целуя меня в губы, — обещаю, ты больше никогда не будешь одинока.

Еще поцелуй. На сей раз более долгий. Я уже не могла сопротивляться желанию. Руки обвили его шею, я плотнее прижалась к нему. Его руки опустились ниже, он приподнял меня под задницу. Внутри все горело, жидкий огонь так и пылал. Всем существом я жаждала его.

— Еще ближе, — пробормотала я, отклонилась назад и попыталась сорвать с него рубашку. Но из этого ничего не вышло — ногами я обвивала его за талию.

Его глаза вспыхнули золотом, пришлось даже зажмуриться, чтобы окончательно не потерять голову. Он единственный, кто мог уничтожить меня буквально одним взглядом. Если бы кому-нибудь удалось собрать бурю эмоций и энергию любви и сделать из этого напиток, он стал бы нереально богат. Когда я открыла глаза, мы уже двигались. Он уложил меня спиной на кровать и оказался сверху.

— Хочу тебя потрогать, — сказала я, уже готовая взорваться. И, не дожидаясь ответа, через голову стянула с него рубашку.

Я жадно вцепилась глазами в его широкие, загорелые плечи. Взгляд опускался ниже — рельефные грудные мышцы, идеальный пресс… Да с него можно смело ваять статую идеального мужчины. Темно-бардовые причудливые рисунки на виске спускались ниже на одну сторону груди и руку. Так хотелось внимательно разглядеть, ощупать каждую линию, каждый изгиб. Это займет много дней, но каждое мгновение будет бесценно.

— О, я — фанатка, — ухмыльнулась я и провела рукой по его прессу. От прикосновения мышцы напряглись. Мне нравилось, как его тело реагировало на меня.

Он поймал меня за руку, когда она опустилась ниже.

— Калли, любовь моя, как бы мне не хотелось, но торопиться некуда. Мы пережили несколько чертовски сумасшедших деньков. Много чего произошло. Я могу ждать столько, сколько захочешь.

Я заерзала под ним и продолжила исследовать это божественное тело.

— Эй, да ты вообще меня слушаешь? — его голос звучал удивленно. Его губы коснулись моей шеи.

Дыхание перехватило, я с трудом выдавила:

— А что, если я не хочу, чтобы ждать?

Мои руки настойчиво потянулись к ремню, и он их опять поймал. Я замерла. Нужно как-нибудь утихомирить гормоны.

— Ты многое пережила, — повторил он, все так же сверху вниз глядя мне в глаза, — поэтому если тебе нужно время, чтобы привыкнуть к нашей душевной связи, и до конца осмыслить все это — не торопись. Ну, а если я добьюсь своего, а обычно именно так и происходит, то ты навечно останешься здесь. Со мной. Дома.

Дом. Да это моя мечта. Дэниел — моя мечта. Я взяла его за челюсть, притянула к себе и поцеловала. Пусть знает мое отношение к «подождать».

Девственницей я уже давно не была, но все это время свято придерживалась своего решения быть только с тем, кого по-настоящему полюблю. Хватит ждать. Я привстала, толкнула Дэниела на кровать и прижалась к нему. В постели я всегда любила брать инициативу на себя. Дэниел же слишком сильно старался играть в хорошего парня. Зря — и так понятно, что он хороший.

— Скорбь и горечь тут ни при чем, — снова и снова целуя его в губы проговорила я. Потом опустилась ниже, поцеловала его в подбородок и шею, — это наша любовь. Это о том, что жизнь коротка, и ее в любой момент могут отобрать. И сейчас я хочу тебя больше, чем кого-нибудь.

— Это наша вечность, — отозвался он, и я кивнула.

— Ты моя вечность, — подтвердила я. Всегда знала, что для мимолетных интрижек не гожусь. А душевная связь и душевное родство — то, что нужно.

Тогда он поцеловал меня. Это был настолько мощный и горячий поцелуй… Никогда такого не испытывала. Его руки крепко прижали меня. Мне удалось снять с него штаны — на нем оставались только черные боксеры, идеально подходящие к фигуре.

Ебушки-воробушки, дайте кто-нибудь вентилятор, что ли!

Ох, нужно остыть. От одного взгляда я воспламенядась. От его внутреннего огня мой только разгорался. Он одним плавным движением снял с меня рубашку. Под ней ничего не было, ведь это все та же одежда, которую мне дали Лейтсы.

От нежных прикосновений по голой коже я превратилась в корчащуюся, изнемогающую от желания, массу.

— Ты невероятно красива, — проговорил он.

Хотела сказать то же самое ему, но его губы опять были на мне, и уже не слова выговорить не вышло. Вскоре с меня так же плавно слетели и шорты. А дальше мы танцевали безмолвный танец любви. В тот момент стало ясно, что по-настоящему искусства заниматься любовью я так и не познала. Секс да, но это совсем не то. Прикасаясь ко мне, Дэниел задевал гораздо больше, чем только мое тело.

Такая близость со столь значимым человеком — непередаваемое ощущение.

***

Впервые в жизни я проснулась не одна. Было так тепло, что, казалось, так можно и вечность продремать. Я заерзала. От тихого ворчания в ухо мои губы растянулись в ухмылку. Здоровенная рука легла на живот, крепко притянув к его твердости. Я опять поерзала, чтобы раздразнить его так же, как он дразнил меня.

— Ммм, просыпаться с тобой в объятиях… — пробормотал он, — может, всю жизнь так, а?

Из меня вырвался тихий стон, и я, можно сказать, набросилась на него. Столько контроля для одной девочки… Если последние дни чему и научили меня, так это тому, что каждая секунда бесценна, так что буду любить его каждое мгновение.

Гораздо позднее мне предстояло познать еще один уровень близости. Голые, мы сидели на полу его огромного душа и разговаривали. Обо всем и ни о чем одновременно. Постепенно темы стали серьезнее.

— Та наводка на Лауса оказалась абсолютно бесполезной, да? — спросила я. Грусть опять прокралась в сердце. Было больно за Лексена, Джеро и Эмму. И, конечно, за родителей Марсила, ведь им предстоит похоронить, а точнее, провести прощальную церемонию с сыном. Черт, жизнь, порой, так несправедлива.

Дэниел отклонился назад.

— Он там точно был, но к нашему приходу уже испарился. Просто опоздали.

— А что Рао? — часть меня очень беспокоилась за этого огромного искалеченного парня, — он же пытался меня защитить, Дэниел. Возможно, в нем осталось что-то доброе. Если бы только удалось вырвать его из лап Лауса.

Он взял меня за руку. Получился своеобразный мост. Красиво было наблюдать, как вода течет по его безупречно прекрасному лицу.

— Рао пропал вместе с ним, — он замолк. Сердце сжалось от горя в его глазах, — Честно говоря, так и не могу поверить в то, что он до сих пор жив. Все эти годы я оплакивал его. Знать бы раньше, что записи о его душе нет в Каскадах. Смерть каждой души отображается в огромном томе. И мне всегда казалось, что отец сам и стер ее, чтобы не было так больно.

И я его понимала. По-моему для родителя нет ничего страшнее и больнее, чем потерять ребенка.

И тут я вспомнила:

— Дэн, кажется, я видела Фрейзера на платформе. Он тоже в сопротивлении, — парень моментально выпрямился и напрягся, я быстро добавила, — но я не уверена. Было столько всего, и видела только мельком, точно разглядеть не успела — он соскочил с края, но очень похоже.

— Фрейзер пропал, — похоже он уже смирился с выбором брата, — уже два дня не появлялся в доме Империал, да и в сети о его перемещениях никакой информации.

— Совет ищет его?

Дэниел кивнул:

— И пусть молится, чтобы они его нашли раньше меня.

Мой голос зазвучал жестче:

— Ну за то теперь мы знаем, откуда все утечки и предательства. В сопротивлении участвуют члены всех четырех домов.

Он выругался:

— Никогда не был так зол на свой народ. Думаю их гораздо больше, чем те, которые напали на тебя, — в его глазах вновь заплясали огоньки, — предатели, которых поймал Чейз сейчас в руках Совета. Их допросят и, возможно, мы узнаем имена оставшихся. А потом их накажут.

И, судя по выражению его лица, наказание будет ох каким неприятным. Но ведь они убили Марсила. Так что так и должно быть.

Внезапно мне в голову пришла мысль. Я выпрямилась:

— Погоди, мы же в доме Империал, — медленно проговорила я. Дэниел кивнул, — а Марсил… его душа, ведь тут? — еще один согласный кивок. Мое сердце одновременно заболело и возликовало, — Ну так расскажи, что с ним происходит!

На безупречных чертах его лица проступило горе.

— Когда Даэлайтер умирает, это совсем не то же самое, что случилось с тобой или даже с Эммой, когда ее швырнули в Каскады. У Марсила нет больше тела. Лишь душа, энергия. Сейчас он в инкубационной зоне, в зале с белыми коконами.

— Яйцекомната… — произнесла я.

— Да, яйцекомната. Там он пробудет несколько дней, пока его душа переживет травму смерти. Затем его взвесят и дадут возможность выбирать.

— Как думаешь, что он выберет? — прошептала я. Не до конца понятно как устроена эта их загробная жизнь.

Его рука крепче сжала мою.

— Точно не знаю. Мы не так много общались, но что-то подсказывает, что у него есть неоконченные дела. Поэтому, возможно, перерождение.

— И мы никогда не узнаем, в каком из новорожденных его душа?

Он кивнул:

— Эта власть вне рук Империалов.

Все еще не понимала, как осмыслить этот мой новый мир.

— Так чего теперь с Лаусом делать будем?

Он встал, используя только свой невероятный пресс, потянул меня за собой.

— Сейчас ничего. Он затер все следы. У нас был один шанс, и мы его упустили. О сопротивлении мы тоже ничего не знали, но теперь будем в курсе. Следующий шаг — найти третью семью хранителей прежде него.

— И вычислить всех членов сопротивления.

Дэниел аккуратно убрал капельки воды с моего лица.

— Испарился не только Фрейзер. За последние пару дней в тень ушло пятьдесят или больше Империалов. Пора навести порядок в доме. Слишком долго они существовали без уверенного лидера. Этому времени конец.

В порыве решимости моя спина выпрямилась. Безусловно, я уловила настроение Дэниела.

— Я во всем буду поддерживать тебя, — сказала я ему.

Он поцеловал мою руку.

— Ты будешь рядом со мной. Мы поведем народ вместе.

Не знаю, годилась ли я хоть чуть-чуть для таких подвигов, но глядя в целеустремленные глаза любимого, поняла: мы сможем все. Вместе.

Эпилог

Чейз

Я твердо встал на землю и отдался потоку энергии. Все внимание сосредоточил на пересекающихся вдалеке завихрениях. Здесь, на территории дома Лейтс связь с сетью довольно плохая, но все же есть. Я почувствовал, как тело наполнялось силой.

Под действием внутренней силы ноги и руки вытянулись, тело выросло и стало крепче. Я взглянул на мир глазами своей другой формы: гибрида Даэлайтера и Гэлинта.

— Чейз, прошу тебя, мы ничего больше не знаем!

Я никакого внимания не обращал на мольбы членов сопротивления, которых держали в своих объятиях мудрые старые Гэлинта. Ведь это предатели Лейтс. Моего дома. Обычно я очень долго терплю, и меня не просто разозлить, но когда гнев нарастает, как в последние дни, я дохожу до состояния, которого лучше бы никому не видеть. Подобно самой природе я тих, ну а если разозлюсь, могу обрушить на обидчика вселенскую ярость.

— За ваши грехи все вы умрете, — сказал я. Голос зазвучал гораздо ниже обычного.

— А что если мы скажем, где следующий хранитель?

Я остановился, а потом протянул руку, больше похожую на виноградную плеть, и приподнял голову женщины, которая только что говорила. Совет оставил отступников-Лейтсов нам. От них мало что удалось узнать. Их судьбой должен был распорядиться их оверлорд, но отец позволил разбираться с ними мне. Ведь именно меня они пытались убить, и именно я был там, когда погиб Марсил.

Так что это моя битва.

— Говори сейчас же или не заговоришь никогда! — от гнева рука-ветвь затряслась.

Длинные каштановые волосы спутаны, лицо запачкано грязью и кровью. Даже не хочу знать, что с ними делал Совет. Она была до смерти напугана, но голос ее не дрогнул.

— Лаус однажды вскользь упомянул об этом. Сказал, что собирается в Вашингтон. Как я поняла, ее родители — высокопоставленные дипломаты. Собственно, они служат в секретном отделе, занимающемся проблемами договора.

— А Совету известно об этом? — спросил я, стараясь не выдать ужаса. Все оказалось куда хуже, чем мы могли надеяться. Похит… инопохитить, как сказала бы Калли, дочь дипломатов, причастных к договору. Да Лаус собирался развязать войну еще до того, как найдет камень.

— Нет, — покачала она головой, — я говорю это лишь тебе, чтобы вымолить хоть какое-нибудь снисхождение, ведь тебе принимать решение о нашем наказании.

Она скорчилась, когда мои плети крепче сжали ее лицо.

— Может, желаешь рассказать что-нибудь еще? — сам чуть не испугался собственного шепота.

Она шлепала губами, пытаясь дышать. Потом, все же смогла выговорить:

— Она… у нее дурацкое, как у всех грабберов, имя, — умолкла и сглотнула, — Майя Энн Льюис.

Майя, еще раз прокрутил в голове я. Вот она — хранитель тайны от дома Лейтс.

Вот и цель. Я убрал плети от нее.

— Спасибо. Хотел бы я спасти вас от судьбы, — обратился к пленникам я. И это было правдой, ведь все они — мои люди. Поэтому мне было вдвойне больней, когда вскрылось предательство, — но вы сделали свой выбор, и теперь вам предстоит встретиться с последствиями.

Я отвернулся, чтобы не видеть, что Гэлинта сделают с ними. Следующий пункт — Вашингтон. Нужно найти Майю раньше Лауса.

Больше ни одному хранителю он не причинит вреда.

Заметки

[

←1

]

Бенье — это зажаренный во фритюре пончик без дырочки и, чаще всего, без начинки.

[

←2

]

5 футов 11 дюймов = 180,34 см

[

←3

]

Тайский бокс, или муай-тай — боевое искусство Таиланда, произошедшее из древнего тайского боевого искусства муай боран и схожее с другими индокитайскими боевыми искусствами. Термин «муай» исходит от санскритского мавья и тай, в переводе означая «поединок свободных» или «свободный бой».