Дом Империал

Джеймин Ив

Дом Империал

Переведено специально для группы

˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜

http://vk.com/club43447162

Оригинальное название: House of Imperial

Автор: Джеймин Ив / Jaymin Eve

Серия: Secret Keepers #2 / Тайные Хранители #2

Перевод: alex_hohulya

Редактор: maryiv1205

Глава 1

Французский квартал… Если бы у меня когда-либо были семья или дети, что, конечно, вряд ли, то именно об этом месте я обязательно рассказала бы им. В нем было что-то волшебное, что только в песнях да рассказах воспевать… С самого первого мгновения я почувствовала, что попала в особенное место.

И вот, я шла по живописной улице и думала: какой была бы моя жизнь, родись я здесь? Не прямо тут, на грязноватом тротуаре, конечно, а здесь — в Новом Орлеане. Может, я бы так же, как вон та женщина с длинными черными кудрями, выбивающимися из-под украшений, справа, сидела бы за маленьким белым столиком и гадала на картах? Как раз сейчас она раскладывает партию для очередного туриста — только розовые ногти мелькают.

Или, может, рисовала бы? Уличные художники тут повсюду изливали потоки креативности, так как мне даже и не снилось. Ведь я никогда, даже в детстве, кисточки не держала. Еще задолго до моего рождения стало известно, что моя жизнь мне самой принадлежать не будет.

Эта мысль намертво засела в голове. Пришлось тупо подчиниться.

Вдруг, заиграл уличный саксофонист, опершийся о стену ближайшего кафе. Низкие вибрации загадочной мелодии достигли самого потаенного уголка сердца. Я остановилась и позволила музыке унести меня подальше.

Наверное, я похожа на местную, городскую дурочку, стоя посреди квартала с пепельно-белыми волосами до плеч, торчащими во все стороны, с закрытыми глазами и задранной головой. Идеальный для меня город, но так непривычно было находиться среди людей… Никогда еще не чувствовала себя такой живой. Уж не знаю, правильно ли позволять себе все это чувствовать, но я не могла удержаться — раз за разом возвращалась сюда. Хотелось почувствовать этот мир, побыть среди буйства красок. Вечные туристы посещали странноватые экскурсии и набивали рюкзаки волшебными масками, разными безделушками и острыми соусами. Я завидовала их смеху и тому, что они могут себе позволить бесконечное множество бенье¹. О, эти волшебные шарики… В первый день съела один, и теперь, как наркоманка, думала о них каждый день.

Но больше всего я завидовала тому, что у них есть семьи и много счастливых моментов. Мне ни за что не жить так, а приходя сюда, мне удавалось прикоснуться к кусочку, хотя бы чужого счастья. Я глянула на часы и сдавленно простонала: без десяти три — выходит, я уже два часа блуждаю по улицам!

Сегодня среда. А каждую среду я выхожу из нашей микроскопической квартирки в доме на Марджайни и иду на фермерский рыночек на Питерс стрит. Мама придумала для меня кучу строгих правил, одно из которых — ни в коем случае не высовываться на люди и не привлекать излишнего внимания. Мы вообще должны жить как приведения. И вот, вместо того, чтобы вовсю отовариваться продуктами, я прогуливаюсь, разинув рот, по городу. Мне точно влетит!

В основном, бестелесным духом я себя и ощущала, так что, пожалуй, как минимум одной своей цели она точно добилась.

И вот, вздохнув, я покорно развернулась и пошла на рынок. Идти-то всего несколько кварталов, но при таком адском уровне влажности, дорога будет небыстрой. Жара меня не донимала обычно, но истинный смысл выражения «потеть как свинья» поняла только тут.

Я шла и широко распахнутыми глазами смотрела по сторонам — никогда не знаешь, на какое удивительное и странное нечто наткнешься в следующую секунду. Мы переехали сюда несколько месяцев назад, но, думаю, местные всегда будут считать меня туристкой. Ну и ладно, согласна даже на этот титул. Ничто не помешает мне наслаждаться этим удивительным местом. Трудно описать… Новый Орлеан ни на что не похож… А поверьте, если так описывает город человек, который с самого рождения переезжает два-три раза в год — так и есть. Я просто тащилась от влияния Франции: еда, архитектура…

Каждую ночь, перед сном я надеялась, что если ничто маму не спугнет, мы проживем тут еще хоть пару месяцев.

Без боя не отдам ни секунды пребывания в Новом Орлеане!

На удивление я быстро дошла до рынка, не теряя ни минуты, купила, что нужно. Дорога домой занимала минут сорок, но с собой у меня была пара-тройка пакетов со льдом, чтобы ничто точно не испортилось в нестерпимой жаре. На выходе с рынка мимо пронеслась кучка ребятишек. Наверное, пришли сюда с родителями после школы.

Я же училась на дому, или типа того. Даже не знаю, как это назвать. Мама научила азам и постоянно читала нотации о том, как много опасностей подстерегают нас в жизни. А еще она рассказывала истории, которые и взрослому-то мозгу небезопасны. Пожалуй, я одна из тех странных детей, которые хотят ходить в школу вместо того, чтобы почти безвылазно сидеть дома.

Мама в прямом смысле, никогда не выходила из дому, нигде не работала. Постоянно вдалбливала мне в голову, что нельзя оставлять следы, типа номеров страховки и налоговых деклараций. Мы жили на внушительные компенсации после папиной смерти. Говорят, несчастный случай на рабочем месте, но чем бы это ни было, я потеряла одного из самых важных в жизни людей. И, вместо любви мы с мамой получили достаточно денег, чтобы жить как перекати-поле.

А теперь деньги почти кончились. Жизнь приведения восемнадцать лет подряд — довольно дорогая штука, даже если селишься в полураздолбанных домах, где никого не интересует как тебя зовут.

— Калли!

Я резко обернулась, тяжелые сумки ударили по ногам. В этом городе только двое людей знали мое имя. Мама и… Заноза в заднице…

Да, это он. Я отвернулась и через плечо крикнула:

— Не сейчас, Майклз! Тороплюсь домой.

Джейсон Майклз. Даже несмотря на то, что однажды я напинала его задницу в спортзале, когда он меня вызвал на бой, он все равно не сдавался. Чертовски упертый парень, надо отдать ему должное! Чего он добивался, я так и не поняла — встречаться с ним ни разу не предлагал и на свидание не звал. Но он всегда крутился поблизости и задавал кучу вопросов. Если бы мама о нем узнала, я бы тут же лишилась последнего лучика свободы.

И Нового Орлеана тоже.

Ну уж нет, не позволю прилипчивому гаду забрать у меня этот город!

— На тренировку вечером придешь? — спросил он, следуя за мной по пятам.

— Нет.

Он заржал:

— Всегда говоришь нет, но на тренировку приходишь!

Я резко развернулась. Его удивленные глаза говорили, что он такого не ожидал. Майклз был симпатичным парнем — высокий, широкоплечий. Почти белые, взъерошенные как у серфера в Калифорнии волосы. Однако повадки и речь выдавали в нем южанина.

— Что сделать, чтобы ты, наконец, от меня отвалил?

Он пожал плечами и медленно улыбнулся:

— Я же знаю, ты от меня без ума, — повернулся и пошел прочь, — увидимся вечером на тренировке, милашка! — крикнул он напоследок.

Я свирепо поглядела на удаляющуюся спину, тряхнула головой и пошла. Быстро пройдя квартал, обернулась еще раз — не идет ли он за мной: привести его к дому, значит тут же спугнуть маму. Но на улице не было ни одного высокого блондина, так что я успокоилась. Мы жили не в лучшем районе, но днем проблем особо не возникало. Пока.

И вот я уже у подъезда нашего небольшого дома. Остановилась — надо подготовиться к ушату дерьма от мамы. Иногда я так устаю от жизни…

Тебе уже восемнадцать…

Вот уже несколько месяцев дурацкий голос в голове каждый день напоминал об этом. Вряд ли кто-то помнил и вряд ли заметил, но мой день рождения был в июне. Но я-то помню… С этого дня, по сути, я могу больше не ходить хвостиком за мамой, начать свою жизнь, устроиться на работу, черт с ним, с бумажным следом. Снять свою собственную дерьмовенькую квартиру… Но вот другая часть меня — та, старательно держащая людей на расстоянии, которая верит маминым историям, не позволяла сделать решающего шага.

Последний вдох для храбрости и… Один пролет, другой. Вставила ключ в замок — незапертая дверь подалась вперед. Ну, наверное, мама ждет, не дождется внутри. Но вот показалась пустая жилая зона и кухонька. Я удивленно замерла.

Что за…

Я оставила пакеты с едой возле входной двери, чтобы освободить руки, и шагнула внутрь. Только бы волосы в глаза не лезли… Но как назло, светлая прядь упала на лоб. Я тряхнула головой — так-то лучше. Внимательно оглядела квартирку — все ли на месте. Потолки низкие, а я пять футов одиннадцать дюймов высотой², поэтому пришлось пригибаться, чтобы внезапно не треснуться о косяк и не выдать свое присутствие.

Тихо ступая, я пошла по потертому ковру к своей комнате. Двери были одна напротив другой, а дальше по коридору ванная — вот и вся квартира. И прятаться-то негде.

Мертвая тишина напрягала все больше и больше. Мама беспрестанно слушала Баха и Моцарта. Говорила, что так ей спокойнее. Не могу сказать, что сама любила классику, ведь в последнее время поняла, что мое сердце принадлежит джазу, но сейчас мне очень не хватало доносящихся из ее комнаты симфоний.

Что-то случилось…

Ногой я открыла дверь. Все как обычно: двуспальная кровать, белый комод или, шкафчик, как тут говорят. На полу пара-тройка шмоток. Вроде все на месте. Заглянула внутрь, пригляделась внимательнее — все в порядке, никого нет.

Я глубоко вздохнула, набралась решимости и повернулась к маминой двери. В обычное время ни за что бы не отважилась войти туда. Мама ревностно защищала свое личное пространство, если что била меня деревянной ложкой, и вообще была повернутой на всю голову. Но сегодня был не тот самый обычный день. Толкнула дверь — заперто. Повернула ручку, даже нечаянно моргнула, когда замок со скрипом открылся. Настежь распахнув дверь, я на всякий случай отступила и подождала, чтобы что-то не набросилось на меня из комнаты. Но ничто не прыгнуло, и я аккуратно заглянула внутрь.

Аккуратно убранная зеленым пуховым одеялом кровать, раза в два больше моей, из закрытого шкафа ничего не торчит. Пробежалась глазами по комнате, даже нагнулась и заглянула под кровать.

Что происходит? Куда она делась?

И, только я выпрямилась, где-то скрипнула половица. Внутри все замерло, и тут же отмерло. Пара глубоких вздохов, подошла к двери и выглянула в коридор.

Гребаный свет…

Дверной проем заполнил собой огромный мужик. Ему пришлось согнуться в три погибели, чтобы уместиться в крохотной квартире. Я была высокой, а он, должно быть, дюймов на шесть выше меня. Мы встретились взглядами. Когда я сюда пришла, время, казалось, летело быстрее, чем обычно, а сейчас я и пошевелиться не могла.

И вот, он медленно, с недовольной гримасой, согнувшись, пошел ко мне.

— Пойдем со мной. Ты в опасности.

От его голоса внутри все завибрировало. На мгновение я думала, он песенку споет даже — такой богатый, густой и низкий тембр, как дорогой музыкальный инструмент.

— Ты слышала? — настойчивый вопрос вернул меня на землю, и, не обращая внимания на чарующий голос, я в ответ оскалилась.

Еще шаг вперед. Я выпрямилась и встала в боевую стойку.

— Кто ты нахрен такой, и где мама?

Напряженный взгляд так и замер на моем лице. Какого цвета его глаза? Темновато, но даже в дерьмовом освещении было видно, что они одновременно темные и какие-то светлые, прозрачные, что ли. Никогда не видела такого парня как он. На несколько лет старше меня, наверное, бритая голова, замысловатая татуировка. Рельефные бицепсы и грудные мышцы. Беспокоила скорость и плавность его движений. В зале периодически появлялся такой вот здоровенный, но адски быстрый боец. Такой мог надрать кому угодно задницу и ни разу не вспотеть.

Нужно убираться отсюда.

Нас разделяли всего несколько футов. Я сохраняла внешнее спокойствие. Нужно его отвлечь.

— Где моя мама? — спокойно повторила я. Пусть говорит. Не важно, правду или неправду, но пусть говорит. Его точно не было здесь, когда я пришла. Хотя, он мог что-то сделать с ней, а теперь вернулся за мной.

— Без понятия. Я пришел сюда после тебя.

В ответ на его голос в животе все перевернулось. В нем была какая-то мужская красота, которую я видела только в Голливудских фильмах. Ну почему физически идеальные мужики всегда оказываются поехавшими психами, а?

— Уходи. Сейчас же! — я медленно сдвинулась к правой стене, чтобы пробежать к двери. — А не то вызову полицию.

Конечно же, я бы этого не сделала, ведь мы не доверяли полиции. Все они продажные, бла-бла-бла. Мамин голос в голове всегда со мной.

Темная, высокая и смертоносная фигура склонила голову набок:

— Ты вляпалась в мир, о котором ничего не знаешь, человек. Полиция тебе не поможет. Я — твоя единственная надежда, поэтому лучше мне довериться. На разговоры нет времени.

В жизни так не паниковала. Коленки дрогнули, и я чуть не упала.

Мир, о котором я понятия не имею!

О, как же он заблуждался! Дальше я не теряла ни секунды.

Кувырок вперед. Я прямо перед ним. Удар в пах — он зарычал. Быстрый удар в печень, потом в висок. Отлично, знала куда, с какой силой и под каким углом бить для максимального урона. Я двигалась очень быстро. Скорость всегда была моим главным преимуществом.

Он низко зарычал, упал на колени, прикрыл пах рукой. Глаза широко распахнуты, лицо перекошено от боли и удивления. Такого ответа он точно не ждал!

Не недооценивай женщину, а то однажды так вот и окажешься — на коленях с яйцами в руке!

Взгляд глаз замер на моем лице, и я почувствовала, что это меня только что избили. Такие прекрасные глаза… Какого-то невообразимого светло-коричневого цвета, с золотистым оттенком. Золотистые круги четко выделялись на фоне темного янтаря. Еще у него были удивительные ресницы.

Соберись, Калли…

Годы тренировок дали свое. Видимо, мама только поэтому и разрешала тренироваться, ведь однажды Даэлайтеры придут, и мне придется столкнуться с другим миром.

Судя по всему, сегодня.

И никакой ангелочек с удивительными глазками и чарующим голоском не удержит меня здесь.

Беспрепятственно я прошмыгнула мимо и кинулась в открытую дверь. Деньги пришлось так и оставить в пакетах с продуктами. С этим позже разберусь, пока что надо уносить ноги.

Я легко спрыгнула с последних ступенек и побежала назад на Джексон Сквер. Там всегда многолюдно, можно легко раствориться в толпе. К тому же, на людях он нападать точно не будет. Мама, вроде, говорила, что эти Даэлайтеры не любят привлекать к себе излишнего внимания. Нужно вспомнить все, чему она учила… Хотя, это не так легко — я вечно закатывала глаза и считала кроликов. Истории всегда казались нереальными и высосанными из пальца. Да и за восемнадцать лет ничего такого не происходило…

Но байки внезапно стали явью.

Несмотря на муай-тайские³ кардио нагрузки — я занималась разными боевыми искусствами — но начала задыхаться. Никому не советую бегать в Новом Орлеане. А тут еще грозные черные облака — идеальное продолжение!

Я оглянулась через несколько минут. Вроде высоченного секс-символа нигде не было. Тяжело дыша, я двинулась дальше, браня себя за несообразительность. Могла бы сразу догадаться, что он один из этих инопланетян. Люди, ведь, не могут так выглядеть, а? Но мама и говорила только, что они выше среднего человека, и от них веет чем-то жутким.

Мама…

Что с ней? Обычно у нас был экстренный план на случай, если с одной из нас что-то случится, но почему-то для Нового Орлеана ничего не было придумано. Мы расслабились. Тупо… Как тупо! Надо залечь на дно, а потом наведаться в квартиру и глянуть, может, она оставила записку. В этот раз на это времени не было, ведь меня мог встретить насильник со здоровенным пистолетом.

Я чуть не всхлипнула от накативших эмоций, когда мимо пронеслась громкая группка, разодетая в костюмы для Хэллоуина. Поди, на Лафейеттское кладбище бежали. Странно, до 31 октября еще неделя.

— В углу своей комнаты в отеле видел приведение…

— Только подумать, меньше десяти баксов за куклу Вуду — она клялась, что моему бывшему придется не сладко…

Громкие разговоры долго еще доносились, даже когда они скрылись из виду. А Джексон Сквер все ближе и ближе. Я замедлила шаг, внимательно оглядывая вечернюю толпу. Нужно быть начеку, ведь он тоже, как и я постарается раствориться среди гуляющих.

На глаза попалось кафе Дю монд, знаменитое цикориевым кофе и бенье. Тот самый, первый пончик я попробовала именно здесь. Всегда многолюдно и шумно. Но, поразмыслив, решила, что это слишком уж очевидное место, чтобы спрятаться. Да и в карманах ни цента. Я повернула голову и увидела кучку бездомных сбоку площади, будто их туда специально с глаз долой подальше отодвинули. Окажусь ли я среди них? Все деньги и личные вещи остались в квартире…

Ну уж нет, лучше быть в той кучке, чем стать игрушкой или подопытной для неизвестной расы инопланетян, тайно управляющих Землей.

Провались этот идиотский Даэлайтер! И чего ему от меня надо? Я знала только, что задолго до моего рождения отец заключил сделку и стал частью секты, знавшей об их существовании. И теперь мы от этого страдали.

Осторожно я пошла по площади. Играла джазовая музыка, но более быстрая, чем днем — больше свинга, меньше блюза. Несколько пар принялись танцевать, и я присоединилась к наблюдавшей за ними толпе. Страшного здоровяка легко будет видно из-за его роста, но в то же время, ему и меня будет проще разглядеть, по той же причине. Поэтому я сгорбилась, как могла. Обычно мне нравится высокий рост — дает преимущество в спарринге, но сейчас все бы отдала, чтобы быть пониже.

Неспешно, я пробиралась сквозь толпу, решив идти к Собору Святого Людовика. Он тут, рядом с площадью и выходит фасадом на реку. Он уже, должно быть, закрыт, но я думала, там есть, где спрятаться, а то мне уже надоело чувствовать себя жертвой, на которую вот-вот кинется с неба орел.

Пригнув голову, я отделилась от толпы. Не успела и двух шагов сделать, кто-то схватил меня за руку. Машинально вскрикнула, но отработанный инстинкт взял свое, и я вывернулась, чуть не врезавшись в фонарный столб.

— Калли?

Низкий знакомый голос вырвал меня из паники. Джейсон. Надо же — уже второй раз за сегодня! С ним было четверо или пятеро парней, похожих телосложением. Наверное, они шли куда-то ужинать, или типа того.

— С тобой все в порядке? — шагнув ко мне, спросил он. Обеспокоенность и участие сквозили в голосе. — Ты какая-то странная…

Я глубоко отрывисто вздохнула. Нужно успокоить дыхание. Соберись, сказала я себе. Панические атаки и невнимательность точно не помогут. Но мне кажется, для человека, впервые узнавшего, что бредни оказались правдой, я неплохо справлялась.

— Да все путем, — как можно более беззаботно ответила я. — Просто малость напугалась. Ну, знаешь, постоянно кто-нибудь в костюме выскакивает.

Он скрестил руки, недоверчиво глядя на меня. Наверное, давно выученная паранойя дала о себе знать и я спросила:

— Как так получается, что мы постоянно встречаемся, Майклз?

Серьезно, он попадался мне на глаза два или три раза в неделю, а учитывая, что я почти из дома не выхожу… До сих пор об этом думала и понять не могла. Но сегодня все поменялось, и я узнала, что сверхъестественное живет со мной бок о бок.

Он продолжал молчать. Я отступила назад, оглядела его с ног до головы:

— Ты, ведь, один из них, да? — в моем шепоте была злость и страх. С Майклзом было не так понятно, как с ввалившимся ко мне татуированным парнем, но чем больше я смотрела, тем больше отличительных черт подмечала в его внешности.

Он посерьезнел. Кивнул друзьям, и те начали окружать меня.

Черт, вот встряла-то я! И ведь с самой первой встречи, я чувствовала, что он какой-то… Ни хороший, ни плохой, но с ним нужно быть аккуратнее. Да и его интерес ко мне…

Я попятилась назад, стараясь держать их на виду. Все же, им удалось меня окружить.

— Не беги, Калли, — сказал Майклз. — Я не причиню тебе вреда. Мы тут как раз хорошие парни.

Я хрюкнула, но не остановилась:

— Ну уж нет. Не верю ни одному твоему слову. Ты все это время водил меня за нос. И чего ты только ждал? — и тут я нервно заржала. — Ах да, точно, татуированного красавчика в моей квартире!

Никто ничего не отрицал, и я поздравила себя. Наконец собрала все паззлы. И, как обычно, долго тупила.

— Мы здесь, чтобы защитить тебя, — попытался объяснить Майклз, но я больше не собиралась слушать.

Резко я развернулась и побежала среди стоек и туристов. В голове — белый шум, тело и мозг с трудом справлялись с шоком и адреналином. Я не заметила лошадь, запряженную в повозку, и со всего размаху врезалась головой в белый борт и упала на дорогу. Перед глазами полетели звездочки, во рту появился металлический привкус крови. Мир поблек.

Все закружилось, потемнело. Голова пульсировала болью, в сознании метались несвязные мысли, слышались обрывки чьих-то фраз… А потом, наконец, я погрузилась в благословенную темноту. Боль и тревога пропали.

Глава 2

Я не привыкла просыпаться с больной головой. Никогда не пила и не принимала ничего, что притупляло бы чувства. Одно из маминых правил, с которым я была полностью согласна. Люблю контролировать ситуацию.

Так откуда же ощущение, что меня сейчас… Я свесилась с кровати. Но желудок был пуст, так и не вырвало. От бессмысленного кряхтения голова только сильнее стала раскалываться. Я вытерла рот. Ох, как же пить охота, но сил даже встать нет, не то, чтобы до малюсенькой ванной доползти.

Положила голову на супер мягкое покрывало и постаралась вспомнить, что произошло. Пульсирующая боль все не унималась, но в мозгу немного прояснилось, и я заметила, что освещение тут не как в моей комнате. Собственно, обстановка тут вообще была какая-то не такая. Да и лежала я на здоровенной кровати.

Я рывком села, не взирая на головокружение и дикую тошноту. Дерьмо. В сознании промелькнули осколки воспоминаний.

Сексуальный Даэлайтер… Майклз… Побег.

Комната, должно быть, размером с всю мою квартиру. Взгляд зацепился за чьи-то длинные ноги. Судя по тихому всхрапыванию, их владелец дремал на стуле, в углу. Лицо в тени. Так что не разглядишь.

Я встала с кровати. Слава богу, одежда все еще была на мне. Ботинки, правда, найти не удалось. Надеюсь, землянка их не заинтересует — ну, в смысле сексуально. Не хотелось бы быть изнасилованной этими инопланетянами.

Я шагнула к окну. Ноги тут же утонули в мягком, плотном ковровом покрытии. Я с трудом удержалась, чтобы не сорваться, а двигаться тихонечко, аккуратно ступая. Уж лучше осмотреться и тщательно продумать побег. Старомодное окно открывалось вверх. Нужно было крутануть ручку и поднять нижнюю створку. Я легко бы пролезла и спрыгнула на карниз, или что-то типа того. Идеально, ведь комната на втором этаже.

На улице было темно, но хорошо освещенная дорожка показалась знакомой. Кажется, это Эспланад Авеню — одна из богатых улиц французского квартала. Я узнала несколько примечательных зданий.

Ручка беззвучно повернулась, и я плавно подняла раму. Меня окатило горячей влажной волной, и я ощутила как же хорошо внутри. От горячего воздуха головная боль усилилась, но я не обращала на нее внимания — нужно торопиться, пока владелец ног в углу не проснулся от вторжения раскаленного воздуха.

Я почти до конца открыла окно, высунула одну ногу, перенесла часть веса на узенький карниз. Но не успела я полностью вылезти, как услышала голос, от которого все замерло. Глубокий, низкий, чертовски сексуальный. Тот самый, татуированный красавчик.

Я даже дышать перестала, вдруг заметит.

— Мы сейчас у Джейсона, возле квартала… — пауза. — Когда я пришел, ее матери уже не было… — еще пауза. — Думаю, она у Лауса. Он, скорее всего, постарается провернуть ту же штуку, что и с Эммой и использовать ее как приманку.

Воздух разом вышел из груди. Он, судя по всему, с кем-то говорил по телефону о моей маме и каком-то ублюдке Лаусе, который ее забрал. В часто бьющемся сердце боролись страх и ярость. Хотелось сбежать и никогда больше не иметь дела со всей ее херней, но все же, я любила ее. У меня никого ближе, ведь, не осталось.

Я должна вернуть ее. В одиночку? Нееет, стоит получше узнат, ь что за фишка вообще в похитивших меня Даэлайтерах. Майклз говорил, что хочет защитить. И ведь правда, он ни разу не напал на меня за все это время.

Да, нужно больше информации. Я знаю слишком мало. Может, стоит, все же, остаться и послушать, что они скажут? Да и к тому же, фиг я сбегу, пока этот здоровяк там, внизу.

Я уже собиралась залезть обратно, как он сказал:

— Нет, ничего о ней не знаю, — пауза. — Блядь. Да она мне по яйцам дала. Да ну нахрен, ни минуты лишней тут не проведу.

Я, молча, ухмыльнулась. Ну а не надо было заваливаться в мою квартиру как какой-то шизик. Шизики всегда и получают по яйцам!

— Ну да, расскажу ей что да как, постараюсь убедить поехать в Асторию, а там разберемся.

Видать, он уже собирался трубку положить, но на другом конце что-то сказали, и он тут же посерьезнел.

— Нет, Совет не дождется, чтобы я тут застрял и ждал Лауса, — с напором сказал он. — Может, я еще и не готов стать полноценным оверлордом… Принять место, но, по крайней мере, обязан хотя бы появиться. В смысле, сколько, по их мнению, я еще могу позволить себе отсутствовать? — опять молчание. — Ладно, сообщу утром.

Я услышала достаточно, залезла назад в комнату, когда выпрямилась и повернулась, с трудом сдержалась, чтобы не вскрикнуть, ведь прямо на меня смотрели светло-коричневые глаза с золотым отблеском. Тяжело дыша, я метнула взгляд от сада, к месту, где он стоял — в комнате, возле окна.

— Даже не думай покидать эту комнату, — прорычал этот, явно, не радостный инопланетянин.

Теперь я лучше разглядела его татуировку. Темно-бардовые, толстые, замысловатые символы по всему виску. Могу поставить все деньги, которых у меня нет, что это какие-то слова.

Он кашлянул, прочистил горло, и я вновь уставилась в его, так не подходящие к виду плохиша, глаза. Изо всех сил я постаралась не обращать внимания на пронесшееся по всему телу возбуждение. Ну и пусть эти бездонные глаза, казалось, вмещали всю тяжесть мира. Ну и пусть он, возможно — самый красивый мужчина, чья нога ступала на нашу землю.

Я изобразила манерную и медленно процедила:

— Да я только подышать высунулась, так что давай-ка прибережем силы и не будем зазря изображать мачо. Ладно? Да?

Я скрестила руки. Пусть привыкает. Мама всегда говорила, что я трудная. Даже пыталась выбить «дурь» силой, но ничего не вышло. Уж какая есть!

— Слушай внимательно человек, — тряхнул головой он. — Я тебе не враг. Не собираюсь я с тобой бороться.

— Так чего ж тебе надо? И вообще, как ты так быстро из сада сюда поднялся?

Он глянул мне в глаза, и я тут же замолкла. Не только перемещается со скоростью супермена, но, видимо, еще и одним взглядом загипнотизировать может. А уж голос… Даже не начинайте. Это прям оружие!

Да уж, влипла я.

Когда я уже была близка к смерти от перенасыщения крови кислородом, он сжалился и посмотрел в окно, оперся руками о раму и заговорил. В голосе было меньше враждебности, низкие вибрации окутали меня.

— Я здесь, потому что мой дядя — злобный говнюк. Он ищет один предмет, тут, на Земле. И, к сожалению, твоя семья — одни из хранителей местонахождения этой штуки.

— Мама, — выдохнула я, держась правой рукой за горло, — поэтому он и забрал ее?

В голове роились беспорядочные мысли. Мозг старался обработать всю свалившуюся информацию. Неужто дело было в ввязавшемся в эту группу отце?

Звук шагов отвлек меня. Торопливо подошел Майклз. Глаза заспанные, серферские кудряшки взъерошены.

— Дэниел, извини, мужик. Видать я задремал…

И тут он заметил меня, глаза метнулись ко все еще открытому окну.

— Она чуть не сбежала, да? — тупо спросил он.

Я опять скрестила руки:

— Она, вообще-то прямо перед тобой, Майклз.

Он невинно, по-овечьи глянул на меня:

— Да я полночи возле твоей кровати проторчал, следил, чтобы ты не померла от сотрясения мозга, которое сама же и устроила. А все потому, что не послушалась меня!

На улице еще было темно. Видать, я не один час без сознания провалялась. Чтоб их!

Я опустила руки и шагнула к нему. У Майклза хватило ума примиряюще поднять руки и отойти.

— Воу, воу, полегче, я уже знаком с твоим правым хуком. Обойдемся сегодня без рукоприкладства!

Его тупость раздражала. Повернулась к страшному парню. Судя по всему, Дэниелу.

— Зачем Лаус забрал маму? Кто такой, черт возьми, хранитель?

Дэниел казался одновременно удивленным и раздраженным.

— Потому что ты хранитель тайны. А как видно из названия, хранитель тайны — тот, кто хранит тайну.

Хотелось вмазать ему. Еще раз.

— Ему нужна ты, — продолжил он. Ну вот, а я даже толком не успела продумать коварные планы. — Твоя кровь приведет его к следующему, а кровь того, соответственно, к последнему хранителю. А затем он доберется до желанного объекта.

Мозг грозил вот-вот лопнуть, а головная боль только все усугубляла.

— Ничего не понимаю, — призналась я.

— История долгая и довольно запутанная, — его голос стал мягче. Даже немного убаюкивающим, так бы и закрыть глаза. — Он забрал твою маму, чтобы принудить тебя к сотрудничеству. Он обязательно попробует выманить тебя еще раз.

— Почему же он не подкараулил меня в квартире? Знал, поди, что скоро вернусь.

Дэниел и Майклз переглянулись.

— Наверное, почувствовал присутствие Дэниела, — ответил Майклз. — Я и сам офигел, когда внезапно появился Дэн и сказал, что ищет хранителя здесь, в Новом Орлеане. Кто бы мог подумать, что им окажется та самая девчонка, которую я люблю доканывать в зале!

О, значит, он не следил за мной все это время. Видать, я ему была действительно интересна. Но он не в моем вкусе. Ничего все равно бы не вышло, даже будь он человеком.

— Ты искал меня? — спросила я Дэниела. Он кивнул в ответ.

— Как только стало известно, где находится следующий хранитель, я сразу же отправился сюда, чтобы опередить Лауса.

И, ведь почти… Опоздал на какие-то часы.

— Отвечу на все твои вопросы, — пообещал Дэниел, — если не будешь больше пытаться сбежать. Пойми, мы на твоей стороне. Похоже, придется тут задержаться подольше, а я не хочу дни и ночи напролет следить за тобой.

Ну щас! Чуть только почувствую угрозу, свалю так быстро, что они офигеют. Но пока что все было хорошо: мне никто не угрожал, не пытался изнасиловать, и, вообще, кроме меня самой, никакого вреда мне не причинил. В их присутствии было как-то спокойно, безопасно, что ли. Но я бы ни за что не доверилась этим ребятам.

Они же не люди. Один из них маму похитил. Нужно быть начеку.

Я продолжала молчать. Повисла пауза, потом он широко улыбнулся и ослепил меня белоснежными зубами:

— Ладно, сойдет, — черт, у него и ямочка есть. Еще одно оружие против нас, людей! Несмотря на отвращение к нему, и ему подобным, в животе на секунду запорхали бабочки.

Майклз присел на край кровати, а мы с Дэниелом так и стояли. Я была примерно футах в шести от них обоих — если придется драться или убегать, расстояние будет нелишним. Зато голова стала гудеть чуть меньше — и на том спасибо.

Дэниел сложил руки на груди, что лишний раз подчеркивало его гигантские размеры. Запугивает, не иначе.

— Что ты еще о нас знаешь? Не хочу тратить время на рассказы об уже известных вещах.

Я скопировала его позу и склонила голову набок.

— О, простите, Ваше Величество! Не смею тратить ваше время на пустяки! — саркастично глядя на него сказала я. — Таак, посмотрим, что же я знаю… Во-первых, вы — самовлюбленные говнюки, для которых люди что-то вроде грязи. — Ни какой реакции, ни единого возражения. Так что я все тем же нарочито растянутым тоном продолжила. — Во-вторых, вы называетесь Даэлайтеры. Вы не с Земли, но каким-то образом умудрились вторгнуться на нашу планету и много чего контролируете. — Изо всех сил я копалась в памяти, вспоминая все мамины рассказы. — Ваша планета находится в параллельной реальности и называется Надмир. Между нашими мирами заключен какой-то там договор, кажется еще в конце девятнадцатого века. Что-то типа взаимовыгодного сотрудничества, благодаря которому обе планеты могут жить и развиваться. Но в конце вы, скорее всего, захватите Землю и всех нас изничтожите.

Дэниел кивнул.

— Кроме последнего предложения все верно. Что еще ты знаешь о договоре?

Ну, хорошо хоть в ближайшем будущем они не планируют нас поубивать. Может, это очередная мамина бредня просто.

Я пожала плечами:

— Ничего. В основном мама только страшилками и нотациями меня пичкала, чтобы я никогда ни в коем случае не связывалась с вами. Все, что я почерпнула из рассказов, так это то, что нашему миру конец, если попаду вам в руки. Вот и все.

Его глаза потемнели. В них, как в бездонных озерах, отражалось много чувств. Если я правильно поняла, очень тяжелых. Ярость, отвращение, страсть. Пришлось даже отвести взгляд, чтобы не обжечься. Его голос и глаза, как и джаз на Джексон сквер, заставляли меня слишком остро чувствовать. А именно сейчас глухота не помешала бы.

Майклз растянулся на кровати:

— Твоя мама сильно дезинформирована, — неторопливо сказал он. — Договор выгоден обоим мирам. Энергия Земли питает Надмир, и война между четырьмя расами Даэлайтеров остановилась, ведь энергии хватает всем. Взамен ваша планета получила один особенный камень, благодаря которому природные катаклизмы поутихли. Камень Старзлайт.

На словах о камне, его голос наполнился благоговением.

Дэниел добавил:

— Это невероятно мощный камень. Он очень дорог нашему народу. На нем и строится весь договор. Когда оверлорды домов и лидеры вашего мира подписывали его, они решили, что наши миры должны в какой-то степени объединиться. Для этого около сотни землян посвятили в тайну. Их потомки и стали хранителями. Всегда их четверо. По одному в каждом доме. Все они рождены в один год.

— Что такое дом? — перебила я.

Дэниел ничего не упускал:

— Часть Надмира, откуда я родом поделена на четыре сектора. Дом Империал — мой, еще Дома Даркен, Лейт и Роял. Каждым домом управляет оверлорд и его жена — что-то типа короля и королевы. У каждого дома свои традиции и способности. Ты хранитель, рожденный в Доме Империал.

Я даже рот рукой прикрыла:

— Что? Я… Я родилась в Надмире?

Не может быть. Серьезно? Получается: мама меня там родила, вернулась сюда, и всю жизнь потратила, чтобы настроить меня против этих Даэлайтеров.

Майклз с серьезным лицом добавил:

— Ну да, чтобы быть хранителем, ты должна родиться там. В твоих венах течет энергия дома Империал. Именно поэтому твоя кровь и может привести к следующему хранителю.

Несмотря на частое прерывистое дыхание, легкие никак не могли насытиться кислородом. Стоящий напротив дал время продышаться. Я выпалила переполнявшие меня вопросы.

— Хранителей четверо… Я вторая… А что с первым?

Лицо Дэниела смягчилось. И на мгновение я даже почувствовала ревность, ведь видно, что ему глубоко небезразличен этот человек.

— Эмма, — сказал он. — Она родилась в Доме Даркен. И она целый мир моего лучшего друга.

Ну, хотя бы она жива. Неплохой знак.

— А зачем Даэлайтеры поделились секретом с людьми? — я просто обязана была спросить. — Не было бы проще доверить такую тайну только своим?

Дэниел согласно кивнул:

— Проще, конечно, но людям казалось, что они слабая сторона в договоре, ведь у нас есть сила и способности, которых у них нет. Вот они и настояли на том, что один из Даэлайтеров поместит камень куда нужно, но именно люди всегда смогут узнать его местоположение. На спине четвертого хранителя есть карта, которая изменится, если камень переместится.

Я радовалась, что люди хотели такого превосходства. Еще когда дело дошло до… Да всегда я знала, что Даэлайтеры эти — не те, с кем стоит дружить.

Я сползла и оперлась о кровать. Эти вещи… трудно поверить, что все сказанное правда. Так вот, видимо, частью какого «семейного бизнеса» был папа. А маму в это просто втянули. Не удивительно, что она была так зла.

— А при чем тут этот Лаус, — непривычно хрипло спросила я.

Лицо Дэниела опять стало страшным:

— Лаус был оверлордом дома Империал. Он убил моего отца и занял место по праву принадлежащее мне.

Снова вмешался Майклз:

— Судя по всему, чтобы получить больше силы и добраться до первого хранителя, но он больше не оверлорд. Его выпнули, как только выяснилось, что он убил родителей Эммы, и чуть ее саму не уничтожил. И Дэниел, наконец, займет предназначенное ему место.

Я тупо моргала, переводя взгляд с одного на другого. Кажется, так проще осмыслить всю свалившуюся информацию. Ну или с глазами что-то случилось.

— Так это что, он использовал кровь Эммы, чтобы добраться до меня?

Оба кивнули. Дэниел ответил:

— Ее родители были убиты, а саму ее Лаус заманил на территорию Даэлайтеров, а потом похитил.

Дыхание стало таким громким, что заполнило комнату. Похитил. Убил. Да что за фигня тут творится, а? Может, мама не так уж заблуждалась, всячески предостерегая от любых контактов с этим миром. Жаль только, что у нее было так мало точной информации. Была бы я лучше подготовлена, тогда…

— Ты второй хранитель и, как я уже сказал, родилась в доме Империал, — не взярая на мой шок продолжал Дэниел, — твоя кровь приведет Лауса к третьему. Нужно сделать так, чтобы этого не произошло. Если он найдет камень Старзлайт, то договору конец, и тогда оба мира могут погибнуть.

Я вытянула руки ладонями к нему:

— Воу, воу, постой. Дай хоть секунду, а то ничего не понимаю.

Секунду… Кого я обманываю? Мне этого и за год не осознать. Все это было чертовски важно, страшно и просто башню сносило. Но самое главное — мама. Мы обязаны ее вытащить. А уж потом и со всем остальным разберусь.

— Так, мама… — стараясь успокоить дыхание, сказала я. — Как будем ее спасать? Какой план?

Его голова слегка дернулась, будто он не ожидал, что я перестану, хотя бы на время, расспрашивать о Надмире, Даэлайтерах и хранителях. Но я просто не могла уже. В голове все время крутилась фраза — родилась не на Земле. Так что лучше разбираться во всем по частям.

— У нас есть Совет, состоящий из представителей четырех домов, — сказал он. — Они приказали мне остаться в Новом Орлеане еще на день-другой, чтобы выяснить здесь Лаус или сбежал. Они хотят, чтобы ты отправилась в Асторию. Там тебя смогут защитить.

Я с силой тряхнула головой:

— Ну нет. Я останусь здесь, помогу найти маму и напинать зад этому Лаусу. Я в этом доме останусь? — ни секунды на возражения ему не оставила. — У меня нет ни одежды, ни других вещей. Можем вернуться в мою квартиру? Может пора начать собирать улики?

Дэниел слегка наклонил голову набок и прищурился:

— Не получилось ничего особо узнать о твоей семье или о тебе, но из сведений, которые, все же удалось собрать, я понял, что ты недоверчива, и характер у тебя трудный. Мда, похоже так и есть.

Ммм, сведения? Теперь я чувствую себя такой особенной!

— Эй, исследователь, а в твоих сведениях говорилось что-нибудь о том, что кроме мамы у меня в этом мире никого нет? Освободить ее — мой долг. А для этого я готова пойти на все. Даже довериться нескольким инопланетным придуркам и подвергнуть свою жизнь опасности.

Логика подсказывала, что я быстрее достигну желаемого, если останусь с существами, понимающими происходящее.

Майклз громко зевнул и прервал наше препирательство:

— Ладно, я тут вздремну часок. Разбудите этого инопланетного придурка, когда будем выдвигаться, ладно?

Я моргнула. Майклз — самый непостоянный чувак из всех, кого я когда-либо видела. Это и по спаррингу видно было. Наверное, благодаря этой непостоянности, так трудно было его победить. Пришлось воспользоваться всем арсеналом стилей, которые я тогда изучала, но я все-таки его сделала, чем очень гордилась. А теперь я поняла, что он просто поддавался, ведь мне никогда не быть такой сильной и быстрой как эти Даэлайтеры. Вот скотина! Слить поединок — самый страшный грех.

После ухода Майклза, Дэниел объяснил еще несколько вещей. В основном правила, которым я должна следовать, если хочу остаться. Интересно, он не особо-то и сопротивлялся моему отказу уехать. Видимо не очень-то его и заботили приказы этого их Совета.

Новая информация перестала сводить с ума, и я успокоилась. Чутье подсказывало, что, по крайней мере, эти два Даэлайтера вреда мне не причинят. И мне они были нужны. Фраза «пусть враги твои станут для тебя ближе друзей» подходила тут как нельзя кстати. Буду держать их как можно ближе, пока не найду ответы на все вопросы и не освобожу маму. А потом постараюсь придумать, как сделать, чтобы больше никогда от них не пришлось бегать.

Даже если придется рассказать о них всему миру или поубивать к чертям собачьим. Хоть я и хранитель тайны, но на работу эту не подписывалась. Пусть внимательнее выбирают, кому доверять секреты!

Глава 3

Когда Дэниел таки закончил рассказывать мне обо всех ужасах этого мира, Солнце только-только показалось на горизонте. Он оставил меня в комнате, а сам пошел заниматься какими-то Империалскими делами. Он сказал, что я могу ходить по всему дому, но если решусь выйти, Лаус легко может схватить и убить меня и маму. Поэтому я решила не рисковать и не вести себя, будто жить не хочется. Еще Дэниел пообещал, что позже он пойдет на разведку, и я смогу отправиться с ним. Мне нравилось, что у нас появился план. Так я чувствовала больше контроля.

А пока придется потерпеть.

Так что исследовать дом я начала с отведенной мне комнаты. Высоченный потолок, белая лепнина на фоне стен густого бардового цвета. За белой дверью оказалась огромная ванная комната. Пол, стены и потолок были сплошь отделаны плиткой и камнем. Синие и серые переходы идеально сочетались с голубым пушистым ковриком посередине. В маленьком шкафчике висели белые полотенца. Ряд горшков с растениями. Теплая располагающая обстановка. Вообще, казалось, дом был построен сотни лет назад, но постепенно перестраивался под предпочтения хозяев.

Взгляд упал на внушительную ванну, возле окна, выходящего на еле различимый в свете восходящего солнца сад и улицу. Прохожих было много — видимо люди возвращались с площади. Хоть занавесок никаких не было — никому и в голову бы не пришло закрыть такой вид — я живо представила, как вытянулась бы в этой ванной с книжкой в руках, изредка поглядывая на улицу. Я с трудом удержалась, чтобы так и не сделать, пожалуй, раздеваться в доме с инопланетными пареньками — не самая лучшая идея. Прежде чем светить прелестями, надо убедиться, что они не нападут.

Пришлось скрепя сердце выйти из ванной и отправиться дальше. Я оказалась в длинном коридоре. По обеим сторонам располагались двери. Некоторые были открыты, так что я поняла, что тут сплошные спальни. Красивые, богатые интерьеры, яркие добротные цвета, натуральное дерево, старинная мебель. Понравилось, что у дома есть характер. В конце коридора я нашла небольшую библиотеку с массивными балками под потолком. Я остановилась у входа. Я не была большой поклонницей чтения. Всегда больше нравилось кино и разные передачи, а вот с чтением было совсем туго. Буквы расползались, слова не делали своей работы.

Несколько раз я даже маме об этом говорила, но она называла меня лентяйкой и говорила, что если хочу чему-то научиться, нужно стараться усерднее. После месяцев слез и головной боли я отбросила эту затею. Видать, мир книг для меня закрыт, хоть и было всегда любопытно, что там. Может, фильмы и верхушка айсберга, но пришлось смириться с мыслью, что глубже посмотреть мне не светит.

Я задвинула бесполезные мечты подальше и оторвалась от косяка. Незачем и думать о том, чего никогда не будет. Я и так уже слишком много разочаровывалась, пора жить в реальности.

Я неспешно побрела вниз по лестнице в самом конце коридора. Ох, какие же блестящие, гладкие перила. Кругом все кричало о деньгах. Точнее о деньжищах. Содержание этого места, поди, обходилось в нереальные суммы. А по Майклзу и не скажешь, что он вкалывает как проклятый, и дело не только в серферских кудряшках. Неужто все Даэлайтеры богаты, или Майклз — счастливое исключение?

Первый этаж оказался еще более впечатляющим. Вопреки современной моде на огромные открытые пространства, как в современных домах, которые я, разумеется, только в журналах и видела, тут были здоровенные комнаты. Они отделялись арками и нишами. К разным оттенкам бордового добавлялись еще и охристые краски. Даже сине-зеленая обеденная зона была. Повсюду тяжелая старинная мебель, как на верхнем этаже. Все идеально подходило интерьеру дома.

Очень красиво. Чтоб этого Майклза и его вкус к домам!

Обойдя комнаты, я добралась и до кухни. Здоровенная четырехугольная обеденная стойка и даже настоящий камин. А вот холодильник современный — огромный трехдверный монстр из нержавеющей стали. Интересно, чем питаются Даэлайтеры?

Сейчас узнаем.

Яо ткрыла дверь и рассмеялась: даа, такой коллекции пива и вина любой ночной клуб бы позавидовал. Теперь понятно, почему Майклз жил на окраине квартала — обители туристов и тех, кто на них зарабатывает. Как я поняла, местные сюда почти не захаживали. Я смотрю, Даэлайтеры — любители потусить.

— Проголодалась?

Я тут же отпрыгнула от холодильника. Майклз прислонился к стойке. Хоть и поспал он всего ничего, но выглядел отдохнувшим.

— Я всегда голодная. Но у тебя тут и нормальной еды-то нет, — ответила я.

Он усмехнулся, обошел стойку, открыл ящик и достал оттуда кипу буклетов. Я взяла их — ага, службы доставки еды.

— Заказывай, что хочешь.

Сначала я просмотрела их, потом подняла голову и встретилась с ним взглядом:

— Думала, ты спишь.

Он пожал плечами:

— Я же говорил часик. Позже еще вздремну.

Да уж, подремать он не дурак.

Не успела я ничего еще сказать, как вошел Дэниел. Все мое внимание переключилось на него, буклетики пошли лесом.

— Когда пойдем на Джексон сквер? — прямо спросила я.

Тяжелый взгляд упал на нас. Потом он, наконец, ответил:

— Да можем хоть сейчас. Если Лаус поблизости, он обязательно объявится. Он мне не ровня, особенно без силы оверлорда. Так что, скорее всего, он только сообщение передаст, парень — потом обратился к Джейсону, — Передай людям, чтобы были готовы. Скоро поохотимся.

Тот кивнул. Приказ, кажется, его не раздосадовал ни разу:

— Без проблем, босс. Будем готовы по команде, — подмигнул мне и вышел.

Дэниел повернулся ко мне:

— Сейчас вернусь. Только захвачу кое-какое оружие. Жди здесь.

А куда я денусь-то.

Он поднялся наверх и появился несколькими минутами позже. Теперь на нем красовались черная рубашка Хенли, отлично сочетающаяся с джинсами, и черные же тяжелые ботинки. Никаких смертельно опасных предметов.

Хотела бы я больше узнать о Даэлайтерах и их способностях. Ну, например, суперскорость. Они все так могли? А что еще они умеют? Пригодятся ли хоть какие-нибудь из моих бойцовских навыков против Лауса? Быть слабой, неспособной себя защитить — гадкое ощущение. Всегда я старалась быть сильной. Но что-то подсказывало, что я этим инопланетянам не ровня.

Нужно узнать еще больше, ведь знание — сила. Вроде медленно, но все же мне удалось постепенно сжиться со всей новой информацией. Я даже срываться и нервничать перестала. Стоит расспросить Дэниела, как окажемся на улице.

На место слегка отступившего страха пришла дикая ярость. Все сильнее и сильнее хотелось дать волю этому бурлящему под кожей потоку. Ведь скоро будет на ком выместить всю злость за испорченную жизнь. Я даже не знала, что мое мертвое изнутри тело способно на такие эмоции.

— Ну что, пойдем? — прервал мои размышления об уничтожении планеты Дэниел.

— Ага, — огрызнулась я, проходя мимо него.

Он догнал меня у двери. Дурацкая полуулыбка только подлила масла в огонь. Он предупредительно широко распахнул дверь и пропустил меня вперед.

Только я вышла, его рука обвила мою. Я постаралась не среагировать и не дернуться. Но от его большого пальца, как от клейма, по всему телу пробежала волна теплой энергии. Вот инопланетный гад.

— Не убегай, — вкрадчиво сказал он. — Я очень расстроюсь, если придется за тобой повсюду гоняться.

Я стряхнула руку.

— Нужно найти маму. А лучше тебя мне в этом никто не поможет. Так что пока не найду ее, никуда не денусь.

И я обязательно сдержу слово. Высокие моральные стандарты были одной из тех редких вещей, которые я могла контролировать. Так что даже с этими Даэлайтерами я буду честна. И тут на глаза попалась табличка с названием улицы. Ну да, верно — Майклз действительно жил на Эспланад авеню. Улица граничила с кварталом и Марджайни, где мы с мамой жили. За все месяцы пребывания здесь я тысячу раз проходила мимо. Не удивительно, что мы периодически сталкивались.

Дэниел шел, молча, хищно озираясь вокруг. От его взгляда, казалось, не ускользал никто и ничто. Хоть я бы ни за что в этом не призналась, но он до жути пугал меня. Я не могла это объяснить… В нем было что-то… Неземное. И в то же время он так был похож на человека. Вроде.

— Долго ты уже в Новом Орлеане?

Хоть он и застал меня врасплох, но я легко ответила на этот вопрос:

— Два месяца. Однажды мы задержались на одном месте аж четыре. Лаусу повезло, что он нас там застал.

Пришлось проталкиваться через очень пьяную танцующую и падающую толпу. Судя по всему, они возвращались с чьей-то вечеринки. Обычное зрелище в квартале. Мы шли и пинали пустые пластиковые стаканчики и другой мусор.

— Знаю, ты ненавидишь нас, — снова огорошил он меня, — но дерьмо случается. Поверь, я понимаю.

И что-то подсказывало, так и было. Я поняла это, еще когда впервые посмотрела ему в глаза. Он излучал уверенную осторожность, а это не просто так. Как бы человека ни тренировали, он не будет вести себя, будто видел и знает войну, если действительно там не был. Уж не знаю, в каком ужасе ему довелось оказаться, но, так или иначе, Дэниелу пришлось бороться за свою жизнь.

У меня появилась симпатия. Мне не нравилась, что между нами есть связь. Но я не настолько наивна, чтобы ее не признавать. Потому ли, что я родилась в доме Империал, или почему-то еще… Но отрицать ее больше не получится. Дэниел разбудил во мне множество чувств, и это чертовски сбивало с толку.

Как только мы оказались на площади, он приблизился.

— Не отходи от меня, — сказал он.

Я пошла ближе. Так хотелось схватить его за рубашку. Я понимала, что по сравнению с этими существами я очень уязвима, но я не слабая, если что, смогу за себя постоять. Просто нужно быть осторожнее.

— Кафе Дюмонд — отличное укрытие, — сказал он. — Оттуда мы сможем вытащить его из любого убежища.

По моим наблюдениям, найти свободный столик в этом заведении не так просто. Особенно в утренние и вечерние часы. Вот и сейчас, наверное, все уже забито любителями ранних завтраков после веселой ночи. Но к моему удивлению, мы вошли и сразу прошли к свободному столику на двоих. Видать вселенная любит Дэниела.

— Сядь, — приказал он.

Я скрестила руки и наклонила голову, молча, уставилась на него. Пусть сам поймет — я ему не какое-нибудь там домашнее животное, чтобы мне так вот указывать.

Он тихонько прорычал, потом сказал:

— Не могла бы ты, пожалуйста, сесть, потому что если пропустим официанта, еще час придется ждать.

Мне понравилось его «пожалуйста», так что я села. Дэниел отодвинул свой стул и, несмотря на гигантские размеры тела, грациозно занял место напротив. Первые несколько минут я озиралась по сторонам, запоминая входы и выходы, рассматривая всех вокруг.

Взгляд скользил по каждому посетителю. Мне казалось, что хоть я и не знаю, как выглядит Лаус, тут же его узнаю. Мое воображение рисовало его как злобного стремного говнюка, так что не ошибусь.

Тем временем пробегавшая мимо официантка остановилась у нашего столика:

— Выбрали что-нибудь? — спросила она.

Я повернулась к ней. Миниатюрная девушка с непослушными черными кудрями и огромными голубыми глазами. Тонкая, грациозная, как танцовщица. Акцента у нее не было, похоже, она не местная.

— Пожалуй, дюжину бенье, — без раздумий сказал Дэниел, — мне кофе с молоком, — потом повернулся ко мне, — ты пьешь кофе? Или может, хочешь что-нибудь другое: чай или горячий шоколад?

Я тихонько хрюкнула, но, судя по тому, что его бровь поползла вверх, он все же услышал.

— Без кофе, я буйная, — а особенно если меня вырубают на улице, и я просыпаюсь с самой дикой головной болью в жизни.

— Ну это многое объясняет, — со спокойной улыбкой сказал Дэниел.

Хоть это действительно многое объясняло, решила не отвечать. Я повернулась к симпатичной официантке:

— Мне то же что и… ему. Большую чашку, пожалуйста, — и тут же повернулась к Дэниелу.

— Хорошо, — скороговоркой ответила она. — Ваш заказ скоро будет готов.

Она также быстро растворилась в толпе. Снаружи кафе уже организовалась очередь на столики. Точнее, она все это время тут была, просто Дэниел вошел внутрь сразу, не обращая на нее никакого внимания, прямо как местный. Только туристы стоят в очереди.

Я изо всех сил старалась не подпрыгивать на стуле. Это было трудно, ведь я давно не ела и не пила, а впереди ждали пончики и жидкая жизнь — то бишь кофе из кафе Дюмонд — о которых я все восемь месяцев мечтала. Так что возбуждение было трудно скрыть.

— А ты не так уж и сильно беспокоишься о маме, как я думал.

Вспышка ярости пробежала по всему телу, не оставив и следа от искорок возбуждения, которым я так глупо позволила появиться. Я пододвинулась поближе, яростно на него глядя.

— Ты ничего не знаешь о моих чувствах, — я говорила тихо, с силой ставя ударение на каждое слово. — У нас с мамой очень сложные отношения. Я не хочу, чтобы ей причинили вред. Особенно Даэлайтеры. Но то, что она меня родила, не значит, что она всегда вела себя как хорошая мать.

Наши лица теперь были близко-близко, и я видела каждую его эмоцию. Глаза так и светились золотым, зубы сжаты. Я знала, что он был на войне, но также знала, что он понимает все, что я говорю о семье. Как никто другой.

— Кто в твоей семье? — спросила я. В голосе было уже меньше злости.

Повисла долгая пауза. Не думала, что он ответит, но после того, как официантка принесла заказ, он все же сказал:

— Тех, кого любил давно нет. А с остальными объединяет только кровь, не семья.

Не удивительно, учитывая, что такой псих как Лаус приходился ему дядей. В моей холодной мертвой внутри груди еще немного потеплело — сердце за него болело. Он признался, будто мимоходом, но я видела, что раны еще свежи.

Мы та еще парочка.

Но по-настоящему грустить не получалось, ведь передо мной чашка кофе и тарелочка с пончиками. А я все не могла оторвать глаз от Дэниела. Кажется, я впервые почувствовала такое родство. Черт, ну почему им оказался представитель инопланетной цивилизации, от которой я всю жизнь бегаю?

— Расскажи мне больше о мире, в который я вляпалась.

Он кивнул:

— Расскажу все, что тебе следует знать, но не здесь.

Меня это вполне устроило, и я, наконец-то, смогла перевести взгляд на еду. Игнорировать аромат кофе больше не было сил. С закрытыми глазами я подалась вперед и вдохнула богатый тягучий запах. А когда же взяла чашку и сделала первый глоток, с губ сорвался тихий стон. Больше я себя не контролировала. Рецепторы ликовали. Это был, пожалуй, лучший кофе в моей жизни.

Дальше тарелка с пончиками, посыпанными белой пудрой. Я протянула руку и аккуратно, чтобы не сбить ее, взяла один. Хотелось вдохнуть поглубже и насладиться уникальным ароматом пончика, но сидеть с пудрой в носу в мои планы не входило.

Я откусила кусочек и издала уже более громкий стон. Движение на другой стороне стола привлекло внимание, и я с удивлением обнаружила, что Дэниел удивленно таращится на меня. Кофе и пончики не тронуты.

Это пугало, ведь никто не в силах устоять пред этими маленькими вкусными облачками. Он видел то, что пропустила я? Или Лаус где-то поблизости?

— С тобой все в порядке? — спросила я, проглотив последний волшебный кусочек.

Он наклонился вперед, скрестив руки:

— Просто никогда не видел, чтобы кто-то так страстно ел.

Я не дала распространиться возникшему стыду. Дэниел не пытался меня оскорбить. Во взгляде интерес. Видимо, я действительно его удивила.

— А вы вообще едите?

Я с трудом сдерживалась, чтобы не опрокинуть всю тарелку бенье в рот, а он сидел такой спокойный. Единственное объяснение его сдержанности — Даэлайтеры не едят. Так что, может все эти буклетики с доставкой еды в доме Майклза — всего лишь прикрытие. Или специально для девочек, которых он в квартале отыскивает.

Вместо ответа он ловким движением отправил в рот целый пончик. И, ведь, не рассыпал пудру.

А, ну ладно.

Пробегавший мимо официант протянул руку к моей почти пустой чашке. Я молниеносно вцепилась в его запястье. Прищурилась и сказала:

— Не трогайте чашку, если только не хотите налить еще.

Его челюсть упала, он тупо глядел то на меня, то на чашку. Потом очухался, отпустил ручку.

— Ой, прошу прощения, — и убежал.

Я покачала головой и отодвинула чашку от греха подальше, пока еще какой-нибудь рьяный официант не попытался ее стырить. Внезапно Дэниел издал тихий рык. Он весь напрягся. И я тоже.

— Он здесь, да? — еле слышным шепотом спросила я.

Дэниел только еле заметно наклонил голову. Я быстро запихала в рот пончик, ведь это точно последний. Лаус тут.

Пора забирать маму.

Глава 4

Может просто воображение разыгралось, но показалось, что кафе затихло, как перед штормом. Впереди и по сторонам ничего, вроде, не происходило, наверное, он сзади. Но я не хотела разворачиваться и выдавать этому говнюку наше присутствие. Сначала узнаю план.

— Понятно, он здесь. Он тебя заметил? — пробормотала я, сделав вид, что пью кофе.

Дэниел наклонил голову, что нисколько не умаляло его огромных размеров. Пожалуй, в прятки ему играть просто нереально.

— Он немного занят поджогом здания.

— Чего?

Я принялась, как дурная крутиться по сторонам, и секунд через пять его увидела. Такой неприметный, стоял в дверях. Если бы не красные татуировки на правом виске, как у Дэниела, даже и не подумала бы, что он один из Даэлайтеров.

Он такой… обычный. Маленькие, сощуренные свиные глазки, тощие руки и ноги. Тело сделано из явно не подходящих друг другу частей. Он шагнул вперед, поднял руки. Когда они оказались на уровне плеч, я почувствовала первые волны жара.

Стул отлетел, Дэниел вскочил, из его рук тоже появились огненные шары. Я мысленно добавила это в свой лист Даэлайтеровских способностей и опустила себя еще на много ступенек эволюционной лестницы ниже. Некоторые посетители все же встрепенулись, но многие были, похоже, пьяны, поэтому реагировали не так быстро как надо бы. Наверное, решили, что это какое-то местное крутое шоу, но реальный жар пламени их все-таки разбудил.

Лаус метнул горящие шары, навес тут же загорелся. Наконец-то люди с криками принялись бежать из кафе.

— Не очень-то он тебя и боится, я погляжу, — язвительно брякнула я, чтобы хоть немного успокоить нервы. Часть меня уже начинала жалеть, что еще тогда отказалась отправиться в безопасное место.

— Держись ко мне поближе, — отозвался он, прикрывая меня собой. — Надо понять, что у него на уме. Ни один Даэлайтер никогда бы не стал так вот светиться, но видимо последствия его больше не волнуют.

Отлично, он — псих, а еще у него мама.

— Помни, Лаусу нужна ты и твоя кровь. Он ни перед чем не остановится. А защитить тебя — моя основная и главная задача.

Я видела, Дэниел тоже пожалел, что позволил мне остаться, но выбора не было. Нужно выбраться живыми.

Заведение опустело, языки пламени так и плясали вокруг. Лаус направился к нам. Теперь он казался немного страшнее. И, тем более, что против волшебного огня я поделать ничего не могла.

— Я бы предложил тебе просто уйти, — предупредил Дэниел. — Верни мать Калли и убирайся из Нового Орлеана. Ты больше не оверлорд, вся власть Империал теперь в моих руках, — он говорил так спокойно.

Лаус остановился. На тонких губах заиграла тревожная улыбка.

— Видишь ли, я больше и не нуждаюсь в энергии Империал. Камень, который я добыл у первой девочки способен делать гораздо больше, чем просто приводить к следующему хранителю, — он замолчал и, прежде чем Дэниел смог ответить, продолжил, — так что я доберусь до Старзлайта, и тебе меня никак не остановить. Скоро Даэлайтеры, наконец, поймут, какими глупцами мы были, вверив такую мощь этим грабберам.

— Грабберы?.. — пробормотала я.

— Не обращай внимания, — огрызнулся Дэниел. — Так некоторые Даэлайтеры называют людей.

Могла бы сразу догадаться, какое-нибудь ругательство. Поди, они думали, что мы живем чуть ли не в тине болотной. Ну и пофиг. Мнение Лауса меня не очень-то и волновало. А вот то, что он может, или уже сделал с мамой — другое дело.

— Где мама? — спросила я. Даже гордилась, как круто я держалась. Мысленно этот козлина уже получил от меня раз шесть в кадык и пару раз по яйцам.

Он крякнул. Представляете, этот кусок дерьма прямо рассмеялся!

— О, она отлично проводит с нами время. Никогда бы не подумал, что она такая… — он склонил голову набок, будто искал подходящее слово. — Одухотворенная. Да, она очень одухотворенная.

Ярость переполняла меня, но не успела я ответить, как округу огласили сирены. Огонь грозил вот-вот уничтожить одну из самых известных достопримечательностей квартала. К небу поднимался густой черный дым. Я уже было начала волноваться, как бы вместе с кафе не сгорели и мы, как Дэниел сорвался с места. Наконец-то я смогла посмотреть на суперскорость в деле. Только что стоял тут и вух — появился в другом месте. Супербыстро, короче говоря! Мысленно добавила и это к своему списку.

Широко разинув рот, я увидела как от одного взмаха его руки шестифутовые языки пламени тут же погасли, а сам он уже в следующее мгновение стоял рядом. Наверное, заметил шок и ужас на моем лице, поэтому объяснил:

— Дом Империал управляет огнем. Я могу легко перебороть все, что бы он не обрушил на нас.

Тот, о ком шла речь, скрестил руки на груди:

— Это да, но не забывай, ты оверлорд всего несколько дней, а я был намного дольше, так что силу я знаю получше тебя.

Он подошел чуть ближе, и я заняла боевую стойку, в любую секунду готовая к бою. Дэниел встал между мной и сбрендившим поджигателем.

Они стояли и смотрели друг другу в глаза. Дэниел выглядел более устрашающим. Больше всего мне нравилось его спокойствие: глядя на него, я и сама чувствовала большую уверенность в себе. Лаус двинул рукой, и что-то выпало из-под манжеты куртки. В руке он держал камешек на цепочке — вроде ожерелья какого-то.

Он махнул рукой, держа конец цепочки. Камешек с силой ударил Дэниела в плечо. От удара рубашка лопнула, а камень глубоко вошел в кожу. Не обращая никакого внимания Дэниел, с выражением презрения и ненависти на лице сделал несколько шагов к оппоненту. Вдруг на его руках вспыхнул огонь, быстро распространяясь по всему телу.

— Энергия каскадов теперь в моих руках, — прорычал он, — с ее помощью я положу этому конец, уничтожу тебя… чтобы новая война не началась.

Лаус покачал головой:

— Дэниел, ты, как и твой отец, упускаешь из виду большую картину.

Вот уже грудь почти в огне, он превратился в живой факел. На улице возле кафе выстроились одетые в форму пожарные. Я хотела что-то сказать, как вдруг Лаус подошел ближе к Дэниелу и сильным ударом полностью вогнал камень ему в плечо.

С хриплым рыком высоченный Даэлайтер упал на колени. Тело его содрогалось, будто под ударами молнии. Я стояла, огорошено глядя, как серебристые искры метались по его телу. Даже глаза сверкали.

— Беги, Калли! — с трудом выцедил он, попытался встать, но невидимая молния вновь пригвоздила его к полу.

Но прежде, чем я смогла закричать, побежать, а это было бы вполне уместным, или хоть как-то среагировать, в висок мне прилетел кулак. Я тоже оказалась на коленях, в голове и ушах звенело, во рту — вкус крови, в глазах — звездочки. Это не первый пропущенный в голову удар в жизни, но я еще от вчерашнего-то столкновения с фургончиком не оправилась. Я откатилась подальше, чтобы он не смог достать ногой, и встала, опершись о стул.

Дэниел рычал и ругался. Когда я обернулась, с удивлением увидела, что он смог встать с одного колена, и все так же яростно сражаясь с неизвестной силой.

— Мисс, вы в порядке? — первый пожарный в полном снаряжении вошел на полусгоревшую веранду. Сквозь маску я видела его обеспокоенное лицо. А если судить по яростному взгляду, он видел, как Лаус мне врезал.

Я только открыла рот, чтобы предупредить его об опасности, о которой он даже не подозревал. Уверена, он думал, что без труда сделает Лауса. И, так бы и было, но сегодня все иначе.

Но не успела я и пискнуть, как тот метнул в нашу сторону огненный столб, который с ног до головы скрыл пожарного. Я закричала, потом поняла, что кричала не только я: другие люди в тяжелом обмундировании устремились на помощь другу. Лаус же перешел ко второй части: я внезапно почувствовала, как что-то холодное ударило в щеку. Она тут же онемела, а по всей голове пробежала волна дикой боли, от чего в глазах потемнело. А нет, темно стало, потому что я закрыла глаза, но открыть их уже не было сил.

Нет, нет, нет, нет. Твою мать, если я усну, мне конец. Но что я могу сделать? Дэниел еще боролся с воздействием неведомого оружия Лауса, а последний человек, который мог помочь — в огне.

Я сосредоточилась на дыхании, собрала все силы и поползла. Не зря я старалась запомнить план здания, теперь знала, куда ползти. Лаус, вероятно ждал, что я упаду и уже не встану, среагировал не сразу. Я слышала, как он спотыкается о столы и стулья, догоняя меня. Мне удалось подняться на ноги и приоткрыть глаз, так что я пнула в него стол.

Шатаясь, как можно быстрее я побежала. Один глаз закрылся, второй остался открыт наполовину. Я беспрестанно спотыкалась и опрокидывала столы и стулья. Надо во что бы то ни стало выбраться отсюда и добраться до поместья Майклза. Он свяжется с остальными.

Предо мной предстал смутный силуэт — это еще один храбрый пожарный пришел мне на помощь. Заторможенным сознанием я поняла, что если накрою его собой, Лаус не станет сжигать его, ведь я нужна этому психу живая. Руки уже вытянулись для прыжка, но сзади меня схватили. Против еще одного удара в голову я не смогла сделать уже ничего. Я закричала, и свет померк.

***

Я очнулась от вкуса и запаха крови. Я плевалась и пыталась прочистить горло, но никак не могла избавиться от кома в нем и толстого кровавого налета на зубах и языке. Голова опять нестерпимо болела. Надо же, всего день рядом с этими Даэлайтерами, а меня уже дважды вырубили!

И лучше бы это был последний раз! Нет, серьезно, если так будет продолжаться и дальше, я приму серьезные меры. Понятия не имею какие, но в любом случае, это будет жестко.

Продумывать бессмысленные планы мести всяко лучше, чем соприкоснуться со страхом, гуляющем по телу. Я даже не знала, где нахожусь. Комната слабо освещена. Дорогой деревянный пол, толстые шторы, отделанная мрамором мебель у стены. Похоже на комнату в каком-то крутом особняке.

Да, у Даэлайтеров слишком много денег.

Дэниел. Я начала сильно беспокоиться о нем, хотя, скорее всего сама в худшем положении. Надеюсь, он в порядке. И все же, он, кажется, не ожидал, что тот камень может с ним такое сделать. Да, хоть этот Лаус уже больше не оверлорд, но видимо у него в запасе есть пара-тройка штуковин, а самое главное знания как нас обезвредить. А еще фигова туча денег — гремучая смесь, в общем.

Я попробовала развязать руки — была крепко-накрепко привязана к стулу. Об этом, ведь, все девочки мечтают, да? Чем бы это ни было, путы крепкие. Я терпеть не могла, чтобы меня так вот удерживали, но нужно сохранять спокойствие, пока не выберусь отсюда.

Все еще стараясь выпутаться, я подвинула стул. Он, кстати, довольно легко прокатился по деревянному полу. Хм, так может для побега и не нужны развязанные руки?

Я нашла взглядом дверь и медленно поползла к ней на стуле. Сначала думала маму позвать, вдруг она тоже здесь, но потом решила, что так только привлеку лишнее внимание.

На полпути к цели, в висках застучало, голова заболела. Я остановилась, чтобы перевести дух, но дала себе всего несколько секунд на отдых, продышала боль и двинулась дальше. Удалось поймать удачный ритм. Еще выяснилось, что только одна лодыжка сильно привязана, а вторая немного болтается — ну и отлично, есть чем поддерживать равновесие.

Глаза привыкли к темноте. В комнате было мало предметов, что мне на руку. Дверь уже совсем близко. Сердце бешено заколотилось, ведь двигалась я не как мышка — стул довольно громко скрипел по полу. Чем ближе я к двери, тем выше вероятность, что меня услышат.

А что если Лаус прямо сейчас стоит по другую сторону двери? Что он собирается со мной делать? Ведь не спроста же меня к стулу привязали.

Я так мало знала об этом мире.

От этой мысли внутри опять поднялась волна возмущения. Родители должны были лучше меня подготовить к таким вот неожиданностям. Ну да, разумеется, у отца была отличная отмазка, он же умер, все дела. Но вот у мамы была просто куча времени, чтобы рассказать о том, как быть этим дурацким хранителем. И, ведь, даже не спрашивали, хочу я им быть или нет!

Последние футы оказались самыми трудными. Я остановилась в нескольких дюймах от ручки. Как же ее открыть? Несмотря на все старания, путы не удалось ослабить ничуть, а одна более свободная нога тут тоже не поможет. Как можно сильнее наклонила голову, чтобы осмотреть стул. Толстые элегантно изогнутые деревянные ножки. Черт, это тебе не колченогая расшатанная фигня, которую легко сломать. Этот был одним из тех, которые еще лет сто простоят, а мой скелет так и будет к нему привязан.

И тут до меня донеслись голоса. Я наклонилась вперед, стараясь их разобрать. Сначала говорили тихо, чуть ли не шепотом, но потом начали кричать, и слова стали яснее.

— Империал — моя земля!

Это точно Лаус. Уж его гаденький голосок ни с чем не перепутаю. А вот его собеседника я не знала.

— Совет схватит тебя. Они тебя ищут. Все тебя ищут. — Дальше собеседник, вроде спорил, но разобрать я не могла, потому что Лаус расхохотался и заглушил его.

— Я уже очень скоро заполучу Старзлайт, — сказал он. — Два из четырех хранителей найдены. Кровь Империалской девочки приведет к третьему.

Империалская девочка — это он, обо мне, судя по всему.

И тут до меня дошло, я зря теряю время. В конце концов, ему нужна моя кровь. Так что я собралась с силами и постаралась привстать как можно выше. Руки и ноги неимоверно заломило. Я дотянулась до ручки и ртом и подбородком повернула ее. Главное — не думать сколько, и чьих рук к ней прикасалось.

Раздался щелчок, я замерла. Сейчас для моих чувствительных ушей это было похоже на раскат грома, но голоса не смолкали, так что я успокоилась. Просунула свободную ногу в образовавшийся проем, и, двигая стул назад, открыла дверь. К удивлению обнаружила, что голоса почти смолкли. В повисшей тишине было как-то даже неуютно, но выбора особого не было — если останусь, мне крышка.

Снова потащилась вперед. Теперь предстояла борьба с порогом. Вообще, порог — вещь хорошая, но не тогда, когда ты накрепко привязана к стулу.

После ожесточенных боев, я его победила. Длинный пустой коридор. Я посмотрела направо, налево — куда пойти? В какой стороне выход? Или мама? Не хотелось уходить без нее, но у меня не было ни оружия, ни людей, ни инопланетян. Нужно подкрепление.

Подумала еще секундочку и двинулась туда, где света больше. Никаких опознавательных знаков в этом коридоре все равно не было. Как же хорошо, что повсюду деревянный пол! А вот если встретится ковер — я встряла.

Становилось все ярче. Глаза, отвыкшие от света, немного резало. Свет не солнечный, а искусственный. Сознание было полностью сосредоточено на том, чтобы преодолеть коридор, времени на размышления и предположения о том, что будет, если меня обнаружит тут Лаус, не было. Хорошо уже, что голова стала болеть меньше.

Коридор оборвался внезапно. Я оказалась на пороге кухне-мечты каждого повара. Высокий потолок, длинные и широкие стойки и столы из нержавейки, многочисленные газовые плиты, горелки, духовки, на стенах подставки со всевозможной посудой.

Повар из меня никудышный. Обычно я сжигала все, включая себя. Мама же могла из трех простеньких продуктов приготовить достойное ресторана блюдо. Наверное, у каждого должны быть достоинства, уравновешивающие все остальное. Да, со мной она обращалась как с отпрыском самого дьявола, но за то хотя бы чертов омлет умела приготовить.

Пол с плиткой оказался тем еще испытанием. Пришлось приподниматься, переставляя стул. Несколько раз я чуть не грохнулась. Интересно, есть ли в многочисленных ящичках ножи? По стенам, каких только не висело, но до них не дотянуться.

Ох, видели бы вы эти ящики…

Я принялась открывать один из них ртом. И тут кухню огласил смешок. От неожиданности я даже подбородком ударилась о приоткрытый ящик, громко выругавшись. Лаус стоял в дверях напротив тех, через которые я попала сюда. Маленькие глазки так и сверлили меня.

— А я все думал, сколько времени тебе понадобится, чтобы сбежать. Мой собеседник решил, что я сошел с ума, оставив тебя там одну. Мне же всегда было интересно наблюдать за людьми. Живете как животные, постоянно грызетесь друг с другом, но если вас зажать в угол, вы неожиданно показываете все лучшие стороны человеческой природы.

Отлично, да он еще более двинутый, чем я думала. Мною завладело разочарование. Надо же, а я думала, у меня есть хоть маленькая возможность вырваться, но оказывается, он все это время играл со мной.

— Что тебе от меня надо? — медленно, четко произнося каждое слово, спросила я. — Ты, ведь, мог взять сколько угодно моей крови, пока я была в отключке, но не сделал этого. Чего ты еще от меня хочешь?

Он выпрямился, подошел ближе, показываясь таким расслабленным.

— Ну, это же не так весело. Даже как-то, грубо, знаешь ли.

Черт, надеюсь, это не передается воздушно-капельным, или другими путями, а то от него так и несло безумием. Лаус остановился прямо передо мной.

— Где моя мама? — спросила я.

Моментально на смену счастливой безмятежности пришло какое-то темное безумие. Теперь он был страшен. Мое дыхание и сердцебиение участились, несмотря на умственное спокойствие. Он приблизился еще, теперь нас разделяли всего несколько дюймов.

— Здесь я задаю вопросы. Ты живешь только потому, что я так решил. Твоя жизнь принадлежит мне.

Бла-бла-бла. Слыхала я уже такие вот пассажи. Моя мать была непревзойденным экспертом в таких вот сумасшедших диктаторских заявлениях.

— Где мама? — настойчиво повторила я.

Он, не моргая, глядел на меня.

— С ней все в порядке. Так как я добрался до тебя и твоей крови, она больше не нужна и может идти.

— Покажи ее, — потребовала я. — Если она свободна, дай хотя бы попрощаться с ней.

Он снова замер, но на сей раз в глазах промелькнула обеспокоенность. Плотно сжатые губы говорили о том же. Что происходит?

— Где она? — буду спрашивать, пока он не ответит. — И где мы сейчас?

— В Надмире.

От этих слов чуть сердце не остановилось. В глубине груди заболело и поползло к горлу.

— Надмир? Мы не на Земле?

Он покачал головой:

— Нет. Мы в маленьком уголке земли Империал, который оверлорд не контролирует. — Он хмыкнул, и буйное выражение покинуло его лицо. — Мне хватило ума, чтобы отделить несколько таких убежищ, ведь знал, что рано или поздно Дэниел займет по праву принадлежащее ему место.

Он повел бровью:

— Известно ли тебе, что Дэниел и должен быть оверлордом? В его распоряжении вся мощь Империал. Мне же это место нужно было лишь на время. Нужно было сделать так, чтобы детей оверлордов обязали посещать Землю.

Наверное, это как-то связано с хранителями. Лаус все продумал далеко вперед. Видимо у него был план B и даже C, на случай если что-то пойдет не так.

— Что ты сделал с Дэниелом? — перед глазами встала та сцена в кафе. Волнение захлестнуло меня. Удивительно, насколько сильные чувства парень во мне вызывал. Уж не знаю как и почему, но ему удалось сделать то, чего никогда никому еще не удавалось. Он умудрился проникнуть в самые потаенные уголки моей души.

— Я временно отсоединил его от сети, — Лаус, казалось, очень гордился собой.

Ну, уж от меня ему благоговейного страха не дождаться. Я толком ничего не поняла.

— Здесь, в Надмире есть сеть, — пояснил он. — Как ваш интернет, только живая. Она пронизывает все пространство, соединяет нас всех. Она питает нас и дает способности. Эту-то сеть я и буду контролировать, как только отыщу камень Старзлайт, который временно находится в руках землян. И тогда я буду управлять всем.

С помощью камешка на цепочке он временно смог отсоединить Дэниела от сети. Что еще он мог с его помощью сделать? И вообще, если тот кусочек и есть Старзлайт, то страшно даже представить, что он натворит, окажись у него большой камень.

Он шагнул ко мне. Я так внимательно следила за игрой эмоций на его лице, что не заметила, как в его руке блеснул нож. Он приставил лезвие к моему горлу, а я ничего и сделать не могла, ведь руки надежно было стянуты за спиной.

— Пора заканчивать игрушки с грабберами. Я вдоволь насладился твоим страхом и деланной смелостью, но пора отправляться на поиски третьего хранителя.

Я все поняла, дернулась, хотелось отодвинуться. Получилось привстать, две ножки стула приподнялись, но через секунду я вместе со стулом все равно хлопнулась на пол, и лезвие немного врезалось в кожу. Это внезапное движение, судя по всему, немного озадачило Лауса, но он пожал плечами и одним движением резанул по горлу.

Глава 5

Смерть оказалась долгим занятием. В фильмах перерезают горло, и персонаж умирает тут же. Но со мной было совсем не так. Боль. Очень много боли… Кровь повсюду. Я видела себя со стороны, будто в замедленной съемке — как лежу на полу и захлебываюсь собственной кровью.

Лаус, наверное, отвязал меня, потому что даже через моря боли я поняла, что валяюсь на полу. Наверное, всю плитку уже измазала. Кровь окрасила мир в цвет смерти. Донесся оглушительный рев. Вскоре он затих и сменился мертвой тишиной. Я даже начала скучать по этому звуку.

Почему я все еще жива?

Наверное, меня подняли. Ощущение влажного тепла крови исчезло, а красная пелена перед глазами стала мутно-белой.

— Будь со мной, Калли, — глубокий бархатный мужской голос успокаивал. Я ухватилась за него, как за путеводную нить, и позволила звукам и белой пелене утешить и избавить от боли. С каждым вдохом дышать становилось все труднее, звуки вдохов и выдохов отдавались в ушах. Влажные хлюпанья крови. Последний тяжкий вдох и тишина. Я больше ничего не видела и не слышала.

Я должна была уже исчезнуть, но… что-то удерживало меня здесь, несмотря на отсутствие дыхания и сердцебиения. Кто-то рядом со мной дышал за нас обоих, наполняя мое тело кислородом. Адская боль в горле утихла, кровь перестала выливаться наружу, вместо этого начала вновь омывать внутренние органы, исцеляя раны.

Я находилась где-то посередине между жизнью и смертью. По идее, я мертва, но что-то было не так. Или, может, я что-то пропустила из маминых увещеваний о жизни?

Туман сменился ярким слепящим белым светом. Вот он, тот самый свет в конце туннеля. Момент, когда я исчезну, приближается. Скоро я покину этот мир.

— Калли, открой глаза.

Да они открыты! Хотела я заорать в ответ этому раскатистому мужскому голосу, но голоса не было. Я тут, между прочим, умираю, да и вообще, кто он такой, чтобы мне приказывать?

Внезапно мое сердце само по себе забилось. Уже по моей воле воздух стал входить и выходить из легких. Белый свет погас, и я поняла, что глаза действительно закрыты. Когда же я их открыла, то увидела, что меня окружает белый свет.

— Пооччче… — Первые слова давались с трудом. Я запрокинула голову. На меня в упор смотрели те самые коричневые с золотым глаза. Дар речи тут же вернулся.

— Почему я все еще жива?

Никогда не видела такого выражения на его лице. Это была невообразимая смесь ярости и боли. Казалось, он видел не просто мое лицо, а смог заглянуть в самые глубокие уголки моей души, которые я старательно прятала. Но теперь, может потому что только что умерла, я чувствовала себя будто голой, беззащитной.

В руки и ноги постепенно возвращалась чувствительность, и я ощутила, что лежу на его коленях. Крепкие руки надежно сжимали меня. Длинные ноги вытянуты, под темными штанами бугрятся мышцы.

Я снова задрала голову. Лежать так на нем было неимоверно удобно. Тело постепенно возвращалось в норму, и я знала, что скоро придется вставать, но пока что впервые в жизни я позволила кому-то меня поддержать, так что реальность могла несколько секунд и подождать.

Глаза Дэниела сверкали золотом. Я даже несколько раз моргнула, чтобы убедиться, что мне это не мерещится.

— Калли, прости, мне так жаль. Никогда бы не подумал, что Лаус так меня поимеет, — прорычал он. — Я охренеть как тебя подвел. Я не справился, и он забрал тебя, — длинные ресницы на мгновение взмахнули, прежде чем он снова взглянул на меня. Золото сменилось привычным коричневым. Ему постепенно удавалось взять себя в руки и успокоиться.

— Он ударил меня осколком Старзлайта, украденным у Эммы. С помощью этого мощнейшего камня он временно нарушил мою связь с сетью. А когда такое случается, нужно какое-то время, чтобы эта связь возобновилась. Знаешь, это как когда тебя нокаутируют — приходишь в себя не сразу.

— А ты знал, что с помощью камня он может так сделать? — спросила я.

Он отрицательно покачал головой:

— Тот, на ожерелье Эммы — лишь осколочек того камня, который на Земле. А если он найдет сам камень, в его руках окажется сила много большая.

Поэтому и нужно во что бы то ни стало остановить этого гада. Он совсем сбрендил. А еще он пытался меня прикончить.

И у него почти получилось.

Крепкие руки стиснули меня сильнее, будто Дэниел услышал мои мысли. Так откуда же ощущение, что вместе с его руками, сжалось и мое сердце? После непродолжительных наблюдений я поняла — это нахлынули эмоции. В сердце бушевали миллионы разных чувств, и я не имела ни малейшего понятия, что с ними делать. Я так привыкла к глухоте. Но с самого приезда душа и атмосфера Нового Орлеана проделали брешь в ледяной корке, немного согрев сердце.

А Дэниел окончательно уничтожил все оковы и изменил мою жизнь. А еще он спас меня. Каким-то образом я точно знала, это он, никто другой и заморачиваться бы не стал.

— Ты спас меня, — еще не окрепшим, хриплым голосом сказала я. Глаза защипало. Неужто я расплачусь? Я же никогда-никогда не плакала. Да что, вообще, со мной творится, а?

— К сожалению, я опоздал, чтобы спасти тебя, — мягко отозвался он. Следующая фраза буквально вырвала меня из дремы:

— Я лишь смог сделать единственную вещь, которая позволит тебе жить почти полной жизнью.

Повисла гробовая тишина, а потом я заерзала, вырываясь из объятий. Скатилась на белый пол. Ватные руки и ноги не хотели слушаться, но я не сдалась, пока не встала перед ним.

— Объясни, — голос хрипел меньше.

Он тоже встал. Пришлось немного задрать голову, чтобы четко видеть его лицо.

— Джейсон говорил тебе еще там, в Новом Орлеане, я пока что временно исполняю обязанности оверлорда дома Империал. После инициации я уже буду полноценным правителем этого Дома. — Он замолк, будто взвешивал и подбирал слова. — Мы — хранители загробного мира, — продолжил он. Сердце заколотилось. Я не ослышалась, и он только что сказал «загробный мир»? — Когда ты умерла, я воспользовался единственной доступной мне способностью, и связал твою душу с моей… И домом Империал. Сюда души умерших попадают на последний суд. Здесь они обретают последнее прибежище. Так как мы — хранители врат в преисподнюю, то можем управлять душами умерших. А так как ты умерла на моих руках, я смог удержать твою душу, на время исцеления тела.

Я прерывисто вздохнула:

— Так почему ты просто не дал мне пройти через… Переродиться?

Он весь превратился в скалу. Глаза сузились, губы плотно сжались, зубы заскрежетали.

— Потому что ты бы исчезла, — слова с трудом пролезали сквозь сжатые челюсти. — Ты бы исчезла, но родилась бы новая версия Калли. Все началось бы с самого начала, с белого листа. Ни воспоминаний, ни друзей.

Я потерла лицо, провела рукой по шее. Безобразной раны не было. Прижала руку к груди.

— Но у меня бьется сердце. Я дышу. Я жива.

Дэниел кивнул. Все его существо выражало десять оттенков ярости.

— По большей части да, но кое-что поменяется. Сделаю все, что в моих силах, чтобы облегчить твою жизнь, однако лучше сказать обо всем сразу.

Я скрестила руки на груди, встала потверже, подготовилась к худшему.

— Предпочитаю узнавать обо всем плохом сразу, так что давай, жги.

И он начал.

— Тебе придется проводить определенное время в Подмире. Именно здесь ты сможешь подпитаться жизненной силой, ведь твоя душа, успевшая вкусить иной жизни, захочет вернуться обратно. А как я уже сказал, ты теперь связана с Подмиром, и энергия дома Империал поддерживает твою душу.

Блин компот.

— Так, ладно, что еще? — с периодическими посещениями этого места я еще могу смириться.

— Также тебе придется много времени проводить рядом со мной. Несколько дней вне моего присутствия, без моей энергии, и твоя душа покинет тело и направится прямиком в Каскады. А уж после этого ты окончательно умрешь.

Я не могла прочесть выражение его лица. Впервые с возвращения меня к жизни оно стало непроницаемым. А мне так хотелось понять, что он чувствовал, принося такую большую жертву.

А в тот момент, признаю, ни о ком, кроме как о себе, думать не получалось.

В голове поднялся адский шум, как чудовищное торнадо. Хотелось кричать, рвать и метать. Большую часть жизни я провела как в тюрьме, и вот когда забрезжил слабый лучик свободы, я снова оказалась в новой, совсем неизвестной клетке.

Да, знаю, я неблагодарная сука, но в тот момент я ничего не могла с собой поделать.

— А что за Каскады? — слова отзывались в мозгу каким-то эхом. Голос звучал отстраненно. Собственно, именно так я себя и чувствовала. Даже тело мне не принадлежало и казалось чужим. Мозг судорожно пытался понять, кто я вообще теперь.

Дэниел шагнул ко мне, и я буду распоследней обманщицей, если скажу, что мое тело тут же не отреагировало. Оно так хотело оказаться вновь в его объятиях. И нечего притворяться, что дело в нашей новой, усилившейся связи, ведь я с самого начала мечтала оказаться в его объятьях. Слишком красивый инопланетянин.

Но я буду сильнее этой новой зависимости. Может, я и должна быть рядом, но прикасаться к нему не обязана.

Я сделала шаг назад, он остановился.

— Сейчас покажу, — сказал он, махнул рукой, и белый купол вокруг нас лопнул, так что в ушах зазвенело.

Я принялась оглядываться, морща нос. Куда это, черт возьми, меня занесло? Огромная комната, сплошь уставленная ослепительно-белыми коконами. В глазах так и рябило от белизны. Дэниел вышел из лопнувшего яйца, в котором мы сидели. Внутри других, закрытых, я видела тени. Неужто это…

Твою ж мать, да внутри белых яйцеподобных штук — мертвые души, или Даэлайтеры. Чем бы они не оказались, нужно постараться не начинать орать. Принялась успокаивать себя, мол, я всю жизнь борюсь против трудностей, так что и с этой новой ерундовиной совладаю.

Я быстро догнала Дэниела. Мы вышли из белой комнаты в темный мир. Что-то подсказывало — над головой не небо. Паника опять начала захватывать меня, так что я принялась оглядываться, чтобы не психануть.

Мы стояли возле края обрыва. Позади возвышалось белое здание. Похоже, в нем было много этажей. Вдалеке виднелись и другие, разбросанные строения. Впереди, один над другим, как лестница для гигантов, друг над другом нависали огромные платформы. Я даже вперед шагнула, чтобы лучше все разглядеть.

— Каскады правосудия, — тихим голосом объяснил Дэниел. Вначале, души умерших в Надмире попадают на инкубационный уровень, откуда мы только что вышли. Там их оценивают по добрым и злым деяниям. Затем им дается выбор. Чистым душам предлагают или родиться вновь или остаться в утопической земле у подножья каскадов. А те, в которых есть тьма, отправляются прямиком в Каскады. Чем чище душа, тем ниже она оказывается. Постепенно они добираются до того самого райского уголка. Ну а самые страшные, как душа моего дяди забрасываются на самый верхний уровень.

Он показал рукой на первую платформу, сплошь покрытую деревьями.

— Отсюда почти невозможно достичь райской земли. Они навечно застревают на верхних уровнях.

На верхних ступенях была лава, монстры, или кишащие чудовищами водные пространства. Да уж, ни тебе спокойствия, ни тебе радости, ни веселья!

— А они могут умереть снова? — спросила я, изо всех сил стараясь не глядеть на кричащие в ужасных страданиях души на платформе с огнем и лавой.

Дэниел покачал головой:

— Нет, умереть дважды невозможно. Они вечно находятся там и могут бесконечно наслаждаться непрекращающимися пытками и страданиями.

Ничего себе.

— На всякий случай, напомни об этом месте, если начну вести себя как свинья, ладно? Не хотела бы тут очутиться.

Дэниел улыбнулся:

— В большинстве душ чистота перевешивает. Так что, если и попадают сюда, то начинают путь с одного из трех нижних уровней, но все равно добираются до земли искупления. Просто для этого придется потрудиться. А вот три верхних платформы — для отъявленных негодяев.

— А сколько обычно живут Даэлайтеры?

Он задумался; его лицо приняло даже медитативное выражение, а потом по нему промелькнула задорная искра. Видимо что-то придумал.

— Скажем так: мы живем довольно долго. Умираем не от старости.

Это удивительно, и в то же время пугало до одури. Это невозможно и понять-то, а раз я связана с ним и этой удивительной страной, буду ли я тоже «жить довольно долго».

— Ну так значит, Лаус все же меня убил, — и самое важное, что сделал он это в Подмире. Я постепенно начинала свыкаться с произошедшим и… с тем, кем я стала… Можно узнать и что-нибудь еще. — И он заполучил так нужную ему кровь. Извини, не смогла его остановить.

Рука Дэниела мягко скользнула по моей. Так хотелось прикоснуться к нему, что пришлось стиснуть кулаки и покрепче прижать руки к бокам.

— Ты ни в чем не виновата, — ответил он.

Я предпочла сменить тему:

— А как ты меня нашел? Ты, будто из ниоткуда появился, когда он полоснул меня по горлу, — теперь я точно знала, что тот рев принадлежал именно Дэниелу.

Он немного поколебался, потом на его лицо вновь вернулась тень прежней ярости:

— Совет знал, что он притащит тебя в Империал. Они, ведь, могут отследить его перемещения через транспортер и сеть, хотя почти всегда опаздывают на шаг. Поэтому я тоже немедленно направился сюда, принялся искать. Ну, а когда он попытался тебя убить, то ослабил защиту. Я знаю какой след оставляет твое поле, поэтому сразу же прибежал к тебе.

Он спас мою жизнь. Если бы не его быстрые действия и жертва, на которую он ради меня пошел, или как еще это назвать, я бы уже была мертва. Я никак в толк взять не могла, почему он на такое пошел.

— Зачем ты спас меня? — фраза прозвучала с дурацким придыханием. Но ведь я о серьезных вещах спрашивала. Он не ответил, и я поспешно добавила. — Ведь жить с вечно привязанной мной, не очень-то удобно.

Хотя теперь совсем не ясно, сколько я вообще протяну.

Он отвернулся и посмотрел куда-то вдаль своих владений. Я не собиралась его торопить — или сам ответит, или будем жить в неуклюжей тишине.

— Мой долг был защитить тебя, — прямо ответил он. — И я с ним не справился.

Думала, он этим и ограничится, но он громким шепотом продолжил:

— Однажды меня тоже считали трупом. Я валялся на полу как куча мусора. И вот, когда увидел тебя, всю в крови… Не мог позволить тебе вот так умереть.

Я отказывалась верить, что он был такой же как я жертвой, ведь даже под ударами того камешка, от которых вся его энергия буквально вылилась наружу, он все равно боролся.

Но может он говорил о детстве. От одной мысли об этом теплые чувства разлились по сердцу. И горько было думать, что маленький Дэниел жил в мире, где некому было его защитить.

— Что будем делать дальше? — выпрямляясь, спросила я. Смерть меня, разумеется, сильно подкосила, но теперь я вновь была готова окончательно разобраться с этим говнюком. Да и нужно узнать, где мама и что с ней — мне определенно не понравилась подозрительная уклончивость Лауса, когда я об этом спрашивала.

Дэниел повернулся ко мне. Лицо его было хмуро:

— Совет объявил срочное собрание. Все оверлорды обязаны присутствовать. Попытка справиться с ситуацией самостоятельно, не привлекая лишнего внимания, не удалась. Все вышло из-под контроля. Нужно, чтобы все по возможности приготовились к кризису, если Лаус добьется, чего хочет, и договор с Землей будет нарушен.

— Могу ли я покинуть землю Империал с тобой?

Согласный кивок:

— Да. Энергия дома Империал постоянно течет внутри меня, этого хватит для поддержки твоей души. В первую очередь ты привязана ко мне, а уже во вторую — к дому Империал, потому что связь у тебя была только со мной.

Значит, это его сердце билось рядом, когда мое остановилось. Это оно вновь погнало кровь по моим сосудам.

— Спасибо тебе, — с большим, чем обычно, чувством сказала я. — Знаю, может показаться, что я неблагодарная, но я прекрасно понимаю — ты сделал все возможное, чтобы спасти меня. Я в вечном долгу перед тобой.

Он просто, молча, уставился на меня. И вновь появилось чувство, что он не знал, что делать с этой новой ношей. Затем он кивнул еще раз и пошел к белому зданию, откуда мы вышли.

Я поспешила за ним — не хотелось остаться наедине с этим странным миром. Внутри строения я увидела повсюду Даэлайтеров. Вот это да. Или они появились из ниоткуда, или я была в какой-то отключке и никого не замечала.

Когда мы проходили мимо, они склоняли головы, многие складывали руки на лбу, наверное, в знак уважения. Мне говорили, что это у них такой способ послать друг друга подальше, но что-то не похоже.

Дэниел кивал каждому, и я прямо кожей чувствовала исходящее от него стеснение. Он шел широкими, уверенными шагами. На каждый его приходилось три моих. Мы подошли к раковине возле двери в дальнем конце зала с коконами.

— Думаю, тебе стоит как можно тщательнее помыться, — сказал он, отворяя дверь.

Я глянула вниз и ужаснулась при виде красных пятен на теле и одежде. Не теряя ни минуты, я встала под воду. Через пару минут на коже почти не осталось крови, и даже тереть особо не пришлось. Вода, будто всосала всю грязь. Одежда, правда, так и осталась в крови. И я зашла в комнату за Дэниелом.

Помещение оказалось крошечным, стены и пол отделаны камнем. Ничего общего со стерильным залом с коконами. Кроме светящегося шара тут вообще ничего не было. Точнее, это был не шар, а скорее, клубок торчащих во все стороны, беспрестанно движущихся жгутов.

— Это транспортер, — пояснил Дэниел, когда мы подошли ближе к светящейся штуковине. — Сквозь этот маленький мы попадем к большому, постоянному. Он соединяет Надмир и Землю. Он поддерживает сеть и подпитывает нас. Большинство членов Совета и моих советников уже там, надо торопиться.

— Мне бы переодеться не помешало, — я провела рукой по воздуху над заляпанными шмотками. Хорошо еще, что кеды темные — на них ничего не видно.

Он покачал головой:

— Главное, что большинство крови смыть получилось. Видеть тебя всю в крови, знаешь ли, не поможет сконцентрироваться на деле, а остальное подождет. Мне нужно попасть на собрание как можно быстрее. Нужно услышать все, что они там скажут. Нужно поддерживать порядок, — он протянул руку. Я тупо, молча, на нее уставилась. — Придется взять меня за руку. Без меня ты не можешь перемещаться по сети.

А, ну понятно. Про независимость, в принципе, можно позабыть. Ну, ничего, научусь быть марионеткой. Я покорно вложила свою ладонь в его. Он аккуратно сжал ее. А ведь и не подумаешь, что такой здоровяк может быть таким аккуратным.

— А татуировки твои что-нибудь значат? — они как раз попались мне на глаза, когда он повернулся.

Я хотела узнать все о нем и новом мире, частью которого стала. Может, все же удастся обрести так желанную свободу, если разберусь что к чему и пойму свое место.

Свободной рукой он пробежался по бордовым символам на виске.

— Это символы оверлорда. Это знаки древнего языка. Даэлайтеры, которым суждено стать оверлордами либо рождаются с ними, либо они появляются позже, либо как Лаусу их наносят чернилами, — он провел рукой по плечу и вниз по груди, — они спускаются до пояса по боку. Правители дома Империал — единственные, у кого знаков так много.

— А что твои значат?

Без сомнения, очень личный вопрос, но какого черта? Мы, так-то, душами связаны, куда еще ближе!

Дэниел немного с издевкой ответил:

— Несущий свет. Охранитель душ. Объединение Миров.

Слова повисли в воздухе, будто это были не просто слова, а пророчество. Но они ему шли… то, что надо.

Дэниел притянул меня ближе, к самому светящемуся клубку. Я не сопротивлялась. Он протянул руку, схватился за одну из многочисленных нитей. Мой крик потонул, когда нас втянуло в светящуюся бездну. Я мгновенно закрыла глаза, потому что путешествие по энергетическому потоку сбивало с толку, меня тошнило. Я боялась, что не выдержу, и вообще чувствовала себя трусихой. Но в то же время я позволила себе не быть идеальной. Так хотелось перестать вечно стараться быть сильной. И так целых восемнадцать лет уже прожила в страхе и злости, стараясь постоянно держать себя под контролем. А потом я умерла. И что, все зря? Не буду терять ни секунды драгоценного времени, сколько бы его не оставалось.

— Можешь открыть глаза, — голос его был немного удивленным.

Как только я последовала его совету, сразу же постаралась увидеть все, но это оказалось как объять необъятное, потому что вокруг было столько всего… Сотни Даэлайтеров стояли поодаль, вероятно ожидая начала. Мы двинулись вперед, я жадно вглядывалась в окружающую обстановку. Мы шли по круглой платформе, диаметром с милю, или даже две. Посередине ее находился, судя по всему, постоянный транспортер, из которого мы и появились.

Платформа, вроде из какого-то металла, вся испещренная символами, похожими на те, на шее и виске Дэниела — не иначе древние письмена. Только я собиралась немного отойти от него, как вдруг вспомнила о своей новой зависимости и резко остановилась. Глянула на него и встретила взгляд из-под капюшона. Он будто знал, о чем я думала.

— Не обязательно ходить за мной хвостиком, Калли. Можешь отходить на несколько сотен футов, ничего не случится — ты не исчезнешь.

Я облегченно вздохнула. Круто, а то я, было, уже подумала, что должна неотрывно находиться рядом.

— Потом станет легче, — добавил он.

— В смысле? — спросила я. Это он буквально, или как? В целом я уже начала потихоньку разбираться во всем. Может, потом меня накроет, и будет срыв, но пока что я неплохо держалась. У меня обычно получалось разбираться в вещах на ходу. Главное, чтобы я понимала, что происходит, и всему нашлось логическое объяснение.

Он шагнул ко мне, и пришлось опять задирать голову, чтобы видеть его лицо. Довольно странно было так вот смотреть снизу-вверх, ведь обычно моего роста хватало.

— Точно не знаю, мне ведь никогда не доводилось устанавливать таких связей, да и о подобном не приходилось слышать. Но во время обучения нам говорили, что через какое-то время душа восстанавливается. Твоя душа вновь окрепнет, и ты сможешь надолго отлучаться от меня и моей земли.

О господи! Я, не раздумывая, бросилась к нему и обвила его руками.

— Спасибо, — пробормотала я, — спасибо тебе за надежду… — голос захлебнулся, но я постаралась быстро добавить, — и за то, что стал единственным инопланетянином, к которому я бы могла представить себя привязанной.

И это было неоспоримой правдой. Ни за что бы не подпустила к себе Майклза, но в присутствии Дэниела мои внутренние системы безопасности ни разу не включались. Его присутствие с самого начала успокаивало. Судьба благословила меня дважды: если бы не он, я бы умерла; но если бы на его месте оказался бы другой Даэлайтер, возможно, я предпочла бы смерть такой связи.

Когда я его отпустила и отодвинулась, между нами повисла неловкость, но ее вскоре унесло ветерком. Я повернулась, оглядываясь по сторонам, а он стоял рядом.

— Вот это владения Дома Даркен, — махнул он рукой в сторону живописных гор с красивыми снежными шапками, прекрасными долинами и ручьями. От красоты пейзажа я издала восхищенный возглас.

— В жизни ничего подобного не видела, — восхищенно пробормотала я, — прям как в сказке.

Он согласился:

— Мой лучший друг — младший оверлорд этого дома. Однажды он примет власть от своего отца. Лексен и его друг Дрэгон — хозяева этих краев и не позволят никому попирать ее.

Дрэгон? Уж очень похоже на «дракон», только если произнести медленно, нараспев. Но драконы тут? Невозможно. Хотя, не очень-то умно находясь на другой планете думать, что что-то невозможно.

Выяснить это можно лишь одним способом:

— Дрэгон — это дракон? Ну, те существа из наших земных мифов?

Он слегка улыбнулся, наверное, от моей попытки изобразить его акцент:

— Да, ваши драконы к ним будут ближе всего. Даэлайтеры, ведь, уже тысячи лет посещают Землю, задолго до заключения договора. Отсюда и взаимное влияние языков друг на друга.

О, крутота! Ну и одно то уже, что у Дэниела есть друг с ручным драконом, точно сделало бы его крутым игроком футбольной команды в моей воображаемой школе.

— Так получается, младший оверлорд прямой приемник старшего? — хотелось понять как и кто управляет этим миром.

— Да, — подтвердил он, — Старший оверлорд — самая важная фигура. Он управляет вместе со своим партнером. Правителем может стать и мужчина, и женщина, но всегда это выходцы из одной семейной группы. Остальные члены правящей семьи тоже занимают должности, но старший и младший оверлорды — самые важные.

А Дэниел — старший оверлорд. Почти. Ох, как круто! Прежде чем я начала фонтанировать эмоциями, он указал рукой влево.

— А это дом Роял.

Круглый диск платформы с трех сторон окружали три различных пейзажа. Дом Даркен казался самым большим, но территория Роял, куда он указывал — лишь немного уступала ему в размере.

Роял — водный мир, который играл всеми оттенками сочного голубого с золотым. Ох, какое умиротворяюще-восхитительное зрелище! Сердце заколотилось часто-часто, глаз не отвести.

— И что, там тоже живут Даэлайтеры? — спросила я, сделав пару шагов вперед.

— Угу. Они жители легретто… водные жители. Могут существовать и на суше, и в воде.

Минуточку.

— Чего? Водные жители? — с трудом выдавила я, — Как русалки, что ли?

Фильмы про русалочку — мои любимые. Я почти наизусть выучила те несколько, которые у меня были. Можно сказать, только просматривая их, я чувствовала себя счастливой.

Я молниеносно побежала вперед, к краю блестящей платформы, навстречу сияющим голубым, зеленым и золотым. Вслед летел низкий бархатный смех. От радости сердце так и хотело выпрыгнуть из груди. У края платформы мы с Дэниелом каким-то образом оказались одновременно. Он, молча, стоял рядом, а я вглядывалась в прозрачные глубины, пытаясь что-то разглядеть там.

— Ксандер Роял — еще один из моих лучших друзей, — пояснил он, — Он — младший оверлорд дома Роял. Обещаю тебя с ним познакомить, когда все уляжется. Возможно, он даже согласится взять тебя на экскурсию и показать как там, у них.

Я восхищенно воскликнула и схватила его за рубашку:

— Я буду любить тебя вечно!

Он рассмеялся, наклонил голову и изучающе глянул на меня. Я тут же почувствовала себя голой и прикусила губу. Наверное, рановато говорить слово на «Л», хоть наши души и повязаны.

Некоторое время он, молча, стоял и смотрел на меня.

— Да чего? — спросила я.

— Будто тебя просто подменили. Ничего не осталось от той, кого я встретил в Новом Орлеане. Тебе очень идет, когда ты расслабляешься и перестаешь постоянно защищаться.

Румянец залил щеки. Я мысленно согнала его, но, как и обычно, тело плохо подчинялось моим мысленным приказам. Я чувствовала, он ждал ответа на последнее предложение, поэтому пожала плечами:

— Ну, знаешь, я чуть не умерла, ведь. Ну, вон, вся одежда до сих пор в крови, — я перевела глаза на плещущуюся воду и продолжила, — это меня изменило. И, честно говоря, не нахожу в себе больше сил продолжать цепляться за страх и злобу дальше. Они, ведь, не спасли маму, и ее забрали. Да и меня от смерти не уберегли ни разу. Зато я профукала жизнь, которая у меня могла бы быть.

Я позволила воде снова наполнить меня радостью.

— Так что в этот раз решила делать все иначе. Пусть я и не совсем свободна.

Дэниел не ответил, молча, ближе пододвинулся ко мне. Мы стояли и глядели на воду, наши руки соприкасались.

— Дэниел! — чей-то возглас вырвал нас из тишины и умиротворения.

Футах в десяти от нас стоял еще один Даэлайтер. Как я узнала? Ну, во-первых, мы в Надмире. А во-вторых, он был такой же высокий и красивый, как и Дэниел. Кожа благородного коричневого цвета, глаза немного светлее, но с расстояния не понятно. Дэниел первым пошел навстречу, и я почувствовала волну счастья от него — он был искренне рад этому парню.

Когда мы подошли ближе, взгляд светло-зеленых, искрящихся каким-то сверхъестественным светом, глаз встретился с моим. Волны успокаивающего тепла разлились по всему телу, и я подумала даже, не загипнотизировал ли он меня. Чем бы это ни было, в нем текла древняя энергия. Эти глаза видели все.

На его виске тоже были знаки. Черные волосы с одной стороны сбриты, а с другой низко свисали длинные пряди, переплетенные блестящими лентами. Кожа была идеальна, в прочем, как и все в нем.

— Эй, привет, — низким и благородным голосом, как и цвет его кожи, сказал он, — меня зовут Чейз из дома Лейтс.

Он произнес название дома почти как «Лайтс», только первый слог будто скатился с языка, и получалось «Лейтс».

— Приятно познакомиться, — с искренней улыбкой ответила я, — а я едва не умершая и вечно таскающаяся за Дэниелом Калли с Земли.

Лицо Чейза тут же выразило полнейшее смятение, и он поднял глаза на друга. А пока Дэниел вкратце рассказывал все произошедшее за несколько дней, я мысленно подвела итоги. Дэниел упомянул трех лучших друзей-оверлордов: Лексен, Ксандер, и Чейз.

У меня всегда было ощущение, что между домами не все гладко. Да и слово «война» не раз слышала от Дэниела. Но эти четверо показывали совсем другое.

— Не было другого выхода, иначе она бы умерла, — закончил рассказ Дэниел, — Лаус… — с тихой яростью прорычал он, — нужно понять, куда он ударит в следующий раз. Нужно остановить его прежде, чем он доберется до следующего хранителя.

Чейз согласно кивнул. Наши глаза вновь встретились. Его взгляд смягчился.

— Сожалею, что тебе пришлось через такое пройти. Но поверь, Дэниел лучший Даэлайтер, с которым можно быть связанной. Он защитит тебя.

Я хрюкнула, чем обоих застала врасплох.

— Я не рассчитываю на защиту мужчин. Я сама о себе забочусь. А придет время — я еще и Дэниела защитить смогу.

Я почувствовала, их это удивило и позабавило, но оба сдержались и не расхохотались. Вот двуличные инопланетяне! В светящемся шаре произошло какое-то движение, мы обернулись. Чейз тут же отошел в сторону платформы, куда в необозримую даль простирались деревья. Не успела я еще толком разглядеть, но на первый взгляд это сплошной лес.

— Четыре дома веками воевали, — подтвердил мои мысли Дэниел, — сейчас впервые установился мир. Но интересно, что несмотря на напряженность между нашими семьями, Ксандер, Чейз, Лексен и я всегда были лучшими друзьями. Даже больше — братьями. Так как все мы младшие оверлорды, то во время всяких собраний оказывались вместе, и решили навечно связаться. Тогда, много лет назад, мы боялись, что если родители прознают о нашей дружбе, то им это не понравится, и они нас разлучат. Поэтому и держим все это время ее в секрете, — он пожал плечами, — Но сейчас я уже и не знаю, зачем мы до сих пор это делаем, ведь сейчас-то уже никто нам не указ.

— По старой привычке, я уверена, — сказала я. Он кивнул, — А когда станете старшими оверлордами, постараетесь восстановить мир? — спросила я и подошла поближе.

Он наклонил голову.

— Да, надеюсь, у нас получится.

Продолжить разговор не удалось — новая вспышка, и из здоровенного шара появилась очередная группа. Вновь прибывшие быстро распределились среди уже ждущих Даэлайтеров.

Не успели мы и шагу сделать к совету, как на нас обрушился еще один оверлорд. С ним была девчонка, облик которой выдавал, что она не здешняя. Точнее, по ее виду я точно поняла, что она с Земли. Я несколько раз моргнула и поняла, с кем предстоит познакомиться.

Хранитель тайны номер один — Эмма.

Глава 6

Эмма Уолтерс уставилась на меня, я — на нее. Мы неторопливо изучали друг друга. Я почувствовала, как между нами проскочила искра, похожая на ту, между мной и Дэниелом, но другая. Я бы описала это как братство, товарищество. Нас объединяло то, что мы хранители, и то, через что мы прошли. Плюс, она тоже была в кедах, а в моих историях кеды — ключ к началу дружбы. Короче, мы подходим друг другу, да?

Хотя с дружбой, возможно, будут проблемы — никогда не понимала, как она работает. Моими знакомыми всегда оказывались парни из очередного спортзала. Никогда, разумеется, маме не говорила, но с пятнадцати я уже вела активную сексуальную жизнь. Не скажу, что уж очень гордилась этой частью жизни, но было время, когда я пыталась заглушить одиночество сексом. Прямо перед семнадцатым днем рождения я решила с этим завязать и поклялась, что в следующий раз разделю тело только с тем, кому отдам сердце. И да, может, такой сентиментальностью я обязана романтическим комедиям; эти фильмы всегда утешали меня в минуты отчаяния. Я бы стала постоянной участницей группы анонимных любителей телеканала Холмарк, если бы такая была.