Дом и два жениха в придачу

Глава 24

Тилль прикидывал, сколько времени прошло и успела ли спрятаться Яра. Подземелье – не самое надежное из укрытий, но оно даст главное – время, а на что ему еще можно рассчитывать?

— Как Астрид могла подставить вас своей смертью? – удивился он, все также сжимая в руках блюдо с пирогом. – Наоборот, она решила часть ваших проблем.

— Она написала письмо! – возмутилась Крыжевская. – Длинное, со всеми своими мыслями и догадками, указывающее на меня. И оставила на тумбочке, под томиком с любовным романом. Мне просто повезло, что решила по-дружески ее проведать, а охрана дома временно спала после смерти владелицы.

— Но вы его сожгли и посчитали дело закрытым, — догадался Тилль, — пока не пришли мы с Ярой и не начали расспрашивать о записной книжке.

— Я еще подумала, что это шутка! Даже не сразу вспомнила, что в самом деле давала ее Астрид. По доброте душевной, между прочим! А она черз эту доброту решила меня подставить! Потом пришел наш человек из банка и рассказал о книгах!

— С ними-то что не так? – удивился Тилль.

— Все ее заклинания были фейскими! – встрепенулась она. – И Астрид вложила еще одно письмо в книги, хорошо, что наш человек вовремя его забрал. Но вдруг там остались и другие подсказки?

Крыжевская заволновалась еще больше, а последней каплей наверняка стала Ярина с ее заверениями, что они непременно найдут ту самую книжку. В голове Пелагеи выстроилось, что Тиллю и Яре известно о ее маленьком дельце, а если и нет, то детали его изложены в записной книжке. С Астрид сталось бы вложить в нее и третье обличающее письмо.

Хотя она рассчитывала не на это, скорее – на то, что Пелагея начнет дергаться и совершать ошибки, пока на нее не обратит внимание магический департамент. Подумала ли она при этом о риске для Тилля и Ярины? Зачем вообще впутала ее в эту историю? Ладно, его она не особенно жаловала, да и шансов отбиться от покушений у него куда больше, но Яра?

Составила бы заклинание, которое вылечило Тилля, а дальше бы его никакая банда не остановила.

Жаль, не додумался до этого раньше и не поверил в способности Яры. Но и Астрид не хватило времени, чтобы довести свой план до ума.

— А сейчас-то вы зачем пришли? – удивился Тилль. – С медведем не вышло, решили собственными руками?

— Отец Небесный, да зачем же? – она всплеснула руками. – У нас для этого есть специально обученные люди. Обставят все так, будто и не было никаких умников. Не справились с охватившей страстью, сбежали вместе в Фарузу. Или пошли в лес, а там звери дикие, топи бездонные…

— С ними еще увалень таскался из деревенских, — скривилась Инга. – Вроде как сватался к Ярине. А она, паршивка такая, связалась с феем. Вот наш паренек и не выдержал, положил обоих из ревности, а потом сам повесился.

«Найдите еще балку, которая нашего Макара выдержит», — злорадно подумал Тилль, а вслух сказал совсем другое.

— Так уехал он к маменьке. Приболел и уехал. Девок-то много, а здоровьице одно, его беречь надо. Но мне пока не понятно, как ваши обученные люди собрались пробиваться под защиту дома. Астрид на нее не поскупилась, будете пару дней штурмовать.

— А для этого у нас есть Инга.

Та улыбнулась и начала полушепотом зачитывать заклинание. Магия клубилась и сгущалась от каждого слова, слетавшего с тонких бесцветных губ, медленно перетекая на спрятанный в пироге артефакт. Тилль резко шагнул к Скворцовой и несильно хлопнул по нижней челюсти, будто закрывая рот.

Вытягивающая очередной долгий гласный, на которые был так богат старорудский, Инга клацнула челюстями и прикусила язык. Она сразу же завопила от боли и прижала руки ко рту, а заготовленные чары развеялись безвредными всполохами. Все же не зря боевых магов учат не только заклинаниями, но и прыжкам и бегу. Подпустишь врага близко – тебе конец, потому как кулак быстрее самой короткой скороговорки. И на простых, вбитых до автоматизма заклинаниях, долго не протянешь, это разовая мера.

Инга явно была самоучкой, без особого опыта в реальных драках, потому и верила в свою неуязвимость и могущество. Сейчас же она стонала не столько от боли, сколько от обиды. Язык в ее рту распухал и кровил, и о четком произношении ей стоило бы забыть.

— Аха-ха-ха, — заливисто рассмеялась Крыжевская. – Во времена моей молодости мужчина бы скорее сдался в плен, чем ударил барышню. А вы даже и секунды не думали!

— Думал, — Тилль перевел взгляд на нее, но и Скворцову старался не выпускать из поля зрения. – Что в следующий раз выбью стерве зубы. Согласитесь, барышням нужно рассматривать и такой исход, когда решаются вступить в банду.

На самом деле Крыжевская была права: Тилль понятия не имел, что будет делать дальше. Не драться же всерьез с женщинами? Одна из которых годилась ему в бабушки, а вторая была хрупкой, как Ярина. Наверное, потому Тилль и впустил их в дом, несмотря на скребущиеся подозрения. Две женщины, даже вместе они ему не опасны. И на что же рассчитывала их банда? Ведь у дома есть защита.

Пока думал над этим блюдо в его руках начало мелко трястись и наполняться энергией, а довольная Крыжевская помахала Тиллю небольшим жезлом. Значит, артефакт с самого начала состоял из двух частей, а Инга хотела провернуть что-то другое и отвлекала внимание.

Магия все пребывала и клубилась, готовая сорваться в любой момент, но Тилль не стал ждать и с силой швырнул артефакт об пол и сам отпрыгнул в сторону. Громыхнуло так, что его протащило до самой стены, а столик и кресла разбросало по полу. Но хуже того, что от осколков артефакта разлилась черная и тягучая энергия, сминавшая все остальные. Дом впитал ее и будто вздрогнул, как при землетрясении, а следом за этим стала истончаться и рушиться защитная магия.

Уже сейчас Тилль чувствовал, что на какое-то время ее все равно хватит, но о прежнем уровне стоит забыть. Его и самого будто перемололи и выбросили, как мусор, даже на ноги не сразу получилось встать.

Крыжевская тоже с трудом поднималась и преувеличенно громко стонала, зато Инга уже бодро скакала и даже вопила:

— Эшо што? Што?

Тилль перевел взгляд туда и тогда заметил медленно поднимающегося из-за дивана темноволосого парня. Абсолютно голого. Потому можно было разглядеть и его бледную кожу, и худощавое сложение. При этом он не был тощим, скорее – жилистым, с четкими контурами мышц, как у хорошо тренированного человека. Нет, фея. Только у тех бывают такие красивые черты лица и длинные, гладкие волосы.

— Што это? Почему он шдесь? – продолжала блажить Скворцова.

А парень между тем выпрямился, повязал вокруг бедер стащенное с кресла покрывало и подмигнул ей.

— Признавайся, мечтала втайне заполучить себе прекрасного фея? Вот, сбылось.

Скворцова вначале залилась краской, затем замычала в возмущении, когда фей схватил ее под локоть и развернул к себе спиной. Видимо, не ожидала такого натиска от сбывшейся фантазии. Тот тем временем бойко оторвал полосу ткани у нее от подола и связал Инге руки. Следующим куском фей заткнул ей рот, наверняка порушив все романтические надежды.

— Бойся желаний, так-то! – веско заметил он. После чего развернулся, обвел гостиную долгим взглядом, сорвал шнур, которым были сцеплены шторы, и обратился к Крыжевской.

— Пелагея Игоревна, со всем почтением!

При этом он расправил шнур и двинулся на нее с неумолимостью поезда.

— Не сметь! Это возмутительно!

— Ой ну хорош! – отмахнулся фей. – Любишь в банды ходить – люби и связанной посидеть. Будет чем похвастаться перед сокамерницами. Там с развлечениями туго, а тут вы с такой историей! Магия! Феи! Котики!

— Я заслуженный педагог! – воскликнула она и сильнее выпятила вперед грудь.

Сбежать она не пыталась, наверное, до конца не верила, что ей в самом деле свяжут руки, как и несчастной Скворцовой. Но фей ловко и невозмутимо скрутил ее запястья и примотал друг к другу, в завершении сел на столик напротив нее, размахивая салфеткой, уже свернутой на манер кляпа.

— Ну, сколько у вас там обученных людей?

— Ни слова не скажу!

Он пожал плечами, затем наклонился к ней ближе и выпалил скороговорку на старофейском. Магия тут же хлынула на Крыжевскую и заставила остолбенеть. Ее спина еще сильнее выпрямилась, будто каждый позвонок вытянулся и сросся с ближайшими, взгляд остекленел, а угол рта пополз ниже. Затем она проговорила не своим голосом:

— Тридцать один, дом уже окружили, скоро начнется штурм.

Фей недовольно покачал головой и приказал ей спать, а сам повернулся к Тиллю:

— Слышал? Время поджимает, нужно готовиться к обороне!

Договорив, он уже разогнался в сторону старой части дома, но Тилль успел схватить его за локоть.

— Погоди! Кто ты такой? Только не рассказывай про мои мечтания о прекрасном фее.

— Да? А о папке думал?

Об отце? До его слов – не особенно. И чего о нем думать, он в Норнге, в полной безопасности, наверняка гостит у бабушки Хигге, ест там ее сыры и фрукты из сада. Вяло спорит с матушкой, какие обои подойдут им в столовую или куда поехать отдыхать в этом году.

Но Тилль смотрел на улыбающегося фея, обманчиво хрупкого и странного, с его копной каштановых волос. Противно признавать, но волосы у них с феем почти одного оттенка.

— Ну нет, — скривился Тилль.

— Ну да! – просиял фей. – Как же ты вымахал! Помню тебя вот таким!

Он развел руки на расстояние, в котором уместился бы некрупный кот и умиленно улыбнулся.

— А я вот вас совсем не помню.

Тилль чувствовал, как по магической защите дома кто-то ударил. Пока неуверенно, на пробу, выискивая слабое место, но с намеком, что скоро начнут бить всерьез. После того из защиты им останутся только стены и лестницы. Не так уж и много, учитывая, что магией Тилль почти не владеет, а его помощник – фей.

— Познакомимся! Только я пойду приоденусь, а то неловко. Нас захватывать идут, а я в одном пледе, как гордый воин холмов!

На этом он удалился, а Тилль не стал кричать в спину и предлагать отличные штаны из тайника. Зачем Астрид их туда запихнула, когда у нее стоял целый сундук со всяким тряпьем? Нет, никогда не понять ему бабушку, никогда.

Но все это было мелочью. Тридцать человек, наверняка вооруженных огнестрелом и магией – куда серьезнее. А пока еще Макар доберется до дачников, пока свяжется с властями, пока пришлют помощь… Нужно продержаться это время, а для того – найти какое-нибудь оружие. Только где? Лучше бы Астрид ружья по тайникам распихивала, чем фейские штаны и романы, все больше пользы. А то у нее из оружия одни ножи и длинные лекции по лингвистике в исполнении Белокосовой. Штука страшная и мощная, но вдруг на целую банду ее не хватит? Хотя…

Возникшая мысль показалась ему глупой и со всех сторон сомнительной, но когда по твою душу идет толпа головорезов, выбирать не приходится.

Спустя минуту Тилль уже стоял напротив двери в спальню Ярины, поколебался еще немного и уверенно ее открыл.

Внутри пахло цветами и травами, а еще тянуло свежестью из приоткрытого окна. Наверное, заботливая Глаша решила проветрить перед сном, а может и сама Яра, с нее бы сталось и ночевать так. Тем более что такое осенние вечера по сравнению с рудскими зимами?

Еще раз извинившись перед Ярой, Тилль влез в шкаф. Вещи там лежали аккуратными ровными стопками, совсем невысокими, а платья аккуратно висели на вешалках. Он поворошил их, но того, что нужно не заметил. Затем отошел, огляделся и влез под кровать. Там стоял тот самый чемодан, с которым приехала Яра.

Тилль без всякой надежды вытащил его, торопливо открыл замки, едва не сломав их, и откинул крышку. Внутри лежал свернутый в несколько раз плед, а у самого дна — карабин и аккуратно сложенные патроны. Поверх трогательно пристроилось разрешение, выданное Белокосовой Я.В. на ношение и хранение оружия.

Карабин не был привычным оружием для Тилля, тем более этот рудского образца, чуть тяжелее и длиннее, чем использовали в Норнге. Но все равно это куда лучше, чем сражаться голыми руками. Тилль вытащил карабин и зарядил его, в который раз поразившись тому, что хрупкая птичка-Ярина всерьез увлекается стрельбой, а еще не брезгует чистить свое оружие. Карабин был стареньким, но вполне ухоженным и рабочим.

С ним в руках Тилль и спустился обратно в гостиную, где его уже ждал тот самый фей и пышущая гневом Скворцова. Она постоянно мычала что-то и мотала головой, как разъяренная лошадь. Надо признать, злость ей шла, проявляла краски, которых пожалела природа. И глаза казались темнее и ярче, и щеки налились румянцем, и русые пряди на запотевшем лбу лежали в красивом беспорядке. Ей бы не прятать себя, а чаще проявлять чувства, от поклонников бы отбоя не была. Глядишь, наладила бы личную жизнь и не попала в банду.

Фей сидел рядом с ней на подлокотнике кресла и о чем-то рассказывал. Он, кстати, успел приодеться за это время: натянул на себя брюки, рубашку и ботинки. Все это – из гардероба Тилля. Но возмущаться не хотелось: лучше уж так, чем дальше будет сверкать голыми телесами.

— А ты откуда здесь взялся? – все же спросил Тилль.

— Не рань меня в сердце, мы ж столько дней душа в душу! – тут же ответил он со странной интонацией. И не поймешь, дурачится или серьезно. – Я ж тебя постоянно поддерживал, присматривал, в подвале с Яриной запер! Кстати, это ее карабин? Потрясающая девушка. Сынок, женись!

— Да хватит! – Тилль рявкнул и подошел к ближайшему окну. Крыжевская не обманула: вокруг дома действительно собирались люди. Кто-то из них готовил оружие, другие – пробовали разрушить защиту заклинаниями. Сейчас Тилль был даже рад, что те такие длинные и сложные, это давало им лишнее время.

Хотя провести его лучше бы с кем-то дельным, а не этим «папкой»! Да он выглядит младшим братишкой Тилля, а не его отцом. И что это за забота: закрыть в подвале? Там, вообще-то, не слишком весело. Скорее даже совсем не весело. Пускай посидеть рядом с Ярой было приятно, но для этого можно было выбрать более удачное место.

А поддержка и присмотр? Рядом с ним один кот кружился…

— Ты – Боль? – ошарашенно произнес Тилль. – Но людей не превращают в животных. Что за магия такая?

— Фейская, — махнул рукой тот. – Но даже у нас редкая. Влипли мы с Теем и Старшей в одну передрягу, нас ранило, она при смерти, рудские спецслужбы догоняют, вот она и жахнула чарами. Котов даже рудцы проверить не догадались. Все бы хорошо, но проявить себя мы не могли, расколдоваться – тоже, спрятались тут, у Астрид, ждали возможности снять чары. Я временами думал, что лучше бы честно махал киркой на руднике, чем вот это вот. Да и сейчас случайно вышло, когда попал под поглотитель магии.

— Но коты у Астрид были несколько лет, что же ты раньше не…

«Не появился в моей жизни?» — хотел спросить Тилль. На недостаток отцовской любви он не жаловался, но и не понимал, почему его кровный родитель не захотел хотя бы взглянуть на сына.

— Это еще более неприятная история, — вздохнул он. – Астрид нам сочувствовала, в смысле, всем феям. По мере сил помогала: подкидывала фейские же заклинания, иногда – деньги, предоставляла убежище, пока мы тайно гостили в Руде.

«Шпионили» — перевел для себя Тилль.

— Она всерьез увлеклась этим после смерти мужа. Нашла такую отдушину и считала, что делает мир лучше. Альма пыталась ее утихомирить, понимала, насколько это опасно, но в итоге тоже прониклась к нам симпатией.

— А вот эту часть можно упустить, — меньше всего ему хотелось слушать откровения о бурной маминой молодости.

— Ладно, — фей беззаботно пожал плечами. – Для Астрид все это было игрой, а мы старались не слишком пользоваться ее доверчивостью. Пока один из наших не решил подорвать железнодорожный мост. Рудские спецы его вычислили, через него – нас, я тоже там мелькнул. А вот насчет Астрид у них уверенности не было. Но мы-то сбежали, а ей куда деваться? Пришлось разыгрывать спектакль, как ненавидит феев. Дочку вон выслала в Норнг, сама как заведенная разыскивала новые заклинания, подсовывая их властям. Хотела доказать, какая она примерная гражданка. Буря прошла мимо них, но Альма с Астрид тогда окончательно рассорились, а я вроде как был в этом виноват.

— Какая трогательная история.

В тот же момент защита дома снова дрогнула, а Тилль неосознанно поежился и еще раз проверил карабин. Стрелять с одной здоровой рукой – то еще удовольствие, но и выбора у него особого нет.

— Не волнуйся! Папка тебе поможет!

— Прекратите, — процедил сквозь зубы Тилль. – А где Страх?

— Приглядывает за ведьмой, — туманно ответил он. – А ты не злись. Я несколько раз приезжал к вам, звал Альму с собой, но она отказалась. Сказала, хватит с нее этой шпионской романтики, хочется простого и незатейливого замужества за богатым норнгцем.

— Вот не надо трогать маму!

Ненадолго ему показалось, что до прихода бандитов они не дотерпят, сцепятся сию секунду. Но фей все также безмятежно и заботливо улыбался, обезоруживая своей добротой. Вел себя что тот кот, который вначале нашкодит, затем трется об ноги и мурчит. И поругать хочешь, и не получается.

— Нет так нет, просто знай, что папка тебя не бросал, — заметил он. – Это Альма от меня ушла.

— Прямо камень с души, — огрызнулся Тилль. – Другим человеком себя чувствую. Послушайте, я даже имени вашего не знаю, хватит «папкать».

— Баэль, — представился он и протянул руку.

— И заклинание Ярины, то, с прической вы тоже испортили?

— Не, это все твое поганое произношение, — весело отмахнулся он. – Так звуки коверкал, будто у тебя зубы выбиты и язык распух. И самую малость я постарался, не без этого.

— Но как колдовали без слов?

— Превозмогая!

Они бы еще долго спорили, но тут Тилль почувствовал, как с треском рухнула защита дома.