Долгая жизнь герцогини

Глава 4

В этот раз родители сидели с Элизабет до самого вечера. Отец рассказывал о своей работе инженера в проектном институте. Мать периодически вставляла свои «ценные» комментарии, перебивая мужа. А леди мотала на ус, пытаясь как можно точнее представить себе мир, который находился за порогом больницы.

А также запоминала непонятные ей слова, значение которых потом искала на просторах интернета. Вообще, смартфон спасал Элизабет от многих неловких ситуаций. Не знаешь слово — можно спросить у плоской шкатулки. Не понимаешь как себя вести — вот, пожалуйста, телефон покажет тебе кучу роликов на заданную тематику. Красота!

Вот только чего не могла, во многом полезная вещица, так это показать родных леди Крамельтон, по которым она ужасно скучала. Когда зрение Элизабет совсем испортилось, дети и внуки старались развлечь ее разговорами, подолгу засиживаясь с ней за чашечкой чая и болтая обо всем на свете. Леди любила слушать спокойный и размеренный тон сына, а также быструю и смешливую болтовню своей Кэтрин. Иногда даже непоседа Гарри забегал, чтобы обнять прабабушку.

Всего у Элизабет было двое детей — сын Майкл и дочь Мэдисон. Детей щедро одарила природа, и они родили Элизабет аж пятеро внуков. Майкл женился довольно поздно, а потому его дети были относительно юными. Кэтрин недавно исполнилось шестнадцать, и она вступила в ту чудную пору, когда девочка расцветает, превращается в девушку, удивляя всех вокруг своей проснувшейся женственностью. Второй ребенок Майкла, Уильям, родился болезненным мальчиком, а потому проводил много времени в своей комнате, с нянькой и матерью. Поэтому леди Элизабет нечасто наблюдала младшего внука.

Помимо этого, в гости приезжали дети и внуки дочери. Мэдисон жила за городом, в имении мужа, но очень любила свою стареющую мать и старалась как можно чаще проведывать ее. А потому, за большим семейным столом частенько не оставалось места — шумное семейство Мэдисон заполняло собой пространство дома, делая леди Крамельтон чуточку живее и моложе. Дочка рано вышла замуж, и ее старшие сыновья давно стали самостоятельными, а один из них — Чарли, успел жениться и родить сына. Именно его сына, Гарри, частенько оставляли у Элизабет погостить. Мальчик рос очень активным, самостоятельным и обожал бывать в гостях у прабабушки.

Элизабет унеслась мыслями к своей семье, дому, веселым голосам внуков и совсем выпала из реальности. А потому слегка вздрогнула, услышав голос женщины.

— Пойдем, Саша. Видишь, Лиза устала и уснула от твоих рассказов, — мать старалась говорить тихо, но ее громкий шепот не услышал разве что глухой.

Леди Элизабет не спешила открывать глаза, а лежала тихо, прислушиваясь к доносившимся шорохам. Для нее прощания с чужой родней были в тягость, а потому она даже обрадовалась, что все сочли ее спящей.

Родители на цыпочках вышли из комнаты, притворив за собой дверь. Элизабет могла спокойно выдохнуть, и вернутся в свои грезы, где рядом с нею были ее любимые. Настоящий сон подкрался незаметно, даруя ей покой и умиротворение.

Следующе два дня не принесли с собой ничего нового. Элизабет привыкла к распорядку в больнице, принимая пищу и лекарства по времени, занимаясь с врачом реабилитологом. К ней периодически наведывались родители, врач, медсестры.

Результаты тестов и анализов показали, что тело Елизаветы отлично справляется со всеми болезнями, постепенно возвращаясь к норме. Опасность для здоровья миновала, и теперь к Элизабет допустили остальных посетителей.

Первой к ней заявилась полиция. Суровые лица и манера общения сотрудников, очень встревожили Элизабет. Она почувствовала себя маленькой девочкой под пристальными взглядами следователя и его помощников. Мужчины задавали разные каверзные вопросы, на которые у леди не нашлось ответа. А потому она неизменно отвечала одно и то же: «Я ничего не помню. Я не знаю». После длительного допроса, ее, наконец, оставили в покое. Полицейские ушли недовольными, бросая на нее недоверчивые взгляды. А затем, Элизабет стала свидетелем разговора полицейских и доктора, который завязался за дверью ее палаты.

Наверное мужчины думали, что она ничего не услышит, либо же, как раз наоборот, рассчитывали на это. Но так или иначе, леди Элизабет отчетливо слышала каждое слово из разговора сотрудников полиции и ее лечащего врача.

— Девушка утверждает, что ничего не помнит, а что вы можете сказать по этому поводу? — вцепились ищейки в доктора, закидывая его вопросами.

— С учетом полученной Елизаветой травмы, и проведенного времени в коматозном состоянии, я не могу исключать частичную амнезию и провалы в памяти. Человеческий мозг всё еще плохо изучен в этом плане и непредсказуем в период реабилитации, а потому я не дам вам гарантий, что ее воспоминания быстро восстановятся. Если восстановятся вовсе! — холодно ответил доктор, недовольный тоном полицейских и обстановкой, в которой ему приходится отвечать на вопросы.

— Вы же понимаете всю серьезность ситуации и ответственность, которую несете перед законом. Сокрытие данных может иметь определенные последствия для вас. — Перешли к угрозам следователи.

— Да, я в курсе ответственности, и не скрываю от полиции истинное положение дел. Вы можете взять все материалы обследования Савиной и проконсультироваться с другими специалистами в этой области. Они вам дадут тот же ответ, что и я. Никаких гарантий с возвращением памяти пациентки.

— Обязательно перепроверим. Подготовьте копии, — хмуро ответил старший следователь, захлопывая папку с документами.

— Я так понимаю, на этом у вас все? — строго спросил врач. — Меня ждут пациенты. А копии вам завезут через пару часов. — Доктор не на шутку рассердился из-за подозрений полиции и, не прощаясь, покинул «дружелюбную» компанию доблестных сотрудников.

Элизабет отпустила край одеяла, что все это время нервно сжимала в руках. Она боялась пропустить хоть слово, и теперь смогла расслабиться, обдумывая свое дальнейшее поведение.

«Раз мне не поверили, будут приходить еще. И наверняка, всё с теми же вопросами. Нужно придерживаться той же стратегии и упирать на проблемы с памятью», — так размышляла Элизабет, когда услышала нарастающий шум в коридоре. Это приближалась ее «мать», явно отчитывая кого-то и ругаясь.

Забежала женщина в палату вся красная, злая, размаивая руками.

— Лиза! А ты о чем думала?? Я же предупреждала, чтобы без нас с отцом ты не общалась с полицией! Какие коварные! Выбрали момент, кода нас не было рядом, и устроили допрос! Ну ничего, я тут всем устрою веселую жизнь! И врач куда смотрел?? Ни на секунду нельзя отлучиться, что бы что-нибудь не произошло, — она выговорилась, и устало плюхнулась в кресло, обтираясь платком. — Прости, Лизок, что накинулась на тебя. Просто зла не хватает, с этими сотрудниками, журналюгами, адвокатами Пантелеевых. Все лезут со своими вопросами, советами, комментариями. Я так устала от этого! Скорее бы забрать тебя домой! Там им сложнее будет прорваться к тебе, да и я всегда буду рядом. — Мать пересела на край кровати, поближе к дочери.

— Спасибо в… тебе, — вовремя спохватилась Элизабет, пожимая протянутую руку. Леди испытывала искреннее чувство благодарности к этой женщине, что так рьяно ее оберегала ото всего и заботилась.

— Доченька, лишь бы ты была в порядке, а остальное переживем! Скоро Катюшка к тебе придет. Поболтаете, посекретничаете как раньше. Наверное, тоже соскучилась по подружке? — мама ласково погладила дочку по плечу, надеясь, что хоть с подругой Лиза разговорится и снова станет собой. А то в последнее время поведение дочери сильно беспокоило родителей. И ладно, если бы просто отмалчивалась, а то смотрит волком на всех. От родительских объятий шарахается, ни с кем видеться не хочет. Всё это не походило на поведение их прежней общительной Лизы.

Элизабет согласно кивнула, понимая, что не получится вечно ото всех прятаться, так как это вызовет еще большие подозрения. Вот только она и понятия не имела, о чем будет говорить с лучшей подругой Елизаветы.

— Доченька, я тебе тут йогуртов принесла, доктор разрешил, — мать выгрузила на тумбочку из сумки продукты. — И еще книжку, вам в школе задавали почитать. И с пользой для дела, и тебе не так скучно будет! — она положила на поднос перед Элизабет книжку. Леди взяла в руки издание.

— «Тихий Дон», Михаил Шолохов, том первый, — прочитала вслух Элизабет, с интересом поглядывая на книжку. — Я обязательно прочту, спасибо. — Ответила она матери, впервые сказав вслух при ком-то столько слов. Ее новый голос всё еще немного пугал леди, заставляя прислушиваться к себе.

— Не за что, — тихо промолвила женщина, как-то странно поглядывая на Элизабет. — В общем, я пойду, надо еще отца с работы встретить, накормить. Ты звони, пожалуйста, если вдруг что-то понадобится. Да и вообще, звони без повода. Я буду рада тебя слышать. — Мать комкано попрощалась с Элизабет, тайком смахивая набежавшие слезы.

В этот же день, дома у Савиных.

— Саша, — тяжело вздохнув, завела разговор Оксана, подкладывая мужу еще одну котлету, — что-то меня наша Лизка начинает всерьез беспокоить. Сегодня принесла ей книжку, «Тихий Дон», так она не вспомнила, что уже читала ее. И смотрит порой так, будто и меня саму впервые видит. Изучающе так, насторожено.

— Да, я тоже заметил. Особенно в первый день, когда только в себя пришла. Сначала подумал, что это последствия комы, ну знаешь, бывают проблемы с эмоциями, лицевыми нервами. Ну и амнезию тоже исключать нельзя. Но потом вроде признала нас, но при этом все равно держится обособленно, дерганая какая-то. И каждое слово взвешивает, прежде чем ответить, — он покрути в руках вилку, обдумывая что-то. — А вдруг она и правда вообще ничего не помнит. Ни того, что мы ее родители, ни друзей, никого. Я имею в виду полную амнезию. Это бы объяснило ее странное поведение.

— Та нуу, если бы это и вправду было так, с чего бы тогда она это скрывала, подыгрывала нам? — стараясь скрыть свое волнение, ответила Оксана. Ей и самой не раз приходили такие мысли в голову, только она гнала их прочь.

— Не знаю, — задумчиво ответил Саша. — Может, боится признаться?

— Но ведь врач сказал, что с ней все в порядке! И тесты, и анализы в норме! — Зарождающая паника вырвалась наружу и Оксана перешла на крик.

— Тише, Оксана, ну что ты! — муж положил свою руку ей на плечо, пытаясь успокоить. — Не надо паниковать! Мы еще раз поговорим с врачом, расскажем о своих подозрениях. Пусть проведет еще одно обследование. Пускай психолога пригласят, может проблема в посттравматическом стрессе?

Оксана встала, не в силах сидеть на одном месте, и стала разливать чай по чашкам, чтобы чем-то занять руки.

— Да, давай поговорим с врачом, а то я не могу на нее такую смотреть. — Она сначала тихонько всхлипнула, а потом разрыдалась в голос, пряча лицо в кухонном полотенце, что держала в руках.

— Тшшш, милая, успокойся! — Саша вскочил со стула, притягивая плачущую жену к груди. — Мы со всем справимся! Помнишь, как мы ждали ее пробуждения? Боялись, что потеряли свою девочку навсегда?

— Угу, — промычала жена ему в плечо, постепенно успокаиваясь.

— Так вот, осталось потерпеть совсем немножко и Лизка полностью оклемается! Она ведь жива — а это главное! — Саша успокаивал таким образом и себя, и жену. Надежда — это всё, что у них осталось. Надеяться и верить, что их девочка полностью поправится и вернется домой.