Долг платежом красен

Глава 13 УЖАС, ЛЕТАЮЩИЙ В НОЧИ

Убийство дяди я не планировал, хотя его смерть меня устроила бы невероятно. Но это уже классика когда человек совершает что-то, по его мнению, плохое, он потом всю жизнь вспоминает этот поступок и чувствует себя виноватым. И часто бывает неважно, украл ли он медвежонка в детском саду, обманул родителей или подставил друга. Сила подлости, как и важность события, каждым человеком воспринимается по-своему. В таких вещах существенно не мнение других, а личное отношение к поступку.

А уж убийство или подстава под убийство, если, конечно, человек не маньяк, вспоминаться будет до последних мгновений жизни. Маньяком я себя не чувствовал, поэтому мне не хотелось портить себе будущее из-за этого козла. Но, чтобы облегчить жизнь тете Оливии и двоюродным сестрам, я решил запугать дядю до поросячьего визга. В случае удачи этот подонок будет занят борьбой с собственными страхами и перестанет доставать окружающих, они ему будут до лампочки.

Психи, разгоняющие крокодилов, создавали нужный фон для сдвигов. Все члены моей команды время от времени нашептывали на ушко слугам и стражникам о пользе метода похлопывания в ладоши, типа — не любят ОНИ этого. Все чаще можно было видеть, как слуги, испугавшись неважно чего, сразу начинали хлопать в ладоши.

Основной образ, которым мы решили запугивать дядю, был образ умершей по его вине девушки. Пару вечеров мы потратили на обучение Сэта принимать форму женской фигуры. Мне тоже изготовили специальное платье в виде лоскутков и раскрасили их раствором фосфора.

Подготовив все, мы двинулись на испытание. Сестрички, приодетые привидениями, крутились поблизости, явно нервничая. Сэт просочился в спальню дяди на разведку, ну и немного подготовить того морально. Минут через пять он вернулся и сообщил, что дядя уже не спит, сидит на кровати и, нервно выпучив глаза, следит за его полетами.

Что ж, клиент дозрел. Тихо открыв дверь, я прошмыгнул в комнату. У кровати дяди на столиках с двух сторон горело по свече. Они почти не рассеивали темноту, но пляшущее пламя создавало на стенах причудливо движущиеся тени.

Подойдя немного ближе, я распахнул плащ, скрывающий мои светящиеся лохмотья, и от всей души завыл, изображая плач. Затем заметался из стороны в сторону, представляя полеты и продолжая рыдать. Взвыв, почти как я, дядя соскочил с противоположной стороны кровати, свалив столик со свечой.

Так и пожар устроить можно! Я бросился к упавшей свече. Дядя рванул вокруг кровати ко мне и уронил второй столик. Мне пришлось тушить еще одно вспыхнувшее пламя. Только оно угасло, как сзади меня стал догонять дядя, завершивший круг вокруг кровати. Взвыв уже натурально, от испуга, я бросился от него вокруг того же мощного ложа. Нарезав несколько кругов, а дядя все не отставал, я догадался отскочить с траектории его бега. И, судорожно дыша, попытался понять, в какой стороне дверь.

— Сэт, где выход? Срочно показывай. Как-как! Да хоть голову брось в ту сторону! — тяжело дыша, зашептал я.

И этот придурочный дословно выполнил то, о чем я попросил: схватил свою голову за волосы рукой и бросил. Голова пролетела сквозь дверь, и оттуда послышался наполовину визг, наполовину вой. Судя по всему, необычный предмет вылетел прямо перед сестричками. Барон замер, выпучив глаза. Сэт теперь в виде безголового приведения носился перед ним, отвлекая, а я на полной скорости рванул в сторону скрывшейся головы. Но не попал в дверь, а со всей силы врезался в стену. Что-то откуда-то с грохотом посыпалось. Судорожно пошарив по стене, я, наконец, нашел ручку двери, резко ее дернул и выскочил из комнаты.

Выбежав в коридор, я рванул в сторону лаборатории, но не успел пробежать и десяти метров, как навстречу мне выскочил псих, гоняющий крокодилов. Будучи уже несколько не в себе, я от неожиданности испугался и прижался к стене. Разгонятель крокодилов пробежал, не обращая ни на что внимания и сосредоточенно хлопая руками. Только я попытался двинуться дальше, стараясь успокоить сердцебиение и восстановить дыхание, как из-за угла появились верещащие сестрички и пронеслись мимо меня.

Не понял!! Они что, кругами бегают? Но поразмышлять мне не дали, через несколько секунд из-за того же угла бесшумно вылетел светящийся скелет. До меня только через минуту дошло, что это Рэм со скелетом на палке пробежал рядом, а шума его шагов я не слышал из-за топота сестричек и психов. Дур-до-ом!!!

Я сполз по стеночке и вытянул ноги. И только перевел дыхание, как в противоположную сторону от основного потока пронесся, завывая, Сэт, а за ним с небольшим отрывом летел Рэм со скелетиком. Поскольку ноги я не успел убрать, то братец полетел в буквальном смысле. Приземлялись они со скелетом долго и шумно. Сразу же после полного приземления Рэма выскочили воющие сестрицы. Ноги я в последний момент подогнул, и они на полной скорости промчались по Рэму, окончательно втоптав его в скелет и размолов тот в труху. Да-а-а… Хороший был скелетик, вечная ему память.

Вспомнив, что фосфор ядовит, я быстро бросился к брату и срочно начал поднимать его. Да-а-а… Если бы я не знал, что это Рэм, впору было бы испугаться. Его балахон светился пятнами разного размера и интенсивности. Приказав брату немедленно закрыть глаза и дышать пореже, я потащил его во двор, чтобы там он мог снять балахон и умыться. Не знаю, как дядя и все остальные, а я на сегодняшнюю ночь свою порцию страшилок уже получил.

С этого дня дядя стал проводить большую часть ночи с друзьями, за совместной пьянкой, надираясь до состояния бревна. Под утро всех, дошедших до этого состояния, мои парни растаскивали на помойку и в навозную кучу. Таким образом мы пытались разогнать нахлебников и иметь больше доступа к самому барону. В какой-то момент, следя за надирающимися, я услышал, как дядя, дойдя до стадии «ты меня уважаешь», начал предлагать своему собутыльнику в жены Тинэю. Я похолодел: и девочку жалко, и Ирвин ее любит…

Врезав всем арсеналом по разговаривающим и приказав парням срочно растащить их, кого на помойку, а кого на навозную кучу, я рванул в комнату к тете.

— Тетушка, просыпайтесь! Беда! — заорал я, залетая в спальню.

Она в испуге села, поводя круглыми глазами по сторонам.

— Это я, Лионелла. Я только что слышала, как дядюшка предлагал одному из пьянчуг Тинэю в жены, — с трудом переводя дыхание, выдал я.

Пару минут тетя смотрела на меня выпученными глазами, пытаясь осмыслить мои слова, а затем громко зарыдала. Все мои попытки заставить ее прислушаться ко мне не привели к успеху. Пришлось бежать за поддержкой. Подняв Нирану и Нинэю, только недавно вернувшихся с полюбившихся им еженощных прогулок по замку, я сообщил им новость. Нинэя, как и баронесса, тут же начала реветь. Приказал Ниране успокоить ее и обеим бежать к тете. В качестве успокоения сообщил, что у меня есть план. Потом рванул за Рэмом, разбудив по дороге своих парней, не находящихся на дежурстве. С Рэмом мы побежали за Тинэей. Помня реакцию тети и Нинэи, я сообщил Тинэе только, что тете плохо и требуется ее присутствие.

Через полчаса мы все собрались в тетиной спальне, и я снова огласил проблему. Тинэя, услышав такое, пару минут сидела, застыв как статуя, а затем, зарыдав, упала лицом на кровать. Наши попытки ее успокоить к успеху не приводили — наоборот, к ней присоединилась вся женская часть нашего собрания. Минут двадцать стоял рев и гвалт, сквозь который нельзя было прорваться. Через какое-то время народ начал уставать и выдыхаться.

— Тетушка, как я понимаю, вы любите Тинэю, как свою дочь, и не желаете ей несчастья такого замужества? — максимально громко произнес я, стараясь перекричать шум.

Графиня лишь качнула утвердительно головой, продолжая тихонько плакать. Шум начал понемногу спадать, и все постепенно поднимали на меня заплаканные глаза, в которых загоралась надежда.

— У нас есть единственный шанс. Поймите меня, я говорю совершенно серьезно, единственный! — сообщил я им с максимальным пафосом и сделал длинную паузу.

В комнате установилась полная тишина. Заткнулась даже Тинэя. Я же не знал, с чего начать. Мое предложение, поданное неправильно, могли и отвергнуть, поскольку оно не согласовывалось с этикетом и понятиями приличия. И это несмотря на то что поведение дяди не соответствует всему этому еще больше! В общем, во все времена и любых мирах полно мазохистов, любящих загнать себя в полную задницу. Для этого они придумывают для себя какие-то причины, которыми не в силах пренебречь. А на самом деле, чтобы что-то изменить в себе или в своей жизни, необходимо просто действовать. Но народ чаще всего не желает палец о палец ударить, а потом ноют на каждом углу, какие они несчастные, обдирая со слушателей энергию под это дело.

Памятуя о забитости тетушки и ее дочерей, подводить их к верному решению надо осторожно.

— Если вы помните, то друзья и собутыльники дяди являются такими же чудовищами, как и он сам. Это значит, жизнь Тинэи будет очень похожа на жизнь тетушки Оливии. — Я сделал паузу, чтобы до них дошел ужасный смысл сказанного.

Тинэя снова зарыдала.

— Хочешь ли ты жить с человеком, похожим по поведению на твоего отца? — обратился я к двоюродной сестре.

Та усиленно замотала головой из стороны в сторону и заревела еще громче. Блин! Я горло сорву, пока их всех перекрикивать буду.

— Хотите ли вы, тетушка, для дочери семейной жизни, подобной вашей? — Получив отрицательный ответ, я продолжил развивать свое наступление. — Единственный способ избежать нежелательного замужества — это оформить желательное замужество, — выдал я.

Все взглянули на меня как на дуру. С соображением у них все же явно плохо!

— Пока Ирвин гостил здесь, он влюбился в Тинэю, она тоже не осталась равнодушна к нему, — сделав паузу, я посмотрел на кузину. Сестрица, застеснявшись, не отрывая рук от лица, утвердительно кивнула. — Сейчас мы собираемся и быстро-быстро едем в наше имение. Захватываем Ирвина и папу и мчимся в Торнск. По приезде проводим их венчание в храме Великой Матери, тогда никто не будет вправе разорвать или не признать сей союз. После процедуры бегом возвращаемся сюда и, пока кто-нибудь не коснется темы про замужество, будем молчать как партизаны, — провозгласил я радостным тоном.

Все сидели молча и с видом полной пришибленности. Их можно понять, это вам не два пальца обо… но если сейчас опустить руки, то можно получить в личное пользование черта с адом в придачу.

Часа четыре ушло на уговоры и уламывания трусишек. Зато потом, когда приняли решение, мы собрались за полчаса и все-таки успели выехать из замка, правда, почти на рассвете. Рэм и Нирана остались присматривать за слугами, а также поить дядю и его компанию снотворным, чтоб до нашего приезда никто не начал нас разыскивать.

Добрались мы до дома за рекордно короткое время. Здесь все еще спали. Пока приехавшие отдыхали и завтракали, я разбудил Лори и Арни, рассказал им, в чем дело, и уже с ними рванул поднимать папика и Ирвина. За этим процессом нас застал спустившийся с верхнего этажа магистр Жаколио и, узнав что случилось, тоже рекомендовал поспешить в Торнск.

Оставив присматривать за имением Арни и Кристу, через час мы уже мчались по направлению к городу. В карете тетушка Оливия сидела рядом с папиком, а Тинэя — с Ирвином. И, как и ожидалось, мы получили четыре радостных лица и четыре пары глаз, сверкавших отсутствием интеллекта. Я же разместился с магистром и полдороги выпытывал у него, какие существуют правила и законы на передачу наследства и вхождение во владение им… Меня интересовало все, что он смог вспомнить на эту тему. Оставшееся от расспросов время пытался отоспаться за бессонную ночь.

Приехав в город, мы сразу направились к магистру Трэвору. Радостный маг, предвкушая развлечение, усадил нас за стол, накормив, провел в гостиную и потребовал подробного отчета. Докладывать я предпочел сам, остальные сидели молча и только кивали головами. Как только рассказ дошел до предстоящей женитьбы, папик и Ирвин вскрикнули и выпучили глаза. Остальные недоуменно уставились на них. Оказалось, что главным героям действа в спешке не сообщили, зачем мы едем. Еще час разъясняли и уговаривали Ирвина и папу, что женитьба — это не страшно, жить Ирвин будет, и, возможно, даже лучше, чем сейчас…

Магистр Трэвор, глядя на все эти уговоры, потешался от души. Как оказалось, и в этом мире существует очередь на всякие бракосочетательные мероприятия. Пришлось магистру подключать своих знакомых, а тем, в свою очередь, своих знакомых и через знакомых… Короче, на следующий день в районе обеда Ирвина с Тинэей повенчали. Единственная заминка произошла, когда им понадобилось «да» говорить. Пришлось жениха и невесту в спину толкать и подсказывать, а когда до «поцеловать» добрались, то они долго краснели и мялись, а затем наградили друг друга пионерским поцелуем и далее уже ни на что не реагировали. М-да-а-а. При таком подходе к семейной жизни наследников от них не скоро дождемся.

Вечером мы успели выступить в трактире, а затем дома у магистра отпраздновать свадьбу Ирвина и Тинэи. Что будет дальше, неизвестно, но в этот момент было приятно смотреть на счастливые лица брата и кузины. Рано утром тетя потребовала возвращаться, хотя все хотели задержаться еще хотя бы на день. Но пришлось собираться и ехать, чтобы не доводить Оливию до нервного срыва. Она и так чудом согласилась провернуть эту авантюру.

Доехали мы без всяких приключений, по дороге оставив папика, магистра и Лори домой. Ирвина магистр рекомендовал взять с собой. Мне было поручено обеспечить, чтобы дядя и его самые верные слуги не встречались с Ирвином. Надо было поить их галлюциногенным или снотворным отварами, заставлять… находиться под гипнозом или еще чего, но они должны были сидеть по комнатам, а Ирвин — ходить то с тетей, то с Тинэей по замку и отдавать любые мелкие указания, чтоб его видели как можно больше слуг. Да-а уж… Задачка не из легких…

Дальше наша жизнь опять пошла по-старому. Мы продолжали гонять по замку в светящихся балахонах, выть дурными голосами, подливать местным растворы разной степени вредности, гоняться за особо противными личностями… И когда это должно было закончиться, никто не знал. Однако…

Как-то поздним вечером, пробегая по двору за одним редисоном, я случайно заметил медленно открывающуюся боковую калитку. Оставив преследование, я спрятался за угол и стал наблюдать. В темноте слуги старались без особой необходимости не шляться по замку, а уж выходить за ворота даже и не помышляли. Потому меня и заинтересовала эта калитка, тем более открывали ее так медленно, осторожно, словно кто-то хотел остаться незамеченным.

И вот в образовавшемся проеме показалась голова. Судя по высоте, на которой она замаячила, к нам пожаловал мужик немаленького роста. О-о-очень любопытно. Осмотрев двор и никого не заметив (редисон в это время уже смотался), гость крадучись двинулся к боковому входу, которым пользовались слуги. Судя по уверенной походке, он явно знал куда шел. В близлежащих деревнях рассказывали ужастики о замке, и после захода солнца никто из местных даже не приближался к воротам. Неужели нашелся сумасшедший пограбить замок с привидениями?!

В предвкушении развлечения я, стараясь быть незамеченным, двигался за мужичком. Перед поворотом коридора откуда-то сбоку кто-то выскочил. Мы с мужиком оба быстро прижались к стене. Выбежавший оказался одним из психов, гоняющих крокодилов. Хлопая в ладоши и не обращая ни на кого внимания, он пробежал мимо нас и скрылся в каком-то из ответвлений. Я на этих бегунов уже насмотрелся, а мужик, похоже, нет. Видимо, он восстанавливал дыхание, поскольку еще несколько минут не шевелился. Только мы успели сделать по паре шагов, как, воя и хихикая, промчались мимо нас Нирана с Нинэей, одетые и разукрашенные как привидения. Девчонки явно вошли во вкус и шалили почти каждую ночь. Мы снова прижались к стене.

В этот раз мужик восстанавливал дыхание, или чего там еще, несколько дольше. При следующей попытке продвинуться мы успели сделать шагов пять, и псих «похлопал» мимо нас в обратную сторону. Через минуту промчался еще один хлопатель… еще через две — вдогонку за ними пронеслись воющие сестрички. Да-а-а… Ну у нас и трафик. Мы так до утра один коридор не пройдем, а ведь впереди, если мне не изменяет память, еще и любимое место развлечения Сэта. Я смотрю, мне действительно удалось сделать из замка сумасшедший дом.

Видя, что на него никто из пробегающих не обращает внимания, мужик осмелел и по стеночке двинулся дальше. Уже успел привыкнуть?! Даже странно, какие крепкие нервы у него. Дойдя до развилки коридора, он свернул в противоположную, чем я думал, сторону. В момент поворота далекий факел слегка осветил его лицо плюс блики от установленных свечей с шарами. Что-то знакомое почулилось мне в его силуэте и бородатой морде. Когда предполагаемый грабитель свернул в коридор, ведущий в сторону спальни графа, и замер, прислушиваясь, я вдруг вспомнил.

Крадущийся мужик показался мне похожим на отца замученной девушки!.. Пока я размышлял, он это или не он и что мне делать, объект слежки помчался по коридору с невероятной скоростью для такой массивной фигуры. Пробежав последние десять метров до спальни барона, он вломился туда, распахнув двери ногой и сразу же захлопнув их за собой. И тут же из комнаты послышались крики о помощи.

Та-ак… Спасать барона было не в моих интересах, да и вряд ли получится. Выгораживать мстителя нельзя, чтобы меня не обвинили в соучастии, да и нужен был нам конкретный и посторонний виновник смерти этого домашнего изверга. А если мужику удастся дядюшку прибить, то посадим его в тюрьму, а через годик или два потихоньку выпустим да отвезем куда подальше. Пусть живет и радуется. Хотя чему уж тут…

Сбегав за своими парнями, я поставил двоих следить за спальней дяди. Если преступник начнет уходить, нужно поднять шум, чтобы стража его схватила, а если никто не будет выходить, то шума не поднимать. Утром слуги по-любому в спальню зайдут и сами все увидят. Пришлось также срочно послать Нэта за магистром Жаколио и отцом, пусть едут, а самому бежать будить всех своих и знакомить их с инструкциями, которые мне выдал магистр Трэвор как раз для подобного случая. Услышав про мужика, тетушка попыталась броситься дяде на помощь. Временами народ бывает такой тупой… Ну и что она может сделать против здорового вооруженного лихоимца? И главное, что непонятно, зачем? Он ей создал настоящий ад на земле, и не только ей, а она с заботой…

Пришлось долго втолковывать, что спасать ее мужа поздно, он уже труп. Однако если она сейчас упустит момент и не поступит так, как я подскажу, то имение может быть передано по наследству брату дяди. Тот был такой же скотиной и сейчас находился среди собутыльников.

— Вы поймите, тетушка, по ныне существующим законам женщине получить право распоряжаться имением хоть и возможно, но очень сложно, а при наличии брата у бывшего хозяина такой расклад вообще близок к нереальному. В этом случае вы с дочерьми попадаете под власть наследника, и он будет вправе сделать с вами что пожелает. Хотите ли вы этого? — Я старался говорить как можно четче и медленней, чтоб она прониклась своим положением и ничего не испортила.

Когда до тети и ее дочерей дошло, о чем я говорю, они от ужаса оцепенели. Так. Поняли, прониклись. Это хорошо. Дальше я начал ее и Ирвина инструктировать. Показывать свитки с законами, разъяснять каждый пункт и требовать выучить все дословно. Учили мы до утра, а затем я пошел проверять, как наши дела.

До утра мужик так и не вышел, а утром слуги подняли шум: барон, мол, убит, а убийца… все еще в его комнате. Вызвали стражу, управляющего, местного мага-алкоголика, пытались зачем-то растолкать собутыльников барона. К этому времени подъехали магистр Жаколио с папашей.

Мужик, не таясь, признался, что зарезал убийцу своей дочери, и его сразу отправили в темницу. Затем все мужчины по очереди прошли в спальню и удостоверились в том, что убитый — барон Гарнэлл и что он мертв. После этого все собрались в малой гостиной, и был составлен документ о происшествии, который и подписали все присутствующие.

Следующим актом марлезонского балета было выступление баронессы. Выйдя вперед, неожиданно для всех тетя Оливия провозгласила:

— На основании закона о наследовании, выпущенного в таком-то году, я, баронесса Оливия Гарнэлл, как жена барона, покойного хозяина этого имения, признаю право наследования замка и всего имеющегося имущества за мужем своей дочери, Тинэи Гарнэлл, графом Ирвином Гросарро!

Не давая никому времени среагировать, Ирвин скромно объявил, что принимает все заботы о замке и имении, и поклялся опекать и уважать свою жену, ее мать и младшую сестру. Первыми, как свидетели, признали факт передачи магистр Жаколио и папик, затем мы заставили пьяных и ничего не понимающих собутыльников дяди произнести и подписать признание договора. Тут же подписались управляющий, маг-алкоголик и начальник стражи. Вот уж после чего мы вздохнули с облегчением! Какое счастье, что друзья барона были еще здесь, да и сам предполагаемый наследник присутствовал! И все они подписали необходимые документы. Теперь отменить передачу наследства не мог даже Высший Совет или король.

Взвалив на управляющего все хлопоты по подготовке к похоронам и приказав отправить по домам собутыльников дяди, мы удалились в малую гостиную. Сидели молча, переваривали случившееся. Судя по глазам, все были довольны, просто при покойнике в доме считали неприличным радоваться вслух.

А уж как я был рад!!! Мне уже не надо было беспокоиться о женитьбе Ирвина. Рэм, как наследник и будущий владелец замка графов Гросарро, становился видным женихом…

Похороны прошли быстро. Кроме нескольких особо доверенных слуг, никто не жалел о смерти хозяина. Этих самых доверенных отослали в тот же день в село. В замке полным ходом шли перестановки и ремонт, чтоб ничего не напоминало о прежнем хозяине.

Постучавшись в комнату к Тинэе и дождавшись приглашения, я вошел. Она сидела на кровати в полураздетом виде и задумчиво рассматривала что-то на потолке. Пришлось поприветствовать ее пару раз, прежде чем она опустила на меня глаза. И в тот же момент завизжав так, что я подпрыгнул на месте от неожиданности, она встала на четвереньки на кровати и спрятала голову под подушку. Визжать она не прекратила, но слышно ее было слабо. Оглянувшись, я увидел Сэта.

— Мы же договорились, что ты влетишь после того, как я ей все объясню, — укорил я привидение.

— Я так давно не общался… И не терпелось поскорее познакомиться с моей прапракакой-то там внучкой, — виновато пожав прозрачными плечами и задрав глазки к потолку, почти провыл Сэт.

— Ну вот, можешь пообщаться с ее задницей, раз так тебе не терпелось, — недовольно посоветовал я.

Обходя кровать по кругу, я с интересом рассматривал сестричку. Интересная композиция… По-моему, я ее уже где-то видел. Страусов могу не считать… О! Точно! В мультиках и детских фильмах! Там дети так прятались. Теперь ее бы чем-то успокоить… По торцу, может, врезать? Хм… Хм…

— Сестричка, тут к тебе в гости прапрадедушка пришел, а ты к нему сразу зад… э-э… спиной повернулась, а голову вообще под подушку спрятала. Фи-и-и! Как невоспитанно и невежливо. А еще графиня. Прадедушка может обидеться, — нашептывал я, приподняв край подушки.

Как только я заговорил, она замолчала и стала прислушиваться. Когда я закончил свои объяснения, Тинэя резко вскочила и, спрыгнув с кровати и пригладив волосы, присела в реверансе. Лицо ее было пунцовым, а глаза она боялась оторвать от пола. Да-а-а… Великая сила — воспитание…

— П… п… пр-прошу пр… пр… простить меня, — выцокивала она зубами.

— Ничего страшного, деточка. Я не обижаюсь. Сам виноват, поторопился зайти без представления. Ведь обещал, что появлюсь только после того, как Ли все тебе расскажет, но не сдержался, — извиняющимся тоном бормотал Сэт.

С трудом отодрав застывшую в реверансе Тинэю от пола, я подтолкнул девушку к кровати, усадил и накрыл одеялом. Зубы ее продолжали мелко стучать. Махнув Сэту свалить с глаз долой и дождавшись, пока тот отлетит за спину, рассказал вкратце его историю сестрице. К концу моего рассказа она немного успокоилась.

— Может, еще раз попытаемся познакомиться? — предложил я.

Тинэя судорожно кивнула головой. Сэт величественно выплыл из-за спины, придав себе вид безукоризненно одетого графа своей эпохи. Даже попытался выглядеть поплотнее. Сестричка снова вскочила и присела в реверансе. Но на этот раз зубы у нее стучали значительно тише, и она даже пробовала улыбаться, глядя на своего пра…дедушку. Как только с церемониями было покончено, мы уговорили ее забраться на кровать и снова замотаться в одеяло.

Разговаривали почти всю ночь. Я насколько смог подробно рассказал о природе привидений, Сэт вспоминал все, что когда-то знал. Тинэя немного освоилась и даже задала несколько вопросов. Главное было достигнуто: девушка перестала бояться Сэта и со временем могла составить ему компанию в умных беседах. Ведь мы собирались уезжать, а Сэт после столь активного и веселого времяпрепровождения мог и заскучать, а то и совсем расстроиться.

Обо всем сразу не расскажешь. Так вот, все время нашего проживания в замке Гарнэллов мы не прекращали тренировки. Для этого каждое утро команда бежала в ближайшую рощу. Как-то утром, вскоре после похорон графа, перед началом занятий в роще, я услышал плач. Махнув своим, чтобы начинали, я пошел на звуки всхлипываний и причитаний. Плакала молоденькая девушка очень приятной наружности. Подсев к ней, я начал расспрашивать о проблемах, которые могли заставить такую красавицу расстроиться. Разговорить печальную особу стоило больших трудов и долгого времени. Моя команда, закончив тренировку, уже ушла в замок, а я все еще выяснял у девушки причину ее слез.

Оказалось, она — одна из тех, с кем развлекался барон. Для нее, как и для всех побывавших у графа женщин, начался сущий кошмар. Оказывается, девушек дразнят и обзывают свои же, деревенские, швыряют в них камни, тянут в кусты. При попытке сопротивляться орут, что, мол, графьям можно, а мы не хуже… И никого не интересует, что не по своей воле они там были. Уехать из деревни им просто некуда. Да уж, ситуация. Как и во все времена, жестокость — главное качество нищих независимо от того, как ты попал на дно и хочешь ли так жить дальше, окружающие просто не позволят тебе подняться…

Подумав, я предложил ей привести всех желающих девушек к нам на тренировки. Пусть посмотрят на то, чему я смогу их научить. И если они с полной отдачей будут заниматься, то ни один мужчина без их разрешения не сможет даже приблизиться к ним. А если они выучатся, то смогут работать телохранителями и быть на полном обеспечении того, кому будут служить.

Через три дня рядом с нами на поляне для тренировок выстроилось пятнадцать девушек от четырнадцати до девятнадцати лет. Лица у них были невероятно жесткие, словно окаменевшие. Они собирались мстить, и, глядя на них, так и хотелось сказать: ну, редиски, берегись!

Девчонок разместили в трех комнатах в крыле для обслуживающего персонала. Все слуги Гарнэллов, способные шить, три дня не выпускали иголку из рук и сшили девочкам по три комплекта одежды. Это был однообразный набор из широких брюк и курточек с большим количеством карманов. По их просьбе одежда не была украшена. Судя по их поведению, они не планировали становиться в будущем женами и матерями. А уж с каким рвением девчонки взялись за тренировки, это просто поражало! Одевались и питались сейчас они даже лучше, чем до происшествия. И более всего им нравилось, что деревенские стали бояться их и обходить стороной.

Тренировались они все свободное от сна и еды время. Мы, заканчивая тренировку, уходили в замок, а девочки просили разрешения остаться и продолжали заниматься. Приходили лишь на обед и часовой отдых, и снова на поляну.

Чтоб они сами себя не уморили, я приказал им посвящать время после ужина и до сна пению. Никакие отговорки, типа нет слуха или голоса, меня не впечатляли. Я помнил конкретный пример из прошлой жизни в другом мире, как одна девица без слуха и голоса все свободное и несвободное время более года пела «Ом» с концентрацией в районе нёба. Нельзя сказать, что слуха у нее совсем не было, она четко слышала любую фальшь в музыке, но сама спеть не могла, фальшивила немилосердно. Пока она выла, как водопроводная труба, народ старался находиться от нее подальше. Но ее это не останавливало, так что «выла» она часа по четыре в день минимум. Где-то через год ее пение начало звучать все правильнее и правильнее, а какой мощный и красивый голос получился, просто ах! и ох!..

Так что нашим девицам было сказано: от песен не отлынивать.

Когда мы собрались уезжать и уже назначили время, Сэт прямо сошел с ума, если, конечно, можно еще с чего-то сойти в его положении. Плача и стеная, он все ночи напролет беспрерывно перемещался из одной спальни в другую, не давая нам нормально отдохнуть. Попытка заставить его замолчать успеха не приносила. Рыдая и упрекая нас в том, что вот только привык, только нашел с кем побеседовать об умных вещах, и пошалить, и посмеяться… а мы, такие жестокие, его бросаем… Он достал нас по самое некуда.

Никто и не спорит, что мужик он, в смысле привидение, классный, да и с его участием розыгрыши и шутки получались смешными и интересными. Правда, смешными только для нас, но это все мелочи.

Все что я читал в моем мире по поводу привидений, говорило о том, что возникновение их зависело от силы страсти, влечения, какой-то привязанности в материальном мире, которая не позволяла им полностью уйти из жизни. Наиболее частые привязки привидений — к замку, к дому или к какой-либо ценной вещи. И насколько я помню, удаляться от привязок далеко привидения не могут. Все это я и выложил Сэту. М-да-а… Лучше бы молчал. Выть и рыдать он стал громче и сильнее, а мелькать и носиться — быстрее.

Пришлось вызывать магистра Жаколио и просить помочь. Род, передавший мою просьбу магу, сразу указал и причину, так что магистр приехал уже с книгами. После знакомства и длительной беседы, Сэту было предложено развоплощение или длительный ритуал по привязке его к какой-либо вещи, которую я могу таскать с собой. Развоплощение (или другими словами освобождение от привязанности к этому миру и месту) и возможность дальнейшего перерождения почему-то Сэта не устроили. Он пожелал остаться привидением. В качестве привязки решено было использовать что-то из золота, чтобы в случае потери не болтаться Сэту из-за этой вещи на помойке — золото всегда кто-нибудь да подберет.

Пришлось разыскивать кости Сэта, толочь их в ступке, добавлять кое-что из алхимических препаратов, так как это была одна из его привязок, плавить золото… Ушло на все это два дня и куча нервов, но в итоге простенький золотой амулет был сделан, и мы тут же его испробовали. Ближе к полуночи, надев на себя амулет, я с четверкой парней уехал от замка на расстояние в час пути, а затем вернулся. Все это время Сэт носился вокруг нас как сумасшедший и выл дурным от счастья голосом. Глядя на него, сложно было поверить, что в момент его смерти ему было уже тридцать семь лет.

Оставив Арни руководить в замке Гарнэллов, чтобы не отвлекать Ирвина и Тинэю от проведения своего медового месяца, и забрав тетю Оливию и Нинэю с собой, мы поехали домой.

Причем прямо перед отъездом я особое внимание уделил организации и развитию службы безопасности. Ее нужно было структурировать и увеличить. Пришлось, например, оставить четверых парней из команды для охраны Ирвина и Тинэи. Меньше ведь и не оставишь: двое на постоянном дежурстве, один отдыхает, а еще один будет тренировать такую же команду из сирот, как и у нас в замке (ее они должны набрать себе в ближайшую неделю).

Еще троих придется оставлять с Рэмом. Он как наследник и будущий хозяин имения теперь должен посвятить почти все свое время обучению управлением этим самым имением, значит, будет ездить в город. К тому же у меня еще две сестры да папа с тетей Оливией. Надумают куда-нибудь поехать — охрану надо будет обеспечивать. Короче, не напасешься. Вовремя все же у меня появилось пополнение из девчат в команде!