Доктор Крюк 2

Глава 9

Солнце только-только пробило серую пелену над Тортугой, когда я шагнул на скользкие доски пирса. Ночь в каюте «Принцессы Карибов» выдалась долгой — карта Дрейка лежала передо мной на столе, точно живая, а слова Кита про озеро и пирамиды крутились в голове. Я провел рукой по густой и темной бороде.

Я хлопнул по абордажному крюку на поясе, дурацкая привычка. «Принцесса Карибов» покачивалась у причала, поскрипывая канатами.

На палубе уже суетились матросы, лениво переругиваясь после ночной попойки. Я свистнул, и головы повернулись ко мне.

— Стив! — рявкнул я, ставя ногу на ящик.

Стив, мой так и не объявленный боцман, подошел быстро. Высокий, с обветренным лицом и руками, которые могли бы гнуть железо. Он смотрел на меня с привычной смесью уважения и легкой насмешки.

— Готовь корабль, — сказал я, понизив голос. — Проверяй паруса, пушки, трюм. Снасти, канаты — все до последнего узла. Может статься, что нам придется рвать отсюда.

Стив кивнул, не задавая вопросов — он привык, что я не бросаю слов на ветер.

— Сделаем, капитан. Сколько у нас времени? — спросил он, уже прикидывая, где и что сделать.

— До сегодняшней ночи, — ответил я.

Если все пойдет как надо, утром мы уже будем в море.

Он хмыкнул, будто хотел сказать что-то, но передумал и повернулся выполнять поручение. Стив орал на матросов, которые лениво таскали бочки с водой. Я оставил их и направился в каюту.

Там, в полумраке, я сел за стол.

Я достал кусок карты Дрейка. Она жгла мне руки, как раскаленный уголь. Вторая часть — наверняка где-то в архивах губернатора, в той запретной комнате, о которой говорила Изабелла.

Но я не из тех, кто полагается на чужие слова. Мне нужна точность, как скальпелю в руке врача. Я закрыл глаза и вызвал Вежу. В голове тут же зашумело, будто ветер в снастях, и голос холодный нейросети произнес:

«Слушаю вас, носитель».

«Вежа, есть ли в архивах губернатора вторая часть карты Дрейка? — спросил я мысленно. Мне нужно знать точно».

А что? Пусть потрудится, надеюсь это не будет стоить сто миллионов.

Вежа помолчала, будто прикидывала, и ответила:

«Запрос требует 1000 очков влияния. Подтверждаете списание?»

Тысяча — ради этого стоило рискнуть.

«Подтверждаю», — буркнул я.

«Снято. Ответ: да, вторая часть карты находится в запертой комнате губернатора, среди его архивов», — сообщила Вежа.

Да! Есть! Я на верном пути. Ну это же логично! Из всех неиспанских владений Карибского моря, Тортуга — центр всего и вся.

Я выдохнул. Баланс похудел на тысячу, но оно того стоило.

Карта там. Значит, завтра ночью я ее возьму.

Я откинулся на спинку стула, глядя на карту перед собой. Семьдесят лет жизни, кораблекрушение, пираты, Вежа — все это не сломило меня, а сделало только сильнее. И моложе, чего уж скромничать?

Я хлопнул ладонью по столу, встал и вышел на палубу. Солнце уже поднялось выше, и Тортуга гудела. Стив орал на матросов, Кит лез куда-то под снасти, Джек проверял пушки, а Пит носился с канатом, точно щенок с костью. «Принцесса» оживала под их руками.

Я спустился к штурвалу, провел рукой по гладкому дереву. Ночью — бал, Изабелла, Морган с его пожаром. Шанс, который я не упущу. В голове уже складывался план: уговорить Изабеллу, отвлечь охрану, найти карту. А потом — в море, на юг, к джунглям Кита. Я ухмыльнулся, глядя на горизонт.

Весь день я провел на корабле. Прикидывал варианты того что и как сделать.

Я стоял у борта «Принцессы Карибов», глядя, как гавань тонет в огнях факелов и фонарей. Команда сделала свое дело: паруса подтянуты, пушки начищены, трюм забит водой и ромом — всем, что нужно, чтобы рвануть в море, если бал у губернатора обернется ловушкой. Стив доложил, что корабль готов,

Я хлопнул «пока еще не боцмана» по плечу, буркнул:

— Держи глаза открытыми, — и спустился на пирс.

Впереди ждал губернаторский дом, полный музыки, интриг и, если Вежа не врет, второй части карты Дрейка.

Я поправил камзол, проверил, на месте ли крюк у пояса, и шагнул в ночь. Тортуга бурлила: пьяные матросы горланили песни, шлюхи цеплялись к прохожим, а запах рома и жареной рыбы висел в воздухе. До дома губернатора было недалеко — массивное здание с белеными стенами и красной черепицей маячило над портом. Охрана у входа пропустила меня без лишних вопросов — я уже не чужак здесь, да и байки о Монито сделали свое дело. Внутри гудели голоса, скрипели скрипки, а свет свечей отражался в бокалах с вином. Я вдохнул этот хаос и двинулся вперед, высматривая Изабеллу.

Она появилась почти сразу — в платье цвета морской волны, с волосами, что вились, как водоросли на ветру. Ее глаза поймали мой взгляд через зал, и губы дрогнули в улыбке — то ли насмешливой, то ли любопытной. Я протолкался к ней сквозь толпу разодетых купцов и морских волков, что уже хлебнули лишнего.

— Танец, капитан? — бросила она, едва я подошел, и голос ее звенел, точно колокольчик на ветру.

Я кивнул, не тратя слов, и повел ее в круг. Руки легли на талию, и мы закружились под мелодию скрипки. Она двигалась легко, но острый ум следит за каждым моим шагом. Пора было брать быка за рога.

— Мне нужна комната твоего отца, — шепнул я, наклоняясь к ее уху, пока мы кружились. — Там карты. Одна из них — моя.

Изабелла откинула голову и рассмеялась — звонко, будто я рассказал ей лучшую байку в своей жизни.

— Ты не первый, кто ищет сокровища в пыли, Крюк, — сказала она, глядя мне в глаза. — Зачем мне помогать? Да и что я с этого получу?

Я понизил голос, чтобы слова не улетели к чужим ушам:

— Слава, приключения. Ты же не хочешь гнить в этом болоте, Изабелла. Я видел, как ты смотришь на море. Оно зовет тебя.

Она прищурилась, и на миг мне показалось, что я зацепил ее. Но потом она хмыкнула, точно сомневалась, стоит ли мне верить.

— Хитрый ты, Крюк, — протянула она, и пальцы ее чуть сжали мою руку. — А если я скажу «нет»? Что тогда?

Я ухмыльнулся, не отводя взгляда:

— Тогда я найду другой путь. Но с тобой будет быстрее. И интереснее. Решайся.

Она замолчала, глядя на меня исподлобья. Танец тянулся, скрипки пиликали, а я ждал. Наконец она наклонилась ближе, и ее дыхание коснулось моего уха:

— Ладно, Крюк. Провожу. Но только из интереса. Посмотрим, чего стоят твои сказки.

Я едва скрыл удивление. Слишком легко — подозрительно легко. Но времени гадать не было. За окном вдруг вспыхнул свет — яркий, рыжий, будто солнце решило вернуться. Крики раздались снаружи, собаки залаяли, а в зале поднялся гомон. Морган. Этот чертов пират не подвел — пожар в сарае, как и договаривались. Но не слишком рано?

Охрана рванула к дверям, гости заголосили, а я поймал взгляд Изабеллы.

— Пора, — сказал я, и она, не говоря ни слова, кивнула.

Мы выскользнули из толпы, пока все пялились на окна. Она вела меня через коридоры — узкие, пропахшие воском и старым деревом. Ее шаги были быстрыми, уверенными, платье шелестело, как паруса на ветру. Я держался рядом, сжимая крюк, готовый к любому повороту. Гомон бала затихал за спиной, а впереди маячила цель.

Мысли крутились в голове: что она задумала? Она даже не удивилась пожару! Играет со мной или правда любопытство взяло верх? Я знал одно — Вежа подтвердила, что карта там, в комнате, и я не уйду без нее.

Наконец мы остановились у тяжелой дубовой двери с железным засовом. Изабелла вытащила ключ из складок платья — маленький, потемневший от времени, — и вставила его в замок. Щелчок разнесся в тишине и дверь медленно отворилась. Полумрак за ней был густым, пахло бумагой. Она отступила в сторону, скрестив руки.

— Заходи, капитан, — сказала она, и в голосе ее мелькнула насмешка. — Докажи, что ты не пустобрех.

Я шагнул внутрь. Дверь за мной закрылась с тихим скрипом, и я остался один на один с тем, что ждало впереди. Изабелла стояла у входа, ее силуэт чернел в свете свечи, которые она подняла повыше. За окном крики и лай собак стихали — Морган дал мне время, но его было очень мало. Я сунул руку в карман, нащупал свою часть карты Дрейка, и шагнул в темноту. Что-то подсказывало мне, что эта ночь решит все — не только для меня, но и для нее.

Полумрак комнаты обнял меня, как старый плащ, едва я переступил порог. Дверь за спиной скрипнула, закрываясь, и слабый свет свечи в руке Изабеллы бросил дрожащие тени на стены. Я замер, оглядываясь. Карты — десятки, сотни карт — висели повсюду: прибитые к стенам гвоздями, свернутые в трубки на полках, сложенные в стопки на массивном столе в углу. Здесь были острова Кариб, берега Испании, изгибы материка, что вились, как реки на закате. Пыль висела в воздухе, точно туман, и каждый шаг поднимал ее облачком.

Так вот в чем подвох? Тут сотни карт и их обрывков. Здесь нереально найти мой кусочек. Но ведь Вежа сказала, что вторая часть карты Дрейка здесь, но где? В этом хаосе найти ее было как выловить жемчужину из трюма, полного грязи.

Я сунул руку в карман, вытащил свою часть карты — потрепанный лист с кривыми линиями джунглей, озера и пирамид, — и шагнул к ближайшей стене. Пальцы пробежались по бумаге, пожелтевшей от времени, с чернилами, которые выцвели до бледных теней. Я поднес свою карту ближе, сравнивая линии. Ничего. Очертания не те, берега чужие. Я бросился к следующей — острова, рифы, какие-то названия на испанском. Опять мимо. Пыль лезла в нос, но я не останавливался, перебирая карту за картой, смахивая их на пол, если они не подходили.

Эдак я и через неделю не найду нужную мне карту.

— Ну что, Крюк? — насмешливый голос Изабеллы прорезал тишину. — Нашел свое сокровище?

Она стояла у двери, прислонившись к косяку, и свеча в ее руке отбрасывала свет на любопытное лицо. Я бросил на нее взгляд, но не ответил, возвращаясь к поискам. Время утекало, как песок в часах. За окном крики стихали — пожар Моргана тушили, и скоро охрана вернется. Я метнулся к полкам, смахнул стопку бумаг на пол. Карты, письма, чертежи кораблей — все не то. Моя часть Дрейка жгла руку, но ни одна из этих чертовых карт не была ее парой.

— Где она, черт возьми? — пробормотал я себе под нос, переходя к другой стене.

Пальцы дрожали, но я держал себя в руках. Вежа не могла врать.

Я выругался про себя — если она здесь, то почему я не могу ее найти? Может, спрятана хитрее? За фальшивой стеной? В тайнике? Я шагнул к массивному шкафу в углу, провел рукой по резьбе. Пыль осела на пальцы, но ничего подозрительного — ни щелей, ни рычагов.

Изабелла хмыкнула, шагнув ближе. Ее платье прошелестело по полу, и тень легла рядом с моей.

— Может, ты ошибся, капитан? Или твой Дрейк был шутником, любил путать следы?

Я обернулся, сжимая карту в кулаке.

— Он не шутил. И я не ошибаюсь. Она здесь.

Она подняла бровь, но не двинулась с места, только чуть наклонила голову, точно изучая меня. Я вернулся к поискам. Схватил очередную карту со стола, развернул — опять не то. Линии слишком прямые, никаких джунглей, никаких пирамид. Я швырнул ее на пол и взялся за следующую. Пыль летела в лицо, глаза слезились, но я не сдавался. Мысли крутились в голове: может, карта не на виду? Может, зашита в обивку? Или в ящике стола? Я рванулся к столу, выдвинул первый ящик — пусто, только перья и старые чернила. Второй — какие-то записи, но не карта.

— Великий пират мечется, как крыса в трюме, — хмыкнула Изабелла, и ее голос был ближе, чем я ожидал.

Она стояла почти рядом, глядя на меня с улыбкой, которая балансировала между насмешкой и чем-то еще — то ли восхищением, то ли ожиданием. Я стиснул зубы, не отвечая. Времени не было на болтовню. Я схватил еще одну карту с полки, развернул — острова, заливы, но не джунгли.

Черт! Я швырнул ее в сторону и замер, пытаясь собраться с мыслями. Вежа сказала «в комнате», но не уточнила где. Может, я ищу не так? Может, надо не глазами, а умом? Я оглядел стены еще раз, прищурившись. Карты висели неровно, некоторые перекрывали друг друга. А что, если вторая часть — под другой картой?

Я шагнул к стене, где карты громоздились плотнее всего, и начал снимать верхние листы. Первая — ничего, просто старый набросок Кариб. Вторая — опять мимо. Третья — тоже.

Изабелла молчала, но ее взгляд жег мне спину. Я сорвал еще одну карту, и под ней мелькнуло что-то — край листа, чуть темнее, чем остальные. Сердце екнуло. Я потянулся к нему, но в этот миг за окном раздался новый шум — топот ног, лай собак. Охрана? Или Морган снова что-то поджег? Я не успел понять.

— Помоги, если хочешь, — бросил я Изабелле, не оборачиваясь.

Она хмыкнула, но шагнула ближе, подняв свечу повыше. Свет упал на стену, и я увидел его яснее — потрепанный край, торчащий из-под очередной карты. Я сорвал верхний лист, и передо мной открылся кусок бумаги — старый, с выцветшими чернилами. Но линии… Я поднес свою карту ближе, сравнивая. Нет, не то.

Я выругался вслух, швырнув лист на пол.

— Проклятье! — рявкнул я, ударяя кулаком по столу. — Она должна быть здесь!

Изабелла звонко рассмеялась.

— Ты такой упрямый, Крюк, — сказала она, качая головой. — Может, стоит сдаться? Или ты готов перевернуть тут все?

Я обернулся, глядя на нее в упор. Ее глаза блестели в полумраке, и я не мог понять, играет она со мной или правда хочет увидеть, что будет дальше.

— Сдаться? — хмыкнул я, криво ухмыляясь. — Это не про меня, девочка. Я найду ее, даже если придется стены ломать.

Она пожала плечами, но улыбка не исчезла. Я вернулся к поискам. Карта была здесь — я знал это. Но где? Я метнулся к шкафу, хлопнул по дереву, проверяя, нет ли тайника. Ничего. Стол, стены, полки — ничего. Мысли путались, но я заставлял себя думать, как врач на операции: холодно, точно, без паники. Может, карта в книге? Или под полом? Я уже готов был опуститься на колени и простучать доски, когда за дверью раздался шум — тяжелые шаги, скрип дерева. Кто-то шел сюда.

— Поздно, — шепнул я себе, сжимая свою карту в кулаке.

Изабелла напряглась, но не двинулась с места. Свеча в ее руке дрогнула, бросив тень на стену. Я приготовился к худшему, но отступать не собирался. Карта была здесь, и я не уйду без нее — даже если придется драться.

Полумрак комнаты душил меня, как штормовой ветер, пока я метался меж стен, заваленных картами. Пыль лезла в глаза, но я срывал листы один за другим, сравнивая их со своей частью Дрейка.

Ничего. Линии не те, очертания чужие.

Я проверил шкаф, стол, полки — ни следа второй части. Мысли вились лихорадочно: тайник? Под полом? Пальцы скользнули по резьбе, ища щель. Щелчок раздался тихо, когда я надавил крюком на выступ. Полка дрогнула, и я потянулся к ней, надеясь, что вот оно — мое золото.

Но дверь с грохотом распахнулась. Я обернулся. В проеме стоял губернатор — высокий, с седыми висками и лицом, высеченным из камня. Я его видел как-то издали. Жан-Филипп де Лонвийе, хозяин Тортуги, чье имя гремело среди французов Кариб. За ним маячили двое охранников, мушкеты в их руках поблескивали в свете свечи. Его взгляд впился в меня.

— Изабелла! — строго произнес он, шагнув внутрь. — Что этот пират делает в моих архивах?

Голос его был как гром над палубой. Изабелла отступила к стене, и свеча в ее руке дрогнула. Ее глаза расширились, и улыбка исчезла с лица — она явно не ждала этого.

— Отец, я… — начала она, но осеклась, глядя на него. — Это шутка. Он хотел посмотреть карты.

Де Лонвийе фыркнул, не сводя с меня глаз. Он шагнул ближе, и я заметил, как его рука легла на рукоять шпаги.

— Шутка? — бросил он, и голос его стал тише. — Не ври мне, девочка. Я знаю, что он ищет. Карту Дрейка, да, Крюк?

Зашибись. Он знал все.