Доктор Крюк 2

Глава 2

«Вежа», — позвал я систему. — «Ты тут?»

Ее голос откликнулся мгновенно — спокойный, с легким металлическим эхом.

«Слушаю вас, носитель».

Я открыл глаза, но ничего не изменилось — только волны плескались о пирс да Стив пыхтел где-то на палубе. Вежа оставалась невидимой.

'Слушай. Я тут с кораблем вожусь. Хочу скорость прибавить, а дело ползет, как улитка. Можно же потратить очки влияния на усовершенствование? Так?

Она помолчала секунду, и я почти услышал, как в ее невидимой голове щелкают шестеренки — будто она взвешивала каждое мое слово, прикидывая, что можно мне открыть, а что пока придержать. Потом заговорила.

«Ранг „Староста“ открыт — вы накопили достаточно очков влияния. На данный момент у вас 20 694 „ов“. Новый интерфейс доступен».

Я нахмурился. 20 000 очков? Это было больше, чем я ожидал, но откуда? Я ведь тратил их на регенерацию, на открытие ранга. Что-то произошло, пока я возился с золотом на Монито и бегал от Роджерса.

'Погоди, Вежа. Откуда 20 000? И что за интерфейс? Давай по порядку.

Она снова сделала паузу, короткую, но ощутимую, как будто подбирала слова, чтобы я все понял с первого раза.

«Очки влияния начислены за действия. Первое: вы раскрыли тайну местонахождения клада Фрэнсиса Дрейка. Карта, ящик, разгадка фразы 'В глазах святого Бернара». За это начислено 10 000 очков. Второе: вы смогли удрать от Барталомью Роджерса, перехитрив его на Монито и уведя «Принцессу» из-под носа. Это еще 7 000 очков — побег без боя ценится высоко. Третье: вы разделили клад с Анри, Филиппом и Маргарет без крови, сохранив контроль и избежав бунта. За мирное решение — 5 000 очков. Итого: 22 000 добавлено к тому, что у уже было. А баланс был 2 694 «ов».

Раскрытие тайны, побег, дележка — все, что я считал просто выживанием, Вежа оценила, как шахматную партию.

«Погоди», — перебил я мысленно, прищурившись, хоть она и не могла этого видеть. — 'Ты сказала 22 000. А где остальное? И что с интерфейсом?

«Были и потери. Смерть Ли. Он погиб и это минус 4 000 очков. Итог: из предыдущих запасов и новых начислений у вас было 24 694 'ов», но после штрафа осталось 23 694 «ов». Теперь к интерфейсу. Ранг «Староста» открывает новые инструменты. Это система управления — вкладки, где вы можете тратить очки на улучшения. Личное, команда, корабль. Хотите посмотреть?

Я кивнул сам себе, чувствуя, как внутри все закипает — смесь удивления, гордости и досады. Ли. Его смерть ударила меня сильнее, чем я думал, и Вежа это учла, сняв очки, как судья, выносящий приговор.

Я стиснул зубы, прогоняя тень вины, и сосредоточился на ее словах. Интерфейс. Это звучало как что-то из будущего — моего будущего, где старики вроде меня пялились в экраны, тыкая пальцами в кнопки. Только тут не было экрана — только Вежа и ее фокусы.

«Давай, показывай», — подумал я, выпрямляясь и бросив взгляд на «Принцессу», где Томас все еще возился с мачтами. — «Что за интерфейс такой?»

И тут перед глазами вспыхнуло. Не ослепительно, а мягко. Полупрозрачная панель повисла в воздухе прямо передо мной — на уровне груди, сотканная из тонких лучей. Я моргнул, но она не исчезла. Строчки текста — аккуратные, как в медицинских журналах, которые я читал в прошлой жизни, — и три вкладки: «Личное», «Команда», «Корабль». Они переливались золотисто-фиолетовым. Я протянул руку, но пальцы прошли сквозь нее, задев лишь теплый воздух. Это было нереально — и в то же время знакомо.

— Что за чертовщина? — пробормотал я вслух, забыв, что могу думать молча.

«Это интерфейс системы», — ответила Вежа и ее голос теперь звучал как из панели, хотя эхо все еще гудело в голове. — «Ранг 'Староста» открывает новые возможности. Вкладка «Корабль» — перед вами. Откройте.

Я пригляделся. «Корабль» мигала, зазывая меня. Я мысленно ткнул в нее — не рукой, а просто подумав, — и панель сменилась. Передо мной возник чертеж «Принцессы» — точный, до последнего гвоздя. Корпус, мачты, паруса, пушки — все разложено по частям, как анатомия тела. Справа — список: «Паруса», «Корпус», «Оснастка», «Орудия». Каждую строчку можно было развернуть, и я выбрал «Паруса».

Новое окно раскрылось. Легкие паруса из тонкой парусины — 500 очков. Усиленные, для штормов — 800. Скоростные, с пометкой «+20 % к скорости» — 1500. Я присвистнул про себя.

Хватало на скоростные паруса, но я решил проверить остальное. «Корпус» предлагал убрать лишний вес за 700, укрепить киль за 1000 или сделать обшивку легче и прочнее за 2000. «Оснастка» — канаты, руль — тоже могла прибавить скорости, но стоила от 300 до 1200. Это было как игра: собирай корабль по кусочкам, только вместо игрушек — мой бриг, моя жизнь. Сердце заколотилось. Это могло все изменить.

«Вежа», — позвал я снова. — «Как это работает? Потрачу очки — и что, паруса сами вырастут?»

«Не совсем», — ответила она. — «Система меняет реальность. Я организую обстоятельства — людей, события, ресурсы. Вы выбираете улучшение, а я делаю так, чтобы оно произошло. Предметы не появляются из воздуха».

Я кивнул, чувствуя, как рот тянется в ухмылку. Значит, не магия, а хитрость. Вежа подстроит все так, чтобы Томасу, например, подвернулся нужный материал или помощник. Это мне нравилось — никакого волшебства, только расчет. Я вернулся к «Парусам» и остановился на скоростных за 1500 очков. Осталось бы 300 — мелочь, но на потом сгодится. Я представил «Принцессу», рвущуюся вперед, и решил рискнуть.

«Подтверждаю», — подумал я, мысленно нажав на кнопку внизу окна.

Панель мигнула и пропала. Я ждал, прислушиваясь. Ничего — только шум волн да голос Томаса, который ругался на Сэма за криво завязанный узел. Но Вежа уже работает. Раздался звук — скрип далекой телеги. Я выглянул из тени ангара и увидел, как по тропе вдоль пирса катит повозка, запряженная тощей клячей. В ней — какой-то старик, седой, сгорбленный, а сзади — тюки парусины, белой и легкой, как облака. Он остановился у ангара, спрыгнул и зашаркал к Томасу, который спустился с «Принцессы», вытирая руки о штаны.

— Редвуд! — звонко крикнул приехавший. — Слыхал, ты работу взял? Привез тебе кой-чего. Парусина легкая, скоростная, как ты любишь. Долг отдаю — помнишь, ты мне шлюп чинил?

Томас замер, глядя на тюки, потом на меня. Его брови поползли вверх, а я только хмыкнул, скрестив руки. Вежа не подвела. Старик-приятель, долг, парусина — все сошлось, как по нотам. Томас подошел к повозке, потрогал ткань и кивнул.

— Откуда ты, черт возьми, взялся, Джек? — буркнул он. — Ладно, тащи к бригу. Скорость нужна, а это в самый раз.

Я шагнул ближе, чувствуя, как внутри все поет. Паруса не выросли сами — Вежа подогнала человека, который принес их в нужный момент. Томас уже кричал Стиву, чтобы тот помог разгрузить, а я смотрел на «Принцессу» и думал: это только начало.

Баланс очков влияния у меня был в размере 19 194.

Я невольно ухмыльнулся — Вежа провернула все как по нотам. Тот седой приятель Томаса, Джек, притащил парусину в самый нужный момент, будто его кто-то надоумил явиться сюда с долгом за старый шлюп. 1500 очков влияния ушли на это, и я ни капли не жалел. Но я хотел большего — скорости, чтобы «Принцесса» летала по волнам, как чайка, и оставила «Грозу Морей» глотать пыль за горизонтом.

Панель интерфейса вспыхнула перед глазами — все та же, полупрозрачная, с вкладками. Я ткнул в «Корабль», развернул «Корпус» и уставился на строку: «Облегчить обшивку — 700 очков».

Итого, у меня осталось 18 494 «ов». Да чего мелочиться? Гуляем.

Укрепить киль за 1 000, сделать обшивку легче и прочнее за 2000.

«Оснастка» — канаты, руль и прочее — еще 2 200.

«Вежа, баланс?»

«Баланс: 13 294 очков влияния».

Не прошло и часа, как у пирса заскрипела еще одна телега — на этот раз с каким-то тощим контрабандистом, который вез легкое дерево, почти невесомое, но прочное, как дуб. Он спрыгнул, щурясь на солнце, и пробубнил, что слышал, будто тут нужен материал по сходной цене. Томас высунулся с палубы, прищурился на доски, потом на меня, и только хмыкнул, будто подозревал, что я тут не просто так стою.

Этот же контрабандист привез остальные материалы. При этом он приводил мне самые разные доводы, от «отдаю долг» до «а это впридачу, чтобы не пропало».

— Откуда ты их берешь, Крюк? — буркнул Томас, спускаясь по сходням. — Сначала Джек с парусиной, теперь этот с деревом. У тебя что, всякий сброд по Карибам в должниках ходит?

— Удача, Томас, — ответил я, пожав плечами, хотя внутри все пело. Вежа работала безупречно, подгоняя людей и ресурсы, как шулер тасует колоду. — Ты давай, ставь это дерево на корпус. Скорость мне нужна, а не красота.

Он кивнул, махнув Стиву с Сэмом, и работа закипела. Я смотрел, как старые доски летят за борт, а новые, легкие, ложатся на их место, и чувствовал, как «Принцесса» оживает. Через три дня корабль уже выглядел иначе — стройнее, стремительнее, будто сбросил груз лет. Томас бормотал, что с такими парусами и обшивкой она даст фору любому бригу, и я знал, что он прав. Но дело было не закончено — команде нужен был отдых, а мне — план.

Когда основная часть работы была окончена и Томас мог справится самостоятельно, я созвал всех на палубу, когда солнце начало клониться к закату. Матросы собрались, потные, но довольные — кто-то еще держал молоток, кто-то вытирал руки о штаны. Их было не так много — человек тридцать, включая Стива и Сэма, — но каждый из них прошел со мной через шторм, пиратов и предательство Сквиббса. Они заслужили свою долю.

— Слушайте сюда, — я встал у штурвала и глядел на их блестящие от пота лица. — Мы переиграли Роджерса и заработали золото. Золото — ваше, как обещал. Делим честно, каждому по доле.

Драгоценности я оставляю себе — это бюджет на корабль и будущее.

Возражений не было, только крики: «Крюк! Крюк! Крюк!»

Я кивнул Стиву, и тот притащил сундук с золотом. Открыл крышку, и дублоны блеснули в закатном свете. Я сам отсчитывал — по 900 на брата, не больше, не меньше. Часть я отдал Томасу. Руки двигались ловко. Пираты смотрели, затаив дыхание, пока кучи росли перед ними. Никаких весов, никакого спора — просто брал и клал, как делили бы хлеб на камбузе. Когда закончил, сундук опустел, а перед каждым лежала его доля — грубые монеты с профилями давно мертвых королей, потертые от рук и времени.

— Это ваше, — сказал я, выпрямляясь. — Золото честное, кровью не залито. Идите в город, гуляйте, пейте, отдыхайте. Завтра работы не будет — дайте Томасу доделать корпус. Но через день жду вас тут, трезвых и готовых. Все ясно?

Они загудели, — кто-то хлопал в ладоши, кто-то кричал «Крюк!», а один, рыжий малый с кривым зубом, даже пустился в пляс, звеня монетами в кармане. Я махнул рукой, отпуская их, и они рванули к сходням. Стив с Сэмом остались, глядя на меня с легкой ухмылкой.

— Щедро, капитан, — буркнул Стив, скрестив руки. — А если не вернутся? Ром в Сент-Китсе крепкий.

— Вернутся, — ответил я, глядя, как последний матрос исчезает за пирсом. — Они знают, что с нами добыча, а без нас — только кабаки да похмелье. А ты с Сэмом давайте, помогите Томасу. А потом тоже идите погуляйте.

Они кивнули и ушли к старику, который уже стучал молотком по новому дереву. Я остался один у штурвала. «Принцесса» была почти готова — легкая, быстрая, моя. Золото ушло команде, но драгоценности — рубины, сапфиры, изумруды — лежали в мешке у меня в каюте. Я бросил взгляд на город, где уже зажигались фонари. Пора заняться делами. Команда гуляет, корабль улучшается, а мне нужно двигаться дальше.

Закат уже догорал, окрашивая Сент-Китс в багровый, когда я спустился с «Принцессы» и зашагал по пирсу. «Принцесса Карибов» осталась позади, покачиваясь на волнах, а ее новые паруса белели в полумраке. Томас Редвуд все еще стучал молотком, заканчивая корпус, а Сэм сновал вокруг него, таская гвозди. Я оставил их доделывать работу, зная, что старик не остановится, пока не доведет все до ума. Команда разбрелась по городу — я слышал их смех, доносящиеся с набережной, где фонари уже зажглись, маня в кабаки и бордели. Золото Монито было у них в карманах, и я не сомневался, что к утру половина пропьет свои доли. Но мне это было на руку — пусть гуляют, а я займусь делом.

Я поправил бандану, чувствуя, как ветер с моря остужает лицо, и подозвал Стива, что стоял у борта, скрестив руки и глядя на город с легкой ухмылкой. Он был верным псом — не из тех, что бегут за ромом при первой возможности, а из тех, что держат слово. Я доверял ему.

— Стив, — сказал я, подходя ближе. — Команда мала. тридцать человек — это не экипаж для брига, который должен летать по волнам. Найди людей. Крепких, башковитых, чтоб не только ром в глотку заливать могли. Я хочу полный штат, пока мы тут стоим.

Он кивнул, не меняя выражения лица, только глаза блеснули — ему нравились такие задачи.

— Где искать, капитан? — буркнул он, ткнув большим пальцем в сторону города. — В порту каждый второй — пьянь или вор.

— В тавернах, — ответил я, прищурившись. — говорят, там моряки ошиваются. Возьми ром из наших запасов, угости, расскажи про Монито, про Роджерса, про клад. Пусть знают, что с нами добыча, а не дыры в карманах. Но смотри в оба — мне нужны те, кто саблю держать умеет, а не только кружку.

Стив хмыкнул, хлопнув себя по груди, и ушел в трюм за бочонком рома. Я смотрел ему вслед, чувствуя, как тело гудит от силы — спасибо Веже за ее фокусы с регенерацией. Седина пропала, мышцы крепли, и я уже не был тем стариком, что шторм выбросил на обломок мачты.

Час спустя я решил проверить, как Стив справляется. Самая большая таверна в городе называлась «Ржавый Якорь». Таверна нашлась быстро — приземистое здание у набережной, с покосившейся вывеской и гомоном. Я толкнул дверь и шагнул внутрь. В нос ударил запах рома, пота и жареной рыбы, а глаза заслезились от дыма — кто-то курил трубку в углу, пуская кольца под потолок. Таверна гудела: матросы орали, стуча кружками, девки хихикали, виляя бедрами между столами, а какой-то пьяный малый уже спал, уткнувшись лицом в столешницу. Стив сидел в центре, за длинным столом, окруженный десятком парней — от тощих юнг до здоровяков с руками, как якорные цепи. Перед ним стоял бочонок рома, а кружки в руках у всех были полны.

— … а потом Крюк говорит Роджерсу: «Сундук твой, а корабль мой!» — вещал Стив, размахивая руками, и толпа загоготала. — И уводит «Принцессу» прямо из-под его носа, с золотом и всем прочим! А клад — видели бы вы, сколько там дублонов! Каждому по доле!

Я прислонился к косяку, скрестив руки, и слушал. Стив врал красиво — про Роджерса я ничего такого не говорил, да и сундук он сам забрал, но байка работала. Парни вокруг него блестели глазами, как дети у костра, и ром лился в глотки, подогревая интерес. Я заметил троих, кто выделялся из толпы. Один — широкоплечий, с седой прядью в волосах и шрамом через бровь — сидел молча, но слушал внимательно, постукивая пальцем по кружке. Второй — шустрый малый, лет двадцати, с ловкими руками, которые крутили монету, как фокусник. Третий — тощий, с длинным носом и взглядом, острым, как абордажный крюк, — потягивал ром, но не пьянел. Я пригляделся. Канонир, юнга, рулевой — вот что мне нужно.

Стив заметил меня, кивнул коротко и продолжил:

— А корабль наш — легкий, быстрый, как дьявол! Паруса новые, корпус — Томас Редвуд сам чинил, а он в Карибах легенда. Кто с нами — тот с добычей. Кто нет — тот с похмельем.

Толпа загудела, а я шагнул ближе, хлопнув Стива по плечу. Он обернулся, ухмыльнулся, и я наклонился к нему, понизив голос:

— Как дела, рассказчик? Нашел кого?

— Нашел, капитан, — шепнул он, кивнув на троицу. — Седой — Джек Гром, канонир, пушки знает, как свои пальцы. Малый с монетой — Пит Шустрый, юнга, но ловкий, канаты вяжет на раз. Тощий — Гарри Киль, рулевой, молчит, но курс держит, как по линейке. Ром их разговорил, теперь твое слово.

Я выпрямился, оглядев троицу. Они смотрели на меня — кто с интересом, кто с прищуром, но все ждали. Я взял кружку из рук Стива, сделал глоток — ром обжег горло, — и заговорил, громко, чтобы перекрыть гомон:

— Стив, конечно любит приврать, — послышался смех, но не в этот раз, — теперь уже Стив хмыкнул. Я — Доктор Крюк, капитан «Принцессы Карибов». Мне нужны люди — не пьянь, а те, кто саблю держит и ветер чует. С нами — добыча. Без нас — пустые карманы. Кто готов?

Седой, Джек Гром, встал первым, стукнув кружкой о стол так, что ром плеснул на доски.

— Я в деле, Крюк, — прогудел он, голос низкий, как раскат грома. — Пушки мне по душе, а добыча — тем более. А если ты и Роджерса смог в чем-то обойти, то я с тобой. Однозначно.

Пит Шустрый подскочил следом.

— И я! — выпалил он. — Канаты, паруса — что угодно, капитан!

Гарри Киль помолчал, глядя на меня исподлобья, потом кивнул, коротко, как будто это все решало.

— Рулевой нужен? — спросил он тихо. — Я держу курс. Берусь.

Я кивнул. Трое — уже начало. Хороший у меня глаз, наметанный. Остальные в толпе зашептались, но я махнул рукой Стиву.

— Хватит на сегодня, — сказал я. — Этих троих бери, остальных проверь потом. Завтра жду на корабле, с ними поговорим.

Стив хлопнул в ладоши, разливая остатки рома, а я вышел из таверны, оставив гомон позади. Ночь опустилась на Сент-Китс, фонари горели вдоль набережной, а я шел к «Принцессе», думая о новом экипаже. Стив справился. Команда росла.

В каюте, под койкой, лежал мешок с драгоценностями — рубины, сапфиры, изумруды, которые я оставил себе из добычи с Монито. Золото ушло команде, как и обещал, но камни были моим козырем. Я не собирался таскать их с собой по морям, рискуя, что какой-нибудь шустрый пират вроде Сквиббса стащит их из-под носа. Сент-Китс был портом, где все можно продать или спрятать, и я решил, что часть камней пора пустить в дело. Банк — вот что мне нужно. Место, где они найдут покупателей, а я получу дублоны без лишней возни.

Утром, когда солнце только вылезло из-за горизонта, я вытащил мешок из-под койки и отсчитал треть добычи. Я завязал драгоценности в отдельный узелок, остальное спрятал обратно, и зашагал в город. Сент-Китс уже просыпался — торговцы раскладывали рыбу на прилавках, чайки орали над головой, а первые пьяницы выползали из кабаков, щурясь на свет. Банк нашелся на главной улице — двухэтажное здание с белеными стенами и вывеской «Торговый Дом Блейка». Я толкнул тяжелую дверь и шагнул внутрь.

Внутри было прохладно, пахло бумагой и воском. За конторкой сидел лощеный тип — лет сорока, в сюртуке, с золотыми часами на цепочке и тонкими усиками, которые шевелились, когда он говорил. Он поднял глаза от каких-то бумаг, окинул меня взглядом — от банданы до потертых ботинок — и слегка прищурился, будто решал, стоит ли со мной связываться.

— Чем могу помочь, сэр? — спросил он, голос гладкий, как масло, но с легкой ноткой высокомерия.

— У меня товар, — ответил я, ставя узелок на стол и развязывая его. Камни высыпались на зеленое сукно — яркие, блестящие, будто звезды, упавшие в эту пыльную контору. — Нужны покупатели. По высокой цене. Что предложите?

Он замолчал, глядя на камни. В его глазах загорелся жадный огонек. Он взял лупу, поднес к рубину, потом к сапфиру, бормоча что-то про чистоту и огранку. Наконец отложил лупу и выпрямился, сложив руки на груди.

— Хороший товар, сэр, — сказал он, растягивая слова. — Редкий для Сент-Китса. Мы найдем покупателей — купцы из Англии, испанские дельцы, даже французы, если повезет. Забираем десять процентов от сделки, остальное ваше. Деньги через месяц, или раньше, если спрос будет. Согласны?

Я прикинул. Десять процентов — не мало, но камни стоили больше, чем я мог выручить, торгуясь сам в портовых лавках. Банк обещал безопасность и выгоду, а мне нужны были дублоны, а не головная боль. Я кивнул.

— Согласен, — буркнул я. — Но камни под охраной. И расписка мне нужна.

Он улыбнулся, показав ровные зубы, и вытащил лист бумаги, быстро черкая пером. Через минуту я получил документ — аккуратный, с печатью, где значилось, что треть моих драгоценностей принята на хранение и продажу. Я сунул его за пазуху, оставил камни и вышел, чувствуя себя легче. Часть груза с плеч долой — теперь пусть Блейк ищет, кому впарить эти побрякушки.

По пути обратно я решил пройтись через рынок — глянуть, что творится в городе. Торговцы орали, перекрикивая друг друга, а запах жареной рыбы мешался с вонью пота и рома. И тут я заметил Маргарет и Филиппа. Они шли под руку, она в легком платье с зонтиком, он в сюртуке, с аристократической мордой, что кривилась от жары. Выглядели мило, как парочка на прогулке, и я невольно замедлил шаг. Подняв руку, я вежливо кивнул, чуть приподняв бандану.

Соответствующее уведомление Вежи о наличии рядом носителя я смахнул.

— Добрый день, — вежливо поздоровался я.

Маргарет подняла глаза. Ее темные брови сдвинулись и она коротко кивнула, поджав губы. Филипп глянул на меня сверху вниз, будто я был портовым псом, и буркнул что-то невнятное, отвернувшись. Холоднее льда в трюме. Я хмыкнул про себя — все еще злятся за камни, что я оставил себе. Ну и пусть. У них свое золото, у меня свои планы. Я прошел мимо, не оглядываясь.

Час спустя я снова их заметил — они стояли у прилавка с тканями, Маргарет щупала шелк, а Филипп что-то ей говорил, тыкая пальцем в полотно. И был вознагражден коротким взглядом Марго и презрительным фырканием от Филиппа. Я пожал плечами и пошел дальше.

Я вернулся к «Принцессе», когда солнце уже клонилось к закату. Томас сидел на пирсе, вытирая пот с лица, а Стив докладывал, что корпус почти готов — легкий, как перышко, но крепкий, как сталь. Я кивнул. Внутри растет предвкушение. Банк взял камни, корабль сиял, команда отдыхала. Завтра я соберу их всех и дам Стиву шанс довести набор экипажа до конца.

Вот только на следующий день все пошло не по плану.