Глава 2

Мы ворвались на станцию и направились по платформе, остановившись у очереди. Путешественники смотрели на нас, а мы были перепачканы чернилами, но вскоре не мы одни привлекали их внимание – посетители фестиваля заполняли станцию. Об этом уже говорили в новостях с экрана на платформе. Там это назвали шалостью.

Хотелось бы.

Томохиро выругался сквозь зубы и вытащил свой кейтай.

- Тебе нужен новый телефон, - сказала я, пытаясь его немного отвлечь. – Тогда не придется оставаться вне зоны доступа две недели, - его телефон включился, несколько сообщений тут же появились на экране. От писка, с которым они прибыли, я поежилась.

- Знаю, - сказал он, прокручивая сообщения. – Идиот я. Этим от якудза не защититься. Но я же не знал, что ты решила остаться. Нужно написать Шиори и узнать, как там она, - он нажимал кнопки, а потом отправил сообщение.

- А я говорила, что не надо с ней так поступать, - сказала я, а потом вспомнила, что и сама пришла на фестиваль не одна. – Блин. Юки и Танака! – я выхватила телефон и принялась набирать сообщение. Томо вскинул брови и ухмыльнулся.

- Молчи, - проворчала я с пылающим лицом.

Он ответил медленно, растягивая слова и ударяя каждый гласный звук.

- На-ни-мо ха-на-ши-нэ-зо.

Перевод: «Я ничего не говорил», но в грубоватой форме.

Я улыбнулась и ударила его по руке, кусок чернил отвалился от его рубашки. Улыбки увяли.

Наши телефоны зазвенели ответными сообщениями.

- Шиори в порядке, - сказал Томо. – Она была в палатке, когда это случилось, и теперь идет на станцию. Сказала ее не ждать.

- Точно? – спросила я. – Подождать не проблема.

- Я ответил так же. И… - писк. – Она настаивает. А как Ватабэ-сан?

Я не сразу сообразила, что он про Юки. Я и забыла, что они с Томо мало общались, потому он и обращался к ней формально.

- С Танакой, - сказала я. – Все в порядке. Промокли, но в порядке. А Шиори, наверное, растеряна от твоего поведения.

- Я просто хотел провести больше времени с тобой, Кэти, а не обидеть ее. Думаю, она понимает.

- А если тебя снова будут преследовать?

- Это того стоит, - сказал он. Кровь шумела в ушах, я и не думала, что это меня так смутит. С ним всегда все было запутано.

Он направился к линиям на платформе. Пассажиры вокруг говорили быстро и с тревогой. Они понятия не имели, что за шалости были на фестивали, а мы знали. Как и то, что это была совсем не шалость.

- Это был ты? – спросила я тихим голосом, когда мы поехали.

- Вряд ли. Может, Такахаши. Но кто может знать наверняка? Чернила творят, что хотят.

Я прислонилась к стене вагона. Я не могла сидеть в промокшей юката. Чернила запятнали все вышитые лепестки вишни.

- Испорчено, - сказала я. – Надеюсь, Юки не разозлится.

- Это не твоя вина. Хотя все может быть, - добавил он с усмешкой.

- Не спешно.

- Варуй, - извинился он, но усмехаться не перестал. Он вытащил из кармана синий платок с милым слоненком. Он нежно вытер чернила с моего лица, а потом отдал мне платок. Слоненок с веселой улыбкой смотрел на меня.

Томохиро – звезда кендо Сунтабы, парень, о котором ходили тревожные слухи, - носил платок с милым рисунком слоненка. Я не сдержала улыбки, пока вытирала чернила с рук. Бедный слоненок тут же испачкался.

Вагон был полон людей, но все больше посетителей фестиваля спешило укрыться от чернильного дождя. Все ведь не поместятся? Словно на станции был ужасный час пик, и нам нужны были люди, что подталкивали остальных, чтобы двери закрылись. Вокруг суетились люди, пихаясь локтями и плечами, мне от этой давки было не по себе. Я тут же вспоминала похороны мамы, жару и потные тела вокруг меня.

- Вот так, - сказал Томо, упершись руками в стену по обе стороны от меня. Толпа надвигалась и дальше, но Томохиро лишь придвигался все ближе ко мне.

- Спасибо, - отозвалась я. Он кивнул, уклоняясь от зонтиков, что грозили задеть его руки и ноги. Мы оказались прижатыми друг к другу, как сардины в банке, его дыхание чувствовалось жаром на шее, я видела силуэты едва заживших шрамов на его правой руке. Самый большой шрам, полученный от кандзи «меч» еще в начальной школе, был скрыт под напульсником, но края его заходили на ладонь и поднимались выше повязки.

Он склонился надо мной, стараясь не прижиматься телом, чтобы не вторгаться в мое личное пространство. Таким он и был. А не прятался в темных переулков, натравливая на людей нарисованных драконов.

Но и таким он бывал.

Вагон гудел тревожными разговорами. Нас никто не слышал, наверное. Мы все равно были слишком близко друг к другу.

- Это был предупреждение, так ведь? – прошептала я, надеясь, что окружающие подумают, что я не совсем правильно говорю по-японски. – Те фейерверки из чернил.

- Предупреждение? С каких пор они предупреждают?

- Не знаю, просто так показалось. Как в тот раз, когда на меня напали мои рисунки. Или когда рисунок Шиори посмотрел на меня, - словно они давали мне понять, что все еще следят за мной.

- Рисунки нападали, а не предупреждали, - сказал Томо. – И ты уверена, что они не были адресованы мне?

- Они знают, что я осталась. Это не прекратится, Томо.

- И я не собираюсь прекращать.

- Не говори так. Это пугает.

- Но ты говоришь о чернилах, словно у них есть своя воля, - он огляделся, убедившись, что никто не подслушивает, и склонился еще ближе ко мне. – Это из-за меня, Кэти. Я – Ками. Я рисую, они не возникают сами по себе.

- Да, но у чернил в тебе есть свои цели. И если мы поймем, при чем здесь я, то сможем все это прекратить.

Голос Томо был мрачным.

- Думаю, остановить все это можно лишь одним способом.

Я поежилась.

Чернила капали с челки Томохиро, стекая по щекам. Я потерла его лицо платком со слоником.

- Аригато, - тихо сказал он, и я захотела поцеловать его прямо в поезде, чтобы он поверил, что все будет хорошо.

- А остальные Ками? – вопрос прозвучал слишком громко. Говорить в поезде было опасно. Я прижалась губами к его уху. – А если кто-то из них потерял контроль? Хотя из них только ты достаточно силен, а еще Дж… - ой. – То есть, я…

Если его и задели мои слова, то он это скрыл.

- Знаю. А еще Такахаши. Он сильный.

- Но не только вы двое. Случалось такое раньше? Какие-то еще потери контроля?

Томо сморщил нос, размышляя. Поезд повернул, все пошатнулись. Кто-то за Томо выронил чемодан, и тот ударил его по ноге. Он едва не упал, цепляясь за стену. Он скривился, сзади донеслись извинения, а я могла думать лишь о тепле его тела, прижавшегося к моему.

А он словно и не заметил, все еще размышляя.

- Не знаю. Кроме Такахаши и его группы, я никого не знаю. И моей мамы, но у нее я спросить не могу.

Я подумала о словах Джуна, что я – магнит для чернил в нем и Томо. Мне нужно было понять, как это работает.

- Может, Джун смог бы… - я замолчала. А все из-за выражения лица Томо.

- Ему нельзя доверять. Он хотел нас использовать.

- Знаю, - сказала я. Но уверенной не была. Может, я преувеличивала. Он, конечно, был не совсем в себе, но добра сделал больше. Да и чем была плоха идея уничтожить бандитов и криминал в мире? Методы его были странными, но не намерения.

Поезд остановился, Томо прижался ко мне, а рядом с нами открылись двери. Мы казались прижатыми так близко, что его щека оказалась у моего уха, челка щекотала мою кожу.

- Нужно разобраться в этом, - прошептала я, притворяясь, что думала только об этом. Я опять слишком много думаю о нем? Нельзя думать о том, как его тело прижато к моему. И о его запахе.

Его губы прижались к моей шее, и мысли спутались.

- Мы разберемся и без Такахаши, - пробормотал он, его слова вибрировали на моей коже. – Я всю жизнь был таким. Отмеченным, запятнанным, называй, как хочешь. И это не прекращается. Я не нормальный, Кэти. И никогда таким не стану.

«Тебе и не нужно таким становиться, - подумала я. – Только управлять собой, чтобы никому не навредить. В первую очередь, нам».

Но слова с губ так и не сорвались. Хотела бы я оказаться не в поезде, где нас окружало сотни людей, притворявшихся, что не видят, как он целует меня в шею. Я хотела оказаться в Торо Исэки, среди фурин и трясогузок, звездного неба. Но там мы уже наедине остаться не сможем. Работы там закончились, и проход был открыт всем.

Следующей была наша станция, и мы вывалились из поезда. Томо проводил меня до дома Дианы, моего дома, как я себе напомнила. В этот раз никакого срока. Это дом, в котором я хотела быть.

Томохиро схватил меня за руки.

- Мне нужно идти, - сказала я. – Уже поздно.

- Знаю.

- И если ты меня отпустишь, уйти будет проще.

- Знаю.

- Томо.

- Ты правда здесь, - сказал он, потянув меня за руки. – Я должен тебя защитить. Я не могу позволить ничему с тобой случиться.

- Я тоже, - отозвалась я. – Я здесь, чтобы все исправить, так что не бойся, ладно? Я могу себя защитить.

- Звони, если Ками или якудза начнут тебя беспокоить. И я должен сказать еще кое-что.

- Что?

Он отвел взгляд, скривившись.

- Я перестану рисовать.

- Я думала, ты не можешь.

- Я попробую, - сказал он. – Больше никаких рисунков. Будет сложно, но если ты остаешься здесь, я не могу так рисковать. Только записи в школе.

Его теплые пальцы переплелись с моими.

- Но твои рисунки были тебе так важны.

- Ага, и ранили меня в ответ. И вспомни про тот пистолет.

Я содрогнулась.

- Попытаемся обуздать чернила, ладно?

- Кэти, - сказал он, сжав губы. – Думаешь, фейерверки были моими?

Да.

- Не знаю. Зато понимаю, что если не зайду в дом, Диана устроит мне жизнь взаперти.

Томохиро рассмеялся.

- Вакатта. Понял. Спокойной ночи, - он склонился поцеловать меня, и тепло едва не сбило меня с ног. И тут же забыла об угрозе наказания.

Руки Томохиро скользили по моим рукам к талии, притягивая меня ближе. Он едва слышно зарычал, мое тело задрожало в ответ. Я прильнула к нему, путаясь пальцами в его волосах. Вот такого приветствия я ждала.

Что-то бумажное и острое ударило меня по затылку, а потом еще раз. Словно каждый обнаженный участок кожи – на ногах, запястьях, ушах – кусали насекомые. Я отстранилась от Томо и огляделась. Чернильные лепестки вишни поднимались с моей юката, оставляя после себя на ткани чистые следы. Облако лепестков кружилось вокруг нас, словно черные мухи, словно мы стояли посреди темного урагана.

- Ай! – один из них коснулся моего пальца, выступила кровь.

Томохиро отмахивался от лепестков, и они падали, шелестя, вскоре мы стояли посреди смятой тьмы. Они медленно таяли, а потом рассыпались золотой пылью, мерцая в свете ламп. Чернила вмешивались, как и всегда.

- Прости, - выдохнул он. – Я… наверное, мне стоит уйти и прочистить мысли. Чертовы гормоны.

- В следующий раз постарайся оставить свой рой лепестков сакуры дома, - он усмехнулся и обхватил рукой мою шею.

- Я не могу управлять собой рядом с тобой, - сказал он.

Он резко развернулся, сунул руки в карманы и подождал, пока я шагну к дверям лифта, после чего ушел.

Словно не он был самым страшным существом, ждущим в темноте.

Лифт потащил меня вверх. После такой близости с ним я осталась совсем одна. Я прошла к бледно-зеленой двери квартиры и толкнула ее.

- Тадайма, - крикнула я, сбрасывая обувь.

- Окаэри, - отозвалась Диана из гостиной. Я убедилась, что с юката Юки не капают чернила, а потом ступила на приподнятый пол. Лепестки теперь были чистыми, но остальная ткань все еще была пропитана чернилами.

Диана появилась в прихожей с пультом в руках и замерла.

- Что случилось?

- В новостях говорили, - быстро сказала я. – Чьи-то шалости, - она принялась переключать каналы, пока не нашла новости.

- Ужасно! – сказала она, скривившись. – Зачем такое делать?

- Понятия не имею, - отозвалась я, глядя в зеркало. Цветы в волосах почти не испачкались, лицо мне платком вытер Томохиро. – Чернила отстирываются?

- Надеюсь. Бедная Юки. И ее прекрасная юката.

Я закружилась, когда Диана помогла снять оби, после чего она развязала ленты.

- Ужасно, - ворчала Диана. – Надеюсь, они поймают этих хулиганов.

Когда это моя жизнь превратилась в сплошную ложь?


* * *


- Грин-сан, можно вас на минутку?

Я застыла. Сузуки-сенсей ждал, скрестив руки на груди, я начала вспоминать, что могла натворить. Первый день, как я вернулась в школу. Я ведь еще никуда не успела вляпаться.

- Я подожду в коридоре, - сказала Юки.

- Не надо, - отозвалась я. – Мне ведь еще на кендо, - Юки кивнула и выскользнула за дверь. Вот же везет. Я прошла по классу с дрожью.

- Сузуки-сенсей?

Он улыбнулся, но улыбка была деланной и такой же теплой, как февральское утро.

- Сядьте, пожалуйста, - я села за ближайшую парту, а он опустился на край своего стола.

- Мы рады, что вы вернулись, - сказал он. – Я слышал от директора Йошиномы, что вы собирались в Канаду.

- Я передумала, - ответила я.

- Вижу. И я рад, что вы остались с друзьями.

А я ожидала какое-то «но».

- Шикаши

А вот и оно.

- Если вы хотите остаться в Японии, то нужно подумать о будущем. У вас есть еще два года до колледжа, но работать вам придется усерднее, чем остальным. Это не международная школа, Кэти. Вам нужно подтянуть знания кандзи, а еще словарный запас, как можно быстрее. Я не могу этого так оставить.

И как я этого не предугадала. Я думала, все останется прежним.

- Я справлюсь. Я хожу на дополнительные занятия.

- Как и многие ваши одноклассники, - сказал он. – Сможете ли вы сдать экзамены через два года? Хотя бы прочитать газету?

Мне было плохо.

- Пока не могу.

- Сколько кандзи вы знаете?

- Кхм, видимо, недостаточно?

- Подумайте над этим, ладно? Я не хочу вас расстраивать. Вы умная, но много на себя берете. Я вам спуску давать не собираюсь, понятно?

- Понятно, - сказала я. – И буду стараться.

Он кивнул.

- Знаю. Но у вас еще есть время, чтобы перевестись в международную школу, если не будете справляться.

В такой школе было бы много говорящих по-английски. Но не будет ни Юки, ни Танаки, ни Томохиро. Я окажусь отрезанной от жизни. Очередное напоминание, что я не смогу стать родной здесь, хотя и хотела.

Просто нужно стараться.

- Я не хочу переводиться, - сказала я. – И я справлюсь.

- Хорошо. Гамбаримашо, нэ?

- Гамбаримас, - сказал я. «Я буду стараться».

Итак, мне нужно выяснить, что с чернилами, и не вылететь из школы. Ладно. Я справлюсь.

Сузуки-сенсей кивнул и махнул, чтобы я уходила. Я поспешила в раздевалку, надеясь, что мне не достанется за опоздание.

Я быстро переоделась в хакама и выглянула в зал, а они уже приступили к отработке ударов. Как только тренера отвернулись, я заняла свободное место в линии и присоединилась к ним. Я слушала, но не кричала. Мне было не до того. Я разглядывала стены и улыбалась, радуясь тому, что смогла проникнуть сюда. Радость быстро испарилась. Я потеряла хватку за лето, руки заболели после пятнадцати минут упражнений. После двадцати пяти я едва могла держаться за деревянный меч. Порез от темного лепестка сакуры болел, но я старалась не обращать на это внимания.

Когда мы едва держались на ногах, Ватанабэ и Накамура созвали нас и сказали сесть полукругом. Странно. В чем дело? Я украдкой взглянула на Томохиро, но тот смотрел в пол.

- Плохие новости, - сказал Ватанабэ-сенсей, я тут же напряглась. Плохо дело. – Может, вы уже слышали, Ишикава поранился летом, - он прочистил горло. – Его подстрелили.

Боже. По рядам учеников пробежался шепот. Томохиро смотрел в пол. Я не подумала о последствиях. Я не подумала о лжи, что будет окружать меня.

- Они не знают, кто это сделал, - сказал Ватанабэ, пытаясь говорить громче учеников. – Но полиция ищет. Ишикава почти ничего им не сказал, а потому они считают, что нападение не было случайным. Вчера полиция говорила с преподавателями.

- Он еще в больнице? – спросила одна из учениц.

Накамура-сенсей покачал головой.

- Ему уже лучше. Сейчас он дома. Его мать сказала, что через несколько недель он вернется в школу. Но пока все так развивается, нам придется наложить на него наказание.

Какое? Отстранят от занятий? Выгонят из команды кендо? Они не знали, что произошло, и не узнают. В Ишикаву выстрелил нарисованный пистолет Томохиро. Он спас жизнь Томо, оттолкнув его. Как это объяснить, чтобы не затронуть тему якудза? Я поежилась, вспомнив, как ужасно было в белой палате в больнице, а Ишикава еще и не мог сказать полиции ни слова правды. От одной мысли становилось жутко. Насколько все плохо?

- И это не все, - продолжал Ватанабэ. – Такахаши Джун из Катаку сломал запястье, он не будет участвовать в турнире префектуры.

- Ээ? – один из третьеклассников, Каменаши, вскрикнул. – Так Ишикавы и Такахаши не будет?

- Везет тебе, Юу-сан, - рассмеялся другой и пихнул Томо в локоть. – Никаких конкурентов.

- Будь осторожнее, - усмехнулась девушка. – Ты можешь оказаться следующим.

Боже. Я так об этом не думала. Если взглянуть с такой стороны, то это выглядело подозрительно. Я потерла руки, пытаясь себя успокоить. Полиция о запястье Джуна знала вряд ли, потому они и не могли сопоставить все события.

Ватанабэ вскинул брови, пока ученики нервно хихикали.

- Томохиро? – сказал он. – Ты что-нибудь знаешь об этом?

Я взглянула на Томохиро, но он не переменился в лице, лишь покачал головой. Если он и был обеспокоен, то мастерски это скрывал. Правда лежала слишком близко. Я старалась взять себя в руки. Томо был подавленным, но никто не ожидал другой реакции на рану друга и выбывшего соперника.

Но если кто-то свяжет эти раны? Ишикава молчал из верности Томо, и чтобы прикрыть себя, но Джун? А если он расскажет?

Свет казался слишком ярким. Джун мог уничтожить Томохиро одним словом. А, может, уже это сделал.

- Давайте не останавливаться на печальном, - заявил Накамура-сенсей. – Мы должны показать себя на турнире достойно ради Ишикавы. И ради него всю силу передадим Юу. Он – наша надежда. Нэ, Томохиро? – он громко захлопал, но слишком радостно. Ученики медленно присоединялись, пока не захлопали все.

- Юу-кун, гамбарэ! – кричали они. – Томо-сэмпай, ты сможешь!

Внимание всех было приковано к Томохиро. Я видела, что его плечи дрожали, он смотрел в пол. Он мог сломаться под этим давлением. Он мог признаться.

Я в ужасе смотрела.

Он вскочил на ноги, сжав руки в кулаки. А потом с улыбкой поклонился всем, они радостно вопили, а Ватанабэ разбил нас на группы.

Я думала, что он все же умел хранить секреты.

После кендо Томо и я шли к велосипедам во дворе школы.

- Ты в порядке? – спросила я, схватившись за руль велосипеда Дианы.

Он кивнул, поправив сумку, пока отцеплял замок от велосипеда.

- Порядок, - сказал он. – А ты?

- Не совсем, - ответила я. Он выпрямился, освобождая велосипед.

- Много мыслей?

Я выдавила улыбку.

- Наверное. У Ишикавы проблемы, Томо.

- Знаю.

А еще у тебя. Но это прозвучало бы жестоко. Я не могла представить, как ему сейчас плохо из-за того, что его друг получил такую рану.

Мы шли рядом с велосипедами, погрузившись в свои мысли. Говорить здесь было небезопасно.

- Так… какие планы на сегодня? – попыталась исправить ситуацию я.

Томо выдавил улыбку, приходя в себя.

- Думаю, стоит куда-нибудь сходить. Я хотел бы показать тебе одно место.

- Свидание? – уточнила я. Он еще не использовал этого слова. И я видела, как его щеки покраснели.

Телефон Томо пискнул о прибывшем сообщении. Он остановил ногой велосипед и полез в карман.

Томо взглянул на экран и удивленно сказал:

- Тоусан?

- Твой папа? – Томо повернул телефон, показывая мне сообщение.

Приходи срочно домой. Это важно.

В сознании тут же вспыхнули Ками и якудза.

- Он в порядке?

- Он не бывает дома так рано, - сказал Томо, я насторожилась. Время было позднее, но Томо рассказывал, что его отец работает так, что он почти постоянно дома один.

- А если позвонили якудза? – выпалила я.

Томо замер, глядя на экран. Он сунул телефон в карман и помчался вперед на велосипеде в Отамачи, запрыгнув на него.

- Погоди! – я вскочила на велосипед и устремилась за ним. Я хотела быть рядом с ним.

Мы мчались по улицам рядом с парком Сунпу, дом Томо был в северо-восточной части города. У стены его стоял белый скутер, на серебряной табличке значилось: «Семья Юу». Томо бросил велосипед на землю и раскрыл врата, подождав меня и закрыв их.

- Скутер, - сказала я. – Это гость?

- Полицейский скутер, - отозвался Томо, открывая дверь, а я замерла. Отец Томо вызвал полицию?

- Тоусан? – крикнул Томо, войдя в дом. Ответа не было, мы быстро разулись и направились дальше. – Тоусан!

Топот, и отец Томо появился в коридоре. Он был взрослой версией Томохиро, носил костюм с темным галстуком, а волосы зачесывал назад. Он выглядел пугающим и красивым одновременно.

За ним появился другой мужчина, но в синей рубашке и жилете на тон темнее. На голове его сверкала лысина, тонкие черные волосы едва касались ушей. Полицейский. Он шагнул вперед и поклонился.

- Хиро, - сказал отец Томо, я не сразу поняла, к кому он обращается. – Ты поздно.

- Кендо, - объяснил Томо, я чувствовала напряженную атмосферу.

- Это мой сын, Юу Томохиро, - сказал Тоусан с фальшивой улыбкой. Его глаза пронзали Томо.

Офицер кивнул.

- Я Сузуки, - сказал он. – Я хотел бы немного поговорить с вами.

Боже. Началось.

Отец Томо смотрел на меня удивлением. Видимо, Томо не сказал ему, что встречается с иностранкой.

- Прости, но твоему другу придется уйти.

- Думаю, это ненадолго, - сказал Томо. – Кэти может подождать в моей комнате.

Глаза Тоусана вспыхнули.

- Хиро, это важно.

Томо сжал ладонь в кулак.

- Подожди наверху, - попросил он меня на английском.

Неприятная встреча с отцом парня. Но я хотела быть здесь, если понадобится помощь. Я хотела знать. И быть рядом с Томо, что было важнее, чем отношение ко мне его отца. Я кивнула и отправилась наверх к его комнате. Его отец хмыкнул, но он не возразил.

Я остановилась у двери его комнаты. Они уже забыли обо мне и прошли в гостиную. Я слышала быструю японскую речь. И все еще не все понимала. Томо и мои друзья говорили со мной простым языком, да и с предметами я разбиралась, хоть и с помощью Юки, но речь полицейского разобрать было непросто. Я села на верхнюю ступеньку и закрыла глаза, пытаясь понять разговор.

- Юу, думаю, ты уже слышал про своего друга Ишикаву Сатоши. Мне нужно задать тебе несколько вопросов.

Я не была уверена, что он должен проходить через это один. Но меня никто не спрашивал.

- Вы знали, что Ишикава был связан с бандой, что подчиняется якудза? – я едва могла понимать вопросы.

Томо ответил ровным голосом.

- Нет.

- Но вы друзья. Вы не заметили ничего странного?

- Мы ходили вместе на кендо. А потом я готовился к экзаменам.

- Что еще?

- Все.

Молчание. Полицейский ему не верил. Сомнением сочился его голос.

- А ваша девушка? – я судорожно вдохнула.

- Конечно, порой мы ходили в кафе, а еще вместе ходим на занятия кендо. Но на все остальное у меня времени не хватает.

- Ясно, - он задал еще несколько вопросов, но я их не разобрала.

- Хиро и Сатоши дружили с начальной школы, - сказал отец Томо. – Стыдно должно быть Сатоши, что он выбрал такой путь, но мой сын с таким точно не связан.

- Понимаю, - сказал Сузуки. Молчание, я слышала, что он что-то записывает. А потом он спросил. – Томохиро, вы знаете Такахаши Джуна?

Молчание давило на меня, пока я ждала ответа.

- Да, - подтвердил Томо. – Он тоже кендоука. Шестой в национальном турнире в прошлом году? Я сражался с ним в соревновании района.

- Вы знали, что он попал в больницу в ту же ночь, что и Ишикава?

- Нет. Но я слышал, что он повредил запястье. Наш тренер сказал сегодня на тренировке.

- Хмм, - сказал Сузуки. – Двое из трех лучших кендоука района выбыли из соревнований за одну ночь. Странно, не так ли?

- На что вы намекаете? – спросил его отец, я поежилась. Слушать это, без возможности быть там, было ужасно.

- Кто-то зарабатывает деньги на предстоящем турнире, - сказал Сузуки. – Ставки уже становятся проблемой, нужно позаботиться о безопасности Томохиро.

Так они его не подозревали. Пока что.

- Вы думаете, что эти случаи связаны, - понял Тоусан.

- Томохиро, думаю, вам лучше пока что не видеться с Ишикавой. Если получите угрозы, сообщите нам. Кто-то может вмешаться.

- Но Такахаши всего лишь повредил запястье, - сказал Томо. – Где преступление?

- Его перелом мог быть только от нападения, - заявил Сузуки. – Он прибыл в больницу через два часа после Ишикавы. Но у нас нет доказательств, что они связаны. Мы просто хотим проверить все.

Покушение. Выстрел и перелом. Приведет ли это к нам? Стоит признаться Джуну или Ишикаве, как они поймают Томохиро. А что потом? Он не признается, что был там, но если это сделают Ками Джуна? Девушка на мотоцикле, Икеда, явно затаила на нас обиду. Она точно расскажет, и нас задержат. Они добьются того, что чернила потекут по рукам Томо, а потом его запрут в лаборатории. Меня охватил ужас. Я не знала, что именно произойдет, но мы были в опасности.

А если с этим свяжут и меня? Они меня вышлют? Изгонят? Посадят в тюрьму за сообщничество? Возможно ли это? Я держала шинай, когда Томохиро опустил его на запястье Джуна. Я не была невиновной.

Полицейский снова заговорил.

- Думаю, вы знаете замок Сунпу.

- Он недалеко от моей школы, - ответил Томо.

- Вы знали, что там нашли следы крови на следующее утро после тех случаев? Кровь Такахаши?

Томо зазвучал скучающе, но это было лишь игрой.

- Он поранился по пути домой?

- Там было кое-что еще, - я услышала шелест ткани, сердце бешено билось. Что они нашли?

- Здесь написано Юу. Это ведь вы?

- Моя тенугуи, - тихо сказал Томо. Я вжалась в перила лестницы. Повязка для кендо могла выпасть из его сумки, когда я доставала шинай.

- На ней кровь Такахаши.

- Объясни, Хиро, - резко сказал отец Томо.

- Не знаю, Тоусан, - ответил Томо. – Я ехал домой через парк. Она могла выпасть из моей сумки по дороге.

- Они были на одном турнире, - добавил его отец. – Они и в лагерь для кендо ездили вместе. Может, это оттуда.

Я слышала шорох бумаги и скрип половиц.

- Она могла выпасть из вашей сумки, Томохиро-кун, - сказал полицейский. – Скажите, вы были на Абекава Ханаби?

Я тут же вспомнила полицейского с рацией.

- Один из наших офицеров – фанат кендо, он узнал Такахаши. И слышал, что вы угрожали сломать ему второе запястье.

Хочешь присоединиться к моему кругу?

Если не уберешься отсюда, сломаю второе запястье.

Голос Тоусана стал строже.

- Томохиро!

Я ждала, молчание становилось напряженным.

- Просто разговоры. Мы же соперники. Я сказал это просто так.

Сузуки вздохнул.

- Не стоило угрожать ему. А от учителей вашей школы я узнал, что вы часто попадали в драки.

Боже. Мир вокруг замер.

- После смерти его матери, - заговорил Тоусан. – Ему было сложно смириться с этим. Но это было давно. Мой мальчик с этим не связан.

- Мы не можем отринуть эту связь, Юу-сан. Это наша работа, поймите, - скрип, кто-то встал с дивана. – Томохиро-кун, если вспомните что-нибудь еще, сообщите нам. Вот по этому номеру.

- Спасибо, что понимаете, - сказал отец Томо.

Еще скрип, Сузуки направился в гэнкан, чтобы обуться.

Дверь закрылась, отец Томо вздохнул.

- Держись от них подальше, понял? Только таких проблем мне не хватало.

Он явно намекал на случай с Коджи, когда рисунок Томо чуть не выцарапал глаза его однокласснику.

Послышались шаги на ступеньках, я юркнула в комнату Томо, чтобы не выглядело, что я подслушивала.

- Хиро! Ты слушаешь?

- Слушаю! – рявкнул Томо. Дверь приоткрылась.

- Томо, - сказала я. – Ты в порядке?

Он рухнул на пол рядом со мной, выронив повязку. Слабый след крови виднелся на белом хлопке. Томо запустил пальцы в волосы и вздохнул.

- Сколько ты поняла?

Я вытянула ноги.

- Достаточно.

- Он думает, что я с этим связан, - сказал он. – Они нашли кровь в замке Сунпу. Кровь Такахаши… на моей тенугуи. И они слышали нас на фестивале.

- Знаю, - я положила ладонь на его руку.

- Будь все только из-за Такахаши, я смог бы разобраться. Списал бы все на соперничество. Парни ведь порой ведут себя глупо? – он прижался спиной к кровати.

- Но они решили, что Такахаши и Ишикава связаны, - добавила я.

- Такахаши использует это. Одно его слово, и я попался. И мне придется присоединиться к его Ками.

- Мы найдем другой путь, - сказала я. Но все вокруг рушилось.

Я должна поговорить с Джуном. У меня не было выбора, даже если Томохиро хотел, чтобы я держалась от него подальше. Я должна понять все ради нас обоих.

Загрузка...