Добро пожаловать!

Он ничего не ответил. Я знал, что в чем-то я прав, а в чем-то в корне ошибаюсь, но я уже шел по этой дороге.

Мы набрали лишь треть необходимой суммы. Пока Фрося и Варан реализовывали свою часть плана, Эндер и Ариан, а также Гром работали в совершенно другом направлении. Также в том же направлении работал и Олг. Как бы он ни ворчал, но получал от всего незаслуженное удовольствие.

- Я думаю, что Сорео ошибся, - провозгласил Олг, как только услышал этот план.

- В чем? - мне было любопытно, а вот Лон, Ариан и даже Эндер похоже без объяснений поняли в чем мог ошибиться Сорео.

- В том, что не взял тебя в учителя. Драконы твои тьфу, по сравнению с тобой, интриганом, - промурлыкал Олг и отправился развлекаться дальше.

В Академии появилось объявление о том, что Великий и Могучий, а главное почти Добрый Олг нуждается в помощнике для проведения каких-то важных-важных магических экспериментов. Я знал о подобной практике. Как-то мне об этом рассказал мой наставник. Это нормально, когда Великий Маг или Воин, а Олг являлся и тем и другим, берет себе помощника в заключительной стадии разработки какой-то новой техники или методики. Вся выгода такого помощника заключалась в том, что он получал возможность прикоснуться к новым знаниям, и потом мог использовать их. Представляете сколько было желающих. Хотели даже учителя.

- Лон, - это я просил у своего друга виэна, когда наблюдал за аукционом. Да, было принято решение о проведении аукциона на должность такого помощника. - Ты зачем отдал Эндеру скатерть и вилку?

- Так Марэне просила, - пробормотал мой друг. Ему очень нравилось наблюдать за самим аукционом. Сумма уже превысила наши ожидания в два с половиной раза.

- А?

- Так она приезжала. Ты не знал? Она часто бывает, но вы как-то не встречались, - Лон немного затосковал по своей женщине. - Она ребенка носит, - вдруг сообщил он.

- О? - я обнял своего друга виэна. - Я так рад за вас двоих.

- Нет, четверых, - поправил он меня. - Она носит двойню. А еще Сам, - это Лон об отце Марэне Жашь, - он тоже счастлив.

- А она зачем просила, ты не знаешь? - я так понял, что это опять происки каких-нибудь ясновидящих, драконов или кого еще похуже.

- Она сказала, что встречалась с Хэллареном, вот он и просил, - серьезно сообщил мой друг. В аукционе определился победитель. - Ты молодец, Жека! - это он хлопнул меня по плечу. - Ты гений! Эндер хорошо повышал цену.

- Я-то гений, но Олгу все это отрабатывать.

- Ничего отработает с Филином, Вороном и Громом, - Лон проявил некую садистскую черточку. - Твой Олг такой забавный, когда сердится, - хмыкнул он, поясняя свое настроение.

- А зачем Хэллу это было?

- Не знаю, - Лон пожал плечами. - Марэне не говорила. Она будет дня через три-четыре, ты ее можешь сам спросить.

- Ага, спасибо, - я подумал было наведаться к Хэллу, но передумал. Что-то странное творится. Хэлл уже дважды интересовался мною за время моего пребывания в Академии. Чав и Алекс не шли на контакт. Они не искали меня. Я их почти не видел. Ничего не понимаю.

"Прекрати ты!", - рявкнул учитель на последнюю фразу. Пришлось поправляться.

"Не понимаю мотивов их поведения", - я мысленно представил, как дальше Олг будет реализовывать взятые на себя в результате аукциона обязательства.

Это оказалось забавнее, чем мы думали. Но обо всем по порядку.

Победителей было двое: Твери и Марик. Как удалось победителями признать двоих, я пропустил. Но предполагаю, что это творческий гений Олга обеспечил дополнительные финансовые поступления.

- Они хорошие ребята, - решил Лон.

- Ты к тому, что опасаешься, как они с Олгом? - я с одной стороны, жалел этих ребят, а с другой - думал о заработанных деньгах. Оставалось не так уж и много.

Олг с тоской глянул на нас двоих. Не хотелось ему заниматься проверкой каких-либо теорий. На этот счет у меня тоже был план, но как бы его по-деликатнее подсказать воину-магу, я не знал.

- Начнем утром, - величественно помахав руками перед носом Твери и Марика, заявил Олг и скрылся под нашим любимым навесом.

После аукциона всем было что обсудить.

- Амели, подожди меня, пожалуйста, - я держал свою мечту за руку и мне совершенно не хотелось отрываться от этого счастливого занятия.

- Тебе надо уйти? - Амели знала, что провести меня внутрь здания общежития может только она одна. Я до сих пор не достиг пресловутого и совершенно непонятного понимания, но ей как-то удавалось все обходить.

Я колебался лишь долю секунды.

- Мм..., - это я опять чуть было не прокололся, еще не время, говорить все. - Амели, если ты не против, то подыграй мне, пожалуйста.

- Как это? - спросила она, а удивился Лон. Он, правда, промолчал.

Я заметил, что когда я говорю с Амели, то мои друзья затихают, одним словом, не хотят мешать или может быть спугнуть.

Я объяснил, как именно.

Мой тихий шепот слышал еще один человек - Ник Клейм. Он подмигнул и предпочел скрыться. Необыкновенный парень, а, наверное, и чем-то он мне близок. Я подумал, что близок он своим пониманием. Вдруг показалось, что звякнул колокольчик. Наверное, показалось.

"Слушай себя", - попросил учитель.

Недовольный еще не наступившим днем, но ужасно гордый столь высокой ценой аукциона, Олг был и ворчлив и болтлив одновременно.

Мы подошли с Амели к Олгу. Маг-воин нашел себе отличное укрытие под навесом. Олг завалился на мой любимый стог и стал ворчать сам на себя.

- Олг, мы тебе все завтра принесем. Ты что хочешь?

- Как что? - Олг не ожидал такого вопроса. - Ты о чем?

- О вашей теории, - нежно так и очень вопросительно подсказал Амели. - Вы же пишите поваренную книгу.

- Пова...- Олг аж присел. Забавно было видеть, как он таращит глаза. Точно, что воин-маг, реакция хорошая. - Поваренную книгу для воинов-магов и учеников этой Академии. Это должно быть великим делом. Это будет книга и еды в зельях, или, нет! Это будут зелья в еде. Чтобы все отравились и умерли.

Что-то мне не понравилось его последнее предложение. Я кашлянул, прерывая светлые мечты этого чокнутого типа.

- Кмм, ты бы не увлекался бы, а то не издадут.

Олг махнул рукой, желая нам утопать побыстрее.

- А как ты догадался про книгу? - мы шли с Амели по коридору к ее комнате.

- Он не знал, чему учить, какие такие эксперименты проводить. Если он обманет или это будут неудачные, в смысле, безрезультатные опыты, то он может опять попасть в заточение. Насколько я понял, что зря ни воины, ни маги не имеют право привлекать таких учеников, да и любых вообще не имеют право. Я понимаю, что Сорео нужны деньги, но нельзя же из-за этого жертвовать Олгом. Он, конечно, странный тип, где-то жестокий, где-то гадкий, но в то же время, он мне помогает.

- Нет, я не про то, - Амели прелестно поправила волосы. Мне очень захотелось ей помочь, но нельзя.

- А про что? - мне было тяжело угадать, о чем она спрашивает.

- О том, как ты догадался предложить ему писать книгу? Это ведь реальный шанс, да, и его захватило. - Амели поводила руками перед дверью, та открылась. - Ты есть будешь?

Я предложил свою помощь в собирании продуктов для Олга. Для написания книги он будет кашеварить довольно долго и много, ясно, что не один день. Мы положили свои вещи в комнате, а потом пошли на общую кухню. Я уже договорился с Сорео, чтобы Олгу выделяли продукты и бадейки для опытов. Мытье посуды, я думаю, что Олг поручит Марику, а вот проверять он явно будет на Твери.

- Все дело в интерции мышления, - я принялся рассказывать про это явление психики. - Он бы думал над этими самыми опытами. На самом деле у него нет никаких наработок, а варить может любой. Чем чудесатей будут его рецепты, тем счастливее все будут.

- А тебе их не жалко? - я услышал от Амели тот же вопрос, что и от Лона.

- Я думал над этим, - здесь я уже понял, что Амели говорит о выигравших аукцион. - Если бы это были ученики, найденные самой душой Олга, то я бы никогда такого не предложил, а с купленными - не вижу проблем.

- Ты хочешь сказать, что покупая, всегда надо учитывать, что можешь получить нечто другое? - она сделала верный вывод из моих слов. Именно это я и хотел сказать.

- Да, - я придирчиво рассматривал нечто желтенькое, напоминающее тыквы. Амели сказала, что это не продукты, а по назначению типа кастрюлек. Надеюсь, Олгу понравится в этом варить или жарить, а может и тушить. - Сколько взять? Три?

- Ты думаешь ему с его творческим гением хватит этого? - Амели так точно описала Олга, что меня проняло. Олг ведь и действительно в своих чувствах широкая натура.

Следующим утром я проснулся от восторженных возгласов Амели. Она смотрела в открытое окно и восклицала нечто необычное:

- Ух, как его! Ой, да надо же!

Я завернулся в одеяло и подошел к ней. Какая она красивая. Утром теплое солнце дарит ей самый нежный свет. Как она заразительно смеется. Я вдруг понял, что и я смеюсь. Наблюдали мы за двором. Смотрели на все эти чудеса мы не одни. Из каждого окна высовывались любопытные рожи.

Несмотря на ранний час, Олг был весь в работе. Три огромных котла, - и где он их только достал, мы такого не приносили, - кипели и воняли. Олг радостно напевал громкую боевую песню, а также танцевал вокруг одного из котлов. Твери было как-то неуютно под общими взглядами всей Академии, а вот Марик оказался крепким парнем. Ему было наплевать на общие взгляды, он даже не комплексовал, что полученное оказалось совсем не тем, что он ожидал. Марик старался извлечь из всего этого удовольствие.

Эта забавная картина дополнялась необычными действиями Филина и Ворона. Филин летал над одним из котлов и громко ухал. Летать ему было тяжело. Оттуда валил пар и дурманил птичку. На большой подставке, нечто типа скамейки, у того котла с большой доской дежурил Эндер. Посмотрев за его действиями, стало ясно, что он страхует птичку.

Аналогично, но уже рядом с другим котлом развлекались Ворон и Ариан.

- Что они делают? - Амели похоже спрашивала меня не в первый раз.

- Не знаю, - я пожал плечами, предчувствуя, что ее любопытство погонит меня вниз, чтобы все подробно выспросить у самого идейного создателя этой кулинарной вакханалии.

Предчувствовал не зря. Она не просила, просто посмотрела. Естественно, что я понесся туда.

- Записывай, - Олг не сказал ни "здрасти", ни "как дела", а сразу привлек меня к делу.

- Да, - я послушно стал записывать, но когда Олг понял, что я пишу на непонятном ему языке, тот меня тут же лишил привилегии быть личным писарем. Эта честь была немедленно передана Лону, пришедшему на "пар" (по аналогии с "огоньком").

- Так можешь поведаешь нам о том, что варишь? - я возжелал получить все самые подробные сведения, чтобы все пересказать Амели. Она пообещала притащить завтрак к моему возвращению в комнату.

- Я не варю, я творю, - Олг к этому времени уже не танцевал, но все еще тихонько напевал нечто боевое и слегка разнузданное. Мне захотелось выучить слова.

"Я тебе подскажу. Я знаю", - учитель прошептал, одобряя мою тягу к культуре.

"Я не разберу всех слов. Это припев?"

"Нет, это самое начало песни", - наставник процитировал самое начало песни. Мне так понравилось, что я запомнил. Петь надо торжественно и слегка задиристо, мотив на ваше усмотрение, но по мне это нескладная речевка.

"Сила придет сама,

Смелость придет сама,

Нежность придет сама,

Дружба придет сама,

Даже любовь решает, когда приходить.

Только от нас зависит,

Только от нас зависит,

Как мы их примем,

Как мы их примем,

Что мы им скажем,

Что мы им скажем,

Чем удержим и как воплотим.

Чем удержим и как воплотим."

- Так, что ты творишь? - мне очень нужны были ответы. Я не мог заставить Амели ждать.

Олг наклонился и прошептал мне на ухо:

- В средине, - он указал на этот горшок, - это для обуви. Чтобы она не пачкалась. Ты знаешь, как неприятно быть героем, когда обувь грязная. А она всегда грязная, когда много геройствуешь.

Меня поразило многосмысленность этого намерения, но я промолчал. Сейчас надо лишь кивнуть с глубокомысленным видом, что я и сделал.

- А в правом?

- Приворотное зелье, - Олг был не оригинален. Меня это даже удивило. - Но специальное. Я потом тебе расскажу.

- А в левом?

- Бигос.

- Что??? - я знал про бигос, но чтобы его здесь???

- Так мне Ник рассказал. Мне нравится такая классная идея, как протУшенная капуста. Вот хочу попробовать.

- Но зачем так много? - я что-то так представил, что мне придется поесть из этого котла.

- Чтобы всем хватило, - оправдал мои опасения Олг.

- А если не получится? - я все же надеялся, что Олг не будет травить всех.

- Тогда это будет Новый Бигос, еще неизведанный, - величественно заключил Олг, сметая мои хлипкие возражения. - Жду вас завтра утром.

- Ага, - знаете, что странно, мне вдруг так захотелось попасть под очередное наказание, что даже слов не было.

- Иди, - попросил маг-воин чрезвычайно увлеченный своим занятием.

Ворон и Филин летали, про их роль, я спрашивать не стал.

Лон записывал и тихо хихикал. Ему нравилось все происходящее.

Я получил свой завтрак из рук Амели, а потом рассказал ей о третьей части плана по добыванию денег.

- Там не так много надо получить. Основное заработали. Сначала Сорео думал схитрить. Ты знаешь, что деньги на налог должны быть заработаны именно от самого дела. Так вот, иногда можно использовать обходной путь. Ну, это соблюдение буквы, а не духа. Я тебе рассказывал про подобные случаи.

Она кивнула. Мне так нравилось смотреть, как она сосредоточено меня слушает, как кивает, как раздумывает над моими словами, а потом приходит к неожиданным выводам. Я влюблен.

"Ты любишь", - поправил меня наставник. - "Стань еще мягче". - На мое молчаливое возражение, что особенно в ее глазах нельзя себя представлять в неверном свете, он возразил. - "Балбес ты, ученик, ты не врешь, ты не обманываешь, ты лишь даешь увидеть себя изнутри. Покажи ей себя, сущность, искренность".

Я знал, что он прав, но боялся этого до одури.

"Страх съедает удачу", - мудро заметил учитель.

Я этот постулат знал. Разжимать свои тиски, свои оковы было еще страшнее, чем просто бояться.

- Амели, - видимо я это как-то так сказал, что она замерла, - есть возможность смухлевать. Сорео хотел, чтобы мы отправились в филиала Академии. Это очень большая тайна. Есть такой филиал, место, где еще есть ученики. Там же можно и взять деньги.

- А где этот филиал?

Теперь мне надо было выдать засекреченные сведения. Я сделал это без малейшего колебания и назвал место.

- Это находится в мире Черных.

- А что они там делают? Как же они живут? - Амели была поражена. А меня поразило, что она подумала о тех, кто там находится.

- Как живут, я не знаю, - я ведь там не был. - А что они там делают? Это думаю догадаться несложно. Они ищут пути борьбы с Черными.

- Но туда тяжело добраться, правильно? - она видела самую суть.

- Да, я думаю, что это почти невозможно. Туда возможно добраться в определенное время. Сейчас нельзя. Сорео поэтому и психовал. Я больше ничего об этом месте не знаю, - предупреждая ее вопросы, я постарался изменить тему. - Так вот, все дело в поездке.

- Ты туда собрался? - меня согрел ее искренний испуг за меня. Как хорошо, когда можно почувствовать себя нужным ей.

- Нет, не собрался, но дело в поездке, - я вдруг потерял нить разговора, спасибо, что учитель вернул меня в нормальное состояние.

- Так я не поняла, - она прекрасно взмахнула рукой. Так будто призывая ветер, и он пришел. Распахнулось окно. Что-то звякнуло. - Тебе туда ходить нельзя, - повелела Амели.

- Ты о чем? - я растерялся, по-настоящему и до безъязычия.

- Тебе надо весь день просидеть здесь, - жестко потребовала она, а потом объяснила, что это такой особый знак. Они сейчас учатся слышать судьбу. - Я буду слушать твою, - Амели отвела глаза.

- Почему мою? Ты хочешь слышать мою судьбу? - я был в шоке.

- Просто нам сказали, что свою слышать нельзя. Ее надо слышать, но не подслушивать. А сейчас мы смотрим за чужими судьбами. Надо найти кого-то, кто тебе посторонний, но не будет против, - от ее объяснений мне стало так плохо, что я не знаю, как усидел на стуле. Я для нее чужой. Видимо, что-то такое она уловила и продолжила объяснять. - Раньше ты был такой. А теперь мне так не кажется. - Что-то я стал понимать, как сходят с ума. Слово и ты во тьме, другое - и ты на верху блаженства.

- Ты о чем? Почему здесь?

- Это знак, говорящий, что ты должен так поступить. Я слышу, - привела она убойные аргументы.

Я был согласен на все. Мы помолчали где-то минуты две, а потом вернулись к незавершенному разговору.

- Я и не собирался никуда ехать. В самом начале собирался, а потом подумал головой, - я стал рассказывать дальше. Мне очень хотелось быть ей интересным. - Я подумал, что надо съездить, но не туда. Надо открыть еще один филиал. В том месте, где это очень необходимо.

- Где? - Амели прижала руки к груди.

Наставник встрепенулся. Об этих своих мыслях я ему не говорил.

- Здесь. Почти здесь.

Мне было приятно видеть, что она от меня этого не ожидала. Великий Воин Гада тоже удивился. Я вдруг проникся, отчего волшебникам нравится творить чудеса. Помимо собственного величия и всевластия их бодрит реакция зрителей - это самое ошеломление.

- Зачем здесь? - Амели справилась с изумлением чуть быстрее моего учителя. Меня опять посетила мысль о ее исключительности, необыкновенности и чудесности этого мира, где могут появляться такие женщины.

- Почти здесь. Филиал же не может быть открыт в пределах самой Академии, но за ее пределами вполне, - не ожидая дальнейших вопросов с ее стороны, я стал объяснять. - Во-первых, Академии нужны деньги, ну, а во-вторых, филиал действительно нужен. Это будет не просто из-за денег, это будет закрытый факультет. Это будет совсем необычный филиал. - Здесь мне пришла в голову еще одна идея, я откорректировал свои планы. - Это будет не филиал, а подготовительные курсы для преподавателей. Да, я о них ничего не знаю. - Амели рассмеялась. По-моему, уже все в курсе, что я так и не был ни на одном занятии. Это уже бред какой-то, так учиться. - Но для преподавателей тоже нужен факультет, где будут преподавать ученики.

- Зачем? - не поняла она и тут же принялась сама думать. Я ждал. Мне так было приятно разделять с ней, именно с ней, свои планы, мысли, заботы, идеи и время. - Ты хочешь, чтобы ученики чему-то учили своих же наставников? Но чему? Смотри, если ты так хочешь, значит, это имеет свои основания. Ты что-то видишь со стороны. У нас очень неоднородные группы. Ты делаешь это для учеников?

- Да, для них. Я знаю, что есть случаи, когда ученики сюда попадают, но не выучиваются. Это может значить одно. Только то, что учителя где-то допустили ошибку. Для таких учеников и должен быть такой филиал. Или может это назвать именно подготовительными курсами для преподавателей.

- Ох! - я не понял, понравилась ей идея или нет. Но вот она посмотрела мне в глаза, и я уже обо всем забыл.

"Очнись, ученик", - потребовал наставник, что я и проделал с некоторым внутренним сопротивлением.

- Это очень странно, - мне пришлось по душе ее определение моей идеи, и, как всегда, она смотрела в корень сегодняшней ситуации. - А кто деньги будет платить?

- Учителя, конечно, чтобы у них не было больше таких проколов с учениками. Ты думаешь они откажутся?

- Все это необычно, требует размышления, - решила Амели. Она поднялась и собралась уходить.

- Ты куда? - я не понял, что происходит.

- Я позову Дона Де Сорео. Ты с ним должен все обсудить, а выходить тебе нельзя.

Когда она ушла, то я еще минут пять просто наслаждался прошедшим общением. Я перебирал в памяти ее взгляды, слова, движения. Господи, как я влюбился, как я ее люблю.

"Ученик, мы начинаем занятия по удержанию внутреннего самоконтроля в сверхэкстремальных ситуациях", - предупредил наставник, а потом добавил. Я уж не знаю для кого он это сказал: для меня или больше для себя. - "Теперь я понял, почему этот курс воины изучают первым. Да, это методика верная".

"Вы считаете, что этот курс мне поможет?", - я слабо верил в подобное.

"Хотя бы даст шанс", - меня развеселила его шутка.

Раз наставник смеется в отношении учебы и своего странного ученика, то это значит, что все хорошо.

Следующий день стал шоковым, как для преподавателей Академии, так и для учеников. Общий сбор на той самой площадке и трехчасовая речь Дона Де Сорео зародила в умах брожение и возбуждение. Там же был зачитан и приказ о создании филиала, который решили назвать "Особым местом". Я протестовал, но Сорео это проигнорировал. Он заявил, что у его Академии нет "особого места", а у всех других Академий есть. Надо идти в ногу со временем. Пришлось уступить. Но это не самое интересное. Самое то, что первым учеником был объявлен Олг. Этого никто не ожидал, окромя меня и Амели. Это я предложил его кандидатуру. Олг тоже не знал этого. Для него сей факт явился сюрпризом. Но признаться он меня обрадовал. Олг не стал вопить во время церемонии оглашения. Зато потом он оттянулся.

Огненный шар шарахнул в шаге от меня.

- Ты, сакабан*, что придумал? - огненно и весьма противно шипел Олг.

- А что можно придумать? - мы беседовали в кабинете Дона Де Сорео.

---

* Прим. Е. Сангадиева: ругательство.

---

Сами понимаете, что после первого огненного шара обстановка в кабинете пострадала. Я признаюсь, похвалил сам себя. Мне очень нравился тот угол, где мы с ним раньше обитались. К этому же времени Олг бы спалил наше место до тла, а так лишь громит кабинет главы Академии. Сорео даже пикнуть не мог. Еще могу сказать, что меня удивило само безропотное согласие в моем выборе кандидатуры первого ученика в это "особое место".

Сорео лишь предложил что учителями, которым предстоит разбираться со столь специфическим учеником будут Чав, Алекс, Митрахай и еще Кузнец. Первые двое много появлялись в моих записях, а вот Митрахай являлся наставником этих бродящих по подземельям. Кузнец же был нормальным мужиком. Так нам с Сорео сообщила добрая Амели. Она высказалась в том духе, что именно Кузнец не позволит всем в этом "особом месте" поубивать друг друга.

- Сначала вы будете первым учеником. Это так сказать пробная акция. Понимаете вся суть в том, чтобы обобрать Алекса и Чава. У них деньги есть. Митрахай тоже не из бедных, - Сорео сосредоточенно кивнул. О скупости Митрахая в Академии ходили легенды.

- Почему именно я? - в кресло рядом со мной ударила в этот раз ледяная молния. Я и бровью не повел. Была как-то у меня тренировка на подобные вещи. После пятисотого шара или молнии уже не дергаешься. Автоматом, конечно, ставится защита, но на нервы не действует.

- И потому и чтобы вы могли выявить все недостатки и достоинства этой идеи. Пошлет завтра Дон Де Сорео кого-то из настоящих учеников, а сами учителя даже не знают, как там учить. А так вы выявите все сильные и слабые места системы. Платить вам ничего не надо. Наоборот платить будут Алекс и остальные.

- Гляжу, что ты их не очень любишь, - хмыкнул Олг. Его как-то смирил с этой миссией особый статус. Получалось, что он вроде хозяин.

- Дело не в этом, - я знал, что надо быть предельно откровенным, только тогда мой план сработает.

- А в чем? - Олг спросил вслух, а Амели и Сорео про себя.

- Я думаю, что каждому учителю хоть раз в год надо вспоминать каково это быть учеником, - я сказал правду, но не всю. Но в том, что высказал я был предельно искренним. Они все поверили. Поверил даже мой наставник - Великий Воин Гада.

"Спасибо, ученик", - сказал он мне.

"Пожалуйста, учитель", - это я ему.

На самом деле у меня было тайное желание - на какое-то время занять всех их собственными делами. Чава, Алекса, Олга, даже Сорео. Я бы еще с огромным удовольствием услал бы всех учеников и других учителей Академии на какие-нибудь внеплановые учения, чтобы побыть с Амели. А еще побыть одному. Признаюсь меня все задолбали, задолбали их проблемы, даже их голоса.

"Ты и от меня устал?", - наставник все же прочитал мои мысли.

"Да", - я ответил в сердцах.

Не следовало этого делать. Опять трещина в отношениях. Но тогда я дурак не понимал, что нельзя оставлять такие трещины. Надо их лечить, если отношения с человеком для тебя важны. Уже потом я узнал, это мне сказала Амели, что ничто не может служить оправданием, если ты это понимаешь, но не действуешь. Тогда я посчитал, что моя усталость сильнее желания сгладить возникшую холодность.

Вечером меня вызвал Сорео и поблагодарил, а потом огорошил.

- Понимаешь, Жека, - я слегка обалдел, но тут же насторожился на этот ласковый и чуть виноватый тон. - Дело в том, что опять вынужден тебя наказать.

Не знаю с чего, но иногда понимаешь, что это край и дальше бездна. Я вот понял как-то это слишком внезапно. Мне надоели наказания, я и вспылил. Возмутился глупо и непродуктивно. Я все испортил. Здесь я пропустил удар, и при этом знал, что поступаю неправильно, но все равно поступил.

- Хватит с меня, Сорео, - я был зол.

Злость не доводит до добра, она лишь ухудшает ситуацию.

Дон Де Сорео поднял свои тонкие брови. Это сделало его смешным. Вот здесь я допустил вторую ошибку. Учитель много раз повторял мне приемы маскировки. Умные часто притворяются смешными, других это вводит в заблуждение.

- Да?

- Да, - я был уверен.

- Тогда ты исключен за нарушение правил учебы в Академии, - так довольно, прямо-таки восторженно сообщил Сорео.

- Подождите, - здесь была третья ошибка.

По дальнейшему размышлению могу сказать, что в этой ситуации на этом этапе надо было просто придушить Сорео. Оправдания не помогают, а лишь усугубляют ситуацию

- Ждать нечего. Кодекс соблюден, - отчеканил ранее столь милый, хоть и противный человек.

И я оказался за дверями Академии. Вот так без уведомлений. Нет, слова Сорео можно считать уведомлением. Без вещей, без объяснений, без прощаний и оправданий. Здесь я допустил четвертую ошибку. Я поссорился с учителем. Выяснение отношений вещь глупая и бессмысленная, а самое главное губительная. Отношения можно строить, можно разрушать, но не выяснять. Я как-то забыл о простой истине, что надо принимать всех такими, какие они есть.

- Ублюдок, - это я выругался и пнул дверь.

Та жалобно скрипнула и завизжала. Не знал, что двери умеют так дренькать, как люди.

"Ученик, а чего ты ожидал?", - спокойно и так мудро спросил наставник.

Именно эта непробиваемость и всезнайство меня взбесили.

- Какого хрена! - я орал вслух.

Я уже понял, как я ошибся. Ошибся это даже слабо сказано.

"А чего ты ожидал?", - уже более громко и весомо повторил учитель.

"Понимания", - я ляпнул в запале, что и не думал говорить.

"Ты?", - здесь меня так покоробило искреннее удивление наставника, что я совсем потерял разум.

"А я что недостоин?", - я вел себя, как идиот, полностью уйдя в инерцию мышления.

"А кто тебе это обещал?", - наставник знал, что спросить, чтобы мне стало больно. - "Ты сам сделал выбор, согласился на все условия и пошел на попятный. Ты идиот или притворяешься?".

Я готов был биться головой об стену.

"Ну-ну", - хмыкнул Великий Воин Гада.

Когда начинаешь ненавидеть, то как-то трудно назвать наставника - наставником. Сразу он становится посторонним - таким ублюдочным Великим Воином Гада. А я сделал еще одну ошибку, я стал ненавидеть. В общем полный комплект моей дурости привел к плачевным результатам. Продолжилось разобщение. Я терял свою душу.

"А что они мне мешают? Какого хрена я должен решать их проблемы?" - ненависть сделала меня напряженным и сосредоточенным только на ней самой. - "Я не нанимался думать о них".

"Так ты это рассматриваешь, как работу?", - это сейчас я могу оценить, что наставник был в шоке, а вот тогда я подумал, что он просто издевается.

"А что я делаю?", - мозг зафиксировал, что меня заколотило, буквально ознобом забило.

"А что ты делаешь?", - пожалуй, с этого ответа и началось настоящее разобщение. До этого как-то можно было все поправить. А вот сейчас уже нет. Такой холод и лед никогда не появлялись в моей душе.

Учитель не пожелал говорить дальше. Просто не пожелал и все. Он будто бы исчез. Знаете, когда часть твоей души вдруг пропадет. А у меня вот она заморозилась или попала в вакуум. Сначала вроде бы не больно, просто не понимаешь от шока, что случилось. Потом же получаешь за все хорошее, что было сказано. Больнее всего было от того, что уже ничего не поправить. Я понял, что мне больно и за учителя. И где-то обидно, хотя обида была холодной. не горячей. Знаете, когда обида горячая, то это значит, что есть о чем говорить, а вот когда она холодная, то это безнадежность. Учитель именно так себя и чувствовал. Я успел ухватить это, и тогда он закрылся совсем. Дальше как глухая стена, и, наверное, не стена, а пустота. Стену можно продолбить, хоть зубами прогрызть, а вот с пустотой ничего не сделаешь.

Я понял, что буду жить так всю жизнь. Всю жизнь. Жить расхотелось. Я и раньше попадал в тяжелые ситуации, но никогда в такие из которых нет выхода. Я вдруг осознал, что сам не понимаю, как все потерял. Пару часов назад все было совсем иначе, по-другому. Было хорошо, пусть мне казалось, что и не очень хорошо, но вот сейчас-то я знаю, что это было просто отлично.

А сейчас у меня и внутри пустота и снаружи тоже. Я не спас Амели. Вот от этого понимания мне стало не то, что страшно или плохо. Мне стало никак. Такой ужас, вселенский ужас накатил на меня, что я даже не могу его вспоминать.

Именно в тот момент что-то стало ломаться в моей душе. Я знал, что если я позволю этому сломаться, то я не поднимусь никогда. Сначала надо было понять, что самое главное, что так меня держит в этом мире. Ответ пришел быстро и сразу. Амели. Любовь к ней. Понять и осознать разные вещи. Я же просто принял, что моей жизнью является жизнь этой девушки. Моей девушки. Каким бы придурком я не был, но я еще не все потерял. Я могу ей помочь. Я вернулся к тому, с чего начал свою "учебу" в Академии. Только вот сейчас у меня нет легальных возможностей быть рядом с ней. Сам виноват. Это-то я понимал. Что ж уже поздно себя корить. Надо думать. Спасибо наставнику, прозвучало в моей глупой душе. Он научил меня думать. А вот встреча с Амели научила меня любить.

Я подумал, что надо уберечь и сохранить все мной понятое. Но тогда же пришло ко мне понимание, что я уже это уберег, просто потому что понял в чем основа моей жизни. Я не скажу, что мне стало легче. Стало просто по-другому. Я знал, что надо начинать все сначала.

Вдруг сверкнуло солнце на стене Академии. Это сколько же я здесь стою? Внутренние часы сбились, я не знал сколько. Долго.

Уверенность, что я больше не допущу ошибок стала возвращаться ко мне. Хотя, нет, я лукавлю, я понял, что плевать на ошибки, главное - это спасти мою Амели.

Солнышко отчего-то решило поплясать лучиками на стене. Это был мой танец. Я так хорошо начал, но вот сбился с ритма. Надо опять войти в круг танцующих.

Дальше дело только мозгов, души и интуиции. Я стал думать. Не знаю уж за какие такие дела, но судьба послала мне подарок. У стен Академии материализовался Хэлларен.

- Жрать будешь? - без приветствия спросил он.

Да, я был голоден. Без его вопроса я этого и не знал.

Тогда я именно жрал, а не ел. Хелларен пришел именно ко мне. У самых ворот, от которых я просто не мог отойти, Хэлларен постелил какую-то тряпку, смахивающую на скатерть, и разложил коробочки. Я открывал коробку и ел руками, впихивая, заглатывая, зажевывая и не разжевывая.

- Я за тобой, - проинформировал мне он.

- Я знаю, но не поеду, - я уже был спокоен. Может такое количество еды просто задавило мою тоску. Я тосковал, тосковал страшно и тосковал по Амели. Какой же я идиот, что так поступил.

Хэлларен молчал, казалось, что он на вкус пробует мой отказ. Он двигал губами будто бы что-то говорил. Он даже закрыл глаза. Я бы назвал это позой глубокого раздумья.

- Ничему тебя жизнь не учит, - печально заключил этот невозможный тип.

- А чему она должна научить? - я спросил и сам понял ответ. Я совершаю ту же ошибку. Я только что отказал Сорео, вот теперь и Хэлларену. - Скажем так, я сейчас занят другими делами. Если ты сможешь убедить меня, что решение твоих вопросов поможет моим интересам, то я подумаю над твоим предложением. - Фраза получилась длинной и вычурной, но я просто закрывался словами.

- Расскажи мне о своей проблеме, - попросил Хэлларен.

Я был готов поклясться, что он все знает, но решил не ерепениться. Я стал рассказывать. Рассказал о том, что сначала стал видеть сны и все про одну девушку. Самым ужасным было, что ее убивали у меня на глазах, а я этого не мог вынести.

- Так ты рвешься ее спасти? - Хэлларен сделал вывод законный и логичный, но мне показалось, что чуть ироничный.

Я стал обдумывать, тянуть время. Я обдумывал не ответ. Я размышлял, что я знаю о самом Хэлларене. Мой вывод был прост. Я ничего о нем не знал.

- Да, хочу, но я не только хочу, я сделаю, - пожалуй, спокойствие в моих словах убедило этого типа. - Вы можете мне помочь?

- А ты можешь помочь мне. - Хэлл воспринял мой вопрос за согласие, которого я не давал, и тут же выдвинул условия помощи. За то, чтобы ее спасти я могу помочь не только ему, да хоть всему миру. Я не стал говорить, что сделаю все, но Хэлл это и так понял. - Знаешь, Жека, я помогу тебе. Помогу тебе сейчас. А вот ты поможешь мне, когда сможешь. Сейчас ты к этому не готов.

Я напрягся. Да, что же он такое хочет потребовать? Но вопросов задавать не стал. Если он может помочь, то я не отступлюсь, все сделаю.

- Хорошо, - я кивнул.

Хэлларен попросил меня собрать остатки еды в корзину. Мне на секунду вдруг припомнилась сказка о Красной Шапочке. Только Хэлл как-то не подходил на роль той самой девочки. Это скорее был отряд дровосеков. А вот Серым Волком был я. Что-то меня не туда занесло, я плюнул на всякие там ассоциации и сравнения. Знать ничего лишнего не хочу.

- Я расскажу тебе Жека маленькую сказку про странного, ты ж любишь странных, типа, - вдруг ни с того ни с сего сообщил Хэлл. Хорошо, что я не ел, иначе бы подавился. Сначала мне показалось, что он говорит шутливо, а потом я понял, что он иронией прикрывает серьезность.

- Ага, - я кивнул и стал ждать. История должна быть очень интересная, уж если Хэлл решил что-то рассказать.

Я сидел на траве и слушал его уже печальный, но ровный голос. Знаете, я так и не знаю точно, чью историю он рассказал. Сам рассказ остался как бы незаконченным, но с другой стороны, я не представлял, чем может закончится подобная история.

- Давно-давно, не будем уточнять когда, жил на свете или по нормальному говоря в одном из миров веселый молодой парень. Не скажу, что у него многое было, но было главное. Была вера в себя, вера в мир и вера в людей. Сразу тебе скажу, Жека, что это история человека, не остроухого, не дракона, не темного, а просто человека. Итак, история началась хорошо. Решил этот молодой человек, что он уже достаточно вырос и может посмотреть миры, а также найти свое место в одном из миров. Смутно грезились ему подвиги. Для подвигов он подходил в самый раз. Можно сказать, что у него были все задатки героя. Скромность и сила. Ты удивишься, но это именно и есть основа настоящих героев, не тех крутых, о которых показывают в твоем телевизоре.

Здесь Хэлл как-то желчно усмехнулся.

- И вот отправился молодой человек в путь и судьба была к нему благосклонна. Хочешь подвигов, так получи их. И молодой человек оправдал все надежды судьбы, он совершал подвиги. Он побеждал чудовищ, и помогал уставшим или потерянным, он любил и знал, что приносит пользу. Прошло время и на склоне жизни он понял, что прожил жизнь как-то не так. Не было чувства удовлетворения от прожитых не зря лет. Почему не было удовлетворения, он так и не разобрался, и взмолился своей судьбе объяснить ему. Но ответа не было. Умер герой и родился вновь, но в этот раз он родился уже взрослым, вернее, с памятью за свою прошлую жизнь. Он помнил о своем былом геройстве и не пошел по этому пути. И опять молодой человек отправился себя искать. Он стал просветителем. Он нес свет и любовь в души людей. Но опять таки на склоне жизненных лет, он осознал, что что-то в жизни было не так. И история повторилась вновь. Он родился опять, и помня предыдущие жизни он постарался не допустить ошибки в третий раз. В ту жизнь он стал правителем, привечавшим героев и просветителей, любивший женщин и даривший творчество людям, развивавшим торговлю и магию. И вот пришло время умирать, а он так и не мог сказать, что прожил жизнь правильно. И тогда он понял, что бесполезно молиться о новой попытке. Он слишком устал, так и не найдя ответа. Но никто и никогда не уходит без ответа. Родился он в следующий раз, уже не помнящий о своих былых жизнях.

- И что? - странная история, сильно смахивающая на притчу.

Хэлл закончил неожиданно резко и грубо.

- Пошел он к дракону, пытаясь выяснить, что так его мучит в странных снах. Тот посмотрел и рассказал ему эту историю.

- И что? - вот ведь он умеет рассказывать. Мне прямо-таки физически было необходимо узнать в чем ответ этой истории.

- И объяснил ему дракон, что это молодой человек идиот полный, - фыркнул Хэлл.

- Но почему? - я уже орал, так завела меня эта история.

- Нда, Жека, - Хэлларен смотрел на меня жалостливо-жалостливо. - Пойдем к Чаву. Он посмотрит, как можно помочь тебе с Амели.

Я покорно поднялся. Ничего не скажешь, взвинтил меня этот тип, вроде и рассказал что-то, и в то же время повесил в воздухе столько вопросов, что я просто терялся. Плохо еще было то, что я не мог поговорить с учителем. Он не отвечал. Здесь вступил мой внутренний голос, заявивший, что я точно идиот. Я-то говорить могу, учитель все равно услышит, и я стал говорить, вернее думать про себя. За этим занятием я и не заметил, как Хэлл схватил меня за руку и переместил куда-то в незнакомое место.

Перед глазами было окно. Посмотрев в него, стало ясно, что я в Академии. Вижу любимый двор. Сердце дрогнуло, там Олг. Этот маг-воин гонял своего Ворона и моего Филина. От бессмысленного созерцания меня отвлек Чав.

Что-то похоже, что он уже пивнул из своей бутылочки. Узнаю, шамана Чава. Ну, никак не могу привыкнуть, что он дракон. Сам видел, какой он, но все равно не могу привыкнуть.

- Так вы договорились?

- Да, - за меня ответил Хэлл. - Но у нас маленькая проблемка. Наш Жека, - здесь меня передернуло, - сейчас занят. Мы помогаем ему, он помогает нам.

- Хорошо, - Чав на удивление был немногословен. Странно, а ведь веселый со своеобразным чувством юмора этот тип.

Хэлл разъяснил, что мне нужно, Чав согласно кивнул.

Я все еще молчал.

- Тыды, - по этому его "тыды", мне стало ясно чего он столь экономен в словах. Он похоже с трудом удерживал свою душу в теле. Точно перепил своего отравного зелья. - Выпей, - Чав достал мне бутылку. Достал прямо из воздуха. Я знаю, что это называется воздушный карман, но сам такие делаю с трудом.

Я выпил.

- Закуси, - велел Чав и предложил мне что-то типа грибочков. По виду, чистые мухоморы. Но и это я сгрыз, пожалев, правда, что так плотно поел до этого.

Возникло уже знакомое ощущение отсоединения души от тела. Я уже не боялся. Со временем у меня опять полная лажа, в таком состоянии я его не чувствую.

Моя душа или ее воплощение или что там такое, не знаю, как правильно назвать, почему-то требовала поглядеться в зеркало. Хорошо, что такое большое зеркало нашлось. Я уже смотрелся до этого. Да, глаза были разные, но сейчас было несколько по другому. Я не понял отчего это, но зафиксировал. Один глаз закрыт. Это глаз души учителя. Ясно, он же закрылся. Значит, я стал беспомощнее, в этом диком мире. Глаз тут же открылся. Я понял, что наставник хоть и оставил меня, но не покинул. Он не желает мне плохого. Что ж, это уже дарит надежду. Потом я увидел, что у меня кожа другого цвета и уши вытянулись. О,....это даже невыразимо. Я что стал остроухим? Но я ж нормальный. Здесь я услышал чей-то смешок.

- Ты все еще уверен, что ты нормален? - это хихикал в своей обычной манере шаман-дракон Чав.

- Но это как? - я тыкал пальцем в свое зеркальное изображение.

- Тебе известно, что душа принимает форму такую, какую желает разум. Видать тебе сильно хочется быть Остроухим, - Чав уже смеялся в голос.

Я не понимаю, чего в этом такого смешного. Усилием воли я постарался вернуть себе привычный образ. Не получилось. Тратить свои силы на это я больше не стал.

- Молодец, - похвалил меня Чав.

Мне показалось, что и учитель меня похвалил. Но возможно лишь показалось.

- Так будем смотреть будущее, - разрешил мне Чав.

- А как?

- Так ты ж в душе, а значит нет границ времени. Ты это и сам знаешь. Из прошлого ты же вырвался, - Чав потряс головой и стал плавать вокруг меня. Я попытался присоединится к этому плавательному марафону, но действовал неуклюже.

- Но, это ж прошлое было, - не верю я, что и будущее так можно смотреть.

- Это для тебя прошлое, - пробормотал Чав. - Ты хочешь лекцию прослушать или будешь решать свои вопросы?

- Буду решать вопросы, - в желудке, если позволительно думать, что у души есть желудок, что-то забурлило.

- Тогда пошли, - Чав взял меня за руку, не пойму, как он это делает.

Мелькнул свет и стало страшно. Та же самая знакомая сцена.

Амели сидит, прижавшись спиной к стене пещеры. Свет слабый. Но я вижу, что она в черном обтягивающем комбинезоне, волосы заколоты, в руках что-то блестящее.

Она напугана, рядом кто-то держит меч. Я не вижу кто именно. И здесь я понимаю, что это я держу меч и сейчас я ее убью.

Дальше происходит то, о чем я не могу вспоминать. Просто разум отшибает и все.

А потом я вижу ее кровь и вижу, как стремительно уходит душа виэнки. У виэнов оказалось есть общая особенность. Это я могу сделать вывод из того, что видел душу Лона. Их души очень светлые и радостные, они переливчатые. Знаете, такие сверкающие.

Хорошо, что я сосредоточился на ее душе, потому как без этого сошел бы с ума. Уже потом я понял, что это не я сосредоточился, это наставник меня заставил.

- Ну, что? - Чав говорил, печально глядя на меня.

Я не мог говорить, стоя над ее телом. А души уже не было. Я не знаю, как моя душа не полетела за ее. Здесь я посмотрел на себя физического. Он или я, не знаю точно, короче все же он, не видел нас. Он просто смотрел на все в прострации. А затем он упал и умер. Я уже смотрел, как моя душа уходит. Вот это зрелище не вызвало никаких эмоций. Пожалуй, после такого это даже милосердие.

- Ну, что? Нагляделся? - Чав дернул меня назад.

Мы опять висим в комнате. Я смотрю на свое тело и тело шамана. Рядом сидит терпеливый Хэлларен. По-моему он даже задремал.

- Насмотрелся, - я что-то не помню, чтобы раньше мне слова давались с таким трудом.

- Так ответ свой получил, - Чав смотрел на меня как-то хитро и немного сочувственно. Я и забыл, что он может быть добрым. Именно добрым, а не добреньким.

- Это был не мой вопрос. Я его не задавал, - я не был в состоянии возносить благодарности всем, кто меня научил выживать, но я знал, что когда-нибудь верну долги и кого-то тоже научу. - Все высказывал Хэлларен. Я вопрос еще не задал.

Шаман стал превращаться в дракона. Очень интересное перевоплощение, именно души, а не тела. Признаюсь, что мне запрещено обнародовать эти сведения, я не могу сказать, что есть драконовская душа.

- Ха-ха-ха, - хахатал дракон. - Тыды, говори свой вопрос, - разрешил все еще веселящиеся создание.

- Я хочу знать, как мне спасти Амели? - я обдумывал формулировку. Зная всех этих нелюдей, да и людей тоже, нельзя допустить двойного толкования.

- Вопрос неправильный, - ответил дракон, утративший свое веселье. - Я не указующий путь.

Меня сильно подмывало спросить, а кто есть такие эти "указующие пути". Но я сдержался. Есть вероятность, что он примет это за тот самый вопрос. Никогда не следует распыляться на мелочи. Идти надо к сути.

- Если ты не можешь сказать, как ее спасти, тогда мне нужны все возможные варианты или ключевые моменты или что-то еще. Мне нужна дополнительная информация, тогда я найду решение сам, - про себя я молился. Кому молился не знаю, просто молился за нее.

- Хмм, - Чав удивился и одобрил. Уже потом я понял, что он одобрил зрелость вопроса. Я сделал выводы и не стал расспрашивать, а что он может сообщить, а как мне спросить, а .... и прочее, прочее, несущественное прочее.

- Я посмотрю все варианты, - Чав по своему принял мой вопрос, но в принципе ответ меня устраивал. - Ты будешь смотреть со мной?

Я кивнул, хотя и знал, что еще раз увидеть даже предполагаемую смерть Амели, я не смогу. Но я смог. Мы смотрели и смотрели варианты, обстоятельства менялись, а результат оставался одним и тем же. Она все равно умирала. Или ее убивал я или ее убивал кто-то другой. Но ни одного варианта, что она оставалась живой.

- Ты все видел сам, - заключил Чав.

- Да.

Это увесистое "да" вернуло меня в свое тело. Я тупо пялился на встревоженную морду (прости Хэлл, но тогда это была морда) Хэлларена.

- Я все равно не уступлю, - я это не сказал, но они прочли это в моем сердце. А вот дальше я сказал вслух. - Я не могу видеть того, чего изменить не могу. Шанс должен быть, а если его и нет, то я его создам.

- Тогда торопись, - Чав сказал это настолько тихим и печальным голосом, что меня проняло.

- Она уже отправилась туда, - завершил его мысль Хэлларен.

В принципе сил у меня не было. Но я воззвал к Великому Воинскому Дому, к учителю, к друзьям, к врагам, к ней. Я не знаю как, но я переместился. Это был странный мир. Мир, где ей предсказано умереть.

Я сжал челюсти. Судьба там, или не судьба, а я ее придушу (это я о судьбе) собственными руками, но сделаю все правильно. Моя девушка будет жить.

"Почему ты хочешь, чтобы она жила?", - послышалось от учителя.

Я и забыл, что он со мной не разговаривает, даже не порадовался факту, что он заговорил. Я думал только о ней.

"Я люблю ее", - ответ я знал.

"Тогда смотри", - наставник сделал что-то и я смог понять, как заглянуть в недавнее прошлое Амели.

Дело пятое "Мой друг виэн"

"Друзья бывают разные, также как и недруги. Умей и это понимать".

/Из наставлений одного Гада/

Амели, моя Амели, шла по коридору и разговаривала с кем-то из учителей Академии. Я попытался было вспомнить, кто это. Видел же, но не помню. Вот она назвала его по имени.

- Урюпай, а вы уверены, что мне уже можно? - я восхитился, как она нежно говорит и как двигается.

- Да, Амелина, - странно, а я вот не слышал, что ее зовут Амелиной. Надо с этим разобраться. - Да, Амелина, - еще раз повторил Урюпай. - Ты превосходишь многих, то есть ты начала у нас не с нуля, а с более высокой ступени. И тебе первой отправляться.

Я навострил уши, а сердце замерло. Куда этот гад Урюпай посылает ее.

- Там все просто, - продолжил наставник Урюпай. К этому времени они остановились у окна. Урюпай задумчиво теребил свою бородку, то смотрел на Амели, то в окно и излагал все с предельно важным видом. Если бы я не знал, куда он ее посылает, то наблюдать это было бы забавно.

- Я знаю, наставник Урюпай, - Амели задумчиво кивнула головой и поправила волосы. Да, чего ж я так с ума схожу от ее жестов, движений, слов, даже просто дыхания.

- Да, я тебе еще раз повторяю, ты получишь инструктаж, как туда добраться. Постарайся все записать, - он дернул себя за бороду, отчего его глаза стали круглыми. Может это он чтобы не заснуть или окончательно не уйти в состояние глубокой задумчивости. - Я вот записываю. - Здесь я вспомнил, что говорили про Урюпая. Он мог заблудиться в двух дверях. Видимо здесь это аналог наших "заблудиться в трех соснах".

Амели кивнула и скрыла улыбку. Мне понравилось, как она умеет улыбаться, даже не улыбнувшись. Это делает ее еще красивее.

- А потом ты отправишься. Тебе туда доставят. В тот мир могу доставлять в определенную точку. Возвращаться будешь тоже с той точки. Это мир частично уже поврежденный Черными. Но там сохранилось одно из творений драконов. Это та самая пещера.

Урюпай говорил восторженно, как про драконов, так и про пещеру, а меня вот перекосило до боли в позвоночнике.

- Ты туда заходишь. Ты сама увидишь, куда заходить. Там ошибиться нельзя. Потом ты должна провести там всего времени на один поворот.

Я уже знал, что у них "один поворот" это что-то типа песочных часов. По нашему это минут десять.

- Ты проходишь все ступени самопознания и возвращаешься назад. Отдыхать там я бы тебе не рекомендовал.

На этом мое видение закончилось. Без дополнительных вопросов мой наставник Великий Воин Гада стал пояснять и делиться сведениями:

"Это пещера драконов. Не знаю, зачем ее создавали. Может твой Чав сможет на это ответить. Хотя драконы не без придури. Люди используют ее совсем по-другому. Это что-то типа похода в морг".

- Куда? - я от неожиданности выговорил это вслух.

"Там смотрят на себя изнутри. Это так называемое вами самопознание", - отчего-то презрительно пояснил наставник.

"Там что делают? Это как самопознание?".

"По твоему это достичь понимания", - нашел уместную аналогию учитель.

"А если человек знает в чем его понимание?", - я все еще не мог понять зачем необходимы искусственные приспособления. Понимать себя надо самому. Никто другой не объяснит.

"Ты растешь, ученик", - он опять назвал меня учеником. А вот в чем я вырос, я не мог точно определиться, но захотелось пошутить.

"Скоро стану великаном".

"Может быть и так. Может и станешь. Все шансы есть", - он опять ответил непонятно.

Очень тяжело понимать даже его, не то что себя. Мне в той пещерке самое место. Я поднялся, стараясь услышать этот мир. Здесь было одно живое место. Направление - с направлением полная лажа - не понятно. Здесь не было солнца. Сумрак был, а солнца не было. И похоже было, что сумрак естественное состояние для этого мира. Не скажу, что здесь неприятно, но неуютно.

"Это мир Танвердис", - подсказал наставник. - "По известным свидетельствам, здесь был мир развлечений драконов".

"РАЗВЛЕЧЕНИЙ ДРАКОНОВ?", - признаюсь, что учитель меня удивил, поэтому я так и завопил.

"А ты что думал, что они не люди, не умеют развлекаться?", - это я в свою очередь удивил наставника.

"Люди? Драконы - это люди? Развлекаться?", - для моего напряженного последними событиями мозга это было слишком много.

"Так все ж живые, Жека, - здесь учитель говорил немного укоризнено. Я понял, что он не высказал, все же мой душевный рост весьма относителен. - Танвердис первым оказался под ударом. Здесь много погибло. Ты не знал?".

"Я как-то не увлекался учениками истории. Да и все странно сильно. Да и вообще я ни одной книги про это не видел".

"Ты просто не смотрел", - поправил меня учитель.

"Да", - здесь я согласился. Надо же как я запустил себя. Чуть подумав, я попросил продолжить рассказ про драконов и Танвердис, а также про то, что мне еще хорошо бы изучить, дабы не попадать дальше в такие неприятные ситуации полного неведения".

"Танвердис - мир был радостный. Здесь жили виэны, сюда ходили и Остроухие, а еще здесь обитали уникумы. Знаешь, если кто-то думал, что он уникум, то мог приехать сюда и жить спокойно".

"Это как?", - меня поразила информация про уникумов. - "Это еще с чем едят?".

"А с тем. что в те времена было больше редких личностей. Да, я не скажу, что сейчас их нет. Просто тогда они хотели применять свои таланты на благо или просто хотели применять. Сейчас многих мучает страх, а кого-то лень. И это явление не только твоего мира".

"И что было? Скажем, вот кто-то понимал, что он чего-то может такое необычное и что?".

"Он мог приехать сюда и жить здесь. Здесь искали самых редких. Кто-то работал, кто-то просто творил. Но в целом, здесь был бедлам".

"Бедлам?", - я подивился сравнению.

"А ты думал порядок что ли?", - я, пожалуй, все еще могу развлечь наставника. Он рассмеялся.

"Э...эээ, не уверен, но драконы они такие....", - здесь я заткнулся. Знаю всего одного полноценного или может лучше говорить настоящего дракона Чава. Он явно не тяготеет к порядку.

"С возрастом понимаешь, что порядок это все или это ничто", - он афористично завершил мою мысль про Чава.

"Так там был базар?"

"Нет, уж точно не базар. Просто Танвердис был миром, умеющим дать любому ощущение собственной нужности. Говорят, что драконам этого сильно не хватало по жизни. Вот они и создали такой мир. Вырастили его. А чтобы не обижать мир, разрешали всякому, кого принимает мир, жить здесь. Вот и получался бедлам".

"О!", - мне даже сказать было нечего. По сути они смогли воплотить мечту многих и многих. "Учитель, а вы знакомы были с Алексом, с Чавом?".

Он правильно понял мой завуалированный вопрос.

"Ты хочешь, чтобы я тебе рассказал собственную историю?", - сейчас он спросил это безлично. Я понял, что не расскажет.

"Да", - что ж на его прямой вопрос, мой прямой ответ.

"Я не буду", - также четко ответил он.

"Я могу спросить почему именно нет?", - если я узнаю почему, то это, пожалуй, будет половиной ответа и возможно мне хватит даже такого рассказа о его жизни.

"Потому как тебе это может помешать. Но зато я могу досказать тебе недосказанную Хэллом историю".

Из слов можно было сделать вывод, что он допустил по жизни ошибку. Но из тона и внутренней теплоты я понял, что это не так. Он-то как раз и прожил жизнь верно. А вот компенсация отказа, предложенная наставником, меня заинтересовала.

"Да, хочу узнать, но разве та история закончилась?".

"Конечно, ученик", - не пойму его, что здесь смешного. Почему он чуть ли не в голос хохочет от радости.

"Так может поделитесь. Я тоже хочу понять в чем суть сей истории. Почему дракон ответил, что тот тип - идиот?".

"Запросто, - вот именно сейчас мне стало казаться, что мы смогли пережить прошлое отчуждение. - В самой истории есть ответ. Ты его не заметил?".

"Нет, - я и так и эдак перебирал в памяти все фразы Хэлларена. - Не вижу ответа".

"Растешь, ученик. Раньше бы ты сказал, что ответа нет", - учитель все еще желал, чтобы до сути я дошел сам. Но вот его это замечание навело меня на неприятные мысли. Я как раз в той ситуации, про которую могу сказать, что ответа нет. Поплохело мне резко. Я сверился с направлением. Если я правильно рассчитываю расстояние, то топать еще минут десять. - "Так может поможете с наводящими вопросами?".

"Да не проблема", - я услышал за этим ответом, что он старается меня отвлечь, снять напряжение. - "Ты подумай, что больше всего ценили драконы. Кое-что про них ты читал. Вот и весь ответ".

"Сущность драконов в свете", - это я знал. Это была расхожая истина. Не многие действительно вдумывались в ее смысл. - "Свет бывает разный, но самым сильным является любовь..... ", - я улыбнулся, я понял всю историю. Тот человек сосредоточился на смысле жизни в своем призвании. Он любил, я помнил, что Хэлл говорил про это. В каждой жизни того типа была любовь. Только вот акценты тот тип расставил неправильно.

"Вырос. Сильно", - он подтвердил своей похвалой мои догадки.

"А зачем Хэлл ее рассказал?", - я спросил это не себя, я спросил учителя, чем чрезвычайно его порадовал.

"А ведь и правда вырос", - наставник отнюдь не собирался отвечать на этот вопрос. - "Думай".

"Спасибо за разрешение", - это возможно будет у нас дежурной шуткой.

В каждом этапе наших взаимоотношений. моей учебы, у нас какие-то новые шутки, приколы и вопросы для обсуждения.

Я увидел ту пещеру неожиданно и здесь почувствовал, как закрылся наставник. Резко и без объяснений. Думать я не стал. А чего собственно думать, если надо действовать.

Я знал, что она внутри. А вот что в пещеру входило пятеро Черных, явилось для меня сюрпризом. Вот ту драку я считаю самой грязной за всю свою жизнь. Я до этого не понимал, о чем говорил наставник. А озвучивал он простую истину, что бой -это скорее игра, игра с определенными ставками. И бойцами бывают люди в силу выучки, идеалов, настроения и необходимости. А вот драка это грязь и в этой грязи любые приемы хороши. Я рвал глотки зубами, я рычал. Больше я ничего не помню, да и вспоминать не хочу. Не самое лучшее воспоминание. Пять трупов и я с ног до головы в крови, обрубках, пене.

И я заступил за черту. В прямом смысле слова. Там у пещеры была черта. Она как бы отделяла пещеру от внешнего мира. Я уже там. Ох, как плохо мне стало. Просто ужасно. Я потерял себя.

Это что же за хрень такая? С одной стороны, я слышу себя, понимаю, но ничего не могу сделать. Я секунда за секундой отдаю свое сознание и душу чем-то ужасному. Оно впивается в мое тело.

Не знаю, когда был это щелчок, но вот я понимаю, что вокруг меня одни монстры. Монстры. Монстр - это даже не кошмар. Против кошмаров есть прекрасное средство перевернуться на другой бок, а вот монстров надо убивать.

Я где-то в темном доме. Доме? Странные стены. Мне страшно. Меня хотят убить. Я никому не позволю себя убить. Я сам убью всех. Именно эта мысль дала мне силы жить, а иначе я бы там и умер. Я ненавижу весь мир. Этот мир он мир монстров. Ненавижу. Боюсь. Стыд. Страх. Ненависть. Все это я. Больше меня нет. Какой я мерзкий, но это стало доставлять мне удовольствие. Моя мерзость сродни этому миру. Я тоже монстр. Я могу убить любого.

Как хорошо! Эта эйфория ужаса. Моя эйфория. Я знал, что я оскалился, и оскал предвещал миру много крови. Кровь это жизнь. Ее надо выпускать. Дальше больше и еще и еще. Я зверел. Моя душа отнюдь не белая и пушистая. Она злая, злобная, мертвая. Пусть все будут мертвыми. Никто не достоин жить. Я лишь один. Я возьму жизни других. Я должен....должен... должен...

И здесь явился враг. Это было дитя всех монстров. Оно еще маленькое, но тоже злобное. И монстры не могут жить. Никто не достоин жизни, лишь я, я один. Я центр мира. Я могу решать, кто и когда. В груди забилось сердце. Оказывается, что я не мертвый, когда я убиваю. Я буду убивать всех, я хочу быть живым. Живым. Живым.

Я внимательно посмотрел на монстра. Он маленький. Или это оно? Нет, она. Монстра. Ох, как приятно будет убить монстру. Я понимал, что могу убить и голыми руками. А по морде видно, как она меня боится. Боится и вжимается в стенку. Вжимается - это хорошо. Значит, я властен. Я всевластен. Я всесилен. Я начну убивать с нее. А потом буду пить кровь. Кровь это жизнь. Я выпью ее кровь. Я буду жить. Но монстров, я помнил это откуда-то, монстров надо убивать оружием. А где мое оружие. Я потянулся к воздушному карману.

Это не мой карман, но я его вижу. Сколько же во мне силы. Как ненависть дает силы. Я всесилен. Кровь и ненависть. Как это правильно. Как правильно.

В кармане было много чего, но мне понравился меч с красным камнем. Это был меч убийцы. А я и есть убийца. Это был меч великого убийцы. Я буду еще более великим. Мое имя прославится в веках, о нем будут говорить, содрогаясь.

Я уже с мечом. А монстра с чем-то тоже блестящим. Я не могу разобрать. У нее нож что ли? Ножик, ха-ха-ха. Она ничто против меня. Мое имя будет звучать в веках. А какое у меня имя?

Монстра оказалась на удивление смелой. Нет, это трусость. Она захотела легкой смерти, а я бы ее мучил. Я бы резал кусочек за кусочком, чтобы она жила долго. Долго и мучилась. Это вся жизнь тогда была бы моей. Монстра бросилась. Я увернулся и сделал выпад.

Монстра тоже увернулась.

Что ж это будет даже весело.

Достойное начало моего всевластия.

А монстра подскользнулась. Она старается скрыть, но у нее болит нога. Я жрал эту боль, представляя как буду потреблять ее кровь, ее жизнь.

Мое имя будет в веках.

А какое у меня имя? Это не давало мне покоя.

Имя? Имя? Имя?

Жека.

Щелчок и вижу, что я сейчас убью свою Амели.

Это же она. Но лицо такое искаженное. Она боится меня. Господи, чего ж меня не боятся.

Я попытался отвести руку, но меч не хотел отступать. Ему пообещали первую кровь за много лет.

И опять стало казаться, что рядом монстра. Я держался за свое имя и за ее имя. Амели. Амели. Амели. Руку я удержал. Свою удержал, а ее нет.

Однажды я уже получил ножом в грудь.

А вот теперь по-моему в сердце.

Оказывается, так приятно просто падать вниз. Я помню, что я падаю. А кричит мой учитель. Жаль, у меня нет сил ему сказать, что все хорошо. Это действительно хорошо. Я ее спас.

Удивительно, или не удивительно, я знал, что сумею. Я смог. Теперь она будет жить.

С этой радостной мыслью я умер. Взял и умер. Меня больше не было.

----

Великий Воин Гада говорил с виэнкой.

- Ты не можешь его вытащить. До Древнего города далеко. Позвать тоже невозможно. Или отпусти его или что-то сделай. Ты же виэнка.

Амели плакала. Девушка помнила, как зашла в пещеру. Ей говорили, что здесь происходит очищение души. А здесь ей стало страшно, а потом пришел ужас. Ужас хотел ее убить. А потом она поняла, что убила Жеку.

Она сидела на коленях, привалившись спиной к какому-то холодному камню. Она слышала, что с ней говорил другой, живущий внутри Жеки. Этот другой говорил разумно, но сбивчиво. Про Древний город Амели знала, но до туда далеко. Она ударила точно. Еще не понятно, как Жека жив.

- Я держу его душу еще две минуты, - сказал Великий Воин Гада.

Две минуты это много, Амели поняла это отчетливо и сделала мгновенный выбор. Она ничего не умеет. Но то, что она читала, слышала, должно ей помочь. Ей наследие виэнов, она им воспользуется. Глубокий вдох и пошла работа. Надо быть спокойной. Спокойствие, только оно, дарует шанс на победу.

------

Оказывается, что я не умер. Я живой. Это как-то странно. Хотя откуда я взял глубокую мысль, что я умер? Ничего не могу вспомнить. Совершенно ничего.

Пойдем от данности. Раз я юрист....О! я знаю, что я юрист. ... Ага, я юрист. Имя - Евгений Сангадиев. Отлично, дальше события стали выстраиваться цепочкой.

Устав, я закрыл глаза, и заснул.

Проснулся от свежего воздуха. Я где-то лежу. Интересно, почему в прошлый раз я не попробовал встать? Я лежу на чем-то мягком. Белом. Грудь болит до невозможности.

Аааа, может отсюда я и взял мысль, что меня убивали?

Надо спросить Лона. Я подумал о своем друге виэне.

Стоп!

Что-то важное связано с этой фразой. Я бы умер. если бы не "друг виэна". Я - друг виэна. Друг виэна - Лон. Нет, это виэн - Лон. Мне надо с ним поговорить. Я хочу знать, что случилось.

В комнате появился какой-то задрипанный тип. Похоже, что его дрипали с особым цинизмом. Я его знаю. Это Олг.

- Привет, ученик, - сказал этот тип.

Я вспомнил, что я не один такой ученик. Вернее, у меня есть еще один учитель, наставник и просто друг. Великий Воин Гада. Я попробовал его позвать. Звать надо внутри себя. Я звал и звал, а было тихо. Видимо, мое сосредоточенное лицо и закрытые глаза воспринялись посетителем, как сон, и когда я устал звать, то Олга уже не было.

В следующий раз, когда я проснулся, я все же попытался исследовать вопрос, почему не могу встать. Никак не получалось. Это было сложно. Будто бы меня придавили кучей кирпичей.

Очень хотелось, чтобы хоть кто-нибудь появился. Я попробовал покричать, но вышел шепот.

Я опять заснул. Не знаю, сколько я так валялся. Но вот в очередной раз моего просыпания, я понял, что могу даже сесть в кровати, хотя я назвал бы это ложем. Я сел и тут же заявился Олг.

- Привет, - он был доволен, что я живой. Это читалось в этом самом "привете".

- Привет, - я вышептал это. Но Олг был доволен мною. - Где я?

- Пить хочешь? - вместо ответа он стал меня поить.

Вода, вода на пересохшие губы и горло. Голос стал возвращаться, но каким-то скрипучим путем. Я уже не шептал, я скрежетал. Олг аж поморщился от подобного.

- Погоди, - попросил он. Он выбежал из комнаты, наверное, скорее всего это палата. Он выбежал и вернулся через несколько минут. Вернулся с подносом.

- Сейчас я буду тебя кормить, - заявил он важно и чуть настороженно. Я ожидать мог всего, но не такого. Олг так заботился обо мне, что я торопел от этого.

- Я и сам...., - я уже сидел и пытался установить поднос так, чтобы не уляпаться во всех этих блюдах. Там было шесть чашек. По виду чашечки для мышек или там котенков. Но я-то взрослый. Только вот съесть я это все так и не смог.

На третьей ложке я вспомнил Амели. Поднос был опрокинут на Олга. Против обыкновения, он не ругался.

- Где Амели? - я попытался было встать, но маг и воин Олг не позволил. Я опять лежал, но попыток своих не оставлял.

- Она зайдет к тебе, - дошли до моего больного сознания его слова. Это меня успокоило.

- Когда? - я должен быть уверен, что это не просто обещание.

- Я сейчас ее позову, - пообещал он и ушел.

Я старался быть терпеливым, очень терпеливым и все пытался вспомнить, что было. Мой разум услужливо все же подсказал сцену у Чава, когда я смотрел вероятности. Сердце закаменело. А если Олг обманул.

На таком адреналине я смог подняться, и тут открылась дверь. Моя девушка стояла и не смотрела на меня. Она прятала глаза. Что не так?

- Амели, - я попытался было кинуться к ней, но не смог. Я стал оседать вниз.

Сразу же появился Олг.

Амели была рядом, но глаза не поднимала.

Что я могу прочесть в ее глазах? Я должен это знать. В чем дело?

- Видишь, какой ты, - лопотал Олг и тащил меня на кровать.

Я позволил, лишь бы она не ушла.

- Поговорили? - Олг что издевался надо мной? Я готов был зарычать. Я ничего не понимал в ситуации.

- Я зашла сказать спасибо, - она на мгновение подняла глаза на меня. Теплота. Меня окатило чем-то теплым. Ее взгляд был добрым. - Я уезжаю пока.

- Куда? За что? - я спрашивал куда она уезжает и за что спасибо.

- Все хорошо, - приговаривал Олг и кивал Амели, что она может идти. - Ты хотел ее видеть, увидел. Не мешай ей собираться.

- Куда?- это было последнее, что я запомнил. Я опять спал. Эта сволочь Олг засыпил меня.

Проснулся я не знаю когда. Но все помнил. Все, исключая период, когда я ушел от Чава, и оказался здесь. К тому же мой наставник не откликался. Мы что потерялись? Или его нет.

"Да, здесь я, здесь", - послышалось из глубины души.

"Учитель!", - я был так рад, что он есть, и я его слышу.

"Да, здесь я, подожди", - бормотал мой наставник.

Я ждал, стараясь хоть этому радоваться. Учитель здесь, и я не один. Я не хотел быть один. Мне нельзя быть одному. Я не понимаю, что случилось.

"Ты бы радовался, что она жива", - послышалось ворчливое, но такое родное от него.

"Так все-таки мне удалось?", - я знал, что удалось, но все равно желал получить подтверждение.

"Конечно, удалось", - успокоил меня учитель. - "Ты же мой ученик", - привел он убойный аргумент.

"А как удалось? Что я такого сделал, чтобы она сбежала?", - я желал знать правду. Пусть неприглядную, но правду.

"А кто тебя знает", - я уже и забыл, как это когда вот так он внутри меня пожимает плечами.

"То есть я не помню, а любимый наставник мне ничего не расскажет?", - я знаю Великого Воина Гада, хотелось проверить насколько знаю. Оказалось, что не совсем. Он в ловушку не попался.

"А у тебя есть и не любимые наставники?", - весьма мудро спросил он.

Вот уже я в неудобной ситуации.

"Я у каждого чему-то учусь, но настоящий наставник и мой друг - это вы, учитель", - я ответил честно, чем принес ему радость.

"Я рад, что ты это сознаешь", - и в его голосе в моей душе была радость, радость учителя за своего ученика.

"Так что же там было?", - я мысленно вернулся к самому концу воспоминаний. - "Что было дальше".

Я ожидал любого ответа, но не этого.

"Я не знаю, ученик", - закрыл он все мои надежды на получение быстрого и легкого ответа.

"И что же мне делать?", - я знал ответ, но мне хотелось еще поговорить с наставником, нет, сейчас мне хотелось поговорить с другом.

"Как друг могу сказать тоже, что и как наставник. Думай, Жека, думай", - он пожал плечами, но от разговора не отказался.

"Думать можно по разному. Я думаю. Думаю и думаю, но в голове одна лабуда", - я очень хотел, чтобы хоть что-то из воспоминаний вернулось или проявилось, ну, хоть мелькнуло.

"Совсем ничего?", - наставник старался помочь мне вспомнить.

Я мысленно пытался восстановить цепь событий, но все время упирался в стену. Стена была глухая.

"Стену можно разрушить", - подсказал он.

"Я попытаюсь", - за свои воспоминания я бился в кровь. Результат ниже плинтуса. Ноль с негативом. Я устал и разошелся один из швов на моей груди. - "Подождите, это что? Почему меня не вылечат так".

"Как так?", - наставник не понял, о чем я говорю.

"Я о воде из Древнего города или просто. Олг же может и другие могут. Я уже сколько лежу?".

"Дней десять", - учитель назвал примерный срок. Я прикидывал, что дня четыре.

"Да, что происходит?", - на этот вопрос смог ответить только Олг.

Он явился вовремя.

- Опять шебуршишься, - попенял мне маг и воин. - Ты выздороветь хочешь? Ты бы ценил, как мы о тебе заботимся, - он ворковал надо мной.

Я ничего не понимал. Это что же такое должно было произойти, чтобы Олг так себя вел. Я должен это знать. Это объяснит все. Я ошибся, это все еще больше запутало. Просто запутало, мало сказать, это все усложнило.

Олг дал мне возможность излить мои вопросы на его уставшую голову. Я только к концу своей страстной речи понял, что к чему. Он устал, он очень сильно устал. Я не мог понять, как он держится еще на ногах при своей-то усталости.

- Олг, что такое? - я смог зацепить его. Он увидел, что сейчас я снова смотрю на мир, как нормальный человек, а не как тип чокнутый на одной идее. - Да, что же происходит?

- А что такого может происходить? - Скрипнуло. Это он устало опустился на край моей кровати.

- А ты что ничего не помнишь? - Олг смотрел настолько заинтересовано, что можно было и не гадать, он тоже ничего не знает.

- Объясните хоть, почему так лечите? - я в свою очередь предпочитал получить как можно больше полезных ответов.

- А как бы ты хотел? - Олг отвел глаза.

Ясно, что вразумительного ответа здесь не будет.

- Слышу, засуетились суки, - я это отчего-то это прошипел сквозь зубы, - какого хрена здесь происходит? - моя злоба напомнила что-то такое знакомое, но не уловимое.

Олг отпрянул. Похоже, что я его напугал. Когда я очнулся от своей злости, то понял, что трясу Олга за грудки. Я медленно разжал пальцы.

- Опять открылось, - безнадежно огорчился он.

Мне было однофигенно, что там открылось. Мне нужен был ответ.

- Тебя принес Лон, - признался Олг. - Лечить тебя можно было так, никакой магии, иначе ты бы не выжил. Что там у вас было неизвестно никому.

Мне стало чуть легче. Лон принес меня, значит, он знает, он расскажет, он мой друг, а я друг виэна. Выходит поэтому мне все слышалось "друг виэна, друг виэна, друг виэна".

- Хочу видеть Лона, - я не требовал, я просил. Мои силы иссякли.

Не знаю, что уж там сделал Олг, но я надолго отключился. Когда я проснулся, то рядом был Лон.

- Ты лежи, - мой друг переживал за меня.

Странно, но он вроде будто почернел, и глаза стали старыми-старыми. Будто бы ему уже лет триста.

- Напугал ты нас, друг, - Лон старался меня успокоить или просто говорил на автомате, а сам все смотрел и смотрел на меня.

- Ты чего? - я ему улыбнулся. Понимая, что вышло ужасно, но эта улыбка подарила ему радость.

- А ты чего? - в свою очередь он улыбнулся мне. Улыбнулся светло, по-настоящему, пожалуй, я могу сказать, что он давно так не улыбался. Я понял, что я дома. А дом, там где сердце. Хотя мое сердце сейчас с Амели. Я люблю ее, но ничего не понимаю.

"Главное, что она жива", - прошептал учитель, - "А остальное поправимо".

"Спасибо, утешил", - я привычно фыркнул, боясь спугнуть надежду.

- Лон, а что там было? - я не знал где, но знал, что там.

- Не знаю, Жек, - он не отвел глаза, я понял, что и здесь облом. Он ничего не скажет.

- Лон, а Олг сказал, что ты меня привез сюда, - я пояснял, надеясь, что Лон добавит чуть больше информации. - Где ты меня нашел?

- Так это ж Амели тебя нашла, - признаюсь, что моя душа ушла в пятки. Сейчас я все узнаю. Пришлось душе возвращаться на место. Ничего я не узнал.

- Как?

- Да, ее отправили куда-то там. Не знаю, как ты тоже там оказался, но я встречал ее выхода, она тебя волокла. Ты, что не помнишь? Ты же вроде в сознании был.

- ОНА МЕНЯ ВОЛОКЛА? - Если бы Лон долго думал, то более шокирующего не смог бы придумать. - Откуда меня волокла? Как? А я? В сознании? И что за раны?

- Не знаю всего, друг, - Лон пожал плечами. Похоже его стало волновать мое возбуждение. Я готов был соскочить с кровати и кинуться искать Амели.

Я рассказал, что помнил, Лон сделал правильные выводы.

- Так ты ее спас. Так?

- Не знаю, но мне кажется, что да. Я бы хотел сам спросить, что случилось, если она никому не рассказала.

- Я не знаю, Жека, что она кому рассказывала. Я тебе говорю, что двадцать дней назад ты упал мне на руки, - рассказывал Лон, а я понял, что даже учитель ошибся со сроками моей отключки. Лон продолжил. - Она вся в крови, белая до черноты в глазах, рыдает, ты бредишь, рана странная, и если бы не Алекс, то еще бы неизвестно, что было бы...

В этом сообщении было много информации. Ценной. Я попытался все обдумать.

- Я хочу все знать, но Алекс вряд ли сейчас мне будет отвечать. Амели где?

- Уехала, - Лон постарался сказать это мягко.

- И ты не знаешь куда? - я знал, что она никому не сказала.

- Нет, - он кивнул, стараясь не мучить меня своими словами.

- Хорошо, - я уже знал кое-что и остальное узнаю. Есть прекрасная возможность - пойду к Чаву.

- А я слышал, как Алекс ругался с Чавом и там еще Олг был, - ни с того ни с сего заявил Лон.

- О чем ты? Ты слышал в чем было дело конкретно? - я стал потихоньку звереть. Весьма вероятно, что кто-то из них виноват в произошедшем. Но вот у меня маленькая проблемка, я не помню, что произошло. Но скандалить эти личности могли по мою душу.

- Слышал, - Лон сказал это таким тоном, что я уверился в своих подозрениях. - Но... , - он выразительно обвел взглядом эту лечебную комнату.

Я хотел сказать, что мне все остохренело, но не успел. Меня опять сморил сон. Зато в следующий раз я проснулся уже более здоровым и спокойным. А также мне разрешили выйти на волю, то есть на прогулку.

Выйти - это громко сказано, скорее меня вынесли. Пришел какой-то бородатый тип. Я смутно помнил, что уже его где-то видел, он помахал руками и я, как перышко, выплыл в окно. Того типа оборали за столь своеобразный способ транспортировки, но я уже сидел в кресле в своем любимом углу.

Филин и Ворон устроили настоящее представление. Один стремился перещеголять другого. Мне вспомнилось, что я так и не знаю их историю. Олг с интересом принимал участие в этом представлении. Он хлопал маленькими молниями, которые если настигали одну из птиц, то меняли ее облик. Филин уже успел побывать и мышкой, и зайчиком, и сколопендрой и даже обезьяной. А вот Ворон более ловко уворачивался. Только попался он на павлина и на черепашку.

Олг пребывал в состоянии глубокой отрешенности от мира.

Я так понял, по его словам, что сегодня просили никого меня не беспокоить. Разрешили общаться только с Ло ном.

И вот мы с Лоном сидели в креслах и разговаривали. Я уверен, что Олг слушал наш разговор, но это мне не мешало.

- Ты появился, в общем сказали. что ты не выживешь, - Лон говорил это обыденно, но с некоторым напряжением.

- Ага, я в курсе, но так и не понял, почему нельзя было нормально лечить.

Ветер и солнце сегодня были на редкость приятными, будто бы специально для меня.

- Так из-за это и ругались, - сумрачный Лон меня удивил. Зная манеру Лона быть иногда очень вдумчивым, я его не торопил. За что и был вознагражден. - Они ругались два раза. Первый раз, когда тебя принесла Амели. Дело в том, что Чав посмотрел на тебя и зарычал. А вот Алекс побледнел. Я не знаю тогда, как они не убили друг друга. Наверное, дело в том, что им надо было тебя лечить. Здесь постарался Олг. Он треснул обоих. И тогда Алекс стал тебя держать, а Чав что-то делать. Сорео прыгал перед ним на задних лапах. Вообще в тот день в Академии не было занятий. А Амели забрал к себе Хэлларен.

- Это как? - меня во всем рассказе интересовала именно Амели.

- Не знаю, - Лон пожал плечами.

- Это просто, - вмешался Олг. - Она просто у него переночевала. Девочка вся в истерике. Довел малышку.

Я вот тогда понял, что не зря люблю Олга. Он к моей Амели относился, как к малышке.

- Она что-то говорила? - мне крайне важно было это знать.

- Нет, - Олг пожал плечами. - Я могу тебе досказать. Чав создал закрытое место. Ты видел стены. Там сначала и окна не было. Алекс тебя держал. В смысле он давал тебе жизненную силу, чтобы потом можно было тебя поместить в эту закрытую комнату.

- Что такое "закрытая комната"? - я все еще не понимал сути.

- Это место, где нет внешнего воздействия. Ты предоставлен только сам себе, - авторитетно пояснил Олг.

Лон кивнул.

В окне здания общежития, где я жил с Амели, мелькали искрящиеся радостные лица моих знакомых. Они махали руками. Я кивал в ответ, но занят я был исключительно рассказом Лона и Олга.

- То есть меня нельзя было подвергать внешнему воздействию? - я почесал себе переносицу. Кожа вся какая-то обветренная. Странно это.

- Да, нельзя. Это лишь полностью тебя уничтожило бы. Только ты сам мог выбраться. Мы все тебя подкармливали своей силой, и ты пошел на поправку. Потом мы сделали окно, чтобы удостовериться в том, что ты уже стал действительно выздоравливать. Там не столько внешнего воздействия. Фильтры мы тоже повесили, чтобы проходили только одни положительные вещи, такие как пожелания здоровья, например.

- Это все сложновато для меня, - я кивнул Олгу. Он не нуждался в моей словесно выраженной благодарности. Иногда дружба доходит до такого момента, когда нет нужды в изъявлении каких-то чувств словами. Отношения с Олгом пришли к этому этапу. Хотя знал я этого типа, можно сказать, поверхностно. - Про меня в принципе разобрались, но хотелось бы знать, с чего меня надо было лечить именно так. По всей видимости есть определенные заболевания или ситуации, которые надо лечить именно так. Так вот, хотелось бы знать, что было у меня? - я излагал свою мысль неспешно, чтобы самому в нее вникнуть. Это во многом напомнило перебор ссылок из договоров на поставку. Из одного вытекает другое, из того третье, а все вместе замыкается на четвертое.

Олг пожал плечами. Лон покачал головой. Ясно, что мой друг виэн не в курсе, а вот Олг говорить отказывается.

- У тебя вроде другие проблемы были, - Олг знал, как меня переключить.

- Были и есть, - я внутренне усмехнулся. Не хотят говорить, пусть не говорят, я все равно раскопаю. Любую информацию можно найти. Любую. - А когда были разборки второй раз?

Лон поморщился. Олг усмехнулся. Филин стал пунцовым дятлом, а вот Ворон в этот раз увернулся от изысканных молний воина-мага.

- Это было, когда ты стал приходить в себя. К тебе сначала зашел Алекс, а потом он вышел и чуть не убил Чава. Ты бы видел, что тут было, - широким жестом Лон указал на стену справа от нас. Часть стены была новой. Ясно, что кто-то ее снес, а потом ставил новую.

- А в чем было дело? - я примерно представлял, как здесь воевали драконы.

- А в том, что Алекс сказал, что зная все нельзя было отправлять тебя туда и ее тоже. Ведь там виэнам плохо, - завершил Лон, выделяя интонационно "там".

Мне было о чем подумать. Похоже, что Лон не знает про "там" ничего конкретного, а Чав знал, куда меня отправил. Это выходила подстава чистой воды. Я напрягся так, что зазвенел воздух. Подумалось, что убью их на фиг, с их экспериментами. Это вполне возможно, что они могли быть виноваты в смерти Амели. В глазах потемнело, а в сердце похолодело. Точно, они так просто не отделаются. Мне категорически не нужно, чтобы она или я или мои друзья опять стали игрушками в их руках. Да, я понял, что занят кровожадным обдумыванием, как навсегда избавить мир от толпы таких интриганов.

"Ты бы остановился, ученик", - спокойно попросил меня учитель, и я остановился.

Мысль у меня была верная, но нельзя об этом думать в запале. Я подумаю чуть позже и все же устраню возможности такого влияния на мою жизнь со стороны Алекса, Чава и Хэлла. Я, так сказать, выделил большую тройку.

"Ученик, ты дурак", - Великий Воин Гада разозлился на меня. - "Рано тебя еще выпустили".

"Почему я дурак?", - на такую вот злость надо обратить внимание и разобраться прямо сейчас. Я чувствовал, что делаю и думаю что-то не то и не так.

"А потому, что ничего толком не знаешь", - заорал он у меня в ушах. - "Ты видишь все однобоко, но я бы не советовал тебе что-либо подобное даже чувствовать, а уж тем более обдумывать, без точных знаний". - Наставник помолчал минуту, просто давая мне усвоить его мнение, да и сам успокаиваясь от эмоционального взрыва. - "Да и то я бы воздержался от действий, подобных действий, даже если был бы стопроцентно уверен".

"Почему?", - я молчал уже минут пять. Лон и Олг тоже молчали. Они знали, что я веду внутренний диалог с наставником.

"Потому, что все может оказаться не так, как тебе кажется. Ты горько потом можешь пожалеть о своих действиях. А еще - ты и она - вы живы. Ты об этом задумывался, придурок?", - его ироничность скрывала многое. А ведь он прав, он трижды прав.

"Спасибо, наставник", - я был благодарен. Можно было это и не говорить. Он внутри все чувствовал, но говорить было приятно.

- А Олг что тогда? - я хотел знать, что было дальше.

Лон будто очнулся и улыбнулся мне:

- Когда они стали уже грызть друг другу глотки. Кстати, никогда не думал, что драконы это так делают.

- Как?

- Не эстетично, - нашелся в ответе Лон.

- И что?

- А то, что Олг вмешался тоже. Он громко высказался, что будет тебе подарок, когда хоть одному придет конец, - с бескрайним удовольствием Лон расписал мне эту сцену.

Да, могу сказать, что цинизм Олга меня тоже позабавил.

- Спасибо, - здесь я уже не удержался и поблагодарил воина-мага.

- Не за что, - Олг фыркнул и велел мне возвращаться в кровать. Для моей транспортировки вызвали уже другого типа. И последующие три дня потратил весьма бездарно. Просто лечился. Вылечился. Почти. Но меня уж спокойно отпустили, заверив, что я молодец.

Меня встретили все мои друзья. Они были рады мне. Все рады. Я впервые осознал, что я не один. Что у меня есть друзья, что меня любят, что я существую. За своими страхами я это как-то пропустил.

Первым делом мне хотелось увидеть Чава. Но встретил я первым Сорео. Тот несся по коридору с каким-то куском ткани. Я остановил дона Де Сорео не очень вежливо, я просто преградил ему дорогу.

- Скааааажите, - я сделал ударение на "ааа". Его проняло. А кого собственно не проймет, если так заунывно визжать.

- Да, - он вздрогнул и чуть сам не упал. Я впервые видел такое.

- Надеюсь мои вещи из комнаты не убирали? - я задал именно такой вопрос. Я долго обдумывал, как надо правильно спросить. Известно, что как спросишь, такой ответ и получишь. Если спросить, могу ли я вернуться в комнату Амели, то вероятен отказ, если я спрошу, где мне жить, то могут указать и на место во дворе. А так вопрос предполагает нужный мне ответ. Я, конечно, знал, что там моих вещей никаких нет. Меня ж выкинули из Академии, да и до этого с вещами была напряженка. Это и вызывало дополнительные сложности в ответе. А еще я бессовестно пользовался своим состоянием.

- Эээ, - это он попытался выразить свою позицию, но пока четко не нашелся.

- Мне бы хотелось там и жить, - здесь я уже постарался быть мягким и добрым, показывая, как ценно для меня доброе отношение моего собеседника.

- Ээээ, - Сорео все еще пытался чего-то решить. Крепкий дядечка.

"А чего ты хотел?", - тихонько откомментировал наставник.

- Так все в порядке? - я задал нужный вопрос.

- Да, - вот на подобные вопросы таким основательным типам, как Сорео, легко отвечать.

- Отлично. Благодарю Вас, - я посторонился и еще раз улыбнулся.

Даже если комната уже занята, то я думаю, что он этот вопрос решит.

"Не сомневаюсь", - согласился наставник. - "Так ты куда сейчас?".

"Пойду навещу Чава. Давно мы не разговаривали", - я понимал, что с этим многовековым монстром справиться будет гораздо сложнее, чем с Сорео.

"Ты в себя не веришь?", - учитель был удивлен, так, что у меня защекотало в душе.

"Я в себя верю, я в них не верю", - это я и сам не знал, чего такое сморозил.

Найти Чава оказалось легко. Нашелся он сам. На занятиях по "человековедению". Странный предмет, но в устах дракона Чава вполне логичный. Я открыл дверь в аудиторию и услышал, как он нудно, но с периодическими восклицаниями читает учащимся лекцию. Понимая, что ждать за дверью я не хочу, я широко открыл дверь и тихо зашел туда, уселся на первом ряду в самом краю у дверей.

- ...Итак, я продолжаю, - нудел Чав, а остальные с просветленными лицами записывали за ним. - Я не могу сказать, что драконы это высший вид, также как и люди, и Остроухие, и Темные, и виэны, и все другие - это высшие виды. - Чав поднял вверх указательный палец, усиливая мысль, подчеркивая ее. Да, мой учитель риторики был бы в восторге. Как Чав умеет подать любое высказывание. Это значимо и весомо. А потом я понял, что это для меня естественно, что каждый уникален по своему, что никто не выше, а остальные могут этого и не осознавать. Людям свойственно творить себе кумиров. - Нельзя думать будто и нет отличий. Но на отличиях нельзя делать сравнения. Можете лишь констатировать, что один индивид обладает сим качеством, а другой не обладает. Вы же не сравниваете, какой партнер вам больше нравится: брюнет или блондин. Не сравниваете. Это глупо и недальновидно. Да, вы отмечаете, что некий господин блондин и возможно это усиливает его привлекательность в ваших глазах. Но это не одно и тоже, чем если заявить что светловолосые однозначно лучше темноволосых. Есть и лысые. Есть и рыжие. В целом я привел вам примеры, и дальше вы разберетесь сами. Просто еще раз прошу запомнить и зазубрить внутри своего сердца эту мысль. Нет, зубрежка вам не поможет. Вы должны это осознать. Осознать и научится жить с этим. Евгений! - вдруг резко завопил Чав. Я чуть себе язык не прикусил.

- Да? - мне хватило стойкости ответить спокойно. Были у меня неприятные тренировки вот на подобные крики. Учитель кричал днем и ночью. Чего он только не кричал. По условиям тогдашней тренировки мне надо было быть всегда спокойным и уметь быстро отфильтровать существенные и несущественные оклики и вопления.

- Скажите нам, Евгений, а как вам живется с осознанием внутри ранее изложенного мной факта? - Чав спросил, а я сначала было решил, что издевается надо мной этот сволочной дракон, а потом понял, что он на полном серьезе хочет знать мое мнение.

Я послушал себя внутри. Вопросик не очень-то и сложный, но противный. Я зацепился и размотал это самое "противный". Отвечал я честно, но постарался быть тактичным, не стоит говорить "хреново":

- Не очень-то и хорошо, но лучше, чем если думать, что есть высшие и не высшие.

- Чем лучше? - у Чава загорелись глаза. Я понял, что лопухнулся. Спросили, надо ответить коротко. Любая развитая мысль или приведенное мнение, аргумент, факт, дают собеседнику возможность тебя зацепить.

- Спокойствием, - вот здесь я не опростоволосился. Ответил на то, что спросили. Пусть как хочет, так и понимает мой ответ.

- Спасибо, садитесь, - разрешил Чав. - А мы продолжим, - он опять замахал руками и продолжил рассказывать про драконов. - Мы, - это он о себе так гордо, забавно это прозвучало, - Мы стремимся быть цельными личностями, но наша цельность весьма условна. Я могу сказать, что это свойство доступно только при определенных условиях, сумме подобных условий. Но главным из этих условий является осознанная любовь. И при этом еще взаимная любовь. При этом даже идиот может достигнуть понимания жизни, - продолжил Чав, а я понял, что говорит он сейчас для меня. - Но понимание не есть суть. Существуют на свете и еще более счастливые индивиды, живущие без этого. Только подобное не отменяет их цельности.

Я покачал головой, вот уж замудрил. Кто бы мог подумать. Но слушать дальше было интересно.

- А простите, учитель, - это поднялся один из учащихся. - А как же желание стать драконом? Ведь к этому все стремятся.

- Все? - Чав лукаво прищурился. - Желание стать не приносит ничего такого полезного. Лишь действия приносят. А на счет всех, вы уверены? Вот, наш наглядный пример, - Чав повелительно махнул рукой. Я уже знал, что вопрос будет адресован мне. - Вы хотите стать драконом?

Вообще-то мне хотелось ответить отказом в довольно грубой форме, но я решил, что будет лучше ответить совсем по-другому:

- Понимаете, что при определенных обстоятельствах хотелось и возможно еще захочется, но на текущий момент не хотелось бы становится драконом.

Чав оценил мой ответ высоко, тому служило подтверждением одна поднятая бровь. А спросивший ученик растерялся, как ему реагировать. Но кое-кто в зале был позабавлен этой маленькой сценкой.

- Тогда вопрос в действиях, - не уступил Чав. - Вы предпринимали ли какие-либо действия для этого?

- Нет, - мне надоело играть в подобные вопросы и ответы. Я пришел, чтобы поговорить с Чавом. Мне нужны сведения о пропавших из моей головы событиях.

Чав удовлетворился моей покладистостью и продолжил.

"Да, какие тут длинные занятия", - я готов был подпрыгивать на стуле. Но нетерпение еще никому не помогало.

"Слушай", - прошелестел учитель. - "Ты вообще как экзамен сдавать будешь?".

Мысль об экзамене в месте, где я фактически не учился, меня позабавила.

- Следовательно, дракон это лишь условность, - сделал Чав потрясающий вывод. Я понял, что что-то все-таки пропустил из его речи. Чав продолжил излагать, взмахивая руками в такт своим словам, придавая им весомости. Я впервые понял, что аудитория-то странная, все слушают, но никто ничего не пишет.

"Как это может быть?", - я спросил это у учителя.

Тот засмеялся и из его объяснений стало понятно, что записывать разрешают лишь в исключительных случаях. Просто если ученик не понимает того, что говорит учитель, то и учиться ему не надо. Такие знания - дело сугубо добровольное.

Чав еще раз привлек мое внимание новым потрясающим мое воображение высказыванием:

- А раз суть драконов вам ясна, то позволю себе заключить по теме вводной лекции о драконах. Дракон это лишь наименование, приведенное вам в пример, и в связи с этим, советую каждому разобраться с тем, что есть дракон или нечто другое, а затем уже сравнивать это с человеком. Вы ошибочно исходите из соображений, что дракон это нечто высшее. Вы начинаете процесс мышления с ошибки, - довольный собой Чав замолчал, а слова звучали повторами в головах слушателей.

В принципе, я понимал, что Чав говорит о пресловутой инерции мышления. Какие-то вещи и знания мы априори, то есть не задумываясь, ставим выше нас самих.

"А ты уже далеко продвинулся в понимании", - похвалил меня наставник, и мне была приятна это похвала, хоть я и знал, что насчет понимания у меня стало еще труднее, чем было до этого. - "Не скажи", - отреагировал наставник на мои мысли. - "Ты все же идешь к самому пониманию".

"И как понять, что я достиг его?", - я подумал, что ответ на этот вопрос даст мне путеводную нить, не тут-то было. Ответ запутал все еще больше.

"Как только ты сможешь сказать, что с пониманием у тебя стало не только труднее, но еще и беспокойнее, то значит, что ты уже совсем близко", - Великий Воин Гада ответил мне так, что меня это проняло. С одной стороны, ясно, что это имеет какой-то смысл, но вот какой?

Пока я занимался внутренними диалогами, то выяснилось, что урок, наконец, закончился. Чав благосклонно выслушал мое требование, пока что изложенное в виде вежливой просьбы, и решил, что мы поговорим на крыше.

- Я, как дракон, привык понимаешь обсуждать важные вопросы на крыше, - сообщил этот хренов шаман.

- Я что-то вас на крыше не видал до этого, - я сказал это вслух. Распоясался я за последнее время. Сильно, однако, распоясался.

- Так кто тебе сказал, что я до этого обсуждал серьезные вещи, - здесь уже по залам прокатился настоящий драконий смех.

Добрый и веселый смех. Я и не знал, что драконы умеют так смеяться. Да, кое в каких книгах я читал о подобном, но считал, что это фантазия автора. Ан-нет, не фантазия. Когда драконы смеются так, то искрятся стены и звенит солнечный свет.

Ему на крышу было близко, а вот мне пришлось включить всю свою соображаловку, чтобы забраться туда без потери лица и времени.

- Итак, - Чав пребывал в блаженном состоянии духа. - Что ты хочешь от меня конкретно?

Я еще раз постарался изложить свою просьбу.

- Мы можем поесть даже грибочков, - интригующе начал Чав, - но нам это не поможет.

- Это как? - мои бедные ноги жутко затекли на этой крыше.

- А как всегда, - Чав казалось веселится и грустит одновременно. - В вашем мире был некий Мерфи, так вот он пытался жить во множестве миров, но всегда натыкался на соответствия своим законам.

- Мерфи? - я вспомнил о законах Мерфи. - Во множестве миров?

- Ага, но долго он нигде не приживался, пока не нашел свой мир, - кивнул шаман-дракон.

Мне стало дико интересно, где он мог найти устроивший его мир.

- Как где? На темной стороне, конечно, - Чав подивился моей несообразительности.

- А, - мне подумалось, что законы Мерфи, пожалуй, я больше всерьез принимать не буду. - Так, в чем дело? Мы не сможем посмотреть прошлое? Оно же уже было?

- Никто не сможет посмотреть твое прошлое там, - доверительно ответил Чав. - Мы, конечно, знали, что тебя туда отправлять нельзя, но это был твой единственный шанс. Дело в том, что то место не приемлет ни виэнов, ни таких, как ты, свободных.

- Какое место? - я ж даже не помнил не помнил, где я был.

- Эээээ, такое, - Чав пожал плечами.

- Почему нельзя посмотреть? - я всерьез обдумывал вопрос, смогу ли я на крыше слегка придушить этого типа. Это что ж за сволочизм такой, никто не дает никаких внятных ответов на простые вопросы. Все готовы рассуждать на великие темы, но конкретикой никто не страдает.

- Дело в том, что на переломы линий смотреть нельзя.

- Никогда нельзя? - я понял, что речь идет об изменении судьбы.

- Пока не разрешат все участники перелома. Ты может и разрешишь, но она-то нет, - Чав был ужасно доволен собой. Теперь я знал, что самодовольство свойственно и драконам. Точно, они высшие, совсем обычные. Хотя у меня нормой стали уж очень необыкновенные вещи. Сейчас бы я не дернулся ни на рассказы о живых трупах, ни на странную историю закрытых миров, ни на многое другое, ранее казавшееся невообразимым.

- Что можно сделать? - вопрос был задан, чтобы он прозвучал вслух. Иногда полезно задавать такие вопросы. Иногда помогает даже ответ учителя: "Думай". Чав пошел дальше, он дал полный расклад.

- Или вспомни сам, или найди ее и спроси, или получи ее разрешение на подобный просмотр.

- А как я могу вспомнить? - это самый легкий путь.

- А кто его знает, - Чав ответил искренне. - Можешь стать подопытным экземпляром группы мнемоников, а можешь войти в транс, а можешь... Ты можешь многое, но что тебе может помочь, не знаю даже я, - с этим словами шаман трансформировался в дракона и улетел от разговора.

- Нда, - это я уже себе. Хорошо поговорили, а главное, какой новый способ закончить разговор. Некоторые переговорщики обзавидовались бы.

"Я рад, что тебе понравилось", - хмыкнул наставник.

"Итак, подведем итоги", - я испытывал настоятельную потребность в обобщении сведений.

"Да завсегда", - наставника порадовало мое относительно неплохое настроение.

"Тогда поехали", - и я начал анализировать, - "Весь круг замыкается на моей девочке. На Амели. Значит, единственным верным решением будет ее найти. В этом зачуханном заведении хоть кто-нибудь должен знать с чего можно начать поиск. Но даже если мне никто не поможет, то я все равно ее найду. Она могла податься к родственниками или знакомым, но могла и в другое место. В общем, чтобы не плутать, то хорошо бы получить хоть одну зацепку. Когда я ее найду, то узнаю, что все-таки произошло".

"Как ты это узнаешь?", - учитель задал несколько неожиданный для меня вопрос.

"По-моему тут все ясно. Я просто ее спрошу. Я так понимаю, что где-то там мы были вдвоем. Значит, это касается нас обоих. Я верю, что она ответит".

"Отлично, ученик", - Великий Воин Гада кивнул и в мою душу пришел теплый вздох одобрения. - "Но я бы посоветовал тебе обратить внимание на одну маленькую, но существенную деталь".

"Какую?", - признаюсь, я не ожидал ничего сложного.

"А такую, что и здесь у тебя есть обязательства".

"Это какие?", - здесь я осознал, что чего-то в этой жизни пропустил. Не помнил я ни о каких обязательствах.

Великий Воин Гада принялся монотонно перечислять:

"Первое - это что ты обещал Чаву, Хэлларену и Алексу. Но это мелочи, к тому же ты обещал этой Академии и здешним людям".

Про Алекса и Чава я помнил, а вот про Академию не понял совсем.

"Это о чем, учитель, речь-то идет?".

"О том, что ты сюда пришел учиться и не говори, что это не так. Ты пришел учиться, а еще тебе помогали люди. Люди с твоего мира и даже не с твоего мира. Они все тебя ждут, если ты не понял этого. Вот с ними тебя надо поговорить, возможно, отложить какие-то свои обязательства, понять и им объяснить нужны ли они тебе дальше. Возможно, ты их просто использовал в разрешении ситуации с Амели. А еще, ученик, ты удивишься, но пока ты лежал в отключке, то приходили и сотрудники с твоей работы в "Прогрессе". Вот им ты тоже нужен".

Информация о сотрудниках "Прогресса" - это значит о Клёпе, Петре и Василии, а также Жанне, - была для меня новой. Но еще я подумал о том, что мне нужны те люди, с которыми я сошелся за последнее время.

"Знаете, учитель, эти люди - это мой костяк".

"Чего?", - он не вник в мое признание, в чем-то оно было сильно косноязычно.

"А то, что они мои друзья. Я помню, сколько они делали для меня. Я помню, как они мне помогали. А еще я помню, как я их вербовал. Я рад, что заходили мои друзья с "Прогресса". Алекс и Чав это мои проблемы. Но возможно это мой путь движения дальше. Признаюсь, учитель, ....", - здесь я замолчал. Не хотелось даже думать о том, что я мог сказать.

"Говори уж", - попросил он.

"Признаюсь, что я не думал, что я долго проживу. Все время было ощущение смертельного танца".

"ТАК ТЫ РАССЛАБИЛСЯ?", - я от такого вопля поехал с крыши. Уточняю, для быстро читающих, "с крыши", а "не крышей".

"А что еще не все закончилось?"

"ТЫ, ЧТО ИДИОТ? ЭТО ВЕДЬ ТОЛЬКО НАЧАЛО!", - здесь я уже точно поехал крышей. Когда так орут внутри тебя, то есть меня, то это значительно сводит с ума. Но главное, что вопят. На осознание столь нехитрой истины, так доходчиво донесенной до меня наставником, ушло минуты три. А ведь он прав. В моей жизни это начало. И мы танцуем дальше. Это будут разные танцы, может быть еще будут и смертельные, но будут и любовные. Они просто обязаны быть. А еще и дружеские, а еще и...

"Хватит фантазировать, балбес", - уже по-доброму рассмеялся наставник. - "Ты что думаешь делать?".

"Работать, естественно, и приводить свою жизнь в относительный порядок или в безотносительный беспорядок, но главное, чтобы мне и моим друзьям было комфортно со мной".

Когда я пришел к этому выводу, то и определился в своей жизни. Никаких метаний и сомнений, теперь только дальше. А дальше...дальше я работал.

Работал я по-разному и могу поделиться опытом. Сначала я отправился в свою или, вернее, в нашу с ней комнату. Я выспался. Оказалось, что я давно не спал спокойно. Я знал, что еще ничего не сделал, но спал спокойно. Я все смогу и все сделаю.

После этого я привел себя в порядок. Не буду говорить, что я слегка потерял свой привычный облик. Теперь из зеркала на меня смотрел лохматый, немного чокнутый, уставший, обветренный и главное, не очень опрятный тип. Мелочи вроде бы, а все равно они портят мои вид и отнимают у меня часть самоуважения. Я знаю, что есть предубеждение в том, что мужчины должны быть мачо сами по себе, но это не так. Если у вас в жизни сложится жить с тем самым мачо, то вы станете свидетелем, как много времени нужно такому мужчине для себя любимого. Я на супермена никак не тянул. В зеркале - мальчишка мальчишкой. Ну, подрос, ну, потерял вес, обветрился, заострились черты лица, слегка подтянулся, да, появилось немного звериной грации, да, еще, пожалуй, глаза. Вот, что с ними никак не мог понять. Я за долгое время жизни с учителем привык к своим изменившимся глазам, а вот сейчас они изменились еще раз. Я смотрел и смотрел, пытался понять, но так и не смог вникнуть в чем дело. Глаза мои и не мои одновременно.

"Так может ты продолжишь?", - это отвлек меня наставник. - "Все же занялся бы ногтями дальше".

Я занялся ногтями на ногах, а то уже орлом можно становиться и добычу хватать.

А потом я разбирался со своей одеждой. Кстати, пришлось поменять все тряпки, которых у меня к этому времени уже было штук шесть. Дело в том, что неожиданно мне перестали идти привычные джинсы и футболки. Я выглядел в этом несколько нелепо. Неприятно чувствовать себя нелепым без причины, а уж по известной тебе причине еще неприятнее. Теперь мне подходили рубашки и облегающие слаксы.

- Еще бы меч, - это я бормотал сам себе, разглядывая такое вихрастое чудо, как себя самого.

- Щаз, - ответил мне кто-то за спиной. Это был Олг.

Не хочу смеяться, но меч я получил.

- И что делать? - это я уже возмутился довольно громко.

- Ты сам пожелал, - хмыкнул воин-маг и испарился из моего поля зрения.

Пока я пытался сориентироваться, что все же делать с этой бандурой, а учитель уже разливался соловьем, решая какие дальше меня ждут тренировки, то заявился Лон:

- Вот тебе, - предложил он, протягивая удивительный набор сюрикенов. - Это Сандаван, - объяснил он.

Этот подарок мне понравился.

- Стричься будешь? - ко мне заглянул Ник.

Я решал этот важный вопрос. Могу сказать, что так хоть налысо, но хотелось все же производить приятное впечатление на одну милую девушку.

- Ни в коем случае, - возмутился Чав, который появился в окне.

Затем и Ник и Чав пропали.

Я продолжил заниматься своей персоной. Самым приятным подарком оказалась обувь. Ее принес Дон Де Сорео. Он просто пробегал по коридору и забросил мне в комнату две пары чудесной обуви.

"Это сайкоки", - обрадовал меня Великий Воин Гада. На мои вопросы о столь странном названии для обуви, он пояснил, что это по-нашему "обувь-хамелион". Может быть чем-угодно от сандалет до бронесапог.

"Стоимость у них ненормальная", - также продолжил оценку столь неожиданного презента наставник. - "Их, между прочим, делали Остроухие".

Проверив дату изготовления и клеймо мастера мы убедились, что сапожки-то недавние.

- Странно, одни мне в пору, а другие..., - я тупо смотрел на пару, которая мне была мала.

"Жека, ты идиот?", - пожалуй, я такого неожиданного вопроса от наставника не ожидал.

"В смысле?".

"Знаешь почему сапоги дарят в паре?", - он казалось, хотел мне что-то объяснить.

"Ну, ноги-то две", - я все еще не понимал.

"Ох, ученик, это у вас дурость такая в языке, а на самом деле их дарят или заказывают по-двое для себя и своего спутника или спутницы. Считается, что нельзя в такой обуви ходить одному по дорогам".

"О!", - я понял, что все же мне не казалось, и наставник действительно хотел мне объяснить важную вещь. - "Значит, они для Амели", - мой глубокомысленный вывод вызвал его улыбку. - "А почему так считается?".

"Дело в том, что до такой обуви надо дорасти", - учитель давал пояснения с удовольствием. - "Просто так в такой обуви нечего делать. Не подходит она для праздношатающихся, а деловым людям лучше идти вместе. Понял?".

"Примерно", - я порадовался, надежда вспыхнула звездой. Моя Амели. Моя и все.

"А кто спорит", - хмыкнул мой друг Великий Воин Гада. - "Ты только ей это объясни".

"Я не буду ее так пугать. Я просто ее соблазню", - я уже выработал план по соблазнению. В принципе, меня интересовало, что было недавно, почему она так поспешно скрылась, что скрывать или не знаю остальные, но самым главным, что мне было надо, была ее любовь и возможность быть рядом с ней.

"Знаешь, а ты взрослеешь", - опять-таки восхитился наставник. - "Пожалуй, пора начать тебе рассказывать про женщин".

Я хотел было фыркнуть, что все про них знаю, но понял, что я женщину-то встретил впервые. Просто это моя женщина и советы наставника мне как-то могут очень пригодится.

"Тогда вот с этого места поподробнее", - попросил я его, а он расхохотался до звона в моих ушах.

А потом я посмотрел на себя. Все в порядке, кроме глаз.

"Что со мной такое?".

"Неуверенность, любовь, сумасшествие и еще капелька безумия", - поставил диагноз всемудрый наставник.

"И что делать?", - я не рассчитывал на вразумительный ответ, но на мое счастье получил его.

"Просто жить", - сказал мне учитель, и я понял, что он прав. Как всегда, прав в самом главном.

А дальше я отправился в люди. Это я так говорю о том, что вышел из комнаты и стал разговаривать со своими друзьями.

Первым, кого я хотел увидеть и поговорить, был Лон. Мой друг виэн.

- Я знал, что ты придешь, - сказал мой друг виэн вместо приветствия.

- Я поговорить и извиниться. Я много сил у тебя отнял, - мы сидели в его комнате, пили какао и разговаривали.

- Так, что ты решил, - Лон и так знал ответ, но все же спросил.

- Я хочу ее найти и ...

- Ты вернешься сюда? - оказалось, что Лона интересовали куда более дальние планы.

- Да. Я попрошу ее вернуться сюда. Она ведь не доучилась, - мне казалось очень важным ее вернуть, чтобы она смогла реализовать себя. Я помнил, как она сюда стремилась. Я совсем не хочу быть причиной ее проблем.

- Отлично, - Лон принял мое решение к сведению и пожелал удачи. - Ты справишься со всем.

- Тогда может просто отдохнем? - я понял, как давно просто не отдыхал. Предаваться безделью с другом было приятно, и мы провели этот вечер в восхительных разговорах. Лон рассказывал про Сандавана, про Марэне, про Олга, про то, как дрались Чав и Алекс. В разгар нашей болтовни явился Ник с Антоном.

- Можно? - из-за их спин выглянула Фрося.

- Да, конечно, - я знал, что где-то здесь должен быть еще и Варан.

Он не подвел, явился, нагруженный стульями.

- Сейчас еще принесу, - пообещал он.

- Зачем? Может отправимся в другое место? - я понял, что хотел бы своих друзей сводить в Великий Воинский Дом на Фагане, а еще заглянуть к Шалье.

К этой веселой затеи присоединились еще несколько человек. В итоге, я переправил на Фаган Лона, Варана, Антона, Ника, Фросю, Грома, Эндера и Ариана. Олг с Филином и Вороном телепортировались без моей помощи.

- Милое место, - слегка разочаровано заявил Олг.

- Да, я не сюда в общем-то, - я показал на перспективу города. - Там бордель хороший у Шалье.

- Бордель? - отчего-то это обрадовало Олга.

А дальше был настоящий загул с танцами и выпивкой, с запусканием молний и весельем на два квартала. А еще были какие-то ритуалы, которые я не запомнил, а потом мне опять пришлось приводить себя в порядок. Предыдущие усилия в этом направлении после ночи такой гулянки были потеряны напрочь.

- Так ты куда? - Шалье смотрел, как я уходил рано по утру из его дома.

Он знал всю мою историю.

- За ней, - мне было однозначно ясно, куда именно мне надо.

- А ты знаешь куда? - Шалье мог мне помочь советом, поэтому я и обрадовался его вопросам.

- Нет, но я ее найду, - я действительно не знал, куда она могла уйти.

- Знаешь, Жека, - Шалье потер глаза рукой, а потом широко мне улыбнулся. - Я не буду тебе помогать, но могу кое-что подарить. Держи, - он протянул мне нечто маленькое и блестящее.

Это оказалось зеркало.

- Зачем? - вопрос дурацкий, но какой есть.

- Чтобы смотрелся в него, - легкий, почти невесомый смех разнесся по утреннему туману и осел в моей душе. Приятно получать такие подарки рано по утру в начале трудной дороги.

- Спасибо, - я не понял смысла, но знал, что видимо он есть. Если что-то есть, то я могу это найти, главное, знать о его существовании.

"А ты взрослеешь, ученик", - опять-таки восхитился наставник.

Я прикинул сколько раз уже слышал подобную фразу от него и окружающих, и поверил, что взрослею. Теперь бы понять, в чем это выражается, и какую пользу мне несет.

"Значит, еще не совсем вырос", - отреагировал на мой мыслительный процесс учитель.

"Ну и однофигенно", - это я уже соотнес его оценку моей степени взросления со своим любопытством.

"Все же вырос", - изменил свое мнение учитель.

"Определились бы поконкретнее", - я не думал, что наставник может менять свое мнение так быстро в отношении одного и того же вопроса.

"С чего начнешь?", - спросил Великий Воин Гада.

"С самого простого", - я знал, что самым простым будет подумать.

Я подумал. Получилось неплохо. Я решил, что вырос достаточно для того, чтобы попробовать услышать Амели во всех известных мирах. Если я могу услышать один мир, то почему не могу услышать сразу все.

"Слушай не миры, а именно ее", - поправил меня учитель. - "С такой любовью это вполне вероятно осуществить. Попробуй".

Я попробовал и услышал, что-то странное. Не понятное. Надо было думать снова.

"Я не пойму, она что идет по следам моей прошлой жизни?", - я спрашивал наставника, но и он не знал ответа.

"Что будешь делать дальше?".

"Проверять свою догадку".

Дело шестое"Амели"

"Ваша судьба никогда не пройдет мимо Вас.

Если что-то прошло, значит, оно не Ваше. не печальтесь напрасно".

/Слова одного доброго и умного человека/

Мне повезло. Я нашел ее записи. Это дневник. Я и не знал, что она его вела. Странно, почему он здесь? Почему она не взяла его с собой? Но сейчас я не хочу об этом думать. Я просто прочитаю ее дневник.

"Я никогда не думала вести записи. Это как-то глупо, но вот пришлось. Я пишу это, чтобы не сойти с ума. Иногда просто надо очень поговорить с собой, а я не умею, не научили. Пусть записи обрывочны, но они лишь для меня. Я знаю, что никто другой их не прочтет. Я не хочу, чтобы кто-то их читал".

Прости, Амели, но мне очень нужно знать о тебе. Я прочту. Несмотря на твой прямой запрет, я прочту. Иногда надо переступать и такие вещи. Я знаю, что ты свободная, но я-то не свободен.

"Все люди, которые ведут дневники, ведут их много лет. Я не такая, для меня это как длинное-длинное письмо самой себе.

И вот, я начинаю.

Для моего спокойствия я начну говорить о себе с того момента, как помню себя. Я расскажу сама себе о себе и, может быть, что-то пойму или обрету душевный покой".

Маленькая моя девочка, что же с тобой такое, что тебе так плохо?

"Я родилась в неизвестной семье. В принципе, я ничего не знаю про свою семью. Я никогда не видела своих родителей. Меня вырастили другие люди. Раньше я думала, что очень важно знать своих родителей. Но сейчас знаю, что это не так. Рождение и любовь родителей две вещи не всегда совпадающие".

Так у тебя не было семьи? Маленькая моя, что же было в твоей жизни? Что видела твоя душа?

"Самым лучшим, что я помню из детства и о чем хочу вспоминать была и есть моя сестра".

Сестра????

"Камь - моя подруга. Жаль, что сейчас она далеко, но всему свое время. Я знаю, хоть никто это так и не подтвердил, что мы с Камь родные сестры. Мы с ней разные, но любим друг друга. Я рада, что она очень счастлива со своим избранным. Камь меня оберегала. С самого детства оберегала, хоть и всего на год старше меня. Я бы отправилась к ней, но сейчас это не самое умное. Я не поеду к сестре. С этим я справлюсь сама".