ДНИЩЕ: Отрывая лица

Глава 27 — До конца твоих дней

Глава 27

До конца твоих дней

Гармония: 101 %

Безумие: 101 %

Ярость: 101 %

— Я смогу вывести её отсюда, — сказал Варя.

Роботы приближались. Тяжёлая поступь была неумолима. Пространство заполнялось механическими звуками.

— О чём он говорит? — Спросила меня Мирта и отошла подальше от места, куда я собирался ударить.

Клетка развалилась с одного тычка. Особых усилий даже не пришлось прилагать. Доски перекосились, и я подал руку дочери, чтобы она скорее сообразила, что пора выбираться.

— Ты пойдёшь с ним, — спокойно сказал я, прижав её голову к своей груди.

Как же я давно хотел это сделать. И, видимо, она тоже. Потому что она тут же обняла меня и прильнула, несмотря на всю ту вонь, что исходила от меня и ту гадость, которой я был облеплен за время своих похождений. Ей было всё равно. Она обнимала меня.

— А куда пойдёшь ты? — Спросила она, особенно не вдумываясь в то, что спрашивает.

Она не задумывалась, но мне было очевидно, что придётся задержаться здесь, пока они с Варей будут выбираться. Я достал артефакт-кубик и протянул его ей.

— Возьми его себе. Он неплохо работает против роботов, — сказал я, — людей тоже недолюбливает. Поэтому, когда будешь использовать, не бросай рядом с теми, кого не хочешь, чтобы задело. Поняла?

Она взяла кубик, но не потому, что он был ей нужен, а потому что я давал его ей.

— Поняла, — безразлично сказала она.

Она сжала меня покрепче.

— Почему ты опять оставляешь меня? — Спросила она.

По приближению роботов я видел, что оставалось всё меньше времени.

— Постарайся не выбросить опять какой-нибудь херни, — дал я напутствие ей.

Потом подумал, что это далеко не всё, что я хочу ей сказать.

— И помни всё, чему я тебя учил, — добавил я, но и сам понял, насколько бесполезная это была фраза.

Услышав такое от родителя, я бы, уж точно, подумал бы о чём-нибудь своём. Но Мирта услышала то, что ей было нужно.

— Почему ты так говоришь, как будто больше не будешь меня искать? — В её голосе появилась тревога.

Ну и правильно. Это было нужное чувство. Наконец она начинала взрослеть.

— Мне придётся тут задержаться, милая, — сказал я ей.

— Значит, ты и впрямь меня бросаешь?

Она оттолкнула меня от себя и посмотрела взглядом, от которого должно было бы стать не по себе неприятелю. Но я лишь улыбнулся.

— Как видишь, — сказал я ей, — ты не можешь от меня убежать. Хочешь ты этого или не хочешь. У тебя просто не получится!

Она вдруг прослезилась, и вновь обняла меня, но теперь уже ненадолго, а чтобы вытереть слезу об меня и не показать её никому больше. Затем она отошла. Её дерзкий чёрный макияж очень умело скрывал её чувства и эмоции. Но я видел всё. Ей было немного страшно. Она не понимала, что происходило. Она была с этим не согласна! И она должна была послушаться меня.

Она бы не послушалась в другое время. Но у нас была договорённость — не спорить в спорных ситуациях. И сейчас мы находились в ней.

— Эй, ребята, — позвал Варя, но на него никто не обратил внимания.

— Если ты будешь слишком долго где-то ходить, то найдёшь уже не только меня, но и свою внучку, — усмехнулась Мирта.

— Дорогая, ну что ты как ребёнок, — усмехнулся в ответ я, — разве ты не знаешь, что я ем детей на завтрак?

Я услышал, как роботы остановились неподалёку. Они были совсем рядом.

Варя взял Мирту за руку. Я особенным взглядом проследил за этим жестом, а потом посмотрел на него так грозно, как только мог. У него была важная миссия, и мне приходилось ему её доверить. А делать этого я очень не любил. Ну, ничего. В крайнем случае надежда была на Мирту. Уж она-то точно дело не завалит!

— Идите, — громко сказал я.

И они ушли.

Я некоторое время смотрел ей вслед. Она ошибалась. Я ухожу ненадолго. Мне нужно всего лишь разобраться с некоторыми малозначительными делами. И, конечно, Мирта должна была помнить, что возвращаться на старые места запрещено. А про новые — нельзя рассказывать. Поэтому да, квест по нахождению моей дочурки мне предстоял тот ещё. И я отпускал её сам. Вот она — уходила. Прямо из моих рук.

Они пошли в тот тоннель, где никого не было. Роботы стояли со стороны зала, который я прошёл, и который был весь превращён в арену бойни людей и роботов. И было ещё третье направление. Оно выглядело необычно тем, что было декоративно отделано. Хотели создать из этой норы подобие какого-то коридора. Причём было в отделке что-то такое, что напоминало старые фантастические фильмы, где показывали мрачные космические корабли с дряхлым оборудованием и чумазыми героями. Кажется, я прекрасно подходил на эту роль. И, кажется, мне было туда.

А почему встали роботы? Они не предпринимали попыток уничтожить меня. Также никто из них не направился в сторону убегающей парочки. Меня, конечно, это обрадовало. По наивности своей, я подумал, что роботы просто отвлеклись на меня, но, если подумать разумно, это было полным бредом. Если бы у них была цель аннигилировать всё, что движется, они бы давно бросились и за Миртой и на меня. Но этого не происходило.

— Приём! — Крикнул я, пытаясь понять, что мы будем делать дальше.

Один из роботов, направился ко мне. Я не подал виду, что был наготове к любому сюрпризу, однако, когда машина оказалась довольно близко ко мне, она вдруг свернула и направилась в этот самый коридорчик. А, так как я был на сто процентов уверен, что они не преследуют Мирту только по той причине, что чего-то хотят от меня, мне следовало играть по их правилам как можно дольше, пока она не выберется с завода и не будет в безопасности. Кубик и сноровка помогут ей в этом. Варя — навряд ли.

Что ж, ничего не оставалось, кроме как пойти следом за роботом.

Коридор быстро вывел меня в просторное помещение. Здесь отделка была ещё приличнее, чем везде, где я встречал после нормальных времён в принципе. Это было что-то вроде комнаты ожиданий, стоял диван, столик. Всё было белым, равномерно светил свет. Здесь он был ярче обычного.

Робот встал в стороне около двери, и она открылась.

Расшаркиваясь, я вошёл. Я тянул время, как мог. Не известно, чего можно было ожидать от каждого поворота, поэтому я не столько с опаской, сколько с настороженным удивлением смотрел на окружение. А посмотреть было на что!

Место, куда я попал было необычным. Во-первых, оно находилось глубоко под землёй. Во-вторых, оно было весьма просторным, и для того, чтобы соорудить такое, требовалось много усилий. Впрочем, у местных были ресурсы, это я уже понял, но только выглядело всё таким новым и необычным… Словно я попал на какую-то секретную научную станцию супергероев. Разве что выглядела она несколько мрачнее.

Стоял весьма тяжёлый гул. Он давил на уши низким тембром, неестественным для человеческого слуха. Он исходил из нескольких турбин, которые располагались в этом гигантском помещении. В каком-то смысле это напоминало устройство гидроэлектростанции или подобного крупного промышленного объекта, но, напомню, я находился под цементным заводом, и всё это было по крайней мере странным. С другой стороны, было понятно, откуда здесь есть вообще электричество. В том числе, как работали роботы. Они же не на вечном двигателе собирались.

Обслуживание генераторов происходило в автоматическом режиме. Если это и были роботы, то какие-то совсем мелкие, даже скорее напоминающие станки, совершающие однотипные действия. Что, собственно, роботами и являлось. Они были объединены сетью толстых кабелей, которые никто не удосуживался убрать. Вообще было похоже, что дальше небольшой этакой сцены, на которой я стоял, люди и не заходили. Там внизу царил такой кавардак из станков, механизмов и неведомых мне процессов, что страшно было подумать, сколько бы людей потребовалось на обслуживание подобного объекта.

А ещё здесь была очень странная штука.

Сферическая штука неестественного размера висела над этими генераторами и, казалось, высасывала из них вырабатываемую энергию через подключённые коммуникации. Сфера была сделана из некоего мембранного материала, напоминающего человеческую кожу, но была ровной, без швов, и потому ужасная мысль оставила меня также быстро, как и пришла. Скорее всего резина, или что-то такое. Причём внутри сфера была заполнена жидкостью, потому как время от времени по её поверхности пробегали едва видные волны и пульсации.

Сфера держалась на установке таким образом, словно из гигантского крана пыталась выпасть гигантская капля, но физика не позволяла ей этого сделать. В таком положении всё это и застыло. А вот сама установка была немного даже устрашающая. И я даже понял почему, но вдруг меня что-то отвлекло.

Мне казалось, что я был близок к разгадке, которую разгадывать совсем не хотел.

Но и прямо в данный момент появилось дело, с которым следовало разобраться здесь и сейчас.

Я обернулся и никого не увидел. Конечно! И не должен был.

Существо, которое проследовало за мной сюда обладало защитным механизмом, которым и пользовалось, как умело. И несмотря на то, что часть лица монстра была опалена, это была настолько незначительная деталь, что всегда терялась в ряби прочих деталей или просто в темноте.

Но сейчас невидимка был здесь.

Я не видел, где он находился, но я стоял безоружный на открытом пространстве и был уязвимее, чем когда-либо. При этом я видел, что невидимке выдавалась масса возможностей прикончить меня и вообще всех вокруг, но отчего-то он этого не делал. Как учёному мне было интересно узнать причину. Страшно. Но интересно!

— Я знаю, что ты здесь, — спокойно сказал я, сделав несколько шагов в сторону.

Дело в том, что при движении можно было легче заметить выбивающиеся из общей белиберды детали, коими являлись клык невидимки и его глаз. Но пока я не мог заметить этого.

— Я не знаю, чего ты хочешь, — продолжил я, сменив вектор шага, — но, раз ты не убил меня до всего этого, ты чего-то ждал.

Я слышал некоторые звуки, которые выдавали монстра. Он был неподалёку, но я не мог оценить, нависал он надо мной, прятался за одной из установок или и вовсе стоял прямо передо мной. Это был поистине сильный и страшный монстр, и не следовало думать, что я был умнее или хитрее его.

— Но чего же? — спросил я, — вот я! Я перед тобой! Ты можешь убить меня, как мог убить и до этого. Если тебе что-то мешало — давай разберёмся с этим здесь и сейчас. Обещаю, никто тебе ни в чём не помешает.

Я осознавал такую вещь. Монстр вполне мог не понимать человеческую речь. Точно также и собаки — совершенно не понимают, о чем мы им рассказываем. Конечно, до той поры, пока не прикрикнем в приказном тоне «сидеть!». Однако, животные хорошо различают эмоции. Да, у них есть сложности с чувствами, но они прекрасно могут понимать тон, а, значит, и настроение существа, которое не просто не разговаривает с ними на одном языке, а вообще другого вида. И таким образом кошки оказываются на коленях своих хозяев — это происходит потому, что её устраивает реакция хозяина, а не потому, что от него исходит тон угроз или прочий негатив.

Но я имел дело с существом, которое, возможно, знало и что такое чувства. И, если это было так, то всё, конечно, было куда сложнее, чем с собакой.

— Может, дело в том, что я убил твоего сородича? — предположил я.

Когда я произнёс эти слова, в нескольких метрах от меня проявился монстр. Он неподвижно стоял, свесив свои длинные руки у своих длинных ног. Его вытянутая голова устрашала также, как это было всегда. Невидимки были уродливыми и страшными для человека существами. С клыками и глазами, так напоминающими человеческими.

Невидимка смотрел на меня, как мне казалось, с ненавистью. При этом я отдавал себе отчёт, что я не мог разбираться во взглядах монстров, отличать по выражению глаз ненависть или обожание. Я видел лишь то, что привык видеть мой мозг. А привык ли человеческий мозг видеть взгляд невидимки? Конечно же нет. Поэтому я смотрел на монстра. И я не знал, на что я смотрю.

И я не знал, понимал ли он то, что я говорю. Но всё равно продолжил. Мягким ровным тембром. Не пугающим. Дружелюбным. Смелым и уверенным.

Если бы тон был просящим или молящим, я думаю, можно было бы предсказать реакцию и без помощи учёных.

Однако, он проявился, когда я заговорил об убийстве невидимки перед тем, как попал в ад. Следовало продолжить.

— Может, это был твой отец? — Если он понимал меня, то мне хотелось знать степень его реакций.

Однако слова эти были восприняты также, как и прочие мои. Видимо, всё же, я переоценивал понимание человеческой речи. Это одновременно радовало, но и осложняло дело.

— Ты видел, — позволил себе задумчивость я, — я и сам отец.

Я указал куда-то в сторону. На самом деле уже сейчас я не понимал, в какую сторону удаляется Мирта. Но и невидимка не придал этому жесту никакого значения.

— Возможно, ты просто понимаешь меня так, как никто другой, — сказал я, всё также расхаживая взад-вперёд на одном и том же расстоянии от монстра.

Невидимка при этом произвёл звук, который я до этого не слышал. Раньше то, что доносилось от невидимок — это клёкот и рокот. Что-то неприятное, от чего бросало в дрожь. Но в этот раз он издал писк, хотя этот звук не был противным, а, скорее, он как будто расплылся между нами и стал приятной умиротворяющей гладью. Я даже замедлил шаг. Что это означало?

— Я очень люблю свою дочь, — здесь я позволил себе говорить то, что думаю.

Потом я понял, что говорил прямо и так всё это время. Возможно, оттого что монстр меня не понимал. А, возможно, потому что разговаривал сам с собой. А врать себе я не привык.

— Мирта, — продолжил я, — это моё сокровище. Само лучшее, что я смог создать в этом мире. И сейчас она удаляется от меня. Как и всегда. Да… Всегда так было. И я никогда не мог её остановить.

Погрузившись в размышления, я остановился и даже перестал смотреть на невидимку. Он не нападал. Я знал, где он стоял. Всё это было не важным.

— Наверное, вот как всё и происходит с нами, — говорил я, — мы оберегаем то, что нам нужно, но, хотим мы этого или нет, что бы ты ни делал, что бы ты ни думал, как бы сильно ты ни любил, всё уходит.

Приятный писк вновь выдернул меня наружу из топи размышлений. Глядя на монстра, я совершенно расслабился. Не знаю, почему я позволил себе эту слабину. Возможно, я просто устал сражаться, и мне было всё равно. Поэтому я раскованно показал свои обезоруженные руки и плюхнулся на жопу, облокотившись на какой-то столбик, одиноко торчавший на этой платформе.

Ох, как же здорово было спокойно вдохнуть воздуха, почувствовать спокойствие. Я не ощущал этого уже очень давно. И смог ощутить здесь, глубоко под цементным заводом, в генераторной, напичканной непонятными мне устройствами и станками в компании монстра, который мог откусить мне голову в любой из моментов.

— И мы остаёмся одни, — сказал я, пространно глядя на невидимку, — ты остался один. Я остался один. Все мы — остаёмся одни. И это не потому, что так стало. Всегда так и было! После соединения всегда происходит распад. После желания построить — появляется потребность разрушить. После того, как вырастил ребёнка… Необходимо. Нужно! Нужно его отпустить.

Я свесил голову, прикрыв ладонью глаза. Сквозь пальцы я увидел, как невидимка осторожно привстал на четвереньки. Он не выглядел так, словно пытался напасть. Его движения были осторожными, но не потому, что он хотел быть осторожным. Таким образом он показывал мне, что я не должен его бояться. В противном случае он мог бы просто стать невидимым.

— Я теперь понимаю, — устало сказал я, — я понимаю тебя. И я понимаю себя. Мы действительно похожи.

Невидимка приблизился на очень опасное расстояние, но я не предпринял ничего. Он слабо просвистел мне в ответ, словно подпевал песню, в которой не знал слов.

— Теперь мне ясно, почему ты не убил меня. Ты просто, как и я, боишься остаться один. Один на один с Днищем.

Монстр навис надо мной, и я подумал, что наконец-то. Наконец-то всё закончится, и у меня появился верный, надёжный компаньон, который поможет попрощаться с этой жизнью раз и навсегда. Однако, невидимка сделал то, чего я от него никак не ожидал. Он сел рядом и просвистел ещё одну мелодию, которая не была похожа ни на что, что я когда-либо слышал.

Это было удивительно. Мне было страшно и неловко.

Я осторожно поднял руку вверх. Продолговатая голова монстра проследила за этим движением. Затем я мягко опустил её на плечо своего нового спутника и посмотрел ему в отвратительную морду.

— Такие дела, приятель, — сказал я.

Невидимка понял, что этим жестом я не пытаюсь его задушить или причинить какой-либо другой вред и тоже успокоился. Я почувствовал это по едва заметному дыханию этого существа. Оно явно было устроено у них по-другому. Но оно у них было. И кислород снабжал сердце. И я слышал, где было и оно. Подумать только, у этой твари тоже было сердце! Хотя, я так говорю, будто это какое-то уникальное явление в природе. Конечно нет. Но сердце невидимки!

Я засмеялся, глядя в его ужасную морду. Он засвистел мне в ответ.

— Если так подумать, — сказал я, — то, как бы это странно ни звучало, ты — мой лучший друг.

Невидимка сделал вид, что понял меня и поддержал мой смех своим одобрительным свистом.

— Я благодарен тебе, что ты помог мне, — сказал я, — ты сделал для меня намного больше, чем любой человек, живущий на Днище!

Одобрительный свист опять раздался в ответ, но на этот раз тише. Я проследил за тем, как звук прекратился. Убедился в том, что больше не слышу дыхания. Почувствовал, что больше не чувствую ударов сердца этого существа.

Конечно, это была самая милая тварь, которую я когда-либо встречал на просторах постапокалиптичного города. Этот монстр действительно сделал больше полезного, чем любой житель, которого я встречал. И всё же…

Это был монстр. Непредсказуемый, обладающий собственным развитым интеллектом и опасными представлениями о мире. Ему не было место среди таких, как я. Ведь, как я и сказал, я всегда оставался один.

Я вынул свой нож из его тела, вытер о него же и вложил в ножны.

Теперь этот монстр не будет представлять угрозы ни для кого. В отличие от меня.

Я встал на платформе, глядя на непрекращающееся производство энергии. Что-то было во всём этом жутковатое, но я не мог понять что. Я словно смотрел на что-то, что смотрело на меня.

— Ты просто чудовище, — сказало мне что-то.