Диаблери. Легенда о вампирах

Глава 30

— Есть еще кое-что, — сознался Мариан, но уже боясь продолжать.

— Еще? — Крикнул Ален, и Лия схватила его за руку, притягивая к себе. Он сел рядом и обнял ее. Бешенство начало угасать.

— Диаблери вам поможет не только продержаться завтра с Германом, но и держать на расстоянии Марка. Как это было сегодня с тобой, Ален, когда ты выпил кровь Лии. Он не подойдет к ней, пока ты не умрешь. А после того, как вы примените Диаблери, умереть сложно.

— А если умру?

— Тогда сила Диаблери исчезнет, и Лия станет легкой добычей для него.

— Все сложно, — Ален снова встал, — почему Вольфу нельзя было родиться инвалидом. Что теперь мне делать? — Он развел руки в стороны. Мариан ждал такую реакцию, думая о перемене плана до восхода солнца.

— Я думаю, уезжать, — начал говорить он, но его перебила Лия.

— А меня кто-нибудь спросил? Кажется, вы о моем сердце говорите? Уезжать собрались? — Она ткнула в грудь Мариана пальцем, — а ты вспомни, что говорил Бенедект тебе: «Крадущаяся зеленая чума к людям». Он имел в виду именно чуму, потому что от Марка погибло много людей. Именно чума убивает больше всего. И вы хотите просто сбежать? Оставить людей без помощи? Своих людей, — она обернулась к Алену, — это твои люди, Ален, ты капитан этого корабля, ты должен оставаться с ними до конца, а не бежать с тонущего корабля. Ты не трус! Ты руководитель! Ты им рожден! Разве ты убегал с поля боя, бросал своих солдат?

— Никогда, Лия. — Он смотрел в ее голубые глаза, прекрасно понимая, что она права. Но сейчас все было по-другому: раньше он был одинок, сейчас он защищал ее, — но выбирая между людьми и тобой, я выбираю тебя. И если мне надо бежать, чтобы уберечь тебя, то я убегу с легкостью.

— Не будь эгоистом, Ален. Люди ни в чем не виноваты. Но завтра, придя на работу, когда Марк поймет, что мы уехали, он начнет убивать. Массово. Всех. Он устроит чуму, о которой писал Бенедект. Сколько сотрудников в больнице? Пятьдесят человек? Сколько людей в этом городе? Он убьет всех. И будет наслаждаться этим, а ты будешь всю жизнь себя ненавидеть за то, что дал ему сделать это. Строя свое счастье на костях, счастлив ты не будешь.

— Дьявол, Лия. — Ругнулся Ален.

— О, нет, нет, — Мариан встал между ними и, смотря на Лию, прошептал, — ты в своем уме? На что ты толкаешь его?

Ален подошел к ней вплотную, минуя Мариана:

— Ты права. Я не уйду с поля боя, оставив своих людей умирать. Но убить Вольфа я тоже не могу. Мы завтра придем туда, отсидим службу Германа, и я отпущу всех сотрудников в отпуск. Или уволю. Закрою больницу, и мы уедем. После этого ты уедешь со мной?

Она кивнула, гордо смотря на него:

— Я уеду с тобой, но как только пойму, что людям ничего не угрожает.

Мариан уже схватился за голову. Как она могла быть такой гуманной, доброй и милосердной? Она — вампир. Она дочь Влада Цепеша, самого жестокого вампира на планете. Она должна быть хладнокровной, расчетливой и бессердечной. Видимо годы, проведенные с людьми, наложили свой отпечаток. А он, Ален, всю жизнь то и делал, что брал на себя ответственность за жизни чужих людей, он убивал врага, но спасал свой народ. Они стоят друг друга.

— Хорошо, я согласен с тобой. — Ответил Ален, — мой долг был там. Но еще мой долг быть с тобой.

Он обнял ее, и Лия сильнее прижалась к нему:

— Я знаю. Но ты себе не простишь, если Марк всех убьет. А я не прощу себя за то, что ты оставил их ради меня.

Мариан вздохнул, лезть со своими опасениями ему уже не хотелось. У Алена не было страха смерти, он не боялся умереть, но он боялся потерять Лию. А что мог сделать он, Мариан Визард, обычный человек против двух вампиров и одного вамвольфа? Молиться Богу? Или поклониться Дьяволу?

Он открыл книгу на последних страницах, где были написаны слова Бенедекта на угорском языке: «В тот страшный момент для них, когда Бог будет рядом к ним, проникая в их бессмертные тела, вытягивая из них силу, читай без перевода слова. Ты, Мариан Визард, теперь ни с Богом, ни с Дьяволом. Теперь ты между ними. Именно ты должен будешь помочь двум бессмертным сделать то, что уничтожит зло, крадущееся, как зеленая чума к людям, исполнив ритуал Диаблери. Оно защитит их, а ты подстрахуешь, читая следующие заклинания». Далее Мариан увидел текст заклинания. Теперь он не чувствовал себя монахом. Он чувствовал себя колдуном.

— Я сделаю все возможное, чтобы вам помочь, — прошептал Мариан, — теперь слушайте меня. После того как я проведу обряд Диаблери, вы будете чувствовать друг друга на расстоянии. Всю боль, всю радость, все тревоги, все что переживает один, будет переживать другой. Завтра в момент, когда Герман начнет свой ритуал, вы должны думать о любви друг к другу — именно так Диаблери поможет вам. Особенно в тот момент, когда надо будет креститься перед иконой. Один крестится, другой о нем думает. И вам ничего не будет страшно. Вы сможете сделать это. А я в тот момент буду читать заклинание. Нас трое! В чаше, из которой вы сегодня выпьете кровь, будет и моя. Поэтому, втроем мы преодолеем все трудности. Мы справимся. Я уверен.

Ален вздохнул и посмотрел на Лию. Она внимательно слушала Мариана, слегка нахмурив брови.

— Ты готова, девочка моя? Или ты передумала?

— Я готова даже больше чем ты думаешь.

Мариан кивнул и выдвинул стол на середину комнаты, ставя на него железный кубок с красивой старинной гравировкой. Нож с тонким длинным лезвием он положил рядом с книгой.

Ален улыбнулся и предложил Лии руку, она приняла ее, смотря ему в глаза. Через несколько минут она станет его законной женой, через несколько месяцев у них родится сын. Так может измениться жизнь всего за несколько секунд. Она вспомнила тот момент, когда Ален пришел к ней, кладя цепочку с вербеной на стол, а его глаза вспыхнули красным огнем. Тогда все перевернулось. В тот момент, все двери для нее открылись. А он этого не знал.

— Почему ты так странно на меня смотришь? — Спросил Ален, пока Мариан завершал приготовления.

— Потому что сильно люблю тебя, Ален Дандевиль. Ты даже и представить не можешь, насколько сильно.

— Сильнее моей любви не бывает.

— Моей любви в дважды больше. Нас двое.

Он засмеялся, опустив глаза.

— И знаешь что? — Прошептала она, чтобы Мариан не услышал ее, — если что-то с тобой случится, я жить без тебя не буду. Я умру вместе с тобой.

Он перестал смеяться и уже серьезно взглянул в ее глаза:

— Нет. Не говори глупостей…

Но Мариан прервал его:

— Начнем. Вы готовы? Вижу, готовы.

Он взял ладонь Алена и сделал рану ножом, его кровь струйкой потекла в кубок, при этом Мариан говорил слова на угорском языке. Кровь текла до тех пор, пока рана не зарубцевалась. Мариан замолчал и посмотрел на Лию, протягивая руку. Она вложила свою ладонь, и Мариан резко провел по ней ножом, оставляя кровавый след. Кровь быстро потекла по ладони вниз. Мариан опять начал говорить на угорском языке и остановился лишь тогда, когда рана затянулась.

— Кровь двоих влюбленных одного вида, — прошептал он и поднес свою руку к кубку, ножом медленно надавливая провел по ладони. Кровь заструилась, смешиваясь с кровью Алена и Лии. Мариан снова начал читать текст на угорском языке, слегка морщась от боли. И громко резко произнес:

— Выпить!

Он протянул Алену кубок и тот взял его в руки:

— В тебе есть сила.

Ален поднес кубок к губам и сделал несколько глотков. Он почувствовал, как теплая кровь потекла внутрь него и разлилась жаром где-то в сердце. Оно остановилось на секунду, две… И стало снова биться. Диаблери проверило его. Мариан облегченно выдохнул и протянул кубок Лии:

— В тебе есть древность.

Дыхание ее участилось. То ли от волнения, то ли от магии. Ее руки слегка дрожали. В голове всплыл образ Марии. Ален обернулся назад, потому что понял ее страх — она вспомнила, как Марк вырвал сердце Марии, но позади никого не было. Он кивнул, и Лия поднесла кубок к губам, держа его двумя руками, и сделала глоток. Жар тут же обдал ее тело. Слишком горячо. Она вздохнула, чувствуя, что сердце перестало биться и выдохнула, снова ощущая его стук.

Мариан взял из ее рук кубок и прошептал, поднимая его:

— В вас обоих есть любовь. Я скрепил ваш союз своей кровью. Да поможет вам Диаблери!

Ален посмотрел на Лию, и она поняла его взгляд. Ему уже не требовались слова, потому что ее сердце слышало его. Лия чувствовала его внутри себя, в груди, там где сердце. Она ощущала его любовь.

Ален улыбнулся ей и обнял, прошептав:

— Получилось, Лия! Получилось!

Она засмеялась, обнимая его тоже:

— Я чувствую тебя, Ален! Мариан! Это так странно!

Мариан закрыл книгу и облегченно выдохнул. Он только что проверил их чувства друг к другу.

И…

Он только что снял с себя проклятие Цепеша.

Он не ощущал старения, все было, как и прежде. Но что-то внутри теперь было по-другому. Он начал ценить жизнь. Теперь он смертен, как простой человек.

Взгляд Лии упал на него и она замолчала. Тут же грусть парализовала ее, и Ален это почувствовал. Они испытывали одно чувство на двоих. Им обоим было грустно от того, что Мариан теперь смертен.

— Надо бы за него порадоваться, а не грустить, — произнес Ален.

— Ничего не могу с собой поделать, — прошептала Лия и подойдя к Мариану, обняла его, — спасибо тебе. Ты выполнил свой долг. Теперь ты свободен.

Она отошла от него, смотря ему в глаза, и улыбнулась:

— Почему-то, теперь я рада за тебя.

— Потому что я рад, — усмехнулся Ален, и она обернулась к нему.

— Потому что вы нашли гармонию в радости, у вас одно чувство на двоих, — сказал Мариан. — Я тоже рад. Я рад за вас и рад за себя. Я свободен. И это чертовки здорово.

Они рассмеялись от его ругательства, которое он позаимствовал у Алена.

— Ты хоть не чувствуешь то, что чувствуем мы? — На секунду испугался Ален.

И Мариан усмехнулся:

— Нет. Я сошел бы с ума. Мозг человека тем и отличается от мозга вампира. Диаблери исключительно только для вас.

— А то я уже испугался. Знаешь, меня иногда такие мысли посещают, ты бы не выжил.

— Ален! — Вскрикнула Лия, — я чувствую их, перестань. Я не читаю твои мысли, но я ощущаю твои чувства сейчас.

Он засмеялся:

— И что я чувствую?

Она засмущалась, опустив глаза, и Ален усмехнулся:

— Правильно! Но самое интересное это то, что ты испытываешь то же самое.

— Гармония, — вздохнула Лия. — Полная гармония. Я даже не знаю, что мне делать, когда ты будешь нервничать? Или когда мы будем ругаться?

— Думаю, мы разберемся с этим по ходу жизни. Мне сложнее — надо пережить твои роды.

Мариан понял, что пора их оставить одних. У них много вопросов и они будут искать ответы. Он им уже не поможет. Ален прав. Они разберутся с этим по ходу жизни. Теперь они — одна семья и более того, одно целое.

Лия стояла у окна в спальне, смотря на серый снег, она нервничала перед завтрашним днем. Это были ее чувства? Или Алена? Или они оба чувствовали одно и тоже? Коснувшись белую нежную ткань своего платья, она сжала ее в руке. Закрыв глаза, вдыхая воздух полной грудью, Лия нащупала завязки, тесно сжимающие ее тело, и потянула за них, ослабляя. Возможно, сегодня была их последняя ночь. Завтра может изменить всю их жизнь. Она почувствовала теплые руки на своих плечах и губы Алена на своей шее. Его дыхание скользило по ее коже, заставляя вздрагивать от возбуждения. Повернувшись к нему, она коснулась пуговицы на его черной рубашке, расстёгивая ее.

— Ален, я… — Но он не дал ей договорить, касаясь ее губ поцелуем.

— Тебе не надо говорить, — прошептал он, прерывая его, — я все знаю.

Она впилась в его губы страстно и сильно, боясь потерять, наслаждаясь каждой секундой этого момента. Она чувствовала его руки у себя на спине, чувствовала как совсем ослабло на ней белое платье и нежным белым каскадом упало к ее ногам. Она выдохнула, оторвавшись от его губ, и наблюдая его возбужденный взгляд, снова прошептала:

— Люби меня, Ален. Так, если бы любил меня в последний раз.

Он запустил свою руку в ее длинные волосы, целуя в щеку, плавно переходя к шее и впервые не ощущая вампира внутри себя. Его больше нет. Он больше не будет тревожить их, прося ее кровь. Диаблери сработало, давая им наслаждаться друг другом без страха и крови.

Утро встретило их внезапной метелью. Порывы ветра гнули голые ветки деревьев, заставляя их царапать окна. Лия открыла глаза и приподнялась на кровати. Погода разволновалась, пытаясь что-то сказать и страх вернулся с новой силой.

— Это всего лишь ветер, девочка моя, — целуя ее в плечо, прошептал Ален, — нормальное явление этого города.

Но тревога не уходила. Лия понимала, что тем самым сбивает его ясные мысли. Она снова легла, понимая, что теперь ее тошнит.

Ален усмехнулся, и откинув с нее одеяло, поцеловал живот:

— Хватит издеваться над мамой. Ей и так тяжело.

Лия засмеялась, то ли от его дыхания, которое щекотало ее кожу, то ли от того, что он почувствовал ее состояние.

Ален лег на нее, приподнявшись на локтях и шепнул, целуя ее губы:

— Хватит думать. Хватит переживать.

Она снова засмеялась, забыв про ветер и тошноту:

— Моя очередь придет, когда мы будем на работе, Ален. Думаю, там я забуду о себе и буду жить твоими чувствами.

— О, да! Сегодня у меня масса дел.

Она провела ногтями по его спине, оставляя легкие следы:

— У нас еще есть несколько минут.

— Чертовка. — Он наклонился к ней и стал жадно целовать ее губы.

Ветер порывами пытался пробраться в дом, вынуждая ветки скрежетать по стеклу, но Лия уже не слышала этого страшного звука. Ален полностью забрал ее мысли, подчинив себе.

В больницу они приехали вдвоем, и выйдя из серого «Рендж Ровера», Лия увидела удивленные взгляды идущих сотрудников. Но ей уже было все равно. Она жена по закону вампиров и будет со своим мужем всегда и везде.

Ален шел рядом, грациозно с походкой хищника, не обращая внимание на своих людей, но Лия чувствовала его настороженность. Они шли к входу и каждый думал о своем. Она бросала на него взгляд, понимая, что его мысли сейчас где-то далеко. Но Ален тут же взял ее руку и улыбнулся ей. Метель прекратилась, оставляя после себя сугробы снега. Они шли по не расчищенной от снега дорожке, держась за руки и улыбаясь друг другу. Ей в голову пришла странная мысль, почему они не встретились раньше? Еще тогда, в Бране. Почему судьба кидала их из страны в страну, и они проходили совсем близко друг от друга, теряя время? Она хотела наслаждаться каждой минутой, каждой секундой, проведенной рядом с ним. Возможно, сейчас время закончится. Что ждет их за стенами больницы? Смерть? Боль? Или наоборот, победа и вечность вместе? Как убить Марка не причинив ей вред? Возможно, стоило бы спросить Влада Цепеша. Не пора ли ей его найти? Где он сейчас? Знает ли он о ее существовании? Он мог думать, что она погибла, как и большинство вампиров в 1881 году. Искал ли он ее когда-нибудь? Было много вопросов, на которые она не могла дать ответы.

Ален привел ее в свой кабинет, и Лия не сопротивлялась этому, она понимала, что он боится оставить ее с Марком. Садясь напротив Алена, она вспомнила, как он любил ее здесь и тепло прошло по телу Улыбнувшись, она посмотрела на него и встретилась с его понимающим взглядом. Ее чувства передались ему.

В кабинет вошел Мариан:

— Всем доброе утро. Надо обсудить сегодняшнее собрание поэтапно.

Он сел напротив Лии и улыбнулся ей:

— Ты выглядишь как-то по-другому сегодня.

Она смущенно опустила взгляд. А как должна выглядеть счастливая женщина?

Ален гордо и величественно сидел во главе стола. Она залюбовалась им, его грацией, его красотой. Ему шло быть начальником. Если им придется бежать, то ему трудно будет оставить свое детище, к которому он так долго стремился. Он потеряет себя без своей работы. И на секунду пришла мысль: она никогда не спрашивала его о том, что он делал, когда перестал воевать? Сколько прошло с тех пор? Век? Больше? Кем он был все это время? Всегда ли он занимал высокие посты? Всегда ли он стремился к успеху?

В дверь постучали, отвлекая и отгоняя эти мысли прочь. Лия посмотрела на дверь и увидела Димитрия Бьюрта. Сердце сжалось от нехорошего предчувствия.

— Доктор Бьюрд? — Удивился Ален, вставая со своего места, — не ожидал увидеть вас здесь.