Диаблери. Легенда о вампирах

Глава 19

Лия сидела за компьютером, тыча пальцами на кнопки клавиатуры. Мысленно она была далека от работы, она думала о том, кто был на два этажа выше. Улыбнувшись, вспомнила, как еще совсем недавно она даже боялась посмотреть в сторону Алена Дандевиля. Быть с ним она даже не мечтала. И как резко все изменилось. Сама судьба привела ее в этот маленький холодный городок. К нему, к Алену. Прямо в его объятия. Сердце застучало сильнее, и она отодвинулась от компьютера. Резко почувствовав запах ладана, Лия ощутила дрожь по всему телу. Дрожащей рукой она провела по волосам, поправляя их и думая, что ей кажется и запах ладана — это галлюцинация. Встав со стула и сделав шаг к окну, она от неожиданной слабости схватилась за подоконник и присела. Ее дыхание стало тяжелым, как будто железный ошейник сдавливал горло. Хватая ртом воздух, ощущая тяжесть в руках и ногах, она не видела перед собой ничего, кроме темноты. Зато где-то вдалеке она услышала до боли родной и испуганный голос:

— Лия!

Ален уложил ее на пол и похлопал по ее щекам, пытаясь привести в чувства.

— Пожалуйста, девочка моя, только не сейчас. Герман здесь. Он освещает этаж ниже прямо под тобой в отделении банка крови. Нам надо подняться на технический этаж.

Лия открыла глаза и встретилась с его черным беспокойным взглядом. Кивнув ему, она попыталась встать, но это ей не удалось. Казалось, кто-то выпил из нее всю энергию. Она стала как кукла, ее руки обмякли и не слушались, а ног она не чувствовала вовсе. Она не смогла бы встать, даже если бы за ней гнались те люди, которые сожгли ее родных. У нее не было сил. А Ален ничего не мог сделать. Он не мог ее нести на руках, если его увидят, то это будет их погибель. Идет служение и одному сотруднику стало плохо, а начальник, учувствует в этом. Это станет разоблачением.

Ален думал, склоняясь над ней, закрыв глаза.

Думал.

Быстро.

Как на полях в сражениях.

Времени было мало.

Гибли люди.

От его действий зависели жизни тысячи людей. Но сейчас от него зависела жизнь самого дорого ему существа. Открыв огненные глаза, он клыками прокусил вену на своем запястье. Приподняв ей голову, он коснулся кровоточащей раной ее рта.

Лия почувствовала вкус его теплой крови, той самой о которой так долго мечтала, которая постоянно манила и будоражила ее. Ее нюх уловил запах Алена. Она впилась в его руку, ощущая, как теплая струйка стекает по ее горлу. Ее глаза приобрели красный оттенок, а клыки пробили десны. С его кровью она испытала взрыв чувств, которые напомнили ей своими красками северное сияние. Тепло прошло по ее телу и силы возвращались. Она зависела от него. Во всем. Даже от его крови. Он был ее жизнью. Она убрала его руку и, тяжело дыша, посмотрела в глаза Алену. Ей хотелось вечно пить его кровь, но она понимала, что много выпить нельзя- он ослабнет, а ему нужны силы.

Ален коснулся ее рта, стирая капельку своей крови и своими губами впился в ее губы. И это был самый сладкий поцелуй, самый насыщенный и самый яркий. Она притянула его к себе, запуская руку в его темные волосы, забыв про Германа, про церковь и ладан. Она чувствовала новую себя. Живую, сильную и любящую. Ален околдовал ее, сделав своей рабой. Она нуждалась в нем. Она жила им.

Ален, застонав, прервал поцелуй:

— Все это безумно красиво, но нам надо подняться наверх. Ты сможешь идти?

Она улыбнулась:

— Я могу даже бежать.

Он усмехнулся и встал, подавая ей руку. Его рана, из которой она пила, уже затянулась, не осталось даже шрамов. Лия притронулась к его руке, заглядывая в уже почерневшие глаза:

— Зачем ты сделал это?

— Потому что испугался за тебя. Твоя кровь придала мне силы. Чем моя хуже?

Он помог ей подняться с пола, и они вышли в коридор в направлении выхода к лестнице, на встречу им шел Марк Вольф:

— Доктор Дандевиль, что творится у нас в больнице? Вы устроили настоящий цирк.

Видимо, Марк видел Германа и освящение отделения внизу на первом этаже. Вид доктора был угрюмый, и скорее, даже недовольный. Он посмотрел на Лию, потом перевел взгляд на Алена. Он опять застукал их вместе.

— А что вам не нравится, доктор Вольф? Служители церкви решили освятить больницу. Хороший обряд для начала моей новой карьеры. Вы против?

Ален смотрел на Марка своим привычным надменным взглядом, не осознавая, что машинально заслоняет Лию собой. Его тон давал понять, что каждое его решение принято верно и он не потерпит недовольства сотрудников.

Марк отошел от них на два шага назад, уже не сводя взгляда с девушки, стоящей за спиной у Алена:

— Хорошее решение, начальник. Быть ближе к Богу всегда в приоритете у людей. Они верят в чудо. Но про вас такое не думал. Всегда считал, что вы…

— Атеист? — Ален сделал шаг к Марку, — вы ошиблись. Я очень набожный человек. Вера в Бога помогает людям держаться даже в самых тяжелых ситуациях. А в нашем случае наступила как раз такая. Люди ищут поддержку не друг у друга, а в церкви, я устрою им маленькую церковь прямо здесь, в больнице.

— Вы повесите иконостасы прямо в больнице? — Удивление Марка не ускользнула от внимания Лии. В его глазах пробежал страх и что-то еще. Она не поняла сразу, что именно — его лицо исказилось. Агрессия! — Я рад вашему участию в столь набожной процессии, но не все люди поймут ваше решение. Я так точно — нет.

Он развернулся и пошел в свой кабинет. Ален смотрел ему в след, он терпеть не мог, когда последнее слово было не за ним. Но сейчас это мало его тревожило. Марк Вольф был против Бога. Странное совпадение.

— Не нравится он мне, — Ален посмотрел на Лию, одну руку положив ей на талию и подталкивая к выходу, — пошли.

Они поднялись на технический этаж и открыли скрипучую дверь. Здесь обитала тишина и легкий свет пробивался через маленькое окно. Почему-то в этом заставленном мебелью помещение, она чувствовала себя защищенной и спокойной. Сюда не просочится запах ладана. Она будет в безопасности.

— Ты останешься здесь, пока я не приду за тобой, — Ален повернулся к двери чтобы выйти, но Лия схватила его за руку, останавливая.

— А как же ты? Ален, ты не сможешь находиться там, вдруг святая вода попадет на тебя, она прожжет тебе кожу.

— Я буду аккуратен, поверь, не в моих интересах чтобы меня разоблачили.

— Нет, я не пущу тебя, — она загородила ему дверь на лестницу, — вампир не может находиться там, где идет служба, это слишком опасно. Тем более, отдав часть своей крови мне, ты ослаб.

Он улыбнулся ей и прижал ее к двери, шепча на ухо:

— Отойдите, Лия Бран, иначе мне придется применить силу. Я должен быть с Германом, это моя работа.

От его шепота легкая дрожь пробежала через ее тело. Она вспомнила, как он прижимал ее к стене возле картины в ресторане. Она коснулась губами его щеки, в надежде что сможет хоть так остановить его на время. Но в ответ услышала лишь смешок:

— Не получится, твои чары в данную минуту не действуют на меня.

Это было ложью, и Ален боролся со своим желанием всеми оставшимися силами, надеясь, что его слова обидят Лию, и она с легкостью отпустит его.

— Тогда докажи это, — она губами впилась в его губы, руками цепляясь за его спину, оставляя следы через одежду.

Ален не отстранился, давая ей свободу действий. Он слышал стук их сердец в одном ритме. Ее запах окутал его, но он понимал, что она специально сманивает его и его тело поддается на ее уловки. Надо было срочно уходить, бежать от нее, но он лишь сильнее прижал девушку к себе, отвечая на поцелуй. Почему он так зависим от нее?

Одним движением Ален поднял ее, отрываясь от ее губ:

— Лучше бы ты в меня чем-нибудь кинула. Мне было бы гораздо легче уйти.

Он поставил девушку на ноги чуть дальше от входа, смотря в ее голубые глаза:

— Дома продолжим, я кажется на работе.

Он повернулся и пошел к двери, испытывая муки совести, что вот так просто смог оставить ее, такую разгоряченную, возбужденную и необыкновенно красивую с разметавшимися белыми волосами по плечам.

— Ален Дандевиль! — Крикнула Лия, — ты не можешь меня оставить здесь одну.

На пороге он остановился и с усмешкой посмотрел на нее:

— Я могу даже больше, чем ты думаешь.

И вышел, закрыв за собой дверь на ключ. Лия открыла рот от удивления. Ее закрыли как в клетке. Заперли, как в темнице. Как пленницу. Она подбежала к двери и стукнула по ней:

— Я тебе это припомню, Ален.

В ответ она услышала только его удаляющиеся шаги. Облокотившись о стену, Лия сползла на пол. Замечательно, теперь она просидит тут часа три, если не больше. Интересно, ее станут искать? За три часа, конечно, Нина поднимет тревогу. Врачи будут приносить ей карты в кабинет, а ее нет. Они могут решить, что она отлучилась по делам. А вот Нину не обмануть, и она кинется на поиски.

Ален спустился на второй этаж и зашел в сестринскую, где Нина давала указания медсестрам. Увидев начальника, она подошла к нему.

— Я дал Лии Бран кое-какое задание, и она будет безумно занята несколько часов. Не теряйте ее.

— Конечно, конечно. Хотела у вас спросить, — Нина перешла на шепот, — у нас в больнице служители церкви. Они освящают отделения?

Ален кивнул в ответ:

— Да, Нина, я решил, что людям так будет спокойней. Возможно, вера в Бога поможет нам идти дальше. Вы против?

Он прищуренным взглядом посмотрел в ее глаза. Но в ответ она лишь улыбнулась своей обычной теплой улыбкой:

— Что вы. Это замечательная идея. Я как раз хотела вам об этом сказать. Наше отделение, надеюсь тоже осветят? Может икону повесить? Я даже нашла место. Вон там.

Она вышла из кабинета, показывая на стену над входной дверью. Ален остолбенел. Рядом находился кабинет Лии. Вешать туда икону было плохой идеей. Она даже проходить через входную дверь не сможет. Он вздохнул.

— Может быть не стоить так явно показывать всем набожность. Давайте повесим ее… — Он оглянулся и пошел по коридору, Нина шла следом. Все что не предложит начальник, она расценивала правильным решением.

Ален остановился возле кабинета врачей:

— Сюда! Над дверью.

Почему он предложил это место? На секунду ему захотелось оклеить ее всю иконами и крестами. Но тогда он не сможет туда заходить.

— Нет. Давайте повесим ее ближе к пациентам, пусть больные люди молятся в надежде вылечиться.

Нина кивнула, ей понравилась эта идея.

— Пациентам важна вера, вы правы. Повесим ее сюда.

Ален осмотрел коридор, от этого места до кабинета Лии было большое расстояние. Она будет ее чувствовать, но не так сильно если бы та висела прямо возле нее.

— Отлично, — сказал он и увидел, как в отделение вошел Герман с двумя служителями церкви. В руках одного из них находилась икона Иисуса Христа, второй нес крест и свечи. Сам Герман держал кропило и кисточку для опрыскивания святой водой. Ален отвернулся, почувствовав тошноту и легкое головокружение. Но он не мог молча стоять и не поприветствовать Германа. Вздохнув полной грудью, и натянув улыбку, Ален молча обернулся к ним.

— Святой отец, здравствуйте, — Заговорила Нина первой, — мы так рады, что вы проведете ритуал очищения и освящения нашего отделения.

Герман перекрестил ее:

— Здравствуйте, дитя мое. Храни вас Господь.

Ален подошел к ним, останавливаясь в метре. Он не мог заставить себя ступить еще шаг. Христос смотрел на него с иконы и энергия исходившая от него не давала дороги. «Черт», — пронеслось в голове у Алена, он не мог и подумать о том, что будет все на столько тяжело. Единственной радостью было то, что он закрыл Лию на чердаке и она не испытает на себе всей тяжести этой процессии.

— Доктор Дандевиль, — Герман обратился к Алену и вывел его из задумчивого состояния. — Мы совершили обряд очищения и освятили отделение ниже.

— Что же, — ответил Ален, — приступайте к этому этажу, а если нужна будет помощь, Нина с радостью вам поможет. К сожалению, остаться с вами я не могу, меня ждет работа.

Служители церкви уже готовились к обряду и Алену срочно надо было уходить.

— Конечно, не переживайте, доктор. — Герман окунул кисточку в святую воду, и Ален вздрогнул. Ему показалось, что Герман решил окропить ею его. Он закрыл глаза, отвернулся и пошел прочь от них. В ту секунду ему было плевать, что подумают о нем. Но по дороге в голову пришла мысль о том, что они освятят и кабинет Лии. Его надо было закрыть на ключ. Но возвращаться и проходить сквозь всю процессию ему не хотелось, однако другого выхода не было. Он обернулся и увидел, что Герман еще не начал свою миссию, он разговаривал с Ниной. Двое других священников ставили икону и зажигали свечи. Ален опустил взгляд, чтобы не видеть всего происходящего и быстро пошел к Герману и Нине.

— Нина, пойдемте за мной, — скомандовал он, не останавливаясь и не поднимая глаз.

Нина, смотря на священника, пожала плечами и последовала за начальником. Он остановился у кабинета Лии, совсем близко от иконы, которую поставили на стол в коридоре. Ален протянул ей слегка дрожащую ладонь:

— Дайте ключ от этого кабинета.

Ничего не понимающая Нина вытащила из кармана связку ключей и стала искать среди них нужный ключ. Найдя, она отдала его Алену, смотря как он закрывает дверь и снимает этот ключ с общей связки:

— В этот кабинет никто не должен входить, его всегда надо держать запертым, если внутри никого нет из сотрудников. Там хранится вся информация о пациентах.

Нина открыла рот, чтобы что-то ответить, но Ален не дал ей этого сделать:

— Это приказ.

Он сунул ключ к себе в карман и направился к двери, проходя мимо служителей церкви и иконы. Краем глаза он видел, что Герман уже готов начать. И тут Ален услышал первые святые слова человека, державшего горящую свечу:

— Михаил Архангел впереди,

Михаил Архангел позади

Михаил Архангел Справа

Михаил Архангел Слева

Михаил Архангел вверху

Михаил Архангел внизу

Михаил, Михаил — везде, где иду и все присутствующие в доме сидят, стоят, лежат, идут.

Резкая слабость обволокла Алена настолько сильно, что он не мог двинуться дальше. Тело обдало дрожью, и тошнота подступила к горлу. Он понимал, что будет следующим действием в этом церковной ритуале — Герман будет читать «Отче наши», опрыскивая углы святой водой. И начнет он с входной двери слева направо по часовой стрелке, именно оттуда, где стоял Ален. Сердце подпрыгнуло от картины, которое нарисовало его воображение: как он корчится в муках боли от попавшей на его кожу святой воды. Она проест ему дыры, как серная кислота и навсегда усыпит его тело, унося вампирскую душу в ад. Такая участь совсем его не радовала. Тем более, он еще не все сделал в этом мире, он не нашел убийцу. И он не хотел расставаться с белокурой девчонкой, которую запер на чердаке и которая ждала его. Ален обернулся и посмотрел на Германа, который окунул кисточку в святую воду и пропел:

— Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Окроплением воды сия священныя в бегство да претворится все лукавое, бесовское действо. Аминь.

Преодолев свою слабость, Ален отошел в сторону к Нине, которая с большим вниманием следила за происходящим. Герман стал окроплять то место, с которого только что ушел Ален, и тот в ужасе отвернулся от происходящего. Он заметил еще несколько сотрудников, которые вышли посмотреть на ритуал. Среди них были медсестры и доктор Ширей. Можно было уже начинать вычеркивать их из своего черного списка. Ален протиснулся между ними и направился в другой конец коридора, стараясь идти ровно, но быстро. Свернув в туалетную комнату, он дрожащими руками схватился за раковину и его стошнило. Еще немного и он упадет как Лия, но спасти его будет некому. Он взглянул на себя в зеркало и увидел красное отражение своих глаз. Еще этого не хватало. Теперь он отлично выглядит для разоблачения. Ален нервно усмехнулся: а он еще хотел пройтись с Германом по отделениям и посмотреть на своих сотрудников во время церемонии. Как же он был глуп, не рассчитав свои силы. Заметил ли Герман или кто-то из присутствующих его странное поведение?

Плеснув воды себе в лицо, он снова посмотрел в зеркало. Глаза приобрели черноту, и Ален расслабленно выдохнул. Жаль было одно, что он так и не узнает, кто из сотрудников этой больницы вышел поглазеть церковное зрелище, возможно, кому-то стало плохо. Жаль. Но было одно средство, которое дало бы ему силы отстоять церемонию. Это средство было спрятано на чердаке под замком.

Смотря на свое отражение, он мотнул головой и опустил глаза, отгоняя эти мысли. Он не станет этого делать. Не будет пить ее кровь ради этого. Не для того она с ним, чтобы он пользовался ей в свои слабые минуты.

Еще постояв пару минут в тишине с самим собой, он вышел в коридор, где Герман кропил стены святой водой, читая молитву. Ален свернул в противоположную сторону и направился к себе. Оглянувшись еще раз на присутствующих, он запечатлел их в своей памяти. Были практически все, кроме доктора Лоана и доктора Вольфа. Насчет Марка Ален и не сомневался, тот в самом начале высказал свое негативное мнение. А вот Лоан его насторожил еще с утра своим странным поведением.

Придя в свой кабинет, Ален сел за стол, смотря на кучу бумаг, сваленных возле компьютера: счета, заявления, договора, ходатайства, письма- все это предстояло разобрать ему сегодня. Так что, он не наврал Герману, работы было много. Ален понимал, что ему нужен помощник. Такой, каким он был для Димитрия. Но пока на эту должность не было претендентов, он никому не доверял. Доктор Ширей слишком стар, вот-вот и он уйдет на пенсию, нужно будет снова искать замену. Второй человек после начальника должен быть умен, молод и силен духом. Лоан слишком юн. Марка Ален даже не рассматривал в качестве своего помощника, слишком он был скрытен и постоянно выражал свое недовольство в приказах Алена. Из других отделений врачей тоже подходящих не было. Девица Полина, которая постоянно строила ему глазки, вообще о работе не думала. Кстати, надо будет пересмотреть штат работников. Половину можно было уволить, толку от них не было, и набрать новых. Возможно, среди новых сотрудников, он найдет себе заместителя.