Девять дверей. Секрет парадоксов

5 глава. Счастье и горе

Я всю ночь ощущала запах апельсина, и мне было очень жарко. Теплый ветерок то и дело выдувал кудряшку из-за моего уха. Открыв глаза, я обнаружила, что удобно устроилась в мужских объятиях. В окно проник косой лучик утреннего солнца. Мы каким-то образом оказались в моей спальне. Видимо, когда я заснула вчера, он перенес меня из Зазеркалья. Прошлая ночь отдалась во всем теле тягучим утомлением. Стыдно сказать, это был мой третий сексуальный опыт. Конечно же, я ни за что бы в этом не призналась Маруну. И очень боялась, что он сам уже догадался, какая я в этом смысле деревенщина.

— Лар, ты мне всю руку отлежала, — сонно заворчал Марун из-за спины, теснее прижавшись ко мне, чтобы уместиться на узкой кровати.

Я повернулась к нему. Да, спящий ангел, по сравнению с Маруном Бэрсом, был ничто. Не удивительно, что ему так легко удавалось соблазнять женщин! Устоять перед ним было невозможно. Я не удержалась и слегка чмокнула его манящие губы. Лежавший до этого с закрытыми глазами, он распахнул свои зеленые "озера", подмял меня под себя и, не дав ничего произнести, занял мой рот более приятным и, по его мнению, полезным делом, а его руки тут же отправились в волнующее путешествие по моему телу.

— Марун, ай! — стала вырываться я из капкана объятий, когда он укусил меня за плечо.

— Ты вкусная! — оправдываясь, хохотнул он, окончательно просыпаясь.

От одной мысли, что мой любимый рядом, у меня в душе разлилось море счастья, а сердце пустилось в галоп.

— Как твоя рука?

С довольным, как у нажравшегося сметаны кота, видом Марун промурлыкал:

— Если ты всегда будешь так меня лечить, мой сладкий целитель, я не хочу выздоравливать.

И снова глубоко поцеловал меня, нежно лаская. Я с трудом заставила себя выскользнуть из плена его рук и стала суетливо искать по комнате свои вещи. Наблюдая за мной, Марун с улыбкой спросил:

— Куда-то спешишь, любимая?

Выудив из сумки нижнее белье, я юркнула в ванную и, высунув оттуда голову, уточнила:

— А разве нам не надо возвращаться в Логию? Ведь судью-то ты уже взял.

На самом деле меня подстегивало желание поскорее найти антиквара, имя которого мы выяснили. У меня появился реальный шанс спасти мою семью.

— Сейчас только восемь, а я планировал переход на двенадцать. Так что у нас куча времени. Может, еще поваляемся? — мотнул он головой, приглашая на ещё теплое место возле себя.

— Если мы будем продолжать лежать, я боюсь, что мы и к двенадцати не успеем, — многозначительно приподняв бровь, ответила я и выдавила зубную пасту на щетку. А потом посмотрела на себя в зеркало, висящее над раковиной.

— Марун, — позвала я моего следователя. Он лениво встал с кровати и, подойдя ко мне, разочарованно заметил, что я уже успела надеть нижнее белье.

— Ты передумала и хочешь, чтобы я помог тебе его снять? — промурлыкал он с надеждой в голосе, горячо дыша мне в ухо и притягивая меня к себе.

— Нет, сексуальный маньяк, — съязвила я, — что это такое? — указала я на след от засоса на моей шее.

Он наклонился и принялся покрывать поцелуями синяк. "Еще немного и я размякну, и снова кинусь в его объятия", — пронеслось у мня в голове.

— Как я с этим "украшением" покажусь на людях? — попыталась я придать строгости своему голосу.

Он посмотрел на мое отражение в зеркале, положив свой колючий, с утренней щетиной, подбородок на мое плечо.

— Я знаю, что надо делать, — как я думала, серьезно проговорил он, — нужно поставить еще один с другой стороны для симметрии, тогда будет лучше выглядеть, — произнес он, захохотал, подхватив меня на руки, и унес в постель.

Через час я сидела в объятиях моего любимого и распаковывала коробку в красивой оберточной бумаге — Викин подарок.

— Марун, а какой подарок на твой день рождения был для тебя самым лучшим в жизни? — поинтересовалась я, осторожно приподнимая завесу тайны, которой для меня было окутано его прошлое.

После непродолжительного молчания он ответил:

— Когда моя семья в полном составе собралась за столом поздравить меня. Мне исполнилось 13 лет. Мама тогда только вернулась из своего мира. Она была физиком и ей приходилось часто уходить. Ведь ученые не могут на долго оставаться в чужом мире. А они с отцом, вообще, нарушили закон: завели семью. Поэтому тщательно скрывали свои отношения. Помню, отец был так рад, что мы хоть на один праздник будем вместе. Что мне подарили, не помню. Но это чувство, что семья рядом, сохранилось в памяти.

В словах Маруна было столько боли и тоски, что я не выдержала и крепко сжала его ладонь в своих руках.

— А почему ты говоришь про свою маму в прошедшем времени? — тихо спросила я, — ты сказал: "Она была физиком".

Из его груди вырвался тяжелый вздох:

— Однажды она ушла к себе в Зеркальный мир и больше не возвращалась. Мне было 15 лет, а Гаэль только исполнилось 6. Отец работал визуаром и по какому-то делу отправился в Зеркальный мир. Надеялся ее найти и что-нибудь узнать о ней. Это было три года спустя после ее исчезновения. И пропал. На работе справлялись о нем. Посылали людей на поиски. Но не нашли. Я уверен, что он погиб. Ведь столько прожить в чужом мире очень трудно, почти невозможно. Гаэль хоть с рождения от матери передался определенный запас энергии глассов, и то она слабеет день ото дня. А для взрослого человека 9 лет- это немыслимый срок.

Мне стало неловко, что я затронула такую болезненную для него тему. До этого я и не представляла с какой драмой в душе живет Марун.

— Прости, я не знала… — начала я с трудом подбирать слова. — Не надо было мне лезть к тебе со своими расспросами.

— Перестань, — перебил он меня, — С тех пор прошло уже много лет, я давно смирился с их потерей. И, вообще, это естественно, что ты захотела узнать обо мне побольше. Да я и сам хочу познакомить тебя со своей сестрой и тетей.

От его слов мое сердце взволнованно забилось. Я взяла его руку и прижала к своей щеке, радуясь, что он доверяет мне и уважает мои чувства. От такой простой наивной ласки Марун поцеловал меня в висок и тихо шепнул на ухо:

— Моя Ларочка, любимая…

Я наконец-то справилась с упаковкой и раскрыла коробку.

— Что это такое? — искренне удивившись, произнес Марун, рассматривая Викин подарок.

Я вытащила металлическую изогнутую узкую трубочку с одетой на нее оранжевой прозрачной пластиной и светодиодом на конце.

— Это стоматологический ультрафиолетовый фонарик, — пояснила я, так как неоднократно видела в Викиной квартире разные медицинские приблуды.

— А зачем он нужен? — поинтересовался Марун, в котором тут же проснулся детектив.

Я выскочила из его объятий и встала с кровати, не обращая внимания на то, что он разглядывал мое обнаженное тело. Увлеченно обшаривая карманы своей куртки, висящей в шкафу, мне удалось заинтриговать его. Наконец я нашла то, что искала. Я подошла к Маруну, держа в руке тысячерублевую купюру Эгоцентриума, и подсветила ее Викиным фонариком.

В синем свете на банкноте проявился красивый орнамент вдоль защитной фольгированной ленты. Я щелкнула выключателем и рисунок исчез.

— Видишь, это для защиты от подделок, — довольная произведенным эффектом, произнесла я.

Марун разглядывал чужемирные деньги, а потом перевел на меня свой проницательный взгляд.

— А ты откуда это знаешь?

— Я просто обожаю читать детективы! — призналась я хвастливо, — Но он, конечно, используется не только для этого! — Я уже собиралась рассказать о свойствах этого удивительного изобретения, но Марун притянул меня к себе и, весело глядя мне в глаза, спросил:

— А как ты относишься к одному конкретному детективу?

И все слова вылетели у меня из головы.

— Я безумно люблю его! — на одном дыхании произнесла я.

Хоть в этом месте, где находилась вилла Сэма стоял погожий теплый осенний денек, я была уверена, что в Москве сейчас похолодало. Поэтому натянула на себя плотные брюки и шерстяной свитер с высоким горлом. "Заодно и Маруновы "украшения" прикрою!" — подумала я. (Он-таки поставил мне с другой стороны засос, бессовестный!) Зная, что после завтрака мы покидаем гостеприимный дом сервера, и отправимся по межзвездному переходу, я вспомнила про папин кулон и надела его поверх свитера.

Спускаясь в гостиную, я услышала приглушенные голоса Сэма и Вики. Они завтракали и увлеченно болтали. Гэрис сидел особняком и потягивал кофе.

— Доброе утро! — беззаботно произнесла я, и друзья пригласили меня присоединиться к ним.

Присаживаясь за стол, я поглядела за стеклянную дверь. Из парка с прогулки возвращался Марун, который первым спустился вниз и, наверное, уже успел позавтракать. Мы с ним договорились пока не афишировать наши "очень близкие" отношения, чтобы не добивать этим Гэриса.

Настал момент прощания. Сэм обернулся к Рису и Маруну, вошедшему в дом.

— Вы спасли мне жизнь, я не забуду этого. Если когда-нибудь вам понадобиться помощь сервера, обращайтесь ко мне. Я сделаю все, что в моих силах. Гэрис, вот тебе моя метка, — и он протянул ладонь для прочтения.

Считав ее, Рис пожал Сэму руку. Попрощавшись так же и с Маруном, хозяин дома с улыбкой произнес:

— Я очень рад, что у меня есть такие друзья, как вы, — и обратился он ко мне, — Солари, я очень надеюсь, что ты найдешь свою семью! И еще раз, спасибо тебе!

— И тебе, Сэм, за прекрасный праздник! — в ответ воскликнула я, обняв его.

И я подумала, что в этот самый момент в "копилку" магических составляющих "напитка жизни" добавился еще один компонент — дружба.

Вика подхватила меня за руку и потянула на улицу. Мы отставили мужчин одних, а сами пошли по аллее парка.

— Пообещай, что обязательно найдешь способ навестить нас, — с мольбой в голосе выпалила подруга, когда мы отошли от дома на приличное расстояние.

Я с улыбкой заметила ей:

— Теперь вам будет проще навестить нас, тем более, ты теперь девушка сервера.

— Невеста, — поправила она меня.

От изумления я вытаращила глаза.

— Вот это да! Поздравляю!

— Сэм хочет познакомить меня со своими родителями, — похвасталась подруга.

Это звучало совершенно естественно, если бы речь не шла о сервере. Представить же себе что у него есть родители, я не могла. Мне всегда казалось, что верховные маги — это какие-то очень таинственные личности, у которых не может быть того, что есть у простых людей. Но я не стала высказываться о своих дометеоритных предрассудках. А просто обняла подругу. Я была так рада за нее. Они с Сэмом были просто идеальной парой! Я расцеловала ее и пожелала счастья.

— Да, спасибо за подарок! Он, действительно, очень полезный, — с довольным видом сообщила я.

Вика улыбалась от уха до уха.

— Ну а ты разобралась со своими красавцами? — поинтересовалась она, толкнув меня локтем в бок.

Я покраснела до корней волос.

— Да, — скромно опустив глаза, ответила я.

А Вика расхохоталась.

— Судя по тому, что твои кавалеры чуть друг друга не поубивали, страсти у вас кипели не шуточные! — ввернула она. — Даже не буду спрашивать, с кем у тебя роман. У тебя и Маруна это на лбу написано, так что можете не притворяться! Вы оба светитесь от счастья. Надеюсь, что Гэрис долго не будет киснуть один и найдет себе девушку, — как всегда оптимистично изрекла подруга.

А я скрестила пальцы, всем сердцем желая, чтобы ее надежды оправдались.

Мы вернулись в гостиную. Парни уже стояли возле лифта с вещами. Я взяла свою сумку, но тут меня под локоть подхватил Сэм и отвел в сторону под общими изумленными взглядами.

— Солари, — таинственно начал мой новый друг, — еще в ресторане я обратил внимание на твой кулон. — Он говорил очень тихо, так что слышать его могла только я. — Ты ведь в курсе, что-за камень внутри этого артефакта, тоже очень магически сильного?

— Откуда ты знаешь, что в кулоне? — вырвалось у меня от удивления.

— Я же сервер, я чувствую такие вещи. Метеориты падают на землю не очень часто, но практически во всех мирах. Если их и находят археологи, то судьи обязаны их изъять. В каждом мире под началом сервера есть Орден «Приставов». Он охраняет найденные цериальты. Выкрасть камни у Приставов не может никто. Я не стал забирать твой, лишь только потому, что ты не используешь его силу во зло и, надеюсь, осознаешь ответственность, храня его у себя. Но пообещай мне, что не потеряешь метеорит и никому его не отдашь.

— Клянусь, — уверенно произнесла я, прекрасно понимая, что информация, которой только что поделился Сэм, секретная и разглашению не подлежит.

Он был очень серьезен, но поверил мне на слово. И уже не как сервер, а как друг, предостерег меня:

— Энергия цериальта — это энергия всех 9-ти миров. Она, конечно, дарит могущество, но и истощает человека. Думаю, ты это ощущаешь. Будь осторожна с ней.

— Спасибо за твое беспокойство, Сэм. Но я знаю, что делаю. — твердо ответила я. Тут меня посетила одна мысль. — Сэм, а ты чувствуешь, какие эмоции уже впитал метеорит? — прошептала я и с нетерпением уставилась на сервера.

У него даже глаза округлились от моего вопроса.

— Что ты задумала? — Но видя, что я жду ответа, кивнул. — Я чувствую радость, ненависть, дружбу, любовь. Много-много любви.

— Здорово! — просияла я под его удивленным взглядом. — Скоро я все соберу и тогда спасу ее! — не смогла сдержать радости я.

Сэм во все глаза следил за моим восторгом и неожиданно произнес:

— Теперь я понимаю Маруна и Гэриса. Ты, действительно, — загадка!

В "Посольстве 9-ти миров" нас уже ожидал Константин Изотов. Мы вместе спустились в цокольный этаж. Остановившись перед камерой, дознаватель повернулся к парням.

— Дело считается официально закрытым, поэтому через несколько дней после оформления соответствующих документов и подписания разрешения на переход в Логию наши визуары доставят к вам тело убитого Кремера Аравы.

Бэрс кивнул. И они вошли к заключенному, а я осталась снаружи.

Подходить к судье Логии с силой метеорита было небезопасно: антимагическая сфера, окружающая преступника, могла не выдержать. А если бы Доронович украл камень, это была бы катастрофа.

Я ждала, когда парни зачаруют судью. И вдруг в моей сумке задребезжал мобильник, от неожиданности я чуть не подскочила на месте. На экране высветилось имя "Маринка", и я, заинтригованная ее звонком, ответила:

— Привет.

— Ой, здравствуй Ларочка! У меня две новости: одна хорошая, другая плохая. С какой начать?

— Давай с хорошей, — приготовилась я слушать какой-нибудь пустой треп. Но секретарша меня удивила.

— Оказывается, Маффин был в командировке заграницей! — В захлеб рассказывала Маринка, — Его шеф послал делать эксклюзивный репортаж. Классный получился! Представляешь, а за то интервью с британским политиком он получил повышение!

Я сразу поняла, что Горину уже подчистили воспоминания. И подумала: "Какой была бы сенсация, если бы он опубликовал снимки из Логии, которые я у него удалила из телефона!"

— А плохая? — напомнила я ей.

— Ты только не расстраивайся, но шеф приказал тебя уволить, — с сожалением пролепетала секретарша.

Я даже рассмеялась.

— Не переживай, я уже нашла другую работу. — успокоила я ее, и пока она не начала задавать лишние вопросы, попрощалась, — все пока, не могу говорить.

В это момент из камеры высунулся Гэрис и позвал меня, поманив рукой. Войдя вовнутрь, я увидела, что над полом зависла сфера, в которой, как зародыш в яйце, плавал спящий судья. Приближаться к нему, я все же не решалась.

— Портал я открою прямо здесь, — сообщил о своем решении Бэрс Изотову.

— Хорошо, — согласился тот и как-то странно посмотрел на Маруна, — Вот и все, — на прощание сказал он, и, видимо, обдумав что-то, произнес, — Надеюсь, из Логии больше никто не придет с идеей захвата нашего мира. — И сам как-то криво усмехнулся собственным словам. И не зная, что еще добавить, просто протянул руку Бэрсу. Тот пожал ее. — Рад был вместе поработать. Спасибо, за сотрудничество, коллега.

— Взаимно, — ответил Марун.

Изотов пожал руку Гэрису, посмотрел на меня, кивнул и вышел.

Детектив достал ключ и стал сплетать магические формулы, отчего артефакт поднялся в воздух и завращался. В тесной камере стены вдруг, словно заколыхались, раздвигая границы пространств. Портал с бульканьем раззявил свою космическую глотку и засосал нас вместе с этапированным нами преступником.

Миновав звездный коридор, мы оказались в пустой комнате "Архива ключей".

— Да ты просто снайпер! — воскликнула я, восхитившись точностью нашего попадания в нужное место.

— Кто? — хором спросили парни. Но объяснить я не успела, потому что в комнату вошел архивный сотрудник и потребовал предъявить документы.

Вызвав транспортный портал прямо в здание Архива, мы переместили сферу с судьей в камеру следственного отдела.

— Хорошая работа! — громкие похвалы Герры Амнер отразились эхом от стен камеры, в которую поместили арестованного судью. Преступник все еще пребывал под действием парадокса "Летаргии". — Бэрс, Нордик, необходимо произвести арест Стонха Дороновича сегодня же. Допрос вести так же, как с судьей — под протокол. В этом деле недомолвок быть не должно. Чтобы комар носу не подточил. Мне еще перед сервером ответ держать.

Амнер повернулась ко мне.

— Мисс Грихэль, все обвинения с вас сняты. Но пока за вашим домом ведется наблюдение в связи с делом шантажиста. Поэтому вы можете пожить пока у родственников на время следствия.

— Да, мадам, — ответила я.

Начальница вышла из камеры, обдав нас горько-цветочным парфюмом.

Поднявшись в кабинет № 71, Марун тут же кинулся писать что-то в блокноте, оторвал листок и протянул Гэрису.

— Рис, пожалуйста, после того как мы приедем от историка, найди данные на этого человека.

Гэрис поднял голову от записки.

— Кринт Доджер? — прочитал он, — это наш антиквар! Но ведь мы не нашли на него ничего в прошлый раз! — не понял Рис, наморщив лоб.

— Просто мы не знали его имя. Помнишь, Доронович говорил, что он учился на историка. В картотеке Архива он, наверняка, есть. Просто он там на изображении очень молод — студент. А мы по описанию искали мужчину средних лет.

— То есть ты думаешь, — стал догадываться друг, — что он просто прежде не переходил в другой мир. Поэтому карточку с его изображением не поменяли со времен окончания университета?

Бэрс ткнул в направлении Гэриса указательным пальцем.

— Именно! Вот теперь мы знаем его имя. Надо найти его адрес.

— Я понял, — ответил Гэрис и переспросил, — что с историком?

Марун взъерошил волосы, выдвинул ящик стола и достал папку с делом. Покопался в документах и вытащил листок.

— Амнер после моего запроса на выдачу ордера на арест братьев, дала мне адрес судьи. Историк живет в доме брата. Едем туда. Возьми с собой Торгируса.

Я тихо сидела, молча слушая их разговор. Сэм был прав: камень измотал меня. Плюс переход из Эгоцентриума добавил усталости. Больше всего мне сейчас хотелось домой. Но туда дорога мне была заказана, поэтому я соображала, куда же мне отправиться.

Гэрис вышел из кабинета, чтобы позвать для помощи визуара. А Марун подошел ко мне и, подхватив на руки, посадил к себе на стол.

— Ларочка, что с тобой? — с его лица исчезла улыбка, уступив место озабоченности. — Как ты себя чувствуешь? Хочешь, я отвезу тебя ко мне домой прямо сейчас?

Уткнувшись головой в его плечо, я промямлила:

— Да, отвези.

Он взял мое лицо в ладони и посмотрел на меня, словно целитель на тяжело больного.

— Какая ты бледная!

Марун быстро написал записку Гэрису, чтобы тот его дождался. Взял меня за руку и потащил за собой к выходу. Его "шоколадный" примвер так и стоял припаркованный возле следственного отдела. Он, как маленькую, усадил меня и пристегнул ремнем и, обежав вокруг своего летающего средства передвижения, сел на водительское место.

Мы мчались так быстро, словно на пожар. Приземлившись, Марун открыл дверь своего дома, помог мне выйти и, подхватив на руки, донес до самой спальни. Он аккуратно положил меня на постель и заботливо накрыл одеялом.

— Поспи! — встревоженно произнес он, — я вернусь вечером и привезу мистера Фулера — целителя, что спас тебя в прошлый раз. Надо, чтобы он осмотрел тебя.

Я помотала головой.

— Не надо. Просто я устала. Поезжай, тебе надо на работу. Со мной все будет нормально, — успокаивала я его.

Он наклонился надо мной и жарко поцеловал в губы.

— Отдыхай!

"Я люблю тебя!" — произнесла я уже во сне, — "Возвращайся поскорее!"

Уснула я прямо в одежде и кулон с цериальтом остался на моей шее. До этого момента я только собирала в камень нужные для "зелья" компоненты. И ни разу, по-настоящему, не воспользовалась его могуществом.

Неожиданно меня объяли легкость и свобода. Все мое существо стремилось сейчас к человеку, который стал мне дороже всего на свете. Также неосознанно, как в деревне Таргери, где я создала энергетическую преграду, сейчас во мне соединилась магия дримов, во власти которой я пребывала и возможности симбиотов. Потому что, как последние, перейдя в фантомное состояние, я поднялась вверх, оставив в кровати свою телесную сущность, которая, к слову, продолжала мирно спать. Сверху я наблюдала, как от дыхания вздымается моя грудь.

Во мне что-то изменилось. Словно аминокислоты, встраиваемые в цепочку ДНК, магические составляющие двух параллельных миров преобразовали меня в иное состояние. Теперь я стала лишь собственным ощущением, легко рассыпаясь на мельчайшие атомы и также собираясь в единое целое.

Выпорхнув сквозь бренность материи дома, я полетела к своей цели, притягиваемая, словно магнитом, к тому, во власти чьей любви я жаждала оказаться.

Движущиеся подо мной люди и транспорт казались мне призраками. А реальная я летела над городом: мимо парков, мостов, вдоль реки, лавируя между домами или просачиваясь сквозь них.

Вот кабинет с запахом пыли и апельсиновых леденцов. Возле стола сидят Гэрис и Торгирус. А где же мой детектив? Неужели я опередила его? Но я ощущаю его в здании. Хлопнула дверь, взъерошенный Марун ворвался к себе в кабинет. Он был взволнован и расстроен. Я подлетела к нему и устроилась на его плече. От нашего воздушного "прикосновения" он глубоко вздохнул и немного успокоился. А я почувствовала его ауру: столько эмоций, страсти! И любовь, как огонь, алая, горит в сердце! "И у меня такой же цвет!" — обрадовалась я.

— Поехали, — скомандовал Марун.

Мужчины вышли в коридор. Оказавшись перед следственным отделом, они сели в серый служебный примвер и полетели в сторону Правительственного квартала. Крутые особняки, дорогущие дома, окруженные высоченными заборами с вензелями и замысловатыми узорами, располагались тут и там, утопая в золоте осенних деревьев.

Дом Архана Дороновича был, сравнительно с остальными, даже очень скромных размеров и не такой роскошный, как мог бы себе позволить судья Логии.

Марун посадил примвер на дорожке, засыпанной гравием. Как и ожидалось, вдоль забора летали зачарованные Читающие очи. Подойдя к воротам, детектив сплел парадокс для открывания дверей и вместе с визуарами они вошли в ухоженный парк с подстриженными по строгой геометрии кустами и деревьями. Пока они шагали к дому, Читающие артефакты следовали за ними.

— Кто вы такие? Вы не имеете права вторгаться на частную территорию! — раздался оглушающий голос, словно стены дома ожили и вопили от возмущения.

Мой детектив достал удостоверение и развернул его перед летающим "глазом".

— Судья Логии особа неприкосновенная! — прогремело от дома.

Марун, не напрягая голосовых связок, спокойно произнес:

— Прошу вас выйти из дома. Дело не терпит отлагательств. У нас есть официальное разрешение на ваш арест, подписанный сервером.

Понимая, что после этих слов историк ни за что теперь не откроет, Марун глубоко вздохнул, но исполнял процедуру ареста по всей букве закона.

— Что будем делать? — спросил Торгирус у детектива, когда ответа от историка не последовало, и дверь он так и не открыл.

— По закону мы обязаны ждать четверть часа, если не открывает, выбиваем дверь.

Гэрис с сомнением окинул взглядом этот респектабельный дом и заметил:

— Думаю, что судья позаботился о своей безопасности и братца без защиты не оставил бы.

Марун согласно кивнул.

— Ты прав, он, наверняка, приготовил какую-нибудь каверзу, типа той "петли времени".

Услышав об этом, я забеспокоилась. Парни задумались о том, как им влезть в дом в случае неподчинения историка.

Как симбиот, я не могла покинуть моего детектива. Но магия дримов пересилила и позволила мне без проблем проникнуть в дом Дороновича сквозь стену.

Внутреннее убранство было очень простым. Стены, отделанные до половины деревянными панелями, как в старинных замках, были украшены серией пейзажей, принадлежащих кисти одного художника. Вся мебель из темного дерева хоть и была сделана под старину, но не имела изысканного или дорогого вида, как в роскошном, но комфортабельном семейном особняке Нордиков. Ни на книжных полках, ни на шкафах не было фотографий. Здесь было как-то неуютно, не обжито. Словно это не личный дом, а какое-то казенное съемное жилье для холостяка, который здесь остановился ненадолго. Даже скромный домик Маруна, служивший ему, в основном, местом для ночлега, был теплым, светлым и отражал характер самого хозяина. Это же место (Язык не поворачивался назвать его домом, в известном смысле этого слова.) казалось безликим: стандартное строение для человека, занимающего определенное положение.

Я нашла историка в кабинете. Он обложился книгами и повторял какие-то заклинания: готовился к обороне. Зависнув над столом, мне было видно, что конкретно он замыслил воплотить. Это был парадокс "Хаоса и абсурда", который путал человека в самых простых мыслях, внушая ему совершать глупые необдуманные действия, несообразные с ситуацией. Корче, под его магией человек не смог бы себя защитить даже от простейших атак.

Под описанием этого парадокса было примечание, где говорилось, как противостоять ему. "Абсурдность" морочила голову только тому человеку, который был один. На людей, касающихся друг друга, эта магия не действовала.

Историк вышел в фойе и встал перед входной дверью, приложив два пальца себе к виску, а другую руку вытянул вперед ладонью ко входу. А я вылетела из дома, рассыпавшись на три части, и присела каждому из мужчин на голову, вызывая магию Сцентии. Даже в таком "неполном" состоянии я представляла собой разум, который не позволил бы их "одурачить".

Марун с визуарами совместной магией вышибли дверь и вошли в дом, где их уже поджидал Стонх Доронович. Заклятие ударило сразу в троих. Но они этого и не заметили, поэтому быстро, отбив все атаки, скрутили ничего не понимающего историка. Марун предъявил ему обвинения. Гэрис с Торгирусом, надев на Дороновича наручники, повели его к примверу. Соединив все свои три части вместе, я сидела у Маруна на плече, снова считывая его чувства. Тревога за меня в нем хоть и отошла на задний план благодаря моим усилиям, но не исчезла совсем. Но теперь я ощущала кроме его радости из-за ареста преступника еще и некое замешательство.

Уже в камере историк пришел в себя и стал требовать встречи с сервером, все еще играя роль судьи.

— Мистер Доронович, — обратился к нему детектив, — нам известен план, который вы разработали вместе со своим братом Арханом. И он провалился. Поэтому просто отвечайте на мои вопросы. От этого зависит ваша дальнейшая судьба. Ваш брат уже во всем признался, поэтому подумайте о себе.

Я чувствовала, что историк был напуган. Но старался это скрыть.

— Вы вызвали из Мирионы дознавателя Дориана Варка. — констатировал Марун, — Историк хотел что-то возразить, но дознаватель его опередил, — графическая экспертиза подтвердила, на "приглашении" был ваш почерк.

Доронович обреченно кивнул.

— Вы убили его и забрали у него документы для вашего брата.

— Да, — тихо произнес допрашиваемый, — мы с Арханом договорились, что я добуду ему документы дознавателя. Я не мог их просто выкрасть, да их пропажу сразу бы заметили, а пропуск аннулировали. Поэтому нам было важно забрать их у иностранца, а его самого убрать. Пока бы его кинулись искать, Архан бы успел добыть ключ, и мы были бы уже вне зоны досягаемости. Я скинул тело Варка в реку, забыв, что с каналов для чистки время от времени спускают воду. Поэтому его тело нашли раньше срока.

Гэрис протоколировал ответы историка, а Марун продолжил:

— Когда в последний раз вы контактировали с Кринтом Доджером?

Такого вопроса историк явно не ожидал, но как-то бойко отрапортовал:

— Когда с его помощью передал брату пропуск Варка. Ему что-то было нужно в Эгоцентриуме, и он попросил сделать ему разрешение на переход. И за это Кринт согласился передать документы дознавателя Архану.

Я почувствовала, что Доронович что-то не договаривает и при этом злорадно торжествует в глубине своего подсознания. Мне это очень не понравилось, но в своем состоянии сообщить об этом я не могла.

— Гэрис, — обратился Марун к другу, когда допрос был завершен и они сидели в его кабинете, — могу я попросить мистера Фулера осмотреть Солари?

Рис резко поднял голову и встревоженно спросил:

— Что случилось? Что с ней?! — в его голосе прозвучал намек на угрозу.

Приблизившись к нему, меня будто током шарахнуло, в нем клокотала злость на Маруна.

— Она сказала, что просто устала, и я отвез ее к себе домой. Но она ведь сроду не признается, что ей плохо, ты же знаешь какая она скрытная, — пробормотал мой детектив, из-за своей тревоги, не замечая настроения друга.

Я прикоснулась к груди Гэриса и почувствовала боль, тоску и очень яркий, что можно было ослепнуть, золотой огонек в сердце. "Вот она, какая его любовь", — поняла я.

— Его сейчас нет в поместье. Он собирался съездить к родственникам за город, — с сожалением произнес Рис, — Но, если все так серьезно, я помогу отвезти ее в частный целительский корпус.

— Да, это хорошая идея, — согласился Марун, — Поехали.

Ну вот, опять они решают за меня, что для меня лучше. Пора преподать урок этим апологетам мужского превосходства.

Как только открылась входная дверь и вошли парни, я высунулась из кухни и, как ни в чем ни бывало, позвала их ужинать. Из кухни очень вкусно пахло жареным стейком и свежим салатом, сдобными булочками и ягодным чаем. Я знала, что они оба очень голодны, как грывлы, поэтому, прилетев раньше них, успела накрыть шикарный стол.

— Проходите и мойте руки, — по-хозяйски скомандовала я.

Они только переглянулись, недоумевая.

— Ты же говорил, что ей плохо? — тихо прошептал Гэрис за моей спиной, наклонившись к Маруну.

Детектив растерянно пожал плечами.

— Так и было, когда я уходил.

Я повернулась к ним и, улыбаясь от уха до уха, пригласила их за стол, на котором красовались мои кулинарные шедевры. А в ответ только услышала, как у них обоих заурчало в животе. Мы хором засмеялись.

Уже через полчаса они сытые и довольные отвалились от стола и стали подводить итоги сегодняшнего дня.

— Честно говоря, — подметил Гэрис, — я думал, что при аресте историка будут сложности. Но все, даже странно, прошло без всяких сюрпризов.

Марун почесал небритый подбородок и задумчиво изрек:

— И все же там было одно обстоятельство, которое мне показалось весьма прелюбопытным.

Гэрис заинтересованно поглядел на него.

— Когда мы вошли к историку в дом, он ведь напустил на нас какой-то вид "мороки". Это было видно по его позе. Но парадокс, почему-то, не сработал.

— Может он что-то не так сделал? — предположил Рис.

Марун с сомнением повертел головой, не соглашаясь с таким выводом.

— Не думаю. Как и его брат — судья, Стонх Доронович тоже имеет высокий магический уровень.

Слушая их разговор, я все надеялась, что они сами заподозрят историка в неискренности и предложат способ, как вытянуть из него правду об антикваре. Но размышления уводили детективов в другую сторону от сути проблемы. Я понимала, что нужно им как-то намекнуть о том, что я узнала о чувствах Дороновича, когда была в фантомном состоянии. Мне казалось очень важно все выяснить сейчас, пока его не предали суду. И, наплевав на то, что Марун не одобрял использование магии камня, и разозлиться на меня, узнав об этом, я все же решила сообщить парням о том, что знаю.

— Вот не там, где надо, ты проницательный, — произнесла я, возведя глаза к небу.

И парни удивленно уставились на меня. А я уже начала рыть зубами себе могилку, в которую эти детективы меня и закопают, когда узнают о моих "летучих" похождениях.

— Ты бы лучше спросил у историка, что он тебе не рассказал про Доджера. Он ведь явно что-то скрывает!

И тут я поняла, что надо драпать пока не поздно. Потому что Марун с Гэрисом, переглянувшись как-то странно, разом поднялись со своих мест. И хором закричали:

— Стой!

— Лара!

Но я уже была в спальне и закрыла за собой дверь, успев ее зачаровать в последний момент. Хотя, конечно, это было ненадолго. Дверь с шумом распахнулась, а мне некуда было отступать. Но зато я успела убрать кулон под тунику. Они обступили меня, прижав к стене.

— Что-за фокусы ты опять выкинула?

У меня даже рот открылся от возмущения.

— И это слова благодарности?! Я им, понимаешь, жизнь спасла. Ведь историк для вас парадокс "абсурда" заготовил. А вы еще собирались меня целителям сдать!

Гэрис стоял и лишь головой мотал.

— Как? Как она это проделывает?! — спросил он Маруна.

Тот прищурился, явно что-то подозревая. Глаза его широко распахнулись, видимо он понял, откуда ноги растут.

— Рассказывай! — уже спокойно, но настойчиво потребовал он.

Они молча слушали мои объяснения. Когда я закончила свое повествование, то приготовилась к самому худшему, что они либо отберут камень, либо перестанут держать меня в курсе расследования.

Но, наверное, парни поняли, что в моих действиях не было злого умысла, а одна лишь польза для общего дела. Мои наблюдения за чувствами и эмоциями Дороновича очень заинтересовали Маруна. Они с Гэрисом вернулись на кухню пить чай, который я налила, чтобы окончательно их задобрить. Переведя разговор на антиквара, они не заметили, что я вышла из кухни и села на диван в гостиной. Краем уха слушая их рассуждения относительно того, где он мог прятать мою семью и почему не требует за них выкуп, я с грустью вспомнила родителей и братьев. Тоска по ним, словно ножом, полосонула меня по сердцу. И вдруг я вспомнила о подарке Сэма, с помощью которого можно было найти любого человека где угодно в мире.

Моя сумка стояла в коридоре. Я быстро нашла среди вещей свечу «Потерянных душ». Мое сердце часто забилось в ожидании чуда. Я произнесла парадокс, которым обычно зажигала светильники и плиту.

Маленький язычок пламени «сел» на фитилек. И гостиная Маруна осветилась необычным сиреневым светом. Вдруг я услышала шепот множества голосов. В комнату тут же вбежали парни, возмущаясь, что я еще учудила. И застыли на месте, увидев, как, словно сотканные из воздуха, по комнате перемещались призраки.

— Мама, папа, Кори, Тилс, — позвала я, не зная, как надо искать пропавших людей.

Но никто из моей семьи не появлялся. Тогда я подумала, что делаю что-то не так, раз магия артефакта не срабатывает.

— Я хочу увидеть Трамиру Грихэль, — решила я сменить тактику поиска.

Призраки продолжили кружить по комнате, так же тихо перешептываясь. А мне никто не ответил. Все мои надежды вернуть семью стали рушиться у меня на глазах.

— Души Бэнтона и Трамиры Грихэль, явитесь ко мне! — в отчаянии воскликнула я.

Молчание. Никого.

— Души Коригана и Тилсана, явитесь ко мне! — глотая слезы, пробормотала я. И не получив ответа, закрыла руками лицо, упала на колени и разрыдалась. Все тело мое била дрожь от мысли, что моей семьи нет в живых. Страшное горе накрыло меня, и я больше ничего не хотела: не видеть, не слышать, не дышать.

Сильные руки Маруна подняли меня и понесли в спальню. Он посадил меня к себе на колени и принялся утешать, поглаживая по голове и качая, как маленького ребенка. Я уткнулась лицом ему в грудь, ослепнув от слез.

Со злостью сорвав с шеи кулон с цериальтом, я бросила его на пол. Теперь он был полон. Горе было последним компонентом, которого не хватало в эмоциональном составе "напитка жизни". Вот она плата за лекарство для человека, с которым я даже не была знакома.

За спиной я услышала шаги. Это Гэрис подошел и, подняв с пола артефакт с камнем, положил его в шкатулку, щелкнув крышкой. Космическая энергия метеорита исчезла, но не тяжесть, выматывающая, истощающая. Только теперь ее причиной была дыра в моей груди, как будто у меня в сердце завертелся ключ, открывающий портал в бездну.

— Солари, они живы, — тихо произнес Гэрис, — ведь их души не пришли к тебе.

"Но и живые не пришли тоже", — молча ответила я одним взглядом.

— Мы их найдем, — упрямо повторил друг уже порядком избитую фразу. Но никакие слова не цепляли мое сердце. Надежда умерла вместе с моими близкими.

— Ладно, — пробормотал Рис, не зная, что еще мне сказать, и обратился к другу, — я завтра пойду в Архив, найду адрес Доджера, и еще раз побеседую с историком, — и он хлопнул кулаком о ладонь.

— Спасибо, Рис, — ответил детектив, прижав меня к себе.

Друг вышел из комнаты и аккуратно прикрыл за собой дверь.

Еще какое-то время я сидела в объятиях Маруна, но уже не плакала. Ведь я с самого начала подозревала, что моей семьи уже нет в живых, когда антиквар украл другого заложника, но все боялась себе в этом признаться. Теперь пора было посмотреть правде в лицо.

— Ты спи здесь, а я лягу в гостиной, — произнес Марун, выведя меня из ступора.

Он уложил меня в постель и потушил лампу. Уставившись в потолок, я долго лежала в темноте, соображая, почему он ушел, когда у меня такая пустота внутри. Мне сейчас так нужна была его любовь, как спасательный круг для тонущего. Я встала и пошла в гостиную. Марун спал на диване, укрывшись пледом. Я осторожно присела на краешек возле него и нежно поцеловала в закрытые веки. Он улыбнулся во сне. Но его чувственные губы манили меня. Он проснулся от моего легкого прикосновения к ним, поймал мои губы и, настойчиво подразнивая языком, сладострастно проник в мой рот. От этого я слегка застонала.

— Лара… — в его голосе я уловила нотки еле сдерживаемого желания, — я не хотел беспокоить тебя, ведь ты в таком состоянии…

— Я соскучилась по тебе, — перебила я его и обняла.

"Не оставляй меня!" — ныло мое сердце.

— Любимая, я всегда буду с тобой, — словно услышав мои мысли, проговорил он и, подхватив на руки, унес в спальню.

И мы горели в жарких объятиях, жадно наслаждаясь друг другом, пока не достигли высшей точки блаженства и обессиленные уснули.