Девушка-лиса

Новоприбывший лис прошёл в середину комнаты, уселся на пол и повёл рассказ:

— Это началось позавчера, в среду. Вдруг ни с того ни с сего пошёл сильный ливень. Я и говорю жене: «Вот чёрт, хотел пойти поиграть в шахматы к Ли Сяну. Да теперь всё отменяется». Жена отвечает: «Ну и хорошо. Хоть один вечер дома посидишь. А то тебе всё равно, где шляться, лишь бы подальше от дома». Я ей: «Успокойся, дорогая. Я дома не сижу, чтобы не слышать твоих воплей». Она ещё больше распалилась и начала посуду бить. А я ей так спокойно: «Ты что, пьяная?» — «Это мысль! — не растерялась она. — Пойду завтра к соседке и напьюсь от души. Чтобы ты не больно воображал, что монополия на пьянство в этом доме принадлежит тебе».

Так мы с ней препирались от нечего делать, всё-таки развлечение какое-никакое. И тут стук в дверь. Жена говорит: «Иди открой». Я говорю: «Сама иди. Ты на два сантиметра ближе к двери». Она отвечает сквозь зубы: «Дубина!» — и идёт открывать. И больше я её не видел.

Лисы молчали, приняв близко к сердцу несчастье товарища. Наконец Чжань не выдержал:

— И что?

— Да ничего, это её хахаль приходил, с ним она и ушла.

Минутная тишина прорвалась возмущёнными криками.

— Ты что, дураков из нас делаешь? — выразил общее мнение Чжань.

— Да нет, — удивился Ци Хуан. — Я говорил о предшествующих событиях. Ну вот, значит, на следующий вечер опять ливень, и ещё гром загремел. А для нас, лис, вы же знаете, это событие не из приятных. Гроза всегда предвещает что-то нехорошее. В это время мы всегда вспоминаем парой крепких словечек Громовика. Ну, я и не прерывал эту традицию. И тут слышу, опять стук в дверь. «Кого это нелёгкая могла принести в такой дождь, жена, открой-ка».

— Ты что же нам тут заливаешь? — возмутились лисы. — Ты же сам только что сказал, что она накануне ушла от тебя.

— Ну да, — спокойно ответил Ци Хуан, — но к тому времени она уже успела вернуться и сидела в своём углу как ни в чём не бывало. Ну, я что, я не против. Пусть себе сидит. Она мне не мешает. Ну и дочка там, тоже не против.

— Ты давай по существу, — поторопил его Чжань.

— Но я же и говорю — слышим мы стук в дверь. Я жену послал открывать, а потом вспомнил вчерашнее (ну, что бывает, если жена открывает дверь) и говорю: «Сиди, жена, я сам открою». Встал с кресла, иду к двери, открываю засов. А там… Мужики, дайте выпить.

Он мигом превратился в человека, схватил со стола чью-то недопитую рюмку и залпом проглотил. После этого снова принял вид лиса и с удручённым выражением на лице продолжил:

— Там стоит чудовище ростом с быка. У него огромный стальной клюв и крылья могучие, как у орла, но ещё больше. А всё остальное такое же, как у обезьяны — руки, ноги здоровые, покрытые шерстью, и… когти. Вот это я запомнил, ребята. Век не забуду. Это, я вам скажу, не когти, а когтищи. Когда я резко дверь открыл, эти когти были как раз на уровне моих глаз. Я только рот раскрыл. А чудовище стоит, прислонившись к косяку, и усмехается так развязно. «Я, — говорит, — Гром Громобой, слыхал небось?» — «Ага», — сглотнул я. «Так вот, пришёл я вам тут всем лисам хвосты пооткручивать на воротник жене. Ты первый по списку. Ха-ха-ха», — прогрохотал он. Это у него была такая шутка. «За что?» — только и смог сказать я. «А хочется мне так, и все дела», — заявил он и смачно сплюнул прямо на порог. Но я подумал, что дело тут нечисто и пахнет заклинанием.

Ци Хуан прервал рассказ, ожидая, что скажут лисы.

— Верно, — подтвердил Чжань, — Громовика можно вызвать только заклинанием, где говорится о том, кого ты хочешь истребить, проще, от кого избавиться.

— Так вот, я сразу это скумекал, вспомнил, что лисы мудрые рассказывали. Думаю себе, всё, брат, тебе крышка. Кто-то тебя заказал. Кому-то мешает то, что ты ещё ходишь по земле. Но всё же отважился уточнить: «Уважаемый Громовик, вы уж простите мою тупость, но я всё не пойму, зачем вы почтили меня, недостойного, своим посещением?» — «А, соскучился. Дай, думаю, навещу… — Тут он посмотрел в бумажку, которую вытащил из-за пазухи, и прочитал по слогам: — «Ци Ху-а-на», друга моего. А почему бы и нет, ведь я тебя не видел, можно сказать, целую вечность, проще — никогда не видел. Ха-ха-ха, — это он опять пошутил. Посмеялся и говорит: — Ладно, прощайся с женой, детишками там, тёщей дорогой», — и отворачивается, как бы давая мне время. Тут я вспомнил, что он вначале о всех лисах кумекал, и спрашиваю его: «А что это вы, уважаемый Гром, не только меня хотели, кхе-кхе, так сказать, наказать. Значит, получается, что и другим лисам несладко придётся. А кому ещё, интересно? Утолите моё любопытство, мне ведь всё равно недолго осталось, я не смогу вам помешать». — «Да ты, крыса фраерская, и так мне ничего сделать не можешь. Кто ты такой против меня, Громовика, есть? Жалкий лис-оборотенишка. Я вас всю жизнь травил, травлю и травить буду. Поскольку вы для меня какие ни на есть самые вонючие отбросы общества. А на этот раз порешу десять лис из разных семей. С тебя и начну». — «Но мы, позвольте возразить, сами живём и другим жить даём. Никому не мешаем. Кто же вас нанял? Может, мы, лисы недостойные, скинемся и заплатим вам больше? Устраивает ли вас моё деловое предложение? Я имею в виду, сможем ли мы рассчитывать на то, чтобы вас перенанять?» — сделал я ход, терять-то было нечего. Его реакция была бурной. «Ты, клоп тюремный, что ты щас там вякнул? Да на что ты посягаешь? На меня, Громовика. Ты думаешь, что Громовик продаётся? Да я тебя, гнида, сейчас урою, за этим и явился. Если я и работаю, то только по вызову людей, а не блохастых тварей наподобие тебя».

Я намотал себе на ус, что нанявший его был человеком.

«Я вижу, что вы, уважаемый, демон чести».

«Ну да», — немного удивился он.

«Поэтому у меня к вам просьба нижайшая, не отсрочите ли вы на сутки своё дело? Мне надо бабушку больную проведать. Она живёт в соседней деревне. Я и адресочек могу вам оставить, чтобы вы не сомневались».

«А жена что, не может её проведать?»

«У жены ноги отнялись. Обширный инфаркт».

«А дети?» — снова спрашивает он.

«Они, бедные, у меня не совсем здоровы в умственном отношении. Больны на голову. Как их пошлёшь?»

«А тёща, в конце концов?» — И глаза как императорские монеты.

«Она глухонемая, всё равно ей не объяснишь ничего».

«Ну и дела! Ты, мужик, в натуре, несчастнейший из лис. Я для тебя, можно сказать, благое дело делаю, избавляю от всех проблем. Разве же это жизнь у тебя?»

«Не жизнь, — печально подтвердил я. — Ну, так как вы решили?»

Он подумал немного и говорит:

«Ладно, уломал ты меня. Но чтоб завтра в это же время сидел дома и ждал меня, как невеста ждёт первую брачную ночь. А я уж не опоздаю, будь уверен».

С этими словами он исчез, растворился в воздухе. А я жене ни гугу про Громобоя, сказал, что это был молочник. Она не поверила, говорит: «Какой молочник в такой ливень и во вторую стражу». Она мне никогда не верит, друзья. Вот, ни разу ещё не было, чтобы поверила мне на слово.

— А ты когда-нибудь говорил ей правду? — спросил Тянь Ли.

— А ведь действительно, по-моему, не говорил, — обрадовался Ци Хуан. Этот вопрос давно его мучил и наконец-то был разрешён. — Ну вот, а потом я завалился дрыхнуть. Продрых аж до полудня. И, проснувшись, сейчас же к вам. И это хорошо, что я застал тут почти всех отцов семейств с нашей округи. Ну, что делать будем?

— Это нелёгкий вопрос, — сказал Чжань и глубоко задумался. Но тут вперёд вышла Сяо, слушавшая Ци Хуана, стоя у двери.

— Па, дай мне сказать.

— Слушаю тебя, дочка, — обрадовался Чжань (как он мог забыть о своей умнице, которая уже давно думала за него!). Лисы в ожидании уставились на девушку.

— Так вот, начнём с того, что с Громовиком нужно сразиться. — Девушка сразу же взяла уверенный тон. — Простой лис этого сделать не сможет, потому что у вас у всех, вернее, у нас, если уж обобщать, есть врождённый страх перед Громобоем. Он заложен в лисью породу, как у мыши заложен страх перед нами, лисами. А у кого этот страх отсутствует? Конечно, у человека. Я понимаю, что и эту беду на нас наслал именно человек. Мы ещё узнаем, кто это, и обязательно накажем его. Но сейчас надо разобраться с самим Громовиком, причём действительно быстро. У меня есть заговорённый меч с иероглифами, на нём разные заклинания. И если я не ошибаюсь, должны быть и против Громобоя.

Девушка быстро сходила за мечом. Это было старое, с царапинами, ритуальное оружие. Боевым его можно было назвать лишь с большой натяжкой. Но клинок был острый и вполне годился для рубки капусты к салату. Сяо вытерла с него пыль рукавом и принялась разбирать написанные на нём иероглифы.

— Так, это насчёт урожая, это о хорошем женихе, это против нежелательной беременности. Нет, не то… А, вот оно — «против Грома Громобоя, истребителя всякой нечисти…».

Лисы радостно зашумели.

— Прошу вас потише, господа. Меч — это ещё не всё. Нужен кто-то, кто сумел бы удержать его в руках и выступить против нашего общего врага.

— А Хэшан, разве он не может? — подал голос Чжань.

Лисы одобрительно загудели.

— Папа, ну я же просила его не трогать, — укоризненно сказала Сяо, — Хэшана нельзя сейчас отвлекать, хотя… — Она замялась — действительно, другой кандидатуры не было, и Сяо, скрепя сердце, пришлось согласиться. — Ладно. Хотя ведь есть ещё Мышкодав, — но тут же сама отмела его кандидатуру. — Нет, он, к сожалению, нам не помощник. Ведь он тоже лис. Значит, придётся позвать Хэшана.

— Правильно, ещё бы. Это лучший вариант, — согласился Ци Хуан, снова сделавшийся человеком и уплетавший остатки пиршества.

— Мы были бы очень рады, если бы наш недавний новоиспечённый герой, наш друг Хэшан, выручил нас из такой неминучей беды. А там, глядишь, мы и найдём виноватого, — подтвердили остальные лисы.

— Значит, решено, — сказала Сяо, — так как времени нет, придётся мне его, бедненького, доставать прямо с тренировок. Хотя, как я думаю, битва с Громовиком не отнимет у него столько сил, сколько отнимают каждодневные занятия у этого ненасытного толстяка, их тренера. Ну, это я так, сама с собой… Волшебство в принципе не очень сложное. — Девушка хлопнула в ладоши, и в комнате появился Хэшан. Худой, измотанный, пот со лба льётся в три ручья, одет в какие-то тряпки.

— Э-э, и это герой? — скептически вопросил один из старейших лисов, с костылями. — Собственно, как на него надеяться? Легче самому выйти против Громовика. Думаю, у меня больше шансов.

Чжань шикнул на него, и дед тотчас же заткнулся. Но влюблённые не слышали их, они бросились друг к другу и обнялись.

— Любимый…

— Дорогая, сколько же мы не виделись?

Старики стали смахивать слёзы умиления.

А под взглядами двадцати пар глаз не больно-то отдашься на волю чувств. И Сяо, слегка отстранившись от жениха, перешла на деловой тон:

— У нас снова к тебе дело, Хэшан. Только ты один способен спасти, может быть, весь лисий род.

— Ну да? — ещё больше растаял Хэшан, от радости даже забыв удивиться самому факту колдовства. Ведь только что был на тренировочной базе в лесу, и вдруг… Впрочем, вспомнив кое о чём, он нахмурился: — А как же ваш дорогой и самый главный герой Мышкодав? На пенсию спровадили, или, может, он теперь подвиги совершает только за дополнительную плату?

— Брось, Хэшан. Дело действительно серьёзное и спешное. А Мышкодав в любом случае не может тут помочь.

— Ну ладно, я слушаю, — смилостивился парень. — Я понимаю, что произошло нечто экстраординарное, раз ты вытащила меня с тренировок. И, надо сказать, весьма вовремя, а то я был уже на последнем издыхании с этим поднятием тяжестей.

— А кормят вас там хорошо? — заботливо осведомилась Сяо.

— Нормально. Те фрукты, что ты нам прислала, мы слопали за один присест. Потом как-нибудь принесёшь ещё? — просительно посмотрел он на невесту. — Если тебе не трудно, конечно. А так с калориями всё в порядке. Ну, разве что цыплята иногда бывают пережаренные и специй маловато кладут.

— Э, уж простите, что я вас прерываю, но, может, о личном чуть позже? — вмешался Чжань. — Сяо, расскажи ему всё по порядку.

Сяо недовольно посмотрела на отца, но тот был прав: хочешь не хочешь, а надо было возвращаться к повестке дня.

— Ладно, слушай, Хэшан.

И девушка рассказала сжато, но по существу о несчастье, которое постигло лис, и о великом уничтожителе всей нечистой силы — Громе Громобое. Хэшан впервые узнал о существовании этого киллера. Он внимательно слушал, время от времени понятливо кивая. Но, услышав про меч, как-то замялся.

— Знаешь, любимая, признаюсь тебе по секрету. — Он наклонился к уху девушки, украдкой поцеловал и шёпотом произнёс: — Я никогда не держал в руках меч. Как-то не приходилось.

— Ну, все когда-нибудь начинают, — ободряюще пожала плечами Сяо.

— А как его держать-то? — тихо спросил парень.

— Не знаю, — смутилась девушка и тоже шёпотом добавила: — Но лучше держать в правой, так удобнее, или, если боишься уронить, возьми в обе руки. Что тут может быть непонятного?

— А-а, теперь ясно.

— Чего это вы там перешёптываетесь, дети мои? — спросил Чжань. — Давайте лучше обсудим план действий.

— А где эти действия будут происходить? — в свою очередь спросил Хэшан. И все по обыкновению уставились на девушку.

— А что вы на меня-то смотрите? — не выдержала Сяо. — Почему я должна всё решать за вас? Думайте сами.

Мужчины смутились и стали самостоятельно обдумывать ситуацию. Первым взял слово мудрейший Чжань.

— Лучше всего сделать так. Значит, вы вдвоём — ты, Ци Хуан, и ты, Хэшан, отправляетесь к Ци Хуану, а там дальше всё по накатанной. Вечером приходит Громовик. Он стучит в дверь, Ци Хуан открывает. А ты, Хэшан, в это время стоишь рядом с мечом на изготовку. Но так, чтобы тебя не было видно. И только Громовик протягивает лапу, чтобы схватить нашего друга, как ты, парень, резко выскакиваешь с мечом и бьёшь Громовика куда попало и посильнее, так, чтобы он не сразу очухался.

— Э-э, я так не согласен, — запротестовал Ци Хуан, догрызая последний огурец. — А вдруг он меня шлёпнет, как только я открою дверь. Где гарантия, что у Хэшана мгновенная реакция. Пусть он сам откроет дверь. Так ему и бить будет сподручней.

— Ага, какого рожна я должен подставляться под удар? — возмутился парень. — Герои выполняют только чистую работу. Вы этого Громовика сначала отловите, посадите в клетку и доставьте ко мне. А я, так уж и быть, выполню основную задачу. Отрублю ему голову!

Услышав это, Сяо тоже выступила с предложением:

— А я думаю, что тебе надо пойти прямо в логово к Громовику. Эффект неожиданности тоже много значит. Он там сидит себе в горах в своём уютном домике, ни о чём не подозревает. Лапы перед очагом греет, чай попивает, почитывая толстенный том Пу Сунлина. И вдруг стук-стук в дверь. Это ты, милый. Ну, Громовик, не вставая с кресла, оборачивается в сторону двери и орёт: «Кого это нелёгкая принесла? Я не расположен сегодня к приёму гостей. Сваливай, пока кости целы». — (Очень ярко представив себе эту картину, Хэшан вздрогнул.) — А ты, любимый, отвечаешь таким грозным голосом: «Это я, великий и непобедимый воитель по прозвищу Гроза Громовиков! Выходи и сразись со мной, недостойный, если ты не трус». — (Хэшан немного приободрился.) — А он отвечает: «Уматывай, я сказал. А то ведь я поднимусь с кресла и дойду до двери. А там уж не посмотрю, кто ты есть — сын императора или простой каменщик. На вкус-то вы все одинаковы». — (Хэшан опять приуныл.) — Но ты не теряешься, выламываешь ногой дверь и врываешься в комнату. Громовик от неожиданности роняет на пол книгу и пытается оказать сопротивление. Но ты не даёшь ему форы. Ловко срубаешь злодею голову мечом, берёшь её за клюв, выходишь за порог, стучишь себя кулаком в грудь, и по всем джунглям… Ой! Извини… По всем горам раздаётся твой боевой клич! — закончила девушка радостным голосом.

— Уф, даже в жар бросило, — проговорил смущённо Хэшан. — Кто ж его знает, как там на самом деле получится. И где его там искать, в горах?

— А я тебе дам точный адрес, — с готовностью предложила Сяо.

— Да нет, пожалуй, не стоит, — промямлил наш храбрый юноша, — я всё равно там заплутаюсь. Там ведь таблички не висят на каждой расщелине с названиями улиц. Только зря себе ноги собью. Уж лучше вернёмся к первому варианту или ко второму. Я встречаю Громовика на пороге у Ци Хуана.

— Вот и ладушки, — обрадовалась Сяо. — Подставлять себя под удар ради спасения рыжей шкуры не очень-то близкого нашего друга Ци Хуана — это о многом говорит. Ты действительно у меня прирождённый герой, любимый!

Но у Хэшана на лице не читался особый восторг: при мысли о встрече с таким крутым уголовником, как Громовик, юноша совсем скис.

— У нас времени уже нет, — напомнил Ци Хуан, смахнув со стола крошки и отправив их в рот, — пора топать, раз ты, Хэшан, наконец решился, но надо быстрей. Поэтому поедешь на мне. Я лис матёрый, выдержу тебя. — Он смерил взглядом фигурку юноши, прикинул, сколько в нём веса, и добавил: — Да уж, лучше бы в тебе было побольше мяса, а то из-за твоих костей, чую, у меня вся спина будет в синяках.

— Не нравится, я могу и пешком пойти, — обиделся Хэшан, — по моим прикидкам, через сутки как раз буду у тебя.

— Ладно, ребята, не ссорьтесь, — примирительно сказала Сяо и, прижавшись напоследок к груди Хэшана, напутствовала: — Ну, прощай, любимый, удачи тебе. Главное, меч не забудь и уж руби Громовика со всей ДУРИ.

— А-а, э-э, а ты разве не с нами? — растерялся Хэшан.

— Нет, мне надо маму встречать. Я уже и так опаздываю.

Хэшан посмотрел на Чжаня. Тот сразу отвёл глаза и заохал:

— О, что-то косточки стало поламывать, верно, к дождю. Пойду прилягу, пожалуй.

Парень ошарашенно перевёл глаза на остальных лис. Каждый придумывал свою отговорку.

— Э-э, вы что, ребята, бросаете нас одних? А что делать, если обстоятельства изменятся? С кем мы посоветуемся? — возмутился Хэшан.

— Ты нас не суди, зятёк, — отозвался Чжань. — Мы, лисы, добровольно не станем идти к Громовику прямо в пасть. Инстинкт кое-какой имеется. Да и вам сподручней будет. Ты подумай, если у Ци Хуана в прихожей будет толпиться целая орава лис — так ведь и всю операцию можно провалить. Тут нужно действовать тонко, чтобы не спугнуть дичь. А мы вам там только мешать будем, под ногами, так сказать, путаться. Ладно, ступайте себе. Давно уж пора.

— Действительно, герои совершают свои подвиги в одиночку. Ну, или со спутником. А спутником, если хочешь, буду я, — сказал Ци Хуан, уже обернувшийся лисом. — Чё этих жлобов слушать? Ясно как день: вдвоём придётся выкручиваться.

Хэшан взял протягиваемый девушкой меч, поцеловал её на прощание и сел лису на спину. Выбежав в поле, лис развил максимальную скорость, так что у обоих только свист в ушах раздавался. Через полчаса они резко притормозили у двухэтажного домика, стоявшего у подножия горы. Хэшан спешился. А лис, обернувшись человеком, взошёл на крыльцо и постучал в дверь.

— Кого это нелёгкая принесла? — послышался за дверью громовой рык.

У Хэшана душа ушла в пятки. «Всё, конец, Громобой уже тут», — подумал он.

Но Ци Хуан как ни в чём не бывало отозвался:

— Открывай, дура. Это я, твой муж.

За дверью послышались шлёпающие шаги, дверь открылась, и на пороге появилась женщина в рваном халате, растрёпанная и со злобным выражением на лице.

— Что, собутыльника привёл? — грубо вопросила она.

Не успел муж ответить, как за спиной женщины, загораживающей собой дверь, послышался голос, тоже грубый, но чуть моложе, чем у неё:

— Это папа?

— Да, дочка, и, похоже, опять навеселе, пьянь непробудная, — тут же ответила женщина.

— Жена, ты мне дашь слово сказать? Пусти нас в дом, что мы, как собаки, на пороге должны стоять? Кто тут хозяин, в конце концов?

— Ну уж не ты! В этом доме никогда не было хозяина.

Хэшану надоело это слушать.

— Э, госпожа, позвольте всё-таки пройти в дом, тут несколько холодновато.

— Ха, а мне-то какое дело? Убирайся с моего порога и отправляйся домой, там тебе будет тепло.

Юноша разозлился:

— Вздорная женщина! Я ведь пришёл, чтобы выручить вас от Громобоя, а вы меня даже на порог не пускаете.

— Точно, жена, этот юноша тот самый Хэшан, который недавно спас семью Ли Сян. А теперь, когда к нам пришла беда от Громовика… Но, может быть, зайдём в дом? И там я тебе всё объясню.

Та оторопело отступила в сторону, пропустив обоих в комнату. Теперь Хэшан стоял и слушал, как Ци Хуан рассказывает жене историю о Громовике, убеждая её по ходу, что это не очередная лапша ей на уши, а реальная угроза. От нечего делать Хэшан стал осматривать комнату и, бросив взгляд на лестницу, ведущую на второй этаж, так и застыл на месте. Там стояла девица весьма оригинальной внешности и с любопытством смотрела на нашего героя. Тот тоже не мог отвести от неё глаз, но только потому, что доселе ему никогда не приходилось лицезреть ничего подобного. Девица была здоровая, ноги как брёвна, плечи с сажень, талии нет вообще. Одета в такую оригинальную одежду, что любая мартышка обзавидуется. Цветастое платье из грубого полотна моды пятидесятилетней давности, мужские штаны из-под низу и тяжёлые башмаки. Поверх платья — короткая юбка и даосский халат, незастёгнутый. И всё это таких буйных расцветок, так откровенно не сочетающихся друг с другом, что глаза резало. Но лицо девушки перекрывало всё остальное. Лошадиные зубы вылезали вперёд в радостной улыбке, а глаза, которые явно когда-то принадлежали лягушке, выкатывались из орбит — видимо, от любопытства. Вдобавок ко всему её лицо было такой ровной красноты, что у Хэшана возникло сильное подозрение, что она специально натирается кирпичом. Но потом оказалось, что она и бледнеть умеет, но тоже до предела, до зеленоватого оттенка. Разумной середины она не знала.

— Здравствуй, — промямлил Хэшан.

— Здравствуй и тебе, — немного смущённо улыбнулась дева и, подковыляв к нему (походка у неё тоже была оригинальная), спросила: — Слушай, а что это здесь происходит?

При этом она подошла к нему вплотную, дыша в лицо луковым перегаром, причём такой концентрации, что Хэшан чуть не задохнулся. Но он был воспитанный малый, поэтому постеснялся показывать вид, что ему неприятна её близость, только отвернул лицо в сторону и вежливо ответил:

— Да это отец ваш попал в передрягу и попросил меня помочь.

— О… — Девица обдумывала его слова и наконец, когда, видимо, осмысление завершилось, медленно произнесла: — А-а, вот оно что.

Хэшан стоял как ломом оглушённый. Эта девушка была просто воплощением несуразности. Из транса его вывел стук в дверь. К тому времени жена уже немного начала верить мужу, без перерыва убеждавшему её, что сегодня они с дочкой могут запросто потерять своего единственного кормильца.

Все резко обернулись в сторону двери. У всех на лицах были написаны ужас и растерянность. Ну, не считая юной девы, которая, даже не обратив внимания на стук, самозабвенно ковыряла в носу, время от времени извлекая и с интересом рассматривая результаты раскопок.

— Эй, есть кто дома? — загремело снаружи.

Ци Хуан стал делать отчаянные знаки Хэшану. Парень, почувствовав дрожь в коленках, взял меч и пошёл открывать. Да-а, существо выглядело точно так, как описывал его Ци Хуан. Только вот ещё глаза, огромные и круглые, светились жёлтым огнём. И стоял Громовик в своей любимой позе, развязно опершись о косяк и согнув одну лапу.

— Здорово, браток, а где хозяин? — осведомилось существо с клювом и зыркнуло своим птичьим взглядом.

— Да приболел. Я за него, — робея, вякнул Хэшан, пряча меч за спину. Он не ожидал, что Громовик будет такой здоровый.

— А ты что, лис? — удивился Громовик. — Нет, похоже, ты человек. А случайно, это не ты читал заклинание, приказывающее мне убить десять лисов на выбор?

— Я самый, — не растерялся Хэшан.

— А чё ты тогда тут делаешь? — удивился Громовик.

— Да решил сам с ними разобраться. Хожу теперь по лисьим домам. Вот и меч с собой ношу. Уже шестерых порешил. И это за два дня. На тебя-то надежды нет. Возишься, как таракан. Давно бы уже мог выполнить заказ.

— Э-э, да, понимаешь, работы завались, — виновато произнёс Громовик. — По пять заказов в день выполняю, бесов всяких изгоняю, духов. С такой загруженностью я уж отложил денька на два твоё дело.

— А, брось, какие проблемы? Мне даже понравилось самому работать. Считай, что я тебя освободил от своего поручения. Ты свободен, братишка.

— Да? Вот здорово! Спасибо тебе, друг, хоть немного разгрузил, — ухмыльнулся Громобой, но не уходил, а всё пытался в дверь заглянуть.

Хэшан заволновался. «Слишком уж всё легко выходит. Ну что же он не сваливает?»

— Э-э, я же отпустил тебя, дружище. Можешь отправляться…

Но Громовик помялся немного и говорит:

— Да я бы свалил, но в этом доме девица одна живёт… — Он замолчал, смущённо опустив голову и переступая с ноги на ногу.

— И… — в нетерпении произнёс Хэшан.

— Больно она мне приглянулась. Хочу я на ней жениться, даже говорил с её отцом на эту тему.

— И что? — с любопытством произнёс Хэшан.

— Да ничего, тот взял с меня выкуп за неё и говорит, придёшь завтра.

— Ничего не понял, — оторопел Хэшан, — ты что, не собирался его убивать?

— Да нет, Яньло меня упаси! — округлил глаза Громовик. — Как бы я посмел посягнуть на жизнь тестя. Но я чую, так легко он не отдаст мне дочь, ведь она редкая красавица. Но я всё равно не сдамся.

Хэшан подумал и говорит:

— А девушка как, согласна?

— Ну да вроде. Я и сам толком понять не могу, как она ко мне относится. Непонятная она какая-то, загадочная. Этим меня за душу и взяла. Хотя и фигурка у ней ни-че-го… Заметил, поди. — Он подтолкнул локтем задумавшегося парня, чуть не сломав ему рёбра.

— Да уж, заметил, — ответил Хэшан, потирая ушибленный бок.

— Ну вот, это даже хорошо, что ты освободил меня от обязательств. Теперь, после того как мы с ней поженимся, лисы для меня станут как братья. Я уже ни одного лиса не трону.

— Понятно, — проговорил Хэшан, думая: «Вот хитрец этот Ци Хуан! И деньги за дочку зажилил, и меня хотел использовать, чтобы от зятя избавиться».

— Ты точно лис не тронешь, если женишься на этой девушке? Кстати, как её зовут?

— Цзао, правда, красивое имя? — умилённо проговорил Громовик. — А лис, клянусь мамой, больше трогать не буду!

— Тогда я тебе помогу. Пойду с её отцом побеседую на ваш с Цзао счёт, ибо, по словам Конфуция, «Помогающий влюблённым, увеличивает население Китая»! А ты приходи через полчаса. Посмотрим, что получится.

Хэшан дверь закрыл, зашёл в комнату, а там вся семейка сидит, чай попивает.

— А, Хэшан, мы уж тебя заждались. Даже проголодались, — говорит Ци Хуан, силой усаживая его за стол. — Ну как? Тебе удалось от него избавиться? Неужели убил?

— Да нет, за что? Это тебя следовало проучить как следует за враньё, ты ведь жизнь мою поставил на кон. А я поддался твоим лисьим выдумкам!

— А, так ты уже всё знаешь? — спокойно отреагировал Ци Хуан. — Ну так я тебе скажу — моя дочка просто золотце (дочка хрюкнула в знак своего полного согласия). Отдавать её этому людоеду? Да никогда в жизни! Вот я и обхитрил и лис, и тебя.

— Но ведь ты правду сказал насчёт десяти обречённых лис?

— Да, это зятёк мой разлюбезный проболтался. Да мне-то что? Нас он не тронет.

— Теперь тронет. Я только за дверь, а он меня как схватит, стал пытать и выведал всю правду. Ну, насчёт того, что ты меня послал его убить.

— Что?! — округлил глаза Ци Хуан, выронив из рук печеньку, которую собирался отправить в рот. Но потом, смерив Хэшана взглядом, усмехнулся: — А почему тогда у тебя на теле не видно следов побоев?

— По кочану, — не растерялся Хэшан. — Тебя бы так пытали, как меня сейчас. Этот пройдоха откуда-то узнал, что я терпеть не могу, когда меня хватают за мизинец. Смерти подобно. Адская мука. Мизинец — это моё самое уязвимое место. Многие мои враги использовали эту мою слабость. Сколько военных секретов я выдал! Не перечесть! А однажды я даже бабушку родную продал, и всё это из-за мизинца.

Своеобразная исповедь гостя немного сбила Ци Хуана с толку. Но потом он с сочувствием произнёс:

— Извини, пожалуйста, не знал. Очень больно, тьфу, я хотел сказать, невыносимо?

— Очень, — печально подтвердил Хэшан, хлебнул чаю и заключил: — Ну вот, решай теперь сам. Если поладишь с ним, останешься жив. А дочка что говорит?

— Что ты говоришь, дочка? — спросил её отец.

Юная дева, прихлёбывая, пила чай.

— Дочка, что ты скажешь? — уже громче, но так же терпеливо повторил её отец (он считал, что ему везло, когда удавалось докричаться до дочери со второго раза).

— А? Что?

Отец спокойно повторил. Потом объяснил, о ком идёт речь.

— А, Громовик? Он интересный мужчина. Было очень весело, когда мы на прошлой неделе играли в догонялки.

— Как ты могла, без спроса? — разозлилась мать. — Почему я об этом ничего не знаю?

— Мама, только не бей меня, — разревелась дочь. — Я буду обороняться…

Хэшана эта семейная сцена всё больше угнетала.

— Ну, что решили?

— Ладно, если такое дело, мы согласны, — решительно сказал Ци Хуан.

— А я не согласна, — возразила жена, — деньги-то ты себе зажилил.

— А тебе они зачем?

Перепалка пошла по второму кругу. Хэшан задумчиво пил чай, а Цзао, по своему обыкновению, ковырялась в носу. Потом подсела к Хэшану и тихо спросила:

— Слушай, а ты, похоже, знаешь моего Громовика.

— Да вроде того, — удивлённо проговорил Хэшан.

— А ты не можешь передать ему записку от меня? — И протягивает ему под столом бумажку с каракулями какими-то. Юноша взял её и спрятал в рукав.

Муж с женой продолжали ругаться, ничего не замечая.

— Вряд ли они договорятся, — шепнула девушка.

И в этот момент в дверь вежливо постучали.

— Пусть проваливает! — закричала жена и запустила в дверь табуреткой.

Отец сделал вид, что читает газету, а девушка уставилась на студента самыми умоляющими глазами.

Хэшан, окинув взглядом всю семейку, повернулся и пошёл открывать. На пороге дожидался, от нетерпения переминаясь с ноги на ногу… кто бы вы думали? Правильно, уже изрядно поднадоевший Громовик.

— Ну что? — с ходу выпалил он, с надеждой заглядывая в глаза Хэшану.

— Дело не выгорело. С ними вообще трудно общаться, не то что о чём-то договариваться, — ответил Хэшан. — Но у меня для тебя всё-таки кое-что есть.

И протянул послание, вручённое ему Цзао.

— О, неужели?! — Громовик аж подпрыгнул на месте от радости и стал покрывать записку поцелуями. Хэшан брезгливо сморщил лицо.

— Э, там могут быть микробы, — сказал он, подумав, что должен предупредить.

— Ничё, моя слюна убивает всех микробов, — радостно откликнулся Громовик и наконец использовал бумажку по назначению, то есть прочитал её. А вы что подумали?

— О, радость моя! — завопил он, после того как с трудом разобрался в каракулях, и, повернувшись к Хэшану, с сияющей физиономией сообщил: — Она согласна со мной бежать. Я её просил об этом недавно.

— Замечательно, — спокойно ответил Хэшан. Всё это уже начинало наводить на него скуку.

Но Громовику хотелось поделиться.

— Мы должны устроить всё так, как будто я её украл, чтобы в случае чего, если вдруг родители нас отыщут, били её не больно. Хотя я не дам её в обиду никому. С этого момента мы с ней муж и жена.

— Что-то я не вижу поблизости священника, — скептически произнёс Хэшан, демонстративно посмотрев направо и налево.

— Да ладно, дружище, брось ты кукситься и помоги нам.

«Почему-то в последнее время всем нужна моя помощь. Используют меня, как хотят, как же это сильно нервирует…» — подумал Хэшан, а сам ответил:

— И как, интересно?

— Отвлеки её родителей, — заискивающе попросил Громовик. — Я больно боюсь скалки её матери. Уже разок испытал на своей шкуре. — Он почесал спину. — Больше не хочу.

— Ладно, а дальше?

— Дальше, я врываюсь в комнату, хватаю мою ненаглядную Цзао, и мы с ней улетаем ко мне в горы, там у меня есть уютный домик. Как раз на двоих. Нам с ней много ли надо? Зарабатываю я неплохо. Будем жить, горя не зная!

— Да, перспективы радужные, — согласился Хэшан. — Ну ладно, действуй. Я тебе махну рукой в окно, когда её мама отвернётся.

— Спасибо, друг, век не забуду! Ты только дверь не запирай, — попросил он напоследок, вовремя спохватившись.

Хэшан, зайдя в дом, угрюмо посмотрел на лисье семейство, уставившееся на него в ожидании новостей. Парень вздохнул и произнёс:

— Как вы меня все достали! Уже вот где сидите, в печёнках. Переночую и утром сразу домой. Месяц буду психологическую реабилитацию проходить после общения с вами, не меньше…

Юноша махнул рукой, закинул меч в угол и, не снимая сапог, завалился на кровать, сразу же заснув. Плевать он хотел на Громовика, на Цзао, на Ци Хуана, на его истеричную жену. Проваливаясь в глубокий, долгожданный сон, он позволил себе думать только о Сяо…

Но у наших влюблённых — я имею в виду Цзао и её крылатого возлюбленного (не путать с ангелом) — и без него всё получилось. Громовик стоял у окна гостиной в ожидании знака. Приняв раздражённый взмах руки Хэшана за сигнал, он перешёл к кухонному окну и стал нерешительно заглядывать в него. Увидев свою любезную невесту, чистящую лук, Громобой воспрял духом и потихоньку постучал по стеклу клювом. Девица прищурилась, пытаясь рассмотреть, кто там стоит во дворе. Увидев своего ненаглядного, подскочила от радости и только было заковыляла к двери, как её окликнула мать:

— Куда это ты собралась, негодница?

Цзао подумала и сказала:

— За мышами, мам, можно?

— Опять ты ешь на ночь, — проворчала мать, но уступила: — Мне принеси одну, обжора…

И счастливая Цзао выскочила за дверь. Больше её никто не видел. Но говорят, что влюблённые и по сей день живут высоко в горах мирно и счастливо. И у них растут пять маленьких Громовят.

На следующее утро Хэшан со всех ног улепётывал от Ци Хуана и его склочной жены, сходивших с ума из-за пропажи дочери. Они вдвоём напали на бедного юношу и пытались заставить его отправиться спасать их хрупкую дочурку из когтистых лап Громовика. Под непрекращающиеся вопли супругов он бегал по всему дому в поисках меча. Юноша прекрасно знал, что, вернись он к своей невесте без него, она ему голову оторвёт. «Чёрт меня дёрнул швыряться им», — корил он себя. Наконец в углу под циновкой оружие было найдено. Хэшан облегчённо перевёл дух, сунул меч за пояс и, даже не попрощавшись с «гостеприимным» домом, хлопнув за собой дверью, вышел за порог. Хитромордый лис Ци Хуан попытался было его догнать, но юноша, пользуясь моментом, сгрёб склочника за шкирку и от полноты чувств надавал плоской стороной меча по загривку. Жена на вопли мужа не вышла, — быть может, надеялась остаться вдовой? А наш студент уже с лёгким сердцем и поющей душой возвращался к Сяо…

С тех пор как Громобой и его возлюбленная обрели друг друга, прошла неделя. За это время ситуация с нанимателем Громовика разъяснилась. Этим злодеем оказался Фокусник, который не мог простить лисам свои хлопушки. Надо сказать, что лисы, поразмыслив, всё-таки выбросили их в реку. И Фокусник, дойдя до окраины деревни, ничего там не нашёл. Он отправился в пещеру, где до этого хранил свои петарды, но там был настоящий разгром. В ярости Фокусник кинулся искать Хэшана, чтобы разобраться с ним по полной программе, но увы — Хэшан в это время уже тренировался на базе «Крылышек». Поэтому Фокусник, вспомнив, что тот говорил о каких-то друзьях, которые и должны были перенести его ящики из укрытия, пошёл к базарному гадателю в надежде узнать что-нибудь об этих людях. А тот ему и рассказал, что виновники его разорения — не люди, а лисы. Фокусник, будучи по натуре человеком импульсивным, не мог оставить всё как есть и под горячую руку решил рассчитаться с «рыжими бестиями». При помощи того же гадателя, который по совместительству оказался и заклинателем, он велел Громовику убить десять лис на выбор. На следующий день Фокусник, по его словам устыдившись, хотел отменить заклинание, но гадателя уже и след простыл.

Хэшан хотел собственноручно набить дорогому приятелю морду, но Сяо их разняла — дело прошлое… Однако сама ничего не забыла. Заказчика они узнали благодаря приятелю Фокусника Ян Вэню, торговцу шёлком, который растрепал эту историю по всему базару. А через пару дней у лягушек Фокусника вдруг пропали оперные голоса, теперь они могли только квакать, как все не наделённые даром их собратья. «Это послужит ему уроком», — сказала Хэшану Сяо. Тот подумал: «А жаль, это был хит базарного сезона», но вскоре мысли о более насущном вытеснили у него из головы Фокусника и его лягушек.

Подходил срок игры с «Полосатыми». Это был первый матч сезона для «Крыльев Поднебесной Империи». В последние дни преподобный Сян Цзун слегка сбавил обороты, и ребята занимались уже не в таком бурном темпе, как раньше. Их даже отпускали после тренировок домой, что было просто из ряда вон выходящим событием.

— Я не хочу, чтобы во время игры вы ползали по полю, как дохлые мухи, — пояснил своё странное поведение тренер.

— А разве дохлые мухи могут ползать? — наивно вопросил Си Янь.

Но наставник так посмотрел на парня, что у того разом отпали все вопросы. Тренер пошёл распорядиться насчёт обеда, а ребята вновь вернулись к занятиям. Оставался всего один день до матча.

— Надо выиграть, надо выиграть, — как в трансе повторял маленький Си Янь. У ребят был короткий отдых между утренней пробежкой и тренировочной игрой в две команды.

— Неужто книжек по психологии начитался? — подковырнул его Да Чен. — Ты ещё говори: «Я лучший в Китае игрок!» Может, и выйдет толк.

— Ага, а потом станет лучшим игроком в шахматы, — рассмеялся Хэшан и пошёл к воротам. Несмотря на то что все знаменитости игры в мяч и самые заметные игроки в команде — это нападающие, наш главный герой был вратарём. Мы бы спели оду стражам самых последних рубежей, но не сейчас. Может, как-нибудь потом, если в книге останется место. Хотя Хэшан и не выбирал, в каком амплуа ему выступать, ничего другого, как стоять в воротах, ему не оставалось. Почему? Но вы же знаете, в команде играли лисы, у них был свой стиль, отличный от игры людей или лис в человеческом облике. Принимать пас от лиса было делом непростым. И учиться этому нужно было очень долго. А как, скажите на милость, опекать лиса-соперника, которому ничего не стоит ловко проскочить у тебя между ног и забить гол? А вот стоять в воротах для рыжего зверя дело нелёгкое. Раньше они вставали спиной к полю и отбивали мячи задними лапами, если успевали, конечно. Чаще всего соперник благополучно забивал. Потом повелось, зарыв поглубже в песок свои амбиции, стоять в воротах в человеческом облике. Другие команды выбрали этот вариант, но тут тоже не всякий мог приспособиться. Обычно новый голкипер по старой привычке пытался отбить мяч ногой, что тоже чаще всего приводило к плачевному для команды результату. А Хэшан даже и не думал идти этим путём. Он надел огромные кожаные перчатки, которые сшила для него Сяо, и ловил все мячи, летевшие в направлении его ворот. У соперника голкипером был Тин Чен, который являлся запасным вратарём в команде, а обычно играл правым крайним полузащитником.

— Держи мяч, Си Янь, я к тебе обращаюсь, снова ты спишь, — с укоризной в голосе крикнул Лу Бань, толстый лис с короткими лапами, увидев, что мяч откатился к противнику. Игравший за «соперников» Да Чен не упустил случая, подхватил мяч и бросился к Хэшану. Он сделал финт, другой, обходя по одному чужих защитников и, показав лапой, которой вёл мяч, вправо, послал его в левый угол ворот. Но Хэшан знал этот простой как день приём, да и на реакцию не жаловался, поэтому мяч сразу же оказался у него в руках.

— Что, съел? — усмехнулся он, пинком отправив мяч в другой конец поля. Раздосадованный Да Чен, высунув язык, бросился туда. А Хэшан вернулся к прерванному разговору. Дело в том, что его навестила Сяо, но показываться она не хотела, ссылаясь на то, что не хочет отвлекать лис от игры. На самом же деле она побаивалась ходившего взад-вперёд и резким голосом дававшего игрокам ценные указания тренера «Крылышек».

— Надеюсь, ты будешь ловить все мячи, пока я стою тут, рядом с тобой. Не хотела бы я получить шишку, — на всякий случай предупредила Сяо.

— Конечно, я и так ловлю все, но теперь уже тем более не могу пропустить, — ответил Хэшан, покрывшийся холодным потом при мысли о реакции девушки, если случайно пропущенный им мяч слегка заденет её по подолу платья.

— Отлично, надо бы мне стоять рядом с тобой во время матча с тиграми, — сказала Сяо.

Тут надо отметить, что в той же лиге вместе с «Крыльями Поднебесной Империи» играли команды демонов, чертей, тигров, ещё две команды лис и даже, как ни странно, сюда затесались аисты. Всё это, конечно, не были обычные животные. Аисты, как и положено, были волшебные, а тигры, естественно, оборотни. Вот с ними-то, с «Полосатыми», и предстояло нашим ребятам сыграть первую игру.

— Меня соперник не увидит, — продолжила Сяо, — и голов в свои ворота вы не получите. Как бы плохо ребята ни сыграли, ничья вам уже обеспечена. Ты ведь будешь ловить все мячи, любимый? Не дай бог, какой-то из них попадёт в меня.

Хэшан замялся, не очень-то уверенный в своей фортуне. Но девушка, поразмыслив, уже сама отказалась от этой затеи.

— Нет, пожалуй, не стоит. Ты, конечно, не подумай, милый, что я тебе не доверяю… Но у «Полосатых» есть такой классный нападающий! При всей моей любви к «Крылышкам» у вас нет и наполовину такого умелого игрока.

— Хм, что же ты тогда за них не болеешь? — надулся Хэшан.

— Не фырчи, мой котик. — Девушка повисла у него на шее, увидев, что игра временно остановилась: на другом конце поля началась перепалка, кто-то нарушил правила, но упорно отрицал свою вину. Хэшан воспользовался этим моментом, чтобы поцеловать невесту.

Но тренер, глядя на Хэшана, вскоре заподозрил неладное.

— Эй, с кем это ты там разговариваешь? — гаркнул он.

— Да ни с кем, просто прошу Си Яня ближний угол прикрыть, — не растерялся Хэшан, а Сяо поспешно спряталась у него за спиной, позабыв, что невидима.

— Для этого тебе нужно молоть языком так, как будто ты ему дорогу в Пекин расписываешь? — съязвил тренер. Наш вратарь не нашёлся, что ему на это ответить. А Сяо, чмокнув его напоследок в щёку, быстро упорхнула.

Но вот наконец-то настал долгожданный день большой игры. Команда соперников прибыла накануне и разместилась на постоялом дворе на окраине деревни. Тигры были дюжие, с гладкой лоснящейся шерстью. На их мордах была написана чрезмерная уверенность в себе и своих игровых способностях. А «Крылья» выстроились перед тренером бледные и напряжённые. Преподобный Сян Цзун, взволнованный, а потому ещё более красный и злой, чем обычно, давал подопечным последние инструкции:

— Главное, следите за мячом и не выпускайте его из поля зрения ни на секунду.

— Ещё бы, — шепнул на ухо Хэшану Тянь Ли, — ведь мяч стоит восемьдесят монет. Если этот потеряем, второй нам уже не купить.

Хэшан же думал сейчас только об одном: им никак нельзя проиграть! Просто недопустимо начинать первую игру сезона, причём на своём поле, с проигрыша. Но видеопросмотр игр соперника у них не практиковался, поэтому заранее ничего нельзя было узнать о том, что из себя представляет эта команда. Да к тому же «Полосатые» прибыли в новом составе, всё, что о них было известно, базировалось на слухах. Поговаривали, что тигры, играющие в этой команде, настоящие профессионалы. И грозятся одной правой задней обыграть этих жалких лис. Когда до наших ребят дошли такие похвальбы соперника, они страшно возмутились. Но Си Янь чуть было не внёс сумятицу в души товарищей перед самой игрой.

— Я видел их сегодня, они и правда здоровяки, больше каждого из нас раза в два! — испуганно произнёс он, когда лисы сидели в раздевалке.

— Эти полосатые просто неуклюжие жирные коты! Куда им до вас, вы им дадите сто очков вперёд в быстроте и ловкости, — вовремя вмешался Хэшан, — а я уж в воротах не подкачаю.

Ребята воспрянули духом.

— И правда, что ты паникуешь, Си Янь? Забодал уже… — заметил Да Чен.

— Да ладно, друзья, я это так просто, к слову, — оправдывался лис, — а можно я с вами? — Последние слова были обращены к Цзо Дуну и Лу Баню, резавшимся в кости, и, получив согласие, Си Янь подсел к ним.

До начала игры оставалось десять минут. Кто-то разминал лапы, кто-то лежа медитировал, настраиваясь на игру. Да Чен рассматривал портрет своей возлюбленной, каждую свободную минуту он брал его в лапы и сидел, уставившись на изображение миловидной курносой лисички. Потом Си Янь стал ругаться с Лу Банем, который не хотел отдавать ему проигранные деньги. Хэшан сильно волновался — ведь это была его первая игра — и поэтому дивился на невозмутимость ребят.

— Вы что, всегда такие спокойные? Ведь игра не с аистами предстоит!

Вообще, команда аистов, называвшаяся «Белые перья», была неиссякаемым источником шуток и насмешек. Их побеждали постоянно. Но аисты были сильны духом и не отступали. «Пусть наши соперники демоны, тигры, лисы. Но у нас тоже не куриные мозги!» — с гордостью говорили аисты. И когда они узнавали, что кто-то в очередной раз презрительно отозвался об их игровых способностях, возмущению птиц не было предела.

— Ну с тиграми, какая разница? — отозвался Да Чен, нехотя оторвавшись от созерцания портрета.

— Ты ведь сам говорил: на всех соперников смотрим одинаково, как на слабаков и потенциальных неудачников, — подал голос из своего угла поджарый лис Тин Чен. — Разве не так?

— Да, конечно, — удивлённый Хэшан не сразу мог найти правильные слова, — но вам не кажется, что это шапкозакидательство? Ну, может, так оно и лучше. Чёрт его знает… — заключил он себе под нос.

Тут к ним в шалаш (а раздевалка представляла собой не что иное, как шалаш) ворвался тренер:

— Чего развалились, лежебоки? Подъём! Пора на выход.

— Зачем шуметь, игру без нас всё равно не начнут, — в сторону произнёс Лу Бань, выходя из палатки. На его счастье, тренер этого не услышал.

В это же время из своей раздевалки вышли тигры. С виду матёрые тяжеловесы, они ступали мягко и с императорским достоинством.

— Ишь, форсу-то. — Идущий в том же направлении на поле Тин Чен демонстративно обмахнул тигра своим пушистым хвостом. — Эй, посторонись, котёнок! Тут профессионалы идут.

— Где? — не растерялся полосатый, с интересом на усатой морде посмотрев направо и налево.

— Да ты, я вижу, тоже шутник… Поглядим, кто кого перехихикает! — заметил Тин Чен, смерив тигра с головы до лап насмешливым взглядом.

Тут загремели барабаны, затрубили трубы, и обе команды под радостные крики болельщиков вышли на поле. Тигры и лисы, пожав друг другу лапы, заняли свои позиции. Хэшан встал в свои ворота и увидел, что в воротах на другом конце поля тоже будет играть человек. Ну кто их разберёт, этих оборотней, может, просто обличье человечье? Это был довольно крупный, с рыжими волосами парень, явно здоровее Хэшана. Одет он был в жёлтую полотняную рубашку (это был цвет «Полосатых») с белой шкурой на плечах. В этот момент судья, длинноногая цапля, дал свисток, возвестивший начало игры. В центре поля состоялось вбрасывание. Мяч достался «Крылышкам». Цзо Дун прошёл с ним первый заслон полузащитников «Полосатых», обошёл второй, но тут получил подсечку и потерял мяч. Тигры, перехватив инициативу, кинулись в зону противника. Хэшан заволновался. «Полосатые» оказались техничными игроками. Они разделали под орех всех защитников-лис и наконец вырулили к воротам. Такой силы удара Хэшан ни разу ещё не получал. Он чуть было не влетел с этим мячом в ворота, но удержался. Поймал мяч, поставил его на траву и послал на половину тигров. Вот так и началась эта игра, ставшая потом поворотным пунктом на пути «Крыльев Поднебесной Империи» к победе в чемпионате. А пока ещё по ходу игры лидировали тигры. Один из них, с рябой мордой и спалёнными усами, особенно раздражал Хэшана тем, что вечно крутил хвостом у его ворот.

В конце концов юноша не выдержал.

— Эй, котяра, вали отсюда. Что тебе, гулять больше негде? — произнёс он с угрозой в голосе.

Тигр посмотрел на нашего вратаря сонными глазами.

— А тебе что, жалко? Поле-то казённое, — грубо сказал он и повернулся к Хэшану задом.

Тому ничего не оставалось, как дать обнаглевшему коту пинка. О, что тут началось!

Тигр, демонстративно поджав хвост, побежал жаловаться ничего не видевшему судье. И возмущённый арбитр тут же подлетел к Хэшану:

— Что это за хулиганство? Жёлтую карточку захотел?!

Хэшану пришлось извиниться. Когда игра возобновилась, тот же тигр с хамской рожей опять стал крутиться рядом. Защитники «Крыльев» были заняты в более жарких местах поля, поэтому Хэшану ничего не оставалось, как терпеть. Порой ему приходилось очень туго от домоганий этого приставучего тигра — в очередной раз получив пас, тот с ходу передней правой запустил мяч в верхний левый угол. Но в каком-то немыслимом прыжке Хэшану всё-таки удалось спасти ворота. Так с нулевым счётом закончился первый тайм. Второй, на который лисы вышли серьёзно настроенные, получив в раздевалке взбучку от тренера за допущенные промахи, прошёл в более ярком ключе. Тигры уже подустали, и инициативу в свои лапы взяли более манёвренные лисы. Да Чен подхватил мяч и, закрывая его корпусом, двигался к воротам соперника. Но по дороге один хитрый тигр-защитник, с изуверской миной на физиономии, ударил его незаметно, когда арбитр отвернулся, по задней лапе. Мяч перешёл к «Полосатым», а Да Чен, поскуливая от боли, упал на траву. Судья, конечно, зафиксировал грубость, подлетел к виновнику и произнёс:

— Уважаемый, как вам не стыдно?

— Эй, птица, закрой пасть, — отреагировал грубиян и схватил её за клюв.

Цапля возмущённо вырвалась и пробормотала:

— Ведь говорили мне, что с ними нельзя по-хорошему… Перевоспитывать уже поздно, а я никак не могу привыкнуть к хамству на поле. Придётся наказать…

Надо сказать, что цапля эта была воспитателем детского сада и только по совместительству (что поделаешь, зарплаты воспитателя не хватало на её многодетную семью) подрабатывала арбитром.

В итоге тигр-нарушитель получил заслуженную карточку. Хэшан всё-таки пропустил один гол. Надо сказать, что тигр, прописавшийся у его ворот, всё-таки добился своего. Но тут лисы, задрав хвосты, перехватили инициативу. Особенно ловко работал, убегая на своих длинных лапах от защитников соперника, Тин Чен. Он и открыл счёт в этом матче. Тигры буквально обалдели от такой наглости. Но для победы нужен был ещё один гол. Болельщики гудели в трубы из бамбука и подбадривали главного своего бомбардира Да Чена, скандируя:

Парню ничего не оставалось, как оправдать надежды фанатов. Он забил два гола. Так, со счётом три-один победили «Крылышки». Впервые у их тренера на лице можно было прочитать что-то похожее на довольство. А сколько радости было у болельщиков! Дождавшись наконец свистка цапли о завершении матча, они высыпали на поле поздравлять своих родных игроков. Хорошо судья успел взлететь в сторону, иначе бы его раздавила толпа. Но здоровье сохранить ему всё же не удалось. Воспользовавшись переполохом, тигры слегка помяли бока бедной птице и напоследок даже вырвали у неё несколько перьев.

— На счастье, — пояснили они.

В тот же вечер подавленные поражением «Полосатые» отправились домой на свою базу в тибетских горах. А наши герои праздновали победу. Хэшан был на седьмом небе от счастья и очень горд собой. И только снял свои вратарские перчатки, как к нему подплыла изящная до хрупкости зеленоглазая девушка в сильно облегающем блёстками платье, струившемся по фигуре.

— Позвольте ваш автограф, — промурлыкала она.

Хэшан не настолько был опьянён собой, чтобы не заметить красоту незнакомки. Её огромные выразительные глаза были такой глубины, что в них (пусть это и избито, но верно) можно было утонуть. Парень первым делом оглянулся по сторонам. Нет, Сяо нигде поблизости не было. На трибунах во время игры он её тоже не заметил. «Наверно, встречает маму», — подумал Хэшан и позволил себе расслабиться. Теперь он мог продолжать вожделенно рассматривать красавицу. Её каштановые брови казались шелковистыми ниточками, а блестящие чёрные волосы волнами спадали на плечи. Она тоже не сводила с него восхищённых и одновременно гипнотизирующих глаз. Тут Хэшан, с трудом выйдя из транса, вспомнил, что девушка о чём-то просила.

— Э, простите, что? — произнёс он с вежливой, но в то же время значительной улыбкой.

— Ваш автограф, господин… — проворковала соблазнительница.

— Хэшан, просто Хэшан, — ответил юноша, глупо обшаривая себя в поисках клочка бумаги и кисти. Но у девушки в руках уже появились письменные принадлежности.

Хэшан поблагодарил, не сводя с неё глаз, и стал выводить изящными иероглифами своё имя.

— О, благодарю вас, — с хрипотцой произнесла дева, заворожённо глядя на его руку, водящую кистью по бумаге. — Вы сегодня были великолепны.

— Ну что вы, какие пустяки…

Хэшан залился румянцем, протянув осчастливленной девушке автограф. На секунду пальцы их соприкоснулись. И бедняга был уже всецело во власти этих зелёных глаз. Так в нашей истории появилась девушка-змея. Но её время, едва начавшись, уже заканчивается, потому что в этот момент откуда ни возьмись возникла Сяо:

— Что это значит?!

Налетев как вихрь, она схватила Хэшана за руку и вырвала её из хрупкой ручки красотки.

— Я, э-э, дорогая, ты всё не так поняла. — Хэшан живо вышел из оцепенения, в которое его ввёл магнетический взгляд девушки-змеи.

— Я всё правильно поняла! Ни на минуту тебя нельзя оставить одного. — Сказав это, Сяо смерила сникшую красотку испепеляюще-презрительным взглядом. Та, не выдержав, предпочла разумно исчезнуть.

— Так что, Сяо? Пошли домой, пожалуй, — виновато промямлил Хэшан, робко потянув её за руку.

— Ты лучше молчи, — ещё больше вскипела девушка, резко вырвав руку. — Что, возомнил себя великим игроком в мяч? Один паршивый матч против облезлых котов, и уже навоображал о себе?! Марадона!

Услышав гневные крики, к ним подошёл вратарь команды тигров, рыжий парень, которого Хэшан заметил во время игры.

— Тебе помочь, Сяо? — вежливо пробасил он.

— Спасибо, Мышкодав, но я уж сама как-нибудь разберусь, — обернувшись к нему, произнесла девушка.

Хэшан округлил глаза. Он переводил взгляд с Сяо на рыжего парня и обратно.

— Ах, Мышкодав?! Тогда всё ясно! Наш герой-перебежчик открыто вышел на сцену. — И Хэшан ревниво отвернулся.

— Ну вот, нашёл лазейку, ревнивый баран… — фыркнула Сяо и тоже отвернулась.

Но влюблённые бранятся — только тешатся. Естественно, Хэшан всё забыл и даже сумел на коленях вымолить себе прощение. Он покаялся во всех грехах (включая те, которые не совершал) и поклялся в вечной верности. Так что спустя немного времени Сяо, позабыв обиду, снова нежно заглядывала в глаза любимому. Мышкодаву стало скучно, о нём совершенно позабыли — и он пошёл домой спать. Да и жабу уже пора было кормить…

Меньше чем через неделю в спокойную и размеренную жизнь Хэшана вторглись новые события. Однажды они с Сяо возвращались из гостей. Пришли домой, вошли в комнату, видят — преподобный Чжань на лежанке лежит и стонет. Рядом на столе недопитая бутылка прозрачного вина, того самого, которое он выклянчил у Яньло. Увидев дочку с женихом, он демонстративно надулся и отвернулся к стене.

— Пап, что с тобой? — удивилась Сяо. Как только она это произнесла, Чжань заохал и закряхтел с двойным энтузиазмом, но по-прежнему ничего не отвечал.

Тут Хэшан не выдержат:

— Что с вами, папа? Ещё накануне были здоровёхоньки. Я с вами ещё мяч после тренировок гонял.

«Да, всё-таки вино его доконало. Как хорошо, что я вовремя завязал и занялся спортом!» — подумал он про себя и стал осматривать дом. Раньше как-то не обращал внимания на детали, а тут заметил, что крыша в прихожей протекает.

— Папаша, что это вы нам за хозяйство оставляете? — крикнул он. — Крыша тут у вас совсем прогнила, с потолка льёт, лужи на полу… — И добавил: — Вы нам, папа, сделайте опись всего. И давайте в ближайшее время займёмся ремонтом.

— Па, а где мамина шкатулка с драгоценностями? — поинтересовалась Сяо. — Я уже обыскалась.

— Дети, помолчите, — проговорил старик слабым голосом. Но Хэшану показалось, что слабость эта притворная. — Ох, худо мне… Вы что, не видите? Деньки мои, похоже, сочтены….

— Тогда надо срочно лечиться.

— Поздно…

— Это вы всерьёз? В таком случае, может быть, стоит подумать о завещании? — заботливо предложил Хэшан. Сяо фыркнула и тайком показала ему кулак.

— Увы, заранее я о нём не побеспокоился. Не думал, что умереть придётся так рано… — продолжал жаловаться преподобный Чжань.

«Вот так рано! — присвистнул про себя юноша. — Старичку годков уж вдвое больше, чем могло бы сейчас быть тому даосскому монаху, про которого говорили, что он прожил четыреста лет и умер от свинки».

А старик продолжал ворчать:

— Потерял я в прошлой жизни своё бессмертие…

— Мы это уже сто раз слышали. Не заводи снова эту волынку, папа, — рассеянно попросила Сяо.

— …и всё чаще вспоминаю об этом сейчас, — не слыша её, продолжал старик. — И такая тоска берёт, что уже и пить не хочется, представляете?

«Если уж до этого дело дошло, значит, действительно ему крышка», — подумал Хэшан и участливо спросил старика:

— Может, я могу вам чем-то помочь?

— Конечно, можешь, сынок. Только ты и можешь мне помочь. Раздобудь Персик Бессмертия, — живо произнёс старик.

— Ну у вас и потребности! — опешил Хэшан. — Легко сказать, раздобудь… А они, вообще, где-нибудь продаются?

— Па, нам что, из-за персика праздничный банкет отменять? Свадьба на носу! — недовольно вмешалась Сяо.

Преподобный Чжань разозлился, сдвинув брови так, что они стали похожи на иглы дикобраза.

— Да уж, отмените, пожалуйста! А не то вместо свадьбы будут похороны и я своей унылой физиономией в гробу всех гостей вам распугаю, — пригрозил он.

— Ничего, нам больше пирогов достанется, — попытался пошутить Хэшан, но Сяо наградила его угрюмым взглядом и сказала отцу:

— Ладно, пап, дай нам пять минут на размышление.

Она отвела Хэшана в сторону, и будущие супруги стали вместе обсуждать эту неожиданно свалившуюся на них проблему.

Хэшан говорил:

— Я где-то читал, что эти персики растут на краю земли, и к ним можно добраться только через подземное царство. Это ж, когда я вернусь (если вообще доведётся вернуться), мы с тобой будем уже дряхлыми стариками. Какая, к чертям, свадьба?!

— Мелочи, — не растерялась Сяо, — зато с детьми проблем не будет, сразу внуки пойдут.

— А дети откуда возьмутся? Нет, что-то не больно мне светит тащиться туда, — проворчал Хэшан, почёсывая поясницу.

Теперь уж Сяо разозлилась:

— Тебе что, моего папочку совсем не жалко?! Или ты хочешь, чтобы он своими жалобами да нытьём нам всю жизнь испортил? Я папу знаю, если что втемяшит себе в нездоровую голову, так хоть об пол его этой головой бей, а прихоть исполни!

Хэшан развёл руками:

— Ты опять права, придётся, значит, отправиться мне за этим тухлым персиком. Не очень-то большая радость мне туда одному топать… Может, вместе прогуляемся, как в свадебное путешествие?

— Не могу, у меня по дому дел полно: стирка, глажка, заготовки на зиму… Хочешь, попроси Мышкодава. Он же как раз на подвиги и собирался, только не знал куда. Найди его, если он ещё не отправился в путешествие, — посоветовала Сяо. — По-моему, он персик ещё не добывал, поэтому, скорее всего, согласится пойти с тобой вместе.

Хэшан серьёзно задумался над таким поворотом событий.

— Да, опытный попутчик не помешал бы, — размышлял он вслух. — Как говорил Великий Учитель: «Друг лучше пяти ляпов серебра, и найти его не в пример легче…» Тем более знаменитый герой. Он и костры в лесу умеет разводить, и палатки ставить. А если волки там или барсы, так он их вроде бы немерено изничтожил, по его рассказам…

Не удивляйтесь, после матча Хэшан с Мышкодавом очень быстро стали приятелями. Посидели вечерком в трактире, хвастливо рассказывая друг другу разные чудесные истории, якобы происходившие с ними. Каждый пытался перещеголять другого количеством совершённых подвигов. Повестей о безвыходных ситуациях, в которые они попадали и из которых ловко выкручивались, было просто немыслимое количество! В общем, голкиперы нашли общий язык и даже подружились. Хэшан больше не ревновал к нему Сяо, оказалось, что и повода не было, но это отдельный разговор…

Старик, приподнявшись с лежанки, внимательно слушал переговоры дочери с женихом, навострив в их сторону здоровое ухо.

— Было бы неплохо, если бы Мышкодав согласился пойти искать персик со мной вместе. Вдвоём гораздо легче было бы справиться, — задумчиво согласился юноша. Теперь уже этот подвиг не казался ему таким трудным, как сначала. И когда Сяо с Хэшаном повернулись к старику, чтобы сообщить ему о своём решении, тот скорее упал на подушку, закрыл глаза и заохал ещё активнее.

— Я согласен, папа, — сказал Хэшан, подойдя к лежанке. — Ты ещё живой или уже не слышишь? Добуду я тебе твой паршивый персик.

— А? Что? — открыл глаза старик. — Извините, дети, похоже, я слегка потерял сознание… О, эти немыслимые боли! Так что вы решили, говоришь?

— Хэшан отправится исполнять твою прихоть! — крикнула ему в ухо Сяо. — Принесёт он тебе твой драгоценный персик!

— Персик? — удивлённо переспросил старик, приподнявшись на локтях. — А разве это была не хурма? Вы точно помните, что я говорил о персике?

Он простодушно переводил глаза с дочки на зятя.

— Па, может, лучше мне сходить на базар? — разозлилась девушка. — Сразу и виноград тебе куплю, и апельсины, чтобы ты нас по десять раз не гонял!

Хэшан заволновался:

— Да уж, разберитесь сразу! Принесу ему персик, а он снова погонит на край света уже за чем-нибудь другим.

— Ну ладно, это я пошутил, — захихикал старик и, сразу приняв серьёзный вид, торжественно сказал: — Ты уж уважь старика, возвращайся побыстрее. Умирать я покамест не собираюсь, но всё же душу хочется успокоить. И смотри не перепутай, я говорил о персике, — грозно добавил он. — О Персике Бессмертия!

— Угу, перепутаешь тут, как же… А вот мне теперь по меньшей мере до старости походной жизнью жить из-за вас, папуленька, — невесело выговорил Хэшан, смахнув слезу. Сяо кинулась его утешать. А старик с довольным выражением на лице и чувством исполненного долга лёг на место, сказав напоследок:

— Ладно, дети, идите, не мешайте мне отдыхать. Сегодня ночью у нас вечеринка в клубе престарелых лис.

И нашей влюблённой парочке ничего не оставалось, как отправиться восвояси. Сяо занялась стиркой во дворе, а Хэшан отправился искать Мышкодава. Нашёл юноша его почти сразу, дома у Ян Вэня. С первого взгляда было видно, что он опоздал на грандиозную попойку. Мышкодав спал, уронив голову в салат с креветками. Кто-то, очень похожий на лиса Си Яня, мирно храпел под столом. Остальные гости, видно, уже разбрелись по домам. В комнате кроме Хэшана был только один человек, находившийся в более или менее трезвом состоянии. Это был хозяин дома. Он пытался напоить вином сидевшую посреди стола огромную жабу.

— Ну, пей, родненький… п-пей!

Жаба протестующе отворачивала морду, несмотря на повышенную бородавчатость, довольно одухотворённую. Жабу эту звали Жобер. Это был верный спутник и лучший друг Мышкодава. Жобер, надо сказать, представлял собой уникальный экземпляр, превосходя собратьев по многим параметрам. Прежде всего он был раза в два больше любого сородича. Несмотря на не очень привлекательную физиономию, общее впечатление от его внешности было скорее приятным. Его фигура, по общим жабьим стандартам, была очень даже ничего. Атлетически сложённый, с ярко выраженной тонкой талией и врождённым благородством характера, он пользовался огромным успехом у женской части своих соплеменников. К многочисленным достоинствам можно было причислить ещё и тонкий ум, и сердечную доброту. Единственное, чем его обделила природа, бедняга с рождения был немым, и за это его в народе иногда называли Неквакающим Жабом.

И вот над таким тонким, возвышенным созданием сейчас глумился Ян Вэнь.

— Эй, Ян, отлезь ты от бедняги. Чего ты к нему прицепился? — с ходу выпалил Хэшан. К этому времени он уже довольно хорошо знал характер Жобера и искренне к нему привязался. — Он же трезвенник, лучше б муху ему предложил… — С этими словами Хэшан отобрал из рук Ян Вэня чарку и отставил на другой конец стола. Тот потянулся за ней, но встать уже не мог. Хэшан немного понаблюдал за его отчаянными попытками и, взяв в руки благодарного Жобера, подошёл к спящему Мышкодаву:

— Эй, приятель, поднимайся. — Он легонько потряс спящего за плечо. Никакой реакции. — Вставай давай, рыжий чёрт! — уже громче крикнул он и со всех сил стал тормошить беднягу. Но толку не было — на дрыхнущем лисе в таком состоянии хоть гвозди выпрямляй.

Тогда Жобер положил холодную лапу на голую шею хозяина, за воротник, и Мышкодав нехотя стал просыпаться.

— Не щекотись, Жобер, дружище, — пробормотал он сонно. — Ну что тебе? Ты уже пообедал.

Но Жобер не отставал, перелез Мышкодаву на плечо и принялся там так заразительно отплясывать, что Хэшан даже слегка позавидовал. Наконец Мышкодав продрал глаза, потянулся и только тут заметил Хэшана.

— Здорово, друг. Что-то случилось? — догадался он по выражению лица товарища.

Хэшан обсказал ему суть дела, и быстро трезвеющий Мышкодав, почесав затылок, согласился с ним, что это довольно заманчивое предложение.

— Но, к сожалению, как раз завтра я собирался податься в горы, — добавил он.

— А что ты там намеревался делать?

Мышкодав задумался: этот нелёгкий вопрос героям в голову обычно не приходит.

Оказалось, что на деле он и сам толком не знал.

— Я просто слыхал, что в плену у горных орлов девицы томятся — непомерное количество. Понатаскают орлы их отовсюду, а потом забывают, что с этими девицами делать. Глупые птицы, — заключил лис.

— Ха, я знал подобную парочку, но там всё было построено на взаимном согласии, — сказал Хэшан, вспомнив Громовика и Цзао. — Ну ладно, если ты так хочешь орлов — наверняка у нас по пути встретится полно гор со скучающими девицами в гнёздах. Там уж будем на подвиги натыкаться на каждом шагу.

— Отлично, — обрадовался Мышкодав; теперь все его сомнения рассеялись. — Можем прямо завтра утром двигаться. Сегодня вечером мне надо для Жобера в дорогу мух запасти. Насушить их уже времени нет, ну да ничего, и так сойдёт. Он даже любит с душком…

— Запасай, а я пока пойду в дорогу собираться, — сказал Хэшан. — Завтра на рассвете встречаемся у меня дома.

На следующий день ни свет ни заря жених и невеста были уже на ногах. Сяо давала суженому неисчислимое количество полезных советов на дорогу:

— Не спи на земле, утром трава мокрая, простудишься. Вот одеяло, кладу его тебе в походный мешок. Не лезь в болото, по возможности обходи стороной. Подхватишь лихорадку, кто тебя там лечить будет? На девиц, мимо проходящих, не заглядывайся. Я ведь всё равно узнаю, и тогда держись у меня. Так, что еще? Вот тебе меч, с которым ты на Громовика ходил, пригодится.

— Да он невзрачный какой-то, — проворчал Хэшан. — Другого нет?

— Ну вот ещё, я ему и оружие должна добывать. Дожили! — фыркнула Сяо. — Какой тебе другой нужен? Этот зато волшебный!

Что и решило спор в пользу меча. И Хэшан, покапризничав ещё немного, согласился с Сяо, что лучше уж такой меч, чем вообще никакого.

— Без оружия там пропадёшь. Кто знает, сколько тебе придётся топать через леса, полные диких зверей. Что, палкой будешь отбиваться? — серьёзно поясняла девушка. — А на привале им можно будет хлеб резать. Ну там ещё огурцы чистить. Дрова рубить для костра. Ну, в общем, всё, что хочешь. Вот тебе ещё напёрсток. Захочешь напиться, положи на землю, и он превратится в колодец.

— Правда? А пить эту воду можно? — недоверчиво спросил Хэшан, повертев в руках напёрсток.

— Дурачок! А зачем я тебе его даю? — даже обиделась девушка. — Тебе что, ещё сертификат качества показать?

— Ладно, извини, — примирительно сказал Хэшан и спрятал напёрсток поглубже в карман.

— Дочка, что ты его водой поишь, как осла? — вмешался старик, давно крутившийся рядом. — У тебя же где-то напёрсток с вином завалялся. Что, ты его зажала?

Хэшан насторожился.

— Сам знаешь, что мама его спрятала от тебя подальше. Я понятия не имею, где он. Ну вот, что я ещё забыла? — снова обернулась она к парню. — Наверное, по дороге вы встретите старца. Он похож на даосского монаха-странника. Будет соваться во все ваши дела, предложит вас проводить. Вы не удивляйтесь, он так ко всем спутникам пристаёт. Но он плохого не посоветует, поэтому слушайте его не перебивая. Но старичок этот капризный, как папа, если что будет не по нём, придётся вам наобум идти.

— Утешила. Что мы, должны ещё под какого-то старого хрыча подстраиваться? — недовольно проворчал Хэшан.

— Ну, должны не должны, а придётся, — язвительно протянула Сяо. — Если ты ему понравишься, он тебе предложит одежду, в которой можно хоть в огонь броситься. Ты не торгуйся, бери сразу! У него всё в одном экземпляре, кто-нибудь перехватит у тебя из-под носа, с пустыми руками окажешься, — предупредила девушка.

— А зачем мне эта одежда? Я в пожарники идти не собираюсь.

— Не спорь, я тебе говорю, сгодится обязательно. Теперь провизия. Я тебе сухарей насушила, рис в мешочке, тут ещё яйца варёные, полсотни жареных курочек и цыплят (они не портятся, так что смотри не съешь всё за один присест). Вот хлеб тоже, пироги, бутыль молока, ну и хватит с тебя, — заключила Сяо.

Хэшан сроду столько еды не видел, волшебный мешок выглядел просто бездонным. Теперь путешествие за Персиком Бессмертия не казалось ему таким беспросветным.

В это время явился Мышкодав в походном облачении с белой шкурой и довольным Жобером на плече. Похоже, тот позавтракал очень сытно и сейчас мирно посапывал возле уха хозяина.

— Ну? Потопали? — улыбнулся Мышкодав, обращаясь к Хэшану. Но прежде он вежливо поздоровался с преподобным Чжанем и Сяо.

Вообще Мышкодав был парнем без затей, мыслил прямолинейно, ничего наперёд не загадывая. Но товарищ он был верный и, не задумываясь, рисковал жизнью, когда кому-то была нужна его помощь.

— Главное, идите всё время на запад, — напутствовала их напоследок девушка. — Компас у тебя в мешке, — напомнила она жениху.

Настала пора расставаться с милым, и у Сяо на глаза навернулись слёзы. Глядя на стоящих рядышком Мышкодава с Хэшаном, она, еле сдерживаясь, воскликнула:

— Ладно, идите скорей, не травите душу! А то я сейчас расплачусь.

Хэшан быстро поцеловал возлюбленную, попрощался со старым Чжанем, который пожелал ему удачи, и они с Мышкодавом выскочили за порог. Так началось их совместное путешествие.

Первый привал наши путешественники сделали у той горной речки, где Хэшан впервые встретился с Сяо. Они расположились на траве, достали припасы и стали обедать. Жобер прыгал за мотыльком. Нет, не подумайте, он не собирался его есть. У Жобера была тонкая чувствительная душа, и он только любовался красотой бабочки.

А наши герои тем временем разговорились.

— Вот здесь, дружище, я познакомился с моей ненаглядной подругой, с Сяо, — благоговейно произнёс Хэшан, погладив рукой траву.

— Тоже мне событие, — фыркнул Мышкодав. — Я с ней познакомился ещё раньше, ещё лет десять — двенадцать назад. Она на поляне дралась с тигром. Маленькая такая, в платьице красненьком, но глаза уже тогда — грозные! А я проходил мимо, вижу — тигр уже на последнем издыхании и смотрит на меня так жалостливо. Понимаешь, брат, я был его последней надеждой. И, несмотря на огромную опасность в лице Сяо, которая могла запросто обратить свой гнев против меня, я посмел вступиться за бедного зверя.

— Если ты хоть пальцем её тронул… — пригрозил Хэшан. Эту историю он слышал впервые.

— Что ты, что ты! Чувство самосохранения у меня есть. Я просто очень вежливо пояснил, что тигр может погибнуть, а это и так исчезающий вид. На что она возразила: «А плевать я хотела, дяденька! Он первый начал…» Тогда я решил подойти с другой стороны и говорю: «Там на соседней поляне я видел стаю волков, они здоровые и злые. Их гораздо интереснее будет перевоспитывать. Зачем тебе сдался жалкий полудохлый тигр, который и так уже готов отдать богу душу?» Девочка поразмыслила и согласилась. Она побежала туда, куда я указал. А я в это время закинул лапу ослабленного от пинков тигра себе за шею, и мы так отковыляли на безопасное расстояние. Во всяком случае, девочка нас не нашла. Я потом вылечил зверя, прикладывая к его синякам и шишкам целебные листья и отпаивая травяными отварами, мы даже стали приятелями. Тигр был мне очень благодарен, мы потом ещё много раз встречались. Этот полосатый кот, надо сказать, до встречи с Сяо воровал детей, за что его и решила наказать заступница всех обиженных. После столкновения с ней у бедняги появился комплекс — он не просто перестал таскать детей, теперь он их страшно боялся. Только услышит детские голоса, сразу поджимает хвост, втягивает голову и даёт дёру поглубже в лес. Я сам не раз был свидетелем этой его детофобии. С тех пор мальчики и девочки ради смеха сами выбегали на него. Впрочем, если его кондрашка не хватил, тигр этот жив и сейчас. Помню, звали его Тигран, был он такой седоватый, интеллигентного вида хищник. Я по нему даже чуточку скучаю… — Мышкодав закончил свой рассказ долгим вздохом.

Хэшан даже не подумал подвергнуть его повесть сомнению. Он очень хорошо знал свою Сяо, и такая история вполне могла с ней случиться.

— Хорошо, с тигром всё ясно, а что с нами сейчас будет? Терпеть не могу неопределенности, — проворчал Хэшан. — Куда идти? Сяо сказала, на запад. А если мы наконец дойдём до места, как поймём, что это и есть край земли?

— Ну, не знаю, мне там бывать не доводилось, — раздумчиво сказал Мышкодав, разломив ломоть хлеба и помакав его в молоко. — Но, говорят, там море безбрежное. Через него надо будет переплывать.

— Может быть, лодку напрокат возьмём?

— Ты чё? Там же никто не живёт. Ни человек, ни зверь, ни птица. Лодка нам не светит. Хоть её на себе из дома тащи, — сказал Мышкодав.

— Да-а, просто замечательно! — притворно радостным тоном воскликнул Хэшан. — Моему тестю делать было больше нечего — втемяшилось в башку отправлять меня за этим фруктом.

— Не ворчи, — возразил Мышкодав. — Если мы доберёмся до места, на этом же хорошо заработать можно будет. Экспортируем оттуда ящик этих самых Персиков Бессмертия. Привезём сюда — продадим по пять монет за штуку! Это ж безбедно можно полгода прожить.

— Ты что, обалдел? Коммерсант, скажите на милость… Пять монет? Да каждый такой фрукт стоит целое состояние. За него дворец получить можно. Вполне вероятно, что мой тесть намеревается с его помощью заработать. Продаст, а деньги себе в карман. А потом, если ему мало покажется, отправит меня за волшебным бананом на обезьяний остров, который окажется с другого края земли.

— А чё это за банан такой? — с любопытством осведомился Мышкодав. — Не слышал о нём раньше.

— Я тоже не слышал. Но старик наш найдёт, за чем меня послать, — обидчиво сказал Хэшан. — Оставит дочь вдовой до свадьбы…

И друзья перешли к курице. Разделили пока одну пополам.

— Твоя Сяо мастерица готовить, — похвалил Мышкодав.

— Ну ещё бы, курицы — это её конёк! Ваша лисья национальная еда, — сказал Хэшан, обгладывая крылышко. — Слушай, всё хотел тебя спросить. А как ты к «Полосатым» в команду попал?

Мышкодав как раз закончил с ножкой, вытер об себя руки и ответил:

— Да, наверно, как и ты. Захотелось чего-то новенького, неиспытанного. Только голкипер из меня непутёвый вышел. Не больно-то я ловкий, мне бы что-то такое, где силу надо применить. Вот тогда я чувствую себя как рыба в аквариуме.

— А я, наверно, ещё вернусь к «Крылышкам». Нам ещё столько нужно выиграть вместе.

— Дело твое. — Мышкодав икнул. Он уже объелся и теперь хотел одного — завалиться спать. Но прежде лис поискал глазами Жобера и, увидев, что тот прыгает поблизости, со спокойной душой улёгся на траву и тут же заснул.

Хэшан тоже хотел было последовать мудрому поступку Мышкодава и вздремнуть чуток, как услышал голоса. Это были те самые голоса, что он слышал в день первой своей встречи с Сяо. Говорили две маленькие девушки, но теперь они обращались к нему:

— Господин игрок! Господин вратарь «Крыльев Поднебесной Империи», позвольте ваш автограф, — и захихикали. Хэшан посмотрел по сторонам, потом пошарил глазами по траве, где видел этих девушек в прошлый раз. Но на этот раз приятельницы сидели у него под носом, на нижних ветках дерева рядом со спящим Мышкодавом. Девицы были одеты в другие платья, но шарфы на плечах были те же. Они смотрели на него насмешливо блестящими глазами. Причём пухленькая довольно сильно раскачивала ветку, так что более хрупкой девушке с синим шарфом пришлось попросить её быть осторожнее.

— Ну, так как с автографом? — уже громче спросила пухленькая. — Мы были на вашей игре. Не правда ли, сестрица, немного слабовато смотрелся их правый край, где играли некий Лу Бань и Си Янь?

Хэшан удивился их появлению, но опять проигнорировал вопрос об автографе. Он боялся, что сейчас из-за дерева выскочит Сяо и обрушится на него как тайфун. Поэтому только вежливо поздоровался с девушками и спросил, как сейчас идут дела у команд, за которые они болеют.

«Медные лбы» и «Рыжий авангард», как всегда, были непревзойдённы. Об этом поведали, перебивая друг друга, обе кумушки. Но вскоре они вконец рассорились, заспорив, чья команда сильнее.

— Всё равно чемпионат выиграет мой «Авангард»! — кричала одна.

— Нет, я сказала, победить может только единственная команда — и это мои «Медные лбы»!

А Хэшан, уже не слушая их, с интересом наблюдал, что будет, когда девушки заметят приближающегося Жобера. Тот подкрадывался неслышно, и вовсе не из-за коварства. Лесные девы вызвали у него любопытство, и он хотел посмотреть поближе невиданные доселе существа. Будучи великаном по сравнению с девушками, он наконец подполз по ветке к ним вплотную и слегка тронул её лапой. (Хэшан предусмотрительно зажал пальцами уши.) Мгновенно поднявшийся визг заставил Мышкодава вскочить как ошпаренного. Жобер приветливо улыбнулся… Но возмущённые до глубины души таким приёмом девушки уже исчезли.

— Что это было?! — взволнованно спросил Мышкодав. — Мне показалось, что это вопят пьяные разбойники. Думал, на нас напали…

— Брось, расслабься, это лесные девы тут резвились.

— Жаль, я проспал, — огорчился Мышкодав.

— Ничего особенного ты не пропустил. В случае чего я бы тебя разбудил, не сомневайся. Вот только мне-то поспать не удалось, да уже и не хочется… Что, трогаемся дальше?

Мышкодав кивнул, потянулся и стал складывать пожитки в походный мешок. Хэшан был занят тем же. Жобер вертелся под ногами, в результате угодил в мешок вместе с рисовой циновкой, которая служила скатертью. Там он спрятался и сидел тихо, как мышь. А Мышкодав с Хэшаном с ног сбились, разыскивая его по поляне, пока наконец не обнаружили мирно спящего в мешке. После этого друзей уже ничто не задерживало, и они спокойно тронулись в путь.

На исходе дня им встретилась сидевшая у дороги женщина с растрёпанными седыми волосами. Она расположилась на камушке в тени гаоляна, уставясь на наших друзей неподвижным злобным взглядом.

— Здравствуйте, бабушка, — поприветствовали её товарищи, проходя мимо. Но она даже головы не повернула.

Через некоторое время Мышкодав признался:

— Вот ведьма старая, я аж холодок какой-то почувствовал на спине…

— Да, странноватая какая-то, — согласился Хэшан.

Пройдя шагов сто, ребята снова увидели вдалеке кого-то, сидящего у дороги.

— Что-то тут больно большая плотность населения для такой глуши, — сказал юноша.

— Да и я о том же подумал, — ответил Мышкодав.

Подойдя поближе, они увидели, что это та самая женщина, мимо которой они прошли буквально пять минут назад.

— Здорово снова, бабуля! — поздоровались с ней друзья как ни в чём не бывало. Пройдя несколько шагов спокойным шагом, они переглянулись и припустили бегом, так что Жобер только покрякивал в трясущемся за спиной хозяина мешке. Выбежав за поворот, ребята опять увидели сидящую на камушке женщину. Она по-прежнему смотрела на приближающихся путников немигающими совиными глазами.

— А-а, пойдём-ка мы обратно, — предложил Хэшан, — может, так уйдём от неё? — и, взглянув пристальнее на Мышкодава, удивлённо проговорил: — И вообще, что ты зубами клацаешь, столько путешествовал, должен был уже на всяких разных старушек понасмотреться.

Мышкодав что-то пробормотал в ответ.

— Не понял?

— В-в п-перв-вый раз.

— Увидел бабушку?

— Такую — да!

— Ну ладно, отступаем по моему плану цепочкой по одному. — И друзья дернули в обратном направлении. А полчаса спустя они вышли к тому же камушку на дороге.

— Что-то тут не так, — пробормотал Хэшан себе под нос.

— Да колдовство это — ведьма нас водит, — проговорил Мышкодав с дрожью в голосе. Почему его называли героем? Совершенно непонятно.

— Без паники, пойдём обратно, — деловито произнёс Хэшан, — мы не можем отклоняться от курса, который нам указывает компас. А запад как раз там, откуда мы пришли.

— Нет, я больше не пойду туда, — схватил друга за рукав Мышкодав. — Может, она нас съесть хочет. А зубы у неё, между прочим, нечищеные! Правда-правда, я заметил…

— Не робей, мы же два красивых мужика, вместе отобьёмся! — оптимистично воскликнул Хэшан. — Ну не стоять же нам здесь, попробуем пойти в обход. Сначала на север, а уж потом на запад.

Мышкодав перестал дрожать — появилась надежда. И друзья пошли в выбранном направлении. Места поначалу были новые. Тут они точно ещё не проходили сегодня. Но, выйдя на открытое место, ребята встали как вкопанные. Перед ними сидела старуха и смотрела на них. Теперь уже с искренним интересом.

— Вы что, ребята, заблудились?

Уж вы-то бы не издевались, бабушка, — набравшись храбрости, проворчал Хэшан.

— Я не издеваюсь, просто смотрю — вы уже в четвёртый раз сюда выходите. Таких остолопов в первый раз вижу, — хриплым голосом сказала старуха и наградила обоих презрительным взглядом. — Вы из леса, что ли, хотите выйти?

— Э-э, да, — растерянно произнёс Хэшан. Похоже, женщина и впрямь была обычным человеком, а никакой не ведьмой.

— А вон идите в сторону того здорового дуба, за ним проезжая дорога, — посоветовала она.

— Спасибо, бабушка, — поблагодарил её Хэшан.

— Да уж, кроме «спасибо» никогда ничего не дождёшься, — пробурчала старуха.

Но ребята уже не слышали её, они быстро шли в указанном направлении. Мышкодав не отставал от друга, хотя ещё никак не мог поверить в то, что бабушка не ведьма. А в это время старуха, воровато оглядываясь, зевнула, демонстрируя всему лесу длиннющие клыки, и достала из-за пазухи сушёную рыбку.

— «Аист», «аист»! Я — «лесная ромашка»! — сурово доложила она прямо в рыбью пасть. — Клиенты направлены на дорогу, обеспечьте транспорт!

А путешественники так и шли себе в ус не дуя. Да и не было у них усов, как помнится… Высокий, кряжистый ориентир был уже совсем близко.

— Вот видишь, сами себе чего-то навообразили, — говорил Хэшан, топая прямо к дереву. Когда они подошли совсем близко, то увидели, что чуть дальше дуба за деревьями виднеется просвет. Друзья поспешили туда и сразу же вышли на проезжую дорогу.

— Ну наконец-то, — радостно вымолвил студент, а Мышкодав ничего не сказал, только с облегчением выдохнул и вытер пот со лба.

Время двигалось к закату, мимо проезжали повозки с волами, а парни всё шли и шли.

Наконец Хэшан не выдержал.

— Что мы всё пешкарём топаем? Уже третья повозка мимо проезжает, а мы не догадаемся тормознуть.

Ребята догнали медлительных волов, перекинули мешки в повозку и только после этого обратились к удивлённо смотрящему на них усатому мужику со снулыми глазами, хозяину телеги.

— Простите, уважаемый, позвольте часть пути проехать вместе с вами, в любом случае нам в ту же сторону.

— Ну, садитесь, мне что, жалко, что ли, — проворчал мужик. — Я не жлоб какой-нибудь, чтобы отказать усталым путникам.

— Вот удружили! — обрадовались ребята и перепрыгнули через борт внутрь повозки, только они это сделали, как пропал лес, пропали волы, повозка, мужик — водила с рыбьими глазами, и наши герои оказались в огромной, богато убранной комнате. Единственное, что напоминало о дороге, — это запылённая одежда; мешки пропали неизвестно куда, быть может, остались в повозке.

— Бедный Жобер, что с ним станет? — начал причитать Мышкодав. Его первая мысль была о беззащитном друге, который был сейчас непонятно где.

— Ты лучше скажи, куда мы попали? — спросил Хэшан. Не успел он произнести эту фразу, как приоткрылась дверь и в комнату вбежал филин, одетый, как аристократ. Голова у него была огромная, но ростом сам он едва доставал Хэшану до пояса.

— Высокочтимые юноши, извольте принять мое нижайшее приглашение, будьте моими гостями. А я, позвольте представиться, хозяин этого дома, — сказал он, низко поклонившись.

— Ты, парень, лучше скажи, как мы сюда попали? — с любопытством осведомился Хэшан. А Мышкодав в это время с интересом изучал комнату.

— О юноша, сюда попадают разными путями, один из них и привёл вас, но какой именно, я не знаю, — отвечал филин тем же взятым с самого начала значительным тоном.

— Хватит юлить! — Мышкодав подошёл к нему и без обиняков схватил за шею. — Где Жобер?

— Кто, простите? — закашлялся филин, хватаясь за горло. — С вами в повозке никого не было.

— Ах, так ты знаешь, что мы с повозки? — удивился Хэшан. — Чего ж ты нам пытался врулить, что не знаешь?

— Там была моя жаба, и если хоть одна её лапка повредится, я сам тебе все перья повыщипываю! — грозно пообещал Мышкодав, но Хэшан вступился за филина:

— Ладно, оставь ты увечного, давай лучше по дому порыскаем, может, кого и найдём. Ты в ту дверь, а я в эту. Столько дверей понаделали, и не лень им? — воскликнул юноша, пинком открыв одну из них.

Товарищи отправились в разные концы дома, а филин дёрнул наутёк. Хэшан в скором времени вышел в тронный зал, как во дворце. Это его не очень-то удивило, как и то, что на троне сидела себе посиживала обезьяна, самая обыкновенная обезьяна павиан, только в расшитых золотом одеждах. Больше в зале никого не было. Хэшан обрадовался, что не горилла. Не больно-то ему хотелось встречаться с огромной гориллой, к тому же неуправляемой. Но это был всего лишь павиан, крутившийся волчком на троне. То на спинку усядется, то на подлокотник, свесив ноги и хвост, то встанет на голову на самом сиденье, то сделает сальто в воздухе и приземлится обратно на трон. На Хэшана обезьяна не обращала ровным счетом никакого внимания. Поэтому он имел возможность пристально рассмотреть павиана, думая при этом: «Вот бы взять его с собой. Я бы посадил его на верёвочку и выступал с ним у нас на базаре. С такими акробатическими данными этот павиан помог бы мне в императорской столице большую деньгу зашибать».

— Я вижу, вам понравилось моё мастерство, — довольно произнесла обезьяна мягким голосом. То, что это сказала она, Хэшан догадался не сразу. Он подскочил на месте от неожиданности и оглянулся по сторонам.

— Обижаете, — надул губы павиан. — Вы что, приняли меня за обычную неговорящую мартышку? Я герцог обезьяньего царства, вернейший приспешник нашего царя, сиятельного и великолепного Сунь Укуна. Во время его бесконечных путешествий заменяю его величество на троне, — представилась обезьяна.

— А что это у вас за филин в прихожей? — спросил Хэшан, слегка раздосадованный тем, что его план с показом обезьянки на базаре рухнул безвозвратно. «Какой из тебя герцог? — думал он. — Однако, какую карьеру делают простые павианы! Людям и не снилось».

— Где филин? — сделал круглые глаза герцог, но потом в них мелькнула искорка понимания, и он расслабленно произнёс: — А, наверно, вы встретили Карла Пятого. Это бывший хозяин дворца. Странно, что он разгуливает тут по комнатам, его же казнили ещё позавчера.

— Да он живёхонек бегает, сами поглядите. А я вижу, тут у вас просто расцветают дворцовые перевороты. Интриги в высшей власти, да? Ты ж погляди, и у обезьян такое водится, — хмыкнул Хэшан, искренне подивившись такому высокому культурному развитию приматов.

Между тем обезьяна не спеша обдумывала его слова.

— Ну, в общем и целом ты прав. Интриг у нас хватает… А что ещё остается? Это хоть скуку разгоняет. — Произнеся эти слова, обезьяна поискала блох под мышкой, зевнула и сурово приказала: — Ну, танцуй! — Она уселась поудобнее и вытянула морду, — видно, приготовилась лицезреть.

Хэшан не сразу уловил смысл:

— Не понял.

— Чего тут непонятного? Вот существа эти люди, простых слов не понимают. Ты думаешь, почему я отвечаю тебе односложными фразами? Ведь начни я толкать речь, твой ограниченный умишко не выдержит подобного испытания, у тебя голова задымится.

Хэшан до того опешил от такой наглости, что не мог произнести ни слова. А обезьяна с искренним возмущением и презрением на морде продолжала глумиться:

— Ты что, не знаешь значения слова «танцуй»? А «пляши»? А «приплясывай»? Тоже невпонятку? О нефритовый император, что за бестолочь мне подсунули! — Обезьяна схватилась за голову и принялась нервно болтать ногами.

— Эй, павиан, ты там не зарывайся! — рассердился Хэшан. — Лучше доставь нас с другом туда, откуда вы нас вытащили. Раз объявил себя главным, значит, отвечать придётся тебе. Обратно в повозку, в такую штуку на четырёх колесах, для непонятливых. Повозка. Что, в первый раз слышишь это слово? Она такая деревянная, в неё люди волов впрягают, садятся и едут. Видал когда-нибудь?

— Нет, этот идиот сам меня за дурака держит, — закатил глаза павиан и закричал властным голосом: — Все, кто только появляются в моём дворце, должны меня развлекать, и без всяких условий, понятно?!

Хэшан подошёл к трону и попытался поднять зарвавшегося павиана за шкирку. Шкирка поднялась, павиан — нет…

— Ах, развлекать? А волшебным мечом по загривку не хочешь?

— А у тебя есть волшебный меч?

Юноша молча показал на торчащую из-за пояса рукоять почти неопасного, но всё-таки магического клинка. Павиан сразу сник, но тут Хэшан вспомнил о друге: «Надо поискать Мышкодава, как бы с ним чего не случилось».

— Ну так как, скажешь, как нам отсюда выбраться?

— Не знаю я, не пробовал, не участвовал, не привлекался и вообще понятия не имею… — заскулила обезьяна.

Что толку биться, и Хэшан, отпустив беднягу, вышел в коридор. Тут он чуть не споткнулся о пробегавшего мимо филина, но успел схватить его за крыло.

— Ты, птичка, мне и нужна, — сказал он пытавшемуся вырваться пленнику. Птица громко гукала в знак протеста против такого бесчинства над собой. — Что это за сумасшедший дом?

Услышав эту фразу, филин вдруг замолк и перестал вырываться. Но это было угрожающее затишье, мгновение — и на филина напала ярость, он закричал:

— Что это такое?! Почему все вечно называют мой дворец сумасшедшим домом? Я не потерплю!!!

— А чего непонятного?! — разозлился Хэшан. — Как ещё может называться халупа, где разводят ненормальных обезьян и филинов?

— Поставьте меня сейчас же на пол, молодой человек! — повелительно произнёс филин. — Что это за фантазии у вас? Сумасшедший дом?! Назвать так дворец императора филинов!

— Наслушался я ваших аристократических претензий, — проворчал Хэшан. — Тут что, одни представители королевских фамилий обитают? Посадить бы вас всех по клеткам и возить по городам, как императорский зоопарк. А держать впроголодь! Что за амбиции, не пойму?! Зачем птицам император? Да и не похож ты на лицо дворянского происхождения.

Филин надулся:

— Этот павиан, служивший у меня лакеем, захватил мой дворец. Проклятая обезьяна украла мой золотой жезл власти, с помощью которого можно перемещаться в пространстве. Он, вероятно, и вызвал вас с другом сюда. А зачем, я не знаю… Ему с дружками какая-то ведьма помогает. А теперь ещё раз попрошу вас опустить меня на пол, — настойчиво потребовал филин.

Хэшану пришлось выполнить просьбу. Подумав, парень решил, что в рассказе филина всё же сходятся концы с концами.

— Слушай, мне на ваши внутренние разборки наплевать. Лучше скажи, ты моего товарища не видел? Он должен ошиваться где-то поблизости.

— А-а, этого рыжего, — спокойно произнёс филин, почистив клювом перья, — да его уже повязали.

— Кто повязал? — округлил глаза Хэшан. — Где? За что?!

— Да приспешники моего оппонента, кто же ещё? Ищи его в том конце коридора или уж сразу в камере. — И, взмахнув крылом, птица указала направление.

Хэшан со всех ног бросился в ту сторону и, пробежав до конца коридора, увидел дверь. Он стал с силой дёргать за ручку, пытаясь открыть. И тут, почувствовав сзади чьё-то присутствие, резко обернулся и увидел перед собой аиста в белом халате. Причём взгляд у птицы был такой снисходительный и добродушный, каким смотрят обычно на капризного ребёнка.

— Больной, вы из какой палаты? — добрым голосом произнёс аист. — Не надо тут шуметь. У пациентов тихий час, да и вам нужно отправляться к себе и прилечь. Позвольте, я вас провожу.

Хэшан потерял дар речи. А аист, словно не замечая его состояния, спокойно продолжал:

— Вы с первого этажа или с четвёртого?

— Я не ваш пациент, — наконец нашёлся Хэшан, — так у вас что, психдиспансер?

— Ну да, а как вы угадали? — усмехнулся аист. — А теперь назовите вашу фамилию или там титул. Хотя постойте, постойте… Я попробую угадать. Нефритовый император, нет? Или, может, чуть пониже, Сын Неба? Опять не угадал? А-а, Великий Бессмертный, как же я вас не узнал… В какую палату прикажете проводить? Вообще, похоже, вы не буйный. Может, в шестую?

— Доктор… э-э… как бы мне вас убедить, — почесал затылок Хэшан. — Ваши, так сказать, санитары забрали моего друга. Это такой рыжий парень. По имени Мышкодав.

— Как же, как же, наслышан… Мышкодавы у нас в восьмой. А Кошкодавы, Волкодавы и Слонодавы в десятой.

Хэшан слегка позавидовал популярности своего попутчика. В отличие от Мышкодава его собственное имя не стало нарицательным. Ещё не было сумасшедших, воображавших себя Хэшанами. «Хотя нет, «палата Хэшанов» звучит жутковато», — подумал он. Тут парень вспомнил кое о чём.

— Кстати, у вас павиан не сбегал? Он сейчас в тронном зале, — настучал он на злобную обезьяну.

— Да, спасибо. Надо сейчас же послать туда санитаров, — обрадовался аист и от удовольствия стал слегка прихлопывать крыльями. — Этого пациента, вообразившего себя наместником Сунь Укуна, царя обезьян, мы всё утро ищем. Как же санитары не догадались посмотреть в тронном зале? — почесал он перьями лоб, удивляясь недальновидности своей и своего персонала.

Но тут на Хэшана снова напало недоверие.

— А откуда в психушке тронный зал? — задал он, как ему казалось, каверзный вопрос. «Сейчас я тебя выведу на чистую воду, эскулап пернатый, — подумал он, — тут вообще никому нельзя доверять, каждый выдаёт свою версию происходящего».

Но аист спокойно ответил:

— Это здание досталось нам от богатого мецената, бывшего нашего пациента. Как говорил Конфуций: «Коль спасся сам — лечи других насильно!» Он передал под новое здание больницы свой загородный дом вместе с интерьером, ну, проще, обстановкой. Действительно, она тут была дворцовая. Кресло в парадной зале мы так и оставили. Знаете ли, для помпы, чтобы блеснуть перед проверочными комиссиями и специалистами, приезжающими к нам на стажировку из других клиник.

— И что, этот ваш меценат, вы говорите, бывший ваш пациент, он что, вылечился?

— Он не вылечился, он умер, — построжел аист. — И вообще, что это я тут с вами рассусоливаю? Такое со мной в первый раз. Говорить с больным на равных! Эй, санитары! — крикнул он в конец коридора.

Тут же как из-под земли выросли четыре огромных аиста в белых халатах и с мускулистыми крыльями. Они попытались схватить Хэшана под руки, но парень стал отчаянно отбиваться — в ход пошли кулаки. Белый пух и перья так и замелькали в воздухе. Халаты санитаров были изорваны, те же в ответ клевали Хэшана куда попало. Юноша завопил от боли. Шум драки разносился по всему коридору. Больные (из тех, конечно, кто не был привязан к железной кровати) высыпали в коридор. О, что это было за сборище совершенно невероятных существ. Настоящая коллекция нелепостей и несуразностей! Карлики с неправдоподобно огромными головами, в глазах которых не читалось ни единой мысли, совы, медведи, козы, лошади, барашки, почти все с различными мутациями во внешнем облике. Две коровы без рогов в костюмах императорских танцовщиц. Животные-оборотни, демоны и черти. Похоже, в больнице не выдавали казённых пижам, и все пациенты одевались кто во что горазд. Так вот теперь весь этот пёстрый сброд радостно наблюдал за схваткой.

— Дай ему в клюв!

— Попробуй подставить ножку!

— Выдерни им все перья!

— Сверни шею!

— Пинай под хвост!

Советы болельщиков-психов были вполне логичны. Если бы Хэшан успевал ещё и думать по ходу драки, он бы очень удивился этому. Как и тому, что совсем не вспомнил про меч, а зря — какое-никакое, но оружие… Наконец аисты, побитые и помятые, скрутили бедного парня, надели на него смирительную рубашку, немного добавили в своё удовольствие и потащили в палату.

А главврач, которым оказался тот первый аист, удовлетворённо похлопал крыльями и, покрикивая на пациентов: «В чём дело? У всех тихий час. Все по палатам», — пошёл по коридору.

Больные нехотя расходились по своим комнатам. Они были очень довольны, что сегодня у них получилось хоть какое-то развлечение.

Бесчувственного Хэшана аисты-санитары волоком затащили в какую-то палату и, привязав к железной кроватной сетке, удовлетворённо крякнули и пошли вон.

— Из-за этого буйного у нас сегодня обед на пятнадцать минут позже. Безобразие! — возмущённо произнёс выходивший последним санитар. Когда дверь за ним захлопнулась, прошло ещё минут десять, и Хэшан очнулся. Он приподнялся на кровати и оглядел комнату. Вдоль стен справа и слева от двери в два ряда стояли кровати. Из-под одеял высовывались морды наподобие тех, что наблюдали за потасовкой в коридоре. Все больные были привязаны к своим кроватям и мирно спали, кроме одного: это был наш знакомый филин, который сидел на койке, даже не повернув головы в сторону Хэшана, и занимался тем, что обтачивал пилочкой когти на лапах. Наш парень смерил птицу взглядом и обернулся к соседу справа.

— Ты погляди, что за уроды-санитары тут работают, — сказал он.

Соседом оказался не кто иной, как Мышкодав, спокойно дрыхнувший, и, похоже, уже давно. Хэшан был счастлив увидеть друга. Хорошо хоть тот теперь поблизости и в поле зрения.

— Эй, приятель, просыпайся! — крикнул он, как можно дальше свесившись со своей постели в сторону товарища. — Я тебе говорю, рыжий чёрт, хватит дрыхнуть! Выкручиваться надо поскорей и тягать отсюда.

«Эх, жалко, Жобера тут нет», — подумал он.

— Молодой человек, вечно вы шумите, — проворчал филин, — тут вам не улица.

— А что тогда тут? — Убедившись, что будить Мышкодава дело бессмысленное, Хэшан обратил внимание на филина. А вдруг бред, что сейчас польётся из уст птицы, поможет хоть немного скоротать время и отвлечься от невесёлых мыслей? — Что? Царская опочивальня? Или конюшня? Ну, говори, говори, я слушаю.

— Фу как невежливо, — поморщился филин, обтачивая когти на правой лапе, с левой он закончил минуту назад. — Здесь, знаете ли, юноша, не царская опочивальня и даже не конюшня. Здесь самая настоящая психушка.

Он полюбовался на доделанный педикюр, задрав лапы повыше, и наконец повернул к юноше осмысленные жёлтые глаза.

Хэшан обомлел:

— Ну ты даешь, филин… Недавно ведь скроил такую возмущённую физиономию, когда я только упомянул о том, что это здание — психлечебница. Раз ты знал, что это за место, что ж ты из себя наивного птенчика строил? Зачем было врать, я не пойму, что это твой дворец? И не один раз.

Филин глубоко вздохнул, огляделся и, подковыляв к Хэшану, сделал страшные глаза и шёпотом произнёс:

— Для конспирации, молодой человек, для чего же ещё? Здесь ведь кругом шпионы, куда ни глянь.

«Да, ярко выраженная мания преследования», — решил Хэшан. Как ни странно, его всё это начинало развлекать. Он улёгся поудобней, положил руки под голову и ушёл в свои мысли. Ситуация сама по себе была презабавная. Отправиться в путешествие за Персиком Бессмертия, встретиться с феями, убегать от ведьмы да в придачу попасть в психушку. Нужно было поскорей выбираться отсюда.

— Тут, конечно, хорошо, чистота стерильная. Еда трёхразовая наверняка. Мягкая постелька. Но придётся покинуть этот рай на земле. Мы не на курорт прохлаждаться отправились, а в деловую поездку, — так размышлял вслух наш путешественник. — Окружение к тому же, — он покосился на филина, — хоть и развлекает поначалу, но потом, я думаю, мы тоже рехнёмся. Кстати, а почему ты не в смирнике? Ну, не в этой стильной холщовой рубашонке с длиннющими рукавами, как все тут? — обратился он к уже сидевшему на его кровати филину.

Тот равнодушно пожал узенькими плечиками:

— Я из другой палаты. И вообще, у меня тут особые права. Хожу где хочу, лекарствами меня не пичкают. Как говорится, живи и радуйся. Но всё равно, не очень-то тут весело, и жезл опять-таки украли, — безрадостно смахнул филин непрошеную слезинку.

Хэшан поневоле посочувствовал бедняге:

— Да, птица, вижу, твоя жизнь не сахар, — и хотел ободряюще похлопать филина по спине, но, вспомнив, что руки связаны, только вздохнул.

Расчувствовавшаяся птица решила ему помочь:

— Давай уж я тебя развяжу. Мне не жалко. Будем вместе разгуливать по палатам. Знаешь, сколько интересного тут можно наслушаться. Всё же как-то помогает убить время. — Говоря всё это, филин терпеливо распутывал узлы верёвок, привязывающих Хэшана к кровати. Не верящий своему счастью юноша, после того как у него освободились руки, уселся на кровати и стал освобождать от верёвок ноги. Полностью выбравшись из пут, он благодарно пожал филину крыло и начал распутывать Мышкодава. Когда дело было закончено, он схватил друга за грудки и принялся трясти, как грушу.

— Вставай, приятель, — настойчиво повторял он. — Ты его и развяжи, и разбуди, может, мне тебя ещё на себе понести? Ну уж нет. Не больно-то приятная перспектива. С какой фени? А времени нет, надо самому скорее делать ноги, а о тебе санитары и так позаботятся. Во всяком случае, голодная смерть здесь никому не грозит…

— Что вы знаете о голоде, молодой человек, чтобы вот так рассуждать? — с тоскливым пафосом начал филин, гордо подняв подбородок, которого у него не было. — Кто знает о голоде больше, чем находящиеся в этой больнице? — Он взмахнул правым крылом, указывая на дрыхнувших клиентов.

— Что, правда тут со жрачкой так плохо дела обстоят? — раздался сонный голос Мышкодава.

— Намного хуже, юноша, намного хуже, чем вы только можете себе представить, — покачал головой филин.

— Ты посмотри, очухался, — хлопнул себя по коленкам Хэшан.

Мышкодав поднимался с постели. Он встал на пол, потянулся и виновато сказал:

— Да хотел отдохнуть как следует перед тем, как снова в путь трогаться. Где ещё, думаю, нам постельку чистую предложат?

— Ладно тут рассусоливать, бежать надо быстрей. Кстати, не подскажешь, приятель, где тут у вас выход? — обратился Хэшан к филину.

— А отсюда нет выхода, — спокойно ответила птица. — Это все знают.

— А окна, хотя бы с решёточкой? — с надеждой вопросил Мышкодав.

Но филин отрицательно мотнул головой и с сожалением посмотрел на друзей.

Хэшан в отличие от простодушного Мышкодава не очень-то верил в такое явление, как дом без окон и дверей.

— Выход всегда есть, только вот странно, и я только что заметил, что окон и вправду нет, а освещение вполне сносное. И откуда этот свет идёт — непонятно. Ведь искусственный ещё не изобрели?! Пойдём по крайней мере в ту переднюю, откуда мы пришли, — обратился он к товарищу. — Там уж что-нибудь да придумаем. Ладно, прощай, птичка. Может, ещё увидимся, — сказал Хэшан напоследок пернатому другу и пошёл к двери. Мышкодав тоже сердечно попрощался с филином и последовал за студентом. Тот осторожно выглянул в коридор, который, на счастье, оказался пуст, и ребята марш-броском бросились в его противоположный конец.

На бегу Хэшан шёпотом поинтересовался у друга:

— А ты помнишь, в какой стороне эта комната?

— Какая?

— Ну, куда мы бежим.

— А куда, если не секрет? — с интересом осведомился наш рыжий простак.

Хэшан остановился как вкопанный и с подозрением посмотрел в добродушное лицо приятеля.

— Ты что, издеваешься?

— Да нет, а с чего это ты вдруг спрашиваешь? — поинтересовался Мышкодав. Но их прервали голоса и вой, доносившиеся из-за поворота.

Ребята юркнули в первую попавшуюся дверь и оказались в палате, полной существ в накинутых на плечи белых шкурах. Они с любопытством уставились на вновь прибывших. Мышкодав попытался их отвлечь, а Хэшан тем временем наблюдал в щёлку двери за происходящим в коридоре. А там была знакомая картина. Санитары, как гестаповцы, тащили очередную жертву, которой оказался отчаянно царапавшийся и подвывавший от злобы наш добрый приятель павиан из тронного зала. В одной лапе он держал какую-то палку, за конец которой вцепился санитар, пытавшийся отобрать её у обезьяны, но та вцепилась мёртвой хваткой и не собиралась так просто расставаться с ней.

Наконец вопли стихли вдали. Наверно, обезьяну поместили в звуконепроницаемую палату или засунули ей в пасть кляп.

Хэшан тихонько прикрыл дверь и повернулся к другу. Тот был занят активным спором с каким-то престарелым медведем. Они вдвоём сидели на койке, а вокруг кучкой собрались другие пациенты. По-видимому, было что послушать.

— Я говорю, что первый мой подвиг заключался в том, что я сразился с Великаном Обезьяном, — упрямо повторял медведь, обиженно воротя морду.

— А я говорю, что это был здоровый енот-полоскун, — возражал ему Мышкодав. — Мне лучше знать, раз это я с ним сражался.

— Может, ты и дрался с енотом… кхе-кхе… — кряхтя, засмеялся медведь, — но Мышкодав всё же я, и я победил великана из обезьяньего рода.

— Про победу там и речи не было, — неожиданно признался Мышкодав. — Но всё равно, Мышкодав — это я.

Тут загалдели остальные. Каждый доказывал, не слушая других, что это именно он герой Мышкодав, а все остальные — самозванцы.

Хэшан вытащил из этого вертепа своего друга и, схватив его за руку, потащил к двери. По пути тот вопил:

— Все вы врали, присваиваете себе чужие подвиги, нацепили маскарадные костюмы. Шкура у меня на плечах овечья, а у вас и козьи какие-то, и медвежьи, а ты, приятель, явно кошку покрасил.

Последние слова были обращены к петуху, важно выхаживающему в белой шкуре на худых плечах; чтобы она не спадала, он скрепил её спереди пряжкой. Теперь петух кричал, что Мышкодав это именно он, так как в бытность свою цыплёнком он однажды клюнул пробегавшую мимо мышь.

— Ладно, зачем ты с психами связываешься? — упрекнул Хэшан приятеля, задержавшись у двери. — Пошли быстрей отсюда, пока санитары на шум не сбежались.

Мышкодав согласился, что тот дело говорит, и, хлопнув дверью, вышел вслед за ним.

— Смотри-ка, павиан всё-таки уронил свою палку, — заметил Хэшан, поднимая с пола золотистого цвета штуку, похожую на жезл.

— Ага, или это её санитары выкинули, — выдвинул свою версию Мышкодав, заглядывая другу через плечо. — А раз выкинули, значит, не золотая. А ведь так похожа, — с сожалением проговорил он.

— Нечего тут раздумывать, мне кажется, передняя в той стороне. Вон справа тронный зал, я дверь запомнил, значит, та комната, которая нам нужна, чуть дальше.

Ребята побежали туда, скользя по непонятного происхождения плитам, которыми был выстлан пол. Последняя дверь действительно вела в комнату, в которую друзья провалились прямо с повозки.

— Ну, чё теперь? — спросил Мышкодав, уставясь на товарища с нескрываемым интересом.

— Не знаю, — откровенно признался Хэшан, — постоим немножко. Санитаров пока не слышно.

— А потом чё? — продолжал допытываться его друг.

— Я же сказал: откуда мне знать? — возмутился такой настырности Хэшан. Тут он заметил в своих руках жезл, который, как оказалось, прихватил с собой. — Зачем я эту палку взял, на что она сгодится? Как оружие её вряд ли можно использовать, больно лёгкая. Кстати, я не помню, у тебя твой меч был с собой или в повозке остался?

— В повозке, — утвердительно кивнул Мышкодав.

— А мой при мне. Надо же, как только санитары его не отобрали…

— Всё равно мы не знаем ещё, светит ли нам отыскать эту чёртову колымагу. А там… ладно уж меч, — горестно махнул рукой Мышкодав, — там мой Жобер остался.

— Не унывай, ничего не поделаешь. У меня там вообще целый мешок жареных цыплят, я и то нос не вешаю, а подлый возница, наверно, уже сожрал половину. Не для него же Сяо их жарила?!

Говоря всё это, Хэшан швырнул ненужный жезл в угол. В ту же минуту друзья почувствовали, что их подняло в воздух, вокруг всё закружилось, и мгновение спустя ребята так бухнулись в свою злосчастную повозку, что та под ними прогнулась и затрещала.

— Эй, вы там, поосторожнее, — проворчал мужик-водила через плечо. Никакой иной реакции при появлении друзей с его стороны не последовало.

Ребята понемногу пришли в себя после такой встряски. Мышкодав первым делом вытащил запищавшего под ним Жобера, удостоверился, что тот не пострадал, и только после этого почувствовал себя полностью счастливым. Хэшан схватился за продовольственный мешок, пересчитал оставшихся кур. Всё было на месте. Он удивлённо покосился на возницу и с любопытством спросил:

— Эй, водила, а что это было, случайно, не знаешь?

— Вы это о чём? — поразился тот.

— Ого, нас крадут прямо с его повозки, а он, значит, и видеть ничего не видел?! Куда мы исчезали?

— Понятия не имею. Напросились в попутчики и сразу шуметь, — обиделся возница.

— Так вы что, ничего не заметили? — удивился Хэшан. — Я вас спрашиваю, сколько времени нас не было?

— А куда вы могли отлучиться? Минуты не прошло, как навязались со мной ехать, и сразу претензии какие-то непонятные. — Мужик недовольно скосил свои рыбьи глаза.