Дети Понедельника

Глава 2 День первый, или Добро пожаловать Часть II. Еще не вечер

К двум часам дня (что большинство сотрудников, работавших в первую смену, считали уже вечером) Эдуард Игнатьевич созвал расширенное заседание коллектива, а это происходило крайне редко и ничего хорошего не предвещало. Обычно тему планерки знали заранее, морально настраиваясь на втыки, выписываемые шефом направо и налево во время подобных мероприятий. Однако сейчас все было по-другому. Директор кратко обрисовал сложившуюся ситуацию и передал слово профессору Шеллерману.

- У меня для вас пренеприятнейшее известие, - мрачно сообщил Хьюго своим новым собравшимся коллегам.

- К нам едет ревизор? - высунулась неугомонная Нина, менеджер заочного отделения, мать-героиня одного пятилетнего оболтуса, который в столь раннем возрасте начал проявлять совершенно сверхъестественные способности: пацан без всякого зазрения совести и последующих неприятных последствий бегал в кабинет директора и просил того почитать сказки.

- Попрошу не умничать! - сурово осадил ее профессор. - Не ревизор, а комиссия! Комиссия из Министерства магического образования Великобритании!

- Ой…

- "Ой" - самое страшное слово в ядерной физике, - пробурчала Майя вполголоса.

- Вот именно, - сухо кивнула начальник учебного отдела, оглядев притихших подчиненных. - И чтобы пройти аттестацию, нам необходимо серьезно готовиться.

- Вот это - новые инструкции, - с этими словами профессор Шеллерман выложил на стол огромную папку. - Вы все должны самым внимательным образом с ними ознакомиться и привести документы в соответствующий вид.

Он вскинул правую ладонь, разведя пальцы на манер командора Спока, взмахнул ею - папок стало восемь.

- Какой классный ксерокс! - ахнула Ульяна. - А можно и нам такой же? А то наш уже совсем зачах, - но получив в ответ гневный взгляд от босса, умолкла.

- Каждое подразделение берет себе один экземпляр и работает! Вопросы есть?

Вопросов от ошарашенных "радостным" известием сотрудников не последовало.

- Свободны!

Все зашевелились, поднимаясь с мест. Двое или трое подошли к столу за инструкциями. Мгновение спустя раздался истошный вопль.

- Так ведь они же на английском!

Развернувшийся было к выходу Шеллерман раздраженно обернулся:

- В чем еще дело?!

- Инструкции, профессор…

- Да они на английском…

- На английском языке, как их читать?!.

- Это какой-то кошмар! Что с ними делать?…

- Тихо! - рявкнул профессор. - Кто у вас хоть немного знает английский?

- Нонна Вениаминовна, Янина, Лина и Динь Динь.

- Возьмите инструкции и займитесь переводом. Остальные будут вам помогать!

- Каким образом?! Все остальные в английском языке ни уха, ни рыла! А нам на такой объем несколько недель потребуется! - попыталась возмутиться Нонна Вениаминовна, которую с готовностью поддержала Янина. Видимо, на обеих сказывалось желание работать в прежнем темпе.

Лина благоразумно промолчала и мрачно переглянулась с Динь Динем, преподавателем заклинаний на английском языке, родившемся на Кубе, но волею судьбы живущего в России.

- Все переводить и не придется! - раздраженно пояснил Шеллерман. - Только то, что касается организации учебного процесса, - он открыл папку и вынул оттуда листов примерно восемьдесят. - Остальное переведем мы с профессором МакДугл. А вам поможет Динь Динь! - Шеллерман кивнул в сторону молодого кубинца.

- Я вообще-то больше по-португальски, - смущенно сознался тот, поправив очки, - но попробую.

- Надо не пробовать, а делать. Это чрезвычайно важно! Остальные будут набирать на компьютере перевод. Всё! Свободны!

Сотрудники потянулись к выходу, таща за собой стулья и озадаченно переговариваясь. Начальник учебного отдела отдала свою часть листов Лине, а Янина - Динь Диню под благовидным предлогом большой загруженности в связи с подготовкой к предстоящей проверке, и "осчастливленные" нежданно свалившимся поручением "переводчики" поделили документы и разошлись по местам - выполнять задание.

Ненадолго воцарилась относительная тишина, пока ее не прервало изумленное восклицание Лины.

- Сколько-сколько листов расписания?!.

Ей вторил растерянный голос Динь Диня.

- Что значит: "Выставлять оценки прошедшие, настоящие и будущие"? Это еще как понимать?!.

Менеджеры нервно запереглядывались и кинулись выяснять, что все это значит, но их мрачные коллеги только отмахивались. Мало-помалу все привыкли к тому, что возмущенное шипение доносилось то из одного, то из другого угла. Лина яростно черкала листы карандашом, то краснея от гнева, то бледнея от злости. Динь Динь, зашвырнув куда-то свои очки, стучал по клавиатуре, как отбойный молоток по барабанным перепонкам, одновременно виртуозно ругаясь сквозь зубы по-португальски.

Когда через несколько часов они представили получившийся перевод, начали ругаться все остальные. На русском литературном, русском разговорном, английском, французском, немецком, украинском (все зависело от того, кто какой язык изучал в средней школе) с мыслимыми и немыслимыми акцентами, то и дело упоминая всех известных и неизвестных доселе родственников.

- Это чудовищно! - печально подвела итог Маргарита Леопольдовна. - Просто чудовищно!

- Еще бы не чудовищно! - откликнулась Лина, нервно отгрызая ластик на конце карандаша. - Вот, взгляните! В наличии должно быть пять видов расписания, а именно: реальное, консенсуальное, виртуальное, общее и дополнительное, - она распалялась все больше и больше, - и каждое направление обучения должно быть раскрашено в свой цвет! И все ведомости текущей аттестации тоже должны быть помечены соответствующими цветами! А ведомости нужны свои на каждую разновидность этого долбанного расписания! Как прикажете это все понимать?!.

Полуэкт Полуэктович, с интересом слушающий сей инструкционный бред, решил высказать свои соображения по данному поводу и на полном серьезе заявил:

- А вот тут-то и сливаются реальная и воображаемая реальности, понятно, да? Кажется, что все, как надо, но на самом деле дело совсем не так обстоит! Другой вопрос, каким образом скомпоновать необходимые элементы в единое нерушимое целое, используя представленные реальности и пространственно-временной континуум, понятно, да? Но в любом случае, если просто всегда не просто, и это каким-то образом хорошо, то это уже очень, очень плохо!…

Крак!… Карандаш, стиснутый слишком крепко, сломался. Лина, одна из немногих, кто мог понять запутанные словосплетения начальника технического отдела, сжимая обломок карандаша на манер кинжала, медленно поднялась с места, явно прикидывая степень и форму членовредительства, которое собиралась причинить не в меру умно выражающемуся коллеге, но вместо этого развернулась к ближайшему к ней шкафу и принялась легонько биться головой о боковую стенку.

- Что ж ты так убиваешься? - вмешалась Саша. - Ты ж так не убьешься! Смотри, как надо: А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!…

Вечером того же дня Шеллерман отчаянно пытался сосредоточиться на составляемом документе. Однако ему, привыкшему к тишине персонального рабочего кабинета, было практически невозможно не обращать внимания на творившийся вокруг кавардак. В крошечном помещении толпилось человек пятнадцать - и сотрудники, и студенты. Они сновали туда-сюда, разговаривали, спорили, смеялись, шелестели бумагой. Пулеметными очередями щелкали клавиатуры раздолбанных компьютеров; системники гудели, как драконы на взлете. Голоса сливались в странную какофонию.

- Девушка, ну что Вы в заявлении написали?! Какая еще "колдовастика"?…

- А я ему говорю - ты что, сбрендил, я же не сумасшедшая…

- И тут ангел сказал: "Вы только половину времени использовали, почему бы вам еще не повеселиться?"

- Да не колдовастика, а колдовство!…

- А можно, я тесты домой возьму, у меня ребенок маленький… 15 лет всего…

Профессор попытался мысленно успокоиться. Посчитал до десяти. Пересчитал еще раз. Извлек квадратные корни и возвел цифры в куб. Не помогло. "Я их сейчас прокляну! - подумал Шеллерман, сжимая ладонями гудящую голову. - Всех до одного! Вот только заклинание вспомню и…" Он сформулировал проклятие: "Заткнись, а то порежу!" и… в эту секунду погас свет. А поскольку было уже немногим после шести часов вечера, и фонарь за окном, как обычно, не горел, в кабинете воцарилась абсолютная тьма! "Проклятье, неужели лангольеры?… Неужто и сюда добрались?" Вдруг из темноты раздался раздраженный голос Люды:

- Блин, опять конец света!

В ответ послышался ехидный комментарий из другого угла.

- Не опять, а снова! Сегодня еще ни разу не выбивало! - Майя, как всегда, была полна язвительности.

- Господи, ну что это такое? Я опять не сохранилась! - жалобные стенания Лины, не успевшей доделать расписание для отчетов, эхом отдавались от потолка.

- Это не Господи, это чайник! Так! Кто опять включил чайник и не выключил при этом обогреватель, верхний свет и все мониторы?! - Нина не упускала возможности поругаться с кем бы то ни было, что доставляло ей моральное удовлетворение.

- Вот, б…, почему свет не включают? Что, у нас никто не знает, где рубильник?!.

- Пойду, посмотрю! ОЙ! Что это?!…

- Это моя нога, вот что! Сядь, а то навернешься, сама схожу!…

- Можно подумать, ты не можешь навернуться!…

- А мне до дверей ближе!…

Профессор решил, что с него хватит:

- Немедленно замолчите! - Хьюго сухо щелкнул пальцами, и в воздухе повис светящийся шарик, похожий на шаровую молнию размером с небольшой мандарин.

Свет выхватил лица его новых подчиненных - они выглядели раздосадованными, но никто не казался испуганным, ни даже удивленным. Видимо, случившееся было в порядке вещей и никого не шокировало.

- Создатели Пресветлые, какая дикая страна! - пробурчал Шеллерман себе под нос, устало вздохнул и выбрался из-за стола. - В чем дело? - взгляд черных глаз раздраженно обежал полуосвещенную комнату и остановился на одной из девиц. Лина посмотрела на него, как на идиота, и ответила соответственно.

- Свет погас, профессор.

- Это я как-то сподобился заметить! - с издевкой сообщил Шеллерман. - Почему это происходит, я спрашиваю?! - девчонка пожала плечами и совершенно спокойно ответила:

- Электропроводка перегружена, поэтому время от времени…

- А на самом деле - довольно часто, - уточнила Майя, зажигая маленькую свечку и сосредоточенно приклеивая ее на монитор своего компьютера.

- В общем, пробки постоянно выбивает, - заключила первая, согласно кивнув в ответ на замечание подруги. - А проводку поменять нельзя - это во всем здании ее менять придется. А еще, бывает, киберы безобразничают, никакой на них управы!

- Какие еще киберы? - Шеллерман не был уверен в том, что над ним не издеваются.

- Маги-кибернетики, - спокойно пояснила Лина, чуть свысока поглядев на своего нового начальника, не знающего простых вещей, - кибер-маги, киберы… Это все они.

- Они, они, - пробурчала Майя, все еще возясь со свечкой. - Бандиты - вот кто они! Если узнаю, что это киберы мой отчет по долгам угробили, таких плюх навешаю, на всю жизнь запомнят, олухи!

Дверь приоткрылась, и в кабинет, обдирая уши, протиснулась кудлатая голова одного из четырех системщиков, которые действительно что-то умели. Денис отличался на редкость спокойным, флегматичным характером и философским взглядом на жизнь. Кричать на него смысла не было: он относился ко всему индифферентно и жил по принципу: "Мелкие тревоги не стоят внимания, а все тревоги - мелкие". Среди сотрудников носил клички "Денёк" (по той причине, что просить его сделать что-либо приходилось в течение целого дня) и "Улыбка крысы Шушеры" (описание выражения его лица в ответ на подобные просьбы). Парень спокойно сообщил:

- Сегодня света не будет!

- Как - не будет?! А расписание?! Оно же еще не готово! Включайте немедленно, вы что!

- А что - мы? Это не мы. Это Чубайс - весь район обесточили!

- Fucking shit! Кто это сказал?! А, так это я сказал…

- Не волнуйтесь, профессор, еще немного здесь поработаете, Вам и не такое покажется, - успокоила Шеллермана Лина тоном старожила; в конце концов, они с Майей провели в Академии уже несколько чудесных лет, наполненных яркими событиями и потрясающими даже их воспаленное воображение идеями старого маразм… замечательного директора.

В конце рабочего дня командированные волшебники отправились в ближайшее кафе, которое находилось примерно в двух автобусных остановках от Академии, где не было даже буфета, - перекусить и успокоить нервы. Шеллерман заказал чай, и когда две дымящиеся чашки уже стояли на их столике в углу, профессор достал из внутреннего кармана своей куртки маленькую бутылочку и аккуратно налил в каждую немного темной жидкости.

- Что это, Хьюго? Успокоительная микстура? - поинтересовалась профессор МакДугл, принюхиваясь к своему чаю.

- Нет, Марион, это бренди, - хмуро отозвался тот, пряча бутылочку обратно. - Я думаю, не повредит. Особенно - после того, что мы видели! - он с мрачным видом взял свою чашку и сделал глоток горячего напитка.

- Да уж! Впечатление весьма даже… сильное! Мне категорически не нравится то, что там происходит. Работа организована просто ужасно! Вы обратили внимание: начальство, с одной стороны, призывает сотрудников проявлять больше твердости по отношению к студентам, а с другой, само занимается попустительством, возлагая ответственность за его последствия на тех же сотрудников. Большинство преподавателей и кураторов давно махнули на все рукой и просто плывут по течению. Очень немногие действительно пытаются что-то делать, но понимания не встречают. Я бы сказала, ситуация… э-э…

- Удручающая, - сухо подсказал Шеллерман, отхлебывая чай.

- Совершенно верно, - согласно кивнула МакДугл, отламывая печенье. - А студенты? За столько лет преподавания я навидалась всяких - от гениальных до откровенно тупых. Но такого контингента я не видела никогда. Не думала даже, что студенты могут быть настолько… как бы поточнее выразиться…

- Безбашенными, - проговорил профессор Шеллерман, уставившись на свою чашку с таким видом, словно это она была во всем виновата.

- Да, именно так! А организация труда? Ужасающе тесно, но этого еще мало! Последним распоряжением начальства количество рабочих мест уменьшается вдвое! Один стол на двоих, два стула на троих, на целый кабинет - единственный тюбик клея! А в кабинете, между прочим, пятнадцать человек! Вы представляли себе такое, Хьюго, - делить кабинет с еще пятнадцатью сотрудниками? Это просто… просто…

- Омерзительно, - закончил предложение Шеллерман, так скривившись от отвращения, словно ему только что предложили отведать сырых дождевых червей без кетчупа.

- Именно! - Марион со стуком отставила в сторону свою чашку и обеспокоено покачала головой. - Я вообще не уверена, что мы будем в состоянии что-либо сделать. То, что там творится - это…

- Полный бедлам, - подвел итоги Мастер-Целитель, также отставил свою чашку и опять полез за пазуху. Шепотом выругавшись по поводу чертовых неудобных карманов в этом чертовом неудобном пиджаке, он снова достал маленькую бутылочку.

- Может, не стоит больше бренди, Хьюго? - спросила МакДугл, глядя, как он откупоривает бутылку.

- Это не бренди, - мрачно буркнул Шеллерман, плеснув ей в чашку щедрую порцию странно пахнущего варева, - это успокоительная настойка на травах. Именно то, что нам сейчас необходимо.

- Несомненно! - профессор МакДугл отпила остывшего чаю пополам со снадобьем. - Я так зла, что готова отправиться туда и просто спалить это… эти… этот…

- Балаган! - профессор Шеллерман согласно кивнул и глотнул настойку в чистом виде прямо из горлышка.

- Да, коллега, у Вас несомненный талант называть вещи своими именами. Но, надеюсь, Вы не станете подбирать точный эпитет тому, во что мы с Вами так неосмотрительно вляпались?

- Нет, не стану. В приличном обществе подобных… эпитетов воспитанные люди не употребляют. Все и так предельно ясно, - он спрятал лекарство в карман и допил чай. - Кроме одного - что мы будем делать?

- Я говорила когда-нибудь, что Вы мастер задавать вопросы, не имеющие ответа, Хьюго?