Дети полнолуния (Марина Наумова) читать бесплатно онлайн полную версию книги (ч. 4)

- Вы так думаете? - оживился Джейкобс. - Тогда удивительно, что я еще жив.

- А может быть, у них есть насчет вас какие-то особые планы?.. И еще - мы собираемся провести сегодня в вашем городе одну операцию, к которой полиция подключится только на последнем этапе. Дело в том, что с "невидимками" выходит на контакт сам Витторио Реа... По агентурным данным, он находился здесь вчера на переговорах, затем выехал в машине с закрытыми занавесками - не исключено, что кто-то из ночного народца отправился с ним. Но надо полагать, контакт у них все равно не получится, - значит, будет драка... А на нашу долю останется лишь необходимость немного помочь обеим сторонам... И чем меньше и тех, и других останется в результате стычки - тем лучше. Насколько я знаю Реа, он обычно решает дела одним махом, так что нам не придется долго ждать. Вы же понадобитесь нам и как помощник... и как свидетель, что эти подонки взаимно прикончили друг друга.

- Надо полагать, доктор Джоунс там будет... - задумчиво произнес Джейкобс.

- Надо полагать... А вы что, имеете против него что-то личное?

- Да как сказать... - нехорошо усмехнулся Джейкобс.

Если судьба сама играет на руку - то зачем ее искушать неуместными откровенностями?

Встреча, как было передано Дугласу курьером, должна состояться в одном из отелей, в котором уже заранее половина номеров была занята людьми, в разной мере причастными к делу или уж во всяком случае заинтересованными. Большая половина из них всерьез увлекалась стрельбой, особенно ее прикладными видами.

"И все же в забавные игры судьба играет с людьми, - подумал Эл, поднимаясь по широкой, сделанной под мрамор лестнице. - Кем я был всего лишь вчера? Среднепреуспевающим обывателем, образованным, но никому неинтересным заурядным человеком. Теперь же его принимал человек, являющийся немалой величиной в преступном мире. Кроме того, не пригласивший - лично приехавший на встречу.

От всего этого у Эла по спине пробежали мурашки. Не то чтобы Эл испытывал к Реа какую-то особую почтительность - он не мог уважать гангстера, но ощущал масштаб его личности.

- Присаживайтесь, пожалуйста, - приветливо улыбнулся с порога Реа, и Эл чуть не вздрогнул от возникшей вдруг странной иллюзии, словно он попал в свой кабинет, но в роли пациента.

- Рад приветствовать вас, - проговорил он чужие ему по духу слова.

- Я тоже. Присаживайтесь. Я рад, что вы пришли на встречу один.

- Я решил, что так будет легче разговаривать, - ответил Эл. Разумеется, он не знал правил игры и поэтому не мог понять, как воспринял это Реа: как самоуверенность или, наоборот, согласие подчиниться.

- Приятно слышать... Вы будете кофе?

- Нет, благодарю, - машинально ответил Эл, ожидая, когда, наконец, Реа приступит к делу.

Реа наслаждался моментом. Он всегда любил "видеть людей насквозь", здесь же ему было приятно видеть в человеке его потаенную суть, принадлежащую ночному миру. Пусть он скорее уговаривал себя, что видит это, - все равно приятно было глядеть на такую искусную подделку под человека, каковым являлся в его глазах Джоунс.

Ждать разговора Элу пришлось недолго. Прищурившись, Реа откинулся в кресле и заговорил:

- Вы знаете, до недавнего времени я был почти настоящим материалистом - насколько может являться таковым человек, выросший в верующей семье. И мне было поначалу просто удивительно узнать о вашей организации. Всегда приятно открывать новые стороны в таком, казалось бы, изученном всеми мире. Но потом я навел справки и, к сожалению, выяснилось, что я отнюдь не первооткрыватель ночного народа. Может быть, вам будет интересно узнать, что при спецслужбах практически каждой страны существуют особые подразделения, интересующиеся исключительно вами...

- Надо же, - вырвалось у Эла.

- А вы не знали? - покровительственно усмехнулся Реа. - Конечно, с вашими способностями можно и пренебречь подкупом должностных лиц... Среди вас, кажется, есть и телепаты?

- Не совсем, - честно признался Эл, нарочно заглядывая Реа в глаза, чтобы тот мог оценить его искренность. - Речь идет о явлении, которое чаще называют эмпатией. Мысль - это нечто настолько абстрактное, что прочитать ее более или менее адекватно невозможно. Вот чувства, эмоции, - это совсем другое дело.

- М-да... все равно не слишком приятно... Надеюсь, вы не обладаете этой способностью?

- Нет... У меня совсем иной дар.

- Понятно, - кивнул Реа. Его немножко задело, что осведомленность о способностях ночных людей не произвела на Эла должного впечатления. Или для ночных существ эти свойства настолько обычны, что Джоунс даже не подумал о том, что другие не обязаны о них знать? - Так вот, мистер Джоунс. Раз вы пришли сюда, надо полагать, вы готовы к сотрудничеству.

- Да, я готов обсудить приемлемые для обеих сторон его формы. - При этих словах внутри у Эла что-то сжалось. Началось...

- Вы знаете, поначалу я думал только о вашем городе и уже налаженном бизнесе - вы догадываетесь, о каком. Но, поразмыслив, я пришел к выводу, что это будет похоже... скажем, на забивание гвоздей с помощью микропроцессора. У вашего народа есть замечательные таланты, которые, направленные должным образом, могут принести большую прибыль... гораздо большую, чем можете рассчитывать вы.

- Простите, но наши запросы не слишком велики, - пожал плечами Эл.

- Не продолжайте... Я все знаю. Вы занимаетесь этим делом только для того, чтобы обеспечить себе более или менее сносное существование. Ваш народ просто хочет выжить - и мне несложно об этом догадаться. Но знаете ли, в нашем, человеческом, мире закон таков, что на самом деле шансы на жизнь дают только очень большие деньги и власть. Если вы хотите не прятаться больше по углам, а получать от жизни удовольствие, жить открыто и даже поглядывать на тех, кого вы сегодня боитесь, свысока - вам стоит пойти с нами на более близкое сотрудничество. Вы все одарены необычными способностями - но без помощи нормальных людей вам никуда не уйти ("Слышала бы его Селена!" - поежился вдруг Эл.). Кроме того, у вас есть свои женщины и дети... Подумайте о них - разве вы не хотите обеспечить им будущее?

- И что же вы предлагаете?

- Сотрудничество - вы и сами это говорили. И перспективы его настолько велики, что вряд ли будет преувеличением говорить даже о власти над миром, пусть вначале и неофициальной. Ваши способности, наши возможности и умение ими распорядиться могут творить чудеса. Я и сам сперва не поверил себе, когда попробовал их оценить, и все же, поразмыслив трезво, убедился, что это реально, стоит только взяться за дело с умом.

Эл только присвистнул: когда он попытался встать на точку зрения Реа и приблизительно оценить перспективу, на какое-то мгновение он лишился дара речи.

- Что, вы и не задумывались о таких возможностях? - усмехнулся Реа, и Эл почувствовал на расстоянии, что тот возбужден сверх всякой меры, видно, луна расщедрилась на толику способности к эмпатии и для бывшего психоаналитика. - Только не думайте, что дело у вас выгорит без меня. Вы сами знаете свои ограничения, а сговориться с другими людьми у вас не будет возможности. Я просто не могу вам такое позволить. Надеюсь, это вы понимаете?

Эл понимал. Реа не из тех, кто упустит свое. Если Эл сейчас скажет "нет" - начнется война на истребление. Но если скажет "да"...

Пот струился по спине Эла. Он не мог сделать выбор. Не имел такого права.

"Кто я, в сущности, такой, чтобы решать судьбы сразу двух народов?" трусливо подумал он, прикрывая глаза от проницательного взгляда собеседника, который, казалось, старался содрать с него кожу.

"Я - никто... Я - случайный человек... Помилуй меня, Луна, прости, Селена..."

- Что же вы молчите? - Реа попробовал усмехнуться, но волнение впервые оказалось сильнее его. Это для Джоунса стоял вопрос "сотрудничество или уничтожение"; для Реа второй вариант казался не менее удручающим, чем для детей полнолуния. Он все рассчитал, он все решил, и ставка в игре была настолько велика, что отказаться от нее было равнозначно самоубийству. Пусть его "подружка" Изабелла тоже умеет читать мысли - для осуществления всего грандиозного плана ее мало.

Реа вглядывался в сникшую и одновременно напрягшуюся фигуру Джоунса, сгорая от нетерпения услышать "да". Но наконец Джоунс покачал головой, и внутри у гангстера что-то оборвалось.

Неужели - "нет"?

- Я не могу ответить сразу, - ответил Эл. - Я просто не ожидал, что наш разговор может принять такой оборот. Мне нужно время обдумать. Если бы речь шла о бизнесе в Фануме, то я бы сказал "да". А так я просто не знаю, что ответить. Наш народ и так ненавидят, а если мы согласимся помогать вам, скорее всего, большинство людей не сможет нам этого простить никогда.

- Глупости! - потерял обычное терпение Реа. Его лицо исказила гримаса. - Власть даст вам уважение. Это больше, чем "любовь", на которую вам и так нечего рассчитывать. Вы сами станете хозяевами положения.

- Но почему вы так уверены в победе? До сих пор такие авантюры никому не сходили с рук.

- Бросьте! Вы плохо знаете нашу историю. Начало двадцатого века яркий пример того, как в Европе к власти приходили отчаянные авантюристы. Мало того, я не собираюсь заниматься и половиной тех глупостей, которые допускали они. К чему войны, охота на ведьм? Наша власть будет властью денег и спокойной неагрессивной силы, которую мы не станем демонстрировать по пустякам. Согласен, в ней будет доля власти страха и мистицизма - но только доля, rjnjhfz, eltn lth; fnmcz в разумных рамках. Вы ведь не считаете меня маньяком... доктор?

- Смотря как на это взглянуть... - криво усмехнулся Эл. - Вроде бы вы непохожи, но... половина моих коллег признала бы вас таковым сразу же после слов о мировом господстве.

- Чушь! - возмущенно перебил его Реа. - Об этом мечтает каждый политик - иначе он бы не стал ввязываться в такие игры. Просто человек должен сопоставлять свой уровень притязаний с реально имеющимися возможностями. У меня есть люди, есть капитал, есть здравый смысл. Зато я не могу знать планов своих врагов, предчувствовать, с какой стороны исходит угроза, кто может меня предать... А вы это можете. И в картах, и на бирже телепат мгновенно сколотил бы себе состояние. А деньги легко дают все остальное... Если бы я лично мог этому научиться - я отдал бы за такой дар все, что у меня есть, но приобрел бы еще больше. Вот почему вы мне нужны.

- На этапе восхождения к вершине, - хмыкнул Эл. - Потом вы благополучно от нас избавитесь.

- Тоже чушь. Защищать завоевания еще сложнее, чем приобретать. Ваш народ будет нужен всегда... пока он верен одной стороне. Я не шучу, Джоунс. Если вы откажетесь, я просто буду вынужден всех вас уничтожить на тот случай, если вы, зная о том, что я рассказал, захотите найти другого партнера. Ну так я жду. Да или нет?

Эл тяжело вздохнул. Конечно, совсем недавно он бросил бы Реа в лицо гордое "нет". Но что последовало бы за этим? Не для него лично - для тех, кто доверился ему и за кого он сейчас отвечал. Это гордый одиночка имеет право презирать опасность: что у него есть, кроме собственной жизни? Эл такого права лишился. Но сказав "да", он снова подставлял под удар невинных людей, которых было еще больше...

- Отсрочку, - тихо попросил он. - Я не могу решить сейчас!

- Один из ваших уже согласился... Так да - или нет?

- Кто?

- Не тяните время. Мое терпение не беспредельно.

- А как же вы без терпения собираетесь ворочать такими грандиозными делами?

- Замолчите! Вы просто отклоняетесь от темы. Я спрашиваю вас в последний раз: да или нет?!

Напряжение достигло предела. Голова Эла гудела.

Да - или нет. Преступники, правящие миром, - или гибель людей, ставших близкими. Или так: ночной народ - или дневной. Тот народ, что принял его и признал своим, - или тот, который он считал родным до сих пор.

- Я не слышу ответа! Да или нет?!

"Помоги, Луна! Подскажи!!!"

Элу показалось вдруг, что еще секунда - и он умрет на месте. Какой был бы замечательный выход! Но тогда придется решать Селене, а она... Эл понял, что выберет она, не разбираясь в тонкостях человеческих взаимоотношений. А он тогда не сможет даже предупредить.

Или - нет? Если бы Селена смотрела на этот вопрос однозначно, она не позволила бы выбирать ему...

- Да или нет?!

Реа уже не спрашивал - кричал.

А если согласиться для видимости, чтобы при первом же случае улизнуть, вырваться из их рук и скрыться вообще? Но как? Реа наверняка предусмотрел и такой вариант.

- Я не могу ответить. Решаю не только я, есть еще один человек... - с трудом выдавил Эл. Ему было стыдно за эти слова, словно он старался переложить груз ответственности на чужие плечи. Нет, он должен был добиться отсрочки - хотя бы для того, чтобы объяснить, за что и почему он решил погубить своих братьев и сестер...

- Не увиливайте!

На Эла смотрело лицо сумасшедшего. Наверное, Реа и сам испугался бы, увидев себя в зеркале.

И тогда взгляд нового сына полнолуния упал на окно. Всего несколько шагов - или два больших прыжка...

"Помоги, Луна!" - снова взмолился он - и внутри словно распрямилась какая-то пружина. Тело метнулось к окну, быстро, слишком быстро, чтобы его можно было остановить просто так. Реа отреагировал мгновенно. Если человек может двигаться в критические моменты с огромной скоростью - то пуля летит еще быстрее.

Эл только вскрикнул, когда на его спину обрушился неожиданный удар и от возникшей боли потемнело в глазах. Он ощутил, как разлетаются под руками на мелкие осколки стекла, как режет глаза внезапно открывшееся солнце, а потом все померкло.

- Простите, это вы - Рафаэль Салаверриа?

Частный детектив вздрогнул.

Перед ним стоял человек, которого он уже видел вчера возле дома доктора Джоунса.

- Меня зовут Ремблер, - между тем продолжил тот. - Я нашел вас, потому что вы так или иначе уже соприкоснулись с моим делом... во всяком случае, с делом Джоунса.

- Как вам это удалось? - на всякий случай Рафаэль отступил на шаг и положил руку на рукоятку пистолета.

- Мне сообщили о том, кто вы, в полиции, а затем я нашел ваш адрес в телефонном справочнике.

- И что же вы от меня хотите?

- Я хочу стать вашим клиентом.

- В деле о шантаже?

- Нет... Так вы пригласите меня в контору или мне придется поискать другого детектива?

- Ну что ж... - после некоторого колебания сдался Салаверриа, заходите.

Через пару минут они уже сидели в кабинете и очаровательная секретарша, принеся кофе, выставила гостю на обозрение длинные смуглые ноги.

- Так что вас привело ко мне?

- В свое время я развелся с женой, - Ремблер говорил спокойно. За последнее время ему столько раз пришлось касаться этого больного места, что он едва ли не притерпелся. - В настоящий момент она живет в Фануме и работает в клубе Кампаны. Вчера ее не было на работе, а я хотел бы с ней переговорить о своей дочери. Мою жену зовут Гертруда Ремблер. Я бы хотел, чтобы вы помогли мне ее найти.

- В клубе Кампаны? - по спине детектива пробежали мурашки.

- Я хорошо вам заплачу, - поднял на него тяжелый взгляд Ремблер. После бессонной ночи он решился наконец сделать свой выбор и был готов теперь на все.

- Нет, - зажмурился детектив. - Мне не нужны деньги. И советую вам как человек человеку - обратитесь лучше к священнику. Я не занимаюсь нечистью и привидениями, а также оборотнями, сфинксами и всем таким прочим... И вам не советую.

- Сфинксами? - удивленно посмотрел на него Ремблер. - Где вы ее видели?

- Кого?

- Девочку, которая... похожа на сфинкса. Ведь речь идет о ней? подчеркнуто холодно осведомился Ремблер, хотя его сердце учащенно забилось. Неужели этот человек видел Изабеллу?

- Ах, так вам они и нужны? - рискуя потерять любовь секретарши, Рафаэль нервно расхохотался, потом схватился за пистолет. - Вот что, мистер, думайте обо мне что хотите, но я с вами разговаривать не собираюсь. Я только что был на исповеди - и не заставляйте меня снова туда идти. Разбирайтесь сами со своей нечистью - идите в клуб, езжайте на ферму к Дугласу - только уходите отсюда!

- Благодарю, - Ремблер встал. Происходящее казалось ему настолько далеким, что он не мог даже обидеться. Почти машинально он достал из кармана несколько купюр, положил на стол и вышел, не говоря больше ни слова.

Некоторое время Салаверриа расширенными от ужаса глазами смотрел на деньги, потом прошептал:

- Зажигалку!!!

Все еще не понимая, что произошло с начальником, Беатрис протянула ему зажигалку и потом долго смотрела, как тот делает невообразимую вещь: жжет деньги прямо на столе.

Прежде чем они успели догореть до конца, она уже вызывала по телефону врача из психиатрической клиники...

- Он мертв, - врач-эксперт убрал стетоскоп и встал. Тотчас над трупом засуетился полицейский фотограф.

- Черт бы побрал этих быков! - выругался коп, обнаруживший тело. Никогда их нет вовремя...

- Брось, - поморщился его напарник. - Один из них погиб сегодня ночью, и весь участок, наверное, пошел на отпевание. Кроме того, насколько я знаю, сегодня кто-то пристрелил Большого Рудольфа - тоже забота... хотя ради него я бы и пальцем не пошевелил: чем меньше в городе такой мрази, тем чище воздух...

Он любил поговорить на моральные темы, но подъехавший автомобиль прервал его дальнейшие разглагольствования.

Бледный и похудевший за два дня Джейкобс выпрыгнул на тротуар.

- Что случилось?

- Труп. Пока не опознан, но ясно одно: в гостинице произошла разборка. Сложно сказать пока, что послужило причиной смерти - пулевое ранение или падение с высоты.

- Так... - Джейкобс подошел к мертвецу поближе, и ему вдруг показалось, что лежащий лицом вниз человек ему знаком. - Вы уже закончили?

- Сейчас, последний снимок, - фотограф щелкнул своим аппаратом и отошел.

Стараясь не вымазаться в крови, Джейкобс осторожно приподнял голову погибшего. Перед ним был Джоунс.

Вот и конец вражде... Джейкобс взглянул еще раз на мертвеца. Да, он не ошибся...

Странное чувство охватило его: словно из жизни похитили ее смысл. Вот был этот человек жив, был опасен как знаток человеческой натуры и вообще нечисти. Ну и что с ним стало? Очередной труп...

- Надо же, оба - в один день, - проговорил он вслух. - И Грюнштайн, и этот...

Он замолчал: из памяти всплыло упоминание о Витторио Реа.

Если окажется, что тот находится сейчас в гостинице, ломать голову над тем, кто убийца, не придется. Да и так все ясно... Хотя и жаль, что так. Жизнь вдруг показалась детективу удивительно пресной. В самом деле за что он так ненавидел этого почти незнакомого ему человека, раз его смерть не принесла никакого удовлетворения? Из-за чего? Из-за мелких неурядиц с бабами да косых взглядов дураков-коллег? Вот уж "серьезная" причина!

Джейкобс вздохнул и отправился в гостиницу. Заниматься этим делом ему больше не хотелось. Ни для славы, ни просто так. Ему просто стало скучно и одиноко.

Вначале все было хорошо. Изабелле выделили роскошную комнату, и человек с плоским каменным лицом принес ей ужин прямо в постель. При виде его Изабелла расхохоталась, а затем стала играть сама с собой, воображая, что она находится в шикарном ресторане. Затем "официант" - она никак не могла определить, как на самом деле называется его должность, - удалился. Дон проведал ее еще разок, но был при этом явно не в себе, думал о ее народе, но так сумбурно и невразумительно, что Изабелла ничего не могла распознать, после чего она осталась одна, и надолго. Вначале ей это даже нравилось: она немного вздремнула на непривычно мягкой кровати, потом включила телевизор и некоторое время наслаждалась бездельем и роскошью окружающей обстановки. Затем ей захотелось выйти. И вот тогда оказалось, что дверь заперта.

Удивленная Изабелла подергала ручку, затем ударила в дверь всем телом - но та не поддалась.

"Вот еще новости!" - она села перед дверью и изумленно уставилась на замочную скважину, словно желая проникнуть в нее и открыть изнутри скрытый в дверной толще механизм.

От замка пахло электричеством - вот и все, что ей удалось установить.

- И как я должна это понимать? - спросила себя Изабелла. - Я пленница? Или просто гостья? Что нужно от меня этому странному человеку?

Ответа она не знала и не могла себе его даже представить.

Изабелла не любила, а точнее, почти не умела фантазировать - она могла только толковать уже известные ей факты и поэтому растерялась вдвойне. Анализ ничего не давал - слишком мало было исходных данных; в пределах ее досягаемости не было ни одного человека, мысли и чувства которого можно было бы прощупать, так что она оказалась в полном тупике.

И комната, и картины на стенах, и кровать сразу утратили для нее весь интерес. Она сосредоточилась и начала думать.

Кто-то обязательно должен сюда зайти - хотя бы для того, чтобы принести еду. Живущие здесь дневные люди не знают страха и опасны, потому что легко могут убивать, значит, подставляться им не стоит. Ну и какой же из этого можно сделать вывод? Да никакого. Можно, конечно, постараться подчинить себе первого же посетителя - но что из этого получится? Куда она пойдет дальше?

Изабелла нахмурилась. Ее привезли сюда на машине, и она даже приблизительно не представляла, где находится: место было незнакомым, но даже сквозь стены чувствовалось, что она в городе. Значит, сначала вошедший, потом - шофер... А дальше? Дальше-то что, если нет пути назад? Уж не лучше ли остаться здесь, только попросить, чтоб ее не запирали?

Приближение человека Изабелла почувствовала издалека и мигом отлетела от двери. Почему-то ей не хотелось, чтобы ее увидели сидящей на этом месте.

Замок задвигался внутри - она скорее почувствовала это, чем услышала, - и на пороге возник Реа.

Как он выглядел! Конечно, простой человек не заметил бы в нем ничего особенного - но Изабелле стало страшно. Внутри у него все кипело, ходило ходуном, неизвестные ей до сих пор, но сильнейшие страсти устроили в нем дикую борьбу.

Она попятилась, но через шаг уперлась в диван и замерла, широко раскрыв глаза.

- Что с тобой? - прошептала она.

- А ты не видишь, не знаешь, да? - Реа резким движением захлопнул за собой дверь, и замок защелкнулся.

- Тебе надо помочь? - неуверенно спросила Изабелла. - Ты очень волнуешься... Что произошло?

- Я ездил договариваться о дружбе с вашими, но этот Джоунс... Он все испортил, - выдохнул Реа.

- А почему ты не поговорил с Селеной? Она решает все... Или это она не захотела прийти? - немного успокоилась Изабелла.

- Значит, не захотела... Так ты говоришь, нужно было разговаривать с Селеной? - оживился вдруг он.

- Конечно.

- Она на ферме?

- Да, - не задумываясь, подтвердила Изабелла. - Хочешь, я с ней поговорю? Только так, чтобы ты был рядом... Она очень на меня сердится.

- Так, значит, главная на самом деле - она... - задумчиво повторил Реа.

- Да. Она самая старая... Она жила еще до большого переселения и была с теми, кто основывал города в Новом Свете. Только она очень не любит говорить с чужими... Хотя и хочет, чтобы наши народы помирились.

- Прекрасно... Значит, мы едем к ней!

"А если она не согласится?.. Что ж, ферма - их главное логово, а со мной будут еще люди..."

Ульфнона пришлось будить. Селене очень не хотелось делать это, но последнее известие о смерти полицейского не позволило ей промолчать.

Судя по неловкой позе, оборотень действительно пережил бурную ночь и потом просто свалился от усталости.

Селена негромко проворчала звериную фразу (вряд ли ее можно было передать обычным алфавитом, зато любой, имевший дело с волками, наверняка узнал бы в этом сигнале нечто знакомое.) Она обращалась не к разуму - к инстинкту, и Ульфнон вскочил с места, словно подброшенный пружиной - ничто иное не могло бы повлиять на него так сильно.

- Что? - оскалил он длинные желтовато-белые клыки.

- Ты же обещал мне больше не убивать, - укоризненно посмотрела на него Селена.

- Я не убивал, - рыкнул полузверь, и шерсть на его морде разгладилась.

- Не надо обманывать меня... На это раз ты совершил еще большую оплошность: ты напал на полицейского... А они всегда мстят за гибель своих.

- Не нападал! - с трудом выговорил Ульфнон. Язык всегда слабо повиновался ему, обычно для разговора приходилось обращаться за помощью к Изабелле (Эннансина разговаривала не намного лучше).

- Об этом пишут все газеты, - Селена удрученно опустила голову. Она и сама хотела бы поверить, что это сделал не он. Но кто еще мог загрызть человека? Уж никак не робкая Энн...

- Не был там, - снова проговорил Ульфнон, заглядывая владычице в глаза, и она вдруг поняла, что он действительно не делал этого.

Это было откровением. Селена так и замерла от неожиданности. Если Ульфнон не виноват, то...

- Труди! - крикнула она.

- Что случилось? - просунулась в дверь голова Гертруды.

- Изабелла не возвращалась?

Голос основательницы колонии предательски задрожал.

- Нет, я и сама волну... - Труди не договорила, ее лицо вдруг исказила гримаса. - Что произошло?

- Труди... - Селена вздохнула. - Боюсь, что она... Она стала мстить за Джулио. Понимаешь?

- Изабелла? - поразилась женщина.

- Да. Если того полицейского убил не Ульфнон - а он этого не делал, то... Понятно, почему она не хочет возвращаться... Бедная девочка!

И она поспешно отвернулась, чтобы не наткнуться на безмолвное "Нет!!!".

Он открыл глаза и почувствовал, что куда-то едет. На лице что-то лежало - Эл очень быстро понял, что это ткань.

Итак, его сочли мертвым и теперь везут в морг. Не худший вариант... Он пошевелился - тело пронзила боль и только невероятным усилием воли он смог подавить крик.

Немного подождав и прислушавшись, Эл убедился, что рядом никого нет. Конечно, где-то был шофер, но... Вряд ли тот станет то и дело заглядывать за перегородку, проверяя, не сбежал ли мертвец.

Эл закусил губу и встал. Все тело ныло, боль пульсировала в боку, куда, по всей видимости, угодила пуля. Итак, он был жив... А жив ли? Ему вспомнились слова Селены, что его принадлежность не к нормальному людскому племени должна была выясниться как раз после смерти. Приподняв одежду, он взглянул на рану. Так и есть: если проследить за болевым следом, пуля наверняка должна была его убить...

"Вторая жизнь..." - не веря себе, подумал Эл.

Впрочем, сейчас было не время для раздумий. Нужно было действовать и как можно быстрее. Не ждать, пока машина приедет, чтобы застрять в полиции на целый день, - убежать прямо сейчас.

Стиснув зубы до ломоты, он подполз к двери. Она раскрылась легко наверное, создатели автомобиля не рассчитывали, что мертвецы станут заниматься подобным. Теперь оставалось дождаться, когда машина притормозит: Элу не слишком хотелось выскакивать на полном ходу. Пусть даже у него в запасе окажется еще и третья жизнь (что, кстати, еще следовало доказать) - неизвестно, сколько времени прошло до "воскресения" и сколько пройдет до того, как он придет в себя снова.

По счастью, ждать пришлось недолго: автомобиль затормозил у светофора, и Эл благополучно выскочил, несколько напугав при этом постового. Впрочем, тот был достаточно несуеверен, чтобы признать в Эле не зомби, а простого пьяницу, вздумавшего так глупо пошутить.

Итак, путь был открыт.

Эл понимал, что выглядит сейчас ужасно и дико, - но выбора не было. Нельзя было терять ни минуты.

Потом он долго гадал, какая такая сила заставила его все же сойти с пути где-то у окраины города (транспортом он решил не пользоваться, чтобы не привлечь к своей особе внимания). И все же словно кто-то невидимый толкнул его под локоть и заставил подкрасться к первой же попавшейся телефонной будке.

- Кажется, мы с вами договорились, Джейкобс, - несколько странным, словно механическим, а точнее, искусственно измененным голосом говорил в трубку человек в темных очках. - Пожалуй, лучше всего будет действовать через одну... организацию, ложа которой давно существует в вашем городе.

- Белые балахоны?

- Да... Вы придете к какому-нибудь мистеру Яку и передадите информацию. Я вас подстрахую... Приведете их прямо к Дугласу на ферму. Все, заканчиваю разговор...

Эл замер. Если вначале подслушивание казалось ему собственным нелепым чудачеством, то теперь он понял, что его направила сюда сама Луна.

Понять смысл разговора было сложно. До сих пор ему не приходилось слышать о наличии в Фануме каких-либо организаций с "ложами" (ведь не о масонах же шла речь?!), хотя, с другой стороны, о "невидимках" и детях полнолуния ему тоже не приходилось слышать раньше.

Ясно было одно: его народу угрожала какая-то новая, неведомая пока опасность. И вышедший из телефонной будки человек тоже был опасен. Новая жизнь подарила Элу и новые инстинкты: он ощущал опасность на расстоянии.

"Мистер Як" - вот это ему уже что-то напоминало. Когда он вспомнил, что, ему пришлось припустить с куда большей скоростью.

Итак, помимо мафии, против его братьев и сестер - если верить разговору - собирался выступить и Ку-Клукс-Клан!

- Труди, к тебе пришли! - постучала в дверь миссис Дуглас. - Какой-то человек, я его не знаю... Он уверяет, что ты должна быть тут, так что я не смогла его переубедить... Может, выйдешь?

Гертруда вздрогнула. Она совершенно не представляла себе, кто бы это мог быть. Она бросила растерянный взгляд на хмурую Селену - та только безнадежно махнула рукой: чего уж теперь, и так все кончено...

На улице стоял Ремблер. В первый момент Труди не поверила своим глазам, но ошибиться было невозможно.

- Труди! - он был взволнован, и прежняя маска уверенности на его лице исчезла бесследно. - Прости, что я пришел, но... Изабелла была у меня!

- Что?! - глаза женщины расширились.

- Я не сразу нашел тебя, пришлось обратиться к частному детективу... Труди, прости меня! Прости за все, - неуверенной походкой он приблизился и попытался ее обнять. Труди машинально увернулась и оперлась спиной о стену дома, чувствуя, как начинают дрожать ноги.

- Так ты... - язык присыхал к горлу при каждом слове. - Ты знаешь? Знаешь, да?

- Да, - она не узнала его голос, - я знаю... Но что это меняет? И вообще, я хотел сказать другое...

- Герберт! - слабо вскрикнула Труди, делая шаг навстречу. Его лицо смазалось в нечеткое пятно из-за накатившихся на глаза слез. В каком-то отчаянном порыве женщина обхватила его руками за шею и прижалась к коротко подстриженной бородке. - И ты... пришел... УЗНАВ...

- Подожди, Труди, - сдавленно проговорил он, неловко гладя ее по голове. - Может быть, ты меня сейчас оттолкнешь... Изабелла приходила и...

Он замолчал. Труди приподняла мокрое от слез лицо и заглянула ему в глаза. Смысл его слов прорвался к ней через чувства. Изабелла была у него. Пропавшая Изабелла. БЫЛА. У него... Изабелла, ставшая в эту ночь убийцей.

Труди не осуждала ее, хотя и прекрасно понимала недовольство Селены. Она сама вряд ли удержалась бы от мести в такой ситуации и где-то в глубине души даже поощряла дочь за совершенный поступок. Но то, что девочка сделала это, ни с кем не посоветовавшись, и исчезла... Вот этого Труди уже не могла пережить спокойно.

И вот Герберт знал, что с ней или где она.

- Где она? - изменившимся голосом спросила Труди. Слезы быстро высохли на ее лице.

- Труди, успокойся... Я вначале не знал и... Я и не предполагал, что она окажется такой - существом, не человеком... - Ремблер сам не ожидал, что эти заготовленные заранее слова придется произносить с таким трудом. И я вначале испугался... Поймешь ли ты это?

- Продолжай, - черты лица Труди начали застывать, придавая ему почти неприятное выражение. Она снова отстранилась, но Ремблер даже не обратил на это внимания.

- Так вот, я испугался, отшатнулся, и... она убежала, - упавшим голосом закончил он. - Я пришел, чтобы найти ее и извиниться... Труди была очень расстроена... Но я просто не ожидал! Я не мог себе представить ничего подобного!

- Так, - Труди сделала шаг назад, ее рот искривился. - Она ушла... Где она?

- Я же сказал... Я не знаю, - Ремблер растерянно развел руками.

- Ты должен знать! - неожиданно зло и резко воскликнула Труди. В ее глазах загорелся звериный огонек. - Она ушла из-за тебя!

- Пусть это глупо, но я пришел просить у вас прощения, - пробормотал окончательно смущенный Герберт.

- Просить прощения? - Труди оскалилась, показывая длинные клыки. После того, что произошло? А ты знаешь, что случилось потом? - Она вовсе не собиралась говорить об этом Ремблеру, но уже не могла остановиться. Она пошла, убила человека и скрылась. Вот что она сделала! Почему ты не уехал из города, как я тебя просила? Ты пришел - и вся наша жизнь пошла вкривь и вкось... Изабелла ушла из дому, и в лучшем случае ей предстоит теперь закончить существование в качестве подопытного кролика в одном из институтов... Или стать убийцей, хищником. Ты ведь оттолкнул ее, так?

- Ну, знаешь! - Ремблер тоже начал кипятиться. Пусть слова Труди и брошенное ею обвинение оказалось для него ударом - но терпеть оскорбления не входило в его привычки. - В конце концов, ты, как мать, тоже могла о ней позаботиться! Я ведь увидел ее впервые в жизни... А воспитывала ее ты, и вряд ли мое появление могло просто так заставить ее покинуть дом, не говоря уже... обо всем остальном.

- Замолчи, - ледяным тоном оборвала его Труди. Ей становилось нехорошо: кожа начинала болеть - тень от навеса не полностью защищала от убийственного солнца. - Или я заставлю тебя замолчать! Если с Изабеллой что-нибудь случится, я... Я не отвечаю за себя!

- Но что ты хочешь от меня? - окончательно вышел из себя Ремблер. Что я могу сделать? Послушай, я что, для этого бросил все свои дела и приехал сюда?

- Меня это не интересует, - Труди напряглась. Переживания последних дней очень сильно вымотали ее и она уже слабо контролировала себя. В ней просыпался зверь - уставший и загнанный, которому было уже просто необходимо во что-нибудь или в кого-нибудь вцепиться - и рвать зубами и когтями. Неважно кого. Все прочь с дороги!

- Послушай, Труди, брось эти глупые разговоры. Если все это правда, надо спокойно сесть и попробовать разобраться, поискать пути решения этой проблемы. Не может же быть, чтобы ничего нельзя было придумать...

- Заткнись! - зажмурилась Труди и прыгнула вперед, уже ничего не соображая. Дикая первобытная ярость кипела в ней; лишенный контроля инстинкт чуял чужака - дневного - и требовал его крови.

- Труди! - стараясь оттолкнуть ее на лету, закричал Ремблер, но острые клыки уже с силой впились в его руку.

Труди рычала, скрюченные пальцы заскребли по его пиджаку. Перед ним была самая настоящая сумасшедшая...

Наверное, он бы погиб - дети Луны умеют расправляться с дневными людьми в одиночку. Но ослепление яростью несколько задерживало развязку, хотя Ремблер практически и не сопротивлялся - только прикрывал руками лицо.

Эл подоспел в самую последнюю минуту. Измученный все еще не затихшей до конца болью и долгой дорогой, он с первого взгляда понял, что происходит нечто страшное, и рванулся вперед, протестующе крича - во всяком случае, так ему показалось. Протест был мыслью, беззвучным порывом, но он обрушился на Труди сильнее, чем это мог бы сделать настоящий удар. Она тотчас выпустила опрокинутую наземь жертву и сжалась в комок, дико поводя глазами из стороны в сторону.

Эл с трудом помог Ремблеру подняться и увидел его ошалелый взгляд.

- Мистер Ремблер, вы?

- Джоунс? - с трудом прохрипел Ремблер, проводя окровавленной рукой по лбу.

- Сидите... Я сейчас вам помогу... И не вините ее в том, что произошло...

Эл не без труда выпрямился и взялся за ручку двери того дома, путь к которому был так тяжел...

- Остановитесь!

На крик Изабеллы обернулись сразу все. Округлившимися глазами она смотрела куда-то впереди себя.

- Что случилось?

- Не надо ехать... опасность... - она словно отдалялась от происходящего, сосредоточиваясь на том, что ее испугало. - Кровь. Много крови. Много людей - "солнечных", которые хотят убивать. Сильно хотят.

- Изабелла... Ты слышишь? - Реа был едва ли не испуган этим неожиданным изменением в ее поведении.

- Они... Люди... ваши - не ваши...

Говорить было невыносимо трудно. Перед ней возникали лица... странные лица, черты которых прикрывала ткань... Эти люди ненавидели чужое. Все, не похожее на них, ненавидели с такой силой, что ей сделалось страшно. Люди в машине в оцепенении смотрели на девочку-сфинкса. Ее тело трясло, на лице застыл страх.

- Кто? Полиция? - наконец спросил Реа первое пришедшее на ум.

- Нет... - Изабелла слышала их уже плохо. - Другие... Хотя - полиция тоже. Они думают, что ночные люди убьют гангстеров, гангстеры - ночных людей - и тех и других станет меньше... Полиции нельзя убивать - и тем, и другим, и третьим - можно... Но третьи полиции тоже не нужны - они сила... просто сила, чтобы всех добить.

Губы ее двигались судорожно и странно.

- Так, - только и смог выговорить Реа.

- Их много, - сжимаясь в комок, повторила Изабелла. - Полиция... Это не просто полиция... другая, большая... Я не понимаю - только то, что они из больших городов... откуда-то из центра... из столицы... Не знаю. Это страшно... надо уезжать.

- Ну уж... - хмыкнул Реа. - Ты можешь их пересчитать?

- Попробую, - Изабелла зажмурилась и, казалось, забылась.

Реа потер виски. Ему нужно было срочно принимать решение.

Итак, кто-то странный - пока нет времени разбираться, кто именно, собирается напасть на ночной народ. Если в этот момент оказать попавшим в беду существам поддержку, ночные люди наверняка будут благодарны ему - это едва ли не единственное чувство, похожее у них на нормальное человеческое. Если верить разрозненным обрывкам сведений, они действительно способны на благодарность, а жизнь каждого своего в отдельности не слишком ценят - так что вряд ли за гибель Джоунса будет выставлен слишком большой счет. А заставить их работать на себя Реа решил любой ценой.

- Меньше полусотни, но ненамного, - наконец сказала Изабелла.

- Так... - повторил Реа. С ним было около двадцати человек, но профессионалов... Хорошо бы было узнать уровень подготовки этих ребят, которыми прикрывались спецслужбы...

- Они на машинах?

- Нет... Они идут пешком.

- Прекрасно. Значит, мы можем проскочить...

- У них есть машина. В ней полицейские. Два разных. Один из большого города, а второй... - Изабелла прикусила губу. Она с поразительной четкостью увидела знакомое красивое лицо "несчастного убийцы". В этом человеке, едва ли не единственном из всех, не было сейчас настоящей злобы - только тоска по чему-то, ей непонятному.

- И что второй?

- Неважно... Я его знаю. Хотела убить, жалко стало, - сухо ответила она.

- А как дорога?

- Там их вторая машина. Она сломалась. Грузовик. Все вышли, остались двое. За поворотом и еще немного вперед...

- Так... Едем!

За поворотом, точнее, в метрах ста он него, на самом деле стоял грузовик. Длинный автомобиль с тремя сиденьями первым промчался мимо него на большой скорости, обдав ливнем брызг из чудом уцелевшей лужи. Когда взбешенный таким непочтительным поступком шофер выскочил на дорогу с ругательствами, его встретила автоматная очередь из второй машины. Последняя одарила его напарника и гранатой - через некоторое время на этом участке дороги осталась только груда дымящихся обломков.

Вооруженная кавалькада машин неслась к ферме. Где-то по кустам любители кровавой охоты доставали из портфелей и сумок белые балахоны. А по другой, уже проселочной, дороге не спеша полз автомобиль с двумя пассажирами - режиссерами и единственными зрителями надвигающейся драмы.

- Вы должны ее простить - она была не в себе... А теперь - уходите.

Джоунс закончил перевязку. Рядом, как обычно, возилась со своими снадобьями Эннансина.

- Куда он теперь уйдет?.. - негромко, будто сама себе, сказала Селена. - Теперь он наш... И все равно - пусть уходит.

- Не понимаю, - Ремблер вздохнул, глядя на перебинтованные руки. Почему все так?

- А кто понимает? - усмехнулся Джоунс, глотая травяной настой из кружки Энн. - Мы все здесь... такие. Судьба свела, судьба превратила... Если бы люди чаще задумывались над тем, что такое вообще человек, может, все было бы легче... А так - у одних только тело, у других - душа, или, если вам приятней, психика, - все имеет отклонения от общей нормы. И чем эти отклонения заметней, тем больше ненависть к тому, кто не похож. Даже если его вины в том и нет...

"О чем это я?.. Наш разговор был совсем не на эту тему, - спохватился он, но остановить поток мыслей было уже сложно: Элу показалось, что здесь, рядом, и отгадка, ответ на вопрос "Как быть?". - Если бы люди - неважно, дневные или ночные - лучше бы знали себя, умели видеть правду, они бы поняли, насколько условны все эти деления. Среди дневных есть "жаворонки" и "совы" - что, тоже пережиток разделения на две субрасы? А остальные различия? Если присмотреться, то невозможно сказать, что такое человек. Человек средний... Что это - среднеарифметическая сумма статистических показателей? Можно поспорить, что такого человека вовсе не существует. И это - только по внешним критериям, без особенностей психологии. Это что, норма - хотеть завоевать мир? Или травить наркотиками детей ради собственной выгоды? Но, с другой стороны, таким же, если не более ненормальным, может оказаться и рафинированный гуманист - как особь, неспособная попросту выжить в мире, живущем по закону джунглей. Где середина? Где - человек? Если мы - другие, то знают ли остальные, какие они? Или нас отличает от остальных только необъяснимая терпимость к другим отверженным и непохожим? Тогда сразу два вопроса: является ли дневным человеком Дуглас и почему бы не привести сюда всех моих пациентов, страдающих аутизмом или просто не вписавшихся в общую массу?"

- И все же вам будет лучше уйти, - Селена подошла к Ремблеру и положила руку ему на плечо. - Здесь сейчас просто опасно. Возможно, уйдем и мы...

- Где Труди? - устало спросил Ремблер.

- Она останется с нами... Уходите, так вам будет лучше. Если все обойдется, она сама вас найдет - это я вам обещаю.

Элу показалось, что голос Селены изменился - словно постарел. Но каким же молодцом она оказалась, сказав ему, что он поступил правильно! Да, власть над миром - это то, что люди никому не прощают... Скорее маньяк-насильник найдет защитников, чем тот, кто заявит свои права на мировое господство - если он сделает это единолично или при поддержке неизвестной группы. Его возненавидят хотя бы потому, что не захотят признать себя менее совершенными, чем он. Убийца похищает только жизни, а добившийся успеха диктатор - веру человека в себя. Само его существование у очень многих вызывает свои комплексы, заставляя одних превращаться в злобных тварей, мечтающих занять его место любой ценой, а других поверить в собственную ничтожность и опуститься на брюхо - лизать чужие сапоги... Но и те, и другие будут его ненавидеть, ненавидеть так, как никого другого.

Так ли это представляла себе основательница колонии? Вряд ли. Но она поняла главное - и одобрила отказ.

Теперь предстоял бой. Или бегство - в никуда...

- Уходите, - присоединился к Селене Эл. - Потом вы поймете, что мы имели основания вас отсюда прогонять.

- Я останусь, я должен быть с Труди, - покачал головой Ремблер. На его лице была написана решимость.

- Вы погибнете, - возразила Эннансина. - Бегите. Жалко...

- Это угроза? - не понял Ремблер.

- Нет. Скоро здесь будет жарко... Ку-Клукс-Клан, мафия, полиция... Все они едут сюда расправляться с нами. - Эл решил не тратить времени на пустые разговоры. - У нас всех мало шансов уцелеть. Вас же могут пропустить через цепь... Дороги уже все отрезаны.

- Что? - Ремблер нахмурился. - А поли... Постойте, я не ослышался?

- И полиция вместе с ними, - жестко подтвердил Эл. - Люди, работающие там, ничем не отличаются от всех остальных и так же умеют ненавидеть все чужое... Сомневаюсь, конечно, что воевать с нами будет вся полиция - но ее отдельные представители уже идут сюда вместе со всей толпой.

- Но закон...

- Закон - для таких людей, как вы.

- Каким были вы, - поправила Селена. Эл бросил в ее сторону быстрый взгляд: неужели, как в легендах о вампирах и оборотнях, ЭТО может передаваться через укус? Или она имела в виду нечто большее, например способность самому прийти сюда?

- Они все равно обязаны нас защищать. Всех. Пока на нашей совести нет преступлений... - Ремблер осекся: он вспомнил о том, что Труди назвала убийцей его собственную дочь.

- Быть не человеком - уже преступление... - все вздрогнули и обернулись в сторону Труди. Бледная и растрепанная, она стояла на пороге, глядя прямо на Ремблера. - Прости... Я была не в себе, - обратилась она к нему.

Ремблер встал и подошел к ней.

- Я знаю, Труди... И сам прошу прощения, - он поднял было руку, чтобы обнять ее, но оглянулся на присутствующих и подавил в себе это желание. Ну что ж, друзья... Спасибо вам за то, что вы хотите избавить меня от риска, но... Пожалуй, я останусь с вами. Нет, я просто непременно останусь с вами. И с тобой...

- Не надо, Герберт!

- Надо, Труди. Или после этого я не смогу больше считать себя настоящим человеком. Кстати, - повернулся он уже к Селене и Элу, сидящим удивительно близко на маленьком диванчике - как король и королева на троне, - я не буду вам обузой. Мало того, не исключено, что вам понадобится моя помощь. Как-никак, я воевал...

Все замолчали, с удивлением разглядывая человека, который совсем недавно был незнакомым и чужим. Который оказался НАСТОЯЩИМ человеком.

Дуглас погладил ствол охотничьего ружья и задумался. Тогда, помещая в газету свое отчаянное объявление, он и не думал, что дело обернется таким образом. Вначале само явление ночных людей казалось ему чем-то странным и диким, но со временем он настолько сжился с ними, что привык считать их не просто потусторонними спасителями самого дорогого ему человека, но и членами своей семьи.

Привык... Но значило ли это, что теперь он должен был рискнуть жизнью тех, кто ему дорог, ради чужих существ?

Фло... Она была тогда такой несчастной и такой хорошенькой... Сердце сжималось при виде ее бледного и измученного лица... Они подарили ей жизнь - но теперь из-за них же она вновь могла ее потерять.

- Фло! - негромко позвал он, но она услышала - услышала через несколько комнат.

- Что, Бен? - возникла она на пороге.

- Ты можешь пообещать мне выполнить одну просьбу?

- Какую? Я не могу обещать, не узнав...

- Забери детей и постарайся уйти, - Дуглас взял ее за руки и развернул лицом к себе. - Ты сможешь пройти...

- Я останусь здесь, - тихо, но твердо возразила она. - Долги платят... или моя жизнь не стоит ни гроша.

- Но дети... Подумай о них.

- Пусть они уходят. Я не возражаю, - Флоренсия отвела взгляд, чтобы скрыть подступившую слезинку. Она знала, что не сможет уйти, но дети...

- Фло, это не шутки... Я не хочу, чтобы они росли без матери.

- А с матерью, способной предать? - она покачала головой. Одиночество лучше позора. Однажды они поймут...

- О чем вы? - спросил появившийся на пороге Алехандро.

- Подойди сюда, сын... - тяжело проговорил Дуглас. - Мне надо поговорить с тобой как мужчина с мужчиной... Не исключено, что тебе придется остаться теперь за старшего. Я хочу, чтобы ты знал все... У нас... у меня есть несколько страховок на крупные суммы: "Нешенэл Пасифик", "Юнайтед" и еще одно...

- Для чего ты мне это говоришь? - брови подростка сошлись над переносицей. Не по-детски серьезное лицо глядело строго и сосредоточенно.

- Тебе придется позаботиться о сестре и брате... Ты знаешь, что произошло? - обняла его за плечи Фло.

- Нет!!! - вскрикнул он, оскалившись на секунду почти так, как это делали дети полнолуния. Это не было ответом на вопрос - скорее протестом против того, что он узнал.

- Он знает, - отвернувшись проговорил Дуглас. - Сложно не знать. Так вот, я надеюсь на твою взрослость и сознательность - ты должен взять на себя заботу о семье. Пусть ты еще подросток - я доверяю тебе и считаю, что ты справишься. В Плейнвью у тебя есть дядя... Ты сможешь довезти младших туда?

- Я смогу - но я никуда не поеду.

- Ты должен, мальчик... - в эти слова Фло постаралась вложить максимум своего чувства.

- Нет. Почему не уходите вы? Мама... почему ты хочешь остаться? Пакита слишком маленькая, чтобы... чтобы... - он замолчал, стараясь отогнать подступивший к горлу комок.

- Вы уйдете оба! - Дуглас неожиданно стукнул кулаком по стене. - Это я сказал! Хватит мне сцен. Фло, ты должна позаботиться о малышке.

- А я останусь, па! - не допуская и тени возражения, выпалил Алехандро.

- И ты уйдешь - или я самолично сверну тебе шею! И ты, и Пепе, и Пакита... вы все сейчас соберетесь и уйдете.

- Папа... - сын скрипнул зубами, - я должен тебе кое-что сказать... Я не могу уйти. Не имею права. Понимаешь... Если бы в опасности была мама, ты смог бы уйти? Даже до того, как вы поженились...

- Что такое? - руки Флоренсии с силой впились в его плечи. - О чем ты?

- Я не хотел этого говорить, - было видно, что Алехандро смутился, но мне нравится... нет, я люблю Изабеллу! Пусть она не человек, но ведь и ты говорила, что главное - не лицо. Я останусь с ней.

- Это еще что за новости? - нахмурился Дуглас, зачем-то поднимая ружье. - Почему я впервые это слышу?

- Потому что я и сам понимаю, что это почти невозможно. Я никому этого не говорил - ни ей, ни Селене... Только Эгон знает. Он помогал мне прикрывать мысли.

- Ну что ж... - Дуглас подтянул стул поближе и тяжело сел. - В таком случае ты тем более уйдешь. Изабеллы здесь нет. Ее еще придется искать. Вот тебе и еще одна причина, чтобы убраться отсюда подальше. И поскорее.

- К вам можно? - из-за двери показалась Селена.

- Да...

- Я хотела предложить уйти детям и Флоренсии...

- Именно это мы и обсуждаем сейчас, - кивнул Дуглас. - Помоги мне убедить их.

- Фло, - Селена посмотрела на женщину своими удивительными продолговатыми глазами, - я благодарна вам всем за такую готовность к жертве... Но это ничего не даст. Вы не поможете нам, если погибнете. Честное слово - мне самой будет легче на душе, если я не возьму на себя и этот грех. В самом деле, вы ничем не поможете нам, оставшись здесь. Так что уходите всей семьей и знайте - мы благодарны вам навсегда.

- Я не уйду, - упрямо покачала головой Флоренсия.

- Не выдумывай. Своей добротой вы давно вернули свой долг, мало того - это мы ваши должники. В какой-то мере вы подарили нам надежду, что когда-нибудь наши народы и в самом деле сблизятся, если кто-то из наших еще уцелеет. А теперь - прощайте. У вас еще долг и перед вашим будущим. Перед сыновьями, перед малышкой...

- Я останусь из-за Изабеллы, - повторил Алехандро, с вызовом глядя на Селену.

- Дурак... он влюбился, - сообщил Дуглас. - Пусть убирается отсюда!

- Жаль, - Селена плотнее сжала губы, - но ее здесь нет.

- Все, кончайте трепаться. Если вы тотчас не уйдете - вам всем будет плохо! - Дуглас снова встал, отшвырнул ружье и толкнул Алехандро в сторону двери. - Поживее!

- Фло, я просто прошу тебя, - тихо сказала Селена.

- Хорошо, - женщина всхлипнула, смахнула непрошеную слезинку и крепко обняла подругу. - Прощай...

- Прощай, - нежно и чуть слышно шепнула ей Селена. - И спасибо за все... Спасибо, люди...

Они шли.

Сочные стебли травы хрустели под ногами. Ветки трещали. Кольцо вокруг фермы сжималось.

Говорили мало - лишь изредка слышались негромкие проклятия. Давно уже у них не было столь серьезного дела.

Пока еще цепь была редкой - между идущими порой было больше пятидесяти метров, но белые балахоны издали были видны среди невысокой зелени.

- Мне страшно, мама... - прошептала маленькая Пакита, прижимаясь к юбке Флоренсии.

- Тише... - Фло прикрыла рот девочки ладонью.

- Может, присядем, и тогда нас не заметят, - негромко предложил Пепе.

- Заткнись, - Алехандро бросил на него сердитый взгляд.

Тот разговор на ферме не был последним - в конце концов их прогнали оттуда едва ли не насильно.

- Он прав, - возразила Фло, - давайте присядем...

Они нырнули под ближайший куст. Пакита начала хныкать, но рука матери продолжала прикрывать ей рот, так что звуки получались едва слышными.

"Как скулящий зверек", - подумала вдруг Флоренсия и ужаснулась. Как зверек... как нечеловек... И это - возле охотников за нечеловеческим!

Она уже жалела, что не настояла на своем. Безусловно, ферма не была безопасным местом - но там они имели хоть какое-то прикрытие. Кто сказал, что за ее пределами безопасней? Словно только теперь Флоренсия подумала о том, кем были их враги. Подумала - и ей стало страшно.

На ферме они казались просто охотниками на ночных людей. Это было не так. Они были врагами всех тех, кто не принадлежит к их расе. Живя с Дугласом, Флоренсия и забыла, что она цветная. Рядом с существами более отличными от общей массы это казалось настолько незначительной мелочью, что об этом как-то забылось. Но оказавшись с врагом наедине и вспомнив его истинную суть, Флоренсия вновь ощутила свою отличие в полную силу.

- Мама!

- Тише... - Фло почувствовала, что дрожит. В то же время внутри ее уже зрел протест против такого положения - в жизни есть немало вещей, с которыми сложно смириться. И не только она - пожалуй, каждый в своей жизни хоть раз кричал судьбе бесполезное "нет!"...

Враги приближались. Один из них был совсем рядом - уже стали слышны его шаги.

Флоренсия бросила взгляд на Алехандро: понимает ли он, какая новая опасность грозит им? Лучше бы и не понимал... На вид он - чистокровный белый...

"Хорошо еще, что мы не негры", - мелькнуло у нее в голове, и тут же мысль заглушила волна стыда. Желание жить легко толкает человека к подлости...

Хруст травы приближался. Флоренсия видела, как тяжело и глубоко дышат сыновья - только лопатки поднимаются на потных спинах и мускулы вздуваются красивыми округлостями. Несмотря на страх и отчаяние, она едва ли не залюбовалась своими почти взрослыми мальчиками...

Ветка треснула совсем рядом, заставляя ее вжаться в землю. Все, сейчас их увидят и...

"Сейчас он появится", - подумал Алехандро, группируя мышцы. Он тоже был близок к отчаянию - но это вызывало у него злость.

Когда закутанная в белое фигура попала в поле зрения, он уже был готов к драке.

Треск веток, прыжок... Вскрик... Флоренсия оцепенела от ужаса и зажмурилась.

Две фигуры сплелись в одну и повалились на землю. Белый балахон оказался сверху: как бы ни был силен Алехандро, пятнадцатилетнему мальчишке нелегко соперничать с натренированным тридцатилетним мужчиной, весящим намного больше. Грубые руки очень быстро дотянулись до его горла.

"Нет!" - дернулась Флоренсия, заслышав жутковатый хрип, и только страх за младшую девочку не позволил ей закричать во весь голос. Хрип длился недолго - но возня еще продолжалась...

Кто-то снова вскрикнул - это Пепе пришел брату на помощь, вцепившись противнику в волосы.

"Глаза... - мелькнуло у подростка, - глаза!"

Повинуясь какому-то инстинкту, он впился руками в лицо врага, стараясь нащупать мягкие глазные яблоки. Крик боли поднялся в воздух Мистер Як вскочил, отшвыривая повисшего у него на плечах Пепе, но чуть живой Алехандро тотчас ухватил его за ноги, вновь увлекая на землю. Пыхтение, сопение и стоны слились в одно. По белой ткани поползли потоки крови...

"Как звери... - продолжала думать скорчившаяся на земле вокруг дрожащего тельца девочки Фло, - они дерутся молча, как звери..." - сердце подсказывало ей, что крик принадлежал не сыновьям. Удивляло ее и то, что молчит Пакита: Фло больше не зажимала ей рот, стараясь прикрыть глаза и уберечь от страшного зрелища.

"Мы все - как звери... С кем долго живешь..."

Под руку Алехандро попался камень, и он тут же обрушил его на колено противника. Мистер Як взвыл с новой силой. Алехандро изогнулся, отпихивая вновь подоспевшего Пепе, и врезал камнем врагу по челюсти. Из-под порвавшейся ткани, потерявшей первоначальный цвет, что-то брызнуло.

"За Изабеллу! - зло сказал себе Алехандро, вновь опуская свое оружие на голову врага. - За ту, которую я люблю!"

Камень поднимался и опускался до тех пор, пока стоны и вскрики не начали затихать. Но было поздно - к месту происшествия со всех сторон спешили белые балахоны...

"Изабелла! За тебя!" - услышала она, и тотчас перед ее глазами вспыхнули чужие, но знакомые ярость и боль, к которым примешивался еще чей-то страх.

"За меня..." - отчужденно проговорила она про себя, стараясь лучше рассмотреть происходящее, и тотчас почувствовала, как ее тело сразу с нескольких сторон охватывают чьи-то грубые руки и отовсюду начинают сыпаться удары прикладов.

В первый момент Изабелла опешила: она не ожидала нападения. Реа казался ей если не другом, то во всяком случае и не врагом. Тогда что же это значило?

- Проклятые ублюдки!!! - услышала она незнакомый голос и увидела перед собой белый балахон с прорезью для глаз.

- Нет! - вскрикнула Изабелла, отшатываясь, и тут же видение исчезло. Она сидела в машине, и на нее удивленно смотрели.

Потрясенная силой подключения к чужому восприятию, Изабелла заморгала. Лица плыли перед ее глазами, удалялись, таяли...

- Что с тобой?

Между нею и говорящим была вечность.

Боль... Мелькают перед глазами ружейные приклады... Страх, беззащитность...

- Там... Они там... бьют... - губы повиновались ей с трудом.

И вновь возникла машина, кажущаяся менее реальной, чем страшное болезненное видение.

Зачем все? Почему?

- Кого? Кого бьют? - жесткий взгляд Реа уперся в ее лицо. - Ваших? Уже?

- Там... - Изабелла махнула рукой в сторону поля. - Фло и...

"Изабелла... Я люблю тебя..." - услышала она вдруг гаснущий голос и вздрогнула, как от удара током.

"Любишь? Разве это возможно? Так что же ты молчал?.."

- Скорее! - едва ли не застонала она: ей не хотелось давать себе время на раздумья. Все было дико и страшно.

- Поворачиваем... - с нарочитой ленцой бросил Реа. - Нет, выходим...

Он усмехнулся: с неожиданными спасителями всегда разговаривают по-особому. Тем более, как ему удалось угадать, речь шла о спасении женщины. Значит, в глазах ночных людей он будет выглядеть благородно... Неплохое вступление.

Горохом посыпались на землю удары подошв, но прежде на асфальт опустились мягкие львиные лапы.

Эгон замычал, показывая рукой в сторону окна, и тотчас все повернулись к нему. "Вот и началось..." - подумал Эл, но Эгон отрицательно покачал головой. Тотчас изменился в лице и Горилла - похоже, и он уловил что-то.

- Что? - Селена шагнула вперед, впиваясь в Эгона глазами. Тот молча кивнул в сторону двери: "Выйдем".

- Эл, иди с нами...

Дуглас проводил их тяжелым взглядом. Никто другой даже не пошевелился, и эта неподвижность пугала Эла больше всего.

- Что случилось? - Селена взяла Гориллу за руку - он должен был на этот раз играть роль "переводчика".

- Фло. Дети... - Грег оскалился, его глаза наливались красным.

- Так, - Селена опустила голову. - Они... еще живы?

- Да.

По лицу Селены скользнула тень, уголки губ дернулись, но уже через секунду она вновь была невозмутима, как статуя. Статуи не меняют выражения, даже упав с постамента...

От последней мысли Эл слегка вздрогнул и отвернулся.

- Дугласу не говорим?

Вопрос прозвучал ответом...

- Убью... - просипел Грег. Мощные мышцы под волосатой кожей вздулись уродливыми буграми.

Ему никто не ответил.

- Что с ними делать дальше? - раздался из-под балахона нервный, ломкий голос подростка.

- Вздернуть - и дело с концом, - глухо пробасил другой.

Фло чуть слышно вскрикнула. Девочка завозилась у нее под руками. Еще секунду назад женщина больше всего боялась случайно придавить дочку, теперь же она жалела, что та осталась жива, - последняя надежда на спасение оставила ее.

- Черт... Ни одного стоящего дерева...

- А может, посеребренным ножичком их? Нечисть ведь! - прогундосил подросток.

- Успеется... Это уж если веревка не возьмет. А щенка этого я бы и вовсе придушил собственными руками... Такая сволочь!..

- Ну так и души...

- И придушу. Если он еще не сдох...

Мистер Як подошел к лежащему на земле Алехандро и носком ботинка несильно пнул его в подбородок, разворачивая лицом вверх. Из уголка губ Алехандро текла струйка крови.

Автоматная очередь протрещала неожиданно. Странно было видеть, как на белой ткани возникли вдруг темные пятна. Тело резко согнулось и повалилось прямо на свою жертву. На секунду все замолчали, резко поворачиваясь в сторону неожиданной опасности. Затем ружья разом, как по команде, вскинулись, зазвучали выстрелы. Стреляли наугад, вслепую...

Фло еще больше скрючилась, прижимая к себе девочку. А всего в нескольких метрах от нее вжималась в землю напуганная стрельбой Изабелла. Нет, не стрельбой - ее ошеломили флюиды ненависти, наполнившие собой дрожащий воздух. Лишь об одном она мечтала сейчас - оказаться где-нибудь подальше отсюда. Или ослепнуть.

Выстрелы, кровь на белом, красные точки на зелени листьев - все смешалось. Кто-то кричал, кто-то стонал... Мир превращался в ад...

- Мадам, вам помочь? - только после прикосновения Флоренсия поняла, что обращаются к ней. Откуда мог взяться этот человек с черной шевелюрой и аккуратными усиками? Чужой, незнакомый и... без белого балахона. Недоверчиво оглядевшись, Фло обнаружила вдруг, что все Яки куда-то исчезли. Вместо них на поляне хозяйничали какие-то незнакомцы с автоматами. Один склонился над Алехандро, столкнул с него труп в белом и принялся искать пульс.

- Все живы? - на поляне возник франтовато одетый человек - в представлении Фло истинный джентльмен. - Миссис Дуглас, если не ошибаюсь? - приветливо, но холодно улыбнулся он, обращаясь к ней. - Ничего не бойтесь - с вами друзья.

И Фло, забыв обо всем, с рыданиями бросилась ему в ноги...

Почти в это же время невдалеке показался еще один человек с удивительно непримечательной внешностью. Разве что черные очки - типичный аксессуар работников спецслужб - придавали ему долю оригинальности. Идущий за ним Джейкобс несколько отстал, но Смит знал, что бык не заблудится: по выстрелам и шуму ориентироваться было довольно легко.

"Надо же, сам Реа собственной персоной! - удивился он. Он как-то не ожидал, что этот человек захочет лично участвовать в разборке. - Ну что ж... ему же хуже... Но, черт меня побери, если я понимаю, зачем Реа решил так засветиться... А раз я чего-то не понимаю - значит, дело тут вдвойне нечистое".

После этой мысли Смит встревожился не на шутку. Реа не должен был появляться здесь. Не должен... Или все изначально идет не так, как запланировано.

"Принесло же его, - потея от напряжения, продолжал рассуждать Смит. Ну не вижу я никакой логики... Проклятье!"

Раздражение может сделать многое. У Смита оно всего лишь вызвало мысль, которая вряд ли пришла бы ему в голову просто так. Раз Реа пришел на горячее место, он должен был отдавать себе отчет, что делает. Так что вряд ли кто-то окажется в претензии, если этого мафиози подстрелят. А для чего здесь, собственно, находится Смит? Разумеется, для того, чтобы помочь всякой пакости, подонкам рода человеческого и нечеловеческого уничтожить друг друга. Заодно так решится еще одна проблема: не надо будет отгадывать, что делает тут этот мерзавец, какие нечистые планы затевает...

- Послушайте, мадам... - Реа наклонился, помогая Фло встать, - вам не кажется, что вы перестарались? Благодарность - благодарностью, но все же...

Фло закивала часто и быстро, ее лицо было мокро от слез.

"Черт... Стоят на одной линии! - поморщился Смит, отводя на секунду пистолет. - Или это неважно? Ладно, эта, небось, из той же нечистой компании!"

Он снова прицелился и нажал на спуск. Выстрел прозвучал удивительно тихо. Несколько секунд Реа и Фло стояли, опираясь друг на друга, а затем начали падать, медленно и плавно, словно не смерть, а простая усталость влекла их к земле. Такими и застыли они в глазах Изабеллы, появившейся у края поляны. Ей не надо было видеть смерть, чтобы узнать ее. Девушка замерла, глядя на все еще движущиеся тела, на Алехандро, залитого своей и чужой кровью, на маленькую Пакиту, пятящуюся на четвереньках в кусты, - и перед ее глазами потемнело. Изабелла зашаталась, лапы ее расползлись, и через мгновение она тоже лежала на земле. Затем, когда силы вернулись к ней, она, никем не замеченная, побрела куда глаза глядят. Всем было не до нее - перестрелка возобновилась.

- Они живы! - неожиданно произнесла Энн, но тут же осеклась на полуслове. Все посмотрели на нее. Женщина-оборотень сжалась под удивленными взглядами и опустилась в угол.

- О чем она? - недоумевающе уставился на Селену Дуглас.

- О Фло и детях, - вздохнув, с облегчением произнесла Селена. Понимаешь... Мы чуть не забыли, что вы, дневные люди, иногда считаете чужими и своих...

- Что? - фермер резким рывком встал с места, но тут же опустился: смысл сказанного дошел до него, но и слова Энн послужили хорошим утешением.

- Да, они рисковали, - подтвердила Селена, - но меньше, чем с нами. Так у них был хоть один шанс. И, похоже, он им достался.

При этих словах Энн съежилась еще сильнее, а Эгон отвел глаза. Да и Горилла, улыбнувшись на секунду, вновь напрягся. От Селены их реакция не укрылась: основательница жестом приказала им молчать (по счастью, Дуглас вновь наклонился к своему ружью). Понял все и Эл...

- Эл, - тронул вдруг его кто-то за плечо, - прости меня... Если мы уцелеем, я объясню тебе все: почему я так хотела, чтобы ты не был с нами, ну и все остальное... Хорошо?

Возле него сидела на корточках Чанита. Красивое личико ее выглядело осунувшимся и усталым.

- Хорошо... - кивнул он, вновь прислушиваясь к уже затихающему разговору.

- Я не переживу, если с ними что-нибудь случится, - сухо произнес Дуглас.

- О чем ты? - слова Селены больно скребли слух своей фальшью. - Ведь все уже позади... Для них...

"А для нас? - Эл удивленно огляделся. Неужели происходящее относилось к действительности? Жаль, если так... - Неужели и в самом деле нельзя найти никакого выхода? Может, попробовать всем просочиться через заслоны поодиночке? Может, спрятаться? Может, вызвать подмогу? В конце концов, ферма принадлежит Дугласу, и налицо вторжение в частное владение... Но нет - полиция ведь не с ними... Дорого бы я заплатил сейчас человеку, способному дать мне хоть какой-то совет..."

Взгляд Эла остановился на Труди и Герберте - они стояли рядом, почти прижавшись друг к другу, словно были единым целым. Дневной человек, ночной... Куда делся этот невидимый барьер? Так неужели в этом мире действительно не на кого положиться? Даже против плохого обращения с животными люди создают общества и партии... Так неужели же во всем мире детям полнолуния не удастся найти ни одного друга?

- Подождите! - неожиданно вырвалось у него.

- Что? - вздрогнула Селена. Куда делась ее обычная невозмутимость...

- Мне нужен телефон, - решительно и твердо проговорил Эл. - Мне необходимо позвонить одному человеку. Если и он не придумает выхода... он не закончил, махнув в воздухе рукой, но странная, возникшая из ничего надежда уже не покидала его.

- Там, внизу, - глухо отозвался Дуглас.

Эл кивнул и вышел.

Он шел звонить своему коллеге...

Реа нет, Алехандро тоже... Пройдя несколько шагов, Изабелла снова упала. Ей не хотелось жить. Жизнь потеряла для нее всякий интерес, и вряд ли хоть что-то могло его вновь вернуть.

Мимо нее прошел Смит - она даже не вздрогнула, когда грубый носок ботинка наступил ей на хвост.

"Дохлятина", - отметил джи-мен, пиная растянувшееся под ногами нечеловеческое существо. Его грызла совесть - не за убийство, а за то, что он слишком уж решительно нарушил первоначальный план. И все же... Нет, он был доволен, что Реа удалось застрелить. Пусть "авторство" этого поступка придется скрыть - Смиту было чем гордиться.

Его шаги удалялись. Изабелла приоткрыла глаза, но шевелиться ей не хотелось. Даже мстить...

Через секунду она вновь зажмурилась - навстречу ей кто-то шел. Знакомый. Она почувствовала это издалека. Ну, конечно, - тот мерзавец, который убил Джулио и которого она сама недавно пощадила... Изабелла прислушалась к его мыслям, стараясь определить, стоит ли довершить начатое вчера дело. Неважно, что исчезла злость, - все лучше, чем лежать без движения...

"Мне это не нравится... - Джейкобс посмотрел на зажатый в руке пистолет и вздохнул. - Это все не выход... Наверное, я схожу с ума, но мне уже жаль этих несчастных... Как они похожи на меня - затравленные, загнанные жизнью в угол... И все же..."

Его вдруг кольнула странная, совсем уже нелепая обида. Ночные люди... загнанные - да, несчастные - да, скрывающие всю жизнь себя от других - но их было много. Хоть между собой они могли поделиться своей странностью и неуместностью в этом мире, разделить свои беды пополам с такими же... А что мог он? Только молча ненавидеть весь мир, презирающий в свою очередь его самого... И все же выродки, ночные существа, казались ему сейчас роднее и ближе, чем люди. Все же не стоило их вот так уничтожать... Да и незаконно это. А чего стоит их собственный мир, если в нем так вольно можно толковать закон?

"Уничтожать - нас? Так вот что они тут делают!!! - Изабелла была поражена. Лучше бы ей не слышать этих слов. Все смешалось в ее бедной головке: чужая боль, гремящие вдали выстрелы, носящаяся по воздуху ненависть, неясные холодные планы и рассуждения первого встречного убийцы... Одно она понимала ясно, хотя никак не могла поверить: все злое, что происходило тут, было направлено в конечном счете и на нее. На ее народ. На всех близких. Какими мелкими показались ей вдруг все прежние размолвки и ссоры!

"Лишь бы это - не из-за меня!" - похолодела она, вспомнив прошлую ночь, но тут же прогнала эту мысль, ведь дневные люди начали первыми. Вот этот самый человек и начал...

Изабелла вскочила, впиваясь взглядом в спину Джейкобса.

Нет, все же виновник - не он... Она ощутила, с какой силой давит его недовольство всем происходящим здесь. Но раз так, то...

"Я ненавидел всего лишь одного человека - но и то, не зная, что он из тех, кому здесь нет места... Так за что же я должен убивать остальных? Как хотите, но я должен выбыть из вашей игры, друзья-враги. Черт с ней, с карьерой... Ничего, кроме новой ненависти и зависти, она мне все равно не даст..."

Джейкобс еще раз взглянул на пистолет и расстегнул кобуру...

- Постойте! - Изабелла прыгнула, взмахнула крыльями и очутилась прямо на пути у полицейского, лицо которого тут же залилось белым. - Я прошу вас... Я знаю... - она говорила быстро, стараясь успеть высказаться до того, как тот надумает выстрелить. - Помогите нам. Нам больше не на кого тут рассчитывать... То, что произошло с вашим другом, было не нарочно... Это только я во всем виновата... Я не то говорю, да? Но я прошу вас пожалейте... Помогите нам...

Почти не понимая ее слов, Джейкобс начал пятиться. Он догадывался, что загадочное существо не нападет на него, напротив, оно само ищет помощи, но уже один вид Изабеллы внушал ему непреодолимый безотчетный страх, и тем тяжелее ему было видеть, что у чудовища, крылатого и когтистого, совершенно детское личико.

"Я схожу с ума..."

- Сгинь... Исчезни... - сдавленно прошептал он.

- Помогите... Я молю вас! - Изабелла, забыв о пистолете, шагнула вперед - а потом мы поможем вам... Вы верите? Мы можем многое... Очень... Я прошу...

- Я... Вы... - Джейкобс отступил еще на шаг назад.

"И все же я сошел с ума..."

Положив трубку на место, Эл опустил голову. Теперь он уже не был так уверен в правильности своего решения, как минуту назад. Ну что сможет придумать какой-то старик, пусть даже неординарный и умный? Ничего. Разве что сам Бог сможет защитить теперь своих неверных созданий...

Эл посмотрел на дверь. Странно, столько времени прошло, а никто из врагов еще не появился. К тому же что могут означать эти выстрелы?

"А почему мне не выйти? - подумал вдруг он. - Сейчас все без разницы... Во всяком случае, так я смогу хоть что-то увидеть".

Почему-то от этой мысли ему стало стыдно, словно он захотел дезертировать или кого-то обмануть. Но почему? Эл вновь переставал понимать сам себя. Но выйти хотелось - словно чей-то тоненький неслышный голосок звал его на улицу.

"А что если это заработал мой лунный дар?" - спросил он себя, и это не вызвало обычного внутреннего протеста. Мало того, Элу показалось, что тот же голосок подтверждает правильность его догадки.

Итак, его дар - или Луна через его потаенные способности - требует, чтобы он вышел на улицу... И не надо искать других оправданий - там все станет ясно.

По телу Эла прокатилась легкая дрожь возбуждения, и она показалась ему почти приятной.

Уже не сомневаясь ни в чем, он подошел к двери. Как там учила его Селена?

Голосок звал на помощь. Эл не мог различить слов, но и были ли они? Мысли чувств - это вполне подходило для его обозначения. Кто-то звал на помощь...

Эл сосредоточился, вспоминая ощущения, испытанные ночью при пробе сил. Теперь он слышал зов о помощи яснее и мог различить даже то, что он был направлен не на него. Но на кого тогда? На полицейского? Странно, откуда вынырнула такая ассоциация... Причем тут полицейский? Что, он должен помочь навести порядок? Да, полицейские обязаны охранять, но... Почему этот полицейский так несчастен? Для чего ему нужен психиатр?

Эл тряхнул головой - странные и словно чужие мысли исчезли.

Итак, кто-то из детей полнолуния упрашивал сейчас полицейского помочь. Но кто? Изабелла? Внутреннее чувство подтвердило, что это так.

Эл сделал еще несколько шагов и вновь поймал волну. На этот раз он искал ее уже сознательно. И вдруг перед глазами возникла картина: вжавшееся в землю сфинксоподобное существо стояло перед человеком в штатском, но с пистолетом и упрашивало его не стрелять. И полицейский почему-то он казался Элу хорошо знакомым - был готов посочувствовать, но страх его был слишком силен. Да, он сочувствовал ночным людям вообще - но сердце его было готово разорваться от одного присутствия рядом маленького чудовища... И он действительно считал себя сумасшедшим...

Дальше картинка ожила: увлекшись, Изабелла встала и сделала шаг вперед. Полицейский напрягся - страх явно начал брать верх: "Лишь бы ЭТО не прикоснулось ко мне!.."

И тут Эл понял с невероятной отчетливостью, что если она сделает еще шаг, тот выстрелит. Не в нее - в собственный страх, воплотившийся перед этим несчастным в ее лице.

"Изабелла, стой!" - мысленно крикнул он, но она уже вновь пришла в движение и рука с пистолетом начала подниматься...

Если бы это расстояние можно было преодолеть одним шагом, встать между ними... Как близко видение, но как далеко они на самом деле...

Изабелла шагнула. Рука Джейкобса вздрогнула.

- Нет! - уже вслух крикнул Эл и кинулся к ним. Замелькала трава. Видение закружилось и начало распадаться, переворачиваться... оно словно оказалось внизу, под ним, но на заднем плане все кувыркалось, крутилось, летело... И ветер ударил Элу в лицо - откуда мог взяться ветер?

Эл не понимал, где он находится. Ему показалось вдруг, что он просто поднялся в воздух и на самом деле с огромной скоростью несется им навстречу.

И это было так. Он действительно оторвался от земли и летел над ней так, что любая птица позавидовала бы такой скорости полета.

"Только бы успеть!.." - как во сне думал он, опускаясь между испуганной, но дерзкой от страха Изабеллой и еще больше ошарашенным Джейкобсом.

Ноги больно ударились о землю, тотчас рядом что-то громыхнуло и бок Эла обожгло уже знакомым огнем - нечто подобное он чувствовал, когда в него стрелял Реа. Позади вскрикнула Изабелла.

- Остановитесь! - закричал он и увидел, как Джейкобс, трясясь от истерического смеха, в котором не осталось ничего человеческого, медленно сползает на землю...

- Изабелла? - обернулся Эл. - С тобой все в порядке?

- Да... - испуганно прошептала она, приседая.

- Ну что ж... - все еще не веря в то, что это произошло на самом деле, Эл шагнул в сторону Джейкобса, собираясь отобрать у него пистолет, но резкая вспышка боли взорвалась внутри, заставляя пошатнуться. Падая, он понял, что умирает. Умирает, но воскреснет вновь, и, может, еще не один раз...

- Какого дьявола мы тут торчим, если нашего Дона уже нет в живых? пригибаясь от очередного выстрела, поинтересовался усатый автоматчик.

- А я знаю?

- Нет, я спрашиваю, какого...

- Тише... Отходим к машине... Я прикрою вас на пару минут - а вы бегите!

Молодой мафиози прицелился в очередное белое пятно, возникшее в поле зрения, и выстрелил. Хруст веток подтвердил, что его коллеги удирают. Выстрелив еще пару раз, он тоже свернул в сторону дороги. Ответная стрельба начала затихать - по-видимому, Яков на этом участке уже осталось немного.

Все машины стояли на прежнем месте.

- Где Реа? - высунулся шофер. - Без него не пущу...

- Заткнись...

- Его нет... Убили его!

- Садимся и смываемся... Быстро!

В зарослях показалась фигура в балахоне, но тут же скатилась вниз, подбитая одиночным выстрелом. Дверцы машин начали с шумом захлопываться, заработали моторы. Тормоза заскрипели на резких поворотах - машины разворачивались в сторону города.

Они удирали с такой скоростью, что даже не обратили внимания на неожиданно выросшее встречное движение: такси, автобусы, частные автомобили - похоже, все, кто только мог, решили именно в этот момент устремиться в сторону никому не известной ранее фермы...

Воскресение наступило быстро, намного быстрее, чем в первый раз. Эл увидел склонившееся над ним испуганное личико Изабеллы и криво усмехнулся сквозь боль.

- Вы живы?! - приподняла брови она.

- Все порядке... - конечно, до порядка было еще далеко, но утешить девчонку было необходимо еще раньше. Тем более, что и от полицейского сейчас можно было ожидать чего угодно.

- Изабелла... - на всякий случай заставил себя спросить Эл, - ты не умеешь заговаривать боль?

- Я? Нет... - она покачала головой.

- Жаль... Тогда придется так... Дай мне руку... Точнее, помоги встать...

Она повернулась боком. Эл полуобнял ее за холку чуть ниже крыльев и смутился от прикосновения горячего мягкого тела. Женского тела...

Джейкобс лежал ничком, что-то шепча себе под нос.

- Успокойтесь, - Эл, пошатываясь, подошел к нему и не без труда присел. - Я все знаю и хочу вам помочь... - он не знал, что говорит, но полностью доверился своей интуиции. - Вы слишком плохого мнения о себе - и зря. Все ваши проблемы решаются легко, и вы ничем не хуже других людей... А могли бы быть и лучше многих, если захотите... Я помогу вам, если вы сумеете помочь сейчас всем нам... Скажите, неужели эта охота организована с ведома полиции?

- Нет, - еще слабо соображая, прошептал Джейкобс. Ему было стыдно. Стыдно за все. И особенно - за эти дружеские слова человека, которого совсем недавно он считал врагом номер один. Разве этот доктор должен сочувствовать ему? Он должен ненавидеть... Ненавидеть так, как сам он, Джейкобс, никогда уже не сможет.

- Все нормально... Не волнуйтесь, - присела рядом Изабелла. - Я тоже обещаю, что мы сможем вам помочь.

- Вы могли бы вызвать полицию? - продолжал допытываться Эл. - У вас в машине должен быть радиотелефон...

- Да, - тупо кивнул Джейкобс. Он был согласен на все.

- И не бойтесь, - ласково шепнула ему на ухо Изабелла. - Мы - друзья. Ведь так?

Вопрос относился к Элу.

- Да, - он улыбнулся, на этот раз теплее и искреннее: боль стала уходить. "Тебя все любят и волнуются... Никто не обижен на тебя", мысленно передал он ей ответ на незаданный вопрос, и лицо Изабеллы мгновенно просветлело.

"Несчастные люди... Те, кто считает себя изгоями... Я ведь уже думал об этом", - словно из далекого прошлого вернулась к доктору Джоунсу мысль, а сын Луны Эл уже старался передавать по своему нечеловеческому каналу связи своим лунным братьям и сестрам, что с ним и Изабеллой все в порядке, и надежда вновь ожила.

- Пошли. Где телефон? - спросил он вслух.

- Там, - Джейкобс встал. Его лицо пылало. И кто придумал такое чувство - стыд?

- Никуда вы не пойдете!

Жесткий окрик заставил их всех обернуться.

В нескольких шагах от них, зло усмехаясь, стоял Смит.

- А теперь слушайте меня. Вы, Джейкобс, считайте, что вас с этого дня уволили, - это раз. А сейчас я выстрелю - пока только в воздух - и все соберутся здесь. Имейте в виду - пули у меня серебряные, так что без шуточек... А если хотите жить - ответьте на несколько вопросов. Мне все равно, кто именно станет говорить, - я просто хочу кое-что узнать. Вы Джоунс, не так ли?

Эл промолчал. Ему не хотелось разговаривать с этим человеком. Словно какая-то пустота нашла на него - таким резким оказался переход от надежды к безнадежности.

- Я видел, как вы тут кувыркались, летали и вообще устраивали цирк, Смит нехорошо усмехнулся. - Надо полагать, этот маленький выродок дорог вам, раз вы прикрывали его собственным телом... Или эта кошечка более уязвима, чем вы? Но тогда у меня найдется и кое-что еще... Вас ведь можно привязать к костру и сжечь, не так ли? Но этого не произойдет, если вы будете честны. А теперь - довольно болтовни. Сколько ваших на ферме?

- Я не стану отвечать, - Эл скрипнул зубами. - Это не имеет значения...

- Раз я спрашиваю - значит, имеет... Второй вопрос: из каких они пород? Кто не может жить на солнце, кто - оборотень, кто... Ну, вы сами знаете. Советую вам ответить - и побыстрее. Никому из них все равно не спастись, а...

Он не успел закончить. Неожиданно даже для самого себя Джейкобс выстрелил в своего бывшего напарника по этому грязному делу. Тень шальной надежды, что ночные люди если не сделают его полноценным человеком, то возьмут в свой круг сочувствия, в котором он окажется не самым худшим из всех, окончательно поставила его по другую сторону барьера.

Смит успел присесть - подготовка сработала почти автоматически. Тотчас прозвучал ответный выстрел. Стрелял Смит безошибочно...

- Изабелла, беги! - пользуясь секундным замешательством, крикнул Эл. Вторая пуля вошла ему в ногу, заставив согнуться от новой боли, которой не суждено было пройти так быстро, как первой.

- Стоять! Я вас спрашиваю: сколько и каких выродков на ферме? - лицо Смита злобно дергалось.

- Я не отвечу вам!

- Ответите - или я на ваших глазах пристрелю эту девчонку с кошачьими лапками, а с вами придется поговорить не так... Ну - кто и сколько?

Эл замер и зажмурился. Может, будет лучше, если Изабелла погибнет сразу... Он старался оправдаться - и не мог. И молчание, и ответ одинаково делали его подлецом.

- Считаю до трех. Раз...

Кто-то приближался - слышался треск кустов. Снова... Эл шумно втянул воздух. Итак, Изабеллу он застрелит, а потом... Да, эти люди были способны и на худшее...

- Два!

Пистолет повернулся в сторону Изабеллы и словно щекотал своим мертвым взглядом ее лоб, на котором заблестели струйки пота.

- Два с половиной - учтите, это лишняя поблажка...

- Извините, что здесь происходит? - слова оказались для Смита полной неожиданностью. Он вздрогнул и обернулся. Не белые балахоны заполняли сейчас поляну - пестрая толпа, вооруженная блокнотами, фотоаппаратами и микрофонами.

Фотовспышки замигали, как "мигалка" на дискотеке. Рванулась в кусты, но села, удивленно моргая, Изабелла. Растерянно заметался взгляд Смита...

- Смотрите, в самом деле - неземное существо!

- Вот это да!

- Я первый его увидел!!!

- Погоди, надо поймать в кадр и охотника...

Эл заморгал и тоже сел, продолжая обнимать простреленную ногу. Его тоже сфотографировали - но он понимал происходящее не больше остальных.

- Извините, мистер, а вы человек? - присела возле него яркая блондинка в брюках. - Несколько слов для "Фанум-пресс-ньюс"... Ой, простите, вам нужен врач?

- Вы можете объяснить, что это значит? - сквозь зубы простонал Эл.

- Все в порядке, Джоунс! - откуда-то издалека донесся знакомый голос - это его коллега спешил к поляне, расталкивая журналистов. - Знал бы ты, сколько труда мне стоило собрать всю эту компанию, - никто ведь не хотел вначале верить...

- Вы?

- А то как же... О, да вас надо срочно в больницу... Ну-ка, пропустите меня...

Эл уже больше ничего не слышал. То ли от боли, то ли от нового потрясения он начал проваливаться в беспамятство. Но он уже знал, что его народ - ночной народ - будет спасен. Никто не станет истреблять его сестер и братьев на глазах у прессы. Но он не знал другого - что теперь будет?

Все злое творится во тьме - но что принесет этот свет, разогнавший тучи, сгустившиеся над их головами? Тайна нарушена, но что последует за ней? Мир? Новая война?

Где-то рядом, постепенно входя во вкус, позировала под "дулами" фотоаппаратов Изабелла... Шумная толпа уже вновь срывалась с места и ломилась куда-то через кусты - скорее всего, к ферме... Ломилась, мчалась для того, чтобы смести веками возводимые стены, одним ударом разрубить гордиев узел вражды, взаимных обид, недоверия... Чтобы возвестить отношениям между двумя народами новую эру.

Где-то рядом рыдали над Фло пришедшие в себя Алехандро и Пепе, где-то ползала в кустах маленькая Пакита, где-то их отец готовился отдать свою жизнь за счастье и существование не-людей, ставших ему родными... Где-то и они сами еще ждали смерти - а над всем этим разгоралось в небе все ярче и ярче огромное южное солнце, посылая на землю свои убийственные и животворящие лучи. Яркое, чистое, раскаленное...