Дети Арахна

Глава 17

Ночной туман окутывал белесыми нитями мертвый лес, по которому медленно продвигались странники. Сквозь млечную пелену проглядывали черные остовы деревьев - погибших стражей Маакора. Чахлую землю укрывала серая трава, что рассыпалась в прах от малейшего прикосновения. Здесь не было места живому. И с тоской взирала на людей горевшая мертвым светом луна, повисшая в пустом небе.

Странники шли на запад, к сердцу падшей страны мхаров. И уже несколько дней не встречали ни одного живого существа, словно оказавшись в стране Серых Теней, где обитают души грешников и заблудших.

Они давно миновали последний оазис, где посчастливилось досыта наесться свежего мяса, и напиться сладкой воды родников. И, чем ближе странники подходили к смрадным топям, тем больше впадали в уныние. Все реже они обращались друг к другу с добрым словом, и каждый отчетливо понимал, как мало оставалось сил – физических и душевных.

Послушник, привыкший к суровым условиям жизни в высокогорном Каруте уставал меньше других и как мог, помогал Ва-Йерку, который страдал равно, как от жары, так и от холода, а частый дефицит воды не единожды уже приводил бедного тмехта к тяжелым обморокам. Ормонд и Гродвиг, как бывалые воины, стоически переносили лишения, что выпадали на их долю – и скудные запасы провианта, и резкие перепады дневной и ночной температур, и бесконечные, изматывающие переходы по пустыням, горным перевалам и гиблой земле. Зана послушно следовала за госпожой, трепетно ухаживая за ней с полным самоотречением: обтирала арахниде маленькие ступни, смазывая их благовонным маслом, расчесывала локоны, которые стали иссиня-черными, чистила плащ, когда царевна засыпала не надолго. Она не обращала никакого внимания на то, что ее собственные ноги покрылись волдырями и ранами, волосы свалялись, одежда пришла в негодность, а кожа загрубела и покрылась грязью. Как чувствовала себя Немферис – никто не знал. Но она становилась менее замкнутой, хотя, часто молчала, просто подсаживалась на привалах то к Ва-Йерку, то к Гродвигу. Ночами царевна уходила куда-то, что особенно не нравилось принцу, замечавшему ночные отлучки наррморийца, и подозревавшему юную супругу в изменах. Его высочество выходил из себя, хотя ни разу так и не застал их вместе. Его не могла успокоить даже холодность, если не враждебность между Немферис и Ларенаром. Эти двое совсем не говорили друг с другом, и только тмехт замечал, как часто при этом, случайно или нет, встречались их взгляды.

Топи лишали сил. Дорога казалась бесконечной. Дорога отчаяния, муки, серого тлена. Та, которая могла привести только в место под названием Безысходность.

Но и в худших опасениях, каждый, из идущих в Арбош, не мог приблизиться к тому, что уготовано ему в скором будущем.

Настал девятнадцатый день путешествия.

Шедший впереди барон остановился, оглядываясь на тех, которые следовали по его следам.

- Может, мы заблудились? – спросил он тихо, и слова сухо осыпались, как жухлая трава под ногами.

Гродвиг пропустил вперед принца и царевну, поджидая тмехта.

- Нет, - отозвался тот, - скоро начнутся болота.

Его посох, недавно сделанный из ствола молодого деревца, в очередной раз ударил в землю.

- Слышите? Звучит глуше. Земля становится тяжелее.

- Ничего не слышу, - вздохнул догнавший их послушник. – Может, мы уже умерли и переместились в иной мир? Уже несколько дней не видно солнца. Только с восходом бледной луны понимаешь, что прошел еще один день – сумрачный, наполненный шелестом потревоженного праха, лишенный жизни.

Принц обернулся и с неприкрытой неприязнью осмотрел пришедший в жалкое состояние плащ наррморийца, проговорив с цинизмом:

- Святоша еще не забыл романтических бредней, которыми пичкали его в Каруте.

- Нам нужно идти, - отозвалась Немферис. – Отдохнем на границе болот. Осталось не долго, Ог Оджа прав.

- Хо – хо! – язвительно изрек Ормонд. – Заступница оскорбленных! Откуда вам знать, царевна – когда начнутся болота? Это не подземелья вашего демона! Вы солнышко то увидели два дня назад! Туда же…

- Пошли, – не особенно церемонясь, Гродвиг подтолкнул кузена к темному массиву сухих деревьев, между которыми виднелся проход, наполненный туманом. – Мы последуем за вами, ваше высочество.

Через некоторое время Ва-Йерк остановился снова и приглушенно воскликнул:

- Я узнаю это место! Мы добрались до Тэ-Тахрета! Город, в котором тайно поклонялись Орх!

- Тише! – шикнула на него арахнида. – Не произноси имени непознанного, не страшась, что твои слова дойдут до него…

- Да, госпожа, - чуть сконфузившись, проговорил тмехт.

– Вижу какое-то строение, – пройдя немного вперед, объявил барон.

- Отлично. Там мы будем в большей безопасности, чем под открытым небом. Эркайи по обыкновению обходят целые здания стороной, – сказал Ог Оджа поспешно.

- Это что за новости? Эркайи? Вы имеете в виду болотных людей, Ва-Йерк?

- Да, Гродвиг, да. Сейчас их время. И нам нужно быть начеку.

Как можно осторожнее путники пробрались сквозь засохший кустарник к небольшому строению, замеченному бароном.

Оно было странным. Расположенное на заброшенном пустыре, здание имело четыре портала, три из которых оказались заложены свежей кладкой и даже присыпаны камнями. Сооружение выглядело очень древним из-за осыпавшихся местами проемов узких окон и истертых ступеней. Внутри оно делилось на две половины, и тмехт заметил, что стена была словно построена наспех, из светлого известняка, тогда, как само здание возведилось из массивных плит дорогого черного мрамора.

Людям удалось разжечь огонь в маленьком очаге, погреться и поужинать тем, что еще оставалось от припасов.

- Кому посвящен этот храм? – спросил Гродвиг тмехта, когда все расположились на каменном полу в темной и сухой половине здания, где окна прикрывали деревянные щитки. Вход на другую половину был загорожен большим карутским зеркалом, плотно затянутым паутиной.

- Я вижу на стенах знаки богини Утренней звезды Астаранты. Она считается покровительницей заклинателей демонов, - ответил Ва-Йерк.

- А не свершили ли мы святотатства, вторгнувшись сюда?

- Эти места осквернены уже несколько веков. Храм практически не разрушен, как видите. Эркайи не заходят сюда.

- Неужели эти безмозглые твари знакомы с чувством благоговения? – усмехнулся принц.

- Болотные люди разумны, – возразила царевна и бросила предостерегающий взгляд.

Он удовлетворенно кивнул.

- Меня совсем не удивляет ваша реакция – чем ни ужасней и ничтожней создание, тем оно дороже вам, принцесса.

- С моей точки зрения, - громко заговорил Ог Оджа, - с точки зрения ученого – весьма интересно, что скрывается за этим зеркалом. Почему бы нам не разбить его и не посмотреть? Признаться, я пытался отодвинуть его, но не тут-то было! Стоит, как влитое!

- Комната заклята. А то, что затворено словом – отворяется словом, – сказала Немферис, прислушиваясь к чему-то и часто посматривая на таинственный вход на другую половину.

Тмехт встрепенулся.

- Верно! – он даже наморщился, вспоминая заклинанья, которые могли бы помочь ему. – Госпожа?.. Никак не удается припомнить.

Она пожала плечами.

- Не вижу смысла открывать залу. Зачем? Ее закляли не случайно.

- Да, - подхватил Ормонд, засмеявшись. – Присутствие в святилище дочери Арахна придется не по нраву любой маакорской богине.

- Не больше, чем присутствие потомков Бэгов, чьи предки преклонили колени пред их врагами, – произнес барон задумчиво. Ему пришлось по вкусу желание тмехта проникнуть в запертую половину залы. – Зайдет только Ва-Йерк. Ну и Ларенар, если пожелает.

- Не уверена, что это правильно, Гродвиг, – возразила царевна. - Да и зачем вам это нужно? Просто интересно? Ваше любопытство может дорого обойтись.

- Да, да, – согласился Ог Оджа и тяжко вздохнул. – Не стоит рисковать.

Немного разочарованные друг другом путники устроились отдохнуть, решив не выставлять караул. Зана, напевая мелодичную, тягучую песню, одну из тех, что звучат в ее сияющей солнцем стране, легко и быстро заснула. Принц и барон последовали ее примеру. Оставшиеся трое не могли успокоиться…

Послушнику, угнетенному мрачностью храма, пришла охота помолиться. Но он только повторял заученные слова – душа не участвовала в молитве. На образы святых, чистые, но молчащие, наслаивались другие, ярко-тревожные, заставляющие быстрее биться сердце, жаждущее покоя.

Тмехт поначалу размышлял об отказе царевны помочь, потом задумался о ней самой. Она изменилась с тех пор, как он впервые увидел её. Казалась более открытой. Смотрела без враждебности. Перестав страдать от солнца оказавшись в стране туманов, Немферис стала мягче нравом, и даже выказывала ему расположение. Ва-Йерк, конечно, не заблуждался на свой счет, и по истечении времени ему открылась истинная причина симпатии арахниды. Родство крови. Этот зов оказался сильнее отвращения к мужчинам. Хотя, презрение к ним, свойственное дочерям Арахна, Немферис сохраняла только к мужу. К барону она относилась ровно, с некоторым снисходительным женским превосходством. Похоже, его влюбленность льстила девушке, и в этом не было ничего удивительного. А вот отношения с послушником выходили за рамки обыкновенных. Временами тмехту казалось, что она боится и даже ненавидит его. Иначе, как еще объяснить эти её остановившиеся, напряженные взгляды? И резкий тон, и болезненная реакция на любые слова Ларенара. Но стоило ему уйти, Немферис сникала, начинала скучать и раздражаться и успокаивалась, только когда он возвращался. А Ларенар оставался послушником. Но Ва-Йерк сочувствовал ему – искушение было огромным. И если царевна вела игру, она становилась жестокой.

Лежа без сна, царевна тоже думала о том, куда заводила дорога, выбранная для неё матерью. Больше всего ей хотелось в Улхур. Куда разумнее казалось вернуться на землю, что даст необходимые силы для борьбы с Валаис. Но чтобы превзойти новую владычицу, ей нужно раздобыть Сердце Сатаис и осуществить план, который зародился в сердце, жаждущем отомстить за смерть Хефнет. «Я сойду в Колодец с амулетом, - думала Немферис. - И Арахн поднимется ко мне. Наделит огромной силой, дав сына, который отомстит за убийство бабки! Он станет великим, ибо сказано в книге Улхура: «однажды явится тот, кто будет властвовать не только в мире людей, но и в мире духов». Теперь я знаю, что не все мужчины презренны. Так почему мой собственный сын не станет таким?».

Но вскоре мысли ее потекли по другому руслу…

Стараясь не шуметь, поднялся тмехт, и с осторожностью пробравшись к заветному входу, стал бормотать невнятные слова.

Разозлившаяся на его упрямство, царевна все же присоединилась к нему.

- Обещайте помочь мне, Ва-Йерк, если я прочту нужное заклинание.

- Всегда к вашим услугам, госпожа.

- Даже если просьба покажется вам невероятной?

- Да, госпожа.

- Даже если это потребует от вас огромной жертвы?

- Да-да. Я обещаю.

Немферис задумалась ненадолго.

- Хорошо, – наконец проговорила она. – Разбудите Гродвига. Если я все правильно понимаю – зеркало разбить не просто.

Тмехт привел сонного барона. Царевна уже читала заговор, и знаком велела тому ударить по зеркалу.

- Из чего оно сделано? - удивился Гродвиг, подзывая послушника, который с интересом наблюдал за его усилиями. – Давай, давай, разомнись. А заодно поведай нам секрет прочности ваших зеркал! Смотри! – он снова с силой ударил по стеклу камнем. Раздался глухой стук, но поверхность осталась не поврежденной.

- Надо убрать, - Ларенар смахнул паутину и отпрянул от неожиданности – из темноты мутно-серебристого пространства к нему метнулась черная тень.

- Чего ты? – встревожено спросил барон.

- Показалось…

Тем временем, царевна произнесла последние слова, и серый дым вышел из-под рамы зеркала.

За стенами храма взвыл ветер, сотрясая стены святилища.

- Бей! – крикнула Немферис.

Раздался звон, и осколки посыпались на пол. В непроглядной темени отворенной части комнаты зашевелилось что-то, издавая низкое, утробное рычание.

- Там есть кто-то, - успел проговорить встревоженный Ог Оджа и заглянул внутрь.

Нечто бесформенное кинулось на него, издав истошный визг.

Люди отшатнулись в страхе.

- Защити, Астаранта! – успела выкрикнуть Немферис, закрыв лицо руками и сжавшись, ощущая на себе ледяное дыхание жуткого потустороннего существа. Черная тень, вытянувшись, нависла над арахнидой, раскачиваясь и не решаясь нанести смертельный удар.

- Заклинаю тебя силою страшной Орх, что властвует над тобой! – отнимая от лица ладони, проговорила царевна. – Покинь это место!

Тень сжалась в черную сферу и приблизилась к Немферис так близко, что опалило волосы. А потом вдруг метнулась в сторону, ударила в стену и прошла сквозь нее, оставив на камнях опаленное пятно.

Как подкошенная, арахнида упала на пол. Тмехт и послушник кинулись к ней, а господин Вэлон выбежал из храма, с изумлением глядя на черное облако, что медленно поплыло в сторону маакорских топей. Вернувшись, он застал уже пришедшую в себя царевну, которая грелась у костра, зябко передергивая плечиками.

- Вам лучше, госпожа? – заботливо поинтересовался он, и когда та утвердительно кивнула, сердито спросил у Ва-Йерка:

- Ваше любопытство удовлетворено, надеюсь?

- Не вини его, Гродвиг, - болезненным голосом произнесла Немферис, - господин Ог Оджа считает, что мы находимся в черном святилище Нехинета. А это большая удача для меня.

- Неужели?

- С рассветом я зайду в алтарную, – добавила она и посмотрела на Ларенара.

- Ты пойдешь со мной, наррмориец.

- Желаете уединиться? – насмешливо и грубо подхватил супруг, все это время молча наблюдающий со стороны.

Она с недоумением перевела на него взгляд, который был таким спокойным и чистым, что принц невольно смутился.

- Ревность вам не к лицу, – барон подошел к нему и, похлопав по плечу, тихо добавил:

- Я еще не забыл откровений, услышанных мною близ ущелья Пурфа. Ваше сердце принадлежит другой женщине. Так почему не освободить от тягостных уз ту, которая не по своей воле стала вашей женой, и не позволить ей пойти по зову сердца?

- К кому? К послушнику? – вскочив, возмутился Ормонд и с силой толкнул кузена в плечо. – Пошел вон! Не нуждаюсь в твоих советах. И никогда не прощу тебе, что Пления-Лиэлла принадлежала тебе! Мне отвратительна мысль, что невинная Свеллия искала утешения на твоей груди! – лицо его побагровело. Он схватил Гродвига за грудки и основательно встряхнул.

Барон отбросил от себя его руки.

- Ты слишком часто лезешь в драку, - отступая, спокойно проговорил он. – Однажды можешь и получить по заслугам.

- Предатель! – принц выхватил меч, набрасываясь на Гродвига, который едва успел отбить удар. – Думаешь, я не знаю, что у тебя на уме? – Он яростно наступал, обрушиваясь на барона еще и еще.

Тот только защищался, не пытаясь ударить в ответ. Недоумение Гродвига сменилось досадой. Он мог многое простить Бэгу, понимая, что принц пытается задеть его, но озлобленность его высочества становилась чрезмерной.

- Дерись, трус! – крикнул Ормонд.

- Госпожа, умоляю, останови их! – вскрикнула Зана, видя, что принц отшатнулся, едва не упав, и задетый за живое Гродвиг уже теснит его.

Немферис, внимательно следившая за поединком, посмотрела на рабыню с изумлением.

- Что ты сказала?

Кифрийка опустила голову, зажмурившись и сдерживая подступившие слезы.

Выбитый из рук меч Ормонда, звякнув, упал на каменный пол.

- Вы отличный воин, барон, - впервые обратившись к нему на «вы», заметила царевна.

Гродвиг усмехнулся и галантно поклонившись, сказал:

- Для меня огромная честь слышать это от вас, госпожа.

- Не надейся, дурак, - Ормонд подхватил свой меч, - это для того, чтобы еще раз унизить меня, не правда ли, принцесса? Вам доставляет особое удовольствие оскорблять своего господина и мужа. Теперь я растоптан. Хвала небесам! И вы восхищаетесь соперником вашего супруга! Вот как? Так добейте его и откройте, наконец, вашу маленькую тайну, растолкуйте – что связывает вас с любезным Ларенаром?

- Нас ничего не может связывать. Но я поясню вам, господин, по какой причине я вынуждена сейчас обратиться к наррморийцу. Волею судеб мне суждено было стать неприкосновенной, одной из обещанных Арахну. Статус супруги смертного иноверца должен освободить меня от обета, если я приму его, как мужа и как мужчину. Я не сняла с себя «покрова чистоты». Таков мой выбор. Рискнувшего приступить запрет - если он ни одной со мной крови - ждет кара.

- Хотел бы я проверить, - пробормотал барон чуть слышно.

- Но никто из вас, чужеземцев, не может, не рискуя здоровьем, находиться возле меня. Тем более, во время проведения немногих обрядов, – продолжала она. - Сама не желая того, я могу повредить любому. Кроме послушника.

Расхохотавшись, Ормонд похлопал в ладоши.

- Какая честь! Удачный выбор! Но я все еще не понимаю…

– Он – арахнид.

- Что за бред!

Она посмотрела на послушника:

- Тебе известно кто твои настоящие родители?

- Нет.

- Это известно мне, - сказала Немферис. – Ты – арахнид.

- Магнус знает? – поинтересовался Гродвиг, давно подозревавший нечто подобное.

- Знает, – ответил Ларенар. - Я не знал, пока не увидел марлогов. И многое вспомнил.

- Кто может подтвердить мне это? – усмехнулся принц, продолжая упорствовать. – Не банальная ли это отговорка, весьма выгодная счастливым любовникам? Ритуалы? Как же! Найдете занятия и поинтересней!

- Пусть не скорбит ваше гордое сердце, господин, - добавила царевна невыразительным голосом. – Душа вашей супруги не ведает привязанностей. Сердце мое, как и тело – чисты. Но это не означает, что я могу принадлежать вам.

- Это мы посмотрим, – обронил Ормонд. Его никто не услышал. Может быть, к счастью для него.

- Все-таки, надо поспать, - кашлянув, произнес тмехт. – Ночка выдалась очень неспокойной.

Барон рассмеялся.

- Да уж, Ва-Йерк, мы все постарались!

Почувствовав пристальный взгляд, Немферис подняла глаза на Ларенара, посмотрев виновато, почти с мольбой. Он отвернулся, нахмурившись. Она, подавив вздох, обняла поджатые колени, уронив на них голову. Их немой диалог также остался никем не замеченным. Может, к счастью для обоих.

Но, засыпая, послушник впервые понял, что царевна способна лгать…

На рассвете, никого не тревожа, Немферис проникла в заботливо огороженную от мира часть храма. За все время, что провела она в темном, сыром и затхлом пространстве, ее не покидало неотвязное чувство бессознательного страха, каким пропиталось там все, до последней крупинки. Особенно густым, почти осязаемым оказалось оно в открытом подземелье, где у каменного ложа царевна заметила следы недавнего пребывания существа, охранявшего осколки статуи. Не найдя то, что искала, Немферис покинула жуткую обитель таинственного создания, вернулась к костру и разбудила тмехта.

- Я была там, внутри, - взволнованно прошептала она ему, присев рядом. – Как много зла скопилось в этом месте. Но тот, кто стерег храм, существовал вне его. Он сильнее заточившей его в этих стенах.

- О чем вы говорите, госпожа? - не понимая до конца, пролепетал Ог Оджа. – Черный храм был выстроен маакорским жрецом, который посмел влюбиться в … чужеземку, и горько поплатился за это.

- Вы как всегда правы, Ва-Йерк, – царевна пришла в себя, удивляясь, зачем ей понадобилось говорить на эту тему с тмехтом. – Вы знаете, что хранилось в этом святилище?

- Амулет, обладающий очень странным свойством – владеющего им непременно должна постигнуть настоящая любовь.

- А она бывает не настоящей? – блестя глазами, спросила Немферис с явным интересом.

- Она бывает разной. Амулет открывает самые сокровенные глубины человеческого сердца, даря ему великую любовь.

- Но там внутри нет амулета! Хранитель Абеус говорил мне, что он цел и хранится в Черном храме, никем не тронутый, надежно хранимый кошмарным существом! Кто мог забрать амулет?

- Видимо тот, кто воздвиг и эту стену, - предположил Ог Оджа не слишком уверенно.

- Не ври мне, тмехт! – глаза царевны налились огнем. – Ты, потомок мудрых мхаров, перед которыми открыто и прошлое и будущее – ты не можешь не знать, кто похитил камни!

- В тебе тоже течет их кровь! – не сдержался Ва-Йерк, повышая голос.

- Я не вижу! Мне мешает что-то, или кто-то!

- Так чего ты хочешь от меня, дочь величайшей жрицы Сульфура?!

- Что происходит?

Немферис вздрогнула.

- Ничего, наррмориец, – она поднялась, легко и быстро касаясь его руки.

- Тот, кого я выпустила случайно, может повредить нам, если мы и дальше будем оставаться здесь. Нужно идти. Разбуди остальных.

- За Тэ-Тахретом начнутся топи, - сказал тмехт, когда все собрались у костра. - Лучше пройти по их краю. Стойте! Я вспомнил! От этого города должна начинаться Тропа, что выстроили мхары и корнуоты в знак мира. Она тянется на многие дни пути и ведет в Арбош!

- Вы сможете отыскать ее? – с надеждой спросил Гродвиг.

- Это единственное наше спасение…

- Тише! – прервала его царевна, вслушиваясь и предостерегающе подняв руку. – Мы опоздали.

- Что случилось, госпожа? – шепотом поинтересовался Ог Оджа.

- Они подходят к святилищу.

- Кто?

Всем стало не по себе, и, памятуя недавние события, люди невольно ожидали возвращения демона.

- Эркайи, – ответила Немферис, и решительно направилась к двери.