Деревенский чернокнижник

Деревенский чернокнижник

Деревня Троллья Напасть считалась самым заурядным поселением, ничем не выделявшимся из числа многих подобных населённых пунктов. Да, раз в год здесь проходила длившаяся целую неделю ярмарка, знаменитая на всё графство Сорона. Но в течение остального времени Троллья Напасть представляла собой обычное село, в котором не происходило ничего интересного. Ну, почти ничего.

Деревенский староста Рум Жмых в это утро маялся бездельем. Раздав своим многочисленным сыновьям кучу заданий, он внезапно обнаружил, что сам остался без работы, и теперь был вынужден сидеть на крыльце собственного дома, занимаясь резьбой по дереву. Получившиеся фигурки можно было чуть позже продать на ярмарке и тем самым хоть и немного, но пополнить свой кошелек. Староста уже вырезал двух овечек и приступил к быку, когда в воротах замаячила нескладная фигура Атима Стата. Местный сплетник, чья слава распространялась далеко за пределы деревни, был невероятным лентяем, но обладал довольно неплохой способностью первым приносить всевозможные новости.

— Солдаты! — тревожно начал Атим. — Из местного гарнизона! Стоят у таверны, причём жуть какие злые!

— Неужели?! — воскликнул Жмых и нервно вскочил, бросив неоконченную работу. — Неужели лорд-командующий прочитал моё письмо?! Я думал, этого никогда не случится!

Таверна находилась в двух шагах, поэтому староста не успел даже запыхаться из-за быстрого бега. Как и говорил Атим, солдаты стояли у входа, правда, выглядели не злыми, а, скорее, скучающими. К искреннему огорчению старосты, их оказалось всего трое. Двое вели неспешную беседу, а третий разгружал небольшую повозку, на которой они, видимо, и приехали. Лицо третьего показалось Жмыху знакомым. Кажется, это был какой-то дальний родственник его жены, с которым староста даже пару раз пересекался.

— Привет, Ранс, — вежливо поприветствовал он солдата, чьё имя успел вспомнить в самый последний момент.

— А, Жмых, рад тебя видеть, — ответил тот, и лицо его расплылось в довольной ухмылке. — Как жена, дети?

— Всё хорошо, — уклончиво ответил староста, не особо желая распространяться о своей семье. — А у вас как?

— Как обычно, — буркнул Ранс и презрительно сплюнул на землю. — Наш старик окончательно из ума выжил. Везде ему враги чудятся. Совсем достал учениями и проверками. Мы чуть не передрались за право поехать к тебе, хоть денёк отдохнём от командных воплей.

— Об этом я и хотел спросить, — Жмых слегка замялся. — Мы отправляли ему послание, всей деревней подписывали. Ничего не знаешь об этом письме?

— Конечно, знаю, — солдат ничуть не удивился вопросу. — Всем нам был слышен рёв старика, возмущённого тем, что его люди должны ползать по оврагам и гонять медведей и волков, с которыми не могут справиться косорукие лапотники. Так что можешь считать это дословным ответом.

— Эх, если бы дело было в волках, — староста разочарованно отмахнулся рукой. — Ладно, но зачем тогда вас сюда прислали, да ещё и с грузом?

— А так ты ещё не в курсе? Мы вам нового жителя привезли.

— И кого же? — поинтересовался Жмых.

— А ты глянь за повозкой.

Староста, недолго думая, последовал совету, но тут же отшатнулся. У стены таверны на поваленном бревне сидел очень мрачный человек, закутанный в чёрный балахон. Недовольный взгляд незнакомца буравил окружающее с такой злобой, что Жмых почувствовал себя неуютно.

— Кто это такой? — недоумённо прошептал он.

— Так ты же жаловался, что после смерти старой Бельды у вас не осталось нормальных магов? Вот где-то наверху и решили найти адекватную замену. Ты даже не сомневайся, он мастер первосортный, выпускник столичной академии магов!

— А почему он согласился приехать к нам? — староста продолжал недовольно хмуриться. — И зачем вы его сопровождаете?

— Ну, сопровождаем мы его, чтобы не убежал, — ответил Ранс, в очередной раз сплюнув на землю. — Как-никак особо опасный преступник.

— Преступник? — переспросил Жмых, чувствуя, как внутри у него что-то заскреблось.

— Ну, да, натворил что-то в столице: то ли в жабу превратил не того, кого надо, то ли мёртвых поднял прямо на королевском кладбище. Вот его и приговорили к ссылке в нашу глухомань. Вот, кстати, забирай и пакет документов на его содержание.

Староста автоматически схватил стопку свитков, которую Ранс достал из своей сумки, развернул первый попавшийся и отчаянно застонал.

— Так он ещё и чернокнижник!

— Ага, самый настоящий! Я же тебе сказал, что он поднял всех старых королей и чуть ни развязал бойню в столице. Но не бойся, ему уже сделали такое внушение, что даже в сортир будет ходить с оглядкой.

— Чернокнижник, — продолжал стенать староста. — Нам нужен заклинатель погоды, специалист по лечению скотины, знаток трав и растений, а вместо этого нам присылают тёмного мага, да ещё и с криминальным прошлым!

— Если я тебе не нравлюсь, могу уйти, мне тоже не улыбается провести остаток дней в такой дыре, — слегка шипящий голос заставил Жмыха нервно дернуться, а Ранса потянуться к мечу. Маг, видимо, устал слушать спор и неслышно подошел к старосте и страже, чтобы внести свою лепту в разговор.

— Ты это брось, — рявкнул стражник, приняв суровый вид. — Помни, если вздумаешь сбежать или что-нибудь натворишь, за тобой сразу пришлют команду Охотников за магами.

— Нашёл чем запугивать, — проворчал маг, посмотрев на Ранса как на пустое место. — Шечерун Ужасный всегда держит данное им слово. Но вот если вы нарушите наш уговор, то никакие Охотники меня не остановят!

— Думаю, вы сработаетесь, — обратился вдруг солдат к старосте. — Главное, не давай ему спуска и загружай работой на полную. Пусть не забывает, что его сюда отправили отрабатывать.

— Да где ж он работать-то будет? — спросил Жмых, но, к его удивлению, Ранс не стал продолжать диалог и предпочёл вернуться к повозке. За то время, что они болтали, остальные двое солдат, наконец, разгрузили повозку и теперь явно готовились к отъезду. Староста всё ещё не мог поверить своим ушами и глазам, но все его возражения уходили в пустоту. Стражники довольно шустро развернули повозку и поехали в обратном направлении, оставив Жмыха наедине с ссыльным магом. Пару минут они молча смотрели друг на друга, пока, наконец, Шечерун ни повёл плечами и недовольно буркнул:

— Ну, пошли что ли.

— Куда? — удивлённо пробормотал Жмых.

— Как куда? Даже простым узникам положена своя яма, где им придётся обитать, а уж мне в данном случае положен целый сарай. Веди уж, блюститель справедливости, пока я в благородной ярости ни сжег всё твоё село.

— Ах да, жильё, — староста хлопнул себя по лбу и недовольно поморщился. Ему было стыдно признаться, что в том месте, куда они пойдут, уборка не производилась очень давно…

Дом старой Бельды не убирали очень давно. После того, как старая знахарка покинула сей мир, в её жилище наведывались от силы пару раз, поэтому пол и нехитрую утварь покрывал толстый слой пыли. Более-менее прилично выглядел разве что огород и то благодаря тому, что с соседних дворов через дырки в заборе проникали козы, пожиравшие всю растительность.

Шечерун молча принял своё новое обиталище, но взгляды, которыми он окидывал дом, заставляли сердце старосты биться в ускоренном темпе. Каждая замеченная магом паутинка или комок пыли убавляли Жмыху годов жизни, и ему оставалось благодарить небо за то, что чернокнижник продолжал молчать.

Первые слова Шечерун произнёс лишь тогда, когда дело дошло до его личных вещей. Чародей перебрал свой нехилый скарб, бросил на Жмыха очередной пронзительный взгляд и внезапно задал вопрос:

— Где документы?

— Что? — растерянно переспросил староста.

— Мне, как узнику, полагается от нашего государства кормление и некое обеспечение личными вещами и инструментами. Я хочу взглянуть, на что же именно мне стоит рассчитывать.

— Ах да, сейчас отдам, — ответил немного успокоившийся староста и достал из-за пазухи переданные Рансом свитки. — Вот они.

Шечерун брезгливо взял бумаги кончиками пальцев, после чего погрузился в их изучение.

— Ну, как и следовало ожидать, — начал он ворчать с первых же строк. — На еду отводится столько, чтобы не сдох, а в одежде я вообще, похоже, не нуждаюсь. Представь себе, новый комплект облачения мне положен только раз в год, и это в преддверии зимы!

— Зимы у нас мягкие, — поспешил успокоить мага Жмых.

— Неважно. Думаю, мой балахон не самый лучший наряд для зимней погоды, даже для мягкой. Что же касается инструментов, — Шечерун покачал головой. — Видимо, они считают, что волшебнику нужны лишь голова и руки.

— А как на самом деле?

— На самом деле тот же жезл необходимо менять каждый год, — ответил маг и с грустью посмотрел на торчащую из заплечного мешка рукоятку. — Кажется, меня решили полностью обезоружить, сделав ни к чему не пригодным.

— Кстати, насчёт пригодности, — староста пару раз кашлянул, привлекая внимание. — Насчёт работы в деревне…

— Что от меня требуется? — сразу отреагировал чародей, и злость в его глазах начала постепенно сменяться заинтересованностью.

— Ну, — Жмых снова замялся, но сумел быстро взять себя в руки. — В первую очередь нам нужен специалист по погоде.

— Сразу мимо, никогда не занимался данным вопросом, — мрачно ответил его новый подчинённый, но, увидев, что староста нахмурился, поспешил предложить. — Зато могу поработать предсказателем, эта сфера давалась мне куда лучше.

— Уже хлеб. Кроме того нам нужен знаток болезней скотины.

— Тоже мимо. В исцелении я слаб, — опять отказался Шечерун, но, немного подумав, добавил. — Впрочем, если потребуется, могу воскресить павших коров и овец.

— Боже упаси! — воскликнул староста, в ужасе отшатнувшись. — Нам только такого и не хватало!

— Вот, раз не хватало, могу и обеспечить! — начал было чародей, однако из-за нескрываемого испуга Жмыха предпочёл дать задний ход. — Ну, если поднять тех же волов или лошадей для вспашки поля, думаешь, люди не обрадуются?

— Думаю, в таком случае люди просто разбегутся, — высказал мнение староста и тяжело вздохнул, осознавая, какой груз упал на его плечи. — А что насчёт борьбы с вредителями: мышами или насекомыми?

— Подумаем, — уклончиво ответил чародей. — Книги по магии у меня с собой есть, может, что-нибудь и смогу в них найти. На этом всё?

— Нет, — Жмых вновь замялся, но назад дороги уже не было. — С нечистью помочь сможешь?

— С нечистью? — переспросил Шечерун, и на его лице впервые появилось нечто, похожее на удивление.

— Да, именно с ней, — подтвердил староста и задумчиво почесал в затылке. — Несколько лет назад в окрестных лесах появилось чудище, зовущее себя Королем леса, подчинило себе всю мелкую нечисть, и теперь они нам прохода не дают. С каждой ярмарки им плати, за пользование лесом плати, да даже за простую прогулку по тропинке до выпасов плати. Жизни просто нет!

— Надо же, — пробормотал Шечерун и принялся бурить своим мрачным взглядом пол. — Я про подобное никогда даже не слышал.

— Вот-вот. Старая Бельда пыталась с ними общий язык найти, но не вышло, засмеяли они её. Просил я у местных лордов прислать солдат или денег на наёмников дать, но все только отмахиваются — мол, мелочи! Нечисть-то хитрая пошла, купцов не трогает, донимает только нас и ещё пару окрестных деревенек. А мы ничего и сделать-то не можем. Пытались лес прочесать, да без толку, чудища сразу начинают морок наводить и чары пускать. Мужики уже отказываются лишний раз за околицу выходить, поскольку нет-нет, да пропадёт кто-нибудь. И если бы бесследно! Останки находим, да в столь непотребном состоянии, что…

— То есть ты хочешь, чтобы я, — мрачно начал чародей. — Тёмный маг первого круга посвящения, давший обеты на служение всем тёмным силам этого мира и всех прилежащих к нему, осмелился бросить вызов тем, кому я обязан своей службой? Ты понимаешь, чего именно от меня просишь?!

— Нет. Но просто у нас же дети…

— Дети меня не волнуют, — рявкнул разгневанный Шечерун. — А вот сохранность моей души — даже очень. Поэтому… — маг явно собирался отказаться, но, заметив помрачневшее лицо старосты, изменил своё намерение. — Ладно, схожу в лес, поговорю с ними. Может, меня и послушают.

Жмых облегчённо выдохнул. В скорое избавление от нечисти он, разумеется, не верил, но то, что появился хоть кто-то, способный хоть как-то повлиять на ситуацию, радовало неимоверно. Пусть даже надежда являлась лишь блеклой иллюзией…

За две недели Жмых сумел получше узнать нового односельчанина. Да, Шечерун не отличался покладистостью нрава, зато своей работоспособностью мог подать неплохой пример. В короткий срок новый хозяин привёл в надлежащий вид обиталище почившей знахарки: отремонтировал и вычистил дом, заделал дыры в заборе, а грядки засеял травами, свойства которых знал только он сам.

Староста с удовольствием помогал чародею, ведь тот, несмотря на постоянное ворчание, оказался отличным собеседником. Истории Шечеруна о столичной жизни захватывали воображение и привлекали немало слушателей. Маг, явно истосковавшийся по нормальному общению, совсем не чурался крестьян, которые по вечерам собирались возле дома Бельды, чтобы послушать очередную порцию баек. Это уже стало напоминать традицию, которая, к сожалению, оказалась прервана на третьей неделе. Прямо в разгар описания выезда королевской семьи прибежала заплаканная жена мельника и закричала:

— Ларика пропала! Ушла с братом в лес за грибами, а там её схватил паутинник!

Известие вызвало шум и ропот. Жители деревни сразу принялись перечислять прошлые похожие случаи, а Шечерун, нахмурившись, повернулся к старосте.

— То есть для вас это привычное дело?

— Я же говорил, что Король леса лютует, — отозвался тот. — Раньше ему всё равно было, кого хватать, а теперь старается молодёжь отлавливать. Жалко девочку, только-только десятую весну отметила.

— Паутинник, говоришь, — задумчиво пробормотал маг, встал с бревна, служившего скамейкой, и потянулся к своему жезлу. — Надо будет познакомиться с ним поближе.

— А как же твоя клятва служения нечисти?

— Вот заодно и проверю, нечисть это или нет.

Шечерун с лёгкостью прошёл сквозь толпу встревоженных крестьян, умудрившись по пути прихватить за рукав мать жертвы. Несколько человек бросились следом, впрочем, энтузиазма им хватило лишь до околицы. Далее последовали лишь двое самых стойких.

— Вот здесь она и пропала, — всхлипнула жена мельника, ткнув пальцем в сторону поляны, густо затянутой паутиной. — Каржин, сынок мой, успел убежать и всё нам рассказал, но было уже поздно.

— Я вижу. Если паутинник вцепляется в жертву, то очень редко её упускает.

Шечерун отправил женщину обратно в деревню, смело ступил на поляну, разрывая паутину жезлом, и, нахмурившись, принялся изучать следы борьбы. Клочья одежды, перевёрнутое лукошко с грибами, башмак на ветке куста, коварная рожа паутинника, уже нацелившего свои жвалы прямо в горло магу…

Чародей без труда уклонился от довольно прямолинейной атаки и со всей силы ударил жезлом прямо поперёк кожистого тела паутинника. Во все стороны брызнули чёрные молнии, и чудовище отчаянно завыло, загребая землю своим худыми когтистыми ногами.

— Где девочка? — яростно прошептал волшебник, прижимая жертву к земле. — Куда ты её отнёс?

— Повелитель не простит тебя! — монстр плевался паутиной во все стороны, пытаясь вырваться из сетей заклятья. — Он пожрёт твою душу и выплюнет кости!

— Ну, если хочешь остаться в живых, чтобы увидеть это, отведи меня к нему! Иначе, — маг злорадно ухмыльнулся. — Я проделаю всё, что ты перечислил, с тобой и, возможно, добавлю пару-тройку своих личных фантазий.

Паутинник отчаянно дёрнулся, но к тому времени заклинание полностью сковало его чешуйчатое тело, окончательно лишив возможности сопротивляться. Чудовищу оставалось лишь бессильно шевелить кончиками лап.

— Ты умрёшь! — нервно забормотал монстр. — Я увижу, как ты будешь лепетать о пощаде, но ты её не получишь!

— Хватит стенать, давай показывай дорогу!

Шечерун от всей души врезал кончиком сапога по брюху своего пленника, и тот, наконец, сдался.

Ларика ревела во весь голос. Хотя сил уже не оставалось, девочка прекрасно понимала, что к ней лишний раз не станут прикасаться, пока её крики наполняют пещеру. За те несколько часов, что девочка провела в плену у Короля леса, она уже получила множество всевозможных травм. Теперь обнажённое тело Ларики было покрыто мелкими шрамами от ударов древесной плетью, ожогами от ядовитых слизней и укусами разнообразного размера и формы.

Король леса, больше напоминающий трухлявый пень, с наслаждением созерцал муки своей жертвы. Опутанная древесными корнями, она не могла даже сдвинуться с места, и ей оставалось лишь кричать, надеясь хоть этим ублаговолить своего мучителя.

— Больше крика! Больше! — надрывался Король, а многочисленные безобразные прислужники вторили ему мерзким хихиканьем. — Вы, жалкие твари, такие недолговечные, но, даже зная это, я не могу сдерживаться! Впрочем, пока ты кричишь, у тебя есть хоть какой-то шанс продлить свою ничтожную жизнь хоть на несколько минут!

Ларика захрипела от бессилия. Она сорвала голос, и теперь каждый всхлип давался только через страшную боль. Надежды не было, девочка не ждала пощады, так как хорошо помнила останки найденных в лесу жертв Короля, и знала, что на помощь ей прийти некому. На это рассчитывал и сам Король, поэтому в тот момент, когда на пол пещеры плюхнулась полуобугленная туша паутинника, удивление и недоумение отразились и на морде мучителя и на зарёванном лице жертвы.

— Как у вас пыльно и грязно, — пробормотал Шечерун, проходя вглубь пещеры. — Прибрались бы хоть, всё-таки дворец как-никак.

— Ты кто такой?! — голос Короля больше напоминал визг, и чародей невольно поморщился.

— Шечерун Ужасный, деревенский маг. Я за ней пришёл, — ответил чернокнижник и кивнул в сторону пленницы, глаза которой моментально зажглись надеждой. — Ну, и заодно с тобой хочу поговорить насчёт грубого отношения к местным жителям!

— Ужасный?! — переспросил монстр и визгливо захохотал. — Да что ты знаешь об ужасе, ничтожная букашка?! И пусть смелости тебе не занимать, но ты останешься в этой пещере навсегда! Впрочем, можешь гордиться, твоя смерть продлит агонию этой девчонки на пару-тройку дней! Посмотри же по сторонам, ты окружен моими слугами!

Шечерун хмыкнул и огляделся, изучая сплошной лес зубов, когтей, жвал и древесных щупалец, после чего по привычке презрительно сплюнул и буркнул под нос:

— Семьдесят пять.

— Что? — не понял Король.

— Если говорить о процентном соотношении, то именно столько твоих слуг будет уничтожено в случае нападения на меня. Это как минимум. Кстати, ты тоже входишь в эти проценты.

— Но тебе всё равно не жить! — взвыл Король, и на этот раз в его голосе мелькнули нотки страха. — Ты совершил множество страшных поступков! Ты поднял руку на моего слугу, нарушил договор с жителями деревни, оскорбил меня! Я могу долго перечислять!

— Даже если я и помру, твоё лесное царство, лишившись самых сильных бойцов, разом захиреет, — флегматично ответил чародей. — Потребуются сотни лет, чтобы восстановить его былую мощь. Да и обвинения твои нелепы. Слуга твой первым драться полез, а договор с деревней вообще ко мне он не относится.

— Почему?!

— Потому что я преступник! — ехидно ухмыльнулся Шечерун. — Деревня для меня всё равно, что тюрьма. Другое дело, что за хорошее поведение мне могут скостить срок, а за спасение девчонки я, глядишь, и досрочное помилование получу!

— Ничего ты не получишь, потому что останешься здесь навсегда! — теперь было четко слышно, что Король находится в смятении. — Несмотря на всю твою силу, храбрость и хвастовство, я не могу позволить тебе уйти отсюда безнаказанно!

— Понимаю, — чародей сочувственно кивнул. — Королевский авторитет и всё такое… Впрочем, быть может, мы найдём выход из создавшейся ситуации? Как ты сам понимаешь, затевать драку невыгодно нам обоим.

— И что ты можешь мне предложить? — спросил подземный монстр, и его трухлявое тело заинтересованно подалось вперёд.

— Нечисть азартна, — проговорил Шечерун, извлекая из кармана пару игральных костей. — Мы можем решить наши проблемы игрой. Если побеждаю я, то девочка моя, если побеждаешь ты, можешь делать со мной всё, что тебе угодно.

— Жалкий глупец! Неужели ты думаешь, что я сяду играть за один стол с чародеем?!

— Обряд Элкинра тебе, надеюсь, знаком? — Шечерун вновь сплюнул, презрительно изучая оппонента.

— Контракт с духом клятв и договоров? — древесная рожа Короля скривилась в задумчивости. — Да, это будет хорошим вариантом. По крайней мере, если ты начнёшь мухлевать, это сразу сделает меня победителем.

— Я не стану мухлевать. И, раз ты согласен, начинаю обряд призыва духа.

Камень на конце жезла испустил вспышку света, после чего вокруг чародея поползли всполохи изумрудного пламени. Творящееся волшебство сопровождалось напевным речитативом. Пламя разгоралось всё сильнее, постепенно приобретая форму. Лесная нечисть заворожённо смотрела на то, как перед чародеем постепенно материализуется загадочное существо. Даже будучи жителями изнанки мира, они отчётливо понимали, что призванный дух является абсолютно чуждым для них.

— Я Элкинр, дух клятв, договоров и правил их соблюдения, — раздался безжизненный голос. — Те, кто нуждаются в подтверждении истины, могут заключить со мной контракт. Но тем, кто откажется соблюдать его условия, уготована страшная кара.

— Я, Шечерун Ужасный, адепт первого круга посвящения, — монотонно забубнил маг. — Клянусь играть честно, без жульничества и обмана. Да буду я признан проигравшим, если в ходе игры нарушу свою клятву.

Со стороны Короля донеслось шипение. В общении с духами порождения тьмы предпочитали свой язык, впрочем, Шечерун хорошо его знал, поэтому не особо волновался. Дождавшись окончания клятвы монстра, чародей ухмыльнулся, подбросил кости и поинтересовался:

— Ну, а теперь мы можем сыграть?!

Игра продолжалась уже больше двух часов. Ларика, освобождённая от пут и закутанная в мантию Шечеруна, сидела в углу пещеры и усталым взглядом следила за развитием событий. Изначально фортуна была на стороне мага. Он с лёгкостью отыграл девочку, но едва собрался уходить, как Король поднял страшный скандал, потребовав возможность отыграться. Правда, тут же возник вопрос ставки, ведь ставить свою жизнь или жизни подданных он не хотел. Однако чародей мигом нашел решение.

— Ты же правишь лесом, значит, под твоим контролем должны быть многочисленные клады и тайники разбойников и купцов, — вальяжно заявил маг. — А мне не помешает небольшая прибавка. Хотя бы одежды новой прикуплю, а то хожу в этом старье.

Кладов и тайников оказалось не так много, впрочем, имевшихся ценностей вполне хватило для продолжения игры. Спустя несколько бросков Шечерун стал обладателем небольшой шкатулки с серебряными монетами, двух золотых кубков, а так же дюжины кристаллов сомнительной ценности.

И тогда Король запаниковал. Уж больно уверенно вёл себя его противник. Маг тут же был обвинен в мошенничестве, но это с лёгкостью опроверг дух Элкинра, после чего последовало предложение сыграть в другую игру. Шечерун лишь недоумённо пожал плечами и вытащил из кармана колоду карт.

Смена игры позволила выровнять силы сторон. На протяжении получаса чародей и Король выигрывали и проигрывали примерно равное количество раундов. Игра могла значительно затянуться, но вдруг в глазах подземного монстра появился подозрительный блеск. С того момента Шечерун начал проигрывать. Постепенно он потерял все выигранные ранее сокровища, свой чародейский жезл, а также пленницу, ради которой сюда и пришёл.

В течение, наверное, целой минуты маг изучал выброшенные карты противника, а затем всё-таки признал своё поражение. Девочка завизжала, понимая, что ей предстоит в дальнейшем. Шечерун посмотрел на неё, вздохнул, но спорить с Королем или возмущаться не стал. Вместо этого чародей флегматично перемешал колоду карт и внёс предложение:

— Может, хватит тянуть осла за хвост? Давай решим всё за один раунд.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился Король, явно пребывавший в состоянии эйфории.

— Ставим всё. Я готов пожертвовать своё тело и душу, но только при условии, что и ты поставишь не меньше. Таким образом, победивший получит власть над проигравшим.

— Всего-то?! — Король вновь разразился приступом истеричного смеха. — Тогда я согласен, это будет хорошая ставка. Но уверен ли ты в своей победе?

— Игра покажет!

Очередь сдавать карты выпала обитателям пещеры. Король продолжал смеяться, а вот Шечерун нахмурился, изучая выпавший расклад. Несколько минут противники провели, бессвязно болтая и обмениваясь ударами, после чего маг с грустью признал свой проигрыш.

— Тебе невероятно везёт, — пробормотал он, скидывая карты. — Такое ощущение, что ты знаешь все мои ходы!

— Твоя магия бессильна против меня! — нахально заявил монстр. — И, думаю, мне пора насладиться своим выигрышем!

— Постой! — воскликнул Шечерун, вскинув руки вверх. — Не спорю, ты играл неплохо, но что скажет на это дух Элкинра?!

— Маг играл честно! — раздался невозмутимый голос судьи.

— Надо же, а я временами сомневался, — ухмыльнулся Король.

— Король леса жульничал! — столь же невозмутимо закончил дух.

— Вот оно как! — усмехнулся Шечерун, и его лицо исказила ехидная гримаса. — Я вроде предлагал играть честно, но, как оказалось, понятие чести неведомо тем, кто живёт в тени!

— Постой! — испуганно зашипел монстр. — Твой дух врёт, я играл честно!

— Король знал все ходы своего оппонента, — Элкинр продолжал безжалостно втаптывать в грязь противника чародея.

— Собираешься оспорить и этот факт? — Шечерун подхватил колоду карт, повертел её в руках и убрал в карман.

— Нет, — зубы монстра отчаянно заскрежетали. — Твои карты можно с лёгкостью распознать, даже если они повернуты рубашкой к игрокам. Подожди-ка, — он осёкся и обеспокоенно подпрыгнул. — Разве ты этого не знал?

— Конечно, знал, их зачаровали по моей просьбе. Любой вздумавший играть этой колодой очень быстро понимает, что может видеть все ходы своего соперника. Любой… кроме меня, — беззаботно ухмыльнулся Шечерун. — Я один не вижу оставленных на этих картах меток и вынужден играть исключительно по правилам игры.

— Погоди, но разве это не жульничество? — в отчаянии пробормотал Король, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. — Ты же обманул меня!

— Чем же? — невозмутимо пожал плечами маг. — Я не вынуждал тебя мухлевать, а лишь предоставил тебе право выбора. Ты мог играть честно или мог воспользоваться предложенными подсказками. А то, что ты избрал вариант с подсказками, и привело к нарушению тобой изначального уговора.

— Значит, если бы я не воспользовался подсказками, то…

— Всё равно бы проиграл, — перебил противника Шечерун, затем встал и повернулся к нему спиной. — Ты довольно слабый игрок, и мне бы не составило труда одолеть тебя. И твоим попаданием в мою ловушку как раз и подтверждается это мнение.

— Нет! — взревел Король, и от его голоса земля посыпалась с потолка, а Ларика в ужасе зажала уши. — Ты всего лишь жалкий смертный, ты не можешь победить меня!

— Я уже победил тебя.

Маг щёлкнул пальцами, и дух Элкинра поплыл в сторону Короля. Тот забился в истерике, пытаясь сбросить с себя враждебные чары, но тут же замер в бессилии. Изумрудное сияние окутало тело монстра, подавляя волю и разум и тем самым заставляя безоговорочно признать поражение. Впрочем, прежде чем Король пал под действием силы судьи, Шечерун успел целиком и полностью добить его.

— А знаешь, ты ведь мог даже не бросать мне вызов. Я же тёмный маг и нахожусь в некоем подчинении у таких, как ты. Тебе было достаточно просто приказать, и я бы убрался, повинуясь твоим словам. И поскольку ты этого не сделал, я окончательно убедился в том, что ты ОЧЕНЬ глупый противник. Поэтому тебе предстоит расплата. Долгие годы расплаты и служения мне за то, что ты оказался настолько глуп, раз проиграл простому смертному. И да, пожалуйста, замени те кристаллы из моего выигрыша, ведь это обычные стекляшки, которые ничего не стоят. А я планирую обновить свой гардероб, отремонтировать дом и, наконец, приобрести нормальные ингредиенты для своей работы. Какой же из меня деревенский чародей, если я не могу выполнить даже простое поручение?!

— Ты наш спаситель! Кто бы ещё смог освободить девочку и получить от Короля возмещение ущерба за все эти годы?! Наверное, только легендарный герой древности!

Рум Жмых был готов целовать подошвы ботинок деревенского мага, но не делал этого по двум причинам. Во-первых, пару минут назад чародей умудрился нечаянно наступить в коровью лепешку, и теперь его обувь смердела так, что никакая сила не заставила бы старосту опуститься до подобного. Ну, а во-вторых, сам Шечерун попросил не делать этого.

— Мне далеко до героев древности, но я вполне тяну на героя современности! — презрительно отмахнулся чародей. — И я, как вы сами понимаете, претендую на львиную долю заработанных сокровищ!

— Да забирай себе всё! — воскликнул староста, не зная, как выразить свою благодарность. — Нам хватит и того, что отныне лес стал для нас безопасным местом.

— Относительно безопасным, — возразил Шечерун. — За нечисть я могу ручаться, но вот всякие хищники, ядовитые грибы и коварные топи мне, увы, не подчиняются.

— Ничего, перечисленное тобой сущая мелочь по сравнению с тем, что творил Король леса! — Жмых в очередной раз изучил принесённые магом сокровища, после чего задал вопрос, мучивший его последние несколько дней. — Кстати, а за что тебя сослали в наши края?

— А ты разве не знаешь? — чернокнижник с удивлением посмотрел на старосту.

— Нет, в предписании сказано лишь о том, что необходимо стеречь тебя и наблюдать за тобой. Но, учитывая твою специализацию и сказанное Рансом, причина, наверное, в чернокнижии?

— Ну, не такой уж я дурак, чтобы заниматься призывом демонов и воскрешением мертвецов посреди столицы, — недовольно поморщился Шечерун. — Тем более это детское баловство. На самом деле меня прищучили за игровые махинации. Кто бы мог подумать, что столь простая схема, как зачарованная колода и призыв духа честной игры, дадут подобный эффект. Среди дворян нашлось немало тех, кто поддался искушению, а я и представить не мог, что в их числе окажутся даже члены королевской семьи, — маг тяжело вздохнул. — Я оказался чересчур азартен и не сообразил, когда надо было дать задний ход.

— То есть ты попал к нам вовсе не за магические трюки?

— А ты сам не мог сообразить, что за магические преступления наказывают не ссылкой, а чем-то пожёстче? — Шечерун вновь вздохнул. — Так что можешь не беспокоиться, особых проблем по части магии доставлять не буду, хотя работать вместе нам придётся. Кстати, скажи, когда в ближайшее время ждать купцов из столицы и можно ли послать им письмо, чтобы сделать заказ? А то мне срочно нужны коё-какие книги.

— И какие именно?

— Честно признаться, — маг поморщился так, словно у него болел зуб. — Я должен, наконец, разобраться с этой проблемой, поскольку из-за неё я просто потерял сон. Мне действительно надо научиться… лечить коров и предсказывать погоду!